– Его пытали. Били. Потом дважды выстрелили в живот из винтовки. И наконец похоронили заживо, посыпав негашеной известью.

Шериф округа Бейкер, прищурившись, смотрел, как солнечные лучи играют на поверхности соляного озера Мормон-Пойнт и слушал монотонный голос следователя.

Он почти враждебно косился на грязного, заросшего бородой старика, а теперь спокойно ждал, сидя на большом камне, зажав между колен свою котомку. Каньон был полон полицейских машин. На распухший, изуродованный до неузнаваемости труп уже набросили простыню. Разъеденное солью тело разлагалось быстро. Запах стоял невыносимый. Высоко в небе парило несколько грифов: их лишили поживы. Помощники шерифа, выкопавшие труп, жадно прикладывались к фляге с виски, пытаясь избавиться от вони, которой, казалось, пропиталась вся их одежда.

Шерифу было так жарко, что он не решался шевельнуться. Рядом с ним стоял, вытаращив глаза, старший лесничий Долины Смерти. В его работе не часто столкнешься с такими ужасами. Раздался рев мотора и из-за поворота появился большой фургон. На капоте огромными буквами было написано: «Лас-Вегас Сан».

Шериф подозвал помощников, которые охраняли еще не опознанное тело.

– Пусть сделают снимки, нам это поможет. Наверное, этот тип слишком много выиграл или подсунул фальшивый чек. Парни из «Глиттер Галч» терпеть не могут насилия в своем поганом городе. Грязную работенку они делают в пустыне.

– Вы думаете, их поймают? Ну, тех парней, что это сделали? – спросил лесничий.

Шериф вытер вспотевший лоб большим клетчатым платком.

– Конечно нет, сынок. Чудо еще, что его нашли так быстро. Не случись здесь этого старика, его не откопали бы до зимы. Или вовсе никогда. Соль – она ведь разъедает. Да еще и грифы тут...

Подбежали фотографы, морщась от нестерпимой вони.

– Вы что, ноги сегодня не помыли, шериф? – ухмыльнулся самый молодой из них.

Шериф даже не обернулся. Ему было слишком жарко. Он уже обдумывал свой рапорт. Надо будет сообщить в ФБР. Вот невезуха!

~~

Телефон зазвонил в номере Малко, едва он вернулся, – а ушел он очень рано. Малко снял трубку и услышал полный радушия голос Банни Капистрано.

– Ну, с возвращением в Вегас. Почему не позвонили мне?

Накануне вечером Малко сошел с трапа желтого гиганта авиакомпании «Эйр-Вест». Не зная в Лас-Вегасе других отелей кроме «Дюн», он прямо в аэропорту взял напрокат великолепный оливково-зеленый «кадиллак» с откидным верхом и помчался на «Стрип». Портье дал ему вполне приличный номер с видом на второй бассейн, где было спокойнее, чем в первом.

– Мне не хотелось вас беспокоить, – объяснил Малко.

– Вы – мой гость! – вскричал Банни. – Жду вас в баре. И сам провожу вас в ваши апартаменты.

Отказаться было трудно. Малко быстро собрал вещи и вышел. Пока он обходил два бассейна, чтобы добраться до главного здания, его легкая рубашка прилипла к телу от пота.

От игорных столов поднимался привычный гомон. Малко обошел «яму» и направился прямо в бар. Увидев его, Банни радостно замахал сигарой. Он сидел за тем же самым столиком, что и в первый раз, только теперь с ним был какой-то краснолицый толстяк в полицейской форме.

– Все пути ведут в Вегас, а? – воскликнул мафиозо. – Скоренько же вы вернулись. И без чемоданчика на этот раз, как я погляжу! О, простите! Позвольте представить вам моего друга шерифа Тома Хеннигана.

Банни заговорщицки улыбнулся Малко. Без сомнения, он был уверен, что его письмо к Джону Гейлу оказало надлежащее действие. Малко предпочел не распространяться на эту тему. Так или иначе, одна из официанток уже спешила к ним на длинных, затянутых в капроновую сеточку, ногах с подносом, уставленным стаканами. Малко взял «Кровавую Мэри». Банни поднял свой стакан с минеральной водой.

– За ваше возвращение в город-рай!

Шериф дружелюбно смотрел на Малко. По всей видимости, друзья Банни Капистрано были его друзьями. Когда Малко ставил стакан на стол, взгляд его упал на лежавший рядом свежий номер «Лас-Вегас Сан». На первой полосе под крупным заголовком было помещено сообщение о трупе, обнаруженном в Долине Смерти. Он не удержался от замечания:

– Ну, рай здесь не для всех.

Банни Капистрано, не переставая улыбаться, невозмутимо пожал плечами.

– О, знаете ли, такие вещи случаются в это время года. Какой-нибудь недотепа-турист забредет в гиблое место, не рассчитает свои силы, заблудится, пытается выбраться, но не пройдет и двух часов, как падает замертво от жары.

– Да, в пустыне надо быть чертовски осмотрительным, – кивнул толстяк-шериф.

Здоровенный, с неизменной звездой и грубой, но плутоватой физиономией, он походил на типичного голливудского шерифа. Вот только висевший на поясе кольт 45 калибра был настоящий, как и огромные патроны в патронташе на поясе.

Малко просматривал газету.

– На несчастный случай не похоже, – заметил он. – Беднягу пытали, били и похоронили заживо.

Улыбка Банни Капистрано стала чуть печальной.

– Может быть, этот парень наделал глупостей, – предположил он.

– Да, да, надо быть чертовски осторожным, – повторил шериф.

Похоже, он отнюдь не считал версию о несчастном случае совместимой с рассказом «Лас-Вегас Сан». Простая душа! Однако мертвец так и не был опознан. Малко поднял глаза от газеты. Все это не имело никакого отношения к его поездке в Лас-Вегас.

– Во всяком случае, – улыбнулся шериф Хенниган, – это ведь произошло в Долине Смерти. Больше ста миль отсюда. Здесь у нас такого не бывает. Ни одного настоящего убийства за восемь месяцев!

Малко не успел поинтересоваться, чем отличается настоящее убийство от ненастоящего. Поднявшись по ступенькам бара, к ним направлялось новое лицо.

Это был человек лет пятидесяти, ярко выраженного семитского вида, одетый в плохо сшитый и слишком для него тесный клетчатый пиджак. Вид он имел довольно жалкий. Вновь прибывший подобострастно поздоровался с Банни. Мафиозо вновь расплылся в улыбке.

– Как дела, Нед?

– Ничего, Банни. Не желаете прекрасные часы с бриллиантиками вокруг циферблата?

Жестом фокусника он мгновенно достал из внутреннего кармана пиджака с дюжину часов, явно предназначенных для вождей африканских племен. Золотые самородки, усеянные бриллиантами. Хотелось только спросить, с какой стати к ним приделали стрелки. За часами последовали перстни, цепочки – словом, сокровища Голконды. Стола уже не было видно под ворохом драгоценностей. Огромный бриллиант, стоивший, должно быть, не меньше ста тысяч долларов, чуть не упал в «Кровавую Мэри». Малко внимательно посмотрел на странного человечка и заметил, что подкладка его клетчатого пиджака разделена на десятки маленьких кармашков, каждый из которых содержал футляр. Не человек, а настоящий ходячий сейф. Банни взял в руки первые часы и с видом знатока взвесил их на ладони. По весу, да и по размеру они больше всего напоминали осколочную гранату.

– Красивые, – признал Банни.

Шериф уставился на часы так, словно перед ним была Рэйчел Уэлч. Добродушно улыбаясь, Банни протянул толстяку золотой слиток.

– Держите, Том, это вам за то, что оберегаете наш прекрасный город от преступников.

Шериф замахал руками, – не сводя, однако, глаз с часов, – затем, краснея, приложил их к своему запястью и вопросительно взглянул на Малко, который не мог не признать, что чудовищный предмет исключительно идет к волосатой лапище Тома Хеннигана. Банни Капистрано бросил повелительный взгляд на Неда. Тот в мгновение ока рассовал по кармашкам свои сокровища, оставив на столе часы, и затерялся в толпе игроков.

– Это безумие, – слабо протестовал Том Хенниган.

– Это подарок от казино, – с гордостью ответствовал Банни.

Затем он повернулся к Малко.

– Нед разгуливает по городу с драгоценностями тысяч на пятьдесят. В Нью-Йорке он не прошел бы и десяти шагов, как ему бы перерезали горло. А здесь, потеряй он колечко, ему его вернут.

Он едва не прослезился. Видно, не зря ту часть города, где находились «Дюны», называли «Парадиз-сити» – город-рай.

Малко внимательно посмотрел на шерифа: уж не растут ли у него за спиной крылышки? Тот с блаженной миной поглаживал свои новые часы. Банни Капистрано поднялся.

– Идем, – сказал он Малко, – я помогу вам устроиться.

~~

Банни Капистрано нажал на кнопку. Бежевые занавеси поползли навстречу друг другу. Еще одно нажатие – с сухим щелчком с потолка спустился киноэкран. Кровать – два метра в ширину – уже автоматически отделилась от стены. Старый мафиозо, казалось, забавлялся всеми этими игрушками, в то время как Малко через огромное, во всю стену окно смотрел на раскинувшийся внизу город. «Королевские апартаменты» помещались на двадцать четвертом этаже, прямо над рестораном. Вид открывался великолепный.

– Посмотрите ванную, – сказал Банни Капистрано.

То, что увидел Малко, больше походило на термы императора Каракаллы, чем на ванную комнату. Овальный бассейн, выложенный голубой мозаикой, отражался в зеркальном потолке, с которого свисала огромная люстра венецианского стекла. Спустившись на несколько ступенек, Малко увидел круглый столик на выгнутых ножках и душ. Банки нажал кнопку – и со всех сторон забили струи воды.

– За кроватью, – объяснил Банни, – есть кинопроектор. Можете попросить у портье любой фильм, какой пожелаете.

Да, «Дюны» баловали своих клиентов. Среди этой бьющей в глаза роскоши Малко было немного не по себе. Банни рассмеялся счастливым, добродушным смехом.

– Эти апартаменты стоят доллар в день. Они предназначены для тех, кто оставляет у нас большие деньги, – в порядке компенсации.

Ну, что до Малко, он не оставил денег в Лас-Вегасе, скорее наоборот – увез. Веселое настроение внезапно покинуло Банни.

– Вы виделись с этой скотиной Джоном Гейлом?

– Да.

– Что он сказал.

Малко любовался чудесным видом на бульвар.

– Ничего, – ответил он. – Прочел письмо и заявил, что все в порядке.

– Вы отдали ему деньги?

– Да.

С девяти часов утра «дипломат» с двумястами тысячами долларов покоился в сейфе банка «Уэллс Фарго» на углу Лас-Вегасского бульвара и Чарльстон-стрит.

Банни вздохнул с явным облегчением. Но что-то, казалось, все еще тревожило его.

– Зачем вы вернулись?

Малко с ангельски невинной улыбкой обернулся к нему.

– Должен же я где-то потратить мои сорок тысяч. Почему бы не здесь?

Старый мафиозо одобрительно закивал:

– Ну конечно. Надо немного расслабиться. Я вас оставлю, увидимся вечером. Я устраиваю дома небольшую вечеринку. Вы приглашены. К восьми часам.

Он удалился, как раз когда принесли багаж Малко. Прежде чем уйти, Малко повесил панорамную фотографию своего замка на стену между часами со светящимся циферблатом и электронной лампой, которая зажигалась от одного прикосновения. Чтобы создать такой безграничный комфорт у себя в Лицене, ему предстояло еще не раз выполнять задания ЦРУ.

Малко вышел из комнаты, говоря себе, что на сей раз он работает не только на Центральное Разведывательное Управление, но и на Белый Дом. Весьма двусмысленное положение. Он еще раз окинул взглядом великолепные апартаменты. Что ни говори, а роскошь всегда приятна. Пожить бы так подольше. Но, быть может, Лас-Вегас – вовсе не столь идиллическое местечко, как пытался его убедить шериф Том Хенниган. Надо многое успеть, сказал себе Малко, прежде чем Банни Капистрано начнет задаваться вопросами на его счет.

~~

Малко остановился у кипарисовой изгороди и вычеркнул из своего списка еще одно название. Могилы Тони Капистрано не было на кладбище Вудлоун, самом большом кладбище города. Это было уже восьмое, на котором побывал Малко, покинув «Дюны». К счастью, все они находились в северной части города, между магазинами подержанных автомобилей и секс-шопами, или же в промышленной зоне. В Лас-Вегасе смерть тщательно прятали от людских глаз. Ничто не должно омрачать радостное настроение игроков. Как-никак, это был рай.

Перед тем, как уйти из «Дюн», Малко позвонил в больницу «Саншайн», где скончался Тони Капистрано. Но там никто не смог сказать, где он похоронен. «Обратитесь к его родным», – посоветовали ему.

«Родные» – это Банни Капистрано. Обращаться к нему не стоило. И Малко, запасшись терпением, списком кладбищ Лас-Вегаса и картой города, вот уже четыре часа бродил по миру аккуратно подстриженных газонов, гранитных плит и полных сочувствия голосов. Но ни один кладбищенский сторож не видел могилы Тони Капистрано. Вместо этого ему везде предлагали приобрести поистине роскошные склепы по весьма сходной цене. Один служащий похоронного бюро даже сказал:

– Это прекрасный подарок. Всегда пригодится.

Действительно, прекрасный. Особенно к свадьбе.

Остановившись у решетчатой ограды кладбища Вудлоун, Малко развернул карту. В списке оставалось только одно название: Мемориал Гарденс. Пять миль к северу по автостраде № 91, было сказано в рекламном проспекте. Если Тони нет и там, ему останется только вернуться в Вашингтон.

~~

Малко резко затормозил, увидев слева от автострады № 91 прибитую к дереву облупившуюся табличку с надписью: «Мемориал Гарденс, 1 миля». Табличка выглядела так жалко, что на миг он подумал, не идет ли речь о кладбище для собак и кошек – американцы до таких большие любители.

Вокруг на много миль протянулась пустыня; на западе небо перечеркивала ломаная линия Черных гор, которые на самом деле были желтоватыми. Позади высились окутанные дымкой небоскребы «Стрипа». Автострада № 91 уходила к Карсон-сити, прямая, как стрела. Малко дал задний ход и свернул в направлении, которое указывала стрелка на табличке.

Незаасфальтированная дорога, перпендикулярная автостраде, вела прямо к горам. По пути Малко попалось несколько ветхих деревянных лачуг. Там и сям среди выжженной солнцем пустыни виднелись трейлеры. Тут останавливались оригиналы либо жили бедняки. Отроги Черных гор казались уже совсем близко, хотя на самом деле до них было еще добрых десять миль пути. Дорога терялась среди камней. По другую сторону гор простиралась Долина Смерти.

Еще минут пять тряски за рулем «кадиллака» – и слева от дороги Малко увидел ворота кладбища «Мемориал Гарденс». За ними стояло невысокое белое строение. Посреди аккуратно подстриженного газона высился шест с американским флагом. Малко затормозил и вышел из «кадиллака». Это маленькое, затерянное в пустыне кладбище показалось ему очень скромным после гигантов северного Лас-Вегаса. Он едва не повернул обратно, ни о чем не спросив. С какой стати такого видного гангстера, как Тони Капистрано, вздумали бы хоронить в этой дыре?

Он окинул взглядом искусственные цветы на скромных могилах, серое здание крематория чуть поодаль, колумбарий. Лишь невысокая живая изгородь отделяла кладбище от пустыни. Оно казалось заброшенным, поблизости никого не было видно. Малко дал несколько гудков.

Секунд через тридцать из-за угла крематория выступила странная личность. Это был совсем молодой светловолосый парень, одетый в потертые джинсы, видавшую виды футболку и кроссовки. На его левой руке сидел великолепный попугай. Парень не спеша подошел к «кадиллаку», глядя на Малко с казенной улыбкой. Круглое, все в веснушках лицо так и дышало простодушием.

– Чем могу служить? Меня зовут Брайан.

– Я хотел бы увидеть могилу Тони Капистрано.

– Тони Капистрано? – переспросил парень.

У Малко упало сердце. Похоже, зря он обходил все кладбища Лас-Вегаса.

– Его здесь нет? – настойчиво спросил он, скорее повинуясь профессиональному долгу, чем по убежденности.

Белобрысый сторож нахмурился. Попугай захлопал крыльями и отчаянно заквохтал.

– Зачем вам понадобилась могила мистера Тони? – спросил сторож.

Малко чуть не вскрикнул от радости. Нашел наконец! Ему не пришлось делать над собой усилия, чтобы улыбнуться парню, протягивая ему двадцатидолларовую банкноту.

– Это был мой друг, – объяснил он.

Попугай попытался выхватить банкноту, которая тут же исчезла в кармане шорт, после чего веснушчатое лицо вновь расплылось в улыбке.

– Вы уж не обижайтесь, – сказал Брайан, – но на кладбищах иногда странные типы сшиваются. Знавал я одного – так он каждый день онанировал на могиле своей жены.

Малко искренне заверил сторожа, что у него и в мыслях не было предаваться подобному занятию на могиле Тони Капистрано. Парень повел его к середине газона и показал большую бронзовую доску, обложенную дерном.

– Вот она.

Попугай снова заквохтал и попытался взлететь. Брайан легонько щелкнул его по клюву.

– Тише, Хосе!

Нагнувшись, Малко прочел надпись: «Энтони Капистрано, 7 января 1909 – 15 августа 1971. Истинно благородные люди не нуждаются в похвалах. Их жизнь говорит сама за себя. Тони был всеми любим и уважаем. В нем жила бесконечная доброта и человеческое тепло. Он давал, ничего не требуя взамен. Да почиет в мире. От любящего брата Банни».

Малко поднялся.

– Тело кремировали? – спросил он.

Брайан покачал головой.

– Нет, он ведь был католиком. Его набальзамировали. Хотя у нас был славный крематорий.

Еще один хвалит свой товар! Малко смотрел на газон, снедаемый желанием немедленно откопать этого «истинно благородного человека». Но надо было сделать еще многое, собрать все звенья этой цепи, прежде чем приступить к осквернению праха. Даже с благословения Белого Дома и ЦРУ...

Он поблагодарил Брайана и вернулся в «кадиллак». Ему не давал покоя один вопрос: почему, черт возьми, Банни Капистрано, сноб из снобов, похоронил обожаемого брата на этом скромном, затерянном в пустыне кладбище? И почему на могиле ни одного цветка? Ведь мафиози вообще питают слабость к цветам.

Что это – вырождение традиций? В задумчивости он ехал несколько минут, не обращая внимания на ухабы и рытвины, затем вырулил на шоссе и взял курс на Лас-Вегас. В наступающих сумерках «Стрип» уже засверкал всеми своими неоновыми огнями, неодолимо притягивая туристов: словно тысячи мотыльков слетались на пламя. Банни Капистрано и иже с ним предстояли поистине золотые деньки. В прошлом году в Лас-Вегасе побывало семнадцать миллионов туристов. Злые языки утверждали, что игровые автоматы стоят даже в исповедальнях церквей на Лас-Вегасском бульваре. Взяв максимальный выигрыш, играющий автоматически получал отпущение грехов на год вперед.

~~

Взгляд Малко скользнул по великолепным длинным ногам вверх к бедрам, изгибу которых могла бы позавидовать и греческая богиня. Длинные белокурые волосы были рассыпаны по спине. На незнакомке был плотно облегающий комбинезон из розового шелка, подчеркивающий все достоинства ее восхитительной фигуры. Он играла стоя, зажатая в толпе туристов, за одним из столиков для игры в «двадцать одно» в «Дюнах». Предельная ставка здесь была двадцать пять долларов.

Щемящая тоска волной захлестнула Малко. Как походила эта женщина на Синтию, очаровательную юную искательницу приключений, которую он встретил в Лаосе, выполняя очередное задание.

Но это было невозможно: Синтия находилась в двенадцати тысячах километров от Лас-Вегаса, за стойкой бара в центре Вьетнама. Он отошел от столика, чтобы избежать разочарования, когда незнакомка обернется, и направился к рядам игровых автоматов. С кладбища он вернулся в глубокой задумчивости. Похоже, с Тони Капистрано все было в порядке. Не мог же его брат подкупить и врачей, и весь персонал больницы, и целое похоронное бюро! Это было бы уж слишком! Нет, видно, просто нечистая совесть сыграла с Джоном Гейлом злую шутку.

Поневоле заинтригованный, он остановился перед одним из автоматов и попытался разглядеть лицо незнакомки, игравшей в «двадцать одно». Но ее заслонял крупье. Внезапно какой-то верзила легонько толкнул Малко и проворчал:

– Подвинься-ка, приятель, играть мешаешь...

Да, стоя у автомата, надо было играть. В казино было полным-полно так называемых «надзирателей», в обязанности которых входило подбадривать оробевших. Все колесики машины должны были крутиться двадцать четыре часа в сутки. Игорные залы не закрывались ни на час.

Малко вернулся в «яму». Столик, где играла незнакомка, притягивал его, как магнит. Он подошел к нему как раз в тот момент, когда молодая женщина, закончив играть, выбиралась из толпы.

На какую-то долю секунды перед ним мелькнула удивительно высокая и крепкая грудь в глубоком вырезе розовой блузы, а затем его изумленному взору предстали голубые глаза, затененные длиннющими ресницами, и пухлый, чувственный рот со слегка вздернутой верхней губой, открывающей чуть выступающие вперед мелкие и острые, как у хищного зверька, зубы. У него заныло под ложечкой.

Взгляд голубых глаз остановился на нем, прекрасное лицо просияло:

– Малко!