Глава 1
Спустя месяц после смерти моей лучшей подруги я получила от нее
по почте коробку. Мягко говоря, я была в шоке. К коробке была
прикреплена записка, датированная за неделю до ее смерти. Не совсем
уверена, чего я ожидала: возможно, милого прощального письма или одну
из тех «Мусорных игр», которые она любила отправлять мне, чтобы я
нашла свои подарки на день рождения. Вместо этого я получила
инструкции к ее списку желаний.
После того, как первоначальный шок проходит, я наливаю себе бокал
вина, беру записку, коробку и бутылку на крыльцо, потому что у меня есть
ощущение, что для такого вечера понадобится больше алкоголя.
На улице прекрасный и теплый весенний день. Солнце медленно
заходит за горы, окрашивая небо в цвет лаванды, а облака в ярко-
оранжевый. Поставив коробку на стол, я стряхиваю пыль со стула, прежде
чем сесть. Я не сидела здесь с тех пор, как мы с Кией…
Я прерываю эту мысль. Все еще трудно думать о хороших временах с
Кией, когда плохие моменты еще свежи в памяти.
Внутри коробки лежит стопка конвертов, и на каждом спереди
написан номер. Внизу находится листок с инструкциями. Я внимательно
читаю их, чтобы убедиться, что ничего не пропустила, потому что моя
голова до сих пор кружится от того, что я получила посылку из могилы.
Трудно сосредоточиться на чем-то после такого.
Каждый конверт является пунктом в списке желаний. Правила
заключаются в том, чтобы выполнять по одной задаче — не знаю, как еще
их назвать, так как понятия не имею, что меня ожидает — до того, как мне
будет разрешено открыть следующий конверт. В конце списка инструкций, она спрашивает меня, смогу ли я, пожалуйста, выполнить ее желания в
надлежащие сроки. Я не могу сдержать улыбки. Киа всегда была властной
сучкой, и я чертовски ее за это любила.
Слезы катятся без предупреждения, и мне приходится сделать
несколько успокаивающих вдохов, чтобы не разразиться яростью и
уродливым плачем, обвиняя вселенную в том, что забрала ее слишком рано, что взяла кого-то, настолько хорошего. Я имею в виду, что на свете столько
ужасных людей, так почему это должна была быть она?
Ладно, хватит.
Я трясу головой и вытираю слезы. Сосредоточься.
Перечитываю инструкцию.
— Что ты припрятала у себя в рукаве? — громко спрашиваю я, ни к
кому не обращаясь, но надеясь, что Киа где-то там, в космосе, на небесах, да где угодно, слушает меня.
Я наливаю себе еще один бокал вина и выпиваю его перед тем, как
открыть первый конверт. Простой текст, напечатанный шрифтом Times New Roman гласит:
Дорогая, Фиона!
Когда ты последний раз трахалась? Ты ведь не помнишь, не так ли?
То же самое и у меня. Болезнь портит твою личную жизнь, если ты
понимаешь, о чем я. Я, действительно, очень скучаю по веселью с горячими
парнями. Уверена, что ты тоже, я права? Ну, что ж, пришло время
вернуться в седло. Не волнуйся, я не прошу тебя заходить на Тиндер, Крейглист или что-нибудь в таком роде. У меня уже есть кое-кто для
тебя на примете. Помнишь того парня, который работает в тату-салоне
напротив бара? Да, тот самый. Я не прошу тебя влюбляться в него, но
ради Бога, займись с ним сексом.
Рядом с этими словами стоит улыбающийся смайлик.
Наслаждайся и будь осторожна.
С любовью навсегда,
Киа
Я давлюсь вином и похлопываю себя по груди, пытаясь выкашлять
жидкость из легких, прежде чем захлебнусь. Моя соседка, одетая в свой
муу-муу (примеч. пер.: одежда гавайского происхождения свободного
покроя, свисающая с плеч) и свободно свисающую шляпу, выдергивает
сорняки из своего сада на переднем дворе. Она поднимает на меня взгляд, и
я даю ей понять, что со мной все в порядке.
— Какого хрена, Киа? — говорю я.
Незадолго до того, как состояние больного сердца Кии ухудшилось, мы были в баре, выпивая, и со всего смеясь. Я никогда раньше не была в
этом баре, но там царила отличная атмосфера и играла хорошая музыка.
Мы сидели в кабинке, разговаривая о работе, когда Киа заметила парня в
тату-салоне напротив. Он склонился над клиентом, сосредоточившись на
татуировке, которую набивал. Даже с другой стороны улицы можно было
заметить, насколько он красив. Мускулистые, покрытые чернилами руки
напрягались, когда он двигал ими, а его челюстью можно было бы
разрезать стейк. Когда он сел и улыбнулся, вот тогда он по-настоящему
засиял. Это было похоже на то, когда ты смотришь в зоопарке через стекло
на редкое животное, плавные линии и крепкое телосложение, которое, возможно, немного опасно.
Киа начала дергать меня за руку, показывая на него.
— Боже мой, Фиона, взгляни на него.
— Поверь мне, я это уже делаю, — сказала я.
Ох, вещи, о которых мы говорили, что бы сделали с этим беднягой.
Киа застолбила его, но дальше этого ничего не произошло. Мы видели его
несколько раз после того, когда ходили в бар с нашими другими друзьями.
Мы всегда говорили о том, чтобы перейти улицу и познакомиться, но у него
всегда были клиенты, и ни Киа, ни я, не были достаточно смелыми, чтобы
прервать его и рискнуть, поставив себя в невыгодное положение.
После того, как Киа заболела, я забыла о нем. Я забыла обо всем.
Полагаю, я больше не смогу забыть о нем, не так ли? Не теперь, когда
она хочет, чтобы я переспала с ним. Как, вообще, я собираюсь сделать это?
Прошло несколько лет с тех пор, когда я в последний раз была на свидании, как Киа весьма красноречиво и указала в письме. Последние несколько
месяцев, когда я не работала, то была с Кией, помогала ее родителям
заботиться о ней. Это была работа на полную ставку. Моя жизнь и сердце
были уничтожены. Не осталось места ни для кого другого. Так же, как и
времени. Свидания были последним, о чем я думала.
— Пожалуйста, скажи мне, что это просто злая шутка, — говорю я, переворачивая письмо.
Пытаюсь представить себе, как буду просить парня, которого я
никогда не встречала, переспать со мной. Просто подойду к нему и скажу:
«эй, не хочешь заняться сексом на одну ночь?» А что, если у него есть
девушка? Я не могу быть той, которая уводит мужчин, даже, если это всего
лишь на одну ночь. Киа никогда бы не попросила меня сделать что-то вроде
этого… что означает, что, вероятно, она выполнила свою работу. Не могу
ничего поделать, но то, что она хочет, чтобы я переспала с парнем, которого
она застолбила, вызывает беспокойство. Такое ощущение, словно я
изменяю или действую за ее спиной.
Я перечитываю письмо из первого конверта, а также инструкцию. То
же самое. Слова не изменились, и я не придумала их в своей голове. Киа
хочет, чтобы я переспала с горячим татуированным парнем, имя которого я
даже не знаю и о котором я не думала уже долгое время.
Какой у меня есть выбор? Эти конверты последнее желание моей
лучшей подруги, хоть это и совершенно безумно, и я сомневаюсь, что она
была в ясном уме, когда писала их. Имею в виду, что в то время она
принимала много всяких лекарств. Тем не менее, если бы она попросила
меня пройти через футбольное поле голышом в день моего рождения, я бы
сделала это, потому что она не смогла бы. Боже, надеюсь, она не попросит
меня об этом.
Я не собираюсь разочаровывать ее. Мне необходимо найти способ, как переспать с этим парнем… не могу поверить, что собираюсь сделать
это.
Глава 2
Я одеваюсь и беру такси до одного из самых старых районов города.
Здесь все вокруг было построено в 1880-х годах. Большинство из этих
зданий были заколочены и разваливались. Несколько лет назад, город
выделил деньги на восстановление всего квартала, и в итоге здесь
появилось несколько модных мест. Одно из них — «Сэвидж Тату». Над
входом висит виниловая вывеска в форме дракона, который покрывает
большую часть окна, оставляя лишь немного места, где можно увидеть
горячего татуированного парня, который работает на своем месте внутри.
Мое сердце бешено колотится. Понятия не имею, что делать, когда
войду туда. Я стою на тротуаре снаружи здания, словно какой-то сталкер, смотрю в окно и пытаюсь понять, как действовать. Клянусь Богом, я
должна получить все очки лучшего друга за согласие выполнить список
желаний Кии. Должны быть медаль, церемония…
Делаю глубокий вдох. Ладно, сделаем это.
Я захожу внутрь.
Какого хрена я творю? Кажется, эти мысли продолжают крутиться в
моей голове, словно заевшая пластинка. У меня в животе все
переворачивается. Я хочу уйти и практически убеждаю себя сделать это.
Как бы я не любила Кию, я не могу сделать этого. Как она могла попросить
меня об этом? Она ведь знает, какой трусливой я становлюсь рядом с
горячими мужчинами. Попросить меня об этом — значит вывести меня из
моей зоны комфорта так далеко, что я могу оказаться на другой планете.
Внутри горят яркие огоньки. Несколько мастеров сидят за своими
рабочими местами, разговаривая со своими клиентами или тихо слушая
тяжелый металл. Рисунки на стенах необыкновенные. Когда я думаю о
тату-салоне, первая мысль, которая приходит на ум — это черепа и
изображения смерти. Здесь их, конечно, много, но это не то, что я ожидала.
Не все так мрачно и ужасно. Тут много цвета и техники. Все помещение
энергичное и оживленное. И хотя, я, определенно, не в своей тарелке в этом
месте со всеми этими татуированными людьми, я чувствую себя не так
неловко, как ожидала.
Никогда раньше не думала о том, чтобы сделать татуировку. Я
никогда не была бунтаркой. Но видя, насколько красиво это искусство, начинаю задаваться вопросом, не упускаю ли я чего?
Проходя глубже в здание, я замечаю его — парня из окна, которого
мы с Кией в один из пьяных вечеров, хихикая, обсуждали. Вблизи и когда я
трезвая, он выглядит даже лучше. У него короткая стрижка, которая
длиннее на макушке, острые, как бритва скулы, и немного щетины на его
лице придает ему сексуальный, суровый вид, а также красочные
татуировки на шее и руках, и, вероятно, в других местах тоже, которые я не
вижу... пока что. При условии, что все пойдет по плану, я скоро их увижу.
Если на этой планете и есть более сексуальный парень, то я его не
встречала.
Он вытирает лишние чернила с татуировки на предплечье мужчины, которую только что закончил. Он поднимает на меня свои удивленно-
голубые глаза, и я ошеломлена внезапным вниманием с его стороны.
Ледяным взглядом парень скользит по моему телу с головы до ног и
возвращается к моему лицу. Невозможно сказать, о чем он думает из-за его
нечитаемого выражения лица.
— Извините, прямой сейчас мы не принимаем без предварительной
записи. У нас все забронировано на месяц вперед, — говорит он мне. Даже
его низкий, хрипловатый голос горяч. Думаю, такой шаловливый голос
будет весело использовать в постельных разговорах.
— Я просто смотрю, спасибо, — говорю я. Мой голос звучит таким
уверенным, какой и я себя чувствую. Мое сердце колотится о ребра. Не
припоминаю, чтобы была такой нервной раньше перед парнем. Опять же, я
никогда не подходила к какому-либо парню с намерением заняться с ним
сексом.
Здесь есть диван и журнальный столик со стопкой портфолио с
работами разных мастеров. Я сажусь и копаюсь в них. Нахожу одно с его
фото и именем: Макс Сэвидж. Должно быть, он владелец. Имя идеально
ему подходит. Парень заканчивает со своим клиентом. Я стараюсь не
смотреть на него, пока он идет ко мне. Краем глаза замечаю, что он
высокий, словно крепость. Он стоит там, такой весь внушительный, поглощая весь воздух вокруг меня, пока я не смотрю на него. Я сглатываю, внезапно мне становится трудно дышать.
— Ищете что-то конкретное? — спрашивает он глубоким, мужским, игривым голосом, который ударяет меня по голове своим тестостероном.
— Я не знаю, — тупо говорю я. Не могу думать ясно, когда он так
близко ко мне.
Парень поднимает брови и осматривает меня. Уверена, что прямо
сейчас он оценивает меня.
— Дай угадаю… татуировка над копчиком.
Мое разочарование, должно быть, отражается на моем лице. Я бы
никогда не сделала татуировку в этом месте, и не потому, что с ними что-то
не так. Уверена, что на правильной девушке они смотрятся великолепно.
Но я не такая. Парень улыбается так, словно уже сделал то, что собирался.
Он пытается вывести меня из себя. И продолжает дальше:
— Бабочка, фея… нет, подожди, символ бесконечности.
Он издевается надо мной. Предполагаю, что такие татуировки
набивают девушки, похожие на меня. Думаю, что только основываясь моей
внешностью, меня относят к типичной девушке. Я косметолог, поэтому мои
волосы, макияж и маникюр всегда идеальны, и я покупаю вещи в местном
торговом центре. Поэтому, я думаю, что выгляжу, как типичная
американская девушка. Похоже, это постоянная шутка в салоне, среди
снобистской элиты в мире татуировок. Думаю, то же самое происходит и с
девушками, приходящими ко мне в салон, которые неправильно наносят
макияж или сами стригут свои волосы. Я не смеюсь над этими девушками, но другие делают это. Это довольно отвратительно — чувствовать себя по
другую сторону оскорблений.
Несмотря на его выдающуюся внешность, этот парень настоящая
задница. Он посылает мне раздражающе-красивую улыбку, и я хмурюсь.
— Другими словами, ты говоришь, что я обычная, — говорю я.
Он мне, действительно, не нравится. Он сексуальный как черт, но
ведет себя, как осуждающий засранец. Это не имеет значения. Как и
сказала Киа, я не должна влюбляться в него — слава Богу, потому что этого
никогда не произойдет. Это всего лишь перепихон. Я полностью согласна
на дикий, полной ненависти и страсти секс. Спросите любого из моих
бывших, с кем я спала после того, как мы расстались.
Он пожимает плечами и посылает мне самую вызывающую и
сексуальную улыбку, которую я когда-либо видела, его жемчужно-белые
зубы появляются за раскрытыми губами.
— Так вы относитесь ко всем своим потенциальным клиентам? —
спрашиваю я.
— Нет, но у меня такое чувство, что ты здесь не из-за татуировки.
Я хмурюсь.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что все время что ты здесь, ты наблюдала за мной и не
посмотрела ни одной из моих работ в портфолио. Это не очень типично для
того, кто пытается определиться с тем, какую татуировку сделать.
Он говорит достаточно громко для того, чтобы все его услышали.
Машинки таинственным образом затихают, и у меня такое чувство, будто у
нас появилась аудитория. Оглядываясь вокруг, я убеждаюсь в этом, когда
мастера и их клиенты поворачивают свои головы.
— Ты прав, — признаюсь я, разговаривая тихо и надеясь, что он
сделает также. — На самом деле, я здесь, чтобы поговорить с тобой. Мы
можем это сделать где-нибудь наедине?
— О чем? Меня проверяют или что?
— Что? Нет.
Я одета, как сборщик налогов? Оглядываю свое простое черное
платье и практичные шпильки. Мои волосы собраны в пучок, и я в очках
вместо линз. Думаю, сегодня выгляжу немного скучно. Наверное, стоило
надеть что-то более откровенное, если я собираюсь попросить незнакомца
переспать со мной. Я слишком нервничала, чтобы подумать об этот
вовремя.
— Ничего подобного, — говорю я. — Мне просто нужна минутка, чтобы поговорить с тобой. Это не займет много времени.
Он закатывает глаза и говорит:
— Иди за мной.
Боже, этот парень определенно холост. Вот засранец.
Он ведет меня в заднюю часть магазина, и выходит в переулок. Не
удивлюсь, если он закроет дверь и запрет меня. Однако, парень не делает
этого. Вместо этого он выходит со мной и садится на один из трех стульев, окружающих кофейную банку, которая используется в качестве
пепельницы, переполненной окурками.
На стенах граффити. Не как надписи банд, а потрясающие рисунки
городского пейзажа, вероятно, нарисованные одним или несколькими
мастерами, работающими в салоне.
Он смотрит на меня так, словно хотел бы оказаться где-нибудь в
другом месте, и вздыхает.
— Итак, чего ты хочешь?
Так и подмывает уйти прямо сейчас. Если бы Киа увидела, как этот
парень обращается со мной, то поняла бы.
Я делаю глубокий вдох. Не могу провалить задание из первого
конверта. Я должна хотя бы попытаться.
— Моя лучшая подруга недавно умерла, — слова до сих пор кажутся
нереальными, когда я их произношу. Они ощущаются чем-то нереальным, даже когда я просто думаю о них.
Макс выпрямляется, и выражение самодовольства на его лице
сменяется на что-то более приветливое.
Я продолжаю:
— У нее есть список желаний, который она хотела, чтобы я
выполнила для нее, — я колеблюсь. Это неправильно, раскрывать ее секрет, но уже слишком поздно. Я не могу заставить себя произнести эти слова, поэтому, просто протягиваю ему конверт.
Он читает его, приподнимая брови. Переворачивает записку и
дочитывает сзади, затем разражается смехом.
—Ты это серьезно? — спрашивает он.
—Да. У меня есть целая коробка с такими конвертами, я должна
выполнить одно задание, чтобы потом перейти к другому. Это первое.
Гладкая кожа его шеи покрывается пятнами. Он покраснел? Трудно
сказать из-за всех этих татуировок. Он уставился на листок, избегая
зрительного контакта. Сколько бы самоуверенности у него не было, казалось, от нее и след простыл, сменившись на что-то, что больше
напоминает застенчивость.
— Может быть, это даже не обо мне, — говорит Макс. — Здесь
работают и другие мастера.
Но он единственный у кого рабочее место у окна. И единственный, кем я восхищалась в баре той ночью.
— Поверь мне, это ты, — говорю я.
Эта застенчивая улыбка возвращается, и он снова смеется,
удивительным и глубоким звуком.
— Послушай, — говорю я. — Я пойму, если ты не хочешь…
— Я сделаю это, — перебивает он.
Мой желудок ухает вниз, словно я падаю с самой высокой
американской горки в мире. Из-за того, как он обращался со мной, я была
уверена, что ему это будет не интересно.
— Сделаешь? — спрашиваю я недоверчиво.
Он пожимает плечами, и дерзкая улыбка возвращается.
— Конечно. Почему бы и нет?
— Хорошо. Когда?
Он смотрит на свои часы.
— У меня сейчас есть окно между клиентами.
Мой желудок продолжает свое резкое падение, извиваясь и вращаясь
вниз по спирали.
— Подожди, прямо сейчас?
Я еще не готова. Имею в виду, у меня нет…
На самом деле, я не могу придумать причину, почему мы не можем
сделать это прямо сейчас. Я приняла душ и все необходимые места гладко
выбритые. В моей сумочке есть презервативы, которые не просрочены. Я
не могу придумать ни одной причины, почему, нет, только если он не
собирается сделать это прямо здесь в этом переулке, что могло бы
произойти, будь это в списке желаний Кии, чего, слава Богу, нет.
— У тебя или у меня? — спрашивает он.
— Эм, где ты живешь? — интересуюсь.
Он показывает на верхнюю часть тату салона.
Дерьмо. Это даже не дает мне времени, чтобы взять себя в руки и
смириться с тем фактом, что это, действительно, сейчас произойдет. У меня
дома бардак, и он на другом конце города.
— Думаю, у тебя, — говорю я.
Я следую за ним, пока мы поднимаемся наверх и подходим к двери, напоминающей амбар. Он раздвигает ее, открывая. Это огромное
пространство занимает весь второй этаж. В основном это то, что я и
ожидала увидеть. Открытая планировка, благодаря которой видны гостиная
и кухня. Там есть еще простая амбарная дверь, которая, как я предполагаю, является входом в спальню. Какое крутое место. Полное рисунков и
скульптур, неподходящей мебели, причудливого декора, гитар. Здесь есть
разукрашенная скейт-площадка и телевизор, размером со стену, со всеми
видами игровых консолей, которые вы только можете себе представить.
Полностью холостяцкая квартира, однако, чище, чем я себе представляла.
Он очень чистоплотный. Через слегка притокрытую дверь мне видно, что
даже его кровать заправлена.
— Мы сделаем это в одежде? — спрашивает Макс, пока я стою, осматриваясь.
— О, эм, нет. Думаю, что, нет, — говорю я.
Его игривая улыбка превращается во что-то более хищное. Он
медленно идет ко мне, осторожно, словно я его добыча. Я вздрагиваю, но
не от страха. Внезапно я осознаю, что, действительно, хочу этого. Он
тянется к пуговкам на моем платье, не тратя времени, уничтожает одну за
другой. Платье соскальзывает с моих плеч, вниз по бедрам и лужицей
растекается у моих ног, оставляя меня в черных трусиках и бюстгальтере. Я
радуюсь, что надела соответствующий комплект, который к тому же
отлично выглядит.
Он осматривает мои изгибы и слегка проводит пальцами по коже
моего живота. Я дрожу, вся покрываясь мурашками.
Макс берет меня за руку и притянув к себе, целует. Первые поцелуи
всегда бывают неуклюжие, но есть тонкости практики, которые приходят со
временем. Вы изучаете технику друг друга, находите ритм. По крайней
мере, у меня так было раньше. Но не с Максом. Наш поцелуй настолько
плавный, поставленный, словно у нас были годы практики. Черт, у него
отлично получается. Его губы мягкие, но требовательные. Зубами он
вгрызается, покусывает мою нижнюю губу, а затем успокаивает кончиком
своего теплого, влажного языка. Мое дыхание ускоряется. Теперь обе его
руки на мне, одной он держит меня за голову, запутавшись в волосах и
удерживая меня на месте, пока другой исследует меня, двигаясь вниз по
животу. Он гладит вокруг моего пупка и медленно спускается к кромке
моих трусиков, пальцами скользит под резинку.
Это происходит, черт побери. Конечно, таков был план, но я
предполагала, что что-то встанет на пути, он передумает или не захочет в
этом участвовать, или, возможно, произойдет какое-то божественное
вмешательство.
Но нет, это не тренировка. Это действительно, блядь, происходит, и
прямо сейчас, мое тело благодарно Кие. Макс даже не прикоснулся ко мне
в сексуальном плане, а мои трусики уже промокли. Прошло много времени
с тех пор, как я последний раз делала это, и, возможно, только что он
разбудил спящего гиганта, который все это время был в состоянии покоя
внутри меня.
Я хватаю низ его рубашки и снимаю через голову, удивляясь телу
этого мужчины, которое выглядит так, словно выковано из стали. Его кожа
гладкая и загорелая, пресс с твердыми мышцами. Хочу облизать каждый
дюйм его тела.
Он снова меня целует. Скоро это станет привычкой. Наши тела
сходятся, разгоряченные и яростные. Как я уже сказала, секс из ненависти, самый лучший.
Макс укладывает меня на диван и снимает с меня трусики и
бюстгальтер. Языком он лениво кружит вокруг моего жесткого соска.
Всасывает его, затем переходит к другому, уделяя ему не меньше внимания.
Кажется, он, действительно, завелся. Мужчина целует каждую часть моего
тела, делая паузы в этом безумии, собирая все в одну картину. Вкушая то, что видит, он издает одобрительное рычание и сдвигается так, что его лицо
оказывается между моих ног. Мой последний парень ненавидел это, поэтому никогда не делал. И я не привыкла, чтобы чье-то лицо находилось
в этой зоне, поэтому немного паникую из-за этого. С другой стороны, Макс, кажется изголодавшимся. Он прижимает мои колени к груди и
разводит их в сторону так, что теперь я открыта для него. Не осталось
ничего, чего бы он не увидел. Обычно, я слишком застенчива для такого
рода вещей в первый раз, но прямо сейчас я так сильно этого хочу, что я
готова ко всему — в буквальном смысле.
— Ты такая мокрая, — говорит Макс, поглаживая пальцами мои
половые губы.
Я закрываю глаза и вся покрываюсь мурашками, наслаждаясь
ощущениями его мягких прикосновений и легких движений. Каждая часть
меня умоляет его быстрее войти, но также мне нравится, его
поддразнивания.
От мягких прикосновений к коже он переходит к поглаживаниям.
Макс сводит меня с ума, и я чувствую, что становлюсь настолько влажной, что с меня течет. Это почти больно, то, что я так сильно хочу его прямо
сейчас. Он покусывает зубами места, которые до этого поглаживал, после
чего всасывает кожу в рот. Некоторое время посасывает ее, после чего со
чмоком выпускает. Ощущения такие, словно вся кровь в моем теле
сосредоточилась в этом месте и я живу лишь для этого. И вот тогда, он, наконец, впервые касается языком моего клитора, и это практически
лишает меня рассудка. Стараюсь не шуметь, так как не хочу доставить ему
удовольствие, показывая, какое влияние он на меня оказывает. Этот
мужчина был таким самоуверенным и невыносимым засранцем, когда мы
встретились. Он не должен быть так хорош. Люди с проблемами в
поведении обычно стараются кое-что сверхкомпенсировать. Очевидно, это
не про Макса. Возможно, он так хорошо работает своим ртом, для того, чтобы компенсировать что-то маленькое. Думаю, мы увидим.
Он всасывает в рот весь мой клитор так же, как делал с соском, и мой
мозг резко становится онемевшим и пустым, я открываю рот и стону, умоляя его не останавливаться. И, как джентльмен, которым не является, Макс останавливается.
— Нет! Почему ты остановился? — спрашиваю я, поднимая голову с
диванной подушки, и смотрю вниз на потрясающего, выводящего из себя
мужчину между моих ног.
Эта дерзкая улыбка возвращается.
— Подумал, что заставлю тебя немного поумолять.
— Так я умоляю.
— Недостаточно.
Он пальцами размазывает повсюду мою влажность, играя с моим
анусом, но не делая попыток войти в него. Прямо сейчас, я бы позволила
ему. Я бы разрешила ему сделать что угодно.
Я тяжело дышу, желая чтобы его пальцы оказались внутри меня до
такой степени, что это буквально причиняет боль — женский аналог синим
яйцам, но в лучшем виде. Мне нравится легкая боль в постели, пока
награда в конце за выдержку стоит того.
— Пожалуйста, — говорю я, мой голос едва ли громче шепота.
Он улыбается шире, показывая свои красивые белые зубы. Затем
двумя пальцами скользят в меня. Я ахаю и раздвигаю ноги шире, чтобы он
мог войти в меня так глубоко, как позволит длина его пальцев, которые
довольно-таки длинные. Сначала Макс просто входит и выходит, а мое
влагалище издает сексуальные хлюпающие звуки, но затем он сгибает их, массируя мою точку G и мои глаза закатываются.
Мои ноги начинают дрожать. Увидев, как мое тело сотрясается, он
начинает трахать меня пальцами с головокружительной скоростью. Моя
голова ударяется о спинку дивана, но меня это не волнует. Я даже не
чувствую этого. Весь диван скрипит и протестует, словно у него свой
собственный оргазм. Уверена, что у всех внизу будет, что обсудить, но
опять же, меня это не волнует.
Мой оргазм взрывается, как бомба, уничтожая меня. Я кричу, не в
силах себя остановить, из меня вырывается короткий звук, который вскоре
превращается в протяжный, последняя дрожь сотрясает мое тело, и я
превращаюсь в лужицу на диванных подушках.
Макс не дает мне времени на восстановление. Вместо этого он
снимает с себя одежду и надевает презерватив так быстро, что, если бы я
моргнула, то могла бы пропустить это. Я едва могу разглядеть его, прежде
чем он толкается в меня. Кричу, ведь даже после того, как он меня
растягивал и наказывал пальцами, есть ощущение, что этот парень не
промах в департаменте размеров. Все-таки его ужасное отношение было не
для того, чтобы что-либо компенсировать.
Он толкается в меня до упора, пока не остается свободного места. Это
самое приятное чувство наполненности. Пока скользит в меня и обратно, Макс по очереди то сосет мои соски, то целует в губы. Что-то меняется, когда он держит мое лицо в своих руках и смотрит мне в глаза. На самом
деле, я бы не назвала это связью, но эта выводящая из себя дерзость, исчезла. Из полного ненависти секса это перешло в просто поистине
необузданный секс.
Он нежно целует меня в губы и кончик носа. В самом деле, как я могу
ненавидеть его после этого? Это продолжается какое-то время, и на
секунду мне кажется, что мы занимаемся любовью. Но я знаю, что это не
так. Я не знаю этого мужчину, мы только познакомились. Чем бы это ни
было, это что-то другое. Но что бы это ни было, я не могу насытиться этим.
Этот медленный, приятный секс, начинает набирать обороты, когда он
начинает толкаться быстрее. Внезапно Макс выходит из меня и
переворачивает на живот. Мое лицо утыкается в декоративную подушку с
изображением якоря, которая, кстати, пахнет замечательно, он врезается в
меня сзади, и я кричу от удовольствия. Он толкается так сильно, что я могу
почувствовать это всем своим телом. Я двигаюсь назад навстречу ему, желая большего.
— Ты жадная маленькая девочка, не так ли? — говорит парень, снова
играя со мной, двигаясь так, словно собирается выйти из меня.
Он целует мою спину и скользит языком по позвоночнику, пока его
теплые губы не достигают моего уха, и я могу почувствовать его дыхание.
— Ты хочешь больше, да? — говорит Макс.
Едва ли в состоянии связать слова, говорю:
— Я хочу все.
Звуком, наполненным похотью он тихо смеется и снова врезается в
меня. Снова и снова, пока я не кричу, принимая один приятный дюйм за
другим, умоляя его не останавливаться, в то время как второй оргазм
накрывает меня. В этот раз я не в состоянии быстро восстановиться. У
меня дрожат колени, и не осталось сил. Когда он, в конце концов, скатывается с меня, я обессиленно лежу. Максу придется сделать всю
работу самому. Он перекатывает меня на бок и входит сзади, сжимает мою
грудь и щипает за соски.
— Ты в порядке? — игриво спрашивает Макс.
Я более чем в порядке. Я занимаюсь сексом с мужчиной, которого, как я думала, смогу получить только во сне, и у меня только что было два
лучших оргазма в моей жизни.
— Я хочу больше, — говорю я.
Он более чем готов угодить мне. Это как если бы у него был
бесконечный запас энергии, потому что, прежде чем я осознаю это, он
снова толкается в меня, сохраняя непрерывный, яростный темп, который ни
один человек не смог бы удерживать на протяжении такого длительного
времени. Именно этот повторяющийся ритм позволяет мне испытать
третий оргазм. Хоть он и не такой же интенсивный, как первые два, но все
равно приятный. В этот раз мы кончаем одновременно. Чувствую, как он
напрягается. Руками он сжимает мои бедра, словно боится, что я
попытаюсь убежать, Макс кусает меня за плечо и издает низкий, животный
звук, когда кончает в меня.
Смотрю через плечо и наблюдаю а тем, как он вытаскивает из меня
наполовину твердого гиганта и снимает презерватив. Его тело блестит от
пота, каждая мышца туго натянута, как у бодибилдера после тренировки.
Макс тоже смотрит на меня, бросая продолжительные, сбивающие с толку
взгляды. Я мгновенно чувствую себя снова застенчивой. Мы разделяем
полотенце, и пока я вытираюсь, он сидит рядом со мной на диване, закинув
руки за голову. Не уверена, что делать, но предполагаю, что уход, вероятно, является ответом, после того, как он выделил мне время в промежутке
между клиентами, я не хочу злоупотреблять гостеприимством и делать это
более неловким. Не могу представить более неловкий сценарий, чем быть
выгнанной из квартиры какого-то парня после секса. Все совсем не так.
Я встаю и начинаю одеваться.
— Ты получила секс, а теперь уходишь? — спрашивает он.
Где, черт возьми, мой бюстгальтер? Я осматриваю комнату. В конце
концов, нахожу его перекинутым через спинку стула.
— Ведь так все и происходит, не так ли?
— Я чувствую себя таким использованным, — говорит он игривым
тоном.
Продолжаю одеваться.
— Постой, — теперь парень говорит серьезно, — Поговори со мной
минутку.
Я поворачиваюсь и смотрю на него. Его щеки покраснели от
напряжения, и кажется. будто после секса он стал светиться изнутри.
Он думает, что я обычная, и это всего лишь отметка из предсмертного
списка желаний Кии. Я должна встать, уйти и перейти ко второму конверту, но, несмотря на все небольшие тревожные сигналы в моей голове, я, вероятно, не хочу уходить. В любом случае, я остаюсь. Сворачиваясь
калачиком рядом с ним, я смотрю на потолок.
— Обычно после секса мне интересно узнать имя девушки, —
говорит он.
— Ох, так вот, как это обычно происходит? — говорю я.
Борюсь с желанием засмеяться. Не могу поверить, что переспала с
парнем, так и не сказав ему своего имени. Киа, действительно, вывела меня
из моей зоны комфорта.
— Так… этот сумасшедший список желаний? Я первый из многих
парней, с которыми тебе предстоит переспать? — спрашивает он.
Так ли это? Киа не была из тех девушек, которые развлекаются с
кучей парней, если только это не было ее тайной мечтой. Хотя, я
сомневаюсь в этом. Но я даже не могу представить, что будет дальше.
— Не уверена, но теперь я могу открыть следующий конверт.
Он выглядит так, словно гордится собой.
— Я рад, что смог помочь.
Мы сидим в неловкой тишине, оба смотрим на текстурный рисунок
потолка, когда он спрашивает:
— Могу ли я спросить, что произошло с твоей подругой?
Вопрос удивляет меня. Я привыкла к тому, что люди вокруг меня уже
все знают. Я знала Кию всю свою жизнь, и она всегда была больна. В
плохие времена, мне приходилось брать отгулы на работе, поэтому все в
школе красоты и на работе знали об этом. Я никогда не была достаточно
близка с парнем, чтобы говорить об этом, и я удивлена, насколько больно
поднимать эту тему. Думала, что покончила с этой частью, но оказывается, что нет.
— У нее было больное сердце, наследственная болезнь.
Макс поворачивается ко мне лицом. Я чувствую, как он смотрит на
меня, словно ждет, когда я сломаюсь. Как бы ни хотела, я не сделаю этого.
Это происходило уже миллион раз, и у меня закончились слезы. Когда я
думаю о ней, стараюсь вспоминать хорошие времена, чтобы плохие не
смогли взять верх.
Он нежно гладит меня по руке — совсем не то, чего я ожидала.
Сочувственно и нежно, и ощущается по-настоящему искренне.
— Мне жаль.
Я киваю, так как не знаю, что еще сделать. Не ожидала, что он
захочет поговорить или будет добрым, услышав о моей лучшей подруге.
Макс не такой, каким я себе его представляла. Где этот самоуверенный
придурок, которого я встретила внизу?
Я должна уйти. Если я не сделаю этого сейчас, то он заберется мне
под кожу, и я застряну с вопросами «А что если?». А что если он на самом
деле хороший человек и только кажется мудаком? А что если…
Стоп.
Я сажусь и говорю:
— Мне надо идти.
Макс тянется к моей руке, но я встаю прежде, чем он сможет взять ее.
— Второго раунда не будет? — спрашивает он с ленивой улыбкой.
Второй раунд звучит замечательно, и это тело… словно сошедшее с
картины. Нечто, созданное итальянским мастером. Я, пожалуй, могла бы
остаться на второй раунд.
Нет. Этого не произойдет.
Я одеваюсь.
— У меня есть вопросы, которые нужно решить.
Он смеется.
— Что смешного? — спрашиваю я, пока обуваюсь.
— Бросать после секса на одну ночь, обычно мужской ход.
— Похоже, я легко отделалась.
Он поднимает бровь.
— Ну, ты довольно легко отделалась.
Я улыбаюсь. Макс прав. Он точно знал, что делает, и мне понравилась
каждая минута этого.
— Хорошо, ну, пока, — говорю я.
Он открывает рот, словно снова собирается сказать мне не уходить, но
я ухожу, прежде чем у него появляется шанс.
Глава 3
Принимаю душ, как только возвращаюсь домой, и стараюсь не думать
о слегка раздражающем, но великолепном мужчине, которого я только что
оставила. Горячая вода стекает по моим плечам, и я думаю о руках Макса
на мне, как он целовал мою спину, как все мое тело сотрясала дрожь после
каждого им доставленного оргазма. Черт возьми, надо было остаться на
второй раунд. Теперь я снова завелась.
После душа я надеваю халат, беру бутылку вина и бокал. Я
возвращаюсь на крыльцо и сажусь за стол. Солнце начинает садиться.
Детский смех с другой стороны улицы наполняет окрестности радостными
звуками. Прямо сейчас я воюю со своими эмоциями. С одной стороны, я на
седьмом небе от счастья после веселого времени, проведенного с Максом, а
с другой, меня тошнит от беспокойства, что окажется в следующем
конверте. Я просто хочу открыть их все одновременно и покончить с этим, чтобы быть в курсе того, во что ввязываюсь.
Но я не могу сжульничать. Знаю, что Киа ожидает этого. Это же я.
Ненавижу сюрпризы, но у меня невероятный самоконтроль, когда это
необходимо.
Смотрю вниз на второй конверт, боясь открывать его. Что может быть
дальше? Каждое задание будет сложнее предыдущего? Уверена, что есть
много конвертов, задания в которых ужаснее, чем переспать с незнакомцем, но прямо сейчас, я не могу думать об этом.
Я туже завязываю халат и делаю глубокий вдох. Была не была.
Открываю второй конверт и медленно выдыхаю воздух из легких.
Дорогая Фиона,
Добро пожаловать в следующее задание моего списка желаний.
Хотела бы я видеть твое лицо прямо сейчас. Если ты читаешь это, значит, ты переспала с мужчиной моей мечты, и, вероятно, насладилась
каждой секундой. Ты сделала это, не так ли? Конечно сделала. Бьюсь об
заклад, у него большой… ну, во всякой случае. После того, как ты
переспала с прекрасным незнакомцем, я смилуюсь над тобой. Следующее
задание в моем списке — прочитать «Гордость и предубеждение» Джейн
Остин. Я всегда хотела прочесть эту книгу, но никогда не находила
времени. Иногда человеку нужно просто притормозить и расслабиться с
бокалом вина за хорошей книгой.
С любовью навсегда,
Киа
Я смотрю на бокал вина перед собой. Она меня так хорошо знает. Я
всегда хотела прочитать «Гордость и предубеждение», и могу поклясться, это из-за Кии. По какой-то причине, вспоминаю, как она говорила мне, что
я должна прочитать эту книгу, потому что она любила ее. Думаю, я
ошибаюсь. С тех пор, как я услышала об этой истории, я хотела прочитать
ее, но никогда не могла найти время, чтобы сесть и побыть наедине с
собой. Предполагаю, теперь у меня нет выбора. Не уверена, когда у меня
появится время, но я найду его для нее.
***
Первое, что я делаю, как только просыпаюсь утром — иду в книжный
магазин. Пока плетусь по проходу, прохожу мимо книги об истории
татуировок и думаю о Максе. Это, действительно, классная книга, с
рельефными золотыми словами на обложке. Она наполнена изображениями
татуировок со всего мира, от традиционных американских, до японских и
полинезийских. Вчера я была так помешана на нас с ним, что даже не
нашла времени по-настоящему взглянуть на его тату. Его руки, ноги, грудь
и спина были покрыты татуировками. Маленький участок его тела был не
покрыт чернилами. Я нашла эти кусочки кожи такими же интригующими,
как и те, что были в татуировках. Хочу исследовать их все.
Я кладу книгу обратно на полку. Не похоже на то, что я увижу его
снова, поэтому моя маленькая фантазия об исследовании его тела, является
всего лишь фантазией. Перехожу к разделу с художественной литературой.
Так много книг, которые я хочу прочитать. Я испытываю соблазн купить
стопку книг, но если у меня занимает так много времени прочесть одну, сомневаюсь, что найду время, прочитать все остальные. Я покупаю
последний экземпляр «Гордости и предубеждения» и направляюсь в парк
вниз по улице.
Хороший день для чтения на свежем воздухе. Солнце светит, но не
слишком жарко. Ветер колышет мои волосы, приподнимая края страниц
книги. Рядом парень бросает фрисби, а его собака, преследуя его, бежит без
поводка. В дальнем конце парка детская зона, которая достаточно хорошо
огорожена, чтобы не отвлекаться на звуки криков и смеха. Но я отвлекаюсь.
Прямо сейчас стаканчик кофе звучит потрясающе, но в моей квартире
беспорядок, и я должна навести там порядок, а не читать. Одновременно с
желанием сделать что-то для себя, что-то пустяковое, что доставит мне
удовольствием, появляется чувство вины.
Когда я думаю об удовольствии, то вспоминаю Макса, и мой разум
снова начинает блуждать. В этот раз, возвращаясь прямо к нему. Хотела бы
я выкинуть его из головы. Это был просто секс. Действительно, отличный
секс. Прошло много времени с тех пор, как мне «взрывали мозг». Хотела
попросить у него большего, но как бы я это сделала, не выглядя отчаянной?
Когда я сморю на собаку, гоняющуюся за фрисби, чувствую
небольшое движение сзади. Ощущаю это больше интуитивно, чем
физически. Затем раздается голос:
— Гарантирую, то, что происходит на этих страницах, гораздо
интереснее, чем то, что сейчас происходит на этом поле.
Мое сердце чуть ли не выпрыгивает, и я изо всех сил стараюсь не
уронить книгу. Несмотря на то, что я провела в его обществе меньше часа, я узнаю этот голос.
— Извини, — говорит Макс, обходя скамейку, чтобы сесть рядом со
мной. Его запах доносится до меня по ветру, охватывая меня, такой мягкий
и восхитительный, как кашемировый шарф. Не знаю, что это за запах, но
помню его на диванных подушках. Хочу искупаться в нем. Поймать его в
баночку и везде носить с собой, открывать, чтобы еще раз вдохнуть. — Не
хотел напугать тебя.
На нем джинсы и футболка, но даже такая простая одежда на нем
смотрит чертовски хорошо. Он мог бы появиться на страницах журнала, а
женщины покупали бы всю одежду, которую он демонстрировал для своих
мужчин. Хотя, ни один мужчина не будет так хорошо выглядеть в этой
одежде.
Стараюсь не показать своего удивления и восторга при виде его, и
пытаюсь сменить улыбку на моем лице на что-то более равнодушное.
— Ты читал ее? — спрашиваю.
— Конечно, читал. Остин — одна из великих.
Снова пытаюсь скрыть удивление на своем лице.
— Это история о любви…
Он смотрит на меня с приподнятой бровью.
— И что? — спрашивает он.
— Не думала что ты романтик, — признаюсь я.
— Причина посадить меня в коробочку на хранение, Фиона.
Мне нравится, как он произносит мое имя, убеждаясь, что каждое
слово — это свой собственный остров, произнося его отчетливо и значимо.
— Я собирался извиниться за то, что был таким мудаком, когда мы
впервые встретились, — продолжает Макс.
— Правда?
Он откидывается назад и ложит руки на спинку скамейки. Кончики
его пальцев касаются моего плеча. Он кивает.
— Извинения приняты, — говорю я.
— Оу, я не извинялся. Я сказал, что собирался, а ты все испортила, —
говорит он.
Смех зарождается в горле, но я не издаю ни звука.
— Ты забираешь их обратно?
Он смотрит на меня с серьезным выражением лица.
— Возможно, если ты будешь милой, я верну их тебе.
— Ты хочешь заставить меня заработать твое извинение?
— В жизни ничего не дается даром.
В этот раз мой смех становится громким, а живот дрожит. Его
каменное выражение лица сменяется на широкую улыбку.
— Ну, ты и задница, — говорю я. — Хотя, я уверена, что для тебя это
не секрет.
Макс пожимает плечами.
— Немного банально, но ладно.
Я качаю головой и продолжаю наблюдать за лабрадором, играющим
со своим хозяином. Вместо того чтобы приносить игрушку, он убегает, а
его хозяин гоняется за ним. Это очень трудно, сосредоточиться на человеке
и его собаке, когда Макс сидит так близко ко мне. Кончики его пальцев все
еще касаются моего плеча. Интересно, осознает ли он это, как я.
Ощущения такие, словно раскаленная кочерга прикасается к моей коже. Не
больно, но невозможно игнорировать.
— Итак, что в следующем конверте? — спрашивает парень.
— Именно по этому я и здесь, — говорю я и поворачиваюсь, чтобы
видеть его лицо. — Мне нужно переспать с десятью парнями в этом парке, прежде чем я смогу перейти к следующему заданию.
Его рот буквально раскрывается, и все его тело застывает, и мне так
трудно удерживать серьезное выражение лица. В конце концов, он
расплывается в улыбке.
— Ты ужасная лгунья, — говорит он.
— Что меня выдало?
— Твое лицо.
— А что с ним?
— Все.
Я хмурюсь. Киа всегда говорила мне, что я не умею делать
нечитаемое выражение лица. Думаю, она была права.
Вытаскиваю листок из сумочки и протягиваю ему. Он прочитывает
его и смотрит на книгу в моих руках.
— У девушки был отменный вкус, — говорит Макс.
— Но самое странное, я практически уверена, что она уже прочитала
книгу, — говорю я, когда он возвращает письмо. — Она всегда говорила, какие романтичные книги Джейн Остин, вот поэтому я всегда хотела
прочесть «Гордость и предубеждение». Почему эта книга в списке ее
желаний, если она ее уже прочитала?
Он пожимает плечами.
— Возможно, она хотела прочитать ее в последний раз.
Я смотрю вверх на облака, которые образуют форму сердца.
Подходяще для этого разговора.
— Возможно.
— Так, если ты должна прочесть ее, — говорит он, беря книгу из
моих рук и находя место, где я остановилась, — почему тогда ты все еще на
первой странице?
— Я постоянно отвлекаюсь.
— Почему бы тебе не пойти со мной ко мне? И я почитаю тебе ее в
кровати.
Когда смотрю на него, хоть и стараюсь не выдавать себя, не могу
сдержать улыбку, расплывающуюся на моем лице. Думаю о том, как его
руки и губы ощущались на моей коже, и по моему телу пробегают
мурашки, из-за которых твердеют соски, что заметны под моей шелковой
блузкой, несмотря на наличие бюстгальтера. Его глаза вспыхивают, и он
посылает мне одобрительную улыбку, которая мгновенно делает меня
мокрой. Я ерзаю, в одежде покрывающей мое нижнее белье.
— Веди, — говорю я.
***
Еще до того, как мы оказываемся внутри его квартиры, макс начинает
раздевать меня, целуя мои голые плечи и запуская пальцы сквозь мои
волосы. С молниеносной скоростью он расстегивает мой бюстгальтер, и
стоя сзади обхватывает мою грудь, сжимая мои соски, что сразу же
посылает импульс между моих ног.
— Я фантазировал о том, чтобы трахнуть тебя с тех пор, как ты ушла
из моего дома, — теплым и прерывистым дыханием он говорит мне в ухо.
Чувствую запах одеколона на его коже, дорогой и острый.
Опьяняющий. Он расстегивает мои джинсы, достаточно припуская их, чтобы скользнуть пальцами в мои трусики и ниже, к моей киске. Макс
двигается очень искусно. Как взломщик, пытающийся проникнуть, и я
раздвигаю ноги для него. Он массирует, исследует и погружает в меня свои
пальцы. Мои колени подгибаются, и ему приходится балансировать, удерживая мой вес. Небольшие, наполненные удовольствием звуки
зарождаются в моем горле.
Его голос напоминает рычание, когда он произносит:
— Блядь, ты такая мокрая.
Судя по звукам, которые издают его пальцы, когда он трахает меня
ими, они полностью покрыты влагой. Но мне недостаточно пальцев. Я хочу
его, всего его. Мое тело болит из-за желания к нему.
Я поворачиваюсь к нему лицом.
— Трахни меня, — я требую, потому что мне больше не до игр.
Его улыбка практически сбивает меня с ног. Не думаю, что он может
быть сексуальнее, чем в данный момент. Макс толкает меня на диван, одним движением сдергивая с меня джинсы с трусиками, опускается на
колени и притягивает меня к краю кровати так, что нижняя часть моего
тела свисает. Удерживая одной рукой мою задницу, он дергает меня на себя
и врезаясь своим языком сквозь мои складки, начинает упиваться мной, словно ему очень сильно хочется пить. Как только добирается до моего
клитора, я полностью готова. Отчаянно нуждаюсь в этом.
Он сбрасывает с себя одежду и достав из прикроватной тумбочки
презерватив, надевает его и забирается на меня. Не теряя времени, Макс с
ворчанием врезается в меня. Мои глаза невольно закрываются, когда я
восхищаюсь ощущением наполненности, которую чувствую. Но я пытаюсь
держать глаза открытыми. Я хочу смотреть на его тело, изучать рисунки, которые его украшают. Это история, правда, я пока не уверена, о чем она.
На груди у него изображен олень, чьи рога спускаются через его грудные
мышцы прямо к подмышкам. На руке волк. На передней части шеи орел с
вытянутыми крыльями. Возможно, он любит животных, или за ними
кроется какое-то особенное значение.
Он скользит в меня, и это ощущается так хорошо, что я забываю об
изучении остальных татуировок. Возможно, позже у меня будет время для
этого. Прямо сейчас, я буду просто наслаждаться. На самом деле, я с
нетерпением жду этого. Он толкается в меня, в то же время потирая мой
клитор, и я извиваюсь на кровати. Когда Макс хватает мои ноги и
закидывает их себе на плечи, складывая меня пополам, уверена, что
ощущаю, как он достигает самой глубокой точки во мне. Он настолько
глубоко, что это практически причиняет боль, балансируя на грани боли и
чистого блаженства. Обожаю это, его каждый пульсирующий дюйм.
Несмотря на то, что трахает меня Макс яростно, его поцелуи
медленные и страстные.
— Такая красивая, — говорит он мне в губы своим красивым
глубоким голосом. Меня уже много раз называли красивой во время секса, но с другими это было больше похоже на обычные постельные разговоры.
Но когда это говорит Макс, я почему-то верю его словам.
Я облизываю его губы, и он засасывает мой язык.
Когда он отпускает его, я шепчу ему:
— Так хорошо.
Он изменяет ритм своих движений, выходя из меня и вновь толкаясь
внутрь, убедившись, что я чувствую всю его длину.
— Тебе нравится? — говорит он, немного дразня.
— Ты ощущаешься так чертовски хорошо.
Царапаю его спину, наслаждаясь тем, как он чувствуется внутри меня.
Затем, не отводя взгляда от моих глаз, Макс начинается вбиваться в меня
сильнее. Он так сексуален, и есть что-то в том, как он смотрит на меня, словно изголодавшийся, что заводит меня еще больше. Еще три сильных
толчка, и я выкрикиваю его имя и матерюсь. Такое чувство, будто я
одержимая, когда оргазм накрывает меня. Мои ноги подгибаются, пока я
отхожу от оргазма. Он слезает с меня, прокладывая поцелуями свой путь
вниз по моим ногам, и целуя каждый пальчик, пока я медленно
возвращаюсь на землю.
— Святое дерьмо, — говорю я, тяжело дыша. Я вытираю пот со лба.
Он наклоняется и целует меня.
— Ты еще не закончила, да?
— Ни единого шанса.
Он улыбается и переворачивает меня на живот. Я обхватываю руками
подушку, держа ее так, словно обнимаю его, в то время как он целует мои
коленки и бедра, поднимаясь к ягодицм. Макс крепко сжимает их, щипает, целует и кусает. Он, определенно, любитель задницы. К счастью, у меня
есть с чем ему можно было бы поиграть.
Макс тянет мои бедра вверх так, что я стою на четвереньках, и входит
в меня сзади. Сначала медленно, очень медленно. Он оттягивает мои
ягодицы и скользит пальцем по анусу. Он дразнит меня. Я знаю, что он
смотрит на реакцию моего тела, читая мою реакцию на его прикосновения
к запретной области. И я реагирую — протягиваю руки назад и оттягиваю
ягодицы так, чтобы он мог продолжать исследовать и делать то, что захочет.
Макс издает одобрительный звук и большим пальцем надавливает на
задний вход. Не проскальзывает внутрь, а просто играет. Ощущения
потрясающие, и когда начинают появляться первые импульсы оргазма, я
сильнее толкаюсь навстречу ему. Он движется быстрее, ускоряя свой темп.
Внезапно, Макс шлепает меня по ягодице так, что я вздрагиваю, а затем
успокаивает, нежно поглаживая. Я стону громче.
Он отвечает еще одним шлепком. На этот раз я готова к нему. Каждый
раз, когда Макс делает это, я возбуждаюсь все больше и больше, пока не
взрываюсь. И когда он скользит своим мокрым большим пальцем в мою
задницу, мой оргазм вырывается, как бешеная собака, и я начинаю
брыкаться в его руках. Он рычит и толкается сильнее, пока его
собственный оргазм не накрывает его. Я чувствую, как он мощными
толчками движется внутри меня и кончает.
Макс падает сверху на меня. Его вес прижимает меня, и мы лежим, тяжело дыша и пытаясь перевести дыхание. Мой мозг взорвался, мои кости
слабые и бесполезные, и я с трудом дышу, так же, как и он. Макс
скатывается с меня, и я встаю.
Он кладет свои руки на живот, пот стекает по его телу, а также
доказательства моего оргазма.
— Дерьмо, презерватив порвался? — спрашивает он, глядя вниз и
осматривая латекс, который еще на нем.
— Нет, — говорю я.
— Это все ты? — интересуется Макс, глядя на меня, затем на
огромное мокрое пятно на кровати. Он выглядит заинтригованным.
Выражение его лица, которое так и говорит «это из-за меня?»
довольно милое.
Я пожимаю плечами.
— Ты меня возбуждаешь.
Макс наблюдает за мной, пока я хожу по комнате, собирая одежду.
Чувствую на себе его взгляд, и как он следит за моими движениями. Я не
привыкла к такому вниманию. Как только мой бюстгальтер и трусики на
мне, я начинаю надевать джинсы.
— Ты куда? — спрашивает Макс.
— Эм, домой?
Как и в прошлый раз, он не выглядит счастливым из-за того, что я
ухожу. На самом деле, Макс выглядит разочарованным, когда я говорю ему, что иду домой.
— Что насчет того, чтобы я почитал тебе в кровати?
Я смеюсь, но когда смотрю на него, он держит мою книгу «Гордость и
предубеждение» в руке.
— Ты серьезно говорил об этом?
— А ты думала, что это был подкат?
Я пожимаю плечами.
— Вроде как.
— И это сработало? — спрашивает он, звуча удивленно.
Правда в том, что ему не нужно было подкатывать, чтобы затащить
меня в постель. Мои мысли были уже на полпути к этому, прежде чем он
сказал хоть слово, но вместо того, чтобы сказать ему это и раздуть его и без
того большое эго, я говорю:
— Это был лучший подкат, который когда-либо на мне использовали.
Он смеется.
— Тебе, действительно, нужно повысить свои ожидания и общаться с
мужчинами получше.
Я машу рукой в его сторону.
— Очевидно.
Макс смеется и тянется вперед, хватая меня за руку и игриво дергая
обратно на кровать. Я сворачиваюсь калачиком рядом с ним, прижимаясь к
изгибу его руки, успокаиваюсь и вдыхю его запах, который есть
исключительно у него. Запах, от которого я становлюсь зависимой.
Он начинает читать:
— Все знают, что молодой человек, располагающий средствами,
должен подыскивать себе жену…
В течение следующих двух часов, он читает мне. Как только
заканчивает, спрашивает:
— Ну, что думаешь?
— Все женщины описаны, как хладнокровные охотницы за деньгами.
От его улыбки по моему телу проходит теплая дрожь. Как и запах, его
улыбка также вызывает зависимость. Хотела бы я быть веселой и умной, как Элизабет Беннет, так я могла бы заставлять его смеяться и улыбаться
все время.
— Да, думаю, что они такими и были, но обещаю, это одна из лучших
когда-либо написанных любовных историй, — говорит он.
Я поднимаюсь на локтях, испытывая желание поцеловать его руку. Но
даже несмотря на то, что Макс читает мне любовную историю, и у нас
только что был секс, этот маленький жест кажется слишком романтичным, словно я прошу его о большем, чем он мог бы дать мне. Не хочу его
спугнуть. Даже, если это просто секс, я не против, чтобы он было
постоянным.
Он смотрит на часы.
— У меня клиент через час. Не хочешь по-быстрому пообедать со
мной?
После этой силовой тренировки, мне не помешало бы подкрепиться.
— Звучит замечательно.
Мы идем в закусочную рядом с его тату-салоном. Это милое место с
сочетанием азиатского и американского. Все, кто работают там, знают его
имя и что он обычно заказывает. Я беру корейский суп.
Как только нам приносят еду, он говорит:
— Нам надо делать это почаще, читать, я имею в виду.
То, как он это говорит, с прикрытыми глазами и хриплым голосом, заставляет меня думать, что он говорит вовсе не о чтении.
— Да, должны, — соглашаюсь я.
— Я слышал, что это важно… читать, я имею в виду.
Я смеюсь и качаю головой. Он улыбается, и трепет в моем сердце
возвращается. Убирайся. Я не должна влюбляться в него.
— Я тоже это слышала, — признаюсь я.
Затем наступает неловкая тишина. Он открывает рот, чтобы что-то
сказать, но быстро закрывает. Делает это пару раз, прежде чем спросить:
— Как суп?
Я совершенно уверена, что это не тот вопрос, который парень хотел
задать, но по какой-то причине, он сдерживает себя.
— Острый.
Поднимая свой телефон, он смотрит на черный экран.
— Мы, вероятно, должны обменяться номерами телефонов, чтобы ты
смогла написать мне, когда захочешь снова это сделать, — говорит он.
— Читать ты имеешь в виду? — спрашиваю я.
На его лице вспыхивает улыбка. Я вызвала ее. Посмотрите, люди, посмотрите, что я сделала. Я сделала это. Не благодарите.
Мы обмениваемся номерами и разделяем клубничный пирог на
десерт. Он забирает счет, отказываясь даже позволить мне на него
взглянуть. Если он платит за еду, значит, это считается свиданием.
Мы доходим до его работы пешком. Пока идем, наши пальцы слегка
прикасаются друг к другу. Не знаю, это случайно или он делает это
специально. Мои мысли и сердце запутались, и все то, что происходит
между нами, ощущается так же, как и моя первая влюбленность.
Одновременно страшно и кружится голова.
Мы идем через переулок, и добравшись до его здания,
останавливаемся у задней двери. Макс толкает меня спиной к стене и
целует, его губы на вкус, как клубника. Это сладкий, нежный поцелуй, который заставляет меня чувствовать себя уязвимой и чувствительной. Это
означает, что я влюбилась в него?
Когда мы отстраняемся, он дарит мне еще одну свою потрясающую
улыбку.
— Не пропадай, — говорит он, до того, как исчезнуть внутри. Я знаю, что у меня на лице нелепая ухмылка, но мне все равно. Рядом никого нет, кто бы мог увидеть это.
Глава 4
Как только я захожу в дом, не могу перестать думать о нем.
Поблагодарила ли я его за обед? Уверена, что да, но на всякий случай, я
должна написать ему. Знаю, что это просто повод, чтобы поговорить с ним, но когда вы хотите что-то настолько сильно, вы с легкостью уговорите себя
сделать это, например, сорваться с диеты или купить пару туфель, которую, как вы знаете, не можете себе позволить. Он становится тем, кого я хочу, хотя и знаю, что не должна. У меня ужаснейшая сила воли. На самом деле, у меня ее нет, особенно, когда это касается Макса.
Просматривая свои контакты, чтобы найти его номер, я натыкаюсь на
имя Кии и лишь вид ее имени причиняет боль моему сердцу. Мы каждый
день звонили или писали друг другу смс, чтобы просто сказать «привет».
Теперь я ни от кого не буду получать сообщения. Никогда не осознавала, сколько времени я провела с Кией, пока она не умерла. Жизнь без нее
кажется, более одинокой.
Я кладу телефон, боясь сорваться, если буду продолжать смотреть на
ее имя в своих контактах. Ее номер теперь недоступен. Я даже некуда
больше позвонить, чтобы просто послушать ее приветствие на голосовой
почте. Нет смысла и дальше держать ее номер на телефоне, но я не могу
заставить себя удалить его, потому что это ощущается так, словно я
попытаюсь избавиться от нее. Я даже сохранила все наши сообщения, чтобы вспоминать наше время, проведенное вместе, шутки, всю
дурковатость нашей незабываемой дружбы.
В конце концов, я решаю не писать Максу. Внезапно, я чувствую себя
виноватой. За все время, проведенное с Максом, я не думала о том, как
сильно скучаю по ней. Я знаю, что именно этого она и хотела бы для меня.
Она не из тех людей, которые ожидают, что кто-то будет утопать в горе. Кия
не раз говорила мне, что хочет, чтобы я была счастлива. Она была такой
бескорыстной, вот почему я должна быть такой же для нее, и, не
отвлекаясь, закончить ее список желаний. Очевидно, для нее это было
важно, если она спланировала все так, чтобы я получила конверты после ее
смерти.
Я хватаю «Гордость и предубеждение» и читаю ее до конца дня. Я
настолько окунулась в роман, что остальной мир исчез. Мне остается всего
несколько глав, но мои глаза горят до такой степени, что мне приходится
отвлечься от чтения на некоторое время. Мой разум начинает блуждать, и я
представляю себя Элизабет Беннет, а Кию — ее сестрой Джейн. В этой
моей фантазии мы обе находим настоящую любовь и обретаем счастье.
Макс, определенно, горячий Дарси. Но я думаю, если бы Киа была жива, Макс был бы ее Дарси. Даже несмотря на то, что это была ее идея
переспать с ним, я все еще чувствую, что делаю что-то ужасное за ее
спиной. Я имею в виду, она была той, кто хотел его, и этого хватило, чтобы
он оказался в ее списке желаний.
Мне нужно выкинуть это из головы. Все это чувство вины никому не
принесет пользы, а я буду чувствовать себя только хуже.
Со вздохом закрываю книгу и кладу ее на свою грудь. Хотя «Гордость
и предубеждение» была в списке желаний Кии, но, кажется, словно книга
была подстроена под мой вкус. Она была не таким уж большим
романтиком. На самом деле, я почти уверена, что на этом моменте в книге, Кия закатила бы глаза. Для меня, «Гордость и предубеждение» — это
именно то, что нужно.
Уже десять. Салон Макса должен быть закрыт, если я правильно
помню время работы. Отбросив в сторону чувство вины, я пишу ему, говоря о том, как сильно люблю книгу, и что, к сожалению, из-за работы, не
смогу много читать.
Мы переписываемся всю ночь. Говорим о наших любимых фильмах и
работе, о нашей жизни в целом. Я узнаю, что он всегда хотел быть
художником, и его героями детства были да Винчи и Дали. Ему нравится
классическая музыка и дэт-метал, также он выучил язык жестов, чтобы
общаться с одним из своих постоянных клиентов, который является глухим.
Он совсем не такой, как я ожидала. На самом деле, Макс вроде как
замечательный. Никаких следов от того мудака, с которым я столкнулась, когда впервые вошла в салон. Словно это был совершенно другой человек.
Я начинаю засыпать, и мои глаза напрягаются, чтобы прочитать
размытый экран. Когда я смотрю на часы, уже три часа ночи, я должна буду
вставать на работу через четыре часа.
Мы прощаемся, и я мгновенно засыпаю, даже не переодеваясь. Когда
мой будильник срабатывает в семь утра, я едва могу открыть глаза. Как бы
ужасно я себя не чувствовала, это стоило того, чтобы узнать о Максе
больше, и быть зомби до конца дня. Хорошо, что я косметолог, а не
медсестра или кто-то другой по профессии, которая включает в себя
жизненные или смертельные ситуации, хотя, полагаю, что некоторые из
женщин, чьими волосами и макияжем я занимаюсь, не согласятся.
После душа я одеваюсь и иду на работу. Должно быть, без макиажа я
выгляжу ужасно. Я решаю накраситься, пока жду своего первого клиента.
Это своего рода условие, быть накрашенной, так как это, буквально, моя
работа.
Я сижу на своем месте, нанося праймер, когда Мелоди, которая сидит
рядом со мной на своем месте, постукивает своими длинными ногтями, чтобы привлечь мое внимание. Когда я смотрю на нее, ее лицо
расплывается в широкой улыбке.
— Что? — спрашиваю я.
Мы не лучшие подруги, но стали ближе с тех пор, как Киа умерла.
Все на работе очень поддерживали меня.
— Ты светишься, — говорит она.
Глядя в зеркало, я этого не замечаю. Все, что я вижу, это мешки под
глазами и покрывшуюся красными пятнами кожу.
— Это шутка, да? Я выгляжу дерьмово, — говорю я.
— Ну, да, ты права, но под всем этим дерьмом ты светишься.
Я закатываю глаза и наношу консилер, чтобы скрыть мешки под
глазами. Выглядит намного лучше.
— У тебя был секс? — спрашивает Мелоди.
Клянусь, что у всех девушек здесь шестое чувство, когда дело
касается этого.
Мой разум сразу же возвращается к Максу, его твердому телу, горящим глазам, срывающей трусики улыбке. Я сдерживаю улыбку, что
грозит исказить мое пренебрежительное выражение лица, которое я
пытаюсь скрыть.
— О Боже, он точно у тебя был, — говорит она. — Ты должна мне все
рассказать.
Пока каждая из нас работает над нашими клиентами, я рассказываю
им историю о Кие, конвертах и Максе. Как сначала он мне даже не
нравился, потому что был самоуверенным придурком, и как потом все
изменилось.
Наши клиентки, которые обычно игнорируют наши сплетни, и
пустую болтовню, присоединяются к беседе, задавая вопросы и высказывая
свое мнение. Все говорят разные версии одного и того же: тебе с ним
повезло.
Конечно, я возражаю этому, так как даже хорошо его не знаю. Наши
«отношения» вполне можно назвать просто сексом, и я думаю об этом
больше, чем есть на самом деле. Но девочки ничего не слышат.
— Ладно, хватит, — говорю я. — Пришло время поговорить о ком-то
другом.
Я заканчиваю со своей клиенткой. Это образ подружки невесты с
красными губами и с ярко-накрашенными глазами. Несмотря на яркий
макияж, получилось потрясающе.
— Ты прекрасно выглядишь, — говорю я ей и отправляю к
следующему столу, чтобы Тиана могла сделать ей прическу.
Как только я кладу косметику обратно в свой сундучок, я замечаю
движение в зеркале и смотрю вверх. Макс стоит с Лидией, менеджером
салона, у входа. Она стоит позади него, чтобы он не мог ее видеть, и
прыгает, указывая на него, привлекая внимание других девочек. Это
работает, и он выглядят немного смущенными, пока идет ко мне.
Мое сердце бьется со скоростью мили в минуту. Я забываю, как
дышать, моя голова начинает кружиться, и я начинаю раскачиваться, чувствуя себя так, словно теряю сознание. Не знаю, почему я так
нервничаю, когда снова его вижу. Может быть потому, что он на моей
территории, и я знаю, что у всех потом будет что сказать по этому поводу.
Что он вообще здесь делает? В одном из наших сообщений я упомянула, где работаю, но не думала, что он, действительно, обратил на это внимание, потому что ничего не ответил на это. Очевидно, обратил. Должно быть, Макс нашел адрес.
Чувствую, как горящие глаза моих коллег следят за каждым моим и
его шагом. Он, вероятно, тоже это чувствует, этому свидетельствует его
застенчивая улыбка и раскрасневшиеся щеки.
— Привет, — говорит он, останавливаясь передо мной.
— Привет.
Мне хочется обнять его, но ведь наши отношения еще не на таком
уровне, да? Я подожду, пока он сделает первый шаг, и когда это дойдет до
переписок по телефону.
— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я, стараясь говорить громче,
чтобы он знал, что это приятная неожиданность.
— Я надеялся пригласить тебя на ланч.
Девушки вокруг меня вздыхают от умиления. Я стараюсь не обращать
на них внимания.
Мой обеденный перерыв еще не скоро, и у меня клиент с минуты на
минуту.
— Ох, я…
— Конечно, может, — перебивает меня Лидия. — Джейми может
взять твоего следующего клиента, верно, Джейми?
Все заговорщически улыбаются, а Джейми говорит:
— Конечно, могу.
Я люблю этих девушек.
Я беру свою сумочку. Когда мы выходим, мне с восторгом показывают
приподнятые большие пальцы и шепотом произносят: «Он такой горячий!»
Они даже и половины не знают.
Мы едем в его джипе с опущенным верхом. Хорошо, что я сегодня
завязала свои локоны в небрежный пучок, иначе мои волосы были бы
повсюду. Мне нравится ездить рядом с ним, его татуированные руки
находятся на руле, каждый раз, когда мы останавливаемся, люди смотрят на
нас. Он поднимает другую руку, перебрасывает ее через спинку моего
сиденья и пальцами ласкает мою шею, заставляя дрожать, даже несмотря
на теплый день.
Мы идем в ярко раскрашенный мексиканский ресторанчик. Я
прожила в этом городе всю свою жизнь, и никогда не была в ресторанах, которые не являлись сетью. Киа всегда говорила мне, чтобы я была более
смелой, но я никогда не слушала. Теперь я буду, даже начну кушать в новых
местах.
— Я была удивлена, увидев тебя сегодня, — признаюсь я.
— Правда?
— Ну, да. Я едва упомянула, где работаю.
— Я художник. Замечаю детали.
Подходит официант и принимает наши заказы. Я выбираю первое
блюдо, попавшееся в меню, которое даже не могу произнести. Макс
выбирает то же самое. Думаю, сегодня мы оба чувствуем себя
авантюристами.
— Итак, — говорит он, потягивая пиво. — Я думал о том, что нам
стоит сходить куда-нибудь завтра.
Я останавливаюсь на полпути к своей соломинке. Он приглашает
меня на свидание?
— Ладно.
— Тебе нравится искусство?
— А кому не нравится? Я имею в виду, я мало знаю об этом, но мне
нравится смотреть на это.
— Один из моих сотрудников проводит художественную выставку в
центре города. Нам стоит взглянуть на это.
Мои нервы взыграли, словно рой бабочек в животе. Моя голова идет
кругом. Уверена, что его друзья будут там. Он планирует представить меня?
Как он меня представит? Друг, знакомая, цыпочка, с которой он спит? Это
не должно быть таким большим делом, но по какой-то причине это
ощущается чем-то грандиозным.
— Что мне надеть? — спрашиваю я.
— Что-нибудь милое.
Мы едим нашу еду, а разговор получается естественным. Мне удается
рассмешить его, и это самый потрясающий звук. Опять же, это заставляет
меня желать, чтобы я была более веселой, и чтобы я могла слышать его
смех все время. Во время следующей поездки в книжный магазин, я
собираюсь приобрести книгу о том, как шутить.
Когда мы встаем, чтобы уйти, я хватаю свою сумочку, и моя книга
«Гордость и предубеждение» нечаянно выпадает. Он поднимает ее с земли
и открывает то место, где вставлена закладка.
— У тебя прогресс, — говорит Макс, передавая ее мне.
Я убираю ее в сумочку.
— Не такой большой, как мне хотелось бы. Мой рабочий график в
течение недели мешает мне закончить ее.
— Ты всегда можешь прийти ко мне после работы, и я почитаю тебе,
— говорит он с хитрой усмешкой.
Я отвечаю на его флирт:
— Неплохая идея.
Если бы у меня было больше времени, я бы отвела его обратно в
квартиру, но так как Джейми прикрывает меня, я не хочу испытывать
судьбу, опаздывая. Он отвозит меня обратно в салон, и, прежде, чем я могу
выйти из джипа, тянется ко мне и глубоко целует пока мы стоим на стоянке.
Окна салона во всю стену дают моим коллегам лучшие места для
просмотра, и на протяжении всего поцелуя я ощущаю их взгляды на нас.
