Прежде всего сознаю, что поднятая в моих записках тема — как с первых дней Советской власти осуществлялась борьба с контрреволюционными преступлениями в нашей стране, какие сложности и извращения были в ней, не полностью и не глубоко освещена. Надеюсь, на эту важную историческую тему еще будут написаны книги.
Читатель, конечно, обратил внимание, что я ограничился описанием того периода работы специально созданного аппарата Главной военной прокуратуры по пересмотру дел прошлых лет, когда непосредственно участвовал в ней (1954–1967 годы), т. е. в тот период почти полностью был завершен пересмотр всех дел на участников «военно-фашистского заговора», занимались пересмотром и других дел.
Преодолевая различного рода препятствия и сложности на путях принятия необходимых решений, мы выполняли указания ЦК КПСС и Генерального прокурора: «ни одно заявление о пересмотре дела независимо от времени его возникновения и характера не может быть оставлено без тщательного разбора обоснованности осуждения того лица, о ком содержится просьба разобраться в его виновности».
Так, еще в 1954–1960 годах по заключениям Главной военной прокуратуры, вынесенным на основании проведенных нами глубоких объективных проверок, был реабилитирован ряд необоснованно осужденных известных деятелей Коммунистической партии и Советского государства. Кроме названных в записках можно упомянуть о состоявшейся тогда реабилитации Авеле Енукидзе, Яна Рудзутака, В. Я. Чубаря, А. Е. Сулимова, П. П. Постышева, В. И. Межлаука и др.
В 1955–1956 годы сотрудниками Главной военной прокуратуры и Комитета государственной безопасности проведена большая работа по объективному исследованию обстоятельств создания дела о так называемом «заговоре в комсомоле» и подготовки еще одного «громкого политического процесса» над руководителями ЦК ВЛКСМ.
На состоявшемся в ноябре 1938 года VII Пленуме ЦК ВЛКСМ были сняты с постов и выведены из состава ЦК ВЛКСМ все секретари ЦК во главе с А. В. Косаревым и объявлены «врагами народа», а затем и арестованы. «Комсомольская правда» опубликовала статьи под лозунгом: «До конца выкорчевать вражескую агентуру в комсомоле», «Беспощадно добить вражеское охвостье». Все это послужило поводом для развертывания в широком масштабе репрессий в отношении руководящих комсомольских работников во многих городах и районах страны.
Собранные при проверке материалы убедительно показали, что обвинения во вражеской работе в отношении А. В. Косарева, В. Ф. Пикиной, П. А. Вершкова, С. Я. Богачева и других товарищей были сфальсифицированы и основывались на провокационных заявлениях сотрудницы аппарата ЦК ВЛКСМ О. П. Мишаковой, безответственно поддержанной М. Ф. Шкирятовым и самим Сталиным.
В результате нашей проверки было сделано заключение о необходимости реабилитации упомятуных товарищей, с чем согласился Верховный Суд СССР.
Аналогичная работа проведена и по проверке дел на многих других гражданских лиц, обвиненных в проведении шпионско-вредительской работы. Среди тех, в отношении кого Главная военная прокуратура вышла с предложением о реабилитации, как необоснованно осужденных, назову академиков Н. И. Вавилова, А. Н. Туполева, С. П. Королева.
По нашим заключениям, в 1954–1960 годы реабилитированы многие невинно осужденные партийные и советские работники, ученые, директора заводов и фабрик, институтов, деятели культуры и искусства, писатели.
Не могу не вспомнить о том, какую большую поддержку мы имели от Отдела административных органов ЦК КПСС и его заведующего Николая Романовича Миронова. О нем мы знали немного. С комсомольской и партийной работы попал на работу в органы МГБ — КГБ. Познал «изнутри» все особенности этой работы. Познакомился и с архивными документами, раскрывающими деятельность данных органов в прошлые годы. Многое из того, что узнал он, стало известно и нам во время общения с ним, из его выступлений и публикаций тех лет.
Мы неизменно имели поддержку со стороны этого отдела ЦК КПСС при решении вопроса о реабилитации таких лиц, в отношении которых было и устойчиво сохранялось со стороны некоторых влиятельных лиц мнение как о «врагах народа». На самом деле это были честные коммунисты, в связи с их реабилитацией требовалось произвести переоценку их роли в революции и в становлении Советской власти… Но сделать это не все хотели… И не все удалось…
Вся наша работа проходила под непосредственным руководством Генерального прокурора Союза ССР действительного государственного советника юстиции Романа Андреевича Руденко. Лично он и нередко его заместители А. Н. Мишутин, П. И. Кудрявцев утверждали подготовленные нами решения по определенным делам или в силу требований процессуального закона.
Руководство аппаратом, созданным в Главной военной прокуратуре для этих целей, осуществлял Главный военный прокурор. В начале работы им был генерал-майор юстиции Е. И. Барской, а затем А. Г. Горный, ставший впоследствии генерал-полковником юстиции. Решения по пересмотренным делам, отнесенным к нашей компетенции, принимали Главный военный прокурор и его заместители — авторы настоящих записок и в разное время другие заместители — А. Н. Полев, B. С. Жабин, Д. П. Терехов, И. М. Максимов, К. Н. Новиков и C. К. Занчевский. Возглавляли отделы назначенные с периферии опытные военно-прокурорские работники, занимавшие до этого и во время Отечественной войны должности военных прокуроров армий и корпусов. Из фронтовиков в основном был сформирован и весь аппарат для этой работы.
В мобилизации усилий всех наших офицеров-коммунистов нельзя не отметить роль нашего партийного комитета, который в те годы возглавлял принципиальный и высокопрофессионально подготовленный из нашей среды товарищ Борис Владимирович Цаллагов. Активная деятельность первичных партийных организаций, инициатива, напряженный труд почти всех без исключения коммунистов способствовали тому, что Главная военная прокуратура в основном успешно справлялась с возложенными на нее задачами по выполнению решений XX съезда КПСС по ликвидации последствий культа личности и устранению беззаконий.
Это не означает, что в нашей работе по пересмотру дел не было допущено ошибок, недостатков. Довольно ощутимо сказывалась и перестраховка в принятии решений, не всегда последовательно и настойчиво отстаивались намеченные к принятию решения.
Но поддерживаемый руководством и парткомом дух самокритичности в нашей партийной организации, непрекращающаяся учеба в форме политических и профессиональных занятий помогали предупреждать и преодолевать возникающие в работе трудности и недостатки…
Люди, пишушие, вроде меня, воспоминания о прожитом и пережитом, видимо, неизбежно ревниво всматриваются в то, как после них живут и трудятся их преемники, как продолжается начатая при них ликвидация последствий сталинского режима.
С чувством большого огорчения многие из нас восприняли устранение из нашей общественной жизни так называемой «Хрущевской оттепели». На свертывание пошла работа по восстановлению справедливости и исторической правды. И немало лет ушло, чтобы партия вернулась к своему курсу, взятому на XX съезде КПСС. Нужно было новое политическое мышление о судьбах социализма и демократии.
Об этом и было сказано на октябрьском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС.
«В конце пятидесятых годов, — заявил в своем выступлении Михаил Сергеевич Горбачев, — в особенности после XX съезда было проверено значительное число дел тех, кто был репрессирован в 30-х, 40-х и начале 50-х годов. Выяснилось, что большинство из них было осуждено на основании их собственных показаний, полученных незаконными методами следствия. Оказались вымышленными сведения о шпионской деятельности, вредительстве и т. д. Тысячи безвинно пострадавших реабилитированы. Это принципиально важно для тех, чье доброе имя было опорочено. Но не менее важно это было и для всех нас, для всей партии, всего народа.
Возвращаться к трагическим страницам прошлого нелегко, но нельзя не подумать: довели бы эту работу до конца 20–30 лет назад, когда она была верно начата, но вскоре неоправданно свернута, сейчас многое было бы уже историей, хотя и трагической. А вот не захотели довести — и не заживает эта рана в жизни общества».
С этого времени «верно начатая» и неоправданно «свернутая работа» по реабилитации была значительно активизирована, в том числе и в аппарате Главной военной прокуратуры. Многое для этого сделали новые руководители этого аппарата — генерал-лейтенант юстиции Б. С. Попов, начальник отдела, ныне преобразованного в управление, генерал-майор юстиции В. Г. Провоторов, новое поколение военных прокуроров, занятых на этой все возрастающей по объему и трудностям работе.
Предстоит осуществить проверку полностью всех дел, с тем чтобы восстановить справедливость в отношении всех без исключения жертв репрессий и обоснованно отказать в реабилитации тем, кто того не заслуживает из-за тяжести совершенных преступлений. Задача эта не из легких. И мне хочется от всей души пожелать моим товарищам успешного ее решения.