На девушке были надеты лишь микроскопические трусики. Фигурой она напоминала быстро выросшего подростка: длинные, худые ноги, длинное туловище и маленькая грудь. Увидев Малко, она прикрыла грудь фиолетовым прозрачным платком, который ничего не скрыл. Кроме них двоих, никого не было на громадном пляже Негрила. Сезон дождей кончился, и группа американцев, жившая, как и он, в маленьком прибрежном отеле, целые дни проводила на пляже. Но сегодня их еще не было. Вот уже неделя, как Малко находился в Негриле, но за все время лишь эта девушка была единственной интересной встречей. Незнакомка лежала в нескольких метрах от него. Пододвинувшись ближе, Малко увидел возле нее странное животное: левретку с мордой крысы. Тоненько залаяв, она подскочила к Малко и укусила за ногу. Он пинком отшвырнул ее. Собака перевернулась в воздухе и, скуля, подбежала к хозяйке. Малко посмотрел на девушку. «Самые красивые глаза в мире», – подумал он. Огромные, сиреневого цвета, с расширенными зрачками и с отсутствием всякого выражения. Незнакомка сердито смотрела на него:
– Зачем вы ударили мою собаку? – спросила она по-английски. Глаза ее приняли фиолетовый оттенок. Голос был низким и хрипловатым. Малко обрадовался завязавшемуся знакомству. Хоть будет с кем поговорить. Ему уже надоели живущие в отеле американцы. И откуда она взялась на этом пустынном пляже?
– Извините, но мне кажется, что она продемонстрировала по отношению ко мне некоторую агрессивность.
Девушка бросила на него быстрый взгляд:
– Путч не любит чужих. Что вы здесь делаете?
Это было уже слишком. Как будто пляж принадлежал ей одной.
– А вы? – спокойно спросил Малко. – Что вы здесь делаете?
Выражение сиреневых глаз вновь изменилось.
– Умираю от скуки, – угрюмо ответила она. – Здесь такая скучища! Хотите купаться?
Она была первой белой девушкой, встреченной им в Негриле. Городок еще не отметили даже на туристических картах. В тридцати пяти милях от него на запад находился Монтего Бей и в пятидесяти милях на восток – Савана ля Map. Где-то между этими двумя пунктами лежали плантации немцев, где прятался Руди Герн.
Не ожидая ответа, незнакомка бросилась в воду. Со спины невозможно было разобрать, девушка это или парень. Малко быстро нагнал ее в теплой воде. С мокрыми слипшимися волосами она еще больше походила на мальчика. Внезапно она остановилась и хрипловатым голосом сказала:
– Вы, наверное, думаете, какая я некрасивая! Нет груди, нет красивых ног и вообще я не похожа на женщину. Но это еще не все: у меня кошмарное имя – Фебе.
Малко озадаченно посмотрел на нее: не то она чересчур непосредственна, не то просто психопатка. Вдруг он заметил коричневые линии, проходящие у нее по плечам, спине и груди. Очень странные линии!
– Я не считаю, что вы некрасивая, – заметил он осторожно. – У вас очень красивые глаза.
Она пожала плечами и поплыла к берегу:
– Вполне возможно, но мужчины меня почему-то не замечают.
– Ну, я бы не сказал, – возразил Малко. Эксцентричная девушка не очень ему понравилась, но если она живет в Негриле, то через нее, может быть, удастся проникнуть в немецкую колонию. Фебе села на песок, потрясла волосами и сдвинула трусики так низко, что можно было разглядеть волосы на лобке. Она явно не отличалась стыдливостью. Сзади на мертвого краба опустился гриф. Море спокойно билось о берег и фосфорически отсвечивало. Маленькая яхта отеля направлялась к кораллам. Было время прогулок. Закрыв глаза, Фебе лежала на песке.
– Что вы делаете в Негриле? – спросил Малко, чтобы прервать молчание.
– Живу с мужем. Вы любите собак?
В какой-то момент Малко было подумал, что она...Но нет, девушка взяла противную левретку и протянула Малко:
– Поласкайте ее. Она любит.
Малко с отвращением погладил собаку, хотя у него было сильнейшее желание свернуть ей шею. Фебе вновь закрыла глаза. Малко отпустил собаку. Какие все-таки странные глаза у этой девушки! Они притягивали, как магнит. Фебе перевернулась на живот. Не открывая глаз, она спросила:
– А вы что делаете в Негриле?
– Я в отпуске.
– Где вы живете?
– В отеле «Сандонес».
– И потом вы уедете?
– Конечно.
Она приподнялась на локте и посмотрела на неге своими двумя фиолетовыми озерами.
– Вы можете забрать меня с собой, когда поедете?
Это было настолько неожиданно, что Малко в первую минуту растерялся. Вот, оказывается, что можно найти на диком пляже на Ямайке.
– А ваш муж?
– Я не замужем.
– Вы же сами только что сказали.
– Не надо верить всему, что я болтаю. Я – лгунья и очень люблю врать. Хоть какое-то развлечение. Так вы возьмете меня с собой? – еще настойчивей повторила она.
– Но вы даже не знаете, куда я еду.
– Мне все равно. Я хочу отсюда уехать. – Она вскочила. – Вы меня боитесь! Да? И не возьмете с собой. – И быстро пошла вдоль берега. Собака побежала за ней.
Малко тоже поднялся. Она обернулась и, увидев, что Малко встал, побежала. Метров через сто, обернувшись еще раз, насмешливо крикнула:
– До скорого!
Малко побежал было за ней, но остановился, чувствуя, что попал в дурацкую ситуацию. Это и было, по-видимому, то, чего она хотела. Впрочем, длинные ноги унесли ее уже далеко, туда, где ничего не было, кроме пальм. А, может, ему все это приснилось? Может, эта полоумная Фебе поможет ему отыскать человека, ради которого он сюда приехал? Но как ее теперь найти? Она сказала, что живет в Негриле, но так ли это? Он знал лишь ее имя, которое, может, тоже придуманное. Пляж вдруг показался ему пустынным и мрачным. Солнце уже опускалось в море. В Негриле, находящемся на крайнем востоке Ямайки, было гораздо больше солнечных дней, чем на севере острова. Перед глазами Малко стояли огромные лиловые глаза Фебе. Кто она? Несмотря на юношеское тело, в ней было что-то притягательное. Малко вернулся в отель в подавленном состоянии. Через час зайдет солнце, и останется лишь выпить две порции дайкири да пойти спать. Восемь пар американцев ложились спать в девять часов, сразу же после ужина.
Принимая душ, Малко все время думал о девушке. Сколько ей лет? Почему она живет в Негриле? Что было правдой в ее рассказе? После душа он устроился на маленькой веранде, выходящей в сад, и сидел, попивая дайкири, немного напоминающее водку. Неожиданный гудок машины прервал тишину вечера. Большой черный «Мерседес» остановился метрах в трех от Малко. Из него вышла Фебе и направилась прямо к его столику. На ней были серые фланелевые брюки, стянутые малиновым ремнем, и розовая блузка, смятая и запачканная. Она села за столик и своим характерным хрипловатым голосом заявила:
– Я бы тоже хотела чего-нибудь выпить. Например, рому.
Когда перед ней поставили стакан, она осушила его залпом. Помолчав, девушка сказала:
– Я приехала пригласить вас.
– Пригласить меня?
– Да. Сегодня у нас небольшой прием, будет человек двадцать. Мама разрешила вас пригласить. Вы не американец?
Малко хотел соврать, но это было опасно.
– Нет, я австриец.
Это сообщение не произвело на нее никакого впечатления. Она вертела в руках пустой стакан. Ее зрачки были очень расширены. Малко еще никогда не видел человека с такими постоянно расширенными зрачками. А, может, она наркоманка?
– Вы иногда возвращаетесь на родину?
– Изредка.
Ее глаза оживились:
– Возьмите меня с собой!
Это превращалось у нее в идею фикс. Малко улыбнулся:
– С удовольствием, но...
Фебе быстро сказала:
– Не говорите моей матери, что я просила вас взять меня с собой. Обещаете?
– Обещаю.
– Хорошо. Тогда закажите для меня второй стакан рома.
Она осушила его, как и первый, одним глотком. Щеки её порозовели, и она улыбнулась, показав красивые белые зубы.
– Здесь много пьют... Вы увидите.
– Почему я увижу?
Фебе пожала плечами:
– Когда вы поживете тут три-четыре месяца, у вас появится желание умереть, делать черт знает что, пить, кричать, спать и больше не думать...
– Но я не собираюсь долго здесь оставаться. Я же вам сказал, что я в отпуске.
Фебе встала:
– Я ухожу. Вернусь за вами в девять часов. Но не надо мне врать. Вы не в отпуске, иначе бы не приехала один.
Он не успел ничего возразить. Черный «Мерседес» развернулся и, подняв тучу пыли, выехал на дорогу. Что, черт подери, она хотела сказать? Может, кто-нибудь предупредил Руди Герна о его прибытии? Но это невозможно. Яхта Брюнера уничтожена, а сам он мертв. Никто не мог знать, зачем Малко сюда приехал. Однако замечание Фебе его насторожило. Ему показалось, что и встреча с ней, и приглашение – не случайны. Это могло быть ловушкой, а Фебе – Далилой. Этакий ямайский вариант. Во всяком случае, его исчезновение может пройти вполне незамеченным.
Малко вернулся в свою комнату и переоделся, решив не брать с собой пистолет. Остальные клиенты уже ужинали, когда он вышел на веранду ждать Фебе.
Ночь, как всегда в тропиках, наступила мгновенно. Сначала он услышал, а потом увидел черный «Мерседес» и пошел навстречу. Фебе нельзя было узнать. Черные бархатные брюки с широким золотым поясом придавали ей сходство с пауком. Черный обтягивающий свитер подчеркивал маленькую грудь. Она даже причесала свои короткие волосы, однако лицо не накрасила.
– Вы прекрасно выглядите, – сказал Малко, целуя кончики ее пальцев.
– Зачем вы это говорите? Это неправда, – горько заметила она. – У меня нет груди, нет...
– Зато у вас много шарма.
Они поехали по единственной асфальтированной дороге к Негрилу. Проехав городок, Фебе миновала рощу банановых деревьев и углубилась в джунгли. Машина подпрыгивала на ухабах и кочках. Фебе вполголоса выругалась.
– Что случилось? – спросил Малко.
– Я ненавижу эту страну! – сказала она; – Я бы хотела, чтобы здесь случилось землетрясение или еще что-нибудь. Чтобы Негрил исчез! Чтобы я могла уехать отсюда в настоящие города, где много людей.
– Что же вам мешает?
На лице девушки показалась презрительная усмешка:
– Моя мать. Она не даст мне ни гроша, если я уеду. А впрочем, я не представляю, куда ехать. Я никого не знаю. И я даже недостаточно красива, чтобы стать проституткой.
Малко вдруг вспомнил ее странное замечание.
– Почему вы сказали, что я вру?
Фебе улыбнулась чувственной и жестокой улыбкой:
– Потому, что вы убили. Очень часто мне достаточно одного взгляда, чтобы сказать: этот человек кого-то убил. Я привыкла. И вы здесь прячетесь, а не отдыхаете. – Голос ее слегка дрожал. Она внезапно остановила машину и, повернувшись к Малко, сказала:
– Поцелуйте меня.
Ее рот был горячим и живым. Фебе вся дрожала, как собака, вытащенная из воды. Оторвавшись от него, она прошептала ему на ухо:
– Вы должны рассказать! Меня это ужасно возбуждает.
Малко вздохнул:
– Что вы хотите, чтобы я вам рассказал?
– Про смерть. Как вы убивали людей!
Малко не удержался:
– Где это вы так безошибочно научились узнавать убийц?
Она загадочно улыбнулась:
– Мы приехали, опоздав на четверть часа.
Они выехали на площадку, окруженную с трех сторон белыми зданиями. «Мерседес» остановился перед широкой стеклянной дверью, через которую была видна большая комната, освещенная свечами. В комнате толпились люди, пьющие и разговаривающие. Белые. На пороге их ждала женщина, одетая в золотистые брюки и такую же тунику. Она подошла к ним и протянула Малко руку:
– Добро пожаловать в Охориос. Фебе сказала, что вы очень симпатичный и развлекали ее на пляже. Я рада с вами познакомиться. Меня зовут Эльза.
Малко наклонился над протянутой рукой. Мать Фебе слегка переместилась, и свет настольной лампы осветил ее лицо. Малко с трудом скрыл отвращение:
Эльза сделала не менее четырех подтягивании, и теперь кожа была так натянута, что казалось – эта женщина не может открыть рот, не закрыв глаза. Голубые глаза сияли на гладком до омерзения лице. Несмотря на все ухищрения, было ясно, что ей далеко за пятьдесят.
– Пойдемте, и представлю вас мужу, – сказала она.
Вокруг находились люди, в основном, лет сорока-пятидесяти, довольно плохо одетые. В углу стоял большой стол с закусками и множеством бутылок с виски и ромом. Малко чувствовал себя не в своей тарелке в этом немного странном для него обществе. Никто не обращал на вновь прибывшего ни малейшего внимания. Вдруг до него дошло, что гости говорят по-немецки. Итак, он нашел то, что искал: немецкую колонию в Негриле. Но у него не было времени проанализировать свое открытие. Эльза подвела его к мужчине в белой рубашке с короткими рукавами. Огромный шрам от правой щеки до шеи резко выделялся на его лице. Наверняка память от войны. Мужчина посмотрел на него. Острый подбородок, недоверчивые глаза неопределенного цвета.
– Добро пожаловать в Охориос, – сказал он по-английски. – Надеюсь, эта дурочка Фебе вам не слишком надоела? Вот вам стакан, и желаю приятного вечера. – И отвернувшись от Малко, хозяин дома продолжил прерванный разговор с высоким блондином и его женой. Эльза жеманно сказала:
– Мой муж – не родной отец Фебе. Ее отец был убит на войне. Надо признаться, что между ними неважные отношения.
– Я это заметил, – осторожно заметил Малко. – Может, вам стоит послать дочь в хороший пансионат за границу?.. – Он тут же понял, что сделал оплошность. Лицо женщины вытянулось еще больше.
Все дети – эгоисты, – сморщилась она. – Только и думают, как бы удрать из дома. У Фебе здесь все условия...
– Да, конечно, конечно... – Он поскорей постарался исправить ошибку. – С людьми, подобными вам, Фебе не должна скучать...
Та сразу подхватила:
– Безусловно. Она просто не ценит своего счастья.
Малко не знал, как избавиться от назойливой дамы. На его счастье, появились новые гости, и она устремилась к ним. Малко прохаживался между группами. Был ли здесь Руди Герн? Сумеет ли он его узнать? И что делать? Со всех сторон до него доносились обрывки немецкой речи. Подошла Фебе:
– Ну, что? Видели мою дорогую мамочку, чтоб ей сдохнуть!
– Нельзя говорить «сдохнуть», – вежливо заметил Малко. – Нужно сказать «умереть».
Вид Фебе был сумрачный.
– Кто эти люди? – спросил Малко.
Она нехотя ответила:
– Все одни и те же. Друзья родителей. Они все живут в радиусе тридцати километров. Раз в месяц собираются, чтобы поговорить о прошлом и выпить. В основном, чтобы выпить. Часа через три увидите: все будут пьяные в стельку.
– Как же так получилось, что меня пригласили на этот почти семейный вечер? – спросил Малко, наблюдая за Фебе.
Та иронически улыбнулась:
– Я сказала маме, что, если она не согласится, я машиной раздавлю кого-нибудь в городке, и у нее будут неприятности. Вы знаете, ямайцы очень чувствительны.
Великолепный довод.
– А зачем вам понадобилось, чтобы я пришел?
Фебе налила стакан пунша и залпом выпила.
– Просто так.
Вместе с Фебе он начал вновь обходить гостиную. Невероятно, но никто не обращал на него внимания, словно он был призраком. Однако стоило им подойти, разговоры тотчас прекращались. Он был чужаком. Если бы не Фебе, ему сюда ни за что бы не проникнуть. Он понимал, почему эти люди не любят иностранцев. Несколько недель назад Антон Брюнер, без сомнения, находился среди них. Малко старался как можно незаметнее разглядывать мужчин. Большинство были слишком старыми. Руди лет на десять моложе. Они казались вполне симпатичными, и все-таки, закрыв глаза, Малко хорошо представил их в эсэсовской форме.
Фебе потянула его за рукав:
– Пойдемте, я не люблю здесь болтаться.
Он уже направился за ней, как вдруг заметил в углу между двумя женщинами человека, который вполне мог быть Руди Герном. Он облысел, но лицом немного походил на Малко. Особенно удивляли глаза: голубые, очень светлые и холодные, как лед. Человек внимательно посмотрел на Малко, и тот поторопился скорее догнать Фебе. Однако до самого выхода он чувствовал на себе его взгляд.
В саду было так же жарко, как в доме. По тропинке они дошли до небольшого белого домика, стоявшего в стороне от главного здания. Возле двери Фебе поднялась на цыпочки и, пошарив рукой в нише, достала ключ.
– Ненавижу, когда роются в моих вещах! Они зашли. Фебе зажгла керосиновую лампу. Комната была очень высокой, с небольшим окном и почти без мебели, если не считать широкой кровати и коровьих шкур на полу. Фебе бросилась на кровать. Малко поискал взглядом стул, но она схватила его за пояс:
– Иди сюда! – и прежде, чем он успел что-то произнести, сбросила свитер. Поступок, не таящий для Малко ничего нового. Но здесь, в этой полутемной комнате, в этом жесте проскользнула какая-то животная чувственность.
В углу что-то зашевелилось. Малко вздрогнул от неожиданности и, схватив лампу, осветил угол. Оттуда выскочила собака и побежала к кровати.
– Чего вы так испугались? – насмешливо спросила девушка. И как бы про себя добавила, – Все вы трусы.
Схватив левретку, она швырнула ее в Малко. Та жалобно завизжала и выскочила за дверь. Малко молчал.
– Давайте! – хрипло приказала она. – Давайте же! Я отвратительная, поэтому бейте меня!
Малко не двигался. Порывшись под кроватью, она вытащила черный длинный хлыст из тонкого бамбука.
– Бейте меня, вам говорят! Я не буду кричать. Впрочем, никто и так не услышит.
– Но мне вовсе не хочется вас бить, – наконец ответил Малко.
– А мне хочется!
Теперь Малко понял, откуда эти коричневые полосы на ее спине и груди.
– Бейте меня, иначе я ничего не буду с вами делать. Ничего!
Малко колебался. Он был уверен, что видел Руди Герна. Другого такого случая никогда не представится. Но его возможной союзницей могла быть только эта сумасшедшая девчонка, вероятно, нимфоманка, патологическая врунья и мазохистка. Да только ли это...
Стоя на коленях на кровати, она поносила его последними словами. Видя, что он не решается взять хлыст, она соскочила с кровати и схватила его за шиворот:
– Убирайся отсюда! Тряпка! Не желаю тебя видеть! Никогда! – Она топала ногами, бледная от ярости.
Малко хотел было повернуться и уйти, но вспомнил Яноша Ференци, израильских агентов... Если он вернется с Ямайки с пустыми руками, ему конец. А без Фебе но не найдет Руди Герна. Тогда, попросив в душе прощения у своих предков, он взял хлыст. Хлыст щелкнул по голой спине Фебе, и она блаженно застонала.
– Сильнее!
С трудом преодолевая отвращение, Малко продолжал ее стегать. С полуоткрытым ртом и расширенными зрачками, Фебе изгибалась под его ударами. Через тонкую материю брюк было видно, как вздрагивает ее живот, словно в предчувствии оргазма. Она судорожно стянула брюки и голая легла перед ним. Малко отшвырнул хлыст. Ее худое, напряженное, как струна, тело было гораздо притягательнее подобных упражнений.
– Еще! Еще! – простонала она.
Однако на этот раз Малко не подчинился. Ему вовсе не хотелось превращаться в маркиза Сада. Фебе повернулась на спину, и он увидел ее взгляд, непроницаемый и безумный, обращенный внутрь, на видения, которые ему даже страшно было представить. Когда он проник в нее, она закричала, как кошка, покрываемая котом. Ее тело выгибалось дугой, зубы стучали, из пересохшего рта вырывался хрип. Девушка прижимала Малко с такой невероятной силой, что ее кости, казалось, вопьются в него. Она исцарапала ему всю спину, бормотала какие-то неразборчивые слова и, наконец, укусила до крови.
Мало-помалу Фебе успокоилась и прошептала:
– А теперь расскажи, как и когда ты в последний раз убил человека! Подробно!
Право, она бы могла быть чудесным объектом для психиатра. Так как Малко не отвечал, она продолжала:
– Не бойся! Я никому не разболтаю! Только расскажи! Ох, как подумаю об этом... – У нее начиналась истерика. Малко смотрел на девушку с неприязнью и любопытством. Фебе должна знать Руди Герна. Нужно выведать, откуда у нее такие извращенные наклонности и мазохизм. Он дал ей время успокоиться, подождал, пока глаза посветлели и черты лица разгладились. Она казалась сейчас удивительно молодой.
– Сколько тебе лет? – ласково спросил он.
– Двадцать. – Ее голос снова стал хриплым. Она взяла сигарету. Малко, сам не зная почему, неожиданно пожалел ее, такую чувственную и одновременно чудовищную.
– Мне бы хотелось увезти тебя отсюда... – произнес он, сам не понимая, зачем это говорит.
– Правда?! – Лицо Фебе засветилось. Она сжала его руку. – Я бы все отдала, чтобы уехать отсюда! Все!
Это был момент, который во что бы то ни стало надо было использовать. Но до какой степени можно ей верить? Все-таки он ставил на карту слишком много:
свою жизнь. Огромные лиловые глаза с мольбой смотрели на Малко. Ему было неловко предлагать свои условия, но ничего другого не оставалось.
– Фебе, – сказал он, – я готов увезти вас отсюда, но вы должны мне помочь.
– Я сделаю все!
– Это может быть опасно. Девушка засмеялась:
– Нет ничего опасней здешней жизни. Когда-нибудь я покончу с собой. – Она казалась искренней.
– Я ищу одного человека, – сказал Малко. – Он находится здесь. Но этот тип, вероятно, изменил фамилию, и я могу его не узнать.
– Чтобы его убить? – Фебе приподнялась на локте. – Нет, только найти.
– Как жаль, – разочарованно произнесла она. Мы бы убили его вдвоем. Но вы все-таки меня увезете?
– Обещаю.
– Если вы не хотите его убивать, то зачем вы его ищите?
Своеобразная логика, совершенно в ее духе.
– Это слишком долго объяснять. Но дело в другом. Можете ли вы мне помочь его найти?
Фебе быстро оделась. Следы хлыста отчетливо виднелись на ее теле.
– Кто это такой?
– Его звали Руди Герн, – объяснил Малко. – Сейчас у него другая фамилия. Это военный преступник, бывший офицер СС, ответственный за тысячи убийств.
Фебе горько рассмеялась:
– Я их всех знаю. Всех! Они меня ненавидят, но я здесь единственная молодая женщина, и вот тайком они приходят сюда заниматься любовью и рассказывать свои истории.
– Ты хочешь сказать, что спишь со всеми мужчинами, которые были на сегодняшнем вечере?! – с ужасом спросил Малко.
Она кивнула.
– Первый раз это случилось, когда мне было пятнадцать лет. Это был Отто, толстый, в желтом пиджаке. Он меня изнасиловал. А потом рассказывал о своем прошлом в России во время войны. Там он убил много людей. Он их вешал. Это меня возбудило. Я ничего не сказала матери и продолжала с ним спать. С другими тоже. Только просила их перед этим рассказывать. Для возбуждения. Некоторые меня били, потому что не любили возвращаться к прошлому. Поэтому моя мать так меня и ненавидит. Отчим тоже сюда приходит, и она знает об этом.
– Но зачем же она тогда вас тут держит?
– Боится, что я проболтаюсь. Скажу, кто он и где прячется. Она надеется, что в конце концов я не выдержу и пущу пулю в висок.
–... Ты знаешь Руди Герна?
– Руди... – повторила Фебе. – Да, мне кажется... Он мне как-то сказал свое имя. Здесь его зовут Петер Кальто. Он был у нас сегодня вечером.
– Высокий лысоватый блондин?
– Да.
Малко задумался.
– Так что ты хочешь, чтобы я сделала?
Он ответил не сразу. Единственной возможностью было похитить Руди, даже если бы потом его пришлось сдать властям Ямайки. Если произойдет скандал, немец не сможет уже исчезнуть. Но сначала надо уехать из Негрила.
– Я хочу с ним увидеться. Но он не должен знать, что увидит меня.
Фебе докурила сигарету и быстро причесалась.
– Это очень просто, – убежденно сказала она. – Но не сегодня. Сегодня он со своей женой. Но завтра я попрошу его придти сюда.
– И он придет?
– Конечно! Ведь я их единственное развлечение. Теперь надо вернуться в зал, иначе мать скажет, что я не умею себя вести.
Они вошли в зал. Тут стало гораздо шумнее. Какой-то мужчина, открыв рот, громко храпел в кресле. Мать Фебе, встав на четвереньки, лакала виски из тарелки, поставленной на пол. Вокруг собралась хохочущая толпа. Никто не обращал на них внимания. Фебе показала на человека, стоящего у дверей:
– Это Руди.
Да, тот самый, которого Малко уже заметил. Сердце его забилось. Итак, ему удалось то, чего даже израильтяне не смогли сделать – найти военного преступника, которого вот уже двадцать пять лет считали мертвым. Теперь Малко хотел одного: как можно скорее покинуть этот прием, где любовники Фебе весело болтали между собой. Его передернуло от брезгливости. Бедная девочка!
А та, которую он жалел, налила себе стакан рома и с презрением смотрела на мать. Один из мужчин послал ей воздушный поцелуй.
– Когда-нибудь я их заставлю драться за право переспать со мной! – прошипела она. – Драться!
– Я ухожу, – сказал Малко. – Лучше, чтобы меня здесь не приметили.
Ее лиловые глаза потемнели:
– Жаль. Мне бы хотелось еще. Хотелось бы с тобой!.. – Краем глаза она за ним наблюдала. Но Малко не попался на удочку.
– Твое дело, – холодно ответил он. – Но наш договор в силе?
– Конечно, – быстро ответила она. – Приходи ко мне завтра после двенадцати. Это время послеобеденного отдыха, и здесь никого нет. Пройди через пляж. Тебя не увидят.
Он ушел, не поцеловав ее. Опершись о стойку бара, Фебе оглядывала зал. Шофер ждал его в «Мерседесе». Садясь в машину, Малко заметил, как к Фебе подошел мужчина и, обняв ее за плечи, повел к выходу. Вечер еще не закончился... Никогда, черт побери, у него не было такой странной союзницы.