«Через пару дней я смогла привыкнуть к общему распорядку дня, ко всем своим обязанностям, хотя я их таковыми не могла назвать. Мы помогали Сесилии одеваться, расчёсывали ей волосы, укладывали их в причёску, разговаривали с ней, ходили с ней на мессу, вместе читали, шили, ходили по парку, отправлялись на различные празднества. Всё выглядело так, как будто Сесилия – наш маленький ребёнок, за которым мы были должны присматривать. Но ребёнок этот был не обычный, а из королевской семьи, поэтому мы обязаны были думать, что Господь сжалился над нами, простыми смертными, и позволил нам нежиться в тени королевы, прятаться под её крылышком. Но я и не жаловалась, я была абсолютно уверена в своей удаче и благодарила судьбу за такой поворот событий. Одежду, различные украшения и золотые монеты доставили ко мне вовремя. Мне хотелось выделиться из толпы придворных, обратить внимание старшего принца, хотя такой случай мне ещё не представился. Нас даже не познакомили, мы не говорили друг с другом, и я вообще подозревала, что он не знал о моём существовании, так что я довольствовалась тем, что купалась в пучинах собственных сахарных грёз.

Однажды днём, во время одного рыцарского турнира, королеве стало так жарко, что она попросила меня принести ей её любимый веер, в то время как слуги приносили ей воду каждые десять минут. И тогда я столкнулась в коридоре с принцем Чарльзом. На мне было нежное воздушное розовое платье из льна, светлые туфельки с крошечными бантами в тон платью. Несколько прядей волос я закрутила с помощью разогретой кочерги, и они беспокойно разветвлялись при ходьбе. На улице, в самом деле, было очень жарко, так что щёки у меня сделались розовыми. Губы я покрасила тонким слоем бальзама, отчего они у меня обрели неповторимый персиковый оттенок. Я долгое время возилась перед зеркалом, и, видимо, не зря, так как даже Чарльз, увидев меня, не смог сдержать мгновенного порыва страсти, промелькнувшей в глазах. Я вовремя спохватилась, вспомнив, кто передо мной стоит, так как не смогла бы сдержать ухмылку.

– Миледи Адриана, рад вас видеть. – Произнёс принц.

– Это взаимно, ваше высочество. – Присела перед ним я, чувствуя, как его дыхание учащается, хотя он стоял не слишком близко от меня.

– Я смотрю, вы быстро освоились. Хотя я даже не сомневался. – Честно признался он. Он немного помолчал и, вспомнив что-то важное, добавил: – Помните, я говорил вам о свитке? Не хотели бы вы взглянуть на него?

Я даже вздрогнула от неожиданного предложения:

– Конечно, ваше высочество! Я была бы несказанно рада. – Засияла я, совсем забыв о поручении, данном мне королевой.

– Тогда прошу за мной. – Чарльз хотел было подать мне руку, чтобы я могла опереться на него, но через секунду передумал и просто зашагал рядом со мной, проводя в библиотеку.

В этой части дворца мне ещё не доводилось бывать. Тёмный кабинет был обставлен дорогой итальянской мебелью, а сразу за ним следовала большая комната с высокими книжными шкафами, полностью забитыми книгами. На некоторых из них держалась пыль, что говорило о том, что в последнее время редко заходили в эту комнату. Видимо, в королевской семье мало кто мог позволить себе тратить время на чтение книг. Зайдя в эту сырую, непроветриваемую комнату, я почувствовала озноб по коже. Но, сумев разглядеть за стёклами шкафов книги с твёрдым позолоченным переплётом, я только ахала от осознания того, что стою в библиотеке, которая, по моему скромному суждению, была наибольшей библиотекой в мире.

Чарльз не мешал мне наслаждаться увиденным и восхищаться каждый раз, когда я проходила мимо очередного книжного шкафа. Но мы прошли дальше, где было совсем темно, и тут пригодился факел, взятый принцем предварительно. Мы подошли к старинному антикварному столику с железными ножками, на котором были разбросаны всякие свитки. Чарльз попросил меня придержать факел, в то время как сам пытался найти подходящий документ. Отодвинув в стороны ненужные свитки, он бережно разместил нужный посредине стола, чтобы мы оба могли его видеть перед собой. Коленки подкашивались, и я думала, что вот-вот упаду на пол от радости, захлестнувшей меня целиком.

– Неужели, это оно? Этот тот самый свиток, который уцелел после пожара Александрийской библиотеки? – Я ликовала и возбуждённо шептала принцу свой вопрос, так как боялась, что мой голос может как-то испортить этот хрупкий предмет даже своим звучанием. Но принц лишь засмеялся, а я чуть было не шикнула на него, но в последний момент остановила себя, смутившись.

– Это лишь предположение, миледи. Ведь я не смог его расшифровать. – С досадой ответил он.

– Но что вам говорил монах? – Взволнованно затрепетала я.

– По его словам, этот свиток привезли в Англию из Рима, как многие другие документы, уцелевшие после пожара. Но хранить его в монастыре монах не осмелился, он боялся, что об этом узнают. Более того, его могли отлучить от церкви, ведь никто не знает, что за тайну хранит в себе этот свиток. Он может быть частью языческой культуры.

Рассматривая внимательно свиток, я замечала на нём линии и завитки, которые, должно быть, являлись частью иероглифов. Но сами символы как будто бы вошли вглубь пергамента. Я чувствовала, как возбуждение внутри меня нарастает с новой силой, думаю, это было видно со стороны, так как принц всё время улыбался, глядя на меня.

Странно, но в этой комнате, вдали от целого мира и людей, мы были как будто бы едины, мы понимали друг друга без слов и разделяли любовь к одним и тем же вещам. Маска принца как будто бы упала с лица, как только он переступил порог библиотеки. Для меня это было новое открытие: этот человек всё ещё жив, где-то, быть может, очень глубоко внутри этого тела, но всё-таки жив. Но я не задумывалась тогда об этом, т. к. заворожено смотрела на свиток, боясь даже дышать на него.

– Ваше высочество, а как же книги? У вас огромная библиотека. Разве здесь нет книги одного из хранителей библиотеки, который описывает её достояние? – Попыталась помочь я.

– Каллимах, один из хранителей музея, оставил после себя каталог работ, хранившихся в библиотеке. До нас этот многотомник не дошёл, к сожалению. Но у меня есть работа малоизвестного арабского учёного, описывающего эти книги Каллимаха. Быть может, это нам поможет? – С надеждой спросил Чарльз.

– Это лучше, чем ничего, – кивнула ему я. Чарльз ушёл, оставив меня одну. Я смотрела ему вслед, и лишь сейчас задумалась о том, как мы вдруг переменились друг к другу.

Нас раздирало на части, и в попытке найти истину, раскрыть какую-то тайну, мы сблизились, хоть до этого ни разу ещё не говорили после моего приезда в Йорк. Я долго смотрела ему вслед, забыв о том, что держу в руках факел. И когда принц вернулся, он сначала произнёс: «Я не нашёл её», а затем выкрикнул:

– Адриана, вы его спалите!

Я испуганно посмотрела на руку, держащую факел слишком близко к свитку.

– О Боже! – Я второпях отодвинула источник света и внимательно посмотрела на пергамент, боясь, что как-то смогла навредить ему.

Но увиденное мною вызвало такие чувства, какие нельзя было сравнить ни с одними из тех, которые мне довелось испытывать. Я увидела, как линии и завитки преобразовались в символы, судя по всему, язык древних египтян. Чарльз стоял рядом со мной и тоже это видел, иначе я бы подумала, что от тусклого света факела мои глаза уже видят невесть что и воображение рисует того, чего не было на старинной бумаге.

– Как вы это сделали? – Посмотрел на меня принц таким ошеломлённым взглядом, будто я была какой-то ведьмой. Я поняла этот взгляд и постаралась его убедить в неправильности сделанных им выводов:

– Нет, ваше высочество, я ничего не делала, клянусь, – я сама на мгновение засомневалась в своих словах, так как эти иероглифы появились как будто бы по велению моего сердца. – Я лишь держала факел над свитком и всё. – И тут мы оба посмотрели на этот объект. – Может, это огонь так воздействует на свиток?

– Я читал о том, что в античности люди часто использовали невидимые чернила, но не думал, что столкнусь с подобным явлением. Так что всё может быть. Ведь существование этого свитка чудо само по себе… – Поверил мне Чарльз.

– Тогда, возможно, если мы вновь поднесём факел к пергаменту, то сможем прочесть то, что на нём написано? Хотя бы узнаем символы.

Принц согласно кивнул и продолжил мою мысль:

– А ещё лучше записать все символы на отдельном листе, чтобы потом вновь не возвращаться к свитку. – Молодой мужчина вновь покинул меня и ушёл за бумагой, чернилами и пером. Я же не смела без своего спутника и пошевельнуться, хоть мне было ужасно интересно узнать, что же ещё за символы таит в себе этот свиток.

Через несколько минут Чарльз пришёл со всем необходимым. Я взглянула на него, не решаясь попросить инструменты для письма, но он сам мне их предложил:

– Это ведь благодаря вам мы совершили это маленькое открытие. – Он улыбнулся мне, разместил на столе листок, макнул перо в чернила и отдал мне его, забрав у меня факел, который аккуратно поднёс к старому документу. Перед нами вновь всплыли иероглифы, как будто бы камни, кинутые на дно реки, только что обратно выплыли на поверхность.

Но теперь он подносил факел к каждому углу свитка, отчего тот стал проявлять новые признаки письма. У нас двоих перехватило дыхание, но мы, словно одурманенные неким пьянящим напитком, продолжали своё дело. Я медленно, но уверенно наносила на чистую бумагу все символы, которые были мне незнакомы, стараясь не пропустить ни единую точку, ни единую линию и завиток. Приблизительно через час у принца устала рука и он взял факел в другую руку, но в этом не было необходимости. Я закончила писать.

Теперь мы стояли и проверяли правильность воссозданных мною иероглифов, пусть даже я не была уверена, что это они. После некоторых исправлений мы отошли от стола и посмотрели друга на друга. У меня закружилась голова от переизбытка чувств и я бы упала, если бы принц не придержал меня за локоть.

– Не верится просто. – Язык заплетался во рту. – Вам не кажется, что эти символы не похожи на древнеегипетские иероглифы?

– Да, я заметил. Но ведь в библиотеке Александрии работало множество учёных со всех концов света. Это может быть какой-нибудь другой древний язык.

– Вы правы. И что теперь?

– Теперь нам нужно будет расшифровать это. – Увидев усталость в моих глазах, принц улыбнулся и успокоил меня словами: – Но не сейчас, конечно же. Нам потребуется время, и, возможно, помощники.

Я не удовлетворилась таким ответом: во-первых, мне не хотелось посвящать кого-то в нашу сокровенную общую тайну, во-вторых, меня действительно пугала мысль, что кто-то узнает, что мы занимаемся подобными делами. В глазах церкви то, что мы уже совершили, было греховным. А если выяснится, что мы пытаемся расшифровать документ, принадлежавший древнеегипетским учёным, которые являлись язычниками, то наши деяния примут за ересь. Я даже не столько боялась за себя, как за принца. Хотя это, наверное, его бы помиловали, а не меня.

– Но ведь это может быть небезопасно… – Осмелилась высказаться вслух я.

– Да. Ну ладно, я что-то придумаю. Мы ведь с вами не умеем расшифровывать древнюю символику. – С досадой произнёс Чарльз. Он свернул бережно свиток и положил его на прежнее место. – А пока этот лист будет надёжно спрятан мною в тайнике. – Взяв у меня из рук бумагу с символами, сказал мой сообщник. – Вы ведь сохраните нашу тайну?

– Конечно. – С обидой в голосе произнесла я.

– Не обижайтесь, – тихо засмеялся принц. – Я должен был спросить, хоть уже знал ответ.

Я не видела, куда пошёл принц, но знала, что он прячет наш сокровенный лист туда, где его вряд ли найдут. Чарльз вернулся ко мне, протянул мне руку в этот раз и мы пошли вдоль бесконечных книжных шкафов по скрипучему деревянному полу к выходу.

Когда мы очутились за пределами библиотеки и перешли в другое крыло здания, я столкнулась с Камиллой, которая, увидев меня, была так удивлена, что не сразу поздоровалась с принцем и поклонилась ему. Её взгляд, направленный в нашу сторону, когда мы пошли дальше, немного озадачил меня. Неужели она подумала, что у меня с принцем роман? Вспомнив о том, что я должна была принести её величеству веер и шла за ним больше часа, то я не стала удивляться тому, что себе напридумала эта девица. Мне следует быть осторожней в следующий раз. Я извинилась перед принцем и поспешила в покои Сесилии, чтобы всё-таки выполнить её поручение. Когда я ускорила шаг и почти что бежала в сторону спальни королевы, то услышала позади чей-то голос, обращённый к младшему принцу:

– А кто была эта красавица? – Поинтересовался он.

И только добравшись до комнаты моей госпожи, я поняла, что это был Теодор. Он, наконец, заметил меня! Но моё счастье тут же улетучилось, когда я увидела в покоях Сесилии её саму, окружённую роем слуг и фрейлин. Увидев меня, королева ничего не сказала, а я не нашла, что можно привести в своё оправдание, поэтому покорно опустилась перед королевой в реверансе и ждала дальнейших указаний. Но их не последовало, Сесилия даже не выругала меня. Но я знала, что эта женщина, никогда особо меня не любящая, теперь будет тихо меня ненавидеть».

Через два дня в честь окончания лета было решено устроить настоящий праздник. Сотни слуг подготавливали дворец к карнавальному безумию: залы были украшены различной символикой королевства, цветами, фруктами, цветными камнями, в саду возводили новые фонтаны, повсюду ставили ароматные свечи в стеклянных баночках. В воздухе благоухали запахи цветов, ароматных масел и вина.

Придворные, как и вся королевская чета, заказывали у портных пышные наряды и маски, являющиеся главным атрибутом этого торжества. Адриана не стала исключением и пусть на карнавале её лицо будет скрыто под маской, она надеялась, что сможет затмить всех красотой своего платья. Едва сумев выпросить у отца деньги на платье, девушка заблаговременно заказала у флорентийских поставщиков тканей несколько метров кремового, переливающегося на свету, шёлка.

Пояс на платье представлял собой несколько квадратов из золота, обвивающих талию и украшенных по середине каплями бриллиантов. Кремовые туфли на невысоком каблуке, обшитые золотом, дополняли образ. Маску девушке пошили из утончённой кремовой парчи, края которой были сотканы из золотых нитей. В день празднества Адриана накрутила волосы и украсила их золотым тоненьким ободком. Каждый придворный старался выбрать себе какой-то образ.

К вечеру танцевальный зал наполняли все обитатели дворца в праздничных нарядах и масках, напоминающих какого-то животного или мифического создания. Даже слуги преобразились и пришивали к своим скромным нарядам различные броши в виде бабочек, цветов, совы, паука и пр. Адриане не нужно было изощряться, чтобы намекать о своём образе. Её причёска, обруч на голове, складки на светлом платье говорили о том, что сегодня она была греческой богиней.

Хотя девушку всегда сравнивали с греческой богиней Афродитой, по словам многих, она была намного красивее вышеупомянутой красавицы, хотя об объективности таких высказываний не могло идти и речи, ведь их озвучивали люди, которые вряд ли могли видеть своими глазами данную героиню греческой мифологии.

Но и Адриана, часто слушающая такую лесть и комплименты, была с ними согласна, так как скромностью не обладала. А сегодня, представ во всей красе перед уже собравшейся толпой, она в этом лишь убедилась. Когда она зашла в зал, все мужчины и женщины, и даже король, оторвались от своих дел и обратили всё внимание на эту красавицу.

Адриана была рада тому, что смогла утереть нос всем нарядным девушкам и женщинам, включая королеву, которую, как, собственно, и короля было легко узнать, даже несмотря на одетые маски. Собравшиеся придворные короля и королевы, а также сама королевская чета собрались в два разных круга: мужчины отдельно от женщин, и после первых аккордов музыкальных инструментов они начали танцевать эстампиаду.

Танец по кругу, прыжки, размах руками, смена позиции – всё это было открытием маскарадного бала. После эстампиады танцующие мужчины осуществляли «братание»: они разрушали единство кругов и приглашали представительниц противоположного пола. Тем самым, был дан знак, что остальные присутствующие могут присоединиться к танцующим.

К Адриане подошли сразу несколько желающих. Она даже засмеялась от восторга, но не смогла отказать королю, который горячо умолял девушку, притворяющуюся, что она его не узнаёт за этой маской, чтобы она потанцевала с ним.

Генрих выглядел также безукоризненно и своей настойчивостью не мог позволить Адриане отказать ему в такой маленькой просьбе. Он выполнял каждое новое па с вышколенной грациозностью и знанием дела. Мужчина как будто бы случайно всё время прикасался одной рукой к талии девушки, весь танец проглатывал её взглядом.

Подобное внимание лишь отчасти льстило Адриане, которая почти никогда не отказывала во взаимности мужчин. Но это был не просто мужчина, это был сам король, первый человек в королевстве. И Адриана, как она сама недавно высказалась, слишком любила жизнь, чтобы вверить свою судьбу в руки этого мужчины, став его любовницей.

Она знала, как переменчивы короли и каким опасностям подвергаются их любовницы, если эти короли женаты. И хоть короли часто аннулировали браки и узаконивали связь с любовницами, Адриана не желала становиться женой короля. Она слишком любила свободу и веселье, которых лишилась бы, связав свою жизнь с монархом. Ведь короли обладают абсолютной властью не только над народом, но и над собственными жёнами. И эта власть позволяла им заводить себе множество любовниц и казнить жён, если им это вздумается. О том, чтобы разделить с кем-то ещё своё ложе, королева могла лишь мечтать во снах. Короли были невероятно ревнивы и не прощали измен. Адриану такая перспектива не радовала, лишаться головы, да и собственной свободы, ей не хотелось. Так что она никак не собиралась вступать в интимные отношения с королём. К тому же, было в нём что-то такое, что её отталкивало. Объяснить это на словах она бы не смогла, так как сама не понимала, почему ей противна сама мысль о соитие с этим привлекательным мужчиной. Но, как когда-то ей советовала Бьянка, она слушалась своего внутреннего голоса и доверяла интуиции.

Но, видимо, у короля на Адриану были свои планы. От него сильно пахло вином, но он нисколько не шатался, а наоборот очень умело справлялся с каждым движением танца. Девушка же хотела поскорее избавиться от этого партнёра, но тот пригласил её и на следующий танец. Король дал указания музыкантам играть медленную музыку и повёл в медленном танце Адриану, остальные пары присоединились к ним, неспешно двигаясь по кругу. Придворные старались не придавать большого значения тому, что король танцует с одной из них, и лишь королева пристально следила за ними, ненавистно выглядывая исподлобья. Адриана пообещала себе, что это последний их танец, и, когда он закончился, извинилась перед партнёром, сказав, что немного устала и хотела бы освежиться. Не дав ему ответить, она обернулась и поспешила к прохладительным напиткам, желая скрыться от сверлящего взгляда своей госпожи. Но не успела она дойти до столика, как кто-то схватил её за локоть, и прошептал на ухо:

– Вы же не откажетесь пройти со мной в одну из комнат? – Вожделенно произнёс король. Адриана не была простодушной глупышкой, она понимала, для каких целей король зовёт её уединиться. Согласиться – означало навлечь на себя гнев королевы Сесилии, отказаться – означало навлечь на себя гнев короля Генриха. Время для раздумий у неё не было, так что она приняла решение, согласуясь с собственным сердцем и разумом.

– Прошу меня простить, господин, – мягко начала девушка, как будто бы совсем не догадываясь о том, кто же скрывается под маской, – но я вынуждена отказать. Молодой незамужней девушке непозволительно вести себя подобным образом. Это может запятнать её репутацию. – Адриана постаралась придать своим словам пущей убедительности, склонив голову и не смея взглянуть на своего собеседника. Но король только разгорячился, видимо, ему ещё не отказывали:

– Вы мне откажете даже, если узнаете, что я – ваш король? – Почти приказывал он. Девушка на пару секунд замешкалась, как будто бы от полного смущения, но на самом деле она подбирала нужные слова:

– Но, господин, королём здесь может оказаться каждый кавалер. – Наигранно хлопая глазами, произнесла девушка.

Король же, к её изумлению и разочарованию, неожиданно снял маску, обнажив перед всеми своё истинное лицо. Этот поступок действительно был дерзким, ведь теперь все видели, что государь вплотную стоит к одной из придворных. Адриана знала, что почти весь двор смотрит на них, но это придало ей лишь силы и непоколебимости.

– Простите, ваше величество, что сразу вас не узнала. – Адриана поклонилась в реверансе и на этот раз громко сказала, чтобы её слышали все: – Вот это да! Кто бы мог подумать, что я буду танцевать с самим королём. Знала бы, танцевала более расторопнее. – После её слов последовал смех толпы, на который она надеялась, т. к. предпочла, чтобы следующие её слова были никем не услышаны:

– Смотрите, ваше величество, сколько желающих потанцевать с вами. Не стоит тратить время на меня. – Добродушно улыбнулась Адриана, продолжая играть свою роль.

– Вы уверены в том, что хотите мне отказать? – С угрозой почти прорычал Генрих. Девушка надеялась, что король не будет таким настойчивым и растерялась, но её положение спас один из молодых людей, находившихся достаточно близко от них:

– О, ваше величество, вы позволите украсть вашу партнёршу по танцам? Я видел, как вы танцевали и хотел бы научиться у этой милой девушки этому мастерству. – Приветливо обратился парень к королю.

Узнав в этом человеке своего старшего сына, Генрих раздосадовано что-то пробубнил и оставил их. Адриана была крайне взволнована, так как она не ожидала такого поворота событий. В ярком свете масляных ламп и свечей лицо Теодора, пусть даже спрятанное под маску, казалось ещё красивее обычного. Смелый, острый взгляд карих глаз пронизывал до костей, отчего щёки девушки зардели. Но если настойчивость Генриха была Адриане противна, то в случае с Теодором всё было наоборот. Его полноватые губы сводили её с ума и заставляли смотреть на них снова и снова, хоть Адриана и силилась над собой.

– Надеюсь, вы не против? – Поинтересовался как бы из вежливости принц, хоть и решил уже для себя, что не упустит эту красотку, в отличие от своего отца.

– Почту за честь. – Поклонилась ему девушка, и они направились вглубь танцевального зала.

Теодор танцевал немногим лучше, чем отец, но до Чарльза ему было далеко. Хотя для Адрианы это не имело никакого значения, так как ей казалось, что Тео – восхитительнее всех. Их танец, к её сожалению, не включал в себя большое количество прикосновений партнёров, но и тех маленьких мгновений ей хватило для того, чтобы понять, что она хочет, чтобы он овладел ей.

От мужчины веяло приятным мускусным ароматом парфюма, который околдовывал юную девушку. Она также не могла оторвать от него глаз и смотрела прямо, уверенно, зачарованно. Он тоже не отводил от неё взгляда и мысленно её раздевал, представляя, как крепко его руки сжимают её грудь. Она представляла себе несколько другую картину, но не лишённую такой же распущенности.

Танец подошёл к концу, но им не хотелось прощаться. Принц взял девушку за руку и предложил сбежать. Адриана тут же согласилась. Они незаметно ото всех прошлись по залу и, неспешно пройдясь по коридору, вышли на огромный балкон. Здесь никого не было, лишь звёзды, сверкающие ярким светом над головой, и лишь свечи, украшающие и эту часть дворца, могли узнать, что произойдёт между ними дальше. Прохладный ветер, раздувающий разгорячившееся лицо Адрианы, не могло заглушить учащённое дыхание молодых людей. Они всё ещё держались за руки, не в силах оторваться друг от друга. Приятный аромат парфюма принца закружил голову девушки, поэтому ей пришлось взяться свободной рукой за перила балкона. Теодор уловил внутренние ощущения своей спутницы, поэтому ему не было неловко говорить следующее:

– Мне кажется, я не видел никого, красивее вас. – Самым сладким голоском произнёс каждое слово принц.

– Но ведь я в маске, как вы можете знать, что я красивее всех? – Усмехнулась девушка, почувствовавшая, что сердце вырывается из груди.

– Я это просто знаю. – Игриво продолжил наследник престола.

– Так, значит, вы знаете, кто я? – С вызовом спросила Адриана.

– А вы разве не знаете, кто я? – Тут же поинтересовался Тео.

– О вас я знаю лишь то, что вы неплохо танцуете и у вас очень красивые глаза. – Без тени смущения заметила девушка.

– Неплохо? Да я лучший танцор в этом зале. – Хмыкнул принц.

– Я бы так не сказала. Ваш брат танцует лучше вас. – Смело заявила дочь посла, но вдруг замолкла, т. к. только призналась в том, что она знает, кто стоит перед ней и держит её за руку. Карточный домик вдруг рассыпался, хотя игра была только начата.

– А я думал, вы не догадываетесь. – Усмехнулся он. Его глаза всё также пытливо изучали её красивое лицо. – Знаете, а вы очень смелая девушка. Мало кто может перечить или противиться воле моего отца.

– Вы думаете, мой поступок будет иметь последствия? – С ноткой тревоги спросила Адриана.

– Будьте покойны, если вы будете под моим покровительством, то Генрих вам ничего не сделает. – Самоуверенно произнёс Теодор.

– А я под вашим покровительством? – Кокетливо поинтересовалась Адриана.

– Но я ведь спас вас. – Лукаво произнёс принц.

– Да, а ещё похитили. – Засмеялась девушка. Его карие глаза впивались в её глаза, но она лишь чувствовала, как по телу пробегает дрожь, и внизу живота появляется зуд.

– Но вы ведь сами согласились и можете в любой момент уйти. – Почти равнодушно говорил старший сын Генриха. Он вёл свою игру и очень успешно, в то время как Адриана лишалась способности здраво мыслить и применять свои уловки, просто смотря в глаза этому человеку.

– Но я не хочу уходить. – Сообщила она, вызывающе вскинув левую бровь.

Теодор, недолго думая, приблизил к Адриане своё лицо. Горячее дыхание принца обжигало её губы. Девушка закрыла глаза, представляя себе, какое удовольствие она испытает, когда он её поцелует. Теодор медленно провёл рукой по тонкой талии девушки, поднимаясь всё выше, и, когда дошёл до холмика грудей, остановился.

Он и сам закрыл глаза от того, что между ними вспыхнула такая страсть, и пытался оттянуть момент получения наслаждения, так как считал, что от ожидания ощущение блаженства от близости лишь усиливается. Адриана предпочла бы, чтобы Тео не медлил, так как ей было чуждо чувство терпения. Ей не терпелось уже слиться с ним в пламенном поцелуе.

Теодор продолжил обследовать рукой тело девушки, поднимаясь от линии декольте к шее. Адриана еле сдержала радостный стон, когда его прохладная рука коснулась мягкой, как сама ткань её платья, кожи шеи. Затем он прикоснулся к подбородку, и, очертя на нём невидимую линию, подобрался к самим губам. Адриана была не в силах заглушить внутри себя раздирающее чувство желания, ведь впервые ей приходилось так мужественно ожидать первого шага принца. Но, видимо, тому нравилось мучить свою жертву. Он дотронулся губами до губ изголодавшейся от любви девушки и провёл языком по их маленьким трещинкам. Адриана даже задержала дыхание для того, чтобы не испортить этот момент: слышать каждый звук, будь то шум воды в фонтане или пение цикад, чувствовать едва заметное дуновение ветра, тепло ласкающего её бархатную кожу и проникающее под платье.

Не выдержав долгого ожидания, девушка ответила на поцелуй принца и, сжав его губы своими, просунула язык ему в рот, и провела им по его нёбу. Тео, скорее всего, был приятно удивлён, что его спутница оказалась не из робкого десятка, так как, почувствовав её напористость, спустил руки до самых бёдер, которые жадно сжал, тем самым притиснув девушку к себе. Почувствовав это, Адриана тихо застонала и начала дрожать, так как её тело просто изнывало от непреодолимого желания любить Тео всем телом.

Мужчина повернул девушку спиной к себе, продолжая целовать нежную кожу её шеи, приподнял юбки Адрианы, нащупал пальцами небольшой холмик мягких волос, и, когда почувствовал влажность, расстегнул свой гульфик, прикреплённый к передней части брюк. Внушительный фаллос прошёл в тёплую промежность между раздвинутых ног девушки, и та не смогла не вскрикнуть от удовольствия, когда он начал учащённо проходить внутрь её. Сжимая горло Адрианы и держа второй рукой её нижние юбки, он настойчиво всаживал свой член в её влагалище. Как только прозрачная вязкая жидкость изверглась из его пениса, мужчина застонал от наслаждения и постепенно убавил свой пыл и ослабил хватку. Девушка только сейчас опомнилась, и поняла, что была неосторожна. Но эта мысль исчезла также быстро, как и появилась в её голове. Испытываемые чувства после слияния с этим молодым мужчиной были ни с чем несравнимы. В теле появилась лёгкая, но весьма приятная, усталость. Они привели себя в порядок, но разгорячённые лица и влажность у корней волос выдавали их. Адриана повернулась к принцу лицом и коварно улыбнулась.

– Ваше высочество, а вы, оказывается, умеете доставлять девушкам удовольствие. – Беззастенчиво подмигнула она ему.

– Но и вы, миледи, оказались невероятно страстной натурой. – Прошептал чувственно Теодор.

– А вы ожидали чего-то другого? – С лукавством заметила она.

– Нет, мне, конечно, брат говорил, что вы весьма пылкая девушка, но я и подумать не мог, что настолько. – Облизал губы принц. Адриана живо заинтересовалась темой разговора:

– И что же, принц Чарльз ещё говорил обо мне?

– Что вы божественно красивы, необычайно смелы и умны, как для женщины. – Но Адриана тут же его перебила, изумляясь:

– А что, значит, если я женщина, то я обязательно должна быть глупой и трусливой? – Устремила гневный взор дочь посла. – Вы ведь не придерживаетесь того же мнения, что все женщины несмышлёны и пугливы? – Но принц в ответ вновь поцеловал её в губы, прижимаясь то к нижней губе девушки, то к верхней.

– Конечно же нет. – Сразу заверил Адриану Тео, забывая о том, какой был задан вопрос. Она осталась довольна и обвила мужчину руками за талию, прижимаясь грудью к его груди, в то время как он продолжал её целовать.

Всю ночь юной девушке не удавалось уснуть, она до сих пор не могла выкинуть из головы приятный голос Теодора, его лукавую улыбку, сильные руки, уверенные движения в половом акте. Ей казалось, что этот человек полностью её понимает. Они были во многом похожи, это заметил когда-то даже Чарльз. И лишь сейчас она в этом убедилась окончательно. Что примечательно, они даже внешне походили друг на друга: карие глаза, тёмные волосы, правильные черты лица, стройный стан, длинные пальцы рук, широкие плечи и угольные ресницы. Тео был идеалом для девушки, во всех смыслах. Она смотрела на него так, будто видела себя в зеркале: красивого, смелого, не лишённого страсти и азарта, и готового рискнуть ради получения истинного удовольствия. Ей хотелось узнать о нём как можно больше и иметь возможность проводить с ним больше времени. Всё это удивляло девушку, которая не привыкла долго возиться со своими любовниками и старалась после проведённой ночи с одним партнёром на следующую найти кого-то другого.

Но Теодор был необычным мужчиной, его обаяние, сексуальность и пылкость возносили Адриану до таких вершин, о которых раньше с другими мужчинами она могла лишь мечтать. Окрылённая, воодушевлённая новыми, ранее неведомыми ей чувствами, девушка совсем позабыла о том, что ей следует быть более предусмотрительной в следующий раз, т. к. она могла попросту забеременеть от принца. Прежняя озабоченность девушки этим вопросом снизошла на нет и теперь она не могла не думать ни о чём другом, кроме того, как бы снова остаться наедине со старшим принцем.