У Гюнберка, Кейко и Альфреда были свои пулы аналитиков у каждого. Десять секунд назад аналитики согласились: Кролик в качестве активной угрозы более не существует — ни наверху, ни в сети милнет. Вокруг этого мнения висели отличающиеся кластеры, но различия состояли лишь в прогнозе сопутствующего ущерба.
Браун —» Мицури, Вазу. «sm» Волею Божией мы остановили этого монстра. «/sm»
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» И получили данные инспекции, за которыми пришли. Теперь самое время сматываться! «/sm»
Она вызвала увеличенную картинку дерева последствий. Сейчас они находились на ветке, ведущей к полной потере возможности отрицать. И все же, пока не будут достоверно известны результаты инспекции, необходимо держать американцев в неведении.
Альфред представил свою последнюю схему эвакуации — сроки в ней были чуть-чуть подправлены, чтобы прикрыть его собственную эвакуацию материалов.
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» Восемь минут! Почему так много? «/sm»
Кейко все еще прикрывала ситуацию на северной стороне лабораторий. А виды библиотечного бунта показывали, что группа из Болливуда по-прежнему находится возле библиотеки — но дело превращалось в гражданские волнения того типа, который вызывает прямую реакцию полиции. Сейчас пока еще легко внедрить Альфреда в гущу болливудского народа, но очень скоро это станет невозможно.
Ваз —» Мицури, Брауну: «sm» Я срежу каждую секунду, которую смогу, Кейко. «/sm»
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» Уж постарайся! Больше пяти минут никак не могу тебе гарантировать. «/sm»
В ответ на невежливо сдерживаемую панику Кейко Альфред улыбнулся. Она и Гюнберк будут стараться изо всех сил, и в некотором роде этот хаос даже полезен. Обманывать Гюнберка и Кейко всегда было для Альфреда труднее всего. Если бы не удалось их отвлечь, вывоз материалов был бы для него невозможен.
Прошло две минуты. Три. Его секретная группа почти закончила фальсификацию. Обновили журналы так, чтобы удовлетворить и Альянс, и грядущих инспекторов США. Сейчас шла работа над одной маленькой секцией установок Mus Musculus, его настоящей животной моделью. Альфред прыгал от вьюпойнта к вьюпойнту, парил над шкафами, похожими на офисные кварталы какого-то безликого утилитарного города. Он мог взять с собой только несколько мышей — всего несколько из зачавших после последнего обновления. Его группа уже останавливала идущие эксперименты и начинала операции уничтожения. Сейчас выбранные установки отсоединили и стали готовить к запуску. Транспортировочные контейнеры уже подавали к пневмопорту над шкафом. В каждый контейнер можно вместить одну упаковку двадцать на тридцать — то есть шестьсот мышей.
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» Альфред! Публичная сеть отказывает. «/sm»
Ваз выругался и глянул на анализ ситуации наверху. До крайнего срока, указанному Кейко, еще далеко.
Браун —» Мицури, Вазу: «sm» Это полный отказ системы. Мистер Кролик нас сделал. «/sm»
Аналитики булькали противоречивыми гипотезами. Подобные отказы случались пару раз в год где-нибудь в мире — цена, которую цивилизация платит за сложность. Но здесь были более зловещие подозрения: данный отказ — сопутствующий ущерб от отзыва. Может быть, магическая власть Кролика над бунтом основывалась на его власти над встроенной компьютерной системой коммунального хозяйства. Сейчас его сертификаты были отозваны, и начался каскад отказов почти повсюду — как только сертификаты становились недействительными.
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» Альфред! Подчищай хвосты и выбирайся! «/sm»
Второй и третий картриджи будут готовы вот-вот. Альфред посмотрел на статус ЮПИ/Экспресс. Пусковая установка находилась вблизи от зоны MCog, а что еще важнее, управлялась локально, и крах внешней системы ее не затронул. Ваз ввел место назначения в Гватемале и выбрал капсулу, которую поместил здесь заранее. Достаточно хорошо скрытую, чтобы она могла уйти от аэрокосмического обнаружения США.
Ваз —» Брауну, Мицури: «sm» Минуту. Минуту можете мне дать? «/sm»
Мицури —» Брауну, Вазу: «sm» Постараюсь. «/sm»
Аналитики наверху погрузились в аварийное планирование и оценки вероятностей. В ландшафт УСД повсюду, где проходила операция индоевропейской разведки, вносились тысячи мелких изменений. Присутствие Болливуда там продлится, пока что-то будет происходить.
Альфред заставил себя вновь сосредоточить внимание на лаборатории. Загружался второй картридж. Первый уже летел по пневмотрубе, унося к пусковой установке своих маленьких пассажиров.
Альфред застыл: двое Гу покинули зону дрозофил. Наблюдалось движение в другом окне, с краю ряда шкафов с мышами. Девочка и мужчина бегут к камере. Их не удалось обмануть дрозофилами.
Альфред подался вперед. О'кей, одна минута. Что могут состряпать его люди за это время?
Кресло Лены не было вездеходом — оно отлично катило по асфальту, даже в гору, и Сю приходилось бежать рысью, чтобы не отстать. Но там, где асфальт был изрезан рытвинами, кресло переходило в шагающий режим. Продвижение замедлилось.
— Ты даже дорогу не видишь, Лена?
Обзорная страница была темна, как естественный вид.
— Нет. Наверное, кто-то отключил весь склон. Побочный эффект бунта, может быть. — Она сдвинулась к середине дороги. — Тсс! Они все еще идут. — Лена махнула рукой Сю, подзывая ее поближе. — Как их остановить? Так или иначе, мы должны выяснить, что происходит.
— Роберт тебя увидит.
— Черт побери! Действительно, неразрешимая дилемма.
— Вернись к обочине. В любом случае мне безопаснее их останавливать.
— Ха! — фыркнула Лена, но отодвинулась.
Секунду Сю стояла неподвижно. Слышались далекие звуки фривея. С вершины другого холма доносился шум, похожий на скандирование. А вблизи только верещали насекомые, ощущался прохладный ночной воздух. Под ногами — неровная каменистая дорога. По скальному выходу рядом с Сянь скользнул свет фар.
— Я их слышу, Сю.
Сю тоже слышала хруст камешков под шинами, а теперь уже и тонкое пение электромоторов. Таинственный автомобиль наконец приближался из-за невидимого поворота дороги, и Сю подобралась, готовясь отпрыгнуть с его пути.
Но на этой дороге машина быстро ехать не могла. Фары ее медленно опустились на Сю.
— Уступите дорогу, уступите дорогу!
Слова звучали громко, а обзорная страница в руке ожила, мигая предупреждениями о наказаниях за препятствование работе дорожного патруля в штате Калифорния.
Сю было подалась в сторону, но тут же подумала: Я же как раз хочу говорить с дорожным патрулем! Она махнула машине, требуя остановиться. Автомобиль еще сильнее сбросил скорость, потом повернул и попытался объехать ее слева.
— Уступите дорогу, уступите дорогу!
— Нет! — крикнула Сю и снова прыгнула перед машиной. — Стойте!
Машина еще больше замедлила ход.
— Уступите дорогу, уступите дорогу!
И попыталась объехать Сю с другой стороны. Сю снова прыжком преградила ей путь, на сей раз размахивая рюкзаком, будто им можно было нанести машине какой-то вред.
Автомобиль попятился на ярд-другой и повернулся исподтишка, будто готовясь сбежать. И Сю подумала, готова ли она снова встать на пути того, что будет дальше.
С каждым ударом сердца Томми пронизывала боль. Он не сразу понял, что это хороший признак. Подняв голову, он увидел, что лежит на сиденье легкового автомобиля. Лицом к нему сидели Уинстон и Карлос.
— А где Роберт и девочка? Уинстон Блаунт покачал головой:
— Остались там.
— Мы разделились, профессор Паркер. Вернулись обрывочные воспоминания.
— Да… да. Где мой лэптоп? Надо позвонить 911.
— Мы позвонили, Томми. Все в порядке, это машина дорожного патруля.
В голове еще клубился туман, но это явно была бессмыслица.
— Она не похожа на патрульную.
— На ней эмблемы, Томми.
Впрочем, голос Уинстона звучал неуверенно.
Томми спустил ноги с сиденья и заставил себя наполовину сесть. Боль стиснула грудь, хлынула в руки. Он чуть не отключился снова и упал бы, если бы не Карлос.
— Держи… держи меня!
Томми посмотрел вперед. Фары у машины включены. Дорога — крутая и узкая, с остатками асфальтового покрытия — такие бывают в Восточном округе или на коротких участках у побережья — остаток заброшенного пути. Машина то и дело тормозила, переезжая глубокие темные рытвины. Кусты задевали кузов. А впереди Томми увидел человека, стоящего посреди дороги. Машина остановилась в пяти ярдах от… от молодой женщины.
— Уступите дорогу, уступите дорогу!
Машина повторяла эти слова вновь и вновь, пытаясь объехать женщину то слева, то справа.
Женщина прыгала из стороны в сторону, преграждая путь. Она что-то кричала и размахивала солидным рюкзаком.
Автомобиль попятился на несколько футов, и Томми услышал тихое жужжание конденсатора, готовящегося к чему-то решительному. Колеса повернулись на несколько градусов — и женщина снова прыгнула, загородив путь. Лицо ее освещали фары. Красивое азиатское лицо… Если добавить к нему лет тридцать, получалось смутное воспоминание о фотографии из противного времени рубежа веков, из статьи в сборнике «Безопасные вычислительные среды». Вот уж кого он не ожидал увидеть в игре «Встань на пути танка на площади Тяньаньмэнь».
Фары погасли, машина рванулась вперед. Тут же сработали тормоза, и автомобиль наполовину съехал в кювет. Прозвучал приглушенный взрыв — конденсатор сам себя пережег, наверное. Дверцы по обе стороны со щелчком распахнулись, и Томми наполовину вывалился на свежий ночной воздух.
— Как вы, профессор Паркер? — прозвучат прямо за ним голос Карлоса.
— Не сдох еще.
На дороге послышались шаги, вспыхнул фонарь в маленькой руке, и женщина громко сказала:
— Это Уинстон Блаунт и Карлос Ривера, и… — уже более нормальным тоном, — …Томас Паркер. Вы, наверное, меня не знаете, доктор Паркер, но я восхищена вашей работой.
На это Томми не нашел ответа.
— Дайте нам проехать, — потребовал Уинстон. — Это срочно!
Его прервал звук колес — но не от другой машины. И голос из темноты спросил:
— Где Мири? Где Роберт?
— Они остались внутри, — сказал Карлос. — Они пытаются помешать… мы боимся, что кто-то захватил управление лабораториями.
Взвыли моторы. Это было инвалидное кресло, а на нем — кто-то съежившийся в комок. Но голос звучал сильно и с раздражением.
— Черт побери, охрана лабораторий не дала бы этого сделать!
— Может быть, и нет. — Уинни говорил, будто жевал битое стекло. — Нам кажется, что кто-то… взломал охрану. Мы вызвали 911. И тут вы вмешиваетесь.
Он показал на машину, неподвижно уткнувшуюся в кювет. Томми посмотрел на темный легковой автомобиль.
— Нет, — сказал он. — Это липа. Пожалуйста… позвоните 911.
Инвалидное кресло подъехало ближе.
— Я пытаюсь! Но тут какая-то мертвая зона. Надо спуститься с холма, найти что-то, за что зацепиться, понять.
— Dui! — сказал Карлос. Он все оглядывался по сторонам, как оглядываются дети, когда пропадает их собеседник.
Грозная доктор Сянь повела фонариком, и свет с тенями метнулись возле нее. Странно. Какое-то в ней ощущалось… колебание? Доктор С. Сянь была одним из истинных Плохих Парней прошлой эпохи, или, по крайней мере, одной из тех, кто сделал возможными режимы Плохих Парней. А по виду никогда не скажешь. Она притушила свет и секунду постояла молча.
— Я… я не думаю, что это местная мертвая зона.
— А что же еще! — возмутился Уинни. — Я в носимых, и ничего не вижу, кроме реала. Надо выбраться на фривей, или хотя бы туда, откуда фривей виден.
Теперь Томми припомнил, что говорила внучка Гу. Может быть, местные узлы обмануты. Но у Сянь была другая теория:
— Я хочу сказать, что мертвая зона не только здесь. Прислушайтесь.
— Да ничего я не слышу… а!
Были слышны только какие-то тихие звуки — может быть насекомые. Из-за холмов доносились едва различимые крики. Ладно, это там отвлекающий маневр кружков веры. Еще что? А, странно звучал фривей: не постоянный пульсирующий звук колес по дороге, а лишь едва слышный, умирающий вздох. С таким Томми никогда не сталкивался, но знал, как это бывает.
— Отключение по отказу, — сказал он.
— Повсюду? Полная остановка? — В голосе Карлоса нарастал ужас.
— Ага…
Боль в груди у Томми пошла крешендо. Эй, дайте хотя бы дожить, чтобы узнать, что это! Голос с кресла произнес:
— Пусть даже мы не можем дать знать, но кто-нибудь заметит.
— Может, и нет, — просипел Томми.
Если отключение масштабное и нестабильное, похожее на стихийное бедствие, это значит, что под землей действительно происходит что-то серьезное.
— И мы ничего не можем сделать? — спросил Уинстон.
— Может, и нет. — Сянь эхом повторила слова Томми, но голосом задумчивым, далеким. Посветила фонариком на рюкзак. — Я тут хорошо развлеклась на уроках труда. Сейчас можно делать такие интересные штуки.
— Ага. И все они строго подчиняются закону, — сумел выговоритьТомми.
С. Сянь тихо рассмеялась.
— Этот факт можно обернуть против них, особенно если участники не знают общей картины.
Многие из друзей Томми говорили такие вещи — в основном в порядке пустого трепа. Но сейчас это говорила С. Сянь.
Она вытащила какой-то неуклюжий прибор, напоминавший древнюю банку с кофе, открытую на конце. Сю направила прибор так, чтобы ему была видна обзорная страница.
— Куча устройств еще работает, просто они не могут найти достаточно узлов, чтобы создать маршрут наружу. Но тут к северу есть большая военная база.
— Кэмп-Пендльтон милях в тридцати в ту сторону, — донеслось с кресла.
Наверное, был еще и жест, но его Томми видеть не мог. Сянь повернула банку, будто проводя лучом по беззвездному небу.
— Глупость какая-то, — сказал Уинстон. — Откуда вы знаете, что там, куда вы смотрите, узлы есть?
— А я и не знаю. Я просто хочу подать сигнал светом в дымке неба. И вызвать морпехов.
Она заговорила со своей обзорной страницей.
Боб Гу и его морпехи больше времени проводили в тренажерах, чем в бою или на дежурствах. Инструкторы славились своим умением создавать невероятные чрезвычайные ситуации — и вводить в них что-нибудь еще более невероятное.
Сегодня реальность превзошла самых безумных инструкторов.
Элис отвезли в отделение интенсивной терапии. Боб поехал бы с ней, если бы ее свалило окончание действий противника, а не сами действия.
Дисплей аналитиков выдавал новые узлы и десятки далеких ассоциаций: «Швейцарский кредит» только что отрубился — колоссальная катастрофа для Европы. Отзыв сертификатов сказался даже в Калифорнии. Боб присмотрелся внимательнее. Катастрофа «Швейцарского кредита» была столь внезапной, что это не могло не быть умелой атакой. Так что служило отвлекающим маневром — и от чего?
Сейчас уже в работе участвовала смена глобального наблюдения Минобороны/ДВБ. Сегодняшние действия могли оказаться чем-то новым — актом Большого Террора, выполняемым одновременно в США и в Индо-Европейском Альянсе с использованием зазоров, созданных национальными суверенитетами. Просматривая мелькающие сверху анализы, Боб видел лишь широкомасштабные штрихи, но было явно, что все секретные службы США, Альянса и Китая работают вместе, стараясь выследить источник угрозы.
На юго-западе континентальных штатов новая начальница аналитиков старалась изо всех сил. Пул аналитиков пока не восстановился, но люди уже разговаривали продуктивно. Структуры гипотез и выводов росли. Новая начальница обрела голос:
— Полковник, буря отзыва сертификатов очень интенсивна в УСД.
Дисплей трафика показывал, что демонстрация вокруг библиотеки остановилась довольно резко. Новые отказы не были связаны с перегрузкой магистральных роутеров — участники теряли сертификацию тысячами. Миллионы поддерживающих программ заклинило. Даже само по себе это показывало, что массивное иностранное присутствие в сегодняшних празднествах не было глюком обкурившихся аналитиков. То, что поразило Европу, здесь тоже участвовало на глубинном уровне.
Но биолаборатории по-прежнему показывали зеленый цвет. Даже присутствие ночных смен на демонстрации возле библиотеки обернулось к лучшему. Может быть, производительность и скорость для этой смены будут понижены, но это уже коммерческий вопрос. Фактически уход людей упростил ситуацию в лабораториях — там осталась только автоматика, а автоматика показывала, что все в порядке.
— ФБР снова просит разрешения взять дело на себя. Боб раздраженно покачал головой:
— Отказать. По тем же причинам.
Хм. Тем временем все больше участников беспорядков лишались сертификатов. Три аналитика из коммунальных служб Южной Калифорнии сообщили об отказе инфраструктуры в зоне кампуса. А почему это местная инфраструктура зависит от сертификатов «Швейцарского кредита»?
— Корреляция системных отказов с бурей отзывов — девяносто пять процентов, полковник.
Не до шуток. Даже если в лабораториях все чисто, какое-то очень серьезное вмешательство все равно имеет место. Боб ввел команду, над которой размышлял последние несколько минут:
ТРЕВОГА ЗАПУСКА.
— Аналитикам обновить аварийный вариант номер девять и выдать мне метку запуска, — приказал он.
Пауза — запрос рассматривался всемирной сменой Минобороны/ДВБ. Собственная смена Боба после срыва Элис оказалась на очень коротком поводке.
Ответ пришел через пять секунд.
Боб едва ли заметил, как надулся противоперегрузочный модуль. Он вылетит последним, так что будет на что посмотреть.
ЗАПУСК ЗАПУСК ЗАПУСК
— Запуск беспилотных машин.
На дисплеях возникли тридцать жестянок боевых сетевых роботов, запущенных высоко в южнокалифорнийскую ночь. Запустили их с северной стороны базы в двадцати километрах отсюда. Дальше к югу, с авиабазы морской пехоты «Эдвардс», поднялось в небо более примитивное оружие. На борту у него был каталог крайних возможностей: спасательные копья (500), туманы подавления повреждения (100), высокоэнергетические ИК-лазеры (10), термальные стрелки/переменная изоляция (100)… и три последних, кошмарных — диспенсеры стерилизациоиного тумана (10 на 10), патроны стрельбы по площадям высокоэнергетическими радиационными полями (20 на 20 на 4), стратегические ядерные патроны (10 на 10 на 2). Аналитикам платят, чтобы учитывали самый худший вариант… но боже ты мой! Единственным поводом для обращения к этим орудиям были биолаборатории.
Хотя по правде — если не учитывать отсутствие оборудования для последующих действий — вполне обычный набор современных экспедиционных сил. Три раза за время службы Боба такие запуски завершились настоящим боем. Но это было за полмира отсюда: в Алматы, в Сюдад-Хенераль-Ортес и в Асунсьоне. Самое страшное оружие никогда не применялось хотя в Асунсьоне такое едва не произошло.
Сегодня он все это железо нацеливает на своих соседей, всего за тридцать миль от Кэмп-Пендльтона. Полная мощь в городской зоне — это все равно что поливать в кухне крыс из крупнокалиберного пулемета.
Мири, не высовывайся!
— ФБР снова просит дать ему контроль над ситуацией.
— Отказать. Ситуация становится напряженнее.
На данный момент — дай бог, только на данный момент. Если полиция и спасатели смогут восстановить систему, то взлет всего этого железа в небо Южной Калифорнии окажется лишь дорогостоящими учениями. Но что хорошо, когда сидишь запертый и готовый к запуску, это то, что можно хапнуть намного больше ресурсов: Гу привлек группы аналитиков по всей стране и сбросил на них всю информацию разведки и сенсоров. Главные вопросы: защищены ли лаборатории в Сан-Диего, каков прогноз для имеющихся системных отказов?
А тем временем запущенные Бобом снаряды достигли вершин своих траекторий. Он поднял заряды Эдвардса еще выше, создав их отставание от железа из Пендльтона. Если в самое ближайшее время ничего не разрешится, ему придется включить двигатели беспилотных аппаратов. Ребята, мне нужны ответы!
Но толпа аналитиков все еще занималась соединением миллиардов точек, выискивая системы и заговоры. А потом все изменило единственное событие. Какая-то фанатичка наблюдений за погодой сразу получила невероятно высокий приоритет.
— Двадцать секунд назад я заметила импровизированные сигналы на облачном фоне над вот этой зоной.
И она нарисовала эллипс над южным округом Сан-Диего, покрывающий приличный кусок Кэмп-Пендльтона. Кто-то подавал сигналы, просто мигая фонарем в облачное небо! Большая ось эллипса рассеяния показывала прямо на УСД. Перед глазами Боба поплыли слова перехваченного сообщения.
Сю Сянь —» всякому, у кого хватит соображения заметить сигнал: «sm» Автоматика лабораторий «ДженГена» повреждена. Система атакует всякого, кто выступает против нее. Это не игра. Это не шутка. Что? Да, я им скажу. В лаборатории остались еще два человека. Это свои! Они пытаются помочь. «/sm»
Аналитик метеослужбы высказался поверх плывущих слов:
— Сообщение передано односекундным импульсом, повторено двенадцать раз. То, что вы видите, — восстановлено после очистки от помех.
Это было достаточно ясно. Пальцы Боба Гу задергались в перчатках, давая приказ морпехам.
Потом напрягся его противоперегрузочный модуль, и…
…на миг Боб Гу перестал обращать внимание на что бы то ни было — просто не мог. Логика боя бросала командующего операцией в гущу событий. В этом случае запуск выбросил его модуль из Пендльтона почти горизонтально.
Может, и не самое удачное решение, — подумал он.
Но такие мысли всегда возникали у него при вылете с направляющих под перегрузкой в двадцать g.
Сейчас надо было собраться с мыслями и понять контекст. Люди и оборудование работали строго по расписанию. Немыслимые Последние Средства еще висели над головой, гибкие до самого конца. Сетевое оружие уже было в УСД. А биолаборатории все еще светились зеленым, мирные и в полной безопасности.
Посадочный модуль Боба был в нескольких секундах полета от УСД.
Случилось еще что-то важное, вот в последние секунды. Сю Сянь? Воспоминания нахлынули на Боба тут же, как только аналитики ДВБ выдали собственное озарение. Сю Сянь. Не такое уж редкое имя, но в Южной Калифорнии его носят вряд ли больше трех-четырех человек. И одна из них жила в «Конце радуг» с Леной Гу.
Внезапно Боб очень хорошо понял, кто находится в перекрестье прицела всех сил, которыми он командует.