Вечером Мишин водитель привез меня в клуб. Я окинула заведение тоскливым взглядом и подумала, что незаметно привыкла к этой тяжелой, физически и морально, работе. Это место долгое время позволяло держаться на плаву не только мне, но и моей маме, за что я была ему чрезмерно благодарна. Но сегодня я здесь в последний раз. Никто не знает, что ждет меня в МОЕЙ НОВОЙ ЖИЗНИ, зато я точно уверена в том, что со старой покончено. Теперь в моей жизни не будет пьяных клиентов, грязных денег и тяжелых изнурительных танцев до седьмого пота. Это сейчас кожа без синяков и кровоподтеков, а раньше их было хоть отбавляй. Каждодневные тренировки изнуряли и выматывали не только мое тело, но и душу. Бывали моменты, когда мне хотелось все это забросить к чертовой бабушке, но останавливала мысль. А что еще я умею? На что я буду жить? И кто станет помогать моей маме, если не я. Стиснув зубы, я выматывала себя еще и еще, пока не заработала титул звезды нашего клуба. И сегодня звезда загорится здесь в последний раз. Я приняла решение оставить работу, и найти себе другую, поспокойнее. Хватит с меня богачей-извращенцев со своими заморочками. Тот мир, в который я так мечтала попасть, оказался слишком тернистым и изранил шипами мою душу. Я оказалась не готова к такому приему и слишком рано расслабилась, чего ни в коем случае не следовало делать. Он словно выжидал подходящего момента, чтобы нанести удар побольнее. Та жизнь, жизнь обеспеченных людей, чуть не убила во мне веру в самое ценное – в себя и любовь. Обдумывая события последнего месяца, я незаметно для себя сменила жизненные ценности. И, наконец, признала то, о чем боялась признаться долгое время – мне нужна любовь. Взаимная. Большая и чистая, о которой пишут книги и снимают кино. Только она способна вернуть меня к жизни и наполнить энергией мое уставшее сердце.

Встряхнув головой, я прогнала грусть и решительным шагом направилась на работу. Оттанцевав очередной номер, я получила сообщение от Миши.

– Скучаю по своей куколке…

Все мое нутро передернуло от отвращения, но я нашла в себе силы написать ответ.

– И я скучаю по тебе, милый…

Через несколько минут пришла еще одна смс.

– Как только отработаешь – сразу ко мне, сегодня в своей постели я хочу видеть только тебя.

Я продолжала оттачивать свой актерский талант.

– Посмотрим по твоему поведению. Как там мама? Передавай ей привет!

– Уже передал, я как раз у нее, заехал попить вместе чайку.

– Знаю я ваш чай, – подумала я.

– Так что, тебя ждать? Я буду вести себя хорошо, – пришло новое смс.

– А что ж так? Где твои Анечки, Танечки, Зиночки?

– Представляешь, все сегодня, как сговорились, если не критические дни, так болит голова. Только ты можешь меня спасти!

– А ты напиши, какая я прекрасная, распрекрасная, может я и растаю.

– Ты у меня самая дорогая сердцу девочка. Прекраснее тебя я никогда не встречал и не встречу. Если ты меня оставишь, я завяну как цветочек без солнца. И потом, я знаю, какие ласки ты любишь, и что тебя заводит с пол оборота. Приезжай, не пожалеешь, обещаю!

Господи, сколько в человеке может вместиться лжи? Ведь заливается как соловей, не зная правды, можно легко поверить в его чувства. Но, видимо, я была падка на лесть от этого мужчины, и к своему стыду мне захотелось бросить все к чертовой матери, забыть все то, что я имела удовольствие лицезреть в спальне его матери, примчатся к нему и, расслабившись, получить с ним перед расставанием сексуальное удовлетворение. Уж в ласках он знал толк, а у меня так давно не было секса. Но, увы, впереди еще несколько выступлений, а бросить клуб без уважительной причины я не имела право.

– Ну что же ты замолчала. Неужели мастурбируешь?

Да уж, самооценка у него зашкаливала, хотя, и правда, в постели он даже слишком хорош. Решив немного осадить его прыть, я решила сменить тему переписки.

– Миш, а как обстоят дела с домработницей?

– Да никак. До встречи с тобой у меня работала одна тетенька, но уволилась по семейным обстоятельствам. А что?

– А то, что нужно нанять другую.

– Наймем. Как раз появилась одна на примете.

Вздрогнув, я почему-то вспомнила Зоины слова о том, что он сделает эту самую домработницу из меня, но вовремя спохватилась, что завтра днем меня уже не будет в его доме. Но чтобы он, ни о чем не догадался раньше времени, продолжала подыгрывать.

– Я готовить не умею – признаюсь сразу. Да и прибирать твой огромный особняк мне не под силу

– А тебе и не нужно ничего уметь. Дуреха, ты нужна мне в качестве красивой спутницы, но никак не домработницы. Так что не забивай свою хорошенькую головку подобными глупостями. И кстати, кажется, я уже нашел одну девушку. Она должна скоро подъехать.

–А почему так поздно?

– Потому как раньше я не мог с ней встретиться, у меня полно работы.

– Ладно, жди свою домработницу, а мне на сцену пора.

– Ты заставляешь меня ревновать!

– Не ревнуй. Тебе не идет. Лучше удели побольше внимания маме.

– Я рад, что вы подружились. Маме ты тоже очень понравилась. Ждет не дождется внуков.

– Скажи, что в самое ближайшее время мы ее осчастливим и уже вовсю работаем над этим вопросом.

Внезапно тошнота подступила к горлу, и я со всех ног помчалась в туалет. Возле кабинки подошва туфель заскользила на скользкой плитке. Не удержав равновесие, я упала на спину и, ударившись головой, провалилась в черную бездну.

Очнулась я от прикосновений. Кто-то гладил мое лицо и даже заботливо поправлял одеяло.

Я сделала попытку разлепить тяжелые веки, но мои усилия не увенчались успехом, поэтому я оставила это занятие и прислушалась к разговору, звучавшему прямо возле меня.

– Не волнуйся, она поправится и все будет еще лучше прежнего. Я поговорила с врачом. Он сказал, что ничего страшного не произошло, у нее небольшое сотрясение, и они довольно быстро поставят ее на ноги. Ты понимаешь все ответственность, которая теперь на тебя возлагается?

– Да понимаю я, сколько можно об этом твердить!

– Просто, мне кажется, ты не до конца осознаешь, что так, как было раньше, уже не будет.

– И это меня напрягает, потому, как я ничего не собирался менять. Меня все устраивало, да и тебя думаю тоже.

– Я же говорила, что тебе пора думать о своем будущем. А уж теперь ты просто обязан измениться и посвятить всего себя будущей жене. Она собиралась уходить с работы?

– Собиралась, – буркнул, как я уже догадалась по голосу, Миша.

– Вот и хорошо. Пусть дома сидит и вынашивает вашего ребенка!

– Ребенка??? – я попыталась пошевелиться, но голова отозвалась дикой болью.

– Тише, она может услышать. Мне кажется, она зашевелилась.

– Ерунда, врач сказал, что ей укололи снотворное, так что, как миленькая проспит до завтрашнего утра, а днем ты заберешь ее и увезешь домой. Приставь к ней охранника, чтобы никуда из дому не сбежала.

– Мама, я не хочу ее держать, да и она успела мне порядком поднадоесть. Никогда не думал, что присутствие женщины может так утомлять. Ты – единственное исключение. И почему ты моя мать, а не подружка. Лучше бы я на тебе женился.

– Но она ведь тебе нравилась!

– А теперь разонравилась. Условия ставит какие-то. С кем спать, общаться. Никакой романтики.

– А с кем она запрещает общаться? Уж не со мной ли?

– Что ты, если бы с тобой, я бы уже давно ее выгнал. Запрещает общаться с другими женщинами.

– Ну, так ты же, наверное, не просто общаешься, но и спишь с ними.

– Не без этого, но ведь ты меня не ревнуешь!

– Я – нет, потому как я понимаю, что тебе нужно устроить свою личную жизнь и родить мне внука. И вот теперь, когда я так близка к исполнению своего заветного желания, я не хочу, чтобы что-то омрачило мне радость. Поэтому прошу тебя, приглядывай за ней, или найми охранника.

– Хорошо, мама, я сделаю, как ты хочешь. Поехали, у меня еще есть незаконченные дела.

– А разве ты не поедешь ко мне?

– Не сегодня. Мне еще нужно кое с кем встретиться, а потом я планирую поспать. Что-то в последнее время никак не могу выспаться.

– Ну, хорошо-хорошо сынок, пойдем.

После их ухода воцарилась тишина, и я снова провалилась в сон.

Через какое-то время я вновь проснулась, и с неимоверным усилием открыв глаза, обвела взглядом комнату. Так и есть, я в палате, рядом капельница с какой-то жидкостью.

Выдернув иглу из руки, я села на кровати, пытаясь понять свои ощущения. Голова практически не болела, так что я потихоньку встала и чуть покачиваясь, подошла к висевшему на стене небольшому зеркалу. Вместо привычного отражения, на меня глядела женщина с взлохмаченными волосами и уставшими глазами.

Внезапно дверь отворилась, и в палату, что-то напевая себе под нос, вошла медсестра. Увидев меня, она встала как вкопанная и приоткрыла рот.

– А вы почему с постели встали, вам кто разрешил? А ну марш обратно!

Я позволила ей себя уложить и сморщилась, когда она довольно грубо пронзила мою вену на руке иглой и снова включила капельницу.

– Что со мной?

– Ничего такого, от чего умирают. Вы упали в обморок и ударились головой. Но не сильно, так что завтра вас уже выпишут. К вам приходили жених с мамой, так они так за вас волновались, так переживали, что прям зависть берет. И почему одним и красота, и забота, а другим…

– Постойте, я упала, ударилась головой и все???

– А что еще? А, ну да, совсем забыла, еще у вас беременность 3-4 недели.

– Как беременность?

– А вот об этом, милочка, надо было раньше головой думать.

– Но я не готова…Мне не нужен этот ребенок…по крайней мере от этого мужчины…

– Как это не нужен? Вы эти мысли из головы выбросите! Вам что, жить негде?

– Есть, дело не в этом.

– Так может, жених не рад?

– Не рад, но его мамочка сделает все возможное, чтобы он изменил свое мнение.

– Так в чем же дело? Что за глупости! Жених обрадуется, жить есть где – рожай не хочу!

– Это вам так кажется, но все не так просто.

– А что не так?

– А то, что у моего жениха есть постоянная любовница.

– Ну, так любовницами сейчас никого не удивишь. Жениться-то он собрался на тебе.

– Да я ему и даром не нужна, ему нужна иллюзия счастливой семейной жизни.

– Так и хорошо, выходи за него, родишь ребеночка, а там глядишь, он и про любовницу свою позабудет.

– Не позабудет, потому как любовница – его собственная мать!

– Мать??? Даа, ты видимо хорошо головой ударилась, раз такой бред несешь. Мне придется поговорить с доктором, чтобы он тебе еще ряд анализов назначил. Видимо недообследовали тебя, и рано выписывать собрались.

– Да я их видела собственными глазами, и голова моя как раз ни при чем. Вы бы их головы лучше проверили, вот у кого проблемы серьезные с мозгами имеются.

– Ладно, мне еще обход делать, – было видно, что она не верила ни одному моему слову. – Я капельницу отключаю, докапала она уже, пока мы с тобой болтали. Так что засыпай, а завтра видно будет, что с тобой делать – выписывать или нет. Но с доктором я на всякий случай поговорю.

Откинувшись на подушку, я сквозь приоткрытые веки наблюдала за ее манипуляциями с капельницей.

Через минуту она наконец-то вышла и тихонько прикрыла за собой дверь.

Больше нельзя было терять ни минуты. Я подошла к зеркалу и пригладила растрепавшиеся волосы, потом быстро скинула больничную ночнушку и накинула халат, сиротливо висевший на соседнем стульчике. Сумочку я обнаружила под подушкой и, слава богу, лежавшие в ней деньги и телефон были в ценности и сохранности. Прижав сумочку к груди, я подошла к двери и, приоткрыв ее, выглянула в коридор. По всему периметру было темно, лишь на посту сиротливо горела настольная лампа, освещая наспех отодвинутый стул. Быстро миновав его, я устремилась по лестнице вниз. Через пару минут стоя на пороге, меня овеял свежий вечерний воздух, наполненный ароматами цветов, исходивший из клумб, по обе стороны от входа. Беспрепятственно покинув стены больницы и, несмотря на то, что было уже довольно поздно, я довольно быстро поймала машину и отправилась к Мише.

В душе теплилась надежда, что его нет дома, и пока он отсутствует, я смогу беспрепятственно забрать свои вещи и на время исчезнуть. Лучше всего пока что отсидеться у мамы, слава богу, ее адрес он не знает. А вот что делать с ребенком? Становиться матерью в мои планы не входило, так что выход оставался только один – аборт. И сделать его желательно быстрее. Главное сейчас быстренько забрать свои вещи и убежать из этого дурдома, состоящего из двух действующих лиц – Миши и его матери.

Но в голову предательски полезли и другие мысли – а что, если не нужно быть такой категоричной?! Что, если все можно изменить, исправить?! Что, если с ним просто нужно поговорить и достучаться до него, может в глубине души он и правда рад тому, что у нас будет ребенок и станет для него прекрасным отцом. Ведь лишить ребенка отца всегда можно успеть, а вот сохранить то, что уже построено, всегда тяжелее. Ограничить его общение с матерью, свести на нет общение с любовницами, пригрозить, в конце концов, ребенком. Ведь что-то же должно быть для него свято. И этим святым может быть ребенок, которого я ношу под сердцем. А вдруг у нас получиться стать той счастливой семьей, фотографии которой можно встретить в журналах и рекламных постерах? Ведь нельзя же всю жизнь прожить бобылем без семьи и детей, кто, в конце концов, в старости подаст стакан воды, кто скрасит старость внуками, как не наши дети? Ведь наверняка он тоже когда-нибудь задумывался над этим, не может ведь быть в голове у человека только цифры и мама. Законы общества диктуют определенные правила – у человека должна быть семья и пара веселых карапузов. Да и его мама, в конце концов, на ладан дышит, умрет и что потом? Он останется один, без семьи и надежного плеча. А ведь годы идут. В общем, нужно продемонстрировать свою готовность уйти и посмотреть, что будет. Если он попытается все исправить, то почему нет – можно дать ему еще один, последний шанс.

Я остановила водителя за два дома, и поспешила к дому Миши. После того, как я набрала на панели секретный код, калитка беззвучно отворилась, пропустив меня внутрь. Дверь была незапертая, но я нисколько этому не удивилась, зная, что в некоторых вещах Миша бывает рассеянным, как он сам признавался. Направившись к бару выпить глоток воды и немного отдышаться, я замерла от удивления. На барной стойке возвышался опустошенный бокал, на котором виднелись отпечатки губной помады алого цвета. Выходит у Миши вчера была гостья. Но почему он меня не предупредил? Довольно странно. Хотя стоп. Он же говорил, что ждет девушку на должность уборщицы, но не с ней же он, в самом деле, распивал спиртное.

В тарелочке на столике возле входной двери лежали Мишины ключи с брелоком в виде льва. Так значит, он дома и я просчиталась, полагая, что смогу забрать вещи и уйти незамеченной. Теперь придется объясняться, почему я сбежала из больницы посреди ночи.

В доме стояла абсолютная тишина и, отхлебнув глоток воды, я решила разыскать Мишу и поставить его в известность о том, что ухожу.

Долго искать его не пришлось. Он спал в гостиной, сидя на диване, склонив при этом голову набок. На полу валялся стакан, а из него вылилась на ковер недопитая бледно-желтая жидкость. Вся эта картина свидетельствовала об одном. Вчера вечером Миша сильно напился.

– Эй, вставай.

Миша никак не отреагировал.

– Слышишь, вставай, – я несильно потормошила его, но он даже не поднял головы.

– Ну, хорош женишок. Еще не поженились, а уже к бутылке приложился. То-то еще будет. Вставай тебе говорят.

Видя, что он никак не реагирует, я, несмотря на головокружение, быстрым шагом сходила на кухню и принесла оттуда чайник с водой.

– Считаю до одного. Не встаешь – полью из чайника. Раз…

Я поняла, что и эта попытка не увенчается успехом и отставила чайник в сторону.

– Ну и ладно, черт с тобой, – наверху я нашла спортивную сумку и, побросав в нее свои вещи, снова спустилась к Мише. Он сидел все в той же позе, только рот немного приоткрылся.

– Я от тебя ухожу, ты меня слышишь? Здесь мои вещи, – я потрясла сумкой перед его носом, но он и ухом не повел. – Играйте в свои дурацкие игры без меня, я умываю руки.

Не знаю, слышал он меня или нет, но я решила, что второго такого случая с ним поговорить не будет, поэтому спешно продолжила:

– Ребенка не будет. Я не хочу его от тебя, поэтому решилась на аборт. Я верю в то, что еще встречу человека, с которым буду в душевной гармонии, пусть даже он не будет так богат, как ты. Но с ним я буду счастлива, и у меня будут желанные дети от любимого мужчины. А ты еще встретишь девушку, которая будет закрывать глаза на твои шалости, но со мной это у тебя не пройдет. Я собственница и мужчина должен быть только моим. Эй, ты вообще слышишь, что я тебе говорю?

Рассердившись, я толкнула его в плечо, и Миша как-то странно завалился на бок.

Почувствовав неладное, я принялась разворачивать его лицо к себе, но лучше бы я этого не делала. Мертвецки бледное лицо, засохшая пена возле рта, выпученные глаза. Я дико закричала и отскочила от него как можно дальше.

Он мертв, мертв. Мысль стучала в мозгах, будто кто-то забивал в эти самые мозги гвоздь. Он мертв, мертв… Как же так, почему, за что…? Голова шла кругом, тело окаменело, а ноги приросли к полу и совершенно не слушались меня. Я, словно завороженная, стояла и смотрела на остывающий, или уже остывший, труп человека, который в начале нашего знакомства обещал сделать меня самой счастливой. Мне так хотелось верить ему, и только это произошло, я испытала первый шок, увидев его в постели с матерью, а теперь и второй – еще ужаснее. Его смерть. Внезапно я поняла, что нужно бежать, бежать немедленно, ведь в любой момент сюда может кто-то прийти и мне будет очень сложно доказать, что я здесь не при чем.

Забросив сумку на плечо, я сломя голову бросилась на улицу подальше от этого ужасного дома, от трупа Миши, и от своих надежд на лучшую жизнь. Я все бежала и бежала, не в силах остановиться. Навстречу шли заспанные лица, спешащие на работу, и с удивлением смотрели на бегущую, на высоких каблуках, девушку с размазанной по щекам тушью. Наконец, устав, я свернула в какой-то дворик, и присев на лавочку, зарыдала.

Я вспоминала, как в начале наших отношений он много говорил о безоблачном будущем и просил только об одном – любить его. Тогда я еще не была в него влюблена, но благодаря его заботе и вниманию я знала, что не устою и просто не смогу не влюбиться. Ведь он казался мне настоящим мужчиной. Мужественный и спокойный, властный и добрый, нежный, уютный, с прекрасным чувством юмора. Мы говорили с ним часами. Но стоило только поверить, что счастье и меня не обошло стороной, более того, как никогда подошло ко мне вплотную, как оно вильнуло хвостом и ушло по другому адресу. И всему виной оказалось желание моего избранника вести праздный образ жизни. Но последней точкой стали его интимные отношения с матерью. И даже после этого, я, словно одержимая, надеялась на то, что он одумается, посмотрит на меня новыми глазами и моя жизнь заиграет яркими красками. Но Миша умер, и теперь уже навсегда с ним умерли и надежды на лучшую жизнь. А я ведь уже с девчонками с работы попрощалась. Придется снова искать работу, иначе просто не на что будет жить. Но что, что произошло? Я опять вспомнила валяющийся стакан возле Мишиной руки и меня осенило. Его отравили! Господи, и почему я раньше об этом не подумала? Кто-то подсыпал в стакан яд. Но кто? Может, девушка, приходившая на должность горничной? Но какой смысл травить незнакомого человека! Может, это было сделано с целью ограбления? Надо было обратить внимание, не пропало ли чего ценного. Хотя, насколько мне известно, все ценное Миша хранил в сейфе или банковской ячейке. И почему он не поставил у дома будку с охранником? Как можно было жить в огромном пустом доме одному? Ведь любой, даже самый захудалый воришка мог без труда в него пробраться. Вот он и поплатился за свою беспечность, а ведь мог жить долго и счастливо в новом статусе папы нашего ребенка.

Рыдания сотрясали мои плечи, слезы лились рекой, поэтому я не заметила парня, некоторое время наблюдавшего за мной. Я заметила его лишь тогда, когда он подошел неспешным шагом и присел рядом на лавочку.