Когда Лэйни вошла в полицейский участок, ей показалось, что каждый из окружающих уставился на нее. Всю дорогу она уговаривала себя одуматься. Не хватало еще, чтобы над ней потом несколько дней смеялась вся полиция Медоувью! Остановившись на пороге, она помедлила, давая себе время развернуться и броситься наутек.

Но она не могла уйти. Это означало бы долгие бессонные часы наедине с разыгравшимся воображением и безответными вопросами, к которым после разговора с Райли прибавилось два новых: «кто?» и «почему?». Визит в полицию не обязательно увенчался бы успехом, но она знала бы, что сделала все, что могла.

— Чем могу помочь? — спросил, отрываясь от бумаг, полицейский за одним из столов.

— Здравствуйте, — Лэйни постаралась уверенно улыбнуться. — Мне хотелось бы поговорить с кем-нибудь о Коулах. О тех, что жили на Филдинг-драйв.

Полицейский завел глаза с видом человека, роющегося в памяти.

— Они умерли в результате отравления газом.

— Ах, эти! — встрепенулся полицейский. — Садитесь, пожалуйста.

Он указал ей на стул рядом с единственным столом в комнате, за которым никого не было. За остальными сидели, листая бумаги или разговаривая по телефону, полицейские всех возрастов и званий. Хорошо одетая женщина средних лет отвечала на вопросы полицейского. Она была так расстроена, что едва слушала и с трудом подбирала слова для ответа.

Между тем к Лэйни подошел длинный и худой мужчина лет тридцати.

— Следователь Йетс, — представился он и присел на вращающийся стул напротив нее. — Я занимался делом Коулов. Что вас интересует?

Лэйни почувствовала, что вжимается в сиденье, стараясь стать незаметной для окружающих. Если бы это было можно, она начала бы шептать свои подозрения на ухо следователю. То, что привело ее в полицейский участок, стало вдруг несущественным, глупым и смешным, но, так как момент для отступления был упущен, оставалось только выложить все.

— Меня зовут Лэйни Вульф. Я была близким другом Джона и Фэрил Коул, а после их смерти стала опекуном их детей. Наверное, вы удивитесь, но мне нужно знать… Скажите, вы уверены, что смерть моих друзей произошла в результате несчастного случая?

— Уверен ли я? — следователь Йетс удивленно поднял брови.

— Некоторые мелочи, — продолжала Лэйни, понимая, что получается какой-то детский лепет, — показались мне подозрительными.

— Какие именно мелочи? Расскажите о них поподробнее.

— Не так давно я выяснила, что у Коулов были проблемы… внутрисемейные проблемы. Накануне смерти они серьезно поссорились. Кроме того, Фэрил как-то странно себя вела. Я знаю ее много лет и сразу заметила перемену… — Лэйни помедлила, спрашивая себя, имеет ли все это хоть какое-нибудь значение для Йетса. — А вчера я узнала, что в подвале в день их смерти было открыто одно из окон. Видите ли, Джон каждый вечер проверял, заперты ли окна и двери, поэтому я встревожилась и…

— Я лично спускался в подвал, мисс Вульф, — перебил Йетс, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. — Все окна были открыты, и в этом нет ничего странного: в доме было полно газа.

— Да-да, я понимаю! Но окно, о котором я говорю, находится не в подвале, а в мастерской. Комнатка совсем небольшая, как и окно в ней. Кому могло прийти в голову лезть на стол, чтобы его открыть?

Следователь покачался на стуле, возведя глаза к потолку. Лэйни с облегчением сообразила, что он переваривает полученную информацию.

— Что ж, то, что вы говорите, имеет смысл. Мои люди обшарили подвал и даже заглядывали в мастерскую — насколько я помню, там хранится какой-то инструмент, — но никто из них не входил внутрь.

Вместо облегчения, от того что она все-таки не зря проделала путь до участка, Лэйни ощутила сильнейший приступ тревоги. Йетс заметил это и наклонился к ней:

— Думаю, вы не все сказали мне, мисс Вульф. Вы упомянули, что Коулы серьезно поссорились накануне своей смерти и что смерть эта не случайна. У вас есть основания предполагать, что случившееся — дело рук одного из супругов?

— Нет, я так не думаю. То есть думала некоторое время назад, но не сейчас. Вы не знали Джона Коула, офицер Йетс, иначе и сами подтвердили бы, что он на такое не способен.

— Вы удивитесь, мисс Вульф, — невесело усмехнулся следователь, — как часто убийцами становятся «любящие супруги». В девяти случаях из десяти, если дело касается отравления газом или чего-то подобного! Мужья и жены порой расправляются друг с другом так, как не сумеет и маньяк-убийца.

Вот тут Лэйни по-настоящему пожалела, что решила обратиться в полицию. Она попыталась исправить дело.

— Скорее всего у меня просто разыгралось воображение, офицер Йетс. Вы сами сказали, что это был бесспорно несчастный случай.

— Разумеется, несчастные случаи такого рода порой случаются. Это трагедия для родных и близких покойных, но не из ряда вон выходящее происшествие. Если вытяжная труба не сработает, газовый обогреватель начнет качать в дом угарный газ. Опытный человек может создать такую неисправность искусственно, но обычно остаются хоть какие-то следы постороннего вмешательства. В деле Коулов ничего подобного не обнаружено. Официальная версия такова, что трубы были изначально неисправны, потому что несколько болтов отсутствовало. Если бы их регулярно проверяли, специалист без труда заметил бы отсутствие болтов, но мало кто вызывает ремонтников для профилактики. С течением времени контакты разболтались, и вытяжка попросту прекратила работать. Но, — следователь поднял палец, — если вы вспомните кого-то, кто способен был повредить Коулам, или если заметите, что в доме был посторонний, немедленно сообщите нам.

— Обязательно, офицер Йетс, — Лэйни поднялась. — Спасибо, что согласились уделить мне время.

Тот вытащил из ящика стола свою визитную карточку и протянул ей:

— Если потребуется, звоните в любую минуту.

Сунув карточку в сумку, Лэйни поспешно покинула участок. Было очень неприятно узнать, что полицейские не трогали окно в мастерской. Это порождало массу самых черных подозрений, но одних подозрений для полиции было недостаточно. Им нужен был потенциальный убийца, и в этом Лэйни ничем не могла помочь стражам закона. Насколько она знала, врагов у Коулов не было. Получалось, что и ей лучше успокоиться и принять официальную версию.

Но она не могла.

Лэйни ворвалась в дверь и бросилась вверх по лестнице, оставив на нижней ступеньке сумочку и папку.

— Мисс Майлз, я уже дома!

Экономка заторопилась ей навстречу так, словно за ней гнались.

— Извините, что опоздала! — глотая слова, начала Лэйни. — Я знаю, что вам пора забирать внучку, но поезд так сильно опоздал, что… в чем дело? Что-нибудь случилось?

Она заметила наконец расстроенное выражение лица миссис Майлз. Та только беспомощно развела руками.

— Бедный, бедный ребенок! Слава Богу, что вы вернулись.

— Кто? — крикнула Лэйни, заранее хватаясь за перила, чтобы выслушать новости.

— Райли у себя в комнате. У нее истерика, — объяснила миссис Майлз, торопливо спускаясь по лестнице.

— Да что случилось!

Лэйни собралась уже догнать и как следует встряхнуть экономку за плечи, чтобы добиться подробностей, но та остановилась и обернулась с удивленным видом:

— Значит, вы не видели эту газету? В школе Райли задразнили до слез! Какая жестокость — писать такое!

— Объясните, о чем идет речь, — попросила Лэйни, стараясь взять себя в руки. — Что было в газете и в какой именно?

— В местной, в какой же еще? Вчерашний номер лежит на столе в кухне. Я еще не читала его.

В кухне, куда обе женщины прошли в мрачном молчании, лежала на столе стопка корреспонденции, вытащенной миссис Майлз из почтового ящика. Передовица газеты бросалась в глаза своим заголовком: «Смерть супругов Коул, возможно, является делом рук мужа».

— Не может быть! — вырвалось у Лэйни.

Она быстро пробежала глазами статью. Там высказывалось предположение, что следствие по делу Коулов велось спустя рукава. «Хотя четких доказательств предумышленного убийства и не существует, — писал автор, — из неофициальных источников стало известно, что у покойных были внутрисемейные проблемы. Таким образом, только дальнейшее — более тщательное — расследование может снять с Джона Коула подозрение в убийстве жены и самоубийстве».

— Боже милостивый! — прошептала Лэйни, роняя газету. — Дети читали это?

Экономка уныло кивнула. Лэйни поднялась в комнату Райли, перескакивая через две ступеньки. Девочка рыдала, уткнувшись лицом в подушку. Не зная, что сказать в утешение, Лэйни присела рядом и прижала Райли к себе. Ни ласковое поглаживание по волосам, ни покачивание, ни поцелуи в мокрые щеки не помогли: девочка продолжала плакать навзрыд.

— Это все неправда, милая! — наконец с силой сказала Лэйни. — Верь мне, это неправда!

Райли отстранилась, показав распухшее красное лицо, искаженное гримасой отчаяния. Она попыталась ответить, но только издала невнятный истерический звук, конвульсивно содрогаясь. Лэйни поняла, что еще секунда — и сама она тоже зайдется в рыданиях, и теснее прижала девочку к себе.

— Они с-с-сказ-зали, что папа… — выговорила Райли, но не смогла продолжать.

— Твои мама и папа любили друг друга, — отрезала Лэйни, — и только в это ты должна верить!

Она прижалась губами к пылающему лбу Райли, от всей души надеясь, что не обманывает девочку.

«Это все неправда! Я знаю, что это неправда, я в это не верю и не поверю никогда!.. Господи Боже, не допусти, чтобы я ошибалась!»

— Газеты любят поливать людей грязью, милая, — заговорила она, повышая голос, чтобы перекричать рыдания Райли. — Иногда они бывают правы, но чаще нет. Кто-то распустил подлую сплетню, в которой нет ни капли правды и на которую не стоит обращать внимания.

— Уходи! — крикнула Райли, вырываясь из ее рук и зарываясь под подушку.

Дверь комнаты Тима громко хлопнула. Он вернулся домой много раньше, чем следовало, и это не удивило Лэйни. Если детишки вволю поизмывались над Райли, почему они должны были избавить от своих насмешек Тима? Но прежде чем лезть к нему с утешениями, стоило выяснить, как история попала в газеты.

— Я скоро вернусь. Позови, если я буду нужна, — сказала Лэйни и направилась туда, где оставила сумку.

Визитная карточка Йетса завалилась на самое дно сумочки, и ее не сразу удалось найти.

— Мне нужен следователь Йетс! — резко сказала Лэйни, набрав номер и притопывая от нетерпения ногой.

— Йетс слушает.

— Это Лэйни Вульф. Может, вы объясните мне, офицер Йетс, как попали в газету подробности нашей с вами беседы? Вы хоть понимаете, что теперь будет с детьми Коулов?

— Боюсь, я понятия не имею, о чем вы говорите, мисс Вульф.

— Ах, не имеете? Тогда возьмите вчерашний номер местной газеты и войдите в курс событий!

— Видите ли, я весь день был на выезде и… — в трубке зашуршало и раздалось приглушенное: — Ребята, у кого есть вчерашний номер «Вестника»?

После недолгой паузы Лэйни услышала вырвавшееся у Йетса проклятие.

— Мисс Вульф!

— Слушаю.

— Я тут ни при чем.

— А кто при чем? — крикнула она. — Вы единственный, с кем я поделилась своими подозрениями. О смерти Коулов давно перестали писать. Не странно ли, что статья появилась сразу после нашего разговора?

— Я постараюсь выяснить, в чем дело. Не вешайте трубку.

Лэйни и не думала вешать ее. Наоборот, она судорожно прижимала ее к уху, стараясь понять неразборчивые реплики Йетса.

— Это всего лишь неудачное стечение обстоятельств, мисс Вульф, — наконец объяснил тот. — Оказывается, одновременно с вами здесь была женщина, у которой из машины украли радиоприемник. Она пришла заявить об этом и слышала все, о чем мы говорили.

— Ну и что?

— А то, что она замужем за одним из сотрудников редакции.

Лэйни сухо глотнула. Женщина за соседним столом, которая казалась такой расстроенной! Оказывается, на самом деле она внимательно прислушивалась к тому, что происходило вокруг.

— Это ужасно!

— Мне очень жаль, что так случилось, — посочувствовал полицейский.

— Вам жаль, вот как? — взорвалась Лэйни. — А что теперь прикажете делать мне? Из-за одной сучки с длинными ушами по городу поползут чудовищные сплетни!

— На каждый роток не накинешь платок, — резонно заметил Йетс. — Многим хоть раз в жизни хочется прикрыть пару газет, да руки коротки. Будем утешаться тем, что «Вестник» честно признает отсутствие улик.

— Что толку? — с горечью спросила Лэйни.

Повесив трубку, она с размаху стукнула кулаком по столу. Надо было держать рот на замке, тогда ничего и не случилось бы! Что ни сделает дурак, все он сделает не так!

Вернувшись в комнату Райли, она нашла девочку спящей и вздохнула с облегчением. Окинув взглядом ее мокрое от слез лицо, она хотела было промокнуть его носовым платком, но не решилась, боясь нарушить беспокойный сон. Оставалось надеяться, что девочке не приснится кошмар, очень похожий на действительность.

Теперь надо было выяснить, как обстоят дела у Тима. Лэйни постучала в его комнату, не дождалась ответа и вошла.

Мальчик сидел спиной к двери, но сразу повернулся. В его глазах было столько же отчаяния, сколько и в глазах Райли, но он не плакал. Вся правая сторона его лица распухла и уже начинала превращаться в сплошной синяк, верхняя губа кровоточила.

— Ох, Тим, милый!

— Они думают, что это забавно, понимаешь? — сказал мальчик с неестественным спокойствием. — Как в сериалах «Полиция Майами» или «Агентство «Лунный свет». Они расспрашивали меня о том, долго ли папа готовился к убийству и как по-моему, сколько они мучились, прежде чем умереть. А те, кто ничего не спрашивал, делали вид, что меня не существует.

— Тим, пожалуйста!..

Лэйни не знала, что сказать. Это было хуже, гораздо хуже того, что случилось с Райли. Она протянула руку поправить волосы Тима, но тот отпрянул, не дожидаясь прикосновения, и заранее скривился, словно от боли.

— А откуда эти синяки?

— Я упал.

Он даже не потрудился состряпать правдоподобную ложь, и Лэйни так удивилась, что не сразу собралась с мыслями.

— Ты не упал, — наконец мягко возразила она.

Их глаза встретились. Во взгляде мальчика была такая безысходность, что сердце ее окончательно упало.

— Меня избили.

— Из-за этой статьи? — спросила Лэйни, не веря своим ушам.

— Нет, это всего лишь совпадение, — устало усмехнулся Тим. — Я ведь тебе рассказывал, что двое мальчишек отнимают мои карманные деньги.

Лэйни напрочь забыла об этом. Тим больше не заговаривая о своих мучителях, и она предположила, что ситуация каким-то образом нормализовалась. С безжалостной прямотой она призналась себе, что намеренно не затрагивала этот вопрос, чтобы не добавлять лишнюю проблему к тем, что уже были.

— Ты хочешь сказать, что это продолжается?

— А как же иначе? В это утро они тоже подстерегали меня. Обычно я отдаю им деньги без протеста, но на этот раз они начали издеваться надо мной из-за статьи в газете. Тогда я еще ничего не знал, понимаешь? Гарт спросил, чего ради отец просто не перерезал маме горло или не пристрелил ее.

Лэйни до боли вцепилась себе в волосы.

— Я шел в школу с Полом Расселом. Они отняли деньги и у него. Теперь я знаю, что не один такой в классе. Видишь, нет худа без добра, — сказал мальчик с горечью.

— Значит, они отнимают деньги у многих?

— Про других я не знаю, но, думаю, не только у нас с Полом. А синяки… я так разозлился, когда Гарт… ну, ты понимаешь… что налетел на них. — Тим понурился и добавил совсем тихо: — Мне просто-напросто надавали по морде, потому что из меня никудышный драчун.

Лэйни молча прижала его к себе, и мальчик дал волю слезам. Скоро она начала плакать тоже, расстроенная, но и обрадованная тем, что он наконец может выплакаться. Впервые со дня смерти родителей Тим обратился к ней за утешением, и это был добрый знак. Постепенно, однако, пришло чувство недовольства собой. Дети, отданные ей на попечение, были беззащитны перед окружающим миром, а она не умела их защитить.

Мало-помалу мальчик начал успокаиваться. Лэйни не торопила его. Когда стихло последнее шмыганье, она осторожно повернула к себе его покрытое синяками лицо.

— Мне жаль, что тебе пришлось пройти через все это, но ты должен знать, что в статье всего лишь досужая болтовня. Надеюсь, ты в нее не веришь?

Тим не ответил, возя под носом рукавом рубашки.

— И мне очень стыдно, что я до сих пор не сумела тебе помочь разобраться с идиотом Гартом и его приятелем. Я думала… надеялась… что с этим покончено.

— С этим никогда не будет покончено, и помочь тут нельзя.

— Не говори так. Нет ситуаций, из которых невозможно выбраться, уж поверь мне. Сейчас самое время разобраться с этими вымогателями.

Лэйни взяла другой стул и села напротив Тима, чтобы видеть его лицо.

— Человек не должен с детства привыкать быть жертвой. Это плохо и в будущем может обернуться большими неприятностями. Мы что-нибудь придумаем.

— Что? — вздохнул Тим. — Я не могу с ними справиться, а уговоры на них не действуют.

— Но они отнимают деньги не только у тебя. Наверное, есть и другие мальчики, с которыми происходит то же самое.

— Ну и что ты предлагаешь? Сколотить банду?

Лэйни прикинула такую возможность.

— Нет, так не пойдет, но если вы разом пожалуетесь на них, то не важно, что с вами не станут разговаривать — вы всегда сможете общаться друг с другом. К тому же вам точно поверят.

— Может, поверят, а может, и нет.

— Поверят, поверят! Вот что я придумала…

Она начала что-то шептать на ухо мальчику, и пока она говорила, глаза его все больше загорались надеждой.

Тиму и Полу Расселу стоило немалых усилий сохранять внешнюю беспечность. Ноги сами собой ускоряли шаг, и их то и дело приходилось сдерживать.

— Так, говоришь, ты справился с домашним заданием? — уже не в первый раз спросил Пол, у которого давно сдали нервы.

Его голос прозвучал визгливо и неестественно громко. Тим не ответил. Они приближались к тому месту, где всегда поджидали их Гарт и Джей. Он прищурился, стараясь проникнуть взглядом в каждый закоулок улицы. Не обнаружив своих врагов, он поостерегся облегченно вздыхать — и оказался прав. Оба шестиклассника появились из-за угла, заставив его вздрогнуть.

— Они здесь, — прошептал он Полу, который тут же остановился как вкопанный. — Ты что, с ума сошел? Делай вид, что не обращаешь внимания!

Тот молча подчинился. Враги приближались прогулочной походкой. В руке Гарта была книжка комиксов, в которую оба уткнулись, как бы не обращая внимания на окружающее. Однако, поравнявшись с Тимом и Полом, оба разом подняли головы и присвистнули с наигранным удивлением.

— Какая встреча, правда, Гарт?

— Ни за что бы не подумали, что встретим вас здесь.

Тим сделал попытку пройти мимо.

— Ну, Ти-имми, — обиженно протянул Гарт, — неужели ты даже не удостоишь нас словом?

— Я опаздываю в школу, — буркнул Тим. — Пошли, Пол.

Тот не двинулся с места, затравленно переводя взгляд с одного шестиклассника на другого.

— Какой милый мальчик! — похвалил Джей, обнимая его за плечо. — Сразу видно, что он хорошо к нам относится. Он не обидит старика Джея, верно, крошка Пол?

Тот понурил голову и промолчал.

— И ты оставайся, — обратился Гарт к Тиму, хватая его за рукав.

Тот вырвался, и это разозлило Гарта. Он снова поймал рукав Тима, другой рукой влепив ему хорошую оплеуху.

— Ты, урод, я передумал вести с тобой светскую беседу, потому что ты этого не заслуживаешь. Давай свои деньги и катись куда подальше, пока я тебе как следует не накостылял!

Ухо у Тима горело, но он собрал всю свою смелость, чтобы ответить с достоинством и в полный голос.

— Мне надоело отдавать вам свои карманные деньги! Весь год вы нас обираете. С меня хватит!

Джей и Гарт, донельзя удивленные, уставились друг на друга.

— Кто-то что-то сказал или мне послышалось?

— Неужели наш птенчик открыл клювик?

Пол, который приободрился, услышав отповедь Тима, сделал шаг вперед.

— С меня тоже хватит! Каждый понедельник вы забираете мои деньги и бьете меня. Больше этот номер не пройдет!

— Ах ты, недоносок! — зло прищурился Гарт. — «Этот номер» будет повторяться до тех пор, пока нам не надоест. И лупить тебя мы тоже будем. Надеюсь, все схвачено?

— Не беспокойся, все схвачено, — раздался голос из-за ближайшей живой изгороди.

Гарт и Джей круто повернулись. Над аккуратно подстриженной листвой торчала голова Генри Уатта, одноклассника Тима и Пола. Он показал им видеокамеру.

— И у меня все схвачено! — крикнул от дома через дорогу другой четвероклассник, Робби Леви, помахивая еще одной камерой. — Это на случай, если с пленкой Генри что-нибудь произойдет.

Еще два мальчика, прятавшиеся поблизости, появились из своих укрытий. Лица Джея и Гарта вытягивались все больше.

— Теперь у нас есть вещественное доказательство, — решительно заявил Тим, подступая к ним. — Если вы снова попробуете обирать нас или кого-нибудь еще, мы отнесем пленку прямо в полицию. Все схвачено?

— В полицию? — спросил Гарт, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Да у вас кишка тонка!

— Попробуйте — увидите! — отрезал Тим ледяным тоном.

— Не дрейфь, Гарт, это всего-навсего цыплячий выводок, — неуверенно ухмыльнулся Джей.

— Только эти цыплятки могут за себя постоять.

Сказав это, Тим впервые за весь год почувствовал себя свободным.

— Пошли отсюда, Джей.

Гарт презрительно сплюнул, но глаза его встревоженно бегали. Вскоре незадачливые вымогатели скрылись за углом. Шестеро мальчиков молча следили за их позорным отступлением, но потом разразились торжествующими воплями. Последовала веселая толкотня.

Мальчики всей группой двинулись в школу, обсуждая по дороге победу, которую одержали. Тим улыбался во весь рот. «Сработало!» — думал он в восторге. Ему казалось, что за спиной выросли невидимые крылья, готовые вот-вот поднять его в воздух. Он не чувствовал себя таким счастливым с тех самых пор, как мама и папа…

Но думать о грустном не хотелось, и Тим вернулся к воспоминаниям об одержанной победе. Им бы не справиться с Джеем и Гартом, если бы не Лэйни.

Он не мог дождаться минуты, когда все ей расскажет.