Вынужденный наблюдать за тем как льется кровь, без возможности вмешаться… наверное, я получил то, что заслужил. Хотя если задуматься то, мало, что изменилось за все это время. Я и раньше вел себя так же. Просто наблюдал и критиковал человечество за то, что оно такое, как есть. Я проклинал общество, за то, что оно обрезает нам крылья своими устоями, обрекая всю жизнь смотреть на это лазурное небо, без возможности взлететь и прикоснуться к нему. Узник собственных эмоций и недостатков, неспособный пошевелить и пальцем, теперь я могу только смотреть. Это страшно… я боюсь, что однажды все эти смерти просто перестанут трогать мое сердце. Именно тогда, наверное, во мне не останется ничего человеческого.

— Ты ошибаешься — снова раздалось рычание из окружавшей меня непроглядной темноты.

— Так ты меня слышишь?

— Конечно, слышу. Может, хватит уже цепляться за это твое «человек»! Ты никогда и не считал себя таковым. Так зачем сейчас начинать цепляться за это слово?

— Молчать, зверюшка! — вспылил и во весь голос закричал я. Тьма вокруг меня дрогнула, подражая водной глади встревоженной порывом ветра.

— Только настоящий глупец будет так упорно отвергать свое естество! Ты ненавидишь людей! Уж я то — знаю это лучше чем кто либо!

— Ты и, правда знаешь… — тихо прошептал я — ведь ты всего лишь сгусток моей ненависти, и ничего другого знать ты просто не можешь. Ты прав, но лишь отчасти. Я и, правда, ненавидел людей, но лишь потому, что все время боялся.

— Боялся? Чего!? — прорычал зверь, с усмешкой в голосе.

— А ты разве не знаешь? Ты ведь тоже все время чувствовал это. Наш с тобой страх перед окружающими! Разве ты забыл, как мы боялись быть преданными? Быть брошенными или отвергнутыми?! Ведь куда проще было изолировать себя от всех, чем раз за разом переживать эту боль! Это не мир все время был неправильным, а я!

— Твои слова бред — раздалось сменившееся шипением рычание — Я никогда ничего не боялся. Ты лишь ищешь повод оправдать себя и отказаться от своей истинной натуры. Андрей… внутри, ты всегда был, кровожадным убийцей. И когда ты, наконец, поймешь это, то почувствуешь себя свободным.

— Это не так!

— Бесполезно отрицать очевидное! Если бы все было так, как ты говоришь, то я никогда бы не появился на свет. Вспомни хотя бы свое первое убийство… ярость, азарт и радость. Когда ты сжег того проклятого, тебе разве было плохо? Или может ты боялся? Других бы вывернуло наизнанку от такого зрелища, а ты напротив — был счастлив.

— Откуда монстру знать, что такое счастье?

— Я испытываю его, каждый раз, когда проливаю чью-то кровь. И ты очень скоро поймешь, о чем я. Долго сопротивляться мне ты не сможешь…

Руки непроизвольно сжались в кулаки. Ярость внутри кипела, будто растекаясь по венам. Неужели мне не удастся переубедить эту тварь? Я и, правда, совсем беспомощен?!

Дуновение холодного ветра сбило капюшон с головы человека в форме приближенного послушника длани света. Держась на расстоянии, Алавир, стараясь не терять из виду свою цель, бежал по припорошенной снегом дороге. Несмотря на раннее утро, по пути ему попадалось довольно много людей, которые едва завидев мастера иллюзии, спешно переходили на другую сторону дороги.

В небе за облаками, то скрываясь из виду то, возникая вновь, на своих угольно черных крыльях летел демон. Молчанов все это время втайне следовал за ним, чтобы в случае поражения монстра, помочь ему бежать. До исполнения пророчества оставалось слишком мало времени и накладки в плане были недопустимы.

— Странно ты жертв выбираешь, Андрей — прошептал себе под нос Виктор — сначала Москва, потом перебрался в Румынию, а теперь решил посетить Рязань.

Оказавшись в небе над железнодорожной станцией, демон резко пикировал вниз.

— Чем же ему это место приглянулось? — сам у себя спросил Алавир, нырнув в переулок между зданиями, на одном из которых красовалась табличка «площадь Димитрова».

Люди в панике бежали со станции. Душераздирающие крики о помощи и слезы, эхом разносимые по окропленной кровью площади, сливались воедино, заглушая все остальные звуки. Но от карающего клинка безумного монстра не суждено было скрыться никому. Запах горелой плоти, разносимый порывами ветра, тошнотворно стоял в горле. Подожженные огнем демона машины взрывались одна за другой, унося с собой жизни обезумевших от страха, ни в чем не повинных людей. Падающие вокруг фонарные столбы, срывали провода линий электропередач, оставляя их осыпаться смертоносными искрами на земле. Смертельный ливень из осколков, разбивающихся вокруг окон, градом обрушился на приносимую в жертву толпу.

Но бежать было бесполезно. Со своей скоростью, монстр легко настигал любого, будь то старик или ребенок, мужчина или женщина, жестоко расправляясь с ним.

— Ты настоящий демон… — с дрожью в голосе произнес Виктор Молчанов, укрывшись за обломками обрушившейся стены зала ожидания.

Рев сигнализаций чудом уцелевших машин, взрывы, крики о помощи и вопли… все это сливалось в одну безумную какофонию, от которой даже черствое сердце Алавира трепетало, обливаясь кровью.

Один из бетонных столбов, случайно срубленных взмахом огненного меча зверя, стремительно падал, грозя раздавить одну обездвиженную от страха девушку. Её длинные русые волосы приковали взгляд Виктора. Что же это? Почему сердце так бешено бьется?

— Нет! Быть не может! Почему ты здесь?! — воскликнул парень, разглядев в ней знакомые черты — Эльза!

Сердце послушника сжалось от боли, дыхание перехватило, а время казалось, замерло на несколько секунд, будто предлагая Алавиру сделать выбор.

Но он и так уже был сделан, давным-давно, где-то в самых глубоких закоулках его души. Тело отреагировало само, и Молчанов сорвался с места. Схватив возлюбленную, он с трудом успел отпрыгнуть в сторону, до того как столб коснулся земли.

— Спасибо… — с трудом выдавила из себя все еще до смерти перепуганная девушка.

— Беги отсюда! — обернулся к ней Алавир, машинально поправляя маску.

Странная дрожь внезапно охватила тело парня, и еще больше её подначивало внезапно покрывшееся ужасом лицо Эльзы. Резко обернувшись, Виктор чудом успел блокировать сыплющий искрами огненный меч монстра, что пришел за их душами.

— Беги! — громко повторил Молчанов своей возлюбленной, с трудом сдерживая напор демона. Ноги парня буквально врывались в асфальт, а искры пламенного меча обжигали руки.

Но девушка не смогла даже сдвинуться с места. Парализованная ужасом, она была способна только смотреть на чудовище и спину героя, что изо всех сил старается спасти её жизнь. По лицу, боявшейся даже вздохнуть Эльзы, скатывались слезы.

— Беги, дура! — еще громче закричал парень, пытаясь, наконец, достучаться до подруги — я не смогу долго сдерживать его!

Сила демона поистине невероятна. Теперь даже Алавиру не под силу остановить его.

Немногие, из тех, кому повезло выжить, в ужасе бросились прочь, воспользовавшись прикрытием послушника в маске, и бесцеремонно расталкивая друг друга.

Из-за гонимого ветром во все стороны черного дыма слезились глаза, но, не смотря на это, Витя не ослаблял защиту.

Эльза так и лежала на месте, ноги отказывались её слушаться, а сердце опутанное страхом, бешено билось в груди.

— Черт… — прошептал Молчанов, краем глаза глянув на возлюбленную.

Зверю надоело мериться силами и, заревев, ударом ноги в живот, он отбросил противника в сторону. Медленно, будто наслаждаясь моментом, чудовище надвигалось на парализованную страхом жертву. Взмах меча…

— Нет! — изо всех сил завопил я, наблюдая за этим. Тьма вокруг становилась все плотнее, будто обволакивая и сковывая мое тело, не оставляя возможности даже глубоко вздохнуть.

Собрав последние силы, я набрал в легкие как можно больше воздуха и закричал, стараясь вырваться наружу. Темнота снова задрожала, рябью отзываясь на мой голос. Правая рука, будто вырвавшись из невидимых пут, свободно пронеслась по касательной, изображая взмах. Все чего мне сейчас хотелось, это чтобы удар моего монстра не достиг своей цели.

Когда меч почти достиг Эльзы, на меня взглянул, возникший в тот момент рядом с ней Витя Молчанов. Взгляд друга, сквозь прорези в маске, был полон настоящей ненависти, а не той фальшивки, что послушник часто разыгрывал передо мной. Обняв девушку, он резко исчез из виду вместе с ней.

Вздрогнув на секунду, монстр выронил меч из своих огненных лап. Почему? Это из-за моего крика или из-за его взгляда?

В нескольких метрах от демона, с Эльзой на руках, стоял Алавир. Его расколотая маска кусками осыпалась на землю, а по щеке, из обожженного пореза стекала струйка алой крови.

Открыв глаза, девушка, уже считавшая, что для нее все кончено, нерешительно повернула голову к спасителю.

Почувствовав, как бешено, забилось сердце возлюбленной, Молчанов отвел от неё взгляд, стараясь сосредоточиться на сражении.

— Ты ведь умер? — не унимая дрожи, проговаривая каждое слово, прошептала Эльза.

Демон, создав новый меч, медленно приближался к своим жертвам, оставляя позади себя пылающие на асфальте следы.

— Нет, не умер — тихо прошептал Молчанов, опуская девушку на землю.

— Но Андрей и та девушка, Диана! Они сказали, что тебя убили!

Эльза, сама того не заметив перешла на крик. Её голос дрожал, а из полных надежды глаз стекали горькие слезы.

— Это сейчас не важно — отозвался Алавир, снова прячась под маску. Но на этот раз этой маской было безразличие.

Не в силах поверить своим глазам, испуганная и одновременно радостная девушка могла лишь молча наблюдать за своим возлюбленным, боясь, что если отведет взгляд, то все исчезнет. Вернувшийся из мертвых Витя, окажется лишь обманом зрения, иллюзией, что разобьет на мелкие осколки её оттаявшее только сейчас, израненное сердце.

Послушник длани поднял лежавший у его ног клинок, готовясь к бою. Чудовище же, издав леденящий душу рев, бросилось в его сторону.

Переполненные яростью клинки, столкнувшись в смертельном вихре, звоном метала, разлетелись по округе. С трудом парируя молниеносные атаки демона, Молчанов медленно отступал назад. Лезвие его меча, с каждым ударом, все больше покрывалось зазубринами, безнадежно уступая клинку противника. Отклонив в сторону очередной выпад монстра, Виктор ринулся в атаку. Исчезнув за секунду до того, как зверь должен был вцепиться в него огненной лапой, парень появился над ним, ударив врага с двух ног в голову. Черная аура чудовища моментально приняла урон на себя, но Молчанов, резко оттолкнувшись от неё, исполнил в воздухе кульбит, пытаясь дотянуться указательным пальцем до груди противника.

— Усни — прошептал Алавир, проскользнув под мощным взмахом огненного меча, после удачного касания.

Пламя на клинке и лапах зверя ослабело, а щит из темной ауры вокруг его тела, стал медленнее.

— Витя! — в ужасе закричала, дрожащая от страха Эльза, но монстр уже вцепился своей огненной хваткой в горло парня, подняв его над собой.

— Черт! — закричал я, когда, вновь пытаясь вырваться из заточения в теле монстра, ощутил острую боль в груди.

Демон держал над собой вопящего от боли Витю, а в груди монстра, торчал покрытый зазубрина клинок, рукоять которого держал, тоже Молчанов. Сзади, внезапно возник еще один Виктор, вонзая такой же клинок в спину монстра. Следом появился еще один справа, потом слева, двое сверху и еще один выскочил снизу, вонзая меч в брюхо чудовища.

Заревев от боли, монстр отбросил обугленное тело жертвы в сторону и бросился на противников перед собой.

— Пора бежать — внезапно прошептал рыдающей, ничего не понимающей Эльзе, на ухо голос Алавира. Внезапно возникший рядом с ней парень схватил девушку на руки и бросился прочь.

— Что это было?! Я же видела, как он тебя схватил!

— Нет… тебе просто, показалось — равнодушно отозвался парень, стараясь не обращать внимания на ожог на своем горле.

— Что это за тварь?! Расскажи мне, что же происходит!?

— Нет. Это тебя не касается.

— С чего ты так решил!? — закричала девушка. Но её голос дрогнул, стоило только заметить увечье на шее возлюбленного.

В ответ Алавир лишь промолчал, продолжая бежать. Сейчас все это было неважно, главное укрыться как можно дальше от этого монстра, пока иллюзия еще работает.

— Почему ты ничего мне не расскажешь? — тихо прошептала Эльза, переходя на плачь — я думала, что потеряла тебя…

— Уезжай из города, как можно дальше — изо всех сил удерживая эту мнимую маску безразличия, произнес Витя, пока они бежали по пустынным улицам одного из районов Рязани.

— Я не могу…

— Почему?

— У меня здесь мама. Она очень больна.

Глаза девушки наполнились грустью, и она замолчала, с головой погрузившись в свои мысли.

— Черт… — сердце Алавира сжималось от боли.

Ему не хотелось больше притворяться черствым, бесчувственным и холодным. Где-то глубоко внутри, парень искренне желал прижать эту девушку к себе и больше никуда и никогда не отпускать. Хотелось все ей рассказать и во всем покаяться, но сейчас это невозможно.

— В городе есть военные? — глубоко вздохнув, прошептал Витя, взглянув на возлюбленную.

— Да. Но база их за городом.

Остановившись, Молчанов поставил девушку на землю. От такой пробежки парень порядком выдохся. Подойдя к стоявшей неподалеку, на обочине дороги машине, Алавир дернул ручку двери, но та не поддалась. Когда Молчанов локтем разбил окно со стороны водителя и открыл дверь изнутри, машина истошно завопила. Замкнув пару проводов, парень услышал рычание движка.

— Садись! — крикнул Витя Эльзе, открывая переднюю пассажирскую дверь.

— Куда мы? — спросила ошарашенная девушка, нерешительно опускаясь на сиденье.

— За твоей матерью — прошептал парень, взглянув на любимую и дав слабину. Глядя в её бездонные, голубые глаза, послушник невольно улыбнулся.

— Но она больна! — воспротивилась девушка, когда машина, визгнув шинами, тронулась с места.

— Я отвезу вас на один остров. Там её вылечат — не сводя глаз с дороги, ответил Алавир.

— Что?

— Диана сможет вылечить её.

— Диана? Она жива?

— Да. Она сейчас на одном из южных островов.

— И как мы туда попадем?

— Заберем твою маму, съездим на базу военных, и я убедительно попрошу их предоставить нам вертолет.

— Что? Ты серьезно?

— Именно. По-другому и быть не может — отозвался послушник.

— Ты расскажешь мне все? — внезапно сменила тему Эльза.

— Расскажу. Когда все это кончится, я все тебе объясню — прошептал Молчанов в ответ, положив свою руку на руку девушки — обещаю.

Даже Алавир — мастер иллюзий, приближенный послушник мастера Крупского дал слабину, когда дорогой ему человек оказался в опасности. Казалось бы, такой черствый, бесчувственный человек не способен никого любить. Но ведь нельзя, же судить книгу по обложке? Так бывает и с людьми.

Ради возлюбленной Виктор решился рискнуть всем, к чему так долго шел, и даже склонив голову просить о помощи людей, которым причинил много боли.

Дул холодный декабрьский ветер…