Рано или поздно похождения любого преступника заканчиваются здесь. Но следственный изолятор – не место наказания. Находящиеся здесь люди – еще не осужденные, и требуются особые условия для их содержания здесь.
Об этой специфике своей работы бывший начальник СИЗО Юрий Владимирович Харлан напоминал постоянно. Охотно беседовал, в бытность свою начальником мрачного учреждения, с журналистами о быте и нуждах заключенных, о проблемах сотрудников изолятора и даже сопровождал нас в «экскурсии» в камеру смертников.
В то время и были написаны публикуемые зарисовки.
От сумы да от тюрьмы…
«Один известный бизнесмен оказался в качестве заключенного в нашем следственном изоляторе. Как же он опечалился! Не столько, говорят, из-за своего положения, как оказалось, временного, сколько из-за того, что он здесь увидел.
– Братцы вы мои, – говорил бизнесмен и заключенным, и даже начальству, – какие у вас здесь стены-то обшарпанные! какая тут кормежка скверная! Вот уж выйду я только на волю, сразу перечислю на счет изолятора пять миллионов рублей!»
С тех пор прошло два года. Мы идем по изолятору с его начальником Юрием Владимировичем Харланом, рассказывающим нам эту историю, и видим все те же обшарпанные стены, да и полноценным питанием заведение похвалиться до сих пор не может.
Два года назад пять миллионов рублей были значительной суммой. Но забыл бизнесмен про свое обещание, едва переступив порог изолятора.
А два месяца назад здесь находилось под следствием не менее важное лицо. И тоже на полном серьёзе обещало руководству заведения: наличными я вам помочь не смогу, но вот стройматериалами – пожалуйста!
И этот деловой человек, покинув тюремные стены, постарался забыть не только горестный для себя отрезок времени, но и свои заверения о поддержке страждущих.
– Как же справляетесь с трудностями нынешнего времени? – сочувствуем мы Юрию Владимировичу.
– А вот так и перебиваемся – от случая к случаю. Не надо забывать, что находящиеся здесь люди – еще не осужденные, и требуются особые условия содержания. О благотворительности учреждениям, подобным нашему, вспоминают редко. А мы-то, как говорится, рады и швейной иголке!
С благодарностью вспоминает Юрий Владимирович церковь – не забывают ее служители о заключенных. В последний раз они привезли сюда десятки килограммов свежего хлеба – дар прихожан.
А то вот женщина как-то принесла наличными… пять миллионов рублей.
– Такая благотворительность имела вескую причину, – улыбается Юрий Владимирович. – Муж этой женщины находился в стенах нашего изолятора.
Мы проходим мрачными коридорами и металлическими лестницами. Осматриваем тесный дворик для прогулок заключенных, камеры.
– Распорядок дня у нас обычный, как и в колонии, – поясняет начальник СИЗО. – В шесть утра – подъем, в двадцать два – отбой. Завтрак, обед, ужин, прогулка – все точно по расписанию. Отличие от исправительных учреждений в том, что во-первых, наши заключенные не заняты никакой трудовой деятельностью. Во-вторых, мы обязаны изолировать друг от друга подследственных, проходящих по одному делу. Иначе говоря, подельников. Изолятор рассчитан примерно на 850 человек, а находится подследственных чуть ли не вдвое больше. Прибавьте к этому семерых, приговоренных к смертной казни, для которых требуются особые условия содержания и охраны.
Мы убедились в этом воочию, когда подошли к камере смертников, где находятся сейчас убийцы детей Кулаков и Владимиров. Перед тем, как открылась железная дверь камеры, для нашей безопасности построились десять(!) охранников. Это и понятно: преступники в камере находятся без наручников, а от смертников можно ожидать всего…
– Напишите о том, как у нас строго, – просит Юрий Владимирович, – как твердо мы поддерживаем порядок. Пусть другим неповадно будет попадать сюда!
Действительно, множество мощных дверей, металлических сеток, секретных запоров, открывающихся не только с помощью хитрых ключей, но еще и с паролем, грозная охрана – все это впечатляет. И все-таки мы не удержались от вопроса:
– А случались здесь побеги?
– Были, но давно, – начальник изолятора показывает в сторону широкого прохода во дворе, загороженного металлической сеткой. – Вот как раз через этот проход был совершен побег. Но ведь раньше какая охрана была? Бабушки-пенсионерки! Они сидят, носки вяжут, лишь одним глазом на двери поглядывают… А то и оба глаза закрыты в дреме. А теперь у нас служат одни мужчины, крепкие, боевые.
Нет, нельзя сказать, что мощные стены следственного изолятора мы покидали с грустью. На улице мы заново радовались августовскому солнышку, свежему ветру, шуму листвы…
Недаром говорит мудрая поговорка: от сумы да от тюрьмы не зарекайся! А сегодня сама тюрьма дошла, видимо, до сумы.
Об этой поговорке вспомнил и Ю.В.Харлан:
– Напомните, пожалуйста, нашим уважаемым деловым людям, что весь их теперешний бизнес совершается на грани закона и очень часто они ее переступают. Неровен час!.. Пусть они вспомнят о находящихся в следственном изоляторе и помогут им сегодня, сейчас!