Начало беременности „узнается по краскамъ, у которой женщины краски идутъ: краски перестали итти, – ну, значитъ, забрюхатѣла. А у которой красокъ нѣту, та скудаться зачнетъ: тянетъ ее, позыватъ на разну пищу, а не ѣстца… У другихъ изжога быватъ, ѣдятъ мѣлъ, перфильску глину“.

Когда женщина почувствуетъ себя „чижо́лой“, она до самыхъ „роди́нъ“ должна считаться со своимъ положеніемъ, чтобы ребенокъ родился благополучно. Помимо того, что она избѣгаетъ поднимать тяжести, ей предписывается немало различныхъ правилъ поведенія; такъ, „она не должна плювать, какъ увидитъ что га́дское, а то ребенокъ будетъ душноротый; не должна пинать собаку, а то у ребенка доспѣтся „собачья старость“; не должна пинать свинью, а то ребенка „щетина будетъ маять“; не должна перешагивать черезъ веревку, а то при родахъ „пуповина обовьется кругомъ шеи ребенка и не дастъ ему ходу“ (Е. А. В-ва). Беременная женщина не вынимаетъ хлѣбы изъ печи черезъ неубранную съ шестка заслонку, такъ какъ, при несоблюденіи этого стариннаго „правила“, у нея могутъ произойти тяжелые роды, а если ее „Богъ пронесетъ“, то тяжелые роды могутъ быть у скотины (К. Т. Р-на).

По мѣрѣ того какъ протекаетъ періодъ беременности, увеличиваются заботы и тревоги будущей матери и ея близкихъ. Встаетъ вопросъ: когда надо ждаться? Опредѣлить болѣе или менѣе точно моментъ зачатія ни сами крестьянки, ни ихъ баушки не умѣютъ, хотя и „стараются примѣниться“. Замѣчаютъ послѣднее мѣсячное очищеніе и съ того дня, когда оно кончилось, считаютъ впередъ „годъ безъ трехъ мѣсяцевъ и десяти дёнъ; другой разъ какъ есть угадаешь, а то ошибешься дёнъ на 10 впередъ, а то дёнъ на 10 назадъ“ (Клавд. Ив. Богданская, с. Тулунъ). „Ждутъ, когда ребенокъ „пошевелитца“; черезъ четыре съ половиной мѣсяца послѣ этого момента „надо

357

ждаться“; только не забудь число, когда „ребенокъ пошевелился“ (Е. А. В-ва).

Не только беременная и ея родные, – сосѣдки тоже бываютъ заинтересованы тѣмъ, „когда будетъ“ и „кѣмъ ждется“ баба, которую онѣ охотно навѣщаютъ, кто изъ сочувствія и добраго расположенія, а кто „изъ празднаго любопытства бабьяго“; даютъ различные совѣты, стараются по разнымъ примѣтамъ опредѣлить полъ будущаго ребенка. Вотъ нѣкоторыя изъ этихъ примѣтъ:

а) Если мать „спра́вна ходитъ“ – будетъ дѣвка, а какъ мать „худа́ ходитъ“ – парнишку родитъ.

б) Если брюхо и задъ у беременной „плоски“ – дѣвчонку родитъ, а если брюхо „во́стренько“ – родится парнишка.

в) Еще примѣчаютъ, въ которомъ боку „пошевелитца ребенокъ“: если въ правомъ – будетъ мальчикъ, а въ лѣвомъ – дѣвочка. „Только это неправда: другой разъ пошевелитца и въ правомъ, а родится дѣвчонка“ (Е. А. В-ва).

г) Старикъ Иванъ Бу́зиковъ (с. Тулунъ) такъ примѣчалъ:

– Тебѣ, бабочка, кого надо? – спрашиваетъ онъ брюхатую бабу.

– Я парнишекъ люблю, – отвѣчаетъ та.

– Ну-ка, садись на полъ!

Садится.

– Ну, теперь вставай…

Встаетъ.

– Мальчикъ будетъ: оперлась (при вставаніи) правой рукой. Если обопрешься лѣвой, значитъ, дѣвчоночку носишь (Е. А. В-ва).

д) Если правая грудь во время беременности будетъ полнѣе – родится мужской полъ (К. И. Б-ская).

е) Если у женщины во время беременности изжога, то у ребенка на головѣ будутъ густые волосы (она же).

Узнать, „кого носишь“, для беременной – не праздный вопросъ: „дѣточку родить – не вѣточку ломить“, говорится. Можно считать общепризнаннымъ въ народномъ акушерствѣ положеніе, что „дѣвчонокъ легче родить, парнишекъ труднѣе“.

Въ заботахъ о благополучномъ исходѣ роди́нъ заранѣе присматривается наиболѣе подходящая бабка-повитуха.

Лишь въ рѣдкихъ случаяхъ повитуху приглашаютъ въ тотъ моментъ, когда пришло время растрястись. Бываетъ это, напр., при преждевременныхъ родахъ. Обычно „баушка“ задолго до роди́нъ начинаетъ навѣщать будущую паціентку. За баушкой ухаживаютъ. Наставить самоваръ, угостить ее чѣмъ Богъ послалъ, – это считается

358

обязательнымъ при каждомъ ея приходѣ; ее боятся чѣмъ-нибудь обидѣть, чтобы она не „осерча́ла“ и не отказалась притти въ нужную минуту. Она – всегда нужный человѣкъ: теперь съ нею совѣтуются по тѣмъ вопросамъ, которые нарождаются съ наступленіемъ періода беременности; она нужна будетъ въ самый трудный моментъ жизни; ее придется позвать и послѣ, когда „прискудатца“ ребенокъ. Мало ли что́ еще будетъ, а потому „человѣка беречь надо“…

Баушки тоже знаютъ себѣ цѣну. Далеко не всегда требовательныя тамъ, гдѣ дѣло идетъ о расплатѣ за ихъ трудъ, онѣ чутки къ невнимательному къ нимъ отношенію, обидчивы. Помимо сознанія того, что онѣ – нужные люди, онѣ чувствуютъ за собой право на почетъ и уваженіе по своему возрасту. Деревенскія повитухи чаще всего – довольно пожилыя женщины, нерѣдко вдовы. Мнѣ не приходилось слышать о такомъ случаѣ, когда за „бабничанье“ взялась бы женщина моложе сорокалѣтняго возраста. Да и въ этомъ возрастѣ начинаютъ немногія.

Дѣвушки не могутъ „бабничать“. Одну изъ причинъ этого можно видѣть въ народномъ взглядѣ, по которому дѣвушкѣ нельзя и присутствовать при родильныхъ мукахъ: за каждый ея волосъ надо перенести муки „родимому человѣку“ (такъ называютъ роженицу).

Старыя дѣвы и бездѣтныя женщины тоже не могутъ бабничать: сами онѣ не рожали и не испытали того, что́ терпитъ „мучельница-мать“. Къ тому же, баушка, не будучи сама „дѣ́тной матерью“, не можетъ надѣяться на то, что молитва ея будетъ услышана и принята во вниманіе Божьей Матерью, тоже дѣтной матерью. А въ такомъ дѣлѣ „на нее, на Божью-то Мать, только и надёжи“…

Сколько приходилось слышать, бабничать начинаютъ случайно: „придется быть при рода́хъ, когда некому даже пить подать, – какъ тутъ человѣка бросишь? Богъ дастъ благополучно, – зовутъ на другой разъ къ кому-нибудь… Такъ и пойдетъ“. Сами баушки считаютъ свою работу тяжелой и берутся за нее больше по нуждѣ. Такъ начала баушка-Паладьевна (А. П. П-на), баушка-Мартыниха (А. Г-хъ), баушка-Рытчи́ха († Рычкова), баушка-Ѳо́миха († Распопина), Ѳ. М. Г-на. Правда, „практикуютъ“ и люди съ достаткомъ, напр., баушка Лы́чиха, но такихъ немного.

Въ баушкѣ-повитухѣ цѣнятъ умѣнье „обиха́живать“ родильницу и ребенка. „Эта ужъ плоха баушка, у которой родильница намается до поры до времени, али котора не можетъ оборонить мать и дитё отъ худого глазу. Хоро́ша баушка успокоитъ родильницу, разговоритъ ее, молитвы знаетъ“. Обходительность, ласковое и участливое отношеніе къ родильницѣ и ея семейству, бодрое настроеніе, – все это далеко не послѣднія качества, которыя дѣлаютъ баушку популярной среди односельчанокъ и бабъ сосѣднихъ деревень. Другое дѣло – чистоплотность баушки. Не входя въ объясненіе причинъ, нельзя все

359

же не отмѣтить, что обычно (но не всегда) деревенскія повитухи грязны и неряшливы. Зато такія – вполнѣ „свой братъ“, доступны, а къ такъ называемымъ „чисто́ткамъ“ не всѣ смѣло обращаются: чистоплотность – это что-то „господское“, непривычное. „Гдѣ ужъ намъ та́къ-то“… Предполагается, что такая баушка взыскательнѣе: „на рукава али на фартукъ ей не дашь, всего полишнѣе надо… Гдѣ же намъ такую?“

Охотнѣе всего приглашаютъ бабничать родственницу-старушку, если она „займуется“ этимъ дѣломъ.

„Обѣга́ютъ“ (избѣгаютъ) тѣхъ баушекъ, которыя „виномъ зашибаютъ“, и еще болѣе тѣхъ, чье прошлое вызываетъ пересуды… Такихъ приглашаютъ только въ самыхъ крайнихъ случаяхъ.

Изрѣдка бабничаютъ и мужчины. Такъ, Л. И. Т-нъ „принялъ на свои руки“ всѣхъ своихъ ребятъ у второй жены. То же передавали мнѣ о переселенцѣ Гуранкѣ́ (съ участка Едагонъ, Икейской волости).