Экзамены Роберта закончились. Он добился средней оценки 2,6, в том числе четверки за поиск и анализ. Он так тяжело никогда в жизни не работал. Если бы не тот факт, что вскоре всему этому предстояло обессмыслиться, он бы гордился собой.

В понедельник после полудня Роберт начал считать часы, иногда – минуты. Таинственный Незнакомец почти перестал выходить на связь. Клика собиралась пару раз, но Томми дозировал информацию по крупицам. Он был большой поклонник шпионских триллеров.

Пока что Роберту было известно только одно: следующая встреча в библиотеке, в 5.30 вечера.

Тем временем где-то под Кэмп-Педдлтоном…

Теоретически дежурный офицер на страже Юго-Запада континентальных Соединенных Штатов ничем не отличался от своего коллеги-дежурного по любому уголку мира. Теоретически здесь могли действовать конспираторы, желающие низвергнуть мировой порядок. Фактически же он был дома, в одной из лучших зон покрытия на планете. Шансы, что придется задействовать его всерьез, близились к нулю. Тем не менее следующие четыре с небольшим часа подполковнику Роберту Гу-младшему предстояло отвечать за жизни ста миллионов сограждан – защищать их от угрозы ОМП.

Гу явился на вахту двадцатью минутами раньше графика, отметился у дежурной и проверил, нет ли трудностей с УВБ. Обычно такими случаями исчерпывались все проблемы на страже континентальных штатов. Посредством виртуально-бюрократической магии экспедиционная группа корпуса морской пехоты этой ночью пополнила ряды Управления внутренней безопасности. Это помогало, гм, экономить бюджет УВБ. Как и любая современная корпорация, УВБ без труда интегрируется с теми организациями, чьи услуги ему в данный момент нужны.

Так они бахвалились. А сегодня вечером, слава богу, никаких глюков авторизации не было заметно.

Боб мерил шагами бункер, преображая зеленые пластиковые стены в окна с видом южнокалифорнийского вечера. Воздух кишел абстракциями: статусами его людей и аппаратуры, графиками реорганизации его доли в аналитическом пуле. Он соорудил себе немного кофе в кофемашине у двери и устроился за самым обычным столом в нескольких футах от пусковой платформы.

– Патрик?

Его непосредственный зам появился за столом.

– Да, сэр!

– Ну что у нас сегодня?

Бессмысленный вопрос, но Патрик Уэстин отрапортовал по форме. Экспедиционная группа состояла из четырех маневренных команд по двенадцать морпехов в каждой. Их можно было считать отрядами, и все так делали. В двадцатом веке Боб имел бы ранг младшего лейтенанта. С другой стороны, МЭГ контролировала тысячи устройств (не превосходивших, как правило, размерами модели аэропланов) и обладала достаточной огневой мощью, чтобы положить конец почти любой описанной в истории войне. Для Боба Гу важнее всего было, что каждый боец его группы имеет боевой опыт не хуже, чем у солдат прошлого. Они были настоящими морпехами.

Патрик созвал всех на летучку. Комната расширилась вокруг стола Боба и на несколько минут прикинулась аудиторией. У всех был спокойный вид; в континентальных штатах давно уже ничего По-Настоящему Интересного не происходило.

И основная причина этого – мы.

– Мы тут на четыре часа задержимся, – сказал Боб. – Хочется верить, что вахта будет очень скучной. Покуда это так, вы оставайтесь рядом с аппаратами. Но за большинством из вас я уже наблюдал раньше, и вы знаете, что у меня ушки на макушке. Держите связь с аналитиками.

Он махнул в сторону аналитического пула. Вахту Юго-Запада континентальных Соединенных Штатов обслуживали примерно полторы тысячи различных специалистов, но от них тянулись связи к сотням тысяч сервисов и миллионам встроенных процессоров. Сегодня вечером дежурить по пулу выпало Элис; перемены уже стали заметны, трехмерное крысиное гнездо трансформировалось в ясную структуру, какую редко увидишь иначе, нежели в мечтах менеджеров. Если не считать чудесной реорганизации, на дисплее все выглядело стандартно. От людей с правом допуска, наделенных полномочиями прямой коммуникации, тянулись сотни ассоциативных нитей с цветовой кодировкой. На нижних уровнях царила вечная суматоха, что-то мелькало, менялось, ежесекундно сдвигались оценки, вероятности, связи.

Боб выделил клубок красноватых нитей, неизменно задействованный при этом.

– О чем же нам следует беспокоиться следующие четыре часа?

Аналитики, отвечавшие за красные узлы, изрыгнули консенсусный перечень и сопроводительные указатели.

Но даже параноикам нынче вечером было особо нечего сказать.

Проблемы, чреватые активным вмешательством

Возможный протест против библиотомного проекта в УСД

Почти гарантированные беспорядки между кругами убеждений

Вероятные организованные участники

Круг убеждений Ежи Гачека

Оценка ЦРУ возможности связей с Индо-европейским альянсом

Круг убеждений скучамаутов

Оценка ЦРУ возможности связей с Центральной Африкой

Оценка ЦРУ возможности связей с субсахарским регионом

Оценка ЦРУ возможности связей с Парагваем

Оценка ЦРУ возможности связей с Центральной Африкой

Доклад Американской ассоциации звукозаписи перед конгрессом

Коммерческие структуры

Вероятные источники инфраструктурной угрозы

Близкие критические зоны национальной безопасности

General Genomics

Huertas International

Рост импорта нелегального компьютерного оборудования

Округ Орандж

Округ Лос-Анджелес

Низкая вероятность связи между предыдущими элементами

Проблемы охраны правопорядка

Рейд полиции нравов при ФБР на «Великолепную ферму» в Лас-Вегасе, почти гарантированное событие

Возможный запрос разведподдержки

Возможная активность вне зоны

Поселения тихоокеанских островитян в Альберте

Лица, представляющие интерес

Аризона

Калифорния

Округ Сан-Диего

Частые краткосрочные гости из Южной Азии

Другие

Невада

Рекомендации по конфликтам интересов

Боб задержал список.

– Ха, – сказал один из его командор-сержантов. – Ну хоть с полицией проблем не будет.

Отказать в запросах по охране правопорядка сегодня вечером будет несложно; никаких тебе попыток киднеппинга или убийства.

Техник-сержант подсветила кластер событий, связанных с университетом Сан-Диего.

– Вот тут придется повозиться. – Она придержала подсветку, раскрывая определения. – Что? Битва между кругами убеждений? Никогда о таком не слышала.

Один из самых молодых морпехов рассмеялся.

– Ты просто стареешь, Нэнси. Перехлесты убеждений – трагически новая штука.

Боб не пытался пропарсить сленг, но от папы и Мири слышал достаточно, чтобы уловить суть. Он разъяснил описание ожидаемых беспорядков.

– Это вроде комбинации протестов двадцатого столетия и современных игр. Как и большинство массовых мероприятий, в идеале безопасное. Трудность заключена в его локации. – Возле университета Сан-Диего столько биолабораторий, что любая нестабильная обстановка становилась поводом для беспокойства. Он перешел к ссылкам из раздела Лица, представляющие интерес. Как обычно, их были десятки тысяч. Почти каждый гражданин в тот или иной момент попадал под наблюдение (если не был мертв, но и это иногда не спасало от паранойи борцов с биотерроризмом). – Я не требую, чтобы вы протралили ЛПИ, иначе наша вахта до конца года затянется. Но следите за тем, что вам подбрасывают шпионы, и за переменами в реальном времени. – Последнее – классический мудрый совет, проверенный десятками реальных и предотвращенных катастроф этого века. У аналитиков всегда миллион подозрений, но при столкновении с холодной суровостью мира реального времени залогом успеха будет неусыпное внимание оперативников.

И последний раздел, несколько удаленный от прочих: Рекомендации по конфликтам интересов. Это значило – по сотрудникам, чьи связи могли как-то помешать выполнению заданий текущей вахты. Обычно тут буйным цветом цвела паранойя; команда тут облака деталей не увидит, и даже ссылок. Эти рекомендации предназначены исключительно для его глаз – и для тех, кто его страхует. Но если бы отсюда в действительности могли произойти какие-нибудь проблемы, о них бы позаботились задолго до совещания.

– Вопросы есть?

Он оглядел их. Мгновение тишины; морпехи впитывали детали, отвечая на множество поставленных себе вопросов. Потом заговорил молодой знаток сленга:

– Сэр, а оборудование такое же, как для миссии по купированию технологических угроз за границей?

Боб посмотрел прямо в глаза юноши.

– Ускоритель немного легче обычного… и это вся разница, капрал. Мы здесь для того, чтобы защищать, но в конечном счете это защита всей страны. – И, как могут сказать многие, всего мира. – Так что да, мы работаем с полной стратегической загрузкой. – Он откинулся в кресле и обвел взглядом всех своих морпехов. – Не жду никаких трудностей. Если все мы будем уделять внимание своим обязанностям, люди Калифорнии проживут еще один вполне мирный вечер.

Он отпустил их, и комната сжалась до истинных размеров. Патрик Уэстин задал несколько дополнительных вопросов о том, как должен рассредоточиться отряд, и тоже отбыл. Боб Гу выключил усилители восприятия, и на миг в комнате не осталось ничего, кроме стола, стула и кофемашины. Дверь справа вела к реальному оборудованию. Если повезет, этим вечером он ничего такого своими глазами не увидит.

Боб Элис: Ты в порядке?

Элис Боб: Спасибо зарядке. Эта затея в УСД мне послужит отличной тренировкой перед лабораторным аудитом. Потом поговорим.

То есть после вахты. Сегодня Элис его главный аналитик; если бы не тренировки, которые она сейчас проходит для погружения в аудит, командовать бы ей и всем отрядом. В числе немногих она обладала достаточной квалификацией для обеих этих должностей. И в любой роли с ней было очень комфортно работать, во всяком случае, пока не задумаешься, на какие жертвы Элис вынуждена идти ради подобной производительности.

Он допил кофе и вернулся к визуалам, теперь уже полностью кастомизированным. Снова отметился у Шерил Грант. Та была готова сдавать пост. О’кей, для журнала:

Гу  Грант: Пост принят, мэм.

Он отдал честь Грант, она – ему. Пошел отсчет его дежурства. Отряды Гу рассредоточились в полном внимании. В такой форме придется им пробыть четыре часа, недолго, но на большее человек без наркотических стимуляторов не способен.

Работа Боба заключалась в ином. Он, подобно пастушьей овчарке, неустанно рыскал вокруг стада: перепрыгивал с темы на тему. Он наблюдал, чем занимаются морпехи и аналитики. Отчасти для того, чтобы оставаться в курсе событий в горячих точках, отчасти же затем, чтобы фиксировать огрехи. Мгновение он придерживался точки зрения популярного СМИ на университет Сан-Диего с птичьего полета. Это… событие… обещало привлечь многих демонстраторов, и даже физически. Сетевая статистика показывала, что оно чревато вспышкой паники в толпе. Он задумался, серфит ли там сейчас Мири.

Эта мысль вернула его к реальности текущего момента. Он снова занялся рекомендациями по конфликтам интересов. У половины морпехов нашлись родственники и знакомые в университете. С местными у ищеек всегда такая проблема возникает. Скажем, знаток сленга занимался декорациями для скучеров, у него были верные поклонники в Бангалоре. Если бы не вахта, парень бы оказался сейчас там, в кампусе. Впрочем, аналитики уже прошерстили жизнь молодого человека на четырнадцать месяцев в прошлое. Он нарушал закон по мелочи, немного злоупотреблял веществами, но для задания это было не важно.

Боб просканировал все дерево взаимосвязей раздела конфликтов. Он закопался глубоко и потерял счет указателям. Папы не было видно. Странно, я был уверен, что он окажется замешан в этой затее с «Библиотомой». Не то чтоб это послужило бы серьезным аргументом для отвода. Он, пожалуй, слишком распыляется, обычная проблема командующих офицеров с широкими…

Сю Сян?

Имя смутно знакомое, но оно не привлекло бы его взгляда, если б не соседство с ним его собственной фамилии. Сян из тех, кто еще любит поиграться с железками; таких примерно триста тысяч на Юго-Западе США. Большая часть этих забав, конечно, незаконна, и энтузиастов запросто могло бы сцапать ФБР. Но куда перспективнее просто следить за ними. В основном безобидные хоббиологи или читеры интеллектуальной собственности. Кое-кто – марионетки террористических культов. А кое-кто – головастые аналитики, стоящие за этими культами. Интеллект и навыки Сян позволяли заподозрить ее в последнем, но пока в ее досье не было ничего особенно интересного, кроме игрушек, которые она соорудила сама: эдакая постоянная выставка диковинной электроники. А на одном из предметов она была одноклассницей папы. Эту связь пометили как ненадежную.

Но вот и отсылка к дому престарелых «Конец радуг»… да эта Сян – соседка мамы! А он-то все это время переживал, что маме там скучно живется. Ну и командочка: безумная ученая и мама-шринк, и… а это еще что такое? Неделями мама и Сян шпионили за папой через самодельные устройства. Десяток гипотез полыхнул в его мозгу, и… Задание, задание, помни про задание. Он решительно отстранился от личных проблем. В принципе, это лишний раз доказывало, как глупо ставить на вахты местных.

Боб соорудил себе еще кофе и вернулся к осмотру университета Сан-Диего вместе с прочими горячими точками этого вечера. В современной армии потерять концентрацию – грех не меньший, чем раньше сон на часах. Пора встряхнуться.

Но слабый внутренний голосок продолжал старательно отвлекать его:

Господи, что же затеяли мама с Мири?

Понедельник, пять часов вечера. Наконец-то.

Сумеречное небо над берегами Ла-Хольи еще не утратило красок, когда Роберт прибыл на кольцевую развязку у лектория имени Варшавского. Оттуда он двинулся пешком на восток, к Библиотеке имени Гейзелей.

– Готов к великому вечеру, приятель?

Это Незнакомец-Шариф проявился рядом. Встречные, кажется, не воспринимали зеленокожего компаньона.

Роберт кисло посмотрел на Незнакомца.

– Готовлюсь к тому, что ты соблюдешь свои обещания.

– Не беспокойся. Если мы преуспеем, твой причудливый гений вернется в полной мере, ручаюсь.

Роберт фыркнул. Он уже не впервые задумывался о том, каким безумием было соглашаться в таком отчаянии.

– Хватит киснуть, профессор. Ты уже выполнил самую сложную часть своей работы. Сегодня все зависит главным образом от Томми Паркера.

– Томми? А я-то думал.

– Ты думал? – Незнакомец улыбнулся еще шире. – Значит, ты просек, кто стоит за волшебным дизайнерским бюро Томми? О, бедняга Томми. Он единственный из вас полагает, что действует свободно. А меня считает одним из лучших своих сотрудников. Вот видишь? В ситуации абсолютной необходимости я бываю покладист.

Роберт даже студентом тут в кампусе не видел столько народу. Там, в стороне библиотеки, в небе висел источник света, более яркий, чем закатное сияние позади. Глядя вниз с верхушек эвкалиптов, Роберт увидел толпы на эспланадах к югу и востоку от здания. Казалось, там несколько групп, и они не смешиваются.

– Что происходит?

Наверное, это и есть обещанная Томми отвлекающая акция. И она куда масштабней антибиблиотомной демонстрации Уинни.

– Хех. Я запланировал на сегодняшний вечер в библиотеке исключительно впечатляющие развлечения. Почти всех пригласил, особенно сотрудников лабораторий General Genomics. Но не тебя. Я предлагаю обойти библиотеку стороной.

– Но у нас там место встречи…

– Там уже слишком людно. Мы пойдем прямо в Пильхнер. Пожалуйста, сюда.

Незнакомец показал направо, в сторону темных эвкалиптов.

Тем временем в лабораториях GenGen…

Шейла Хэнсон нарисовалась через полчаса после начала вечерней смены.

– Тим, ты готов?

Тим Хвинь отстранился от стола и подал знак маленьким помощникам.

– Мы готовы, начальница.

Он вышел в коридор и последовал за указующими стрелками Хэнсон, вверх по лестнице. Шейла с остальными сотрудниками лаборатории уже собрались у выхода наружу. Четыре пятых – недавние выпускники. Остальные, как сам Тимоти Хвинь, студенты на подработке.

– Ты уверена, что нас не выгонят с работы?

Круги убеждений и геймерство имели весьма отдаленное отношение к его работе, и Хвинь никогда бы не подумал об участии в этой затее, если б ему сама начальница не предложила.

Хэнсон рассмеялась.

– Я ж тебе сказала. GenGen считает сражение эдаким бесплатным рекламным мероприятием. К тому же мы Уэртасу нос утрем.

Она оглядела их всех – полный личный состав вечерней смены GenGen, за вычетом специалистов по регуломике. Объяснение Шейлы Тима устроило. Когда-то он мечтал работать в GenGen. Немногим посчастливится физически увидеть лабораторное оборудование, созданное магистрами! Но весьма часто работа его сводилась к понуканию недостаточно проворных роботов-уборщиков и перетаскиванию грузов, которые не умели передвигаться самостоятельно. Да, порой выпадали по-настоящему интересные задачки, приходилось консультировать пользователей и помогать им с кастомизацией аппаратуры. А потом дни напролет проектировать автоматику так, чтобы это больше не повторилось. Сегодняшней самоволкой были довольны все, даже те, кто не скучерил.

– О’кей, ребята, – обратилась к ним Шейла, – давайте-ка, приводите себя в форму.

Они облачились в скучамаутских персонажей. Пофулонги и двельбы, а еще крупная шимапинга. Это Шейла. Она глянула на Хвиня.

– Тим, ты не можешь быть скучамаутом. Образ зарезервирован.

– Но я же командую малышами. – Он махнул в сторону маленьких роботов, которые следовали за ним по лестнице.

– Ты указываешь им путь, Тим. Если хочешь, можешь стать малым скучамаутом.

– О’кей. – Он сменил облик. Дизайны мирового класса, новинка, припасенная для этого вечера. Хвинь сомневался, что эксклюзивность их будет долгой, но если Шейла во всем придерживается правил круга убеждений, то и ему нет смысла круг разрывать.

Они промаршировали за дверь, в вечерние сумерки. Верхушки эвкалиптов еще окрашены сиянием заката. К югу, за ущельями, высилась внушительная двойная пирамида, темная и оплетенная растениями понизу, поблескивавшая стеклянными панелями поверху. И это ведь настоящий вид, доступный невооруженному глазу! Библиотека имени Гейзелей. Они двинулись вперед. Шейла и остальные приступили к подстройке своего восприятия мира. Этого на тренировках не было. Сюрприз для гачекианцев, но еще большим сюрпризом окажется он для наблюдателей, которые вскоре хлынут сюда со всего мира. Один за другим эвкалипты с легким хлопком трансформировались в дурман-деревья, а листва начинала флуоресцировать в сумерках.

– Нас заметили, – сказал кто-то.

– Разумеется. Мы везде. Это хорошо. Подкрепление выступает из библиотеки.

– Фвеки и либалу вылетают из нашего библиотечного подвала!

Каждая фракция пересылала небольшую долю пенни вверх по скучерскому древу творения. В кои-то веки Тима не смущали траты. Скучерская аффилиация не хуже остальных! Даже нелегальные поставщики железа на краю мира обогатятся с этих роялти.

Хэнсон Ночной Отряд: Постарайтесь подольше прикрывать наши железки.

Обзор в реальном времени с локальных камер выдаст, что некоторые скучеры – на самом деле реальные боты. Шейла хотела подольше оттянуть этот момент, и ей требовалась вся возможная приватность. Гачекианцам придется полагаться на публичные точки зрения и свои глаза. Хвинь предоставил это Рику Смэйлу и остальным, а сам занялся малышней. В библиотеку он прихватил всех лабораторных ботов, достаточно гибких и дальнодейственных для такой затеи. Они обычно выполняли рутинную уборку и замену модулей. А вот для бега по пересеченной местности не предназначались.

Но GenGen разрешила их взять, и Тимоти Хвинь вызвался в дрессировщики. Для начала он наложил на роботов консенсус. Во все стороны разносились чириканье и писк, боты палили и плевались. В реальности это были его четыреста мобильных манипуляторов, на профессиональном жаргоне – «пинцеты». За людьми они едва поспевали. Но он разметил и мегаманчей, и хорошовов, и сальсипуэдов – сиречь, более крупных уборщиков и пробоперевозчиков. За ними рыскали два самых крупных меха из лаборатории Хвиня, напоминавшие гибрид вилочного погрузчика и крана для установки тяжелой аппаратуры; пока что он их замаскировал под серомастных голубых иониподов. Две недели назад, когда по лабораториям только разнесся слух о грядущем приключении, он предоставил физические спецификации. Визуальные образы получились великолепными, безукоризненно сшитыми с реальностью роботов и тактильного оборудования, приаттаченного Хвинем на корпус. Потрепав хорошова по бокам, можно было почувствовать, как перекатываются мышцы под шелковистой шерстью: ровно это же скажет и зрение. И, пока гаптикам противостоят лишь несколько пар человеческих рук, такой аппаратуры вполне достаточно для поддержания иллюзии. Это лучше всего, что он перепробовал на «Пирамидальном холме». Конечно, зрители не почувствуют, зато моральный дух скучеров, присутствующих здесь физически, укрепится, а их оппоненты-гачекианцы могут приуныть.

Враг уже выступал на битву. Пять рыцарей-стражников стояли на восточной террасе библиотеки, а по Змеиной Тропе крался Библиотекарь.

– И это всё, что у них есть?

– Пока всё, – сказала шимапинга-Шейла. – Остается надеяться, что наши не слишком фрагментированы.

– Ага. – В том слабость и одновременно сила скучерского взгляда на мир. Скучамаутов поставляли по фрагментам и кусочкам. Их кастомизировали по желанию детей не только в великих державах, но и в неудавшихся государствах на краю мира. Скучерские создания чрезвычайно разнообразны. Гачекианцы же опираются на представление о неустанно ширящемся знании, согласованно утверждаемом повсюду. Сейчас это вполне согласуется с почти полной их властью над библиотекой.

Шимапинга подпрыгнула на трех лапах. Шейла зарычала на врагов – вероятно, через внешний динамик, потому что Хвинь слышал ее на полной громкости:

– Убирайтесь с дороги!

– Нам нужны наши этажи!

– Нам нужна наша библиотека!

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

Последнее требование было удобно декламировать, хотя скучеры с окраин мира его не очень понимали.

Отряд Шейлы с боевым кличем двинулся на врага. Но тут к пятерке рыцарей-стражников присоединились десятки гачекианцев. Да, почти все они были виртуальные, но вписаны отлично. Неудивительно: обе стороны понимали, к чему готовятся. В том и состояла битва кругов убеждений. Цель – убедить окружающий мир своей верой и образами, что дело скучамаутов правое.

Обе стороны думали, что знали, к чему готовятся. В действительности Тим припас кое-что особенное.

Гачекианцы прокричали угрозы армии скучеров, а также чирикунам и пискунам и более крупным, смутно различимым за ними силуэтам. Они полагали, что все это хитроумная графика, наложенная на игроков-людей. Затем первый серомастный синий ионопод с хрустом прошелся когтями по асфальту, и гачекианцы поняли, что звук настоящий. Одновременно один из сальсипуэдов, пробоперевозчик, вырвался вперед и укусил рыцаря за щиколотку. Всего лишь небольшой удар током, но гачекианцы отскочили и заныли:

– Читеры! Читеры!

Ну да, это и впрямь читерство, но Хвинь видел, что их поддержка в Сети удвоилась. К тому же мы это во имя добра делаем. Тимоти Хвинь редко посещал физическую библиотеку, но случившееся там его покоробило.

Терраса на миг расчистилась, но Шейла медлила.

Хэнсон  Ночной Отряд: Не нравится мне этот прямой путь. Кажется, они что-то задумали.

– Да! Гляди! – вслух закричал Смэйл, указывая им точки зрения сразу над входом в библиотеку. Там камеры показывали каких-то арахнидов, стерегущих последний отрезок пути к дверям. Их было столько, что они почти закрывали собой каменную мозаику. Потом точки зрения вывалились из Сети.

– Боже! Они были настоящие?

– Возможно, – сказала Шейла. – Некоторые из них.

– Невозможно. Даже на факультете электротехники столько роботов нет. И потом, это ведь у нас роботы в плане механики лучше, помните тот конкурс?

Но что, если враг привел целую ватагу хоббиботов? Если хотя бы половина из них настоящая…

Шейла помедлила, прислушиваясь к совету, который мог поступить из любой точки на земле. Потом заревела:

– К деревьям!

Скучеры издали хриплый крик. Синтезаторы переозвучили его ответным ревом, громким, насыщенным и достоверно скучерским. Отряд затопал в кусты, что на юго-востоке от библиотеки. Виртуальные образы померкли, сменились изящным блюром: в этом месте покрытие Сети было клочковатое.

Меньшие механизмы, уборщики, пробоперевозчики и пинцетники без труда передвигались по мульчированной земле. У вилочных погрузчиков возникли проблемы, они увязали в мягкой почве. Хвинь бегал среди них, там толкал, тут убирал камень с дороги. Монстры медленно шаркали, продвигаясь вперед. Не слишком отличается это все от работы, привычной по лаборатории. Но тут он мог себе позволить внеполосную жалобу:

Хвинь  Хэнсон: Не поможет, Шейла. Арахноботы просто за нами побегут.

Хэнсон Хвинь: Потерпи, я знаю, что делаю. Эта уловка сработает. Смотри, как я…

С губ Шейлы слетел легкий возглас изумления, и безмолвная фраза осталась незавершенной. Виртуальные скучеры продвинулись еще на пару-тройку шагов, в зависимости от задержки их соединения, но команда GenGen замерла как вкопанная. Началась толкотня, образы сливались и перемешивались, пока участники выбирались из гущи кустов.

Но не поэтому они так внезапно застыли. Перед ними возникли человек и кролик. Первый – реальный, второй – виртуальный. Парочка не то чтобы пряталась; они стояли на полянке. Но ее со всех сторон окружал кустарник, и пока скучеры не вывалились на расчищенное пространство, точек зрения камер тут не было.

Кролик выглядел вполне стандартно: мультяшная химера. Но да, лыба у него изысканно наглая, стоило отдать должное.

Шейла-шимапинга помедлила, потом сделала пару угрожающих шагов навстречу кролику.

– Вам здесь не место.

Существо захрумкало морковкой и повело ухом.

– А вам-то что, док?

– Я не доктор… пока что, – сказала шимапинга.

Кролик засмеялся.

– В твоих мечтах. Я здесь затем, чтобы напомнить вам: этим вечером сталкиваются не только ваши и гачекианские интересы. Участвуют и другие силы, более великие. – Последние слова он провыл, воздев к небесам белую лапу с огрызком морковки.

Хвинь Ночной Отряд: Камон, Шейла, посторонние всегда попадаются.

Смэйл Ночной Отряд: Остановка плохо сказывается на нашей репутации.

Шейла, однако, игнорировала возражения. Она проскользнула мимо нахального кролика и придвинулась к человеку, присутствующему физически. Этот выглядел… агрессивно нормальным: лет пятидесяти с небольшим, возможно, латиноамериканец, в темной рабочей одежде. Вид совсем как у обычных сотрудников университета Сан-Диего, разве что те одевались легче. На нем была какая-то носимая электроника, но очень скрытная, даже визитку не показала. Он следил за шимапингой с выражением спокойной уверенности, которое начинало нервировать Хвиня.

Потом Хвинь увидел то, что заметила Шейла. Незнакомец проецировал графику. Тонкая работа, лавандово-фиолетовые оттенки, едва доступные глазу. Туман поднимался от обуви незнакомца и, словно бы набирая яркость по мере удаления, уплывал к деревьям.

Хэнсон Ночной Отряд: Переключите на служебный обзор.

Служебные диагностические утилиты GenGen вне лабораторий использовать было трудновато, но они заметно превосходили функциональностью базовые эпифанические. В этом ракурсе стало видно… что незнакомец основательно снаряжен. Лавандовый туман намекал на это, но теперь Хвинь четко различал сцинтилляцию высокоскоростных лазерных каналов, исходящих из одежды странного человека.

Без лавандовой подсказки они бы и не догадались. Иногда высшее мастерство выглядит как неудачная попытка притвориться непричастным.

Смэйл Ночной Отряд: Ух ты! Этот чувак подключен к болливудской группе в кампусе.

Участники с недоверчивой радостью переглядывались. Наверное, это настоящий болливудский магнат. Круги убеждений – источник питания киноиндустрии.

Хэнсон Ночной Отряд: Я же вам говорила, что сражение с гачекианцами нас прославит.

Теперь задача вышвырнуть гачекианцев из библиотеки представлялась еще более важной.

– Вперед! – закричала Хэнсон вслух, громко и на весь мир. – Дави Гачека! Дави библиотомную мразоту!

Виртуалы и почти вся вечерняя смена побежали дальше в лес. Хвинь задержался на несколько секунд, проверяя, не застрял ли в листве кто из чирикунов и пискунов, а вилочные погрузчики – между деревьев. Потом все потопали дальше скоординированно.

– Нам нужны наши этажи!

– Нам нужна наша библиотека!

– Важней всего – наши РЕАЛЬНЫЕ книги!

Хвинь почему-то не думал, что арахноботов удастся застигнуть врасплох. Что у Шейлы в ее шимапинговом рукаве припрятано?