21 апреля, Лос-Ромедиос, Лиссабон.

Официант принес еще две чашки кофе и, пока вытирал мраморную поверхность шаткого столика, тайком смотрел на двух мужчин. В том, что гости все время заказывают одно и то же, — не было ничего необычного. Иногда студенты весь вечер пьют только минеральную воду. Но эти двое были странными, они не вписывались в привычную жизнь Альфамы. Один из них точно был иностранцем, курил без остановки и неплохо говорил по-португальски. Другой же, казалось, чувствовал себя в этом кафе как дома. Иностранец говорил очень энергично, сильно жестикулируя. Официант нагнулся, чтобы подпереть ножку столика согнутой подставкой для пива, при этом он надеялся уловить суть их разговора, но гости молчали до тех пор, пока он не отошел, и ему пришлось заняться другими посетителями.

— Сеньор Марсьера-Боргес, кажется, я не могу убедить вас в успехе экспедиции.

Собеседник, коренной португалец средних лет в старомодной, но сшитой на заказ тройке, поправил пуговицу на манжете и толстыми пальцами обхватил маленькую ручку чашечки с эспрессо. Было похоже, как будто кто-то пытался ухватить двумя сардельками ключик от почтового ящика, но ему это удалось.

— Не могу поверить, что это вас действительно удивляет, — сказал он и подул на кофе, чтобы немного остудить его.

— Если я, как предлагают, возьму в экспедицию одного или двух ботаников или химиков, тогда ваши инвестиционные риски будут сведены к нулю.

— Равно, как и ваши, не так ли, сеньор Невро? — португалец сделал несколько глотков кофе, посматривая на француза из-за чашки.

— Естественно, если вам будет угодно. Рука руку моет!

Патрик Невро впервые за время разговора почувствовал огонек надежды и, чтобы закрепить это ощущение, достал сигарету.

— Да, точно, так говорят, рука руку моет…

Бизнесмен осторожно опустил чашку. Мыслями он был далеко отсюда.

— Что ж, — снова поднял он кофе, — я хочу быть с вами откровенным. Дело не в деньгах. Суммы, которые вы называете, мы ежемесячно отдаем дизайнерам новых лекарственных упаковок. Упаковок, которые вам дают в аптеке и которые вы выбрасываете в мусор. На годовой доход руководителя моей лаборатории в Бразилии вы можете организовать десять таких экспедиций. Речь не о деньгах, совсем не о них.

Он выдержал драматическую паузу и опустошил свою чашку. Патрик Невро прикурил новую сигарету и покорно начал обдумывать список других бизнесменов, с которыми он еще хотел встретиться в Лиссабоне. Но португалец продолжил:

— Вы только подумайте о том, что город, который вы ищете, вне зависимости от того, что я лично думаю по этому поводу, для прочего мира остается не более, чем сказкой. Моя фирма — самая большая фармацевтическая компания в Южной Америке и одна из наиболее крупных в Европе отнюдь не потому, что мы гоняемся за сказкой. Мы быстры и высокотехнологичны. Именно поэтому мы находимся под постоянным пристальным контролем наших конкурентов. Я не могу позволить себе быть втянутым в проект, подобный вашему. Достаточно ничтожной сплетни — и последствия не заставят себя ждать, уж поверьте мне. Даже малейший слух может испортить наш имидж.

— Я понимаю… — Патрик выпустил в сторону небольшое облако дыма.

— Да и вы, не обижайтесь, не самый видный исследователь. Мы навели о вас справки. С вашими методами вас можно сравнить в лучшем случае с Индианой Джонсом. Доктор Джонс для бедных, хочу я добавить, особенно после скандала с «Организацией по изучению и освоению космического пространства». Покажите мне что-нибудь, что хоть отдаленно намекнуло бы мне на существование этого города, и тогда я первый встану на вашу сторону. А так… — Он с досадой развел руками и встал. — У меня встреча. Но кое-что в вас я все-таки ценю. Встретиться со мной в Альфаме — это стильно: трогательно и располагает к доверию. Я желаю вам удачи, сеньор Невро, кто знает, может быть, мы еще увидимся.

После тот как предприниматель ушел, Патрик не стал задерживаться в кафе. Правду говорят, что Марсьера-Боргес — акула в своем деле. Конечно, он высказал свое мнение, не особенно выбирая слова, но по сути был прав. Патрик решил вновь обратиться к португальцу, как только в его руках окажется что-то более убедительное, чем собственный энтузиазм.

Патрик расплатился и отправился к ближайшей автобусной остановке по переулочкам старого города. Он вернулся в квартиру, которую снял на пару месяцев, чтобы здесь, в Португалии, найти спонсоров для экспедиции в Южную Америку. Если нельзя было позволить себе поездку в Бразилию, то что могло быть ближе, чем встретиться с португальскими и бразильскими предпринимателями в Лиссабоне? Патрик надеялся заинтриговать их и привлечь к проекту в тропиках из-за их привязанности к этим землям. Было ли это действительно так — спорный вопрос. В Бразилии есть несколько крупных американских концернов, которые не только охотнее шли на подобные предложения, но и были намного лучше развиты, как технически, так и социально. Однако связываться с нефтяными концернами или другими международными корпорациями Патрику не хотелось из принципа. Может быть, дело было в идеализме. Конечно, фармацевтическая компания была не лучшим вариантом, но, по крайней мере, она была местной, да и сам он больше тяготел именно к ней.

Опустошив почтовый ящик, Патрик плюхнулся на диван. Отсюда ему открывался чудный вид на индустриальный квартал и на добрую дюжину строительных кранов. Это был не самый лучший район, да и квартира маленькая и запущенная. То, что старая газовая колонка в ванной комнате до сих пор работала, было на грани чуда и каждый раз заставляло Патрика трепетать. Но, с другой стороны, этот агрегат работал уже так долго, так с какой же стати ему взлетать на воздух именно сейчас?

Интересно, как много почты ежедневно приходило на имя Патрика — ведь он снял эту квартиру лишь на время, и немногие знали этот адрес. Правда, в большинстве своем почта состояла из флайеров, проспектов и тому подобной мелочи, что бросают в почтовые ящики. Но на этот раз пришло письмо, которое привлекло его внимание. Очевидно, оно было доставлено экспресс-почтой. Странно, что в получении не нужно было расписаться. На конверте стоял знак Организации Объединенных Наций, а вот отправитель указан не был. Внутри лежала записка с инструкцией, согласно которой Патрику нужно было пойти в представительство авиакомпании и забрать там билет на свое имя. Нужно было поторапливаться, потому что самолет вылетал в Женеву этим же вечером.