– Ты знаешь? – недоверчиво переспросила Джем.

– Конечно. Ты должна была выйти за него замуж, чтобы твое ранчо вычеркнули из черного списка.

Джем прочистила горло, стараясь справиться с нахлынувшими чувствами.

– Ты знал и не возвращался?

– А что бы я смог сделать? Ты поступила так, как должна была, чтобы спасти ранчо. Неужели ты хотела, чтобы я начал вмешиваться, заставил тебя почувствовать вину, разрушил все твои планы?

– Ну, нет. Но я хотела выйти замуж за тебя, а ты ушел неизвестно куда и неизвестно насколько.

– Но ты уже вышла замуж за Макинтайра, и я не хотел тебя смущать. Пока меня не было поблизости, ты могла делать все, что было нужно. Я знаю, что этот ковбой ничего для тебя не значит. – Чарльз провел ладонью по ее щеке, задержав руку у губ. – По сравнению с тем, что мы с тобой значим друг для друга.

Джем увидела, как в глазах Чарльза загорелся огонек, и вспомнила, что он в свое время заставил ее поверить в то, что она красива и привлекательна. Он ласково взял ее за руку и усадил на стул так осторожно, словно она была фарфоровой куклой. – Я вижу это по твоему лицу, Джем. Твои чувства остались прежними. – Что-то в ее душе говорило, что это не так. – Тебе нужен человек, которому ты могла бы доверять. Однажды я подвел тебя, но это больше не повторится.

Джем не стала отбирать у него руку.

– Чарльз, все так изменилось...

– Но не настолько, чтобы я не смог позаботиться о тебе. – Джем пришло в голову, что Риз никогда не считал нужным заботиться о ней. – Я не хочу видеть тебя посреди всего этого безобразия, и приехал для того, чтобы изменить это.

– Но меня всегда волновало все, что происходит на ранчо, – возразила она без особого энтузиазма, вспомнив, что рядом с Чарльзом она всегда чувствовала себя в безопасности.

– Макинтайр ничего не понимает в управлении ранчо. Я бросил свою работу, чтобы помочь тебе поправить дела, и не уеду, пока не увижу, что все в порядке.

– Чарльз, в этом нет необходимости. Все под контролем...

– А я слышал другое. – Чарльз откупорил бутылку бренди и плеснул себе щедрую порцию. Когда он опорожнил стакан, Джем внимательно вгляделась в его лицо, раздумывая, почему он решил объявиться именно сейчас. Машинально она сопоставила мягкость его манер с мужественностью Риза, сознавая, что сравнение получается не в пользу Чарльза. Трудно было себе представить более непохожих друг на друга людей, чем Риз и Чарльз. Но когда Чарльз сел рядом с ней, взял ее руку и поднес к губам, сердце Джем дрогнуло. Как всегда в его присутствии, она забыла, что была слишком высокой и костлявой. Мысли о том, что она непривлекательна и чересчур похожа на мальчишку, исчезали под внимательным взглядом Чарльза.

– Чарльз, я уже начала думать, что ты никогда не вернешься. – Это пугало ее больше всего, и вот она наконец сумела высказать этот страх.

– Я сам не знал, вернусь ли. – Увидев потрясение на ее лице, он поспешно продолжил: – Не из-за тебя, Джем. Просто я никогда не был уверен в том, что достоин тебя. – Лицо его исказилось гневом. – Работники не женятся на хозяйских дочках. И было ясно, что соседи никогда с этим не примирятся. – Чарльз крепко стиснул в руке стакан и отвернулся, а Джем почувствовала в его голосе горечь и злость. Мало того, что он считал себя ниже ее, так теперь он еще вынужден терпеть муку из-за ее замужества. – Как ты могла это сделать, Джем? Как ты могла выйти за него замуж?

Джем охватило неожиданное, необъяснимое чувство вины.

– Я не знала, где тебя искать. – Объяснение получилось слабым.

– Теперь этой проблемы не существует, – произнес Чарльз, и на лице его отразилась решимость. – Я вернулся.

– А зачем? – разнесся по комнате голос Риза, в котором слышалась едва сдерживаемая ненависть. Чарльз и Джем резко обернулись.

Джем виновато вздрогнула, высвободив свою ладонь из рук Чарльза и чувствуя себя точь-в-точь так же, как в восемь лет, когда отец застал ее за попыткой выкурить одну из его сигар.

Впрочем, сейчас ее охватили такая же слабость и головокружение, как тогда.

– Чарльз хочет помочь нам. – Голос ее звучал слабо.

– Тебя здесь не ждали, Сойер.

Джем открыла рот, чтобы возразить, но увидела на лице Риза почти неконтролируемую ярость и промолчала.

– Садись-ка на свою лошадь и скачи не останавливаясь, пока не окажешься в Дакоте. – Риз не собирался уступать ни дюйма.

Чарльз взял шляпу со стола.

– Я уезжаю... на время. Но я не уеду далеко. Макинтайр, ты не хозяин этого ранчо, не говоря уже об округе. – Он повернулся к Джем. – Я буду достаточно близко, чтобы ты смогла найти меня.

У Риза дернулась щека. Он пытался держать себя в руках.

Чарльз неторопливо вышел из комнаты и покинул дом. Когда за ним захлопнулась входная дверь, Джем попыталась оправдаться перед Ризом:

– Риз, это вовсе не то, что ты подумал. Чарльз...

– Приехал сюда, и все началось сначала. Не ошибись, Джем. Пока ты моя жена, я не потерплю в нашем доме ни этого мужчины, ни какого-либо другого.

– И сколько так будет продолжаться, Риз?

– Думаю, ты лучше меня знаешь ответ на свой вопрос.

Невысказанные чувства бурлили в ее душе. Риз взволнованно провел рукой по волосам.

– Неужели ты не видишь, что он собой представляет, Джем? Я ничего не говорил, потому что думал, что он поджал хвост и убрался из твоей жизни навсегда. – Риз уронил руки. – Он тебя до добра не доведет, Джем.

– Ты ведь даже не знаешь его, – машинально защищалась Джем.

– Вот тут ты ошибаешься. Я был с ним на войне. Он – лжец и вор.

– Неправда!

– Правда. И даже хуже.

– Ты просто обвиняешь его в чем попало, потому что обнаружил его сегодня здесь.

Риз взял изящную коробку с конфетами, оставленную Чарльзом.

– Просто-напросто Шеридан однажды выгнал одного человека из своего отряда... И этим человеком был Чарльз Сойер. – Риз поставил шоколад обратно на стол. – Одного я понять не могу. Если ты любила Чарльза, почему же ты не отдалась ему? – Джем промолчала. – Этот вопрос занимал меня с самого начала. Я думал, что ты пытаешься вести какую-то странную игру. – Джем проглотила комок в горле под его пристальным взглядом. – По правде сказать, я и до сих пор не уверен.

Он вышел из комнаты, и эхо от его шагов разнеслось по всей гостиной.

– Ты ведь не хочешь, чтобы такой чудесный мужчина сбежал от тебя, верно?

Джем обернулась на звук голоса Деллы.

– Сколько ты подслушивала?

– Достаточно долго, чтобы понять, что ты ведешь себя, как дура.

– С каких пор ты заботишься о Ризе больше, чем обо мне? – Джем не смогла сдержать обиды.

– Ни с каких, и никогда не буду. Но я не собираюсь спокойно смотреть, как ты опять поддашься ухищрениям Чарльза и потеряешь лучшее, что у тебя когда-либо было.

– А как насчет клятвы? Я же обещала дождаться его.

– Насколько я помню, вы с Ризом тоже дали друг другу несколько обещаний. Сдается мне, они связали вас покрепче, чем те слова, которые Чарльз так любит бросать на ветер.

– Почему никто никогда не попытался понять Чарльза? Все, что он хочет, – это помочь нам.

– Извини, но я не поверю ни единому его слову. Когда твой отец умер, он сбежал отсюда и исчез неизвестно где. А теперь, когда у него появился шанс заполучить ранчо, он вернулся.

Джем крутила в руках бахрому диванной подушки.

– Риз обвинил Чарльза в воровстве.

– Но кто-то же крадет скот! Джем вскинула голову.

– На сей раз Кашмэн потрудился оставить свою подпись, и никто не переубедит меня в том, что именно он убил папу. А Чарльза на сей раз не было поблизости.

– По крайней мере, он хочет, чтобы ты так считала.

– Делла, это смешно! Если бы Чарльз был рядом, я бы об этом знала. – Джем немного помолчала. – Я бы почувствовала это.

– Будто бы ты только о нем и думала, – пробормотала Делла.

– Я-то думала, что, кроме Риза, все здесь нормальные, – парировала Джем.

Делла направилась к двери.

– Нет, ведь ты тоже живешь здесь.

Риз захлопнул за собой дверь конюшни. Он набрал ведро овса и подошел к стойлу Дэнни. Жеребец благодарно уткнулся мордой в его плечо, пока Риз поверял ему свои огорчения.

– Я собираюсь немедленно собрать вещи и уехать отсюда. Господь не дал разума этой женщине. – Риз гневно ударил кулаком о стену, почти не ощутив боли. – Пускай Сойер приходит к ней и забирает все. Любой дурак увидел бы, что он за подлец!

Не обращая внимания, что уже смеркалось, Риз вывел Дэнни из стойла и принялся седлать его.

– Ты собираешься уезжать? – из полутьмы неожиданно раздался голос Пита.

– Да, подумываю об этом.

– Я бы на твоем месте подумал как следует. Тебе надо позаботиться о твоей перевозочной компании.

– Что? Ох, да, ты прав. – Риз совершенно забыл об этом. Если Сойеру удастся пробраться сюда, то не будет ни денег, ни компании.

– А ты хочешь, чтобы ему это удалось? – спросил Пит, буквально читая мысли Риза.

Риз задумался, поглаживая попону на спине Дэнни.

– Ты считаешь, что я смогу остановить его или Джем?

Пит услышал горечь в его голосе, и ему показалось, что эта горечь не имеет ничего общего с обещанным Ризу золотом.

– А что случится, если ты не попытаешься?

«Тогда ранчо пропадет, а Джем достанется Чарльзу Сойеру».

Обе перспективы были на редкость отвратительны. Риз протянул руку к седлу Дэнни и коснулся искусно выделанной кожи. На него нахлынули воспоминания о рождественском утре. Никто еще не пытался возвратить ему частицу утраченного детства. Он в долгу перед Джем хотя бы за это.

– Ты собираешься бороться за нее? – спросил Пит.

Риз изумленно взглянул на него, а Пит похлопал его по спине.

– Думаю, ты уже убедился, что она того стоит.

Оседлав Дэнни, Риз проводил взглядом удаляющегося Пита и заметил, что он слегка прихрамывает. Пит разбирался во многом, только не в собственном здоровье.

Риз вывел Дэнни из конюшни. Легко вскочив на спину жеребца, он отправился на свой любимый участок. Снег сверкал под заходящим солнцем, пурпурное зарево окрасило горные пики на горизонте.

Скача по заснеженной равнине, Риз понимал, что в душе его бушует буря. Сначала в нем проснулась гордость от сознания того, что им с Джем удалось совершить за последние семь месяцев. Но потом он почувствовал, что не в силах больше думать ни о чем, кроме величественного ландшафта, окружавшего его. Он понимав, что во всем мире не найти такой прекрасной земли, как эта.

Но дело было не только в земле. Риз не был настолько тщеславен, чтобы утверждать, что уже успел узнать и понять Джем как следует, но он уже знал, что под напускной резкостью скрывается умение сострадать, а истоком ее упрямства является забота о людях. Риз подумал, что если бы она меньше заботилась об окружающем, то легче бы шла на уступки. Воспоминание о ее влажных глазах, сонных и счастливых после любовной бури, согрело его, несмотря на морозный воздух и ветер, бьющий в лицо. Вспомнив ее изящные длинные ноги, Риз подумал, что может понять, почему Сойер вернулся. Сердце его бешено забилось. Он не допустит, чтобы Джем досталась другому мужчине.

Он не хотел обидеть Джем, но вовсе не собирался уступить ее кому бы то ни было. Ветер свистел у него в ушах. Быть может, никогда не соберется.