Действующие лица
Майя
Лассе
Полицейский
Барбара Пальм
Кристер Лён
Пернилла Грэн
Корнелия Хаммарберг
Глава 1
Мумия очнулась!
В маленьком городке Валлебю выдался погожий солнечный денёк. На летней веранде кафе, что находится на Церковной улице, двое ребят лакомились мороженым. Звали их Лассе и Майя.
Они были закадычными друзьями, хотя сейчас Майя смотрела на Лассе насупившись.
– Ты только представь! Лето, каникулы! – восторженно говорил Лассе, не замечая её недовольное лицо. – Можно хоть целыми днями загорать, купаться и лопать мороженое. Просто супер!
Лассе надвинул на глаза козырёк кепки и блаженно откинулся на спинку стула. Майя доедала остатки мороженого.
Как Лассе может радоваться жизни, когда ей не дают покоя тревожные мысли? Тяжко вздохнув, она посмотрела на друга.
– Лучше б ты не об отдыхе думал, а о преступниках – у них ведь летних каникул не бывает. Мы тут штаны просиживаем и мороженое лопаем, а воры и бандиты гуляют на свободе. Уже тыщу лет никаких дел не попадалось. Разве это дело – детективу сидеть без работы? – пробурчала Майя.
Всё дело в том, что у Майи и Лассе было собственное детективное агентство. Их офис располагался в подвале Майиного дома. Там они хранили всё, что нужно для расследований. Ребята частенько сидели там зимой или в ненастную погоду и читали толстенные книги про историю преступлений.
Но теперь наступило лето, и дни были тёплые и солнечные.
– Сбегаю в киоск за газетой, – сказала Майя.
Лассе пробурчал что-то невнятное из-под своего козырька.
А Майя направилась по безлюдной улице к киоску, стоявшему возле церкви.
Через минуту спокойного тихого дня как не бывало. Майя мчалась сломя голову к кафе, размахивая свежим номером газеты «Вести Валлебю». Воробьи, клевавшие хлебные крошки под столиком на веранде, испуганно разлетелись кто куда.
– Смотри, Лассе! Наконец-то случилось что-то интересное! – выпалила Майя, переводя дух.
Лассе сразу сел прямо и заглянул в газету, которую Майя шлёпнула на стол.
ИЗ МУЗЕЯ ПОХИЩЕНА КАРТИНАПодробности читайте на странице 10.
Мумия решила отомстить?
Перепуганный ночной сторож по имени Кристер Лён рассказал нашему корреспонденту, что собственными глазами видел, как ожившая мумия утром расхаживала по музею.
Полиция, прибывшая на место происшествия, обнаружила пропажу самой ценной картины из музейной коллекции. Мумия лежала на своём прежнем месте в саркофаге.
Музей обещает вознаграждение в размере 10 000 крон тому, кто поможет найти картину.
– Кристер Лён! – удивилась Майя. – Это же папин партнёр по гольфу! Они вместе часто играют по вечерам.
Майя и Лассе открыли десятую страницу и прочитали, что зал с самыми ценными экспонатами охраняет ночной сторож, который, заступая на дежурство, сам запирает двери изнутри. Вчера вечером Кристер Лён пришёл на работу в восемь часов, ночью все было спокойно. Однако утром, без пяти девять, когда он собрался уходить домой, он увидел, как мумия пошевелилась и пошла по залу. Обуянный ужасом Кристер распахнул дверь и помчался по лестнице наверх в кабинет директора музея Барбары Пальм. Оттуда он позвонил ей и в полицию. Ожившая мумия оставила на месте преступления письмо, но полиция не разглашает его содержание.
– Мы однажды всем классом ходили в этот музей на экскурсию, – вспомнил Лассе. – Учительница говорила, что мумия эта голубых кровей и её совсем недавно привезли из Египта. В общем в эти бинты, похоже, замотан двоюродный братец фараона Рамзеса. В Древнем Египте королей называли фараонами.
– Знаю, – вздохнула Майя. – Я тоже была на этой экскурсии.
– На мумии лежит особенное охранное заклинание, – не слушая подругу, продолжал увлечённо болтать Лассе. – Того, кто потревожит её покой, ждут серьёзные неприятности.
– Пропавшая картина наверняка стоила не меньше миллиона крон, – задумчиво проговорила Майя. – Что-то не верится, что мумия на самом деле ожила… Давай сбегаем в музей, вдруг ещё чего разузнаем.
Глава 2
Загадочное исчезновение
Возле музея собралась толпа журналистов и зевак. Лассе и Майя сразу заметили директора музея Барбару Пальм, которая давала интервью репортёрам с телевидения. Ребятам хотелось послушать, о чём она говорит, и они пробрались сквозь толпу поближе.
– …нет, больше ничего не пропало, – говорила Барбара Пальм.
– А что написано в послании, которое оставила мумия? – осведомился один из репортёров, сунув ей под нос микрофон.
– Сейчас я не могу этого рассказать, – сказала госпожа Пальм.
Она повернулась и стала подниматься по лестнице ко входу в музей, а журналисты пошли за ней по пятам.
В такой толчее Лассе и Майя ухитрились проскользнуть незамеченными внутрь музея.
– А вас кто сюда пустил? – возмущённо воскликнула директриса, заметив ребят. – Ну-ка, шагом марш отсюда! Сегодня музей не работает, не видите, что ли?
– Послушайте, госпожа Пальм, мы хотим помочь найти картину, – сказала Майя.
– Это вы-то? И чем, стесняюсь спросить, вы поможете? Я не намерена тратить своё драгоценное время на всяких сопляков! – фыркнула Барбара Пальм.
Она принялась расхаживать туда-сюда, не зная, куда деть руки.
– Полиция, ясное дело, никаких следов или улик не нашла – ещё бы, ведь музей пообещал десять тысяч крон тому, кто поможет вернуть картину, – со знанием дела сказал Лассе. – Да уж, вам не позавидуешь.
Барбара Пальм по-прежнему мерила шагами вестибюль. Майя и Лассе сообразили, что нужно привлечь её внимание.
– А телефон сторожа уже нашли? – поинтересовался Лассе.
– Откуда вы знаете, что у Кристера пропал сотовый? – удивлённо подняла брови директриса.
Лассе ткнул пальцем в небо, чтобы хоть как-то заинтересовать её.
– Сторож побежал к вам в кабинет и позвонил оттуда, а если бы у него был мобильник, он бы воспользовался своим телефоном.
Поражённая смекалкой ребят директриса какое-то время помолчала, а потом сказала:
– Ладно, так и быть. Вижу, котелок у вас варит, в отличие от полиции – они до сих пор ничего не придумали. А вы, может, заметите то, что они упустили. Пойдёмте в мой кабинет.
Кабинет Барбары был отделан стеклом и сталью. От такой обстановки веяло холодом и враждебностью.
Майя припомнила, что читала в какой-то газете статью о директрисе музея. Там говорилось, что Барбара Пальм собирается полностью переделать весь музей и превратить его в более современный. Она хотела, чтобы в Валлебю съезжались люди со всей страны увидеть коллекцию современного искусства, которую она здесь соберёт.
Честолюбивые планы директрисы многим в городке пришлись не по душе.
Барбара Пальм показала на элегантные кожаные кресла. Майя и Лассе сели и с любопытством стали разглядывать причудливые картины на стенах. Директриса уселась за свой безукоризненно чистый, будто операционный, письменный стол. И заговорила так, словно ребят в кабинете не было:
– Я же строила такие планы на этот музей! Хотела продать несколько старых, никому не нужных здесь картин, а вместо них купить шедевры современного искусства! А тут на тебе – одна из самых дорогих картин исчезла.
– Что в послании мумии? – спросила Майя.
– Она требует пять миллионов крон, в противном случае похитит другие картины. «Месть мумии страшна, но справедлива», – так там написано.
По её ироничному тону Майя и Лассе поняли, что директриса не очень-то верит в ожившую мумию, которая оставила письмо с угрозой. Современная до мозга костей директриса не того склада человек, чтобы верить в какие-то там страшилки и древние египетские проклятия.
– Скажите, пожалуйста, не случалось ли за последнее время чего-нибудь странного? – поинтересовался Лассе.
– Вроде нет. Только сторож посеял телефон. Клянётся, будто весь музей сверху донизу обыскал, но мобильник как сквозь землю провалился. Придётся ему новый купить, а стоимость вычесть из зарплаты.
– Как охраняются самые ценные картины? – задал следующий вопрос Лассе.
– На ночь все двери запирают и ставят на сигнализацию. Её включает сторож в восемь вечера, когда выходит на дежурство, а в девять утра, когда я прихожу на работу, я выключаю её. И никто не может войти в музей или выйти из него – иначе сработает сигнализация.
А самые ценные экспонаты хранятся в специальном помещении, которое закрывается изнутри. И там всю ночь дежурит сторож Кристер Лён.
– И тем не менее картина пропала как раз из этого зала, – сказал Лассе.
– Охраняет её только один сторож? – спросила Майя.
– Нет. Ещё есть скрытая фотокамера. Она срабатывает на любое движение возле картин.
– А если вдруг сторож куда-то отлучится – к примеру, в туалет, – кто-нибудь может пробраться в этот зал? – выспрашивала Майя.
– Нет, я строго-настрого запретила ему выходить во время дежурства из этого помещения. Там стоит небольшой телевизор и есть туалет, поэтому он сидит там безвылазно. Идёмте, я покажу вам, где висела картина.
Глава 3
Посылка из Египта
Цокая каблуками, Барбара Пальм спустилась по лестнице и повела ребят через залы в ту комнату, где висела картина. Дверь была не заперта, Лассе и Майя заглянули внутрь и сразу заметили пустую раму на стене.
– Вор вырезал картину прямо из рамы, – ответила директриса на их удивлённые взгляды. – Вот только как он сюда залез и вынес её?
Барбара Пальм вздохнула и снова принялась расхаживать туда-сюда, заламывая руки.
Майя и Лассе огляделись. Окон нет, одна дверь. Дверь, которая всю ночь была заперта, а утром, без пяти девять, отсюда выбежал перепуганный Кристер Лён, увидевший ожившую мумию. А полиция, приехавшая на место происшествия, обнаружила, что ценной картины след простыл. Да уж, очень странно.
Лассе приблизился к мумии, сейчас как ни в чём не бывало покоящейся в своём саркофаге у стены. Его передёрнуло при мысли о том, что пережил сторож прошлой ночью. Неужели мумия и впрямь ожила? Но вдруг Лассе заметил нечто необычное. Он подошёл ближе и задумался. Что-то тут не так.
Достав из заднего кармана блокнот, Лассе сделал пометку.
– Когда мумия появилась в Валлебю? И как? – задала новые вопросы Майя.
Барбара Пальм сначала вздохнула, а потом пустилась в воспоминания, и на лице у неё даже заиграла улыбка:
– Как-то раз, давно уже, я ездила в Египет на конференцию. Наша группа отправилась в круиз на корабле по Нилу, и в этом путешествии я познакомилась с доктором Ибн Аль-Каимом. Этот замечательный человек работает директором Исторического музея в Каире. Мы устроили романтический ужин при свечах на палубе под звёздным небом. И Ибн пообещал сделать незабываемый подарок моему музею «в далёкой и холёдной Свеции».
«Ну и подарочек – забальзамированный труп трёхтысячелетней давности!» – подумала Майя.
Майя и Лассе сразу смекнули, что Барбара Пальм по уши влюблена в этого Аль-Каима.
– Аль-Каим сдержал своё слово: два месяца спустя в музей Валлебю привезли эту самую мумию, – с мечтательной улыбкой сказала Барбара Пальм. – В записке, которая прилагалась к саркофагу, Аль-Каим рассказал её историю. Вы же знаете, что под этими повязками двоюродный брат фараона Рамзеса? – Директриса махнула рукой на саркофаг.
Майя и Лассе кивнули.
Барбара Пальм посмотрела на загадочную мумию и продолжила рассказ:
– При жизни этого человека звали Майхерпери, это значит «лев приближается». Он охранял сокровища Рамзеса. Майхерпери владел несметными богатствами и вершил судьбы многих людей. Он обладал безграничной властью.
Майя и Лассе вспомнили, что рассказывала на экскурсии учительница: «В Древнем Египте верили в загробную жизнь. Поэтому трупы бальзамировали, чтобы они могли храниться тысячелетиями. Мёртвых смазывали благовониями и травяными настоями, а затем туго пеленали повязками. Потом гробницы заполняли золотом, драгоценностями, едой, мебелью – словом, всем, что могло пригодиться мертвецам в загробной жизни.
Когда всё было сделано, жрецы замуровывали вход и накладывали заклинание. Эта магическая сила оберегала мумию от расхитителей гробниц.
Если кто-то всё же вскрывал гробницу и тревожил покой мёртвого, он навлекал на себя болезни и беды».
– Кто ещё работает в музее? – спросил Лассе и помотал головой, чтобы отделаться от неприятных мыслей. Не нравилось ему находиться рядом с мумией.
Глава 4
Все под подозрением
– У нас всего четыре сотрудника, – сказала Барбара Пальм.
Майя достала свой блокнот.
– Кассирша Пернилла Грэн приходит на работу в половине десятого, перед открытием музея, а уходит в пять вечера, сразу после закрытия.
– И давно она у вас работает?
– Четыре года назад летом пришла. Она тогда ещё училась в университете, но не доучилась и осталась здесь. Деньги ей нужны. А то как же, она ведь транжира ещё та!
У директрисы был такой злобный тон, что Майя и Лассе испуганно вздрогнули.
– Что ни день у неё новые тряпки. Всегда чуть ли из окошка кассы не выпрыгивает, а если приходят симпатичные молодые мужчины, она с ними открыто флиртует! Живёт она в огромной дорогущей квартире в центре, а на работу ходит пешком. Говорит, мол, поддерживает себя в форме.
Директриса аж фыркнула от возмущения.
А Майя и Лассе сразу догадались, что кассиршу Перниллу она сильно недолюбливает.
Кассирша может быть причастна к краже картины – ведь ей очень нужны деньги.
– А убирается здесь кто? – спросил Лассе.
– Тоже мне – убирается! – злобно хмыкнула Барбара Пальм. – Грязи по колено! А эту, с позволения сказать, уборщицу зовут Корнелия Хаммарберг. Она на полставки работает. Приходит в пять часов, когда музей закрывается, и начинает убираться. Целых три часа! Домой она уходит в восемь вечера, как раз перед дежурством сторожа. Этот зал она убирает в последнюю очередь, потом уносит ведро, швабры и чистящие средства в чулан и отправляется домой. Подметает она плохо, вон пыль по углам катается. Я ей уже давно сказала: если не будешь работать как следует, я тебя мигом уволю.
– А она что? – поинтересовалась Майя.
– Ха! Сопли распустила и заявила, будто бы состоит в обществе «Друзья музея». И пообещала, что на следующей встрече общества расскажет всем, какой я никудышный директор, – презрительно скривившись, процедила Барбара Пальм.
– А где живёт Корнелия Хаммарберг? – спросил Лассе.
– После работы эта лентяйка тащится на автобусе за город. Она тут работает с доисторических времён. Да ей наверняка столько же лет, сколько этой мумии, – сверкнула глазами Барбара Пальм.
Лассе и Майя подумали, что при таком скверном характере директриса явно нажила себе много врагов.
– Кхе-кхе! – послышалось из-за дверей. Это пришёл начальник полиции Валлебю.
Войдя в зал, он кивком поздоровался со своими старыми знакомыми Лассе и Майей.
– Мы только что получили снимки с камеры наблюдения, – сообщил он. – Вам стоит взглянуть.
Открыв конверт с фотографиями, Барбара Пальм вскрикнула. Один из снимков упал на пол. Потрясённая директриса без сил опустилась на стул.
– Сторож не врал… Это на самом деле мумия! – сказала она, глядя перед собой застывшим взглядом.
Майя нагнулась за фотографией, на которой было чётко видно руку в повязках, сжимающую нож! И этим ножом забинтованная рука вырезала пропавшее полотно из рамы. Хотите – верьте, хотите – нет, но всё говорило о том, что картину похитила ожившая мумия.
Майя передала фотографию Лассе. Мальчик пристально посмотрел на неё и с сомнением покачал головой:
– Нет, тут явно что-то не так. Нож в руке мумии.
Майя бросила на него взгляд. Кажется, Лассе догадался о чём-то важном.
– Значит, в музее работают четыре человека, верно? – уточнила Майя. – Вы – это раз, кассирша Пернилла – два, уборщица Корнелия Хаммарберг – три. И четвёртый – это сторож Кристер Лён, так?
– Всё верно, – кивнула Барбара Пальм, которая понемногу приходила в себя. – Кристер работает тут недавно. Примерно пару месяцев назад он сюда устроился.
«Тогда же, когда появилась мумия», – записала в блокноте Майя.
Что если Кристер Лён похитил картину и подстроил всё так, чтобы люди подумали на якобы ожившую мумию?
– Что вы знаете о Кристере Лёне? – спросила Майя.
– Раньше Кристер работал экскурсоводом. В Египет он тоже возил группы. У него целая орава детей – семь штук. Кому нужна такая жизнь! Только и делать, что менять подгузники! – Барбара Пальм с отвращением скривилась. – Вот он и подрабатывает здесь по ночам. Вон сколько ему ртов надо кормить.
Майя и Лассе поняли, что Барбара Пальм – противница семейной жизни. То ли дело пылкие свидания под звёздами египетского неба!
– Значит, Кристер Лён нуждается в деньгах, – сказал Лассе.
– Похоже, да, – ответила директриса. – Он же на двух работах работает. Днём Кристер и муж уборщицы Корнелии Хаммарберг вкалывают на одной фабрике. Кристер управляет автопогрузчиком. Ещё он любит спорт и не пропускает ни одного выпуска спортивных новостей. А живёт он рядом с музеем.
– Если мы правильно вас поняли, дела обстоят так, – сказала Майя.
Кассирша Пернилла Грэн ушла домой в пять часов вечера.
Уборщица Корнелия Хаммарберг закончила уборку в восемь.
Ночной сторож Кристер Лён заступил на дежурство и включил сигнализацию. Войдя в зал с картиной, он запер дверь. Без пяти девять утра он выбежал из помещения, позвонил в полицию, и она обнаружила, что картина пропала.
– Да, всё так, – ответила Барбара Пальм.
– А… где были вы вчера вечером? – спросил Лассе.
Директриса вздрогнула и сердито уставилась на мальчика. Что ему взбрело в голову? Что она ворует собственные картины? Барбара Пальм покраснела как рак от злости. Но потом она поняла, что глупо с её стороны не ответить на вопрос.
– Я навещала свою престарелую маму в больнице. Там я долго беседовала с доктором Веннстрёмом. Этот замечательный человек тоже интересуется современным искусством. Доктор подтвердит, что я была там, – сказала директриса. – А теперь мне нужно вернуться к работе.
– А мы пойдём домой и пораскинем мозгами. Но вечером вернёмся и будем дежурить рядом с этим залом всю ночь.
– Конечно-конечно, приходите… – пробормотала Барбара Пальм и слабо махнула рукой, будто желала поскорее остаться наедине со своими мыслями.
Глава 5
Ночная слежка
На улице ярко светило солнце. Мимо Лассе и Майи проехали на велосипедах несколько их одноклассников – они спешили в кино.
Затем по дороге промчался автомобиль с открытым верхом, в котором сидели Пернилла Грэн и молодой импозантный мужчина. Пернилла смотрела на него влюблённым взглядом и улыбалась.
Лассе и Майя стали размышлять о происшествии в музее. Не может же быть, что древняя египетская мумия ожила и решила отомстить тем, кто потревожил её покой? Скажешь такое вслух – и тебя сочтут сумасшедшим. Но ведь сторож видел её собственными глазами, а на снимках, которые показал полицейский, отчётливо видно, как обмотанная повязками рука вырезает картину из рамы. Или же преступник всё-таки один из сотрудников музея?
К восьми часам Майя и Лассе отправились обратно в музей.
Небо затянуло грозовыми тучами. Где-то вдалеке раскатисто рокотал гром.
Лассе и Майя прибавили шагу и успели подойти ко входу в музей, когда первые капли дождя упали на прогретую солнцем лестницу.
Ребята постучали в массивную дверь, и им открыла Барбара Пальм. Выглядела она усталой.
– Похоже, сейчас польёт, – сказала директриса и, прищурившись, взглянула на небо. – Будем надеяться, что ночь пройдёт без происшествий. Я поискала Кристеру замену, чтобы он сегодня побыл дома и выспался как следует, но никого не нашла.
Барбара Пальм направилась в зал с картинами, и Майя с Лассе пошли следом. В потёмках всё здесь выглядело не так, как днём. Статуи отбрасывали пугающие длинные тени. Люди с портретов в старинных рамах будто провожали взглядом проходящих мимо людей.
У Лассе появилось смутное ощущение, что за ним кто-то тайком следит. А что если в музее кто-то прячется? Кто-то, кого здесь быть не должно? И вдруг этот кто-то выжидает, когда все уйдут, чтобы похитить следующую картину?
Он бросил взгляд на Майю. Но та держалась спокойно и невозмутимо. Подруга устроилась на одном из двух стульев, что принесла для них директриса, возле зала с мумией.
Майя и Лассе осмотрелись – нет ли поблизости уборщицы Корнелии Хаммарберг? Но потом вспомнили, что она заканчивает работу после восьми. Наверное, уже села на автобус и едет домой, подумали ребята.
– Вам придётся дежурить под дверью, потому что Кристера нельзя отвлекать от работы, – сказала напоследок директриса и ушла.
Спустя некоторое время в зал пришёл бледный Кристер Лён. Бедняга затравленно озирался, а увидев Лассе и Майю, молча вошёл в зал и запер за собой дверь.
За окном лил дождь, капли стучали по крыше музея. Время от времени тёмные залы озарялись вспышками молний. М-да, сидеть взаперти один на один с древней мумией, жаждущей мести, – такого врагу не пожелаешь. Бедный сторож!
Однако вскоре дождь перестал. Лассе и Майя шептались, пытаясь составить общую картину этого дела. К рассвету юные детективы стали зевать, а потом задремали.
И вдруг дверь в зал с мумией распахнулась настежь, и оттуда не чуя под собой ног выбежал вопивший во всё горло сторож!
– Спасите! Помогите! Мумия ожила! – заорал он и помчался вверх по лестнице в кабинет Барбары Пальм.
Майя поспешно бросила взгляд на часы. Без пяти девять утра. «То же самое время, что и вчера», – подумала она, и тотчас они с Лассе побежали за Кристером.
Что случилось на этот раз?
Когда ребята открыли дверь кабинета, Кристер Лён уже позвонил директрисе и пытался что-то растолковать ей:
– Клянусь вам, я правду говорю! Мумия снова ожила! Нет, насчёт остальных картин не знаю… Да-да, сейчас проверю. – запинаясь, пробормотал сторож и повесил трубку.
Кристер плюхнулся в директрисино кресло.
– Ну всё, хватит с меня. Больше я сюда ни ногой, – сказал он через минуту и поднялся. – Сегодня же напишу заявление об уходе!
Барбара Пальм на всех парах неслась к музею вместе с полицейским, которому она сообщила о происшествии сразу после звонка Кристера Лёна.
Когда сторож, Майя и Лассе спустились в зал с мумией, они тут же увидели ещё одну пустую раму! Пропала вторая картина!
В зале было полно народу. Полицейский что-то писал в блокноте.
Директриса расхаживала туда-сюда, размахивая руками и причитая.
Уборщица косо смотрела на всех, кто испачкал грязными ботинками вымытые полы.
Кассирша Пернилла Грэн, разинув рот, уставилась на пустую раму. Кристер Лён обречённо вздыхал.
А мумия лежала себе в саркофаге. Лассе и Майя переглянулись. Ребята догадались, кто похитил картины!
Глава 6
«Я хотела поглядеть на неё!»
Некоторое время спустя Барбара Пальм позвала всех к себе в кабинет.
– Наши юные друзья Майя и Лассе хотят кое-что нам рассказать, – сказала она с кислой миной. – Надеюсь, они сообщат нам важные сведения. Репортёры с телевидения и журналисты из газет ждут у входа, хотят взять у меня интервью.
– На самом деле мы сперва поверили, что мумия ожила и похитила картины, – начала Майя. – По сторожу было не сказать, что он врёт. Вдобавок существует куча историй о проклятиях египетских гробниц и мести мумий…
– Но как мумия разбинтовала свои повязки?! – встрял Лассе. – На фотографии с камеры наблюдения хорошо видно руку, которая держит нож. А руки мумии плотно прибинтованы к её телу. Ну и как она освободилась, а?
– Главное несоответствие в письме. Зачем мумия потребовала пять миллионов крон? – продолжила Майя. – В общем, мы стали подозревать сотрудников музея. Вот, скажем, Перниллу, которая ни в чём себе не отказывает, живёт в шикарной квартире и покупает дорогие наряды. Но вчера вечером мы увидели её в спортивной машине с богатым поклонником и поняли, что всё это, возможно, покупает ей он.
– А кому ещё позарез нужны деньги? Разумеется, сторожу. Когда у тебя семеро детей, деньги лишними не бывают, – сказал Лассе и покосился на Кристера Лёна, который согласно кивнул. – А по ночам в зале с картинами, кроме него, никого нет. Но как же ему удалось вырезать картины из рам? А когда он выбежал рано утром из зала, он был перепуган так, будто и правда увидел привидение.
Лассе сверился с пометками в блокноте.
– Мумия написала весьма хитрое послание, – продолжал он. – Все сразу подумали, что она всё это творит ради денег. Но не догадались, что дело не в деньгах. Главное для мумии – это месть! «Месть мумии страшна, но справедлива», – так было написано в письме. Значит, вор гнался не деньгами. Он хотел за что-то отомстить. Правда, Корнелия?
Все, кто был в кабинете, перевели взгляд на уборщицу. Корнелия Хаммарберг пару секунд помолчала, а потом выпалила:
– А чего это вы меня спрашиваете? Думаете, это я, что ли?
– Сегодня утром в зале, из которого пропали картины, находился человек, которого здесь быть в это время не должно, – изобличающим тоном сказал Лассе. – И это вы, Корнелия! Барбара Пальм рассказала нам, что вы приходите на работу в пять вечера. Так что же вы здесь забыли в девять часов утра?! На работу вам добираться долго, на автобусе доехать вы бы не успели, пусть даже кто-нибудь позвонил бы вам и рассказал об очередной краже. Вы никуда не уезжали с вечера, поэтому и оказались здесь утром. Вы были тут всю ночь! Правда же?
– Да правда, правда! Я украла картины. Я хотела помешать этой гнусной Барбаре Пальм! Но не удержалась и решила остаться. Я хотела поглядеть на неё! Поглядеть, когда она узнает о краже ещё одной картины. Мне хотелось, чтобы она на своей шкуре испытала те же страдания, что и я по её вине.
Уборщица метнула злобный взгляд на директрису. Глаза её горели от ярости. Корнелия продолжила:
– Я и решила: раз не может она управлять музеем, пускай освобождает директорский пост. Она с самого начала к нам по-хамски относилась. Всё время говорила, что я плохо убираюсь. Насмехалась над моей старостью. Барбара Пальм не должна быть директором этого чудесного музея. А недавно я вообще прочитала в газете, что она хочет продать наши бесценные старинные картины, и поняла, что пора действовать.
– Как же вы вынесли картины из зала, который заперт на замок?! – кипя от злости, но не в силах побороть любопытство, вскричала директриса.
Корнелия посмотрела на Барбару Пальм, затем перевела взгляд на Майю и Лассе и наконец решила рассказать всё.
– Все вы знаете, мой муж и Кристер Лён днём работают вместе на фабрике. А по ночам Кристер дежурит здесь. Но никто не может работать сутками без сна.
– К тому же если днём он иногда играет в гольф, – вставила Майя.
Корнелия, пропустив её слова мимо ушей, продолжила:
– На фабрике спать негде, всё на виду – там через пару минут заметят, что автопогрузчик стоит на месте без дела. Значит, ему приходится спать по ночам в музее.
Барбара Пальм сердито посмотрела на незадачливого сторожа и что-то записала на бумажке. Кристер Лён стыдливо потупился.
Глава 7
Картины в помойке
– Как-то вечером я убиралась и нашла на подоконнике мобильный телефон Кристера, – сказала Корнелия.
Майя и Лассе заметили, как лоб у сторожа покрылся испариной.
– Я сразу поняла, чей он. Кристер тогда обегал весь музей, спрашивая у всех, не видел ли кто его сотового. Тогда я и придумала план. В тот вечер я спряталась в туалете, который находится в зале с мумией и картинами.
В восемь вечера начались спортивные новости. Кристер, разумеется, запер дверь и сразу включил телевизор, потому что он помешан на спорте. И он даже не сделал обхода, чтобы проверить, не осталось ли в музее посторонних.
Директриса кашлянула и сделала ещё одну пометку на бумажке.
Корнелия продолжала:
– Когда спортивная передача закончилась, Кристер съел бутерброды и с чистой совестью заснул мёртвым сном. Он же очень устал на своей фабрике. Утром я должна была его сменить. А я тем временем обмоталась бинтами. Нелёгкое это дело, скажу я вам. Я скрепляла их английскими булавками. – Вспоминая случившееся, Корнелия разволновалась. – Когда я глянула на себя в зеркало, чуть богу душу не отдала – так испугалась. Потом посмотрела в щёлку и увидела, что Кристер по-прежнему спит. Я вылезла из своего убежища, где всё это время сидела, прошла по залу и вырезала картину из рамы. После этого скатала её в рулон и спрятала в чулане. Потом взяла из саркофага мумию и переставила её в туалет. Она оказалась на удивление лёгкой. Я решила, что мумии пора облегчиться – как-никак она уже тысячи лет терпит.
Кристер расхохотался, но больше эту маленькую шутку никто не оценил. Обстановка в кабинете была очень напряжённой.
– И вот я всё подготовила для самой неприятной части плана, которая была мне совсем не по душе. – Корнелия взглянула на сторожа. – Нужно было напугать беднягу Кристера. Я старалась пугать его не слишком сильно, но вы видели, что с ним стало.
По моим расчётам, Кристер должен был побежать наверх, в директорский кабинет, и позвонить оттуда, потому что у него не было телефона. А я таким образом выигрывала время и могла замести следы.
– Надо же так всё продумать! – пробормотала мрачная как туча Барбара Пальм. – И эта женщина работала у нас в коллективе! Кошмар!
Корнелия продолжала:
– Когда Кристер выбежал из зала, я размотала повязки и спрятала их среди чистящих средств. Потом положила на место мумию и отнесла всё в чулан. Картины оставила там же. А сама спряталась за дверью и стала ждать, когда Барбара Пальм войдёт через главный вход в девять утра и отключит сигнализацию. Тогда я могла незаметно уйти из музея. Если бы не эти смекалистые ребята, меня бы никто не поймал! – заявила Корнелия, закончив свой рассказ.
Некоторое время в кабинете Барбары Пальм было очень тихо. Затем раздался стук в дверь. Это пришёл полицейский.
– У вас есть телефон Исторического музея Каира? – спросил он. – Может, они знают, почему их мумия ворует картины в маленьком шведском городке.
– Не стоит туда звонить, – покачала головой директриса. – Преступник уже пойман.
Когда Лассе и Майя возвращались домой, солнце уже высоко поднялось над крышами домов. Воздух после грозы пах свежестью.
Майя сказала:
– А мне жалко Корнелию. Она просто хотела спасти музей. К тому же Барбара Пальм плохо относится к своим работникам.
– Да уж, – протянул Лассе. – Сдаётся мне, Кристеру несдобровать.
– Я считаю, что по справедливости в тюрьму надо посадить Барбару Пальм, – заявила Майя.
– Угу, только нет закона, запрещающего быть противной тёткой, – устало пожал плечами Лассе.
После долгой ночи в музее он мечтал как можно быстрее завалиться спать.
Но их труды были вознаграждены. Когда полицейский увёл Корнелию, а Кристер с Перниллой вышли из кабинета, сияющая директриса вынула из сейфа несколько толстых пачек с деньгами – обещанная награда в десять тысяч крон. И она отдала их юным детективам Лассе и Майе, вдобавок разрешив им ходить в её музей бесплатно.
А на следующий день жители городка прочитали в газете «Вести Валлебю» статью.
НАЙДЕНЫ УКРАДЕННЫЕ КАРТИНЫ
Благодаря юным детективам Майе и Лассе в музей вернулись две самые ценные картины из его коллекции.
Преступником оказалась сотрудница музея – уборщица, предпринявшая попытку спасти бесценные картины от продажи.
Министр культуры Швеции поставлена в известность о данном происшествии. Она пообещала лично разобраться в этом вопросе.
Вероятнее всего, директор музея Барбара Пальм вынуждена будет покинуть свой пост, поскольку раскрыты её планы по продаже старинных картин музея, что вызвало недовольство многих горожан. Работники музея также указывают на неуважительное отношение г-жи Пальм к персоналу.