Вертолету понадобилось больше часа, чтобы доставить нас в Национальный парк секвойи. Слишком долго. Солнце уже садилось за горизонт.

Казалось, прошло слишком много времени, но на самом деле всего лишь один час. Он был в часе пути от нас.

— Этого рейнджера звали Эннистон, — сообщил мне Пирс. — Его нашли примерно в два часа дня, то есть незадолго до того, как туда прибыли наши парни по «сигналу всем постам». Он не явился на обед, что было очень не похоже на него, и вскоре они стали осматривать вверенную ему территорию. Эннистона убили ударом ножа в грудь и фактически рассекли его сердце надвое. А его машина исчезла. Полицейские решили, что он убил рейнджера из-за машины, а потом незаметно для них покинул пределы парка. Именно поэтому они не стали углубляться в лес.

Подобная точка зрения была разумной с их стороны. Действительно, зачем убивать рейнджера, а потом скрываться в лесу, который рейнджеры знают лучше, чем кто бы то ни было. Любой убийца сбежал бы с места преступления и постарался бы уехать не только из парка или города, но даже из штата.

— Это была оплошность с его стороны, — заметила я. — Он стал допускать ошибки. Насколько нам сейчас известно, рейнджер стал первой его жертвой, которую он убил безо всякой связи со своим привычным ритуалом.

— Да, и этот рейнджер совершенно случайно наткнулся на него. Оказался не в том месте и не в то время. — Пирс смотрел в пол вертолета. В его голосе без труда угадывалось сожаление.

Сожаление и, как я узнала позже, определенный страх. Рядом приземлился еще один вертолет, набитый вооруженными и готовыми к прочесыванию леса агентами. А местные рейнджеры уже успели очистить парк от туристов и посетителей. Я надела бронежилет и проверила наличие патронов в магазине пистолета, хотя и без того знала, что он полный. После этого я повернулась к Пирсу, который вышел из вертолета и со страхом уставился на темнеющий позади хижины лес.

— Что с вами? — спросила я.

— Я всегда испытываю страх перед лесом, — откровенно признался он и быстро посмотрел на меня, словно сожалея о том, что это признание ненароком вырвалось у него. — Ладно, детектив, будьте готовы.

Мы сели в большой грузовой автомобиль, и я повернулась, чтобы посмотреть на солнце. Оно подмигнуло мне в последний раз и скрылось за горизонтом.

Меня снова стали одолевать сомнения. И страх. Я сидела в машине вместе с агентами ФБР, оружие оттягивало кобуру, а наушники и микрофон связывали меня с Пирсом. Агенты тоже с опаской поглядывали на быстро темнеющий лес, но они не видели всего того, что видела я. Они не видели гравюры Доре, его ссылки на дремучий темный лес, в котором пребывают измученные души грешников, не видели кровоточащих деревьев, тех самых, которые выросли из человеческой плоти. Он хотел придать всем своим убийствам некоторое изящество.

Агенты не знали всего этого. Они видели только секвойи — гигантские вечнозеленые деревья, которые возвышались над нашими головами и отбрасывали длинные тени по мере наступления сумерек. Все агенты были в шлемах с прикрепленными на них фонарями. Сейчас они были выключены. У меня такого шлема не было, так как никто из них не рассчитывал на мое присутствие. Они даже не смотрели на меня. Все агенты были одеты в гражданскую одежду, и только одинаковые черные майки и спортивная обувь выдавали в них единую команду. Конечно, это была не армия, а агенты спецслужбы, готовые к поиску опасного преступника.

Я должна была находиться позади них на несколько шагов. Это была их работа, и в эту минуту Данте был для нас совершенно бесполезным. Он уже выполнил свою роль, создав ряд образов, необходимых для поимки убийцы. К их числу принадлежат и эти огромные деревья, достаточно раскидистые, чтобы распять на каждом из них по одному человеку.

Фары грузовика разрезали сгущавшийся перед нами сумрак, отбрасывая причудливые и постоянно движущиеся тени. Водитель грузовика остановил машину на том самом месте, где был обнаружен рейнджер. Он вышел наружу, надел бронежилет и шлем, как все остальные. Другой агент, сидевший на пассажирском сиденье, приказал остальным выстроиться в форме буквы V, чтобы прочесать лес в северном, западном и восточном направлениях. Агенты быстро выполнили его приказ и стали углубляться в лес.

В этот момент их командир повернулся ко мне:

— А вам, детектив, придется остаться здесь.

— Но агент Пирс хотел, чтобы я…

— Я понимаю. Вы уже здесь, но совершенно не подготовлены для нашей операции. — Я догадалась, что он получил соответствующее распоряжение от Пирса, хотя лично сам относился к этому неодобрительно. Он действительно привез меня сюда, но явно не собирался выполнять приказ Пирса.

Я стала спорить с ним, но он оборвал меня на полуслове и присоединился к своему отряду, который уже входил в лес.

Никаких огней, только круглая полная луна освещала им путь. После двадцати минут я тоже могу пойти вслед за ними туда, где на фоне луны возвышаются высокие кроны деревьев. Я долго смотрела вслед агентам, пока последний из них не исчез в темноте лесной чаши.

Я осталась одна в грузовике.

Неужели меня сейчас снова начнут одолевать грустные мысли, как это случилось в том парке, что неподалеку от пляжа Малибу? Именно здесь нашли тело убитого рейнджера, которого я совсем не знала. Это случилось в пяти или шести часах езды от Лос-Анджелеса. И все это время он держал их в своей машине на грязном полу…

Но где же этот фургон?

И почему он убил рейнджера?

Вероятно, рейнджер хотел остановить его прямо на этом месте. Увидел, что по проселочной дороге, не предназначенной для туристов, едет какая-то машина, и решил остановить ее, так как она могла застрять на этой дороге. А его грузовик был достаточно мощным, чтобы продвигаться по пересеченной местности.

Может, он бросил свой фургон где-то неподалеку? А потом перетащил шестерых людей в грузовик рейнджера и поехал дальше?

Это предположение показалось мне слишком неправдоподобным. В следующую минуту моя мысль была подтверждена сообщением одного из агентов, который шепотом передал нам следующую информацию:

— Это левое крыло. Мы обнаружили грузовик рейнджера.

— Понял, — ответил ему командир группы агентов, который приказал мне остаться в грузовике. — Идем к вам на подкрепление.

Остальные агенты стали быстро перестраиваться с севера и запада на восток. Я вышла на дорогу и посмотрела на восток, где агенты обнаружили пропавший грузовик. Все выглядело как-то бессмысленно, в особенности после того как я уловила какой-то слабый шум в западном направлении, то есть с противоположной стороны холма, куда вела эта старая дорога.

Возможно, это олень или медведь. Но эти звери не производят звуки, напоминающие свист прорезающей воздух плетки.

— Здесь какое-то странное движение, — шепотом сообщила я в микрофон.

— Какое еще движение? — первым отреагировал Пирс.

— Детектив, оставайтесь в грузовике, — тут же вмешался командир отряда.

— Что? — возмущенно рявкнул Пирс. — Агент Бэйн, где находится сейчас детектив Чакон?

Я предоставила им возможность выяснить отношения, а сама полезла в кабину грузовика, достала оттуда фонарь, вынула из кобуры свой «парабеллум» и стала осторожно подниматься вверх по склону холма.

Снова послышался свистящий звук, за которым последовал тяжелый хлопок, похожий на падение большого дерева.

Я ускорила шаг, а потом перешла на бег.

Дорога повернула направо и стала подниматься вверх, к небольшой поляне, разграничивавшей два соседних холма. Но звук доносился совсем с другого места. Я остановилась между двух холмов и попыталась определить направление шума. Этот свистящий звук доносился откуда-то снизу, из небольшой рощи, поросшей самыми большими деревьями. Мне хотелось включить фонарь, но если я это сделаю, то сразу же обнаружу себя и стану легкой мишенью для преступника. Поэтому я решила пробираться туда без света. Медленно продвигаясь вперед, я постоянно натыкалась на камни и ветки деревьев, закрывая лицо свободной рукой. Иногда я останавливалась и прислушивалась, надеясь услышать хоть какое-то движение.

И оно не заставило себя ждать. Прямо передо мной, в тени деревьев, точнее сказать, между деревьями. Мои глаза слезились от напряжения, но я все же заметила темную фигуру, которая вдруг остановилась, посмотрела в мою сторону, а потом снова направилась к толстым секвойям. Это был крупный мужчина, и, похоже, одна рука у него была длиннее второй.

Нет, не длиннее. Просто он держал в руке что-то длинное.

Рейнджер погиб от удара длинным ножом в сердце.

Я крепко сжимала пистолет в правой руке, а левой достала из заднего кармана фонарь, нащупала пальцами кнопку и нажала на нее. Яркий луч света, как лазер, прорезал темноту леса и на какое-то время ослепил меня.

— Ни с места! Полиция!

Густой лес поглотил мой крик.

Какое-то время я не видела вокруг себя ничего, кроме луча света, который прыгал по веткам деревьев. Я прицелилась в то место, где только что была чья-то фигура. Но ее там уже не было. Он успел скрыться за толстыми стволами деревьев. Я медленно водила фонарем по гуще леса, но видела только стволы деревьев, толстые ветки и темную землю под ними. Недолго думая я бросилась вперед, к тем деревьям, за которыми мог спрятаться преступник. Никого. Ни единой души.

В этот моментснова послышался звук. Стон. Хриплое дыхание.

Они исходили откуда-то сзади или слева от меня. Я бросилась туда, но ничего не увидела, так как звук доносился с противоположной стороны деревьев. Я подошла поближе и увидела толстые секвойи и привязанных к ним людей. Они свисали с них до земли, привязанные за руки к толстым веткам. Все шестеро обнаженных людей с измученными лицами и повисшими вниз головами. В этот момент они напомнили мне шесть копий Иисуса Христа. Яркий луч света выхватил из темноты их согнутые колени, покрытые грязью бедра и наполовину погруженные в жидкую грязь ноги.

Должно быть, я закричала что-то в микрофон, но поначалу меня никто не понял, а я уже не могла повторить сказанное, так как с ужасом смотрела на эти истощенные тела, свисавшие с деревьев, как грозди. Я водила лучом от одного тела к другому и никак не могла сообразить, что именно я вижу. Голова женщины свисала на правый бок. По ее телу пролегали какие-то красные линии, идущие от шеи вниз по груди и заканчивавшиеся в нижней части живота. Глубокие надрезы… Нет, это не кровь, а что-то другое. Похоже, они нарисованы толстым маркером. Да, это линии предположительного рассечения.

Она еще жива.

Если она была в одной группе с остальными, то где они все? Есть ли какой-то порядок в их расположении? Может, они выстроены в одну линию, как это показано на рисунках Везалиуса? Нет. Человек, издававший хриплый стон, был окровавлен. Кровь стекала по его опущенным вниз рукам.

— Матерь Божья, Бэйн!

Агенты уже спешили сюда с другого конца холма. Их фонари ярко осветили это место, и теперь я могла видеть всех шестерых. К счастью, все были живы, хотя двое из них были покрыты пятнами крови. Вероятно, он собирался расчленить их еще живыми, чтобы они видели его. Они вяло двигали руками и ногами, все еще испытывая опьянение от сильнодействующих наркотиков, и сиплые стоны с трудом вырывались из полураскрытых ртов.

— О Боже, — прошептал Бэйн, оторопело глядя на них. — Быстро снимите их оттуда! — заорал он одному из агентов.

— Он убежал туда, — сказала я, показывая рукой на две огромные секвойи, которые стояли на краю поляны, открывающей путь к другому участку леса.

— Оставайтесь здесь, — приказал он, и я покорно подчинилась ему, пытаясь отдышаться и прийти в себя после всего случившегося. А он сообщал по радио направление движения своим агентам. Пять человек бросились туда вместе с ним.

Темный лес перед нами был окутан тишиной. Агенты позади меня возились с ранеными и тихо переговаривались между собой насчет того, как побыстрее разрезать веревки и снять их с деревьев. Они разрезали липкую ленту, а потом осторожно положили их на землю, как обычно снимают с креста распятое тело.

Вдали послышались выстрелы. Их было всего три, и с каждым выстрелом мое сердце начинало стучать все чаще, а дыхание становилось все труднее. Казалось, легкие вот-вот разорвутся на части. После третьего выстрела я живо представила себе мою сестру: я сидела за кухонным столом и делала домашние задания, а Каталина подошла сзади и щелкнула меня по макушке, после чего я мгновенно очутилась здесь, в этом лесу.

А потом я увидела, как двое агентов тащат между деревьями какого-то человека. Я бросилась к ним и направила пистолет на голову повисшего между ними преступника.

— Он мертв? — громко потребовала я ответа.

Они сразу же осветили меня фонарями.

— Нет, — ответил Бэйн и подозрительно посмотрел на меня. — Опустите оружие, детектив.

— Почему вы не убили его? Почему?

— Детектив!

Я смотрела на черные волосы Миноса, на его опущенную вниз голову, находившуюся на расстоянии не больше двадцати ярдов от меня. Моя рука была вытянута вперед, крепко сжимала рукоятку пистолета, курок был взведен, и оставалось лишь нажать на него дрожащим пальцем. Его голова находилась как раз в прицеле, и я никак не могла промахнуться. Цель была бы мгновенно поражена. А Бэйн не успел бы и пальцем пошевелить, чтобы помешать мне прикончить его.

В этот момент пять или шесть стволов нацелились на меня. Конечно, я не видела их, но чувствовала, что они окружили меня со всех сторон.

— Опустите пистолет, детектив Чакон.

Я отказалась выполнить этот приказ.

— Детектив, мы будем стрелять, если вы не опустите оружие и не отойдете в сторону.

А мне было плевать на них в этот момент. Я не боялась умереть сейчас, в эту минуту, которую я ждала столько лет. Я готова была пожертвовать своей жизнью ради того, чтобы раз и навсегда покончить с человеком, который убил мою сестру. И пусть они делают со мной что хотят.

И в этот момент перед моими глазами, как громкий выстрел, встал образ Серхио.