Он выглянул. Поблизости никого не было. Сквозь шум огня он мог слышать какие-то металлические звуки с верхней палубы. Прошло более пяти минут, и он должен был поспешить, чтобы люди внизу не подумали, что с ним что-то случилось и что они теперь сами должны добывать себе свободу. Он перевел пистолет на режим автоматической стрельбы, но при этом мешали запасные обоймы, поскольку у него не было карманов и он должен был держать их в руке. Он проскользнул за бакборт и поднялся на верхнюю палубу, вернее, выглянул, ибо его голова сейчас находилась на одном уровне с палубой.

Прямо перед ним, на переднем плане, боцман и Карл крушили лодки.

Бросив на них беглый взгляд, он быстро прошмыгнул по палубе и спрятался за широкой подставкой для фонаря. Отложив запасные обоймы, он взял пистолет двумя руками и выглянул. Теперь перед ним открывалась вся палуба. У обоих спасательных шлюпок со стороны ширборта уже были сняты парусина и предохранительные штыри. Одна из шлюпок покачивалась на тросах и медленно опускалась. В ней стоял Линд и что-то прятал. Майер стоял в рубке с автоматом в руках и смотрел на переднюю палубу.

Годдер глубоко вздохнул, встал на колени, и, направив в их сторону пистолет, нажал на курок. Сперва он выпустил очередь в парусину, за которой должны были находиться ноги Майера, а потом быстро перевел ствол пистолета направо и выпустил очередь в направлении шлюпки, в которой стоял Линд. Грохот автоматического оружия буквально оглушил его. Карл сразу же нагнулся к передней лодке, а боцман бросил горелку и моментально исчез.

Годдер снова направил оружие направо. Майера больше не было видно, но Годдер опять выпустил очередь в парусину.

Линд тем временем высунул голову из-за борта лодки и поднял пистолет. Годдер снова нажал на спуск, но пистолет сделал лишь два выстрела — обойма кончилась. Голова Линда исчезла.

Годдер упал на стальную перегородку и перезарядил оружие. В тот же момент в перегородку над его головой врезалась пуля. Он отполз немного в сторону и выглянул. Заметив, как боцман поднимает пистолет, Годдер выстрелил в палубу рядом с ним. От нее полетели щепки. В следующее мгновение он снова выстрелил в сторону Майера. Тот опять исчез. Линд не появлялся. Годдер выпустил очередь параллельно борту шлюпки.

К этому моменту команда уже должна была покинуть палубу. Если он сможет удержать их еще минуту, то к нему подоспеет помощь. Но в то же мгновение холодок прошел по его спине. Линд! Ведь он мог выпрыгнуть из лодки и пробраться на нижнюю палубу!

Годдер быстро перевернулся и в тот же миг увидел лицо великана на уровне палубы и буквально в футах трех от себя. В руке у него был пистолет 45-го калибра, который Линд направил как раз в то место, где мгновением назад был затылок Годдера. Бросок пистолета в затылок Линда был практически продолжением его движения. Пистолет попал в руку Линда в тот момент, когда она нажимала на курок, и рикошетом ударил Линда по лицу. Словно кошка, Годдер сверху бросился на него, и они оба полетели вниз по трапу. В тот же момент Годдер услышал сверху крики и выстрелы.

Первой мыслью Годдера было желание завладеть оружием Линда, ибо с физической точки зрения он явно ему уступал. Линд справится с ним за считанные секунды голыми руками. А тот после падения по трапу уже пытался подняться на ноги. Брошенный Годдером пистолет здорово поранил ему лицо, и из раны сочилась кровь. Он набросился на Годдера, но тот легко уклонился в сторону и нанес ему удар по уху ребром ладони. Любой другой свалился бы замертво, но Линд лишь покачнулся и снова бросился на Годдера.

Тому все же удалось выхватить пистолет противника, но Линд набросился на него сбоку, и Годдер не успел ускользнуть. Оба покатились по доскам настила. Их тела словно сплелись воедино, катаясь по палубе то туда, то сюда. В пылу борьбы Годдер почуял все же, как из коридора вырвалась едкая струя дыма. Слышал он и крики людей с верхней палубы. Наконец ему удалось ударить Линда коленом в живот и врезать ему кулаком по шее. Это позволило ему освободиться от мертвой хватки Линда, вскочить и снова броситься к пистолету. Но он слишком поспешил по скользкой сырой палубе. Годдер поскользнулся и ударился о парапет. В тот же момент Линд схватил его сзади. Годдер почувствовал, как Линд оторвал его ноги от палубы и поднял его в воздух, собираясь бросить за борт. В последний момент Линд тоже поскользнулся, а поскольку вес Годдера уже тянул его за собой, а сам Годдер вцепился в него обеими руками, то он увлек за собой за борт и Линда.

Вцепившись друг в друга, они сразу ушли под воду. Годдер дрался с каким-то невероятным отчаянием — лишь бы освободиться от железной хватки Линда. Ему удалось схватиться за большой палец Линда и так вывернуть его, что он хрустнул. Хватка на какой-то момент ослабла. В этот же миг Годдер оттолкнул Линда, ударив в живот, и освободился.

Когда он вынырнул на поверхность, то почувствовал, что вот-вот потеряет сознание. Он стал жадно ловить ртом воздух.

На палубе уже толпились люди, и он увидел Керин, которая ему что-то кричала. В тот же момент Линд схватил его за ноги и потянул под воду. Годдер понял, что это конец. Руки Линда были как железные обручи, воздуха в легких не было, и сопротивление его убывало с каждой секундой.

В его ушах звенело, когда он вдруг услышал какие-то хлесткие звуки сперва один, потом другой. Он подумал, что у него ломаются ребра, но в следующий момент хватка Линда внезапно ослабла, и Годдер, ударив два раза ногами, снова всплыл на поверхность. Глубоко вздохнув, он открыл глаза. Большая голова со светлыми волосами уже была рядом с ним, но медленно погружалась в воду. Вода над этой головой была окрашена в красный цвет.

Годдер поднял глаза. У края верхней палубы стоял Геральд Сведберг с пистолетом в руке. С нижней палубы соскочили два человека, и кто-то бросил ему канат. Годдер оглянулся, отыскивая глазами Линда. Тело бандита вздрогнуло еще пару раз и, колыхаясь на волнах, начало удаляться от корабля. Два матроса, спрыгнувшие в воду, схватили его с обеих сторон и втащили в петлю, сделанную на конце каната. Один из них ухмыльнулся.

— Вам никогда, наверное, не надоест купаться в морской воде?

Они вытянули его наверх и положили на палубу. Но в следующий момент он смог уже самостоятельно подняться на ноги, ибо силы его восстанавливались удивительно быстро. С волос его стекала вода, а одна штанина была вся изорвана. Руки его были изранены и все в крови. Из люка третьего трюма все еще полыхало пламя, но в то место уже били струи воды из нескольких шлангов. Подтаскивались и другие средства тушения пожара.

Люди похлопывали его по спине, освобождая от каната. Керин тоже бросила взгляд в его сторону. В глазах ее стояли слезы.

— Я… я только думала, что ты скажешь, когда увидишь людей, спокойно расхаживающих по палубе. Спокойно и без страха. — Потом она снова заплакала и засмеялась одновременно.

Люди работали, не покладая рук, и час спустя все поняли, что они победили. Пламя практически было погашено, только из третьего люка шел дым.

Майер и боцман были мертвы. Их убил в поединке на верхней палубе Сведберг. Майер был к тому же ранен в ногу Годдером, но он успел выстрелить в Сведберга, когда матросы через картографическую ворвались на палубу. Карл сдался, и его заперли в лазарете вместе со Спиваком и Отто, который снова пришел в сознание. Спаркс остался на свободе и сейчас пытался поправить аппаратуру в радиорубке. Разумеется, передатчик был разрушен, и об его восстановлении нечего было и думать, но что касается аппарата, посылающего сигналы бедствия, то Годдер считал, что к следующему вечеру удастся сделать его работоспособным.

В одиннадцать часов дня из трюма номер 3 дым почти не поступал, и Керин вернулась в каюту, чтобы привести себя в порядок. Годдер остался вместе с командой, которая посылала в трюм все новые и новые порции воды. Один из матросов заметил, наконец, его разорванные штаны и покачал головой.

— Послушайте, ребята, я думаю, мы снова должны устроить собрание в связи с нашим постановщиком фильмов.

— Он берет пример со своих актеров — его зад блестит то из одной, то из другой дырки.

— Когда я вернусь на твердую землю, — ответил серьезно Годдер, — я введу новое правило на съемках: никогда не сниматься, не надев нижнего белья.

Главный инженер сообщил, что очаг пожара полностью находится под контролем и что можно продолжать путь. Спаркс сообщил о встрече с «Фениксом», на что мистер Сведберг заявил, что они в течении двух часов будут идти полным ходом в северном направлении, а уж потом лягут на прежний курс. Ни у кого не было желания встречаться с этим кораблем.

Минут двадцать спустя «Леандр» сотрясся, словно ему совсем не хотелось плыть дальше. Но потом он все-таки двинулся вперед.

Годдер прошел на среднюю палубу. Керин Брук только что вышла из своей каюты. Волосы ее были еще мокрыми, но она уже надела платье и сделала прическу.

— О-о! — воскликнул он. — Что случилось с моим боевым соратником?

— Он снова превратился в обычную женщину, — ответила она с улыбкой. Мажешь продолжать издеваться.

— Я сделаю кое-что получше, — ответил он тоже с ухмылкой. — Я последую твоему примеру.

Но сперва они направились к каюте Мадлен Леннокс. Казалось, прошли годы с тех пор, как они пытались сохранить ей жизнь. Мадлен спокойно лежала в постели, судя по всему, даже в том положении, накрытая все тем же легким покрывалом.

Годдер пощупал ей пульс, посмотрел на Керин и кивнул.

— Все нормально, — сказал он.

— Самое смешное заключается в том, что вечером она проснется и захочет узнать, что же произошло за это время, — заметила Керин.

Посреди ночи капитан Стин проснулся, но чувствовал себя еще очень слабым от наркотиков, которыми напичкал его Линд. Он смог встать лишь три дня спустя. В течение этого времени на вахте стояли попеременно Геральд Сведберг и второй помощник. Годдер нашел в капитанской каюте штемпельную подушечку, и они вместе с мистером Сведбергом сняли отпечатки пальцев с рук Майера. После этого они спустили его в море окончательно. Но на этот раз без всяких торжественных ритуалов.

После этого третий помощник начал допрашивать оставшихся в живых бандитов.

— Ни один из них не знает планов своих главарей, — сказал он Годдеру на другой день. — Во всяком случае, они так утверждают. И я думаю, что не лгут. Линд сам разработал план и держал его в тайне. Спаркс, например, не знает даже, что это за «Феникс», откуда он шел и куда должен был доставить Майера. Линд только дал ему определенные частоты и некоторые позывные, которые к тому же каждый день менялись. Ко всему прочему все было закодировано. Естественно, информация шла через радиотелеграф, так как радиотелефона у нас нет.

Как рассказал Сведберг, встреча должна было состояться ночью, «Феникс» должен был подойти с потушенными огнями. Спиваку было поручено сообщить о каком-то дефекте в машине, так что Майер и Красиски спокойно могли спуститься в резиновой лодке и отправиться на тот корабль. При этом все торжественно клялись, что во время этой операции никто не должен был пострадать. Третий помощник считал это вполне возможным, но, с другой стороны, не было никакого сомнения в том, что Линд и Майер были готовы в любую минуту открыть стрельбу, если в этом возникнет необходимость. Ведь она были вооружены даже более, чем хорошо.

Ну, а кто был виноват в том, что их план не удался и что шесть человек должны были расстаться с жизнью? Причем, одним из них стал Кениг, который был абсолютно невиновен. Возможно, причиной этого было его неосторожное замечание, когда он рассказывал компании о том, как бы он заснял эпизод гибели Эгертона. А может, подозрение Линда возбудило вмешательство Мадлен Леннокс?

Самый верный ответ на эти вопросы, возможно, дала Керин Брук. Она сказала, что, судя по всему, Линд был душевнобольным. Параноик на грани сумасшествия. И любая фраза, сказанная без всякого умысла, могла вызвать в его мозгу цепную реакцию.

«Леандр» продолжал бороздить волны Тихого океана. Людей на его борту было мало, вид у судна был далеко неважнецкий, он весь пропах гарью, но тем не менее он должен был добраться до Манилы самостоятельно — причем с опозданием не больше чем на сутки.

Эштони Гутирреца повысили в должности — теперь он стал стюардом в столовой. Капитан Стин вскоре приступил к своим обязанностям.

Спаркс, как и обещал, починил аппарат, посылающий сигналы бедствия. Ему даже удалось связаться с кораблем, который смог передать его сообщение дальше. Таким образом, они снова восстановили связь с остальным миром. Со всех сторон к ним поступали просьбы об информации, и Годдер мог себе представить, какими сенсационными сообщениями пестрела мировая пресса.

На третий день, к вечеру, Годдер приготовил коктейль из джина и тоника и отыскал Керин Брук, которая любовалась заходом солнца на носовой части средней палубы. Облокотившись на поручни, они восхищались игрой красок. Потом к ним подошел Стин и уже, наверное, в двенадцатый раз сообщил им, что все, что они пережили, просто ужасно.

С благочестивым неодобрением капитан посмотрел на спиртное.

— Мне кажется, мистер Годдер, вы должны опуститься на колени и благодарить нашего всемогущего Господа Бога за свое чудесное спасение, вместо того чтобы пить этот дьявольский напиток.

— Вы наверняка правы, капитан, — ответил Годдер. — Но тем не менее не мог удержаться и добавил: — Когда мы прибудем в Манилу, я думаю, там будет проведено очень тщательное расследование.

Стин вздрогнул.

— Я имею в виду, — продолжал Годдер, придав своему лицу наивно-детское выражение, — что заговор на борту, пожар, убийство и подача неверных сигналов «СОС» вызовут настоящую бумажную войну.

Стин ушел. Керин улыбнулась Годдер и покачала головой.

— Не надо было расстраивать беднягу.

— Пусть сам ищет свой заход солнца, — буркнул он.

Они помолчали какое-то время.

— Ты говорил, что я спасла тебе жизнь. Теперь ты спас мою. Значит, мы квиты?

— Я спас кое-что получше. Можешь спросить команду, — ответил Годдер.

— Ну, это моряки. Они примитивны и предвзято относятся ко многим вещам.

Годдер посмотрел на нее.

— А что ты скажешь относительно древней китайской мудрости, касающейся ответственности?

— Это — интересный аспект. А что ты сам думаешь по этому поводу?

— Право, не знаю, — ответил Годдер. — Но когда мы прибудем в Манилу, мы можем сесть на самолет и добраться до Гонконга. Там мы серьезнее займемся этой проблемой.

— Я должна работать. — Она помолчала мгновение. — Но, возможно, я смогу получить еще неделю отпуска.

— Вот и договорились. Тебе не придется меня стыдиться. Убежден, что команда даст мне в долг еще одну пару штанов.

Она рассмеялась.

— Хорошо. Я об этом подумаю.

— Лучше забудь об этом, — предложил он. — Ты знаешь, я как-то немного одичал за последнее время, поэтому мне трудно выразить то, что мне хотелось бы сказать. А мне просто хочется услышать от тебя слово «да».

— Знаю, — ответила она. — В последнее время я так наловчилась, что могла бы работать дешифровщиком. Но ты должен рассказать мне о своей дочери.

Впервые за пять месяцев он смог это сделать…

Минут через двадцать из-за угла палубной надстройки появилась Мадлен Леннокс. Неожиданно она остановилась, ибо нечто в позе Годдера и Керин Брук, которые стояли, прислонившись к перилам, ей не понравилось. В следующий момент она только пожала плечами… Никогда не знаешь, где найдешь, а где потеряешь. Так, кажется, говорится в пословице?