— Уно, лови! — крикнул Путник, и его короткий меч вонзился в землю у ног Уно.
Черный Квадрат чуть шевельнулся, и Берк, Сумк, ГИ, и даже Путник застыли в неестественных позах, не завершив начатых движений.
Черный Квадрат лег огромным черным озером. Воды его пошли рябью, потом волнами, из которых вытянулись черные щупальца.
Тысячи ярких точек вспыхнуло в голове Уно. Мысли, как раскаленные до бела железные прутья, начали терзать мозг одновременно в разных местах. Словно стая гиен рвущая и растаскивающая в разные стороны свою добычу. Взор Уно обернулся вовнутрь, и Уно ослеп от бушующих красок…
На мгновение собравшись с силами, Уно вслепую взмахнул мечем, и тот час тьма затопила мозг.
Только, как жилка на виске, пульсирует в мозгу единственная мысль:
— Кто ты? Кто ты? Кто ты?
— Я — Человек! — выкрикнул Уно.
Черный Квадрат изогнулся и угрожающе навис над Уно. Как в кривом зеркале в его черных глубинах возник карикатурный образ. Сначала жалкий головастик с хвостом и жабрами, потом огромный тупой динозавр, а затем хилое голое существо, наподобие Гомункулуса. Кожа существа стала прозрачной… Хорошо можно было различить, как пульсирует-бьется крошечное осклизлое сердце, как вздымаются и опадают бесформенные легкие, и кровь злобными толчками двигается по сосудам.
Существо исчезло, а на черном экране возник гигант, с головы до ног закованный в латы. Гигант стоял, широко расставив столбообразные ноги, на развалинах крошечного городка, и под его ногами в панике метались на смерть перепуганные лилипутики.
Гигант шагнул, сея смерть и разрушения. В его руке блеснул меч Огромный меч, который он обрушил на Уно. Уно едва успел защитится мечем Путника…
И меч гиганта рассыпался, словно был всего лишь хрустальный, а сам гигант съежился опал, как надувная игрушка из которой разом выпустили весь воздух.
Вновь колыхнулся Черный Квадрат, и душа Уно или сердце, или что там еще есть у людей внутри, то, что болит подчас: от несправедливости, обиды, бессилия или страшных предчувствий, все это закружилось, завертелось, рухнуло в пропасть…
Раздался низкий утробный звук, который становился все выше и выше, исчезая за порогом слышимости.
Сердце Уно остановилось, лопнули тысячи банок, где были заточены гомункулусы.
Уно из последних сил ударил Черный Квадрат мечем Путника…
Звук исчез, сердце вновь билось, и не было Черного Квадрата. Прямо перед Уно стояло два Крака: левый и правый. Они приблизились друг к другу, слились — и стал один большой черный Крак.
Крак протянул вперед черную руку. Рука была огромна и когтиста. Уно отступил на шаг, споткнулся и упал, выронив меч.
Крак дико захохотал, и его рука потянулась к мечу Путника. Но тут ожил Инспектор. Тяжело, будто преодолевая сопротивление, ставшего вдруг вязким, воздуха, двигаясь словно в воде, превозмогая невидимое препятствие, пес ГИ одолел расстояние, разделявшее его и Крака, прыгнул и исчез в недрах черной фигуры.
Крак стал терять форму, оседая черной лужей, но лужа подобралась, сжалась, вновь превратившись в Черный Квадрат, но уже меньших размеров.
И вновь Квадрат завис над Уно, но Уно уже подобрал меч.
Зашевелился и Путник, упершись руками о невидимую преграду, сделал первый шаг в сторону Черного Квадрата.
Но тут сотня Старцев, злобно вопя и улюлюкая, окружила Путника плотным кольцом. И Путник, закрыв голову руками, стал падать…
Берк, действуя арбалетом как метлой едва успел расчистить себе дорогу и подхватить обессилевшего Путника.
А Сумк прорвался вперед и встал рядом с Уно.
И Квадрат ударил еще раз…
Из глубины памяти, из памяти клеток и атомов у Сумка всколыхнулось что-то темное, звериное и вцепилось когтями в светлое — человеческое.
Бой с самим собой бросил Сумка на колени, и вот уже он не бьется плечом к плечу рядом с Уно — он борется только лишь с самим собой…
И снова Уно взмахнул мечем Путника.
Упал Сумк и был он пуст, как Гомункулус после часа F, и не было сил даже думать.
А Черный Квадрат стал зеркалом.
Уно стоял с мечем Путника в руке, против своего отражения. И Уно шагнул вперед и вонзил меч в зеркало. А Сумк явственно увидел, как точно такой же меч из зазеркалья вонзился в грудь Уно.
Ослепительная молния ударила прямо рядом с Сумком. От яркого света Сумк ослеп и даже, кажется, потерял сознание…
Теплый ласковый дождь привел его в чувство. Не было белесого тумана. Не было и Черного Квадрата.
Неподалеку стояли Берк и Путник, у их ног лежала куча черного тряпья.
Сумк поднялся и пошатываясь подошел поближе.
У ног Берка и Путника лежал мертвый Крак. Дождь падал ему на лицо, промывая борозды, как бы смывая грим, прорисовывая морщины и складки.
— Да это же трактирщик Бом! — прошептал удивленно Сумк, больше всего удивляясь тому, что может еще удивляться.
И в то же время это был Крак. Впрочем эти фокусы Сумка не интересовали. А вот один вопрос…
— Где же Уно? — повернулся Сумк к Путнику.
— Вот на этот вопрос я, пожалуй, не смогу ответить, — печально покачал головой Путник.
Дождь не утихал. Невдалеке, прячась от дождя в укромных местах под поверженным Фрамом, испуганно жались Старцы.
А отовсюду подходили мокрые, но с горящими от любопытства глазами, с лицами, на которых явственно отражалась работа мысли, все новые и новые гомункулусы.
— Эй! Может ты знаешь, что такое килька? — спросил один из них, подергав Сумка за рукав.
Дождь все шел, и чем дольше он шел, тем меньше оставалось серого тумана, тем светлее становилось вокруг — наступал рассвет.