Боль никуда не делась. Я рефлекторно потянулась, чтобы схватиться за плечо, но Ося проворно перехватил мою руку и угрожающе заурчал. Боль постепенно проходила.

— Пусти, мой хороший, — попросила я, наклоняя голову, чтобы рассмотреть, чем меня Пращур наградил.

По мерзким ощущениям — самый обычный ожог. На деле оказалось интереснее. На плече платье сгорело дотла, обугленные края выжженной дыры смотрелись крайне неприглядно. А вот кожа осталась неожиданно чистой, и в районе ключицы появилось изображение дракона точь-в-точь как на браслетах. Разница же заключалась в том, что драконы на брачных артефактах были обычной гравировкой, «оживавшей» по требованию, а дракон на плече был выведен жидким огнем. По контуру рисунка бежало настоящее пламя.

— Великий Пращур! — ахнули над ухом.

На меня таращилась одна из женщин. Из-за ее спины выглядывал подросток и тоже с интересом разглядывал мою «татуировку».

— Пращур!

— Сам Великий Пращур отметил!

Меня в считанные секунды окружили.

Называется, почувствуй себя богиней. Во взглядах благоговение и трепет. Кто-то протянул ко мне когтистую руку, и совершенно не к стати подумалось, что того и гляди меня разберут на сувениры. Конечно, ничего подобного не случилось.

Через толпу протиснулся Марель, вгляделся в «татуировку».

— Великий Пращур!

Вот же заладили.

Марель поклонился:

— Огненная леди, мое почтение.

И все равно не огнедара? Вот же… осел. А с другой стороны, Мареля за упрямство поблагодарить нужно. Одна его фраза, а я столько важного поняла: Пращур продемонстрировал четко и ясно, что я пользуюсь его особым доверием, что я неприкосновенна, что срываться на меня больше недопустимо, что то, что я делаю, им одобрено от и до и что жена я по-прежнему временная, ведь огонь на моем плече погаснет в любой момент. Вот же др-р-ракон, что б его.

Ладно, времени нет. До вечера надо вырваться из окружения и добраться до будущей базы, укрепиться, подумать о поисках продовольствия. Запасы мяса драконы прихватили с собой, но одним подобием шашлыка сыт не будешь, да и сколько его там. Мало, слишком мало на такую ораву.

Где сейчас люди, я помнила.

— Карту, — приказала я.

Рулон развернули передо мной в считанные секунды.

— Пять минут отдыха вышли?

— Да, Огненная.

— Вылетаем вот сюда, — я ткнула в точку на карте, подсказанную Пращуром.

— Да, Огненная.

Я осознавала, что слушают не столько меня, сколько пращура, а я всего лишь роль голоса Первого Дракона играю. Впрочем, меня пока устраивает.

К вылету все было готово. Заминка возникла, когда стало понятно, что на Мареле надо устроить минимум троих. Оставлять Ленса я не собиралась. Лекарка тоже не собиралась расставаться с пациентом. Толку от травницы чуть больше, чем ноль, но все же при ней обезболивающее, и она знает, когда и сколько его можно давать.

Ленса, завернутого в разрезанный по шву холщовый мешок, погрузили Марелю на спину. Ося перебрался следом, растекся у Ленса на животе меховой лужицей, раскидал щупальца во все стороны и надежно вцепился в костяные наросты. За Ленса можно не волноваться. Ося удержит, думаю, даже если Марелю придется пару раз перевернуться и устроить в воздухе американские горки. Травница, случись что, обернется и расправит крылья. А я… Так, о плохом лучше не думать. Сколько ни думай, крылья не отрастут, а лететь нужно.

Я примостилась у самого гребня. Лекарка села ближе к голове Мареля. Дракон выгнул шею, блеснул янтарный глаз с вертикальным змеиным зрачком. Убедившись, что все готово, Марель мощно оттолкнулся от земли и взлетел. Остальные потянулись за нами. Шелест крыльев, ветер в лицо и невесть откуда взявшаяся тоска. Вроде бы и Ленс рядом, и Ося — все, кто мне в этом мире дорог — а ощущение полного одиночества. Наверное, от неустроенности. Хотя нет, жизнь я устрою, если не сгину в войне за архипелаг. Больно мне от одной мысли, что будущего с Ленсом у меня нет.

Взбодриться помогла здоровая злость. Что бы ни ждало впереди, к черту пораженческие настроения! А с Ленсом мы еще обязательно поговорим. После боя.

Марель начал снижаться, плавно зашел на посадку и опустился по центру вытянутой долины, справа и слева стиснутой поросшими лесом холмами. Я спустилась на землю, травница осталась при Ленсе.

Что же, настала пора узнать, чего стоят обещания Пращура. В том, что он мне поможет я не сомневалась. Я открою дверь предкам драконов, а дальше… Каковы шансы, что после ритуала я останусь живой, а не высушенной досуха? Но и отступать нельзя — жрецы убьют.

— Огненная?

Тот самый «бас» обернулся в человека.

— Мне нужно свободное пространство, костер и плошка с водой.

— Будет исполнено, леди.

Ни вопросов, ни споров — приятно.

Плошка нашлась у лекарки, воду налили из бурдюка, хворост принесли из леса, разожгли огонь. Я следила за приготовлениями.

— Теперь отходите. Мне понадобится свободное пространство. Хотя погодите. Контур нарисуйте, пожалуйста.

Без лопаты я не справлюсь, чего не скажешь о драконах. На ногах у мужчины появились когти, да и стопы увеличились. «Бас» разрыл землю без особого труда. Плошка и костер оказались заключенными в неровный круг. Я проверила контур. Пращур говорил, что разрывов быть не должно. Их и не было. Окружность представляла собой миниатюрный ров в ладонь глубиной. Я еще раз мысленно повторила инструкцию.

— Начинаю, — сказала больше себе, чем драконам. Звук собственного голоса подействовал успокаивающе.

Я села на землю рядом с костром, пододвинула к себе плошку. Начинаю.

Выдохнуть магию.

Под довольно странным на мой вкус указанием скрывалось банальное «почувствовать магию». На крепостной стене у меня получилось — и здесь получится. Небольшой временной запас есть, так что справлюсь, обязательно справлюсь.

Я представила, как погружаюсь в теплую воду. Ласковые волны мерно накатывают одна за другой, приносят спокойствие и непоколебимую уверенность. Кто может угрожать морю? Да никто. Разве что испепеляюще жаркое солнце. Я не заметила, как пальцы оказались в плошке. Ладони начало покалывать — верный признак, что у меня получается.

Поставить рубеж — второй шаг.

Пращур обещал, что укрепит круг, как только я открою коридор, но это не значит, что можно халтурить. Я вытащила пальцы из плошки, брызнула на землю, представляя, как магия заполняет и накрепко запирает ров.

— Держи! — крикнули в спину.

Кто же под руку шипит?! Я завершила контур, обернулась.

Ося, до этого лежавший на земле и вяло шлепавший щупальцами по траве, одним махом перетек в круг. Успел проскочить в последний момент. А если бы не успел?!

— Зачем, мой хороший?

Ося не ответил, только тяжело вздохнул.

Ладно, мне даже спокойнее, что жорик будет рядом. В прошлый раз только благодаря нему все и получилось. Я провела сухой рукой по мягкой шерстке.

— Ур…

Третий шаг самый трудный. Все, что я делала до сих пор в случае неудачи можно переделать: повторно найти в себе силу, выстроить новый круг. Сейчас же мне предстоит открыть дверь между миром живых и миром ушедших.

Страшно.

Жорик, чувствуя мое настроение, погладил меня коленке.

— Время, да? — обратилась я к нему. Больше не к кому, драконы отмалчивались, а разговор успокаивал. Не знаю, что жорик понимает, но настроение он улавливал прекрасно и помогал успокоиться.

Ленс, все ради него.

— Аш-ш меш-ш-ли…, - смысл заклинания Пращур мне объяснил, но все равно для меня произносимое оставалось бессвязным набором звуков.

На воде в плошке появились круги. По мере того, как я говорила, вода закручивалась воронкой. Я говорила все быстрее и быстрее, от круговерити в плошке закружилась голова. Ося каким-то чудом догадался, забрался ко мне на шею и принялся осторожно массировать виски.

— Аш-ш! — выдохнула я.

Звуки стихли, но воронка продолжила вращение. Значит, все правильно. Сейчас я увижу, кого я призвала из-за грани. Я доверяла Пращуру, но… В том то и дело, я ни на секунду не забывала, что Дракон может меня обманут. Он своих спасает, а я подвернувшаяся под лапу удобная чужачка.

От воронки повалил пар, быстро собиравшийся в невнятные силуэты. Призрачные воины выходили из воронки и таяли, но не пропадали, все голи становились невидимками. Я чувствовала скапливающийся в круге холодящий душу холод.

Костер затрещал злее, брызнули искры, пламя вытянулось и стоб пламени обрел контуры человеческого силуэта.

— Великой Пращур! — Дракона узнали. Зрители пришли в экстаз.

Огонь и вода столкнулись.

Об этом Пращур не предупреждал, но я отчетливо видела, что либо сейчас вода потушит огонь, либо огонь вскипятит и испарит воду. Для Пращура происходящее сюрпризом не выглядело.

Ося потрепал меня по волосам и спрыгнул вниз. Одно щупальце попало в плошку, второе — в костер.

— Ося!

На первый взгляд ничего плохого не происходило. Мех не загорелся, паленым не запахло, и никаких признаков, что Осе больно.

Дальше стало… непонятно. Щупальце, опущенное в плошку превратилось в водный жгут. Щупальце в костре стало огненным, причем оно не горело, а именно превратилось в пламя. Две стихии встретились. По глазам ударила вспышка, а ударная волна откинула меня к самой границе круга. Я болезненно ударилась копчиком. Хорошо, не затылком, и хорошо, без переломов обошлось.

— Ося? — я повернулась на бок, чтобы видеть своего питомца.

Жорик преобразился. Ося сумел сделать… не невозможное, наверное, но очень сложное. Он примирил две стихии. Пламя слилось с водой. Плоти у Оси больше не осталось. Жорик с кончиков щупалец до макушки состоял из лавы.

Но и это оказалось не все. Контуры осьминога потекли.

— Ося! — закричала я. Что ним?!

Черт-черт-черт! Почему я не выставила Ося из контура? Подумаешь, ритуал заново бы пришлось начать.

А ведь похоже, происходит ровно то, что должно было. Просто Пращур не счел нужным со мной делиться.

— Ося?

Если Ося погибнет, никогда себе не прощу.

Лава вытягивалась как горячая карамель. Рядом с Пращуром из чистого огня, появился женский силуэт, созданный из лавы.

— Э? Ося?

Могла бы и не спрашивать. Драконам было не до меня, и живым, и их ушедшим предкам.

— Праматерь! — охнули сзади.

Жена Пращура? Очень похоже. Но что с моим Осей?! Мысли о жертвоприношении я гнала прочь. Если моего маленького проглота…

К огню и лаве добавилось облако водяного пара, в туманной дымке проявилось несколько размытых силуэтов. Как я поняла, ушедшие общались между собой. То ли слова им были не нужны, то ли для моих ушей разговор был недоступен. Я оставалась зрителем немого кино. Зато спецэффекты не подкачали. Контур вспыхнул огнем, сверху, будто вишневое повидло, растеклась лава. Третьим слоем легла вода, а затем вода и лава перетекли на внешнюю сторону контура. Пращур выпустил призраков на свободу.

Сам Дракон остался в круге со мной.

Невидимая армия унеслась расчищать нам путь, а пока мы ждем… Я поднялась и вплотную подошла к Пращуру.

— Что с Осей? — голос подвел. Получилось тонко и жалобно.

— Мне жаль. Еш-ш-ши…

Нет! Да как он может! Благоразумная часть меня под натиском ярости испарилась. Мне стало глубоко безразлично, что передо мной Великий или еще невесть кто.

— Что. Ты. Сделал. С моим питомцем?!

На задворках сознания мелькнула гаденькая мыслишка, что без жертв на войне никак, и Пращур предпочел расплатиться за победу жизнью жорика. Не своим же потомком жертвовать.

— Еши, ты не так поняла. Ос-си никогда и не было- с.

— Что?

Сбить меня с толку у Пращура получилось.

— Еш-ши, я мертвец и до мира живых дотягиваюс-сь с трудом. Дома мои возможнос-сти незначительно возрастают. И этого хватило, чтобы, пока ты выбирала блюда на продажу, немного поработать над брас-слетами. Ты и не заметила.

— При чем тут браслеты?

— С-слушай. Я выбирал девушку, которая не потерпит грязи в своем доме и возьмется наводить порядок. Приобрести жорика — самое очевидное решение.

— И?

— Еш-ши… Насколько Ося похож на жорика, описанного в выданной тебе продавцом инструкции?

— Не очень.

Если уж правде в глаза смотреть, то совсем не похож.

— Жорики — магические создания. Искус-с-ственные. Аиш-ша смогла перебраться из браслета в новое вместилищ-ще. Она тебе помогала, поддерживала-с по мере сил. А сейчас-с она повела в бой таких же ушедших, как она. Я не могу — я огонь. Аиш-ша соединила в себе чистую магию, огонь и воду, она может.

— Ты хочешь сказать, что вместо питомца у меня был одержимый пылесос?

Я вспомнила, как жорик привлек мое внимание, беспомощно протягивая ко мне щупальца и бессильно опуская их, когда натыкался на стекло. Да я просто не могла выбрать кого-то иного.

Пращур подумал и кивнул:

— Одержимый пылесос — верно сказано.

Запал пропал. Я отошла от Пращура к самой границе контура, села в траву, потерла лоб. Я ведь собственными глазами читала описание, замечала странности Оси. Что мне мешало сопоставить и прийти к правильным выводам? Прикипела душой к осьминожке, а оказалось, что осьминожки в моем понимании и не было вовсе. Пращур по-своему обо мне позаботился, приставил помощницу.

Оставалось лишь два вопроса:

— Ленс поправится? — надеюсь, Ленс не такая же обманка, — И почему вы мне не сказали правды?

— Еш-ши, мне правда жаль. Я не хотел делать тебе больно и признаю, что я виноват в том, что недооценил, что жорик станет для тебя настолько ценен. Обычно к ним относятся как полезным артефактам, не более. Когда я спохватился… Что бы мои слова изменили, расскажи я тебе правду вчера или сегодня? Тебе все равно было бы больно. Сейчас у тебя есть время привести мысли в порядок, отдохнуть.

Пращур замолчал.

Я покосилась на плечо. Огненная татушка пока еще оставалась на месте.

— Я оценила, как ловко вы проигнорировали вопрос про Ленса и отвлекли сочувствием.

— Ленс поправится. Куда он денется?

Пращур слился с огнем костра, но не ушел, всего лишь создал видимость ухода. Спасибо и на этом. Мне хотелось побыть одной. Как он сказал, привести мысли в порядок? Да, именно этим и займусь. Я растянулась на траве и прикрыла глаза. Земля под спиной ощутимо нагрелась.

Кажется, я задремала. Открыла глаза, когда уже вечерело.

Драконы успели разбить лагерь, более-менее устроиться. Лезть в хозяйственные проблемы я не собиралась, по крайней мере не сегодня. Пожевать бы чего, я бы даже сухой «шашлык» умяла с большим удовольствием.

Разбудил меня холод. Вода собиралась у круга и тонкими ручейками, напрочь игнорируя законы физики, бежала в плошку вверх по стенкам — призраки возвращались. Одна за одной тени просачивались в круг и таяли. Я слышала потусторонний шелест, ощущала их дыхание, вздрагивала от прикосновений.

Хоть в чем-то Пращур не солгал: призраки сделали то, зачем их позвали и безропотно уходили обратно за грань, задержаться среди живых ни одни не пытался. А вот мне… поначалу было просто неприятно, но поток призраков не стихал, и мне начало казаться, что каждый мертвец— настоящая сосулька. Меня будто протаскивали через ледяную терку.

Последней пришла Аиша:

— Еш-ши, мне жаль, что я стала участницей обмана. В свое оправдание могу с-сказать, что, может быть не очень удачно, зато искренне и от души я хотела тебе помочь, поддержать тебя.

— Спасибо, — ответила я дежурной улыбкой.

Все же я отказываюсь понимать, что у драконов на уме.

Аиша отступила. Вода тучей брызг обрушилась на землю, лава стекла и в считанные минуты застыла. Душа древней драконицы как в шелк завернулась в чистое пламя. Она тороплиов шагнула навстречу костру. Мужчина и женщина слились в один огненный вихрь. Они уходили, уносили свое тепло с собой, а я замерзала все больше.

Неужели угадала, что не выживу? Зуб на зуб уже не попалал.

— Еш-ши!

— Огнедар, круг непересекаем!

Душившее меня ледяное покрывало пропало, и я оказалась в живых согревающих объятиях.

Как уходили последние призраки, и как сам собой запечатался проход, я уже не видела. Я стояла, уткнувшись носом в черную чешую.

— Ленс?

Самый лучший дракон на свете?

— Кто тебя надоумил с призраками связыватьс-с-ся?

— Надо было связываться с армией людей? — уточнила я.

— Ш-ш-ш-ш…

Я хмыкнула.

— Но мы ведь победили?

— Посмотрим, — проворчал Ленс. — Пойдем ужинать?

Ну как тут откажешься? Ленс, не разжимая объятий, повел меня к лагерю. О прошедшем ритуале теперь напоминал лишь неровный круг, оставшийся на земле, но меня уже заботило иное: я ведь так и не успела признаться Ленсу, что согласна.