Лесной царь Ох

Жила когда-то сирота в маленьком домике со своей старенькой бабушкой. Им обеим приходилось тяжело работать, чтобы заработать на хлеб. Бабушка лечила травами, девочка ходила каждый день в лес по хворост, а потом продавала его.

Пришла осень. Сирота, как и всегда, отправилась в лес. Когда уже насобирала достаточно сухих веток и начала их связывать, вдруг услышала, как кто-то очень жалобно стонет. Бросила девочка хворост и побежала на тот звук.

В кустах орешника лежал, скорчившись, маленький старичок с зелёным волосами и зелёной бородой. Одежда на нём была какая-то странная, будто из травы и сухой листвы сшитая. Наклонилась девочка над ним и спросила:

– Что с вами, дедушка, произошло? Почему вы стонете?

– Ой, девочка добрая, – застонал ещё жалобнее дедушка, – перевяжи мне ногу, а то я её вывихнул, когда с дерева прыгал.

Девочка удивилась – с чего бы это старичку по деревьям лазить, но промолчала, сняла платок и перевязала ему ногу. Старичок попробовал встать с земли, но ахнул и снова упал, лицо его исказилось от боли.

Девочка даже заплакала, так жаль ей стало старичка.

– Скажите, дедушка, где ваш дом. Я отнесу вас.

– Ой, детка, – вздохнул старичок, – дом мой недалеко, но разве ты, такая маленькая, сможешь меня донести?

– Я донесу, дедушка… Я каждый день по большой вязанке хвороста ношу, значит, и вас донесу.

Взяла она дедушку на руки, и не на шутку удивилась, потому что он был лёгенький, как пёрышко.

– Отнеси меня вон к тому большому дубу и посади в дупло.

Девочка сделала так, как сказал дедушка, и хотела уже идти, когда тот позвал её:

– Подожди, девочка, я тебе подарок дам. Подставь фартучек.

И чем, вы думаете, он её одарил? А целой грудой сухой листвы. Девочка, конечно, вежливо поблагодарила, хотя и очень удивилась такому подарку.

Вот идет она с той листвой по дороге да и думает: «Высыплю-ка я её лучше, и за хворостом вернусь. Разве у нас под домом мало листвы?»

Стоило ей подумать это, как прозвучал над её головой голос дедушки:

– Кому это мои дары не по душе?

Девочка не на шутку испугалась и побежала со всех ног домой.

– Кто за тобой гонится? – удивилась бабушка. – Зачем ты сюда эту листву принесла?

– Ой, бабушка! Это мне лесной дедушка подарил, – и с этими словами она высыпала листья на пол.

И сразу же будто огонь вспыхнул – весь дом так и озарился золотом. С тех пор они жили счастливо, не зная беды, ещё и другим помогали.

 

Подарок лешего

Жил себе охотник, которому никогда не везло. Целыми днями он пропадал на охоте, а возвращался всё равно без добычи. Ну, в лучшем случае принесет перепёлку, да и то – малюсенькую. А чтобы зайца когда подстрелить или хотя бы утку – такого с ним не бывало. И как жена его ни ругала, как ни кляла, как ни умоляла бросить эту бессмысленную охоту и взяться за какое-нибудь толковое дело, он и ухом не вёл – с утра до вечера по лесам блуждал.

И вот однажды, когда он собрался идти на охоту, она сказала:

– Ну, слушай. Если ты и сегодня с пустыми руками вернёшься, то больше я терпеть не буду. Заберу детей и вернусь к родителям. Там, я думаю, мне не дадут с голоду умереть.

Думаете, это его остановило? Где там. Взял ружьё и поплёлся в лес. Правда, настроение у него было отвратительное. «Или я принесу знатную добычу, или домой не вернусь», – решил охотник. А человек он был упрямый‚ и, когда до вечера ему не повезло ничего подстрелить, он решил заночевать в лесу.

Устраивая себе постель под раскидистым дубом, охотник вдруг услышал чей-то стон. «Кто это может быть? – удивился он. – За целый день я не встретил ни души».

На всякий случай прихватил он ружьё и пошёл на голос. Пробрался сквозь кусты орешника и попал на лужайку, посреди которой стоял старый бук, а под ним увидел маленького человечка. Человечек засунул руку в дупло и никак не мог её вытащить. Он ругался и гневно топал ножками.

– Ну, чего вытаращился?! – закричал человечек охотнику. – Не видишь – я в ловушку попал!

– Я бы на вашем месте вёл себя повежливее, – сказал охотник. – Впервые меня видите, а кричите, словно на пастушка.

Охотник вынул нож и принялся расширять дупло.

– Ой-ой! – вскрикивал время от времени человечек. – Только прошу, осторожнее. Там моя рука.

– Да вижу, вижу. Не бойтесь. Это дерево такое трухлявое, вы скоро освободитесь… Вот и всё. Интересно только, что вы в этом дупле искали? О, да у вас полный кулачок орехов! Так вот почему руку выдернуть не получалось!

– Ну и что? И что? – засуетился человечек, запихивая орехи в карман. – Подумаешь, какой умный!

– Да ведь достаточно было вам разжать пальцы, и не пришлось бы мне столько морочиться.

– Ага, разжать! Смотри какой! А орехи?

– Ну и чудак вы, – рассмеялся охотник.

– Кому чудак, а кому пан.

– Неужто вы ещё и пан?

– А ты думал! – Человечек гордо выпятил грудь и пригладил косматую бородку. – Я сам Леший.

Охотник остолбенел от неожиданности. Вот этот карлик, который так по-дурацки повёл себя с орехами, сам властитель лесов Леший?

Человечек будто прочитал его мысли:

– Сейчас убедишься. За то, что ты мне помог, я тебя знаешь как отблагодарю? Пригоню тебе сотню кабанов. Ты здесь стой, а я сейчас…

Не успел охотник прийти в себя, как лес вдруг наполнился шумом и топотом множества ног. Большое стадо диких кабанов, окружённое волками, выбежало на лужайку и остановилось как вкопанное перед охотником. Откуда ни возьмись появился Леший.

– Есть платок? Давай сюда.

Человечек расстелил платок на земле и свистнул. Волки бросились на свиней, а те, так как бежать им было больше некуда, рванули прямо на охотника, перед которым на земле лежал платок. Охотник испугался, что его вмиг растопчут, и уже собрался было убегать, но видит – свиньи, как будто обезумев, летят на платок и, чуть коснувшись его, уменьшаются и становятся величиной с букашек. Всё стадо поместилось на том платке. Леший отогнал волков, завязал стадо в узелок и подал охотнику.

– Бери. Дома развяжешь, но выстрой сначала хлев на сто свиней, потому что они дикие, разбегутся.

Пришёл охотник домой и постучал в двери.

– Говори сразу, – крикнула жена, – поймал что-нибудь или нет?

– Отворяй, отворяй.

– Э, нет. Покажи, что поймал, – упрямилась жена.

– Завтра покажу.

– Ну, тогда завтра и отворю.

Пришлось охотнику в овине ночевать. А утром принялся он строить хлев. Сам бы нескоро управился, да созвал соседей, пообещав каждому по кабану.

Жена тем временем места себе не находила. Где он тех кабанов наберёт, удивлялась она.

К вечеру хлев был готов. Охотник вошел внутрь и развязал узелок. Еле сам успел выскочить – свиньи так и бросились врассыпную из платка, чуть хлев не разнесли.

После того, как соседи разобрали своих свиней, а охотник с женой остались наедине, он спросил:

– Ну что, хороший я охотник?

– Гм, ничего. Но мог бы и по полсвиньи им пообещать за работу. Незачем добром разбрасываться.

 

Охотничья добыча

А это сказка о другом охотнике, страшном лентяе, который выкопал в лесу яму, прикрыл её ветками, сверху притрусил листвой, а сам сидел дома в ожидании добычи. Раз в день он ходил к яме проверить, не попался ли кто туда.

Однажды он, заглянув в яму, увидел девушку необычайной красоты.

– Эй, – крикнул он ей. – Как ты сюда попала?

– Я гуляла в лесу.

– А кто ты такая?

– Я дочь лесного короля.

– Ого! Что же мне с тобой делать?

– Раз уж я попалась в твою яму, ты можешь меня взять в жёны.

– В жёны? Гм… – Охотник почесал макушку. – Ты слишком хороша, чтобы быть женой простого охотника.

– Я буду тебе самой верной женой, но ты не должен никогда меня упрекать, что я твоя охотничья добыча.

Охотник давно уже хотел жениться, но девушки отвечали ему отказом из-за его лени. Теперь все ему будут завидовать.

Он достал девушку из ямы и привёл к себе домой. Королевна, увидев, в какой лачуге он живёт, охнула.

– Э-нет, я так жить не привыкла. Пойду я к отцу и привезу приданое.

Ещё до вечера целая вереница телег, запряжённых волками, съехалась ко двору охотника. А на телегах чего только не было! Откуда и взялись слуги и служанки, и начали те телеги разгружать, а другие тем временем дом строили.

Прошла ночь. А утром охотник не узнал своей усадьбы. Рядом со старой избушкой-развалюхой высился белый дом с резьбой, а внутри было такое богатство, что вряд ли у помещика была хоть половина того.

С тех пор охотник уже не ходил на охоту. Волки пригоняли добычу во двор, а слуги выполняли всю домашнюю работу.

За год бывший охотник стал паном, да ещё каким. Ходил, напыжившись, будто индюк, и всё придирался к слугам – и то не так, и это не эдак. И вот как-то, когда обед его немного запоздал, он схватил миску и швырнул ею в служанку. Жена начала его успокаивать, но он ещё сильнее разошелся.

– Замолчи! Кто тебя спрашивает? Я здесь хозяин! Ясно?

– Вон как! А я думала, мы оба хозяева!

– Кто – ты? Забыла, как я тебя из ямы достал?

А она только того, видно, и ждала – рассмеялась весело, всплеснула в ладони и крикнула:

– Эй, мои мётлы и кочерги, идите за мной! Эй, пеньки и ветки, кусты и купины, идите за мной!

И в один миг все слуги превратились в мётлы и кочерги, а дорогие кресла, столы и шкафы – в кусты и болотные купины, а ковры – в копны сена. И всё это за ней поскакало. А как вышла она со двора, то крикнула:

– Эй, сухая листва, за мной!

И превратился дом в груду сухой листвы, ветер её подхватил и понёс за лесной королевной. Вместо скота выбежали из двора мыши и жабы.

Охотник, когда это увидел, бросился было за женой, хотел извиниться, но напрасно. Она исчезла со всем своим приданым. И остался охотник один в пустом дворе. Только ветерок шуршал жёлтой листвой у ног.

 

Потерчата

[7]

С Сечи домой возвращался казак и заблудился в лесу подо Львовом. Кругом, куда ни глянь, высятся хмурые деревья и заслоняют собой небо, внизу – полутьма. Казак проблуждал до вечера, а когда сумерки заволокли лес, то понял, что до утра нечего и думать выбраться отсюда. Лучше уж здесь и заночевать.

Только он это подумал, как вдалеке замелькали огоньки. Казак обрадовался и, пришпорив коня, помчался к ним во весь опор, но к его удивлению те огоньки на месте не стояли. Он пытался приблизиться к ним, но они лишь удалялись.

Кто же это над ним издевается, удивлялся казак. Наконец не выдержал и, приложив ладони ко рту, закричал во тьму:

– Эй, кто там живой, отзовись!

Огоньки остановились.

– Я заблудился! Выведите меня из леса!

Издалека только эхо откликнулось, и вскоре огоньки уже сами приблизились. В маленьких существах в белых рубашечках с ночниками в руках казак распознал потерчат.

– Если выведете меня из леса, я хорошо заплачу.

– Дашь дукат – выведу, – отозвался один из потерчат и, когда казак согласился, повёл его по лесу.

Оказалось, что до дороги было не так уже и далеко. Дух ребёнка остановился возле дороги и сказал:

– Ну, давай, что обещал, – и протянул ручку.

Казак, не ведая себя от счастья, достал из сумки полную пригоршню дукатов, но дух покачал головой и взял лишь один обещанный дукат.

 

В плену у русалок

Когда-то берега Полтвы за городом зеленели буйными лугами, в которых аж в глазах рябило от разноцветных бабочек, стрекоз и кузнечиков, а стрекот стоял такой, что в голове гудело. И вот в те блаженные времена жил себе на Голоске Мартын Беляк, с которым произошло очень странное приключение.

Итак, косил как-то Мартын сено на лугу, и так увлёкся работой, что не заметил, как стемнело. Погода была душная, августовская, и Мартын решил не возвращаться домой, а заночевать на лугу. В кувшине у него был квас, в котомке – хлеб: вот ужин и готов.

Вскоре он уже так сладко спал, что даже ухом не повёл, когда река среди ночи заволновалась, будто закипела. Волны набегали на берег, разбивались сотнями белых брызг, а из каждой волны выпрыгивала русалка с густыми зелёными волосами, которые переливались в лунном свете.

Заиграла волшебная музыка‚ и девушки пустились в пляс, порхая бабочками по скошенной траве. Но недолго довелось им танцевать, потому что быстро они покололи свои белые ножки стернёй и начали вскрикивать от боли. Стали они осматриваться, искать, кто же это уничтожил их луг. И вот под холмиком увидели русалки какого-то человека.

– Это он! Это он! – загалдели они.

– Что он сделал с нашим лугом! Мы должны его наказать!

– Но как? Как?

– А так – заберём его с собой!

С этими словами русалки подхватили спящего Мартына и прыгнули с ним в реку. Там он и проспал целую ночь до утра, а когда проснулся, то обнаружил, что находится глубоко под водой в просторной пещере, украшенной удивительными цветами, зельем ароматным, а весь пол выложен разноцветными ракушками.

Мартын встряхнул головой, не понимая, каким образом попал сюда. И вот появилась в пещере русалка невиданной красоты и сказала:

– Ну, как вам здесь нравится?

– Очень хорошая пещера, но что я здесь делаю?

– Искупаете грехи свои. Вы скосили наш луг, где мы танцевали каждую ночь, и мы искололи себе ножки. Вот и забрали мы вас сюда.

– Но я ведь не со зла у берега покосил. Просто там трава гуще. В другой раз буду косить за вербами… Я вам это обещаю.

– Мы вам верим, – улыбнулась русалка какой-то коварной улыбкой. – Вы уже достаточно пробыли под водой и теперь свободны. Пойдёмте за мной.

Русалка повела Мартына куда-то под гору, и чем выше они поднимались, тем светлее и яснее становилось на пути. Мартын очень удивлялся, что в такой маленькой Полтве, оказывается, такие глубины. Вдруг голова его уткнулась в густые водоросли, а выбравшись из них‚ он увидел, что до поверхности уже рукой подать.

Когда Мартын вышел на берег, то остолбенел от удивления – вчера скошенный берег теперь снова изобиловал ещё более густой и буйной растительностью. Луг выглядел так, будто его вообще никогда не косили.

Мартын едва нашёл в травах свою косу, но что это – она совсем заржавела! За одну ночь! В кувшине завелись какие-то жуки и не было ни капли влаги, а поверхность его полностью покрылась мхом.

Как это возможно? – не мог понять Мартын и решил скорее отправиться домой. Но по дороге наталкивался на ещё большие чудеса. Осокорь, который ещё вчера был ему по грудь, теперь выглядел как дряхлое полузасохшее дерево. Трухлявые вербы вдоль дороги вообще куда-то исчезли, а вместо них появились тугие, ветвистые стволы.

На полдороге к дому он увидел новую часовенку. Никогда прежде её здесь не было. И ещё сильнее удивил его год, выбитый на балке, – «1874». Он не верил глазам своим. Вчера ещё был 1828-й, а сегодня… Неужели русалки его так жестоко наказали?

Мартын догнал какого-то деда, который гнал корову с пастбища.

– Слава Иисусу, – поздоровался Мартын. – Не скажете ли, где дом Мартына Беляка?

– Мартына? Какого Мартына? – Дед почесал затылок, подумал и ответил: – Нет, не знаю… Нет на Голоске такого…

– Он где-то здесь у дороги должен жить, – не сдавался Мартын.

– У дороги? А-а, это‚ может… Его уже давно на этом свете нет… Как вы говорите – Беляк?.. Что-то я такое припоминаю, но это было очень давно…

– А что было?

– А пропал как-то один человек… Лет пятьдесят назад… Я ещё мальчишкой был… Говорят, утонул. Но вы, наверное, не о нём спрашиваете?

Лицо Мартына сразу посерело, а волосы стали седеть. На душе стало так тяжело, будто на грудь кто-то каменную глыбу положил.

– Что это с вами? – удивился дед.

– Ой, дедушка, не поверите, если скажу…

С каждым словом Мартын чувствовал, как становится ему всё хуже и хуже, как неизвестная сила пригибает его к земле, кости похрустывают, позвоночник сгибается дугой…

– Да вам совсем плохо! – вскрикнул дед. – Побегу кого-нибудь позову…

– Не надо никого звать… Плохо мне, но я должен вам сказать, кто я. Я и есть тот самый Мартын Беляк, который пропал пятьдесят лет назад. Но я не утонул. Я был в плену у русалок. Так они мне отомстили за то, что скосил траву на берегу.

После этих слов Мартын совсем его поседел, лицо покрылось морщинами, а тело ссохлось и сгорбилось так, что теперь он выглядел дряхлым дедом.

– А провёл я у них только одну ночь. Кто знал, что она приравнивается к стольким годам!

– Слушайте, – сказал дед, – идёмте со мной, сходим к батюшке, может, он чем-нибудь поможет.

– Вряд ли мне уже кто-то поможет, кроме самих русалок. Пойду назад к Полтве, попрошу их, чтобы вернули мне хотя бы половину тех лет…

Повернулся Мартын и поплёлся назад к реке, но пока шел, силы неуклонно его покидали. Вскоре он уже едва передвигал ноги, но упрямо брёл в сторону реки, чтобы упасть там на колени и вымолить у русалок прощения. Не могут же они быть такими жестокими…

Но бремя лет было таким тяжёлым, а тело его таким исхудалым и слабым, что Мартын упал среди дороги, ударился о землю и рассыпался в прах.

 

Лесная панна

Один молодой лесоруб рубил как-то в Сиховском лесу сосну, а когда устал, то примостился на траве отдохнуть. Вдруг видит – из-за кустов выкатился клубок какой-то и прикатился прямо к его ногам. Что за чудо, удивился он. Откуда в лесу клубок?

Встал и начал смотреть по сторонам. Как вдруг видит: на сосне среди ветвей сидит такая красавица, что и во сне красивее не приснится. Сидит она в ветвях и вышивает рубашку.

Панна глянула на лесоруба, улыбнулась и сказала:

– Что же ты замер как вкопанный? Подай мне клубок!

Поднял он клубок и подал. Панна взяла, поблагодарила и дальше вышивать принялась. А лесоруб смотрит, как зачарованный, не может глаз отвести. Неизвестно, сколько бы он так торчал, если бы панна на него не глянула и не напомнила:

– Ты сюда работать пришёл, или на меня смотреть?

Взялся он снова за работу, а на душе такая тоска, всё время панна мерещится, голос её звенит, глаза её сияют. Вот если бы она снова обратилась ко мне, думает он, вот если бы снова у неё клубок упал…

Не выдержал и глянул на сосну, а там никого уже нет, только белка скачет с ветки на ветку. И вот с тех пор лесоруба словно кто подменил. Ходит он будто пришибленный, ночами стонет, что-то выкрикивает. В снах ему панна является, руки протягивает, что-то шепчет, а что – не разобрать.

Держал он свою тоску в себе, ни с кем не хотел поделиться. Сколько жена ни допытывалась – всё напрасно. Но как-то зимой он сам ей всё рассказал. Жена, долго не думая, подалась к ворожее и попросила такого зелья, которое помогло бы её мужу.

– Есть у меня такое зелье, – ответила ворожея, – но когда заваришь его, дай мужу напиться из ложки, освящённой двенадцать раз.

Жена, обрадовавшись, что может помочь мужу, поторопилась домой. Сварила она то зелье, но так ей хотелось поскорее заняться лечением, что она дала мужу напиться не из освящённой ложки, а из обычной.

Как только лесоруб попробовал зелья, он сразу позеленел, глаза у него полезли на лоб, сорвался он на ноги и, размахивая руками, выскочил из дома и помчался к лесу. Долго ещё звучал его отчаянный вопль.

Жена и дети выбежали за ним, собрали людей, прочесали лес, но не нашли и следа. Пропал человек, и больше никто о нём никогда ничего не слышал.

 

Блуждающий огонёк

Пришлось одному парню задержаться в гостях. Был уже поздний вечер, когда он собрался идти домой.

– Лучше оставайтесь ночевать, – советовали ему. – Дорога ведёт через лес. Как в потёмках добираться будете?

– Ерунда. Сколько там того леса? За час дойду.

– Как знаете. Но там, говорят, что-то пугает.

– Басни, – махнул рукой юноша. Попрощался и пошёл.

Ночь была звёздная и тёплая. Месяц освещал лесную дорогу, а по бокам то здесь, то там мелькали фонарики светлячков. Вдруг впереди загорелся странный огонёк. Он напоминал свет уличного фонаря, но не стоял на месте, а прыгал из стороны в сторону. Временами забегал в лесную гущу и петлял в кустах, то приближаясь, то отдаляясь. А то и за спиной оказывался, и это было самое неприятное, потому что приходилось все время оборачиваться. Наконец парень не выдержал и закричал:

– Эй, кто там?! Чего тебе надо?! Хочешь меня сбить с пути?!

Огонёк остановился неподалёку и произнёс:

– Обещай, что спасёшь меня.

– Как?

– Сначала обещай.

– Обещаю сделать все, что в моих силах.

– Надо, чтобы одиннадцать человек со мной поздоровались, а ты будешь двенадцатым. Завтра вечером я буду ждать.

Юноша счастливо добрался домой, а на следующий день пошёл по соседям и рассказал о своём приключении. Ему удалось уговорить людей пойти вечером в лес.

Огонёк уже их ждал. Каждый, проходя мимо него, приветствовал: «Слава Иисусу!», а огонёк кланялся и отвечал: «Вовеки слава!»

После того, как поздоровался парень, огонёк его задержал.

– Погоди, я должен тебе кое-что сказать.

И вот они остались наедине. Огонёк ударился об землю и превратился в человека. Что-то знакомое было в его лице. «Где-то я его видел», – подумал парень.

– Благодарю тебя. Сколько уж я людей просил, но никто не согласился помочь мне… Можно, я тебя проведу в село?

– А почему бы и нет… конечно…

Шли они некоторое время молча, лишь шаги их отзывались эхом в вечерней тишине.

– У тебя был старший брат? – спросил человек.

– Да… Он служил в австрийской армии стрельцом. Погиб три года назад.

– Я тебе расскажу, что с твоим братом произошло. Он был храбрым парнем, пули не боялся. Однажды шли они по Италии. Шли с самого утра, устали. А солнце пекло так немилосердно, что у них рубашки к спинам прилипли от пота. Вода во флягах закончилась, а по дороге нигде и грязной лужи не было. Губы трескались от жажды, язык пересох и был как камень во рту. Глаза жгло, будто в них попал песок, они наливались кровью. Пухли ноги в раскалённых сапогах. Как назло, в небе не было ни одной тучки, чтобы заслонить это адское солнце. А они шли и шли, проклиная и Италию, и царя, который их сюда упёк, и солнце немилосердное… Наконец твой брат не выдержал, сорвал с плеча карабин, навёл на солнце и закричал: «Убью тебя! Убью! Чёртово огниво!» И выстрелил…

Человек замолчал.

– А что было потом?

– Потом… потемнело… Набежали тучи и заслонили солнце. А твой брат упал замертво… И с тех пор должен был он маленьким огоньком по миру блуждать, ожидая того, кто избавит его от напасти.

Сказал это и тут же в темноте растворился. Только издали донеслось:

– Благодарю тебя, братик мой!

 

Зелёная панна

На границе Голоско и Брюховичей есть три холма, а когда-то это были высокие горы – Турица, Городище и Козлов Верх. Ещё когда не было Львова, на горе Городище стоял замок и жила княжеская семья. Князь и княгиня были уже в летах, а детей у них не было, вот и печалились они, кому же наследство оставить.

Тревожные думы мешали князю спать, заставляли вставать и гулять в ночном саду. В одну из таких ночей, когда стояло тёплое и сухое лето, а сияние звёзд и полного месяца заливало сад, увидел князь на дереве дрибнолюдка.

– Доброй ночи, ваша милость, – поздоровался человечек. – Я уже не одну ночь наблюдаю за вами, а вы всё так грустны. Что у вас за горе? Может, я могу чем-нибудь помочь?

– Вы мне поможете? – удивился князь. – Но ведь я грущу не потому, что мне мало богатства.

– Ой, ваша милость, у нас, дрибнолюдков, не только сокровища есть. Нам известны все тайны земли. Тайна каждого стебелька, каждой травинки для нас как на ладони… И, откровенно говоря, я интересуюсь причиной вашей грусти лишь из вежливости. Мне всё и так известно.

– В самом деле? И что же вам известно?

– А то, что вы кручинитесь из-за того, что нет у вас наследников. Вы уже в годах, а детей нет.

– Это правда. Каждый бы на моем месте загрустил.

– Да, горе это и в самом деле немалое. Но я же говорил, что знаю толк в зельях. У нас в таких случаях пьют отвар волшебного зелья, которое людям неизвестно. Я могу вам его дать.

– Просите, чего захотите.

– Я много не попрошу. В субботу моя дочь идёт замуж за короля звенигородских дрибнолюдков. И я бы очень хотел, чтобы их свадьба на всю жизнь им запомнилась! Позвольте, ваша милость, отгулять свадьбу в вашем замке. Нам хватит одной ночи с субботы на воскресенье.

– Нет ничего проще! Я для вас ещё выкачу из подвала бочку лучшего вина.

– Чудесно! Ведь в воскресенье утром вы получите зелье. Но есть одно условие: никто не смеет за нашей свадьбой подглядывать! Если это произойдет, больше вы меня не увидите.

Князь охотно согласился. В субботу он собрал всю челядь и строго приказал ночью в сад носа не высовывать и не приближаться к окнам банкетного зала. А если кто-нибудь ослушается, то будет казнён. После этого он велел прикатить в зал бочку вина и закрыть все двери на замки.

Однако надо же такому было произойти, что у дочери садовника как раз в ту ночь было назначено свидание. И перенести его было невозможно, потому что парень должен был приехать издалека. Встречались они тайком, потому что старый садовник ни за что не хотел отдавать свою дочь замуж в далёкие края.

И вот ночью, когда парочка любо воркотала под деревьями, их ушей коснулась тихая и нежная музыка.

– Что это за музыка? – спросил парень.

– Никто не знает. Князь запретил под страхом смерти заглядывать в окна. А мне так хочется! Как ты думаешь, если я загляну тихонечко в окно – никто же не узнает?

– Хочется ей! Раз он запретил, значит‚ есть на то причины.

– А ты посади меня на плечи, и я гляну. Хорошо? Одним глазком.

И так девушка пристала к парню, что тот наконец согласился, взял её на плечи, и она заглянула в окно. От того, что она увидела, у неё перехватило дух. В зале за столами, которые были заставлены невероятными угощениями, пировали маленькие человечки. На большом кресле разместилась целая капелла музыкантов, а посреди зала вытанцовывали дрибнолюдки в праздничной одежде. И может, всё обошлось бы, если бы одна вещь не развеселила девушку: дрибнолюдки были босые. Представляете – в расшитых золотом кунтушах, с пуговицами-жемчужинками, в шляпах с перьями и цветами, в штанишках из тончайшего шёлка – и босые!

Ну как же тут не рассмеяться! И панночка залилась таким звонким смехом, что дрибнолюдки тут же прекратили веселиться. Музыканты смолкли, пары замерли. А один злобный человечек, который был отцом невесты, воскликнул:

– Дрянная девчонка! За то, что подсматривала за нами, ты будешь наказана! Ты никому не сможешь рассказать о том, что здесь увидела. А после смерти будешь блуждать по замку, пока он будет стоять!

После этих слов свет погас и лилипуты разбежались.

Парень опустил девушку на землю и хотел было её расспросить, что же такое она увидела, что вся побелела. Но она не смогла выдавить из себя ни слова. Она потеряла дар речи.

Утром князь зашёл в зал и увидел на стене надпись: «Дочь садовника испортила нам веселье».

Рассвирепевший князь хотел казнить её, но, увидев, что она уже и так наказана, пощадил. Онемевшая девушка долго не прожила, начала болеть, чахнуть, пока, наконец, не умерла, а после смерти её призрак ночами слонялся по замку.

Прошло много лет. Замок, потеряв хозяев, опустел и пришёл в упадок. В нём селились совы и летучие мыши. В трещинах проросли кусты, крыша осыпалась, и лишь ветер с дождем были теперь его хозяевами. Да ещё призрак девушки в зелёном платье появлялся то тут то там.

Люди остерегались старого запустелого Городища. Ночью можно было услышать плач Зелёной панны. Длилось так до тех пор, пока замок не сровнялся с землёй. Камнями его мостили дорогу и не решались использовать для строительства. Все верили, что с теми камнями может переселиться в новый дом и неприкаянный дух девушки.

С тех пор от замка и людей, которые жили в нём, осталось только название горы – Городище. Хотя, говорят, и до сих пор иногда слышен стон, который звучит из её глубин – будто кто-то плачет, но очень тихо.

 

Как брюховицкий столяр хотел освободить Зелёную панну

Однажды мимо Городища, на котором ещё виднелись руины старого замка, шёл себе молодой столяр из Брюховичей. Был поздний вечер. Вдруг послышался шелест, и нежный девичий голос позвал его. Столяр осмотрелся и увидел панну, которая выходила из-за кустов мальвы. Лунное сияние освещало её пышные светлые волосы, которые ниспадали на зелёное платье.

– Кто ты? – дрожащим голосом спросил столяр.

– Я дочь садовника, который служил когда-то в этом замке.

– А-а, я слышал о тебе, – вспомнил столяр старую легенду. – До сих пор нет тебе покоя?

– Нет. Я живу в этих руинах и жду того, кто меня освободит.

– Так тебя можно освободить? Скажи как, и я попробую.

– Я вообще-то и хочу тебя об этом попросить. Сначала тебе нужно пойти на исповедь и получить отпущение грехов, а в Пасхальное утро, как только взойдёт солнце, жди меня здесь. И не забудь принести полотенце с церковного алтаря. А дальше я уже тебе скажу, что делать.

На прощание панна насыпала столяру полные карманы золота.

На Пасху ни свет ни заря юноша уже ждал на горе Зелёную панну.

– Всё сделал, как я просила? – спросила она, появившись перед ним, будто из-под земли.

– Всё.

– Ну‚ теперь жди, пока я не скажу, что пора. А когда скажу, забрось мне на шею полотенце и крепко держи оба конца. Что бы со мной ни происходило, ты должен выдержать и не испугаться. Иначе я снова провалюсь под землю на целых сто лет.

Тем временем рассвело. Вдалеке забили церковные колокола. На верховье Городища стелился сизый туман. И вот девушка, будто встрепенувшись ото сна, крикнула:

– Держи меня!

Парень мигом набросил полотенце и крепко ухватился за оба конца. А панна начала превращаться в разных чудовищ – то в чёрта, то в змею, то в огромную летучую мышь. Чудовища рычали на столяра, шипели, брызгали слюной. И случайно он, пытаясь уклониться, выпустил из рук один край полотенца. В тот же миг чудище превратилось в Зелёную панну, которая, заливаясь слезами, начала проваливаться под землю, будто засасываемая трясиной.

Столяр бросился было её спасать, но неистовый ветер швырнул его на камни. Когда он пришёл в себя, среди руин не было уже и следа Зелёной панны. Лишь раз в сто лет появляется у неё возможность спастись, если она встретит отважного рыцаря. Но, небось, и до сих пор искупает она свой грех в подземелье.

 

Любовь Лесной панны

Один охотник, блуждая по лесу в поисках добычи, услышал женский плач. Он пошёл на голос и увидел красивую молодую женщину, её длинные зеленоватые волосы запутались в кустах тёрна. Как ни силилась она их распутать – все зря.

Охотник взял нож и обрезал ветви, а потом потихоньку, веточка за веточкой, распутал волосы. Пока он занимался этой кропотливой работой, они разговорились, и оказалось, что перед ним Лесная панна.

– Я хочу тебя одарить за то, что ты меня освободил. Отныне ты будешь каждое воскресенье убивать два оленя и два кабана.

Охотник очень обрадовался и уже хотел было идти, но заметил, что Лесная панна внимательно на него смотрит.

– У тебя есть жена? – спросила она.

– Нет. Я такой бедный, что никто за меня не пошёл.

– У меня в лесной чаще есть роскошный дворец. Хочешь жить со мной?

Но охотник знал, что говорят старые люди о любви Лесной панны. Её любовь высасывает силы из каждого, кто поддаётся её чарам. И охотник отказался. Теперь, раз у него будет добыча, он сможет жениться на девушке, которую любит. Они распрощались, и с тех пор каждое воскресенье охотник ловил двух оленей и двух кабанов. Он быстро разбогател и женился. Но Лесная панна затаила обиду и всё ждала возможности отомстить.

Как-то осенью охотник встретил в лесу оленя с золотыми рогами. Неужели ему панна послала такую богатую добычу? Он знал, что золоторогие олени – это слуги лесных хозяев, и охотиться на них нельзя. Но в ту минуту подумал о другом: будто это Лесная панна подаёт ему знак своей любви. Охотник схватил лук и выпустил стрелу. Стрела со свистом рассекла воздух и, звонко ударившись о золотой рог, отскочила и полетела назад.

Не успел он и глазом моргнуть, как стрела прошила его сердце. Последнее, что он услышал – это смех Лесной панны.

 

Ортым

Из королевского леса по Кармелитской улице протекал когда-то поток Ортым. Говорят, что имя своё он получил от рыцаря Ортыма, который влюбился в русалку, жившую в том потоке.

Ухаживал он за ней некоторое время, и они даже надумали пожениться, но вот собрался король Лев в поход на ятвягов, и рыцарь Ортым должен был с ним ехать.

А вернулся рыцарь из похода не один, привёз с собой литовскую красавицу и думать о русалке забыл. Однажды ночью, когда молодая пара в постели лежала, увидал рыцарь маленькую белую ручку в окне. Ручка манила его за собой, и какая-то странная сила заставила его встать с постели и последовать за той ручкой.

Белая рука плыла перед ним в ночном воздухе, и рыцарь, будто завороженный, шел до тех пор, пока не оказался над потоком.

Волны ударили о берег, и из воды вышла русалка. Она обняла рыцаря и прыгнула с ним в воду. Через несколько дней парни, ловя рыбу, нашли тело рыцаря Ортыма. Все оно бы исполосовано, будто кто-то избил его канчуками. Так отомстила русалка за измену.

Гейкало

Видавшие виды грибники никогда не перекликаются в лесу «гей-гей», а только «гоп-гоп!» Это поэтому, что в чащобе леса живет коварный Гейкало.

Гейкалы выглядят как маленькие мальчики со слишком большой головой, на которой красуется широкополая шляпа. Ноги у них тоненькие, похожие на птичьи. Гейкая, они собираются на обед или на ужин, а кто отзовётся – может попасть в беду. В тот же миг примчится гейкало и запрыгнет на спину:

– Сейчас я тебе покажу гей-гей!

Одного пастуха гейкало носил целую ночь по небу, а опустил так далеко, что тот несколько дней домой добирался.

 

Подмена

В густых лесах в пещерах и дуплах жилы богиньки, или лесные русалки. Это были мохнатые женщины с очень длинным волосами, одевались они в какое-то старое грязное отрепье. В солнечные дни они любили греться на лужайках, а ночью прокрадывались на человеческие огороды и воровали всё, что под руку попало – капусту, свеклу, горох, бобы. Питались они также ягодами, а зимой, когда им не хватало запасов, заготовленных с осени, лизали смолу на соснах.

Иногда богиньки похищали человеческих детей, а вместо них в колыбели клали своих. Правда, не к каждому ребёнку богинька могла подступиться, а только к тому, которого искупали, а воду, оставшуюся от купания, вылили после заката солнца. Кто об этом знал, тот выливал воду или до заката солнца, или уже на следующий день. Также нельзя было купать детей в пятницу.

В Брюховичах богиньки так достали своими грабежами молодых хозяев, что они обратились за советом к знахарке.

– Богиньки любят всё яркое, – сказала знахарка. – Подбросьте для них в свой огород один красный сапожок.

Так они и сделали. Богинька, которая пришла к ним воровать морковь, увидела сапожок и взялась примерять. Ноги у богинек маленькие, и она сначала засунула в сапожок одну ногу, а потом и другую. Дёргает – вытянуть не может. Так она и пролежала беспомощная до самого утра, когда её нашли хозяева.

Богиньку связали, привели в дом и посадили на скамью. Пока они не придумали, что дальше с ней делать, решили сначала позавтракать. И только хозяин сел к столу и взялся за ложку, как богинька начала себе что-то мурчать:

– Гм, гм, гм, гм…

– Что ты там мурлычешь? – отозвался хозяин.

– Что мурлычу, то и мурлычу.

А когда к столу подсела и хозяйка и, перекрестившись, стала есть, богинька захихикала.

– Чего ты хихикаешь? – снова спросил хозяин.

– Чего хихикаю, того и хихикаю.

Но хозяевам уже и ложка в рот не шла, и они продолжали допытываться.

– Скажу, когда меня отпустите, – ответила богинька.

– Хорошо, отпустим, только ты пообещай нам, что не будешь на наш огород ходить.

– Обещаю, – сказала богинька. – Хозяин, когда вы уселись за стол и стали есть, то не перекрестились. Тогда к вам подскочил бес и начал у вас в миске хвостом колотить. Вот потому я и мурлыкала. А когда хозяйка села и перекрестилась, то бес сбежал. Вот потому я хихикала.

Хозяева сдержали слово и отпустили богиньку, а с той поры уже никогда не забывали за столом перекреститься. Но богинька потом отомстила им. Как-то они искупали маленького ребёнка, а муж взял да и вылил воду после заката солнца. В ту же ночь богинька подкралась и подменила их ребенка своим. У их детей были большие головы, они были очень капризными, крикливыми и всегда голодными. Родители сразу увидели, что это не их ребёнок, и снова пошли за советом к знахарке, а та им дала давний рецепт:

– Возьмете большую деревянную ложку и бейте подменыша по голове, пока не прибежит его мать и не возвратит вам вашего ребёнка.

Как стали они подменыша колотить, а он – кричать, как недорезанный пасхальный поросёнок, так сразу и примчалась богинька, неся в руках их ребёнка, и стала просить смиловаться ради Бога. С того времени богиньки обходили их дом, убедившись, что у этих молодых хозяев на каждую их пакость есть свой ответ.

 

Как мельник женился

Была себе когда-то в Зубре мельница‚ старая мельница на маленькой речушке‚ лопасти её весело тарахтели‚ жернова исправно мололи‚ а молодой мельник Корней никогда не сидел без работы.

Однажды приехали к нему на телеге какие-то нездешние люди – муж с женой и юной дочерью. Никогда раньше Корней их не видел‚ а когда решился поинтересоваться‚ откуда они приехали‚ то не услышал ничего конкретного. Было у них по мешку ржи и пшеницы‚ мельник взялся за работу‚ но глаза его непроизвольно всё время посматривали на девушку. А была она такая красивая‚ что только любуйся.

Корней старался её разговорить‚ но из этого ничего не вышло‚ потому что девушка только улыбалась и прятала стыдливо взгляд. Даже жаль ему стало‚ что так скоро зерно смололось. Он помог им загрузить мешки на телеги и снова спросил:

– Так откуда же вы?

– Из-за леса‚ – буркнул муж и хлестнул кнутом коней.

Корней провожал их тоскливым взглядом‚ пока они не исчезли на лесной дороге.

Прошел с тех пор месяц‚ а девушка не покидала мыслей молодого мельника. И днём о ней думал‚ и ночью она ему снилась. Только и мечтал‚ чтобы те странные люди снова приехали.

И вот этот день настал. Троица снова прибыла на мельницу с двумя мешками ржи и пшеницы. И снова мельник пробовал разговорить девушку‚ и в ответ была лишь молчаливая улыбка. Родители её тоже были немногословны и перебрасывались только короткими фразами. И только когда грузились на телегу‚ муж сказал мельнику:

– Вижу, вы положили глаз на мою дочь?

– Да мало сказать! Я из-за неё голову потерял.

– Ну, если так‚ то готовься к свадьбе. Через неделю в субботу приедем с невестой.

Девушка снова ни словечком не обмолвилась‚ а муж ударил кнутом‚ и телега покатилась по дороге по направлению к лесу.

Корней настолько был ошарашен словами отца девушки‚ что не в состоянии был вымолвить ни слова. Да и в самом деле: в ту субботу должна быть свадьба‚ а в церкви ещё никто не договорился. Да и как договариваться‚ когда он не знает ее имени? Вот незадача!

Мельник быстренько оседлал коня и помчался их догонять‚ но, проехав весь лес‚ не нашёл и следа таинственной семьи.

Ну‚ делать нечего. Пошёл мельник в церковь и попросил священника повенчать его в следующую субботу‚ а в это воскресенье объявить помолвку. Священник долго упрямился‚ потому что по традиции о таком должны были объявлять три воскресенья подряд‚ а не одно‚ но когда парень пригрозил‚ что поедет во Львов‚ а там уже наверняка договорится о венчании‚ отец согласился. Одна только преграда всё-таки осталась – имя невесты. Тут священник упёрся уже не на шутку, и Корней сказал:

– Ну, пусть будет Олена‚ – выпалил он первое, что в голову пришло.

– Как это, пусть будет? – удивился священник. – Так Олена она или не Олена?

– Да Олена‚ Олена.

Так и записали. Напоследок отец напомнил‚ чтобы перед венчанием молодые пришли на исповедь.

Корней стал готовиться к свадьбе‚ а так как он был сиротой‚ то приехали его тётки и взялись хозяйничать в доме и на усадьбе‚ а в субботу уже пекли и варили всё‚ что заведено.

Утром в воскресенье Корней‚ празднично наряженный‚ уже выглядывал невесту. Вся его семья и гости старались угадать‚ что же это за таинственная Олена‚ но никто ничего определённого сказать не мог‚ а жених и сам ничего толком не говорил.

Но вот наконец на горизонте поднялась пыль, и к церкви подъехало с десяток украшенных бричек‚ запряжённых вороными конями. Все только ахнули‚ увидев‚ какая невеста красавица. А какое дорогое убранство было на всех‚ кто с ней прибыл! Казалось‚ что это приехало высокое панство.

Корней взял девушку за руку и повёл в церковь‚ а по дороге поинтересовался‚ как же её зовут.

– А как ты сказал священнику?

– Сказал‚ что ты Олена.

– Так и есть‚ – улыбнулась она.

Корней удивился‚ но смолчал‚ и, когда они пошли к исповеди‚ девушка сказала‚ что уже исповедалась, и второй раз этого делать не собирается. Священнику все эти странности уже опостылели, и он только рукой махнул. Исповедал Корнея, и начал молодых венчать. Время от времени жмурил глаза‚ тёр их кулаками и будто хотел внимательнее присмотреться к невесте и её семье. Казалось‚ будто он не верил собственным глазам‚ но что ему там мерещилось‚ так никто и не узнал‚ а сам батюшка никому ничего не сказал – мало ли что старым глазам пригрезится.

Родственники невесты приехали не с пустыми руками‚ а привезли с собой множество кушаний и напитков‚ которых ещё в Зубре никто никогда не видел. Сразу было видно‚ что это зажиточная семья. Удивительно было только‚ что ели они и пили только то‚ что сами с собой привезли‚ а других угощений не трогали. Батюшка и здесь‚ сидя за столом‚ жмурил глаза‚ тряс головой и будто глазам своим не верил. Что-то он видел такое‚ что другим было не видно‚ но‚ считая‚ что это только иллюзия‚ ничем себя не выдал.

После свадьбы родители Олены оставили молодым супругам много денег, и зажили они без всяких хлопот. Мельник даже сдал свою мельницу в аренду‚ потому что больше не было необходимости в ней сидеть.

Шли годы‚ у молодой семьи появились дети‚ родители Олены не забывали их проведывать и дарить гостинцы и деньги‚ и ничто не предвещало серьёзных изменений.

И вот старый священник‚ чуя приближение смерти‚ призвал Корнея к себе и наконец признался в том‚ что ему мерещилось во время венчания и свадьбы. А видел он каких-то странных существ‚ а не людей‚ а на столах рядом с человеческими обычными блюдами прыгали жабы‚ бились головастики‚ сновали пауки‚ ползали мухи и жуки‚ извивались гусеницы и черви. Что бы это могло быть‚ священник объяснить не мог‚ но на всякий случай дал Корнею святое миро и сказал‚ чтобы тот помазал им глаза‚ когда приедут родители жены.

Корней так и поступил. Дождавшись приезда стариков‚ он помазал миром глаза‚ и тут его охватил ужас. Он увидел не людей‚ а мохнатых существ‚ которые лишь отдалённо походили на людей‚ густо заросших шерстью, а ещё у них были длинные носы и короткие хвосты с кисточкой. Мохнатой была и его Олена‚ и нос у неё был‚ как колбаса‚ а из-под платья выглядывал хвост. Она и близко не была такой красавицей‚ как ему раньше казалось. Но самым страшным было то‚ что и дети их были покрыты шерстью‚ хоть и не такой густой‚ и носики у них были меньше‚ и хвостики‚ но всё же они не были людьми. А среди гостинцев‚ которые привезли тесть и тёща‚ был один мусор – лоскуты мха‚ коры‚ полные корзины лягушек‚ жуков и всяческой нечисти.

Корней не мог сдержать своего большого удивления и стоял‚ остолбенев‚ не зная‚ что делать. Лесные русалки – а это были они – заметили его замешательство и поняли‚ что их тайна разгадана.

– Ну‚ что же‚ – отозвался отец‚ – теперь ты знаешь‚ кто мы. Но ты же любишь нашу дочь?

Корней молчал‚ мохнатая и хвостатая Олена не вызвала у него теплых чувств‚ один только страх. Тогда к нему подскочила мать и вытерла глаза мокрым платком – тут же видение исчезло и снова перед ним появились обычные люди – и старые родители‚ и красивая жена, и нарядные кудрявые дети. А на месте жаб и жуков красовались обыкновенные лакомства.

– Корней‚ – прижалась к нему Олена‚ – что с тобой?

С тех пор Корней часто погружался в раздумья‚ а жену бывало что и бил‚ а она всё покорно сносила и никогда ему ни словом не перечила. Но это его особенно раздражало‚ потому что он хотел бы‚ чтобы и она сорвалась, и чтобы ничего его не сдерживало в его гневе. А эта покорность обезоруживала‚ не позволяла вполне высвободиться его злости, и он должен был носить её в себе до следующего раза.

Одним словом‚ ему тяжело было смириться с тем‚ что он породнился с лешими. Но что было ему делать? Да и старики их всем необходимым обеспечивали – не жизнь‚ а благодать. Как же было со этим всем распрощаться?

Как-то возвращались Корней с Оленой с ярмарки‚ и их бричка застряла в болоте. Сколько Корней не хлестал коней‚ сколько не теребил вожжи‚ чуть ли сам не впрягался‚ и все зря – бричка ни с места. И тут наконец заговорила Олена:

– Что же ты за мужчина‚ что с такой ерундой справиться не поможешь?

– Ой‚ кто бы говорил!

– Ну‚ хорошо. Придётся тебе показать‚ как это делается.

Она подошла к бричке‚ одним резким движением выдернула колесо из болота и вытолкала бричку вперед. Кони выехали на дорогу и стали. Корней разинул рот и дыхание затаил.

– Ну что, поехали? – спросила Олена‚ будто ничего особенного не произошло.

– А… ну, ты и сильная баба! – пролепетал он. – Чего же ты… чего же ты…

– Что? Чего я тебе поддавалась, когда ты меня лупил? Это тебя интересует?

– Ага… Ты же могла меня одной рукой… как эту бричку…

– Могла. Но знаешь‚ почему я этого не сделала? Потому‚ что ты отец моих детей, и я люблю тебя. Вот почему. А теперь поехали.

Ну‚ с того времени Корней уже никогда не смел руки на жену поднять‚ а о том‚ кем на самом деле она являлась, и думать перестал. Да и какая, в конце-концов, надобность об этом думать? Главное ведь то‚ что видят его глаза.

 

Плачка

Это красивая женщина в белом будто снег платье и в чёрном платке на голове‚ с очень печальным лицом и заплаканными глазами. Появляется она чаще всего в домах‚ где никто не живёт, в пустых церквях‚ на руинах. Видят её также на полях после заката солнца‚ когда она сидит на камне, вздыхает и заливается слезами.

Более ста лет назад по дороге из Брюховичей плёлся убогий слепец с мальчиком-проводником. Когда они вышли на Голоско‚ то мальчик увидел старую перекошенную на один бок корчму без окон и дверей‚ заросшую плющом и другими растениями. Вокруг корчмы усыхал бывший сад‚ который тоже утопал в сорняках. Из здания доносились какие-то всхлипывания‚ чьи-то жалобы, и слепец направился туда‚ в надежде на милостыню.

– Там одни руины‚ – сказал мальчик‚ – никто там не живёт.

Но слепец шел на голос, и когда они отворили двери‚ то мальчик увидел молодую женщину в траурном платье.

– Молитесь! Молитесь! Молитесь! – произнесла женщина и‚ насыпав старику целую пригоршню золотых монет‚ исчезла.

Монеты оказались очень старыми и выглядели так‚ будто сотни лет пролежали в земле. А через несколько дней после этого началась Первая мировая война. Да это и не удивительно‚ потому что Плачка зачастую появлялась именно перед каким-то несчастьем‚ мором или войной‚ оплакивая будущие жертвы.

 

Сокровище в часовне

Плачка может появляться также там‚ где закопаны сокровища. На Клепарове стояла когда-то старая разрушенная часовня. Неподалёку была убогая избушка овощевода‚ который жил лишь тем‚ что удавалось вырастить на склонах холмов и выторговать на рынке. Овощевод был странноватым мужчиной со своими прихотями и давними привычками. Жил он в уединении‚ сторонился людей‚ а в свободное время старался как-то починить часовню‚ чтобы она окончательно не развалилась.

Именно в той часовне люди не раз видели Плачку. Слухи о её появлении распространялись по окраине‚ пока троица лычаковских батяров не решила прийти с лопатами к часовне и попробовать поискать сокровища.

Пейзажи там были довольно мрачные‚ человек из города непременно чувствовал себя неуютно и тревожно‚ попав туда‚ а старый овощевод своим видом навевал только жуть. А что уж говорить о ночной поре‚ когда батяры отправились за сокровищами‚ чтобы ещё до первых петухов завершить задуманное.

Ночь была лунная и ветреная‚ сосны трусливо поскрипывали и шумели‚ а издалека отзывалась сова. Батяры работали всю ночь‚ обрыскали вдоль и поперёк всю часовню‚ сорвали трухлявый пол‚ но не нашли ничего интересного‚ кроме нескольких черепов и каменных глыб‚ над которыми пришлось сильно попотеть.

На рассвете батяры‚ проклиная всё на свете‚ бросили напрасный труд‚ сели на груду досок и‚ вынув бутыль и закуску‚ принялись завтракать.

Солнце обагрило горизонт‚ просыпались птички, и расступалась мгла. Вдруг услышали разбойники какое-то гудение‚ а подняв головы‚ увидели осиное гнездо под сводом. Осы как раз начинали просыпаться. И тут кто-то из батяров предложил разыграть с овощеводом весёлую шутку – бросить ему в дом осиное гнездо. Так они и сделали – завернули гнездо в одежду‚ подкрались к избушке овощевода и бросили в окно‚ крикнув:

– Хватай сокровище!

И с громким улюлюканьем удрали. Старик поднялся с кровати и увидел перед собой рассыпанное по земле золото. В тот же миг вышла из стены та самая женщина в траурном платье‚ которую видели в часовне‚ и сказала:

– Возьми себе эти деньги и раздели их на три части. Одну часть оставь себе‚ на вторую отстрой часовню‚ а третью отдай в сиротский приют, потому что сирот в скором времени станет больше. Молитесь! Молитесь! Молитесь!

И с этими словами исчезла.

 

Плачка на Высоком замке

На руинах Высокого замка люди не раз находили стеклянные или металлические изъеденные ржавчиной вещи, а порой и медные и серебряные деньги‚ что веками пролежали в земле.

К тем руинам каждый вечер после заката солнца приходила плачка, развешивала венки полевых цветов и, присев на камне, заламывая руки‚ заливалась слезами. Её жалобные рыдания и сетования слышались издалека. Но никто из местных не решался подойти ближе‚ а путники думали‚ что это несчастная мать оплакивает своих детей‚ но когда пробовали подойти к ней‚ плачка исчезала до следующего вечера.

Помещик из Снесенья собрал как-то людей и велел раскопать руины‚ в надежде, что там есть сокровища.

Несколько дней длились раскопки‚ пока рабочие не наткнулись на каменный свод. Тогда взялись за кайла и ломы и раздолбили его так‚ чтобы можно было попасть внутрь. После долгой тяжёлой работы нашли наконец железные двери. Полдня промучившись с этими дверями, рабочие наконец смогли их выломать и оказались в тёмном затхлом помещении‚ где было полно скелетов‚ а каждый из них к стене цепями прикован. Увидев ужасающую картину‚ все закоченели от страха. Видимо, здесь была тюрьма, и эти горемычные умерли от голода и жажды. Вот их и оплакивала плачка.

– Снять кандалы! – велел помещик.

Кандалы сняли и завезли к пану, а он потом перед соседями хвастал теми древними вещами. Скелеты вытащили и похоронили в общей могиле на кладбище.

Но когда люди пробили соседнюю стену и увидели там большие кованые сундуки‚ вдруг ударил гром‚ запрыгали в небе молнии и озарили великана в латах с мечом в руке. Исполин закричал:

– Несчастные! Золота и серебра вам захотелось?! Прочь отсюда‚ а то засыплю вас землёй! Так и останетесь здесь возле моих сокровищ!

Люди оставили все инструменты и со всех ног бросились удирать из ямы‚ а потом бежали стремглав с горы‚ дрожа от страха‚ и помещик впереди всех‚ вытаращив глаза. С тех пор никто больше не пытался раскапывать те руины.

Говорили‚ что в тот же вечер появилась плачка на руинах‚ посыпала могилу цветами и стала читать молитвы.

 

Дикая охота

Возле Сихова когда-то шумели густые-прегустые леса с вековыми дубами и непроходимыми чащами. Вдоль лесов тянулись поля, и люди, которые их обрабатывали, не раз слышали, как в глубине леса топочут кони, лают борзые, охотники дудят в рога, вихрь ломает деревья, крушит сухостой, а в верхушках деревьев звучит громкое «Гей-го! Гу-гей-го! Гей-го!» Если кто-то в это время, когда мчались дикие охотники, находился в лесу, то, услышав шум и вопль, бросал всё и спешил прочь из леса. А когда видел, что не успеет убежать, то падал на землю ничком, скрестив руки, и лежал неподвижно, ожидая, пока дикие охотники не промчатся над ним. Казалось, они летят над землёй так низко, что вот-вот растопчут, но это только так казалось. Если лежать тихо и не стараться рассмотреть ловцов, то всё приключение ничем не угрожает. А о том, чтобы откликнуться на их «Гей-го!», то и речи быть не могло. И вот почему.

Вдоль леса тянулись поля. Как-то человек, который полол грядки, услышал восклицания диких охотников, которые гарцевали по лесу, и сдуру крикнул во весь голос:

– Го-гей-го!

В ответ прозвучал такой жуткий хохот, что волосы у мужчины встали дыбом, и он изо всех сил помчался домой. А ночью услышал возле своего дома ржание коней, топот копыт, и через миг кто-то швырнул ему в окно сгнившую лошадиную ногу, которая воняла так ужасно, что мужчина, хоть и очень испугался, выбросил ногу из дома.

Утром он нашёл ногу на том же месте. Тогда он выкопал около леса яму и закопал ногу. Но когда вернулся домой, то увидел её там, где и нашёл. Вот так морока! Хорошо, что он додумался батюшку пригласить, чтобы тот освятил дом, и наконец сумел избавиться от этой вонючей ноги.

А другому такому смельчаку, который откликнулся на вопли диких ловцов, швырнули в окно человеческую ногу в красном сапоге, которая кровоточила и тоже воняла, как сто чертей. При этом, правда, ещё и крикнули:

– А это тебе кусочек мясца за то, что нам помогал!

И так же он маялся с ногой, пока не позвал местного священника.

Ещё был случай, когда охотник, услышав, что мчатся дикие ловцы, да так, что аж деревья пригибаются едва не до самой земли, стал им вторить:

– Гей-го!

В тот же миг ему под ноги упал забитый заяц. Охотник очень обрадовался, потому что как раз ничего не поймал, он подобрал зайца и бросил в сумку. Уже по дороге домой он почувствовал, что что-то пованивает, но не предал этому значения. Дома открыл сумку, а там – сгнившая падаль, вся в червях. Бррр!

С тех пор все запомнили, что нельзя откликаться на крики диких охотников.

 

Рука оборотня

В первой половине XVІІ века на окраине Львова жил Базилий Горошинский, человек богатый и уважаемый. Его поместье раскинулось на берегу Полтвы, а за рекой темнели густые леса, где водилось много зверей, и пан Базилий зачастую выбирался со своими собаками на охоту. Этот лес оброс нехорошими слухами, крестьяне остерегались заходить в глубь леса без оружия. Считалось, что там водилось какое-то чудовище, похожее на волка, и уже были случаи, что оно нападало на людей. Однако сам пан Базилий считал эти слухи суеверием.

В один сентябрьский день 1624 года приехал в гости к пану Базилию его давний товарищ Северин Мостович, который был отчаянным охотником и любил целыми днями блуждать по лесам, охотясь на фазанов, тетеревов или зайцев. В гостях он тоже баклуши не бил и начал уговаривать хозяина пойти вместе на охоту, но тот отказался, потому что ждал жену, которая должна была вернуться от своих родителей. Пан Базилий сказал, что как только жена вернётся, он догонит пана Северина.

Гостю не оставалось ничего другого, как, прихватив мушкет и сумку, отправиться в лес одному.

Тем временем пан Базилий, так и не дождавшись своей жены и думая, что она осталась у родителей ночевать, решил присоединиться к гостю.

Уже день клонился к вечеру, солнце как раз золотило верхушки деревьев. Пан Базилий миновал просеку и когда стал спускаться в долину, где водилось много разной дичи, услышал какую-то возню и крики. Через минуту он увидел своего товарища среди всклокоченной травы и вырванных с корнями кустов. Весь его вид говорил о том, что он пережил какое-то неприятное приключение. Приблизившись, пан Базилий ужаснулся: его гость с растерянным видом озирался по сторонам, будто ожидая нападения, одежда была истрёпана и забрызгана кровью, руки исцарапаны, страх горел в его глазах.

– Что произошло? – удивился пан Базилий.

– Только что на меня напала очень большая волчица! Я выстрелил и не попал. Она прыгнула на меня, и я огрел её по голове прикладом. Она покатилась по траве, а я выхватил саблю и, когда волчица прыгнула на меня снова, ударил её наотмашь и отрубил лапу. После этого она, страшно скуля, исчезла. Лапу я спрятал в сумку. Сейчас тебе покажу, чтобы ты не думал, будто я всё выдумал.

Но пан Базилий взял его за руку и потянул вверх.

– Дома покажешь, пойдём отсюда. Если это та волчица, которая давно уже на всех наводит ужас, то лучше нам поскорее отсюда убраться.

Когда они вошли в двор, пан Северин развязал сумку и вытряс свой трофей. Но к их удивлению оттуда вывалилась не волчья лапа, а женская рука с перстнями. Хозяин вскрикнул, узнав в тех перстнях драгоценности своей жены. В это время из дома выбежал слуга:

– Пан! Пани уже дома, но с ней беда. Она вся в крови. Я уже послал за врачом.

Хозяин и его гость тут же вбежали в дом и увидели хозяйку на кровати в полусознательном состоянии, левая рука была завязана платком. На платке и простыне виднелась кровь.

– Это была ты! – воскликнул хозяин.

– Я умираю… – простонала женщина. – Я боялась тебе рассказывать о том, что я оборотень. Я любила тебя.

Пан Базилий ужаснулся.

В эту минуту появился врач, он развязал платок, и все увидели, что левая кисть у женщины отрублена. Перевязав больную, врач сказал:

– Она потеряла много крови, но её жизни ничто не угрожает.

Хозяин и гость вышли во двор.

– Думаю, вы должны дать знать магистрату об этом событии, – сказал пан Северин.

– Можете не сомневаться. Но подожду несколько дней, пока она выздоровеет.

– Вы очень рискуете. Разве можно жить в одном доме с таким чудовищем?

– Она моя жена. И она никогда не показывала себя чудовищем.

– Как знаете, – пожал плечами пан Северин. – Со своей стороны обещаю не разглашать этого приключения. Но и вы долго не медлите, потому что неизвестно, чем это всё для вас может закончиться.

На том они простились.

Пан Базилий сел возле больной и не знал, что говорить. Жена заговорила первой. Тихим утомлённым голосом рассказала то, о чём никому не рассказывала. Как к ней посватался один шляхтич, а она ему отказала, и за это мать того шляхтича, злая ведьма, прокляла ее. Она же думала, что это пройдёт, и проклятие не будет иметь силы, но произошло иначе – раз в месяц женщина убегала в лес, превращалась в здоровенную волчицу и охотилась на людей.

Пан Базилий долго думал, как поступить, и наконец, когда жене стало легче, повёз её в монастырь бернардинов. Монахи, выслушав всю историю, сказали, что ничего обещать не могут, но попробуют как-то беде помочь. Женщину посадили в железную клетку, а монахи стали читать над ней молитвы.

«Девять дней и девять ночей молились они по очереди, – пишет хронист, – и девять дней и девять ночей происходило в той клетке нечто ужасное. Женщина то превращалась в волчицу и с безудержной злостью бросалась на решётку, стараясь перегрызть прутья зубами, аж искры сыпались, то снова обретала человеческий облик, и тогда горько плакала, заламывая руки, но с каждым днём и с каждой ночью в волчицу она превращалась всё реже, пока на десятый день не освободилась от проклятья».

С тех пор у супругов Горошинских больше никогда не было таких ужасных испытаний. А пан Северин ещё не раз приезжал к ним на охоту, но всегда, когда взгляд его падал на руку хозяйки, которую она прятала в варежке с протезом, ему становилось немного жутко, и он отводил глаза.

 

Моровица

В Лисиничах у реки жил человек по имени Петро. В то лето стояла страшная жара, солнце так пекло, что не было никакого спасения. Петро как раз косил ячмень, но жара так утомила его, что он, наконец, убежал в тень под дерево. Решил, пока солнце печёт, передремать. Поле его было на холме, и пейзажи вокруг были как на ладони.

Петру не спалось, и он стал смотреть вдаль. Вдруг видит – что-то двигается в его направлении: то ли плывёт, то ли идёт. И чем ближе оно подходило или подплывало, тем больше походило на женщину, закутанную с головы до пят в большой платок. Петро протёр глаза, потому что в скором времени уже отчётливо видел, что эта странная фигура всё-таки плывёт в воздухе. Но вот она опустилась на землю и, высоко поднимая ноги, направилась исполинскими шагами прямо к нему.

Петро, хотя и был не из трусливых, но испугался и хотел было убежать, но марево вцепилось в него своими длинными костлявыми руками:

– Стой, братец, стой! Ты не узнал меня?.. Я же Моровица!.. Возьми меня на плечи и обойди со мной всю Русь!.. Но – чур! Не пропусти ни одного села, ни одного города и городка: я всюду должна побывать. А за твои услуги я заплачу тебе жизнью: со мной ты не умрёшь. Хоть люди вокруг тебя будут тысячами падать, а ты будешь живой и здоровый.

И, не дожидаяся его согласия, Моровица вскочила ему на плечи, и они тронулись в путь. Петро идёт, идёт, и удивляется, что не ощущает своей ноши. Оглянулся он назад, думая, что чума оставила его в покое; не тут-то было: призрак сидел, крепко держась за волосы. Сидящий у него на плечах, он показался ему ещё более ужасным и пугающим.

Нечего делать: Петро идёт, страшно ему, но идёт. Наконец он пришёл в один грязный городок, зашёл на Рынок и удивился: всюду веселье, танцы, песни, шум, гам, пылища столбом… Посмотрел он на эту разгульную жизнь и подумал: «Неужели все это веселье разгонит Моровица?»

Едва успел подумать, как призрак махнул платком, и мигом все прекратилось: исчезло веселье, смолкли песни. Куда не посмотрит Петро – всюду гробы, похороны, церковные звоны и панихиды. Все кладбища переполненные так, что уже и хоронить больше негде. Рынок заполнили трупы, оборванные, голые и обезображенные предсмертными судорогами.

Петро пошёл дальше, и где бы он не проходил с Моровицей, всюду видел он одних мертвецов. Пройдут село – за ними остаются пустые хаты, собаки и волки, которые справляют кровавые поминки. Люди, в предчувствии бедствия, убегали в поля, в леса и овраги, но Моровица догоняла их и убивала на месте, без исповеди и покаяния. Отовсюду звучали стоны и мольбы пощады, но Моровица не щадила никого.

Много городов, сёл и местечек обошел Петро со своей ужасной ношей, и уже ему надоело носить её. Но вот дорога их привела к селу над Днестром, где жили родственники его жены. Сердце его облилось кровью. «Нет, – решил он. – Сюда я её ни за что не понесу».

И он пошёл в обход, чтобы пройти то село. Идёт он и идёт, и всё думает, как бы ему избавиться от эпидемии. И вот, когда они вышли на крутой берег Днестра, Петро вдруг обхватил Моровицу за ноги, чтобы она не соскочила с его плеч, подбежал к краю и прыгнул в глубокий поток. Он задыхался в воде, но крепко держал за ноги чуму, чтобы своей бесстрашной смертью спасти мир от той заразы.

Так погиб храбрый крестьянин в синих водах Днестра, но не удалось ему утопить чуму, потому что она была легче воды. Зато удалось напугать так, что она удрала за высокие горы, в глухие леса и болота, надолго оставив людей в покое.

 

Дрибнолюдки

В густых лесах и горах живут маленькие человечки, которых народ прозвал дрибнолюдками. А так как они носили красные шляпки и были похожи на грибы, звали их также червонюхами и козариками. Когда-то козарики жили в человеческих домах в тёплом месте за печкой, но с тех пор, как люди начали их обижать, они переселились в глухие леса и скалы, поселились внутри гор и холмов. С той поры встретить их стало трудно.

А когда-то дрибнолюдки охотно людям помогали. Бывало, что только возьмётся хозяин рожь жать, приходит на поле – а оно уже и сжато и в снопы связано.

Случилось как-то, что хозяева застали скошенной ещё недозрелую пшеницу и начали ругать козариков, но когда на следующий день град побил весь хлеб другим хозяевам, были признательны, что хотя бы для скота корм спасли.

 

Свадьба дрибнолюдков

Бродячий скрипач Войтко был так знаменит, что в один день не раз приходилось ему играть на нескольких свадьбах. Каждому хотелось пригласить именно Войтка на свой праздник. Смолоду он никогда не отказывался, но с возрастом не было для него большего счастья, чем, заработав немного денег, возвращаться в свой дом в Винниках. И хоть был тот дом стар, как мир, и такой же горбатый, как и его хозяин, но только в нём он чувствовал он себя уютно и безопасно. В свободные от странствований дни, а они наступали в пост, любил Войтко сесть себе на завалинке и курить трубку.

Был апрель, до Пасхи оставалось каких-то две недели. Войтко сидел на завалинке и думал, повезёт ли ему на праздник разговеться, или и дальше придётся поститься. Но тут из-за кустов неожиданно выскочил заяц. Войтко остолбенел, потому что ещё не видел, чтобы зайцы под домом бегали. Но он удивился ещё больше, когда увидел, что заяц был запряжен в маленькую золотую бричку, в которой сидел маленький человечек в зелёном кафтане и красной шляпке. Войтко сразу догадался, кого он видит перед собой, но от неожиданности разинул рот так широко, что даже трубка выпала. Бричка остановилась возле скрипача, бравый козарик выскочил из неё, снял шляпу, поклонился и произнёс:

– Уважаемый пан Войтко, не были ли бы вы так добры прибыть ко мне в субботу на свадьбу? Я свою дочь замуж выдаю.

Войтко продолжал сидеть с разинутым ртом. Он пришёл в себя только тогда, когда козарик нагнулся, поднял трубку и подал ему.

– Да… благодарю, – произнес скрипач, но больше ни слова не способен был из себя выдавить.

– Пан Войтко, мы вас отблагодарим, – продолжил лилипут. – В субботу вечером мы вас ждём под горой Жупан.

После этого неожиданный гость исчез, а Войтко снова углубился в свои раздумья.

«Э, есть Бог на свете, если послал мне заработок перед праздниками. Вот только что же я этим малышам сыграю? Разве же я знаю их танцы?»

Но когда наступила суббота, Войтко надел чистую белую рубашку, подстриг усы и отправился к горе Жупан. Из леса веяло вечерней прохладой, и вскрикивали птицы, устраиваясь на ночлег. Войтко остановился у подножия и оглянулся.

– Эй! – послышалось из-под ног. – Доброго здоровья. А мы уже вас ждём.

Из травы выскочил знакомый козарик.

– Пойдёмте за мной, – позвал он и побежал так быстро, прыгая с камня на камень, что скрипач едва за ним поспевал.

Неожиданно козарик ударил по горе прутиком, гора расступилась, и открылся вход в пещеру. Войтко послушно ступал за проводником, удивляясь откуда здесь свет берётся, что всё кругом озарено, как во дворце. В скором времени они оказались в украшенном цветами зале, где столы ломились от блюд и напитков. Но всё там было очень маленькое, как раз для козариков. Бокалы величиной с напёрсток, тарелки и миски величиной со скорлупку ореха, ножи и вилки, как спички. Во главе стола сидели молодожёны, наряженные в праздничные наряды, перед ними высился богатый каравай. «Ого, всё как у нас», – удивился скрипач.

Его посадили на каменном возвышении перед дубовым пеньком, на котором было с десяток маленьких бутылочек вина и целая гора мисочек с блюдами. Подосиновички предусмотрели, что для обычного человека их порции просто смешны. Войтко не заставлял себя долго просить, и только гости выпили за здоровье молодых, принялся за угощение. Не стоит и говорить, что Войтко пил не бокалами, а целыми бутылками. Правда, бутылки те были величиной со сливу.

И вот настала пора танцевать, и на середину зала вышла небольшая капелла музыкантов. Был у них бубен, скрипка, бас и цимбалы. «Зачем они меня нанимали?» – удивился Войтко. Но когда капелла заиграла, всё стало ясно, потому что это была не игра, а какая-то ужасная какофония: скрип-скрип, скрип-скрип – хоть уши затыкай. Тогда Войтко взял скрипку и завёл такую мелодию, что сразу все козарики выбежали из-за столов и закружились в вихре танца. Маленькие музыканты, услышав игру скрипки Войтка, на минутку перестали играть и внимательно прислушались, а потом стали ему сначала робко, а дальше всё смелее подыгрывать.

Целую ночь с перерывами Войтко развлекал козариков, которые очень обрадовались, что он научил их музыкантов стольким замечательным мелодиям. А под утро, когда усталые хозяева начали укладываться спать, козарик, который пригласил скрипача на свадьбу, отблагодарил его тем, что насыпал полные карманы лесных орешков. Войтка такая плата очень удивила и огорчила, надежды на то, что он сможет достойно отпраздновать Пасху, растаяли, как сон. Но он ничем не выдал своего разочарования, сердечно поблагодарил и отправился домой.

Возле своего дома скрипач высыпал орешки на скамью, на которой он каждый день оставлял угощения для белочки, которая любила к нему наведываться. По обыкновению, он ей оставлял семечки подсолнечника и тыквы и сушёные яблоки, но лесные орешки должны были ей больше понравиться, подумал Войтко и завалился спать.

Проснулся он пополудни. Что-то ему мешало сбоку. Опустил руку в карман и нащупал ещё один орешек. И когда он его достал, то подумал, что ещё не проснулся: орешек был из чистого золота. Войтко сорвался с лежанки, выбежал на двор и – к скамье. Увидев скорлупки, затаил дыхание: неужели белочка успела их все разгрызть? Но вот что-то блеснуло в траве. Что это? Золотой орешек! А вот второй, третий! Нет, не все она ещё разгрызла, хотя и старалась. Всего Войтко отыскал лишь пять орешков, хотя их было в десять раз больше. Но и этого оказалось достаточно, чтобы он мог обеспечить себя до конца жизни.

 

Белая корова

В Белогорще никак не могли справиться с волками, которые нападали на пастбища. Что не выгонит пастух коров, то обязательно без одной-двух вернется. Волков развелось тогда в близлежащих лесах очень много, и все они ходили злые и голодные. Наконец коров вообще перестали выводить на пастбища, и кормили скошенной травой.

Как раз в то время одной бедной сироте явился во сне маленький человечек и сказал:

– Пойди к войту и в пастухи попросись. Скажи, что знаешь, как с волками справиться.

– Но я же не знаю!

– На пастбище узнаешь, – ответил дрибнолюдок и исчез.

Девочка рассказала свой сон бабушке, с которой жила в ветхой убогой избушке. Бабушка подумала, подумала, и решила пойти к войту вместе с внучкой. И когда войт их выслушал, то стал смеяться:

– Куда тебе такой маленькой коров от волков уберечь. Здесь вон и взрослые пастухи не смогли бы управиться.

Но девочка и бабушка упрямо стояли на своём, и всё-таки убедили войта доверить белогорское стадо девочке.

– Хорошо, – согласился войт. – Если вы такие упрямые, то пусть девчонка завтра выгонит стадо. Но одно условие: если хоть одной коровы не будет хватать, то она пойдёт к хозяину, чья корова погибнет, в батрачество. И будет у него работать до тех пор, пока не отработает корову.

Утром рано погнала девочка стадо на пастбище. Дорога тянулась вдоль рощицы, и вот, когда они её миновали, оттуда вышла белоснежная корова и присоединилась к стаду. Целый день до позднего вечера паслась белая корова с остальным стадом, и никакой волк не посмел напасть, а когда девочка погнала стадо назад, белая корова исчезла в роще, будто её и не было.

Вся Белогорща дивилась тому, что маленькой девочке удалось то, с чем не справились взрослые.

Изо дня в день пасла она стадо, и каждый день белая корова вместе со стадом паслась, а волков и след пропал.

Люди так были признательны девочке, что выстроили для неё и её бабушки новенький дом из дубовых колод, да ещё и одеждой задарили и продуктами. А когда стали девочку расспрашивать, каким образом она смогла коров уберечь, то услышали историю о белой корове, которая паслась со стадом. Знающие люди сразу догадались, что та корова принадлежала лесным козарикам-дрибнолюдкам.

– Пока ты её будешь пасти, – сказа войт, – до тех пор волки стада не тронут. Поэтому охраняй её, а добрые человечки тебя отблагодарят.

И в самом деле, белая корова начала каждый день приносить на роге привязанный за ниточку золотой дукат.

Девочка в скором времени разбогатела, а когда она выросла, превратившись в красивую девушку, и решила заняться собственным хозяйством, стадо передали другому пастуху. И он так же берёг белую корову как зеницу ока.

Так было бы и по сей день, если бы не попался один жадный хозяин, который решил, что такая необыкновенная корова должна стоить немалых денег. Вот он поймал её да и поволок на базар. И не прошёл он с ней и ста шагов, как корова превратилась в старую дуплистую колоду.

С тех пор уже никто никогда в Белогорще не видел белой коровы.

 

Табачок

Один бедный человек с Майоровки пошёл попросить хлеба у своего богатого брата, который жил в Винниках и держал большое хозяйство. Но, как на беду, был тот брат таким скупцом, что даже сухаря не дал.

– Пойди заработай сам, вот и будет тебе хлеб, а я для нищих хлеба не держу.

Пришлось мужчине возвращаться ни с чем домой, идёт он и места себе не находит, потому что дети будут спрашивать его, что он принёс, а он только руками разведёт. Назад он решил идти по лесу, чтобы сократить дорогу. Шёл он, шёл, но тут начало смеркаться, лёгкий туман опустился на землю, и мужчина ускорил шаг, чтобы чего доброго не сбиться с пути. Как вдруг откуда-то из кустов прозвучало:

– Эй, сударь! Подождите!

Голосок бы тоненький, писклявый, и мужчина решил, что это ему послышалось. Он оглянулся, но никого не заметил. Но только сделал шаг, как снова тот же самый голосок его остановил:

– Погодите, сударь!

– Кто это?

– Это я! – откликнулся кто-то прямо у него из-под ног.

Мужчина наклонился и увидел козарика в траве.

– Возьмите меня с собой, – попросился тот.

Мужчина взял козарика на ладонь и посадил себе на шляпу. Там козарику было очень удобно путешествовать и он, удобно развалившись, стал напевать какую-то весёлую песенку. Так шли они по лесу, а туман перед ними расступался, и мужчина уже не боялся, что может заблудиться.

– Сударь, скажите, – отозвался козарик, – а нет ли у вас, случайно, трубочки покурить?

– Есть, почему же нет. Вот только табак закончился.

– Не беда. У меня есть.

Мужчина дал дрибнолюдку трубку и огниво, козарик набил трубку душистым табаком и с удовольствием стал дымок колечками выпускать. Когда они оказались возле Медовой пещеры, козарик сказал:

– Ну, пан, я уже на месте. – А оказавшись на земле, добавил: – Хорошая у вас трубка. Покурите и вы моего табачка. Будьте здоровы.

– И вы не болейте, – помахал козарику рукой мужчина и пошёл дальше.

Идёт он и удивляется, какой же табак вкусный у козарика, такой добрый, что аж в голове просветлело, и грусть развеялась. Но вместе с тем с каждым шагом мужчина начал ощущать в голове какую-то тяжесть. Такое впечатление, будто на шляпу ему ворона села. А может, и не ворона, а даже цапля. Да какая там цапля? Две цапли, да ещё и с аистом!

Ой! А это что за беда? Шляпа от тяжести на самый нос ему слезла. Мужчина взялся за поля шляпы, осторожно снял её с головы и ахнул: большие драгоценные камни украшали его старую поношенную шляпу, а каждый камешек был искусно пришит золотой ниточкой, да так, что материи и видно уже не было. Вот чудеса-то! Мужчина спрятал шляпу за пазухой и изо всех сил бросился домой. А там уже радости не было границ.

 

Золото козариков

В Медовой пещере на Майоровке не раз видели козариков, как они ходили, подсвечивая себе фонариками. Однажды мимо пещеры ехал на телеге крестьянин Стефан из Зубры с женой. Вдруг он услышал, что из пещеры доносится какой-то стук, будто кто-то долбит камень. А через мгновение заметил он огонёк, который блеснул возле пещеры и исчез. Сколько он раньше не ездил по этой самой дороге, но ещё никогда не слышал, чтобы там что-нибудь стучало.

– Подожди меня здесь, – сказал крестьянин жене, – чтоб я скис, если здесь не сокровища добывают.

Жена пыталась его остановить, но зря – он поторопился к пещере и смело вошёл внутрь. Сначала там было темно, и только в глубине что-то мелькало. Крестьянин сделал несколько шагов, и в скором времени оказался в ярко освещённой галерее. На каждом каменном выступе светился фонарик, а множество козариков ритмично долбили стены маленькими кайлами. Из стен вылетали золотые слитки и катились наземь, а другие козарики собирали их в корзины и очень радовались, когда удавалось добыть кусок побольше.

Крестьянин смотрел, стоя в тени, будто завороженный, пожирая глазами полные корзины золота. Но вот один козарик ударил кайлом изо всех сил, и из стены вылетела золотая глыба величиной с кошачью голову. Сразу же все козарики запрыгали от радости, захлопали в ладоши и стали петь какую-то героическую песню. Это зрелище так развеселило крестьянина, что он не сдержался и расхохотался. В ответ прозвучал громкий грохот, и сразу же всё погасло.

Жена крестьянина услышала со двора тот грохот и с замиранием сердца бросилась к пещере, но не смогла пройти и нескольких шагов, потому что потолок осыпался, а ползти она не решилась. Вернулась назад и ждала своего мужа, но, так и не дождавшись, отправилась домой. Утром она пошла к священнику и рассказала ему обо всём. Тот её утешил и посоветовал ровно через год вернуться на то же самое место, потому что есть надежда, что её муж выберется из пещеры.

Так она и сделала. Из пещеры снова доносилось постукивание молоточков, а в глубине мелькал свет. Женщина вошла в пещеру и увидела, что потолок поднялся настолько, что можно свободно двигаться. Она дошла до освещённой галереи и остановилась, завороженная зрелищем. Козарики были настолько увлечены работой, что ничего не замечали. Тут она увидела и своего мужа. Он бил кайлом по стене и казался совершенно спокойным. Жена пробовала как-то тихонько обратить его внимание на себя, но тот ни на миг не отвлекался от своей работы. Наконец женщина позвала:

– Стефан! Иди сюда! Это я, твоя жена!

Тут же свет погас, прозвучал грохот, посыпались камни, и пещера поглотила и жену, и мужа. Говорят, они останутся там до самого Судного дня.