Касси отогнала надоедливую муху. Вместе с Сарой она склонилась над четко размеченной картой.

— Понятия не имею, Касси, — ответила Сара, отодвигая карту, — могу только сказать, что это карта нашей области.

Касси вздохнула. Она надеялась, что Сара знает ключ к той загадке, которую она рассчитывала отгадать. Несколько бессонных ночей провела Касси, пытаясь догадаться, что заставило отца Шэйна продать землю ее дяде, но дело по-прежнему оставалось туманным. Обращаться с подобным вопросом к Шэйну — все равно что кинуть горящую спичку в копну с сухим сеном.

— Право же, мне очень жаль.

Сара колебалась, не зная, что можно ей рассказать. Прошлое мало чем поможет Касси. Наоборот, скорее причинит боль. Сара пожала плечами, решив не ворошить прошлого.

— Не волнуйся. Я думала, может быть, ты что-нибудь слышала. Ничего, я докопаюсь, — проговорила Касси.

Сара поднялась с места.

— Надеюсь, увижу тебя сегодня на городском собрании.

Касси начала отказываться, но Сара прервала ее.

— Если прятаться, то дело не исправишь.

Касси поняла, что она права, и согласилась, решив, что городское собрание может оказаться как раз тем самым местом, откуда она начнет поиски убийцы дяди.

Касси шла по заполненному народом залу, она миновала соседей, которые демонстративно отвернулись в сторону при ее приближении. Не обращая на них внимания, Касси искала Сару. Заметив ее, она направилась в ее сторону, остановившись по дороге поприветствовать Мод, окруженную шумным семейством.

— Как поживаешь, Касси?

— Неплохо, Мод.

Один из сорванцов Мод пролетел мимо, едва не налетев на Касси. Почти мгновенно сработал рефлекс школьного учителя.

— Молодой человек, идите как положено, не бегайте.

Эти слова, произнесенные внушительным тоном, заставили чадо замереть на месте и робко посмотреть на нее.

— Извини, Мод. Мне столько лет приходилось их останавливать, что вырвалось совершенно непроизвольно.

— Но у тебя же нет своих.

— Нет, но большую часть жизни я была школьной учительницей.

— Что ж, в таком случае ты в любое время можешь приструнить моих сорванцов. Они меня с ума сводят. Брось к чертям это ранчо и становись учительницей. Может быть, тогда они смогут посидеть на месте больше минуты.

Зная, что Мод не хотела ее обидеть, Касси улыбнулась, отбрасывая в сторону эту нелепую мысль.

— Не думаю, что горожане приняли бы меня как учительницу.

— Местные жители чего только ни делали, чтобы пригласить сюда учителя. Прошло почти три года после смерти последнего — никто сюда не едет. Когда устанешь от своих овец, всегда найдется работа.

Еще один из отпрысков Мод промчался мимо, и Мод устремилась следом за ним.

Слегка покачивая головой, словно отгоняя прочь слова Мод, Касси двинулась дальше. Пробившись вперед и усаживаясь на сосновую скамью, Касси уловила сбоку от себя движение. Сердце ее ускоренно забилось, когда она узнала высокую стройную фигуру Шэйна.

— Найдется у вас местечко для усталого работника, мэм?

Заглянув в золотистые глаза Шэйна, словно взвешивая его предложение, она ответила:

— Думаю, да. Вы прихватили его с собой?

Шэйн легонько дернул ее за черный локон, выбившийся из прически.

— Кажется, я забыл его вместе с сахаром, которым собирался подсластить твой язычок.

— А я так надеялась приправить сахаром мой вечерний уксус.

Шэйн рассеянно слушал ее колкости, восхищенно глядя в искрящиеся синие глаза, на чуть раскрасневшиеся щеки и загадочную улыбку, блуждавшую по лицу. Она как лимонный пирог — горьковатая и сладкая одновременно.

Заглянув в ее глаза, он отправил ей свое телеграфное послание. Пульс Касси, казалось, ускорился, и он с удовлетворением отметил, как с большей амплитудой и чаще начала вздыматься ее грудь. Как хорошо помнил он бархатистую нежность кожи, сдерживаемую тонкой материей.

Затаив дыхание, Шэйн смотрел на ее влажные губы, он заметил, как кончик языка промелькнул над нижней губой, внезапно со всей отчетливостью вспомнил ее темные, чуть розоватые соски, взывавшие к его прикосновению, как восхитительно они поблескивали, когда он брал их в рот, какой огонь будили они в нем.

— Внимание, граждане! — грубоватый голос мэра прозвучал над шумной, колеблющейся толпой. — Нам предстоит обсудить много вопросов.

Шэйн выпрямился на скамейке, желая, чтобы его мысли текли в другом направлении, поскольку те, что приходили сейчас в голову, причиняли значительное неудобство. Когда Касси накрыла его большую руку своей нежной ладошкой, ему пришлось заставить себя не отпрянуть. Медленно он отодвинулся от нее, чувствуя, как мужское его естество приподнялось и отвердело, и он ничего не мог с этим поделать.

Шэйн молча страдал, пока толпа медленно успокаивалась, и первые десять минут прошли без каких-либо происшествий, так как рассматривались незначительные вопросы.

Несмотря на свою решимость не обращать на него внимания, Касси обнаружила, что ее сильнее влечет к Шэйну, нежели интересуют дела. Она старалась внимательно слушать, но мысли ее неизбежно возвращались к напряженному телу, застывшему подле нее на скамейке. Когда колено Шэйна коснулось ее ноги, она выпрямилась, сделала судорожный глоток, пытаясь сосредоточить внимание на ораторе. Искоса она посмотрела на Шэйна, на каштановые волосы, ниспадавшие на его щеку. Когда он чуть повернулся и перехватил ее взгляд, Касси покраснела, но не отвела глаз.

— …справедливые сделки.

Сара резко толкнула ее в бок, и Касси выпрямилась.

— Что я пропустила? — прошептала Касси. Сара закатила глаза.

— Не много.

— Обращение по поводу прав на воду, которое мы направляем губернатору, лежит на столе в дальнем конце зала. Прошу каждого подписать его прежде, чем он покинет этот зал, — проговорил мэр, пристально глядя на Касси. Она покраснела под устремленными на нее взглядами окружающих. Итак, они решили обратиться с петицией к губернатору, не так ли?

Одобрительный шум наполнил зал, и после одного-двух несущественных объявлений мэр закрыл собрание. Шэйн отошел в сторону перекинуться словами с приятелями, а Касси осталась одна.

— Думаю, тебе лучше продать землю, а, мисси? — Свистящий голос Джекоба Робертсона прозвучал над плечом Касси, и она решительно повернулась к нему лицом.

Собрав всю свою храбрость и выпрямившись в полный рост, она ответила:

— Я так не думаю, мистер Робертсон.

— Тогда как следует подумай.

Касси едва не вздрогнула, увидев неприкрытую ненависть, исказившую его лицо.

— Не хотел бы, чтобы и с тобой случился несчастный случай, как с дядюшкой, — ядовито заметил он. Прежде чем она успела ответить, он повернулся и ушел.

— Развлекаешь лучшего парня в городе? — поинтересовался Шэйн, появляясь рядом с нею.

Касси пыталась прийти в себя. Шэйн часто смущал ее тем, что умудрялся читать ее сокровенные мысли в самые неподходящие моменты. Она сделала вид, будто роется в сумочке, затем спросила:

— Он и вправду среди ваших лучших?

Шэйн презрительно рассмеялся.

— Думаю, каждый город вынужден иметь кого-то вроде Робертсона, хотя бы чтоб попылить.

— Он опасен? — Касси старалась говорить безразличным тоном, но Шэйн среагировал мгновенно и точно.

— К чему все эти вопросы?

— Так, просто… — невнятно пробормотала Касси.

Шэйн припер ее в угол, не давая возможности для отступления.

— Не прячься в кусты, Касси. Я хочу знать, почему он тревожит тебя.

— Просто кое-какие подозрения, ничего реального.

— Про что?

— Про дядюшку Люка.

— А что про него? — Лицо Шэйна напряглось, как случалось всякий раз, когда он слышал упоминание или сам говорил о ее дяде.

Касси проговорила тихо и откровенно. Может быть, пришло время открыто сказать о ее чувствах.

— О том, как он умер.

— Он упал — мне это кажется совершенно простым и ясным.

— Неужели? Как ты объяснишь, почему опытный наездник срывается с обрыва на своей собственной земле; на земле, каждую пядь которой он знает, как свои пять пальцев? А как насчет его собаки? Не жуткое ли это совпадение, что пастушья собака, чувствующая себя уверенно на горных кручах, поскользнулась в тот же самый момент? Даже я не верю, что собачья преданность столь сильна, что заставила пса ринуться вниз следом за хозяином.

Касси судорожно сглотнула, закусив нижнюю губу.

— Я много размышляла об этом, — добавила она.

— Не буду даже пытаться втолковать что-то в твою упрямую голову. — Голос его сделался резким. — Множество людей ненавидели Люка Дэлтона настолько, что вполне могли убить его, но факт остается фактом — то был несчастный случай. И нет никакой пользы ворошить прошлое. У тебя полно своих собственных проблем.

Она начала протестовать, но он перебил ее.

— А сейчас мы уходим отсюда.

Шэйн взял ее за руку и повел прочь из все еще наполненного людьми зала собрания.

Касси старалась не задумываться над тем, почему с такой готовностью отогнала она прочь тревожные мысли. Не потому ли, что у него имелось больше причин скрывать смерть ее дядюшки, чем у кого бы то ни было?

По мере того как он тянул ее за собой, тревоги постепенно оставляли ее. Нерешительная улыбка играла на губах Касси, когда она не мешала Шэйну прокладывать дорогу к двери. Сегодня у нее решительно не было настроения воевать с ним. Ее расписание военных действий на следующую неделю было полностью готово. Оказавшись на улице, он крепко прижал ее к себе.

— Надеюсь, Милисент сумеет сама найти дорогу домой, — начал Шэйн.

— Но…

— К тому же, мне кажется, Ринго будет только признателен, если мы не будем ему мешать.

Сознавая его правоту, Касси расслабилась, шагая рядом. Поскольку независимость была завоевана в тяжелых битвах, то проигранная сейчас стычка казалась мелкой в сравнении с тем, что, она чувствовала, ее ожидает, шагая рядом с ним по широкому тротуару. Касси знала, что ведет себя как дура, но, даже сознавая это, чувствовала, как прикосновение его руки вызывало в ней поток струящегося пламени.

Они остановились под сенью нескольких деревьев, затем вышли под чернильную неподвижность небес. Когда они двинулись дальше, звезды, казалось, устремились навстречу, сияя ярче, чем прежде.

— Вон твоя звезда, — прошептал Шэйн, когда показалась звезда Касси.

У Касси было такое ощущение, будто она медленно тает.

— Да, это она. Но мне кажется, мы кое о чем забыли.

— О чем же, Касси, девочка?

У нее перехватило дыхание от этого нежного обращения. Чтобы восстановить равновесие, она немного отстранилась.

— Мы не отыскали звезду тебе.

Глаза Шэйна смягчились, и он привлек ее в свои объятия.

— Да. Так какая станет моей?

Однако вместо того, чтобы посмотреть на небо, он нежно прикоснулся губами к ее ресницам, затем к щекам и наконец приник к губам. От его волшебного прикосновения кости в ногах у Касси словно исчезли. Она вспомнила о взглядах, которые он бросал на нее на собрании, и подумала, не вспоминает ли он об их последних ласках. В груди сладостно вспыхнул огонь, он начал спускаться все ниже, ниже… она чувствовала, как медленно слабеет.

— Как вон та? — прошептал Шэйн.

Мозг Касси отключился, он бездействовал, как сырое полено. О чем это он говорит? Она проследила за направлением его руки, указывающей в небо. Звезда! Она начала приходить в себя, контролировать свои чувства, попыталась высвободиться из его объятий.

— И как вот эта, — продолжил Шэйн, нежно прикасаясь к ее губам.

Мысли в голове Касси завертелись, как листья, сорванные бурей, чувства не хотели подчиняться ее контролю, ей и не хотелось их контролировать. Поцелуй Шэйна затягивался, становился все более страстным, и так же все более подвластным ему становилось ее сердце. Вопреки всему, из-за чего, по ее мнению, он не мог принадлежать ей, она все же страстно его желала. Внезапно ей захотелось, чтобы все барьеры, разделявшие их, исчезли.

Упругая линия его тела влекла ее все ближе к нему, ей захотелось раствориться в нем, хотелось, чтобы он унес ее…

Когда его тело стало понемногу отстраняться от ее, Касси почувствовала сильное разочарование.

— Мы с тобой, похоже, все время находим самые неподходящие места, — прошептал он ей в ухо, показывая на парочку, переходившую в этот момент улицу.

Касси мгновенно выпрямилась, поправила шляпку и расправила измявшееся платье.

— Вероятно, уже поздно, — рассмеялся он, увидев ее испуганное выражение. — Не волнуйся, тут слишком темно.

Тем не менее Касси смотрела на него скептически.

Разочарование Шэйна можно было сравнить разве что с ее скепсисом.

— Полагаю, мне следует отвезти тебя домой.

— Я тоже так думаю, — прошептала она, также разочарованно.

— Но не раньше, чем ты пообещаешь, что отправишься со мной в церковь в воскресенье.

— В церковь?

— Ты же любишь ходить в церковь, верно?

— Разумеется, да.

Она не была в церкви с того самого дня, как они с Милисент попали в засаду. Милисент всегда приглашала ее, когда за ней заезжал Ринго, но Касси отказывалась.

— Мне просто очень некогда…

— Даже Господь Бог отдыхал по субботам, поэтому никаких оправданий. Заеду за тобой рано утром в воскресенье.

Касси почувствовала, как в сердце разлилось тепло. Мужчина редко сопровождал женщину в церковь, если не испытывал гордости от того, что его видели вместе с нею. Внезапно церковь показалась ей самым подходящим местом; ей придется усиленно молиться, чтобы выиграть это самое важное сражение.