Два дня назад Невея произнесла то, что Севере очень не понравилось: «Он стал сильнее, намного сильнее и он приближается!» После этих слов послушница уже не могла сбросить с себя внутреннее напряжение, опасность начала ощущаться особо остро. В голове словно прозвучал сигнал, призывающий к предельной сосредоточенности. Дарния все чаще ловила себя на том, что рука то и дело непроизвольно ложится на рукоять меча.

Невея тоже не скрывала тревогу. Иногда она надолго задумывалась и тогда Севера читала на лице девочки беспокойство и страх, а в глазах пугающую глубину. Когда они слышали вечерами вой волков, на душе становилось легче. Осознание того, что там, в заснеженной ветреной темноте скрывается не только зло, но и их свирепые серые стражи, даровало временное спокойствие.

Хуже всего для Северы было незнание, неопределенность. Как противостоять Фарамору, когда они столкнутся с ним лицом к лицу? Не совершают ли самоубийство своим стремлением погасить Темную Искру? Да, Севера полагалась на странные возможности девочки, и изо всех сил изгоняла из сознания сомнения, но неопределенность, отсутствие четкого плана не давали покоя.

Невея с горечью понимала, что мир все больше становится похож на тот, который она видела ночью в монастыре. Мир не просто менялся — он умирал. Вчера они прошли мимо людей идущих в город. Их было несколько десятков и у всех обреченность на лицах. Они несли тюки с добром, устало передвигая ноги. В их деревне передох весь скот, посевы померзли. Люди бежали от голодной смерти в город, где их ничего хорошего тоже не ждало. Тем же вечером Невея и Севера видели вдалеке горящие фермы в облаках черного дыма. А сколько еще всего горело и умирало по всей стране? Воздух повсюду пах уже не только гнилью, но и гарью, а снег больше не был белым — он имел серый оттенок и походил на пепел. Невея боялась встречи с тем, в кого превратила Темная Искра Фарамора, но и ждала ее. Глядя на умирающий мир, в девочке все сильнее крепло желание остановить творившееся вокруг безумие. Невея не ведала, каким образом, и она видела, что это тревожит и Северу, но чувствовала: в определенный момент все станет ясно, как тогда в постоялом дворе, когда в ней пробудился порыв, действие и сила, которые уничтожили чудовищную старуху.

Тяжелые снеговые тучи ползли по небу — мрачные, как и лес, по которому шли Невея и Севера. Деревья с потемневшей листвой трещали под порывами ветра. Взрыхленная колесами телег и копытами лошадей, местами заснеженная дорога уходила вдаль, в просвет предполагающий границу леса.

Время близилось к полудню и девочка с дарнией решили дойти до опушки и сделать привал. Несмотря на усталость, они ускорили шаг и скоро лес закончился. То, что предстало перед их взором, заставило позабыть об отдыхе.

На каменистом, с островками чахлой травы и снежных наносов поле, друг против друга выстроились два отряда. Около сотни солдат, среди которых половина на лошадях, против нежити и нечисти, коих было не менее двух сотен. За отрядом людей стояло несколько фургонов. Кони нервно топтались и фыркали. Блестели шлемы, пластины на доспехах, лезвия мечей и наконечники копий. Вдалеке виднелась деревушка, от которой поднимались клубы черного дыма.

Ворхи хрипели, скалили пасти, рвали землю когтями в предвкушении схватки. Мертвецы раскачивались из стороны в сторону, сжимая покрытыми трупными язвами руками мечи, булавы и дубины. В разлагающихся телах нежити чувствовалось напряжение, в глазницах горели тусклые желтые огни. Неподалеку от отряда тварей стояли четыре фигуры в плащах, из них одна маленькая, ростом с ребенка.

Тангара Орис понимала: схватка будет непростой. Сотня хорошо обученных солдат вполне могла справиться с вдвое превосходящими по численности, но безмозглыми тварями. И даже свирепость мертвецов и ярость ворхов могли не спасти положение. Но колдунья не сомневалась в исходе боя, ведь на этот раз, хоть и с некоторым сожалением, она собиралась применить свою силу. Тангара пользовалась ей в исключительных случаях, потому, как применение колдовских способностей делало ее слабой и на восполнение сил уходили часы, а то и дни. Тангара не желала этой схватки, но выхода не было, а раз так, то она покажет свою мощь.

Командир отряда Мархат Верес, сощурив серые глаза, с презрением смотрел на мерзких тварей, само присутствие которых на земле кощунственно и отвратно. Верховный жрец храма Трех Богов Горхал благословил его на уничтожение колдунов и той погани, которой они повелевают и Мархат вот уже три недели продвигался со своим отрядом по стране истребляя богомерзких тварей, а, если повезет, и некромантов. Да, его солдат стало вдвое меньше после многочисленных схваток, но никто в отряде не роптал. Воины надеялись, что такие же отряды продвигаются по их родным краям, уничтожая погань.

«Битва будет жаркой!» — с возбуждением и долей тревоги думал Мархат. Эти твари отличались от тех, с кем его отряд уже имел дело. На многих мертвецах — доспехи, к тому же они вооружены не только дубинами, но и мечами, булавами. Да и ворхи выглядели будто бы крупнее. Противник опасный. Обрамленное выбившимися из-под шлема прямыми рыжими волосами волевое лицо командира, поморщилось. Мархат понимал: в этой битве отряд понесет большие потери, возможно, даже придется возвращаться в столицу за пополнением.

* * *

— Вот нам повезло-то! — со злой иронией проговорила Севера. — Они словно специально поджидали, когда мы из леса выйдем.

Невея смотрела на маленькую фигурку в черном плаще, которая стояла недалеко от отряда тварей. Она уже поняла, что это никакой не ребенок. «Зло!» — короткое и страшное слово, которое ворвалось в сознание Невеи, едва ее взгляд коснулся этого маленького человека. Девочка чувствовала озноб, будто воздух стал еще холоднее.

— Солдатам, конечно, крепко достанется, — рассуждала Севера, — но они уничтожат этих вонючих тварей, я уверена.

У Невеи такой уверенности не было. Она указала в сторону фигур в плащах:

— Видишь того маленького человека? Я чувствую, он опасней всех этих тварей вместе взятых.

— Хм… тот коротышка?

— Да.

В это время выстрелили арбалетчики. Десятки стрел рассекли воздух и ворхи с пробитыми телами завизжали, некоторые упали, корчась в предсмертной агонии.

Отряды двинулись навстречу друг другу. Кони, набирая скорость, взметали копытами комья земли и снег. Ворхи, будто сорванные с цепи бешеные псы с ревом рванули на врага. Нежить, клацая челюстями и размахивая оружием, помчалась следом.

Тангара Орис сосредоточилась, набрала полные легкие воздуха, вытянула вперед руки с растопыренными пальцами и с шипением выдохнула. С кончиков пальцев сорвались тонкие красные нити и, извиваясь, метнулись к отряду людей.

— Боги, что это?! — воскликнула Севера.

В мгновение ока нити обвили несколько всадников и, вырвав их из седел, швырнули вверх. С воплями, теряя оружие, несчастные подлетели на большую высоту и упали в ряды солдат.

Лошади ворвались и рассекли волну бегущих тварей, всадники размахивали мечами, рубя направо и налево. Опьяненные яростью ворхи прыгали на лошадей, впивались зубами и раздирали когтями плоть. Красные нити вырвали с поля боя двух солдат, подняли и бросили вниз.

Копья врезались в глазницы мертвецов, побивая затылки и срывая сочащиеся гноем головы. Ворхи карабкались на всадников, пытаясь стащить их с лошадей. Кони с диким ржанием вставали на дыбы и били копытами.

Мархат, сжимая поводья, вогнал лезвие меча в глаз бледной твари и наотмашь снес полчерепа мертвецу. Над головой командира со свистом рассекая воздух, метнулась красная нить, через мгновение из гущи боя вверх подлетела лошадь вместе с всадником. Мархат не понимал, что происходит, но думать об этом не было времени: в его ногу впился ворх, а мертвец в помятом шлеме занес булаву для удара.

Красная нить обвилась вокруг головы одного из солдата и резко дернула, ломая шею. Тангару трясло от напряжения, сузившиеся до крохотных точек зрачки, метались в глазницах с бешеной скоростью. Стоящие рядом с колдуньей некроманты с восхищением и страхом смотрели на сеющие смерть нити. Солдаты один за другим, дрыгая руками и ногами и истошно вопя, подлетали в воздух и падали.

Несколько всадников, сообразив, что к чему начали пробиваться сквозь нежить и нечисть к некромантам и колдунье, но ворхи, увидев, что хозяйке грозит опасность облепили всадников и завалили их на землю вместе с лошадьми.

Невея, не говоря ни слова, решительно направилась в сторону Тангары.

— Эй! — крикнула Севера. — Что ты задумала?! — она в два шага догнала девочку и резко развернула. — Ты не можешь…

— Я должна! — Невея вырвалась. Севера увидела горящую в ее глазах ярость. — Я могу остановить это колдовство, могу!

— Мы не должны ввязываться в каждую драку! — не отрывая взгляда от лица девочки, дарния гневно ткнула пальцем в сторону схватки и закричала: — Мы не можем так рисковать! Понимаешь, не можем!

Невея поджала губы, развернулась и быстро пошла дальше.

— Святая Дара, ну что за девчонка?! — проворчала Севера, после чего вынула меч и догнала Невею, больше не собираясь ее останавливать. Дарнии самой хотелось ввязаться в схватку, и если бы не девочка, давно бы так и сделала, но уж очень она боялась за Невею.

Зрачки Тангары перестали метаться и резко расширились. Правой половиной лица она ощутила жар. Колдунья содрогнулась от неожиданно нахлынувшего глубинного страха. Такого с ней еще не случалось, быть может, только в детстве, которого она не помнила. Тянущиеся из ее пальцев нити продолжали беспорядочно рассекать воздух над сражающимися отрядами, и лишь случайно и не принося вреда задевая людей и тварей.

Тангара повернулась в сторону дышащего на нее жара и увидела приближающуюся девочку и женщину. У колдуньи перехватило дыхание — от девочки исходили невидимые, но чувствительные для сущности Тангары волны. В сознании с ужасом пронеслись слова, сказанные ей же самой Фарамору: «Появится сила, которая попытается тебя остановить!»

— Нет! — закричала колдунья. Изо всех сил она попыталась сосредоточиться. Красные нити сплелись воедино, образовав извивающийся хлыст, который, описав в воздухе дугу, полетел на девочку и женщину.

Севера обхватила рукой плечи Невеи и внутренне сжалась, ожидая смертельный удар колдовской плети, но та, врезавшись в невидимую преграду, с шипением распалась на красные, мелкие как снег хлопья.

Тангара завизжала от пронзившей все тело боли.

— Убейте ее! Убейте! — истерично заорала она, указывая дрожащей рукой на девочку.

Некроманты выдернули из ножен клинки, да и некоторые ворхи и мертвецы услышали приказ колдуньи.

Несмотря на рану в ноге, Мархат все еще крепко держался в седле. У его лошади была распорота когтями шея, располосованы бока. Командир снес голову бледной твари — тело ворха, размахивая лапами, пробежало еще несколько шагов и рухнуло в грязевое месиво. Мархат видел, как красные нити слились воедино и метнулись куда-то в сторону, после чего больше не появлялись. Это воодушевило командира и солдат. Мертвецы хоть и яростно, но бездумно размахивали оружием и воины, чаще всего, успешно парировали удары нежити и уклонялись.

Два ворха, не добежав несколько шагов до Невеи и Северы, взвизгнули, отскочили и, шипя, начали пятиться. Послушница поняла: твари не могут приблизиться и подумала, что затея девочки ввязаться в схватку не такая уж и безумная.

Красные хлопья, оставшиеся от колдовского хлыста, подхватил ветер и унес в сторону леса. До маленького человека, к которому стремилась Невея, оставалось не больше двух десятков шагов. Мертвец в разодранном доспехе и мечом в руке упорно шел через невидимую преграду. Его плоть сначала задымилась, затем вспыхнула желтым пламенем. Объятая огнем нежить, размахивая мечом, закружилась на месте, а Севера, обогнав девочку, приготовилась к схватке с тремя колдунами.

Приближаясь к маленькой фигурке в плаще Невея ощущала, что словно пробирается через плотный обжигающий холодом поток. В груди была тяжесть, и каждый вдох давался с трудом. Из-за рези глаза слезились. Невея слышала шум битвы, и ей невыносимо хотелось, чтобы кровопролитие прекратилось, прямо сейчас, сию же секунду. В душе нарастало страшное ощущение потерянных мгновений, когда каждый ее шаг — это время, за которое в бою с тварями погибает очередной солдат.

Некромант занес клинок, но Севера предотвратила удар, молниеносным движением вогнав меч в горло колдуну. Вырвав лезвие, послушница сделала шаг в сторону, развернулась, описав дугу, и рассекла грудь следующему некроманту. Все это заняло несколько мгновений. Третий колдун моментально оценил ситуацию и бросился бежать в сторону опушки. Севера с презрением и сожалением проводила его взглядом и посмотрела на маленькую фигуру в плаще.

Тангара вытянула вперед руки со скрюченными пальцами и зашипела, выплеснув из себя поток ненависти.

Севера застыла, не в силах пошевелиться. Ноги будто вросли в землю, все тело одеревенело. В сознании вспыхнула паника.

Невея решительно прошла мимо хрипящих умирающих некромантов, бросила взгляд на застывшую Северу…

«Я уничтожу это колдовство! Пожалуйста, потерпи».

… и, собрав всю волю, рванула сквозь ледяной поток к Тангаре.

Мархат вспорол брюхо бледной твари. Солдаты будто обрели второе дыхание. С яростным напором они теснили нечисть и нежить, втаптывая в грязь искромсанные тела врагов и продвигаясь вперед.

«Надо бежать!» — мелькнуло в голове Тангары, но ужас поглотил все силы. Девочка приближалась. Колдунья чувствовала, как внутри зарождается огонь, жар обволакивал легкие и желудок.

Невея не знала, что это за существо, оно не походило не на мужчину ни на женщину.

«Так выглядит зло!»

Севере не хватало воздуха. Она не могла сделать даже малейшего вдоха. Краем зрения дарния увидела, как на нее несется бледная тварь.

Ноги Тангары подкосились. Колдунья упала на колени больше не в силах выдержать разрывающий тело жар. Для нее громовым раскатом прозвучали слова подошедшей девочки:

— Сейчас ты умрешь!

Зубы ворха впились в плечо Северы, когти вонзились в спину и грудь, разодрали меховой полушубок и проткнули легкий кожаный доспех. Разум дарнии завопил от злости и бессилия.

Невея, словно сквозь густое ледяное крошево протянула руку, коснулась пальцами лба маленького существа, через мгновение отдернула ладонь и обессилено отошла.

Солдат проткнул копьем спину ворха, с напряжением поднял древко и отшвырнул визжащую бледную тварь от упавшей в неестественной позе Северы.

Перед глазами Тангары встала темнота — безразличная, давящая, та, что хуже самой ужасной боли. Колдунья уже чувствовала наполненное вечным отчаянием дыхание Великой Пустоты. «Не может быть! — вопил угасающий разум — Это неправильно! Я не могу так умереть, не могу!..» Тангара подняла лицо вверх. Из глазниц и открытого рта со звериным ревом вырвались желтые языки пламени.

«Не могу!..»

Огонь разорвал горло, превратив рев в хрип. Вспыхнула одежда. Пламя рвалось из тела, с жадностью пожирая плоть и одежду.

Невея попятилась, ощущая невыносимый жар. В ее глазах отражались желтые всполохи огня.

Уже на грани потери сознания Севера сделала глубокий вдох. Пахнущий гнилью и кровью воздух показался глотком чистейшей родниковой воды. Дарния неуклюже заворочалась, чувствуя, как в онемевшее тело возвращаются не только силы, но и боль.

Мархат отрубил лапу бледной твари. Его конь встал на дыбы и копытом отшвырнул мертвеца. Теперь исход боя виделся командиру вполне четко: отряд, как он и ожидал, понес серьезные потери, но и тварей осталась небольшая горстка. Мертвецы и ворхи не пытались бежать, с глупым отчаянием продолжая драться. Солдаты сгоняли их в небольшие горстки, окружали и забивали мечами, протыкали копьями.

С костей Тангары спадали дымящиеся куски плоти. Обугленный череп, в глазницах которого все еще вспыхивало желтое пламя, с резким хрустом запрокинулся назад и упал в грязь. Через несколько мгновений за ним последовал и скелет.

Невея смотрела на останки Тангары. В сознании девочки кружился целый вихрь сменявших друг друга чувств: злость, страх, изумление и даже жалость. Если бы она только знала, что уничтожила сильнейшую колдунью, о которой среди чернокнижников всего мира ходят легенды. По телу Невеи растеклась слабость — нехорошая, болезненная слабость, будто Тангара с ледяным, исходящим от ее естества холодом, занесла в кровь девочки яд. Сознание помутилось, и Невея едва удержалась на ногах.

Морщась от боли к ней подбежала Севера, обняла за плечи и всмотрелась в ее бледное лицо. Дарния тяжело дышала, ей все еще не хватало воздуха.

— Слава богам! — порывисто произнесла она. — Жива! А я едва с жизнью не распрощалась…

Голос Северы доходил до девочки подобно далекому эху. Она посмотрела на поле боя. Солдаты добивали тварей. Кто-то уже оттаскивал раненых к фургонам. Вокруг лежали разрубленные тела. Грязь и кровь.

Несколько воинов с опаской и любопытством глядели на Невею. Они видели, как она чудесным образом уничтожила колдунью, и это с трудом укладывалось у них в голове.

Перед глазами Невеи поплыл туман.

— Мне плохо, — еле слышно прошептала она.

— Ты ранена?! — воскликнула Севера. — Ранена?! Ох, ты, будь оно все не ладно! — дарния подхватила Невею на руки и побежала к фургонам.