Его Сиятельство князь Малко Линге, рыцарь Черного Орла и Мальтийского ордена, кавалер Римской католической империи и прочее и прочее, подумал, что лучше быть неплохо сохранившимся и очень бедным представителем благородных кровей, чем покоиться на Арлингтонском кладбище в Виргинии под квадратным зеленым газоном. Именно там ЦРУ хоронит особо отличившихся агентов, павших на поле бесчестной брани.

И хотя за окном стоял июнь, он попросил просто так, для вида, разжечь в библиотеке камин. Языки пламени отражались в глазах Александры в виде забавных танцующих отблесков. Оба лежали на великолепном обшитом красным велюром канапе. На Малко был халат из тайской шерсти, а тело Александры прикрывали лишь белокурые волосы. В ногах стояла наполовину пустая бутылка шампанского «Дом Периньон».

Выпив вина, Александра по привычке бросила бокал в камин. Она считала, что это приносит счастье. Затем, коснувшись губами шеи Малко, она задумчиво прошептала:

– Я люблю вас, мое сиятельство.

Никогда еще подернутые позолотой глаза Малко не казались такими золотистыми. Он погладил длинное бедро Александры и тоже бросил бокал в огонь.

– Ты восхитительна, – сказал он с восторгом.

Малко уже давно знал Александру. Будучи сиротой, она железной рукой вела хозяйство в своем поместье неподалеку от его замка. Они долго флиртовали, прежде чем она согласилась стать его любовницей. А случилось это два года назад при удивительно драматических обстоятельствах.

Распределив время между поездками в США и своим замком, он часто оставлял Александру, что являлось причиной бесконечных драм.

Гордая, как Гималаи, и невообразимо ревнивая, она отказалась делить Малко с другими женщинами. Поэтому после каждого возвращения он должен был вновь завоевывать ее: звонить но телефону, осыпать розами, словом, смягчить раненое женское самолюбие. И результат стоил хлопот. Когда у нее появлялось желание, Александра становилась божественным созданием.

Накануне Малко давал вечер в своем замке, куда съехались многие знаменитости из Вены и ее окрестностей. Ради этого он обновил построенную в его отсутствие рампу, позволившую машинам подъезжать прямо к салону второго этажа. Подобная, изысканность имела огромный успех. Наряду с шампанским «Дом Периньон» и икрой из Ирана «Белуга».

Александра исполняла роль хозяйки дома, безумно привлекательная в розовом муслиновом платье, которое скрывало лишь одну десятую часть ее тела. Заглядевшись на нее, Малко забыл даже поцеловать некоторым дамам руки, впрочем, нужно сказать в его оправдание, довольно морщинистые.

Немного позже, танцуя с ним в большом, только что отреставрированном салоне, Александра вела себя с неприличным очарованием молодой обезьянки. Однако ее строгий шиньон и надменный вид внушали уважение всем другим воздыхателям.

Проводив гостей, Малко нашел ее в зале, где в ожидании возлюбленного она погасила все люстры, за исключением двух больших канделябров.

Теперь ему стала понятна загадочная, немного насмешливая улыбка в тот момент, когда он в танце обнимал ее. Милому муслиновому платью – этой единственной и довольно хрупкой крепости для ее стыдливости – недолго оставалось сопротивляться обоюдным капризам. Затем они молча лежали, удивительно счастливые, захмелевшие от удовольствия и шампанского, прямо на роскошном бухарском ковре.

– О чем ты думаешь? – вдруг подозрительно спросила Александра.

– О том, что больше нет шампанского, – рассмеялся Малко.

Он нажал на кнопку. Спустя несколько секунд в дверь постучали. Александра поспешно завернулась в одеяло, и Малко крикнул:

– Войдите.

В дверном проеме показалась голова Элько Кризантема.

– Еще бутылку, – попросил Малко. Турок скрылся.

С тех пор как Малко привез его из Стамбула, наемный убийца преобразился в чудесного мажордома. Его высокий стан и великолепные усы очаровали всех приглашенных на вечер. А если он немного горбился, так это по старой привычке носить парабеллум за поясом. При любом удобном случае Кризантем, специалист в своей области, ненавязчиво помогал Малко в некоторых его миссиях.

Осторожно постучавшись в дверь, он появился с бутылкой шампанского и, открыв пробку, испарился.

Малке посмотрел на игристую жидкость. Ему нравились эти нереальные и изысканные пузырьки.

Пальцы Александры заскользили по его груди.

– Тебе иногда делают больно, – прошептала она, – почему же ты не бросишь эту сумасшедшую профессию и не останешься жить здесь навсегда? Тебя когда-нибудь могут убить...

Сделав неопределенный жест, Малко проворчал:

– Нужно закончить строительство замка. На это требуется много денег, а я не знаю другой профессии. И потом, если я собираюсь на тебе жениться...

Она посмотрела на него потускневшим взором.

– Ты хорошо знаешь, что я не отношусь к числу этих роскошных шлюх.

Малко не осмелился признаться самому себе, что полюбил полную приключений и опасностей жизнь.

Он начинал работать на ЦРУ исключительно ради того, чтобы оплатить реставрацию замка. Доходы от принадлежавших ему поместий позволяли лишь скромно жить не работая. Конечно, он ненавидел насилие и очень редко пользовался оружием, подаренным ему самим Дэвидом Уайзом, его прямым шефом.

Стоит, однако, признать, что шпионаж представляет собой игру ума, интеллектуальную борьбу между двумя противниками. Это одна из немногих областей человеческой деятельности, где мозг кое-что значит. Американцам удается почти сериями выдавать космонавтов, а также невообразимое количество военных, оснащенных идеальной техникой, но великих шпионов можно сосчитать по пальцам. С прекрасными автоматами можно полететь на Луну, но самый отличный компьютер окажется бесполезным, если нужно убедить человека предать.

Этого он объяснить Александре не мог, как не мог объяснить и того, что боялся, как бы Лицен ему не наскучил, хотя он и чувствовал себя здесь гораздо лучше, чем в Покипси, недалеко от Нью-Йорка, в своей американской квартире.

Однажды он чуть было не распрощался с жизнью и своим замком. К счастью, врачи совершили чудо и извлекли из его тела четыре пули. После этого прошло уже шесть месяцев. Его перевезли в вашингтонский госпиталь, куда приходил сам Давид Уайз.

Затем произошел анекдотичный случай. Ему предъяви ли счет на 6 480 долларов. Малко настолько взбеленился, что раны чуть снова не открылись. Пришедший чиновник из ЦРУ стал рвать на себе волосы. Дело в том, что тайные агенты вроде Малко официально не имели страхового полиса. И неудивительно, ведь официально их не существовало.

В конце концов было сфабриковано ложное досье на сотрудника, который чувствовал себя в это время превосходно.

Итак, зарубцевавшиеся раны прибавились к рубцу, полученному от кинжала в Бангкоке. Видимо, Дальний Восток ему не благоприятствовал.

Малко пользовался своим присутствием в замке, чтобы лично руководить реставрацией. Задача, которую в его отсутствие выполнял Кризантем.

– Хочешь спать, мое сиятельство?

Забавное и нежное обращение... Однако он любил его. Ведь это его настоящий титул.

Малко хотел ответить, но раздался телефонный звонок. Он слышал, как турок снял трубку. Затем робко постучал в дверь.

– Вена, – сообщил он. – Господин из посольства.

С тех пор, как американцы вызволили его из Турции, где на него было заведено дело, длинное, как Коран, он стал питать к американским чиновникам огромное почтение. Малко поднялся. Вероятно. Дэвид Уайз снова беспокоится о его здоровье.