ИВАН ВЫЛЧЕВ

ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ИЩЕТ

Перевод Л. Хлыновой

Рапорт командира дежурной спасательной группы

Сигнал тревоги был дан в 17 часов 32 минуты. Ко входу в центральный командный пункт мы прибыли через 46 секунд, но предохранительные щиты были опущены. Электросварочным аппаратом мы проделали отверстие в одной из дверей и проникли в зал. Там было темно, аппаратура не работала. У главного пульта, разрушенного огромным куском бетона, мы обнаружили профессора Виктора Ганчева, который был без сознания. Его немедленно передали группе санитаров.

Художник Захари Петров был найден здесь же среди оборванных проводов. Когда его вытаскивали, он пришел в себя, но потом снова потерял сознание.

Через 7 минут прибыл первый отряд центральной спасательной команды, после чего я получил приказ перейти вместе с моими бойцами в дезактивационный пункт.

Капитан Ваклинов

ВИКТОР

- Нет!.. Это невозможно!..

Мои слова не произвели на него совершенно никакого впечатления. По прямой морщинке на лбу я понял, что он не отступит.

- Пойми, это же невозможно, мы проводим пробные испытания, - снова начал я. - Сегодня нам предстоит особенно рискованный эксперимент. В командном зале буду только я... Все остальные сотрудники будут следить за опытом с дистанционного командного пункта... Одним словом, ты не можешь присутствовать!..

- Это не каприз, - спокойно возразил Захари. - Ты помнишь мою последнюю картину?

- "Сборщица роз"? Очень хорошо помню - на заднем плане темный силуэт Балкан, на переднем - поле, усеянное розами, и худенькая девочка, склонившаяся над кустом... Мне нравится.

- Тебе нравится! - Захари холодно усмехнулся. - Но ты забываешь небольшую подробность - это последнее мое приличное полотно...

Он не торопясь вытащил несколько деревянных трубочек, собрал из них длинный восточный мундштук и закурил. "Теперь будет молча пускать облака дыма, - подумал я. - Все это эффекты!" Но Захари очень скоро заговорил:

- Три года назад я задумал новую картину... Если я ее когда-нибудь напишу, то назову "Человек, который ищет..." Сначала мне казалось, что это нетрудно, а работа не двигалась. Но я все-таки упорствовал. По неделям не выходил из мастерской. Писал, писал, а с холста на меня смотрели совершенно невыразительные лица... Теперь я понимаю, что просто не созрел для такой картины. Тогда же неудачи казались мне трагическими. К счастью, меня потянуло к творениям старых мастеров. Целыми днями я рассматривал их, искал ответа на волновавшие меня вопросы. Может, это покажется тебе наивным, но именно тогда мне пришла простая и естественная мысль - я должен идти к людям и среди них найти прототип моего "человека, который ищет". Я немало побродил по свету. Побывал у летчиков, моряков, работал в шахте, провел лето с пастухами на высокогорных пастбищах, объехал заводы... И испытал огромную радость... Теперь я ношу своего героя в себе. Тебе знакомо это чувство? И ты знаешь, как мучительно ожидание?.. Поэтому сейчас мне нужен толчок, острое переживание, даже риск твоего опыта, чтобы я смог увидеть образ, который ищу...

- Но ты ничего не увидишь!.. Загорятся разноцветные лампочки, стрелки побегут по шкале приборов, а я нажму кнопки на пульте. И это все! Поверь мне, в научно-популярных фильмах можно увидеть гораздо больше.

- Оставь, Виктор! Пошли!

- Пошли! - согласился я.

Не было смысла спорить. Я ни в чем не мог отказать ему, и Захари знал это... Мы вошли в командный зал. Там я подвел его к огромному электронному аппарату, вмонтированному в пульт управления.

- Знакомьтесь - Кио.

Но Захари меня не понял.

- Кио - это наш кибернетический оператор, - пояснил я, включая ток. Зеленые сигнальные лампочки весело замигали. Видишь? Кио докладывает: "Я готов!" Сегодня он будет работать, нам остается роль зрителей. Когда мы проводили предварительные опыты и пробовали ускоритель во всевозможных режимах, Кио все сохранял в своей электронной памяти. Сегодня у него "экзамен" - мы поручим ему самому провести контрольный опыт. В протоколе об опыте его задача сформулирована так: "Нахождение наиболее выгодного режима работы ускорителя и получение ускоренных частиц при помощи максимальной энергии". Через некоторое время Кио полностью заменит нас и сам будет проводить исследования, для которых мы будем давать ему самую общую программу... Но не слишком ли все это сложно для тебя? Может, эти подробности тебя не интересуют?

- Продолжай!

- Хорошо!.. Мы его называем восьмеркой.

- Кого?

- Ускоритель. Если посмотреть сверху, то он действительно напоминает восьмерку. Влево. и вправо от нас за стенами этого зала расположены две круглые камеры для ускорения. С помощью ионных пушек в их каналы выстреливают снопами элементарных частиц. Когда частицы получают необходимую скорость, магнитное поле выключается, они сходят со своих круговых орбит и сталкиваются со страшной силой. Энергия взаимодействия просто чудовищна! От камеры нас отделяют стены из свинца и бетона толщиной в несколько метров. Но все, что в ней происходит, мы можем видеть на телевизионном экране... Это действительно чудесная машина. Даже во время предварительных опытов нам удалось получить все известные до сих пор отрицательно заряженные частицы. И представь, довольно легко!.. Знаешь, когда я стою возле пульта, у меня такое ощущение, будто я рисую в пространстве... Но у меня в руках вместо твоих безнадежно устаревших кистей нечто более могущественное - силовые поля и потоки частиц...

- Оставь мои кисти в покое, - Захари с досадой отошел от пульта. - Они давно высохли.

Я понял, что задел его больное место, но времени для объяснений уже не было. Надо было начинать "экзамен" Кио. Я связался с дистанционным пультом и, узнав, что там тоже готовы, включил оператор в управляющую сеть. Опыт начался, но проходил не так, как я ожидал. Сначала Кио повысил напряжение ускорительного поля, а потом начал бесконечно то уменьшать, то увеличивать его силу - видимо, искал наиболее выгодный режим. Постепенно в этих колебаниях стала обнаруживаться какая-то закономерность. Через несколько минут это уже был постепенно ускоряющийся ритм. Я был начеку, но не вмешивался. Кио продолжал пробуждать огромную мощь, заключенную в ускорителе... Телевизионный экран оставался пустым, но приборы показывали, что энергия заряженных частиц гораздо выше намеченной. Это было совершенно неожиданно!

Вскоре в камере стали происходить странные явления. Появилось голубоватое сияние, потом исчезло, вместо него засветились блуждающие огоньки. Временами они увеличивались, принимали странные очертания, а потом бесследно исчезали. Из ускорительных колец слышался шум, все здание сотрясалось от сильнейшей вибрации... И сейчас, когда я перебираю в памяти все события этого рокового дня, то спрашиваю себя: может быть, в этот момент следовало прекратить опыт?.. Но тогда я смутно чувствовал, что Кио отыскал что-то новое - какой-то резонансный режим ускорения, - и хотел, чтобы он полностью раскрылся. На дистанционном командном пункте мои сотрудники наблюдали за опытом. Автоматы записывали все. Ничего в нашем эксперименте не должно быть упущено, я хотел исчерпать его до конца. Поэтому, когда Кио дал сигнал "Попал в неустановленный режим. Нужна помощь", я не стал вмешиваться. И опыта не прекратил. Не счел нужным его прекратить и Кио... И тогда в камере снова появилось голубоватое сияние. Немного погодя оно сгустилось в блестящий шар, который стал медленно увеличиваться. Когда же он заполнил камеру, она разлетелась на куски. Потом шар потонул в толстой свинцовой стене и закрылся облаком желтоватого пара... Последнее, что я помню, был треск бетонной стены. Огромный кусок отскочил от нее и полетел на меня. Потом наступил мрак...

8АХАРИ

- Как это было?.. Дайте вспомню! Все вспомню! Что было сначала? Может быть, те парни из спасательной группы? Но ведь до этого было что-то другое! Виктор?..

- Он ни в чем не мог мне отказать. Не смог и теперь... Встал у пульта... Я испытал настоящее удовольствие, наблюдая за его худощавой подвижной фигурой, ловкими движениями его рук.

Потом начался опыт, и все произошло очень быстро. Я чувствовал! что-то неладно. Неясный шум, который проникал через стены зала, напряженная поза Виктора и его неестественно блестящие глаза - все подсказывало мне, что происходит что-то необыкновенное... И все же случившееся в последующие минуты для меня было совершенно неожиданным. Огромная глыба бетона грохнулась на пульт, Виктор упал... Свет в зале погас, завыла сирена...

Я ощупью добрался до того места, где упал Виктор, но передо мной очутился блестящий шар, окруженный голубоватым сиянием. Он легко покачивался в воздухе и, плавно описывая зигзаги, приближался ко мне. Я полз по полу, но он преследовал меня... Сколько времени продолжалась эта странная погоня?.. Внезапно что-то вонзилось мне в плечо - оказалось, что нахожусь у разрушенного пульта. Тут я запутался в порванных проводах, шар настигал меня... и коснулся моей груди...

Я потерял сознание...

...Когда пришел в себя, то увидел, что лежу на зеленоватой стекловидной поверхности. Меня сковывало необъяснимое безволие. Мне хотелось спать и ни о чем не думать, но чья-то чужая воля властно приказала мне встать и идти. Я поднял голову, осмотрелся. Меня окружала бесконечная унылая равнина, покрытая белыми, как снег, кристаллами. "Но это не снег, почему-то подумал я, - это что-то другое". Низко надо мной плыли густые оранжевые облака. Стекловидная лента, на которой я все еще лежал, пересекала равнину и скрывалась за горизонтом. Я не спрашивал себя, зачем я здесь. Для меня не существовало ничего, кроме чужой воли, которая приказывала мне идти. Я попытался встать, но острая боль пронзила грудь. Тогда в моем помутневшем сознании стали появляться странные видения...

Сначала я увидел ленту пустого шоссе. Потом на ней появилось серое облако. Оно стало увеличиваться, сгущаться и принимать человеческие очертания... Этим человеком был я!..

Потом картина сменилась. Появился огромный зал с приборами. У командных пультов большого фосфоресцирующего экрана стояли трое юношей. Это не были люди Земли. На их удлиненных лицах сияли огромные глаза, исполненные сдержанной тревоги. Юноши были высокие, стройные, гибкие. На экране перед ними я снова увидел шоссе и мою беспомощно распростертую фигуру. Я испытывал какое-то раздвоение. Знал, что лежу на шоссе, и наблюдал за собою со стороны как зритель. Но анализировать это чувство у меня не было времени. Боковая дверь открылась, и в зал быстро вошел старик с темным морщинистым лицом. Он посмотрел на меня необыкновенно умными глазами... Постепенно напряженное выражение в них исчезло, и они засветились тепло и дружелюбно. Потом он повернулся и широким жестом указал в глубину экрана... Мое изображение исчезло, и там, куда указывала его рука, появились огромные равнины, покрытые белыми кристаллами. Над ними поднимались гигантские решетчатые башни, в оранжевой пелене облаков мелькали силуэты необычных летательных аппаратов. Потом появились неясные очертания города, построенного из синеватого металла, - гигантские купола, расположенные правильными рядами. Потом один из куполов раскрылся - это была крыша огромного подземного помещения. И началось чудесное путешествие по подземным залам и коридорам этого необыкновенного города. Мы проходили мимо незнакомых машин, пультов со сложной аппаратурой, мимо прозрачных бассейнов, через огромные оранжереи, залитые синеватолиловым светом... Но это продолжалось недолго. Мне становилось все хуже,, и красноватый туман застилал глаза. Я отвернулся от экрана, и последнее, что я видел, был старик, протягивающий ко мне руки на прощанье... Потом глубокая тьма поглотила все.

Позднее я почувствовал, что кто-то меня трясет. Открыл глаза - надо мной склонились три фигуры в скафандрах.

- Товарищ капитан, - проговорила одна из них, - перережьте этот провод, тогда мы его сможем вытащить.

Послышался легкий скрежет металла, потом меня подняли, и я потерял сознание.

ЗАХАРИ И ВИКТОР

Они лежали на траве и ждали, кто первым начнет разговор.

Слышно было, как на ближайшей аллее поскрипывал под ногами отдыхающих песок. За ровно подстриженными кустами английской изгороди виднелось здание санатория. Десять дней назад их привезли сюда для окончательной поправки. И все это время они говорили о различных пустяках. Ни один не хотел начинать первым.

- Виктор!

- Я тебя слушаю.

Захари вытащил свой восточный мундштук - верный признак того, что он волнуется, и закурил. Потом начал рассказывать. Сначала сбивчиво, но постепенно голос его окреп, стал твердым и спокойным.

Виктор слушал, не прерывая, с чувством все возрастающей тревоги. "Прекрасные видения, - думал он. - Верно, Захари еще не оправился от контузии. Надо предупредить врача".

- ...Когда я пришел в себя в больнице и увидел, что ты спокойно спишь на соседней кровати, то испытал огромное облегчение. И вторая моя мысль была: Виктор все объяснит. Теперь я хочу услышать твое мнение.

- Это глупости.

- Такого ответа я и ожидал. Но скоро ты не будешь так думать... Сначала скажи мне, что это был за шар, из-за которого мы угодили в санаторий?

- Трудно сказать. Данные опыта еще обрабатываются. Может, это было облако ионизированного газа, а может, что-нибудь другое.

- Может, что-нибудь другое! Я тебе потом напомню эти слова... Ты, верно, заметил, что несколько дней я провел за книгами - готовился к этому разговору. Сам хотел найти предварительно хоть какое-то объяснение. А теперь наберись терпения и слушай... Ты, разумеется, знаком с гипотезой Поля Дирака о природе абсолютного вакуума. Он утверждает, что вакуум - это безграничный "океан", заполненный материальными частицами, имеющими отрицательную массу и отрицательную энергию. Эти частицы нельзя ни почувствовать, ни зарегистрировать с помощью приборов. Когда физики научились наносить достаточно сильные удары по вакууму, они стали "выбивать" из него все знакомые до сих пор античастицы - позитроны, антипротоны, антинейтроны и так далее. Ты согласен со мной?

Виктор только неопределенно кивнул.

- Значит, согласен!.. Далее следует вопрос: почему мы должны думать, что вакуум неорганизован и неподвижен? Гораздо правильнее предположить, что это целая вселенная, вроде нашей, но созданная из тел, обладающих отрицательной массой и энергией. Эта вселенная также находится в движении, в ней протекают различные процессы, происходят какие-то превращения. И если допустить, что время в ней движется в обратном, с нашей точки зрения, направлении, то получается, что там действуют физические законы, которым подчиняется и наша Вселенная.

Ты понимаешь, Виктор, может быть, повсюду вокруг нас или внутри нас существует другой, "потусторонний" мир, полностью равнозначный нашему. Только для него "завтра" - это "вчера", а наше "вчера" - "завтра". Эти два мира существуют один в другом, не оказывая взаимного влияния, потому что каждый по отношению к другому - это мир, созданный из отрицательной материи... Ты можешь что-нибудь возразить?

Виктор снова неопределенно покачал головой.

- Я продолжаю!.. Когда Кио стал проводить опыт, он сумел в несколько раз увеличить скорость ускорителя. Ты сам сказал об этом. Почему же мы не можем допустить, что в камере образовалось "что-то другое" - большое количество античастиц... Что блестящий шар, разрушивший камеру, - это облако из античастиц!.. Когда шар коснулся меня, я потерял сознание. И разве все, что было потом, - это бред? Это новый мир, который раскрылся передо мной. А те необыкновенные люди, которых я видел там!.. Нет, Виктор, это не бред! Гигантский отрицательный заряд шара перенес меня "по ту сторону", во вселенную, заполняющую абсолютный вакуум... Это все.

- А ты не подумал, как ты вернулся? И кто тебя снова перенес "оттуда"?

- Не знаю, это должен объяснить ты.

- Ничего я не хочу объяснять! Прекратим этот бессмысленный разговор...

Виктор хотел встать, но Захари насильно удержал его. Их взгляды встретились, и Виктор был поражен спокойной уверенностью, которую прочел в глазах друга. "Неужели он верит, что все это им пережито? - подумал он. - Он и вправду не похож на помешанного. Поправится...". Неожиданно Виктор почувствовал, что его тревога ослабевает. Он повеселел и притворился, что хочет вырваться из рук Захари. Они стали бороться. Виктор - быстрый и ловкий - не мог справиться со своим другом, обладавшим медвежьей силой. Вскоре он оказался на земле, а на нем восседал Захари.

- Теперь ты должен усвоить некоторые истины, прежде чем я тебя выпущу, - начал Захари. - Вы, профессионалы, отчаянные консерваторы. Новые, смелые, оригинальные гипотезы можем выдвигать только мы, дилетанты. Может быть, я действительно бредил, но во всем, что я тебе рассказал, заключена слишком большая логика, чтоб все так легко отбросить. Я тебя отпущу, если ты мне пообещаешь серьезно подумать обо всем...

- Иди ты к чертям, - прорычал Виктор, а потом неожиданно вырвался.

Друзья снова стали бороться. Им было весело и радостно. Немного позже, устав от борьбы, они снова опустились на траву. "А может быть, ОНИ, жители "антимира", старик и юноши, перебросили меня "оттуда", - внезапно подумал Захари.. - Надо сказать об этом Виктору". Но говорить как-то не хотелось... Полуденное марево давало о себе знать. В сосновом лесу пахло смолой, ветви тихо шумели, Ни облачка на чистом небе, отчеркнутом извилистой линией горизонта. Захари, лежа на спине, смотрел вверх: "Чудесно, - подумал он, - и эта поляна, и лес, и недоверчивый Виктор - все прекрасно".

- Виктор!

- Да.

- Посмотри в глубину неба... Даже голова кружится... Как будто склоняешься над огромной пропастью.

- Две тысячи километров.

- Что?

- Над нами две тысячи километров воздуха...

"Фу, какая проза", - подумал Захари, и снова у него пропало желание продолжать разговор. Он повернулся на другой бок и стал рассматривать божью коровку, которая ползла по земле. "Божья коровка, куда ты спешишь?" - он коснулся ее травинкой. Насекомое раскрыло крылышки, описало над ним круг и исчезло. И тогда он снова посмотрел на Виктора. Что-то изменилось - в его позе не осталось и следа недавнего спокойствия. Он глубоко задумался. Черты лица, резкие и твердые, выдавали сдерживаемое волнение. Скоро это волнение передалось и Захари. И он не противился этому чувству. Потом почти машинально раскрыл альбом и начал рисовать... Работалось быстро и легко. Вскоре контуры знакомого лица ожили.

Увлекшись работой, Захари не обращал ни на что внимания. И вот он почувствовал, как на него с белого листа напряженно и сосредоточенно смотрит Виктор. Захари долго рассматривал свое создание, потом отложил карандаш и счастливо улыбнулся. Всем своим существом он ощущал радость...

Наконец-то он нашел "человека, который ищет".

ЭПИЛОГ

Через два месяца после описанных событий газеты поместили следующее краткое сообщение:

Новый ускоритель на Балканах

Будем штурмовать вакуум!

В предгорьях Балкан в Институте экспериментальной физики пущен новый сверхмощный ускоритель. После успешного завершения опытных испытаний гигантское сооружение передано для постоянных экспериментальных работ.

На торжестве по случаю пуска ускорителя Главный конструктор профессор Виктор Ганчев рассказал о задачах, стоящих перед коллективом.

"Наша первая задача заключается в получении неизвестных до настоящего времени античастиц, - заявил он. - После совершенствования ускорителя и повышения его мощности мы будем штурмовать вакуум: исследовать его структуру..."