Пока Нуклай и Борис бродили по тайге, Димка кашеварил. Компрессы помогали не так быстро, как хотелось бы, и молодой поисковик все больше нервничал. Леонтьич, конечно, не мог заменить его на разведке, и работа затягивалась. Драгоценных зерен в шлихах попадалось много, а коренное месторождение все еще не было обнаружено. Эх, если бы не это проклятое растяжение жил! Лидия Петровна говорила, что искать придется основательно.

— Тут, Дима, сложная ситуация, — объяснила она. — Мы моем шлихи только из дерна, который лежит на известняках, и все-таки киноварь находим. А выше — целые скалы известняков, но среди них никакого вкрапливания киновари нет. Однако если взять суглинок из щелей известняков, опять встречается киноварь. В чем дело? А вот в чем: в известняках есть карсты в виде щелей, маленьких пещер. В них попадали глина и песок еще в те времена, когда этих гор не было, а была выровненная страна, так называемый пенеплен. Песок и глину, содержащие киноварь, вода смывала с какого-то пока неизвестного нам места. В карстах они отлагались. Живи мы в то время, мы бы знали, откуда несется киноварь. А теперь рельеф другой, и в русло нашего ручья киноварь проникает уже не из коренных источников, а из этих карстов, из щелей и пещер. Вот почему надо внимательно изучать геологию.

— А могут быть тут крупные пещеры? — спросил заинтересованный Димка.

— Конечно, должны быть и крупные, но я встречала только небольшие.

Одолевали Димку и другие мысли. Чем ближе казалось месторождение, чем больше радовалась Лидия Петровна, тем мрачнее становился Леонтьич, хотя о содержании шлихов ему ничего не говорили. Пожалуй, не зря у Нуклая появились подозрения. Проводник даже похудел за эти дни и как-то весь почернел. Лицо его, правда, как всегда, ничего не выражало, но Димка всем сердцем чувствовал, что и Леонтьич начинает терять самообладание.

А сегодня утром, когда разведчики ушли в горы, Димка сделал и еще одно открытие. Добравшись с помощью костыля до поляны, на которой паслись лошади, подросток заметил, что один конь был совершенно сух и неторопливо хрустел травой, второй же, усталый и потный, стоял на месте, тяжело поводя мокрыми боками. Ясно, что на нем совсем недавно кто-то ездил. Но кто? Кроме Леонтьича некому. Или он попрежнему боится ночевать в долине и каждую ночь выезжает наверх, или же…

Димка сидел у костра и раздумывал: «Да, одно из двух: или проводник ночует наверху, — а на это можно не обращать внимания, — или же он кого-то ищет наверху. Может быть, Басаргина».

Чтобы отогнать навязчивые думы, подросток, прихрамывая, тихонько отправился в ту сторону, куда ушли Лидия Петровна и Леонтьич.

Дорога лежала мимо скалы, под которой Димка с Нуклаем спрятали череп. Вспомнив об этом, поисковик начал рассматривать все, что попадало на глаза. Опираясь на костыль, он незаметно для себя добрался до второй скалы известняка.

Огибая утес, Димка заметил в нем углубление. Подошел ближе. Углубление оказалось довольно высокой нишей, которая вела в глубь утеса, в непроглядную темень…

— Вот она! Только вчера говорили с Лидией Петровной, есть ли здесь пещеры, а она вот! Перед глазами!

Подросток вошел в нишу и замер. На темном камне один подле другого лежали два скелета.

По спине побежали противные холодные мураши. Взглянув на кости, Димка выскочил из пещеры.

Значит, не врали Басаргин и Леонтьич. Значит, недаром эту долину зовут Долиной Смерти. Но от чего люди погибли? Не духи же в самом деле их задушили!

Преодолевая невольный страх, Димка вернулся в пещеру и внимательно осмотрел скелеты. Никаких следов удара или пули. Ножи лежали в ножнах, заржавленные ружья стояли прислоненными к стене.

Ничего подозрительного не нашел разведчик и около пещеры. Только звериные тропы по сторонам да следы костра у самой ниши.

Окончательно расстроенный, Димка вернулся к палатке. Машинально развел огонь, поставил ведерко с водой.

В этот вечер Лидия Петровна вернулась раньше обычного. Она, видимо, торопилась, и Леонтьич отстал.

— Дима, — на ходу проговорила она, — будь добр, раздроби эту породу, промой шлих, и попробуем изучить его под лупой. Я, кажется, нашла очень интересную зону нарушения…

— Интересную? С киноварью?

— Вполне может быть. Нарушение это, понимаешь ли, — типа надвига. Видимо, когда-то здесь породы перемещались по полого падающей трещине. Верхние — вулканического происхождения: порфириты, нижние — известняки. Порфириты, как тебе известно, непроницаемы или мало проницаемы для растворов, несущих ртуть, зато в известняках, которые легко поглощают эти растворы, может быть киноварь. Вдоль поверхности надвига, кстати, оказалась масса жилок с кальцитом, сидеритом, анкеритом, а это доказывает, что растворы сюда проникали. Значит, сюда и уходит надвиг, который мы проследили по хребту и над которым сейчас работает наша Светлана. Вдоль него идет киноварная минерализация. Из известняков и жилок кварцита под поверхностью надвига я взяла пробы, и сейчас очень важно разбить их, промыть шлих и поискать в нем киноварь.

Лидия Петровна протянула помощнику несколько кусков породы.

— Но ведь киновари здесь не видно, — сказал Димка, всмотревшись в камень.

— Это ничего не значит. Ее содержание здесь может быть очень незначительным и поэтому на глаз невидимым. Зато в других местах этого надвига могут оказаться и обогащенные участки. Сейчас важно установить: есть ли здесь киноварь, а потом уже искать обогащенные места.

Димка схватил обломки, положил один из них в чугунную ступку и принялся дробить пестиком. Раздробив образцы до размеров пшенного зерна, он ссыпал каменную крупу в лоток и направился к ручью.

Просушив вымытый шлих у костра, подросток рассыпал его дорожкой по стеклу и вместе с Лидией Петровной начал рассматривать его под бинокулярной лупой.

В шлихе оказалось ровно десять знакомых малиново-красных зерен.

— Есть киноварь!

— Есть? — хрипло переспросил незаметно подошедший Леонтьич.

— Опять немного, — ответила Лидия Петровна.

— Немного, да есть. Хорош, шибко хорош…

Это «хорош» было произнесено таким тоном, что Димка снова насторожился. Но проводник уже овладел собой. Он даже прихлопнул в ладоши, вскочил, засуетился у костра.

— Хороший весть! Кушать надо. Спирт пить надо. Лидия Петровна улыбнулась. Леонтьич готов выпить по любому поводу: если успех — за успех, если неудача — по случаю неудачи, в холод — чтобы согреться, в дождь — чтобы просушиться… Впрочем, выпивал он хотя и часто, но осторожно.

Пока проводник бегал в палатку, Димка поведал Лидии Петровне о своем открытии в пещере… Но она не испугалась, не удивилась, а даже обрадовалась.

— Я, Дима, немало думала над этими рассказами о таинственной Долине Смерти, о гибели охотников. И давно пришла к одному выводу… Но молчала, пока он не подтвердится. Сейчас мои предположения, кажется, оправдываются.

Димка широко раскрыл глаза.

— Здесь руды выходят прямо на поверхность гор, — продолжала Лидия Петровна. — Я, правда, пока не нашла их в такой концентрации, как, например, у Светланы. Однако и по моим находкам, по обилию киновари в шлихах можно думать, что киноварное месторождение где-то здесь есть. Теперь представь себе охотников, разводивших костер в пещере, где породы содержат много киновари. Камни у костра накаливаются, киноварь, как говорят, возгоняется, ртуть переходит в газ… в ядовитый газ…

— И охотники отравляются, — подхватил Димка.— Как это я сам не догадался! Значит, первая тайна Долины Смерти открыта?

— Я полагаю, что может быть открыта. Мы должны еще в этом убедиться. Но почему первая?

Заметив подходившего Леонтьича, Димка понизил голос до шепота.

— А череп, который мы нашли с Нуклаем?

— Да-а… Эту тайну разгадать будет труднее. Но сейчас меня прежде всего интересует твоя пещера со скелетами. Ты не взглянул на ее стены, на породы? Чем она сложена? Может быть, там есть обломки с киноварью?

— Не-ет, — огорченно протянул Димка. — Я не смотрел на обнажения. Я видел одни только скелеты.

— Завтра же иду к твоей пещере.