«Наступил самый холодный месяц в году – февраль. Комнаты дворца усердно отапливали каминами, но даже этого не хватало для того, чтобы согреться. Кое-кому казалось, что дворец в Йорке был проклят, так как сырые стены и холодные мраморные полы как будто отвергали тепло. Но у меня были другие причины для беспокойства. Уже месяц, как я начала замечать изменения в своём организме и меня это настораживало: задерживались регулярные дела, к тому же меня часто тошнило. Думаю, было очевидно, что я забеременела, но я старалась убеждать себя в том, что это мне лишь кажется, так как боялась даже представить себе, что со мной будет, если родители узнают о том, что я забеременела, не будучи связанной узами брака с отцом ребёнка. С одной стороны, я радовалась тому, что у меня родится ребёнок от Теодора, ведь я так сильно его любила, что моей любви хватило бы на ещё одного человечка – его сына или дочь. Но, с другой стороны, я знала, что нужно поторапливать моего любимого с решением о нашей женитьбы, иначе нашего будущего ребёнка будут считать бастардом.

В один из холодных зимних вечеров мы с Тео сидели на диванчике в библиотеке, спрятавшись ото всех и укутавшись тёплой накидкой принца, отделанной мхом. Мы нежились в объятиях друг друга после того, как согрелись интимной близостью. Я часто приходила сюда под предлогом почитать книги с позволения Чарльза, но почти никогда не открывала ни одной из книг, а уединялась с наследником престола. В этот раз я взяла в руки собрание сочинений древнеримского философа Синеки, но, когда в библиотеку зашёл принц, мне пришлось отложить его работу. После близости я взяла всё-таки книгу и, открыв её, погрузилась в мир философии этого мыслителя, но Тео мешал мне читать, целуя меня в губы и шею.

– Тео, мне щекотно, перестань. – Засмеялась я и попыталась противиться его поцелуям, хоть и не очень старательно.

– Да брось ты это чтиво. – Прошептал Теодор и хотел было уже выкинуть эту книгу, но я его остановила. – Сдалось оно тебе?

– Ты что! Это же так интересно. – Поразилась его равнодушию к философии я. – Ты разве не любишь читать?

– Это Чарльз у нас в семье любит проводить время за чтением. Я же считаю это пустой тратой времени. Я в библиотеку захожу-то совсем в иных целях. – Облизал губы мой возлюбленный.

– Да, мы с тобой учредили новую традицию. Хотя нет, не новую. Я как-то слышала, что Чарльз тоже предавался любовным утехам в библиотеке. – Заговорщицки подмигнула я.

– Чарльз? – Засмеялся Тео. – Вряд ли, моя дорогая. Мне кажется, у него не было женщины с тех пор, как умерла его жена и ребёнок.

– Серьёзно? Так давно? – Я не могла поверить в это и подумала, что, должно быть, Теодор приукрашивает достоинства своего любящего брата.

– Я почти полностью в этом уверен. Он ей всегда был очень верен, как видишь, даже после смерти. – Мой собеседник зевнул, как будто ему наскучил этот разговор.

– Ого, неужели он так её любил? – Поразилась я. Не в природе мужчин было хранить верность жёнам, тем более, это было несвойственно принцам королевской крови, которые привыкли с младенчества получать всё, что им хотелось. Узнав об этом, я предположила, что и Тео будет мне так же верен, как и Чарльз, ведь наша любовь была такой сильной, что ей мог бы позавидовать даже Чарльз. От этой мысли у меня мурашки пробежались по коже, я крепче прижалась к Теодору, лежащему на диване, и уткнулась подбородком в его плечо, смотря ему прямо в глаза:

– Какой же ты красивый. – Нежно начала я. Тео, услышав это, весь засиял и погладил меня по волосам. – Я тебя так люблю. – Вдруг призналась я, никогда до этого не раскрывая своих чувств. Но это и не нужно было, ведь мы с Теодором понимали друг друга без слов и уже давно подозревали о тех чувствах, которые загорелись между нами. Мой принц запустил пальцы в мои шелковистые локоны, приблизил моё лицо к своему, и нежно поцеловал меня в губы, запуская свой язык в мой рот. От этого поцелуя во мне пробудилось неистовое желание, но я всё же была не настроена на секс. Мне хотелось услышать что-то романтичное в ответ, то, что стало бы доказательством того, что Теодор думает о нашей женитьбе и готов связать свою жизнь с моей.

– Это ты у меня настоящая красавица. – От его губ исходило прерывистое дыхание, обжигающее меня, он вновь поцеловал меня и начал ласкать моё тело, с каждым движением возбуждаясь всё сильнее. Но мне совсем не этого хотелось, я устала уже от этой физической близости, мне хотелось чего-то большего. Но Теодор, видимо, как и любой другой мужчина, не мог читать мысли, так что мне пришлось ему напрямую всё сказать:

– Может, мы полежим немного вместе? – Попросила я. Но принц взглянул на меня так, словно спрашивал «а в чём смысл?», и тогда немного отстранил меня от себя и начал одеваться.

– Прости, я совсем забыл, отец звал меня к себе, хотел обсудить какие-то важные государственные дела. – Торопливо одеваясь, произнёс он.

Я всё также лежала, укрытая его накидкой, пытаясь согреться, но безуспешно, т. к. холод, с которым принц отмахнулся от меня, задевал меня до самого сердца. Обида и боль захлестнули меня высокой волной и я, захлёбываясь от возмущения, пыталась найти подходящие слова, но не могла, поражённая до глубины души. Принц оделся, чмокнул меня в лоб и поспешил удалиться. Я же начала гладить себя по животу и проговаривать ребёнку, которого тоже только что бросили:

– Ничего страшного, твой отец – будущий король Англии, для него семья всегда будет на втором месте. Нужно просто к этому привыкнуть. – Пыталась успокоить саму себя я.

На следующий день Тео даже не взглянул на меня, меня это бы очень сильно огорчило, если бы Чарльз не пытался меня отвлечь от тяжёлых мыслей. Днём мы с ним удалились в библиотеку, зашли в потаённую комнату, чтобы тщательно рассмотреть свою находку. Чарльз достал из тайника бумагу, на которую я нанесла иероглифы и вдруг сообщил:

– Мы с вами ошибались, миледи. Это не свиток из Александрийской библиотеки и эти символы не иероглифы. – Мне казалось, Чарльз будет расстроен подобным открытием, но в его словах я уловила едва заметную радость и надежду. Я молчала, ожидая того, что принц скажет, что ещё ему удалось выяснить: – Я показывал часть символов одному своего поверенному, знающему язык древних народов, и он сказал мне, что это не иероглифы, а руны.

– Ваше высочество, вы доверяете этому человеку? – Забеспокоилась я.

– Да, полностью. Он ни за что не выдаст меня, так как сам находится в немилости у церкви. Он аптекарь и астролог, изучает звёзды и пытается познать тайны вселенной. Вот только, по мнению церковников, он занимается магией и его за это нужно казнить. Для меня этот человек всегда многое значил, и я не стал хуже к нему относиться после того, как узнал о его увлечениях. К тому же я считаю, что астрология – это одна из многочисленных наук, а не колдовство. – Я одобрительно кивнула, так как полностью разделяла убеждения принца. Внутри меня пробежали языки пламени, как если бы кто-то внезапно распахнул дверь, и пламя свечи начало беспокойно раскачиваться из стороны в сторону. Страх перед церковью пробирал до костей даже самых отъявленных смельчаков, и я не была исключением. То, чем мы занимались с Чарльзом, было очень опасно, но, тем не менее, страх не отбивал у нас желание продолжить разгадывать, возможно, какую-то важную загадку истории. Любопытство как будто приковывало нас к продолжению этого занятия, и мы словно куклы, связанные какими-то нитями, не могли ему противиться.

– И что нам делать? Как разгадать значение этих рун? – Нетерпеливо спросила я.

– Пока у меня нет возможности пригласить этого астролога к нам, в Йорке ему слишком опасно. Сейчас он проживает во Франции.

– Когда мы к нему отправимся? – Беспардонно поинтересовалась я. Услышав это, Чарльз не смог сдержать смех:

– Я хоть и знал о вашей смелости, миледи, но не мог предположить, что вы готовы принять участие в этом опасном приключении. – Но, посмеявшись, принц внезапно вновь принял серьёзный тон: – Но я хотел бы вас отговорить, Адриана. Вы очень молоды, привлекательны, вам не стоит ввязываться в такое мероприятие. Вы знаете, к каким последствиям может привести эта поездка, и, если выяснится, что мы с вами обращались за помощью к астрологу, то, боюсь, я не смогу нас защитить. Меня могут помиловать, как сына короля, но вас… Я не могу себе позволить разрешить вам меня сопровождать. – И хоть его благородство слышалось в каждом из произносимых слов, мне стало обидно, что Чарльз хочет отправиться в путешествие без меня.

– Ваше высочество, со всем уважением к вам, я бы хотела предоставить мне самой решать, стоит мне ехать или нет. Мы ведь вместе с вами разгадывали тайну этого свитка и было бы нечестно, если бы вы продолжили это дело без меня. – Словно капризный ребёнок твердила я.

– Тогда нам следует замаскировать нашу поездку как дружественный визит королю Франции. – Размышлял принц.

– Ох, боюсь, во французском дворе мне не будут рады. – С прискорбием ответила я.

– Не волнуйтесь, им придётся считаться с вами, если вы прибудете туда со мной. Можно даже поговорить о возможной помолвке дальнего родственника короля с вами.

– И что, мне действительно придётся выходить за него замуж? – Сухо спросила я.

– Нет, конечно, вам придётся сделать так, что этот родственник перехочет жениться на вас. Справитесь? – С усмешкой поинтересовался он.

– Да, легко. Это я умею. – Засмеялась я. – Ваше высочество, а что на счёт тех рун, что вы прислали астрологу? Ему удалось их перевести?

– Да, но ему нужно увидеть свиток целиком, так как значение рун может поменяться в сочетании с другими. Отправлять ему все символы я не мог, так как это было очень опасно. Но он смог перевести несколько рун, выведенных в начале свитка. По мнению астролога, в этом свитке речь идёт об одном из потомков моей семьи, Матео. Я это тоже успел заметить. Этот символ в правом верхнем углу свитка – это древнегерманский символ, который означает слово «орёл», а трёхголовый орёл с двумя крыльями на фоне неба – это эмблема нашей династии.

– Вы говорите о Матео – короле англосаксов? – Сомневалась в правильности своих слов я.

– Да, что вы о нём знаете? – Спросил меня принц, скорее всего, не потому, что сам не знал о нём ничего, а лишь потому, что хотел проверить, знаю ли я достаточно.

– Я люблю читать всё, что касается истории Англии. Об этом короле сохранилось не так много сведений, но, считается, что он был одним из первых основателей вашей династии, предком королей, правящих в английских королевствах после того, как они переселились в Британию. – Мне было приятно «поважничать» перед Чарльзом, так как только он мог похвалить меня за образованность. Он даже хлопнул в ладоши, но через секунду смутился:

– Браво, миледи, поражаюсь тому, как вы умны и начитаны. – Искренне признался принц. – Вашему мужу очень повезёт с вами. – Но я, услышав это, лишь грустно вздохнула, так как сомневалась, что Теодор когда-нибудь оценит мои таланты, ведь всё, что для него имело значение – внешняя красота человека. Чарльз же был абсолютной противоположностью брата: его мало волновал внешний облик человека, ему куда интереснее было узнавать внутреннюю сторону людей. Оказалось, что и для меня это было важно, хоть я раньше об этом не задумывалась.

– Но какие тайны, связанные с вашим предком Матео, могут быть раскрыты? – Всё никак не могла унять своё любопытство я.

– В первых рунах об этом не упоминается. – Разочарованно сказал принц.

– Значит, мы не раскроем тайну Александрийской библиотеки? Никаких сокровищ не найдём? – Вдруг осознала я.

– Но разве узнать какую-то часть истории своей страны – это ли не самое большое сокровище, которые мы можем получить? – Пытался подбодрить меня собеседник. Тут я вдруг вспомнила нашу первую встречу с ним и процитировала его:

– Вы правы, «ведь познавая прошлое, открываешь хотя бы малую часть самого себя». – Я даже смогла сымитировать тон и интонацию принца. Он, увидев себя со стороны, смутился и усмехнулся:

– Я действительно произвожу впечатление такого высокомерного щеголя? – Без тени обиды прямо спросил Чарльз. Я пожала плечами, подбирая нужный ответ, но ответила честно:

– Это только на первый взгляд. Достаточно узнать вас немного получше и начинаешь понимать, что вы не такой и спесивый. – Услышав это, Чарльз добродушно засмеялся.

– Да вы тоже производите обманчивое первое впечатление. – Сказал он, видимо, вспоминая тот же наш злосчастный первый вечер знакомства. Но если бы раньше я вздумала обидеться, то сейчас знала, что этот человек, возможно, единственный мой друг на всём белом свете.

– Тогда мы можем быть покойны, нас смогут по-настоящему полюбить люди далеко не поверхностные. – Подмигнула принцу я и затем мы с ним простились».