Об Александре Маюлове ходили легенды. Говорили, что если его подразделение берется за раскрытие преступления, злодею не уйти. Проверить достоверность таких утверждений не представлялось возможности. Заместитель начальника УР УВД по раскрытию тяжких преступлений Маюлов (и это уже не легенда, а достоверный факт) всячески избегал встреч с нашим братом журналистом. От интервью наотрез отказывался.

Совершенно неожиданно я получил его приглашение. Известный сыщик решил наконец-то поделиться с представителем прессы давно наболевшим. Наша беседа проходила в палате больницы УВД. В разговоре принимал участие заместитель Маюлова, его друг и единомышленник, а ныне сосед по больничной палате Владимир Мартышкин.

За долгие годы работы в уголовном розыске эти люди не только раскрыли множество тяжких преступлений, изобличили опасных преступников, но и немало размышляли о проблемах любимого дела на основе собственного горького опыта.

 

Ночные тревоги

– Все! Ухожу на пенсию! Потому и решился рассказать вам кое-что о своей работе, – так начал разговор Александр Васильевич и, заметив мой удивленный взгляд, невесело улыбнулся: – А что поделаешь? Сами видите, в сорок один год оказался на больничной койке! Уголовный розыск никому еще здоровья не прибавил. А что я заработал за двадцать два года изнурительной работы? Да ничего: ни машины, ни гаража, ни дачи. Спасибо УВД за квартиру. Да и за то я милиции благодарен, что профессионалом стал. Окончил в свое время Омскую высшую школу уголовного розыска, затем – первый факультет Академии МВД России. Поэтому грех мне обижаться на свое дело, свою профессию.

Но всему есть предел. Больше я таких нагрузок не выдержу, без выходных, без права на личную жизнь. Ведь у нас в угрозыске так – личной жизни нет.

Хорошо, если жена досталась понимающая. У меня, кстати, именно такая и во всем меня поддерживает.

А если нет? Значит, развод! И знаете, сколько семейных драм разыгралось именно по причине вечной загруженности сыщиков?

Ведь нам приходится работать 12, а то и 16 часов в сутки. Не говоря уж об особо тяжких преступлениях, когда мы ни днем, ни ночью не смыкаем глаз.

Но особенно обидно бывает, когда поднимут ночью: совершено убийство! Выезжаем на место. Вскоре устанавливаем, что на самом-то деле произошел несчастный случай. Конечно, это трагедия. Но вмешательства сотрудников нашего отделения тут вовсе не требовалось. Сон, между тем, у нас отбили, и такие вот потери для здоровья ничем не компенсируешь.

Я смотрю на Александра Васильевича с недоверием: все-таки на вид он крепкий, цветущий мужчина! Но густая седина в его волосах, само место нашей беседы– больничная палата – подтверждают искренность его слов.

– Но, наверное, чаще бывает, – спрашиваю, – когда будят вас не напрасно?

– Конечно! – подключается к разговору Владимир Алексеевич.

– Взять, например, совсем недавний случай – убийство двух рабочих в строительной будке в районе улиц Калинина и Свердлова в Пензе.

Да, Маюлова в этот раз разбудили не напрасно и вовремя! Прибывшая на место происшествия оперативная группа быстро установила: убийство двух мужчин – сторожа и рабочего одной из новостроек – было трагическим финалом пьяной драки. Следовательно, убийца или убийцы должны иметь какие-либо повреждения, ранения на теле.

Срочно были оповещены все посты, все патрульные машины. Вскоре поступило сообщение: на одной из улиц города задержан подозрительный гражданин с перевязанной рукой, с пятнами крови на одежде.

Задержанный признался в совершении убийства. А наутро были арестованы и соучастники преступления.

 

Засада на трассе

Напоминание об успешно проведенной операции убавляет грусти в глазах Маюлова.

– Да… – произносит он задумчиво. – Еще в апреле этого года я решил уходить, да неудобно было рапорт подавать: убийство за убийством!

На трассе Москва-Челябинск неподалеку от трактира «Золотой Петушок» в КамАЗе был найден труп его водителя. Автомобиль был спрятан в перелеске, поэтому убитого обнаружили спустя сутки-двое после совершения преступления. В том, что это убийство, сомневаться не приходилось – огнестрельное ранение в голову было причиной гибели водителя из Узбекистана.

Сначала Маюлову и его помощникам показалось подозрительным поведение брата погибшего. Брат, по его утверждениям, накануне трагического вечера отправился за крупной суммой денег на родину, а потому о происшедшем ничего сказать не может. Денег он не привез и свое отсутствие объяснил крайне сбивчиво. Немногочисленные же свидетели сообщили лишь одно: слышали в тот вечер выстрел в кустах, как «хлопок какой-то прозвучал».

Увы! Сотрудникам уголовного розыска не так уж редко приходится сталкиваться в своей практике со случаями гибели человека от руки его близких. Вот и тут были все основания для оперативников разрабатывать подобную версию.

Но неожиданно брат погибшего обратился в милицию с заявлением: из опустевшего уже КамАЗа исчезли телевизор «Электроника», один миллион рублей, 500 узбекских сомов. Это сообщение потерпевшего подвигло сыщиков на нестандартное решение: они решили выставить засаду у автомобиля, подвергшегося уже двум нападениям.

Оказалось, что интуиция Маюлова и Мартышкина, В.Жаткина и всей оперативной группы помогла быстрейшему решению задач. В один из вечеров к КамАЗу подкрался подозрительный гражданин с… обрезом.

Теперь уже можно смело утверждать, что это преступление будет раскрыто, а убийцы и грабители понесут заслуженную кару.

 

След привел в «Лабиринт»

– Тем более, – заявляю откровенно Маюлову и Мартышкину, – мне непонятен ход ваших мыслей и действий! Могли бы вы, не раскрывая, конечно, профессиональных тайн, рассказать о том, как удалось распутать, к примеру, загадочное убийство в Кузнецке?

– Владелец частного кафе «Лабиринт» С. был убит поздно вечером по пути домой. Преступники инсценировали ограбление, и с помощью этой хитрости они надеялись увести следствие на ложный путь. На самом-то деле убийц не интересовало содержимое карманов жертвы – они задолжали С. крупную сумму и пулей решили «погасить» свой долг.

Это сейчас, когда преступление раскрыто, кажется, что изобличить негодяев не составило большого труда. А на самом деле ценой каких усилий удалось сыщикам решить головоломную задачу?

– После выезда на место, – вспоминает Александр Васильевич, – мы избрали самый верный, на наш взгляд, хоть и трудоемкий путь. Мы стали исследовать тщательнейшим образом последний день жизни С. С кем он встречался? С кем говорил по телефону? Кто в роковой день посетил «Лабиринт»?

Мы проверили алиби всех посетителей кафе. У преступников, а они оказались в числе клиентов – алиби не подтвердилось. Тогда-то и раскрылась вся картина преступления: как убийцы поехали следом за С. после закрытия кафе, как они его встретили…

Около месяца мы «просеивали» информацию, пока не получили результат.

– Но ведь бывает, наверное, и так – ищете, ищете, а все напрасно?

– Что ж, – соглашается Маюлов, – случаются неудачи и у нас. Хотя, по правде сказать, не так уж их и много. В 92–93 процентах (Мартышкин подтверждающе кивает головой) мы добиваемся успеха! Но, – тут коллеги понимающе переглянулись, – у нас… свои критерии успеха!

 

Хозяйка притона

– Но вот недавно пришлось слышать в одной из телепередач, что раскрываемость преступлений у нас выше, чем на Западе.

– Да, действительно! Несмотря на то, что их и наше техническое вооружение трудно даже сравнивать. Как, кстати, и зарплату! А наш сыщик к тому же получает не намного больше, чем любой другой сотрудник, скажем, из техперсонала УВД. Хотя должен получать минимум в два раза больше! Ведь основные результаты работы милиции – их рук дело!

Так за счет чего добиваются наши сыщики такой раскрываемости? Да за счет потогонной системы! Не жалеют у нас в России людей. Но так не должно быть…

– Сколько времени, сколько сил отнимает раскрытие одного преступления! – вступает в разговор Владимир Алексеевич. – Вспоминается двойное убийство в одном из общежитий Кузнецка…

Забеспокоились соседи, живущие под комнатой, которая в этом малосемейном общежитии имела славу пьяного притона. Заставила жильцов покинуть теплые постели хлынувшая с потолка вода. Такое и раньше случалось по хмельной беспечности соседки, жившей наверху.

Но на этот раз дверь соседям никто не открыл. Когда же с помощью начальства и вызванного сантехника взломали дверь, обнаружили, что надо было вызывать не сантехника, а милицию: хозяйка притона лежала в ванне с перерезанным горлом…

Но это еще не все. Не успела оперативная группа отъехать от общежития, как в другом его крыле был обнаружен в своей комнате труп жильца тоже с перерезанным горлом.

– Только по этому делу, – говорит Владимир Алексеевич, – вы можете судить, какая это сложная проблема – работа со свидетелями. Как выяснилось позже, убийцу и его дружков видели в лицо многие жильцы общежития. Но никто не захотел признаться в этом! А преступники, используя такие благоприятные для себя обстоятельства, сразу же завербовались куда-то на Север и покинули пределы нашей области.

Но как веревочке ни виться… Через пять месяцев один из соучастников двойного убийства был задержан за совершение другого преступления. Тут-то и удалось выявить не только его причастность к трагедии в Кузнецке, но и задержать его дружков.

Оказалось, убивал один из них, двое виновны в недонесении о совершенном преступлении. Дело было так. В гости к хозяйке притона пришли эти трое. В квартире уже находился жилец общежития Д., её сожитель. По ходу пьянки один из гостей сделал оскорбительное замечание в адрес хозяйки, а сожитель вступился за даму. Тогда дружки пригрозили ему расправой. Д. счел за лучшее для себя выпить предложенный стакан водки и уйти в свою комнату, где спокойно улегся спать.

А разборка в притоне продолжалась. Один из гостей, взбешенный оскорблением хозяйки, затащил её в ванну и перерезал ей горло. После этого дружки выпили как ни в чем не бывало водки и собрались уходить.

– Эге! – хлопнул один из них себя по лбу. – А дружок-то хозяйки? Ведь он нас выдаст!

– Верно! – сказал убийца. Вы, ребята, посидите здесь, я сейчас вернусь.

И он направился в комнату Д. в другом крыле общежития, выбил дверь и перерезал тем же самым ножом горло сожителю. Так Д. стал жертвой собственной черствости и трусости.

– Поразила нас, – говорит Мартышкин, – и черствость людей, живших с погибшими рядом. Ведь благодаря молчанию свидетелей опасные преступники едва не ушли от ответственности за зверские убийства.

 

Труп на площади

– Наверное, людьми руководит вполне понятная забота о собственном спокойствии и безопасности? – возражаю я сыщикам.

– Но ведь это мнимое спокойствие! Где гарантия, что ушедший от возмездия, благодаря вашему молчанию, преступник не изберет завтра жертвой вас? Кстати, так случилось со сбежавшим от последствий пьяной разборки Д. Многие люди, к счастью, это понимают и охотно приходят нам на помощь. Помнишь, – оборачивается Маюлов к Мартышкину, как за несколько часов было раскрыто преступление с трупом на площади Ленина?

Действительно, в центре Пензы, на площади Ленина, ранним вечером был обнаружен труп неизвестного мужчины с ножевым ранением в область сердца. Сотрудниками уголовного розыска не составило труда установить, что погибший получил смертельное ранение на новостройке «Агропромбанка». Он сумел, истекая кровью, перебраться через забор и, сделав несколько шагов по площади, упал замертво…

Через несколько часов в фойе гостиницы «Сура» стремительно вошел гражданин кавказской национальности, недавно остановившийся здесь.

Судя по всему, гражданин этот торопился забрать свои пожитки и поскорее покинуть гостиницу и Пензу навсегда. Но здесь его уже ждали… сотрудники уголовного розыска.

Хотя этот случай из своей богатой практики Маюлов и Мартышкин привели как пример удачного взаимодействия со свидетелями, я не мог не подивиться другому – их высочайшему мастерству. За несколько часов не только вычислить, но и задержать убийцу не известного никому человека! Мало того, им была уже известна в общих чертах и сама картина преступления!

В ресторане «Сура» рецидивист М. узнал в кавказце Н., сидевшем за соседним столиком, «товарища по несчастью» – вместе они отбывали срок в одной из колоний. Приятели решили объединиться за одним столом: М. был с другом, Н. – с подругой – вот и получилась веселая компания!

Однако вскоре веселья за столом как не бывало: слово за слово, бывшие заключенные в выяснении личных отношений дошли до крайнего предела.

«Пойдем выйдем!» – предложил один. «Пойдем!» – согласился другой. Так из ресторанного блеска и шума они перекочевали в неразбериху и грязь новостройки. Здесь скандал дружков продолжался минуту. Кавказец закончил его ударом ножа в сердце бывшего приятеля.

– Как же вы смогли так быстро прояснить картину происшедшего? Думаю, не каждому сыщику дано так вот, сходу найти ключ к разгадке преступления?

– Действительно, неопытные ребята могли бы «застрять» на этой новостройке! – соглашаются Маюлов и Мартышкин. – Ведь убийство-то совершено было именно там! Но с годами приходит умение взять необходимую информацию не только на месте происшествия, но и вокруг него. Умение организовать работу оперативной группы наиболее результативно. Да и что греха таить – даже вопросники такие для милиционеров, подключенных к работе, составляем: о чем спрашивать очевидцев, как спрашивать? Ведь это самое главное для нас – наиболее исчерпывающая информация о происшедшем!

Ну и наметанный глаз наш что-нибудь да значит! Грамотный, профессиональный осмотр места происшествия – это уже полдела. Еще что следует подчеркнуть – один сыщик много не сделает. Залог успеха – коллективный труд оперативной группы. Поэтому при работе «по горячим следам» собираемся каждый час и отчитываемся о проделанном. Оцениваем всю полученную информацию и принимаем решение. А вот ее-то – необходимой информации – порой ох как недостает!

 

Облава

– О злодейском убийстве в Каменке четверых детей, конечно, слышали, – продолжает Александр Васильевич. – А о том никто не знает, как мы трое суток не смыкали глаз, пока не получили точных сведений о том, кто они – убийцы детей. Дело-то в том, что Владимиров и Валуев приехали в гости к своему знакомому С. Но тот сначала начисто отрицал это: не видел, мол, я их. Меня в то время в общежитии не было.

Но затем мы «словили» информацию: С. предлагал своим знакомым купить у него курицу. А мы-то знали, что Валуев и Владимиров явились в Каменку с ворованными курами, чтобы продать их. Так, с чужой курицей в руках, мы и задержали С. Запираться дальше ему было бесполезно. От него-то мы и узнали предполагаемый маршрут бегства убийц.

И мы преследовали их по лесам, шли упорно за ними, я извиняюсь, по их фекалиям, и хотя не поймали их тогда, но заставили их ошибаться. Чувствуя наше преследование и устав от круглосуточного страха и бегства, изверги решили разбежаться… по домам.

А здесь их уже ждали. Можно прямо сказать: мы их загнали.

Но сколько сил и нервов это отняло у нас самих! И вновь поставлю вопрос о доверии сотруднику уголовного розыска. Очевидцы, встречавшие беглецов в лесу, видели у них обрез охотничьего ружья. Они рассказывали сами нам об этом, без наводящих, как говорится, вопросов. Но суд не поверил ни нам, ни очевидцам, и этот факт – наличие обреза у Валуева – считается недоказанным, поскольку обрез не найден.

На Западе, насколько я знаю, голос сотрудника полиции равняется голосам трех свидетелей! То есть только три очевидца могут опровергнуть утверждения полицейского! А у нас на стражах порядка словно лежит «презумпция виновности».

И преступники очень ловко это используют, чтобы уйти от заслуженного наказания!

 

Кровавый отпечаток

Да-да! Не редкость, когда подозреваемый начисто отрицает свою вину. Реже встречаются такие, что «вспоминают» совершенное ими преступление, но «обыгрывают» обстоятельства – в свою пользу, разумеется.

И есть чрезвычайно ловкие типы, учитывающие как раз несовершенство нашей системы следствия и суда. Такие преступники признаются в содеянном, но по ходу «подсовывают» ложную информацию. Например, в чем он был одет в момент совершения преступления, какое у него было орудие убийства.

Если сотрудник уголовного розыска и следователь не проверят эту информацию, преступник сделает всё, чтобы на суде обнаружились эти «вопиющие» несоответствия. Да еще будет утверждать: «Сами видите, граждане судьи, ничего не совпадает! А почему я подписал эти показания? Так ведь меня заставили, били…»

– Вот был такой случай в Верхнем Ломове в 1993 году, – это Александр Маюлов вспоминает. – Там в лесопосадке нашли присыпанный труп женщины. Дети нашли, пальцы рук из земли торчали…

Уже через двое суток мы задержали подозреваемого в убийстве. Самое удивительное, он долго и не запирался. Рассказал подробно и как убил женщину, и как закопал, и в чем был одет, и какие оружия использовал при убийстве и при уничтожении следов. Говоря откровенно, меня это здорово насторожило: почему так легко «раскололся»? Почему так охотно идет на контакт с сотрудниками угрозыска?

Внимательно ознакомился с его биографией. Подозреваемый-то, оказывается, уже отбывал наказание за изнасилование! Значит, с судебной процедурой он знаком.

Стал досконально проверять его показания. «В общежитии, где я живу, – сообщает подозреваемый, – в день совершения преступления я пришел во столько-то часов». Нашел я вахтершу, которая дежурила в общежитии в тот вечер, и вот что она рассказала.

– Входные двери я всегда запираю ровно в 22.00. Заперла и в этот день. Но вот что меня поразило! После того, как я закрыла двери и села смотреть телевизор, вдруг с другой стороны, со стороны душа, появляется Н. в мокрой одежде, а вода с него так и течет! «Где вы, – спрашиваю, – были?» «Да вот, – смеется, в душ зашел одежду помыть!» Удивило меня это очень – мыться под душем в одежде!.

– После рассказа вахтерши, – продолжает Александр Васильевич, – я сразу бросился искать окно, через которое убийца проник в общежитие…

– Да-да! – подхватывает Владимир Алексеевич, – там еще на подоконнике так и остался отпечаток его кровавой пятерни. Так мы этот кусок подоконника выпилили вместе с отпечатком…

– И одежду ту нашли, в которой он действительно совершил изнасилование и убийство и которую тщательно пытался отмыть под душем – следы-то все равно остались! Так что игра преступника в откровенность с сыщиком была раскрыта, ложные показания не ввели нас в заблуждение.

 

Уходя – уходи

– А не трудно вам – вот так? – интересуюсь осторожно. – Все-таки волей-неволей при такой работе начинаешь всех подозревать, всех допрашивать? Извините, конечно, если я не прав.

– Чего же извиняться? – смеется Владимир Алексеевич. – Так оно и есть! Недавно дочь приходит из булочной с пустой сумкой. «Нет хлеба» – говорит. «Как так, – спрашиваю, – нет? Ты когда вошла в магазин, что увидела на полках слева?» – «Не помню!» – «А на полках справа?» – «Не помню…» – «А у продавца за головой?!» И вдруг ловлю себя на мысли: «Боже мой! Что же это я делаю! Веду допрос родной дочери?!»

– К сожалению, и это печальное следствие нашей профессии. А потому мы решили: всё, хватит!

– Но, может быть, ваше решение не окончательное?

– Как это говорится: уходя – уходи? А пожелания наши, как немало поработавших на ниве сыска, – нужно принимать побыстрее новые, необходимые как воздух законы по борьбе с преступностью, должна достигнуть наконец хоть самого необходимого минимума материально-техническая база правоохранительных органов. Ведь не секрет, что организованная преступность далеко обошла нас в этом. Хотелось бы увидеть и систему контроля, которая бы не унижала работника милиции, – сейчас он у нас всегда виноват.

– А еще думаю о том, – продолжал Александр Васильевич, – что давно пора расширить права частных сыскных фирм – они могли бы принести большую пользу в борьбе с преступностью. Сам я, кстати, свое будущее связываю именно с такой деятельностью.

Немало размышлений о своем труде услышал я в ходе беседы от незаурядных сыщиков, истинных профессионалов Маюлова и Мартышкина. Было грустно сознавать, что делятся они пережитым и продуманным – уходя.

От их ухода многое потеряет не только милиция, потеряем все мы. Своим здоровьем и покоем они оплачивали спокойствие сотен тысяч людей. Грустно было и от мысли, что не оценен по достоинству их незаметный, но такой весомый вклад в борьбу с преступностью!

Более всего запомнился единодушный итог раздумий Александра Васильевича и Владимира Алексеевича об отношениях с коллегами, с окружающими людьми. И было удивительно слышать эти слова от сотрудников уголовного розыска: – Не надо копить обиды! Надо уметь прощать друг друга!

Наши читатели, разумеется, не прощаются с известными сыщиками. На страницах этой книги вы не раз встретитесь с ними, с их единомышленниками и друзьями