Приложение 1

Командиры крейсеров типа «Баян»

Приложение 2

«Баян» - конструктивная перспектива

Представляет интерес вопрос - имелась ли в принципе возможность усовершенствовать заложенные по проекту прежнего «Баяна» корабли, максимально «подтянув» в процессе постройки их морально устаревшую конструкцию к уровню требований второй половины 900-х гг., когда в мире достраивались последние броненосные крейсера, а им на смену уверенно выдвигались однокалиберные «облегчённые линкоры» - крейсера линейные? Вопрос этот не столь праздный, как может показаться на первый взгляд, по крайней мере по трём причинам. Во-первых, для обескровленных в ходе сражений 1904-1905 гг. русских морских сил и, в первую очередь, потерявшего практически весь современный корабельный состав Балтийского флота, исключительную важность приобретала задача его скорейшего пополнения именно крупными быстроходными единицами крейсерского класса, обладающими повышенной мобильностью в условиях балтийского театра. Во-вторых, Германия - основной оппонент существовавшего русско-французского союза, активно наращивавшая на рубеже столетий свой флот, имела немалое число крейсеров, противопоставить которым России было практически нечего. И, наконец, в-третьих, потому что уже в ходе войны «Адмирал Макаров» и «Баян» всё же успешно прошли довооружение, увеличившее мощь бортового залпа главной артиллерии каждого из них в полтора раза. В целом эта операция основывалась на идеях, выдвинутых в 1907-1909 гг., т.е. ещё в период постройки крейсеров, но в силу разных причин не реализованных тогда.

Если бы крейсера вступили в строй с усовершенствованными, против исходного проекта, боевыми характеристиками, то к тому моменту, когда разразилась война с Германией, они представляли собой гораздо более сильные единицы. Случись такое, в бою у Готланда 19 июня 1915 г. рядом с «Адмиралом Макаровым» и «Баяном» с вооружением образца 1898 г. как бы действовал третий такой же крейсер, огонь которого мог стать решающим фактором для склонения чаши весов на сторону русского отряда. Контр-адмирал М.К. Бахирев, имея более сильные корабли, мог действовать более активно, а исход боя - ознаменоваться блестящей победой. Однако в реальности результат получился таким, каким получился, в том числе и потому, что и артиллерия, и скорость хода обоих «баянов» остались на уровне их давно устаревшего исходного проекта, возраст которого в 1915 г. приближался к двум десяткам лет.

Попробуем представить, как можно было усилить наступательные качества крейсеров, не посягая на саму необходимость их постройки с начала 1905 г. Мероприятия по совершенствованию проекта подразделяются на три группы:

1) совершенствование вооружения,

2) совершенствование защиты,

3) совершенствование скоростных характеристик.

При модификации артиллерийской части, принципиальной составляющей проекта, следовало исходить из положения, что функция прежнего «разведчика боем» для корабля на основе уже существовавшего проекта «Баяна» теперь отпадала - для этого, как показали действия под Порт-Артуром японских броненосных крейсеров, требовались корабли более сильные и лучше защищённые, а главное - более крупные и в рамках имевшегося проекта невозможные. Таким образом, прежний эскадренный разведчик, изначально предназначавшийся для действия «в связи с эскадренными броненосцами» уступал место кораблю, основные задачи которого в ближайшей перспективе сводились к патрулированию в Центральной и Северовосточной Балтике, участию в минно-заградительных операциях, в том числе активных на коммуникациях вероятного противника вплоть до побережья Померании, и противодействию неприятельским лёгким крейсерам. В направлении реализации подобного тактического задания следовало модифицировать проект. Особенностью, усложнявшей работу конструкторов, являлась необходимость перепроектирования на корпусе уже существующего крейсера, что предполагало особо тщательную увязку между собой всех компонент - артиллерии, бронирования, скорости хода и дальности плавания.

Основное условие переработки артиллерийской части новых «баянов» заключалось в отказе от всей их наличной противоминной артиллерии (по 22 75 мм /50 пушки), уже неспособной, по опыту текущей войны, эффективно противостоять существенно прибавившим в боевых качествах эскадренным миноносцам. Из устойчивой тенденции как совершенствования торпед, так и роста размеров самих эсминцев, следовала необходимость выбора такого перспективного противоминного калибра, который не утратил бы своего значения в течение ближайшего времени.[1 «Баян», имевший длину 137 м, почти достигал аналогичного показателя «Андрея Первозванного» (140 м) и являлся поэтому такой же привлекательной крупной целью для надводной торпедной атаки эскадренными миноносцами.] Артиллерийские модели, отвечающие подобному условию, в начале 1905 г. в русском флоте имелись. Это было, во-первых, 120 мм /45 орудие Канэ, освоенное ещё в середине 90-х гг. XIX в. и, во-вторых, новейшее 120 мм /50 орудие, спроектированное для начинавшегося постройкой в Англии большого броненосного крейсера «Рюрик». 120 мм /50 орудие, первый экземпляр которого поступил в Россию в начале 1905 г., обладало несколько меньшей, сравнительно с 120 мм /45, скорострельностью (7 против 9 выстрелов в минуту), но, за счёт почти наполовину более тяжёлого снаряда (29,5 кг против 20,5 кг) выпускало в минуту даже несколько большее количество металла. Однако его наиболее важным преимуществом было увеличение дальнобойности - на угле возвышения 25° дальность действия 45- и 50-калиберных моделей составляла соответственно 54 и 86 кб.

Вовремя появился и прецедент. В мае 1905 г. МТК особым решением заменил в проекте «Андрея Первозванного» 32 75 мм /50 противоминных орудия на 16 120 мм /45, таким образом своевременно введя на новых линкорах существенно более мощный противоминный калибр. Неясно, что помешало обсудить подобную инновацию и в отношении заложенных по проекту прежнего «Баяна» крейсеров.[2 Не исключено вмешательство обстоятельств: возможно, идея существовала, но после шокирующего цусимского разгрома и последовавших в июне 1905 г. отставок генерал-адмирала, управляющего Морским министерством, удаления от дел председателя МТК, новое руководство в лице А.А. Бирилёва под предлогом уже начатых работ предпочло устраниться от участия в этом вопросе.]

Далее следовал выбор - поскольку до 1905 г. 120 мм  орудие относилось на флоте к артиллерии среднекалиберной, МТК предстояло решить вопрос: идти ли на разделение калибра будущих «баянов» на «боевой» 6" и на «противоминный» 120 мм , или же переходить на единый 120 мм  калибр для использования его и в бою с надводными кораблями, и для отражения атак эсминцев. Разделение калибра давало два слабых комплекса (в бортовом залпе - 4 6" и 4-6 120 мм ), тогда как единый калибр, за счёт однородной массы стволов, имел хорошие шансы для действия в ситуациях обоего рода. Что касается 6" орудия, то этот калибр, избранный для первого «Баяна» в качестве основного для отпора крупным кораблям противника при ведении силовой разведки при главных силах, теперь утрачивал смысл, поскольку при отличном от прежнего назначения новых крейсеров оно становилось слишком слабым для противодействия его броненосным крейсерам и линкорам и чересчур мощным для борьбы с лёгкими силами. Характеристики артиллерии, достигаемые после отказа от 75 мм  пушек и возможного перевооружения крейсеров на 120 мм /45, 120 мм /50 или 6745 орудия, сведены в таблицу.

Из таблицы следует, что при сохранении 8"/45 орудий в двух концевых башнях самым оптимальным стало бы изменение состава артиллерии крейсеров на 18 120 мм /50 орудий, выпускающих в минуту наибольшее количество металла и взрывчатки: 1858,5 кг. Общий их вес, на 27,6 т превышающий вес снимаемых 8 6745 орудий, с лихвой компенсируется экономией нагрузки от снимаемых 20 75 мм /50 орудий, равной 34,4 т. При подобной замене корабль получал артиллерию, достаточно многочисленную и сильную для успешной борьбы с лёгкими крейсерами противника, а также эффективную с точки зрения отражения торпедных атак. У него появлялась возможность не только успешно отвечать на огонь противника в дальних набеговых операциях - минно-заградительных и разведочных, но и эффективно оборонять свои главные силы от атак неприятельских эсминцев.

При решении второго вопроса - совершенствования защиты - следовало исходить из уровня ударных характеристик перспективных оппонентов. Ими в первую очередь являлись крейсера германские, которые строились двух типов - большие эскадренные (броненосные) и малые разведчики (бронепалубные). Борьба с германскими броненосными крейсерами семейства «Принц Генрих» - «Принц Адальберт» - «Роон» (10000 т, 20-21 уз), имевшими в бортовом залпе по 4 210 мм  («Принц Генрих» 2 240 мм ) и 5 150 мм  орудий, была для будущих «баянов» заведомо непосильной, не говоря уже о более крупных «Шарнхорсте» и «Гнейзенау» (13000 т, 23 уз, в бортовом залпе - 6 210 мм  и 3 150 мм ), также начатых постройкой в 1904-1905 гг. В то же время при увеличении хода до 23-24 уз «баяны» могли стать хорошей сдерживающей силой для германских лёгких крейсеров серий «Газелле» (3000 т, 22 уз, 10 105 мм  орудий; всего построено в 1897-1904 гг. 10 единиц) и «Бремен» (3800 т, 23 уз, 10 105 мм  орудий; всего построено в 1902-1907 гг. 7 единиц). Таким образом, мощный 200 мм  бортовой пояс прежнего «Баяна», изначально предназначавшийся для противостояния ударам самых крупных снарядов при ведении разведки боем при главных силах, теперь утрачивал свой принципиальный смысл. В новых условиях противодействия германским лёгким крейсерам и внеплановых встреч с броненосными (от которых «баяны» должны были избавляться уходом) излишне толстая поясная броня была не нужна, тем более что и большие германские крейсера бронировались по ватерлинии плитами не свыше 100 мм. Расчёты показывают, что уменьшение толщины пояса «Баяна» вдвое даёт экономию нагрузки порядка 80 т. Что касается толщины броневой палубы, защиты артиллерии и боевой рубки, то их, учитывая важность обеспечения устойчивого управления и действия всех боевых средств крейсеров, следовало воспроизвести в должном масштабе - так, как это и было реально сделано.

Третья задача - совершенствование скоростных характеристик - могла быть решена только установкой на «Палладе» и «Баяне» турбинных механизмов, заказ на которые, в силу полного отсутствия опыта и производственных возможностей в России, мог быть оперативно (в течение года-полутора) исполнен в Англии. Эта комбинация имела смысл - флот получал крупные быстроходные корабли крейсерского класса на самой ранней стадии внедрения турбин на флотах мира и имел возможность освоить перспективный тип судовой энергетики на 10 лет ранее того, нежели это произошло в итоге. Изготовление поршневых машин для обоих крейсеров не могло зайти далеко - вопрос о возможности перехода к турбинам был поднят в октябре 1905 г., в то время как контракт с Франко-русским заводом на изготовление четырёх поршневых агрегатов для «Паллады» и «Баяна» подписали лишь за два месяца до этого. В итоге подобная метаморфоза давала два крейсера с повышенными скоростными характеристиками, значения которых, принимая во внимание рост аналогичных характеристик крейсеров Германии, оставались бы на уровне в течение ближайших 10-15 лет. Расчёты показывают, что при оснащении турбинами наследников французского «Баяна», имевшего исключительно удачные образования корпуса, их скорость можно было довести до 23-24 уз. Подтверждением такому доводу служит и тот факт, что и построенный в Ла-Сен «Адмирал Макаров», и адмиралтейские «Паллада» и «Баян», в итоге оснащённые прежними поршневыми механизмами, впоследствии легко преодолели на испытаниях 22-узловую отметку.

Первый «Баян», создававшийся для совместных действий с эскадрой в открытых водах, имел дальность плавания 3900 миль 10-узловым ходом. Для его потомков, сфера боевого применения которых ограничивалась Балтикой, дальность плавания определялась конечными пунктами этого моря.[3 Расстояние от Кронштадта до Киля составляет 757 миль, от Кронштадта до Данцига 595 миль.] Исходя из этого условия представляется достаточной их расчётная дальность действия в 2000 миль, что обеспечивалось наличием на борту угля в количестве 385 т. Таким образом, нормальный запас топлива в 400 т, обеспечивал экономию нагрузки по сравнению с исходным проектом «Баяна» в 350 т.

Почему нет

Итак, доработка конструкции адмиралтейских «Паллады» и «Баяна» в процессе их постройки не состоялась, и небезынтересно разобраться, почему. В ситуации, сложившейся в российском кораблестроении с лета 1905 г., ключевая роль в принятии решений по будущим кораблям флота переходила к морскому министру - бывший «главный начальник Флота и Морского ведомства» генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович был уволен именным царским рескриптом от 2 июня 1905 г. В конце 1904 - начале 1905 г. прежний управляющий Морским министерством вице-адмирал Авелан, выдав заказы французским и отечественным судостроительным предприятиям, успел дать формальный старт постройке трёх крейсеров по проекту прежнего «Баяна». Однако после цусимского разгрома он также был смещён и решение судьбы строящихся кораблей переходило в руки назначенного 29 июня 1905 г. морским министром вице-адмирала А.А. Бирилёва. Он был слабой фигурой, выдвинутой на эту должность Николаем II всецело по принципу личной преданности и совершенно не годился на роль не только реформатора обескровленного войной флота, но и предприимчивого хозяина доставшегося наследия. Министерство А.А. Бирилёва не продлилось и двух лет - в январе 1907 г. его сменил 74-летний адмирал И.М. Диков, который, по отзыву С.Ю. Витте, «ни по своим способностям, ни по своим летам не был приспособлен для того, чтобы занять пост морского министра». И.М. Диков также не обладал качествами новатора-преобразователя, хотя занимал в 1897-1900 гг. высшую техническую должность в русском флоте - пост председателя МТК. 8 января 1909 г. последовало его увольнение, как не сумевшего завоевать доверие Думы в канун готовящихся масштабных преобразований флота. Он был заменён контр-адмиралом свиты С.А. Воеводским, также малоподходящим для должности морского министра (продержался до апреля 1911 г., когда был сменён И.К. Григоровичем), но время было упущено - к этому периоду конструктивный облик «баянов» уже сформировался. Дальнейшие попытки совершенствования их качеств, при наличии на то твёрдой воли руководства Морского министерства, теперь должны были осуществляться за счёт ассигнований и производственных мощностей, предназначавшихся для выполнения новых масштабных программ пополнения флота действительно современными кораблями. На это целеустремлённый И.К. Григорович, ставший с февраля 1909 г. товарищем при морском министре С.А. Воеводском и фактически возглавивший реформирование флота новыми единицами, не пошёл - все его усилия отныне были направлены в одну точку: пополнение Балтийского флота дивизией мощных дредноутов, на фоне которых бледнели не только два адмиралтейских крейсера, но и гораздо более крупные и многочисленные линкоры прежнего типа.

Таким образом, время для переработки проекта было упущено в 1905-1908 гг., когда Морским министерством руководили бесцветные «переходные фигуры» - А.А. Бирилёв и И.М. Диков. Однако в структуре флота существовало ещё несколько инстанций, которые могли возбудить вопрос о доработке «баянов». Во-первых, это сам император Николай II, бывший высшим авторитетом для своих министров- адмиралов, с удовольствием носивший морскую форму и по-своему любивший флот, но совершенно не интересовавшийся его внутренними проблемами. В отличие от своего венценосного кузена Вильгельма II, замкнувшего на себя все вопросы развития германских ВМС и кораблестроительной политики (при личном морском штабе кайзера даже имелась группа инженеров, время от времени воплощавшая в проекты кораблестроительные фантазии монарха-мариниста), царь предпочитал вручать свой флот в руки людей, которым в данное время доверял и больше к вопросу не возвращался (до очередного назначения), ограничиваясь чтением докладов и проведением внешне эффектных смотров. Во-вторых, это Морской Генеральный штаб, орган, ответственный за разработку планов вооружённой борьбы на море, состав флота и тактико-технические характеристики кораблей. Однако и МГШ, в это время ещё только переживавший начальный период своего становления и заваленный работой по разработке судостроительных программ, планов обороны российских морских театров, принципов комплектования, обучения и организации морских сил, просто не имел возможности вникать в детали конструкции каких-то начатых постройкой по устаревшему проекту крейсеров. Задача этого «мозга флота» состояла в разработке более масштабных вопросов, освещенных, например, в объёмистом докладе императору от 2 октября 1906 г., в котором трём «баянам» отводилось место в будущей «полной оперативно-способной эскадре» Балтийского флота «вместо трёх лёгких крейсеров, хотя все эти суда и не вполне удовлетворяют строгим современным требованиям». [4 Доклад МГШ «О состоянии, воссоздании и реорганизации флота», 1906 г. с. 41.] Далее, существовал ещё высший технический орган флота - МТК, прямо обязанный заботиться об уровне тактико-технических характеристик строящихся новых кораблей. Однако нельзя сказать, что МТК после 1905 г. продолжал пребывать на высоте своих задач. В 1905-1906 гг. в нём сменилось всё руководство - место председателя вместо Ф.В. Дубасова занял А.А. Вирениус, главным инспектором кораблестроения взамен Н.Е. Кутейникова стал С.К. Ратник. Возможностей МТК, которые отнюдь не были беспредельными, в то время хватало только на постоянное переделывание проектов артиллерии и бронирования «Андрея Первозванного» и «Императора Павла I» - двух самых крупных строившихся кораблей. Даже выработка основных конструктивных решений по сооружавшимся в Чёрном море «Евстафию» и «Иоанну Златоусту» велась на месте силами небольших проектных бригад их строителей - МТК только осуществлял надзор и выдавал директивы. В подобной ситуации самоустранения всех крупных инстанций флота от вопроса доведения характеристик строящихся крейсеров до приемлемого уровня эпизодические инициативы их командиров и офицеров были заведомо обречены на неуспех.

Остаётся констатировать - на начальном этапе строительства «баянов» из руководства Морского министерства в совершенствовании их конструкции не был заинтересован никто. Ещё бы: в июне 1905 г. (первые листы корпусов будущих крейсеров только легли на стапельные блоки) «случился» «Потёмкин», затем, осенью - восстание на «Очакове» и выступления в городах, деревнях и воинских частях, для руководства умиротворением которых в Курской, Черниговской и Полтавской губерниях даже пришлось командировать председателя МТК, флигель-адъютанта государя вицеадмирала Ф.В. Дубасова (в декабре во главе Семёновского полка он уже наводил порядок в Москве, на Пресне). Далее - 1906 год: волнения на Минной дивизии в Гельсингфорсе, Свеаборгский мятеж, избиение офицеров в Кронштадте, бунт на гвардейском крейсере «Память Азова». В 1907 г. стало тише, но и напряжённость не спадала - весной прокатилась волна арестов неблагонадёжных матросов на «Цесаревиче» и черноморских линкорах, осенью волновались солдаты в Севастополе, а во Владивостоке матросы захватили миноносец «Скорый» и расстреливали из орудий город. Положение среди команд, зыбкость обстановки в министерстве, которому долго не могли простить Цусимы, да и положение в целом в стране, не придавали тогдашнему слабому руководству флота энергии по части экспериментов с усовершенствованиями крейсеров. Настроений хватало только на минимальную активность, а когда ситуация улучшилась, пришли новые люди и настало время новых больших дел, было уже не до «баянов», к тому времени вступавших в строй.

Итак, при не столь уж кардинальной переработке проекта (при наличии на то воли ответственных руководителей морского ведомства) можно было получить на основе корпуса прежнего «Баяна» три быстроходных крейсера для «промежуточной» эскадры Балтийского моря (главные силы - два «андрея» и «Рюрик»). Эти корабли обладали бы сильной среднекалиберной артиллерией (18 120 мм /50 орудий) и высокой скоростью хода (24-25 уз), что делало их исключительно ценными высокомобильными единицами для участия в специальных операциях на всей акватории Балтики. Строившаяся полубригада додредноутов - «Андрей Первозванный» и «Император Павел I» - не обеспечивалась быстроходными среднетоннажными кораблями для выполнения функций дальнего дозора и защиты линкоров в случае торпедной атаки соединения неприятельских эсминцев. Задача заключалась в совершенствовании прежнего проекта «Баяна» именно в направлении этих качеств, а сохранение защиты по ватерлинии (не толще 100 мм) позволяло расширить область применения будущих крейсеров, позволив им участвовать в любых разведывательных операциях и минных постановках, получив в их лице универсальный корабль среднего класса.

Приходится констатировать, что именно непробиваемая косность царских адмиралов-администраторов в 1905-1907 гг. прямо повинна в поставке флоту трёх посредственных крейсеров - в свете новых требований совершенно очевидно недовооружённых, перезащищённых и обладавших малым ходом. При известной доле творческого подхода ответственных за это лиц модифицированные «баяны» могли стать переходным типом от больших довоенных крейсеров-разведчиков к будущей турбинной «Светлане», создатели которой также озаботились защитить своё детище бортовым поясом в 75 мм. Изначально без помех обеспеченная финансированием, программа постройки трёх «баянов» по модифицированному проекту могла дать крейсера, ценность которых для операций 1914-1918 гг. трудно переоценить.

Возможное перевооружение крейсера «Баян» 120 мм  артиллерией

Эскизы выполнены на основе общих чертежей проекта перевооружения АСЗ, март 1910 г. (РГАВМФ, ф. 876, оп. 45, д. 152) // Реконструкция С.Е. Виноградова

1 Боевая рубка

2 Центральный пост

3 Артиллерийские погреба

4 Котельное отделение

5 Турбинное отделение

6 Рулевой отсек

7 Минная палуба

8 Офицерские каюты

9 Кубрики команды

10 Канатный ящик

11 Шпилевой отсек

12 Провизионная кладовая

13 Отсек вспомогательных механизмов

14 Лазарет

15 Шкиперская

Установить все 18 120 мм /50 орудий на верхней палубе, как было бы наиболее оптимально с точки зрения высоты над ватерлинией для удобства действия при любом состоянии погоды (т.е. по 9 орудий на борт) не представляется возможным по причине отсутствия достаточного места. Поскольку на верхней палубе можно разместить лишь по 6 орудий на борт, 3 оставшиеся орудия вынужденно располагаются палубой ниже. Исходя из условия использования, их целесообразно сосредоточить в центральном каземате - 4 на местах прежних 6" пушек и по одному с борта между ними, в прежней 75 мм  батарее. При таком расположении отпадает необходимость в бронировании прежних носового и кормового казематов 6" артиллерии, что экономит около 100 т веса. Торпедные аппараты ликвидированы, на их месте размещены дополнительные погреба 120 мм  патронов.

Общая экономия нагрузки по сравнению с исходным проектом составляет 577 т (броня пояса 80 т, казематы на средней палубе 100 т, уголь 350 т, торпедные аппараты 40 т, остаток экономии от снятия 75 мм  артиллерии 7 т). Однако приходится считаться с возрастанием веса боезапаса более многочисленной 120 мм  артиллерии сравнительно с прежними 8 6745 орудиями (102,6 против 63,6 т), что даёт окончательную цифру экономии 538 т. После всех подобных изменений проекта ватерлиния крейсера поднимается на 0,35 м. Автор позволил себе также изменить форму форштевня гипотетического «Баяна» - очевидная метаморфоза при смене основного амплуа корабля от бывшего эскадренного разведчика боем к быстроходному турбинному крейсеру с надёжной защитой ватерлинии.