Тесная каюта походила на берлогу. Я лежала на узкой койке прямо в одежде и разглядывала выданную мне небольшую карту. Замок Райоль слишком мелкий, чтобы быть отмеченным, располагался на северо-востоке континента, а меня ждут на западной окраине материка. Мне предстоит три дня качки, и новое погружение в интриги кланов. Я отложила карту и повернулась на бок. Скучно. Казалось бы, нужно радоваться вынужденному безделью и отдыху, но я тяготилась тёмными деревянными стенами, таким же потолком, к тому же низким и словно давящим, пришпиливающим к земле.

Выходить на палубу я старалась как можно реже. И капитан, и матросы держались отстранённо и изначально показали, что общение будет только по делу и исключительно по необходимости. Я не возражала. Заводить дружбу с непонятными изменёнными не хотелось. Я даже Самара не понимаю, странный он. Чувствую, вляпалась я с ним, уж больно подозрительно он дышит в моём присутствии, причём в прямом смысле.

Короткий стук, и ко мне заглянул Чарис. Парень всё своё свободное время проводил с Ланой, у меня же он появлялся дважды в день, чтобы рассказать либо о мире в целом, либо о магии. Оставшись одна, я упражнялась, и как ни странно, делала успехи.

– Леди, вы грустите?

– Нет, – солгала я. – Я задремала.

– Леди, соберитесь. Нам столько предстоит, а вы похожи на человека, готового сдаться.

– Я устала от страха и чувства беспомощности, но ты, к сожалению, не сможешь меня от них избавить.

– Зато я могу развлечь вас. Хотите послушать о магии масок? Княгиня очень хотела овладеть этим искусством, но так и не смогла. Она грезила, как подойдёт к князю Синейру, улыбнётся, попрощается, приложит к своему лицу маску-самоделку, и князь в тот же миг упадёт замертво. Никакая защита не спасёт.

Чарис хитро улыбнулся, понял, что слушаю я даже внимательнее, чем обычно, и подробно пересказал, что и как следует делать.

– Попробуйте, леди, – сказал он, прежде чем вернулся к Лане. – Вы связаны с театром, у вас может получиться. Только, пожалуйста, тренируйтесь на чём-нибудь безопасном.

То есть мои потуги чему-нибудь научиться на практике ни для кого не секрет. Что же, логично. Когда за Чарисом, закрылась дверь, я ринулась пересматривать свой багаж. Маски нужно делать из чего-то. Скажем, пущу на лоскутки одну из нательных сорочек, да и пару юбок не жалко. Чарис прав: овладей я магией масок, это позволит решить большую часть проблем.

На дне третьей сумки обнаружилась коробка, в которой я нашла сразу ворох разноцветных лоскутов, тесёмок, ленточек, пуговиц. Здесь же лежали ножницы, нитки с иголками, картонки. Увидев это богатство, застыла, глупо улыбаясь. Оказывается, Чарис заранее подготовился, собрал и упаковал для меня необходимый минимум.

Выложив содержимое коробки на кровать, я задумалась. Когда маг надевает созданную им маску, он на время превращается в воплощение того, что маска символизирует. Княгиня мечтала обернуться самой смертью. Подобная маска станет отличным оружием, но проверить её я не смогу. Рис прав, нужно начинать с чего-то неопасного. Допустим… Умных мыслей в голову не приходило. Вспомнилось изображение девушки с завязанными глазами, которая в одной руке держит обнажённый меч, а в другой – символ справедливого беспристрастного суда.

Мне нужно что-то более конкретное. Например, в первый же месяц на театральных курсах нам предложили изобразить элементаля любой стихии. Я в тот раз выбрала землю. Сейчас можно воплотиться в воздух, вызвать ветер. Я обдумала идею и отвергла. Про стихии Чарис ничего не говорил. Затея может оказаться опасной не для окружающих, а для меня самой.

В конце концов я решила стать воплощением исцеления. Такая способность всегда пригодится, навредить точно никому не должна, а проверить, получается у меня или нет, легко: попрошу Чариса ради такого случая уколоть палец. Если я не смогу залечить, само заживёт.

Первый шаг – представить, какая маска станет воплощением исцеления. Думать о том, как её сделать ни в коме случае нельзя, тогда магия не сработает. Картинка, по словам Чариса, должна прийти во время медитации. Я закрыла глаза и сосредоточилась на слове «Исцеление».

В сознании всплывали кадры из фильмов, где врачи спасают жизнь пациентам. На смену им пришли воспоминания о работе экстрасенсов. Кто-то из них шарлатаны, кто-то, возможно, обладает сверхъестественными способностями. Я представила ладонь, выставленную над страшной рваной раной. Рана затягивалась.

Исцеление… Я старалась понять, что чувствуют врачи, деревенские лекари, спасатели, целители, искренне желающие излечить. Чтобы хорошо сыграть важно прочувствовать роль изнутри. В воображении складывалась целая история: как я работаю сестрой милосердия, и ко мне попадает раненый солдат, как я борюсь за его жизнь, как делаю ему искусственное дыхание, когда его сердце останавливается. Мне даже удалось почувствовать неприятный запах из его рта, колкую щетину на подбородке и заскорузлую рубаху.

Верное ощущение поймалось, фантазия растаяла, как сон, а перед глазами появилась бело-голубая грустная маска. Я мысленно повертела её в руках, примерила. Маска сидела как влитая – верный признак того, что пора делать следующий шаг.

Я открыла глаза, проморгалась и, устроившись поудобней, выбрала картонку. Я актриса, а не мастер по костюмам, не портной, и не швея, но сегодня придётся освоить новую специальность. Карандашом я обвела контур будущей маски и обозначила прорези для глаз.

Собственно маска будет декорированной картонкой на палочке. Сложно принять, что подобное может работать, но, раз видение пришло, я на правильном пути. Подозреваю, Чарис, прежде чем собирать коробку, убедился, что нужные способности у меня имеются.

Вырезать – самое простое. Отложив ножницы, я смешала белую и синие краски, получился небесно-голубой цвет, ставший фоновым. К нему я добавила белые разводы. Чёрной краской обвела прорези для глаз, нарисовала толстую чёрную дугу, обозначающую рот с опущенными уголками. Теперь добавить кружево, обозначить на маске синяки под глазами. Образ довершил тряпичный нос.

Я сравнила получившуюся поделку и маску из видения. Сходство почти идеальное. На ком бы опробовать? Поэкспериментировать я не успела. Корабль тряхнуло, с палубы стали доноситься крики, минуту спустя всё стихло, а ещё некоторое время спустя ко мне, постучавшись, вошёл капитан корабля.

– Леди, у нас неприятности. Серый флаг над нашим кораблём означает, что мы неприкосновенны, поскольку на корабле плывёт Гери, – я с трудом вспомнила, что так изменённые называют Самара, а мужчина продолжал. – Вместо Гери плывёте вы. Нас остановил корабль, на котором находится чужой Гери, и он требует встречи.

– Отвертеться никак?

Изменённый молча наклонил голову к плечу, молчаливо осуждая.

– Я буду через минуту, – сказала я.

Капитан коротко поклонился и вышел за дверь.

Чёрт! Перво-наперво я сжала заколку и рассказала о ситуации Самару.

– Ирма, не волнуйся. Я понял, кого ты встретила. Надень ожерелье, поверни бусину в заколке, чтобы я смог слышать о чём вы говорите, и подсказывать ответы. Всё будет хорошо. Ты представишься как моя Шан-Гери, и никто не посмеет тебя тронуть.

– Что значит Шан-Гери?

– Ирма, даю слово, что никаких обязательств на тебя это не накладывает.

Ответ Самара мне не понравился. Почему вместо прямого объяснения он даёт туманные обещания? Я проворно застегнула ожерелье – незатейливая нитка из мелких невероятно острых чёрных камушков. Теперь вдох-выдох, настроиться на встречу. Я расправила плечи, напомнила себе, что я княжна Драйкан, потенциальная глава собственного клана и шпион Самара с довеском в виде непонятного титула Шан-Гери, знать бы что это слово означает.

Вслед за капитаном я поднялась на палубу. Матросы выстроились в линию как на параде. Я шла мимо них и видела, как наливаются кровью их глаза, как только они замечают ожерелье. Какой эффект… Да, с Самаром я определённо во что-то вляпалась.

Корабли сошлись очень близко, почти соприкасались бортами, между которыми двое матросов перекинули широкую толстую доску. Изменённый, ничем не отличавшийся от остальных, кроме как одеждой, пока они все для меня на одно лицо, легко перемахнул на наш корабль и быстрым уверенным шагом подошёл ко мне, остановился метрах в трёх, замер и шумно вздохнул. Я отчётливо поняла, что он рассматривает моё ожерелье.

– Стой и молчи, – Пришла подсказка от Самара. – Он должен первым поздороваться.

Гость качнулся с пятки на мысок, повторно принюхался и, наконец, кивком поприветствовал меня.

– Не думал, что Самар так быстро решится, – произнёс он с лёгким неодобрением.

Я молчала и ждала очередной подсказки. Как-то быстро я из актрисы драматического театра скатилась до марионетки из театра кукол.

– Почему твой Гери тебя не сопровождает?

– Я не сочла нужным, – просуфлировал мне Самар. – Равно как не считаю нужным отвечать на вопросы такого рода, заданные в подобном тоне.

Я повторила и презрительно прищурилась.

– А, Самар, участвуешь в беседе, – развеселился изменённый. – Не ожидал, что ты воплотишь задуманную глупость. Я прислан наблюдателем от Западного Союза.

– Добро пожаловать в город Прен. Самар ждёт вас в замке Райоль.

– Почему от вас пахнет чужачкой? – Подтверждая свой вопрос, мужчина подался вперёд и демонстративно втянул воздух и вдруг быстро облизнул губы. – Ожерелье на вас, а ритуала ещё не было…, – окончание фразы потонуло в бессвязном шипении.

Я испугалась. Гость в одно мгновение из вполне цивилизованного человека превратился в готовящегося к прыжку хищника.

– Вот именно, ожерелье на шее, – беспокойно отозвался Самар. – Напомни ему, кто ты.

Подёргать тигра за усы? Я медленно подняла правую руку к горлу и провела пальцем вдоль нити чёрных камней.

– С ритуалом или без, Самар признал меня Шан-Гери, – как можно спокойней, чётко проговаривая каждое слово, произнесла я.

– Именно поэтому ты до сих пор жива, – процедил гость. – А Самар, похоже, окончательно обезумел. Видимо его пора заменять.

Развернувшись, мужчина в два прыжка перемахнул на свой корабль, сбросил мостик-доску и громко велел разворачиваться. Краем глаза заметила, как капитан удручённо качает головой.

– Что он имел в виду? – спросила у Самара, подразумевая наблюдателя не то Совета, не то Союза, не запомнила.

– Ирма, не бери в голову. Со своими трудностями я справляюсь сам, а у тебя своих забот хватает.

– Как скажешь, – покладисто согласилась я для вида, поблагодарила за помощь и повернула бусину на заколке, обрывая разговор. Самар мне правду не скажет, зато скажет капитан. Или я ничего не понимаю в мимике и жестах.

Пока же я вернулась в каюту, и в дверь тотчас постучали. На пороге появился Чарис.

– Всё в порядке, – отговорилась я общей фразой, предотвращая возможный поток вопросов. – Что скажешь?

Я продемонстрировала ему маску «Исцеления».

– У вас либо получилось, либо нет, – улыбнулся Чарис и, вытащив из-за голенища тонкий стилет, рассёк руку от запястья до локтя. – Пробуйте.

– С ума сошёл?! – охнула я.

– Так вы искренне будете хотеть меня исцелить, – пояснил Чарис.

Кровь окрасила руку в алый и тонкой струйкой побежала на пол. Я схватила маску, приложила к лицу и рявкнула:

– Залечись!

– Нет, леди, это так не работает, – Кровь продолжала бежать на пол, а Чарис заметно побледнел. – Вы должны перевоплотиться.

Убрала маску от лица и выругалась. Чарис же пошатнулся, и присел на мою кровать, продолжая держать руку параллельно полу. Я повторно ругнулась, выдохнула и успокоилась. Я зла, чертовски зла на Риса за порез, но мне-то нужно другое чувство. Уж если он решил поиграть в самопожертвование, то нужно пользоваться. Ругать буду позже.

Магия заработала, когда я представила себя сестрой милосердия, значит, именно от этого образа буду отталкиваться. Входить в роль я умела за считанные секунды. Передо мной пациент. Каким бы он ни был, его надо излечить. В груди потеплело. Я медленно протянула руку, взяла маску и поднесла к лицу, вплотную прижимать не стала. Тотчас по нервам ударило почти нестерпимое желание лечить всех, кого можно. Все посторонние мысли вылетели из головы, будто их шваброй оттуда вымело. Я с трудом удерживала в памяти, кто я на самом деле и что делаю. Взгляд упал на парня с рассечённой рукой. На краю сознания всплыло, что его зовут Чарис, что он мой артефакт жизни. Сведения показались лишними и были отринуты. Сейчас он тот, кому нужна помощь.

– Исцеляю, – произнесла я, наблюдая, как кровь останавливается и порез затягивается. Выглядело так, словно кто-то невидимый застегнул молнию.

Я отняла маску от лица и хмуро посмотрела на Чариса.

– У вас получилось, леди, – Парень лучился восторгом. – Вы смогли! У вас настоящий талант.

– Ты не должен был так делать, – перебила я. – А если бы у меня не получилось? Между прочим, даже от более мелких порезов иногда умирают.

Упоминать о том, что сама собиралась попросить его уколоть для меня палец, не стала.

– Леди, не сердитесь. Я не привык, что за меня волнуются. Кровь я уберу. Кстати, леди, – Чарис из добродушно-виноватого резко стал серьёзным и собранным, – вы поняли, что к прибытию, вы должны сделать целый набор масок? «Исцеление» – это очень хорошо, но для самозащиты нужна маска смерти.

Остаток дня я упражнялась в магии. Тренировала сердечный огонь, медитировала и пыталась научиться создавать простенькие артефакты. Учителя катастрофически не хватало, да и перенимать чужой опыт в пересказе Чариса – та ещё задачка.

Вечером я постучалась в каюту капитана. Мужчина открыл не сразу. Не ответить он, похоже, не мог, но и общаться со мной желанием не горел, поэтому тянул в надежде, что мне надоест ждать, и я уйду.

– Я бы хотела поговорить вот об этом, – с порога заявила я и ткнула пальцем в ожерелье, которое до сих пор не сняла.

Капитан посторонился:

– О чём именно вы хотите поговорить, Шан-Гери?

– Для начала я хочу узнать, что означает слово, которым вы ко мне обратились.

– Это не слово, а словосочетание. С древнего языка оно переводится как «хранительница якоря». «Гери» означает «якорь».

Картинка начала складываться. Сразу вспомнилась девочка, которой я помогла вернуться из состояния безумия. Самар тогда упомянул вскользь, что сам он уже не справится. Выходит, он помогает не потерять себятем, кто с ним связан.

– Шан-Гери не даёт Гери сойти с ума? – прямо спросила я.

– Да.

Глаза капитан, несмотря на отсутствие радужки, перестали меня пугать. Стоявший передо мной мужчина многое повидал, многое пережил. Он устал и не ждал от жизни ничего хорошего, но в то же время был слишком силён духом, чтобы просто сдаться.

– Вы недовольны его выбором? – продолжила я допрос.

– Моё дело подчиняться приказам, – уклончиво ответил капитан. – Гери приказал доставить вас, и я это сделаю.

– Я нужна Самару?

Капитан горько усмехнулся:

– Вы нужны и ему, и нам. Очень сложно среди живых найти тех, кому можно довериться. Впрочем, это уже не важно, поскольку ожерелье передано. Обратной дороги нет, – капитан вздохнул. – Я знаю, что вы чужачка, и догадываюсь, что вы хотите вернуться домой. Не стоит спрашивать. Чем больше вы привяжетесь к этому миру, тем сложнее вам будет вернуться.

– Я вернусь ровно в тот день, из которого ушла, – ляпнула я и прикусила губу. Когда я произнесла это вслух, то до меня вдруг дошло, что совсем необязательно торопиться. Год я пробуду в ином мире или десять лет, родные не заметят моего отсутствия. К тому же после ритуала, проведённого княгиней, проживу я долго, имеет смысл задержаться здесь, чтобы потом не объяснять, как умудрилась дожить до трёх сотен лет. Тьфу, глупости какие в голову лезут. Бежать отсюда нужно как можно скорее: если в новом мире меня убьют, то возвращаться станет некому.

– Вы не хотите знать подробностей, честное слово, – покачал головой капитан.

Мы так и продолжали разговаривать, стоя по разные стороны порога. Я не пыталась вторгаться в его личное пространство, а сам он не приглашал.

– Хочу.

– У нашего Гери появились первые нехорошие признаки. Все ждали, что он, как это обычно бывает, передаст нас под управление другим Гери и отойдёт от дел, но он объявил, что отправляется на поиски Шан. Гери, с которым вы сегодня познакомились, хотел получить нас и теперь ищет повод, чтобы сместить Гери Самара по общему решению глав Западного Союза.

– Ясно, спасибо.

Информацию я получила, но что с ней делать, не представляю. То есть, получила я только часть информации. Самар не выглядел сумасшедшим, а значит, у него была причине отдать мне ожерелье. Как бы то ни было, моя цель не изменилась: я должна выжить и вернуться домой.

Остаток плавания прошёл без происшествий. Лекции Чариса, самостоятельные тренировки в магии, медитации и пополнение собственной, пока ещё миниатюрной коллекции масок. На палубу я выходила два раза в день: встречала восход и наблюдала закат солнца. Изменённые, все кроме капитана, держались со мной уважительно и отдавали почести как генералу.

Утром третьего дня корабль встал на якорь.

– Ближе нельзя, – угрюмо бросил капитан.

Я пожала плечами. Можно подумать, я прошу сесть на мель. Мы находились в скалистой бухте, живописной и дикой. По берегам росли деревца, напоминающие ивы. Их ветви изгибались под собственной тяжестью и опускались в воду. На уступах скал гнездились птицы.

– Здесь не только безобидные животные, – осадил мой интерес Чарис, тоже поднявшийся на палубу.

Я обернулась. Вместе с Чарисом пришла и Лана. Девушка застенчиво улыбалась и льнула к боку парня. Уведенное вызвало глухое раздражение, и я снова повернулась к бухте.

– Капитан, Гери не сказал, как мы отсюда будем двигаться дальше?

– До берега на лодках, дальше пешком. На дороге вас ожидает экипаж, похожий на тот, что у вас был.

– Поняла. Спасибо.

Следующий час я смотрела, как матросы спускают на воду шлюпки, перетаскивают в них мой багаж, суетятся. Единственное, что я им не доверила – это коробка с масками, её держал Чарис. Дёрнув за хитрую застёжку, я разом избавилась от всех надетых на меня юбок, переступила через них и подошла к канату, по которому матросы спускались в шлюпки и забирались обратно наверх. Хорошо, что физкультуру я не прогуливала.

Я уцепилась за канат и сама не поняла как, съехала вниз, мягко приземлившись. Лана справилась не хуже меня. Чарис, перегнувшись через борт, отдал мне короб и спустился последним.

– Что же, леди, безопасный отрезок пути пройден…

– Убийцы ищут нас на востоке, никто не знает, что мы уже здесь.

– Скоро узнают, – подала голос Лана, бросила короткий взгляд на Риса и быстро отвернулась, но я успела увидеть блеснувшие в её глазах слёзы.

Чарис утешающе обнял девушку за плечи, прошептал ей на ухо что-то ласковое и вновь повернулся ко мне, грустно улыбнулся и пояснил:

– Вы очень много для меня сделали, моя леди, но, признаться откровенно, сейчас, когда я вдруг начал полноценно жить, мне очень не хочется умирать вместе с вами.

На сей раз отвернулась я. Мы товарищи по несчастью, во многом сблизились, постарались помочь друг другу, но ведь парень прав, у него нет никаких причин за меня умирать. Я в очередной раз почувствовала себя виноватой, хотя на мне-то вины нет. Не я его в артефакт превратила.

– Мы постараемся что-нибудь придумать, – глухо пообещала я и перевела тему. – Здесь можно искупаться?

– Не рекомендую, – отозвался сверху капитан. – В бухте водится зуб-рыба. На дерево она не реагирует, а вас обязательно попробует. Странно, что вам не объяснили, что безопасны только города и защищённые магией дороги. Мы сейчас, чтобы пройти, будем использовать специальные артефакты, которые создадут контур, отпугивающий тварей.

Капитан представил мне старшего сопровождающей нас группы, сухо попрощался, пожелал удачи и остался на корабле. Шлюпки отшвартовались и неспешно поплыли к берегу. Я с трудом подавила желание попроситься назад на корабль и потребовать отвезти меня обратно к Самару, в безопасность. Останавливало меня не столько чувство собственного достоинства, сколько понимание, что Самару я нужна как шпион и княгиня собственного клана, а не бесполезный довесок рядом.

Первая шлюпка мягко стукнулась носом о берег. Приплыли.