Возвращаясь домой после ночного дежурства в супермаркете, я решил немного прогуляться по оживленным улицам моего родного города. «Ост». Не имею ни малейшего понятия о том, кто решил назвать так город. Да и разве это имеет хоть какое-то значение? Скажу лишь то, что это кипящий жизнью городок с населением около миллиона человек.

Я снимаю однушку в доме на улице Гагарина с литерой «2б». Обычный девятиэтажный дом. Ну а я устроился на его шестом этаже, в двадцать второй квартире. Кроме подработки охранником в супермаркете неподалеку, я еще пишу статейки для местной газеты «Ост-экспресс». Платят, конечно, немного, но на жизнь хватает.

Война еще не добралась до этого города, так, что пока мне еще позволено наслаждаться мирной жизнью. Только вот никто точно не знает, сколько еще будет длиться это затишье…

Человек я, как вы поняли не особо общительный, так что друзей у меня немного. Один из них Виктор Молчанов. Мой ровесник и штатный журналист все того же «Ост-экспресса». К слову, там мы и познакомились. Помнится, он тогда писал о набиравшей в то время популярность секте «Длань света». Точнее о загадочных смертях её членов. Тела без признаков насильственной смерти находили по всему городу, а врачи тогда лишь разводили руками, ссылаясь на беспричинную остановку сердца. Полиция так и не смогла ничего обнаружить.

С того времени «Длань света» разрослась до целого культа, который пришлось признать даже властям. Она начала оказывать воздействие на различные сферы жизни города и быстро получила в нем влияние.

Про эту секту ходило много невероятных слухов. Говорили, что их лидер — Крупский Сергей Альбертович со своими приближенными смогли пленить некое существо, которое для удобства нарекли «ангелом». Они якобы используют его силу для своих дел.

— Исход близится и вскоре начнется священная последняя война, в которой выживут лишь избранные. Остальных же ждет кара от меча демона — часто повторял Крупский, выступая на ТВ.

Его последователи ходили по домам, приставали к вам в метро, звонили на телефон. Из-за такой вот навязчивости на них нередко жаловались полиции. Но прижатая Крупским правоохранительная структура могла лишь ненадолго задержать прилипал, после чего их забирал кто-нибудь из уполномоченных культа.

До сих пор не пойму, как так вышло. Но этот «мессия» нового мира стал влиятельным политиком, которому никто не мог долго противостоять. Одни принимали его сторону, а другие просто исчезали без следа.

Число сторонников Крупского быстро росло. В чем же секрет? Невообразимая харизма? Талант оратора? Как бы то ни было, пророк стремительно набирал высоту.

— Я снова занялся той историей — обмолвился со мной Витек Молчанов, когда мы спустя долгое время встретились и выпивали в нашей любимой забегаловке «У Эльзы».

Простой бар, в не совсем обычном стиле. Обстановка внутри напоминала собой средневековый трактир, усеянный массивными дубовыми столами. Зал, наполненный запахом табачного дыма, пива и винных паров, в сочетании с живой музыкой и приглушенным освещением создавали поистине неповторимую обстановку. Всегда улыбающиеся красотки-официантки в разнообразных нарядах, сшитых самой хозяйкой пивнушки, изо всех сил старались услужить посетителям, преобладающее число которых были мужчинами.

Заведение быстро заслужило любовь и признание у местных жителей, которые каждый вечер приходили сюда, чтобы выпить, расслабиться или же просто отвести душу за приятной беседой, наблюдая при этом за работой красавиц.

— Какой историей? — не сразу понял я собутыльника, решив, что ему, наверное, уже пора завязывать с выпивкой. Мне не очень хотелось, нести его, потом домой.

— О секте той — тихо прошептал Витя, предварительно осмотревшись, не греет ли кто рядом уши. Выражение его лица стало куда серьезнее, а взгляд будто пронзал меня насквозь.

— И на кой черт, оно тебе нужно? Зачем снова лезть в это дело?

— Это все мое чутье. Я знаю — там точно есть сенсация. Да и кое- кто из оставшихся противников Крупского пообещал неплохо поблагодарить за любую компрометирующую старика информацию.

А… так значит дело все-таки в наживе.

Немного расслабившись после слов друга — сделал из кружки глоток пива. Я подозревал, к чему клонит мой товарищ, и если уж мне все-таки предстоит в этом поучаствовать, то не хотелось бы делать это за «спасибо».

— Ну а причем здесь я? — спросил я, в принципе догадываясь о том, куда дальше заведет этот разговор.

Скажу откровенно: Лучше бы я не понимал, о чем он. Затея не нравилась мне с самого начала. И с каждой минутой уверенности в том, что мне не захочется в ней участвовать, становилось все больше.

— Андрюх, я хочу, чтобы ты помог мне. Пособирай информацию изнутри.

— Отказываюсь — решительно отрезал я — Не впутывай меня во что-то опасное. Неужели ты позвал меня сюда, лишь за этим?

— Да нет, мне и правда, хотелось увидеться — поспешил переубедить меня собеседник — Андрюха! Я бы сам это сделал. Но ты же знаешь, я в последний раз там так нашумел, что меня теперь каждая собака в секте знает.

Я выглянул в окно. Укрытый темной пеленой забытый город, омывался проливным дождем. Порывистый ветер подобно дыханию улиц вторил моему собственному. Ночной город по-своему прекрасен. Освещенный, редкими фонарными столбами он излучал спокойствие. Чувствовалось медленное размеренное течение времени. Оно казалось, текло сквозь пальцы подобно песку. И не существовало ничего, что было бы способно разрушить эту гармонию. Ничего, кроме скорого восхода солнца. Ведь вместе с ним тысячи людей выйдут из своих домов и снова бросятся в погоню за упущенным временем.

Такая жизнь не для меня. Ведь однажды, когда уже будет слишком поздно, ты внезапно очнешься и поймешь, сколько всего пропустил в этой бессмысленной гонке. Как прекрасен порыв осеннего ветра, кружащий в причудливом танце опадающую листву. Всю красоту солнца, что на закате своими лучами, подобно художнику с кистью, расписывает багровым узором зеркальную морскую гладь. Усеянное алмазной россыпью, безмятежное ночное небо. А ведь все эти чудеса совсем рядом. Нужно просто остановиться и посмотреть вокруг.

— Почему именно я? Найди кого-нибудь другого для этого дела — внезапно выдохнув, я обратил взгляд к своему другу.

— Да потому, что, я могу доверить это только тебе. Твои взгляды и ум просто не позволят сектантам промыть тебе мозги. Я смогу не беспокоиться о том, что они переманят тебя на свою сторону…

— Мои взгляды? А что с ними не так?

Я состроил гримасу откровенного удивления, хотя и понимал о чем он. Раньше Витя и Эльза частенько становились заложниками моего ораторского таланта. Бедняги выслушивали от меня про серость бытия, лицемерную людскую натуру и прочие подобные вещи — стоит мне только перебрать с алкоголем.

Мой друг постукивал пальцами по поверхности оцарапанного дубового стола, и, не скрывая охватившего его азарта, ожидал ответ.

— Я понимаю — внезапно сменил тактику Витя. Улыбнувшись, он достал из кармана, лежавшей рядом куртки ручку и написал на салфетке пятизначную цифру — Это твоя доля. Да и, кроме того, думаю, что после такой статьи «Кот» тебя на коленях будет просить работать у него в штате. Прибыльное дельце с перспективой на будущее. Так что подумай хорошо.

Опустив взгляд на свои руки, и глубоко вздохнув, я обратил внимание на пустую пивную кружку, что томилась без дела. А ведь Витек во многом прав. Может это тот самый шанс, что выпадает раз в жизни? А вдруг «игра стоит свеч»?

— Решайся — подзадоривал меня друг, увидев как искра сомнений в моих глазах медленно блекнет — Подпишемся под статьей вдвоем. Да и я ведь тоже займусь делом. Буду копать под них. Кое-что на них у меня уже в принципе есть. Согласишься — расскажу.

Вот же сволочь! Знает, что мне стало интересно и нагло играет на этом. Есть у меня такая слабость. Не могу я устоять, перед перспективой послушать интересную историю.

— Черт с тобой! Я в деле.

— Вот и молодец. Знал, что на тебя можно положиться.

Витя заметно повеселел. Вся его серьезность тут же куда- то улетучилась.

Мне даже стало как то не по себе. Давно я не видел его таким расслабленным. Будто с его плеч только что свалился тяжкий груз и он, наконец, смог вздохнуть полной грудью.

— Эльзочка, милая! Два пива, пожалуйста — махнул он хозяйке таверны рукой, расплывшись в полной умиротворения улыбке.