Кармела начала было спорить, когда я велел ехать по этому именно маршруту, а не по другому. Тут, говорит, все раскопано и сплошные пробки, а там гораздо быстрее. Но я настоял, и она даже ругаться не стала, не та ситуация.
В целом нужный участок мостовой я опознал легко, тем более ехали мы черепашьим шагом, там для движения остался только узкий проезд, и мы больше в пробках стояли, чем ехали. Кармела скрипела зубами, но молчала.
Но конкретно тот загон, где я лежал, выделить труднее. Людей там не видно, но по всему участку ездит мощный каток, верно, тот самый, возле которого я лежал. Важнейший опознавательный ориентир сошел с места. И где та яма, где тот штабель, те трубы и тот барьер – поди угадай. Много их там. И днем все выглядит иначе.
Самое правильное будет вылезть из машины, перебраться на другую сторону, найти то место, где я с тротуара сошел, его-то я помню, и оттуда искать. Говорю Кармеле:
– Останови на минутку.
Она мрачно ухмыляется:
– Да мы и так стоим. Чего тебе? И в самом деле. Ничего не отвечаю, хватаю свою палку и открываю дверцу. Она цап меня за шкирку:
– Куда, куда! Думаешь, доползешь скорее?
И трогается с места, я едва успел захлопнуть дверцу.
– Кармела, – говорю жестко, – как только опять остановимся, выпустишь меня из машины, а затем остановишься, где сможешь, и будешь меня ждать. Я скоро приду.
Она глянула на меня с каким-то даже страхом, отпустила мой ворот и говорит:
– Мишен-ка, не переживай так, все будет хорошо, я уверена.
И вдруг издали еще вижу горку асфальта! Ту самую! Вон и труба с проводами, моя спасительница, торчит рядом из земли. Загона там теперь никакого нет, загородку убрали, но место абсолютно то!
И как раз она начала опять тормозить.
– Я тебе все потом объясню! – говорю и выкарабкался из машины.
И тут же ей пришлось опять тронуться, поскольку сзади напирают и сигналят как сумасшедшие.
А я сделал два шага и стою у барьера, который отделяет проезжую часть от разрытой. С одной стороны от меня стадо автомобилей рычит, едва ползет, с другой большое разрытое пространство, по нему грохочет каток, а я торчу посередине, как пугало огородное.
На мое счастье, барьер состоит из секций, а секции красного пластика объемные, но легкие. Двинул одну прямо животом и протиснулся в просвет. И стал пробираться между препятствиями. Днем, конечно, гораздо легче, но все равно тут же облился потом, хотя хамсин разбился, то есть кончился.
Ножки совсем отказывают, перкосета я у сестры так и не взял. Надо же, так стремился к нему, так мучился, а теперь, пожалуйста, сколько угодно, и даже не вспомнил.
Ох, боюсь, опять брякнусь. Вот сейчас будет уж совсем некстати, хотя знаю, что сразу найдется кто-нибудь, выскочит из машины и будет меня спасать – здешний народ это любит.
Уже совсем близко, по прямой всего шагов пять, но передо мной на земле очередная толстенная труба, пока обойду.
Тем временем вижу, с катка водитель машет мне яростно из своего окошка, убирайся, мол. Не обращаю внимания и двигаюсь.
А каток двигается прямо на меня.
Ничего, авось остановится, не будет же он трубу давить.
Не останавливается! Орет мне что-то, ясно, что ругается.
Я остановился, но назад не пошел. И он остановился, у самой трубы. Соскочил вниз и гонит меня руками и криком, я даже разобрать не могу что. Надвинулся на меня, но не прикасается, боится тронуть инвалида. Поднимаю руку и тихо-тихо говорю:
– Прости, пожалуйста, мне необходимо найти… Я здесь потерял…
– Чего?! – Каток свой он не выключил, и тот грохочет и дрожит весь, рвется продолжать трудовую вахту.
Я приклонился совсем близко и говорю:
– Я здесь потерял… Пусти меня вон туда…
– Мозги свои ты потерял! – орет и слегка начинает меня поталкивать. Дело плохо.
Но я недооценил Кармелу. Откуда ни возьмись, налетела как орлица, отпихнула его от меня и орет – куда ему:
– Не смей его трогать! Отвали!
Он сразу успокоился и спрашивает мирно:
– Это твой? Он что, из Эзрат-Нашим сбежал? – Из здешней психушки то есть.
– Не твое дело! Пойдем отсюда, Мишен-ка, – и берет меня за руку.
– Погоди, – говорю, – Кармела. Мне здесь надо найти…
– Что тебе надо? Я машину посреди дороги бросила!
– Я здесь потерял… позавчера ночью… – Что бы такое существенное? А, вот: – Я здесь свое удостоверение личности выронил.
– Позавчера ночью? В Эрев Йом Кипур? Здесь?
Парень начал смеяться, и даже Кармела улыбнулась.
Пришлось сказать им, как шел и зачем, в самых общих чертах, конечно. Упал, мол, стал телефончик из кармана вынимать и, верно, заодно выронил. Парень проникся моей ситуацией, выключил мотор и говорит: ладно, пойдем поищем. Но мне их помощь совсем некстати. Говорю им:
– Тут пространство большое, я точно не помню, давайте, ты, Кармела, иди вправо, а ты влево, а я тут по серединке поищу.
Кармела еще вякнула типа того, что, мол, брось, новый документ сделаем, но я подтолкнул ее вправо, а парень уже пошел, ну, и она тоже. Отошли они, бродят, под ноги смотрят, а я трубу обошел и прямым ходом к своей кучке асфальта.