Сначала он увидел только пару великолепных длинных ног, идеально очерченных и в то же время налитых силой, переходящих в такие бедра, которым позавидовала бы и богиня Каллиопа. Все это было обтянуто ярко-зелеными брюками. Затем молодая женщина, перегнувшаяся через стойку бара, чтобы достать кубики льда, выпрямилась и повернулась лицом к двери.

Взгляд огромных голубых деланно искренних глаз, окаймленных непомерно длинными ресницами, пронзил Малко, как удар шпаги. Рот незнакомки, казалось, вышел из-под кисти Варгаса – такой он был полный, чувственный, яркий. Верхняя губа слегка приоткрывала чуть выдвинутые вперед остренькие зубы, что придавало ее лицу несколько хищное выражение. Белокурые локоны падали на лоб, смягчая выражение лица и резко контрастируя с почти полностью выщипанными бровями. Хозяйка «Красного дельфина» Синтия была потрясающе хороша. А в обстановке атой азиатской парилки ее красота еще больше поражала воображение. Взгляд Малко скользнул вниз, на черную блузку из легкой шелковой ткани, под которой угадывались на редкость крепкие и высокие груди. В своих туфлях на высоченных каблуках она почти не уступала Малко в росте. Ослепительно улыбнувшись, она пропела бархатистым голосом:

– Добрый вечер.

Малко не без труда вернулся на грешную землю и оторвал глаза от ослепительного видения. Бар был пуст, если не считать бармена-лаосца, мирно дремавшего в кресле в глубине зала.

А также мужчины, сидевшего за стойкой бара напротив молодой женщины. Между ними на зеленом сукне лежали карты. С искаженным азартом лицом, не отрывая глаз от карт, партнер Синтии не обратил на Малко ни малейшего внимания. Приглядевшись к нему, Малко подумал, что это и есть Джим Даф. У него был низкий лоб, широкий и твердый рот, приплюснутый нос боксера. Руки его были покрыты густыми черными волосами. На запястье поблескивал огромный «Ролекс».

Малко закрыл дверь и подошел поближе к игрокам. Из невидимых динамиков струилась классическая музыка. В глубине зала виднелась уходящая в потолок винтовая лестница.

Он остановил взгляд на этом поразительно прекрасном создании, чудом оказавшемся в заброшенном на край света кабачке.

Несмотря на ее вызывающий наряд, она выглядела не содержательницей бара, а благородной хозяйкой дома, принимающей знатного гостя.

– Добрый вечер, – ответил Малко.

При звуке его голоса ее партнер оторвал наконец свои глаза от карт и уставился на Малко с недовольным видом.

– Ты что, не можешь продолжать игру, поручив клиента твоему холую? – пробормотал он.

Синтия, презрительно усмехнувшись, бросила на стол карту, которую держала в руке. Перед каждым из партнеров было открыто по четыре карты: два короля и два валета перед Джимом, семерка, шестерка, девятка и валет пик – перед Синтией.

– Не будь таким азартным, Джим. Отдохни минут пять. Не хотите ли чего-нибудь выпить, месье?

Голубые глаза глядели на Малко. И как ему показалось, с интересом.

Она повернулась, чтобы обогнуть бар, и Малко вновь почувствовал что-то вроде удара шпаги. Искушение святого Антония выглядело рядом с ее чарами бледным миражом. Он и представить себе не мог, что на свете возможно такое совершенство. Ее возраст не поддавался определению. И хоть на лице ее не было ни единой морщинки, оно излучало какую-то странную суровость.

Малко не мог оторвать от нее глаз. Что она делала здесь, во Вьентьяне, за стойкой бара? В любой цивилизованной стране миллиардеры сражались бы на бритвах за право осыпать ее драгоценностями.

– Если бы у вас нашлась водка, – сказал он, – это было бы чудом.

Молодая женщина чуть опустила веки, и Малко заметил, как расширились ее зрачки. Будто она испытывала наслаждение, некий удивительный чувственный порыв.

– Я умею творить чудеса, – сказала Синтия. – Какую водку вы предпочитаете? Русскую, американскую, польскую?

– Русскую.

Под внимательным взглядом Малко Синтия начала грациозно жонглировать бутылками и колотым льдом. Она отлично умела подать водку. Прежде чем налить ее в стакан, она наполнила его колотым льдом и долго трясла, не обращая внимания на свирепые взгляды Джима, который начал уже посматривать на Малко с откровенной ненавистью. Он зажег маленькую черную сигару и яростно затянулся. Малко взял стакан с изумительным ледяным напитком и сделал несколько глотков. Синтия же уселась на свое место и взяла в руки карты. Не взглянув на Джима, она сказала:

– Я тебя слушаю.

Кривая ухмылка тронула губы Джима.

– Фулл, к королям два валета, – воскликнул он. Синтия слегка поморщилась.

– Фулл! Тогда ты наверное выиграл.

Она взяла себе еще карту и положила ее рубашкой кверху к ранее открытым. Шестерка, валет, семерка, девятка пик. Малко смотрел на нее как зачарованный. Руки Синтии с коротко остриженными ногтями напоминали мужские. Она подняла еще не открытую карту.

– Эту я еще не видела, – бросила она.

Малко внимательно следил за лицом американца, губы которого скривились в нервной ухмылке. Нагнув голову и вытянув шею, он, словно хищная птица, впился взглядом в руки Синтии. Она же резким движением кисти открыла карту. Туз пик!

– Думаю, что ты проиграл, Джим, – сказала она мягко. – Масть бьет фулл, не так ли?

Джим выругался сквозь зубы, порывшись в кармане, извлек помятую стодолларовую бумажку и бросил ее на стойку. Небрежным щелчком Синтия столкнула купюру в открытый ящик. Затем собрала карты и начала их тасовать с необыкновенной ловкостью.

Дверь открылась, пропустив европейского вида мужчину, который кивнул Джиму и уселся за стол в глубине зала. Затем он достал из заднего кармана брюк довольно внушительную рацию и поставил ее на стол.

Это был один из ста четырнадцати военных советников американского посольства, постоянно связанный с руководством ЦРУ.

Бармен приоткрыл один глаз и поднялся.

Джим предложил еще партию.

Синтия одарила его ангельской улыбкой.

– Ты сказал мне, что тебе завтра нужно встать пораньше, что ты улетаешь. Тебе нельзя чересчур уставать. К тому же ты знаешь, что я плутую.

– Ерунда! – воскликнул сердито Джим. – Ты не можешь плутовать! Сдавай!

Синтия повернулась к Малко. В се голубых глазах блеснули плутовские искорки.

– Вы не хотите сыграть с нами?

– Ты могла бы спросить мое мнение, – взорвался Джим.

– Ты негостеприимен, – отрезала Синтия. – Джентльмен здесь один и ему скучно.

– Откуда ты знаешь, что он джентльмен? – спросил Джим с тяжеловесной иронией.

– Это сразу видно.

Тон Синтии был куда более ядовит.

– Я не хотел бы вам мешать, – дипломатично заметил Малко.

– Вы нам и не мешаете, – возразила Синтия. – Позвольте вам представить Джима Дафа. Это лучший пилот компании «Эр-Америка»...

Джим не особенно охотно протянул руку Малко. Тот пожал ее, внутренне проклиная себя за явно сорванный контакт.

– Князь Малко Линге, – произнес он.

– Очень приятно, – пропела Синтия. – Князья у нас во Вьентьяне попадаются крайне редко. Если не считать этого борова Лом-Савата... Что-то он сегодня запаздывает. Может быть, он лопнул от обжорства.

– Во что вы играете? – спросил Малко, чтобы разрядить обстановку.

Синтия улыбнулась ему.

– В мексиканский покер.

– Но у вас нет жетонов?

Молодая женщина одарила его ослепительной улыбкой, обнажив свои хищные зубки.

– А нам и не нужны жетоны. У нас не бывает удвоения ставки. Каждый сдает, Джим играет на сто долларов, а я на себя... Если Джим выигрывает, он везет меня сегодня вечером к себе. И я считаю, что он играет по вполне разумным ставкам.

Малко попытался не выдать своего разочарования. Оказывается, Синтия продает свое дивное тело за сто долларов. И все-таки за ее манерой держаться скрывалась не просто шикарная кокотка, а нечто другое. Она выглядела слишком уверенной в себе, держала себя слишком гордо для продажной женщины.

– Это в самом деле великолепное вознаграждение, – признался Малко.

– Для вас оно повышается до двухсот долларов, – бросила Синтия тоном, не допускающим возражений. – И все же я хотела бы отдать предпочтение Джиму, который играет со мной довольно долго, но ни разу еще не выиграл... Идет?

– Идет.

Это был хитроумный способ продолжить работу бара, несмотря на отсутствие клиентов, а самое главное – завязать отношения с Джимом. Даф походил сейчас на акулу, у которой разболелись зубы. Его маленькие черные глазки нацелились на Малко с нескрываемой злобой. Малко придвинул к стойке табурет и уселся рядом с пилотом.

– Кто будет сдавать?

Джим взял колоду и протянул ее Синтии.

– Сдавай.

Она взяла карты, быстро перетасовала их и протянула Джиму.

– Сними.

Даф выполнил ее просьбу, и Синтия раздала по две карты каждому. Малко посмотрел на свои: ему достались дама и восьмерка червей. Совсем не здорово. Он открыл восьмерку.

Синтия открыла короля бубей, а Джим – девятку треф. Он спросил Малко:

– Карту?

Синтия нагнулась к Малко, и он почувствовал, как его руки коснулась ее упругая грудь.

– Предупреждаю вас, что по нашим правилам вы можете спасовать до того, как попросите третью карту. В этом случае вы ничего не проигрываете...

Малко заколебался. С такими картами у него девять шансов из десяти продуть двести долларов. Но было бы глупо оборвать из-за этого наметившийся контакт с Джимом.

– Прошу карту, – сказал он.

Синтия сдала карты. У Малко был туз червей, и он выложил свою даму.

Синтия открыла девятку пик, а Джим – девятку треф. И опять расклад совсем не блестящий. Синтия продолжала сдавать. На этот раз Малко открыл шестерку червей, Джим – даму треф, а Синтия – короля пик. Итак, у нее два короля. Как минимум. У Джима Дафа, казалось, сперло дыхание. Увидев три его трефовые карты, Малко подумал, что на руках у него также трефа. Четвертая. Почти масть.

Замедленным движением Синтия сдала по последней карте. Малко взял свою, даже не взглянув на нее.

Синтия бросила взгляд на свою карту и выложила на стол семерку пик.

Джим, помедлив, выложил восьмерку треф. Он так и ерзал на табурете, показывая всем своим видом, что умирает от желания объявить.

– Тебе играть, Синтия, – сказал он дрогнувшим голосом и судорожно сжал свою последнюю карту, будто опасаясь, что ее украдут.

Синтия окинула их безразличным взглядом и открыла короля червей.

– Три короля, – объявила она.

– Ты проиграла, – заржал Джим.

Заторопившись, он опрокинул свой стакан с вином и выложил короля треф.

– Масть, – почти крикнул он.

Синтия и глазом не моргнула. Ее взгляд был будто прикован к золотистым глазам Малко.

– Наш друг не объявил еще, какие карты ему выпали.

Малко взглянул на свою последнюю карту и не знал, куда деваться от радости. Интуитивно он вдруг почувствовал, что теряет нечто важное.

– У меня тоже масть, – произнес он.

– Как? – воскликнул, покраснев от ярости, Джим.

Ничего не ответив, Малко открыл своего туза червей. Несколько секунд все молчали, затем раздался веселый смех Синтии.

– Вот вы и выиграли!