Командировка в мир "Иной"

 

Пролог

Когда Бог создавал людей, он разделил их на умных и красивых. Первого мне не досталось, зато вторым меня наделили сполна. Уж не ведаю, за какие заслуги в прошлой жизни. Точеная фигурка, ноги, что называется "от ушей", тонкая талия, высокая грудь третьего размера, личико сердечком, полупрозрачная нежная кожа, губки бантиком, большие голубые глаза и волнистые светлые от природы волосы.

Да, я классическая блондинка. Да, из тех, кто путает право и лево. Да, из тех, кто ездит на машине по городу с двумя GPS навигаторами и все равно умудряется заблудиться. И да… мне каждый день об этом напоминают. Ну, хотя бы вон тот на Порше позади… Сейчас губы докрашу и поеду дальше. Нет необходимости выказывать свое недовольство бибиканием! Подумаешь, зеленый загорелся…

Я бросила быстрый взгляд на приборную панель, нашла на ней единственный знакомый мне круг с циферками — часы и поняла, что до начала рабочего дня осталось пять минут, и до упора вдавила педаль газа. Не дай Бог появиться на рабочем месте позже шефа хоть на секунду — головомойки не избежать. А шеф у меня знаете какой? Ух… От звука его тяжелых шагов страшно становится, когда он перед глазами появляется — бежать хочется, а если уж с заговорит с тобой — пиши пропало! Коктейль из корвалола, валидола, валерианки и нитроглецирина человека в чувство только часа через три приводит, а скольких из офиса на скорой помощи увезли…

Но мне Сергей Иванович нравится. В первую очередь тем, что ни руки, ни слюни на мой третий размер не распускает и другим не дает. На каком-то ужине его деловой партнер неосторожно предложил меня подвезти до дома. До своего дома, разумеется, так шеф его мордой в салат макнул, по столу с закусками повозил и вежливо попросил извиниться передо мной, а у самого глазищи зеленые так и сверкают, словно у архидемона из Преисподней. А все почему? Потому что по словам босса я готовлю лучший в этом мире кофе! Можно подумать, еще какие-либо миры есть, кроме нашего…

Вторая причина моей нежной и трепетной любви к Сергею Ивановичу заключается в его терпении. Он единственный, кто спокойно переносит наши редкие совместные поездки по Москве на моем Мини Купере со мной в качестве рулевого. Не дергается, за ручку не хватается, из машины не пытается на полном ходу выпрыгнуть… Еду ли я на красный свет или на зеленый, стою в пробке или несусь мимо той же пробки по обочине со скоростью сто пятьдесят километров в час — выражение его лица не меняется. Оно остается безмятежно-спокойным.

После первой поездки шеф поинтересовался, каким образом я с такими водительскими навыками права получила. С третьего раза инспектор ГИБДД подписал документы, несмотря на художественно помятый капот новенького казенного Форд Фокус (надо пояснять какого по счету) и внезапно выросшее из него дерево. Иногда все, что нужно женщине для достижения желанной цели — растерянное выражение лица, застывшие в уголках глаз слезинки и легкое пожатие хрупкими обнаженными плечиками. Не раздевалась я перед ним! В тот день на мне топик был одет без рукавов…

Я остановилась на очередном повороте, снова посмотрела на часы, сверилась с пестрящим разноцветными пробками навигатором и свернула направо на улицу с односторонним движением. Встречным, естественно! Если следовать букве закона, то мне придется комплекс офисных зданий кругом объехать, затратив не менее двадцати минут, а по встречной всего-то пятьдесят метров проехать!

Знакомый сотрудник ДПС махнул жезлом в знак приветствия и показал заготовленный для меня кофе из Мак-Кафе, но я с сожалением покачала головой и кивнула на городские часы на столбе возле автобусной остановки, которые показывали без двух минут девять. Парнишка вздохнул, кофе убрал и разрешил проехать. Я послала ему воздушный поцелуй и со счастливой улыбкой въехала на офисную парковку перед тридцати пятиэтажным зданием. Припарковала машину на свое место и бегом бросилась к дверям. Возле приемной стойки поинтересовалась шепотом у ресепшионистки:

— ОН здесь?

— Нет еще, — тон в тон ответила мне одна из секретарей компании, с трудом удержав руку, чтобы не перекреститься.

Я забрала у нее почту, поднялась на тридцать второй этаж, где располагался офис нашей компании — крупного международного холдинга "Русское золотое", вихрем промчалась по рабочей зоне и влетела в свой кабинет. Разбудила новенький моноблок с яблочной эмблемой, сбросила на вешалку плащ и включила кофеварку. Через пять минут на подносе лежал свежий номер газеты "Коммерсант", дымилась чашечка крепкого кофе, стоял молочник со сливками и три пакета с тростниковым сахарным песком. Все, как Сергей Иванович любит.

Увы, в положенное время босс не появился. Не появился он и в десять, и в одиннадцать часов. Его мобильный отвечал безрадостным "аобонент вне зоны действия сети". На мысленные призывы откликнуться шеф тоже не реагировал. Понятное дело, на последнее средство связи я не особо рассчитывала, но вдруг почувствует пристальное внимание к своей персоне через астрал, ибо у меня уже ухо отсохло сдерживать по телефону натиск разъяренных японцев, желающих слышать его немедленно, прямо сейчас, сию секунду и так далее по списку. В конце концов, я просто положила трубку на стол, включила айпод, воткнула в ухо один розовый наушник со стразами и расслабилась…

Отдел внешней разведки, то есть международного развития, еще вчера донес, что надеждам японцев не суждено оправдаться — Сергей Иванович не собирался заключать с ними контракт на экспорт партии серийных украшений, получив более выгодное предложение со стороны Кореи.

— Элоиза…

Этот вкрадчивый голос с шуршащими интонациями я узнаю из миллиарда других голосов, ночью и днем и даже сквозь сон. Ой, мамочки, я что заснула на рабочем месте?! Я подпрыгнула, запуталась в собственных конечностях, распластанных по удобному мягкому креслу, потеряла равновесие и с визгом рухнула на пол вместе с креслом.

Послышался тяжелый вздох. Звук шагов. Краем глаза, через упавшие на лицо волосы я заметила начищенные остроносые ботинки возле своего лица.

— Элоиза, сделайте мне кофе, — прозвучала просьба, после чего я была удостоена чести любоваться удаляющимися каблуками.

Мда, облажалась, так облажалась… Но где наша не пропадала, а там, где не пропала — точно не утонет!

Через пять минут я чинно вошла в кабинет босса, поставила перед ним поднос, плеснула в чашку сливок, развернула газету, хотела и салфеточку на колени положить, но решила не перебарщивать с заботливостью. Что-то он сегодня не в настроении. Вон как глазки злобно блестят. Мне-то он по известной причине (а кто ему кофе будет готовить?) ничего не сделает, а вот других и загрызть может.

— Что-нибудь еще, Сергей Иванович?

— Да, — не отрываясь от монитора, сказал шеф. — В ближайшие три часа меня ни для кого нет. Звонки не переключать. Никого в кабинет не впускать.

— Будет сделано, Сергей Иванович!

Я пристукнула каблуками, услышала повторный тяжелый вздох и мышкой выскользнула за дверь. Тяжело у него с чувством юмора. В скором времени услышала, как кабинет заперли изнутри. Понятно… Японцы опять на мне, как в тысяча девятьсот сорок первом на Перл-Харбор. Жертв будет много и все с моей стороны, а поддержки ждать неоткуда.

Стоило о них вспомнить — они и нарисовались. Три пингвина и один недопингвиненок с желтым хохолком на голове, гордо именуемый личным помощником господина Намамото. Ха… Это я личный помощник, а она так… Даже блондинка и то крашеная! Я встала, каждому пожала руку, предложила прохладительные напитки и попросила пройти… обратно к лифту, ибо босс занят и просил его не беспокоить. Многомиллионный контракт срывается? Бесконечно жаль, но я ничем не могу помочь. Жизнь и смерть зависит? Гугл вам поможет в поисках похоронного бюро. Вы харакири прямо сейчас сделаете? Ну, что вы, уважаемый, знаете, сколько ковер в приемной стоит? Нет?! А я знаю, поэтому портить не советую. Ладно-ладно, вы ножичек уберите, на диван присядьте, я посмотрю, что смогу для вас сделать. Только ключ от кабинета найду. Зачем кабинет запирать? А чтобы босс ни на кого не бросался. Он у нас дикий, неприрученный, еще вчера по пальме лазил и кокосовые орехи лбом разбивал.

Я подошла к столу, откопала среди залежей шоколадных плиток заветный ключик и на цыпочках подкралась к кабинету. Прислушалась, в замочную скважину заглянула. Ничего. Сергея Ивановича внутри не было! Без раздумий я повернула ключ и ворвалась в кабинет. Эх, надо было чайник с собой захватить на случай засады, от похитителей отмахиваться, но уже поздно об этом думать. Буду их голыми руками брать…

Я закрыла дверь, дабы любопытные японцы свой ном куда не следует не совали, осмотрелась. Брать оказалось некого: следов борьбы нет, крови тоже нет, труп оперативной бригадой быстрого реагирования в лице меня, меня и еще раз меня не обнаружен.

— И? — сама себя спросила я вслух.

Не в прятки же он со мной играет? Мой шеф, с воплем "не ждали" выпрыгивающий из шкафа — это знаете ли совсем не смешно. От такого зрелища и Кондратий может в гости на чашечку кофе без предупреждения пожаловать. Но в шкаф я на всякий случай заглянула. Вдруг, у него там тайный переговорный пункт с самим Люцифером? Конкуренты про Сергея Ивановича часто говорили, что он дьяволу душу продал, а дыма без огня не бывает…

Как я и предполагала, шкаф-купе тоже был пуст. Ничего интересного среди рядов одинаковых рубашек и костюмов я не нашла, зато заметила деталь, ранее ускользнувшую от моего бдительного ока: вместо обычного ростового зеркала на центральной секции двери, сейчас висела странная картина, изображающая диалог четырех человек в жутких карнавальных костюмах посреди чистого поля.

Простенький сюжет, но как качественно нарисован! Если вглядываться, то можно различить колыхание травинок, рассмотреть мелких насекомых, покоряющих яркие вершины цветов, ощутить сладкий запах луговых трав, томящихся под летним зноем, и услышать певучую речь незнакомцев.

Ой! Из картины вылетела большая черная с оранжевым бабочка, села мне на нос, пару раз хлопнула крыльями и перелетела на люстру. В то же время человек в черном встал ко мне в пол оборота, и я различила знакомый профиль. Сергей Иванович!

Все еще не веря своим глазам, я отважно сделала шаг в картину, ожидая уткнуться носом в шершавую поверхность холста, но вместо этого второй раз за день приняла горизонтальное положение. Только теперь вместо мягкого кресла под спиной оказалась жесткая земля, а вместо пола в затылок упирался камень. Но подошедшие ко мне остроносые ботинки оказались знакомыми. Я сдула с лица волосы, изобразила самую невинную из своих улыбок и робко поинтересовалась:

— Сергей Иванович, а может вам кофе сделать, а?

Шеф наклонился, поднял меня, прижал к себе, вынул из прически несколько сухих цветочков, поправил воротничок блузки и опять вздохнул. У-у-у, мне выписали красную карточку и готовятся удалить с футбольного поля на скамейку запасных.

— Кофе… Было бы не плохо. С коньячком. Жаль, ни первого, ни второго здесь нет.

В детстве я плохо понимала длинные фразы. Детство прошло, а проблема осталась, поэтому я воспользовалась годами проверенным средством: выделила главное, остальную шелуху выбросила и получилось… Получилось… Что-то странное, невероятное и абсолютно невозможное!

— А где это "здесь"? — спросила я сдавленным голосом.

Подняла голову и столкнулась со знакомыми зелеными глазами, но… с вертикальным зрачком. Большие стоячие покрытые серой шерстью уши дернулись в ответ на чей-то смешок за спиной. Губы растянулись в жуткой клыкастой улыбке и произнесли:

— Здесь… Здесь — это в Ином мире, Элоиза. И выбраться нам из него раньше, чем через три года, по твоей милости не светит. Считай, у тебя о-о-очень длительная заграничная командировка. Ты меня поняла?

— А… ага… — пролепетала я и решила, что мне пора. Если не обратно домой, то хотя бы в обморок.

 

Глава 1

Сознание вернулось ко мне в шатре. Новые знакомые проявили заботу и положили меня не на голую землю, а на сложенное вдвое покрывало из грубой шерсти. В углу шатра расположились сваленные в кучу сумки с притороченными к ним фляжками. И хотя очень хотелось пить, без разрешения владельцев вещей я не стала в них рыться. Мало ли найду то, что для чужих глаз не предусмотрено, и дам повод с чистой совестью прикопать меня на том самом великолепном лугу.

Доносившиеся снаружи голоса говорили о том, что в одиночестве меня не бросили, а тень возле входа намекала на охрану моей персоны. Вот только от кого? Неужели Сергей Иванович своим же не доверяет?! Странный мир, странные порядки…

Я села обратно на покрывало. Моему слабенькому от рождения мозгу требовалось время для осознания текущего положения дел. Во-первых, бесконечно изумлял факт существования других миров. Во-вторых, немного пугали живущие здесь люди, если это вообще люди. Не припомню у нашей братии вертикальных зрачков и волосатых ушей. В-третьих, мой драгоценный шеф — человек, которому я безоговорочно верила на протяжении полутора лет, оказался банальным лжецом, что наводит на грустные мысли: в чем еще он меня обманул, помимо своей внешности и происхождения? И в-четвёртых, возвращения в обозримом будущем на родной тридцать второй этаж офиса не предвидится… Да черт с ним, с офисом, у меня семья в Москве осталась! Полный комплект из родителей, их родителей, дядек, тетек и их сыновей и дочерей. Как же они… Переживать будут.

— Элоиза, — я вздрогнула от звука голоса босса, раздавшегося снаружи шатра. — Никогда не замечал за тобой склонности к трусости. Присоединяйся, мы знаем, что ты пришла в себя, когда человек в беспамятстве он дышит и пахнет иначе.

Делать нечего. Придется выходить и отвоевывать себе место под новым солнцем. Правда, пока не соображу, как я могу оборотням пригодиться и где применить профессиональные навыки. Скорость печати сто двадцать знаков в минуту полезна при наличии клавиатуры, а знание двух языков в присутствии иностранцев. Английский, конечно, международный язык, но на межмировой уровень еще не вышел, а немецкую речь могут принять за особо изощренную нецензурщину.

Я откинула полог шатра и вышла наружу, но представшая перед глазами картина едва не загнала меня обратно: привычно невозмутимый, но полуголый Сергей Иванович оттирал окровавленные руки; черноволосый парень с рыжими ушами сидел возле костра и с мечтательным выражением лица жевал кончик собственного же рыжего хвоста; блондин и второй сероухий брюнет, рыча и кусаясь, катались по земле.

Простите, а к чему именно мне присоединяться? Между жеванием чужого… хвоста, за отсутствием своего, и демонстрацией превосходства одного мужского начала над другим я, выберу третье. Молча подошла, подняла стоящую на земле флягу и принялась лить воду на руки шефу. Он вздохнул, будто ожидал от меня чего-то другого, и сказал:

— Если ты готова, давай расставим точки над "и", чтобы в последующем избежать недопонимания, — я кивнула, стараясь не обращать внимания на мгновенно развернувшиеся в нашу сторону уши разномастной троицы. — Запомни, Элоиза, люди в Ином есть, но их очень мало. Конечно, на тебя не будут смотреть, как на диковинку, но женщина ты привлекательная и излишнее мужское внимание тебе обеспечено. Особенно от мужчин моей расы. Думаю, ты догадалась, что среди нас четверых нет ни одного человека. Там, куда мы направляемся, наберется с десяток красивых человеческих женщин, но все они маги, поэтому могут вести себя свободно и дать отпор в случае чего. Тебе же лучше держаться рядом со мной.

Я и мои друзья принадлежим к расе земо — оборотни по вашему. У нас три ипостаси: звериная, получеловеческая и боевая. В первых двух мы сохраняет разум. Увидишь третью… Это будет последнее, что ты увидишь в своей жизни. В Ином помимо земо и людей проживают лонморки и арчайлды. Первые внешне напоминают земных русалок. Вторые опять же внешне похожи на эльфов из "Властелина Колец", но не советую тебе восхищаться ими. Арчайлды милы, но агрессивны; хитры и самолюбивы, и еще… немного странные. По крайней мере так принято считать. Достоверной информации о них нет. Они не допускают к себе посторонних, кроме исключительных случаев. На моей памяти таких не было. Зато сами частенько парами или в одиночку появляются на наших землях.

Какое до боли знакомое описание. Кажется, именно так одна желтая газета охарактеризовала Сергея Ивановича. Мужчины везде похожи: один завидует другому, а третий первым двум. Шеф говорил обо всей расе арчайлдов, скрыто подразумевая кого-то одного из них, посмевшего перейти боссу дорогу. Он таких вещей на дух непереносит. Раз нацелился купить море, то горы сроет, котлован выкопает, соленой воды нальет и купит, а потом перепродаст втридорога.

— Так вы — оборотни? Все четверо? — уточнила я, заново осмотрев подозрительную компанию.

— Да, Элоиза, мы — оборотни. Кстати, нас зовут не "все", а Айрис, — здесь Сергей Иванович улыбнулся краешками губ, давая понять, что это его имя. — Черноволосый с рыжими ушами — Край, брюнета с серыми ушами зовут Риш, — парень отсалютовал мне рукой и вернулся к драке. — Рядом с ним Аайю. Не шути с ним. Он на все болезненно реагирует, — указанный молодой человек обернулся на свое имя, презрительно сплюнул на землю, параллельно удерживая противника в болевом захвате. — Привыкай называть нас так.

Что за имена? Язык сломаешь, пока выговоришь, если раньше не сломаешь мозги.

— В зверей, значит, превращаетесь? — продолжила я выведывать информацию. Сергей Иванович утвердительно кивнул. — В зайчиков там, белочек?

Названный Краем обернулся и удивленно спросил шефа:

— Айрис, ты где такое чудо наивное выкопал? Может, отдашь? Или хотя бы поделишься?

Босс долго оценивающе посмотрел на меня и отрицательно покачал головой, не отрываясь от изучения моего лица.

— Занимайся-ка ты дальше своими делами, Край. Выбрось эти мысли из головы и передай другим: кто тронет ее — не убью, но покалечу знатно. Ясно выразился?

Дальнейшие развитие темы не потребовались. Побледневший белочка покосился на меня, фыркнул, выгреб из кармана горсть орешков и принялся грызть их, гордо вздернув слегка курносый нос.

— Сергей Иванович, а вы кто?

— А я, моя Красная Шапочка, Серый Волк… — ответил мужчина.

Интересно, что он имел ввиду? Что в конце сказки меня сожрут или что он больше по дровосекам специализируется?

Когда костер прогорел, а мясо поджарилось над углями, Край пригласил всех ужинать. Парни расселись вокруг костра, сняли по две палки шашлыка и вгрызлись в них, словно дикие звери. Я привыкла к разным манерам гостей из ближнего и дальнего зарубежья, но никогда не следовала дурным примерам, поэтому, прежде чем приступить к еде, положила на колени сорванный возле шатра лопух и взяла в руку заранее приготовленные тонкие палочки, очищенные от коры одолженным у Айриса ножичком. Пожелала приятного аппетита. Захватила и поднесла ко рту первый кусок.

Мужчина застыли. На удивленных лицах жили только глаза, двигаясь вверх-вниз. Они наблюдали за движениями палочек и капелек жира, скатывающихся на лопух, а не пачкающих одежду. Шеф пришел в себя первым. Он встал, кинжалом отсек от ближайшего дерева ветку, зачистил ее, переломил надвое, разложил на лопухе мясо и продолжил трапезу. Еще двоим надоело испытывать терпение босса через две минуты — он сверлил их насмешливым взглядом и иронично улыбался. Третий сдаваться не хотел.

— Тебе особое распоряжение надо, Аайю? Прояви уважение к леди.

В офисе после фразы, сказанное подобным тоном, сотрудники уползали под столы, баррикадировались стулом и предоставляли выбранной жертве на практике проверить известное утверждение "один в поле не воин". Как правило, Сергею Ивановичу удавалось сделать то, в чем Гитлер потерпел поражение: молниеносный захват разума противника парой-тройкой уместных выражений о его профессиональной пригодности и полный разгром врага посредством психологической деморализации.

Решив проявить милосердие и спасти, давшую глубокую трещину крепкую мужскую дружбу, я отложила еду в сторону и вызвала огонь на себя, прикрывая своего шефа в очередной раз. Данным умением я отнюдь не горжусь, но позволять зайчику и дальше "мило" трогать себя лапкой с острыми когтями нельзя. В отличие от мужчин, шрамы женщину не украшают.

— Ой! — нарочито громко взвизгнула я и хлопнула себя по ноге. — Смотрите, Сергей Иванович, блохи… — я всем продемонстрировала ладонь с раздавленной букашкой. — У белочек их не бывает, котик у нас ухоженный, — я подмигнула Ришу. — Наверное, зайчик трусливый принес, — я улыбнулась очаровательнейшей улыбкой блондину. — Давайте пересядем в другое место?

Я встала, подхватила еду и подала руку боссу. Он посмотрел на нее, потом кивнул каждому из друзей и направился за мной. Уф, у меня сердце чуть не остановилось. Положение у меня шаткое, трудовой кодекс теперь не защищает, а данное слово… Как сотрудница крупной международной корпорации я предпочитаю ему собственноручно подписанный контракт. Неожиданно, я спиной ощутила опасность и в тот же миг оказалась отброшена Айрисом в сторону, а он резко выбросил вперед крепко сжатый кулак. Аайю устоял. Лишь пошатнулся. В глазах отразилось секундное удивление. А потом парень осел на землю, зажав руками челюсть.

— Я предупреждал. Всех, — Айрис поднял меня и плотно прижал к себе. От мужчины пахло мясом, потом и еще чем-то… звериным. Странный запах. Пугающий и… предлагающий нарушить мной назначенные табу.

При прохождении собеседования Сергей Иванович показался мне весьма привлекательным мужчиной. И даже его жесткость произвела приятное впечатление, поэтому пришлось раз и навсегда внушить себе, что облизываться на шефа нельзя ни при каких условиях, и установить теплые деловые отношения. Ну… с капелькой совершенно невинного флирта.

А сейчас? В других обстоятельствах? Больше нет "шефа", больше нет его "личного помощника". Есть женщина и есть мужчина, не связанные никакие обязательствами, или связанные чем-то недоступным моему пониманию.

Я высвободилась из объятий, подошла к блондину и села перед ним на колени.

— Прости, — сказала я. — Не знаю, в чем я перед тобой виновата, но все равно прости. Очень больно? — кончиками пальцев дотронулась до его подбородка.

Он не ответил. В его глазах была ненависть и ничего больше.

— Элоиза, сядь! — Айрис показал на место рядом с собой у шатра.

Я в последний раз посмотрела на униженного оборотня, и направилась к шефу.

— Пожелал на свою голову, — услышала я за спиной, но оборачиваться не стала. Мое любопытство не умрет — найду у кого спросить, что блондин имел ввиду.

Я села рядом с шефом и продолжила кушать. Ни одна невоспитанная свинья не в состоянии испортить мне аппетит ни дракой, ни загадками. Конфликт на сегодня был исчерпан, бывшая проблема тихо смирно сидела в отдалении на корточках, пугала нас ревом голодного желудка и облизывалась на мясо, перекочевавшее на лопухи более понятливых спутников Сергея Ивановича, вернее Айриса. По словам парней для земо перелом челюсти не страшен и к утру все заживет благодаря ускоренной регенерации, но есть ему пока нельзя. И открывать рот тоже! Последнее несказанно меня обрадовало.

Спать мы все вместе улеглись в шатре. Зайчика, как провинившегося, первым отправили на дежурство. Слева от меня расположился шеф, справа Край. Между ним и Ришем осталось пустое место для вредного Аайю. Перед сном белочка проверил мое покрывало, хмыкнул и поменял его на покрывало блондина. Мол, то почище будет. Босс одобрительно кивнул и нехорошо посмотрел в сторону маячившей за пологом фигуры. Сдается мне, что дело не в чистоте ткани, и кое-кого будет ждать ночью большой сюрприз…

Мое предположение подтвердилось через несколько часов — нас разбудил громкий вопль. Окончательно вырвал из лап сладких сновидений донесшийся следом сдавленный смех. Я столкнулась со взбешенным взглядом красных глаз и юркнула за вовремя подставленную спину шефа.

— Убью! — по-волчьи рычал зайчик на расстоянии вытянутой руки Айриса.

Шеф удерживал оборотня и не давал тому подобраться ко мне. Я осторожно выглянула из-за безопасного плеча, дабы определить причину внезапного бешенства блондина, но ничего не смогла рассмотреть в темноте. Риш оставался безучастным свидетелем очередного позора друга. Он смотрел в потолок шатра. Доносившиеся с его стороны тяжелые вздохи любому говорили о единственном желании — досмотреть прерванный сон. Босс устал сдерживаться и выставил буяна на улицу. Остыть и подумать над новой обязанностью — оберегать меня с завтрашнего дня от всех возможных и невозможных невзгод.

— Он подложил ей аррингийских колючек? — спросил Риш, когда мы заново улеглись на места.

— Да, — ответил шеф. — Поговори с ним. Завтра. Его особое положение не дает ему права посягать на человека под моей защитой. Он нужен нам. Но и она нужна. Мне…

Остерегайся собственников и остерегайся кобелей. Эту заповедь вбила мне в голову моя школьная подруга. Отчаянная брюнетка покровительствовала мне с первого и до предпоследнего класса, когда терпение директрисы элитного колледжа лопнуло и она исключила Верочку за неудовлетворительное поведение. Соглашусь, идея устроить вечеринку с мужским стриптизом в кабинете директора была не самой удачной, зато оригинальной и Верочка навсегда осталась героем в нашей памяти.

От слов Айриса по спине пробежал неприятный холодок, а сердце тихонечко екнуло в предчувствии проблем, по сравнению с которыми белочка покажется злом меньшим и симпатичным. Заявление Сергея Ивановича вернуло меня к мыслям о наших отношениях. Сильные люди всегда получают то, что хотят. Он мог бы получить мое тело и душу еще в Москве, если бы пожелал. Сопротивляться ему у меня не хватило бы сил. Но он держался на расстоянии. Означают ли его слова "нужна мне" не любовь, не секс, а нечто иное? Уже засыпая, я поняла, что не хочу знать ответ на этот вопрос. Слабый всегда нужен сильному, чтобы пожертвовать им при необходимости…

Утро началось неожиданно. Меня, еще полусонную, подняли на руки и куда-то понесли, а, доставив на место, выбросили. В холодный ручей. Вытащили из воды за шкирку, поставили на ноги и умыли!

— Аайю! — выкрикнула я, откашлявшись. — Жить надоело?! — я никогда и никому не угрожала, но этот… он довел меня. Я жалобу напишу в трех экземплярах на гербовой бумаге. Дайте мне бумагу, дайте мне герб и ручку гелевую немедленно!

— Ну что ты, жить мне как раз не надоело. Давай, открой ротик — зубки надо почистить, — произнес настырный зайчик и полез пальцами в мой рот! — И это только начало. В нашем мире тебя поджидает много опасностей, и раз я за тебя отвечаю… своей головой… с которой очень не хочу расставаться, то буду оберегать. Ты еще узнаешь, каким заботливым я могу быть… — его лицо прочертила злобная улыбка, сулящая мне незабываемые часы в его обществе.

И начался Ад. За утро я успела сто раз пожалеть, что шагнула через чертово зеркало. Если Аайю и зайчик, то в его родословной явно дикие кабаны порылись и пару желудей на черный день в гаденькой душонке оставили. Или не желудей… Кустики под присмотром пришлось посещать, лес все-таки, не дай Эльга, на веточку напорюсь! Но перемещение на его руках (я же могу ногу подвернуть) и попытка напоить водой изо рта в рот, чтобы я не подавилась, довели не только меня до истерики, но и Края. А шеф… Он не вмешивался по причине своего отсутствия.

Вернувшись, босс застал следующую сцену: я воинственно размахивала котелком над головой и рвалась набить морду Аайю или геройски погибнуть. Второе вероятнее, но на первом меня переклинило. Риш не давал подступиться к треклятому земо, а рыжеухий от души орал на него.

— Ты обалдел? Ты совсем обалдел что ли?! Ты реально нарываешься, ты хоть понимаешь это?! Да я сам тебе горло перегрызу и печень вырву, придурок!

— Я помогу, — добавил спокойный Риш. Он был абсолютно серьезен.

— Разве я нарушил приказ? — издевательски промолвил мой мучитель.

— Приказ? — из леса вышел Айрис.

Бросил на траву две окровавленные кроличьи тушки. Край переключился. Он отошел от друга и в красках описал прошедшее утро. С каждым словом шеф все больше мрачнел. И хотя уши были обращены к черноволосому, смотрел он только на блондина. Зрачки дрожали, то сжимаясь в точку, то расширяясь до самого края зеленой радужки. С виска оборотня скатилась крупная капля пота, ее сестрички выступили над верхней губой шефа. Таким я его еще никогда не видела…

Риш нахмурился. Схватил меня за руку и втащил в шатер, загородив собой выход. Через секунду к нам присоединился нервно дергающий ухом Край. Из его горла вырвался истеричный смешок, после чего он подскочил и закрыл мне уши руками. Сероухий оборотень побледнел, выглянул на секундочку, подавился воздухом, а потом плотнее запахнул полог. Совершенно не вовремя проснулось любопытство и усиленно принялось грызть тот высохший орех, который у меня в голове вместо мозга располагался.

Сознаюсь, есть у меня страшный грех, даже два… Обожаю смотреть футбол со времен колледжа, где я была капитаном команды черлидеров, и еще больше обожаю соревнования рестлеров. Я прекрасно знаю, что они все постановочные, но когда сидишь в переполненном зале, вдыхаешь практически осязаемый запах тестостерона, выделяемый противниками в обтягивающих латексных трусах, то забываешь об игре на публику, и все выглядит более чем настоящим. И сейчас жажда зрелищ, однозначно ворчала где-то в глубине души о матче века, проходящем сию секунду без моего участия в качестве зрителя!

Однако… Влетевшее в шатер и сломавшее одну из боковых и центральную стойки блондинистое тело сообщило о смене декораций боя. Мгновение, и шатер сложился, накрыв нас ворохом ткани. Складка разделила меня и Края. Потеряв ориентир, я наугад поползла по земле и довольно скоро уперлась…

Ну, ногами это назвать сложно… Я окинула взглядом трехметровую фигуру стоящего на задних лапах волка, с занимающей полморды пастью, когтями длинной около десяти сантиметров и шипами, украшающими руки, плечи, голову и грудь, и осознала неправильность выбора направления движения. Мне надо было не вперед ползти, а вглубь земли закапываться!

Господи, хоть я в тебя не верю, не мог бы ты помочь мне? Сделай меня, пожалуйста, оборотнем. Кротом! Но на мою молитву никто не ответил. Видимо, абонент находится вне зоны действия сети. Что же делать, не умирать же в самом деле!

И тут я вспомнила о своих непосредственных обязанностях:

— С-Сергей Иванович, — испуганно пролепетала я, рассматривая возвышающуюся надо мной махину. — А как насчет получасового перерыва в работе? Можем мячик вместе покидать. Если хотите, вы можете кидать, а я его приносить буду! Или, как насчет похода к парикмахеру? У вас шерсть немного лоснится и местами ее подстричь не мешает… А если напряжение сбросить надо, то давайте, я в питомник позвоню. Вы каких собачек предпочитаете? Колли? Овчарок? Чихуа-хуа, боюсь, вам по размерам не подойдет… Нет, можно и волчицу из зоопарка заказать, но это будет дороже… — за сим идеи кончились, и я, зажмурившись, стала ждать решения своей участи.

Спустя несколько ударов сердца до моего лица дотронулась мягкая, теплая человеческая рука. Я приоткрыла один глаз и увидела чудо… Мой шеф улыбался! Легко, свободно, и его улыбка была адресована мне! Но через мгновение она погасла, и я сразу ощутила твердость земли, колючие стебли травы, гуляющий внизу сквознячок и страх. Страх за глупого оборотня, почему-то возненавидевшего меня с первого взгляда.

— Он жив, Элоиза, — ответил на немой вопрос в моих глазах шеф. — Надеюсь, урок он усвоит… Риш, найди лошадей. Они наверняка сбежали. Край, начинай собираться. Аайю, приведи себя в порядок и помоги ему. Пошевеливайтесь, мы и так задержались дольше необходимого.

Раздав распоряжения, Айрис скрылся под складками шатра, выволок оттуда сумку и направился к ручью. Я последовала за ним. Насчет меня оборотень промолчал, поэтому вступил в силу общий приказ — держаться рядом с ним.

На берегу я тактично отвернулась, дабы не смущать мужчину. Все-таки мытье достаточно интимное занятие и посторонние процедурой не предусмотрены, если оно не служит прелюдией к дальнейшим приятным занятиям. Я ни думать об этом не желала, ни наводить шефа на такие мысли. А о самом интересном можно спросить.

— Айрис, скажите, у вас хвост есть?

Что-то куда-то упало, потом встало, ругнулось и ответило:

— Есть. Хвосты есть у всех земо, но считается верхом неприличия их показывать для всех оборотней, исключая лисов.

— Так Край — лис? — сообразила я. Надеюсь, он на меня за белочку не обиделся.

— Верно. Я, как уже упоминал — волк, а Риш пес.

— А Аайю кто? — невежливо делать вид, что мы на берегу вдвоем. Я же знаю, что блондин чуть ниже по течению плещется и подслушивает наш разговор.

— Он сам тебе расскажет, если захочет.

Голос раздался совсем рядом. Я смело обернулась и увидела шефа в кожаных штанах и высоких сапогах до колен. Свободную рубашку из коричневого цвета ткани он натягивал через голову. Следом застегнул пояс с объемной металлической пряжкой — головой волка и помог мне подняться. В средневековой одежде Айрис выглядел бесподобно. Костюм тоже ему идет, но сколько звериного очарования и силы деловая одежда оказывается за своей строгостью скрывает.

— Еще один вопрос можно? — шеф благосклонно кивнул. — Вы сказали, что выбраться отсюда раньше, чем через три года не получится, почему?

— Видишь ли, Элоиза, остоянные порталы между мирами структура энергозатратная. Их можно пробить и обеспечить запасом энергии для функционирования, когда магия нашего мира возрастает в десятки раз. Такие пики случаются примерно каждые в три года. В целях безопасности мы… как бы правильно выразиться, — вслух размышлял мужчина, — мы программируем порталы. Они саморазрушаются, если через них просачиваются… — босс покосился на меня.

— Нежелательные элементы, — закончила я за него. Обидно, но надо смотреть правде в глаза — виновата в "длительной заграничной командировке" я и еще раз я.

На поляне Край заканчивал сворачивать полотно шатра. Легкое и тонкое оно уместилось в одну сумку. Парень шепотом перекинулся с боссом парой фраз, снял с себя всю одежду и запихнул ее туда же. Не стесняясь наготы, лис махнул мне рукой и скрылся в лесу. Куда это он направился, да еще в таком виде?! Озвучить вопрос не удалось — ко мне подошел Айрис, ведя за собой животное, которое я видела несколько раз в жизн и знакомство у меня с ним не сложилось. Догадаться о назначении животного труда не составило.

— Нет, — выдохнула я и отступила на шаг.

— Да, — шеф не собирался делать мне поблажки. — Как бы тебе объяснить… Представь, что это новая модель Мини Купера. Кабриолет с кожаным салоном мощностью одна лошадиная сила, — я удрученно кивнула. О скорости сто пятьдесят километров в час придется забыть. — Это руль, это педали, — земо всучил мне кожаную веревку и показал на предметы по бокам тела животного. — Смотри и запоминай…

И я смотрела. И запоминала. Вернее, восстанавливала в памяти скудные навыки верховой езды, полученные в юном возрасте в конно-спортивном клубе, старалась не думать о том, что мое новое средство передвижения живое и безопасность устройства ни к черту. Где ремни? Где зеркала? Подушки безопасности? И аптечка с огнетушителем, наконец?!

Через полчаса сборы были окончены, парни заняли места в своих "кабриолетах". Шеф помог мне взгромоздиться на лошадь, а сам красивым слитным движением буквально взлетел в седло. Земо тронули лошадей и начали удаляться. Я повторяла про себя последовательность движений, но от страха у меня в голове все смешалось: велосипеды, самокаты, машины, лошади… Я посмотрела слева, поискала справа и, не найдя искомое, уже собралась звать на помощь, но меня опередили.

— Элоиза? — босс обернулся. — Ты почему стоишь на месте?

— Айрис… Вы забыли мне сказать, как ее с ручника снять!

 

Глава 2

Когда мужчина напыщенно или же весело, а может быть даже восхищенно восклицает "ох уж эти женщины", то он, конечно же, имеет ввиду не весь слабый пол от крепко стоящей обеими ногами в гробу бабульки до издавшей свой первый, но уже стервозный крик будущей московской звезды телеэкрана, а какую-то единственную женщину. В самом крайнем случае мужчина подразумевает всех своих "единственных" на текущий момент времени, присовокупив к ним и недалеких прошлых и возможных будущих. Что имел ввиду Аайю, прошипев вышеозвученное выражение мне в спину, когда я неспешно проехала мимо него на лошади, не берусь предположить, но ему удалось разбудить во мне нездоровое любопытство.

С новым видом транспорта я с грехом пополам разобралась часа за два. Вспомнила, чему меня учили, собрала волю в кулак и попыталась перестроить мышление. Один Бог ведает, скольких трудов мне стоило унять нервничающую правую руку, пытающуюся каждый раз при перестроении нащупать несуществующую ручку переключения скоростей. И одна лошадь знает силу головной боли от моих взглядов на ее затылок, брошенных в попытке отыскать там спидометр. А еще очень хотелось найти любимую радиостанцию Рок-фм или воткнуть в прикуриватель родной Айфон, до предела выкрутить звук и во весь голос подпевать любимой группе Раммштайн…

И хотя мне нравилась неторопливость движения, позволяющая в деталях разглядеть окружающие красоты, привыкшая опазды… то есть радостно лететь на работу по пробкам, душа требовала немедленно нажать на педаль газа и проверить, на что способна одна лошадиная сила, но стоило мне только совершенно случайно на полкорпуса вылезти вперед коня Айриса, как он настойчиво рекомендовал вернуться в строй во избежание неприятностей, но уже через пять минут ситуация повторялась.

Мной руководили не только желание выжать максимум из гужевого транспорта: отсутствие каких бы то ни было дорожных знаков, ограничивающих скорость движения, также оказывало дурное влияние, прозрачно намекая на полную безнаказанность, и подталкивало меня немного пошалить. Вряд ли здесь по кустам гибддшники притаились в ожидании той единственной идиотки, которой приспичит полихачить. Я, в принципе, сомневаюсь в наличии в Ином правил дорожного движения.

После моей скромной просьбы снизойти до моего уровня и подробнее рассказать о проблемах, препятствующих проветриванию мозгов на хорошей скорости и дозаправке организма адреналином, Аайю страдальчески закатил глаза, а Айрис, опять вздохнув, подробно описал завтрашнее состояние моего тела, начиная от талии и заканчивая пальцами ног. На мысленном горизонте замаячила перспектива на неделю превратиться в кабачок на грядке. Только очень-очень больной кабачок.

По пути шеф стрался вложить в мою голову максимум знаний об Ином. Два материка, окруженных океаном и островной архипелаг. Один, Большой, занимали разумные существа. На другом — Малом, вулканического происхождения, гнездились птицы, да приплывали на зимовку морские млекопитающие. Наверняка, еще что-то было, но земо особенно не интересовались географией. Им на Большом места пока хватало.

Смена времен года происходила, как на Земле, четыре раза в год: дождливая затяжная весна уступала место знойному лету, которое в свою очередь менялось местами с сухой и пыльной осенью. Следом за ней приходила короткая вьюжная зима. Год насчитывал шестнадцать месяцев в каждом по три семидневья. Флора напоминала земную, а вот фауна немного отличалась. Встречались мерзкие по описанию хищники, например, флауффы — огромные хищные пауки, способные слопать человека. Надеюсь, мне с ними встречаться не придется!

Я немного устала от лекций. Вредная мыслишка с писклявым голосом уселась над ухом и принялась убеждать меня плюнуть на мужское общество и лихо прокатиться, вздымая за собой клубы пыли. Все равно ведь плохо будет, так чего медлить и сомневаться? Правильно. Я согласилась с внутренним голосом и пустила лошадь в галоп.

Деревья по сторонам дороги размазались, став творением руки художника-импрессиониста, тягучий жаркий воздух обрел весеннюю свежесть, а сердце знакомо застучало в груди марш, смакуя неизведанное ранее удовольствие. Я словно стала частью лошади, слилась с ней, кожей ощутила животные инстинкты. Это по моим ногам пулями ударяла земля. Это с моих губ срывались клочья пены… Черт, а чьи глаза видят вон тот каньон и веревочный мостик между двумя сторонами?!

Едва я успела задуматься об экстренном торможении, как проблема решилась при помощи извне: Аайю догнал меня, поравнялся и выхватил из моих рук повод. Постепенно галопирующие рядом кони замедлили ход и остановились примерно в двухстах метрах от обрыва. Если бы бешенство блондина остановить было также легко!

— Дура! Дважды дура! Трижды дура!!! — проорал земо. Можно подумать, он Америку открыл для меня. — Ты чуть лошадь не угробила и едва сама не угробилась!

— Спасибо, что спас меня, — а что еще оставалось делать? Орать в ответ? Глупо и некультурно, а благодарность она и ежику приятна.

— Четырежды дура!!! — вызверился Аайю. — Я не тебя спас, а лошадь! Она не заслужила участи свалиться с обрыва, в отличие от тебя!

— И все равно спасибо. За лошадь. Ну, она-то говорить не умеет, — на всякий случай пояснила я. Вдруг он сам не догадается?

Тянущиеся к моей шее руки оборотня с черными когтями остановил сухой приказ Сергея Ивановича. Шеф велел прекратить пустую болтовню и начинать переправу. Идти по хлипкой с виду и на пробу конструкции предстояло поодиночке, буксируя за собой четвероногий транспорт. И если транспорт взирал на пропасть под ногами равнодушно, то мое тело услышало настойчивые сигналы мозга и вспомнило, что я девушка, а не профессиональная каскадерша.

— Леди вперед, — галантно подтолкнул меня к мосту блондин.

Парни решили проверить на крепость переправу или мои нервы? Я внимательно изучила спутников: лицо Айриса ничего не выражало, Риш флегматично жевал травинку, Аайю откровенно злорадствовал. Напутственную речь не собирался произносить никто. И ладно, напишут потом пару слов на надгробном камешке. Что-то вроде: отдай честь всяк здесь проходящий, она была смелой, жаль об этом не узнал никто, кроме нее самой!

Я сделала первый шаг на мост. Второй, третий… Ничего. Идти можно. Похоже на небольшую болтанку в самолете при турбулентности. Главное, помнить первое правило покорителей горных вершин: не смотреть вниз. А что тогда делать? Зажмуриться и для верности закрыть глазами руками! Именно в таком виде я продолжила путешествовать, аккуратно балансируя с мыска туфли на каблук. В спину мне крикнули, но я не разобрала слов. Ветер дул в другую сторону. Да и отвлекаться было не с руки, то есть с ноги.

Да что же там такое орут-то?! Что-то отрыть? Какая коза?! А, открыть глаза! И… Куда полететь? Кого там прет?! А, посмотреть вперед! Ой… На расстоянии раскрытой ладони от моей груди находился наконечник копья. Держал его в руках бородатый детина. За его спиной выстроилась целая очередь желающих познакомиться со мной. Вернее, с моим бессознательным и не очень живым телом, ибо в руках у местных жителей находились предметы идеально подходящие для нанесения тяжких телесных повреждений. Кочерга, вилы, косы, багор, рогатина… Да этим арсеналом целый зоопарк вырезать можно, не то что одну маленькую меня!

— Здравствуйте, — я смело потрясла копье, ввиду недосягаемости сомнительной чистоты руки. — А вы на субботник собрались? Территорию благоустраивать будете?

— Чаво? — прогундосил предводитель агрессивной компании.

Так… Лозунги мир, труд, май им незнакомы. Просветим. Почвы лучше, чем крестьянские умы, для советской идеологии не найти. Мозги у них дремучие, нога либерального политика там еще не ступала, а потому заветы Ильича и экономические выкладки соратника его Карла Маркса на ура приживутся. Лишь бы бурных побегов не дали!

— Как чего?! Как чего?! Товарищи, братья! Кто за вас траву красить будет? Почему камни недостаточно художественно разбросаны? Посмотрите, — я повернула кончик копья в сторону огромного камня. — Всю композицию портит! Чудовищно неэстетично!

— Ты чего, девка, баишь-то? Словеса какие заковыристые нашла. Мы тутось и не слыхали таких, — мужик растерянно моргнул и почесал лохматую макушку.

— Бают, уважаемый, сказочники, а я вам передовые идеи сельского хозяйства по секрету пришла рассказать. Как надои у пшеницы повысить и урожайность коров поднять. Так что пройдемте в хату вашу, за столик сядем, самогончика тяпнем по кружечке за ваше здоровье, в баньке попаримся…

— Дядька, я же тебе говорил не арчайлд она! — из-за самого огромного валуна вышел мальчишка, за ним потянулась вереница ребятишек разных возрастов. — Нашенских кровей она, а ты мне не верил. Арчайлдлиха бы вас туточки уже всех ровнехонько положила, связала и дело свое черное сделала! Да и не ходят они днем, — назидательно произнес малец. — И титьки у нее что надо, а не как у этих… — мальчишка сложил две фиги и приставил к груди.

Я покраснела. Не привыкла, что мои достоинства при мне столь бесстыдно обсуждают. Да еще кто?! Юнец безусый, который кое в чем еще пороху не нюхал, а все туда же, куда и взрослые смотрит.

— А вон тот белый с ними? Похож больно… — никак не хотел сдаваться мужик.

Видать, с утра пораньше прошмыгнул в огород кокос поесть, а не созрели еще. Влез в сети на речке, а там ни одного крокодила. Холодильник открыл — водки и той нет: похмелиться нечем. Вот и мается, бедолага, не знает чем себя занять. От такой жизни и на людей с копьями бросаться начнешь.

— Аайю? Он земо, как и остальные двое. Еще третий где-то в образе лиса бродит. Думаю, он к нам попозже присоединиться.

— А потлогать его можно будет? — пролепетала девчушка лет пяти в ярком сарафанчике, застенчиво выглядывая из-за спины парня. Показывала она на блондина.

Я протянула к малышке руки, подняла ее и прижала к себе, окончательно завоевывая доверие местных жителей. Они опустили оружие, уже не с опаской, а с обычным человеческим любопытством принялись рассматривать меня. Некоторые даже подмигнуть осмелились.

— Можно: и потрогать, и погладить! — отозвалась я с энтузиазмом.

Голубоглазое и золотоволосое чудо, смешно коверкающее слова, покорило меня с первого взгляда. Для малышки я была готова сделать что угодно. Подарить Аайю в коробке, перевязанной голубым бантиком, в том числе.

Я, наконец, сошла с проклятого мостика и ступила на твердую землю. Махнула друзьям на противоположном берегу. Айрис практически бегом пересек каньон, бережно обменял меня и спросил о состоянии, одновременно ругая куда-то запропастившегося Края, который должен был встретить нас у переправы. Следом за ним перебрались остальные двое земо. Я быстро перезнакомила новых друзей со старыми, рассказала о благополучно разрешившемся недоразумении и спросила о дальнейших планах.

Айрис сказал, что мы и направлялись в деревню. Мне не мешало переодеться, а всей нашей честной компании требовалась пятая лошадь для Края. Ночевать шеф предложил там же, в деревне, хотя время не успело приблизиться к обеденному, и, по моему мнению, мы могли бы проехать еще часть пути, но босс напомнил об отсутствии у меня практики верховой езды и последствиях переутомления определенных мышц ниже спины.

Я не стала залезать обратно на лошадь, с удовольствием уступив место парнишке, который про арчайлдов упоминал. По дороге расспросила его насчет путаницы и попросила объяснить, почему они не рады у себя видеть представителей данной расы. Малец рассказал: женщины их уж больно до мужской ласки охочи и не важно женат мужик или свободен, хочет или не в настроении — раз попался в нежные руки арчайлдлихи, то никуда не денется! Вот оно как… Что же за ними свои мужчины не следят? Данный вопрос остался без ответа.

Ровная поверхность земли за каньоном оказалась обманом зрения. Пропасть располагалась на вершине холма, за которым пряталась обнесенная высоким частоколом деревня. Забор служил защитой от хищников и выполнял роль преграды для чересчур сообразительных детишек. Последнее ему удавалось из рук вон плохо. Вокруг поселения располагались поля, недалеко я заметила смешанное стадо домашней скотины. Возле ворот лениво перехрюкивались жирные свиньи.

При нашем приближении из деревни высыпала стайка женщин в расшитых цветной вышивкой рубахах и длинных юбках до земли. На головах селянки носили повязанный на украинский манер платок. Дядька Кышто, тот самый мужик с копьем встретивший меня на мосту, громогласно объявил им о гостях и велел одной из женщин пошевеливаться и накрывать в саду на стол да баню топить. Похоже, он серьезно воспринял мои слова о стопочке самогона…

За забором находились ухоженные дома, сложенные из бревен. Покатые крыши были выкрашены в яркие цвета, преимущественно синие и желтые. Коньки украшали искусно вырезанные фигуры птиц: филинов, орлов и петухов. На окнах висели резные ставни и беленькие наличники. Перед домами стояли лавочки в тени высоких деревьев. Мне, не знакомой с деревенским бытом, новая обстановка понравилась. Здесь в каждой детали чувствовалась забота теплых человеческих рук, домашний уют и какая-то особенная ласка.

К дому старосты нас сопровождала половина деревни. К земо жители отнеслись благожелательно. На Айриса и вовсе поглядывали с уважением. Я их понимала: шеф держался с достоинством истинного лидера. При виде Риша собаки замолкали и прятались в конуру, поджав хвост. К Аайю пока приглядывались — его нервозность бросалась в глаза. Едва поднятая нашим появлением суматоха утихла, как жителей переполошило новое событие.

Из-за угла дома с визгом выбежала девочка. Кроме слова "там" она ничего не могла выговорить. Мы всей толпой бросились за дом, откуда доносилось кудахтанье и злобное кукареканье. Возле двери моментально образовалась куча-мала. Народ наперебой высказывал идеи: подпереть дверь, спалить сарай, забаррикадироваться в доме. Удивительно, но посмотреть, что происходит внутри, не предложил никто!

Дядька Кышто выбрался из завала, рывком распахнул дверь и тут же оказался опять на земле, сбитый с ног неизвестным зверем рыжего окраса в перьях. Вслед за ним из двери вылетел набычившийся петух, подскочил к нарушителю спокойствия и клюнул его в ляжку. Несчастное животное выпустило из пасти изрядно помятую курицу, неуверенно тявкнуло на обидчика, за что получило второй клевок в глаз, и рвануло в сад. Петух за ним. Мы за петухом. Жена старосты за нами с полотенцем руке, вопя о потерянном под нашими ногами для компота урожае клубники.

Мы догнали разъяренную птицу в дальнем углу сада, возле беседки, на крыше которой взгромоздился… Край! Под глазом у парня наливался синяк, а на голове красовалось перевёрнутое гнездо…

— Инстинкты… — смущенно выдавил из себя земо, рассматривая наши ошалевшие лица. Он заметил в толпе женщин, покраснел и спросил: — Может быть, мне кто-нибудь штаны пожертвует? — парень развел руками, одновременно прикрыв пушистым хвостом самое интересное место.

Вечером после сытного обеда и великолепной бани с душистыми травами Айрис и Риш уединились с Кышто и другими мужчинами деревни в доме дядьки, а я с Краем и Аайю сидела на лавочке возле дома и возилась с ребятишками. Мы играли в детскую игру "съедобно — не съедобно". Естественно, проигрывал блондин, ибо всем ответам он предпочитал презрительное молчание. До тех пор… Пока к нему не подкралась малышка, которая очень хотела погладить земо.

Девчушка с важным видом прошествовала мимо лавочки, забралась к оборотню на колени и заявила:

— Ты класивый, будешь моей куклой, — и приступила к игре.

Достала расческу с мелкими зубчиками и принялась драть густую блондинистую шевелюру земо. Заплела ему несколько косичек, украсила их перышками и бусинками, а на оба уха повязала красные бантики. На шее заняла место широкая желтая лента. На этом терпение Аайю закончилось.

— Скажите, милое дитя, а кто тебе сказал, что со мной можно играть? — когти зайчика крошили лавочку.

— Она, — бесхитростно ответила девочка, указав на меня.

Я уронила набитый сеном узелок, заменяющий нам мяч. Встретилась взглядом с красными глазами парня, кивнула, подтвердив слова девочки. Земо отломил очередной кусок лавочки, снял с колен ребенка, а со своей шеи — ленту. Он подошел ко мне, туго завязал полоску ткани на мне и удалился, бросив, чтобы ребенок игрался с тетей — из нее получится не менее красивая кукла. Что ж, я потрогала удавку на шее, похоже ночью у меня будет спокойный, счастливый и… вечный сон!

Лис хмыкнул. Усадил меня на лавочку, а сам предложил малышне поиграть в лошадку. На его спине за раз умещались три-четыре малыша. Первый назначался рулевым и командовал лошадкой. Через полчаса, когда силы Края уже были на исходе, нас всех позвали ужинать. В доме младшая дочь Паясты, жены дядьки Кышто, отозвала меня в сторонку и проводила в свою комнату. На кровати девушки уже лежали приготовленные для меня вещи.

После бани я ходила в чьей-то юбке и рубашке и теперь была рада обзавестись собственным комплектом одежды. О своих предпочтениях я сообщила ранее и девушка, как смогла, постаралась угодить мне. В отличие от русских крестьянок, местным было не чуждо удобство. Я осмотрела две пары очень широких штанов, используемых для работы на полях и походов по холмам. Четыре приталенные рубашки. Простое хлопковое нижнее белье: панталоны и мягкий корсет на застежках — крючках. И мягкие замшевые мокасины! Я переоделась, сложила остальное в сумку и присоединилась к ребятам за ужином.

Судя по разговорам, в Ином шла негласная холодная война между земо и арчайлдами, и яблоком раздора стали земли, на которых всегда селились люди — выходящие к морю окраины территории оборотней, более близких к людям по характеру и укладу жизни. Я не поняла, зачем территория понадобилась призракам, так здесь называли арчайлдов, но в один прекрасный момент они без предупреждения предъявили претензии. Они не грабили, не разрушали. Они просто приходили парами мужчина и женщина, не слушая никого, строили свои причудливые дома и начинали жить. Обзаводились потомством и через некоторое время бесследно исчезали! Потом на их место приходили новые, и история повторялась.

Не то, чтобы крестьяне протестовали против соседства, но странное поведение арчайлдов их настораживало. Люди на всякий случай обратились за помощью к земо, и те не отказали соседям, выделив гарнизоны для патрулирования дорог и деревень, где проживали призраки. Раса миролюбивых земледельцев и скотоводов не могла самостоятельно противостоять бессовестным… со статусом призраков еще не определились, невзирая на то, что среди них рождалось большое количество магов.

Во-первых, многие из них обладали исключительно мирными умениями, во-вторых, арчайлды по части магии сами не лыком шиты, в-третьих, чтобы вытурить всех их на родину банально не хватало причины. Супружескую измену некоторых невоздержанных особей с обеих сторон нельзя назвать поводом. Из-за этого развязывать войну никто не горел желанием.

Патрули следили за порядком в общем и целом, присматривали за буянами, учили людей сопротивляться своеобразной любовной магии арчайлдов. Но главной обязанностью гарнизона являлся контроль за численностью арчайлдов. Троим представителям призрачной расы вполне по силам навести шороху в деревне с трех-четырех тысячным населением. Оставался открытым один вопрос: для чего арчайлдам это нужно? На своей территории своих мужчин и развлечений не хватает?

Обсудив призраков, мужчины обменялись планами на обозримое и очень далекое будущее. Разговор позволил мне сделать вывод о том, что Айрис делал в нашем мире. Он изучал наши достижения в науке и технике, дабы внедрить их в Ином. Не сразу и не все, а постепенно и очень выборочно. Печатный станок и книги — хорошо для Иного, а вот волородная бомба и атомные электростанции как-то не очень. Ну, и деньги зарабатывал, конечно же. Золото из Иного на Земле обернуть и получить доход гораздо проще, а доход затем переправить обратно на родину тоже не сложно. Зачем изобретать колесо, когда в соседнем мире не только его давно изобрели, но и механический привод к нему? Тратить огромные средства на развитие науки и исследования, увеличивать налоги, разорять население, вызывая тем самым недовольство среди земо, когда можно взять там, где все вышеперечисленное плохо лежит и еще хуже охраняется? Восхищаюсь умом Сергея Ивановича! И его организаторским талантом!

Близилась ночь. Темы для общения закончились, как и еда, и напитки. Паяста со старшей дочерью убирала со стола. Я клевала носом на скамейке, прислонившись спиной к стене, и ждала ребят. Кышто предложил нам ночевать всем вместе на его сеновале или разместиться в нескольких домах. Все, кроме Края, согласились на сеновал. Лису же поступило персональное приглашение, которое он никак не мог проигнорировать. Видимо, у него в деревне прочные взаимоотношения. Деловые. Раз партнерша из сеней дома грозилась по улице его за хвост протащить, если он через пять громов не явится к ней. На пирожки, ага.

Меня бережно подняли на руки и вынесли во двор. Полусонную заставили умыться прохладной водой из ковшика и мелом почистить зубы. Снова подняли и опустили уже на сеновале на толстый матрас, накрыв шерстяным одеялом. Упал ремень, тихо звякнув пряжкой. Улетели подальше в сено сапоги, и шеф опустился рядом со мной на матрас, слегка обняв меня за плечи. Мы, наверное, очень близкие друг другу люди, раз спим вместе под одним одеялом и не испытываем при этом определенных желаний.

— Спишь? — меня ласково потормошили за плечо.

— Почти, — я улыбнулась и приоткрыла глаза.

— Как ты?

Очевидный ответ — никак, но грубить боссу, который заботится обо мне и помогает освоиться в другом мире верх глупости, поэтому я прикусила язык и сделала вид, что думаю. В действительности сказать было нечего. Мозг с поставленной задачей по обработке информации не справился. Погряз в бумажках, отчетах, схемах, а электронного помощника, письменный стол и любимую гелевую ручку я с собой не прихватила. Знала бы — хотя бы Айфон взяла!

— Не переживайте, освоюсь, — ободрила я шефа. Куда я денусь с подводной лодки, когда все люки задраены и экипаж на боевых постах. Разве что вместо торпеды меня отправят поражать вражеские суда. Говорят, количество мозгов обратно пропорционально твердости лба. — Должна же быть какая-то высшая цель, почему я здесь.

— Вы поспать сегодня дадите?! — раздалось справа недовольное брюзжание Аайю.

— И какая же цель, как ты думаешь? — Сергей Иванович проигнорировал призыв заткнуться, внятно прозвучавший в словах белобрысого земо.

— Перевоспитать Аайю? — с иронией предположила я.

— Хватит уже сапогами в мою сторону кидаться!

Я покачала головой, стащила с себя мокасин и, не глядя, швырнула в сторону раздавшегося вопля. Судя по гулкому звуку и сдавленным ругательствам, попала! Рыкнув, зайчик кинулся на меня. Мда, грабли необходимо к легким наркотикам причислить, а любителей наступать на них в принудительном порядке учить обращаться с данным сельскохозяйственным инвентарем!

Столкнувшись в полете со вторым мокасином, блондин упал на мирно спящего Риша. Тот подскочил, не разбираясь, пнул парня и отбросил его в нашу сторону. Айрис подхватил меня. Перекатился в сторону и отпрянул. Аайю потряс головой, нашел взглядом шефа и попер уже на него, но, не пройдя и шага на четвереньках, получил подарок в виде сапога Риша, прилетевшего точно в цель. Воспользовавшись моментом, я выбралась из угла, добежала до обуви босса и внесла свою лепту в благородное дело приручения хищника.

Белобрысый тряхнул ушами, взревел и бросился в мою сторону. Я взвизгнула, расхохоталась и рванула под защиту пса. Он сумел поймать меня, развернуться и закрыть собой, спрятав от своего друга. Лицо оборотня лучилось весельем. Парень еле сдерживал смех. Не успев добраться до сероухого, блондин схлопотал вторым сапогом по затылку от Сергея Ивановича, а стоило ему отвернуться, пропустил ботинок Риша, повисший на его ухе. Шеф хрюкнул в кулак, а потом плюнул и расхохотался в голос. Мы с Ришем с удовольствием присоединились к нему.

— Весело? — буркнул Аайю и спрыгнул с сеновала.

— Куда это он?!

Мы одновременно оказались у края и свесились вниз, только для того, чтобы увидеть, как земо, поднапрягшись, выбил подпорку второго этажа, и вся конструкция рухнула вниз, не выдержав нашего веса.

— Продолжайте воспитательную работу без меня! — рявкнул оборотень и вышел, хлопнув дверью.

А нам было все равно. Мы потирали ушибы, охали и смеялись. Еще посмотрим, кто кого одолеет!

 

Глава 3

Хорошо спится летом в московской квартире под шум из открытого настежь окна. Электрички проносятся мимо, сигнализируя полуночным пассажирам о приближении к станции душераздирающим гудком. Воробьи по ночам дележ имущества устраивают с таким шумом и гамом, будто не воробьи они вовсе, а самые настоящие птеродактили. Рэйсеры на мотоциклах соревнуются с рэйсерами на машинах, уничтожая барабанные перепонки звуком расточенных двигателей. По утрам мусороуборщики звенят баками и бомжами в баках…

Привыкаешь к подобным звукам. В свои сны органично вписываешь. Вместо будильника используешь: вот бутылки отгремели — еще час поспать можно, дворник тарахтелку включил и газон косит — полчаса осталось, сосед дверью хлопнул — теперь и вставать можно, а если его жена каблуками процокала, то подскакивать, в одежду нырять и из дома в срочном порядке выметаться!

Но сегодня… Сегодня меня разбудил не звук чужих шагов. Что-то неизведанное, горько-протяжное резануло слух и пропало. Я открыла глаза, аккуратно выползла из-под тела Айриса. Расправила завернувшееся во время сна ухо мужчины, с трудом удержав в себе желание провести по чувствительным волоскам на его внутренней поверхности. Нет у меня прав на столь близкий жест, да и не готова я к нему.

Через щели между досками в двери на сеновал проникал солнечный свет. В его лучах кружились невесомые пылинки. Красиво… Я вздохнула, стараясь не шуметь, выбралась из сухой травы и вышла на улицу. Умылась и почистила зубы, поздоровалась с младшей дочкой Паясты. С удовольствием помогла ей собрать к завтраку клубнику, половину ягод нагло слопала с еще большим удовольствием. Маська отругала меня, отобрала глиняную миску и отправила рвать укроп и лук, справедливо рассудив, что их я есть не буду.

Я направилась в дальний конец сада к грядкам. По пути поздоровалась с Паястой, которая развешивала белье. Меня привлекли четыре белые кепки. Они натолкнули меня на мысль о тренинге на командообразование, а то дружба дружбой, но блондинчика перевоспитывать и глубже интегрировать в коллектив нужно. Он сам мне потом спасибо скажет. Знать бы еще почему Айрис с ним возится… Жена Кышто без лишних объяснений согласилась отдать мне головные уборы. Оставленный ей Айрисом перстень с изумрудом с лихвой покрывал все расходы по нашему пребыванию в деревне. Правда, она о разломанном сеновале еще не знает…

Расстраивать я ее с утра не стала. Выполнила задание Маськи и вернулась к дому с полными руками. Не беда, что вместо лука я нарвала чеснока, а укроп оказался ромашкой лекарственной, и мне пришлось вместе с девушкой возвращаться и прослушать целую лекцию о садово-огородном хозяйстве. Я все равно не запомнила, для чего морковку навозом надо поливать именно в полнолуние голышом и почему огурцы так любят баллады о подвигах.

На обратном пути к нам присоединился Аайю. Оборотень при виде меня скривился и дернул ухом. Что, спрашивается, я ему плохого сделала? Подумаешь, по морде получил! Это же сущий пустяк для земо, тем более он первый начал шовинизм проявлять. Я пропустила оборотня вперед и показала его спине язык. Не нуждаюсь в витамине С, выделяемым его кислой мордой.

Когда мы подошли к дому, земо заканчивал около умывальника утренние процедуры. Отпустив Маську, я подошла к нему. Решила без свидетелей поинтересоваться, почему он взъелся на меня, как собака на кошку. Открыла рот, но вместо слов из горла вылетел невнятный сип: на шее под косой Аайю сидела отвратительного вида букашка! Ее брюхо раздулось от выпитой крови и пульсировало. Куда бы прислониться? На что бы опереться? Меня сейчас стошнит!

— Ну, чего надо? — осведомился оборотень.

— Уже не помню, — честно призналась я.

— Тогда иди, куда шла, — и мужчина снова повернулся ко мне спиной.

Я рассердилась. Я ему помочь пытаюсь, а он меня к Папе Римскому на исповедь отправляет. Я-то уйду, но тварь на его шее останется и остатки его вежливости вместе с мозгом наверняка сожрет! Последнюю фразу я произнесла вслух. Земо засуетился, пару раз повернулся вокруг своей оси, дотронулся до шеи и знатно выругался. Дворник в моем дворе по сравнению с ним образцом изящной словесности является!

— Ты должна ее снять, — Аайю пристально посмотрел мне в глаза. — Я сам не смогу. Росяницы прикрепляются к телу жвалами. Если не вытащить ее голову аккуратно, то начнется воспаление. Давай, пока мне голову не отгрызла или нерв не повредила!

Он, безусловно, шутил, но доля правды в его словах была: красное пятно вокруг насекомого распространялось с ужасающей скоростью. Земо встал на колени, наклонился и прижался лбом к бортику корыта, перекинув косу через голову. Я сглотнула, зажмурилась и потянулась к даже на вид мерзкой твари. Она шевельнулась под пальцами и содрогнулась. Я содрогнулась вместе с ней.

— Быстрее! — рявкнул блондин.

— Сейчас, сейчас! — отозвалась я, прекрасно понимая, что повторить попытку выше моих сил. Букашку надо чем-нибудь остреньким поддеть. Я осмотрелась, приметила на стене сарая для кур подходящий инструмент и за две секунды сбегала за ним. Так, надо прицелиться и содрать ее одним движением. И… в следующий момент случились три вещи. Раздался громкий крик, напугавший меня до икоты. Аайю открыл глаза и повернулся как раз вовремя, чтобы успеть убраться с траектории полета топора, который, звякнув, вонзился в дерево.

— Ты меня убить хотела! — глаза блондина размером напоминали Луну в Новороссийске.

— Это правда? — все-таки поинтересовался Айрис, несмотря на доказательство в корыте.

— Не его, росяницу! — знала же, что добром это не кончится, но все равно протянула руку помощи врагу своему. Оправдывайся теперь!

— Топором?! — Аайю встал и спрятался за шефом.

— Он показался мне наиболее подходящим, чем вилы, коса или пила! — я показала рукой в сторону сарая. Топор, на мой несведущий в медицине взгляд, менее радикальный способ решить проблему Аайю. Не в том смысле, что нет головы — нет проблемы! Мы еще немного покричали друг на друга и разошлись. Блондина забрал Риш завершить начатую экзекуцию, босс отправился приводить себя в порядок, а я умчалась заедать плохое настроение хорошим завтраком.

Белобрысый сел на другой конец стола. Он смотрел на меня и с мерзкой улыбкой терзал мясо. Я знаю, что часто оказываюсь героиней мужских эротических фантазий, и мне льстит спрятанный в глубине глаз интерес, но от одного конкретно взятого земо хочется держаться как можно дальше, ибо наручникам и плеткам я предпочитаю ароматические свечи и лепестки роз. У Аайю в спальне кровать наверняка гвоздями утыкана, а по стенам головы его бывших девушек развешены!

После завтрака парни отправились седлать лошадей. Я воспользовалась свободной минуткой, чтобы воплотить в жизнь утреннюю идею. У многих людей есть навязчивая идея, таковой у меня стала мысль о перевоспитании оборотня. И для этого я собиралась использовать все знания, полученные на корпоративных тренингах. Зря что ли компания на меня деньги тратила?! Мы обязательно станем командой! Мы будем, как Д'артаньян и три мушкетера…

Шляпы, то есть кепки, у меня уже были. Осталось раздобыть для них перья. Я спряталась за углом сарая. Моя цель гордо вышагивала в окружении десятка куриц. Сам петух меня не интересовал, а вот на его хвост я положила глаз. Тем более синяк под глазом Края требовал отомщения. Я встретилась с птицей глазами. Петух сделал шаг вперед, загребая пыль шпорой. Курицы кудахтнули и расступились, пропуская вожака. Я вышла из укрытия. Согнулась и расставила руки. Цивилизованный человек против дикого мира, раунд первый…

Он взвился вверх, сложил крылья и спикировал на меня. Я, отпрянув назад, отмахнулась от петуха рукой. Курицы закудахтали, поддерживая птицу. Он развернулся, взрыхлил ногой землю и бросился в атаку. Я пригнулась, пропуская противника над спиной, мгновенно развернулась, ухватилась рукой за перо и изо всей силы дернула… Один ноль в мою пользу! Воодушевленная первой победой я начала наступление. Прикрытие с флангов обеспечивали ноги. Туловище выполняли отвлекающий маневр. Руки составили основную ударную силу с воздуха.

Петух скосил один глаз, взмахом головы поправил гребень и, раскрыв клюв… бросился наутек! Я за ним. Он нырнул в полосу препятствий: кусты малины, кусты крыжовника, грядки с морковкой, минное поле с капустой… И вот птица загнана в угол. И не пытайся, дорогой, двухметровый забор тебе не перепрыгнуть! Рожденный кудахтать не споет оперную арию на космической орбите! Стремительное движение рукой, и я получила второе перо.

Мне показалось или петух действительно зарычал? Похоже на правду. Слишком уж зверский у него стал взгляд. Вот у кого Аайю следовало бы поучиться, а то стращает меня нежными взорами куртизанки из-под ресниц. Теперь уже я оказалась в роли убегающего. Раза три клюв петуха достал мои ноги. Слава богу, боевое ранение оказалось не смертельным. Я заманила преследователя в ловушку. Схватила его за шею и выдернула сразу два пера, после чего с победным воплем вылезла из кустов и застыла на краю огорода…

Он представлял собой настоящее поле боя: по малине прошелся ураган Катрина, крыжовник полег в спарринге с асфальтоукладчиком, морковка от ужаса закопалась в землю, а капустными кочнами явно сборная России играла в футбол — ни одного мяча в воротах противника. И над всем этим бедламом разносился плачь побежденного противника, прячущего голый ощипанный зад в густой траве…

— Элоиза, вот ты где, а мы тебя повсюду ищем…

Если меня Айрис ожидал найти, то следы Второй мировой войны явно не вписывались в его картину мира. Тем более не вписывалось то, что именно я могу быть причиной разрушений. В офисе всегда царил идеальный порядок, но Сергей Иванович вряд ли когда-либо интересовался, кто его наводит. Клиенты порой и мебель вдребезги разносили. Изредка я что-нибудь случайно разносила, не вписавшись в поворот, невидимый за стопкой бумаг на моих руках.

— Готова, шеф! — я отсалютовала рукой с зажатыми в ней перьями.

Оборотень посмотрел на меня, опять на огород, на обиженного петуха и тяжело вздохнул.

— Надеюсь, повод был веский? — без особой надежды получить правдивый ответ спросил босс.

— Даже не сомневайтесь! — поспешила я его заверить.

Возле дома нас ждали оседланные кони. Мне позволили продолжить путь на лошади Края, а лис занял седло нового транспортного актива. Зверюгу купили под стать рыжехвостому оборотню: здоровая, мускулистая и с таким же взглядом мачо, как у самого земо. Хотя, кто знает, вдруг конь просто его пародировал? Я убрала добытые в неравной схватке перья и кепки в сумку с одеждой и тронулась вслед за остальными.

Дорога из деревни вела к горам. Пологая до подножия, она затем круто поднималась вверх и петляла, словно ее бешеный дорвавшийся до свободы кролик прокладывал, а за ним не слишком трезвые геодезисты с техникой наперевес бежали, дабы запомнить все повороты сего шедевра дорожного строительства. С одной стороны тропинка жалась к отвесной стене горы, с другой — круто обрывалась. Об ограждениях никто не позаботился, поэтому нам всем было не до разговоров и любования пейзажами. Мы следили за лошадьми, собой и друг за другом.

По расчетам Айриса мы должны были подняться на вершину до полудня, затем устроить короткий привал, а после до сумерек добраться до владений земо. Во время пути я не теряла времени даром: вспоминала все известные фильмы о других мирах и примеряла на себя возможные образы. Героические видения, повествующие о спасении мира, теснились в голове: я в костюме хоббита бросаю с вершины свое любимое кольцо в жерло вулкана, я в космическом скафандре разгадываю тайну планеты Солярис, я в сверкающих латах скачу мимо построенной в шеренгу армии и вдохновляю их на победу, я в черном кружевном платке возлагаю на могилу Аайю венок из еловых лап, переплетенных полевым цветами, и утираю слезинку…

— О чем задумалась?

В фантазию грубо вторглась реальность в лице блондина. Шеф не поддался на уговоры друга и не снял с него обязанность охранять меня, поэтому оборотень ехал или позади меня по тропинке, или по левую руку, не давая мне близко подойти к устрашающему обрыву.

— Исключительно о приятном, — я лучезарно улыбнулась, представляя его черно-белое лицо на керамическом овале с траурной каймой.

Аайю замолк, не получив возможности зацепиться за слова и развить тему. Наверное, оборотню стало скучно, и он решил поупражняться в острословии за мой счет. Думал, получиться завести меня с полпинка? Э-нет, дорогой! Я не бензопила Хускварна — дернул за веревочку, она и запилила. Я высококвалифицированный личный помощник! И уловки оборотня по сравнению с уловками клиентов детским садом и горшком номер четыре попахивают.

Вчера я не приняла в расчет предупреждения Айриса о последствиях верховой езды для новичков, но сегодня убедилась в его правоте. Если утром мышцы давали о себе знать, то к остановке на обед мое тело превратилось в плохо сыгранный симфонический оркестр: мышцы гудели, суставы скрипели, нервы зудели. А лошадь я начала тихо ненавидеть. Привал мой организм воспринял, как манну небесную. Я сползла с коня, опустилась на траву и с облегчением свела ноги. Господи, такое ощущение, что я весь путь проделала как минимум на шпагате на крыше трамвая, который мчался по морским волнам! Или двенадцать часов подряд занималась тем, чем по статистике положено не более пяти с половиной минут заниматься…

Айрис на руках отнес меня в сторону, аккуратно стянул штаны и сделал легкий расслабляющий массаж и назал мазью от синяков, подаренной добросердечной Паястой. Лично сделал мне бутерброд и проследил, чтобы я съела все до последней крошки. У меня не нашлось сил ни для кокетства, ни для благодарности, ни для ощущения неудобства. Я принимала заботу шефа без всякой задней мысли, осознавая, что она мне действительно необходима, и с его стороны нет ничего зазорного поухаживать за своим секретарем.

Телу срочно требовался моральный допинг, дабы оно не скончалось от одной мысли о продолжении поездки на коварном транспорте. В лагерь приедем — в сервис конягу сдам подвеску отрегулировать! Или производителю возврат оформлю… Я пристально посмотрела лошади в глаза, внушая ей мысль везти меня бережно и осторожно, чтобы никакие запчасти по дороге не растерять. А то попадешь к местным эскулапам в лапы и очнешься с мохнатым украшением на голове и… гм, пояснице.

Я достала одну кепку, приделала к ней перо и залихватски надела ее набекрень. Взгромоздилась на лошадь и затянула:

— Пора-пора-порадуемся на своем веку… — десять лет музыкальной школы по классу фортепиано это вам не аккорды на гитаре подбирать. — Сергей Иванович, подхватывайте! — я подмигнула шефу. Я знала, что он хорошо поет и эта песня ему известна. В наших совместных командировках мы не раз пели ее дуэтом в караоке. — Красавице и кубку, счастливому клинку…

— Пока-пока-покачивая перьями на шляпах… А где моя шляпа, а личный помощник? Останешься работать сверхурочно! — я торопливо досталась вторую кепку, воткнула в нее перо и бросила оборотню. — Вот теперь другое дело! Судьбе не раз шепнем мерси боку…

На заключительном куплете Айрис вздернул вверх руку и я, подражая Арамису, взяла самую высокую из доступных мне нот:

— Судьбе не раз шепнем…

— Мерси-и-и-и-и-и-и-и… Боку!

Мы поклонились под аплодисменты оборотней. Двое отдали нам должное, а третий скорчил недовольную мину и прочистил уши. Я достала еще две кепки, воткнула за ленточку петушиные зелено-лиловые перья и бросила Ришу и Краю. Пришла пора привести мой коварный план в действие. Парни повертели головные уборы в руках, окинули задумчивым взглядом меня, босса и все-таки нахлобучили их между ушей. Совершенно правильный поступок!

Сергея Ивановича однажды угораздило в офисе в разных носках появиться, так через полчаса все сотрудники старались перещеголять друг друга в маразме: финансовый директор розовыми котятами на фиолетовом фоне хвастался, директор по маркетингу свинок с крыльями на зеленом демонстрировал, а начальница отдела по работе с персоналом в салатовый и ядовито-красный чулки вырядилась…

Но хватит о прошлом. Настоящее гораздо интереснее. В данный момент меня интересовал вопрос, насколько хватит гордости Аайю, прежде чем он попросит у меня кепочку. Макушечку прикрыть, дабы солнышко окончательно его мозги не расплавило.

Увы, блондин проявлял завидную стойкость духа. Его не проняли ни рассказы из жизни Трех мушкетеров, ни проповедуемые ими ценности, ни стиль жизни. Тот же Край впечатлился. Алкоголь, женщины и постоянные драки пришлись ему нраву. Я попробовала его убедить, что брать надо качеством, а не количеством, да разве ж земо в расцвете сил переспоришь? Риш пришел в полный восторг от философии книги. Дружба, помощь, взаимовыручка. Обычно молчаливого пса прорвало потоком такого красноречия, что в пору было бригаду сантехников вызывать! Айрис же… Атос он и в Африке Атос. Надеюсь, в его прошлом никакой графини де ля Фер не завалялось? Хотя, если завалялось, то народный метод лечения известен: мешок ей на голову и в лес с остро заточенным мечом на плече.

На сравнении мы не остановились. Нас понесло дальше. Земо вспомнили старые легенды о невиданных зверях, зарытых на далеких островах сокровищах, и Водопаде Вечности, вода из которого способна оживлять мертвых. Через полчаса отчаянного спора мы уже огнешипа выловили и на кожаные ремни его пустили, крылорога приручили и мне же его на свадьбу подарили, морское путешествие под командованием страдающего морской болезнью капитана совершили, в золоте и драгоценностях искупались, а под конец успели погибнуть в пасти чудовища и воскреснуть! По пути одна половина мира вымерла от неразделенной любви ко мне, а вторую мои бравые мушкетеры… скажем так, потомством облагодетельствовали.

— А я вас, видимо, до Водопада на своем хребте дотащил, — фыркнул Аайю, которому не нашлось места в наших грандиозных планах. — Ладно, давай свою кепку, — буркнул блондин, поравнявшись со мной.

— Аттестат о прохождении курсов молодого бойца покажи, — не растерялась я.

— Что показать? — не понял оборотень.

— Бумагу такую с печатью, где написано "за сим удостоверяю пригодность отрока юного Аайю для несения долга благородного и чести великой: спасать утопающих, раздаривать добро малоимущим, помогать алкоголем страждущим и учить дураков уму-разуму".

Оборотень поджал губы. Я читала в его глазах желание оттащить меня в кусты, привязать к ближайшему дереву и потренироваться в метании ножей, но мешало присутствие Сергея Ивановича, который с искренним интересом наблюдал за противостоянием наших взглядов. Ха, настал момент проявить мои суперспособности! Я сосредоточилась и… скосила глаза в разные стороны! Три года трюку училась, думала зря, ан нет — пригодилось. Блондин чуть с лошади не свалился.

— Где его получить? — осведомился земо, стараясь на меня не смотреть.

Он прекрасно знал об отсутствии бумаги у его друзей, но догадался, что именно ему без нее я кепку не выдам, а ощущать себя единственным дровосеком на слете партии зеленых не очень удобно. Того и гляди, росянкам скормят или на удобрения пустят.

— Твою кандидатуру должны одобрить все мушкетеры. Исполни по одному нашему желанию и ты принят. Ребята, проявите максимум фантазии! — я зажмурилась, предвкушая отменное развлечение.

Край не стал долго думать — он предложил Аайю перепить его. Однако интуиция мне подсказывала, что выглядеть соревнование будет не столь банально, сколь прозвучало. Риш попросил написать стихотворение и прочитать его прекрасной даме при свидетелях, Сергей Иванович пожелал другу удачи в поединке с ним, а я… всего лишь попросила земо пройтись со мной по магазинам. Ребята закатили глаза, зрачки шефа, дрогнув, расширились. Он вспомнил, как однажды случайно повстречал меня в торговом центре и неосторожно предложил свою помощь… А я в тот день закупалась бытовой техникой для новой квартиры…

За веселым подтруниванием над блондином первая половина дня пролетела незаметно. Вторая ушла на понимание тонкостей местной религиозной системы. Как таковой ее почти не существовало и не было нужды в вере. Все существа Иного знали, что есть две создательницы мира: Эльга и Виллья — сестры близняшки. Да что знали — с ними общались. Особенно девушки (обе выглядели не старше двадцати лет) части посещали правителей трех рас. Они многому научли жителей Иного, осторожно направляя путь развития. Но однажды… им словно наскучило возиться со своими детьми. Они не отвечали на просьбы переданные через служителей Храмов, стали часто исчезать и никто не знал куда, пока случайно земо не наткнулись на порталы и не открыли для себя Землю.

Это произошло примерно семьдесят лет назад. С тех пор, кто-то из оборотней всегда живет на моей родине, зарабатывая деньги, получая новые знания и принося их по крупице в Иной. Земо не идиоты, чтобы техническую революцию устраивать. Им и на Земле последствий прогресса хватает!

Мы проехали большую часть пути и на закате спустились в обширную долину, пересеченную извилистыми реками. Вдоль берегов располагались соединенные дорогами деревеньки, за ними зеленые пастбища и ровные прямоугольники полей. Лес жался ближе к склонам гор, кольцом окружающих долину и бережно защищающих ее исполинскими гребнями.

Мы направлялись к белокаменному замку на острове посередине самого широкого рукава истока реки. При виде процессии жители выбегали из домов и радостно приветствовали нас, а разглядев всадника во главе, их радость вовсе в буйство эмоций перерастало. Ушастая малышня подпрыгивала и повизгивала, мужчины норовили получить рукопожатие Айриса. Женщины тихо млели от жарких взглядов Края. Меня суета немного нервировала.

— Улыбаемся и машем, — высказала я свое отношение к происходящему и достала из своего сундука образов самое ослепительное лицо. Ненавижу строить из себя пингвина, но иногда данная ипостась жизненно необходима и позволяет сохранить спокойствие в стрессовой ситуации. Так что, в каком-то смысле я тоже оборотень.

Мы добрались до переправы. Спешились. Завели лошадей на большой мощный плот, а трое дюжих земо взялись за огромный ворот. Вращая колесо, они тянули канат толщиной с мою ногу, прибитый скобами к плоту, и он медленно, но верно двигался к другому берегу. Честно говоря, мне не терпелось увидеть свой рабочий кабинет и навести там порядок. Дальше предстояло разобрать документацию, построить и вымуштровать персонал. Они у меня по линеечке ходить будут и дышать под взмах дирижерской палочки.

Перебравшись через реку, мы проехали около полукилометра через ухоженный парк, пересекли арку, заменяющую замковые ворота и остановились перед широким крыльцом из белого мрамора с розовыми прожилками. К нам сразу же подскочили конюхи, забрали лошадей, посетовав на их плачевное состояние, а мы поднялись по ступеням и вошли в замок. Он поражал своим великолепием: статуи, мозаичный пол, витражи, гобелены, мебель в стиле ампир, но расстановка убранства и его внешний весьма потрепанный вид наводили на мысль, что мы попали скорее на музейный склад, чем в жилое помещение. И еще один вопрос требовал немедленного ответа:

— Айрис, простите, вы — принц? Король? Или как у вас тут наиглавнейшая должность называется?

Шеф рассмеялся.

— Ты ошиблась. Я простой кешими. Один из девяти. Эта долина и соседняя принадлежат моей семье. Я собственной головой отвечаю перед кешиаром за благополучие всех живых существ, проживающих в долинах.

Ну, простой, так простой. Я же не настаиваю. Лично меня должность простого личного помощника простого кешими вполне устраивает. С принцами и королями мороки намного больше и запросы у них выше: рост не метр семьдесят пять, а на пять сантиметров выше, бюст не третьего размера, а полновесного четвертого. Ну и на кой ляд мне эти пластические операции сдались? Вот лет в сорок, когда щеки станут на брыли боксера похожи, под глазами складки, как у шарпея, свисать будут, тогда я вернусь к соблазнительным прелестям силикона и скальпеля и, может быть, морально подготовлю себя к должности королевского Цербера. Хотя… заполучить в личное пользование розовую мечту любой блондинки — принца, я бы не отказалась. Исключительно, чтобы соперницы от зависти слюной захлебнулись!

Упоминание о должностях побудило шефа к новой лекции. На сей раз о политическом устройстве земель оборотней. Земо проживали в десяти горных Долинах. Каждой долиной управлял кешими, наследуя должность по отцовской линии. Опирался он на назначаемых им министров и гарнизон гвардейцев. Оспорить власть можно только поединком в присуствии кешиара — первого среди равных. Он управлял и своей Долиной и возглавлял Совет Сильных, состоящий из всех правителей Долин. Это должность также передавалась по наследству и ее также можно было оспорить, но бросить вызов кешиару мог только кешими. Последний прецедент был лет двести назад. За исполнением поручений кешиара в Долинах следили кероши, которых назначал лично правитель из числа доверенных людей.

— Сама понимаешь, работы у меня много, поэтому без секретаря никак не обойтись, — закончил лекцию Айрис и перешел к делам насущным. — Обязанности все те же самые. Министрам я тебя представлю. Слугам тоже. Дальнейшее будет только от тебя зависеть, — намекнул он.

Испугать хотел? Я помню свой первый рабочий день на Земле, когда ко мне в туалете все сотрудницы компании подошли отношения выяснять. Хотели блондинку налысо побрить, тело печатями разукрасить и в таком виде по офису на поводке из скрепок провести. Пришлось объяснить им, сидя верхом на перегородке между кабинками, что черлидеры — это не только красивая внешность, но и полный комплект акробатических навыков, а зажигалка и датчик пожарной сигнализации вкупе холодный душ обеспечивают.

Я прямо-таки горю от нетерпения проявить себя на любимом поприще. Показать новым коллегам свои лучшие стороны. Готова работать сверхурочно: утром, днем, вечером, ночью и в пятое время суток! Если мне нормальные условия обеспечат, но вряд ли я этого в Ином дождусь. Шеф, он же все время о глобальном думает: о нелегкой жизни марсиан, трудном детстве кенгуру в Австралии, над чем гиены смеются… Откуда у него время найдется обо мне подумать? Придется опять все в свои руки брать. Да я давно хотела себя в интерьерном дизайне попробовать. Зря что ли в Фотошопе квадратики и кружочки училась рисовать?!

— Сергей Иванович, — от волнения я назвала босса земным именем. — Прошу назначить мне дополнительные обязанности!

— Какие? — изумился мужчина.

— Перепланировку замка и замену обстановки на более комфортную для работы, жизни и развлечений!

Оборотень покрутил ухом, окинул взглядом аляпистый коридор, вызывающий ассоциации с жилищем зачахнувшего над златом Кощея, и озвучил решение:

— Разрешаю. Как нравится, так и делай. А я было подумал, что у меня командование армией попросить хочешь или министерское кресло за круглым столом, — шеф подмигнул мне хитрым зеленым глазом.

— Айрис, если бы я верила в лозунг "красота спасет мир", то, не задумываясь, встала бы в авангарде вашей армии, но пока история демонстрировала лишь обратные примеры. Если вы мне позволите, я останусь скромной повелительницей простых карандашей и королевой бюрократии, договорились?

— Договорились, — отозвался босс, растянув губы в загадочной и чуть самодовольной ухмылке.

В замке мне отвели две гостевые комнаты в башне. Судя по слою пыли, по прямому назначению они лет десять не использовались. Я даже побоялась окно открыть во избежание образования маленького пылевого смерча. Молоденькая лисичка, которая проводила меня, не смогла сказать, когда помещение приведут в порядок. Все вопросы я должна была адресовать ее начальнице, а с нее взятки гладки. Она на прощание тряхнула рыжими кудрями и убежала.

Оставив сумку на полу, я поплевала на руки, ибо вода из крана в ванной не текла, а из бачка унитаза на меня смотрели жалостливые глаза паучьего семейства, и отправилась на поиски таинственного начальника умывальников.

Увы, на кухне выяснилось, что рабочий день местной дрессировщицы мочалок уже закончился, но если мне невтерпеж, то я могу самостоятельно заняться уборкой. Я улыбнулась тощему, словно паркетная доска, шеф-повару и попросила выдать мне ведро и швабру. Откровенно говоря, на моющий пылесос я и не рассчитывала, но и двадцатипятилитровое полное ведро и кусок ткани восемь квадратных метров стали полной неожиданностью и притушили факел энтузиазма.

Я посмотрела на злорадные лица коллег, не дождалась даже намека на раскаяние, не говоря уже о предложении помочь, засучила рукава и потащила деревянную бадью наверх в башню. Говорите, вид прекрасный с третьего этажа открывается, никто меня там беспокоить не будет, удобное место для отдыха после длинной дороги? Ничего для меня не жалко?! Лапши так точно не пожалели. Ничего, Элка, прорвемся. Вспомним молодость и пять лет жизни в студенческом общежитии. Сам дядя Вася, комендант, со мной за руку не брезговал здороваться! Неужто я с кучкой мелких пакостников не справлюсь?!

Когда через два с половиной часа, по уши вымазанная в грязи и с прирученным пауком на ухе я живая и невредимая вернулась на кухню с требованием немедленно представить меня главному сантехнику кешими или его мне хоть в каком-нибудь виде предоставить, то спорить никто не стал. Мигом из погреба выкопали, отряхнули и принесли. А после того, как я под пристальным вниманием половины служащих починила унитаз и поменяла высохшие прокладки в обоих кранах ванной, то увидела в глазах земо суеверный ужас. Ха, они еще не видели, как я лампочки вкручивать умею. Это ж искусство целое!

— Порядок навели, теперь к ужину приступать можно! — я повернулась к застывшим в комнате наблюдателям. — Пару кусочков печени для фуа-гра найдется? — земо переглянулись и вытолкнули ко мне шеф-повара.

— Н-нет, — он хотел сбежать, но я крепко держала его за фартук.

— Жаль… — притворившись чрезвычайно огорченной, прошептала я томно, облизнув губы. — Мне так хочется свеженькой печеночки… — я ткнула ему под ребра гаечным ключом. — Не скажете, где ей можно полакомиться? Нет, если вы, конечно, не знаете, то я сама могу поискать. Скажите, любезный, вы много алкоголя употребляете? — я послала оборотню проникновенный взгляд из-под полуопущенных ресниц.

— Н-нет, а почему вы интересуетесь? — мужчина облизнул сухие губы и отступил на шаг. На лице земо читалась паника.

— Алкоголь некоторую горчинку печени придает, а я, знаете ли, это не очень люблю… Ну так что, вы скажете или мне приступать к поискам? — мои пальцы погладили живот шеф-повара.

— В ба-банкетном зале, только вас туда не пустят! — он вырвал фартук и попятился к дверям. — Они там возвращение кешими празднуют. Уже грозы три, как начали, и останавливаться до утра у нас не принято!

Да ладно! Где-то в замке сию секунду идет настоящий средневековый пир с жареными кабанчиками, жестким мордобоем и бочками пива? Без меня?! Хочу! Немедленно! Хотя бы одним глазком взглянуть! А Айрису я еще припомню отсутствие приглашения на сие грандиозное мероприятие. Я ему заточу… шариковую ручку вместо карандаша! Я ему пожелаю доброго утра… через мегафон прямо в ухо!

Растолкав слуг, заткнув за пояс полюбившийся мне гаечный ключ и усадив поудобнее на плече паука, я направилась к банкетному залу. Спустилась по лестнице, пронеслась по коридорам, в холле прислушалась к звукам, приметила прошмыгнувшего поваренка и тенью последовала за ним. Чем ближе становились массивные двери, тем тревожнее становилось на душе. Доносившиеся из зала звуки свидетельствовали если не о крупномасштабном побоище, то драке между половиной участников пиршества. Вторая половина активно поддерживала бойцов.

Я показала преследователям кулак, окликнула поваренка и сунула ему под нос паука и, когда парень потерял сознание, поменялась с ним одеждой. Собрала разлетевшуюся по полу жареную рыбу на поднос и проскользнула в зал.

Шум оглушил меня с порога. Как я и предполагала, драка была в разгаре. В ход шли подручные предметы, а также подножный корм. Жареные перепела метко летели в головы противников из-за опрокинутого на бок стола. Кукурузные початки десятками гибли под ногами штурмовых отрядов, пытающихся этот самый стол захватить. И если захватчиками руководил Айрис, размахивая над головой ножкой стула, то обороняющихся вдохновлял Аайю в шлеме из наполовину съеденной свиньи…

Лишь двое знакомых мне оборотней не принимали участия в безобразии. Риш сидел на огромной люстре и оттуда нараспев читал поэму: да будет слава побежденным, а мертвым вечность отдана… Край спал то ли на бочке, то ли в обнимку с ней в стороне от общего побоища.

Бочком вдоль стены, прикрываясь от летающих продуктов подносом, я прошмыгнула в укрытие. Затерялась среди защитников стола и, лавируя между ними, поползла к Аайю. Рядом осколочными гранатами разбивались яблоки, крупной дробью на слона впивались в тело вишни, газовыми баллонами с зорином взрывалась селедка, а в качестве оружия массового поражения обе стороны повадились тела недееспособных бойцов в гущу толпы швырять.

На секунду потеряв осторожность, я сразу же за это поплатилась. Земо с полосатыми ушами схватил меня за талию, подбросил вверх, поймал и, раскрутив над головой на двух руках, бросил прямиком в Айриса. А в меткости ему не откажешь…

— Эм-м-м?! — промычал погребенный подо мной шеф, всмотрелся в мое лицо и потер кулаками глаза.

— Это не я! — я поспешила откреститься от пола, имени и происхождения. Стукнула шефа кулачком между глаз и потребовала: — Чего ждешь? Обратно бросай. И это… поаккуратнее. В свиноголового целься! Пли!

В отличие от полосатого собутыльника шеф промазал. Я сбила с ног двоих незнакомых оборотней, упала на поднос, проехалась на нем метров пять и остановилась у стены, едва не протаранив ее носом. Удивительно, но вопросом, а что здесь, собственно, происходит, я задалась только сейчас… Но попав под общее настроение, выкинула его из головы. Сперва боссу подсоблю, а потом размышлять буду. Я встала на ноги, подняла поднос и с воплем "ура" напала на врага с тыла.

Айрис, положительно оценив возникшую в рядах противника сумятицу, утробно взревел и начал решающее наступление. В пылу борьбы многие земо успели забыть, кто к какой команде принадлежал, но по привычке ориентировались на общепризнанного лидера, а потому, едва нога Сергея Ивановича переступила через стол, число сторонников Аайю резко убавилось. Объединенными силами они сломили сопротивление команды блондина. И мою спину тоже чуть не сломали…

Я уже была близка к мольбам о помощи, когда меня без них опознали в куче оборотней, рывком подняли на ноги, в обе щеки расцеловали и руку вверх в знак победы вздернули. Вместе с телом, естественно. И как следует потрясли. Соглашусь с шеф-поваром, мне сюда было никак нельзя, но зато сколько удовольствия задаром на голову свалилось!

— Тебе не поваренком надо быть, а воином! — вынес вердикт Айрис. Я почуяла подвох, втянула голову в плечи и колпак по брови натянула. Не дай Бог, шеф мои уши увидит, вернее отсутствие таковых… — З-зачисляю тебя в твою… то есть в свою, личную гвардию. Н-немедленно! Эрго, п-проводи мальчишку в казармы.

Блин, приплыли. Я не хочу провести ночь в тестостероновом хранилище. Они же женщину за версту в любом одеянии почувствовать способны. Меня утром мигом дочерью полка сделают! Сдаться сейчас или попробовать сбежать от провожатого по дороге?

Ровно через секунду вопрос потерял свою актуальность — на пороге зала появился потирающий шишку на лбу поваренок. В моей женской одежде. В комнате возникла царица подобных ситуаций — Тишина. Да-да, именно так, с большой неоновой буквы. Дальше согласно типичному сценарию голливудских фильмов ему в лицо должен был подуть ветер, юбка красивыми волнами взметнуться, открыв стройные ноги, но… Парню достался сильнейший запах перегара, подвязанные под коленями шнурками от занавесок брюки, а ноги… Кто же разглядит за чулками в мелкую полосочку их стройность? Вон один попытался, позеленел, бедолага, от головокружения!

Ситуацию спас Аайю. Он поднялся, используя в качестве шаткой опоры тела соотечественников, наставил на настоящего поваренка указательный палец и произнес:

— Ик!!!

А со смыслом прозвучало! Целая вселенная в этом маленьком слове. Родилась и погибла. Головы развернулись к блондину, временно оставив меня без внимания. Они ждали его следующего мудрого высказывания.

— Нас посетила леди! — наконец-то укротил язык блондин. — Пусть не прекрасная, но сойдет! С-свидетели в наличии. С-сейчас я буду стихи читать, — он пробрался вперед, остановился перед ступеньками, осознав, что преодолеть их не в силах, опустился на одно колено и начал рыться в карманах. — Икнуточку, у меня тут… где-то… записано было… Целый день сочинял, понимаешь ли… Весь мозг наизнанку вывернул…

В голове родилась догадка, на какое мероприятие я попала. Пользуясь случаем, Аайю самопринимался в мушкетеры, а остальные помогали ему по мере сил и степени устойчивости. Парень вытащил из заднего кармана брюк мятую бумажку, расправил ее и принялся читать. Содержание потрясло меня до глубины души.

— Ик-ак, стихотворение "Ик Элоизе". Явилась ты из ниоткуда! — громко прочитал первую строку земо. — Когда ж уйдешь ты в никуда! — добавил он уже тише. — Свежа, красива, молода! И как подошва моих сапог глупа, — пробурчал оборотень. — Тебя я век не позабуду, — прозвучало для всех, а я уловила дополнение: — Да разве сломанную челюсть забудешь?! И буду ждать тебя всегда! В темном переулочке на узенькой улочке с ножичком длинненьким!

И вот эту змею подколодную я считала зайчиком? Да это самая настоящая сволочь! Я ему покажу планы наполеоновские, я ему покажу французов в горящей Москве, он у меня постоит на реке Калке и покурит вместе с Льюисом Кэролом нетленное творение Булгакова!

Грянули аплодисменты. Блондина успешно поздравили с прохождением двух испытаний. До звания мушкетера осталось всего одно. Я также по настоянию Эрго пожала Аайю руку, а сразу после чего он потащил меня в казармы, забросил в корпус для новичков, распорядился дежурному немедленно подобрать мне форму, несмотря на мои возражения и возражения полусонного парня. Пришлось тому вместе с нами плестись в хозблок, в темноте искать нужный ключ, рыться в мешках. Естественно, выданная униформа мне оказалась велика в талии и мала в груди! Штаны на попе сидели в обтяжку, но волочились по полу.

Отведенные пять громов на переодевание истекли. Эрго и дежурный начали совсем не деликатно лезть в дверь, мол чего стесняться, вряд ли я от других земо чем-то отличаюсь! Отчасти они правы: кардинальных внутренних отличий нет, но вот фасады все-таки разные — у них домик обыкновенный, а у меня с лоджиями! Уповая исключительно на темноту и не совсем адекватное состояние обоих мужчин, я вышла из туалета хозблока, приняла порцию комплиментов относительно восхитительно сидящей на мне формы, делающей меня старше и мужественнее…

Где-то после этого момента я начала клевать носом. Свежий воздух после затхлого банкетного зала сделал свое подлое дело. На кратко обрисованных радужных перспективах геройски погибнуть и быть похороненной в братской могиле рука об руку с товарищами я уснула. Стоя.

 

Глава 4

Когда все бегут, то ты поневоле бежишь вместе с ними хотя бы из опасения быть затоптанной. Если все хватают вещи и дружно натягивают их на ходу, то ты поневоле начинаешь подражать им во всем. Толпа строится в очередь, умывается, чистит зубы, подходит к писсуару, расстегивает ширинку, достает… И тут ты понимаешь, что в твоей жизни все далеко не так просто, как у окружающих тебя парней.

Следом в затуманенный мозг возвращается память, нервы пронзает огненной стрелой и организм делает трусливую попытку упасть в обморок. Однако грозный окрик: "Стройся!" — возвращает почти сбежавшую душу в тело, и ты поневоле выполняешь команду, спрятавшись где-то в заднем ряду, но куча желающих проделать аналогичный маневр выталкивает тебя вперед под бдительные очи земо с явной военной выправкой. "Эрго," — вспомнила я имя полосатоухого оборотня. О природе полосок думать я не желала, а проверять догадку подавно. Ладно барсуком окажется, а если все-таки скунсом?!

Земо шел мимо строя, заложив руки за спину. В левой ладони он зажал короткий кнут. Оборотень буравил каждого бойца красными с похмелья глазами, выискивал недостатки во внешнем виде и придирался к мелочам. Эрго добрался до меня, во взгляде промелькнуло узнавание, но, несмотря на это, он осмотрел меня критическом взглядом. Я подобралась и затаила дыхание. Чисто теоретически я понимала, что веду себя глупо, но ничего более умного, чем продолжать притворяться, придумать не получалось.

— Вот, посмотрите! — земо выдернул меня из строя, развернул лицом к гвардейцам. — Новобранец, всего день в личной гвардии кешими, а выглядит на все сто: живот втянут, — кнут ткнулся в мой пресс. — Грудь на вдохе!

У кого-то она может быть и на вдохе, а у меня наоборот на выдохе, иначе верхняя пуговица кителя никак не хотела застегиваться! И кислород заканчивается, а паника подступает.

Чпоньк!

Медные пуговицы с кителя разлетелись в разные стороны.

А я, судя по вытаращенным глазам Эрго, грубо нарушила какой-то пункт устава личной гвардии Айриса. Интересно, в Ином плетьми наказывают, на губу сажают или просто выгоняют с занесением пинка в мягкое место?

— Это что?! — заплетающимся языком спросил командующий гарнизоном.

— Грудь! — созналась я, прищелкнув каблуками для пущей убедительности.

— Я вижу, что не спина, но почему она женская?!!!

Как и всякий военный на службе Эрго прямолинейной логикой не обладал. Старый вояка во всем видел происки вражеских спецслужб. В его настороженных желтых глазах я прочитала зашифрованное сообщение. Земо думал, действительно ли это… то самое… или же суперсекретное оружие, тайно пронесенное на территорию замка. Я решила оказать оборотню безвозмездную гуманитарную помощь. Мозгами ему помочь.

— Это потому, что я женщина! — под дружное оханье мужчин я стащила с головы белую форменную панамку, под которой прятала волосы и человеческие уши. — Кроме того человек! Я прибыла вчера вечером в составе группы кешими, назначена на роль его личного помощника, а также буду осуществлять перепланировку замка! — выпалила я скороговоркой. — Разрешите приступать?

— К чему? — Эрго тряхнул ушами. Его вертикальные зрачки расширились, сигнализируя о проблеме в обработке поступающей информации.

— К перепланировке. Гвардия, равнение напра-во! Ша-гом марш! — и танцующим шагом я направилась к громаде замка. Рваный китель зашить можно. С рваным животом сложнее: я ведь утренние процедуры так до конца и не осуществила…

— А-а-а… — спохватился полосатый.

— Верну вечером в полном составе! — клятвенно заверила я его.

Видел бы меня сейчас мой дядя — полковник контрразведки в отставке, пустил бы слезу умиления. Он так надеялся, что я по его стопам пойду. С детства со мной занимался, но я, увы, не смогла поступить в соответствующее учебное заведение, и никакие родительские деньги не помогли. Я его просто не нашла. Правильно, кто адрес университета в головоломку превращает?

Так вот, благодаря дядиному терпению я твердо усвоила — подрывную деятельность в глубоком тылу врага следует начинать с переподчинения армии. Или с ее морального разложения… А может быть, уничтожения…

Чтобы оценить масштаб бедствия — захламленности замка следовало очистить все помещения от мебели. Четырех и двуногой. Я разделила гвардейцев на три группы. Первой поручила освободить подвалы, второй расчистить коридоры, а третью привела в банкетный зал. Прежде чем туда войти, мы раздраконили шелковые занавески на повязки. И правильно сделали! Двоих бойцов, которые открыли дверь, переработанный организмами оборотней спирт надолго нокаутировал. Остальные закашлялись. Проветрив помещение, я велела осторожно по одному выносить тела на воздух, сортируя на "нужное" и "прочий хлам".

Естественно, никто не позаботился повесить себе на грудь табличку до того, как упасть и забыться сном, поэтому я руководствовалась исключительно интуицией. Айрис и ему подобные — нужное, Аайю — хлам. И не понимаю, почему на меня ребята так удивленно смотрят. А, блондинчик у нас министр безопасности? Я и говорю хлам. Безопасность у вас ни к черту: земляне табунами по Иному шляются!

— А этого… орла… как снимать будем? — подошедший ко мне лис указал на люстру, где сном младенца забылся Риш.

— Никак. Не видите, он там гнездо свил и птенцов высиживает?! Когда высидит, сам свалится, — я подмигнула земо.

— Есть, отставить вынос тела министра образования Риша! — принял к сведению оборотень.

Мы заканчивали разбирать завал в зале, когда я услышала вопли. Обернулась. По коридору двигался вихрь вульгарных красных тряпок, расталкивая попадающихся на пути гвардейцев с ценным грузом на плечах.

— Что здесь происходит? Ты кто такая? — с порога спросила брюнетка.

Ни здравствуйте, ни как дела, ни есть ли у вас для меня минутка… Вопиющее нарушение этикета! Кроме того, два вопроса сразу для моих остановившихся в развитии мозгов слишком много — я задумалась: застыла на лавочке, не мигая. Обычно у меня такое состояние часа три длится, а потом без последствий проходит. В смысле, я не только ответа не знаю, но и вопроса не помню.

— Ты кто такая? — девушка щелкнула передо мной пальцами.

— Красивый маникюр, не подскажешь, в каком салоне делала? — ее пальчики представляли собой совершенное слияние естественности, акрила, лака для ногтей и креативности дизайнера. — Элоиза, — я протянула женщине руку.

— Не поняла, — с угрозой в голосе протянула незнакомка. — Ты что здесь устроила?

— Генеральную уборку. Я личный помощник Айриса. Он поручил мне привести замок в порядок. А ты главная Мойдодырша, значит? — ответ напрашивался сам собой, но получить подтверждение не помешает.

— Кто?! — клыки девушки опасно щелкнули у моего носа. Я сделала мысленную пометку заказать у местного сапожника намордник. И уточнить, изобрели ли в Ином сыворотку от бешенства.

— В любовницы к Айрису метишь, — я скучающе зевнула.

— А ты никак сама в его постели местечко занять хочешь? — ядовито улыбнулась кошка.

Надоело. Вечно меня в должности понизить пытаются. Неужели так трудно понять, что личный помощник обеспечивает эскорт, следит за новыми изданиями Камасутры, покупает цветы, шампанское и подарки, свечку держит, в конце концов, но ни за что не променяет письменный стол на матрас! Как я буду лежа документы читать? Это для глаз вредно.

— Уважаемая, зачем мне такая неблагодарная низкооплачиваемая почасовая работа? Она полна неожиданностей, рабочий день ненормированный, социальные гарантии отсутствуют, нервотрепка сплошная. Да и скандалы я закатывать не умею… Нет, лучше я по-прежнему буду отбирать для него любовниц. И ему хорошо, и мне спокойнее. Кстати, лично вы ему не подходите. Мальчики, — я позвала гвардейцев. — Выносить. Хлам. И рот ей прикройте, а то всех криками разбудит…

К полудню замковый двор оказался захламлен, а половина помещений наоборот освобождена. Я нашла Эрго, подхватила его под ручку и совершила обход дворца. Военный показал мне все сверху донизу, снабдил картой замка и привел к рабочему кабинету Айриса. Круглая приемная перед ним мне понравилась, а механизм, сбрасывающий в помойку нежелательных посетителей, привел в восторг.

Спустившись обратно во двор, я отобрала пару шкафов, стол и кресло. Приказала отнести наверх и расставить согласно разметке на полу. Сразу отправила гонца к мастеру на все руки. Рычаг, контролирующий срабатывание восхитительного механизма, у двери в кабинет хорошо, но тревожная кнопка под столешницей не помешает. На обратном пути я заглянула на кухню, стащила несколько кукурузных лепешек и крынку молока. Едва унесла награбленное и собственные ноги от шеф-повара, который попытался меня половником прихлопнуть. Попросила его с обедом для гвардейцев поторопиться да мяса не жалеть. В кой-то веки у ребят физическая нагрузка была!

Я поднялась наверх, шпилькой для волос вскрыла кабинет шефа, нашла бумагу, чернильницу и перо и принялась за составление списка неотложных дел. Во-первых…

— Где кешими Айрис?

… Надо разобраться с посетителем. С первого взгляда видно — кровопийца и мозгоед. Самомнение завышенное, властью облечен, раз командовать пытается. Следит за собой: волосы в хвостик собраны, коготочки подточены и отполированы, на тоненькой шейке бантик беленький завязан.

— На сегодня у него встреч не назначено. Приходите завтра, я внесу вас в рабочее расписание. На какое время записаться желаете? — я выражением лица обозначила готовность внимать посетителю.

— Где кешими Айрис?! — незнакомый оборотень подошел к дверям кабинета.

Глухой, раз не слышит и слепой, раз смотрит на меня, словно на пустое место. Я вздохнула, встала из-за стола и тронула земо за плечо. Он вздрогнул, ощерился и зашипел! Я отпрянула от неожиданности и случайно задела плечом рычаг. Пол под ногами слащавого красавчика разошелся, земо растянулся на шпагате, но скользкие каблуки подвели его, и мужчина рухнул вниз. Туда ему и дорога. Аминь!

Обтерев ладони о штаны, я вернулась за рабочее место. Погрызла кончик пера в ожидании дельных мыслей. О, вспомнила. Во-первых…

— Элоиза! Ко мне кероши приходил? — в приемную ворвался шеф, на бегу застегивая рубашку.

… Напомнить Сергею Ивановичу о необходимости застегиваться пуговицы на ширинке штанов. Во-вторых…

— А как он выглядит? — вторая дельная мысль запаздывала.

— Высокий, черноволосый, чересчур настойчивый, — вопреки обыкновению шеф выглядел взволнованным. Но не расстроенным, а слегка возбужденным. Словно ему предстояли захватывающие деловые переговоры.

Что-то мне не хочется отвечать на этот вопрос. Он явно с подвохом. Только не понимаю с каким.

— Элоиза! — босс хлопнул ладонью по столу. — У тебя бровь дергается! — сбрею предательницу! — Надеюсь, он сидит в моем кабинете, пьет чай и ест свои любимые пирожные? Элоиза, — начальник судорожно сглотнул. — У тебя вторая бровь дергается. Кероши нет в кабинете? — если я сбрею обе брови, меня станут за инопланетянку принимать или просто чудовищем посчитают? — Элоиза, — Айрис проследил за моим взглядом. — Он там?! — большой палец шефа опустился вниз. — Давно? — шепотом спросил земо.

— Если он очень настойчивый, то…

Двери снесло с петель. В проеме, упираясь обеими руками в косяк, стоял давешний оборотень с непередаваемым словами выражением лица. Мужчина брезгливым движением снял с ресниц веточку протухшего укропа, выплюнул себе под ноги рыбий хвостик и выжидательно посмотрел на меня.

— Э… Салфеточку? — предложила я.

У людей, которые оказались по самую макушку в неприятностях, есть три способа выбраться из них. Многие просто опускают руки и спокойно идут ко дну, другие начинают активно барахтаться и все-таки взбивают молоко в масло, а потом с гордым видом победителя выходят на край глиняной посудины и, отряхнувшись, лезут в следующий кувшин, а третьи, сидя по уши в верблюжьей какашке, умудряются и в этом незавидном положении найти положительные стороны и наслаждаются приемом грязевых ванн.

Выбранный способ решения проблемы наглядно отражает характер и подход к жизни разумных существ. Сумасшедших я не рассматриваю, ибо они и четвертый, и пятый способ отыщут, увы, пригодный исключительно для избранных, а не большинства. Утонувшие — это фаталисты, неудачники и пессимисты. Победители — оптимисты, наглецы и самоуверенные глупцы. Наслаждающиеся — оптимисты, весельчаки и просто приятные в общении люди.

Как бы я хотела, чтобы кероши, выражаясь простым языком, наместник кешиара на определенной территории, оказался из третьих, но мои и местные боги посчитали данное желание слишком мелочным и выбросили его в мусорную корзину. Кероши смотрел на мир сквозь толстые стекла очков завышенного самомнения.

Для начала досточтимый наместник потребовал меня уволить. Затем отдать под суд, как государственную преступницу, покусившуюся на его жизнь, после казнить, устроив показательный скоротечный бой с каким-то флауфом, а потом получить в полное распоряжение мое тело.

Зачем?!

Положит в хрустальный гроб? Поставит на почетное место в галерее боевой славы, нарисует красивую табличку и будет гостям рассказывать, как он в тяжелейшем сражении с рыбным скелетом, картофельными очистками и гнилыми фруктами победил самого опасного воина всех времен и народов? Или… А вот об этом я даже думать не хочу! Кто этих земо знает…

Если первую половину разговора мне удалось подслушать, приставив к двери стеклянную вазу, то вторая осталась тайной за семью печатями. На самом интересном месте — решении Айриса о наказании для меня, шеф неожиданно открыл дверь, явив кероши мой неприглядный поступок и красивый зад, уравновесивший при падении мою голову. Она у меня всегда к земле стремится под действием силы тяготения.

Я знаю, что подслушивать нехорошо, но личный помощник должен быть в курсе всех дел босса, дабы вовремя предупредить об ошибке, подсказать нужные идиоматические выражения и донести волю руководства до всего остального коллектива. Кто сказал "распустить сплетни"?! Ничего подобного!

Шеф погрозил мне кулаком и вернулся к прерванным переговорам. В кабинете стало тихо, из чего следовал логичный вывод: или голос понизили, или защитное заклинание от "лишних" сотворили. Я вернулась к столу и записала под пунктом номер три: обеспечить круглосуточную прослушку кабинета Айриса, но для этого необходимо найти сведущего в шпионских делах мага. Наверняка в Ином такие существуют. Если есть секреты, то кто-нибудь захочет их украсть, а, значит, есть те, кто станет их защищать. Тайны — вещь ценная и дорогостоящая. Замена мебели будет удачным моментом для установки соответствующих артефактов. Я закусила кончик пера и замерла в ожидании пункта номер четыре.

До выхода кешими из комнаты вместе с гостем больше ни одной стоящей идеи в мозгу не родилось. Земо взглянул на меня с оттенком алчности, искривил мясистые губы в улыбке и даже прошептал какое-то ругательство, прощаясь:

— Эльгаши… Что ж, посмотрим… — интересно, какую информацию обо мне сообщил ему Айрис, что оборотень посмотрел на меня, как археолог на случайно откопанные в мусорном бачке на заднем дворе дома давно потерянные руки Венеры Милосской?

Проводив взглядом удаляющуюся по коридору спину кероши, я повернула голову к шефу и вопросительно подняла брови, ожидая приказаний.

— Найди Аайю, и оба ко мне в кабинет, — распорядился босс и вернулся в комнату.

Ясно, рассказывать о результатах встречи до момента появления блондина он мне не собирается. И где я несносное блондинистое чудовище искать буду? А, вспомнила.

Временно отложив составление списка неотложных дел, я отправилась в замковый двор. Полупустые коридоры производили приятное впечатление и давали необходимую творчеству свободу воображения. Перед внутренним взором мелькали картины преображенного пространства, выдержанные в спокойных тонах, вместо текущей откровенно попугайской расцветки.

Вместо статуй обнаженных игривых девиц будут стоять тонконогие вазы высотой в человеческий рост, строгими цветными пятнами внося точно дозированное разнообразие в обстановку. Настенные светильники заменю потолочными, сделаю дополнительную точечную подсветку на вазы, которые слуги будут ежедневно наполнять цветами. Ночью будет гореть только подсветка, создавая романтическое настроение…

Я о чем-то забыла? Ах да, найти и привести Аайю в кабинет.

Поплутав минут десять по замку, выглядывая из окон в целях навигации, я вышла в холл, а оттуда во двор. Земо лежал на старой сломанной кровати в обнимку с торшером и просыпаться, похоже, не собирался. Подойдя к нему, я немного понаблюдала за мужчиной и поймала себя на отсутствии желания будить очаровательную зверюшку. Поддавшись мимолетному наваждению, я протянула руку к уху и погладила мягкую шерстку. Земо извернулся всем телом, потянулся, обнажил клыки и… мурлыкнул!

Я его чуть не затискала. Едва удержала себя под контролем. С детства при виде кошек теряю волю, сознание и разум. До устройства на работу у меня их три было: сомали, оцикет и египетская мау. К сожалению, в связи с командировками и переездом в отдельную квартиру пришлось оставить животных на мамино попечение, но я навещала их при каждом удобном случае и баловала подарками из разных стран.

Нет, я определенно не могу жестоко надругаться над ним, разбудив. Скажу шефу, что обыскала замок сверху донизу, но Аайю не нашла. По крайней мере, с важным договором, подписанный экземпляр которого я нечаянно в шредер спустила месяц назад, отговорка сработала…

Я развернулась, обошла высокую кучу поломанной мебели, подбодрила оборотней, что с трудолюбием муравьев продолжали очищать комнаты от вещей. Сделала еще пару шагов вперед и остановилась заинтересованная ящичком с пятью отделениями в самом низу очередной кучи старья. Он показался мне достойным занять место на моем столе в качестве органайзера для письменных принадлежностей.

Я потянула его на себя — куча угрожающе накренилась, однако устояла. Если резко выдернуть ящик, то я успею отскочить и отделаюсь запыленной формой. Не велика цена за приглянувшийся мне предмет. Все, хватит на него смотреть, пора им обладать! Пальцы погладили лакированный бок ящичка, провели по металлической изогнутой в форме лука ручке, ухватились за нее и дернули. Получив желаемое, я ретировалась на безопасное расстояние и оттуда проследила за падением Пизанской башни.

Испуганные грохотом оборотни бросили вещи, некоторые на свои же ноги, и мигом оцепили место происшествия. Многие откуда-то достали колюще-режущие предметы и выставили перед собой, но никак не могли определиться нападать им или уходить в глухую оборону, а то и отступать с поля боя. В общем, все ждали знака свыше. Но получили его с земли.

Обломки пошевелились, помянули лихим словом Эльгу и разлетелись в разные стороны, заставив земо пригнуться. Нашим взорам предстал живой, здоровый и очень злой Аайю. С перевёрнутым цветочным горшком на голове.

— Ты… — прошипел мужчина.

Почему сразу я?! Здесь полный двор кандидатов на звание ходячей неприятности: около тридцати рядом со мной, сорок с любопытством присматриваются к нашей компании издалека и полтора десятка из окон выглядывают. У меня на лбу написано "виновата"? А, на меня все оборотни пальцем показывают… Предатели!

Прижав драгоценную находку к груди, я побежала ко входу в замок. Двести метров до двери, пятьдесят по холлу, еще столько же по лестнице и триста по коридору… Эх, зря в свое время с паркуристом отказалась встречаться! И мастером спорта по карате тоже…

Аайю догнал меня на последней ступеньке лестницы. Схватил за воротник и встряхнул. Я пихнула мужчину локтем под ребра, пнула пяткой по колену и огрела ящиком по голове. Она оказалась крепче антиквариата. Воспользовавшись секундным замешательством блондина, я выскользнула из рукавов форменного пиджака и продолжила борьбу за Олимпийское золото в беге с препятствиями, одновременно снимая с себя рубашку.

Нет, прельстить ушастого своими достоинствами я не хотела. Хотя лопатки у меня симпатичные и линия позвоночника весьма соблазнительная, но мы с ним не в любви друг другу признаёмся, а во взаимной неприязни. Просто швырнула одежду в ноги преследователю. Земо запутался в рукавах тонкой рубашки и растянулся на полу, дав мне время для решающего марш-броска. Через тридцать секунд я влетела в кабинет Айриса, захлопнула дверь и попыталась забаррикадировать ее шкафом, но не сдвинула его ни на сантиметр. И зачем его к полу болтами прикрутили?! Ладно, спрячусь внутри.

— Элоиза?! — шеф привстал из-за стола. — Что происходит? Почему ты в таком виде?

— За мной монстр гонится! — ответила я, оставив безуспешные попытки поместиться между полками. Ничуть не преувеличила, наоборот, преуменьшила. Ушастик намного хуже любых выдуманных чудовищ.

— Что?! — взревел кешими. Его ладони окутало серебристое сияние.

— То самое! — буркнула я, занимая стратегически важную позицию под столом у босса.

Едва дверь распахнулась, Сергей Иванович спустил заклинание с цепи. Аайю не только из кабинета вылетел, куда успел шагнуть, но и из окна второго этажа замка! Я же, уползая из комнаты, подумала о необходимости устроить генеральную уборку. Под ковром столько пыли и мусора накопилось. А еще о том, чтобы засчитать блондину третье испытание из списка. Если он выжил… Это уже можно признать победой над Айрисом, котрый колданул от души — от "чудовища" мокрого места не должно было остаться!

Меня поймали и водворили назад. Заперли в кабинете, оставив без обеда. Я немного послонялась по помещению без дела, рассортировала бумаги на столе, вытерла пыль, подремала, а когда надоело — открыла окно, села на подоконник и принялась обозревать окрестности, завернувшись в оставленный Айрисом пиджак. Негоже приличной девушке в нижнем белье разгуливать!

Площадь перед входом в замок располагалась с другой стороны, зато отсюда открывался великолепный вид на красивый парк с фигурно подстриженным кустарником, березовую рощу, зеленые поля и речку. В парк как раз спешил лис под ручку с девушкой.

— Край! — окликнула я оборотня. Проигнорировала его негодующий взгляд и попросила: — Ты не мог бы узнать, как Аайю себя чувствует?

— А что с ним? — земо мгновенно насторожился: рука потянулась к кинжалу на поясе, уши на макушке встали по стойке смирно.

— Выпал из окна второго этажа, — объяснила я ситуацию. И не надо меня в обмане обвинять. Я не вру, я всего лишь недоговариваю!

— Как?!

Удивился… Жаль. Я надеялась, что занятие различными травмоопасными видами спорта для блондина в середине дня норма.

— Точно не знаю, но Айрис его каким-то заклинанием приложил. Я бы сама сходила, но шеф меня в своем кабинете закрыл. Он с другой стороны замка, на площади! — крикнула я в спину стремительно удаляющемуся оборотню.

Через пять минут я услышал скрежет ключа в замке, и в комнату вошли хмурый Айрис и еле сдерживающий смех Край. Лис подмигнул мне тайком от шефа и показал вздернутый вверх большой палец. Я воспряла духом и подмигнула ему в ответ. Наше с Краем заговорщицкое перемигивание не осталось незамеченным. Айрис сурово поджал губы. Развернувшись к нам, обоим оборотень строго спросил:

— Элоиза, Край, у вас нервный тик? Видит Эльга, ведете себя, как дети малые! — он поморщился, закончил собирать со стола бумаги и повел нас за собой.

По мере того, как мы спускались все ниже, в моей душе росло беспокойство. Всем известно для чего в средневековье использовались подвалы — в них располагались тюрьмы и пыточные. Я совершенно не против ознакомительной экскурсии, но, учитывая текущие обстоятельства, мне грозило стать живейшим участником издевательств. Меховые наручники, дыбу с шелковыми простынями и СПА-процедуры в котле с умеренно-горячей водой я еще выдержу, а если они ногти щипцами срывать начнут? Кранты моему маникюру!

Мы спустились по лестнице в холл, обогнули ее с правой стороны и остановились перед окованной железом дверью. Айрис потянул за кольцо, открывая прямоугольное пространство без окон и дверей, и сделал приглашающий жест рукой. На пыточную мало похоже, значит, карцер. Не пойду. Я через полчаса в замкнутом пространстве с ума сойду и на стены бросаться начну. К ночи жителям замка под мои вокальные экзерсисы засыпать придется. И слов "спи моя радость, усни" в них гарантировано не будет, но завывания ветра с Владимирского централа и перечисление всех этапов данной нелегкой дороги могу обещать.

Мои ноги приросли к полу, руки к дверному косяку. Не заметившие пробки на своем пути мужчины врезались в мою спину и вынуждено отступили на шаг.

— Элоиза, в чем проблема? — поинтересовался шеф. Я скорее ощутила, чем услышала скрежет его не маленьких и острых зубов.

— Шеф, за что?! Я не согласна! Требую адвоката, суда присяжных и продажного прокурора! Мне даже мои права не зачитали! Дайте хотя бы позвонить… — взмолилась я.

— Прекрати нести чушь! Возьми себя в руки и ступай на подъемник. Мы земо задерживаем, — прошипел Айрис.

А, это не конечный пункт нашего путешествия… Просто смена коней на переправе. Я вздохнула, состроила извиняющуюся рожицу и разместилась внутри подъемника у стенки. Ноги дрожали от пережитого волнения.

Мы спустились вниз на пару этажей и вышли в прямоугольный абсолютно пустой зал. Догадываюсь, что большая часть антиквариата вытащенного на свет божий взялась именно отсюда. Шеф проводил нас к четвертой по счету двери, выкрашенной в идеальный белый цвет. Айрис оставил нас возле нее, а сам вошел внутрь. Ждали мы недолго, даже скучающий парный зевок закончить не успели. Дверь распахнулась, и звучный голос кешими разрешил нам войти. Сергей Иванович расположился у круглого заваленного инструментами стола. Он разговаривал с серьезным рыжим оборотнем в синем комбинезоне. Другой лекарь заканчивал упаковывать бессознательного Аайю в гипсовый корсет. А про шею-то босс не шутил…

Я села на свободную табуретку и отогнала мысли о сострадании. Вряд ли Сергей Иванович правильно поймет предложение избавить блондина от мучений. Я ведь не о применении обезболивающего говорю. Проще и дешевле добить блондина. Разве смерть для смертельно больного не высшая форма милосердия?

Шеф закончил беседу, проводил лекарей, клятвенно заверив их, что за пациентом присмотрят и обеспечат ему должный уход. Что-что?! Какую еще уточку выносить? Кашкой с ложечки кормить? А виноградом нельзя? В нем косточек много? А то я об этом не знаю! Скрепя сердцем под давлением тяжелого груза обстоятельств в виде приказа босса, я дала согласие на совмещение должностей личного помощника кешими и сиделки его министра безопасности.

— Элоиза, — обратился ко мне Айрис, закрыв за лекарями дверь. — Не прошло и дня трудовой деятельности, а ты уже нажила двух влиятельных врагов и разгромила мой замок. Из положительных моментов можно отметить: чистый пол под ковром у меня в кабинете и в кой-то веки приставленную к делу армию бездельников. Я готов поверить в случайность возникновения ямы на пути кероши, но его сестру "вынесли" из замка далеко не случайно. Она тебе чем не угодила?

— Чем мне не угодила хамоватая глупая и жадная до денег девица? — я сделала вид, будто задумалась. — Наверное жуткой невоспитанностью, но это у нее семейная черта, по-видимому. Нет, постойте-ка, скорее всего жуткой грязью в гостевых комнатах, куда меня поселили и симпатичным пауком в сливном бачке унитаза в туалете. Не то… — я поскребла ногтями подбородок. — Вспомнила! Она хотела показать вам свои таланты, распространяющиеся исключительно на горизонтальную плоскость, а записаться на вечерний прием забыла! А вы, Сергей Иванович, сами правило установили: без предварительного согласования за неделю никого к вашему телу не допускать. Вот и я не пустила согласно распоряжению!

Хех, не к чему придраться. Все строго по инструкции и в соответствии с установленными процедурами. Свое личное мнение, как и положено профессионалу, я не озвучила. И не понимаю, почему Край глаза закатил и трясется в беззвучном смехе, Аайю на меня с суеверным ужасом в глазах смотрит, а у шефа ладони в кулаки сжались.

— Что? — недоумевала я. — Мне надо было ее к вам в банкетный зал проводить? Ну, с ее темпераментом ее бы на всех хватило… наверное… — закончила я неуверенно. — Хорошо, хорошо! — сдалась я, не в силах дальше слушать громогласный смех двоих земо и выносить ошалевший вид третьего оборотня. — На ваш день рождения я приглашу ее выпрыгнуть из торта! Но только после тщательного осмотра врачами и получения справки о физическом здоровье организма. Про душевное молчу, ибо все признаки умственного расстройства у нее на лбу написаны!

Айрис вздохнул. На минуту закрыл лицо ладонями, потом нащупал край стола и облокотился на него. Прошептал неразборчивую фразу, окончательно развеселившую лиса и блондина, и… приложился головой о столешницу. Три раза.

— Ладно, — пробормотала начальник. — С Лакрисс позже разберемся… Великая Эльга, я три года пытался от ее внимания избавиться, а ты за пять громов проблему решила… Надо сосредоточиться… Все! — оборотень хлопнул в ладоши. — Элоиза, до конца дня ты поступаешь в распоряжение Аайю. Поможешь ему разобраться с бумагами. Край, ты временно исполняешь обязанности телохранителя. Сам знаешь, в замке полно шпионов кероши. Через них он может в любой момент нагадить, и хорошо, если несварением желудка отделаемся!

Бросив мне на колени кипу бумаг, шеф удалился. Я вгляделась в написанные отвратительным почерком строчки. Устную речь я каким-то образом понимаю, а вот каракули разбирать меня никто не научил. Я вздохнула и всучила документы Краю. Сама приготовилась записывать распоряжения блондина.

Поначалу работа шла ни шатко, ни валко. Мы большей частью смеялись над нелепыми доносами, это оказались именно они, и обсуждали безграничную фантазию и наивность кляузников. В работе на арчайлдов обвинялись жены, тещи и надоевшие любовницы. Доказательства приводились неоспоримые: от карандашных зарисовок тайных встреч до на скорую руку сварганенных якобы секретных документов, найденных под подушкой у ренегатов бдительными родственниками. Угу, пока те спали.

Закончив разбирать ерундовые случаи, мы перешли к действительно интересным событиям. Благодаря невезению Аайю, мне удалось окунуться в захватывающий мир политических интриг и борьбы за власть. Я постаралась запомнить все персонажи развернувшегося перед моими глазами спектакля. Записала на отдельный листочек имена, даты и краткие характеристики действующих лиц. Подобная информация не бывает лишней. Наоборот, попой чувствую, компромат мне еще сослужит добрую службу!

Я собрала первую порцию приказов и отправилась искать нужных людей и земо. По дороге завернула на кухню и попросила принести обед в подвал. На две персоны. Что?! Аайю поголодать полезно! Отъелся так, что щеки из-за ушей видны. Быстро выполнив задание, я вернулась к прикованной к постели проблеме. Еда уже стояла на столе, и шеф повар с энтузиазмом ее дегустировал. Еще бы… Если бы меня Край также убедительно попросил об этом, то я не нашла бы способа отказать ему. Аргументы он привел железные. И острые. Длинной примерно в пятьдесят сантиметров.

Выждав положенные сорок громов, убедившись, что шеф-повар чувствует себя нормально, только испуган немного и на отпуске за счет казны настаивает… Мы ему пообещали отпуск. Сразу после смерти. Сколько угодно времени для отдыха и самосовершенствования. И никто не помешает. Жаль, оборотню такое предложение не понравилось. Дважды мы повторять не стали. Бедолаге еще ужин готовить предстояло.

Под вечер к нам в гости заглянул помятый, но веселый Риш. К тому моменту мы закончили работу с документами и просто болтали о пустяках. Рассказывали друг другу маленькие секреты из своей жизни. Я поделилась симпатией к Айрису, Край сознался в любовной неудаче, а вот Аайю молчал, словно партизан.

— Слушайте! — я хлопнула в ладоши, вспомнив утреннее происшествие. — Он мурлыкать умеет!

— Что?! — выдохнули парни и алчно посмотрели на друга.

— Не сомневайтесь. Лично слышала. Хотите, продемонстрирую? — я встала с табуретки, размяла затекшую спину и направилась к земо.

Котик задергался. Он умудрился отодвинуться вместе со столом на пару шагов, но ребята вовремя его остановили. Они схватились обеими руками за ложе оборотня и удерживали его на месте, пока я нежно почесывала Аайю за правым ухом. Через минуту его глаза остекленели, на лице расплылась блаженная улыбка, а подвал наполнил глухой бархатистый рокот. Какая прелесть! От избытка чувств я чмокнула ушастика в нос. Он еще не совсем потерян для общества. С помощью ласки его можно реабилитировать!

— Говорят, что у котов-альбиносов на хвосте черные полоски. И хоть Аайю нам этого никогда не простит, я предлагаю проверить это… — предложил воодушевленный маленькой победой в воспитании оборотня Край.

— Да? — мне понравилась идея. — Нам придется снять с него штаны… — я запрыгнула на бедра пребывающего в счастливой прострации земо и запустила руки под корсет, нащупывая пряжку ремня на штанах.

— Он убьет нас. Когда-нибудь потом… с особой жестокостью… — поддержал Риш. — И все-таки я готов рискнуть. Ходят слухи, что черные волоски из хвоста альбиноса удачу приносят, — мысленно пес уже брил злополучную конечность блондина.

Я пошарила под корсетом, нащупала пряжку и дернула ее. Ремень не сдался. Я повторила попытку, так же закончившуюся неудачей. Между тем в глазах Аайю начали появляться проблески разума…

Ситуацию надо было срочно спасать. Или усугублять, чтобы не стыдно было нагоняй получать. Котик нам по голове в любом случае настучит, так пусть настучит за дело.

— Дайте мне что-нибудь острое и тяжелое! — крикнула я. Край бросился к столику с инструментами и принес мне молоток и зубило. Разума в глазах блондина прибавилось процентов на двадцать. Еще чуть-чуть и он перейдет в полноценный режим бодрствования. Я приставила зубило к гипсу и занесла над ним молоток. Земо дернулся. В тот же момента дверь распахнулась от сильного удара ногой, и в комнату вошел Айрис. Моя рука не остановилась, но дрогнула. Сила удара получилась больше запланированной и зубило пробило не только гипс… То, что под ним тоже пострадало. Судя по воплю Аайю, довольно сильно.

— Э-э-э… — промычала я, почесав молотком затылок. — А мы тут… — впервые в жизни я не нашлась, что сказать. Да и ситуация в комментариях не нуждалась.

— Я вижу, положи молоток. Не дай Эльга кому-нибудь в голову попадет. Случайно… — процедил шеф. — Край, вылезь из-под стола. С твоим хвостом разговаривать неудобно. Риш, прекрати делать вид, будто штукатурка имеет для тебя высшую научную ценность. А теперь, — босс дождался внимания нас всех, — объясните, чем вы четверо здесь занимались?!

— Работали? — искренне предположила я.

— Работали, значит, — Айрис заложил руки за спину и прошелся перед нами. — Тогда кто мне скажет, почему ваши распоряжения до обеда отличались хотя бы видимостью разумности, то после логика из них напрочь исчезла!

Мы с ребятами переглянулись и синхронно пожали плечами. Я порылась в памяти и не нашла ничего предосудительного в подготовленных документах, доведенных до сведения исполнителей. Все в рамках закона. Подумаешь, мы пару новых законов придумали с моей подачи, но для блага родины же!

— Никто не сознается? Тогда пройдемся по пунктам… Объявить черный цвет волос для женщин вне закона. Всех брюнеток перекрасить в белый цвет, а тех, кто будет сопротивляться, побрить наголо! Думаю, вопрос про авторство неактуален в данном случае, — шеф выразительно посмотрел на меня.

— Конечно! — я горячо его поддержала. — Аайю сказал, что брюнетки его раздражают, а на лысых женщин-земо он давно мечтал посмотреть. Вы бумажку-то найдите, там подпись вашего министра по безопасности стоит! — я ткнула пальцем в блондина.

Мою подпись от подписи Аайю даже графологическая экспертиза не отличит. Если в свое время я научилась завитушки Айриса на полстраницы копировать, то закорючку котика подделать труда не составило. Лишь бы шеф не отыскал бумажку, на которой я тренировалась. Второе, что меня серьезно беспокоило, — отсутствие причин с моей стороны отдать такое распоряжение. Как писала помню, а вот зачем…

— Аайю, говоришь? Что ж, у него будет такая возможность, — босс черканул пару строк на бумаге. — Пойдем дальше. Выкрасить фасады домов женщин согласно приложенному списку в красный цвет. Обложить их деятельность тридцати процентным налогом и обязать раз в месяц проходить осмотр у лекаря. Учредить министерство нравственности, министром назначить… — Айриса скомкал приказ. — Край, я что-то не совсем понял: тебя на дармовщинку потянуло или ты просто хочешь узнать, кто еще в твоей постели не побывал?!

— Мы о пополнении казны заботились! — возмутился лис.

— Ну конечно! Если ты перестанешь постоянно занимать из нее "на неотложные дела" и забывать об этом, то внесешь существенный вклад в ее пополнение! Пора тебе поработать немного над собой, глядишь, найдешь иные источники заработка! — вторая запись появилась на листке. — Можешь начинать красить дверь своей комнаты в красный цвет и вешать табличку с приемными часами. Стульями для девушек, ожидающих своей очереди, я, так и быть, тебя обеспечу. Совершенно бесплатно!

— Так нечестно! — взревел раненым кабаном Край. — Я до положенного медицинского осмотра не доживу! У меня же на второй день мозоль образуется! — лис съежился на стуле.

— Ничего, в кой-то веки это будет трудовая мозоль! — высказал свое окончательное решение Айрис. Мужчина повернулся к Ришу, подошел к нему и обнял за плечи. — А ты, мой дорогой друг, тебе для чего понадобилось участвовать в масштабном государственном перевороте? Ты, вроде бы, всегда шел в обратную сторону, когда толпа пыталась массово спрыгнуть крыши под видом желания полетать? — пес запрокинул голову и перевел задумчивый взгляд на потолок. Отвечать парень не торопился. Очевидно, в его министерских мозгах еще не созрело подходящее оправдание. — Я отправил тебя за ними присмотреть, а ты решил воспользоваться случаем и ввел в образовательную программу блондинковедение! И список учебников приложил! Трактат о платьях в горошек! Шпилька: красота или варикоз?! Влияние розового цвета на умственные способности! Расслабляющий эффект маленьких собачек: миф или правда! Лекции читает дипломированный профессор Элоиза Георгиева! Вы с ума сошли или на обед чего-то не то съели?

— Процент населения со светлыми волосами год от года увеличивается. Я всего лишь думаю о будущем. Если не взять процесс под контроль, то последствия будут непредсказуемыми, — наконец изрек Риш. — Вы только представьте жену кешими в ярко-салатовом платье на балу… Полная безвкусица! — сморщил нос парень.

Я с ним целиком и полностью согласилась. Мы обсуждению этого вопроса полчаса посвятили. Мне с трудом удалось убедить Риша выкинуть все рубашки расцветки ядовитых обитателей джунглей. На завтра в качестве первого урока мы запланировали налет на местные мастерские по пошиву одежды на заказ. Я поклялась сделать из него монстра модной индустрии за неделю, а через две лучшей добычей в глазах девушек, чем Край.

— Я вас понял, — Айрис сделал еще один круг по комнате. Наткнулся на уставленный остатками обеда поднос у двери, подхватил одну из тарелок, понюхал ее, лизнул, а потом сыпанул немного белого порошка из перстня на указательном пальце. Вещество мгновенно вспенилось и приобрело угрожающий фиолетовый оттенок.

— Забавно, — подвел итоги исследования шеф. — Благодарите Эльгу за то, что у меня есть веские причины не отправлять всех четверых в карцер за приказ моей гвардии арестовать меня на пятнадцать суток по обвинению в оскорблении чести и достоинства моего личного помощника! Это было смешно. Надеюсь, гвардейцы тоже посмеются, когда новые зубы отрастут… — босс зажал под мышкой тарелку и вышел.

Край сполз по стеночке на пол да так и застыл в позе брошенного под дождем зайки, которого хозяйки не поделили. Риш принялся насвистывать ритмичную мелодию и чертить на столе непонятные символы. Я посмотрела на молоток в своих руках, поняла, что чего-то не хватает в другой руке и стала искать потерянное зубило. Запустила руки под гипс, нашарила твердый продолговатый предмет и потянула на себя.

— Это не зубило, — разорвал тишину ледяной голос Аайю. — Оно рядом…

Я не успела ни удивиться, ни смутиться. Желудок скрутило сильной болью, и я со стоном повалилась на блондина.

 

Глава 5

Мы провалялись на больничной койке четыре дня. Нас отравили авириамарой. Соком галлюциногенного растения без вкуса и запаха. Обычно земо используют его на торжествах в качестве заменителя алкоголя, так как спирт их не берет, но шеф-повар решил добавить его в грибной суп, дабы мне жизнь в Ином сахаром не казалась, и слегка переборщил с дозой. Ее хватило, чтобы и земо с ног свалить. Жаль, не учел принятых нами мер предосторожности. На следующий день он занял место на кровати рядом со мной. Как и четверо гвардейцев Айриса.

Из подвала нас не выпускали в целях нашей же безопасности. Несколько обритых налысо брюнеток объявили мне кровную месть. На прием к свежеиспеченному министру нравственности в первый же день болезни запись во всю высоту и ширину двери образовалась. На второй девушки начали оставлять имена и род на стенах. К Ришу приходили преподаватели учебных заведений и интересовались сроком выпуска учебных пособий по новому предмету. Ко мне Эрго тайком провожал поставщиков строительных материалов и домашней утвари. Он буквально на коленях умолял застукавшего его Айриса не отбирать у измученных бездельем воинов порученное мной задание.

В течение четырех дней приступы неконтролируемого веселья настигали нашу дружную компанию внезапно. То мы спокойно обсуждали историю Иного, а в следующую секунду Риш оттаскивал меня от забравшегося на шкаф и шипящего Аайю. Или… Мы прячемся за перевёрнутыми койками и подушками отбиваемся от лекарей, которые подкрадываются к нам с лекарствами. Или… Край своим телом закрывает меня от взбесившегося блондина, который жаждет продемонстрировать свою рану. Или… Риш, встав на стул, наизусть читает поэму о великой любви между двумя представителями враждующих кланов — мужчинами. Забавная поэма. Откровенная. Или… Мы все вместе пытаемся приготовить замечательный шашлык из шеф-повара, а гвардейцы у нас шампуры, сделанные из ножек от кроватей, отбирают.

Сок авириамары тем и плох, что дозу на литр воды необходимо рассчитывать очень точно, а наш доброхот не поскупился на удовольствие для меня и друзей Айриса. Только к концу третьего дня нас потихоньку начало отпускать. И вот тогда мы сами захотели еще раз хлебнуть волшебного сока, чтобы от головной боли и ломоты в костях избавиться! К концу четвертого дня нас под честное слово рыжего лекаря выпустили из подвала и разрешили вернуться в свои комнаты. Не знаю, что ждало других заключенных, а меня только коврик в ванной да несчастный паук. Гвардейцы и мебель вынесли, и углы от паутины освободили.

Послонявшись из угла в угол и опробовав собственными костями мягкость пола, я пришла к выводу о непригодности данного помещения для ночевки хрупкого девичьего организма и отправилась на поиски лучшей доли. Желательно с подушкой и одеялом. Она встретилась мне на первом этаже — Риш, Край и Аайю волокли по коридору огромную пятиспальную кровать, попутно ругаясь с гвардейцами. Парни настаивали на выносе хлама из замка и грозились вынести моих друзей вместе с ним.

Да, воины у Айриса замечательно выдрессированы. Четкость исполнения приказов поражает: шаг влево, шаг вправо — побег, прыжок — попытка улететь. Я решила вмешаться и помочь отстоять наш единственный шанс на цивилизованный ночлег. Свое главное оружие вперед выпятила, личико милое состроила и бросилась на защиту мебели, надеясь подлизаться к парням и выпросить кроватку в единоличное пользование, а они и на коврике прекрасно выспятся. Если найдут хоть один коврик.

Земо прослушали пятиминутный монолог, прониклись бедственным положением заместителя кешими и предложили… переночевать у них в казарме. Любую койку на выбор согласились предоставить, но вместе с грелкой. Как ни странно, первым переварил не слишком лестное для меня предложение Аайю. Он смерил оборотней нежным и трепетным взглядом и сообщил, что грелка у меня на эту, а также все последующие ночи есть. И получше гвардейцев будет. И выяснение личности грелки грозит им минимум отставкой, максимум разборками с грелкой, а она, то есть грелка, не самый плохой мечник в Долинах.

— Что это было? — шепотом спросила я у Риша, косясь на блондина. За пять громов рейтинг милого котика до матерого кошака вырос.

— С философской точки зрения данный индивидуум продемонстрировал своё превосходство над индивидуумами со схожими характеристиками в борьбе за…

— А с человеческой точки зрения? — перебила я пса. Я, конечно, Канта и Аристотеля читала… в адаптированном варианте… по диагонали… используя скорочтение… но мало что поняла из их умных высказываний.

— Он застолбил тебя. Вопрос для кого? — Риш прикусил коготь.

Э-э-э, застолбил? Может быть, он еще договор купли-продажи или аренды оформил? Скоро дом построит, дерево посадит и сына начнет растить? Я собралась возмутиться, но посмотрев на фигуру злорадствующего по поводу отступления гвардейцев Аайю, передумала. В таком состоянии его трогать опасно. Сначала когтями полоснет, а потом подумает. Пусть тестостерон в норму придет, тогда и поговорим.

— Чего уставились? Кровать взяли и понесли! — скомандовал блондин. — Ты тоже! — обратился он ко мне.

Я послушалась. Честь отдала, за ножку схватилась и понесла вместе с ребятами без возражений.

— Элоиза! — Аайю бросил свою сторону. — Я сказал нести, а не лежать на кровати!

— А я и несу, — взглядом указала на сцепленные на ножке руки. — А вы несете меня вместе с кроватью. Что не так? — кот нахмурился, плюнул на пол, растер сапогом и вновь взялся за днище.

Правильный поступок. Ругаться с усталым человеком, который только-только до горизонтальной поверхности добрался, совершенно бесполезно. Он же встанет и как объяснит источнику шума правила поведения после десяти часов вечера, что тот долго сможет без беруш под шум паровозных колес на крыше вагона спать.

Пока оборотни несли кровать, я успела задремать под равномерное покачивание. Ладони под голову подложила, в позе эмбриона свернулась и покрывало узурпировала. Молодчинки мальчики, обо всем позаботились. Земо, заметившие, что я уснула, разговаривать стали вполголоса и кровать на пол аккуратно опустили, а не бросили, как злобный кошак предложил сделать. И чего он ко мне цепляется? Второй класс, перемена, мальчики девочек за косички дергают!

Я недовольно заворчала, когда кто-то покусился на мое покрывало, и треснула этого кого-то по рукам. Судя по звукам, ему еще и со стороны добавили. Рядом прогнулся матрас, принимая на себя вес теплого тела, к которому я сразу под бок подкатилась. М-м-м, пахнет женскими духами. Значит, слева расположился Край. Справа осторожно устроился пахнущий бумагой и чернилами Риш. Я с удовольствием поделилась с ним одеялом, а лису выделила кусочек подушки. Как устроился Аайю, меня мало волновало, ибо к тому моменту я уже сладко спала.

Утро ворвалось в нашу жизнь неожиданно. Я слушала бархатистую трескотню над ухом и машинально сквозь сон гладила развалившееся на моей груди животное. Наслаждалась медленным процессом просыпания и выделяемым большим телом теплом.

— Кошак облезлый!

Вопль заставил меня резко проснуться. Я распахнула глаза, узрела напротив своего лица довольную наркоманскую морду Аайю, посмотрела на предавшую меня руку, продолжающую сжимать в кулаке прядь белоснежных волос, и попробовала отпихнуть от себя земо. Не тут то было! Оборотень словно прилип ко мне, обжигая раскаленной кожей даже через ткань рубашки и юбки.

— Не виновата я! Он сам приполз!

Раз факт измены отрицанию не поддается, то будем валить вину на того, кто по определению сильнее физически. Блондин вчера перед гвардейцами хвост пушил, вот настал момент на деле доказать свою храбрость. Заступиться за честь девичью и принять удар на себя. Уползая под кровать, я предоставила Аайю все возможности продемонстрировать мужественность в оборонительной позиции. Или в наступательной. Как ему будет угодно.

А под кроватью было уже тесно. Данный факт я выяснила эмпирическим путем, столкнувшись лбом с Ришем. Пес сверкнул глазами и зажал мне рукой рот, чтобы я не выдала его и распластавшегося рядом Края. Тем временем наверху разгорался нетипичный скандал. Вместо банальных звуков мордобоя комнату наполнило рычание, шипение, вой и яростное мяуканье. Я сделала робкую попытку разведать обстановку — высунула из-под кровати любопытный нос, увидела под потолком вцепившегося в гобелен изящного белого кота с черными полосками на хвосте и черными же носочками на задних лапах. Внизу бесновался волк. Зверь прыгал и щелкал зубами в опасной близости от хвоста Аайю. "И все-таки он кот!" — умилилась я и полезла спасать животное от гнева начальства.

Край заорал:

— Куда?! — и вцепился в мою щиколотку.

Острые когти пропороли кожу, и я, ойкнув, грохнулась на пол. Схваченный в полете волчий хвост, к сожалению, не помог удержаться на ногах. Айрис выпучил глаза, заскулил, вырвался из хватки и заметался по кругу. Старенький гобелен разошелся под когтями кота, и тот, обреченно мяукнув, свалился на спину волка. Понял выигрышность своей позиции и, испустив уже воинственный клич, вцепился в шкуру шефа четырьмя лапами и пастью. Айрис взвыл, встал на дыбы и выбежал из комнаты, оббивая боками стены.

— Кешими и министр безопасности носятся по замку во второй ипостаси… — пробормотал пес, отряхивая со штанов мелкий мусор. — Какой позор! — серые уши Риша поникли. — Пойдем ловить, пока кероши не заявился. У него вроде бы сегодня встреча с Айрисом назначена…

Мы бежали по оставленным зверями следам: клочки серой шкуры, царапины на паркете от когтей и прижавшиеся к стенкам слуги. Улики вели на кухню. Мы протолкнулись через вереницу испуганных поварят, попали под обстрел банками специй. Дождались ее окончания под кухонным столом. Выглянули на секундочку и убрались обратно, прячась от полетевшей в нашу сторону огромной кастрюли с кипятком.

Я украдкой стащила со стола скатерть, сунула ее в руки парням и велела заходить с двух сторон, зажимая волка в тиски, а сама стала подкрадываться к коту. У меня большой опыт ловли осатаневших четвероногих зверюг. От мартовских песен под окном у домашних кошек капитально крышу сносит. Мне не раз приходилось интерьер обновлять после их заскоков на шкафы и люстры. Я схватила дуршлаг превосходящий размерами обычный в несколько раз, забралась на разделочный стол и позвала кота:

— Кис-кис-кис!

— Мяу?! — кот прекратил огрызаться на волка, распрямил уши и посмотрел на меня.

В его взгляде я прочитала приговор моим умственным способностям. Всем своим видом Аайю показывал пренебрежение. Он будто бы поговорил "я превратился в кота, а не в идиота!". Но я надеялась не только на волшебные слова, магически действующие на любых кошек, но и на инстинкты, возможно, преобладающие над разумом. Я резко выбросила вниз руку, указывая в темный угол, и взвизгнула:

— Мышь!

Инстинкты сработали. Но как-то неправильно. Аайю выгнулся дугой, издал мерзкий по высоте звук и прыгнул мне на плечи, попробовав оттуда пробраться мне запазуху. Волк, увидев, откуда торчит хвост кота, разбросал пеленавших его Риша и Края, разорвал скатерть и прыгнул ко мне на стол. Оскалил зубы, вздыбил шерсть на загривке и двинулся в мою сторону.

— Нет. Нет… Нет! — я попятилась.

Айрис прыгнул. Я присела и, оттолкнувшись от стола, подпрыгнула вверх, ухватилась руками за потолочную балку, уселась на нее верхом и подхватила за заднюю ногу, выпавшего из одежды Аайю. Как раз успела заметить, как волк на разъезжающихся лапах прокатился по столу, рухнул на пол, на боку проехался по мокрому полу и сбил с ног какого-то земо в коридоре. Я запихнула кота под мышку, свесилась с балки и мягко спрыгнула на стол, оттуда на пол и прошествовала в коридор, прихватив по пути чудом уцелевший дуршлаг. Нутром чуяла, сей чудесный предмет мне еще пригодится.

Волк, тяжело дыша, лежал возле окна. Под массивным телом зверя трепыхался кероши. В дверях маячили расстроенный Риш и ухмыляющийся до затылка Край. Аайю перебрался ко мне на плечо и с видом победителя взирал на поверженного противника. Умывался лапой и качал головой.

— Шеф, к вам посетитель, — я подергала оборотня за ухо. — Его проводить или выпроводить? — поинтересовалась я, готовая исполнить любое поручение.

— Что?! Да как ты смеешь, девчонка, будь ты хоть трижды эльгаши! Да я вас за покушение на наместника кешиара… — мужчина поднялся, одернул одежду и обвел нашу компанию угрожающим взглядом. — Всех в темницу пожизненно упеку! Вы у меня…

Бам-м-м!!! Оборотень осекся. Свел глаза к переносице и упал на руки вовремя подоспевшего Риша. Я подбросила в руке дуршлаг и засунула за пояс к гаечному ключу. Им вместе веселее будет. И мне как-то спокойнее, а то ходят всякие, словами непонятными обзываются.

— Мяу? — вопросительно высказался Аайю. Спрыгнул с плеча, подошел к кероши и тронул лапой за нос. Тот не пошевелился. — Мяу!!! — теперь в голосе кота отчетливо слышался ужас.

После минуты молчания, во время которой только жирная зеленая муха отваживалась издавать звуки, Риш прокашлялся и произнес:

— Айрис, тебе не кажется, что в последние несколько дней мы ведем себя странно… — в голосе пса остро ощущалось смущение. — Я тут подумал, то есть сложил дважды два, присовокупил восклицание кероши и пришел к любопытному выводу… Есть только одна причина…

— Закрой рот! — угрожающе прорычал шеф, принявший человеческую форму. — Все свои домыслы изложишь у меня. Немедленно! — мужчина указал в сторону своего кабинета. — Край тоже за мной. Аайю, мы с тобой не закончили. Элоиза, позаботься об… этом, — земо махнул в сторону обморочного кероши. — Только не надо его в землю живьем закапывать! — уточнил оборотень. — Все остальные — за работу! Чего уставились? Будто сами никогда за кошками не гонялись!

Шеф в сопровождении двух друзей ушел. Слуги потихоньку отходили от шока и возвращались к повседневным делам. Я попросила Эрго и еще двоих остаться и помочь разобраться с наместником кешиара. Дюжие молодцы раздобыли носилки, погрузили на них бессознательное тело и по моему распоряжению спустили вниз, в подвал, где недавно прохлаждались мы сами. Белый кот также не отставал от нас, словно назло путаясь под ногами воинов.

Почти сразу после доставки кероши в лекарскую, туда спустился знакомый мне веснушчатый лис в рабочем комбинезоне. Он покачал головой, увидев знакомые лица, потянулся почесать кота за ухом и тут же отдернул руку, услышав злобное шипение. Видимо, данная привилегия доступна только мне и только, когда земо в человеческом облике. Что ж, уже не плохо. Нередко перевоспитание начинается с приручения, а учитывая наличие звериной составляющей в характере Аайю, этот путь кажется мне наиболее верным.

Во избежание недоразумений я привязала кероши к кровати и на всякий случай приготовила кляп. Уж очень у него голос громкий и резкий, а мне надо мои музыкальные уши беречь. Не хочу оглохнуть из-за истерики некоторых неуравновешенных оборотней. Лекарь наблюдал за моими действиями со все возрастающим удивлением. Его миндалевидные зеленые глаза приобрели форму шара и размеры страусиного яйца. Брови подползи к границе волос, а веснушки сгрудились на кончике вздернутого носа.

— Элоиза, позвольте полюбопытствовать, — земо встал рядом со мной. В руках он держал два пузырька. На одном была нарисована перевёрнутая острым концом вниз капля. Этикетка второго скалилась отвратительным черепом. — Мне его в чувство приводить или… — мужчина взболтал склянку с костями.

— Это зависит от того, как у вас мертвецов хоронят…

Обе склянки выпали из рук лиса. Он задумчиво потер челюсть, поправил круглые очки на переносице и подробно описал обряд похорон. Заодно пояснил, что его вопрос был шуткой. Тонкой такой. Что-то вроде английского юмора, который я никогда не понимала. Чудаковатый мужичок с некрасивым лицом, играющий Мистера Бина, никогда не вызывал у меня желания посмеяться над его приключениями, наоборот, я всегда сочувствовала его незавидной участи — выглядеть дураком, чтобы остальные считали себя чуточку умнее, чем есть на самом деле. Как бы то ни было, мертвецов здесь закапывали в землю, поэтому само… убийство кероши пришлось отложить до лучших времен. Шеф терпеть не может самодеятельности при исполнении его приказов.

— С вашим появлением в Ином у меня прибавилось работы, — добродушно заметил лис. Он смочил тряпицу прозрачной жидкостью из поднятого с пола флакона, обозначенного капелькой, и сунул ее под нос кероши. — Кстати, меня Мэйс зовут, — представился он. — Может быть, выберемся вечером на большую землю вдвоем?

Уй, у меня первое свидание в Ином наклевывается! Черт, мне же совершенно одеть нечего, и косметики под рукой нет! Где здесь ближайший парфюмерный магазин и парикмахерский салон? Мне надо кожу в порядок привести и волосы красиво уложить. Интересно, в Ином принято на первом свидании целоваться, а до дома провожать? Ответить согласием я не успела — ворох мыслей о подготовке прервали два события, произошедшие одновременно.

Кероши пришел в себя, дернулся на кровати, обнаружил, что его обездвижили, скосил глаза на дуршлаг у меня за поясом, опасно накренившийся флакончик в руке земо, проникновенно смотрящего на меня в ожидании ответа, и заорал на ультразвуке. Но не от собственной дурости, а от когтей Аайю, на всю длину впившихся кероши в живот сквозь тонкую ткань черной рубашки. Выгнув спину, вздыбив белоснежную шерсть и раззявив пасть в оглушительном мяве, кот остервенело драл плоть сородича всеми четырьмя лапами.

— Снимите его с меня! — вопль кероши заметался под потолком комнаты.

Я выхватила из-за пояса дуршлаг, ловким движением сгребла кота с тела наместника и отшвырнула его к двери. Вместе с кусочками черного шелка и клоками шкуры наместника в когтях. Тот облегченно вздохнул. А вот Мэйс побледнел и оглянулся в поисках убежища, ибо Аайю, задрав хвост, помчался на него. Я умываю руки. Девушке не пристало вмешиваться в мужские разборки! Кот прыгнул с пола на койку, с койки на стол, а со стола на голову рыжему. Но промахнулся…

На пол упал комбинезон, из штанины которого выскочил лис и юркнул за шкаф. Выглянул оттуда, прыгнул на тумбочку, оттуда на настенную полку, а с полки на верх все того же шкафа.

Разочарованно мяукнув, кошак выпутался из лямок одежды Мэйса, сощурил красные глазищи и воинственно царапнул лапой пол. К моему удивлению когти Аайю повредили краску и сняли с крашеных досок длинную стружку! Они у него титановые что ли?! Блин, для его поимки мне классические доспехи средневекового рыцаря понадобятся! Или шуба…

— Он у тебя бешеный?! — раздался сверху голос Мэйса. — Надеюсь, нет. У меня сыворотка от вируса закончилась!

Я вздохнула. С точки зрения медицины лису волноваться не о чем. Отвратительный характер ни воздушно-капельным путем, ни через кровь не передается, но и таблетками его вылечить нельзя. Здесь ласка поможет… На худой конец одиночное заключение в карцере на воде, хлебе и советских мультфильмах про крокодила Гену и компанию. Они доброе, светлое в самых безнадежных людях воспитывали…

— Он по жизни бешеный… — удрученно сказала я, крепко держа в руке куль из простыни с пойманным Аайю. Воспользовавшись тем, что его отвлек голос земо со шкафа, я смогла набросить на кота ткань и спеленать его. — Так что там насчет вечера? — поинтересовалась я.

— Какого вечера? — Мэйс спрыгнул вниз и поднял комбинезон. Я тактично отвернулась, не желая смущать лиса.

— Ты же меня на свидание пригласил! — кот в мешке заворчал. Ткань прорезали когти.

— Знаешь, зайди ко мне как-нибудь потом: тебя осмотреть нужно. Слуховые галлюцинации — интересный симптом, указывающий на серьезное заболеванием головного мозга. Или спинного. Или обоих сразу.

Понятно. Лис трусливо поджал хвост при первых признаках опасности. Неволить не буду, но и второго шанса не дам, пусть локти себе потом кусает. С гибкостью оборотней проделать эту процедуру будет совсем не сложно. Посчитав разговор оконченным, я вышла, хлопнув дверью. Поднялась наверх, выяснила у первого попавшегося слуги, где находится комната Аайю, и направилась туда, зло чеканя шаг.

Эта… эта… белобрысая зараза сейчас у меня схлопочет по полной программе Мариинского театра! То он меня ненавидит, то к груди прижимается, то безобразную сцену ревности устраивает! Ведет себя, как пресловутая собака на сене. Впрочем, большинство неуверенных в себе мужчин именно так себя ведут: не дам ни другу, ни врагу, вдруг самому когда-нибудь для чего-нибудь пригодится! Придется помочь кошаку определиться с его отношением ко мне в координатной плоскости нашего взаимодействия!

Я распахнула дверь и зашла в комнату земо. Пустую, естественно. Не заботясь о сохранности костей Аайю, с размаха швырнула куль на пол. Кот протестующе мяукнул, выпутался из ткани, с независимым видом запрыгнул на подоконник и принялся умываться. Слава Богу, он морду мыл, а не… то, за чем коты ухаживают с особенной тщательностью.

— Значит так, — я подошла к животному, схватила его за шкирку и поднесла к глазам, — ты сорвал мне свидание, не имея на то никаких причин. Однако, я уже приняла решение выбраться вечером куда-нибудь, поэтому сопровождать меня будешь ты. Жду тебя в седьмую вечернюю грозу, и только попробуй заявиться без цветов и подарка. Тебе все ясно?! — прошипела я в морду оборотню.

— Мяв?! — животное состроило скептическую рожицу и почесало лапой за ухом.

— А если не явишься, то всю жизнь на диете из мышей и тараканов просидишь. Я об этом лично позабочусь, котяра драный! — я отпустила Аайю. Посадила его обратно на подоконник и вышла. Почему-то я была уверена, что земо придет в оговоренное время.

Вернувшись на рабочее место, первым делом заглянула к шефу. Он уже отпустил Края и Риша и внимательно читал какие-то бумаги, сидя на полу, привалившись спиной к стене. Из мебели кешими оставили только чернильницу и доску для письма. По просьбе Айриса я сбегала на кухню, принесла ему обед, заставив шеф-повара предварительно попробовать все блюда. Ладно мы из-за запланированной вкусовой добавки накуролесили, а если у босса крыша поедет? Ее кто ловить будет?

Стоило сесть за стол и придвинуть к себе список неотложных дел, как прибежал Эрго с докладом в сопровождении пятерых гвардейцев. Помещения замка были освобождены. Все, кроме кухни. Армия поварят, кухарок и посудомоек во главе с шеф-поваром, вооруженная кочергами и крышками от кастрюль, отстояла в неравной битве столы, шкафы и главную ценность — кухонную плиту. Воины отступили, с позором изгнанные женщинами и подростками. Да еще и без обеда остались на неделю в наказание за покушение на общественную собственность!

Для поднятия боевого духа среди подчиненных Эрго потребовал срочно выдать им новое и не менее масштабное поручение. Желательно связанное с разрушениями, дабы накопленную негативную энергию потратить. Я поскребла затылок и разрешила продолжать готовить замок к ремонту: обдирать гобелены, снимать старый паркет и кое-где сделать новые оконные и дверные проемы. А вот мне бальный зал со стеклянной стеной захотелось. И купол крыши на витражный заменить не помешает! Главное, чтобы за время строительства сильных дождей не было. Плавательный бассейн это хорошо, но не все земо согласятся в воде спать. Хотя… Можно ведь и гирю к щиколотке привязать…

Под пунктом семь я записала на листочке "найти дизайнера" и побежала догонять Эрго с товарищами, оставив паука на столе сторожить ценную бумагу. Вернула делегацию гвардейцев в замок и устроила опрос общественного мнения с одним пунктом на повестке дня: какой дом в долине они считают самым красивым. Через полчаса ожесточенного спора, едва не переросшего в масштабную драку, я осознала, что надо было сперва определить критерии красоты. Их казармы, сарайчик на заднем дворе и флаурью будку у ворот сложно назвать шедеврами архитектуры и практически невозможно оказалось переубедить воинов в обратном.

Вразумив драчунов дуршлагом… может быть дырочки свет на их темные мозги прольют… я решила завтра выбраться в долину самостоятельно. Желающие меня сопровождать выстроились в очередь во главе с Эрго. После озвученного вознаграждения за помощь в ремонте замка кешими количество их родственников, всю сознательную жизнь занимающихся дизайном и имеющих соответствующий диплом, выросло в геометрической прогрессии. Кто-то даже предложил прабабушку из могилы поднять. Мол, такая мастерица по пошиву занавесочек была…

В итоге мы договорились не трогать мертвых. Они всю жизнь работали, на заслуженный отдых к Эльге под крылышко перебрались, и некрасиво с нашей стороны просить их вкалывать сверхурочно. Полностью избавиться от эскорта не удалось, но количество получилось-таки сократить до трех оборотней, которые знали большинство адресов из составленного списка. Не обошлось и без казусов. Кое-кто из гвардейцев узнал, что его сестра давно занимает активную позицию в общении с противоположным полом, а другие ощупывали только что проклюнувшиеся рога и желали конкурентам… ночи доброй да утра безмятежного. Подозреваю, в подвалах завтра некоторые гвардейцы без магических светильников работать смогут. Свои в глазницах гореть будут!

Я вернулась на рабочее место. Возле стола находился Айрис и играл с пауком в "гляделки". Несмотря на численный перевес в органах зрения, шеф лидировал в общем зачете соревнований.

— Элоиза, что это? — задал вопрос босс. Он целенаправленно сверлил взглядом спину несчастного насекомого.

— Мое пресс-папье, — я сняла с бумаги паука и записала поставленную на завтра задачу.

— А почему оно на меня смотрит?! — продолжил допытываться оборотень. И чего он к пауку привязался? Влюбился что ли с первого взгляда и хочет уговорить меня устроить им приватное свидание?

— Наверное, хочет вам что-то важное сообщить, но вы не воспринимаете ментальные послания его разума. Чаще тренируйтесь, и тайны мироздания откроются вам. Научитесь по потолку лазить, паутину плести. На еде, опять же, сэкономим и кухонном персонале. Мухи очень питательны и пригодны к употреблению сырыми, — я погрызла кончик письменной палочки, размышляя, чем бы еще заняться завтра. Одной проблемы для моей деятельной натуры мало.

Шеф вздохнул. Оперся руками на стол и наградил меня долгим проницательным взглядом.

— Элоиза, ты хотя бы знаешь, что это самый ядовитый паук во всем Ином?

Я протянула руку и погладила насекомое. Красивое и полезное. Я его мой стол от посягательств охранять научу и табличку поставлю с предупреждением, чтобы потом на незнание не сваливали и компенсацию расходов на противоядие через суд не требовали.

— Теперь знаю. А вы знаете, что у меня бабушка профессор энтомологии? У нее дома целый паучий город построен. Тарантулы по мановению бабулиного пальца сальсу танцуют, а черная вдова партию умирающего лебедя исполняет, — я пересадила паучка на плечо. — Думаю, из меня не хуже дрессировщик получится. Через годик первую партию охранных пауков можно выгодно продать будет. Товар-то эксклюзивный. Штука по цене табуна лошадей пойдет! — я осеклась. Всмотрелась в напряженную фигуру шефа. Нет, не показалось. — Айрис, у вас что-то с лицом… — прокомментировала я страдальчески-ошарашенную физиономию шефа.

— Элоиза, иногда я готов согласиться с тем, что сумасшествие — это одна из граней гениальности. Особенно, слушая твои бизнес-планы. Можешь оставить паука, но будь с ним осторожнее, — подвел итог нашего разговора оборотень и удалился в кабинет.

Что он там про гениальность сказал? И к чему? Я колледж на одни пятерки закончила с золотой медалью высшей пробы на шее, но прекрасно помню во сколько папочке красивый аттестат о среднем образовании обошелся: двадцать ноутбуков с яблочной эмблемой в компьютерный класс и спонсирование выступлений футбольной команды — недешевые удовольствия. Победа на городских соревнованиях в кругленькую сумму обошлась, а международный уровень они только вдвоем с отцом еще одного "отличника" потянули.

До конца рабочего дня я занималась конструированием бумажных самолетиков. Слова шефа имели скрытый подтекст, поиском которого я и занималась. Простая физическая работа помогала сосредоточиться и не обращать внимания на отвлекающие факторы. Такие, как стопка отчетов и писем, к концу дня скопившаяся на краю стола. Я все равно читать на местном языке не умею, а нести шефу черте-что не буду. Взятку подсунут, босса подставят и что мне тогда, одинокой и безработной делать? Зубы на полку класть и лапки на груди складывать? Не дождутся!

Про гениальность и сумасшествие я так ничего и не поняла. Зато сообразила, каким образом научиться читать. Отловила служанку и попросила позвать ко мне Риша. Он министр образования или не министр? Вот пусть и образовывает! Земо явился, выслушал мою просьбу и пообещал… записать меня на первый уровень в синториум при замке! Занятия должны были начаться осенью.

— У меня нет времени на индивидуальное обучение, — оправдался оборотень. — Айрис приказал к первому листопаду реформу образования подготовить.

— Реформа, так реформа, — надеюсь, в синториумах есть подходящие по размеру парты для моих ног. — А почему так получилось, что я говорить на вашем языке могу, а читать нет?

— Я не знаю ответа, — пес дернул кончиком уха. Врет собака, но не расколется сразу видно. — Ты не должна была знать наш язык.

Отпустив Риша, я вывела на листочке задачу под номером девять: найти мага — специалиста по межмировым перемещениям и расспросить его на тему языкознания. Не люблю вещи, которые выбиваются из общего порядка, а тут еще прозрачные намеки пса: а вам не кажется, что в последнее время мы все ведем себя немного неадекватно… И подозрительная реакция Айриса на слова своего друга…

Часы на стене над входом в замок пробили шестую вечернюю грозу. Я спохватилась, оставила шефу на столе записку и помчалась готовиться к свиданию. Вытащила из сумки последнюю чистую рубашку, обрезала длинные штаны до колен, одела их и заправила в полосатые гольфы. Подвязала синими лентами некрасивые складки, а на талии завязала синий же шарф, вместо тонкого ремешка от делового костюма. Расстегнула верхнюю пуговичку рубашки, оставив кружевную отделку корсета кокетливо выглядывать из выреза. Разгладила последние складочки, осмотрела себя еще раз и осталась довольна своим внешним видом.

Вот только… я пошевелила пальцами ног… зачем я собираюсь соблазнять Аайю? По ночам мне снится отнюдь не он. В Ином моя привязанность к шефу… слегка обострилась. Я чувствовала Айриса на расстоянии, сквозь стены, закрытые двери так, словно он стоял позади меня и прижимался своим телом к моей спине. И это ощущение близости… заставляло меня нервничать. Что если сорвусь? Что если начну бегать за ним, как собачонка? Не хочется терять самоуважение, ведь он никогда не даст мне тех отношений, на которые рассчитывает любая незамужняя и… влюбленная девушка! Да, пора признаться в чувствах к шефу, хотя бы самой себе…

Я вытерла кончиками пояса крошечную слезинку со щеки, расчесала пятерней волосы и запретила себе думать о боссе. Он звезда, надежда и опора, а я так — подпорочка небольшая для его теплого плеча. Ну вот, опять! Сколько можно о нем вспоминать?! Мне чудесный вечер с другим мужчиной предстоит, а у меня Айрис из головы не вылезает. Обосновался в мыслях, оккупант проклятый!

Ровно в седьмую грозу в дверь постучали. С замирающим от остро-перченого любопытства сердцем я открыла дверь. За порогом стоял Аайю. На лице земо красовалась его обычная самодовольная мина, а в красных глазах притаилась хитринка. Руки мужчина спрятал за спину. Э… у него там букет и подарок или… пульт дистанционного управления от заложенной в моей комнате бомбы?! Все оказалось гораздо хуже…

— Цветы прекрасной леди! — жестом фокусника оборотень протянул мне три розы. Черные. Чугунные. Полтора метра длиной.

— С-спасибо… — я приняла букет, согнувшись под его весом.

Оттащила в сторону и поставила в угол комнаты. Гм, уж не намек ли это на замечательную кованную кладбищенскую оградку, за которой я окажусь в результате сегодняшнего вечера? Второй подарок только укрепил мои предположения — Аайю преподнес мне перевязанный красной ленточкой… кирпич!

— Что это? — я сглотнула набежавшую слюну. Версию об орудии моего убийства я старательно отгоняла. Мысли имеют нехорошую тенденцию материализовываться в реальности.

— Первый вклад в фундамент наших отношений, — ответил оборотень. Он заставил меня посторониться, прошел в помещение и положил кирпич рядом с цветами. Оба подарка вместе смотрелись еще более уныло, чем по отдельности.

— Какие еще отношения?! — на свидание с блондином идти перехотелось. Не удивлюсь, если у него в планах прогулка по кладбищу, осмотр старинных склепов и подробный рассказ о случаях внезапной человеческой кончины в обществе оборотней.

— Экономически выгодные, — оборотень притворил за собой дверь. — Безопасность, Элоиза, может быть не только физической. Твой ненаглядный Айрис сам за себя постоять в драке может, но бороться со своим сердцем ему сложно. Элоиза, глазки на место верни и ротик свой очаровательный прикрой. Да, он любит тебя, однако, никто ему не позволит разрушить политический союз с человеческими магами. Скоро здесь появится его невеста — Дорджина, поэтому, ради ее спокойствия и будущего Десяти Долин прошу тебя — держись от Айриса подальше.

— Да я без предупреждений ни на что не претендую. Аайю, я хоть и глупая, но все прекрасно понимаю, кроме одного: в чем моя выгода будет заключаться? — я сузила глаза, уперла руки в бока и сделала шаг вперед.

И нечего вспыхнувшей меркантильности удивляться! Кота никто за язык не тянул. Мне о себе заботиться надо. В Ином нет моего богатого папы с запертыми в банке сундуками золота. Я здесь не коренная москвичка с обеспеченным будущим, а лимита из разряда "понаехали" и "понаоставались". Шалашика своего нет, лошади тоже, зарплату неизвестно когда и чем получу, но кушать-то и обновить гардероб прямо сейчас хочется!

— Я отдам тебе себя, — блондин скромно шаркнул ножкой и потупил взгляд. — С радостью пожертвую лапы и хвост на алтарь благополучия Долин. Готов изображать примерную пару: уделять тебе время, покупать драгоценности, одежду, выгуливать… — за сим фонтан красноречия Аайю иссяк. В поисках подсказки оборотень вопросительно посмотрел на меня и удивился, когда не увидел на моем лице выражения неземного восторга от его предложения.

Выгуливать он меня собрался…

Дешевая столовка для блох…

Насадка для швабры…

Воротник китайского пуховика…

Мои руки потянулись к поясу, но не нашли ни дуршлага, ни гаечного ключа. Зато подаренные цветочки оказались рядом. Так приятно было швырнуть их ему в лицо. И не менее приятно затаскивать рухнувшие надежды оборотня в комнату в виде его нокаутированного тела. Не дай Бог в темноте об него слуги споткнутся и ноги переломают. Дверь я закрыла на ключ. Дополнительно чугунные розы в ручку на манер засова продела, чтобы Аайю не выбрался и не помешал мне развлекаться в одиночестве.

Как поступают обычные девушки, узнав о "занятости" своего ненаглядного чьим-то другим прекрасным телом? Впадают в истерику, рыдают, проклинают и продолжают сохнуть по нему, тайком бросая влюбленные взгляды на объект страсти. Или… С гордо поднятой головой, молча, уходят из его жизни и сразу за порогом бросаются во все тяжкие, дабы залить слезы алкоголем и заменить вечное чувство на мимолетное увлечение. Или… Начинают мстить, устраивают обманщику все семь кругов Ада на земле, пока им не надоест, и они не переключатся на другую жертву.

Хотела бы я сказать, что в корне отличаюсь от вышеперечисленных идиоток, но не могу. Второй вариант показался мне самым безопасным и приемлемым в данной ситуации. Найду симпатичного ушастого земо, закручу с ним легкий роман на уровне свиданий и поцелуев, а когда Айриса из головы выкину, то начну кого-нибудь для серьезных отношений присматривать. Риш, например, чем не вариант? Не бабник, в отличие от Края. Характер уравновешенный. Голова отлично соображает… Э-э-э, о чем я думаю? Рано ко второй части плана приступать, первая еще не реализована!

Я дошла до ворот замка, вежливо кивнула и попробовала выйти за пределы двора. Однако гвардейцы мягко водворили меня назад и попросили не пытаться повторить действия, а по всем вопросам обращаться к кешими, который запретил выпускать меня. Я почесала голову и отправилась… разыскивать детишек, обитающих при замке. Кто, как не они, знают все неофициальные способы выбраться за ворота в случае запрета?!

Интуиция меня не подвела: в обмен на мороженное завтра они сегодня показали шикарный подкоп за стеной конюшни. Поблагодарив пацанят, я пролезла через дыру, отряхнулась, замаскировала вход с обратной стороны и по кустам направилась к переправе. Охрана замка ни к черту! Когда они в последний раз стены осматривали? Но вот дилемма: сдав ребят, я тем самым лишу себя возможности входить и выходить из замка в удобное для меня время. Ладно, расскажу только Эрго. Гвардеец, проворонивший диверсию, должен пойти на некоторые уступки и показать еще один тайный выход из замка. Конечно же, я пообещаю им пользоваться только в крайних случаях. Но что поделать, если у меня каждый случай крайний?

Возле переправы я вспомнила о деньгах. Точнее об их полном отсутствии, но начальник смены поверил на слово и записал расходы на счет Айриса, что меня несказанно воодушевило. Эдак я могу с пустыми карманами половину города скупить! В счет будущей зарплаты естественно. Не имею привычки присваивать чужое добро. Один раз в туалете колледжа колечко золотое нашла, так весь день бегала — владельца искала. Пришлось контрольную по алгебре по уважительной причине пропустить!

Я облокотилась на перила и принялась рассматривать пеструю толпу оборотней и людей. Вторых было значительно меньше, но вели они себя вполне раскованно и выглядели довольными жизнью. Часть оборотней и людей носили на одежде, чаще всего на рукаве, реже на шее, яркие платки. Похожие я видела на слугах в замке, из чего сделала вывод, что расцветка платка и символы на нем обозначает принадлежность работодателю.

Сперва ко мне только приглядывались, потом начали перебираться ближе, дальше осмелились дефилировать мимо меня туда-обратно по плоту, словно невзначай демонстрируя ширину грудной клетки, объем бицепсов и, к сожалению, полное отсутствие извилин на поверхности головного мозга. Прекрасный экземпляр! То, что нужно для приятного и необременительного времяпрепровождения. Совершенно очевидно — черноухий незнакомец подумал обо мне тоже самое.

Я улыбнулась, похлопала по перилам рядом с собой, приглашая завести разговор и… оказалась стиснута в медвежьих объятиях без возможности сопротивляться. Даже крикнуть не могла, ибо мой рот настойчиво слюнявили толстыми мясистыми губами!

— К тебе или ко мне? — выдохнул оборотень, отлепившийся от моего лица. Очень хотелось сказать — в общественный туалет! Меня тошнило от сильнейшего чесночного аромата. Господи, этот тестостероновый самец целый килограмм этого растения сожрал?!

— А поговорить? А ужин? А цветы? Песенки под окном и подвиги во имя меня? — я проскользнула под рукой громилы и отступила на шаг.

— Зачем канитель разводить?! — изумился детина. — Делов-то на два грома!

Ч-что? Два грома?! Он из какого детского сада сбежал? Мало того, что невоспитанный, так еще и невоздержанный! Спасибо, но мне такого не надо! Идею расстаться друзьями и сделать это прямо сейчас я изложила своему новоявленному ухажеру, спрятавшись за спинами прочих земо-пассажиров плота. Мои слова оборотню не понравились, зато понравилась я. Настолько сильно, что присутствие около тридцати свидетелей его не смутило. Рванув на груди рубашку парень, расшвыривая соотечественников, бросился ловить меня.

Я удирала. Молча. Перескакивая с ног на руки и обратно. Маневрируя в весьма ограниченном пространстве, заполненном живыми и двигающимися препятствиями. Стараясь… к черту не задеть! Скорее никого не убить выделываемыми пируэтами. Все-то пять громов необходимо продержаться до другого берега или… я резко остановилась на краю плота. Народ отпрянул в стороны. Кавалер в три шага преодолел образовавшийся коридор и приготовился заполучить приз. Присев, я прошмыгнула между его ногами, выпрямилась и пинком отправила не удержавшегося на краю плота громилу остывать в водичке!

Я раскланялась под аплодисменты и улюлюканье счастливых зрителей и устроилась на прежнем месте у бортика, но насладиться одиночеством сполна мне не позволили. Симпатичный земо с большими ушами начисто лишенными шерсти смело пристроился рядом. Остальные пассажиры плота затаили дыхание в предвкушении второй серии полюбившегося им развлечения. Новый кавалер осмотрел меня придирчивым взглядом, помахал кому-то из толпы и… разочаровал всех нас.

— Итак, леди желает разговоров, танцев и ужина с цветами? — спросил оборотень низким грудным голосом. — Позвольте поинтересоваться, что довело молодую красивую женщину до столь отвратительного душевного состояния? — ушастый весело улыбнулся.

— Лорд, — я вздернула вверх брови, перевернулась, подставив лицо солнцу, — вы действительно хотите услышать банальные рассуждения глупой блондинки на тему "все мужики козлы"? Потом не жалуйтесь, что у вас рога не той формы выросли и не просите бороденку в косички заплести, а то самостоятельно копытами не очень удобно…

— Понял — отстал, — мужчина поднял руки вверх. — А если серьезно, то я готов составить компанию столь обаятельной и привлекательной девушке. Без дальнейших обязательств и посягательств на ваше время, — оборотень говорил серьезно, но его желтые глаза смеялись.

— Если без посягательств, то я согласна. Элоиза — личный помощник Айриса, — я протянула руку для знакомства.

Вместо того, чтобы пожать ее мужчина прикоснулся теплыми, чуть шершавыми губами к тыльной стороне моей ладони. Я смутилась, отвела взгляд и выдернула руку из хватки земо. Если каждый встречный будет мою руку лобзать, то она скоро до кости протрется. И все же… средневековые манеры до безобразия приятны!

— Кару. Наемный убийца, — шепотом представился земо и подмигнул.

Я подавилась. Логикой задушила трусливое желание прыгнуть в реку, затаиться в тине и не подавать признаков жизни. Он же не дурак, чтобы назначаемой жертве по всем правилам представляться и на ужин ее вести!

— И вы так откровенно об этом говорите? — минут через пять я восстановила полный контроль над речевым аппаратом. До этого момента Кару пришлось собирать конструктор из издаваемых мной гласных нечленораздельных звуков.

— Ну, вы же не боитесь говорить, кто вы и чем занимаетесь, — мужчина помог мне сойти с плота на берег.

— А… — я решила уточнить расстановку сил. Вдруг в Ином перед убийством положено последнее желание убиваемого исполнять, а я его так кстати озвучила. — Я ваш заказ? — голос дрогнул, но натренированные руки и ноги крепко поддерживали мое душевное равновесие, готовые в любой момент рвануть к ближайшему дому, в подвал, а оттуда до другой стороны планеты голыми руками докопаться.

— Нет, — отрицательно покачал головой земо. — Я не дурак, чтобы кешими дорогу перебегать. Он ясно выразился — покалечит любого, кто вас тронет, — оборотень выразительно посмотрел на наши сплетенные руки. — По большому счету, я уже пациент ближайшего лекаря, Элоиза, — уши Кару печально опустились, плечи поникли, губы подозрительно задрожали.

Улыбнувшись, я стукнула притворщика кулаком по спине. Мужчина ойкнул, скосил на меня печальные глаза, вздохнул и рассмеялся, за что получил дополнительную партию тычков и пинков. Драться со мной он не решился, поэтому просто побежал вдоль по улице, прячась за спины случайных прохожих. Я хищно облизнулась и с низкого старта бросилась по следу земо, уворачивалась от тех же оборотней и людей, которых Кару толкал в мою сторону, и вновь набирала скорость.

Догнать великовозрастного шутника удалось перед широким крыльцом таверны: земо споткнулся, потянул меня за собой, и мы оба рухнули на ступеньки, заливаясь смехом. Как истинный джентльмен, Кару принял основной удар на себя. Я упала на него сверху и немедленно оказалась в кольце теплых сильных рук. Оборотень посмотрел в мои глаза и внезапно осекся. Какая-то важная мысль промелькнула в его взгляде и пропала, но этого краткого мига хватило, чтобы веселье исчезло. Без следа растворилось в фигуре моего нового знакомого.

— Тебе ведь Айрис запретил выходить из замка, не так ли? — Кару помог мне подняться. Помедлил, но все же выпустил мою руку.

Я поразилась произошедшей с оборотнем перемене: красивые глаза стали жестокими и злыми, уши прижались к голове, волосы приподнялись и явно шевелились, а на губах вальяжно расположился хорошо заметный оскал. Земо охранял территорию. И территорией была я! Мне везет, как Колобку: от бабули и дедули — каннибалов он ушел, от маньяка — людоеда спасся, жаль от расстроенной потерей сыра вороны уйти не удалось. Так и я: от Аайю отделалась, первого кавалера жабры отращивать отправила, но перед чарами плохого парня не устояла… Ох, гореть завтра моей попе от ударов чьей-то тяжелой руки!

— Не знаю, — с опозданием ответила я. — Письменного распоряжения не получала, — я щелкнула застывшую фигуру по носу и потянула в здание.

Когда я не смогла соврать директрисе колледжа, почему мои родители не смогли посетить ее по любезному приглашению, написанному красной ручкой в дневнике, то мама ласково назвала меня бесхитростным ребенком и два года по вечерам учила врать и недоговаривать во благо самой себя! Ее усилия начали приносить плоды после первого полугодия занятий, и уже следующее отсутствие родителей я прокомментировала в соответствии с преподанными мне уроками, а не как в прошлый раз — валяются дома, похмельные и просили вас пойти в… министерство образования на… совещание.

К чему это я? К тому, что Айрис на самом деле не давал мне письменного распоряжения, более того он и устно мне о запрете не сообщил. Если сделать вид, что я к гвардейцам замка не подходила, то совершенно точно не могу ничего знать.

— Идем? — я сильнее дернула земо за рукав и… едва успела пригнуться: над нами просвистело тело в обнимку со створкой двери. Из-за обилия синяков на лице, вылезших на лоб глаз и открытого рта оно опознанию не поддавалось. Долетев до ближайших зарослей низкорослого растения с шипами, дверь приземлилась аккурат в их середину. Короткий крик, а затем все стихло…

— Кажется, там весело! — пробормотала я и рванула внутрь.

Кару выругался и последовал за мной, на ходу кляня не слишком счастливый для него сегодняшний день. Эти оборотни такие противоречивые… Пять громов назад он едва ли кипятком не писал от счастья и по улице, будто молодой бычок за тореадором в красных трусах, носился, а сейчас похож на лабораторную крысу, висящую на крючке перед удавом!

Не знаю, как спутника, но меня таверна разочаровала — к нашему прибытию драка уже закончилась. Точнее, ее не было. Была всего лишь попытка ее начать, в зародыше купированная профессиональными вышибалами. Я похлопала глазами, повосторгалась внешним видом здоровенного земо с полосатыми ушами и получила необходимые подробности. В заведение общественного питания заглянул ярый сторонник независимости Долины Янтарного берега от Долины Оранжевого Заката. Дескать, мы их эксплуатируем, притесняем и чуть ли не на их спинах вместо лошадей катаемся. Круглосуточно.

На Янтарном берегу подобные речи популярны среди народа, но находился-то оратор в Оранжевом Закате и ел еду, выращенную руками жителей этой долины. За что, собственно, и получил в лоб, по лбу, в глаз, зубы… И далее по списку расположенных на лице органов. Разговаривая с вышибалой, мне пришлось одной рукой почесывать Кару за ухом, ибо земо начал категорически нервничать, увидев меня в компании с другим оборотнем. По неизвестной мне причине мой спутник записал охранника таверны в конкуренты, за что едва не составил компанию пьянице. Судя по песням о горькой судьбе борца за свободу, доносившимся с улицы, второй голос был ему жизненно необходим для создания полноценного дуэта. И моральная поддержка тоже.

Мы разместились за столиком. Я честно созналась убийце, что денег у меня нет ни копейки, получила в награду совершенно обалдевший взгляд, вздох и согласие заплатить за наш совместный ужин. Кару пояснил, что в Ином всегда все оплачивала приглашающая сторона вне зависимости от пола и социальной принадлежности. Попутно мужчина выяснил кто я, откуда и почему не знакома с обычаями его расы и взялся просветить меня. Он с воодушевлением принялся за дело, впихивая в мою голову знания со скоростью мчащегося по взлетно-посадочной полосе Мазератти.

Нравы Иного меня, мягко говоря, удивили. Быть женатым или быть в паре здесь совершенно не означало хранить друг другу верность. Свобода оборотней, а также людей, данными обещаниями не ограничивалась. Более того, мужчина мог иметь несколько жен и его жены, соответственно, могли иметь несколько официальных мужей! Размер такой семьи ограничивался географическими и финансовыми рамками. Согласно статистике нормой считалась семья из трех пар без учета детишек.

Особой популярностью среди обоих полов пользовались маги. Ребенок от волшебника гарантировано будет обладать способностями к магии. Если оба родителя обладали талантом, то дети превосходили их силой. Смешанные пары человек — земо не запрещались, но и не поощрались среди оборотней. Полукровки рождались сильнее человека, однако, физически слабее полноценного земо и с редуцированными генами оборотничества: две ипостаси имели, а вот в третью, боевую, они перевоплотиться совсем не могли или происходила частичная трансформация — когти, зубы, глаза.

Данные условия существования — выбирать лучших диктовала звериная половина земо, однако, существовали еще и человеческие чувства, с которыми приходилось считаться. Женщина-оборотень могла всей душой любить одного, но вот детей завести совершенно от другого: более успешного, более сильного и более привлекательного мужчины. А что поделаешь — инстинкты стояли на страже вида, не давая земо выродиться. Мне — человеку, воспитанному на других традициях, отношение оборотней к браку показалось немного легкомысленным…

— Это отвратительно! — свое мнение я решилась высказать после третьего бокала вина. — Возьмем для примера тебя, Кару. Возвращаешься ты домой из командировки, а на твоей постели твоя жена с твоим лучшим другом… в карты играют! Тебе приятно будет?! — распалялась я, доказывая преимущества земного образа жизни.

— Да я их… за шкирку… и в крапиву, что под окном растет… специально, кстати, сажал… выкину! — наемник, успевший выпить бутылку вина с волшебной добавкой, грохнул кулаком по столу. Посуда на нем подпрыгнула, жалобно звякнув.

— Во-о-от, — я осушила еще бокал за торжество здравого смысла. — А ей приятно будет, если она вернется, а дома ты с ее лучшей подругой… географией занимаешься? Холмы и долины на ее теле исследуешь? — привела я обратный пример.

— Ну-у-у, — опечалился земо, — завтра утром всю крапиву выполю к Эльге! Она выше головы вымахала. А у моей медведицы сил хватит и меня, и подругу-предательницу, и кровать в нее зашвырнуть! С другой стороны… Что делать, когда хочется? Когда от вида женщины слюной захлебываешься, а она тебе еще и глазки строит и хвостом призывно вертит? Так и от обезвоживания умереть недолго!

— "Хочется" свое узелком завяжи и жидкости побольше пей! — настояла я. — Тогда и крапива под окном цела будет и морда лица и кровать новую заказывать не придется.

После пятого стакана уверенности у меня заметно прибавилось. И тяга к приключениям проснулась, широко зевнула, потянулась и на подвиги за собой позвала. Почувствовав опасные симптомы, я решила завязывать с развлечениями и отправляться в обратный путь. Я молча встала, взяла за руку наемника и потащила его к двери. Кару отчего-то разулыбался, плечики развернул и безропотно пошел рядом. Не знаю, какие у него мысли в залитой вином голове плавали, а я думала исключительно о веслах и лодке. Я что ли грести буду, если переправа не работает?

Словно по волшебству дверь передо мной распахнулась. Я сделала шаг вперед и неожиданно в кого-то уткнулась. Подняла голову и столкнулась со злым взглядом красных глаз Аайю. Я не стала стряхивать со своей талии фривольно расположившуюся там руку Кару и уж тем более что-либо объяснять. По виду оборотня мне стало понятно — слушать он не в состоянии, а вот драться…

Я соскользнула по телу наемника вниз, отпихнула его ногой и ринулась под прикрытие ближайшего стола. Следом услышала удар, звук упавшего тела, треск ломающихся досок, звон разбитой посуды и пожелания удачного пути к Эльге.

Наверное, все закончилось бы одним испорченным лицом, но тут в таверну ворвался давешний борец за независимость и с криком "наших бьют" принялся раздавать тумаки направо и налево. Наверное, все закончилось бы двумя испорченными лицами, но вслед за ним в зале появились еще пятнадцать активно митингующих земо…

Проявляя чудеса акробатики и уворачиваясь от активно осваивающих воздушное пространство оборотней, я целой и невредимой добралась до раздаточной стойки, где хозяин держал оборону от желающих бесплатно под шумок запастись алкоголем. Рачительный оборотень никому не отказывал. В желании. И даже удовлетворял его с должным усердием и рвением — куча мала возле стойки исправно пополнялась его соотечественниками, проигравшими в споре между черепом и бутылкой. Особо крепкие отправлялись отдыхать с пивным бочонком на голове!

Периодически высовывая нос из-за стойки, я криками подбадривала "наших", но они меня то ли не слышали, то ли не замечали. Я обиделась на подобное невнимание, отыскала в углу швабру, оторвала от ручки ворсистую насадку, разделила ее на две части и полезла на раздаточную стойку оказывать драчунам моральную поддержку.

— Вы ребята хороши, но и наши молодцы, — проорала я первую строчку наспех сочиненного четверостишия. — Бей налево, бей направо — все для счастья королевы! — королевой в колледже называли меня. За внешность, деньги и пристрастие к адреналиновым зрелищам.

Аайю увидел мой танец, дослушал до конца кричалку, погрозил кулаком и начал прорываться ко мне с боем. Слава Богу и неведомой местной Эльге, он застрял в первой же куче, втянутый в потасовку метким ударом в ухо.

— Не борзейте дохляки, отдохните у стены, — я продекламировала новые строки. — Мимо наших не пройти, наши парни — силачи! Кару, мочи белобрысого, он на меня свои лапы наложить хочет! — добавила я от себя, с удовольствием наблюдая, как на глазах звереет оборотень.

Убийца быстренько раскидал троих противников, нашел взглядом Аайю и бросился на него. Котяра ухмыльнулся, послал мне воздушный поцелуй, увернулся от кулака моего нового знакомого и свалил его на пол подножкой. Оседлал наемника и вцепился ему в горло. Кару не остался в долгу — сомкнул лапы на шее земо, сбросил его с себя и попытался добраться до мяса оборотня зубами.

Неизвестно, чем могла закончиться драка — трактирщик уже тряпочки в бутылки с крепким алкоголем засовывал и поджигать собирался, а некоторые участники побоища о магии вспомнили и начали заклинаниями друг в друга швыряться, а потом от них же убегать, ибо с пьяных глаз у них что-то странное получалось: не запланированное, но самонаводящееся и, судя по бледным лицам горе волшебников, очень убойное!

— Прекратить!

Раздался из ниоткуда громовой голос. Воздух прошил разряд молнии, заставив народ мигом присмиреть и выпустить из зубов различные части тел противников: уши, хвосты, носы… Первыми в дверном проеме, где сиротливо скрипели петли, показались гвардейцы во главе с Эрго. Он нашел меня взглядом и красноречиво провел ребром ладони по шее. Я сглотнула, но высоту не покинула. Русские со своих позиций не отступают! Было бы еще на что опереться, а то ноги от страха не держат…

— Элоиза! — рявкнул Айрис так, что из оконных проемов высыпались остатки стекол.

— Я все объясню! — ответила я. В голове тихо шуршал пустыми заготовками мыслей ветер. Ш-ш-ш… — А… О… У… — раз словами не получается, то может, хотя бы раскаяние изобразить? Что я немедленно осуществила.

— Элоиза, — тяжелый вздох, — не надо мне актерский талант демонстрировать. Слезай со стойки и шагом марш в замок. Завтра разговаривать будем!

— А еще одной комнатки не найдется? — подал голос Кару. Мужчина, держась за стену, встал и кивнул шефу. — Мне отсюда до своего дома тяжело добираться, — наемник пожал плечами.

— Карсимус?! — босс зажмурился, тряхнул головой, вновь открыл глаза, но побитая морда убийцы не пропала с глаз долой. — Ты-то что здесь делаешь?

— Да вот… — оборотень обвел руками помещение, — острых ощущений захотелось после прочтения твоего письма. Как видишь, мои наблюдения и их последствия, — земо выплюнул на ладонь зуб и потрогал фиолетовое пятно на скуле, — полностью совпадают с выводами твоего министра образования. Забирай свою блондинистую головную боль. Будем думать, как с ней поступить, пока у всей Долины голову не снесло от переизбытка чувств.

Земо оперся на протянутую руку Айриса и вышел, прихрамывая на левую ногу. Половина гвардейцев вышла за ними. Ко мне подошел Эрго, помог слезть со стойки и, крепко схватив за запястье, вывел на улицу.

— Кто это? — шепотом поинтересовалась я у воина. Совершенно очевидно, что Кару оказался не тем, кем представился при знакомстве.

— Это… — оборотень замялся. — Кешиар это, чтоб его… Вечно не вовремя появляется!

Кешиар?! Я потеряла дар речи. Ой, а у меня в подвале кероши заперт…

Я лихорадочно мяла в руке предплечье Эрго и придумывала правдоподобное объяснение заключению наместника кешиара в скромную одиночную камеру, а также отсутствию положенного гостю трехразового питания: я забыла отдать распоряжение слугам покормить его!

Допустим, земо вчера всю ночь злоупотреблял горячительными напитками, с утра споткнулся о собственный хвост, разозлился на весь свет, решил сорвать злость на кешими, для чего нанес ему визит, заглянул на кухню замка, ибо забыл позавтракать у себя и случайно наткнулся на низко висящий дуршлаг…

А… Кероши является дальним родственником Карсимуса… Ну, тогда все было не так.

Допустим, дуршлаг вчера всю ночь злоупотреблял звоном на кухне в компании другой утвари, с утра проснулся, споткнулся о собственную ручку, разозлился на весь белый свет, решил досадить первому же попавшемуся оборотню, сел в засаду, увидел благородное подходящее по размеру и низко идущее лицо, напал на него и как принялся дубасить…

А… Кару терпеть не может этого подонка, потому и отправил туда, где тот менее всего напакостить может… Ну, тогда все произошло немножечко по-другому.

Рано утром жителей замка разбудили звуки борьбы. Полусонные слуги и хозяева отправились разузнать в чем дело, вооружившись подручными и легоотрывающимися от пола предметами. Когда они спустились вниз, то обнаружили воинствующего кероши в третьей боевой форме и согласно всем правилам поведения бросились наутек. Одна я, с правилами не ознакомленная — мимо ушей пропустила, когда Айрис их объяснял, сбежать не успела, поэтому пришлось врукопашную схлестнуться с заведомо более сильным противником и если бы не дуршлаг, то…

— Элоиза, ты очередной шедевр мировой детективной литературы сочиняешь? — прервал мой подвиг в мире фантазии шеф.

— Айрис, с чего вы взяли? — я мысленно похоронила сюжет эпического боевика. К моменту вторжения в мой разум чужого голоса ко мне на помощь подоспели гномы — у них я позаимствовала разделочный топор, и эльфы — их я оставила на стреме, чтобы не мешали своим состраданием добивать кероши.

— Выражению твоего лица голодная львица позавидует, а в глазах такое пламя полыхает, что черти в Аду в котел остывать прыгнули, — босс послал мне взгляд исподлобья. Словно на пусковую кнопку зенитно-ракетного комплекса нажал.

— Неправда! — я изобразила возмущение. — Я всего лишь Библию вспоминала. Восемь смертных грехов.

— Их семь, Элоиза, — с сожалением произнес Айрис.

— Да? А мне мама всегда говорила, что подделка ее подписи в дневнике восьмым считается, — я пожала плечами.

Он действительно решил мне нотации читать? Пусть попробует. Данная процедура даже у родителей обычно оканчивалась крахом. Я еще в детстве сообразила, что музыкальный плеер можно крепить на воротник одежды, а наушники длинными волосами прикрывать. Да, прямо сейчас у меня нет плейера, однако репертуар любимой группы я наизусть знаю! Главное не пропустить, когда он говорить закончит, чтобы виноватое лицо с большими круглыми и полными раскаяния глазами вовремя сделать.

Мы добрались до замка. К нашему удивлению нас встречала целая толпа из слуг и гвардейцев в полном составе. Версию о пожаре пришлось исключить, ибо замок банально не горел. Наводнение также не заняло лидирующие позиции в ТОПе предположений, так как чужие звезды Иного коварные дождевые облака не прятали. Землетрясение я тоже вычеркнула потому, что слабая дрожь под ногами была скорее результатом лишнего бокала вина, а не буйством стихии. Тогда что заставило оборотней вылезти из кроватей в одном ночном белье? А некоторых и без оного… Я облизнулась, глядя на фигуру садовника, прикрывающего горшком с поникшей фиалкой интересные части тела.

Сомнения разрешил лис-лекарь, с воплем выкатившийся из двери замка. Пересчитав хребтом ступени, мужчина подкатился к ногам Айриса, обнюхал их, выпрямился и поправил остатки порванного на лоскуты рабочего комбинезона. Сделал шаг вперед, погрозил носу шефа пальцем с обломанным когтем и выпалил:

— Я в таких условиях работать не нанимался! Я лучший в двух Долинах костоправ, но кто меня склеивать будет, если этот… — оборотень махнул рукой в сторону замка, в освещенных окнах которого мелькала чья-то долговязая фигура, — по кусочкам раздербанит! Я сам?! Целой правой рукой возьму оторванную левую и буду ребра один к одному складывать?!

— Мэйс, пожалуйста… — судя по тону, шеф готов взорваться.

— Пожайлуста? Да пожалуйста! Только его успокойте его, пожалуйста! — передразнил Айриса лекарь. — Учтите, он в боевой ипостаси, — предупредил Мэйс и скрылся в толпе.

— Он идет сюда! — выкрикнул кто-то из толпы.

Двор мигом опустел. Только что я стояла в окружении заспанных оборотней, и вот их уже нет. Только босс и компания стремительно неслись к дверям замка. Шестеро оборотней навалились на нее, не давая монстру выбраться из каменной клетки. Чудовищный удар сотряс крыльцо. Земо дрогнули, но выстояли и сильнее уперлись ногами в мраморные плиты. Сиюминутное решение и ненадежное. На первом этаже полно окон.

Перекинувшийся кероши, очевидно, подумал о том же самом. Он прекратил долбиться в дверь и выпрыгнул в окно, сопроводив свое появление ревом и ударами в грудь. Я замерла перед этим Кин-Конгом в восхищении юного натуралиста, впервые увидевшего жабу пыпурчатую обыкновенную не за решеткой террариума, а в естественной среде обитания. А было отчего замереть: огромный рост, светлого оттенка шерсть, непропорционально длинные руки с десятисантиметровыми когтями и шикарная грива, треугольником спускающаяся от покатого лба до середины спины.

— Левушка! — выдохнула я и смахнула слезу умиления. Подумаешь, в детстве в бочку с радиоактивными отходами упал. Он все равно прекрасен.

— Элоиза, беги! — крикнул Аайю перед тем, как вместе с горе-спасателями спрятаться в замке.

Бежать… Понятно. Куда?! Не важно. Куда важнее, с какой скоростью! Когда на тебя прет махина в полтонны весом, то направление последнее, о чем думает насмерть испуганный организм. Он в этот момент вообще ни о чем не думает, ничего не видит и не слышит. Его ведет интуиция. Вот и она меня привела в какое-то помещение. Я захлопнула за собой дверь и спряталась среди инструментов неопознанного в темноте назначения.

И тут моя дурная голова вспомнила, что лучшая защита — это нападение. Но вспомнила она вовремя — стена постройки рухнула под давлением мощного тела, и земо вломился внутрь.

— Не подходи! — выкрикнула я, выставив перед собой… грабли?! — Имидж сменить не желаете? — тут же нашлась я. — В текущем сезоне чрезвычайно модны короткие мужские стрижки, — я щелкнула пару раз садовым секатором возле носа оборотня. Он покрутил головой, словно искал за своей спиной кого-то еще, с кем я могу разговаривать. Я не дала ему опомниться, решив заболтать до смерти. — К вашему альтернативному стилю больше подойдет ирокез!

Я уронила секатор, рванула к себе колченогий стул, захватила его, подбежала к кероши и размахнувшись стулом пнула им земо прямо под колени. Мужчина крякнул, упал на стул, тот развалился под его весом — оборотень грохнулся на пол и взвыл, ибо сел он мягким местом на жесткие обломки стула. Встал и попробовал меня схватить, но я уже кинула ему под ноги капкан, который с успехом захлопнулся на его лодыжке. Земо упал обратно.

— Начнем! — я плюнула на руки, растерла и "причесала" несчастного охотника за моей кровью и телом граблями. — Нифига себе… Тебе голову чаще мыть надо! — я отбросила в сторону садовый инвентарь с гнутыми зубьями и взяла секатор. — Приступим!

— Йыть! — заскрежетали по полу когти.

— Ой, простите, ухо задела, — я стряхнула с ножниц кусочек плоти и пнула его под шкаф.

— Йыать! — посыпались из пасти зубы.

— Ой, простите, я забыла, что у вас их два. Впрочем, шрамирование сейчас просто писк сезона! Или… — мой взгляд упал на тяжелый ржавый замок, размером в два кулака, — как насчет пирсинга? — я метнулась к замку, сорвала его с гвоздя на стене и поднесла к носу кероши. Чувство стиля меня еще ни разу не подводило! — Вам оч-чень идет… — произнесла я, прищурившись и кивнув некоему идеальному образу земо, сложившемуся в моей голове. — Будь хорошим мальчиком — скажи му-у-у… — попросила я, размышляя предлагать ему колорирование шкуры пятнами или оставить как есть.

Кероши сфокусировал взгляд на замке, затем на моем лице и… потерял сознание! Это он от перевозбуждения. Наверное… Помню, когда я первый раз в салон красоты попала, то тоже от избытка чувств едва в обморок не свалилась: захотелось попробовать все и немедленно. Эх, салон красоты что ли открыть? Вижу себя… В розовых плексигласовых очках на пол лица, в белом шелковом кружевном халатике и с маникюрной болгаркой в руках… А чем еще когти земо в третьей ипостаси стричь? Только отрезным диском двести пятидесятого диаметра!

— Элоиза? Жива… — я очутилась в чьих-то объятиях.

И в этот момент в моей голове случилось короткое замыкание. События смазались, посерели и стали черно-белыми фотографиями в альбоме. Ноги подкосились, и я непременно упала бы, если бы меня не поддержали за плечи. Я подняла тяжелую голову и заплетающимся языком попросила Айриса увести меня отсюда. То ли запоздалый ужас накатил прибоем, то ли осознание, что я не ту профессию выбрала, и мне надо было как минимум дрессировщицей крупных рогатых хищников становиться, а как максимум специалистом по гламурным пыткам…

Шеф подхватил меня на руки и вынес на улицу. Десятки взглядов от обеспокоенных до откровенно завистливых скрестились на моем теле, прильнувшем к плечу босса. Первым решился подойти Карсимус. Он бегло осмотрел меня, потом зашел внутрь домика садовника, вскрикнул и вышел оттуда со вздыбленными на макушке ушами и вращающимися в разные стороны глазами.

— Друг мой, — обратился он к Айрису, — у тебя есть комната с засовом изнутри, — задумался на секунду и уверенно добавил: — а лучше с тремя, и чтобы окна были камнями заложены…

— Она занята! — отрезал Аайю, бесшумно материализовавшейся возле нашей компании, фактически вырвал меня из рук шефа и отнес в замок.

В ту самую комнату без окон и с тремя засовами на дверях.

 

Глава 6

Утром меня разбудил Риш. Он принес завтрак, заставил проглотить его весь до последней крошки, терпеливо прослушал лекцию о вреде холестерина, пока я за обе щеки уплетала яичницу с жареной свиной котлетой и запивала местным тонизирующим напитком из кисло-сладких плодов иргу. Выдал мне чистый комплект одежды и вышел за дверь, дабы не нервировать мою стеснительность.

Вчерашние события вспоминались с огромным трудом. По утрам мои мозги и так на один процент от своего номинала работают, а тут еще пес попросил ко встрече с Айрисом и Кару подготовиться — сформировать внятное мнение о своем поведении прошлой ночью и поделиться им с высокопоставленными оборотнями.

Откровенно говоря, мне было глубоко наплевать на земо и на встречу. Я не могла понять, с чего меня вчера на подвиги потянуло. Выпила не так много, а впечатлений на цистерну чистого медицинского спирта без закуски набралась! Мне не объяснения давать нужно — самой впору отчет слушать. Сдается, на мое поведение наложила отпечаток магия Иного. С момента прибытия в данный чудесный мир я только и делаю, что попадаю в нелепые ситуации, напоминающие сюжет манги неизвестного японца-дошкольника!

Закончив умываться и одеваться, я присоединилась к Ришу, занявшему подоконник окна напротив комнаты, и мы вдвоем направились к кабинету Айриса. Осторожными намеками я попыталась прояснить тематику встречи, набросать в уме список вопросов, к ним вдвое больший список ответов на все случаи жизни, но потерпела неудачу. Оборотень демонстрировал небывалую для мужчин выдержку к блондинистой трескотне, взмахам ресниц и жемчужной улыбке. Черт! Старею, наверное…

В кабинете шефа на полу расположились все мои знакомые: Эрго, Кару, Край, Аайю и босс собственной персоной. По приказу Айриса я изложила краткий пересказ постмодернисткой пьесы про злобную девочку с прибитым красным бантиком на голове и доброго серого волка-садовода вегетарианца в пятнадцатом поколении, так незаслуженно девочкой обиженного стишком на заборе детского спецсадика для юных злодеев.

— Тебе придется уехать, Элоиза, — промолвил босс. Земо сидел, поджав ноги, с опущенными ушами и грустным взглядом. Видно, что решение далось ему нелегко.

Как? Почему? Из-за того, что вчера произошло? Можно хотя бы сперва объяснения услышать?! Кроме того, у меня в Долине дела не законченные: ремонт, обуйстройство рабочего места… Да и как шеф без дипломированного личного помощника? Вместе мы сможем срыть Уральские горы, растопить Антарктиду, осушить Байкал и заселить маленькими зелеными человечками Плутон! Он не имеет права отправлять меня в ссылку! Потому что… Потому что… Потому что это не честно!

Разумеется, я придержала эмоции и всего лишь тихо спросила:

— Почему?

Шеф поднял голову и посмотрел на меня. Его взгляд, наполненный нежностью и тоской расставания, разорвал мою душу на две половинки. Та, что побольше рванулась к нему и мягко обняла невидимыми руками. А вторая аспидом обвилась вокруг моей шеи и, трогая кончиком раздвоенного языка щеку, принялась шептать про Айриса гадости.

— Я не прогоняю тебя, — шеф потер переносицу, — просто так надо. То, что с нами, с тобой происходит, неправильно и, к сожалению, в этом виновата ты. Ты не человек, Элоиза. Я подозревал это еще на Земле, уж не знаю каким ветром тебя туда занесло, а в Ином убедился окончательно. Ты эльгаши. Сложно объяснить, кто вы такие и зачем созданы, но там, где вы появляетесь, всегда звучит смех, но очень быстро он превращается в слезы.

Эльгаши — катализатор. Богатый человек рядом с вами станет еще богаче. Влюбленный потеряет от страсти голову. Удачливый сорвет куш, — я открыла рот. — Постой… — земо не дал мне сказать. — Не радуйся, ведь справедливо обратное: неприязнь перерастает в ненависть, ушибы оборачиваются смертью, драка превращается в кровавую бойню. Ты готова нести за это ответственность? — я сжала зубы и покачала головой. Нет, не готова. — Давно из-за эльгаши погибли миллионы. Люди, земо, арчайлды вцепились друг в друга. Каждая Долина, деревня или коммуна арчайлдов мечтали заполучить представителя вашей расы. Они шли на все…

А потом эльгаши неожиданно пропали. Все до единого. Не осталось никого, и тогда… мы стали заново учиться жить самостоятельно, преодолевать трудности, учиться и изобретать. Было сложно, но мы справились и вернулись к привычному ритму жизни. Элоиза… — Айрис печально усмехнулся. — Никто не повторит прежних ошибок. Ты уедешь, пройдет три года, и я верну тебя на Землю. Ради твоего же блага! Я не хочу присутствовать на твоих похоронах или… Похоронах своих друзей.

Вчера ты справилась с земо в боевой ипостаси. Тебя саму это не удивляет? — конечно удивляет, но в жизни каких только чудес не бывает? Возможно, он был наповал сражен моей красотой… или граблями в моих руках… или секатором… — Нас удивило. Вчерашнее происшествие поставило точку в наших сомнениях. Мы все хотели остановить кероши. Ты это сделала. Ты выполнила наше желание, Элоиза. Но представь, что кто-то пожелает войну? — Айрис посмотрел мне в глаза. — Ты и самое большое чудо и самая большая опасность… Как атомная энергия, — пояснил босс. — Можно осветить миллионы домов, а можно погубить столько же жизней.

Точка. Разговаривать не о чем. Спорить тоже. Шеф уверен в своих заблуждениях на сто процентов. А когда он уверен, переубедить его невозможно. Поможет или время, или заключение аудиторов из Прайс Вотер Хаус Купер. Сделаю, как он хочет. Уеду месяца на три, он по самые мохнатые уши увязнет в делах и сам примчится за мной хоть на край света. Будет на коленях упрашивать меня вернуться к исполнению должностных обязанностей. Да он дебет от кредита отличить не может, пока я пальчиком на соответствующий столбец не укажу. Для него коды таможенных деклараций темный лес, а аббревиатуры условий поставки он вообще названиями животных считает. Без меня шефа любой поставщик в два счета облапошит потому, что в контракт смотреть будет, а не на мое декольте!

— Куда и когда мне надо уехать? — мысленно я предвкушала скорую капитуляцию Айриса.

Ради такого зрелища стоит потерпеть. Однажды шеф уехал в длительную командировку. Меня с собой не взял. Так через неделю телеконференциями и звонками по Скайпу замучил. Особенно мне понравилось его паспорт по веб-камере в гостиничном номере искать. И нашла таки! Через десять часов, когда в Амстердаме приземлилась. Говорила ведь ему, что в голландские пирожные вовсе не сахар кладут!

Босс запланировал сослать меня в глухую деревушку на окраине Долины Янтарного Берега. Чистый воздух, спокойное море, здоровая пища, немногословные соседи… Три земо преклонного возраста на территории в радиусе ста пятидесяти километров! Один хромой на четыре лапы, второй глухой на оба глаза, третий косой — ни черта, кроме собственного носа не видит! И сопровождать меня в этот райский уголок будет Аайю… Я только одного не поняла: кто из нас двоих должен туда доехать, а кого необходимо будет довезти?

Я вылетела из комнаты и побежала искать Мэйса. Для путешествия в компании с котом следовало запастись успокоительным для него и сывороткой от бешенства для меня. Заодно я хотела зайти к кузнецу и заказать ему строгий ошейник и шлейку на крупное животное. Очень крупное, если вспомнить габариты перекинувшегося кероши.

Мэйса я не нашла — парень отправился на неделю в отпуск расшатанные нервы подлечить. Кузнец попросил животное для примерки привести. По дороге мальчишки об обещанном мороженом вспомнили. На кухне его не нашлось — я забыла вчера шеф-повара попросить приготовить лакомство. И то не так и это не эдак! Расстроил меня Айрис. До потери сосредоточенности расстроил. Я вернулась к кабинету, погладила рабочий стол, с которым не успела сродниться, покормила паучка кузнечиками, наловленными детишками слуг по моей просьбе, перечитала список неотложных дел и отправилась в город. Ремонт замка следовало завершить. Во что бы то ни стало.

Я пролезла через подкоп. Поймала попутного всадника и добралась до переправы. Зашла на плот, встала в укромном уголочке, дабы лишнего внимания к себе не привлекать, развернула захваченную с собой бумажку с адресами самых красивых по мнению гвардейцев домов в Долине.

Первый адрес располагался в двух шагах от переправы. Правда, домом назвать четыре еще дымящиеся стены было сложно. Не скрою, обгорели бревна художественно: в стиле Малевича, но в Ином я столько керосина не найду, чтобы замок спалить. Я выразила хозяйке сочувствие по поводу утраты жилища и спросила дорогу к пункту два моего списка. Милая приветливая старушка, ну, до пожара эта лохматая грымза с обгрызенными ушами, была таковой, клюкой указала направление и ею же придала мне ускорение.

Второй домик пришелся мне по вкусу. Хозяева на крик не откликнулись, и я решила самостоятельно осмотреть четыре стены снаружи и то, что увижу внутри через оконные стекла. Заметив приоткрытую створку, не смогла удержаться от искушения и забралась в комнату. Мышкой пробежалась по комнатам, открыла изнутри входную дверь запасным ключом, вышла, поздоровалась с ошеломленными земо, пытающимися войти в дом, прошмыгнула за калитку и успела скрыться за поворотом улицы прежде, чем услышала шальной вопль: "Воры!".

Не проявляя излишней активности, я зашла в знакомую таверну, махнула убегающему охраннику, послала воздушный поцелуй торопливо заползающему под раздаточную стойку хозяину заведения, схватила с подноса пробегающей мимо разносчицы… совсем мимо… пришлось догонять… кусочек ароматно пахнущего куриного пирога, съела его на ходу и выбралась через вторую дверь. Перелезла через забор, узнала у спешащих ловить воров прохожих дорогу и в припрыжку отправилась по последнему адресу в списке.

В строгий дом со стеклянной стеной и зимним садом я влюбилась с первого взгляда. Дураку понятно, над его дизайном работал мастер! Дорожки в саду, палисадник, стеклянные бабочки на кустах роз — все детали были продуманы до мелочей. Теперь я со спокойной душой могу отправляться в путешествие. Замок Айриса останется в надежных руках. С поставщиками строительных материалов я во время болезни с помощью Края и Риша договорилась.

Женский голос пригласил меня войти, не дожидаясь просьбы. Я прошла по светлому коридору, наслаждаясь цветной рельефной штукатуркой с блестящими вкраплениями, невесомыми газовыми занавесками контрастных оттенков, пушистым ковром, ходить по которому в обуви казалось кощунством, и вошла в комнату.

— Попалась!

Вслед за восклицанием с гулким стуком захлопнулась дверь. Железная! Закрылись ставни. Непроницаемые для света! От рук темной фигуры незнакомки взвился белый дымок, и я почувствовала, что теряю сознание. Я сползла по стене и распласталась на полу. Ощущение нереальности происходящего нарастало.

Кому и зачем я могла понадобиться? Неужели враги Айриса оказались настолько глупы, что решили нанести удар в его больное место? Если верить словам Аайю, то так оно и есть. Но каким образом они узнали, где устроить засаду?

Предательство.

Догадка неприятным холодом искусственного льда обожгла душу. Кто-то из гвардейцев работает на двух хозяев одновременно. Он заменил меня в ловушку, сказав адрес дома-ловушки. Черт! Что же они хотят от шефа: деньги, власть, исполнение особых поручений? Плохо они знают босса, раз на подобную провокацию решились. Ничегошеньки они не получат!

Однако, спустя мгновение, я узнала истинную подоплеку устроенной на меня ловушки…

Вспыхнул огонек. Незнакомка поднесла указательный палец к свечке, зажгла ее и поднесла к своему лицу, давая возможность рассмотреть ее. Да это же Лакрисс, сестра кероши, которую я выставила из замка!

— Моя собственная эльгаши! Я стану править Долинами! Сотни тысяч земо будут служить мне. Богатство, процветание, успех будут сопутствовать мне во всех делах, и все благодаря тебе, моя маленькая эльгаши. Я знала, что вы не могли вот так просто взять и пропасть, и я оказалась права. Теперь я всем докажу…

— Что ты дура! — прошептала я. — Вечная проблема злодеев — длинные речи. Пока они собственную находчивость восхваляют, команда героев успевает мир спасти, не особо напрягаясь. Дом окружен, за дверью сотня гвардейцев. Думаешь, такую ценную меня без охраны погулять отпустили? — я блефовала. А вдруг случится чудо, и мои слова воплотятся в реальность? Если верить Айрису, такое вполне возможно и волосы из бороды драть не обязательно. Надо всего лишь захотеть и тянуть время. — Твоя наивность успешно конкурирует с глупостью. Кто же жертве планы порабощения мира при первой встрече рассказывает?

Несостоявшаяся любовница Айриса зашипела и соскочила с кресла. Мягко опустилась на колени возле меня, схватила пальцами мой подбородок, развернула голову к себе и гортанно рассмеялась. Она набрала в грудь воздуха, собираясь возразить, но ее прервали.

— Верно помечено! — раздался из темноты голос. Звонкий. Мальчишеский. — Дурацкий поступок украсть тебя. Вдвойне дурацкий считать, будто он сойдет тебе с рук. Правда, наказание последует позже, а сейчас разрешила удалиться, — неизвестный насмехался. В интонации ощущалось превосходство и уверенность говорящего в своих силах.

Вспышка белого сияния ослепила меня, и в следующий момент я ощутила спиной траву, а кожей дуновение теплого ветра. Немного оправившись от накатившей тошноты и слабости, я осмотрелась.

В метре, спиной ко мне, на коленях сидел парнишка в зеленой бархатной курточке и таком же цилиндре. Белая рубашка выбилась из темно-синих шорт. Гольфы сползли до потертых коричневых ботинок с большими белыми бантиками.

— Ерунда! Бред! Брехня! Вот я им всем покажу! Нет, мы им вдвоем покажем! Я и один могу, но вдвоем-то мы — ух! Сила! — мальчишка вздернул вверх руку. — Правда, сестренка? — он обернулся ко мне, а я проглотила от удивления язык и только кивнула головой своей точной копии в обличии подростка мужского пола.

— Почему ты назвал меня сестрой? — шок от встречи со своим клоном прошел, эмоции остыли, первый план выковылял мой инвалидный разум: я заинтересовалась происходящим.

— Ну, это не совсем точно, — казалось, парень извинялся. — Я чувствую в тебе нашу кровь. Однако она немного разбавлена какой-то человеческой гадостью. Выходит, ты полукровка. Могу называть тебя тетей, но сестра по-моему лучше! Да и не старая ты… вроде… — мальчишка с сомнением посмотрел на меня.

Еще один сумасшедший, который твердит о моем нечеловеческом происхождении! Я попала в глобальный дурдом или в Ином из единственного приюта для умалишенных всех психов по амнистии выпустили? Как мне доказать свое происхождение? Анализ ДНК что ли сделать? Так здесь подходящего оборудования нет! С другой стороны… Как объяснить нашу удивительную схожесть с парнем? Словно мы, действительно, близкие родственники. Голубые глаза, светлые волосы, прямой нос с кончиком-кнопочкой…

А мои родители, вообще, мои настоящие родители? Да-а, только такая дура, как я, всю свою сознательную жизнь могла не придавать значения тому факту, что и мама, и папа у меня якуты. А я-то верила им, когда они про гулящую бабушку говорили. Как же… Гуляла она… С белым медведем на северном полюсе! Дочь-блондинка с европейскими чертами лица у моих родителей никак не могла родиться без божественного вмешательства. Хотя… Здесь скорее комитет по усыновлению постарался!

Мою-то настоящую маму! И во что я влипла?

— О чем задумалась? — подмигнул мне братишка.

— О теории относительности, — он непонимающе моргнул и нахмурился. — Слушай меня, парень, расскажи мне по порядку: кто мы такие, как ты меня нашел, где мы очутились, а потом будем думать, чем дальше заниматься, — я села по-турецки и приготовилась слушать…

Мальчика звали коротко и емко — Профессор. Да, при создании Эльга дала ему другое имя, но за двести шестьдесят семь лет самостоятельной жизни он его попросту забыл. Прозвищем его наградил один из арчайлдов в период проживания на их землях. В дальнейшем парень довольствовался временными именами. Он много странствовал, нигде долго не задерживаясь. С его внешностью трудно объяснять населяющим Иной существам, почему он не взрослеет, а о своем происхождении он предпочитал не распространяться. И поступал мудро, как я успела убедиться на собственном опыте.

Меня он почувствовал сразу. Собственно, Профессор и сбежал из дома, чтобы найти себе подобных. Эльга, его создательница исчезла, а сам он не мог сделать себе братика или сестричку, а играть в одиночестве с химическими реактивами и магически созданными фантомами ему наскучило. Он не верил, что остался один в целом мире. Я появилась в Ином, когда парень был готов отчаяться и вернуться к домой. Без промедления он отправился в путь, обустроился в Долине Оранжевого Заката и принялся следить за мной, дожидаясь удобного момента, чтобы представиться. Дождался…

В отличие от меня, Профессор давно научился скрывать свою суть от земо, арчайлдов и людей. Мое же поведение выдавало меня с головой. И не только ему. Поэтому неприятности не заставили себя ждать и закончились похищением. Он успел открыть портал до того, как это сделала похитительница. Парень прибыл вовремя благодаря магическому маячку, который он повесил на меня во время драки в таверне. Я попыталась вспомнить, был ли среди посетителей светловолосый мальчик, но не смогла. Тогда столько всего произошло одновременно… Брат хотел в более удачный момент явиться, да обстоятельства вынудили его пойти наперекор своим желаниям. И кто знает, что похитители могли со мной сотворить, если не он. Понятное дело, ничего страшного. Кто же будет курицу, несущую золотые яйца, ощипывать и в суп пихать! Зато накачать веселящими, лишающими памяти, сонными декоктами — пожалуйста. И мои способности действуют, и беспокоиться насчет побега не нужно.

Обсудив первые два пункта, мы с братом плавно перешли к третьему.

— Что будем делать? — после небольшой паузы спросил парнишка.

— Раз ты меня нашел, ты и предлагай, — я, откровенно говоря, растерялась.

Можно вернуться назад к Айрису, полюбоваться на его вытянутое лицо, когда он узнает радостную новость о наличии у меня брата, и попросить его приютить нас обоих. Далее следует обморок… Нет, не мой. Шефа. От переизбытка эндорфинов в организме. Далее дворец стремительно пустеет, и мы остаемся в нем ютиться навсегда. Вдвоем. В полном одиночестве. Подвалы под лаборатории приспособим. Наверху пятизвездочную гостиницу организуем. На втором этаже ресторан русской кухни откроем: пельмешки да вареники лепить будем, тем и жить…

— Послушай, — я отвлеклась от планирования будущего. — А почему ты можешь колдовать, а я нет?

— Всему виной твоя кровь. В людях Иного она насыщена магией, как и кровь любого существа в нашем мире. Часть твоей крови совершенно мертвая. Она поглощает магию и растворяет ее в себе, не давая возможности использовать. Такое ощущение, что в вашем мире магии совсем нет, поэтому твоя кровь не способна перерабатывать ее, — пожал плечами братишка.

— Ясно, — я погрызла кончик ногтя. Лавры старика Хоттабыча мне не светят. — Идеи появились? — парень отрицательно покачал головой. — Тогда предлагаю вернуться, наказать моих обидчиков, рассказать моему начальнику и кешиару о заговоре, затем тихо и мирно удалиться подальше от общества. — Мальчик удивленно вскинул белесые брови. — Оттуда сбежать из-под надзора проще, — пояснила я. — И отправиться в путешествие по Иному! Ты можешь перенести нас в замок Айриса?

— Без проблем, — ответил брат.

В следующий момент мы исчезли и… материализовались под потолком комнаты. На миг зависли в воздухе и с воплем, обнявшись, рухнули на огромную кровать, кого-то придавив.

Край одеяла отогнулся, оттуда вылезла ушастая макушка и развернулась к нам, сердито блеснув глазами. Ну, да… Риша я в такой ситуации вряд ли бы застукала. Вежливо улыбнувшись, я пожелала Краю успеха, схватила за руку брата и выволокла его в коридор, пока он не начал интересоваться, чем эти двое занимаются. Рано ему еще… Вот подрастет, тогда и поговорим, откуда дети берутся, и почему для этого нужны двое.

Быстрым шагом я добралась до кабинета Айриса, втащила внутрь Профессора, закрыла за собой дверь и поздоровалась с четырьмя удивленными оборотнями. Медленно, в полной тишине шеф отложил в сторону бумагу, потер усталое лицо ладонями и вопросительно произнес:

— Кто это? — показывал он на моего брата.

— Это — сюрприз! А ты заговор проморгал, — я повернулась к Эрго, — а у тебя гвардеец-предатель, — я перевела взгляд на кешиара, — а сестра вашего брата меня похитить пыталась, и если бы не он, — я выставила вперед Профессора, — то скоро вместо вас правила бы Долинами.

Не поняла… А где аплодисменты? Почему они все молчат и смотрят на меня, как на дурочку, которая вышла из переулочка и восьмиполосное шоссе на красный свет переходит? Я вопросительно взглянула на брата. Он так же непонимающе пожал плечами.

— Спасибо, мы знаем. Кероши во всем признался. Его сестра уже под стражей. Остаточная магия и дурманящие растения в ее доме полностью доказывают ее вину. Братца она за милую душу сдала, чтобы срок заключения сократить, — ответил кешими. Он встал с пола, с ледяным спокойствием подошел ко мне, положил ладони на плечи и крепко сжал пальцы. — Кстати, Элоиза, я передумал отправлять тебя куда бы то ни было. Ты останешься в замке и следующие три года носа за ворота не высунешь. Также ставлю тебя в известность, что с одобрения Карсимуса ты станешь моей второй женой. Уже завтра вечером, — каждое предложение Айрис подтверждал хорошим встряхиванием моего тела.

Я слушала и, что называется, офигевала. Вот так моя жизнь в одночасье грозила перевернуться с ног на голову, станцевать на ушах ламбаду и, возможно, вернуться в прежнее положение. Как-то не так я себе представляла предложение руки и сердца. Да и семейную жизнь тоже. Шеф свое время между двумя женщинами как делить собрался? Она с утра, а я вечером?! Или, может быть, по дням недели распределит? Про совместное времяпрепровождение втроем даже думать не хочется!

— Я чуть не поседел, когда мой маячок перестал подавать сигналы о твоем местонахождении! Не желаю повторения. Земо живут долго, но ты, Элоиза, своим поведением отпущенное мне время значительно сокращаешь! Мы здесь сидим на картах Долин гадаем, куда ты могла запропаститься!

— Это я маячок уничтожил, — скромно вмешался в монолог Профессор. — Совершенно дилетантская работа была. Словно недоучка какой ставил…

Айрис побагровел. Он отцепился от меня, нагнулся к ошивающемуся рядом брату, взял его за ворот рубахи и… отлетел к стене! Сполз по ней, опустился на четыре конечности и ошалело покрутил головой. Крепко его приложило! Тут же кешиар, гвардеец и Аайю ощетинились оружием и заклинаниями. Я храбро закрыла мальчишку собой и произнесла с насмешкой в голосе:

— Такие большие и сильные и все на одного маленького эльгаши? — мужчины синхронно подавились. Профессор выглянул из-за меня и приветственно махнул им рукой, улыбаясь, как нашкодивший котенок. — Братишка. Приступаем к пункту номер три нашего плана, — я взяла мальчика за руку.

— То есть?

— Убираемся отсюда. Немедленно! — крикнула я.

Догадка озарила лицо Профессора. С пальцев сорвалась искорка, окутавшая наши фигуры серебристым сиянием. Я услышала яростный вопль шефа, сбитого с ног вторым заклинанием, возглас кешиара и краем глаза заметила бросившегося к нам блондина. На секунду время остановилось, затем схлопнулось в точку и расширилось до целого мира. На сей раз, мы возникли в действительности под водой, вынырнули, но не выплыли на берег. Увлекаемые сильным течением, пронеслись по узкому потоку среди ущелья и свалились в относительно спокойные воды озера с небольшого по высоте водопада.

Я ухватила за шкирку братишку, заставила его прекратить слепо бултыхаться в воде и обнять меня за плечи. Пригодился мой юношеский разряд по плаванию, полученный еще в колледже. Мама считала, что я должна обладать навыками для преодоления трех основных препятствий, возникающих на пути каждого человека: огня, воды и медных труб. Да-да, в пожарной дружине мне тоже довелось некоторое время поработать. Правда, универсального средства, чтобы от медных труб отделаться, не нашлось. Мама велела импровизировать по обстоятельствам.

Я выкашляла воду, перевернулась на спину и распласталась на берегу. Рядом развалился Профессор. Судя по пению птиц, наличию деревьев и рычанию зверей, нас занесло в лес. И если первые два факта не вызывают опасений, то третий заставляет насторожиться. Я теперь отвечаю не только за себя, но и за братишку. Он хоть и считает себя старшим, но ума в его голове еще меньше, чем в моей!

— Спасибо, — выдохнула я.

— Не за что. Я ощущаю недалеко стоянку оборотней. Отправимся к ним? — предложил братишка.

— Нет, — ответили за меня. — Мы возвращается в Долину Оранжевого Заката!

На берегу у кромки воды, покачиваясь с пятки на мысок, стоял министр безопасности. Свернутая жгутом, мокрая рубашка лежала на плече оборотня. Широкие штаны обвисли и облепили мускулистые ноги. Вид у земо был вполне привлекательный для противоположного пола, но я отчего-то испытала неадекватные для молодой женщины в такой ситуации позывы. А именно мне жутко захотелось стать безобидным растением. Его хотя бы бить не будут…

Братишка сориентировался мгновенно. Не успела я моргнуть, как он очертил нас круговой линией, из пальцев выпустил четыре яркие синие звездочки, которые упали на землю, вспыхнули синими лучами и накрыли нас мерцающим куполом. Профессор усмехнулся, показал Аайю язык и уселся на корточки наслаждаться спектаклем.

Оборотень подошел к куполу. Во время короткого пути его рот ни на миг не закрывался, но до моих ушей не донеслось ни звука. Бестолково разевающий рот земо выглядел на редкость комично.

— Купол звуконепроницаемый! — с гордостью сообщил мне брат. — И непробиваемый! — добавил он, увидев, как я отшатнулась от кулаков Аайю, со всей силы опустившихся на нашу защиту. — И вообще это сфера! — крикнул парень роющему подкоп оборотню. — Чтоб тебя флауф задрал! — выругался он.

— Кто такие флауфы? — поинтересовалась я, не отрывая взгляд от темной восьминогой тени, возникшей за спиной поглощенного дорожно-строительными работами земо.

— Если коротко, то очень большие покрытые шерстью плотоядные пауки. Охотятся с раннего вечера до полуночи. Одной особи под силу сожрать нас троих, — ухмыльнулся братишка.

— Если поймает, — проворчала я, наблюдая за гонками по периметру купола.

Оборотень, как заведенный, носился по часовой стрелке, отмахиваясь от плюющейся ядом образины рубашкой. Флауф успешно получал по морде, замирал на секунду и продолжал движение за вкусной, но чертовски проворной жертвой. Бегая, Аайю, тем не менее, умудрялся периодически бросать на нас проникновенные взгляды, умоляя впустить его в укрытие. Не знаю, что думал по этому поводу Профессор, но я пока не замечала серьезной опасности для блондина. Вконец запутав флауфа, ушастый запрыгнул на купол, сел, широко расставив ноги, и принялся корчить мне рожи. Это было его ошибкой…

Немного побегав по инерции по кругу, чудовище резко остановилось и выплюнуло струю тягучего зеленого клея. Сбитый метким попаданием земо упал на спину, руками вцепился в землю, но тварь оказалась сильнее. Споро перебирая короткой парой передних лап, она подтянула к себе тело Аайю и начала заматывать его в плотный кокон.

— Не пора ли его спасать? — высказала я дельную мысль.

— Пора, — поддержал меня Профессор. — Тем более, сейчас настанет удобный момент…

Момент действительно настал. Откуда-то выскочил второй флауф, посмотрел на первого, на добычу, на нас и бросился на сородича, решив побороться за главный приз. Братишка стер ногой одну из звездочек — в куполе образовалась брешь. Затем парнишка хлопнул ладонями и дунул на левую, проявив магический аркан. Петля спустилась на землю, проползла между лапами дерущихся тварей, обвила кокон с Аайю и стремительно сократилась.

Я уже праздновала победу. Однако милые зверьки не захотели так просто расстаться с добычей. Хищники догнали ускользающий ужин у самого купола и вонзили в оборотня острые крючья лап. Теперь несчастного Аайю тянули в три разные стороны, и были все основания полагать, что оборотень окажется не столь крепким, сколь бывают канаты на Земле.

— Помоги! — выкрикнул Профессор.

Я кивнула, взялась за вполне материальный магический аркан, уперлась ногой в купол и резко дернула. В тот самый момент флауфы позабыли об узурпаторах, то есть о нас, и скрестили когти в очередном раунде рыцарского турнира, выпустив из вида добычу. Куль понесся в нашу сторону и влетел в купол с такой скоростью, словно его торпедировали с подводной лодки. Аайю выбил страйк, повалив и меня, и моего брата одним ударом.

Звери, осознав потерю приза, повернули уродливые морды в нашу сторону и вдвоем попытались штурмом взять крепость. Благо нос к носу столкнулись в бреши, через которую не смогли одновременно пролезть. Попеременно щелкая когтями на лапах то друг на друга, то на нас, флауфы совершали возвратно-поступательные движения с целью высвободиться, но еще больше запутывали между собой шестнадцать конечностей. Профессор выбрался из-под тихо стонущего земо, выпустил из пальца синюю звездочку, запечатав брешь. Синее поле вспыхнуло и… отсекло страшилищам головы!

Я испуганно вскрикнула, не без оснований предполагая, что их кровь может оказаться ядовитой, и с ногами залезла на тело Аайю. Земо сдавленно охнул и попытался меня сбросить. Не тут-то было. Навыки верховой езды, полученные в Ином помогли мне укротить строптивую кобылку. Я указала Профессору на кровь и попросила убрать ее. Побыстрее и подальше. Воняла она отвратительно.

Парнишка закапсулировал головы флауфов, снял на минуту защиту и взмахом руки вымел кровь вместе с дерном из-под купола. Совершенно случайно и я с мумией оказалась на улице. Довольно отряхнув руки, брат сомкнул стенки и отвернулся от нас. Я не успела возмущенно открыть рот, как сбоку послышался шум. Я скосила глаза в сторону и поняла, что одним криком мне не отделаться. Тут как минимум мегафон нужен и концертные колонки, чтобы целое стадо паучков распугать.

— Что там? — спросил Аайю, очевидно, настороженный тишиной. Под слоем клея его голос звучал приглушенно.

— Тебе лучше не знать…

Зачем расстраивать беднягу в последние громы его жизни? Или молнии, если я все-таки решу им пожертвовать. Выбирать между собой и им не пришлось. Профессор заметил пропажу и тех, кто надумал предъявить права на нее. Прижал к губам руку в жесте удивления и раскрыл купол. Я схватила земо за волосы и втянула оборотня внутрь, попутно потянув связки на запястье.

Немного отдохнув, я вытащила из ножен кинжал и стала аккуратно надрезать клей. Он высох и превратился в подобие жевательной резинки, по крепости не уступающей подошве кирзовых сапог образца Второй мировой войны. Тогда наши бабушки и дедушки на совесть делали. Я осторожно освободила лицо Аайю, его туловище, ноги и последними — руки. Опасалась, что он ими размахивать начнет не по делу около моего лица. Но запала у оборотня не хватило. Здоровья тоже. Оно у блондина слегка пошатнулось после гонки с флауфом и выступления в роли каната. Вернее, полностью перешло в горизонтальное положение. Спина у земо перестала сгибаться.

Пока я уговаривала Аайю потерпеть боль и отдаться в мои нежные руки… Да массаж я ему сделать хотела, а он невесть что подумал, дурашка… Братишка приготовил ужин. Он разжег магический огонь и что-то на нем поджарил. Я и ушастый прекратили препирательства на тему его самочувствия, принюхались и потребовали срочно накормить нас. Профессор отмахнулся. Попросил пять громов подождать, пока не будет сервирован стол.

Брат разложил на листьях лопуха горсть коричневых дымящихся шариков и со скромной улыбкой подал нам. Я сжалилась над блондином и накормила его первым. Земо моментально умял и свою порцию и большую часть моей. Ушастый облизнулся и стал глазами вымаливать добавку, но получалось у него плохо. Лопнувшие сосуды в сочетании с красной радужной делали его похожим на вампира-рецидивиста, плачущего над могилой своей последней жертвы. Ни капли не поверив белобрысому черту, я скушала шарики, демонстративно облизнула пальцы и показала земо фигу.

— А что мы ели? — я отвлекла брата от созерцания копошащихся за куполом флауфов.

— Деликатес! — парень вздернул вверх большой палец. — В лучших забегаловках оборотней и то большая редкость, а нам, считай, без всяких усилий досталось…

Желудок нехорошо сжался. Я погладила живот по часовой стрелке, прикинула в уме так уж ли мне надо знать о происхождении ужина и решила все-таки не заморачивать голову. На голодный желудок плохо спится. Увы, у Профессора было иное мнение.

— Кто бы мог подумать, что у флауфов такие вкусные мозги, правда?

Аайю рыгнул. Я позеленела. По моему телу от кончиков пальцев на ногах прошел спазм, скрутил в тугой узел желудок и начал выдавливать обратно его содержимое. Брат сориентировался, отступил с дороги и временно раскрыл купол.

Никогда в истории Иного флауфов не оскорбляли — оплевали жареными мозгами их же сородичей в две глотки…

 

Глава 7

В куполе мы просидели до утра. В полночь, как и предсказывал Профессор, флауфы убрались по своим гнездам… да-да, эти твари жили на деревьях… но им на смену пришли еще более отвратительные монстры. Однако и они не смогли преодолеть поставленную братом защиту. За ночь я прониклась глубочайшим уважением к создателю местного театра ужасов. Это ж надо умудриться столько отвратительных зверюшек на трезвую голову придумать! А братец утверждал, что именно так оно и было. Ни Эльга ни Вилья горячительных напитков не употребляли.

Под утро я умудрилась уснуть, положив голову на плечо Аайю. Земо не возражал. Наоборот, мужчина обнял меня одной рукой за талию, а второй ласково перебирал волосы на затылке. На моих коленях калачиком свернулся Профессор. Парнишка уснул раньше всех, став во сне совсем юным и беззащитным. Не скажешь, что перед тобой почти всемогущее существо во много раз тебя старше.

Сон не принес облегчения. Утром я проснулась еще более уставшей, чем была вечером. Блондин уже выполнял на берегу реки комплекс гимнастических упражнений. Рядом с ним старательно подражая движениям оборотня, занимался Профессор. Я встала, кое-как доползла до воды и через силу умылась. Вода в реке была ледяной. Вчера по причине неожиданности падение и его же неотвратимости я данного факта не заметила.

Мимо меня пронеслись мужчины. Оба с разбега сиганули в реку, обдав меня тучей брызг, впившихся в кожу холодными иглами. К мурашкам на коже добавилось исполняемое зубами аргентинское танго.

— С-совсем озверели! — пробубнила я себе под нос, забыв о чрезвычайно тонком слухе земо.

— Женщина, хватит страдать. Лучше приготовь мужчинам завтрак, — крикнул Аайю.

— Да! — поддакнул ему малолетний "подпевала".

Я фыркнула, сузила глаза и решила приготовить им свой традиционный завтрак. Супермаркета я в пределах досягаемости не вижу, поэтому обойдемся дарами природы. Двум ослам подножный корм в самый раз подойдет. Я собрала маленькие зеленые плоды, нарвала мясистых листьев с деревьев, добавила к ним мягких стеблей каких-то растений, присовокупила три горсти ягод и случайно выкопанные из земли клубни. Все это красиво разложила на лопухах и принялась ждать появления "земноводных двоякодышащих".

Ребята закончили водные процедуры, выбрались на берег и, повернувшись ко мне спиной, оделись. А кустиками воспользоваться не судьба? Зато я смогла в подробностях рассмотреть доступную моему взгляду сторону тела земо. Спина и ноги почти ничем не отличались от человеческих. За исключением спускающейся по позвоночнику щетины и хвоста. Кстати, Риш был совершенно прав насчет черных полосок. Обязательно ему расскажу при встрече! Угу, и сразу нарвусь на допрос с пристрастием, где, когда и при каких обстоятельствах я видела хвост Аайю. И на следующий день от незнакомых земо в замке узнаю еще три противоречащих друг другу версий данного происшествия: романтическую, героическую и мифическую!

Профессор и оборотень уселись на землю, бегло осмотрели предложенное угощение и потянулись к еде в соответствии со своими предпочтениями. Брат захрустел зелеными плодами. Земо смаковал розовые с синими прожилками стебли. Я нахмурилась. Они решили отравиться, преподав мне тем самым урок?! Их еще не поздно остановить!

— Вкусно? — решила я уточнить.

— Угу, — отозвался блондин, — когда ты научилась в наших растениях разбираться? Ни одного ядовитого не положила. Ты не безнадежна, Элоиза. Я приятно удивлен! — ушастый с наслаждением облизал испачканные соком пальцы и схватил пучок листьев. — Жаль, мяса нет… — вздохнул Аайю.

Вот чего-чего, а мяса мне совсем не хотелось. Вчерашнее угощение Профессора все еще жило в моей памяти. Я теперь за правило возьму интересоваться, из чего моя еда приготовлена! Зря я раньше только на калорийность и содержание полезных веществ внимание обращала!

Хотя я не очень хотела кушать, все же забросила в желудок пару клубней. По вкусу они напоминали очень сладкую морковь, скрещенную с сочным киви. Прислушалась к организму, признаков пищевого отравления не обнаружила и направилась к реке мыть руки.

Пора было задуматься о начальной точке нашего с братом путешествия. Нашего… с братом… Хм, а что нам с блондинистым "багажом" делать?

Я вернулась к ребятам и осторожно поинтересовалась у земо, наклонившись над ухом оборотня:

— Аайю, а ты совершенно случайно никуда не опаздываешь?

Плечи блондина напряглись. Он отложил в сторону еду, быстро дожевал кусок во рту, развернулся ко мне и с лучезарной улыбкой ответил.

— Я? Конечно! Как я мог забыть о своих должностных обязанностях?! Ума не приложу! Мне срочно надо бежать в замок и приступать к работе. Раскрывать заговоры, ловить шпионов, следить за безопасностью. Но… где эти шпионы, заговоры и за чьей безопасностью я должен следить? И… не подскажешь, куда делся мой кабинет? Ой, прости, не заметил! Он обновлен: мягкий ковер на полу, — земо провел руками по траве, — роскошные гобелены на стенах, — оборотень показал на деревья, — а какое освещение! — указательным пальцем блондин ткнул в пятнышко солнца над головой.

— Тебя никто не просил за нами прыгать, — я покраснела.

Сложила на груди руки и вперила взгляд в макушку ушастого. Что б у него голова заболела! Отчасти Аайю прав, предъявляя претензии, но лишь отчасти. Не я заставила его сигануть в телепорт, а преданность Айрису и желание исполнить волю шефа.

Одного не понимаю… Буквально день назад блондин пытался помешать нам с боссом сблизиться. Прогулки мне предлагал… На поводке. Успокоительное урчание… в своем исполнении два раза в сутки под одним одеялом. Но спустя ночь его мнение кардинально переменилось. Загадка, однако, вырисовывается…

— Естественно не просили, но отправили бы вас искать, поэтому я решил немного опередить события. Мотаться за вами по всем девяти Долинам, а то и по землям арчайлдов то еще удовольствие. И оно в сто раз больше, когда на пропаже магического маячка нет! — земо криво усмехнулся.

— Ты же не надеешься, что мы вернемся?

Скептицизма в моем голосе было хоть отбавляй. С магической поддержкой Профессора мы оборотня в два счета скрутим и вниз по реке в корзиночке спустим. Вот кому-то счастье привалит: дитятко взрослое, разве что чуть-чуть умом поврежденное, зато к горшку уже приученное и кушает самостоятельно.

— Элоиза, я вижу все признаки гениальности в твоих словах! Именно на это я и рассчитываю, ибо из нас троих только я обладаю достаточным благоразумием, чтобы выбрать верный вариант из всех возможных. Кешими предложил тебе деньги, власть, привилегии и свою любовь. Только дура добровольно откажется от такого предложения! Оказаться на твоем месте мечтает половина женщин Долин Оранжевого Заката и Янтарного Берега…

— Я из другой половины, — перебила я оборотня. — Аайю, пойми ты, наконец: в моем мире нет двоеженства. Люди живут парами, но никак не тройками, четверками или пятерками! Да, встречаются исключения, но общество воспринимает это, как отклонения от нормы. Неверность у нас приравнивается к предательству, дурья твоя голова! Предложение Айриса для меня оскорбление, а не золотая гора под пуховой периной. Кроме того… — я запнулась, скрестила за спиной пальцы и продолжила, — не настолько сильно я в него влюблена. Вот!

— Значит, не вернетесь? — уточнил блондин.

— Не вернемся! — в один голос подтвердили я и Профессор.

Встали плечом к плечу и выжидательно посмотрели на мужчину. Кот тряхнул ушами. Задумчиво улыбнулся и развел руками.

— Ну, тогда я с вами. Давно планировал взять пару семидневий отдыха, но все времени не было. Глупо не воспользоваться крайне удачным стечением обстоятельств: и я отдохну, и вы под присмотром будете, — резюмировал Аайю.

— У меня есть другое предложение, — мое настроение не предвещало ничего хорошего. — Давай ты перестанешь испытывать наше терпение и отправишься к своему обожаемому Айрису? Один. Точка, — я сжала кулаки и придала лицу грозное выражение. — Брат тебе с радостью поможет, — Профессор неохотно кивнул, бросил на блондина печальный взгляд и шмыгнул носом. Когда они сдружиться успели?! Надеюсь, мне не придется ультиматумы ставить новоприобретенному родственнику.

— Не получится, — улыбка земо стала запредельно наглой. Мужчина закинул руки за голову и растянулся на траве. — Пока вы спали, я на Элоизу эмоциональную привязку сделал, — оборотень прищурился от яркого солнышка. — Теперь куда вы, туда и я. Иначе умру от тоски. Или ты готова меня похоронить, Элоиза? — Аайю подмигнул мне.

Оригинальное у него чувство юмора. Он совсем дурак? У оборотня за ночь мозги через уши вытекли и в землю впитались? Или на него так яд флауфа подействовал? Я посмотрела на брата и покрутила пальцем у виска, показывая свое отношение к заявлению ушастого. Профессор вздохнул, наморщил лоб и пояснил:

— Увы, сестричка, он не шутит. Коты самые верные и преданные товарищи, поэтому они очень часто занимают пост чьего-нибудь доверенного лица. Они не обманут и никогда не воткнут нож в спину, но если они сами выбрали друга или женщину. Эмоциональная привязка — их врожденная магическая особенность. Опять же большую роль играет совместимость характеров… Но это уже детали. Умереть он не умрет, но настрадается порядочно, если не будет ощущать твое присутствие рядом. Сначала перестанет есть, потом пить… Первые симптомы появятся дня через два. Чем дольше будет разлука, тем тяжелее ему придется…

— Здорово! — я перебила брата, не желая слушать ужасы. — Он с нами, — констатировала факт. Навязанная компания пришлась не по душе, но я готова взять смертный грех на душу. — Только не смей доставать меня проповедями на тему возвращения!

— Буду, — мурлыкнул оборотень. Перекатился на живот, прищурил красные глаза и широко довольно улыбнулся. — Мне Айрис голову оторвет, если я тебя к нему живой и здоровой не доставлю.

— Ладно, шантажист, — протянула я с угрозой в голосе. — Но не чаще, чем раз в сутки и не дольше пяти минут.

— Йу-ху! Аайю идет с нами, — Профессор подпрыгнул в воздух и выпустил вверх сноп разноцветных искр. — Я же тебе говорил, что сработа… — братец осекся и скорчил испуганную рожицу, приложив ладонь к открытому рту.

— С-сговорились! — прошипела я и бросилась ловить мелкого паршивца.

Парень спрятался за блондина, уже стоящего на ногах, и показал мне язык, выглянув из-за его спины. Я добежала до них, мстительно потопталась по сапогам земо, горько сожалея об отсутствующих каблуках, и обманным движением нырнула за спину оборотня. Немного не дотянулась — мальчишка ускользнул. Стоя в трех шагах от меня, Профессор кривлялся. Чертыхнувшись, я с низкого старта рванула за ним и тут же растянулась на льду, созданном заклинанием братца. Прокатилась на спине до края озера и с визгом плюхнулась в его гостеприимные ледяные объятия.

Ах, так! Блондинки выжили на американских просторах в войне с краснокожими, блондинка покорила короля джунглей Кинг-Конга, блондинка справилась с дебрями юриспруденции и блондинка же дала прикурить вампирам Луизианы, так неужели я позволю над собой издеваться умному недорослю и тупому переростку?

Я стянула с себя мокрую блузку, как следует, прополоскала ее и выбралась на берег, пряча ее за спиной. Подошла к ничего не подозревающим союзникам и двумя хлесткими ударами вытянула обоих пониже спины. Братишка взвизгнул и исчез в телепорте, материализовавшись в десяти шагах от нас. Собственно в озере. Слава богу, на мелководье. С его-то везением мог запросто на дно угодить. Убедившись, что с парнем все в порядке, я развернулась к земо и достала его вторым ударом. Оборотень шикнул, встал в защитную стойку, увернулся от моей третьей атаки, поднырнул под рубашку, схватил меня за руку, дернул на себя, сгреб под мышку и с разбега швырнул в озеро, отобрав рубашку. Опять! Но мне больше нечего с себя снимать! Я и так на грани приличий!

Я вышла из воды, демонстративно чихнула и покашляла в кулак. Профессор намек понял, высушил меня потоком теплого воздуха и принялся подлизываться. Волосы причесал — удивляюсь, как я не облысела. Одежду поправил — корсет затянул так, что у меня дыхание перехватило. Рубашечку помог одеть… местами в прожженных дырах. Сушил так тщательно! И все это с невинной улыбкой от уха до уха и замечательными ямочками на щечках. Сердиться на него совершенно невозможно!

За играми и разговорами мы забыли о времени. О том, что уже середина дня нам напомнил здоровый детский организм голодным урчанием в желудке. Втроем мы собрали достаточно съедобных растений, быстро перекусили ими и приступили-таки к обсуждению планов на будущее.

Первым слово взял Профессор, как самый опытный в вопросах путешествий из нас троих. Братишка предложил добраться до ближайшей гостиницы, снять три отдельных номера, купить лошадей, пополнить запасы еды, а когда надоест поменять одно теплое местечко на другое, точно такое же. Деньгами он нас обещал обеспечить и в доказательство своих слов продемонстрировал туго набитый драгоценными камнями мешочек.

На мой взгляд, идеальный план. Для лодырей и тех, кто привык вставать к вечеру и ложиться спать с первыми петухами. Я от такой жизни через два дня взвою и, вооружившись кнутом, лично потащу Айриса на штурм семейного очага! Исключительно для развлечения и желания подергать волка за хвост и посмотреть, что из этого получится.

Со стороны Аайю предложение брата тоже подверглось жесточайшей критике. Во-первых, народы Иного страдают долей идиотизма, но не настолько большой, чтобы появление странной компании осталось незамеченным. Без промедления доложат, кому следует в положенной форме. Сто процентов, кешими Долины Оранжевого Заката наши приметы всем представителям власти успел разослать. Во-вторых, маяться без цели земо не желал. Его душа требовала если не спасения мира, то хотя бы разносторонних приключений. Можно подумать, оборотень мало шишек на свою голову за последнее время получил! Пристрастился он что ли к шишкам-то…

Благополучно и практически бескровно спустив предложение Профессора в шредер, блондин милостиво позволил мне озвучить свою версию. Следующие пять минут мы слушали тишину… Ну, не развито у меня стратегическое мышление, не развито!

Ушастый потрепал меня по голове, ласково обозвал дубинушкой и велел слушать. Согласно его идее мы должны были представиться бедной семьей из Долины Штормовых Ветров, которая решила поискать местечко потише. Мол, ребеночек у него хиленький, от напора ветра на землю падает да все не тем местом приземляется. Жена ему ущербная досталась: неумеха ленивая, даром, что красивая. Дернула же Эльга на… личико польститься…

Летел Аайю красиво. Жаль приземлился все в то же озеро, а не в дерево, куда Профессор целился.

Но за его предложение мы проголосовали единогласно. С небольшими корректировками, разумеется. К деньгам решили прибегнуть в крайнем случае, когда до большого города доберемся. Пешком. Не принято в деревнях рубинами и сапфирами сорить. Как воров в темницу мигом определят и нажитое честным трудом в пользу кешиара отнимут. Поди докажи, что твои камешки! До этого момента я и Профессор родственниками представляться будем, а Аайю — нашим сопровождающим, который бедных сиротинушек к тете с дядей по доброте душевной провожает. Придется блондину контролировать свое поведение… А то трудно будет некоторые нюансы его характера добротой объяснить. И душевностью.

Во второй половине дня мы добрались до стоянки земо-лесорубов. Сильные рослые мужчины приняли нас в компанию, поверив, будто мы заблудились в лесу. За небольшую плату они согласились поделиться с нами ужином. Всего-то попросили помочь им пару деревьев срубить. Аайю почесал макушку, поплевал на руки и схватился за топор. С пятого раза сумел правильно за него взяться. С третьего попал по дереву. Со второго подхода срубил его. Свалил дерево, правда, с первого раза. Лесорубы едва отскочить с траектории падения успели!

Коротко посовещавшись, оборотни решили приставить нашего умельца к менее травмоопасному занятию — разрешили ему сучья с поваленных деревьев обтесывать, но после нескольких метких попаданий сучков и в глаз, и в бровь, земо отправили Аайю эти самые сучья собирать и в охапки складывать. Поджигать их только никто не просил, но справедливости ради стоить отметить, что ушастый в возникшем пожаре не виноват — это профессор забавлялся, пуская оборотню под ноги маленькие огненные шарики.

Пока лесорубы ликвидировали возгорание, мы самым наглым образом сбежали, прихватив с собой котелок с кашей и копченую свиную ногу. Отбежав на порядочное расстояние и порядком запутав следы, вся наша компания принялась устраиваться на ночлег. Кот выбрал подходящее место в корнях дерева салами, чей запах служил естественной защитой от флауфов, брат поставил защиту, а я кинжалом Аайю нарезала свинину тонкими ломтиками и разогрела на магическом огне. Кашу, к сожалению, пришлось до ближайших кустов проводить, ибо по пути Профессор незапланированных приправ с чащобы насобирал. Видимо, он котелком от веток отмахивался…

Спать я улеглась подальше от блондина, уложив между нами эльгаши. Пусть они меня в два голоса уверяли, что на мою свободу и честь никто не претендует, я предпочла перестраховаться. Еще вчера ночью я ложилась спать человеком без обязательств, а утром проснулась владелицей домашнего животного. Причем, данный факт мне за высочайшее счастье продать попытались! Дескать, красив, умен, а уж как мурлыкать умеет… Любая балалайка обзавидуется!

На следующий день мы добрались до деревни. Малышня у ворот встретила нас настороженно, но после торжественного вручения пригоршни конфет, пожертвованных Профессором на дело установления мирных дипломатических отношений, нас впустили в ВТО и порекомендовали домик, где радушная хозяйка предоставляла путникам ночлег за помощь по хозяйству.

Ирвинга оказалась полной, но очень красивой женщиной. Ясные голубые глаза, роскошные волосы цвета воронового крыла и кокетливый белый кончик черного хвоста, выглядывающий из-под подола длинной юбки.

За кружкой молока и свежеиспеченной душистой булкой она пояснила: хозяйство большое, оба мужа на промысле в лесу пропадают, поэтому она с радостью пустит нас переночевать, если мы починим ей забор, прополем огород, залатаем крышу, разберемся с домашней скотиной и сделаем еще кое-что по мелочи. Судя по хитрым взглядам, бросаемым на Аайю, про кое-что Ирвинга расскажет блондину наедине, ночью и шепотом на пушистое ушко!

Я стащила разомлевшего оборотня со скамьи, выгнала его во двор, вручила гвозди и молоток и подтолкнула земо к забору. Вернулась в дом за Профессором, уточнила у женщины какие грядки полоть и отправилась отбывать воспитательно-трудовую повинность. Характер закалять и терпением запасаться.

Ровно через две минуты у меня заболела спина, задрожали руки, и потемнело в глазах. Брата настигло аналогичное заболевание. Он сел в меже, присмотрелся к растениям, растер ботву одного между ладонями, понюхал и принялся чертить на земле линии и знаки. Я по мере возможности ему помогала: тут завиток дорисую, там точечку поставлю, здесь лишнюю линию сотру. Закончив с чертежом, Профессор встряхнулся, потер ладони и приложил их к нарисованным линиям. Затем щелкнул пальцами, рисунок вспыхнул, накрыл сотнями тонких щупов грядку. Растения, которых коснулась магия, моментально съеживались и опадали пеплом на землю.

Я оставила брата наблюдать за автоматизированной прополкой огорода и совершенствовать сельскохозяйственные навыки на оставшихся грядках, а сама отправилась проведать Аайю. Ему высокотехнологичное дело поручили, без помощи мой средневековый благодетель может и не справиться. Молоток по своему устройству несильно от топора отличается. У оборотня с первым отношения не заладились, со вторым история может легко повториться. Возле забора я обнаружила прислоненные к нему доски, кучкой сложенные гвозди и предающийся воспоминаниями о крепких руках блондина молоток. Ушастого поблизости не было…

Одолеваемая плохими предчувствиями, прокралась в дом и прислушалась к звукам внутри здания. Так и есть! Сладкая парочка не стала дожидаться ночи и решила прямо сейчас обсудить особенности национального заборостроения! И как трепетно и нежно они это делали! Черная зависть меня аж до печенок пробрала! Но чему завидовать? Мне Аайю ни за даром, ни за миллион долларов не нужен. Я без пяти минут подруга кешими… конечно, если он меня выследит и поймает… пока не больно-то старается ловить… Так, пора вернуться к огороду. Занятая физическим трудом голова меньше на глупости отвлекается.

Я развернулась к двери и обомлела… На пороге стояли двое плечистых земо с весьма знакомыми мордами. Только немного перекошенными. Они тоже оценили развернувшуюся жаркую дискуссию между блондином и Ирвингой. В довершение картины "Незваные гости" в сени протиснулся Профессор, держа в руке несколько растений.

— Знаешь, сестренка, по-моему, мы что-то не то выпололи… И как я умудрился в заклинании напутать… — я задумчиво посмотрела на землю под ногтем указательного пальца и приняла решение не афишировать свое участие в создании магического рисунка. — А… — брат заметил посторонних в доме. — Здрасьте… — вспомнил он о вежливости.

— Солнце мое, — я развернула парня обратно к двери, — а пойдем корову подоим… — не особо задумываясь, ляпнула я. — Взрослым дядям и тетям поговорить надо. Наедине…

С этими словами я выскользнула из дома, уводя за собой брата, пока лесорубы о свинине и каше не вспомнили. Безусловно, пропавшая вчера еда последнее, что волнует их в данный момент времени, но я прекрасно знаю, как оно в жизни бывает. Слово за слово зацепится, эмоции полыхнут, и вот ты уже не лучший друг, а господин Торквемада над телом невинной девушки застуканный. Можно все на ведьмовство свалить, но меньше ненавидеть тебя от этого не будут.

 

Глава 8

Я спустилась с крыльца и села на травку возле недоделанного Аайю забора, не сводя глаз с двери. Согласно сюжету классических анекдотов скоро оттуда вылетит птичка. Я восприняла это не как предположение, а как практически свершившийся факт, незыблемую истину, и волновал меня не сам полет белокурого птенчика, а его физическое состояние. Будет ли он еще живой или… уже при смерти. И если второе, то успею ли я позвать на помощь деревенский гарнизон гвардейцев, дабы спасти хотя бы свою шкуру от линчевания.

Прошло полчаса напряженного ожидания. Я сгрызла свои ногти до мяса и нацелилась на ногти брата, который с потерянным видом сидел рядом со мной и периодически горестно вздыхал об искорененном урожае Ирвинги. Парень никак не мог понять, где он ошибся. Раз за разом воспроизводил на расчищенном пятачке земли куски заклинания и пристально их рассматривал, потом стирал и в недоумении пожимал плечами. Ошибка тщательно скрывалась за закорючками магических знаков.

Терзаемая чувством вины, я почти собралась с духом и морально подготовила себя к покаянию перед братом, когда из дома вышли трое улыбающихся земо-мужчин и буквально светящаяся от счастья наша нанимательница. На оборотнях не было ни царапины! А если они не дрались, то логично предположить, что…

От взорвавшейся в голове подобно световой гранате догадки у меня начался нервный тик: левое верхнее веко уподобилось лягушке и попрыгало на лоб. Фантазия гадко ухмыльнулась и подкинула к мыслеформе яркий образ. Я могу понять двоих мужчин в постели… сразу… но трое-то куда?! Нравственность возопила о необходимости в каждой Долине открыть институт благородных девиц, а также парней, но с раздельным обучением групп. Основать новую религию и подготовить сто, двести, триста (!) миссионеров, которые будут для оборотней проповеди читать и наставлять их на истинный парный совместный путь!

— А жена у вас сильна! — с одобрением произнес Аайю.

Они еще и обсуждать произошедшее между собой будут?! Я попросила Профессора прикрыть ладонями уши и немного посидеть в одиночестве, а сама направилась к четверке земо. С чего-то же надо начинать культурное просвещение общества, а тут случай как раз подходящий. Показательный я бы даже сказала!

— Так по силе и выбирали, еще по выносливости, — хохотнул лесоруб и прижал к себе зардевшуюся женщину.

Я отодвинула в сторону второго лесоруба, обогнула прижимающуюся друг к другу парочку, встала перед блондином, окинула его презрительным взглядом, размахнулась и залепила пощечину.

— Как ты мог?! — возмутилась я.

— А что мне оставалось делать?! — ушастый отшатнулся, осмотрелся в поисках укрытия и, не найдя такового, просто отступил на несколько шагов назад.

— Можно подумать тебя силой заставили! Лжец! — заранее обвинила я оборотня, наступая на него.

Блин, я совсем не это хотела сказать! Вот что значит проповедовать без подготовки! Стою тут, ловкость рук тренирую и подробности выясняю. Они мне нужны? Вообще-то, не помешают. Дабы правильно степень вины определить и меру наказания назначить!

— Так оно и было! — земо попятился от меня, запнулся о ступеньку крыльца и растянулся на нем, разинув в немом крике рот. Тело оборотня напряглось, на шее вздулись вены, лицо покраснело. — Ну вот, опять! — простонал мужчина, схватившись за шею.

Ирвинга высвободилась из объятий мужа, заставила меня посторониться и дать место для маневра ее широкой фигуре, стащила блондина с крыльца на землю, перевернула его на живот, разорвала рубашку, обнажив спину и ложбинку позвоночника. Примерилась и нажала на несколько точек на спине Аайю.

— Да… — вырвалось у оборотня. Он зажмурился, улыбнулся пьяной шальной улыбкой и обмяк.

А… Так это не у них с нравственностью плохо, а у меня с интерпретацией событий. Они в доме народные методы лечения спины применяли, а я-то, глупая, невесть что подумала… Издержки воспитания сказываются: мама часто говорила — подслушивать хорошо воспитанным девушкам можно, а вот подглядывать уже нельзя. Похоже, время опровергло данную святую истину. Придется на старости лет учиться, как завещал великий лысый учитель рабоче-крестьянского класса.

— Дура! Ты почто мужика хорошего калечишь?! Он же тебе самой еще пригодится: дрова нарубить, баньку истопить, огород вспахать, дите сделать, — Ирвинга посмотрела на меня исподлобья, не переставая мять охающего земо.

— Кого вспахать? Ч-чего сделать? — от нахлынувшего удивления мозги переклинило.

С чего она решила, будто мы с блондином сладкая парочка? Да нас на расстоянии километра друг от друга держать надо. По крайней мере, тогда, когда мы оба в сознании. В бессознательном состоянии нам легче присутствие друг друга переносить. Кроме того, я совершенно точно к ушастому и пальцем не прикоснулась, а теми частями тела, которые все же прислонила к нему, вред причинить по определению невозможно!

— Вот ведь молодые, — продолжила гнуть свою линию женщина, проигнорировав мое недоумение. — Обязательно вам поскандалить надо. Все повод ищите, чтобы отношения подзадорить. Нет бы извиниться перед ним и передо мной, кстати, — намекнула Ирвинга. — А ты лупишь его почем зря, а мужики существа нежные. С ними лаской и добрым словом надо и только потом хлыстом, ежели первые два способа после многочисленных применений результатов не дали, — фыркнула женщина. Она закончила массаж, поднялась и вернулась к мужу под крылышко.

Стоп. Она явно заблуждается насчет меня и ушастого, но ни с того ни с сего жена лесорубов заблуждаться не может. Следовательно, какой-то бродячий бард спел ей песенку на ушко с весьма фривольным содержанием, реальности не соответствующим. Один вопрос прояснили — два прочих держим в уме: какое ухо драть блондину и как сильно?

— Аайю, ласковый мой, нежный мой. Шубка ты моя меховая. Манто ты мое горностаевое. Ты чего ей наплел, помпомпончик мой розовенький на шапочке?! — прошипела я, нагнувшись к Аайю. — Ты каким местом думал, когда нас парочкой представлял? И не говори, что головой! — мои пальцы вцепились в основание уха оборотня и крепко сжали его.

— Больной спиной я думал! Ночь на сеновале я не переживу! — прошептал в ответ Аайю. — Да ничего страшного не случилось. В первый раз что ли спать вместе придется?

Я не успела ему возразить — объяснить разницу между вынужденной совместной ночевкой и добровольной. К нам подошли мужья Ирвинги, помогли блондину встать на ноги и крепко прижали его к своей мощной груди. Их жена потрепала ушастого по щеке и торжественно произнесла:

— Ладно, молодые, ночью наговоритесь. Или завтра утром. Давайте заканчивайте с делами и айда к дому старосты. Нас на свадьбу его сына пригласили. Вам тоже развеяться не помешает.

На этом троица удалилась. Я для профилактики рецидива красноречия погрозила Аайю кулаком, мысленно сделав на его носу зарубку отомстить за грязные инсинуации, и вернулась к Профессору, увлеченно расписывающему забор формулами, и потянула его за собой, назад к грядкам. Допущенную ошибку следовало исправить, пока о ней не узнала Ирвинга. Ушастого мы оставили спокойно заниматься починкой забора. Правда, если принять во внимание не совсем приличные высказывания земо в адрес штакетин, гвоздей, молотка и умов, сей набор составляющих породившие, то все происходило с точностью до наоборот.

Продолжая краем уха слушать вокальные упражнения блондина, я краем другого уха прислушивалась к Профессору. Парень предложил не только восстановить поголовье уничтоженных овощей, но и привнести в вид моркови полезные улучшения на генном уровне. Он упомянул о системе защиты от вредителей, устойчивости к заморозкам и особое внимание уделил весу овощей. Я сочла все его идеи стоящими реализации и дала отмашку на проведение посевных работ и применение заклинания ускоренного роста.

Спустя полтора часа я осознала, что отсутствие знаний по ботанике и бездумное соглашательство с ребенком, чьи умственные способности из-за нашего кровного родства также под вопросом, привели к неординарному результату.

Полученный гибрид имел все полезные свойства, перечисленные Профессором. Однако… Выражались они нетипичными вещами, привычными любому любителю прохлаждаться к верху попой на картофельных плантациях, а чем-то из области фантастики. Или даже хоррора…

Одно дело сделать запах растения непривлекательным для любителей ботвы и совсем другое сделать вредителей привлекательными для вышеуказанной ботвы. Когда на моих глазах морковка слопала с пяток бабочек, я просто испугалась. В ужас меня привела полупереваренная тушка крота внутри оранжевого овоща длиной около полуметра и толщиной с руку взрослого мужчины. В истерику — просьба брата оценить вкусовые качества мутанта…

Я не стала геройствовать. Челюсти сжала и сквозь зубы выразила сомнения в наличии полезных свойств у данного овоща. В качестве мышеловки огородное чудо еще сгодится, но в роли еды я его рассматривать напрочь отказываюсь. Выглядит он… не дружелюбно. Я его сейчас "ам", а ночью ко мне его родственники с грядки всей толпой заявятся, вкусовые качества моего тела оценивать…

Профессор надулся, воткнул морковку обратно в землю и заявил, что я сама могу в таком случае решение проблемы придумать и реализовать. Интересно как? В срочном порядке пару грузовиков с плодоовощной базы по низким таможенным пошлинам в Иной импортировать? Я полностью погрузилась в расчеты, формальности договора, трудности перевода с языка на язык. Задача-то поставлена, и отчет по итогам ее выполнения не за горами на горизонте Ирвингиными кулаками маячит…

Пока я предавалась тяжелому умственному труду, брат успел сбегать домой и позвать нашу хозяйку принимать работу. По пути он что-то усердно втолковывал женщине, активно жестикулируя. Жена лесорубов восхищенно цокала языком и потирала руки. Увидев приближающегося доносчика вместе с палачом, я осмотрелась в поисках бомбоубежища или хотя бы банковского сейфа и, не обнаружив таковых, сильно опечалилась. Если Ирвинга увидит то, что довелось лицезреть мне… Дисциплинарным взысканием мы не отделаемся. Нас сразу уволят. Из жизни!

Я встала перед грядкой с улыбкой Барби на лице и намерением Цербера не подпускать жену лесорубов к овощному паноптикуму. Мера необходимая для ее же блага, сохранения ясности ума и популяции чернобурых лис-земо в отдельно взятой деревне.

— Ну-с, показывайте, как вы справились, — земо мило улыбнулась, но в ее улыбке мне почудилось обещание закопать нас на этой самой грядке, если мы напортачили с заданием.

— Разве вы морковку никогда не видели? — я нервно засмеялась.

Такую морковку она точно никогда не видела. И даст Бог, сегодня не увидит!

— Ту, которая вызывает смех? Нет, — женщина посмотрела на меня с нескрываемым подозрением.

Я сглотнула, попыталась улыбнуться более непринужденно, но одеревеневшие от напряжения челюстно-лицевые мышцы, вместо улыбки сложились в вымученную гримасу. Ирвинга обошла меня и внимательно осмотрела грядку.

— Хорошо поработали!

Неожиданно для себя я услышала похвалу. На негнущихся, словно пластмассовых, ногах развернулась и внимательно посмотрела на овощи. Те вели себя примерно. Соответственно своему статусу и положению в садово-огородной иерархии. Необычных наклонностей не проявляли. Я с облегчением выдохнула.

— Давайте вы мне покажите, где у вас коровы живут, — я не считала нужным испытывать терпение мутантов дольше необходимого. — А то мне их еще доить надо…

Я обняла Ирвингу за плечи и повела ее в сторону от грядки. На середине тропинки обернулась и увидела, как Профессор разговаривает с морковкой и ласково гладит ботву. Наверное, просит их не считать земо своим обедом или ужином!

Жена лесорубов показала мне строение за домом, откуда доносился удушающий для любого городского жителя запах травы, навоза и молока. Вручила два небольших жестяных ведра, попросила быть поласковее с буренками и удалилась принимать работу Аайю.

Ха, поласковее! Если бы я знала, что с ними делать в принципе…

Я три раза перекрестилась, плюнула через левое плечо и вошла в курятник. Или это называется хлев? Оставив дверь открытой, чтобы в помещение проникал свет, я прошлась по узкому проходу. Хлев был рассчитан на четыре машиноместа, но заняты были только три. Пестрая корова соседствовала с коричневой с белым пятном на морде. Напротив располагалась черная. Стерва, решила я, увидев крутость и острову рогов.

Ну и… Из какого места у них молоко наливается?!

Насколько на Земле его проще добывать было: зашел в супермаркет, взял с полки пакет, в тележку сунул и на кассе пробил, а тут… Оставив попытки найти инструкцию по дойке, я засучила рукава и подошла к первой корове.

Так, необходимо думать логически. Сперва обезопасить себя от зубов животного. Может быть, коровы не кусаются, но проверять на практике сие спорное утверждение я не стремилась. Я налила в кормушку перед мордой пеструшки месива из ведра, стоящего рядом с загоном, дождалась аппетитного чавканья и полезла искать заветный краник.

Проверила под хвостом. Кроме стандартных очистных сооружений ничего не обнаружила. Вернулась к морде животного и заглянула в большие влажные карие глаза. Очень не хочется применять пытки… Я все-таки в фонд защиты животных регулярно денежные переводы отправляю, но чувствую, что придется молодость вспомнить. Дедушкину. Он у меня, знаете ли, в КГБ служил. Столько интересных сказок рассказывал!

Корова, очевидно, прочла мои мысли. От кормушки отстранилась. Замычала. От незапланированной смены колора с пестрого на чисто белый ее спас Отис. Бык из известного мультфильма Рога и Копыта. Когда он стоял на двух ногах, то под брюхом у него что-то болталось. Нагнувшись, я увидела искомое молокохранилище. Подставила под него ведро и…

И что дальше? Нажать на кнопку? Дернуть за рычажок?

— Ты корову никогда не доила? — над плечом возникла вихрастая голова брата.

— Только быков! — съязвила я, припомнив ходячие портмоне, готовые выложить за мое общество все золотые и платиновые кредитные карточки.

— Смотри и учись! — Профессор принес от входа скамеечку, уселся на нее и начал сноровисто дергать за соски, насвистывая мелодию.

Вторую корову он поручил моим рукам. У меня получалось не так быстро, как у брата. Сказывался легкий страх и всевозможные "если": ногой лягнет, боком придавит, хвостом хлестнет. Коровы, между прочим, одним ударом своего шнурка слепней убивают так, что мозги бедной мушки по шкуре растекаются! Не хотела бы я оказаться на месте насекомого.

Мы закончили со вторым животным. Профессор отволок два полных ведра к двери, а я в нерешительности остановилась перед третьим загоном. Вроде бы только коровы дают молоко, с другой стороны Отис в мультфильме тоже обладал выменем… Надо проверить!

Подозрения в том, что идея, мягко говоря, попахивает неприятностями, появились, когда бык в загоне не обрадовался вторжению в его личное пространство. Животное скосило на меня налитый кровью глаз и угрожающе шевельнуло головой. Я прижалась к деревянному бортику и по шажочку стала продвигаться к крупу быка. Отступить, значит проявить трусость, а я не трус. Но боюсь. Добравшись до хвоста животного, я сосчитала до трех, натягивая нервы для решающего действия и смело заглянула быку под брюхо.

— Что ты ищешь?

Ко мне присоединился брат. Его глаза шарили по брюху животного и искали неведомые доселе части тела. Не найдя ничего стоящего внимая, Профессор посмотрел на меня, вопросительно изогнув бровь.

— Вымя? — неуверенно промямлила я, ощущая себя не в своей тарелке. Похоже, мультипликаторы имели точно такое же представление о физиологии быков, что и я.

— Его здесь нет. Это же бык! — убедительно ответил парень и вылез из-под брюха.

Я почесала подбородок и признала поиски несостоятельными. На нет и молока нет.

И все бы закончилось благополучно, если бы я не споткнулась. И ладно бы просто споткнулась, но меня угораздило схватиться за услужливо подставленный рог животного, дабы сохранить равновесие. Его-то я сохранила. Ненадолго. По неведомой мне причине животное решило, что я на его собственность покушаюсь. Он мотнул головой, отправив меня в полет. Я вылетела из загона, врезалась в противоположную стену, сбив кормушку пятнистой коровы. Возмущенное "му" раздалось с двух сторон. Бычара рогами развалил загон, вырвался на свободу и приготовился станцевать на моей спине гапак, но не успел. Не растерявшийся братец утащил меня из-под носа животного и поволок за ногу к выходу из хлева, ругаясь на косоножие некоторых родственников. У быка ушло три секунды, чтобы переоценить арену боевых действий. Он скорректировал угол атаки, взрыхлил копытом землю, взревел, показывая серьезность намерений, и бросился на нас.

— Жги! — заорала я не своим голосом.

Если не молочком, то хотя бы шашлычком полакомимся… Пришла в голову успокоительная мысль.

— Жгу…

Перед животным вспыхнула стена огня. В последний момент рогатый вильнул в сторону, снес пустой загон и, проломив стену, выбежал в огород, откуда донеслось приглушенное расстоянием имя Эльги и пожелание проснуться с ней в обнимку, когда она будет не в духе. Следом я услышала треск дерева, вопль. Увидела три мелькнувшие в дыре и дверном проеме тени, разметавшие оба ведра с молоком. Их обратное движение. Пронесшегося за ними быка с могучим боевым кличем, вскоре застрявшем в горле животного…

Профессор выронил мою ногу из рук, подкрался к двери и выглянул наружу. Я собрала остатки сил и на четвереньках присоединилась к брату. Дальше нас, из дыры, торчала ушастая голова блондина.

— Ч-черт… — вырвалось у меня.

— Спаси меня Эльга… — прошептал оборотень.

— Признаю, с магией я переборщил, — наконец осознал свою ошибку брат.

В этот самый миг вышеупомянутая ошибка — селекционный кошмар садоводов любителей вознамерился перекусить быком, по колено увязшим в рыхлой грядке. В шелесте ботвы оранжевого хищника я отчетливо слышала: "Ребята, налетай, тут говядиной на халяву угощают!". А может быть, это были слуховые галлюцинации: головой-то меня о кормушку здорово приложило…

— Чего стоишь? Спасай хозяйское добро, пока его твои детки не слопали! — на правах старшей по внешнему виду сестры я дала Профессору подзатыльник.

Очнувшись, брат в три прыжка добрался до грядки, сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. Морковь присмирела, позволив хозяевам накинуть на шею дрожащего от страха быка канат и вывести его, слегка пожеванного, с грядки. А саму грядку… Профессор еле успел установить занесенную руку одного из лесорубов, с крепко зажатой в ней мотыгой, сверкающей свеженаточенным железным краем. Очень уж хотелось оборотням нечисть поганую уничтожить. Да-да, не в первый раз в Ином то, что по законам природы не должно, оживало…

— Ничем поделиться со мной не желаешь? — я покосилась на брата.

— Нет, — слишком быстро для невиновного ответил он.

— А если бы тебя в этой деревне узнали? — я дернула его за ухо.

— Я в прошлый раз здесь с цирком был. Костюмированным! — Профессор ущипнул меня в отместку.

— И что натворил? — допытывалась я.

— Подумаешь, пляску скелетов устроил! Весело же было… Пока кто-то своего любимого дедушку не узнал… — вздохнул эльгаши.

— Молодец! — пробормотала я сквозь зубы и направилась к хозяевам, сгрудившимся возле дыры в стене хлева.

Я спросила, не найдется ли у них еще какой-нибудь работы для нас. Они отказались, сказав, что мы уже сполна и обед, и ужин, и даже завтрак отработали. От всей души за гостеприимство отблагодарили и теперь можем со спокойной совестью отдыхать. Главное, чтобы больше ни к чему не притрагивались. Даже с самыми благими намерениями. И лучше бы спать ложились и на свадьбу не ходили. Ведь мы так сильно умаялись, что нас ноги не держат!

Последняя фраза прозвучала как завуалированная угроза. Она же читалась в глазах трех матерых оборотней. Я предпочла не давить на психику и заверила Ирвингу в нашем добром намерении последовать ее совету принять горизонтальное положение. Демонстративно зевнула, потрепала подошедшего Профессора по голове и подмигнула Аайю, намекая, что нам есть чем заняться вдвоем на кровати.

Господи! На какие только жертвы не пойдешь ради спасения легенды про мирных путешественников… Даже на хладнокровное убийство собственной репутации!

Мы съели приготовленный Ирвингой ужин из вареной картошки с пряностями и тушеного с овощами мяса. Я собрала со стола посуду, помыла ее в чане с водой, любезно подогретой Профессором. Стащила из хозяйской спальни баночку с ароматным кремом, намазала руки и села на крыльцо, завороженная ночным небом: гроздья мелких звезд с бриллиантовым блеском рассыпанные по черному бархату притягивали взгляд, заставляли мечтать и вспоминать…

— Говорят, что звезды могут похитить разум… — рядом со мной сел Аайю.

Как и я, блондин задрал подбородок вверх и уставился на перемигивающиеся между собой огоньки. У небесных тел Иного была одна маленькая особенность — они то появлялись, то исчезали с небольшими промежутками времени.

— У меня им взять нечего, — привычно пошутила я над собой. — Твоим, впрочем, тоже сыт не будешь, — не менее привычно оскорбила я оборотня. — Так что нам не о чем беспокоиться, — я стрельнула глазами в сторону земо.

— Я бы попросил…

Аайю недовольно дернул ухом. Разжал сцепленные на коленях пальцы, потянулся, раскидав по сторонам руки и… сграбастал меня за плечо! Поверить не могу — я попалась на древнюю, как кости тираннозавра в палеонтологическом музее, уловку. Повернувшись лицом к блондину, я уперлась ладонями ему в грудь и приготовилась дать гневную отповедь…

— А… поцелуй меня еще раз…

Кто это сказал? Я?! Земо оторопел. Он смотрел меня пустыми круглыми глазами и ничего не делал, но и не отпускал. Вот уж не думала, что простая просьба окажет на вечно нахального оборотня такой эффект. Он будто бы заморозился.

— Мда-а, на счет три вы проснетесь… — пробормотала я. — Эй! — я щелкнула пальцами перед носом Аайю, возвращая его в реальность. — Раз целовать не хочешь, может, споешь тогда или сказку расскажешь? — про танцы с раздеванием я решила не упоминать. Вряд ли Ирвинга обрадуется каменной статуе на своем крыльце. Вот если завести блондина в чисто поле, да посреди пшеницы поставить… За пугало бы мне спасибо сказали. Лесорубы за ужином жаловались на расплодившихся ворон, которые на старом пугале совместные взлетно-посадочные маневры отрабатывали и хоровое пение репетировали. Совсем обнаглели!

— Не понимаю я тебя, Аайю. То ты о мои ноги трешься и на свидание зовешь, то кричишь, что Айриса я не получу, то агитируешь его второй женой стать, то за мной в телепорт прыгаешь, то целоваться лезешь, то столбом застываешь, когда я сама тебя об этом прошу! Что с тобой происходит?

Ушастый отодвинулся от меня, вновь вскинул голову вверх. Я увидела, как поднялись и опустились его плечи. С губ сорвался тяжелый вздох.

— Если бы я сам знал… И хочется и кешими дорогу переходить боязно. Он же за тебя любого порвет, а мы подобными обещаниями попусту не разбрасываемся. Он волк. А волки однолюбы. Он не простит предательства ни тебе, ни мне. Но я тоже не в силах удержаться, даже осознавая причины интереса к тебе…

Земо порывисто придвинулся, помог мне встать и, обхватив одной рукой за талию, другой нежно провел по щеке. Минут пять мы просто стояли. Я любовалась отражением звезд в глазах оборотня, вдыхала его терпкий чуть солоноватый запах нагретой солнцем кожи, нежилась в тепле его тела.

— О каких причинах ты говоришь? — я нарушила молчание — будто прошла по тонкой ниточке взаимопонимания, связавшей нас в этот краткий миг.

— Ты эльгаши… Самый лакомый кусочек, который только может получить земо. Ты — сироп из сладкого тростника, что растет возле берегов Иргу-мари. Тиери знают, что он губителен для них, но все равно жуют его, не в силах противиться тягучей сладости сердцевины. Наедаются до полного живота и погибают в тяжелых водах Иргу-мари.

Ему бы продукты в супермаркете рекламировать! Отбою бы от желающих купить новый сорт колбасы не было. Ишь, какими гастрономически-поэтическими эпитетами заговорил. Так и хочется расплакаться и пожалеть несчастного, не властвующего над своими пагубными желаниями земо. Погладить по голове. За ухом почесать. Пузико помять. Не-е-ет, меня этим не проймешь…

— А можно со стихотворного на обычный язык перевести?

— Можно, — вздохнул кот. — Айрис много рассказывал о женщинах на Земле. Мне всегда хотлось узнать какие они. Во время его коротких визитов, я всегда мечтал, что одна из них вдруг выйдет из портала и окажется самой красивой, самой доброй, самой милой, — мужчина лукаво посмотрел на меня. Я сделала вид, что намека не поняла.

— Пойдем, — потянула Аайю за рукав. Не знаю, как реагировать на его слова. Позже разберусь и с ними и с приятным ощущением в душе.

— Куда? — он улыбнулся шире и теснее прижался ко мне.

— К гробовщику, мерки снимать! — я со смехом отскочила от изменившегося в лице оборотня. — Судя по твоему рассказу, тебя скоро похоронить придется! — пояснила я.

— Язва! — рявкнул блондин. — Я перед тобой душу раскрываю…

— Перед тем, как ее демонстрировать, почистить не помешает: пятна от лжи стереть, дырки от притворства заштопать, запашок грязных делишек проветрить, — я уперлась спиной в забор. Развернулась и продолжила отступление вдоль него.

Беззлобно рыкнув, Аайю побежал за мной. Я от него. Не могу сказать, что именно этого я добивалась, но легкий флирт с котом доставил мне огромное удовольствие. Словно на американских горках прокатилась. И отказываться от второго раунда переговоров я не собиралась. Наоборот, меня тянуло пройти чуть дальше по лезвию ножа. До острого кончика, а потом броситься обратно и сесть на рукоятке, чтобы полюбоваться отблесками звезд на стали.

Земо был прав… Небесные тела украли мой разум… Ай, и черт с ним! Может, какие усовершенствования внесут — лишние дыры заделают, а то ветер в голове, как у себя дома гуляет!

Ушастый настиг меня возле яблони. Схватил в охапку, поднял в воздух и закружил, хохоча вместе со мной. Вдоволь навертевшись, мужчина поставил меня на землю. Мы качнулись и едва не упали на влажную от росы траву. Дальше… Кому-то из нас следовало сделать шаг навстречу другому или же назад, чтобы не неволить. Не принуждать.

Ветер. Прошуршал мясистыми листьями дерева, обдал нас ароматом жареного мяса, дыма от костра и спутал наши волосы. Он подсказывал и торопил нас. Просил не упустить мгновение, ведь другого может и не представиться…

Медленно Аайю взял мою ладонь, поднес ко рту, коснулся губами каждого пальчика и произнес шепотом, глядя мне в глаза:

— Не окажете ли мне честь, леди…

— А это вы здесь делаете, а?

Сверху вспыхнул свет. На ветке дерева, обхватив ствол руками, сидел Профессор. Его шляпа съехала на затылок, волосы прошлогодней соломой торчали во все стороны, а рубашка была одета наизнанку и вдобавок неправильно застегнута. Я покраснела, вырвала ладонь из рук Аайю и отскочила от оборотня на метр.

— На звезды любуемся… — прошипел земо. Он и не думал скрывать раздражение, вызванное вторжением Профессора в его личную жизнь, чьи акции пошли в гору.

— Лись… — поправила я его.

— Ну, так давайте втроем … ться? — предложил Профессор, спрыгнул с ветки и предусмотрительно встал между мной и блондином. Не поняла… У него же с Аайю любовь и полное взаимопонимание. Когда успели бежавшую мимо кошку не поделить?

— К сожалению, не получится, — с притворной горечью в голосе произнес Аайю. Его фигура поникла, уголки губ опустились вниз, но я была уверена, что оборотень не более чем притворяется.

— Это еще почему? — удивился брат. Парнишка, нахохлившись, с подозрением взирал на земо.

— Видишь ли, мой мальчик, любоваться звездами вдвоем — это наслаждение, втроем — эстетическое извращение! Но тебе этого не понять… — заключил ушастый.

— Потому что я маленький? — Профессор сжал кулаки и слегка присел. Взглядом он искал на лице блондина подходящее место для удара.

— Потому что ты в искусстве ни Эльги не разбираешься! — прикрикнул на мальчишку земо, дал ему подзатыльник, чтобы тот больше не задавал глупых вопросов.

— По кроватям? — спросила я неуверенно.

Настроение звало петь, танцевать и совершать прочие глупости, присущие молодому одинокому женскому организму, раззадоренному обещаниями ласки. Сердце требовало ритма отбойных молотков, душа жаждала огненного костра эмоций, а разум просил шведского стола новых впечатлений. Однако, в одиночестве нарушить запрет и заявиться на свадьбу не давало чувство стадности. За компанию не так страшно и ответственности меньше: всегда можно решение на другого человека свалить.

Оборотень кивнул, затащил упирающегося Профессора в дом, по пути рассказывая ему сказку про барана и шашлыки. Видимо, с каким-то смыслом, но очень глубоким. Я понять его не смогла.

В отведенной нам комнате мы разделись и улеглись на широкой кровати: брат развалился посередине, раскидав конечности в форме морской звезды. Блондин тоже не бедствовал — отвоевал себе две третьих одеяла и пять маленьких подушек. Я же скромно притулилась на краю, укрывшись куском простыни, вытащенным из-под матраса, и честно попыталась уснуть.

Через час поиска сокровенной истины бытия на потолке я сдалась. Тихо соскользнула с постели, прихватила вещички и опрометью рванула на звуки веселья. На улице натянула рубашку поверх корсета, который не отважилась снять перед сном, вспомнила о забытых у двери туфлях… Махнула рукой, стащила носки, повесила их на забор и отправилась отмечать свадьбу оборотней босиком.

С нечесаными волосами, развевающейся широкой юбкой до щиколоток и рубашке с вышитыми на белом льне крупными ярко-красными маками я напоминала себе цыганку. Медведя бы еще на поводке для полного комплекта…

По мере приближения к веселью я ускоряла шаг и в итоге влетела в толпу развлекающихся уже на бегу. Меня поприветствовали радостными возгласами и потащили играть в "ручеек". Менялись лица, руки, местоположение в теле живой змеи. Партнеры, разгоряченные алкоголем с добавлением сока волшебной травки, делали комплименты и норовили потрогать не только протянутую им руку. Мужчины посмелее дотягивались и до талии и до того, что немного ниже. Впрочем, границ дозволенного они не переходили.

Пройдя весь "ручей", я раскланялась с очередным незнакомцем и подошла к уставленным едой столам перекусить и глотнуть вина. Совсем чуть-чуть. Исключительно для поддержания тонуса, ибо веселиться гости молодой пары планировали до утра, а то и на следующий день. Я же собиралась веселиться два, три, четыре… В общем столько, сколько получится…

Я поставила на стол пустую бутылку, расстегнула рубашку, завязала ее узлом под грудью и тряхнула волосами. Чтобы такое прикольное отчебучить? О! Сейчас спою…

— Посторонись… — размахнувшись, я освободила себе пространство на столе. — Помоги-ка… — парень с цветочным венком в волосах помог мне забраться на стол. — А-а-а, о-о-о, у-у-у-у, ы-ы-ы… — распелась я. — Тишина в концертном зале! — гаркнула я во всю мощь тренированных плаванием легких. — Начинаем передачу по заявкам радиослушателей…

И я начала. Спела "Ах, эта свадьба" авторства Муслима Магомаева, затем "Мы желаем счастья вам", разбавила "Ах, какой женщиной", добавила Глюкозы "Свадьба, свадьба" и присыпала сверху "Лепестками белых роз". Почувствовав, что в горле начинает першить, я свернула выступление, с благодарностью приняла из рук своего помощника бокал с полыхающей закатом жидкостью и залпом осушила его. И разбила на счастье. Об чей-то лоб…

— Женюсь! — выдохнул поклонник моего таланта. Тот, что носил на голове украшение из цветов.

— Так ты уже! — загомонила толпа.

— Так второй раз! — он лихо сорвал с головы венок и нахлобучил его на мою голову.

— А выкуп за невесту?! — я ему так просто не отдамся. Минимум за полконя и целое царство впридачу!

— Сто пятнашек! — парень улыбнулся и распростер объятия.

Уже бегу, милый, только таран поглажу и рюшечками его украшу, чтобы зубы не так больно было выбивать.

— Да ты за меня пятьдесят отцу дал! — сквозь толпу протиснулась девушка в белом платье и с таким же венком, как у парня, на голове.

— Кто больше?! — вмешалась я в назревающий конфликт. — Я не только петь умею!

— Сто пятьдесят! — поднял руку полосатый земо. Седина в его волосах была ему очень к лицу. Ничуть не старила. Придавала некий шарм зрелости.

— Папа! — возмутилась невеста.

— Что папа? Я уже три года как разведен! — полосатый пожал плечами.

— Двести! — вперед вышел кудрявый парнишка в кожаной жилетке и с янтарным ожерельем на шее. А это идея…

— Двести раз, двести два… — я загнула четыре пальца. — Беру также лошадьми и украшениями! А еще допустимо рассчитаться в кредит! — я пошатнулась, но чьи-то руки поддержали меня и помогли восстановить равновесие. Я, пожалуй, не монастыри и школы нравственности в Ином открою, а буду мастер классы девушкам на выданье проводить.

— Это как, в кредит? — из толпы попросили разъяснить непонятное для земо слово.

— Э-ле-е-ментр-рно, Ватсон! Сегодня говоришь, что отдаешь тысячу пятнашек, а завтра платишь тысячу сто. Кредит на очень выгодных условиях: всего под десять процентов! В день!

— Двести пятнадцать… Двести двадцать… Два барана, четыре петуха и слиток серебра весом на кило… Тебя на двух тещ меняю… А я на жену и две дуры-дочери впридачу… — разошлись мои женихи. Эдак мы до рабства скоро договоримся. Надо бы обуздать их прыть.

— Живым товаром не беру! — я махнула рукой сверху вниз, обозначая твердость своих намерений. Второй счастливчик свалился с ног, получив от меня добрым словом в виде зажатой в руке бутылки по голове.

— Это судьба! — умилился жених, деловито заталкивая тело невесты под стол.

— А, по-моему, злой рок… — побормотала я себе под нос, принимая подарок от отца невесты, при этом мужчина косился в сторону жениха, глазами и жестами призывая успокоить и данного индивидуума. Проклятие, вино жалко: бутылка-то полная.

— С-секундошку, ща перелью в другую емкость, — я подмигнула полосатому.

Мне он понравился, но не давала покоя его вторая ипостась: ладно в енота перекидывается, а если в скунса?! Мне с ним первую брачную ночь в противогазе проводить?! Я принюхалась. Нос ничего, кроме запаха алкоголя и жареного на костре мяса не уловил. Вспомнив об обещании, я приложилась к бутылке и в три захода выхлебала половину.

— Последнее предложение нап-помните… — а завтра напомните сегодняшний вечер, а то моя память вместе с вином где-то на дне желудка плещется.

— Две с половиной тысячи пятнашек, четыре коня, шесть килограмм янтаря и три десятка свиней! — гордо выступил вперед отец невесты.

— С-спасибо… — сдавленно выдохнула я.

Господи, помоги! Что я буду делать с тремя десятками свиней???

— За что? — спросил почти победитель в бескровной драке.

— За то, что считаете меня лучше свиней… — я расчувствовалась.

Женщина склонна к частым сменам настроения. Пьяная женщина в особенности. Молнию назад я лихорадочно соображала, куда деть пару тонн будущей солонины в бочонках, в следующий миг размышляю над щедростью незнакомца.

Для них деньги — тьфу, мусор! А свиньи — это да, сила! Оборотни в деревнях натуральным хозяйством богаты. У кого больше скотины, земли, тот зажиточным считается. Получается, полосатый мне не стадо немытых хрюшек подарил, а ферму, мясоперерабатывающий завод, ателье по пошиву кожаной одежды и обувную фабрику от сердца оторвал. Я его уже почти люблю!

Я послала земо воздушный поцелуй и приготовилась отправиться следом, но заметила надвигающуюся бурю в лице Аайю, пугающего народ свирепым выражением лица, и Профессора, осторожно переступающего через напуганных. Ярко-красные светящиеся в ночи глаза, наэлектризованные стоящие дыбом белые волосы, оскаленная пасть с клыками кого угодно до позорной слабости в коленях доведут.

— П-простите, товарищи женихи, лавочку придется пр-ик-рыть, — я развела руками, — налоговая инсп-ик-ция пожаловала с ОМОНом во главе. Сейчас будут маски-шоу устраивать…

— Это как? — жених оглянулся на приближающуюся парочку.

— В двух словах не объяснишь. Это видеть и на своей шкуре попробовать нужно, чтобы понять, — я присоединилась к оборотням, отдыхающим под столом. Скоро здесь самое безопасное место будет.

— Элоиза, вылезай! Не делай хуже… — прорычал блондин.

— Вот это шоу, — прокомментировала я из-под стола. Услышала звук удара, вопль и добавила тише, — а вот это маски… Завтра вы все, как Зорро станете — с повязкой из синяков на глазах…

Поднялся неимоверный шум. Земо кричали, суетились. Мимо моего укрытия мельтешили ноги, хвосты, руки, уши и прочие части тела в разной степени подпития и подбития. Сверху что-то падало, разбивалось, ломалось. Потянуло гарью. Пару раз недалеко шарахнула молния, и раздались громовые раскаты. Кого-то проклинали, кто-то проклинал в ответ, а другие успевали язык проклинающего бантиком завязать до окончания фразы. Я же сидела под столом и не высовывалась.

Только руку на мгновение протянула, миску с едой и бутылку с вином нащупала, под стол затащила, со спящей невестой чокнулась и за ее здоровье выпила. И закусила, соответственно. Не пропадать же салату с копченой уткой.

Оборотни буянили долго. Я протрезветь успела, опять опьянеть и приблизилась к состоянию свежеподнятого зомби, когда земо успокоились. Половина гостей полегла в честной драке, вторая половина делала вид, будто ничем не отличается от первых и делала попытки трусливо расползтись по кустам под прикрытием тел менее удачливых соотечественников. Я решила последовать их примеру. Пройдет пять громов, Аайю отдышится и на меня сезон охоты откроет. И ведь поймает, паразит эдакий. Уму-разуму учить начнет. А мне сия наука, как мертвому припарки — краше не стану, зато мозги всякой фигней и чувством вины замусорю.

Стол опрокинули, и я осталась без защиты. Одна одинешенька перед суровым ликом Повелителя Кнута и Пряника. Один сапог на ноге Аайю отсутствовал. Брюки порваны. Костяшки пальцев сбиты. Рубашка на ниточках болтается. Грудь покрыта царапинами и укусами. Нижняя губа распухла. На скуле сияет королевских размеров синяк. Волосы слева неровно оборваны, словно земо серпом приласкали. Правое ухо закрутилось в трубочку. На носу блондина я разглядела полукружья от зубов.

— Осознала! — я потупила взгляд, опустила руки и вкопалась пальцами в землю. Вдруг могилку успею вырыть? Или подземный ход на противоположную сторону планеты.

— Что? — с вкрадчивой интонацией кота-убийцы произнес оборотень.

— Все!

— Что все?! — взвыл блондин.

Давай, Элоиза, поднажми. Еще немного, и у него котелок перегреется, а там и до инсульта рукой подать.

— Точно не знаю, но явно нечто глобальное и кармическое, вследствие чего моему разуму недоступное.

Я прижала руки к груди, сложив их в молитвенном жесте, и воззрилась на земо глазами новорожденного теленка. После применения этого сильнодействующего средства мозг мужчины обычно деградирует до амебообразного состояния и становится управляемым, но передо мной стоял крепкий орешек.

— То есть осознать — осознала, но ничего не поняла?! — раскусил мою уловку блондин. Умный, сволочь. У него точно диплом магистра по практическому блондинковедению есть.

— В точку! — я поспешила согласиться.

Спор с вооруженными когтистыми и клыкастыми фактами выглядит, по меньшей мере, невоспитанно, по большей — банально глупо. Я быть может и глупая, но банальной меня назвать нельзя.

— Я тебя убью! — земо наклонился и потянулся к моей шее.

Глядя на его дышащую гневом фигуру, я поверила. Я подивилась выдержке Аайю. Другой бы на его месте без разговоров достал строгий ошейник, цепь и приступил к жесткой дрессуре, а он в себе силы поговорить нашел и только потом перешел к крайним воспитательным мерам.

— Только не больно и не до смерти! — разрешила я, увернулась, проползла между ног ушастого, успешно застряла — он сжал колени, получила обидный шлепок по заднице, дернулась и освободилась, опрокинув оборотня на спину.

— Я теперь понимаю желание Айриса упрятать тебя в подвал замка! Вернусь, дополнительно посоветую стены укрепить и никого к тебе не допускать! Ты на ровном месте умудряешься навоз находить, да такую кучу, что только уши чистыми остаются! За день отдыха я устал так, как не уставал за год работы! Что надо сделать, чтобы ты меня пожалела?

— Но я же не специально… — и для убедительности хлюпнула носом, а в душе дрожала и звенела ликованием каждая струнка: достала, достала, я его достала!

— Не плачь! — спохватился Аайю, приподнялся на локте, окинул меня испытующим взглядом и лег обратно. Руки под голову подложил. — Хотя плачь. Мне безразлично. За один день ты трижды довела меня до бешенства, дважды до мыслей о самоубийстве, дала ложную надежду на особые отношения, отняла ее, заставила испугаться до потери сознания, приревновать ко всему мужскому населению деревни… даже к псам, лошадям и свиньям!!! Твои слезы мне не страшны, — заключил мужчина.

Ладно. Ядерную атаку отменяем, разработку Скайнет заканчиваем, судный день из календаря вычеркиваем. Терминатор мне попался… бесчеловечный какой-то! Как с таким мир спасать? Этот ради спасения человечества в кипящую сталь не прыгнет, скорее меня туда столкнет. В цеху поминки организует и на пару с шефом по стопочке водки опрокинет. За избавление.

— А предложение сделать что-нибудь для меня в силе? — я перекатилась под бок земо.

— Да…

— Тогда донеси меня до кровати. Сама я к первым петухам до нее доползу… — я положила руки на грудь блондина, на руки подбородок и поймала взгляд оборотня. Провела указательным пальцем по его разбитой губе.

— Знаешь что? — ушастый грубо скинул меня на землю. — Ползи ты… желательно в другую от меня сторону!

Ах, так! Я рассердилась. И решила поработать исполнителем желаний. Позвала Профессора и предложила ему немедленно отсюда смотаться. В противоположную от Аайю сторону. Сонный, а потому туго соображающий братишка, по мановению руки переместил нас в другие декорации: голая черная земля, окруженная острыми пиками молодых гор, сухой воздух без вкуса и запаха и абсолютная тишина… Что это за место?

Я погладила по голове уснувшего на моих коленях брата, свернулась вокруг него калачиком и уснула, убаюканная первыми лучами восходящего солнца, в полной уверенности, что здесь нам опасаться нечего. Эта долина… она не мертвая, она просто никогда не была живой…

 

Глава 9

Братишка проснулся и разбудил меня. В Нигде, именно так я пока решила называть местность, царил полдень, отчего неприветливая местность стала напоминать мне постядерный пейзаж из романов о технологическом апокалипсисе. Выбеленный солнцем горизонт, сухая растекавшаяся земля, ветер, гоняющий мелкую серую пыль, и устремленные в небо вершины гор. Ни единого зеленого ростка, зверушки, птички. Ничего…

Здесь не только не ступала нога человека, здесь ничья нога не ступала. Никогда.

— Где это мы? — спросила я у Профессора. Сын местного то ли божества, то ли проклятия должен знать. У него не голова, а библиотека, только он туда редко заглядывает.

— Похоже, нас занесло в Шеговы пустоши. Я всегда сюда отправляюсь, когда нет сил выносить присутствие живых существ, — парень потянулся, широко зевнул, щелкнув зубами.

— Что за Шеговы пустоши? И почему они мертвые?

Эльга, эльгаши, Шеговы… Есть между словами нечто общее. Наверняка без нашей общей прародительницы здесь не обошлось.

— Не знаю. Я сам о них первый раз узнал, когда по ошибке не туда телепортировался. Говорят они такими стали после того, как эльгаши исчезли. Раньше здесь жили и люди, и арчайлды, и земо, а теперь никого нет. Есть предположение, что это наказание Эльги за жестокость по отношению к эльгаши, но точно неизвестно.

— И насколько они велики? — у меня защемило сердце. Перед внутренним взглядом, словно кадры из яркого кинофильма, встали картины: босоногий земо бежит навстречу распахнутым объятиям отца, старушка-человек сидит на лавочке перед раскрашенным в оранжевый цвет домом и щурит подслеповатые глаза, разглядывая внуков, молодая женщина крутит тугой ворот колодца…

— Все… Они занимают все пространство, кроме небольшого островка жизни, где ютятся все существа Иного. Три четвертых материка. И в океане тоже самое, за архипелагом лонморков. Водяных вообще мало осталось… — в голосе мальчишки прозвенела грусть. — А арчайлды недавно заметили, что Шеговы пустоши расти начали… Мне кажется, наш мир умирает, Элоиза… — не по-детски серьезно произнес Профессор.

Я искала ответ на вопрос: зачем я здесь. Человек из другого мира. Со своим мировоззрением, укладом жизни, насущными потребностями, наконец! Если брат прав, в чем я не склонна сомневаться, то, может быть, у меня получится что-то изменить и вернуть мир тем, кому он должен принадлежать? Смерть в качестве хозяйки мне не нравится…

— Почему вы ничего не делаете? Почему ты ничего не делаешь? Ты же эльгаши!

— А что я могу? — парень отреагировал излишне резко. — Думаешь, не пытался? Пытался! И не раз. Только не выходит ничего! — он засунул руки в карманы бридж и сгорбился.

— Ты не пробовал спросить у Эльги напрямую? — я поднялась. Развернула парня к себе и пальцем поддела его острый подбородок.

— Живым к ней хода нет, а я живой, сестричка. У меня бьется сердце. Я дышу. Мне здесь нравится. Умирать я пока не собираюсь. Подрасти бы… А то завидно немного. Мне два с половиной века, а я с девчонкой ни разу не целовался! — возмутился Профессор.

— Ты только о себе думаешь! — упрекнула я брата.

И как удивительно точно упрекнула! И не он один заслуживает подобного упрека. Айрис, Аайю, Риш, Край — все законченные эгоисты. Они делают что-то для других, потому что должны, но между должен и хочу огромная разница. Если сложить это и информацию о войне, которой поделился шеф, то возможно Шеговы пустоши — наказание за эгоизм? Не слишком ли круто…

— Еще о тебе, — брат ударил меня по руке, заставив отпустить его. — Не понимаю, какие ко мне претензии? Все, что мог, я сделал. Остальное во власти Эльги. Вот пусть она и разбирается! Только она пропала куда-то. Даже мне в Храме не отвечает…

Судя по всему, он действительно не понимал. Или заблуждался. И заблуждался совершенно искренне. Осознав, что переспорить Профессора сейчас невозможно, я решила не давить на него. Потихоньку соберу недостающую информацию, проанализирую ее и тогда буду действовать. По обстоятельствам. Умирать и мне не хочется.

— Отправляемся, — я развязала рубашку, отряхнула юбку и дернула брата за рукав.

— Куда? — он развел руками.

— Сперва за Аайю, потом к арчайлдам. Надо же посмотреть на сих диковинных зверей, с которыми меня спутали.

Профессор захохотал.

— Послушай, да тебя с ними спутать мог тот, кто их ни разу не видел. Вы, как небо и земля, совершенно разные! — пояснил сквозь слезы парень.

— И что смешного? — я недовольно посмотрела на него, сложив на груди руки.

— Увидишь, сама поймешь…

Без предупреждения братишка открыл телепорт, схватил меня за руку и провел через воронку. Я едва успела сгруппироваться, ибо предчувствовала очередной промах, но, что он будет таким, и предположить не могла. Мы вынырнули из телепорта в большой деревянной бочке с холодной водой… которая стояла в бане… где в этот момент принимали оздоровительные процедуры… с десяток оборотней. Мужского пола!

Примерно две секунды мы немо смотрели друг на друга. Вернее, они разглядывали мою голову, а я против своей воли смотрела на выставку разнокалиберных причиндалов перед собой. А после мускулистые суровые земо по-бабски завизжали и прикрылись. Кто веником, кто шайкой, кто мылом… А кто и ковшиком с горячей водой…

— Извините, — пробормотала, закрыв глаза. Как бы со стыда не сгореть. Уши, кажется, дымиться начали.

Я стала вылезать из бочки, запуталась в юбке и опрокинула бочку, окатив мужчин холодной водой. Бедолаги запрыгнули на лавки, решив, что таким образом спасутся от меня, но их расчеты не оправдались. Не выдержав лишнего веса угнездившихся под потолком дятлов, дерево заскрипело, затрещало и развалилось на доски, гвозди и бруски. Второе извинение я торопливо приносила, выбегая через дверь в предбанник, оттуда на улицу. Брат бледной тенью следовал за мной по пятам.

Я стремглав промчалась по огороду: проредила какие-то колючие кусты, потопталась по неопознанной ботве, распинала зреющие кочаны капусты, обогнала петуха, гоняющего по двору куриц. Притормозила возле окна дома и спросила у компании чаевничающих женщин:

— Дом Ирвинги направо или налево?

— Через дорогу… — ответили опешившие женщины.

Я кивнула на прощание и направилась по указанному пути. У калитки до моих ушей донеслось:

— Пойдемте-ка, бабоньки, наших мужей проверим. Что-то мне их "мужские" посиделки в бане не нравятся. Не голыми ли чужеземками они там здоровье поправляют?! Маська, кочергу прихвати! Да не ту, что полегче, а ту, что потяжелее будет!

Я хотела было внести ясность, но Профессор знаками меня остановил. Нечего к ним соваться, пускай между собой отношения выясняют. Мы ни в чем не виноваты. Ага, особенно не виноват брат, как всегда переправивший нас не туда и не вовремя. На день рождения подарю ему навороченный GPS-навигатор, дабы не промахивался больше. Я против оказаться однажды на дне морском или в жерле вулкана.

Мы перебежали через дорогу, ворвались в дом и с порога позвали Аайю. Блондин не откликнулся. Брат побежал осматривать выделенную нам комнату, а я прошла на кухню.

За гладко оструганным столом, с отметинами от горячей посуды и острого ножа, сидела вся семья оборотней в сборе. Перед каждым стоял стакан с мутной жидкостью, посередине мрачного треугольника — откупоренная литровая бутылка.

— Кого хороним? — громко воскликнула я, пытаясь развеселить хозяев дома.

— Мужика твоего. Все, нет больше Аайю… — голова Ирвинги соскользнула с кулака и опустилась на стол. Уткнувшись в сгиб локтя, женщина протяжно всхлипнула.

Я, где стояла, там и села. Сердце изумленно бомкнуло и решило закончить на сегодня трудовую деятельность — оторвалось и шлепнулось куда-то в район таза.

— Тело где? — с хрипом спросила я. Легкие пытались компенсировать отсутствие сердца, взяв на себя дополнительную нагрузку.

— Ушло… — задумчиво произнес муж Ирвинги.

Э-э-э… Я зажмурилась и потрясла головой. Вдруг у меня слуховые и зрительные галлюцинации? Не могут же трое взрослых оборотней: а) пьянствовать в середине дня, б) нести чушь со скоростью курицы на птицефабрике. Трупы не ходят! Трупы лежат себе спокойно в земле и никого не трогают! Однако… троица зеленых алкоголиков никуда не делась. Только алкоголя в бутылке уменьшилось.

— Куда ушло? Тело…

Раз это не галлюцинации, буду прояснять ситуацию. Быть может в Ином у мертвецов традиция такая — прогуляться перед похоронами. С друзьями попрощаться, родственникам руку пожать, кредитору фигу показать, жену напоследок "порадовать"… Да мало ли какие дела у покойников могут быть? Они же о них на каждом перекрестке не кричат!

— Да кто ж его знает. Кот же… В щель или под куст забился и ждет своей последней грозы горемыка…

— Так он еще жив?! — в моей голове мысли устроили шоу грузовиков: они выезжали на встречку, путаясь в предположениях, с жутким грохотом сталкивались, переворачивались, рассыпавшись на отдельные слова и собирались в нереальные конструкции наподобие: Аайю умер, но его тело живо и где-то ходит…

— Да… Нет… Не знаю… — последовало три разных ответа.

Я хихикнула. Безумие-таки заразно и передается воздушно-капельным путем через пары алкоголя.

— Элоиза, Аайю нигде нет! — на кухне появился Профессор.

— Ну-у-у… — протянула я задумчиво, — где-то он есть! И чем быстрее мы его найдем, тем лучше для него будет!

Я встала. Подхватила растерянного брата под руку и вывела его во двор. Там, используя доходчивые выражения, изложила проблему. Парень впечатлился. Подвис. Брат открывал и закрывал рот, пытался выразить чувства жестами, но потерпел неудачу. Сполз по перилам. Спрятал лицо в коленях и разрыдался. Та-а-ак! Блондина реально проще похоронить, чем спасти!

Я оставила плачущего Профессора и выскочила на улицу. План действий сложился, как только я заметила стайку ребятишек, играющих в салочки. Свистнув, я привлекла их внимание. Когда они подошли ко мне, я дала им задание, пообещав наградить охапкой леденцов, если ребятишки его успешно выполнят. Самостоятельно обыскать деревню мне не под силу, а дети все закоулки наизусть знают, поэтому я и подрядила их найти белого кота с черными полосами на хвосте.

Детишки принялись за дело с должным усердием. Спустя грозу они принесли мне семь животных нужной расцветки. И около пятнадцати котов не подходящих под мое описание. А также трех поросят-альбиносов, четырех рыжих флауров и одну крысу! Всех, кроме крысы я отправила обратно, тем более за ними хозяева пришли с намерением вкатить мне иск за присвоение чужого имущества. Жаль, крысу возвращать никто не спешил…

С помощью детей я занесла всех котов в дом и тщательно осмотрела их. Определить Аайю не смогла ни по первичным половым признакам, ни по поведению: они все одинаково возмущались, когда я им под хвост заглядывала. Немного подумав, посоветовавшись с воспрявшим духом Профессором, я приняла решение лечить всех сразу. На всякий случай. Но вот отчего? Животные, в принципе, выглядели соответственно своему образу жизни: эдакие румяные супермены с мартовской жаждой размножения в глазах…

После короткого брэйнсторминга мы постановили лечить их от всего. Вдруг Аайю мужественно притворяется здоровым, чтобы нас не расстраивать? Я сбегала на кухню, растрясла Ирвингу. Местонахождение аптечной корзинки она выдала, практически не пререкаясь. Только просила умеренно некоторые дорогостоящие настои пользовать. Знала бы она, на кого я их переводить собралась…

Я достала с верхней полки стеллажа в погребе тяжелую корзину, втащила ее в дом и доволокла до спальни, где Профессор временно устроил не то лазарет, не то колонию строго режима. Мой добрый и сострадательный брат стреножил котов, как обычно стреноживают лошадей. Разложил на столике пугающие инструменты: щипцы, набор тонких отверток, коллекцию узких длинных ножей, маникюрные ножницы, салфетки, полосы чистой ткани…

Заметив мое удивление, парень снизошел до пояснений:

— Если лекарства не помогут, то мы из семи одного-то соберем.

В смысле из семи одного? Я представила себе проснувшегося после такой операции блондина и его скромный вопрос: Элоиза, ты не подскажешь, почему у меня ноги в буквальном смысле от ушей растут? И обе левые?

Надо, чтобы лекарства помогли!

Я вытащила из корзинки лекарства, расставила рядом с кроватью батарею пузырьков, закатала рукава и принялась потчевать животных лекарствами: от запора и диареи, от простуды и для укрепления костей, против ломкости костей и для пышности шерсти, а также от насморка и при женских ежемесячных недомоганиях. На всякий случай! Ну, и валерьянки. От сердца. На голову котов я приложила холодный компресс. На животах закрепила горячую припарку. Хвосты упаковала в шину, чтобы не сломали. Слишком сильно они ими дергали.

К вечеру в ходе лечения наступил переломный момент — коты перестали подавать признаки жизни. Все семеро. Потерявший последнюю надежду братишка поплелся на улицу копать яму, а закончив сие дело, сел в углу комнаты надгробным памятником, изредка протяжно вздыхая.

— Твою ж ты Эльгу…

Раздалось с улицы. Следом послышались шаги по скрипучему крыльцу. Мозг воспринимал звуки отрешенно: что-то происходит, но настолько неважное, что можно не обращать внимания. Правда, реальность думала по-другому.

— Итить за ногу через плечо! — мужчина растянулся на полу в озвученной позе. — Совсем озверели? Зачем дверной проем лопатой перегораживать и ямы прямо на дороге рыть?!

Я обернулась посмотреть, кто такой настойчивый ломится через мое горе и обомлела, увидев раскоряченного буквой омега Аайю. Изогнув длинную шею под нечеловеческим углом, земо недобро смотрел на меня, ожидая ответа.

— Х-хороним… — вид живого и относительно здорового блондина привел меня в состояние замешательства.

— Кого? — не понял оборотень.

— Тебя. А с утра поминали…

Земо извернулся, встал и подошел ко мне.

— Что делали? — нахмурив брови, он наклонился ко мне.

— П-поминали. Словами… Разными… Ирвинга и ее мужья сказали — ты умирать пошел, а я тебя нашла. Всех семерых "тебя". Лечу вот теперь, а ты живой. Кого же я тогда лечу?

— Элоиза, ты в своем уме? — Аайю по-отечески обнял меня за плечи. — Да, я почувствовал себя нехорошо, но прошло не так много времени, чтобы я загибаться начал. К тому же, я был уверен, что ты за мной вернешься. Элоиза, ты можешь быть кем угодно, но не живодером. Хотя… — блондин бросил многозначительный взгляд на связанных кошаков. — Я уже начинаю сомневаться. Определенно, задатки палача в тебе есть! Вы зачем животных настойками на спирту напоили и валерьянкой залакировали? К ним уже белочки со всех окрестных лесов в гости собрались! — земо наставил на меня указательный палец в обвинительном жесте.

— Ты… — я ощутила приближающийся приступ истерики. — Ты… Я ведь о тебе беспокоилась, жизнь тебе спасала, а ты… Хоть бы спасибо сказал! — на глаза навернулись слезы.

Истинно мертвяк! Горбушка зачерствелая! Искусственный разум в чашке с недельным чаем! Я закрыла лицо руками и рванулась к выходу. В дверях запнулась о лопату, выскочила на крыльцо, оттуда на дорогу, где и осталась, угодив в вырытую моим братом яму. Вселенская несправедливость какая-то!

Если до падения слезы капали, то после потекли полноводной рекой. Обида, раздражение и накопившаяся усталость сработали катализатором, заставив меня забыть обо всем и отдаться во власть женских инстинктов.

— Элоиза! Хвала Эльге не ушла далеко… — ушастый подошел ко мне, сел на корточки и по-отечески обнял. — Эй, ты чего расстроилась? Из-за моих слов, да? Забудь, дураки же на умные вещи внимания не обращают!

Нет, я его с потрохами съем, а если не влезет, то хотя бы понадкусаю, чтобы неповадно было над маленькими и умом скорбными издеваться. Я подняла от земли голову и посмотрела на скалящегося самодовольной улыбкой земо.

— Вообще-то, данная поговорка звучит по-другому: умные люди на дураков внимания не обращают. Вот и я не буду! Кыш отсюда, мерзавец полосатый. Я, может быть, единственный шанс расслабиться и скопом все горести выплакать раз в месяц получаю, а ты его отобрать хочешь. Фиг тебе: плакала, плачу и плакать буду! — я сбросила назойливую руку оборотня, которая успела с плеча переползти на талию.

— Да я не возражаю… — Аайю скосил на меня глаза, хмыкнул в кулак и перебрался на крыльцо. — Реви сколько влезет, а посмотрю. Покараулю, чтобы никто не мешал. Прошу, леди, приступайте! — блондин подпер кулаком подбородок и приготовился слушать.

Я сосредоточилась и… ничего не получилось! Черт бы побрал этого оборотня!

— Я не могу, когда ты на меня смотришь! Я стесняюсь! — топнув ногой, я сложила на груди руки и отвернулась от блондина.

По правде говоря, желание плакать пропало. Зато появилось навещать ушастого на регулярном основе. В смысле раз в год. Точнее, его могилку. Сорняки выполоть, цветочки посадить, оградку от пыли протереть…

Не понимаю, почему многие кладбища боятся? Я их люблю. Ночь, полная луна, ветер между крестами завывает, запашок характерный от пластиковых венков, припозднившиеся прохожие, рискнувшие здоровьем путь до дома срезать… Идиллическая картина!

Я с детства мечтала сторожем на кладбище стать и в юности активно к этой стезе готовилась. Сидишь, бывало, в полночь на могильном холмике в компании таких же мечтателей, человека поджидаешь. На плечах черный плащ, глаза красными линзами горят, во рту запасная дедушкина челюсть, к голове мамина икебана прикручена, а к пальцам карандаши скотчем примотаны. И когда прохожий к засаде подойдет, то орешь дурным голосом: подайте нищему упырю печеночки на пропитание!

От нас ни одна жертва на своих двоих не уходила. На скорой помощи обычно увозили, кое-кто до ближайших свободных апартаментов сам доползал, некоторые, не сходя с места, пытались к старожилам подселиться…

— Элоиза, ты о чем задумалась? — встревожился Аайю.

Мечтательная улыбка сползла с моего лица. Скорчив обиженную мину, я развернулась к земо и сказала:

— Красную мантию палача примериваю!

— О, я вижу уловка сработала, — мужчина послал мне неожиданно нежную улыбку. — Ты уже успокоилась. Пойдем в дом, спать пора…

Оборотень оборвал себя на полуслове. Развернул уши в сторону деревенских ворот и застыл, прислушиваясь. Фигура утратила вальяжность, поза стала напряженной. Земо подошел к калитке, высунулся наружу, посмотрел налево и вернулся ко мне.

— Элоиза, быстро за братом. Нам пора сматываться! Сюда гвардейцы Айриса пожаловали. Обучил доносчиков на свою голову! — ушастый саданул кулаком по перилам крыльца.

— Даже упрашивать меня вернуться к своему шефу не будешь? — бросила я через плечо, обернувшись в дверях.

— Не в этот раз. У меня было время подумать, Элоиза, принять решение. Пожалуй, я за тебя поборюсь. Только не долго сопротивляйся, мышка моя. Интерес — вещь весьма быстро проходящая…

Времени на возражения не было. На выражение согласия с циничным заявлением Аайю тоже. Я ему позже извилины ватными палочками прочищу. Засорились видимо, раз он на меня охоту объявил. Заглянув в комнату, я позвала тактично подслушивающего ссору Профессора. Он сунул в карман пару пузырьков из запасов Ирвинги, посадил на плечо крысу и присоединился ко мне и земо на улице.

— Только не в баню! — я протянула парню руку.

— И не в воду! — добавил блондин.

Мальчишка фыркнул, сжал наши ладони и активировал заклинание.

Вокруг нас заискрилось синее поле.

Гвардейцы сорвали калитку с петель, но не успели считанные мгновения. Испустив троекратный победный вопль, мы исчезли из Долины и материализовались…

— Все, как заказывали: ни воды, ни бани! — Профессор был доволен перемещением.

— Угу… — отозвался угрюмым филином Аайю. — Не помню, чтобы я про решетки, замки и одиночные камеры в тюрьме упоминал!

Брат возмущенно засопел. Наверняка руки на груди скрестил, по-турецки сел и пытается взглядом дырку во лбу блондина просверлить. Я вздохнула, приподнялась на локтях, перевернулась на живот и… решила не вставать. А зачем? Немного зная характер власть держащих в Ином, я предполагала, что ни хитрость, ни подружка ее магия не помогут нам отсюда выбраться.

— Может хватит на меня смотреть? — не выдержал Аайю. — Мне в туалет надо, а я не могу, когда на меня смотрят! — справа послышалось шуршание. — Вот молодец! — похвалил брата Аайю. — И это… уши заткните, чтобы не подслушивать…

Я засмеялась. Мигом слетела с кровати, прислонилась к решетке и громко крикнула:

— Кажется дождь собирается, Профессор, ты часом зонтик не захватил?

— Думаешь, будет ливень, сестричка? — подключился к развлечению парень. — А по-моему дальше мелкой измороси дело не пойдет! Кстати, зонтика нет, но могу дождевичок одолжить! — хихикнул братишка.

— Вы успокоитесь или нет?! — рявкнул блондин, подошел к решетке и погрозил мне и Профессору кулаком. — Шутники. Я посмотрю на тебя Элоиза, когда тебе дыра в полу понадобится… — ласковый голос ушастого обещал неземное блаженство.

Как выяснилось, для него одного. Осмотрев тюремную камеру два на три метра, я обнаружила отмеченное белым крестиком место в углу камеры. В центре перекрещивающихся линий зияла неопрятная дыра, над которой вились несколько мух. Ни за что! Я и близко к этому насесту не подойду!

— Братишка, вытащи нас отсюда! — я вцепилась в решетку и потрясла ее.

— Прости, Элка, не получится. Здесь защита от перемещений вовне стоит. Сюда можно, а отсюда нет, — произнес Профессор с сожалением в голосе.

— А скажи мне, милый друг, как мы здесь очутились? Если мне не изменяет память, то мы должны были отправиться к арчайлдам. Мы достигли конечной цели нашего путешествия? — что-то большое, плохо пахнущее подсказывает мне…

— Нет… Но половину пути преодолели! — с энтузиазмом заявил брат.

В камере напротив клетки Профессора зааплодировали. Я скрипнула зубами, отпустила решетку и, заложив руки за спину, принялась ходить кругами, избегая отмеченного крестом уголка, напоминающего мне вертолетную площадку. Угу, для боевых жужащих бомбардировщиков! Интересно, крестик нарисован, чтобы в темноте не промахнуться?

Так о чем я? О путешествии. Судя по отсутствию звуков, остальные камеры пустовали. И довольно давно, раз из местной канализации не слишком сильно пахнет. Выходит, завтрака мы утром не дождемся, а через недельку уже и самого утра нам не видать. Необходимо любым способом привлечь внимание охранников с других уровней. Но как? Мне через решетку не протиснуться! Сквозь прутья только совсем маленькое животное пролезет, да где же его взять-то?

Устав бесцельно снашивать свою единственную пару обуви, я села на кровать и прислушалась к разговору Профессора и Аайю. Удочки, блесна, катушки, сети, рыбы, уха… Так они о рыбалке спорят? Нашли время!

И кое-то был со мной согласен…

— Заткнитесь!!! — раздался рокочущий бас из глубины коридора. — И без вас жрать охота так, что все кишки к позвоночнику прилипли, а вы нас байками попусту травите! — голос добавил пару непечатных выражений, закряхтел и затих.

Хорошая новость: я ошиблась! Нас таки покормят утром. Плохая новость: похоже, это будет то, чем ворота запирают. Я осознала тот факт, что стражники вряд ли неучтенным заключенным обрадуются. Если их мозги сразу не расплавятся при попытке понять, каким образом одно существо еще на три разделилось, то они точно не будут утруждать их поисками объяснений для своего начальства. Излишки после утренней инвентаризации ножом по горлу, в мешок и в воду… Они счастливы, начальство в неведении, а мы прямиком к Эльге за ответами на вопросы.

Кстати о вопросах: куда нас занесло?

Увы, ответить на него мои друзья не смогли. Профессор неразборчиво хмыкнул. Аайю признался в испытываемом чувстве де-жа-вю. Когда-то он уже видел эти стены, но память на стук в дверь не отзывалась, надежно скрыв за собой обстоятельства встречи с данными милыми уютными камерами.

— Вы в гостях у Карсимуса! — проревел наш товарищ по несчастью. — Довольны? А теперь замолчите наконец и дайте поспать!

Мы втроем его поблагодарили. Хором. Громко. Чтобы наверняка услышал и не счел нас невоспитанными людьми и эльгаши.

Значит, мы пользуемся гостеприимством старого знакомого. Уже не плохо, но и не слишком хорошо. Над моей прелестной головой нависла угроза насильственного возвращения в подвал к Айрису. И оттуда я уже не выйду. Разве что в белом платье с фатой под конвоем из десятка гвардейцев, а через девять месяцев у меня ушастые детишки родятся. Будем вместе с первой женой пеленки менять да молочные кашки готовить и на пару мужу носки в тазике стирать…

Мда, придется мне найти для разговора с кешиаром веские доводы не отправлять меня шефу обратно в подарочной упаковке с сопроводительной открыткой…

 

Глава 10

Скрип, тюк, скрип, тюк. Запах… кошачьих консервов. За годы совместного проживания с кошками я хорошо выучила запах их еды. Гадость редкостная, но они с таким удовольствием корм уплетали, что однажды я не удержалась и попробовала. Три дня не знала чем эту дрянь заесть!

Я открыла глаза, потянулась, провела языком по зубам и с сожалением отогнала мысли о пасте и зубной щетке. Сегодня буду молчать. И дышать через раз. Господи, я чувствую, как у меня во рту бактерии вандализмом занимаются — зубы кариесом, словно граффити, расписывают. Чертово средневековье! Никогда не думала, что скажу это, но… я мечтаю очутиться в стоматологическом кресле. Я даже на удаление нерва без наркоза согласна!

Я подошла к решетке, скосила глаза и увидела скрипящее и тюкающее существо. Скрипели выписывающие восьмерки практически квадратные колеса тележки, на которой стояла дымящаяся кастрюля. Тюкала деревянная нога существа, толкающего перед собой тележку.

А вот и, кхм, стража пожаловала…

Когда тележка поравнялась со мной, я поддалась на провокацию желудка и протянула руку с целью заполучить порцию варева. Вряд ли оно мне придется по вкусу, но стоит рискнуть. В крайнем случае, аппетит отобьет.

Существо заметило мою руку, достало с нижней полки тележки единственную миску, положило два половника чего-то и впрямь похожего на разогретый в микроволновке "Китекет: мясной обед" и сунуло мне. Я поднесла угощение к носу, принюхалась, обмакнула в супчик палец, затем облизнула его… Прошедшая по телу судорога едва не вывернула меня на изнанку. Есть это было категорически невозможно. Боюсь, даже крысы отказались бы от подобного угощения.

— Простите, — окликнула я существо, рассматривающего меня с дебильным выражением лица, — а свежих французских круассанов и колумбийского кофе не найдется?

Существо издало странный звук, призванный означать удивление или же отрицание, кто ж местных одомашненных инопланетян разберет, вытерло руки о кусок использованной тряпки, болтающейся на поясе вместо накрахмаленного передника, и приникло к решетке. Несколько секунд буравило меня маленькими глубоко посаженными глазками. После причмокнуло скрытыми в дремучих зарослях растительности на роже губами и потянулось к связке ключей.

Я насторожилась и отошла подальше. Не нравятся мне его поползновения…

— Ы-ы-ы-ы… — восторженно всхлипнуло существо, входя в камеру.

— У-у-у-у… — у меня получилось менее эмоционально и более нерешительно.

— М-м-м! — некто выразительно облизнулся.

— Э-э-э-э?! — мне кажется или меня насиловать собрались в добровольно-принудительном порядке?!

Дотянувшись рукой до тележки, существо придвинуло ее к двери, перегородив проход. Вытащило из кастрюли половник и направилось ко мне, похлопывая поварешкой по бедру костяной ноги. Мне не показалось. Это (!) действительно осмелилось претендовать на мою руку, ибо сердце ему и задаром не нужно. Ну, ничего. Раз оно слова не понимает, я ему на примитивном языке жестов покажу его место на эволюционной лестнице! Я подпрыгнула, вытянув руки вверх, сделала сальто вперед, растянулась в продольном шпагате и резко выбросила вперед крепко сжатые кулаки.

— Моя прэ-э-лэсть! — выдохнул скорчившийся, теперь это стало очевидно, мужик.

Я поднялась, подхватив выпавшую из руки стражника поварешку, размахнулась и саданула его по затылку. Жестокие времена вынуждают идти на крайние меры, а в общем и целом я не сторонница насильственного решения проблем.

— Спасибо за комплимент, — поблагодарила я бесчувственное тело, отцепила с пояса мужика ключи и, насвистывая под нос "Good by to romance" Оззи Осборна, отправилась освобождать из заточения своих друзей.

Кое-кого бы не мешало оставить на перевоспитание, но прижатые к голове уши, полный раскаяния взгляд и эротично прикушенная клыком нижняя губа заставили меня передумать. Освободив Аайю, я передала ему ключи, указала на камеру Профессора, а сама подкралась ко входной двери и выглянула в коридор. В поле зрения никого не было, но сверху доносились голоса и смех. Необходимо было посоветоваться.

Вернувшись к брату и оборотню, я обнаружила неприятное дополнение к нашей компании: парни выпустили на свободу настоящего заключенного. Набор грязных тряпок и длинных спутанных черных волос приветливо обменивался с ребятами приветствиями.

— Зачем?! — набросилась я на них с упреками. — А вдруг он убийца или грабитель?

— Неправда, он хороший! — возразил Профессор. Схватив заключенного за руку, братишка дал понять, что не отступится от своего решения.

— Все равно! Не мы его туда посадили, не нам и выпускать!

— Поддерживаю! — присоединился ко мне Аайю. Он с недоверием, прищурившись, смотрел на незнакомца.

— Наговорились? — буркнул тот. — Вам без моей помощи из дворца не выбраться. Я его как свои пять пальцев знаю, — мужчина растопырил грязные клешни и каждому из нас продемонстрировал нарушение заветов Мойдодыра.

— Ладно, верю, — я с отвращением отстранилась от протянутой ко мне лапы. — Но за пределами дворца наши дороги разойдутся! — постановила я.

Мы совещались половину грозы. Выработали план действий, всеми признанный безумным, но который вполне мог сработать из-за этого качества, и приступили к его осуществлению. Меня посадили верхом на тележку. Профессора запихнули на второй уровень. Блондин и заключенный взяли на себя роль моторов, двигающих наше транспортное средство, суммарным объемом в один литр пустых желудков. Слава богу, турбированных… черноволосый закашлялся… Буду надеяться, что до выхода из дворца сей агрегат дотянет…

Кое-как устроившись на неудобной тележке, я получила последние инструкции и деревянную ногу стражника… Ею мне следовало отмахиваться от гвардейцев на постах. Я взвесила протез в руке, покрутила его, размышляя, не опробовать ли дубинку на нереально умных головах своих сподвижников? Нет, не стану. Ньютон от упавшего яблока закон всемирного тяготения открыл. На что эти, после стимуляции мозговой деятельности протезом, окажутся способны проверять не хочется. Перехватив дубинку на манер бейсбольной биты, я перекрестилась и дала сигнал стартовать.

Четыре этажа мы преодолели без проблем. Перед последним витком остановились, Аайю ободряюще погладил меня по щеке, досчитал до трех и… Я уверена — Девять кругов Ада выглядят именно так, как наш путь на свободу.

Стражники, увидев приближающуюся к ним тележку, выронили из рук кости, игральную доску и с воплями бросились врассыпную, врезались в стены и успокоились возле них, освободив нам дорогу. Мы пронеслись через казарменного типа помещение, до смерти напугав одну половину гвардейцев и разбудив вторую. Вылетели в просторный коридор, прибавили ходу и помчались к белой с золотыми вензелями двери. Выглядывающие на шум из комнат мужчины и женщины, прятались обратно, уворачиваясь от дубинки в моих руках, двигающейся по хаотичной траектории. Смелые, натянув трусы и схватив оружие, присоединялись к отряду гвардейцев, уже следующих за нами по пятам.

Мы выломали дверную створку, которая пару оборотней слева пригвоздила к полу. Я успела свалить двоих справа, помахать рукой замершим, словно по команде, слугам, выхватить из рук девушки с рыжими ушами букет роз, и пригнуться до того, как тележка протаранила дверь с другой стороны холла.

— Куда? — заорала я, осознав, что мы проехали выход.

— Прямо! — рявкнул заключенный.

Я стукнула кулаком по тележке и развернулась лицом вперед. Не время вносить смуту в ряды соратников, позже несогласных на кол посажу!

— Поворачивай! — завопила я, увидев вооруженную толпу, выскочившую из бокового коридора. Тележка вильнула, едва не сбросив меня прямо на обнаженные мечи гвардейцев, и свернула направо. — Налево! — скомандовала я на следующей развилке, увидев выставленный против нас кордон.

Ребята подчинились. Оборотни громогласно взревели и возглавили погоню за нами. Я обернулась, оценила количество голов, пытающихся нас поймать, испугалась и запретила себе оглядываться. Впрочем, впереди нас тоже ничего хорошего не ждало.

— Тормози! — завопила я, вцепившись обеими руками в тележку и зажмурив глаза.

— Вперед!

Черноволосый камикадзе? Я приоткрыла глаза, убедилась, что баррикада из столов, стульев и оборотней на месте.

— Тормози! — я в последний раз воззвала к голосу разума парней.

— Напролом! — поставил в споре восклицательный знак незнакомец.

Тележка достигла предельной скорости. Раз, два, заминка, четыре, удар, пять, полет нормальный, шесть, все еще лечу, семь… Привет, земля!

Я открыла глаза и отбросила с лица волосы. Вроде бы не пострадала, а вот обладатель серьезных желтых глаз как минимум получил психологическую травму, а также рискует задохнуться, если я не уберу с его лица свою самую выдающую часть тела. Я села оборотню на живот, сделала ангельское личико и поздоровалась.

— Здравствуй, Кару. Не подскажете, где выход? Мы слегка заплутали в лабиринте вашего дворца…

— Пожалуй, я немедленно отдам распоряжение повесить указатели, — обожаю кешиара за мудрость! — И каждому гвардейцу во внутренних покоях дам путеводитель. Подробный. С картинками, — добавил Карсимус, посмотрев на меня. — А теперь, леди, прошу объяснить, с какой целью вы устроили массовый забег в моих владениях и что является главным призом? Кзекаль, отпусти пленников. И моего брата. Я его милую, раз он умудрился сбежать… — обратился к кому-то за моей спиной кешиар.

Брата?! Черноволосый наглец-доходяга его брат?! Я слезла с мужчины и посмотрела на друзей — возле входа разворачивалась драма. Гвардейцы отпустили заключенного. Аайю вырвался сам, за один прыжок преодолел разделяющее его и брата Кару расстояние и врезал узнику по челюсти.

— Так и знал, что это ты! Только ты, позор семьи, мог угодить в темницу!

— Хочу заметить, ты оказался там же! — ухмыльнулся черноволосый, плавным движением встал на четвереньки и ударил Аайю головой в живот.

— Да растащите кто-нибудь идиотов, пока не убили друг друга или не покалечили! — приказал Карсимус.

Мужчина успел подняться с пола. Его зрачки вытянулись в линию. Лицо стало напряженным. Он сам был готов броситься в драку и надавать оплеух двум катающимся по полу засранцам!

Повинуясь распоряжению кешиара, пятеро оборотней растащили драчунов, скрутили за спиной руки и поставили на колени.

— Убью! — прорычал Аайю, пытаясь вырваться из захвата.

Блондин шумно дышал. Его пальцы и когти удлинились. На щеках появилась белая шерсть. Клыки на добрый сантиметр торчали из-под верхней губы. Кару тоже отметил происходящие с оборотнем изменения. Коротко и жестко ругнувшись, земо сорвал с пояса клинок и рукоятью оного ударил кота в висок. Глаза Аайю закатились, и мужчина обмяк, повиснув на руках гвардейцев.

— Прости, Элоиза, что тебе довелось это увидеть, но допустить оборот в третью форму я не мог, — извинился Карсимус.

— Не страшно, — отмахнулась я, — он за последние две недели столько всего себе сломал и разбил… одной царапиной меньше, одной больше…

Что-то крутилось в голове. Деталь, которую я упустила, но подсознание зацепилось за нее и теперь сладко обсасывало, похихикивая над мучающимся сознанием. О! Я дернула кешиара за рукав бархатного темно-бордового пиджака.

— А почему Аайю сказал вашему брату "позор семьи"? Чьей семьи? Его? Вашей?

— Нашей, — со вздохом ответил оборотень. — Аайю мой младший брат по матери. Иину его брат близнец. И если первому досталось все самое хорошее, то второй забрал остатки со стола, да еще в чужой помойке пошнырял. Знаешь за что я его в тюрьму упек? За покушение на меня! — пожаловался земо.

— Ни чего себе… — я нащупала сбоку бок гвардейца и облокотилась на него.

У блондина есть брат-близнец. И из них двоих Аайю "хороший полицейский"! Ушам не верю…

Новость о родственнике друга взбаламутила мой разум. Мне захотелось немедленно познакомиться с Иину и выпытать у него как можно больше подробностей о вражде между братьями. Возможно, в прошлом находится объяснение скверному характеру кота. Но… Мне не нравится черноволосый. Первое впечатление о нем сложилось нелестное, второе просто ужасное, а третье, Слава Богу, только появился повод получить.

Что между ними произошло? Какая кошка пробежала и столкнула лбами двух братьев? Учитывая взрывной темперамент Аайю, это могло быть все что угодно: начиная от не поделенного деревянного коняшки в детстве и заканчивая вниманием старшего брата в подростковом периоде. Женщину в качестве причины не рассматриваю, ибо Иину сто процентов предпочитает оторв с мечом в штанах, а его братишка похожих на… меня…

— Ага… Вот так и живем… — печальные слова кешиара вернули меня в реальность. — С моей семьей разобрались, Элоиза, вернемся к тебе?

— Обязательно! — я отступила к выходу из зала. Надо выиграть немного времени, чтобы спрятать Профессора. На двух эльгаши терпения Карсимуса не хватит. — Сразу после купания, завтрака и…

— Сказки на ночь. Я тебя понял. Не возражаешь, если Кзекаль тебя проводит до купален, а потом в гостиную? Аайю уже будет там. И Иину.

Попробовала бы я возразить! Да у кешиара на лбу написано "казнить нельзя помиловать" и запятую он готов перед вторым словом поставить. И поставит! Я, конечно, зверек интересный, но он ясно свои приоритеты обозначил: первым делом Долины, а девушки потом. И то если время останется. А судя по его голодному взгляду, остается оно не чаще одного раза в месяц…

Я поклонилась. Возле входа взялась за ручку не подающей признаков жизни тележки и покатила ее по коридору, ориентируясь на шагающего впереди гвардейца.

— Элоиза, — окликнул меня Кару, — мне бесполезно спрашивать, для чего тебе тележка понадобилась?

— Вы абсолютно правы, — крикнула я, запихивая высунувшуюся голову Профессора обратно на второй уровень тележки.

Я ускорила шаг, вскоре догнала и поравнялась с Кзекалем, очень высоким неразговорчивым шатеном с обширным ожогом на шее. Он отвел меня вниз в помещение, напоминающее по устройству сауну, удивился, когда я закатила внутрь тележку, не пожелав рисковать дворцом Карсимуса и здоровьем его обитателей. Мой всесторонне развитый братец без присмотра таких дел наворотить способен, что всей Долиной разгребать придется. Экскаваторами.

В сауну вошли две молоденькие девушки, чьи длинные уши однозначно позволили идентифицировать их вторую ипостась. Зайчихи забрали мою одежду, разложили на камнях душистые травы, оставили полотенца. Одежду пообещали принести позже, ибо Карсимус не обозначил из запасов жены или любовницы стоит пополнить мой гардероб.

Просидев около часа, окончательно размякнув, я ополоснулась водой из бочки, насухо вытерлась, выглянула за дверь в раздевалку, где на табуретке сидел гвардеец и не сводил глаз с напевающей песенку тележки. Попросила Кзекаля напомнить служанкам об одежде, дождалась его ухода и отправила Профессора принимать водные процедуры.

Оборотень вернулся, нагруженный ворохом тряпок. Брезгливо бросил их на пол, уселся на прежнее место и вернулся к разглядыванию тележки. Я выбрала длинный сарафан, расшитый по подолу васильками, светло-голубую рубашку и босоножки с ремешками из бисера. Лично закрыла глаза гвардейца и быстро переоделась, сунув за дверь сауны остатки одежды. Профессор сам выберет себе что-нибудь по вкусу. Откуда мне знать каких цветов и фасонов юбки он предпочитает?

Я сигнализировала гвардейцу о готовности. Кзекаль придирчивым взглядом осмотрел меня, выпятил нижнюю губу и издал странный звук. Открыв передо мной дверь, мужчина жестом велел мне выходить.

Господи, да он гениальный оратор!

Пнув на прощание дверь сауны, я вышла в коридор и бодро зашагала. Догнав, гвардеец развернул меня в противоположную сторону, положил руки на плечи и так довел до гостиной, где в этот самый момент родственники устроили второй раунд за звание чемпиона мира по идиотизму в среднем весе.

Аайю метал тарелки.

Иину с успехом уворачивался от них.

Слуга собирал осколки и старался не попасть под ноги черноволосому.

Кару демонстративно ел, поставив себе на колени поднос. Над его головой полыхало синим защитное поле.

Я встала в дверях. В мои планы не входило принимать участие в боевых действиях. Хотя Карсимус выглядит спокойным, даже добродушным, но нервировать его лишний раз не стоит. Оборотень же в любой момент вспылить может, и никаким пылесосом этот вихрь не засосешь. Да и интуиция не молчит — в голос ржет и пальцем в Иину тычет. Вот она, мол, та самая надорванная струна, которая по всем остальным жилам Кару должна бить.

Кзекаль терпеливо ждал за моей спиной, но осознав, что до завершения боя я дислокацию менять не собираюсь, протиснулся мимо меня и взялся усмирять братьев. К слову, получалось у него прекрасно! Первым делом он поймал за шкирку чернявого, вывернул ему ухо и, поставив подножку, уронил мужчину на пол, а чтобы не рыпался, слегка прижал шею Иину ступней. Сорок… не берусь уточнить какого размера…

Аайю гвардеец прижал магией: тряхнул пальцами, как профессиональный музыкант, сбросил несколько серебристых искорок и запустил на лету сформировавшимся сгустком в земо. В отличие от заклинаний Айриса, магия Кзекаля не размазала блондина по стенке — она скрутила его в подобие морского узла: подбородок к коленям, попу к ступням. Оборотень рухнул носом на пол и о-о-очень категорично высказался в адрес некоторых. Особо молчаливых.

Надо ли уточнять, что гвардеец пропустил все мимо ушей и ничего не ответил ушастому? Думаю, нет.

Кешиар удовлетворенно оглядел братьев, менее удовлетворенно разгромленную комнату, жестом велел слугам выметаться. Мужчина вытер руки, поставил на пол поднос и приготовился слушать. Естественно и исключительно меня, ибо Аайю говорить был не способен, а о Профессоре Кару не знал.

Я уместила рассказ о наших приключениях в грозу с хвостиком. Уместила бы и в половину грозы, но кешиар совал свой любопытный нос во все подробности. Как я ни изворачивалась, этот кэгэбэшник информацию в полном объеме из меня вытряс. К концу истории я еле ворочала языком, будто не разговаривала, а вагоны им разгружала! Когда я очередной раз запнулась, Карсимус сжалился и позволил мне передохнуть.

Он поднялся с кресла, подошел к окну и встал возле него, покачиваясь с мыска на пятку. Кто знает, какие мысли бродили в его голове? С нами он предпочел ими не делиться. Зато озвучил вывод, к которому пришел:

— Глупее в жизни ничего не слышал! Отказать Айрису, найти брата, сбежать в никуда, прихватив с собой министра безопасности Долины Оранжевого Заката, отбить жениха у невесты на свадьбе, побывать в Пустошах, лечить деревенских котов спиртом и оказаться у меня в тюрьме по дороге к арчайлдам… Вы идиоты. Но, прости меня Эльга, бесподобно талантливые идиоты! — в восхищении вскинул руки к потолку кешиар. — Я не верю в успех вашей затеи, однако, хочу узнать, чем все закончится. Любопытство не даст мне покоя, если я верну тебя кешими в начале пути к… к… Понятия не имею к чему, но это совершенно не важно!

Кару прошел вперед-назад по комнате. Кончики его лишенных шерсти ушей подрагивали, выдавая возбужденное состояние земо. Похоже, идея захватила его разум и уже пустила в нем корни. А как иначе? Думаю, оборотень мысленно уже все пустоши к рукам прибрал и сородичей там расселил. Правитель, блин горелый!

Но… Я спрятала за ладонью улыбку. Не видать ему Пустошей. Не откусит от них ни кусочка без моего разрешения, если мне удастся найти и устранить причину, превращающую плодородные земли в мертвую пустыню. А что? Кто первый встал — того и тапки!

— Кару, ты отпустишь нас? — я сделала умоляющие глаза и заломила руки.

— Угу, — оторвался от созерцания бесконечности за окном оборотень. — И даже помогу вам…

— Материально?! — тут же перехватила я инициативу. Мама говорила, что пока дают, надо брать. И следить, дабы не обделили!

— Ну… вообще-то морально… — земо поморщился. — Я вам хотел доступ в библиотеку дать. В ней есть старинные книги, которые могут вам помочь.

Ясно. Крестьяне налог платить отказываются, будем раскулачивать!

— Старинные, значит, редкие. А ты не боишься, что они пропадут? Вдруг. Случайно, — я похлопала ресницами.

— Понял, понял! Сделаю взнос в фонд. Библиотечный, — кешиар подошел к столу и черканул несколько строк на клочке бумаги. — Кстати, я вам попутчик не нужен? — мужчина бросил взгляд на Иину.

Его брат рыкнул. Кзекаль шевельнул пальцами, и кот снова затих.

— Спасибо, не нужен, — сочла я за лучшее отказаться.

Пусть Кару сам свою головную боль лечит. У меня на это увлекательное занятие ни времени, ни квалификации нет. Я только советом помочь могу и конструкцию гильотины начертить. В случае с Иину она единственная долговременный эффект болеутоляющего окажет.

— Но! — привлек мое внимание кешиар. — Твоя свадьба с Айрисом не отменяется, а всего лишь откладывается! — земо многозначительно поиграл бровями.

— Послушай, Карсимус, я не понимаю: ты меня облагодетельствовать хочешь или его наказать? — я почесала кончик носа.

— Почему это наказать? — опешил оборотень.

Аайю хмыкнул. Чернявый навострил уши. Кзекаль подарил уважительный взгляд. Надо будет присмотреться к нему повнимательнее. Потом. Вечером. Поговорить с ним. Попытаться…

— Ну… Замок сгорит, даром что каменный. Казну украдут. По Долине ураган пронесется. Извержение вулкана начнется…

— В Долине Оранжевого Заката нет вулканов… — голос кешиара прозвучал не слишком убедительно.

— Найдем, — заверила я его, окончательно деморализуя противника. — А когда в Долине жить станет невозможно, то мы, будучи верными вассалами, переберемся к тебе. А дальше… замок сгорит, казну…

— Спасибо, достаточно, — перебил Кару. — Я подумаю, что можно сделать. Тут все не так просто. Я ему обещал уже, — оборотень сник.

— Подумай. Хорошенько подумай, — я демонстративно зевнула. — А то вулканы они такие… Где захотят, там и появляются, — предостерегла я напоследок кешиара.

По окончании разговора Кзекаль проводил меня в комнату. Не успели мы туда зайти, как в туалете послышался грохот, звон стекла и многоэтажные неприличные конструкции. Гвардеец отреагировал мгновенно: он с места допрыгнул до двери в туалет, рывком распахнул ее и бросил туда знакомый серебристый клубок нитей.

Эх, не успела я предупредить его насчет Профессора! А надо было бы…

Из туалета раздался возмущенный возглас. Следом магическая волна снесла с петель дверь и часть стены. И люстру в комнате. Вместе с куском потолка. Смела ошарашенного гвардейца, впечатала его в шкаф и присыпала сверху отвалившейся побелкой. Жаль, при происшествии Карсимус не присутствовал. Он бы в миг понял, что про блуждающие вулканы я говорила серьезно.

Я чихнула. Протерла от пыли глаза, помогла вылезти из бельевого шкафа гвардейцу. Он в свою очередь, снял с крюка на стене в туалете моего непутевого братца. Тряхнул его и швырнул в угол. Впрочем, не сильно, скорее нравоучительно. Профессор извернулся, приземлился на четыре конечности, вскочил, развернулся к нам уже в полной боевой готовности. Вздохнув, я встала между братом и Кзекалем. Нехорошо начинать знакомство с мордобития.

— Элка, отойди. Я этому мордовороту покажу, как маленькими бросаться! — парень сдвинул шляпу на затылок.

Гвардеец поступил проще. Видать у него тоже кулаки чесались надрать попу магически одаренному юнцу. Оборотень обнял меня, оторвал от пола и вынес из туалета в комнату. Там и поставил на ноги.

— А подержите меня еще немного, — пролепетала я, обволакивая Кзекаля полным надежды взглядом. Господи, какой мужчина! От одного его прикосновения сердце в ритме Раммштайн зашлось.

Зрачки земо дернулись. Он открыл рот, издал низкий горловой звук и пулей выскочил в коридор. Наверное к Кару нас закладыва… то есть докладывать побежал.

— Ушел! — одновременно пробормотали мы с братом, переглянулись и расхохотались.

 

Глава 11

До вечера мы валяли дурака. В прямом и переносном смысле. Кешиар доступ-то в библиотеку дал, но не показал ее местонахождение, а наш единственный провожатый испарился в неизвестном направлении после совершенно невинного предложения с моей стороны. Мы пробовали отловить слуг в коридоре и спросить у них дорогу, но те, заразы легконогие, сматывались, едва нас увидев. Разочаровавшись, мы прекратили преследование строптивой добычи и устроили засаду в комнате.

Согласно всем правилам ловли блох. Сложная конструкция их шнурков от занавесок удерживала над дверью ведро со всеми книгами, которые нашлись в комнате. По плану земо, получив ударную дозу знаний, спотыкался о натянутую поперек косяка струну из скрученного куска, собственно, занавески, что обеспечивала прямое попадание жертвы на расстеленное на полу покрывало. Оно, по команде Профессора, должно было плотным саваном спеленать угодившего в ловушку оборотня.

Закончив с приготовлениями, мы прыгали на кровати, пока ее не сломали. Играли в ковбоев и индейцев, пока наши скакуны-стулья не пали смертью храбрых. Исследовали таинственную пещеру в поисках сокровищ — комнату над нами, куда пролезли через дыру в потолке. Запускали кораблики. Сперва в раковине, потом на полу в туалете, под конец на полу в комнате и чуть было не в коридоре, но вовремя о ловушке вспомнили. Пришлось локальным озером с подводными течениями обойтись. Брат обратный щит поставил и потоки воды закольцевал…

И все наши игры не вызывали в моей душе отторжения. Подумаешь, взрослый человек… Кто определяет границы возраста и рамки дозволенного в этом возрасте? Возможно, не братец у меня физический недомерок, а я моральный переросток? Возможно, быть вечным ребенком не так уж и плохо и даже… полезно, а? Хотя бы раз в неделю по строгому расписанию…

— Тихо! — Профессор насторожился.

Проводил глазами погибший в пучине карликовых волн кораблик. На цыпочках подкрался к двери и тут же отпрянул от нее в сторону, затаившись у стены. Я спрятаться не успевала, поэтому прикинулась дикорастущим деревом посреди комнаты.

Дверь отворилась. Ведро с книгами рухнуло на голову. Карсимус, получив светом познания по затылку, закатил глаза, запнулся о веревку и рухнул на покрывало. Щелчок пальцами успешно довершил начатое.

— Попался! — радостный Профессор прыгнул на куль.

Угу, а мне кажется, это мы сейчас на месте преступления попадемся… Появившийся на пороге верный Кзекаль стал олицетворением моей мысли. Я подскочила к гвардейцу, схватила его за руку и потащила к окну.

— Покушение! — крикнула я в ухо растерянному оборотню. Показала на окно и добавила: — Быстрее за ним, а то ведь уйдет, гад такой! — мягко подтолкнула мужчину в спину.

Он прыгнул. Не раздумывая. Вот что значит военная дрессировка: инстинкт самосохранения напрочь отшибается годами тренировок. Кару по праву может гордиться им. Звание героя присвоить или наградить. Учитывая этаж, с которого сиганул гвардеец, скорее всего посмертно.

— Итить-перематерить-костерить на чем свет стоит. Эльгу по ваши души-и-и-и-и! — донеслось с улицы.

— Заговорил! — умилилась я и принялась распутывать кешиара. Кто-то же должен спасти меня и брата от гнева гвардейца.

— Элоиза, — почти что пропел… Да-да, именно пропел Кару. Почему-то жутко довольный. — По-хорошему отшлепать тебя надо и в карцере запереть, но я не буду этого делать!

Земо сумел удивить меня. Подумав, а не повредился ли он головой случайно, я перестала разворачивать его и замерла в нерешительности. Руки тянулись запеленать его обратно. И для верности остатками занавески перевязать. Вдруг он буйный?

— Да не бойся! — с чувством произнес земо. — Ты спор мне помогла выиграть! Кзекаль же мне только что руку своей сестры проиграл! У нас же как: надо согласие старшего в семье получить, чтобы жениться, а он не соглашался. А сестра у него принципиальная: любишь — женись сказала. Мы и поспорили, что он и слова не успеет сказать, как благословит наш брак. С тех пор он и молчал, дубина упертая! Спасибо тебе, Элоиза. Я даже разгром комнаты тебе прощу…

— Неужели такая красивая? Лучше меня? — во мне заговорило извечное женское соперничество.

Кару скосил на меня глаза, вздохнул и осторожно ответил:

— Безопаснее…

Я оставила оборотня на попечение Профессора, который был не против поиграть в лекаря, а сама отправилась к окну проверить состояние летчика-испытателя. Я высунулась из окна, помахала рукой ему и еще двоим земо, помогавшим Кзекалю подняться. Поинтересовалась погодой, направлением ветра, здоровьем… Не болит ли чего, не стреляет ли где.

Меня за проявленную заботу поблагодарили и пообещали… зайти более подробно поговорить. О профилактике заболеваний. Рассказать о прелестях массажа челюстно-лицевых мышц кулаками. Проверке упругости ребер ногами… Хорошо, что гвардеец немедленно зайти не мог. Он в принципе пока ходить не мог. Это ж надо было так неудачно упасть, чтобы одну ногу сломать, а другую вывихнуть…

Вечером мы праздновала помолвку сестры Кзекаля — Ройлины под хмурыми взглядами оного. Гвардеец, сидя на кресле каталке, радуясь внезапно обретенному дару речи, к месту и не к месту вставлял глубокомысленные комментарии на тему быта новобрачных. Первая жена Кару его горячо поддерживала. Появление второй женщины в жизни супруга ее не обрадовало. Зато вторая нареченная сияла от счастья и долгожданного воссоединения с любимым, но не забывала украдкой под столом пинать брата, но разве ж эту обрушившуюся дамбу заткнешь теперь?

Профессор радовался легализации. Он выбрал себе в качестве собеседника седого медведя и с полным ртом доказывал ему существование теории невероятностей в пику ее сестре — теории вероятностей. И если согласно второй некое событие, имеющее шанс когда-либо произойти, рано или поздно произойдет, то следуя логике первой теории прецедент не имеющий никаких шансов воплотиться в реальность, произойдет немедленно, но при одном условии — если таково будет желание эльгаши.

Медведь резонно возразил, что теория брата полностью совершенно абсурдна, ибо эльгаши давно нет. Обиженный парень степенно дожевал еду, чинно взял со стола миску с мясным рагу и спокойно надел ее на голову оппоненту, доказывая истинность своей теории. Я сделала зарубку в памяти — научить Профессора забивать стрелу. Разборки при посторонних — это моветон давно ушедших девяностых!

Ближе к полуночи я вытащила сонного брата из-за стола и повела укладываться спать, предварительно разузнав, где поселили Аайю. Наша комната в результате невинных детских игр больше напоминала боевой полигон косых минометчиков, чем обитаемое жилище: сквозняк, сырость, обломки мебели… А блондин против гостей возражать не должен. Ему не привыкать ночевать втроем.

Таковы были мои мысли изначально. Я вовсе не планировала заставлять земо ночевать под дверью, но, рассказывая Профессору на ночь сказку про Белоснежку и семь драконов, случайно уснула. Да так крепко, что ничего ночью не слышала. И утром. И в обед тоже!

А после него… Когда некто ловкий отмычкой замок откроет и под одеяло мышь запустит, то поневоле проснешься…

Выходка Аайю сильно отразилась на моем настроении. Из сонно-млеющего оно мигом скатилось на уровень бодрствующе-грызущего все, что не так стоит, лежит, говорит и далее по списку. Но! Тонко и интеллигентно грызущего.

Не успела я умыться, как блондинистая сволочь предложил мне завтрак в обмен на утренний поцелуй. Я чуть палку с коротким стриженым мочалом на конце, которой зубы чистила, не проглотила. Взвесив "за", "против", оценив возможные последствия, я согласилась. Предложила ему закрыть глаза, пообещав коту феерические ощущения. И глаза руками попросила закрыть, дабы не подглядывал. Наблюдающий из постели за нашим разговором Профессор подал мне изловленную мышь, которую я и запустила оборотню за шиворот. У меня была другая идея, но и эта сгодилась, чтобы привести Аайю в тонус.

Треск, вой и вот уже на четырех лапах стоит кот, воинственно вздыбив на загривке шерсть. Мышь, узрев перед собой не беспомощного оборотня, а вооруженного десятью кинжалами ассасина побежала под шкаф, но Кошак догнал ее, придавил лапами и издал победный мяв. Аккуратно подобрал добычу, сложил ее к моим ногаv, брезгливо отряхнулся и мяукнул, ожидая награды.

Отлично! Кому-то бриллианты дарят, а мне мышей. Полудохлых…

Постойте, он же мышей боится!

— Ты это ради меня, да? — я наклонилась над котом и провела вдоль спине по пушистой шерсти. Аайю прищурил красные глаза, вытянул мордочку, лизнул мою ладонь и утвердительно муркнул.

— Спасибо, — он растрогал меня. Я почесала животное за ухом, насладилась еще одной порцией. — Знаешь, твой постпупок достоин звания мушкетера. За сим, объявляю тебя почетным членом общества синих плащей и награждаю! — подняв кота на руки, на миг приложилась губами к его лбу и спустя секунду осознала, что зараза хвостатая таки получил свой утренний поцелуй.

С завтраком мы разобрались. До библиотеки нас проводили. И закрыли там до ночи, приставив отряд гвардейцев. Как заверил Кару, исключительно для нашего спокойствия, но сдается мне, он себя берег и свои уши. Словоохотливая смотрительница библиотеки рассказала о беседе, состоявшейся между кешиаром и медведем. Земо громко и убедительно доказывал правителю и всем желающим наличие антиобщественных наклонностей у Профессора. И предлагал его замуровать где-нибудь.

В библиотеке я вспомнила о неумении читать. Смотрительница согласилась помочь мне освоить местную заковыристую грамоту. Несколько гроз корпения над букварем, в трех местах прокушенный язык, испачканные чернилами руки, стол, букварь… И я поняла общие принципы использования рун. По словам прочитала свое первое предложение, от души обняла земо и направилась к стеллажам — выбирать книжку. За потрепанные временем легенды мне еще рано было браться, поэтому я сняла с полки детскую книжку с картинками, забралась с ногами в кресло и погрузилась в чтение.

Первый абзац заставил меня насторожиться, второй вызвал неподдельный интерес, третий вверг в краску. Ничего себе детская книжка! Да ей впору гриф секретности присваивать и молодоженам на свадьбу дарить с пожеланием дюжиной голопузиков обзавестись. В романе как раз подробно описывались способы их разведения и принципы передачи магических способностей от родителей к детям. Посчитав данную главу наиболее безопасной для психики, я погрузилась в чтение.

С трудом продравшись через нагромождения различных терминов с помощью библиотекарши Оски, я закрыла книгу и принялась обдумывать информацию. Получается, магом в Ином можно только родиться. Другого пути к заветной мечте не существует. Кстати, не просто родиться, а от отца или матери с даром. В противном случае волшебство останется недоступным. Если оба родителя маги, то ребенок превзойдет их способностями — наглядный принцип сложения в действии. Если всего один, то уровень сравниться с родительским.

Решив, что на сегодня серьезной литературы достаточно, я взялась за легкое чтиво. К моменту появления еще одного посетителя в библиотеке, одолела примерно половину тонкой книжицы, чей автор мог поспорить фантазией со сценаристами мыльных опер.

— Что читаешь? — на подлокотник кресла приземлился кошак.

— Новейшую историю том первый, — пробормотала я, переворачивая страницу.

Интересно, найдет главный герой свою любовницу, сбежавшую от него с его конюхом? И от кто же мать сына конюха? Мама главного героя или его дочь?

— А вслух почитаешь? — мурлыкнули над ухом.

На мое плечо упала прядь черных прямых волос. Я покрутила ее в пальцах, подумала, когда это блондин успел окраску сменить и сообразила:

— Иину! — я столкнула мужчину с подлокотника. — Пошел вон!

Не хочу находиться рядом с водородной бомбой. Тем более, когда взрыватель где-то рядом ошивается. Никогда не мечтала о карьере яблока раздора между двумя братьями. В условную искренность интереса блондина я могу еще поверить, поделить ее на два, но поддаваться потомственному провокатору не намерена. Сто процентов, чернявый об меня ноги вытереть собирается, а потом скатать в рулончик и Аайю подсунуть!

— Строгая какая! — кот поцокал языком. Распластал половину тела по спинке кресла, невзначай провел ладонью по моей шее, пленил локон и намотал его на свой палец. — Плеточку принести? — в его голосе послышались тягучие мятные интонации свежих шелковых простыней.

— Лучше за кляпом сбегай, — процедила я. Навязчивость второй половины семейства кошачьих начинала раздражать.

— На, яблочко погрызи, — земо протянул мне фрукт со слащавой улыбкой. — С закрытым ртом ты намного привлекательнее! — протянул Кошак.

Я загнула кончик страницы, захлопнула книгу и посмотрела на оборотня. Он не склеить меня пытается, а брата позлить. Думает, я к Аайю жаловаться побегу. Как бы не так! Я таких еще в семнадцать лет на атласные ленточки распускала и в косичку заплетала.

Я откусила кусочек яблока, взяла его пальцами, мазнула кусочком по губам земо и произнесла с придыханием:

— Знаешь… ты тоже… Не оскверняй свой красивый рот тем хламом, который у тебя в голове находится! А если кровь в особо узких местах давит, то сходи мечом помахай, она и разойдется равномерно по организму. Самочувствие улучшится, в глазах прояснится… Глядишь, собственную глупость замечать начнешь… — я потрепала Иину по голове и щелкнула его по носу.

Раздались скупые аплодисменты. Прислонившись к стеллажу, хлопал в ладоши Кзекаль. За его спиной шептались гвардейцы, бросая на меня уважительные взгляды. Им речь явно понравилась. Как и их предводителю.

Земо оторвался от стеллажа, подошел к нам, сел на второй подлокотник, наклонился ко мне и прошептал:

— Интересно, а что вы ответите мне?

Я съежилась на краешке кресла, стараясь не касаться телом мужчин. Что-то я сегодня повышенной популярностью пользуюсь. Вроде в замке кешиара спать ложилась, а проснулась в общей келье послушников мужского монастыря! Пора предпринимать тактическое отступление.

Я встала. Меня усадили обратно. Я сползла. Меня подняли. Я приготовилась рвануть с низкого старта к выходу из библиотеки, как из прохода между стеллажами выскочила белая молния, подпрыгнула и приземлилась ко мне на колени. Этого кресло не выдержало. Несчастный десяток пушистых килограмм оказался последней каплей в несомненно достойной жизни антиквариата…

Треск, рев, возмущение ругательства. И вместо симпатичного кота на мне вольготно развалился стокилограммовый несимпатичный оборотень. Голый!

Я лежала смирно, опасаясь лишними в данный момент телодвижениями вызвать ненужную реакцию со стороны мужчин. Пока они всего лишь хохотали, впрочем, не покидая нашего импровизированного ложа из обломков кресла. Вернее, смеялись двое по бокам моего стиснутого с трех сторон тела, а Аайю обжигал брата и гвардейца гневными ревнивыми взглядами. Можно подумать, мы здесь чем-то выходящим за рамки приличий занимались! На мой взгляд, его хвостатая попа выглядела более неприлично. Особенно со стороны смотрительницы библиотеки прибежавшей на шум.

— Какой… великолепный экземпляр! — женщина всплеснула руками, продолжая пристально разглядывать задницу блондина. — То есть, я хотела сказать, что за разврат вы устроили? Как вам не стыдно! В библиотеке… В публичном месте… Хоть бы за стеллажами спрятались! — побурчала оборотень. — Или мне сказали, я бы дверь заперла!

— Я… Мы… — трудно разговаривать, когда мышечная масса земо на грудную клетку давит.

— Ты, вы… Дети! — обвинила нас в неподобающем поведении смотрительница. — Вы бы еще во двор перед замком вышли!

— Да бросьте, Оску! — подал голос Кзекаль. — Мы же просто пошутили, — он сел, тряхнул головой. Проследил взглядом за упавшей на пол древесной щепкой и принялся пятерней вычесывать из каштановых прядей застрявший мусор.

— Знаю я ваши шуточки! — недовольно пробормотала женщина. — Сперва вы книжки взрослые читаете, а потом за детскими с покаянными мордами приходите. Так, Кот, прикрой свой хвост чем-нибудь, а то я ненароком подумаю, что ты мне предложение делаешь…

— Да упаси Эльга, Оско! — Аайю поспешно поднялся, схватил книжку и раскрыл ее на бедрах.

— Да не книгой болван! — смотрительница вырвала из руки земо том. Стукнула им по лбу ушастого. — Ишь чего удумал — над классикой надругаться! — она сняла со страницы прилипший белый кучерявый волосок, посмотрела на него поверх очков и брезгливо стряхнула его на пол.

Похоже, блондин линять начал…

— А чем? — кот прижал уши к голове и покраснел.

— На вот, — женщина сняла с себя жилетку и бросила ее оборотню. — Можешь не возвращать, — разрешила она, увидев на какое место приспособил одежду земо. — А теперь выметайся отсюда и брата своего, хулигана, забери, а то он в прошлый раз четыре стеллажа повалил.

— Пойдем, — Аайю протянул мне руку. Еще двое последовали его примеру, предлагая свою помощь.

Я справилась без посторонних. Отчего-то мне не захотелось отдавать кому-либо из троих предпочтение. Не хотелось провоцировать новый виток подковерных интриг. Что бы ни связывало блондина, его брата и Кзекаля, я в это вмешиваться не хотела. Чую, дело не только в подростковых комплексах.

Пока я отряхивалась, кот успел покинуть библиотеку. Нагнав его в коридоре, я пристроилась справа и, мило щебеча глупости, последовала за ним. Несмотря на дерзость, нахальство и излишнюю резкость, Аайю доказал, что ему можно доверить и жизнь, и девичью честь. Последнюю особенно. Ибо есть у меня подозрение, что котик не только на мое тело нацелился — душу, сволочь белобрысая, заграбастать намерился. Даже интересно, когда он к активным действиям перейти собирается? Одними обещаниями сыт не будешь…

В комнате Аайю достал из шкафа кожаные штаны, рубаху. Одел их, подпоясался широким ремнем с витиеватыми серебряными узорами и пряжкой в виде змеи, держащей в пасти неограненый рубин. Сверху набросил пиджак с отороченными узкой полоской меха рукавами и лацканами. Зачесал назад волосы, собрал их в хвост, закрутил сложным узлом и заколол шпильками. Осторожность, с которой он их воткнул в прическу, подсказала мне второе назначение шпилек — незаметное глазу обывателя оружие.

Параноик! Кто во дворце кешиара угрожает его жизни?

Закончив приводить свою внешность в порядок, оборотень покрутился передо мной, получил одобрительный кивок и успокоился.

Ненадолго.

Через пять громов блондин пристал ко мне с нравоучениями. Согласно его единственно правильному мнению во всей вселенной мне не следовало общаться с Иину и Кзекалем. Он просил игнорировать их попытки привлечь мое внимание, обходить на широкой дороге по обочине, а на узкой — по потолку или под землей.

Отличительная черта всех земо, говорил оборотень, — злопамятность. Месть для каждого оборотня дело чести и, как ни странно прозвучало, инстинкта. В отсутствии глобальных войн, катаклизмов только она помогает оставаться в форме и дает иллюзию соперничества, важную для звериных половин.

Создав общество, построенное на разумных правилах, осознав важность самоконтроля и контроля внешнего, добившись слишком много, чтобы потерять и вернуться к дикому образу жизни, земо пожертвовали свободой самовыражения и иерархией стаи. Теперь вожаком становился не только самый сильный. Ум и умение им пользоваться встали во главу угла.

Но инстинкты никуда не делись.

День за днем, век за веком заложенное в генах звериное чутье проточило себе путь сквозь воздвигнутые заслоны норм и искусственных ограничений. Драки, борьба за власть, схватки за женщин. Регенерация и высокий болевой порог позволяла им выпускать пар. Мужчинам, женщинам, детям…

Земо, не людям.

— Пойми, — уговаривал меня Аайю, — наши игры для тебя могут оказаться смертельными. Когда в следующий раз Кзекаль захочет отыграться на тебе за ущемленное самолюбие, то договоренностью с Иину и "коробочкой" он не станет ограничиваться. В ход пойдут другие вещи. Опасные. Он запросто подставит тебя и оговорит перед Карсимусом! А меня рядом не будет… Да что там оговорить?! Позовет на конную прогулку и оставит в незнакомой местности недалеко от гнезда флауфов!

— Я понимаю! И я не собираюсь с ними никуда ходить! В библиотеке они меня врасплох застали. Сначала один мозг выносить начал, затем второй нервы трепать… — я заметила недоумение блондина и решила осторожнее выбирать слова. Так недолго другу психику расшатать. — Ну, общий смысл ты уловил? — я с надеждой заглянула ушастому в глаза.

— Общий смысл… уловил, — себе под нос он добавил что-то про очень развитое воображение…

Осуществив промывку моих и так практически девственно чистых мозгов, земо оставил меня в покое и ушел по своим делам. А я-то, дурочка, на продолжение банкета только в более романтическом стиле надеялась. Странный он. Волю свою народу изъявил и ждет чего-то! Это я должна ждать: приглашений на свидание, подарков, цветов… Я вспомнила про чугунные розы и решила, что без последнего пункта в списке вполне могу обойтись.

Тем не менее Аайю заронил в мою душу зерно сомнения. Против физической силы мне противопоставить нечего. Следовательно, необходимо научиться железками орудовать. Я представила себя в полном комплекте боевого облачения средневековых рыцарей, пришла в ужас, но все равно отправилась к Кару на заклание. Кешиар выслушал меня, спросил, как продвигается сбор информации, услышал мои сбивчивые объяснения насчет грамоты и отправил в оружейную комнату. Тренера он обещал прислать туда же.

В сопровождении слуги я поднялась на второй этаж замка в крыле, противоположном центральной секции квадрата с внутренним двориком в окружении каменных стен. Весь этаж занимали тренировочные залы, оружейные комнаты. Здесь же располагался исторический музей. На стеллажах, подставках, стойках располагались вещи и документы, рассказывающие о развитии Долин. Я сделала отметку посетить сие примечательное место позже, нашла изнывающего от желания избавиться от меня слугу и добралась, наконец, до нужного помещения.

Большие окна без занавесок, зеркальная стена, в центре выложенный чем-то похожим на маты квадрат. На одной стене висели мишени, на второй располагались турники. Возле окон два ряда скамеек. Пол деревянный, из плотно пригнанных некрашеных досок.

— Так-так, и кого же Карсимус поручил моим заботам?

Я обернулась на голос. Облокотившись на дверной косяк, со мной разговаривала весьма разнузданного вида женщина с мускулатурой впечатляющих размеров. Тренер? Скорее Мисс Вселенная по бодибилдингу!

Я осмотрелась. Перевести стрелки было не на кого. В зале находились мы двое. Ну, и смерть моя на скамейке устроилась на шоу полюбоваться. Так как отступать было некуда — башни Кремля в спину уперлись, я решила попробовать. Будь, что будет!

Приветливо улыбнувшись госпоже Фрекен Бок, я поздоровалась. Выразила восхищение ее внешним видом. Естественно, я использовала лесть. Гора мышц не являлась пределом моих тайных мечтаний. Разве что в кошмарных снах, которые мне давно не снились. Тренер на улыбочку и глазки хомячка не повелась. С коварной усмешкой, достойной голливудских мультяшных злодеев, она отвела меня в небольшой закуток, где хранилось учебное оружие. Выложила на стол мечи разных размеров, кинжалы, серпы, веера и еще кучу различного оружия. Многие приспособления для выбивания души из тела я видела впервые в жизни.

Женщина предложила выбирать что-нибудь из кучи на столе по своему вкусу.

Мой вкус, воспитанный анимэ и картинами Бориса Валледжо, уверенно потянулся к стодвадцатисантиметровому гиганту. Мне даже учиться владеть им не нужно. Увидев это стальное чудовище в моих руках, все враги мгновенно от разрыва сердца скончаются.

Земо подобрала со звоном отвалившуюся челюсть. Пристегнула ее на место. Жестом велела выйти из закутка в зал. Вышла следом, в одной руке держа выбранный меч с волнообразно изогнутым клинком, в другой перевязь с метательными ножами. Сложив перевязь на скамью, тренер вручила мне моего боевого товарища.

И вполне естественно, что я…

С криком "ура" оторвала меч от пола и занесла его над головой.

Глаза у женщины сошлись на переносице и ушли вверх, вслед за мечом, оставившим на кончике ее носа царапину. Тренер откинулась назад, согнула ноги в коленях и прогнулась до пола, уперевшись в него рукой.

Секунды мне удавалось удерживать меч над головой, а дальше его вес потянул меня назад. Но я же герой! Я не могла выронить оружие на первом уроке!

Согласно инерции я последовала за ним, боковым зрением заметила стремительно приближающуюся зеркальную стену. Попыталась увернуться — меня повело влево, и кончик меча воткнулся в ближайшее зеркало…

Хрясь! От испуга меч выпал из руки. Инстинктивно я присела под градом осколков, но несколько все же впились в лицо, уши и вскинутые в защитном жесте руки. Еще часть застряла в прическе и складках одежды.

— Метать ножи я даже предлагать тебе не буду, — зловещим голосом вынесла мне приговор тренер. — Вон отсюда!!! — выкрикнула она.

Я поспешила убраться из зала, пока земо не решила меня в качестве мишени использовать. С нее станется с таким-то неуравновешенным характером. Подумаешь, зеркало разбила, их еще пять осталось. Жадина она!

Спасаясь бегством от потенциальной угрозы, я заблудилась. Непонятным образом очутилась в подсобных помещениях, наполненных снующими туда-сюда слугами в серой форменной одежде. Я встала в хвост колонны с авоськами. Местные жители всяко знают куда идти, а с ними и мне повезет в знакомые четыре стены выбраться. Но всесильная женская логика вкупе с интуицией на этот раз меня подвели.

Слуги оказались поварятами и спешили они на кухню — несли ингредиенты для ужина. Я уже хотела было извиниться и попросить провожатого, но суровый высокий мужчина вручил мне нож, ведро картошки и жестом приказал почистить ее. Я поскребла затылок ножом, натолкнулась на пристальный голодный взгляд кухонного распорядителя и поторопилась приступить к выполнению задания. В данной ситуации проще сделать, чем объяснить, почему я не должна этого делать.

Спустя двадцать минут мучений, я изобрела легкий и быстрый способ избавить картошку от кожуры: всего шесть резов, и чистый прямоугольник отправляется во второе ведро! Довольная своей изобретательностью я в два счета расправилась с двумя третями ведра и предъявила результат шеф-повару. Земо с гром оторопело таращился на картофельные бруски, на мое сияющее лицо, на бруски, на лицо…

— Это новый сорт, — произнесла я с нажимом. Воля моя была тверда, лицо непроницаемо, а за спиной я держала пальцы скрещенными.

Оборотень очнулся, пошарил у себя за спиной и выдал мне… ведро морковки! Черт.

Я вернулась на свое место, выбросила очистки от картошки в большую кастрюлю с надписью "для свиней", взяла в руки морковь и принялась сверлить ее взглядом. Умные люди говорят, что решение задачи заключается в самой поставленной задаче. Но на то они и умные люди, чтобы говорить, а мне делать надо и никакого решения я до сих пор не увидела…

Я подпрыгнула на месте. Родившаяся в голове идея пронзила меня разрядом электрического тока от макушки до пяток. Поймав за руку мальчишку, я потребовала немедленно принести мне молоток, гвозди и серебряную тарелку. Не прошло и пяти громов как паренек, испуганный моими горящими глазами, трясущимися руками и капающей слюной, доставил все необходимое.

Я расчистила себе кусочек места на разделочном столе, смахнув мясные обрезки в мусорную кастрюлю, положила на стол тарелку, поставила под углом гвоздь, прицелилась, размахнулась, прицелилась еще раз и…

Блин адский, больно-то как! Ну, почему, почему я попала не по гвоздю, не по большому такому столу, даже не по голове шеф-повара, а по своему маленькому пальчику?!! В полыхал я сунула палец в кастрюлю с водой, блаженно расслабилась, зажмурила глаза, и осознала, что в кастрюле кипяток…

Послав куда подальше приличные выражения, я вспомнила монолог деда после проигрыша нашей сборной по футболу голландцам финального матча и крайне эмоционально озвучила, попутно обматывая пострадавший палец капустным листом. Но решимость утереть нос шеф-повару не покинула меня.

Я схватилась за молоток и развернулась к оборотням. Не знаю, что подумали слуги, сбившись в кучу и попятившись, но мне всего лишь требовался доброволец для проведения жестяных работ. Я поманила к себе жилистого кудрявого юношу, смело прикрывающего собой девушку в грязном переднике. Парень шагнул вперед и застыл передо мной, ожидая распоряжений.

— Не губи!

От истеричного вопля я чуть молоток не выронила. На голову девушке, вцепившейся в мои штаны. Потребовалось пять минут, чтобы успокоить ее и убедить, что я не собираюсь: а) ломать голову ее суженому, б) выбивать ему зубы, с) отрезать уши… Отрезание ушей повергло меня в ступор, ибо я попыталась представить как это можно сделать молотком, отчего мой полядерный пентиум первый намертво завис.

Когда я оторвала от себя земо, готовую то разрыдаться, то перегрызть мне что-нибудь аппетитное, парнишка уже совсем справился. В отличие от моих жалких потуг в деле усовершенствования кухонной утвари, его усилия увенчались успехом: двадцать ударов молотка по гвоздю — двадцать косых дырок в серебряной тарелке. Вот теперь пойдут от морковки клочки по закоулочкам.

Чистить я ее не стала. Держа за ботву, в кипяток окунула и натерла на тарелке, а потом стружку еще раз промыла. Попки морковные в уже знакомый бачок выбросила. Что? Бактерии в кипятке сварились и безобидным мясом стали. А пару крупиц песка никто в общей кастрюле не заметит! Надо только спросить, в какие блюда натертая морковь пойдет. Ну, чтобы не скушать случайно… Кипяток кипятком, но не доверяю я собственным кулинарным шедеврам… Учитывая мое происхождение, в супе вполне могли и сибирская язва, и холера, и дизентерийная палочка синхронным плаванием заниматься!

Тарелку в дырочку я торжественно вручила шеф-повару. Продемонстрировала ее уникальное многофункциональное назначение: смотреть на пар и дым в контровом свете солнца, крутить на пальце, носить на шее, подкладывать по горячее, тереть овощи, отбрасывать шуф-шуф… Да множество вариантов применения столь полезного изделия существует! Оборотень выслушал меня, выхватил тарелку из рук, поднес к глазам, посмотрел на меня через дырочки и почему-то засмеялся.

Я пожала плечами и развернулась, чтобы уйти. Однако повар обежал вокруг меня и сунул под нос миску с луком и нож для шинковки, больше напоминающий орудие палача, чем повара.

— И так… — оборотень хитро на меня посмотрел.

— Ха! Смотри, как надо! — отозвалась я.

Попросила найти бадью с плоским дном и налить в нее холодной воды. Сжав зубы, по локоть погрузила руки в экстремальную среду и порезала слезоточивый овощ крупными полукольцами. Глаза остались совершенно сухими. Чего не скажешь о рубашке: рукава я закатать забыла…

— Нет, ну я так не играю! — огорченный проявленной мной смекалкой шеф-повар сорвал колпак с головы и сел посреди кухни, подперев голову руками. Пришлось вразумить чересчур впечатлительного земо. Ему не самоедством заниматься надо, а нас кормить. Пустыми тарелками насытиться не получиться, сколь усердно ты их ни облизывай!

Занятая разъяснительной работой с оборотнем, я параллельно прибиралась на кухне. Есть у меня такая привычка во время сеанса мозгоприпудривания другим людям — руки полезным делом занимать. В офисе пыль обычно протирала, а тут… Щепки, очистки, обрезки, осколки, грязная вода, старые тряпки и кучу прочего мусора я отправила на корм свинья. Животные сами разберутся что им есть, а в чем валятся!

Психотерапия прошла на "ура". Обновленный, готовый к новым кулинарным битвам шеф-повар пообещал устроить гостям вечер кулинарных впечатлений. Я пожала оборотню руку, благословила его на подвиги во имя Света и покинула кухню, воспользовавшись удобным моментом, — знакомая зайчиха заглянула на кухню, спросить, не знаем ли мы, куда тарелка из серебряного сервиза на двадцать пять персон подевалась… Согласитесь, медлить было нельзя!

На пути к кабинету Карсимуса меня перехватил Аайю. Блондин сообщил о приезде делегации из Долины Солнечных Ветров и передал приглашение кешиара на ужин в общем зале. Профессор тоже был приглашен. Сидеть нам предстояло между Котом и Кзекалем. Так сказать во избежание… Напротив многомудрый правитель посадил Иину, дабы известному в широких кругах массовику-затейнику скучать не пришлось и остальных гостей никто не трогал.

Я разозлилась. Не люблю, когда мне не доверяют! Будто я себя вести в приличном обществе не умею. Мог бы и не приглашать тогда. Мы к кешиару в гости не за развлечениями заявились, а по делу. И вообще, случайно в его замке оказались! Но злость испарилась, при первом взгляде на комнату, куда мне разрешили войти…

Огромная гардеробная с обувными полками до потолка, вешалками с одеждой и ящичками с драгоценностями.

Господи ты, боже мой, я попала в Ад. Ведь только в Преисподней может быть собрано столько всего прекрасного в одном месте и бесплатно! Я испытала чувство сродни тому, которое ощущаешь, первой войдя в гостеприимно распахнутые двери нового торгового центра объявившего по случаю своего открытия беспрецедентные скидки во всех ста двадцати магазинах на пяти этажах…

Аайю аккуратно прислонил мое ослабевшее тело к стене, помахал перед глазами рукой, подергал за уши и, не добившись реакции, оставил меня. Мужчина шесть раз прошелся вдоль бесконечных вешалок, тщательно осмотрел несколько вещей, отобрал штаны, рубашку, пояс и ботинки. Влез в шкатулку с перекрещенными мечами, выбрал перстень, браслет и… тонкий обруч на лоб с цветком, девять лепестков которого были сделаны из разных драгоценных камней.

Я уже видела подобное украшение. В голове всплыла картинка: я лежу на Кару, смотрю ему в лицо и вижу на лбу точно такое же украшение, но из платины, а у блондина обруч из золота…

Оу… Миллион раз "оу". У меня совсем мозги в Ином атрофировались! На второй день пребывания в гостях я заметила невероятное, но абсолютно очевидное: если Иину брат кешиара, а Аайю старший брат чернявого пакостника, то получается он и Кару тоже брат. И к тому же является… наследником!

Проще говоря, Аайю самый настоящий принц!

Так вот почему Айрис ему все выходки прощал и не сильно по меркам оборотней морду бил.

Мой взгляд стал шальным. В голове мгновенно опустело. Сердце забилось, словно припадочное. Ноги подкосились. Я съехала на пол, вперила немигающий взгляд в область желудка блондина.

— Элоиза, что с тобой?! — оборотень не на шутку перепугался. Он опустился передо мной на колени. Пощупал пульс, притронулся губами ко лбу.

— Кажется, я влюбилась… — я протянула руку и дернула земо за ухо.

— В кого?! — а я думала еще больше испугаться невозможно.

— В тебя… — я послала блондину сияющий взгляд из-под полуопущенных ресниц.

Аайю перекосило. Он резко встал, ударился затылком об угол обувной полки и не менее резко рухнул к моим ногам, потеряв сознание. А на спину ему приземлились приглянувшиеся мне туфельки. Сверху всей остальной обуви, что стояла на вылетевшей из пазов полочке.

 

Глава 12

В роскошно отделанном цветным стеклом и мрамором зале приемов собрались хозяева и гости, прибывшие из Долины Солнечных Ветров. Еду еще не принесли, поэтому каждый развлекал себя, как мог согласно статусу и положению. Профессор плел заготовки заклинаний, перебирая лежащими на коленях пальцами. Иину ковырял ножом скатерть. Кзекаль упражнялся в меткости, стреляя глазами по веренице послов. Кару украдкой разминал затекшие от приторной улыбки лицевые мышцы. Его невеста и жена обменивались причудливыми дружескими гримасами. Аайю искал ответ на вопрос "есть ли жизнь на Марсе" в собственной тарелке, а я гипнотизировала его взглядом, отправляя мысленные послания: розовые сердечки, белые голубки, желтенькие птенчики с письмами в клювиках, кубик-рубик… Э?! А он-то какое отношение к романтический финтифлюшечкам имеет?

Я томно вдохнула, чем привлекла внимание гвардейца и двойняшки блондина. Оба уставились в вырез моего нарядного платья, синхронно облизнулись и чуть прикрыли глаза. Дать бы им по голове за те фантазии, что сейчас родились в их линейных мозгах, но программа мероприятия не позволяет. Карсимус во время беседы перед ужином уделил особое внимание правилам поведения за столом. Я предложила исключить нас из списка приглашенных вообще, но столкнулась с ярым протестом кешиара. Ему зачем-то понадобилось присутствие двух амулетов. Как объяснил — для удачи.

Угу, с моим везением да способностями Профессора… С тем же успехом он мог назначить казнь послов в течение ужина, пришествие Эльги и разборки с Бэтмэном. Эти события весьма близки к реализации согласно теории невероятностей.

Я отпила из высокого стакана ягодный морс, преподнесенный мне под видом красного вина. Повела плечиком, сбросила туфельку и погладила Аайю ногой под столом. Кот соизволил оторваться от созерцания тарелки, округлил глаза и дернул ухом. На обычно бледных щеках мужчины появился едва заметный румянец. Ободренная его реакцией я продолжила свои поползновения вверх по его ноге. Не бывать блондину великим полководцем — он готов крепость без боя сдать!

Я временно потеряла интерес к земо. Обулась. И повернулась в сторону кешиара, общающегося с гостями. Кажется, они по сотому разу обсуждали разнообразие форм облаков на небе, а также количество капель, падающих на землю за одну молнию во время проливного дождя.

Все понятно. Нейтральные темы для беседы исчерпаны, а спорить на голодный желудок у сторон желания нет. Все предполагают, что после еды оппонент мягче и невнимательнее будет, тогда и можно приступать к шантажу и прочим деловым методам ведения переговоров.

Когда внесли еду, за столом образовалось нездоровое оживление. Оборотни схватились за столовые приборы. Правда некоторые… в шляпе… перестали демонстративно облизывать пустую тарелку и поставили ее на стол. Серебра у Профессора что ли в организме не хватает? Надо будет его к Мэйсу на обследование отправить. Если мы к Айрису на своих двоих вернемся, а не на чужих четырех и в разобранном на части виде.

В качестве стартеров нам внесли легкие салаты. Слуги в парадной одежде обошли праздничный стол кругом и по очереди начали подходить к участникам застолья, предлагая еду и давая пояснения по составу. Я взяла всего и побольше, ибо ботва для фигуры не вредна, а козлом я по определению стать не могу. Мужчины же на зелень реагировали, собственно, зеленым цветом лица. Единственная мясная закуска — рулеты с пресным сыром и помидорами разошлись моментально. По-моему оборотни их целиком в желудок забрасывали, словно мелкую рыбешку-наживу для крупного океанического хищника.

Следом, сгибаясь под тяжестью фарфоровой кастрюли, внесли суп. Аромат кушанье распространяло странное, но я не придала данному факту никакого значения. Мало ли какие местные специи земо используют для приготовления еды. Может быть, у них легкий запах тухлятины аппетит вызывает и ностальгию по пещерным временам, когда они, трубой задрав хвосты, учились с деревьев слезать!

Получив полную тарелку, я взяла в руку ложку, организовала маленький водоворот в тарелке, но зачерпнуть и поднести варево ко рту не смогла. Странную они здесь картошку в суп кладут — с кожурой, и морковку — только хвостики с огрызком ботвы, и очистки от лука — замечательно разваренные до прозрачного состояния, и тряпки половые — явно свой ресурс отслужившие, а еще щепки, пуговицы, волосы и когти…

Я медленно отложила ложку и отодвинула от себя тарелку. Наклонилась к соседу слева и попросила сказать, как пишется фразы: "для гостей" и "для свиней".

Ну да, как я и сообразила почти одинаково. Одной закорючкой отличается.

Я махнула рукой слуге. Тот, увидев знак, мгновенно оказался подле и наклонился к моему лицу.

— Простите, а шеф-повар где? — поинтересовалась я.

— У лекарей. Он суп неудачно попробовал: то ли подавился, то ли отравился, — прокомментировал ситуацию оборотень.

Что ж, приступаем к операции спасения. Я со всей силы пнула Аайю по голени. Оборотень крякнул, выронил ложку. Она упала непосредственно в филиал помойки, остывающей в тарелке земо, забрызгав его соседа. Несильно, если не принимать во внимание нечто черное кляксообразное, распластавшееся на лбу у мужчины. Профессор додумался проверить суп магией. Не знаю, что он пытался в супе найти, но зеленое флуоресцентное свечение вызвало у брата искренний интерес и сподвигло на дальнейшие магические изыскания. Спустя пару заклинаний парень резко побледнел и накрыл тарелку защитным куполом. Похоже, ко всем прочим достоинствам супчик является еще и взрывоопасным!

Я бросила быстрый взгляд по сторонам: трое гостей сползали под стол, один с удовольствием грыз обломок швабры, очевидно, ошибочно приняв его за мозговую кость. Гвардеец изучал кого-то, кто пытался вылезти из его тарелки, периодически сбрасывая несчастного с края посуды обратно в суп. Иину смотрел на меня, вопросительно подняв брови…

— Как это понимать? — сдавленным голосом спросил кешими Долины Солнечных Ветров, сунув под нос Кару кишку от колбасы. — На что вы пытаетесь намекнуть?! — гость побагровел.

Надо отдать правителю должное. Он и ухом не повел в ответ на оскорбления. У него было более интересное занятие — оборотень безжалостно препарировал меня взглядом. Я стойко терпела мучительную моральную боль, сдерживая два желания: провалиться в подвал от греха подальше и рассмеяться. Проследив, куда смотрит хозяин застолья, остальные участники ужина также уставились на меня, словно атеисты на источающую слезы икону. Мда, шах и мат…

— А давайте я все объясню! — предложила я, мысленно перекрестясь.

— Заткнись! — рявкнул Кзекаль.

— Не смей повышать на нее голос! — ударил кулаком по столу Аайю.

— Кто это? — встрял кешими Долины Солнечных Ветров.

— Кто-то сказал "мяу"? — состроил нарочито удивленное лицо гвардеец.

— Сей гром будет драка! — предвкушающе улыбнулся Иину.

— А кто это? — опять встрял гость.

— Тебе скоро будет нечем говорить "мяу"! — блондин отбросил стул.

— А может быть я все-таки все объясню? — выкрикнула я.

— Женщина, место! — оборотень швырнул в меня тряпочную салфетку.

— Я не позволю так с сестрой обращаться! — вмешался Профессор. В руках он держал тарелку.

— А кто это?!!! — приглашенный кешими побагровел.

Я схватилась за вилку. Иину за спинку стула. Кзекаль откуда-то вытащил кинжал. Аайю на кончиках пальцев держал заклинание… Секунда затишья перед боем.

— Прекратить! — произнес Карсимус совершенно спокойно. — Любой, кто хочет подраться, может подраться со мной. Желающие есть? — желающих не нашлось. — Прекрасно! — отрезюмировал оборотень. Движением бровей усадил всех на место. — Продолжим, пожалуй… Если есть чем продолжать.

Слуги сориентировались и мигом принесли второе. Заодно десерт захватили. Мало ли какие сюрпризы жаркое из кроликов преподнесет: на лапки встанет и ускачет, заговорит неожиданно, а то и того хуже — само на гостей нападет и ими полакомится.

Помятуя о первом блюде, ко второму все подошли настороженно. Присматривались, принюхивались, обсуждали цвет, состав. Некоторые поговорить с едой пытались. Слава Богу и местной Эльге, жаркое им не ответило. Иначе голодные земо меня бы на бутерброды пустили!

Я потянулась к поданному десерту и получила тычок локтем в бок. С удивлением обнаружила слева от себя Профессора, который едва заметно покачал головой. Мол, не стоит к этому прикасаться.

— Насколько я понимаю, над супом ты поработала? — прошептал брат.

— Случайно, — созналась я. — А в приготовлении десерта ты принял участие?

— Случайно, — не стал отрицать Профессор. — Мне место для эксперимента потребовалось. Кухня лучше всего подошла, но поварята косоглазые, мои порошки вместо муки использовали, когда пирожные месили! Я не очень уверен в съедобности сладостей, — скривился парень.

— Угу, — я задумалась. Сложный выбор: опять попытаться проявить геройство или плюнуть и предоставить несчастному случаю собрать свою жатву. — А почему кухня? — я ощутила некоторую недоговоренность со стороны Профессора.

— Так лаборатория взорвалась! — отрапортовал братец. Его виноватая физиономия не оставляла сомнений в причастности мальчишки к внезапной гибели недвижимости кешиара.

— И сколько у нас есть времени? — до того, как Карсимус озвереет и выкинет нас за шкирку из замка. Он, конечно, хороший земо и терпения у него много, но всему рано или поздно наступает предел. Бесконечно играть даже на железных нервах нельзя.

— Думаю, маги только к утру из-под завала выберутся. Если от веревок избавиться сумеют…

Веревок. Получается, лабораторию он захватил силой. Ничего удивительного нет. Взрослые серьезные дяди и тети увидели светловолосого мальчугана и послали его. В песочницу куличики лепить, а он взял и устроил песочницу прямо у них в лаборатории, обидевшись. Невнимательные оборотни за куличики сошли.

Я вздохнула. Хотела уточнить свои предположения, но осеклась. За столом царила мертвая тишина. Хозяева, гости и слуги успели угоститься лакомством. Кто-то лежал лицом в блюдце, кто-то клубком на стуле свернулся, некоторые на полу распластались. Когда прошел шок, я поняла, что коса смерти прошлась в сантиметре от их шеи — они просто спали. И, наверное, проснутся… Завтра…

Профессор проверил пульс ближайшего земо и с облегчением выдохнул.

— Уф, поварята эту приторную гадость из ирмовой муки испекли, а я думал, что из хемовой соли, но тогда куда соль подевалась? — парень по привычке сдвинул шляпу на затылок. Я заметила, что он всегда так делал, когда глубоко задумывался.

Вместо ответа на вопрос я встала со стула и начала обход стола. Собранные пирожные-улики я сбросила в кастрюлю с бурдой для хрюшек, которую слуги оставили под вспомогательным столом в зале приемов. Хорошенько размешала и накрыла крышкой. Блюдца, ложки и испачканные в креме салфетки сложила в одну кучу и попросила Профессора телепортировать их туда, где ни одна живая душа не догадается их искать. Обыскала явные и тайные карманы гостей, выудила документы и отдала их брату, сопроводив просьбой прочитать. Послы и так собирались нам все рассказать, поэтому ничего страшного не случится, если мы проявим инициативу и сами ознакомимся с основными целями их визита.

Парень молча пробежался по документу, присвистнул и зашелся в громогласном хохоте. Минуть пять я не могла от него ни слова добиться. Лишь всхлипы, бормотание и мычание.

— Ты только послушай, что они пишут! — воскликнул Профессор, когда смог взять себя в руки. — Ничего бредовее в жизни на глаза не попадалось! Итак… О погубленном саде и буйных овцах. Не далее как три года назад мы, кешими Долины Солнечных Ветров, по настоятельной рекомендации друга нашего и вашего — Лусуруса Каговэ приобрели для услады глаз своих и тела стадо бурунийских овец. Эти прекрасные животные обещали быть прекрасным дополнением к моему чудесному саду, выращенному мною же и оберегаемому мною же денно и нощно…

— Никита Михалков этому деятелю словесного искусства в подметки не годиться, — пробормотала я и продолжила слушать.

— И сначала все было прекрасно! Услаждал я глаза свои и тело…

— Тпру-у, — перебила я брата. — Если там про тело подробно написано, то пропусти, пожалуйста.

Страшно представить, что оборотень с бедными животными делал! Мне их заранее жалко. Изверга надо гринписовцам сдать. Вместе с этим письмом. Уж они-то найдут на него управу.

Профессор послушно перелистнул. Две страницы!

— Так вот: плодились овечки мои и размножались на радость мне и другим жителям долины, — о, Господи, полная Долина извращенцев с круговой порукой! — Условия у них были вольготные. Ни в чем они не знали нужды: ели из кормушек серебрянных, пили из поилок бронзовых. В жаркие дни их слуги опахалом обмахивали, в холодные ночи им одеяла теплые выдавали, а в самые холодные — я сам их согревал. Теплом тела своего…

Да что же это такое делается! Ни днем, ни ночью, ни в зной им покоя не было. Конкретный у мужика сдвиг по фазе случился!

— Но вот однажды проснулся я и ужаснулся. Ибо лежали они все, овечки мои, околевшие под окнами моими. Но не последний это был удар в тот кошмарный день. Отправился я по саду прогуляться, сердце свое плачущее успокоить и увидел, что нет больше моего сада. Вытоптали и выгрызли его сокровища мои кудрявенькие, а потом сами от обжорства и померли.

Неужели мы добрались хэппиэнда данной истории?! Животные точно в Рай попали, как мученики при жизни! И встретили их с сочувствием и пониманием, а также складом двустволок и предложением отомстить. Я бы согласилась, но раз оборотень жив, то они оказались более милосердными.

— А виноват в этом никто иной, как друг мой и ваш Лусурус Каговэ. Он гостил у меня в ту неделю и все овечек нахваливал. Ходил вокруг них. То к одной присматривался, то к другой. Думал я, он мою страсть разделяет, а он пакость замышлял. Сломал темной ночкой задвижку и выпустил их погулять…

Слава Эльге, умный и нормальной ориентации мужик нашелся! Памятник ему надо поставить. Два! Один из гранита, второй из бронзы отлить и перед тюрьмой, куда этого извращенца посадят, поставить напоминанием об истинном благородстве и искренних душевных порывах.

— Засим прошу право узурпировать половину собственности друга нашего и вашего, Лусуруса Каговэ, дабы компенсировать мне физический, моральный и эмоциональный ущерб. Умственные страдания и физическую тоску. Как оборотень тончайшей душевной организации с высокоэстетическими вкусовыми запросами, я считаю, что подобная компенсация хоть и не удовлетворит меня полностью, но вернет бодрое расположение духа и готовность работать. Надеюсь на ваше понимание и расположение. В качестве подарка преподношу вам освежеванного ягненка, последнего из моих драгоценнейших овечек для услаждения вашего тела…

Я несколько секунд переваривала фразу, которой заканчивалось письмо. Настроенные на определенную волну мысли никак не хотели сворачивать с проторенной дорожки, складываясь в сценарий фантастического фильма для режиссерского дуэта Тинто Брасса и Гая Ричи. Правда, довольно скоро голос разума пробился сквозь голивудскую пелену и дал пару отрезвляющих пощечин мозгам. Не без труда, но я сообразила, о какой именно усладе тела говорил в письме оборотень!

Выдохнула и решила, что кешими на извращенца не тянет. Он земо со странностями, с большими странностями, однако имеет право дальше топтать землю Иного.

Еще раз удостоверившись в хорошем самочувствии жертв современной магической кулинарии, я попросила Профессора телепортировать их из зала торжеств. Брат сказал "нет проблем" и щелкнул пальцами, создав множественные порталы. Я помогла парню затихнуть в них бесчувственные тела, поблагодарила за помощь. А потом поняла, что не уточнила, куда именно надо отправить гостей почивать… Своих оборотней мы, слава КПСС при себе оставили.

Я подошла к сопящему Аайю, почесала его за велюровым ушком, дождалась ответного сонного "мр-р-тр-р-мр-р". Ради эксперимента поделала тот же фокус с Иину, но вместо приятного мурчания получила в награду в четырех местах прокомпостированную клыками земо ладонь. Над Кзекалем я экспериментировать не осмелилась. Он даже спал как настоящий военный: вытянувшись по струнке и отдавая честь! А Кару… Хотелось, конечно, но посягательства на чужого мужчину не входят в список моих недостатков. Кроме того, женщины-земо мне в два счета космы повыдергивают. Не за деяние — только за подозрение в оном!

Во избежание обвинений в массовом отравлении присутствующих на торжественном ужине мы с Профессором спать улеглись в зале. Засыпать на холодной жестком полу было неудобно, но безопасность имела наивысший приоритет. Спустя пару гроз, отлежав себе все и вся, я провалилась в мир сновидений…

— Элоиза, проснись. Элоиза…

Нет, нет, нет! Я же недавно закрыла глаза. Какой может быть подъем в такую рань?! Неужели больше нечем заняться, кроме как над бедной девушкой измываться? Нежно… Но все равно измываться! Я перевернулась на другой бок на нагретое местечко и плотнее завернулась во что-то. Понятия не имею, что это и откуда взялось. Худо-бедно греет и ладно.

— Элоиза, если не проснешься, то я тебя укушу…

Угу. За пятку. Ее не жалко. Я стащила с тела одеяло и намотала его на голову. Пошевелила ступней, привлекая внимание неведомого будильника к ноге. И привлекла на свою голову! Некто наглый снял с меня туфельку, тонкий носок и пощекотал меня. Пришлось быстро прятать конечность, пока с ней еще что-нибудь подобное не сотворили.

— Элоиза, хватит притворяться! — терпение у человека? Земо? Кто такие земо? А, такие анимэшные оборотни из телевизора… — Ладно. Я пошутил: кусать не буду, но поцелую точно!

О! На это я согласна. Просыпаться от поцелуя гораздо приятнее, чем от щекотки. Я размотала голову и подставила незнакомцу щеку. Он тяжело вздохнул, заставив меня нахмуриться. Меня не хотят целовать? Мне что, мишень нарисовать, чтобы не промахнулись? Вытащив из-под живота руку, я указала пальцем точно в центр щеки. Два раза. Да там снаружи ослепли что ли? Ой, точно ослепли! Кто разрешил в губы целовать?!

Женские рефлексы сработали безукоризненно: сначала я прикусила чужую губу, потом дала пощечину, следом открыла глаза, полюбоваться на дело рук своих. Аайю смотрел на меня с укоризной, но без обычного раздражения. То ли блондин привык ко мне и моим концертам, то ли в корне поменял отношение.

— С добрым утром, прелесть моя, — поздоровался оборотень. Узнаю свою любимую фразу, только сказал он ее без привычного для меня сарказма. — Я бы тебя не будил, но Карсимус очень хочет узнать, куда подевались гости, а главное, куда исчезли его невеста и жена…

— Воспользовались моментом и сбежали от тирана-мужа, — я села, распустила жалкие остатки розового бантика на голове и взрыхлила волосы. — Учись, как вести себя не надо, тогда может быть я от тебя не сбегу, — организм тихо протестовал против проявления любой активности. Я уткнулась в грудь земо, сладко зевнула и попыталась завернуться в его пиджак.

— Учту на будущее, — оборотень пытливо наблюдал за моими потугами засунуть свою голову ему под мышку. — А если серьезно? — переспросил Аайю.

— Серьезно что? — я просто так не сдамся. Не для того вчера старательно улики уничтожала. Женщин, безусловно, жалко, но рано или поздно они найдутся. Мы к тому времени будем уже далеко и вне зоны досягаемости длинных когтистых рук Карсимуса.

— В какую дыру вы с Профессором всех засунули?

Я пожала плечами, загадочно улыбнулась и отвернулась от оборотня. Я искала брата. С ним разговаривал растрепанный Кзекаль, нависая над тщедушной фигурой парня подобно злобному стервятнику. Гвардеец хорохорился, но было видно — результатом он недоволен. Брат взирал на земо, состроив лицо непуганого идиота из разряда "сами мы не местные, идем к великому Гудвину за капелькой мозгов".

Наверное, мы бы выкрутились, но именно в этот самый момент зебра выбрала, чтобы повернуться к нам с Профессором попой.

В торжественный зал не спеша вошел Кару. За его плечами виднелись косматые головы серокожих чудовищ, потрясающих мотками веревок, моя несостоявшаяся тренерша и еще несколько оборотней.

— Это он! — вперед вылез один из шахтеров, указал на брата и сразу же нырнул обратно за спину кешиара. Оттуда что-то зашептал ему на ухо, прикрыв рот ладонью.

— Ябеда! — скривился мальчишка. — Попадешься мне еще… — пообещал Профессор.

Он сложил на груди руки и с вызовом в голубых глазах посмотрел на Карсимуса, но кешиар вопреки здравому смыслу обратился ко мне:

— Скажи, Элоиза, мое присутствие в замке тебе не мешает? Может быть, мне стоит собрать вещички и умотать в Эльговы Пустоши на поиски Эльговой матушки? Обстоятельства складываются таким занятным образом, что я начинаю подозревать тебя в попытке вытурить меня из родного дома.

— Ты правитель, ты можешь поступать, как тебе заблагорассудиться, но если тебя интересует мое мнение, то нет, ты мне не мешаешь, — я улыбнулась фирменной улыбкой девушки пин-ап.

— И на этом спасибо, — оборотень криво усмехнулся. — Ну, с одним вопросом разобрались. Продолжим…

— Кешиар! Кешиар! Там это… — вбежавший в зал оборотень замешкался на пороге, осмотрел высокое собрание и несколько стушевался.

— Что "это"? — плечи земо поникли. Он приготовился услышать очередные хорошие новости. Скоро он ими будет по горло сыт.

— Свиньи… чем-то обожрались и сдохли, кажется…

Недалеко супчик улетел.

— А на кладбище на могилах ваших предков ночью какие-то изверги пирушку устроили и грязную посуду везде разбросали. Я путь до свинарника срезать решил и прошел через кладбище, а там такое… Если бы не я, неизвестно когда бы нашли…

Вот именно, если бы не ты! И на кой черт ты туда поперся?!

— И сколько было хулиганов? — Кару вздернул вверх бровь.

— Ровнехонько двадцать пять хвостов! Я все собрал и пересчитал, на крылечко сложил. Сами можете убедиться! Надо бы их найти и это… наказать по справедливости. Негоже вечный сон мертвых осквернять! — внес предложение на повестку дня слуга.

Отлично! До его появления нас не тронули бы, как обладателей ценной информации, а теперь без раздумий в расход пустят. В поисках защиты я прильнула к Аайю. Обхватила его руками, положила голову мужчине на плечо и преданно заглянула ему в глаза. В бытность мою на Земле уловка работала безотказно. Ни один представитель противоположного пола не мог устоять.

Не устоял и блондин. Он инстинктивно обнял меня, крепче прижал к себе и, сузив глаза, посмотрел на Карсимуса. На лице земо отразилась внутренняя борьба: верность брату и желание защитить пойманную добычу. Пришлось спрятать лицо, чтобы Аайю не увидел мою хитрую улыбку. Мужчины! Манипулировать ими одно удовольствие.

— Понятно. Свободен. Все свободны. Оставьте меня наедине с Элоизой и ее братом, — распорядился кешиар.

Народ послушался. Последний выходивший прикрыл за собой дверь. Однако, шатающиеся створки выдавали небывалый ажиотаж, образовавшийся за ними. Но не все покинули помещение. Некоторые особо приближённые к правителю особы решили, что приказ на них не распространяется. Стоит отдать им должное — они не сильно отсвечивали. Так Иину устроился на подоконнике за портьерой. Кзекаль расположился под столом, до пола опустив с одной стороны стола скатерть. Аайю, понятное дело, изображал из себя мебель для моей персоны. Весьма удобную, кстати говоря, мебель!

— Я разве непонятно выразился?! — Кару пристально посмотрел на портьеру и скатерть. Те не пошевелились. — Видимо непонятно… Да и Эльга с вами! — махнул рукой оборотень.

Он подошел ко мне, сел на корточки возле меня и наклонился. Он задал всего один вопрос, где его женщины. Я бы с радостью на него ответила — мужчина смотрел на меня так, будто выбирал кусочек мяса посимпатичнее для жаркого, но я действительно не знала. Не желая предавать брата открыто, я указала на него глазами. Карсимус не понял. Я повторила. Лоб правителя покрылся складками, сделав его похожим на шарпея. Морщины сообразительности земо не добавили — оборотень мотнул головой.

Господи! Мне глаза что ли наизнанку вывернуть?! Я вытащила из-под пиджака Аайю руку и показала на Профессора. Брови кешиара улетели вверх. В глазах появилось недоверие. Неожиданно он покраснел, зажмурился и сел на пятую точку. Елки-зеленые, у них хоть одна приличная мысль в голове водится?! Я озвучила тихими словами, куда Карсимусу пойти и кому вопрос задать. Он состроил понимающее лицо, подмигнул мне и направился к брату. Тот помялся, помялся да и вспомнил… вдруг… что он отправил женщин Карсимуса вместе с гостями. Естественно без всякого злого умысла!

Кешиар сполз по стенке. Уронил голову на колени. Пальцами зарылся в волосы. Плечи его мелко дрожали. Я испугалась. Мне померещилось, земо плачет. Я моментально высвободилась из объятий блондина и бросилась к правителю. От ужаса, что мы его таки довели своими выходками, забыла встать на ноги. Опередив портьеру и скатерть, я финишировала на четвереньках. Как и всякая блондинка, припарковалась я до характерного щелчка. В данном случае удара и следующей за ним шишки на лбу.

Земо не плакал. Земо смеялся. Постоянно сбиваясь, он пояснил нам причину веселья. Кару считал, что обе его нежно любимые женщины, очутившись на враждебной территории, быстро найдут взаимопонимание. Закапают корсет войны и вдвоем примутся за воспитание оборотней Долины Солнечных Ветров, а как воспитают, так и домой вернуться.

Я искренне пожалела оборотней, которым Профессор вместо подарка две водородные бомбы по незнанию отправил. ОЖПГ (объединенная женская преступная группировка) — это реальная сила. Мы ведь не думаем — мы просто действуем. Взять к примеру прошедшее двадцать третье февраля у нас на работе. Решили мы нашим парням сюрприз устроить. До хрипоты спорили, какой коллективный подарок им подарить. Чуть не передрались. Только импровизированный тотализатор, устроенный подслушивающими нас по громкой связи мужчинами, остановил намечающиеся бои без правил.

Перекрыв сильной офисной половине кислород, мы собрались с духом, финансами и приняли решение. Заказали им стриптиз-балет в офис. Непосредственно двадцать третьего согнали всех в конференц-зал, запустили туда высоких, статных женщин и закрыли двери: нам-то на женском стриптизе присутствовать нет необходимости. Минут так через дцать из конференц-зала послышались вопли, звуки мордобития, мебелеломания и чьими-то телами дверевынесения.

Мы из комнаты отдыха выглянули и глазам не поверили — весь балет в полном составе лежал возле конференц-зала штабелем уложенный, а мужчины наши в очередь в туалет выстроились. Глаза у них были большие, испуганные. Друг к другу трясущимися руками старались не прикасаться. В сторону кучи-малы они не смотрели. Только через левое плечо плевали и крестились.

Удивленные таким поворотом событий мы задумались: чего им стриптизерши такого показали необычного. До штабелька по-пластунски добрались и под юбки любопытства ради заглянули, а оттуда… ноги волосатые торчат! И не только ноги…

Мы как это разглядели, так рядышком вторым штабелем самостоятельно расположились. Пока лежали, со всем составом стриптиз-балета грузинов-трансвеститов познакомились: Гивичкой, Гогочкой и Вахтангугусечкой… Айрис со мной потом неделю не разговаривал. Еще месяц припоминал наше желание их порадовать. Кто же знал, что "Горячие грузинские девочки" волосатыми парнями окажутся…

Немного поразмыслив, Карсимус дал мне и брату полную свободу действий. Разрешил доступ во все помещения и до всех слуг довел распоряжение: оказывать нам полное содействие в любых начинаниях даже самых бредовых, не задавая лишних вопросов. Я сперва решила, что кешиар свихнулся на почве недостатка женского общества, но через два дня оценила его тонкий расчет.

Свобода подействовала неожиданным образом. Профессор за день облазил все доступные места, забирался в пару недоступных, откуда его с помощью гвардейцев и трубочистов вытаскивали. Выбрал себе рабочий кабинет. Обустроил по своему вкусу, притащив в комнату половину инструментов с кузни, шкаф с реактивами из разрушенной лаборатории, дворовых щенков, котят из подвала, крыс оттуда же, пустое гнездо, портрет матери Карсимуса из картинной галереи, улей с пчелами, тачку с навозом со скотного двора… И зачем я брату про философский камень рассказала?

Кешиар, увидев безобразие, поскрипел зубами и смирился. Сам ведь распорядился во всем нам помогать. Конечно, он не предполагал, что его нагло выселят. Позволят войти на три секунды забрать важные документы и сразу же вытурят, обшарив карманы. А вдруг земо ценные ингредиенты ненароком уволок?!

Я участвовала в пяти вылазках Профессора. Отвоевала себе кресло в теперь его кабинете и право входить туда, когда мне будет угодно. Но большую часть времени я проводила в библиотеке. Во-первых, задание отыскать информацию никто не отменял. Во-вторых, запах горящего на магическом пламени навоза кого угодно заставит сбежать далеко и еще дальше. И если меня аромат выгонял в библиотеку, то пауков и сверчков отправлял в ежедневное паломничество по святым местам: женские спальни, общественные туалеты, кухонные шкафы… Их путь можно было проследить по периодически вспыхивающим то тут, то там очагам сопротивления.

По вечерам я и Карсимус взяли за правило играть в шашки. Вместо доски разлинованный картон. Вместо пластиковых кругляшей черные и белые деревянные пуговицы. Кешиару нравилось со мной играть, а кому не нравится постоянно выигрывать? Он меня в первом же обучающем матче наголову разбил! Земо часто повторял, что была бы я оро арчайлдов, то он бы меня без штанов оставил — все земли бы отобрал. Впрочем, однажды он попытался это сделать. Пять раундов спустя, стоя посреди комнаты в одних носках, прикрывая кое-что шашечной картонкой и гадая, в чем я его наколола, он пересмотрел свое решение. На то он и правитель, чтобы грабли ему впрок шли.

Аайю куда-то исчез вчера. Иину от меня прятался… Просто я два часа подряд задавала ему один и тот же вопрос "куда делся твой брат?", и он, очевидно, решил деться туда же. Кзекаль периодически мелькал тенью за спиной, тихо радовался наступившему затишью и снова пропадал из виду. Честно говоря, мне нравилось подобное домашнее спасение мира: никакой беготни, суеты, ночевок под открытым небом, полусырых мозгов флауфов и прочей героической лабудени. Зачем воевать, когда всегда можно договориться и решить дело миром? И так продолжалось до тех пор, пока…

В тот вечер я и Карсимус сперва устроили кулинарное соревнование, но мы не еду готовили, а напитки. Кешиар взялся меня с местными коктейлями познакомить, а мне выпала честь представить ему и всем желающим земные достижения клубной культуры, правда с ингридиентами заминка возникла, но мы ее быстро решили, подобрав похожие по вкусу и цвету составляющие. Начала с "секса на пляже", продолжила "мохито", закочила излюбленной "маргаритой". Дабы не скучать, правитель приказал разбудил оркестр, те пришли нехотя, но глотнув незабвенного "Б-52", проснулись, взяли инструменты в руки и такой рок-фолк нам изобразили, что все участники вечеринки в пляс пустились. Мы с Кару так вообще на разделочном столе зажигали, пока он от усталости не свалился и не захрапел. Шеф повар, ворча, подхватил правителя и уволок его баинькать. Остальные тоже решили расходиться.

Зевая во всю мощь челюстей, я брела по коридору к своей комнате. Шла пятая гроза утра. Рассвет едва занялся. Призрачные лучи освещали мой путь, давая совсем немного света, поэтому я не сразу узнала двигающуюся мне навстречу фигуру.

— Элоиза?

— И вам привет, шеф…

— Не спишь в такое время?

— Да Кару все никак угомониться не мог… Я пойду, увидимся завтра на работе…

— Ага…

Я продолжила свой путь. И чем больше информации абсорбировал мой мозг, тем быстрее становился шаг, а завернув за угол, я вовсе бегом припустила.

 

Глава 13

До кабинета Профессора я долетела, а не добежала, побив все рекорды скорости для объектов с похожими на мои тактико-взлетными характеристиками. Распахнула дверь с полпинка, ввалилась в помещение, задвинула щеколду и осмотрелась в поисках убежища.

— Ты чего? — брат погасил голубое пламя на кончике пальца, сдвинул на лоб очки и посмотрел на меня.

— Там, там, там… — из-за сбившегося дыхания я не могла выговорить ни слова.

— Где? — парень сдвинул брови на переносице.

— Да не где, а кто! — выпалила я, интуитивно ощутив приближение грозового фронта.

— Элоиза, открой!

В дверь громыхнули.

Ага! Я ему открой, а он меня потом закроет. Лет на пять строгого семейного режима без права переписки и с конфискацией тела!

Профессор, услышав знакомый голос, издал непонятный гортанный звук и ломанулся напролом через жаровню помогать мне удерживать дверь.

Помещение огласил звучный вопль с неприличным оттенком. Вскочив с опрокинутой на пол жаровни, брат судорожно счищал с себя угольки и затаптывал поползшие в разные стороны язычки пламени.

Я охнула. В коридоре затихли. Шумно вдохнули и… с удвоенной силой взялись за дверь. А дальше события понеслись по непредсказуемой кривой…

Профессор крикнул "получилось" и упал на колени перед потухшим угольком. Я услышала скрежет гвоздей и едва успела отпрыгнуть в сторону. Сорванная дверь повисла на одной петле, звеня щеколдой. Айрис ворвался в кабинет, по инерции сделал три неконтролируемых шага вперед, споткнулся о брата и растянулся на полу.

— Чурбан! — завопил Профессор и бесстрашно ткнул маленьким кулачком в бедро шефа…

Ик, а ведь действительно чурбан…

Я и брат ошеломлено замерли. Не моргая, не дыша, не думая. С каким-то болезненным интересом рассматривая появившуюся на полу деревянную фигуру Айриса, местами покрытую цветущими незабудками и шелковистой на вид зеленой травой. Натурально леший!

Что же мы натворили? И как я состояние шефа Карсимусу объясню? А может ну их, объяснения? И оборотня. Может так оставить? Половиком прикрыть и стол на середину комнаты поставить?

Я прищурилась, сложила пальцы прямоугольником и, вытянув руки, попыталась представить обновленный кабинет. Нет. Так дело не пойдет. Вдруг кешиар перо уронит, под стол полезет, а там клумба воздух озонирует? Да и по отношению к шефу такой поступок — замалчивание проблемы, выглядит слишком дурно, а я девушка воспитанная.

Что ж, буду спасать своего недоделанного Буратино от Папы Карло…

— Работает! — Профессора ползал на коленях вокруг скульптуры. Его изумлению не было предела.

О чем он говорит? Что работает? Его бестолковая магия? Точно работает. Доказательства лежат прямо перед нами. И шевелятся! Частично.

Из трещины в деревянной спине шефа вылезла желто-красная ящерица, показала мне раздвоенный язык и юркнула в соседнюю щель. Когда босс в норму придет, его надо будет обязательно проглистогонить.

— Как ты это сделал?! — вырвалось у меня под аккомпанемент восхищенного хихиканья брата. Появление рептилии его позабавило.

— Это не я, а философский камень сделал! — мальчишка раскрыл ладонь и продемонстрировал переливающийся фиолетовыми всполохами черный булыжник.

— Но почему ты превратил его в дерево?

— Могу в золото, — пожал плечами Профессор, — если тебя этот вариант больше устроит. Или в высококачественную сталь, фарфор, мягкую игрушку, фигуру из песка…

— Меня больше обратно устроит, в оборотня! — перебила я парня. — Живого. — добавила я для полной ясности вопроса. — Только не говори, что это невозможно!

Брат задумался. Потыкал пальцем в камень, почесал затылок, пожевал губу…

"Да он просто время тянет!" — осенило меня.

— Профессор…, - протянула я, — немедленно отвечай, как вернуть Айриса в мир живых! Только не говори, что это невозможно!

— Понимаешь, сестренка… — парень наморщил лоб. — Я как-то не подумал о функции обратного превращения, но я обещаю доработать камешек! — брат перехватил мой взгляд, окончательно стушевался. — Дай мне три дня! — взмолился он.

— У тебя они будут, — слетело с губ опрометчивое обещание. — Никуда не выходи и никого не впускай, кроме меня. И дверь почини… — я вышла, не сомневаясь, что брат в точности исполнит все указания.

Мне так и не удалось заснуть. В голове роились мысли одна мрачнее другой. Перед глазами вставали картины кровавой расправы надо мной и моим братом. Безусловно, Профессор маг хоть куда, но его при поимке земо банально числом задавят. И весом. Рост маленький, тело тщедушное, вид и вовсе безобидный… Воин из него точно такой же, как из меня: с какой стороны за меч хвататься знаем и на том спасибо!

Пролежав почти грозу без сна, я вылезла из разворошенной кровати, приняла ванную и отправилась на кухню, заедать нервозность обильным высококалорийным завтраком. Выздоровевший шеф-повар удивился моему появлению на кухне и попытался вытурить, но разве мужчине под силу справиться с расстроенной блондинкой, желающей с утра употребить сладкого грамм двести пятьдесят для лечения души? Повар вынужденно отступил. Приказал поварятам следить за кастрюлями, продуктами и острыми режущими предметами. Лично отобрал у меня тесак для шинковки овощей, который я вертела в руках, усадил за стол и поставил передо мной тарелку с кремом для пирожных, ложку и чашку с ягодным морсом. Сам сел напротив и спросил, чем вызвано мое состояние.

Понятно, что он не обо мне беспокоился, а о сохранности своей драгоценной кухни и шкуры, поэтому не стала вдаваться в подробности. Всего лишь упомянула, что близкий мне оборотень находится между жизнью и смертью…

Шеф-повара ответ ввел в глубокую прострацию. Он минут пять сидел с отсутствующим взглядом, затем встал, достал из шкафа бутыль с прозрачной жидкостью, налил ее в оловянную кружку, до краев, и залпом выпил. Вытер рукавом выступившие на глазах слезы и, пошатываясь, куда-то побрел. Я пожала плечами, переглянулась с растерянными поварятами и принялась доедать завтрак. Мало ли какие могут быть причины для пьянства с утра. Возможно, он мой приход решил отпраздновать?

Я поставила грязную посуду в мойку, захватила для Профессора бутерброды с копченым окороком и бутыль с соком. Его мозги тоже нуждаются в дозаправке органическим топливом.

Я прокралась по коридору, удивляясь встреченным по пути слугам. Заплаканные лица, скомканные платки в руках, фигуры сгорбленные, торопливые шаги, траурная одежда, словно второпях наброшенная поверх повседневной.

В замке кто-то умер? Почему я об этом не знаю?

Еще больше меня удивляли сочувствующие взгляды. Когда я добралась до кабинета брата, то в голове начали шевелиться смутные подозрения: неужели они догадались? Тогда где охрана возле двери и толпа разъяренных оборотней?

Оглянувшись по сторонам, не заметив никого подозрительного, я проскользнула в кабинет. Со вчерашнего вечера внутри ничего не изменилось: полено все также цвело, разве что трава немного подвяла, жаровню Профессор поднять не удосужился. Сам источник неприятностей спал, вытянувшись на жесткой кушетке. М-да, такими темпами трех дней ему на выполнение поставленной задачи не хватит.

— Проснись! — я дернула Профессора за ухо.

— А? Что? Где? — мальчишка вскочил, запутался в конечностях и рухнул обратно на кушетку. — А, это ты… Чего надо? — проворчал он, потянулся и погладил кушетку.

— Забыл? — я дала брата легкий подзатыльник, чтобы освежить память. — Хочешь покататься на аттракционе под названием виселица? Я — нет.

— Ладно-ладно, я понял. Приступаю к работе, — Профессор зевнул. Смущенно кашлянул, обнаружил еду и с радостным криком бросился работать. Челюстно-лицевыми мышцами.

Мужчины! Пока три своих основных инстинкта не удовлетворят, ничего делать не могут.

Напомнив брату о необходимости заняться делом, я отправилась на разведку. Меня интересовали две вещи: хватился ли кто-нибудь Айриса и что произошло в замке? Я остановила первого же убитого горем слугу и попросила просветить меня.

О, Господи! Кешиар умер…

Неужели от того, что я его вчера напоила коктейлями составленными из того, что Бог на кухне послал? Быть такого не может! Вроде ничего вредного в напитки не добавляла, хотя откуда мне знать, что из содержимого многочисленных баночек и бутылочек на кухне, поданных мне поварятами, было вредным, а что пригодным к внутрижелудочному употреблению… Похоже, я в самом деле убила Карсимуса. Случайно! Но Кзекаль разбираться не станет. Я вечеринку затеяла — меня и на плаху, а Профессора следом. И плевать ему, что мы последние представители вымершей расы. Он об этом даже не знает!

Блин, мало мне одного обвинения в покушении на убийство, теперь еще и второе пришьют. Я становлюсь закоренелой преступницей!

Что же делать? Бежать, прихватив с собой бревно, или остаться, извиниться и уповать на милосердие оборотней? Да какое к чертям собачьим милосердие?!

Я развернулась и…

— Попалась! — победно завопил гвардеец.

— Нет! Нет, не хочу! Отпусти меня сын гадюки, выкормыш ежа! Я ничего не сделала! — я извивалась в цепких руках Кзекаля.

Земо, игнорируя мои крики, сорвал с талии пояс, скрутил мне руки и поволок за собой. Хорошо бить не стал, хотя желание на его роже написано было.

Из кабинета выскочил Профессор. Посмотрел на меня, на гвардейца, нахмурился. Парень открыл рот… и осел на землю, получив в грудь сгусток серебристого света! Оборотень довольно стряхнул остатки магии с пальцев, пробормотав:

— С ним я потом разберусь…

Гвардеец притащил меня в спальню Кару. Кешиар лежал на кровати лицом вниз, раскинув руки и ноги в сторону. Похоже, он на самом деле был мертв!

— Посмотри! Посмотри, что ты натворила! — Кзекаль швырнул меня на кровать.

Случайно я прикоснулась к руке Карсимуса и вздрогнула. Она обжигала, как сухой лед! Я отшатнулась, свалилась с кровати и умоляюще посмотрела на возвышающегося надо мной оборотня.

— Я ничего не делала! Правда… — нижняя губа задрожала. Черт, я скоро расплачусь. Где же Аайю, когда он мне так нужен?!

Стоило вспомнить…

Расталкивая всех с дороги, в комнату вошел блондин. На щеке земо я разглядела свежую царапину, рукава художественно разорванной рубашки едва прикрывали красные следы на запястьях, на шее красовались… засосы?! Без разговоров земо ударом кулака в челюсть свалил Кзекаля. Шикнул на меня, развязал руки, подошел к Карсимусу и пощупал пульс на шее правителя. Выругался.

— С-скотина! — прошипел блондин. Ударил кулаком по подушке. — Где Профессор?

— Возле рабочего кабинета, если жив, конечно, — пролепетала я.

— Что значит "если жив?"?! — зрачки блондина расширились, превратившись в отсвечивающие багровым черные дыры.

— Так его этот, — я показала пальцем в сторону гвардейца, — магией приласкал, а меня сюда утащил! Впрочем, уточнять, жив ли Профессор, нам не понадобилось. За дверью раздался взрыв, испуганных зевак раскидало в разные стороны, и на пороге в облаке дыма возник живой и здоровый брат собственной потрепанной персоной. Дико вращая глазами, испустив нечеловеческий вопль, он прыгнул на гвардейца и вцепился Кзекалю зубами в ухо!

Боль привела земо в чувство. Он вскочил, запрыгал по комнате и попытался оторвать от себя Профессора, но тот вцепился крепко. Не желая попасть под ноги разозленного оборотня, я запрыгнула на кровать и прикрылась телом Карсимуса. Ему уже все равно, а я живая… Пока… Еще… Аайю бросился разнимать дерущихся, но, получив ногой в живот, упал на колени, хватая ртом воздух. Я вытащила из-под Кару подушку, прицелилась и швырнула ее в гвардейца. Земо на инстинктах сбил ее магией. Подушка взорвалась, обильно украсив поле боя пухом и перьями. Брат и Кзекаль на молнию прервались, отплевались и вновь заплясали друг перед другом, выкрикивая оскорбления.

Воздух замерцал от заклинаний. В народ полетели щепки от мебели, куски портьер и штукатурки, осколки от люстры. Спасая себя и тело кешиара, я завернула нас в одеяло и затихла. Конечно, труп в кровати не лучшая компания для молодой девушки, но обстоятельства не позволяют выбирать.

Труп?

А почему он тогда глазами на меня моргает?!

От неожиданности у меня прорезался оперный голос. Я заорала так вдохновенно, что Карсимус скорчился, прижал к голове уши и зашипел мне в тон.

— Прекрати! Ты меня убить хочешь?! — мужчина зажал мне рот рукой, убедился, что я успокоилась, и рискнул ослабить хватку.

— Ты-ты-ты… уже мертв! — выпалила я, отодвинувшись от земо, насколько позволило ограниченное пространство кокона.

— Да неужели! — кешиар подпрыгнул от удивления. — А почему я тогда живой?

— Докажи! — сказала я первое, что пришло в голову.

С доказательствами проблем не возникло. Карсимус широко улыбнулся, сгреб меня в охапку и прижался всем телом. Совершенно очевидно оборотень был жив. Уж нижняя половина его тела точно!

— Хам! — фыркнула я и дала земо пощечину.

— Ай! — Кару схватился за щеку. — Ты все-таки меня похоронить хочешь?

— Нет, — его вопрос вызвыл у меня бурю возмущения. — Хочу знать, что с тобой приключилось, почему ты выглядел мертвее мертвого?

— Меня когда шеф-повар в комнату притащил, то разбудил и посоветовал средство антипохмельное принять. Ну, я и принял, совершенно забыв о том, что в его состав настой травы — змеиный колокольчик входит. Она на меня всегда так действует. Особенности моей звериной части, — сморщился правитель.

Диалог продолжить не получилось. В наш уютный домик на двоих без разрешения вломился третий. Аайю вытащил из-под меня одеяло, отогнул край, крикнул: "Посторонись!" и лег рядом. Потрепал меня по голове, чмокнул в затылок, столкнулся взглядом с любопытно блестевшими в полумраке глазами Кару и закричал:

— А! А-а-а-а-а…

Мы грохнулись на пол. Котяра, перекатившись и оттолкнувшись каблуками сапог от пола, затащил меня под кровать и прижал собой. Острые колени блондина воткнулась мне в икры. Локти до треска сдавили ребра, а подбородок оборотня уперся мне в затылок, вызывая нестерпимую боль. Я замычала и забрыкалась, пытаясь спихнуть навалившуюся на меня тушу. Какой он к лешему кот, он целое стадо отожравшихся лазаньей Гарфилдов! На диету его, на диету!

— Упокойся! — дернулся на мне земо.

Звук удара. Хрип и увеличившаяся вдвое тяжесть мужского тела на мне. Я могла двигать только глазами. Посмотрела направо — никого, налево — голова Кару под прикрытием одеяла взирала на меня с добродушным недоумением.

— Дурной… — вздохнул кешиар.

Я согласно моргнула ресницами.

В этот самый момент комнату тряхнуло. Кешиар свалился с кровати, выглянул наружу, крикнул что-то неразборчивое и забрался под кровать, зажимая рукой порез над бровью. Отлично! Теперь не только сверху, но и сбоку придавило. Земо ободряюще мне улыбнулся и… еще сильнее прижал к стене!

Комнату тряхнуло повторно. На кровать сверху что-то упало. С треском разорвался балдахин, стеклянный звон резанул по ушам, доски днища заскрипели, прогнулись и пошли трещинами.

— Да провались ты к арчайлдам! — донеслось до моих ушей. Кажется, кричал Профессор, но голос был слишком искажен, чтобы поручиться за это. Я подумала, что вопль означает новый виток борьбы двух оленей за обладание пнем, но категорически ошиблась… В глазах потемнело. Желудок скрутило. И мы провалились…

Запах, осевший на рецепторах носоглотки, мне о чем-то напоминал. О нестираном нательном белье? Носках возраста вторжения Наполеона в Россию? О шерсти мокрой собаки, только что вернувшейся с победоносного похода по помойным бакам? Дохлом попугайчике? Скорее, обо всем вместе взятом.

На лице и теле я ощущала множество песчинок, пыли. В двух местах кожа саднила. В трех набухали шишки. В четырех в скором времени проступят синяки. Удивительно, но обошлось без переломов и серьезных ран. Не иначе Эльга хранит меня. Посмотрим, отнеслась ли она также снисходительно к другим участникам заварушки.

Я перевернулась, слезла с Аайю и поползла в сторону конца туннеля, обозначенного светлым неровным треугольником.

Вынырнув наружу из душного пространства, я отряхнулась, собрала и завязала узлом перепачканные волосы. Осмотрелась, хмыкнула и уселась по-турецки ожидать разъяснений от виновников самого настоящего переворота, ныне напоминающих кучки строительных материалов с руками, ногами и огромными глазами на оштукатуренных лицах.

Почему речь зашла о перевороте? Элементарно: светлые пятна квадратов и прямоугольников художника-кубиста навели бы на мысль о художественной росписи потолка, но мне они говорили о поле, который просто давно не мыли, и чистые участки сохранились только под ковром и мебельными ножками. И хотя в увиденное мне верилось плохо — сомнений быть не могло: мир вокруг меня перевернулся и встал с ног на голову!

Следом за мной из-под ковра выбрался Карсимус. Он в точности повторил мои действия, сел рядом и расслабился. На губах земо появилась мечтательная улыбка. Третьим появился блондин. Этот утруждать себя лишними передвижениями не стал. Оборотень выполз наполовину, перевернулся на спину, закинул руки за голову и принялся рассматривать пол, то есть потолок. Последними, с разницей в гром, пришли в себя смутьяны.

— Ух ты! — присвистнул Профессор. — А как так получилось? — четыре взгляда пересеклись на его запыленной фигуре. — А что сразу я? Вон на него смотрите! — парень толкнул протирающего глаза Кзекаля. — Или на нее, — менее уверенно добавил мальчишка.

Народ посмотрел. В их глазах наша вина была равноценна. Один придумал невесть что, второй, не разбираясь, в драку бросился, третий вроде бы не при делах, но лучше и ее в виновницы записать, дабы не ошибиться. Что ж, кашку из последствий так и так всем вместе хлебать придется. Карсимус со вздохом поднялся, аккуратно перешагивая через препятствия, добрался до выхода на балкон, осторожно выглянул в проем и неожиданно для всех залился громким смехом, который также неожиданно оборвался.

С серьезной миной и полыхающими потусторонним возвышенным светом глазами кешиар обернулся и произнес:

— Я люблю тебя, Элоиза.

Я покраснела. Аайю сменил позу с равнодушно-отрешенной на заинтересованную: лег на бок и подпер голову рукой. Он, как и я, ждал продолжения беседы. Вряд ли правитель имел ввиду то, что обычно имеют ввиду, признаваясь в романтических чувствах.

— У тебя есть дар исполнять мечты…

Интересное предположение. В чем же он проявляется? Кару мечтал капитальный ремонт в спальне сделать или по потолку, словно муха, ходить? А-а-а, догадалась! Он к подзарядке адреналином привык. Без ежедневной дозы плохо маленькому, голова не соображает, ручки ходуном ходят, ножки еле двигаются. Он вчера, видимо, развлечения в течение суток нон-стопом загадал.

— Мои точно. Я мечтал жениться на сестре Кзекаля, раз, побывать в гостях у арчайлдов, два…

— Ты хочешь сказать, что… — вмешался в монолог кешиара гвардеец.

— Именно, дорогие мои. Добро пожаловать в… — земо застыл. Его внимание привлекла возникшая на балконе фигура в ореоле солнечного света.

Он мог бы быть эльфом, феем или мистером Вселенная, но у него не было ни остреньких ушек, ни крыльев и жил он не на Земле. Как бы то ни было, прекраснее существа я никогда в своей жизни не видела.

Голову хрупкого юноши с алебастровой кожей венчала копна белоснежных волос. Огромные светло-голубые глаза отражали чистую душу. Полупрозрачная кожа светилась изнутри. Одежда, состоящая из множества узких полос, обхватывала ребра юноши, талию, бедра и руки до локтя. Единственное, что никак не вязалось с образом милого дитя — пара коротких мечей в ножнах, пристегнутых к широкому белому же кожаному поясу. И судя по сухим рельефным мышцам на руках, пользоваться он железками умеет.

Юноша-арчайлд по очереди послал нам благосклонный взгляд и исчез, просто спрыгнув с оконного проема.

— По-моему, нас пригласили на выход, — пробормотала кешиар, пожал плечами и двинулся на выход.

Мы последовали за ним, забыв о недавней эмоциональной вспышке. Подумаешь, очутились неизвестно где без военной поддержки, надежного прикрытия и готового плана отступления с детьми и слабоумными на руках. Давайте, пойдем с голыми руками штурмовать неведомые дали. Совочком и клейкой лентой строить БАМ. Не верю, слышите, не верю я в…

Мысленный диалог захлебнулся плотиной из полусотни воздушных существ. Они стояли у выхода из… из… части замка, телепортированной Профессором в… в… назову скопление ажурных деревьев всех оттенков серого и бежевого цветов садом. Некоторые из них пострадали. Обломки стволов и веток лежали возле вырванного из постройки неровной формы каменного куска. Большого куска. Комнаты три-четыре помимо спальни мы с собой прихватили.

Помню, мой дед за уничтожение своего розария на даче футболистами за двустволку взялся… Каковы намерения арчайлдов? Нас сразу расстреляют или почумают немного?

Места нам оставили немного. Мы выстроились в шеренгу перед толпой арчайлдов. Такое чувство, что сейчас выйдет стоматолог в окровавленном халате с щипцами в руках и попросит зайти в кабинет следующего. Общение явно не клеилось. Кому-то и с чего-то надо было начинать.

Я почесала кончик носа. Подошла на расстояние метра к передней линии арчайлдов и спросила, выудив из трясины растерянных мыслей одну работоспособную.

— Простите, а как пройти в библиотеку? — мы все равно планировали туда попасть, так почему бы не начать осмотр достопримечательностей с нее?

Слова магическим образом подействовали на призраков. Они расступились совершенно беззвучно, образовав проход в толпе для колонны. Все вытянули руку по направлению к… к… строению, которое не строили, а плели кружевных дел мастерицы!

— Стоять! — я затормозила до входа в живой тоннель. — Мы кое-что забыли. Профессор, сходи в кабинет и забери…, - я запнулась, подыскивая подходящее определение для деревянного оборотня.

— Философский камень? — подсказал брат.

— Нет, не камень, другое, — я подмигнула парню обоими глазами, чтобы наверняка понял, о чем я говорю.

— Иину? — предположил брат. И правда, куда черноволосый оборотень запропастился? Интересно, но у пока отложим загадку. — Ай… — продолжил логический ряд мальчишка.

Я схватила брата за ухо. Вот именно, что "ай", а если он ляпнет лишнего, то будет и "ой" и даже "ой-ой-ой"!

— Понял. Только я один не справлюсь. Аайю, и ты, свинья в шоколаде, идите за мной, поможете донести… кое-что, — мальчишка шмыгнул носом, подмигнул мне и увел за собой двоих мужчин.

Арчайлды ждали, не подавая признаков нетерпения. Такое впечатление, будто им безразлично, где быть и чем заниматься.

— Элоиза, куда они ушли? — Кару оторвался от игры "найди десять отличий между двумя арчайлдами".

— Скоро вернутся, — я вгляделась в руны, которые в задумчивости начертила ногой и быстро их стерла, пока кешиар не заметил. Фраза "Айриса ф топку" выдавала меня с головой.

Не прошло и пяти громов, как ребята вернулись. Гвардеец и кот несли, взвалив на плечи, деревянную статую. Профессор шел за ними вприпрыжку, махая найденным цилиндром.

— Идем? — спросил он, поравнявшись со мной. Я кивнула и выдвинулась вперед.

На мое плечо сзади опустилась рука. Чуть повернув голову налево, я опознала кешиара.

— Элоиза, мне точно не нужно знать, что несут мой брат и Кзекаль? — поинтересовался он.

— Дня через три оно само тебе расскажет, — пообещала я.

Угу, в картинках. Ремнем по моей голой попе.

— Я подожду. Главное, чтобы для "оно" было не слишком поздно через три дня, — когтистая ладонь слегка сжала мое плечо.

Вот всегда так с власть имущими: одной рукой к себе прижимают, другой твой смертный приговор подписывают! Поэтому я никогда не мечтала быть королевой, а вот принцессой…

Обернувшись, я послала блондину воздушный поцелуй. Оборотень споткнулся на ровном месте и выронил Айриса. Надеюсь, тихий скрип, похожий на неприличное ругательство и возмущенное трепетание незабудок заметила только я.

 

Глава 14

Продвигаться через "живую" изгородь было не очень приятно. Арчайлды вели себя, по меньшей мере, странно… Едва мы проходили мимо мужчины или ребенка, как они перебегали со своего места в конец призрачной колонны, обеспечивая тем самым непрерывность коридора. Многие из них тянули ко мне поднятые с земли обломанные ветки деревьев, зажатые в тоненьких полупрозрачных руках, вставали на дороге, отбегая в последний момент. Сперва робко, а потом чуть ли не под ноги бросались. Одного, особо прыткого арчайлда, я таки сбила с ног, потеряла равновесие и рухнула на него, но вместо заслуженных проклятий за невнимательность, дождалась совершенно иного…

— Она меня благословила! — арчайлд отполз в сторону, прислонился головой к ноге товарища справа и поднял к небу счастливые глаза. — А можно еще раз? — он протянул мне не пострадавшую ногу

— И меня… И меня… — заголосили представители призрачной расы и начали окружать нас.

От охватившего меня ужаса я на четвереньках рванулась из окружения и врезалась в Аайю. Не ожидав нападения, блондин выдохнул и согнулся, выронив из рук бревно. В одиночку такую тяжесть гвардейцу было удержать не под силу. Попытавшись спасти ценный груз, Кзекаль охнул, схватился за плетью повисшую руку и позволил ноше достигнуть конечного пункта назначения — земли.

Я взвизгнула и закрыла глаза. На секунду мне показалось, что Айрис сейчас разлетится ворохом щепок, но… Эльга была милосердна к земо. У него всего лишь отломился кончик носа да слегка примялись на голове незабудки. Я подошла к шефу, подобрала острый кусочек дерева, выковыряла из деревянной ноздри муравья и спрятала нос в карман, размышляя, где бы раздобыть флакончик суперклея.

— Сломала, сломала, сломала… — пропели довольные арчайлды и, взявшись за руки, принялись водить вокруг нас хоровод.

Теперь испугалась не только я. Храбрые мужчины сбились в кучку, встали в боевые стойки, бросая исподлобья настороженные взгляды. Я спряталась за спиной Кару и решила не покидать надежное убежище, пока белобрысые демоны не успокоятся. Чему они радуются? Что я чуть было единственное и неповторимое произведение магического искусства Профессора не угробила? Да тут плакать надо. Айрис же живой, хоть и деревянный, и интуиция мне подсказывает, что он все чувствует, а как вернется к нормальному состоянию, то и мы на своей шкуре почувствуем!

— А сломай еще что-нибудь? — ко мне подошел лохматый мальчонка лет десяти-одиннадцати с фанатично горящим взглядом. — На вот, это сломай… — он показал на невысокое кружевное деревце. — Ну, пожалуйста-а-а-а-а-а-а-а! — заголосил паренек.

Его просьба оказалась последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Рыкнув, я толкнула вперед ошалевшего от крика Карсимуса и бросилась бежать по дороге к ажурному зданию, периодически оглядываясь. Оборотни припустили за мной. Арчайлды, спохватившись, за ними. Ажурных ворот постройки мы достигли сообща и всей толпой вломились внутрь, разворотив половину стены. Хрупкие здесь домики. Неужели на строительных материалах экономят?

Я остановилась, когда перед глазами уже в третий раз промелькнуло одной и то же лицо. Осознав, что бегаю по кругу, я резко затормозила, уткнувшись в грудь невероятно высокому мужчине с длинными, до пола, волосами цвета серебра.

— Здравствуйте, — успела пробормотать я прежде, чем меня догнали.

Кто? Ну, судя по упирающимся в спину острым коленкам, Профессор был первым в длинной цепочке существ. За ним Аайю, Карсимус, Кзекаль и уже потом арчайлды. Лежа в самом низу копошащейся и местами переругивающейся кучи, я думала не о дивных глазах существа, на котором я довольно удобно устроилась, не о смысле жизни и даже не о способе, что поможет выбраться из ситуации… Я мучительно вспоминала, прихватили ли мои друзья Айриса или он так и остался лежать на улице. Мне бы не хотелось его из чьей-нибудь печи вытаскивать.

Я вздохнула.

— Ну, раз уж мы вместе тут лежим, и будем лежать еще долго… — я поморщилась от добавившейся на позвоночник нагрузки: кто-то еще с разбега нырнул в общую кучу. — То давайте знакомиться. Меня Элоиза зовут, — извернувшись, я протянула арчайлду ладонь.

— Ирис, — представился незнакомец. — Элоиза, — эхом повторил мужчина мое имя, не сводя с меня зачарованного взгляда. — Мы так долго тебя ждали…

Вот тебе раз! Откуда они знали, что я к ним в гости собираюсь? И разве пара недель — это долго? А может быть, у них, как в книгах, пророчество на мой счет есть?

И придет однажды в день прекрасный и веселый разрушительница всех времен и народов, и будут при ней четверо оборотней видом ужасных, а пятый так вообще не живой и не мертвый. И от вида их помутится рассудок у всех арчайлдов, и проснется тяга к разрушениям великим. Молотом и кувалдой пройдутся они по миру, оставляя за собой длинный след из сломанных ног, выбитых зубов и прищемленных хвостов…

Тьфу, по-моему, я брежу. Какая из меня разрушительница всех времен и народов? Какие четверо оборотней, видом ужасн… Допустим, это действительности соответствует. Ладно, попробуем пролить свет на исключительно темную историю.

— А откуда вы знали, что я к вам загляну? — полюбопытствовала я.

— Твой приход был предсказан.

Угу. Я не брежу. Это они. Все. Плавно тронулись умом в сторону экватора верхом на айсберге.

Я хмыкнула, размышляя, кто меня так подставил. Арчайлд умудрился пожать плечами. Он, даже пребывая в унизительном положении, выглядел величественно: равнодушная морда, снисходительная улыбка и царственная скука в подернутых мечтательной поволокой глазах. Красивый, но чересчур холодный. Не люблю мужчин такого типа. От них ни ласкового слова, ни заботы не дождешься. Смотрят на тебя, будто на вещь: доходы и расходы от владения в уме подсчитывают.

— А кем? — поинтересовалась я, вздрогнув от очередного прибавления к куче.

— Вилльей — матерью твоей.

Поздравляю, Элоиза, ты выиграла приз в игре "Суперинтуиция" — имя своей настоящей матери. А впридачу к этому еще и божественное происхождение! Весело? Как бы не так! Теперь спящие вопросы "почему", "за что" и "чем я заслужила", чтобы меня на пороге детского дома бросили продрали глаза, завнули и вцепились острыми зубами в душу. Найду нерадивую мамашу, обязательно спрошу… Точнее допрошу с пристрастием!

Мне не понравился сам арчайлд, но разговаривать с ним мне определенно понравилось. Ясные, четкие ответы. Ничего лишнего. Никакого косноязычия и недомолвок. Не удивлюсь, если они все на откровенности помешаны. На разрушениях-то точно, Вспомнить хотя мальчишку, предложившего деревце сломать. Тоже мне лесоруб малолетний!

— А что еще она предсказала? — в каком состоянии спрашивать не буду. И так понятно, что не шибко трезвая была.

— Что при тебе в Шеговых Пустошах наступит долгожданная весна…

Так я разрушительница или агроном? Ну, мамаша, ну спасибо. Так красиво сослала дочь на пожизненные садово-огородные работы! Я всю жизнь мечтала грядки, не разгибая спины, рыхлить и навозом огурцы удобрять. А ведь Пустоши еще перекопать надо. Руками! Задачу поставили, но инструментами и людьми обеспечить забыли. Где рота селекционеров? Где батальон потомственных колхозников и пара десятков комбайнов с полными баками топлива?

— И зацветут прекрасные цветы…

О да! Крапива. Она очень хорошо цветет. Особенно поздней весной. Особенно на кладбище, коим для меня станут проклятые Пустоши. При одной мысли о невозделанных гектарах земли от горизонта до горизонта сердце работать отказывается, а ноги паралич разбивает.

— Которые украсят твое свадебное платье…

Хоть не голой похоронят. Буду лежать красивая, девяностолетняя, в зеленом платье из крапивы, под землей на шелковой подушечке в обнимку с Айрисом-бревном. Самая подходящая для меня пара через семьдесят лет будет.

— А муж-то, муж кто будет? — вклинился в разговор приглушенный голос Аайю. Его уши торчали из переплетения тел и внимательно следили за развитием сюжета истории.

— Я тоже хотел бы знать! — проговорил с другой стороны Карсимус.

— А тебе, почему это вдруг стало интересно?! — уши возмущенно встопорщились. — У тебя одна жена есть и вторая на подходе!

И завязалась перепалка. Неужели блондин не понимает, что кешиар дразнится? Настроение оборотню с утра подняли, вот он теперь его другим повышает. Качественно и бесплатно. Единственное смущает — делает он это немного не вовремя. Куча все уплотняется и уплотняется. Скоро мы частью узора на полу станем.

— Не ссорьтесь, — мягко укорил спорщиков арчайлд, — не вижу смысла. Виллья не назвала мужем своей дочери ни одного из вас…

Так-так… И кого он планирует на роль моей второй половины? Себя что ли?

Парни притихли, переваривая информацию. Кот издал клокочущий звук и начал протискиваться вперед. Думать не надо, для чего он к нам лезет — планирует набить морду ни в чем не виноватому мужчине. Арчайлду маман три тарелки макарон на уши навешала, а он повторил по глупости, но чужое неведение не повод кулаками махать. Во-первых, в тесноте меня задеть можно. Во-вторых, я за этот осколок вечной мерзлоты и американской толерантности замуж выходить не собираюсь.

— А больше она ничего не сказала? — с угрозой в голосе осведомилась я. Мужчина отрицательно мотнул головой. — Чье имя она назвала?

Мужчина улыбнулся.

— Клянусь заботиться о тебе. Обещаю оберегать тебя…

Постойте, постойте! Какие клятвы? Почему клятвы? Если я не ошибаюсь, то они звучать должны в конце церемонии! А тут не то что конца, тут начала не было! Даже предложения не было! И еще… Кажется, пункт о моем согласии вычеркнули из сценария мероприятия!

Одновременно со словами арчайлда на моих запястьях начали формироваться ажурные браслеты. Тонкая вязь металла росла на глазах, постепенно охватывая все предплечье. Не спорю, красиво, но я не вижу замка на украшении. Мне теперь с ним всю жизнь что ли ходить?!

— Профессор…

Вместо крика получился жалкий писк. Остальные слова вовсе застряли в перехваченном спазмом горле. Почему все бездействуют? Меня надо спасать и спасать немедленно, ибо я магу ничего противопоставить не могу. Мой невероятный дар исполнять мечты в данном случае играет против меня, загоняя в супружескую кабалу с прытким арчайлдом. Судя по скорости, с которой наши отношения развиваются, через пять минут он к первой брачной ночи перейдет под аккомпанемент ругани оставшегося ни с чем Аайю.

— Профессор, сделай что-нибудь! — второй раз получилось увереннее. Удалось перекричать бормотание арчайлда. От клятв Ирис перешел к обязательствам. Моим, и их количество пугало.

— Что-нибудь? Запросто! — отозвался брат.

Вся куча-мала взмыла вверх. На середине комнаты подъем прекратился и мы зависли в пространстве и в недоумении. Явно развлекаясь, Профессор создал два десятка огромных разноцветных пузырей, влез в один из них и начал толкать арчайлдов. Призрачные бурно отреагировали на новый вид развлечения. Они быстро по трое-четверо набились пузыри и, прыгая внутри, заставили их летать от пола до потолка, а также сталкиваться между собой.

Опоздавшим к разбору пузырей повезло меньше. Оборотней и нерасторопных арчайлдов таранили, впечатывали с размаху в потолок, пробивали ими стены. Особым шиком считалось зажать несчастных между четырьмя пузырями.

Я во всеобщем веселье участвовать отказалась. Орудуя руками и ногами я "доплыла" до пола и прильнула к бревну, как к родному двуспальному дивану. Хорошо, что его земо по пути не бросили. Есть, где якорь бросить в ныне беспокойном воздушном пространстве и кому пожаловаться на горькую долю тоже есть. Крепко обнимая шефа, я взахлеб жаловалась ему на Ириса, Аайю, Карсимуса, Профессора и всех остальных, к кому у меня накопилась масса претензий.

Дойдя до Эльги, я осознала, что Карсимус был прав: мне нужно было выйти за Айриса. Слепой, молчаливый и неподвижный мужчина просто находка для девушек с моим характером!

— Элоиза, — не растеряв ни капли величественности, ко мне подплыл арчайлд. — Приглашаю к девятой грозе в свое скромное жилище.

— Зачем? — я отодвинулась от Ириса. Вряд ли он схватит меня за руку, перекинет через колено и выпорет за непослушание, но риск есть, и пренебрегать им не стоит.

— Обсудить некоторые детали, — на прекрасном лице цветочного мальчика промелькнула тень радости. — Ты же не зря здесь появилась, — он склонил голову и изучающе посмотрел на меня.

— А разве уже не поздно для деталей? — я потрясла кружевными наручами. Мелодично звякнули только что добавившиеся к основному узору колечки.

— Поздно? — удивился арчайлд. — А-а-а ты про клятву и браслеты, — догадался мужчина. — Это подарок в знак моего хорошего отношения. Поверь, скоро ты меня за него благодарить будешь. Он и тебя от наших желаний защитит и нас от твоей деятельности. За пределами наших земель браслеты исчезнут.

Жаль. Я провела кончиками пальцев по изгибам серебра. Весьма недурственная клятва получилась. На Земле подобные безделушки дорого стоят.

— Стой, — я вцепилась в конец длинного прозрачного шарфа Ириса. — А что мне до назначенного времени делать?

— Развлекайся. Сломай что-нибудь. В саду порядка трех с половиной тысяч деревьев танасе и шестнадцать беседок. Вы разнесли всего одну. И то… стены еще стоят, — арчайлд поморщился, выражая недовольство. Скупо улыбнулся на прощание и вышел из помещения, оставив меня анализировать сказанное.

Почему необходимо что-то ломать? Почему это должна делать я? У арчайлдов сложилось обо мне предвзятое мнение, неизвестно на чем основанное. Считают меня эдакой мадам в белом костюме от Жана Поля Готье, восседающей верхом на хромированном танке в обнимку с отделанным стразами копьем, которую коктейлем Б-52 не пои, но дай пострелять по стационарным мишеням розовым зефиром! Так дело не пойдет. Я буду за свою репутацию бороться. Хотя, чего уж скрывать, желание оторвать одному несносному мальчишке голову, изредка мучает меня.

Я махнула рукой пролетающему мимо зеленому шару и попросила Профессора прекратить устроенное им цирковое представление. Во-первых, беседку жалко. Во-вторых, измочаленные столкновениями земо уже на грани истерики находятся, за исключением блондина. Его кошачья натура вовсю отрывалась, гоняясь за восхитительными шарами.

Напомнив брату о цели, ради которой мы заявились в гости к арчайлдам без приглашения, я отправила его выяснять месторасположение лаборатории, библиотеки и кухни. Знаниями сыт не будешь. Оставленный без завтрака желудок требовал материальной пищи с отменными вкусовыми качествами.

Профессор хлопнул в ладоши. Пузыри подернулись рябью и оглушительно лопнули. Грохнувшиеся с потолка арчайлды растерянно переглянулись, а встав, всей охочей до развлечения стаей налетели на брата, требуя обеспечить их не менее интересным занятием. Я же пыталась определить, в каком ухе у меня звенит, и как долго после чересчур громкого исчезновения пузырей звук будет меня донимать. Контуженные земо занимались тем же, смешно прядя ушами.

Когда брат ушел, утащив за собой призрачный народ, я смогла спокойно переговорить с друзьями. Отчасти спокойно. Оборотни половину моих слов не слышали, а в ответ орали так, что у меня зазвенело во втором ухе. Мне пришлось вывести их на улицу и общаться с ними письменно, дабы избежать недопонимания.

Мы договорились подождать профессора в соседней беседке. В этой стало пыльно, неуютно, и периодически отваливающиеся куски разрушенного потолка грозили приземлиться на наши головы. Мы перешли в соседнее строение, устроились на лавке.

— Бревно! — спохватилась я. — Несите его сюда немедленно!

Кзекаль и Аайю нехотя поднялись.

— Зачем ты его с собой таскаешь? — проорал гвардеец. — Не проще оставить там, где оно лежит? Никто его не возьмет.

Главное, чтобы оно само не ушло. Магия Профессора непредсказуема. Пять минут назад оно лежало, а еще через десять может бегать начать.

— Кзекаль, — сказала я устало. — У тебя есть два варианта: принести бревно и поспорить, но все равно принести его. Я прошу — Кару прикажет. Ты что выбираешь?

Гвардеец рыкнул, развернулся и ушел за Аайю. Кешиар похлопал меня по плечу и одобрительно улыбнулся. Ему понравилось, как я осадила несговорчивого земо. От его похвалы я зарделась и смущенно шаркнула ножкой, вновь возвращаясь к образу дурочки. Слава Эльге, мозги у меня включаются не часто и ненадолго.

Пока ребята ходили за довеском к нашей компании, кешиар, расспросил меня о замужестве. Я с удовольствием огорошила его новостью, что полностью свободна, если не считать маленького кусочка сердца, где обосновался блондин.

Карсимус потер руки, подмигнул мне и предложил ничего не говорить коту. Тот успел записать меня в чужие активы. От разочарования придумал три плана похищения моей персоны из лап арчайлда, два плана убийства Ириса, один, но двойного убийства: меня за измену, арчайлда за присвоение его, Аайю, собственности без выплаты компенсации за упущенную выгоду. Ноль целых пять десятых плана жестокой мести нам обоим. Кошак успел озвучить кешиару ту часть, в которой напивается вдрызг, назначает свидание пятнадцати девушкам сразу и… насчет дальнейших действий блондин не определился — гонка за шариками отвлекла.

Я попробовала отказаться. Лишняя душевная травма плохо скажется на вставшем на путь морального исправления Аайю, но Кару меня убедил поступить иначе. В чем-то земо был прав: недоверию нет места в зарождающихся отношениях! Следовательно, кошака необходимо проучить. Закончив с один принцем, мы перекинулись на обсуждение второго. Отсутствие Иину беспокоило правителя. Не в том плане, что с ним что-нибудь случиться, наоборот, кешиар боялся излишней агрессивности кота по отношению к арчайлдам.

Вернувшись, блондин и гвардеец застали меня в дружеских объятиях Карсимуса. Я размазывала по лицу несуществующие слезы и заунывно причитала, умоляя спасти меня от мужа — тирана. Дескать, он, пиявка болотная, кровь пить из меня будет. Жилы на дыбе тянуть станет. Раскаленными щипцами коренные зубы повытаскивает! Кешиар подавился, ущипнул меня за бок и шепотом попросил умерить фантазию, а то его слегка затошнило. Да и Кзекаля с Аайю в реальность вернуть надо. Застыли посреди дороги столбом и признаков жизни не подают!

Правитель всея Долин отпустил меня, перед этим продемонстрировав внушительный кулак, ибо я начала хихикать. Чтобы не разрушить легенду я закрыла лицо руками. В оставленную между пальцев щелочку увидела кешиара. Земо подошел к блондину, оттянул ему ухо и прошептал что-то, заставившее того вздрогнуть.

Айрис в который раз за сегодня поцеловался с землей. Аайю зло сплюнул… прямо на лицо шефу… и скрылся за ажурными деревьями.

— Ты что ему сказал?! — я подлетела к Кару, оттолкнув с дороги прыгающего на одной ноге гвардейца — тело босса приземлилось не только на землю, но и на ступню Кзекаля.

— Про девятую грозу намекнул, — осклабился оборотень.

Черт!

— А он что?! — у меня кулаки зачесались дать пинка кешиару по тому месту, откуда ноги растут. Желательно железным сапогом.

— А он ушел! — Кару развел руками. — Сама же видела…

— Куда?! — я потихоньку начала закипать.

Мы урок доверия преподать договаривались, а не курс для начинающих самоубийц по ускоренной программе. Блондин наверняка Ириса искать отправился! Арчайлд половину тела оборотня в бараний рог согнет, а остатки бантиком завяжет!

— Откуда мне знать, — нахмурился правитель.

Блин! Я беспомощно осмотрелась. Господи, дай мне знак, где искать земо…

Громкий крик и хрустальный звон заставил меня броситься направо. Петляя между деревьями, я приближалась к источнику шума. Все прощу блондину, только бы еще был жив и относительно цел.

Я выбежала на круглую поляну. Первым на глаза попался приплясывающий Профессор в компании пятерых призрачных детишек. Вторым — повисший на сложной системе растяжек между двумя деревьями Аайю. На дерганые движения блондина отвечали колокольчики, крепящиеся к растяжкам. Освободиться у него не получалось. Блондин зверел на глазах. Земо сплетал нецензурщину в такие литературные предложения, что трава вокруг капкана побледнела и начала увядать. Земля арчайлдов на грани экологической катастрофы.

— Ты чем здесь занимаешься? — я шлепнула брата по заднице.

— На нервах играю, — Профессор прекратил танцевать. — Смотри, арчайлды музыкальный инструмент для этого придумали. Здорово, правда? — брат ждал моей похвалы. — На, попробуй, — он протянул мне связку растяжек. Дети посмотрели на меня с надеждой, вынуждая согласиться.

Я мысленно застонала. Меня поставили перед сложным выбором: разочаровать одного и помучить второго. Эники-беники ели вареники… Прости Аайю, придется тебе проявить чудеса терпения. Я дернула за веревочку. Ротик земо открылся, и полились из него пожелания всем музыкальным инструментом поработать.

— Доволен? — я отпустила растяжки. — Теперь давай его отпустим.

— А кого вместо него повесим? Я два часа в засаде ждал! — Профессор капризно надул губы.

— Кто-нибудь обязательно попадется, если ты замаскируешь ловушку, — успокоила я мальчишку. Заранее сочувствую этому "кому-то". — Кстати, ты нашел кухню, библиотеку и лабораторию? — вспомнила я о поручении.

Зрачки брата расширились. Он ойкнул, бросил на меня виноватый взгляд и сбежал искать то ли кухню то ли библиотеку.

Я приблизилась к оборотню. Осторожно сняла все крючки, за которые он зацепился, и отскочила в сторону, опасаясь неадекватных поступков земо. Кто его, бешеного, знает. Покусает и не сознается!

Аайю сел, оперевшись спиной о дерево. Сложил на коленях руки и закрыл глаза. Медитирует что ли? Я пристроилась рядом и погладила его по волосам. Остановила руку возле уха и нерешительно провела по шерсти. И еще, и еще, пока кот покорно не заурчал. Сначала тихо, а потом все сильнее и сильнее. Блондин склонил голову мне на плечо, прихватил зубами мочку и тихо вздохнул…

Я отстранилась. Оборотень возмущенно засопел, но признал мое право на личное пространство. Хотелось высказаться, но слова путались в извилинах, не добираясь до языка. Близость земо возбуждала и пугала одновременно. Откуда ни возьмись, проявилась ксенофобия, уперла руки в бока и принялась нашептывать мерзким голосом: нелюдь, нелюдь, нелюдь… посмотри на эти волосатые огромные уши, наверняка у него и в подмышках бурьян колосится и … там тоже колосится, а еще у него есть хвост!

Я вздрогнула, представив, как его волосатая пятая конечность ползет по моему телу. Встала и принялась кругами ходить у дерева. Не такой уж плохой была идея о салоне красоты для оборотней. К ней стоит вернуться и тщательно обдумать.

— Элоиза, ты чего ушла? — блондин лениво наблюдал за мной одним глазом.

— Я тут подумала… — страсть я какую-то подумала, но раз оборотень начал диалог, признание он из меня вытащит. Лучше сразу во всем сознаться. — В общем, рано или поздно наши отношения дойдут до логического конца…

Аайю вытаращил глаза.

— Не в том смысле, что мы расстанемся, так далеко я не заглядываю…

Оборотень побагровел. Стал задыхаться.

— Просто я говорю о том, что когда-нибудь мы окажемся в одной постели…

Блондина затрясло, он расстегнул рубашку, сорвал лист лопуха и стал им обмахиваться, с недоверием разглядывая на меня. Я неправильно истолковала его интерес ко мне?

— Ну, хорошо, не окажемся! — я пошла на попятную.

Оборотень подавился. Откашлялся, съел какое-то растение и прохрипел:

— Элоиза, у тебя все в порядке? Откуда такие мысли?

— Не перебивай, — я отмахнулась. — Так вот. Если мы окажемся в одной постели и будем не только спать, то мне сложно будет смириться с некоторыми вещами, — я выдохнула. — Например, твой хвост…

— А что с ним не так?! — земо обернулся и посмотрел на копчик.

— Да все с ним так! Дело в том, что он есть! Понимаешь?

Его круглые глаза и затравленный вид говорили, что нет. Он не понимал.

Я смутилась. Как объяснить жителю мира, где межвидовые связи норма, что именно меня тревожит, если я сама не до конца понимаю проблему? Сложная ситуация. Прямо таки безвыходная. И зачем я об этом заговорила? Нам до совместных ночей еще очень далеко. У Аайю поцелуя не допросишься, а я разговор о большем затеяла. Вечно бегу впереди паровоза, а потом удивляюсь, почему у меня все попа в мыле и ноги до колен стерты.

— Элоиза, послушай, — земо поднялся, подошел ко мне и взял за руку. — Не нужно ничего загадывать. Пусть события развиваются своим чередом. Я не хочу подгонять ни тебя, ни себя. Для чего нам с тобой принуждать друг друга к действиям, к которым мы оба не готовы? Тебе сложно, ибо я не человек. Мне сложно, ибо… — он замолчал.

— Говори, — я дернула блондина за руку. — Раз начал, то сделай одолжение и закончи!

— Странно все происходит и очень не вовремя. У меня шаткое положение. С одной стороны кешиар дал согласие на твой брак с Айрисом. С другой, он мой брат и обязан поддержать мое желание. С третьей, кешими по-прежнему мой шеф, и мое нахождение рядом с тобой может рассматриваться как уклонение от исполнения должностных обязанностей и, хуже того, как предательство. Видит Эльга, я пытался сделать так, чтобы угодить ему, но… Волки однолюбы, зато мы, коты, безнадежные собственники. В день нашей первой встречи, уже тогда, не имея никаких на то прав, я ревновал тебя к кешими. И сейчас ревную к нему, Кзекалю, Иину, арчайлду…

— И что мы будем делать? — я прижалась к груди земо.

— Для начала спасать тебя от внезапно объявившегося по твою душу "жениха", — съязвил оборотень. — Заодно, мозги Карсимусу прочистим. Это ведь он надоумил тебя пошутить надо мной?

Я кивнула и улыбнулась. Какой у меня всё понимающий и почти всепрощающий оборотень. Его надо в качестве эталона в музей сдать и желающим за небольшую плату демонстрировать. Мастер классы и показательные выступления по успокоению истеричек вроде меня он будет давать за отдельные деньги.

— Совсем обалдели? Уже средь бела дня звездами любуетесь?

Я отпрыгнула от Аайю. Недалеко от нас стоял Профессор. Парнишка негодовал. Он снял и смял шляпу, зашвырнул ее в кусты и сложил на груди руки.

— Я бегаю, ноги в кровь стаптываю, ваши поручения исполняю, а вы тут… бездельничаете в обнимку. Не стыдно? — проворчал бес в ангельском обличии.

— Совершенно. Я сеанс лечения провожу после того, как кто-то у Аайю на нервах марш сыграл. Не подскажешь, кто это был?

— Вредина! — буркнул мальчишка. — Считаться, между прочим, невежливо, — он показал мне язык, не дождался реакции и позвал нас за собой. — Я знаю, где еду раздобыть, — поделился он важной информацией, заодно обозначив цель похода.

Ага, разведку он провел успешно — не дал нам умереть от голода. С этого и надо было диалог начинать, а не с претензий!

Мы направились за Профессором. По пути забрали гвардейца, Карсимуса и дорогое моему сердцу и плечам оборотней бревно: очередное предложение оставить "дрова" в беседке я категорически отвергла. К местным доверия нет. Отломят случайно нужный сучок, а шеф без потомства останется, а обвинят потом в геноциде как всегда меня!

 

Глава 15

Получив от меня нагоняй, земо подняли попы с Айриса, взвалили его на плечи и замкнули колонну. В полном составе, обрадованные перспективой первый раз за день поесть, мы добрались до прямоугольного строения, выполненного в привычном для арчайлдов архитектурном стиле: ажурные колонны подпирали не менее ажурную крышу, сквозь полупрозрачные стены виднелись столы, за которыми размещались призраки. По проходам местной столовой сновали детишки. Они разносили еду, забирали пустую посуду и вытирали столы.

Мы вошли внутрь. Под сотней любопытных взглядов нашли свободные места. Устроились за столом, утирая рукавами слюни. К нам подошла… подошел… мальчик, но с четырьмя косичками разной толщины и звонким голосом поинтересовался, чем мы желаем отобедать. Мы желали отобедать мясным салатом, супом на наваристом мясном бульоне и закусить свиными котлетами с гарниром из говяжьей поджарки.

Мальчик кивнул, убежал, вернулся через пять минут и поставил перед нами… наверное… овощи?! Что-то жидкое зеленое на первое, оранжевое твердое на второе, а на третье в качестве особого лакомства особым гостям нам преподнесли нечто фиолетовое. Оно шевелилось и предпринимало попытки уползти… Мой желудок сжался, буркнул нечто обидное, но закусить поданной ерундой согласился в обмен на обещание при первой же возможности накормить его вкусностями до отвала.

Я бодро приступила к еде. Земо с видом смертников вяло ковырялись в тарелках и то для вида. Сомневаюсь, что они хоть кусочек расчудеснейших яств проглотили. Для взрослых обремененных физическими нагрузками мужчин зеленое, оранжевое и фиолетовое казались неизвестными видами сильнодействующих ядов. Друзья откровенно боялись пробовать их.

— А мяса нет или хотя бы курицы? — спросил Кзекаль, робея от внимательного и не по возрасту серьезного взгляда мальчика.

— А что такое мясо и капуста?

Гвардеец жалобно вздохнул. Облизнулся пересохшие в преддверии жуткого обеда губы, погладил пацана по голове, попросил нас не поминать его злым словом еще чего, зачерпнул ложку зеленого супчика и, зажмурившись, проглотил.

Ужас положения, в котором они оказались, постепенно дошел до парней. Обосновался в правом полушарии, надавил на зону мозга, отвечающую за двигательные функции, и заставил их съесть всю еду. Плошки они облизали видимо для того, чтобы избавить мальчишек от мытья посуды, а вторую порцию заказали, дабы другим не пришлось мучиться и глотать всякую бяку.

После обеда мы устроились на отдых. Далеко ходить не стали — расположились у стены столовой, в тени, использовав Айриса вместо подушки. Профессор оттеснил Аайю и лег рядом со мной. Блондин заикнулся было о праве лежать рядом со мной, получил укоризненный взгляд от Карсимуса, пинок от гвардейца и усмешку от меня. Мало ли чего он себе придумал. Пусть женится сперва, а потом о правах заявляет!

Пользуясь случаем, я попробовала выведать у брата информацию о социальном и политическом государстве арчайлдов. Нехотя, сквозь сон, Профессор рассказал о жизни призрачных людей.

Они селились коммунами. Каждая коммуна насчитывала около двух тысяч взрослого населения. Детей никто не считал. Они были общими и свободно курсировали между общинами. Взрослые же редко покидали насиженные места, предпочитая от младших узнавать новости и ситуацию в мире. Сдвинуть их с места мог только непосредственный приказ оро, но тот слыл не меньшим лентяем, чем все остальные.

Их тяга к разрушениям и довольно садистким играм имела вполне логичное обоснование. Рождаясь, ребенок сразу получал доступ к памяти всей коммуны. Ему оставалось только приорести необходимые навыки, отработать долг перед обществом и творить, совершенствуя магию преобразования. Цветы, растения, минералы — они могут работать со всем подряд. Старейшие, например Ирис, могут "вытаскивать" нужные минералы из-под земли, что он и продемонстрировал, создав браслеты. Разрушать сделанное своими руками призракам жалко, а чего-то нового всегда хочется, вот они и радуются гостям — возможности обновить экспозицию, но такой шанс выпадает редки, что приводит к особо настойчивым просьбам сломать, разрушить…

Арчайлды живут натуральным хозяйством. Едят, что вырастет. Пьют, что течет. Причем взрослые никакого отношения к сельскохозяйственным работам не имеют. Все несут на своих плечах дети. Примерно до ста тридцати человеческих лет — поры совершеннолетия у призраков. Миновав рубеж, они присоединяются к когорте бездельников, занятых исключительно познанием мира, материализацией своих эмоций в предметы и ожиданием моего пришествия.

В процессе усвоения информации у меня зрел вопрос. Когда Профессор замолчал, мысль окончательно оформилась: где женщины? За все время пребывания на землях призраков я не видела ни одного существа женского пола. Да и брат в рассказе о них не упомянул… Толкнула почти заснувшего парня и попросила объяснить нестыковки, но он лишь хмыкнул и велел дождаться ночи.

Осознав, что большего от него не добиться, я переключилась на другую тему. Арчайлды меня ждали? Я пришла. Что дальше? Мне объявить революцию? Загнать арчайлдов в концлагеря и на строительство Великой Железной Дороги Иного? Так вроде двигатель внутреннего сгорания еще не изобрели…

— Что? — переполошился Профессор. — Ты про что сейчас говорила? Схемы, чертежи, детальное описание есть? Принцип работы можешь рассказать? — пристал он ко мне.

Во-первых, надо запретить себе разговаривать вслух. Во-вторых, отвлечь мою родную мартышку от красной кнопки. Он же просто из любопытства возьмет и изобретет то, что всю экологию Иного угробит. А она у них и так на ладан дышит!

— Братишка, — я взъерошила его волосы. — Займись лучше камнем. Отпущенные три дня истекают через два, — я кровожадно осклабилась. Загрызть не загрызу, все-таки единственный родственник, но как напугаю…

— Ну, нет, так нет, — Профессор скорчил плаксивую рожицу. — Камень мне не интересен. Я с ним уже закончил и ничего переделывать не собираюсь.

— Да? А про бревно ты забыл? — я сорвала пучок травы со спины Айриса и бросила его в мальчишку.

Он отряхнулся, выплюнул залетевшую в рот травинку.

— Ему и так неплохо! — отрезал он.

Кару проснулся и прислушался к спору. Оборотня выдали дрожащие ресницы и повернутые к нам уши. Земо знает — на прямой вопрос я не отвечу, вот и не желает упустить возможность подслушать. Вдруг ценная информация в потоке моего или Профессоровского сознания проскользнет. Ага, разбежался! Я приложила палец к губам и взглядом указала на кешиара.

Не для того, чтобы добрый братик ему в ухо засветил… Да как удачно попал!

— Кару… — всхлипнув, я бросилась к лежащему с краю оборотню. Прошлась по Аайю, отдавив ему чего-то там. Судя по словесным конструкциям, которые употребил блондин, пострадало нечто жизненно важное. Не страшно, с черепашьей скоростью развития наших отношений, оно до свадьбы точно заживет!

Или до похорон… Моих…

Вспыхнувший, как пороховая бочка, кешиар решил преподать брату урок. Наглядный и весьма увесистый. Однако, он не учел мою прыть. В итоге, оплеуха досталась мне. Схлопотав удар сильной лапой оборотня, я отлетела на Аайю. Кот крякнул, сообразил, что происходит, и молнией метнулся к Карсимусу. Минута, и на поляне завязалась драка между двумя оборотнями в третьей, боевой ипостаси! Трехметровый белоснежный кот сцепился с огромной змеей.

"Их надо остановить!" — пронеслась в голове со скоростью Сапсана мысль, а от нее до действий, как известно благодаря народной мудрости, недалеко.

Не отдавая себе отчета, я побежала к разъяренным оборотням. На половине пути меня перехватил гвардеец, брякнул "дура" и оттащил в сторону. Он мог ругаться сколько угодно, но я не желала попустительствовать драке между мои почти парнем и другом. Они друг друга на клочки разорвут, а мне потом собирай и претензии выслушивай: не туда ноги прикрепили и голову не к тому месту присобачили.

— Профессор! — взмолилась я, извиваясь в объятиях Кзекаля.

Парень все понял с первого слова. Он добрался до царапающихся и кусающихся оборотней. Порылся в кармане, достал философский камень и бросил его у гущу драки.

Вспышка. Звон в ушах. Сошедшиеся в смертельной схватке фигуры окаменели…

— Ик! — вырвалось у гвардейца.

Он разжал руки, выпуская меня на свободу. Я доползла на четвереньках до скульптуры, поднялась, используя ее вместо опоры, и постучала по лбу блондина.

Раздался глухой звук, словно за глиняной черепной коробкой обосновалась пустота.

— Аайю… — я зарыдала.

В последнее время меня преследуют разочарования. То Айрис ведет себя, как собственник, чего я от него совершенно не ожидала. То кешиар говорит нелепые вещи. То кот беспокоится о тех вещах, о которых волноваться нужно в последнюю очередь. Профессор тоже не особенно радует — делает все, о чем ни попросишь, но как он это делает?! Лучше бы не вмешивался, право слово!

— Тебе сутки на исправление ошибок! — прикрикнула я на брата.

Никогда не позволяла себе подобного, но терпение не бесконечный ресурс. Иной приучает к жесткости. Здесь ничего не полетит, пока хорошенько не пнешь. Вот и приходится изображать из себя супергеройшу в пуленепробиваемом костюме, хоть это и претит моему характеру. Я привыкла мирно решать проблемы и, если что, прятаться за широкой мужской спиной, но прятаться больше не за чем. Профессор из благих побуждений лишил меня последнего защитника.

Гордо вздернув подбородок, я удалилась. Отправилась прогуляться и успокоить нервы, пока к вагону маленькую тележку ошибок не наделала. Я сама попросила брата о помощи и потом сама же на него набросилась! Хорошую же сестринскую любовь и заботу проявила, нечего сказать. Наорала, ультиматум поставила, а сама в кусты убежала. О помощи даже мысли не возникло! Не говоря уже о произведениях искусства, брошенных на произвол судьбы. Кзекаль их в одиночку до лаборатории не дотащит. Если здесь есть лаборатория…

Немного остыв, я решила вернуться. Угу, вот только в какую сторону идти следует? Я маршрут из известного пункта "А" в неизвестный пункт "Б" интуитивно проложила и не запомнила! Кругом одинаковые ажурные деревья. Следов на траве не осталось. Живых душ по близости не наблюдается.

Поздравляю, Элоиза, ты заблудилась!

Я в голос от всего сердца выругалась. Сковывающее меня напряжение ушло, вместе с заковыристыми словами. Осталась одна лишь опустошенность. Желание забиться в щель, повесить на вход табличку "не беспокоить" и тихо скулить, уткнувшись в колени, будто слабое никчемное существо. Мне не нужна сила, я не стремлюсь решать мужские проблемы, не лезу в их сферу ответственности, так зачем же меня упорно лишают их защиты и покровительства? Что нужно от меня судьбе? Чтобы я одела латы и бросилась в бой? А с кем воевать-то? В Ином нет зла. Войны давно отгремели. Мир тихо мирно загибается сам по себе.

— Элоиза, я тебя повсюду ищу. Нам пора.

Передо мной возник Ирис. Белые ленточные одежды он сменил на просторный фиолетовый балахон. Распущенные утром волосы завязал в высокий хвост. Его лоб опоясывала корона из сплетенных травинок.

Арчайлд взял меня за руку и повел за собой. Сил сопротивляться не было. Недалеким умом я понимала, что крепко привязана к его земле. Никуда я отсюда без друзей не денусь. Да и информация о Пустошах нужна. Мы совсем забыли о стоящей перед нами задаче.

Ирис привел меня в здание без окон с единственным входом. Свет проникал в него сквозь прозрачную крышу, распадался на спектр цветов радуги, подсвечивающих переплетения тонких волокон, соединяющиеся со стенами, крышей и между собой, образовывавшие круглые и овальные скопления, похожие на планетарные системы. Красиво.

— Проходи.

Под рукой арчайлда стена ближайшего к нам шара растаяла, позволив проникнуть внутрь, а потом снова срослась, будто и не было входа. Ирис сел на пол, облокотился на стенку шара и предложил мне сделать то же самое. За неимением лучшего, например, мягкого кресла, я воспользовалась его предложением.

— Подожди немного, — попросил арчайлд, убедившись, что я удобно устроилась.

Он вышел из шара. Спустя пять минут явился с подносом полным бордовых кругляшей с мохнатыми колючками и стаканом желтой густой бурды.

— Это мне? — я сочла нужным уточнить.

— Ты правильно поняла, — арчайлд улыбнулся. — Ну, а теперь… Мне пора. Отдыхай, — Ирис ловко выпрыгнул из шара.

Куда это он? А я? Меня что — заперли? Зачем?! Я подскочила, добралась до места, где по моим расчетам располагалась дверь, ударила по шару и потребовала выпустить меня. Немедленно. Сейчас же!

Я бушевала еще долго. Изрыгала в адрес вероломного арчайлда проклятия. Кидалась неизвестными фрукто-овощами в стенку шара. Под конец запустила подносом и сдалась. Никакой реакции с противоположной стороны не последовало. Сев у стены, я погрузилась в раздумья. Вспомнила свою историю от начала и до конца. С момента пересечения рамы картины в кабинете шефа на Земле до текущего момента.

Итак, у меня в активах три глобальные задачи. Необходимо распутать клубок сложных взаимоотношений, связывающий меня, Айриса и Аайю. Привязанность, существующая между мной и блондином не должна пострадать. Понять, что делать с обретенным братом. С какой стороны браться за его воспитание и браться ли в принципе. Ну, и вырастить сад в Пустошах. Мда, чувствую себя настоящим мужчиной!

Зачем мне судьба подбросила командировку в другой мир? Что я должна понять? Не надо совать нос, куда не следует? Это я уяснила на второй день пребывания в Ином. Что еще?

— Кошмар… — прошептала я, ощущая себя не в своей тарелке. Паззл не складывался. Кусочков явно не хватала для составления полной картины Диснеевского мультфильма, в который по чьей-то прихоти превратилась моя жизнь.

В Ином не бывает случайностей. В Ином все случайности закономерны. Да, их невозможно просчитать. Их логика петляет бешеным зайцем среди прочих событий, но она есть. Эльга и Виллья две безумные девушки-богини Иного хорошо развлеклись в нем. Их мечты? Или Кошмары? Ожили здесь, превратившись в земо, лонморков и арчайлдов, но вскоре между подругами пробежала кошка, собака и прошла баба с пустыми ведрами… Виллья отправилась на поиски новых приключений на Землю, а ее сестра осталась в Ином оплакивать погибших эльгаши.

Народы в Ином живут, но не испытывают потребности развиваться. В них что-то не так. Они век за веком топчутся на одном месте. Идут по одному и тому же пути. И ему нет конца. И, боюсь, что не будет. У них нет желания меняться и менять окружающий мир. Они покорны. Им нужен кто-то, кто сделает все за них. Допустим, остановит Пустоши.

Я перестала понимать что-либо. Мозг от обилия информации окончательно закоротило, и я вернулась к делам насущным. Из головы не вылезал устроенный Профессором сад камней. Каково моим друзьям стоять обнявшись и считать громы до освобождения?

Бамс! Не санкционировано проникшая в шар рука, вооруженная осколком дерева, долбанула меня по лбу. Я свела глаза к переносице, моргнула и съехала по стене на бок, гадая, чтобы это могло означать?

— Элоиза, ты тут?

Из состояния транса меня выдернул голос Профессора. Вот балбес! Кто же сперва бьет, а уже после спрашивает! Стена темницы разошлась. Ко мне с палкой наизготовку запрыгнул брат. Осмотрелся, подошел и потрогал мыском ботинка мою ногу.

— Элка, ты чего лежишь? Ноги в руки и вылезай отсюда! — скомандовал брат.

— Угу, — я дернулась, но не встала — голова и ноги отказывались повиноваться. — Подожди минуту!

— Почему? — спросил он.

— Потому что кто-то мне палкой между глаз заехал! Случайно не знаешь, кто это мог быть?! — я укоризненно взглянула на палку в руках Профессора.

— Нет, — брат выронил оружие и отпихнул его ногой в сторону.

— Не ты, значит?! — я разозлилась. Потрясающее неприятие ответственности с его стороны.

— Элка, хватит уже. Я нечаянно. Ты, лучше поторопись, а то там… — парень переступил с ноги на ногу.

Я тряхнула головой. Вроде глаза перестали вокруг черепа по солнечной орбите вращаться, и контроль над ногами восстановлен. Аккуратно, опираясь на стену шара, я встала и попробовала сделать шаг. Получилось! Ура!

— Отлично, а теперь мотаем отсюда! — Профессор метнулся к темному провалу в стене шара. Я последовала за ним, спрыгнула на пол строения. — Вниз! — брат дернул меня за лодыжку.

Я без разговоров рухнула на землю. Над головой что-то просвистело. Парень вздохнул и побежал к выходу из здания. Я кинулась за ним, уворачиваясь от хлестких отростков, пытающихся меня схватить. Не только сами арчайлды странные, у них еще и здания дикие, неприрученные, со свободой самовыражения! Мы остановились, удалившись от беснующегося здания на безопасное расстояние.

— Что это было? — я с опаской взирала на здание. Вдруг это… летающее… оттуда выползет?

— Ничего страшного, — пожал плечами Профессор. — Милые домашние охранные зверюшки арчайлдов.

— От кого и что они охраняют? — я ощутила желание засунуть голову в ванну со льдом. У меня явная перегрузка процессора. — Объясни по-человечески и по порядку! — потребовала я.

— Что тут непонятного?! — вспылил брат. — Арчайлдов от тебя они охраняли! А ну как выйдешь и помешаешь!

— Кому помешаю? Зачем помешаю? — ослабевшим голосом произнесла я. Сознание заполнила мешанина из невысказанных вопросов и неполученных ответов.

— Да кто тебя знает. Вдруг ты будешь против использования своих земо по их прямому назначению, — Профессор опустил глаза и поковырял ботинком землю.

По какому назначению? Арчайлды моих друзей съедят? Превратят в ювелирные украшения или деревья тенасе? Пахать на них будут и воду возить? Кататься на загривке?

— Какое у земо "прямое назначение"? — я ощущала близость старого друга — обморока.

— Такое же, как у любого мужчины, арчайлды с ними сейчас на звезды любоваться будут… — парень задрал голову вверх.

— Как на звезды? Арчайлды же мужчины. Все! — напомнила я и осеклась… — Ты же мне сам говорил…

— Конечно, говорил — подождать! — выпалил брат. — Так дождались уже: пока солнышко на небе светит, а как ночь наступает, так женщинами становятся. Оглянись, Элоиза, день закончился!

— Надо было сразу объяснять, а не загадки загадывать! — огрызнулась я.

— Ладно, давай потом поговорим? — сменил тему мальчишка и оглянулся по сторонам. — А то сейгром…

— Что еще?! — не выдержала я. Нервы были на пределе. Появилось желание пристукнуть кого-нибудь не нужного или запихнуть Профессора в устройство для игры на нервах и сыграть "Полет Валькирии".

— Вот… — парень ткнул пальцем за мою спину.

Я обернулась. На пространство перед нами из темноты выступили арчайлды. Правда, теперь правильнее сказать арчайлдлихи. Боевая раскраска американских индейцев на их лицах, прозрачные ленточки вместо одежды на теле намекали на срочный поиск пары.

— А что они с женщинами по ночам делают? — осведомилась я, отступая вместе с братом к линии тенасе. Мне не понравилось обнаженное оружие у некоторых дамочек в руках.

— Они их того… чтобы соперниц не было, — прошептал парень. — Бежим? — предложил он.

— Угу… — согласилась я, срываясь на бег.

Ненавижу арчайлдов…

 

Глава 16

Мы стартовали. Резво взяли разбег, разогнались и помчались между деревьями. Слава Богу, тенасе светились в темноте, иначе не миновать нам пары-тройки объятий с ними, а нашим лбам замечательных украшений разного размера и цвета.

Арчайлды замешкались. Активные задние напирали на пассивных передних, а те слишком быстро двигаться не хотели. А ну как догонят нас и что тогда? На самом деле убивать единственную надежду Пустошей? Ага, и как они тогда без главного садовника цветущие сады построят и заборы вокруг них взрастят?

Поворот, поворот, метров шестьсот по прямой и около километра позади. Самое время задуматься, куда мы бежим. Или не думать, а спросить у инициатора забега.

— Профессор, ты знаешь, куда бежать?

— Угу. Туда, где я оставил наших мужчин. Вот только я немного подзабыл дорогу… — на бегу брат умудрился виновато пожать плечами.

Оставил… Значит, они все еще стоят и им ничего не грозит. Я выдохнула. Арчайлды вряд ли на дерево и глину позарятся. У них не то прямое назначение, которое им в данный момент необходимо. Брату они ничего не сделают, ибо физически не дорос еще, а себя я защитить смогу… наверное…

— Нам бы поторопиться, — выдохнул Профессор, когда мы оторвались от призраков. Он держался за дерево и глотал воздух, опираясь на колено.

— Куда? — я была его зеркальным отражением. Забег по пересеченной местности — это вам не по подиуму на каблуках дефилировать!

— Так к мужчинам! — поднял глаза брат.

— Так зачем? Что с ними, с произведениями искусства, будет-то? — я обернулась на подозрительный шорох справа. Ничего, но терять бдительность не стоит.

— С произведениями искусства ничего не будет, а вот с оборотнями, которых я в нормальное состояние привел и спать в тенечке оставил, очень даже будет. Их же до дыр затрут!

Ать-два солдатская рота! От моего взгляда Профессор подпрыгнул. Сделал шаг назад и с воплем "спасите" побежал подальше от меня. Я за ним. Стресс, если мне память не изменяет, инстинкты должен активизировать. Слабый должен броситься под защиту сильного.

— Стоять, зараза!

Брат поступил с точностью до наоборот. Он припустил бешеным лосем, уже не разбираясь, растет на его пути что-нибудь или нет. Профессор за собой оставил широкую, расчищенную, удобную для бега дорожку.

Мы вылетели на поляну. Вломились в толпу арчайлдов, осаждающих беседку. Проделали в толпе просеку и затормозили возле деревьев. Профессор вздернул вверх руку, осмотрелся, почесал затылок и крикнул "оно"! Отлично! План сработал, но где наше бесценное сокровище? Я посмотрела на беседку.

Сокровище сидело на крыше и отбивалось от озабоченных дамочек сапогами. Ну да, оборотни же у нас благородные. Руку или ногу на даму поднять ни-ни, зато сапог самое оно в ход пустить!

Все четверо… Обнявшись и прижавшись к шпилю, парни героически защищали достоинство и честь, прикрывая спины друг друга. И не только спины. Хвосты и то, что под ними, они прикрывали тоже. То ли их прыть дамочек впечатлила, то ли их дневная ипостась.

При нашем появлении лунные девы, словно по команде, отстали от парней. С улыбками, вмиг растерявшими наивность и святое целомудрие, бестии сгрудились вокруг меня и Профессора. Зашипели. Зарычали. Пальцы скрючили и приготовились нам глаза выцарапать.

— Не трогать! — в наш тесный кружок простиснулась высокая, красивая… здравствуй, Ирис! — Мое! — рявкнула девица. Словно подтверждая слова оро, браслеты на руках засветились.

Потеряв ко мне интерес, арчайлды вернулись к объектам вожделения.

— Элоиза, что происходит? — возопили оборотни.

Сразу я. Опять я. А во всем виноват Профессор! Что ему стоило предупредить нас? Да вообще весь Иной! Насколько я поняла Кару, арчайлды начали по Долинам расползаться. Скоро семьи начнут создавать. И что это получается: вечерком ты с другом и пивом в бане таранку кушаешь и девок из соседнего села обсуждаешь, а ближе к ночи уже с подругой на палатях… паришься?!

Хм, удобно… Никаких тебе "где, скотина, всю ночь шлялся", "опять, сволочь, упился в хламидомонаду", "с кем, кобель, ночь провел". Зато… "милый, вечером футбол смотрим или хоккей", "естественно, мы пойдем на рыбалку, с собой виски брать или водку".

— Элоиза!

— А?

Что-то я замечталась. Импонирует мне мысль о втором мужском облике. Какие возможности открываются! Светке однокласснице отомстить. Соблазнить ее, домой привести, в койку уложить, пойти переодеваться и… выйти к ней в прозрачном красном пеньюаре, боа и тапочках с помпонами. Или брату двоюродному, подполковнику спецназа и чемпиону мира по полноконтактному бою, морду начистить.

— Элоиза!!!

— Чего вам спокойно не сидится? — я отвлеклась от нафантазированной вендетты недругам.

Ага. Понятно.

На танцы, стихи и обещание неземного блаженства земо не повелись. Сбить босоножками их не получилось — не того калибра обувь арчайлды выбрали. Сами слезать мужчины отказывались, так что… девушки взялись за тяжелую артиллерию — они несли таран!

Первый удар сотряс беседку. Одна из колонн, поддерживающих крышу, развалилась. Крыша накренилась, сидящие на ней оборотни поехали вниз. Айрис, Кару и Аайю успели перегруппироваться, а Кзекаль скатился вниз. В последний момент ему удалось зацепиться за край и повиснуть на пальцах.

Почуяв близкую победу, арчайлды взвыли и попытались в прыжке достать, а потом и стянуть вниз бедного гвардейца. Не удалось. Тогда они сделали из нескольких пар рук подобие трамплина и подбросили самую миниатюрную девушку вверх. Ей удалось зацепиться за штаны Кзекаля. Дополнительный вес потянул его к земле.

— Спасите! — заорал дурным голосом оборотень, чувствуя, как сползают вспотевшие руки. — Помогите!

Друзья не могли оставить соратника в беде. Аайю полез спасать обделенного удачей земо. Кешиар и мой шеф держали блондина за ноги. Кот дополз до края, схватил Кзекаля за руки и попробовал втянуть на крышу. Именно тогда, неугомонные арчайлды сломали тараном вторую колонну. Крышу беседки тряхнуло. На гром оборотни потеряли равновесие, но успели его восстановить и не свалиться в жадные до мягкого мужского тела руки изголодавшихся женщин.

Гвардеец оказался еще ниже. Арчайлдам не хватало каких-то десяти сантиметров до ступней оборотня, чтобы всей толпой схватить Кзекаля. Зато они догадались ухватится за девушку.

— Не вытяну! — крикнул Аайю, ощутив в разы увеличившийся вес земо.

— Не удержим! — хором ответили ему кешими и Карсимус. — Простите, но вами придется пожертвовать… — добавил кешиар, как истинный правитель, взяв всю ответственность за принятое решение на себя. Он первый отпустил ноги Аайю.

Что? Кару посмел чужое добро разбазаривать! Да я ему… на ушах узор выстригу! Да я его… голым на ярмарке вместо медведя показывать буду!

— Раз-з-зойдись, а не то я разойдусь так, что будете руки-ноги из французских косичек расплетать! — я заняла оборонительную позицию перед беседкой. — Чего вы к голубям прицепились? Мало на свете мужиков что ли? Вы дорогу к себе постройте, указатели поинформативнее повесьте, зазывал в коротких юбочках поставьте, алкоголь на халяву предложите, и мужики к вам стаями на крыльях любви полетят в любое время года!

Арчайлды переглянулись. Пошептались в тесном кругу. Вперед вышла Ирис.

— Ты правильно говоришь, но это когда еще будет, а мы сейгром хотим. Этих! — она вытянула руку по направлению к беседке, где взмокший багровый Айрис из последних сил удерживал блондина и гвардейца.

— Да не получится у вас с ними ничего. Не по-лу-чит-ся! — по слогам повторила я. Возможно, у них мозги небольшого объема и сразу много информации переварить не успевают. В таком случае дозировать надо. По частям подавать, чтобы у них заворота извилин не случилось!

— По-че-му? — Ирис меня отзеркалила.

Да, дорогая, когда ты в женском обличии, мы с тобой одной крови. Прямо-таки близнецы однояйцевые.

— По-то-му, что они маль-чи-ков лю-бят. Днем вы им очень по-нра-ви-лись, а вот ночью нет. Утром приходите, и будет вам счастье. Полная… корзиночка! — я ударила кулаком правой руки по раскрытой ладони левой.

Хвала Эльге, земо держали рот на замке. Вздумай они сейчас вмешаться, я лично им все зубы в пастях пересчитаю. Просили их спасти, пусть терпят пятна на своей репутации или в следующий раз задачу точнее ставят. Я им, черт бы их на рогах покатал, не рыцарь на белом коне, а блондинка на одиннадцатом номере!

— Как мальчиков… любят? — Ирис оторопела.

— А ты подумай, — усмехнулась я.

Надеюсь, она не попросит продемонстрировать, но если попросит… придется парням тянуть жребий.

Задумались все арчайлды. Разделились на группы и принялись с жаром обсуждать новости. Улучив момент, Аайю отпустил гвардейца. Кзекаль сполз на землю, стряхнул с ноги растерянную арчайлда, не понимающую то ли ей добычу держать, то ли бросать нафиг и в дебаты вступать, и взобрался обратно на крышу.

Блондин перевернулся, подтянулся к шпилю, снял ремень и привязал им себя к шпилю, пнув попутно Кару — маленькая месть за пренебрежение родственными связями. Это он еще пожалел кешиара. Я бы на его месте змею подколодному вообще хвост асфальтовым катком переехала! Кстати, теперь до меня дошло, почему он тем злополучным утром холоднее трупа в морге был.

— Девушки! — на поле битвы появилась третья, не предусмотренная сценарием сторона. — Хватит спорить, надо брать: я весь ваш!

О! Иину… Пропажа нашлась, где же он шлялся, любвеобильный наш? Где пропадал после нашего скоропостижного перемещения? Я грешным делом подумала, что он на землях арчайлдов совсем потерялся. Кстати, его почему-то притязания дамочек не смущают! Арчайлды прекратили спорить. Удивленно воззрились на брюнета, сделали шаг к нему, увидели, что никуда он бежать не собирается, окружили его, подняли на руки и унесли в заросли тэнасе. Помолимся за душу его грешную, ибо не ведает он что творит…

Оборотни перевели дух и спустились с беседки. Кзекаль потряс мою руку и буркнул пару благодарных слов. Карсимус к нему присоединился. Аайю крепко обнял, поцеловал и с вызовом посмотрел на шефа. На поляне воцарилось неловкое молчание.

Взгляд Айриса метался между мной, блондином и Карсимусом. Кешиар разглядывал звезды. Кзекаль переместился к начальнику поближе и тоже разглядывал звезды. Кот гладил мое плечо. Я, крепко сжав в кармане кусочек дерева, не отрывала взгляда от распухшего носа босса. Надо было сказать Профессору про щепку…

— Понятно, — процедил сквозь зубы Айрис.

Смерив нас недружелюбным взглядом, он отошел к деревьям, лег под ними и сложил на груди руки.

Мне стало невероятно жаль оборотня. Ему и так из-за меня судьба по шее надавала, а тут еще и разочарование в любви настигло! И что мне с ним, с горемыкой, делать? Для начала поговорить и заложить первый камень дружеских отношений. Главное, ничего не обещать сверх того, что в моих силах выполнить.

— Пойду с Айрисом поговорю, — я сняла с плеча руку Аайю. — Возражения не принимаются!

Земо недовольно нахмурился, прижал к голове уши, но отпустил меня. Я подошла к Айрису и села рядом. Он ощутил мое присутствие рядом — сморщился и повернул в сторону голову, но не поднялся и не ушел, и в землю, хвала Эльге, не закопался. С чего начать? С извинений или с пустяков про то, как у него все наладиться в скором времени? Надо лишь чуть-чуть подождать…

— Хочешь что-то сказать — говори, а нет, так гуляй, — земо открыл глаза, закинул руки за голову.

Грубо. Очень грубо. Никогда прежде, общаясь со мной, шеф себе хамства не позволял, но я не стану следовать его совету. В нем говорит обида, а она ничего хорошего сказать не может. Он сам потом пожалеет, нос повесит и мириться припрется.

— Ну, прости, — мизинцем я подцепила его мизинец. — Давай не будем ругаться. Кому, как не тебе понять меня?

Айрис сел. Вздохнул и искоса посмотрел на меня и невесело усмехнулся.

— Да я-то тебя понимаю, но мне что делать прикажешь? Пожелать тебе счастья? Не могу я! Это не в правилах земо.

— А что в ваших правилах? — моя рука захватила ладонь Айриса целиком.

— Добиваться в наших правилах. Однако если ты будешь моей, то ты не будешь счастлива. Выхода нет, так ведь? Один из двух должен уступить. К сожалению, лишний — это я.

— Блин! Не расстраивайся. Ты женишься скоро. Не ставь на ваших с женой отношениях крест! Вы будете много времени проводить вместе, а это первый шаг на пути к сближению. Сам не заметишь, как влюбишься.

Ох, мне бы самой верить в данные слова. Звучат они не слишком убедительно. Если я ощущаю фальшь, то оборотень с его тонким слухом и нюхом, ощутит ее тем более. Осторожнее надо слова выбирать, иначе вместо ленивого Каспийского моря я получу Тихий океан в период штормов.

— Я волк. Я однолюб, — в голосе босса прозвучала горечь.

— Ты дурак, — в тон ему ответила я.

А с дураками разговаривать бесполезно!

Двумя группами: влюбленные и дети, а также им сочувствующие, и нелюди на весь белый свет обиженные, мы устроились на ночлег. Всякой плотоядной гадости у арчайлдов не водилось, их самих я отвадила, поэтому Профессор охранный круг ставить не стал. На ночь истязать ребенка вопросами, как ему удалось так быстро расколдовать ребят, я не стала. Утром поговорим.

Я проснулась рано. Выбралась из-под собственнически обнимающего меня Аайю, чуть не споткнулась о Профессора, сладко зевнула, потянулась и показала кулак наблюдающему за нами Ирису.

Арчайлд жестом подозвал меня. Стараясь не сильно топать, ибо оборони еще сладко спали, я пробралась к призраку и поздоровалась. Оказывается, он явился не за мной. Он пришел сдать мне с рук на руки измотанного ночными бдениями Иину. Под глазами земо расцвели темные круги, лицо раскрасили симпатичные царапины и мелкие синяки, но в целом оборотень выглядел чрезвычайно довольным жизнью.

Он шатался, вздыхал, бормотал бессвязные слова и ни в какую не желал укладываться спать. Его широкая душа требовала продолжения гуляний. И флауф, с банкетом. Он девочек просил! Кошак, одно название.

Ирис меня дождался и пригласил на завтрак в красивом уединенном месте. О красоте вопросов не возникло. Природа на землях арчайлдов не чета городским пейзажам Москвы и симпатичнее изумрудных Долин земо, но почему место должно быть уединенным? Пережив ночь глобальных сюрпризов, я теперь ко всем мелочам, связанным с арчайлдами относилась подозрительно. Черт их знает, в кого они по утрам превращаются!

Вопреки моим подозрениям, Ирис хотел поговорить. Закусывать мной, пить мою кровь и рвать на кусочки душу он не собирался. Интересовал арчайлда маленький такой, крошечный вопросик: когда я собираюсь осчастливить визитом Пустоши? В переводе на обычный человеческий язык это означало "хватить казенные харчи задарма жрать, займись делом".

Как? Ответный вопрос я озвучила Ирису, и, мне показалось, он впервые испытал недоумение. В его распрекрасной, мегаумной голове не укладывалось, что главная садовница Пустошей не знает ответа!

Резко оборвав обличительный монолог арчайлда, я попросила его выдать мне пошаговую инструкцию. Ирис испытал шок…

На бледном лице арчайлда появились серые пятна. Глаза забегали, пальцы впились в несчастный неизвестный фрукт, который оро держал в руках. Естественно инструкции у него не было.

Вот. Вот об этом речь и идет! Требовать, посылать и раздавать поручения много ума не надо, а ты пойди и сделай. Сам! Не можешь? Не знаешь? Тогда нечего другим указывать с высокой колокольни!

Ничего я от арчайлда не добилась. Он не обладал информацией, не мог дать дельный совет. Очевидно, его красивая голова была занята исключительно мальчиками. Блондинка, елки-зеленые, и как такие правителями становятся?

Ирис, пребывая в смятении, отвел меня к парням. Те мое отсутствие не заметили. Оборотни сопели и видели последний утренний сон. Самый сладкий, самый желанный, ради которого, собственно говоря, большинство живых существ спать ложится. Аайю на спину перевернулся и чему-то улыбался. Кзекаль спал навытяжку, руки строго по швам. Карсимус по обыкновению труп изображал, уткнувшись лицом в землю. Профессор хмурил лоб и беззвучно шевелил губами. Айрис свернулся в клубок и дрых, обняв руками ноги.

— Подъем! — крикнула я, приложив ладони ко рту.

Пора круглый стол собирать, а они и ухом не ведут. Пусть благодарят, что принудительные водные процедуры применять к ним не стала или шоковые методы побудки, вроде спичек в ноздрях или между пальцев, как троюродные племянники учили.

Брат запустил в меня заклинанием, перекатился на другой бок и снова уснул. Кару сел и продолжил спать сидя. Гвардеец встал, но ни черта не проснулся. Айрис проигнорировал сигнал к подъему и строевому представлению.

— Элоиза, ну что же ты так сурово? — пробормотал Аайю. Земо встал, взлохматил волосы и широко-широко потянулся. — А за ушком почесать? А поцеловать? — моя красноглазая прелесть проснулась в плохом настроении и принялась его портить окружающим.

— Извини, но раз ты встал я пойду Айриса за ушком почешу и поцелую! — я сделал шаг к шефу.

— Замри! — блондин оказался рядом. Поднял меня и переставил на прежнее место. — Я сам его… почешу и поцелую.

— Нарываешься, — босс дернул ухом. Открыл один глаз, протяжно вздохнул и присоединился к стану "серединка-на-половинку". Уже не спит, но еще не бодрствует.

— Профессор, куда? — я побежала к брату и успела ухватить его за уползающую в кусты ногу. Он замер, подумал, вылез обратно и клятвенно пообещал всех виновных в издевательствах над несовершеннолетними наказать. В следующий раз.

— Не понял, а чего они валяются? — брат надул губы. — Это не честно! — обиженный ребенок хлопнул в ладоши.

И не зря он это сделал! Какие спички, какая холодная вода… Пчелы — это лучший инструмент для побудки, а заодно и для утренней зарядки. Тут тебе и бег для разминки, и хлопки для поднятия тонуса. Меня и себя Профессор накрыл защитным куполом, откуда мы наблюдали за баталией. Он с нескрываемым удовольствием, я со страхом. Оборотни пчел победят и за нас примутся!

По-моему, вкупе с даром исполнять желания у меня ясновидение проснулось! По крайней мере, заклинания, уничтожающие потихоньку защиту брата я вижу совершенно отчетливо…

Добивать нас не стали. Поучили немного шлепком по попе и отпустили, попросив больше так не шутить. Вредно это.

Решив загладить вину Профессора, я повела мужчин завтракать. Еда всегда противоположный пол в чувство приводит и воевать на полный желудок мешает, а мне им еще нерадостную новость предстоит сообщить — информации о Шеговых Пустошах нет и искать ее неизвестно где!

В знакомой столовой было оживленно. Свободных мест ни за одним столом мы не нашли. Сначала. Но поговорив с десятком призраков, мы убедили их перейти с пищи материальной на пищу духовную. Немедленно!

Давешний мальчишка принял у нас заказ… на мясо… от Иину на двойную порцию мяса и умчался исполнять, ободрив нас тем, что вчера кому-то кого-то удалось поймать и притащить на кухню. Уточнить кому и кого у меня не получилось, поэтому я ждала заказ, мучаясь вопросами съедобности блюда.

Парнишка обернулся быстро. Буквально пара минут, и перед нами на стол плюхнулись семь тарелок с… с… в общем, оно еще истекало кровью…

— А пожарить? — жалостливо протянула я.

— Настоящие мужчины едят мясо с кровью! — отрезал арчайлд.

— Но я не мужчина! — меня возмутил комментарий мальчика. Чего они всех под одну гребенку чешут!

— Нет. Ты просто неправильная женщина, которая не имеет второй ипостаси, — фыркнул мальчишка и смылся, пока не получил от меня воспитательного подзатыльника.

Я обиделась. Отодвинула от себя тарелку, взяла в руки вилку и, высунув кончик языка, принялась усердно выскребать на столешнице надпись. Ничего оригинального: здесь была я и Ирис дурак. Ну, не могла уйти, не сделав на прощание маленькую пакость. От них не убудет, а у меня желудок не возникает, пока руки заняты.

— Верно подметил, — высказался Иину, отрезая тонкий ломтик мяса. — Ваша Элка неправильная женщина…

— Помолчи уже, герой любовник, — грубо оборвал земо брат. — Ты не перецеловался вчера случайно?

— Нет, а вы зря со мной не пошли, — черноволосый ухмыльнулся. — Вы такое пропустили…

— И что именно? — Кару повернул в сторону разговора уши. — Как ты вообще выжил? Женщин же было сотня, не меньше!

— И что? Они же не набрасываются все разом! А в строй становятся, и ты выбираешь, какие тебе понравились. Я взял четверых. Мне вот так, — оборотень провел рукой по горлу, — хватило.

— О-о-о! — пронесся разочарованный вздох над столом.

Аайю вздохнул совсем тихо, но я услышала и стукнула его кулаком по бедру.

— Элка, ну я так, за компанию. Я бы все равно не пошел. Они же мужчины, хоть и иногда женщины! — блондин полез обниматься. Айрис демонстративно уткнулся в тарелку. Кешиар и Кзекаль кивнули в поддержку слов кота.

— А ты откуда знал, что так будет?! — спросил гвардеец

Карсимус аж застыл с ножом и вилкой. Он тоже осознал, что Иину был прекрасно осведомлен о традициях призраков в отличие от всех остальных.

— Помните, года четыре назад у меня девушка была. Тоненькая, светленькая такая, которая долго продержалась…

— О! С короткой стрижкой которая?! — на лице Кзекаля появилась паника.

— С серьгой в пупке и носу?! — Карсимус выплюнул недоеденный кусок мяса.

— Гибкая такая, ноги могла узлом вокруг шеи завязать… — с отвращение произнес Айрис и вытер губы.

— Так вы… Эльгу вам всем под бок! Я голову ломал, к кому она бегает! Вот же дрянь девка была! — выругался Иину. — Ну, а ты чего молчишь? — он обратился к брату. — Или тебя сия участь миновала?

— Лериталь ее… его звали! — пробурчал покрасневший Аайю.

— А мороженое он вкусное делал! Да не смотрите на меня так, — мальчишка сморщился. — Я с ним всего лишь общался, разговоры мы разговаривали! — добил всех Профессор. — Пойти попросить сделать что ли?

— Кого? — осторожно спросил черноволосый.

— Что? — сглотнул Кару.

— Лериталя. Вон он у стеночки сидит…

Парней из столовой как ветром сдуло. За столом остались сидеть я, Профессор и Иину. Кот пожал плечами, помахал арчайлду, пододвинул к себе тарелку кешиара и продолжил завтрак…

 

Глава 17

Видимо арчайлд обрадовался вниманию со стороны Иину, раз спустя две минуты присоединился к нашему столику, предварительно вежливо спросив разрешения. Мы не отказали: Иину предубеждения не испытывал, Профессор лелеял надежду порцию мороженного выпросить, а мне было просто интересно пообщаться с существом, которое умудрилось провести четырех, в общем-то, неглупых оборотней.

Лериталь обладал интересной внешностью. Рост примерно метр восемьдесят, средний по меркам Иного. Пепельного цвета волосы, заплетенные в строгий колосок до поясницы, перламутровая радужка глаз с розовым оттенком. Необычайно длинные и тонкие пальцы с аккуратным маникюром. Небольшой нос, тонкие губы. Двигался он плавно, словно струился шелк или перетекал из сосуда в сосуд горячий шоколад. Говорил спокойно, но в интонации то и дело проскальзывала легкая ирония.

Арчайлд расспросил Иину о жизни. Поговорил с моим братом о сортах мороженного, пообещал сделать Профессору рожок его любимого, невзначай поинтересовался нашими спутниками и, наконец, открыто спросил, каким ветром нас сюда занесло. Ведь всем известно — телепортироваться на земли арчайлдов, да еще в таком количестве и с куском замка на хвосте, нельзя! Слишком сильные в этом районе Иного магические возмущения, вызванные близостью Пустоши.

Я мигом уцепилась за упоминание о Шеговых Пустошах и принялась пытать Лериталя. Как выяснилось, они находились совсем рядом с нами. В пересчете на земные меры расстояния топать до них примерно десять-пятнадцать километров нужно. Вырвав из призрака обещание проводить нас туда сразу после завтрака, я успокоилась и дала возможность арчайлду его спокойно закончить. Почти спокойно. Под столом между его ногами и лапами Иину шла подозрительная возня…

Дабы не смущать лю… наверное, все-таки друзей в первую очередь, я вытащила из-за стола Профессора и вывела его на улицу кое-что интересное показать. Понятное дело, показывать мне было нечего, но я не растерялась. Предложила брату сыграть в прятки. Поставила его в угол, заставила до тысячи считать, а сама отправилась на поиски сбежавших из столовой спринтеров. Далеко ходить не понадобилось. Мужчины сидели в ближайшей беседке. Кзекаль дрожал и поминутно совал в рот мелкие листики. От него распространялся насыщенный пряный аромат. Карсимус улыбался, барабанил пальцами по скамейке. Однако вытянутые зрачки говорили, что он не воспоминаниями предается, а как минимум план мести замышляет. Аайю ел орехи и плевался шелухой. Айрис ходил возле беседки, заложив руки за спину и что-то тихо бормотал.

— Посидели и хватит. Нам идти пора, — я подошла к беседке.

— Куда? — Аайю обрадовался возможности переключить внимание.

— Шеговы Пустоши пойдем смотреть. Здесь неподалеку граница с ними. Хочу взглянуть, — отрапортовала я.

— Я не против. Мне самому интересно. Вы с нами? — оборотень обратился к друзьям. Не сговариваясь, земо поднялись на ноги и выразили готовность присоединиться к походу.

Когда мы вернулись к столовой, Профессор еще считал. Я тронула его за плечо, сообщила, что пропажа уже нашлась и теперь мы будем играть в покорителей Пустошей. Брат согласился без возражений, но на всякий случай всех застукал и назначил водящим Кзекаля. Заглянув в столовую, я позвала Иину. Тот прихватил со стола заплечный мешок, одел его и присоединился к нам.

— Чего ждем? — спросил Кзекаль. Его до мозга костей мужская натура требовала немедленно и как можно дальше убраться от места обиталища арчайлдов. Мало ли, еще какая душераздирающая подробность о них выяснится.

— Кого, — поправил его Иину. — Проводника.

— А вот и он, — я махнула рукой Лериталю. Он приближался к нам в сопровождении необычайно серьезного мальчика лет четырех с золотистыми глазами, в которых светился ум. Ребенок внимательно нас осмотрел, кивнул самому себе и что-то сказал наклонившемуся к нему арчайлду.

Друзья шумно выдохнули и попятились.

— Я с этим никуда не пойду! — высказался гвардеец. Он прижал уши к голове и ощерился.

Пора принимать экстренные меры, иначе случится страшное. До смертоубийства дело вряд ли дойдет, но до драки легко. Лечи потом разбитые носы и в клочки разорванное самолюбие! Способность четверых оборотней одолеть одного арчайлда вызывает сильные сомнения. Они к нему пальцем прикоснуться боятся!

— Смелые идут вперед. Трусы, поджав хвост, остаются дожидаться нашего возвращения, — земо задумались. Айрис присоединился к нашей маленькой группе. — Не факт, что мы к ночи вернемся, — намекнула я. Кару встал рядом с кешими. — Что ж, Кзекаль, раз ты хочешь сегодня побыть призом на женских соревнованиях по выносливости, то мы тебе мешать не будем, — прозрачно намекнула я особо несговорчивым особям, развернулась, хлопнула Лериталя по руке.

Арчайлд отправился направо по едва заметной тропинке. Мы за ним. Растянулись в колонну.

— Эй, погодите, я с вами! — догнал нас крик гвардейца.

Я хихикнула, но промолчала. За меня ответил Аайю.

— Ты уверен? — напряг голосовые связки блондин. — А то, может, останешься и продемонстрируешь ночью девушкам свою… воинскую доблесть?

За спиной я услышала смех. Шутка земо разрядила наряженную атмосферу, и мы продолжили путешествие в нормальном настроении. Переговаривались, немного шутили, слушали забавные истории из магической практики Профессора и пояснения арчайлда относительно растений и животных, обитающих на землях призрачных людей.

За пределами коммуны мы увидели диковинные цветы. Одни тонкие, словно волосы, колышущиеся под неслышную музыку. Другие с крупными мясистыми листьями, покрытыми щетинками, среди которых запутались яркие бусинки тел насекомых. С деревьев с кружевными кронами спускали узловатые витые лианы. По ним стайками носились мелкие зверьки, похожие на белок и летучих мышей одновременно.

Парнишка, сопровождающий Лериталя, крутился вокруг то одного, то другого земо. Присматривался, задавал несколько вопросов и переходил к следующему оборотню. Периодически он исчезал среди тенасе и возвращался с пополнившейся добычей сумкой — он ловил мышебелок.

Парнишка мне кого-то напоминал. Порывистость в движениях, непоседливость, привычка наклонять голову, когда он внимательно слушал собеседника… И его внешность… Если парню перекрасить шевелюру в черный цвет, представить его глаза карими и мысленно дорисовать пушистые уши, то… О-о-о…

Я догнала Лериталя. Только он мог подтвердить или опровергнуть мою догадку. Лучше опровергнуть. Иначе я за сохранность рассудка некоторых земо из нашего отряда не ручаюсь.

— Расскажи, как тебе жилось у оборотней, — решила я зайти издалека. Задавать в лоб прямые вопросы не моя стратегия.

— Неплохо. У нас с ними много общего. Мне доставляли удовольствие совместные спарринги, хотя найти среди них равного по силам соперника сложно. Мы хорошо проводили время на охоте. Особенно на флауфов. Их мозг…

— Не надо, — я кашлянула и подавила рвотный позыв. — Я знаю.

— Элоиза, все хорошо? — арчайлд тронул меня за руку. — Ты позеленела.

— Все замечательно, — я через силу улыбнулась. — Просто старайся не затрагивать кулинарную тему. Вкусы у всех разные. Что еще тебе понравилось у земо? — напомнила я о теме нашего разговора.

— Наряды их женщин. Такие яркие, элегантные… Мы не умеем так шить, — с грустью показал на свое одеяние из тканевых полос Лериталь. — Их праздники. Веселые, шумные, пьяные…

— А с Иину ты на празднике познакомился? — я перешла в наступление.

— Да. Он начался днем, а закончился глубоко за полночь, — я понимающе кивнула. — Иину отличный… Он… — призрак прикусила губу.

— Друг, — подсказала я. Да уж, не думала, что найдется человек, оборотень, арчайлд, который отыщет в черноволосом принце хоть одно достоинство. По мне, так Кошак — обыкновенный пройдоха с небольшой долей обаяния. Эдакий плохиш вызывающий у хороших девочек приступ щенячьего восторга. И не совсем у девочек… Я покосилась на задумчивого Лериталя.

— И друг тоже, — призрак усмехнулся. — Мне недолго удалось держать свою сущность в секрете. Он знал меня и как Таля — воина из народа людей, и как Льер — его сестру близнеца. Первый насчет его отношений с сестрой не возражал.

— И как же он тебя раскрыл? — какой сценарий для сит-кома пропадает! Сценаристы СТС и ТНТ бы за него передрались. Эх, кто знает, возможно, у них будет шанс. Я в Ином не навечно застряла. Пройдет три года, и я вернусь на Землю с… Айрисом?!

— Как-как, — Лериталь скривился. — Однажды дал Талю по морде, а синяк нашел на лице Льер. Пришлось признаться.

Дурные мысли исчезли из головы. Я рассмеялась. Представила себе картину: прижатый к стене арчайлд сбивчиво буквально на пальцах объясняет оборотню, что тот спит по сути со своим другом. Да, в женском обличии, но с другом же!

— Нет ничего смешного! — толкнул меня Лериталь. — Он же мне под юбку полез, а когда не нашел ничего соответствующего моей дневной ипостаси, чуть допрос с пытками не устроил! Решил, что слабая женщина ему за брата мстит!

— А ты? — я еле шла. Смех скрутил меня пополам. Я сильно рисковала плюхнуться носом в землю.

— А я ему коленом в глаз дал! — ничего себе "слабая женщина"! — Скрутил его и ночевать вместе заставил. В восьмую грозу утра у меня значительно словарный запас увеличился. Увы, этой частью я редко пользуюсь, — признался Лериталь.

— И?! — меня заинтересовала история.

Представьте себе, однажды вы приходите к другу поздно ночью, а он открывает вам дверь в бигудях с маской на лице одетый в красный кружевной корсет, чулки и с порога признается вам в вечной любви. Могу пожелать счастливого пути вниз по лестнице до двери подъезда. Про лифт от шока вы вряд ли вспомните!

— Через полгода у него в голове все на свои места встало. Иину понял, что днем я действительно мужчина и не собираюсь до него домогаться, а ночью я настоящая женщина и ждать его у порога не собираюсь — всегда найду компанию, чтобы в одиночестве не мерзнуть.

Ага, тогда он и закрутил романы с друзьями черноволосого. И удовольствие получил и коту нос утер. Шустрый парнишка! Уважаю.

— Раз тебе так хорошо у оборотней было, то почему ты ушел от них? — вот теперь мы подобрались к главному.

— Понимаешь, бывают такие ситуации, когда женская сущность становится доминирующей, — умело обошел острые углы арчайлд, но необходимую информацию я получила. Осталось уточнить пару деталей.

— И когда ты собираешь сказать Иину, что он уже года четыре счастливым отцом является? — я забежала вперед и остановилась перед Лериталем.

Арчайлд остановился. Бесхитростные они существа. На мелочах раскалываются моментально. Спасибо дедушке, научил меня правильные вопросы задавать. Я во время обучения в колледже ответы на экзаменационные билеты из преподавателей выуживала.

— Н-нет! Он никогда об этом не узнает! — арчайлд сузил перламутровые глаза.

— Да-а? — я уперла руки в бока. — И поэтому ты взял на прогулку сына? — проявила я смекалку и любопытство. — Иину! — крикнула я.

— Не смей! — прошипел Лериталь.

— Еще как посмею! — я отскочила от арчайлда. — Иину, бегом ко мне!

— Замолчи! — призрак догнал меня, схватил и закрыл рот руками. Воровато оглянувшись, он потащил меня в кусты, но закончить трусливое злодейство ему не позволили. Иину мягко отстранил арчайлда от меня, тогда как Кзекаль и кешиар удерживает мгновенно взбесившегося блондина.

— Зачем ты меня звала? И чем ты так напугала Таля? — назвал арчайлда мужским именем кошак.

— Нет! — взмолился призрак.

Да! Дети не должны расти без отца по моему глубокому убеждению, а межрасовый брак поможет Кару наладить тесное материальное сотрудничество с арчайлдами. Кроме того невооруженным глазом видно, как Иину на нашего проводника смотрит. Сгореть от такого взгляда можно!

— Поздравить тебя захотелось!

— С чем? — удивился земо.

— С отцовством! Вот этот вот коварн… ая изменщица от тебя беременной сбежала и тебе ничего не сказала, а вот и ребеночек пожаловал. Самое время вам друг другу руки пожать и обняться! — я показала на высунувшегося из кустов мальчишку-арчайлда.

— Папа?! — прошептал он, сравнявшись цветом лица с землей.

— Сын? — выпалил сраженный наповал земо. Застыл. Моргнул. Добавил: — Дочь?! — мужчина хихикнул и свалился в обморок.

М-да, таких не берут в космонавты. Сделала я вывод, поднялась с земли и принялась успокаивать причитающего арчайлда. На поднятие боевого духа и боевого товарища ушло полчаса. Иину в чувство приводили все поочередно, но стоило в его поле зрения попасть Лериталю или его сыну, Шионэ, то принц снова отбывал в небытие на скоростном поезде. К нему порывался Карсимус присоединиться и гвардеец, на коленях благодарящий Эльгу за то, что избавила его от участи отцовства. Айрис и блондин мужественно держались и всеобщей истерии не поддавались. Сумев пощечинами и внушением в две луженые глотки объяснить Иину, что ребенок — это не конец света, он не опасен, не кусается и пеленки ему давно менять не надо, они подхватили его под руки и увели в конец колонны, чтобы вдалеке от раздражителей продолжить наставлять собрата на путь истинный. Я занялась тем же самым с арчайлдами.

Как правильно ответить подростку на вопрос, откуда взялся папа? Если отец ребенку в принципе не нужен. Ну, не принято у арчайлдов создавать семьи! Папа для сынодочек нечто мифическое. То, что когда-нибудь им надо будет найти, когда придет время собственного ребенка завести. Папа — существо в их сознании обезличенное и им может стать любой подходящий мужчина. А тут "мифическое любое" обрело лицо, имя и на расстоянии вытянутой руки находится. И что с ним делать?!

Остаток дороги до Шеговых Пустошей я, королева глупостей, как окрестил меня кешиар, и моя ушастая свита (я естественно не осталась в долгу и достойно ответила на обзывательство) посвятили натягиванию крепких уз между сыном, отцом и… мапой. Правда, надоело путаться в названиях и окончаниях!

Трудно оценить насколько хорошо мы со своей задачей справились, но к концу пути в одну сторону подросток сумел таки выдавить из себя робкое "папа" и на секунду обнять земо, чем поверг Иину в, черт знает, какой по счету обморок.

К вечеру, вплотную подойдя к пустоши, мы чувствовали себя разбитыми. Оборотни злились на меня, я злилась на них за то, что они не понимали моих далеко идущих планов, но стремительно приближающаяся ночь должна была расставить все по своим местам: Иину примирить с неизбежным, а мужчинам доказать мою правоту.

Исследовать границу мы решили с утра. Вечер решили потратить на обустройство лагеря. Каждый из нас оказал посильную помощь. Я и Профессор отправились к реке. Купаться, ибо котелок брат забыл в лагере, а ходить просто так нам было не интересно. Чуть позже на нас наткнулся Шионэ, получил порцию бесплатно раздаваемого веселья и облитый с ног до головы водой вынужден был присоединиться к нам. Брызгаясь, мы протестовали против его мнения. Довольно удачно, хочу заметить!

Раздевшись на берегу, арчайлд проворно нырнул в воду, выплыл с пригоршней ила и метко бросил грязь в брата. Я сбежала от прыткого юнца раньше, чем он до меня добрался. Способом путешественника постирала мою и брата одежду и развесила ее сушиться на тенасе. Посмотрела на замечательные камышовые заросли вверх по течению и поинтересовалась у Шионэ насчет рыбы. Она в реке водилась, а у предприимчивого призрака были с собой нехитрые снасти.

Я отправила мальчишек доставить воду в лагерь. Распутала нить с крючком на конце. Вместо привычных нам червяков в качестве наживки здесь использовали хлебный шарик. На вопрос о червяках арчайлд отреагировал странно — он не советовал копаться в земле голыми руками. Особенно глубоко закапываться. Мне едва удалось загнать под камень любопытство, уже довольно потирающее руки. Как бы ему этих самых рук-то не лишиться!

Насадив на крючок хлебный мякиш, я закинула снасть и стала потихоньку тянуть ее к берегу. Раз, второй, третий… На четвертый попалась мелкая рыбешка. Ну, очень мелкая. На один зуб всего. Мне, а вот рыбке покрупнее… Недолго думая, я насадила на крючок рыбешку.

Минута, вторая, пять, десять… Оу! Ничего себе клюнуло! Чуть руки не отвалились. Я дернула за веревочку. Веревочка отозвалась. Рывок свалил меня с ног, но я не могла позволить какой-то рыбине уплыть у меня из рук и утащить чужие снасти. Я закричала, призывая на помощь ближних и дальних родственников и друзей. Первым в списке значился Аайю, замыкала его Эльга.

Если меня и услышали, то спасать не торопились. Третий рывок затащил меня под воду. Пора было отпускать добычу, но в схватку вступило любопытство. Страсть как захотелось на речного монстра взглянуть одним глазком и сразу на берег.

Я успела глотнуть воздуха перед погружением. Пропахала колею по дну, взметнув ил, попавший в глаза, и повисла в толще воды. Веревка влекла вправо и на глубину. Я вырвалась из мутного облака и, наконец, смогла разглядеть… ноги?! Обутые в ласты?! Или сросшиеся с ними?!!! Я разинула рот от удивления и моментально удивилась еще больше, когда воздух закончился, а в легкие ворвалась вода. Нет!

Я запаниковала и ринулась наверх, но проклятая, обмотанная вокруг запястья веревка не давала мне всплыть. Я дернула. Сильнее. В слабой надежде привлечь внимание неведомого водолаза, а потом мне стало все равно…

Сквозь толщу воды сияло далекое пятнышко солнца. К нему устремлялись воздушные пузырьки. Мимо меня скользили подводные обитатели. Их становилось все меньше, как и солнца, спиной я ощутила твердую поверхность, а мое лицо облепили водоросли. Я умерла…

— Еще нет, — в голове прозвучал голос.

— Ты будешь отрицать очевидное? Лежу на дне, на ложе из водорослей, мысленно разговариваю с предсмертными галлюцинациями… — вяло ответила я голосу. Впрочем, он, голос, обрел материальное воплощение.

Темное узкое лицо. Глаза — два черных провала. Гибкое тело, соединенные перепонками пальцы на руках.

Я поймала русала?!

Он поцеловал меня, нас окутало голубое сияние, а следом из моего горла выплеснулся поток воды, но… я смогла сделать вдох. А дальше что? Жили они долго и счастливо? Не хочу!

— Успокойся, — миролюбиво ответил подводный житель. Он проплыл круг надо мной и снова замер перед лицом. — Выйдешь на берег, и заклинание спадет с тебя. Надо же, впервые вижу перед собой эльгаши, — и под воду он меня утянул, чтобы лично выразить свою радость от встречи! — Что тебе понадобилось недалеко от Пустошей?

— А тебе? — я не осталась в долгу.

Он пояснил, заодно назвал себя. Меня едва не угробил лонморк по имени Юн-Юн. А находился он здесь, чтобы контролировать распространение пустошей и исследовать данный феномен. Юн-Юн обосновался на границе довольно давно. Точное время он назвал, но я его перевести в обычные временные меры не смогла: недостаточно знаний. Скоро его должны были сменить. Согласно полученному сообщению с побережья сменщик уже выплыл, но прибыть не успел.

Разговаривая с лонморком, я рассматривала себя. Цвет кожи не изменился, однако, между пальцами на руках появились плотные перепонки. Ступня и пальцы на ногах удлинились и тоже обзавелись перепонками. Зубы во рту заострились. Вырос второй ряд. Жабры располагались под мышками. Видел бы меня сейчас Аайю!

— Ты меня не слушаешь, — констатировал факт Юн-Юн.

— Прости, задумалась, — а в голове продолжала плавать картинка залезающего на тенасе блондина, спасающегося от неведомого чудовища. Жаль, что заклинание само рассеется, такая шутка из рук уплывает. Ведь можно было попросить кота расколдовать меня. Поцелуем!

— Так что ты там говорил насчет… моей матери?! — я чертыхнулась. Будь проклята моя дорогая рассеянность. Голова исключительно хвостато-ушастыми созданиями забита.

— Я говорил, она вернулась Иной.

— Когда?! — я вскочила со дна. Неужели судьба даровала мне шанс увидеться с настоящей матерью?

Лонморк назвал, но разум опять беспомощно развел руками, столкнувшись с трудностями перевода. Надо запомнить. Скорее всего, Профессор знает правильное соотношение мер времени подводных и наземных жителей.

— Продолжай, — попросила я.

— Она навестила нас, поговорила с ньеро и ушла. С тех ее больше никто не видел.

Елки зеленые! Истребленные эльгаши, пропавшая богиня, Пустоши и вторая пропавшая богиня! Это не мир, это Бермудский треугольник какой-то!

— О чем она говорила с вашим… как его… ньеро?

— Об этом знает только она и ньеро, но патрули он стал отправлять к границам Шеговой Пустоши после разговора.

— Понятно. Тогда мы поступим так: я иду наверх, мы заканчиваем то, зачем сюда пришли, потом я по суше отправляюсь к побережью. Там и встретимся. Как я тебя найду?

Юн-Юн подробно описал, куда следует отправиться, кого спросить и что показать. Он снял со своей шеи и вручил мне один из трех кулонов — камешек с дырой по середине на веревке. Я повесила его на себя, попрощалась с лонморком и поплыла к поверхности. Боюсь, Профессор с Аайю успели международный розыск объявить и на берегу меня ждет хорошая порка за то, что заставила их беспокоиться.

Я на руках подкралась к берегу под прикрытием камышей. Прошмыгнула в кусты, сняла, выжала и заново одела нижнее белье и по широкой дуге подобралась к месту купания. Все были в сборе, и, судя по мокрым волосам, оборотни недавно купались. Уж не мое ли хладное тело они в реке искали? Прислушавшись, я поняла из отрывочных фраз, что мое. Искали. Не так давно, а прямо сейчас уже оплакивали. Ой-ой, как-то нет у меня желания о своем воскрешении объявлять. Земо — парни горячие, как кинутся обниматься, так задушат на радостях!

Ладно, Элоиза, не время трусить. Надо поскрести по закромам души, собрать в кулак крохи храбрости и выйти к парням, пока они мне памятник из песка на берегу реки не поставили. Я совершенно не против бюста, но из золота и при жизни, пожалуйста!

Вздохнув, перекрестившись, плюнув три раза через левое плечо, постукав по лбу, дереву и, скрестив на руках пальцы, я направилась к горюющим в кружке у костра земо. Ветер доносил до моих настороженных ушек куски разговора…

— Я не знал ее так хорошо, как знали ее вы, — здесь должен быть вздох облегчения, но Кзекаль не поддался искушению. — Но и у меня есть пара добрых слов о безвременно ушедшей душе, — гвардеец сделал глоток из фляжки и передал ее Кару. — Там ей самое место!

Аайю вскинулся, но его удержал на месте шеф, придавив руками к бревну, на котором сидел оборотень.

— Я буду не столь категоричен, — Кару надолго приложился к фляжке. Глотков десять сделал, не меньше. — Мне искренне жаль Элоизу и вдвойне жаль, что она не успела исполнить все… мечты.

В паузе между словами явно не хватало местоимения "мои", но будучи политиком кешиар вовремя почуял опасность: ему эгоизм в такой момент никто из присутствующих не простит. Он — правитель, не рядовой гвардеец, которому разрешено не очень хорошо отзываться о мирно почивших ввиду недалекого ума, а о том, что мозг Кзекаля по уровню развития беспозвоночным уступает, его поступки говорят. Фляжка перекочевала к Иину. Черноволосый глотнул, развернул голову, вперив взгляд в темные воды реки. Мне показалось или на лице мужчины действительно блеснули слезы?!

— То, что было до сегодняшнего дня, — в прошлом. Я был не прав. Была ли права Элоиза — не знаю, — плечи Иину опустились. Он склонил голову. — Жаль, я не успел построить ничего иного. В любом случае, спасибо за сына, — он помолчал. Посмотрел на подошедших к костру девушек и добавил: — И за дочь тоже спасибо, — выговорил он с трудом.

Кот бросил фляжку Айрису. Босс поймал ее, пригубил слегка и отдал Аайю.

— Мне сложно говорить, — выдохнул он. — Я не настолько сильным оказался, как привык думать о себе.

— Да хватит ее уже хоронить! — рявкнул блондин. Сбросил руки шефа, вытащил из ножен кинжал. — Трусливая шавка! — с ненавистью крикнул он в лицо Айрису. — Вот такая, значит, твоя любовь… Жалкая, бесполезная, ничтожная! Любить, так до смерти, Айрис, — мужчина приставил кинжал к своему горлу…

Эй-эй, что он делать собрался?! Да я ему… Я его… На собственном хвосте на ближайшем тенасе повешу без права воскрешения! Я выскочила из укрытия с такой скоростью, словно меня черти раскаленной сковородкой по попе приложили. Разделяющее меня и ребят расстояние, я преодолела за доли секунды, влетела в неровный круг света.

— Ты… это… ножичек брось, порежешься ненароком, — выпалила я, жадно глотая воздух.

Рука земо медленно опустилась. Его глаза потемнели. Скрежетнули по рукояти кинжала отросшие когти.

— Убью, — пробормотал блондин. — Сам убью…

Моя мама так же говорила. Но в руке у нее был ремень, а не действительно способное отнять жизни оружие. Не теряя времени на положенный в данной ситуации визг, я рванула в рощу тенасе, надеясь на темноту, свои ноги и благоразумие оборотня. Быть может, наедине у меня получиться его реанимировать!

Частые забеги по пересеченной местности в Ином научили меня правильной тактике движения. Главное не оглядываться на преследователей, чтобы деревом в лоб не схлопотать. Ладно в лоб! Можно ведь и без глаза остаться. Тенасе на редкость сучковатые. Второе правило, не снижать скорости и не сворачивать с выбранного пути, тогда "внезапные" ямы и "неожиданные" корни достанутся преследователю. Третье, о чем необходимо помнить, о молчании. Сбитое дыхание, боль в боку и прощай золотая медаль, а вместе с ней и целостность драгоценной шкуры!

В общем, советую запомнить правила и ни в коем случае не делать, как я: словить ухом здоровенную ветку, взять влево, уворачиваясь от второй, запнуться о чертов корень под ней и сорвать голос, кубарем скатившись с обрыва!

— Элка, жива? — ко мне спустился Аайю.

Я промолчала. Инстинкты настоятельно рекомендовали притвориться не первой свежести трупом. Хищники вроде падаль не едят.

— Элоиза, скажи хоть что-нибудь?!

Зашуршала листва. По мне промаршировали насекомые, спасаясь от коленей земо. Неприятно, но терпимо. Только бы в панталоны не забрались. Ну вот… Накаркала, блин! К-куда оно поползло?! Мой визг распугал птиц, мышебелок и кого-то покрупнее с шумом равным движению экскаватора ломанувшегося сквозь чащу. Я запустила руки панталоны и попробовала поймать покусившуюся на мою честь тварь. Не желая быть прихлопнутой, она перебралась с бедра под ягодицу и притихла и, кажется, жвакнула меня. Твою ж ты… Я сорвала панталоны, схватила дрянного жука, получила еще один укус в ладонь, раскрыла ее, и жучара, воспользовавшись моментом, перелетел с руки на грудь и проворно пополз под корсет!

Я захохотала. Лапки насекомого, блуждающего по рерам в поисках безопасного укрытия, вызвали нестерпимую щекотку. Дрожащими руками, давясь смехом, я стала распутывать шнуровку корсета, подпрыгивая на месте и передергиваясь. Этого зрелища хватило Аайю. Из хладнокровного убийцы земо переквалифицировался в спасителя и защитника невинных дев. Он развел мне руки в стороны, махом распорол кинжалом шнурок и накрыл широкой ладонью жука, устроившегося на левой груди. Крылатая сволочь, видимо, решила попробовать и эту часть тела на вкус!

Земо снял жука. Выбросил его. Неловко кашлянул. Еще бы ему не смущаться: я голая перед ним стою, а он одет. До сих пор. Непорядок! Я протянула руки к его рубашке. Расстегнула пуговицы. Вытащила ее из штанов. Расстегнула пояс, затем ширинку… Он тупит или прикидывается?! Мне с него и сапоги стаскивать прикажете?!

— Чего стоим? Кого ждем? — осведомилась я, бросив насмешливый взгляд из-под растрепанных, упавших на лицо волос.

— Так лес же. Антисанитария. И советчиков куча поблизости околачивается… — пробормотал блондин, но с рубашкой распрощался.

— Если не хочешь, так и скажи! — насупилась я. Подобрала с земли панталоны, корсет и сделала вид, будто собираюсь уйти.

— С-стоять! — рявкнул оборотень, буквально выпрыгивая из обуви. — Сама напросилась, — его руки сомкнулись на моей талии, а клыки прикусили кожу на шее…

Эта ночь все изменила. Не было ни пресловутой нежности "первого раза", ни долгих ласк, растапливающих корку отчужденности между двумя людьми противоположного пола, вдруг оказавшимися очень близко друг к другу. Мы не были чужими. Мы не были ими уже очень давно, и сегодня всего лишь дали выход сжигающему нас обоих желанию. Страх умереть с моей стороны и страх потерять близкое существо со стороны земо разрушили придуманные нами самими барьеры. Мы не просто можем, мы должны быть счастливы и плевать, кто и что по этому поводу думает и чувствует. Любовь эгоистичное чувство. Чувство для двоих. Ни с кем третьим, его обидой, ревностью или завистью мы делиться не будем!

Мы вернулись в лагерь на рассвете. Когда полоска на горизонте окрасила розовым легкие перистые облака на небе. Поймав первый солнечный луч, засверкали покрытые росой тенасе. Запела одна птица, за ней потянулась вторая, и вскоре сонную тишину ночи разорвало шумное нахальное птичье многоголосие.

У костра, спина к спине спали Профессор и Шионэ. Подальше лежали Айрис и Карсимус. Дежурил Кзекаль. Он одарил нас хмурым взглядом, усмехнулся и шепотом посоветовал прогуляться к реке, а то веточки в волосах запутались.

Я кивнула, сняла с кустов свою высохшую одежду, дождалась, пока Аайю закончит копаться в мешке Лериталя, и направилась к реке.

Метрах в двухстах от лагеря мы спокойно ополоснулись, обсохли, перемежая скучное занятие отнюдь не скучными поцелуями, оделись и, обнявшись, вернулись к костру. Гвардеец, подпирая рукой голову, с нескрываемой иронией взирал на припавшего к фляге Иину. Черноволосого шатало.

— Ты как? — Аайю положил руку на плечо брата.

— Не поспи две ночи, а потом вопросы задавай, — огрызнулся земо.

Упс! А ведь в лагере нет Лериталя…

— Где арчайлд? — невинно спросила я.

— Она… Он… — Иину вздохнул и страдальчески закатил глаза. — Скоро придет. Рассвет — время менять ипостась, — поморщился мужчина.

Прикрыв рот ладошкой, я улыбнулась. Понятно, чем земо и наш провожатый всю ночь занимались. Рада за них. Теперь осталось немного подтолкнуть и черноволосый станет головной болью призрачного народа. Плюс для Карсимуса, плюс для Леринталя и несомненная выгода для Шионэ.

Аайю сел передо мной на корточки и тихонечко толкнул в бок. Приникнув к его уху, я коротко изложила план по укреплению дружбы между народами. Блондин начал хмыкать на середине. Под конец монолога и приводимых мной доказательств он ржал в голос. Я укусила его за ухо, обиделась, но спустя мгновение простила. За поцелуй.

К восьмой грозе оборотни зашевелились. Айрису хватило одного взгляда, чтобы осознать произошедшие изменения в отношениях между мной и Аайю. Он оскалился, прожег нас взглядом и бегом удалился к реке. Кот проводил его взглядом, пошевелил ушами и поднялся.

— Ты куда? — я ухватила оборотня за штаны.

— Мне и Айрису поговорить надо. Я не хочу, чтобы он нам мешал, — земо сжал мою руку, отцепил от себя и ушел вслед за шефом.

 

Глава 18

Поговорить… Обычно результат разговора подразумевает выгоду для двух, трех, четырех и так далее сторон, но никак не синяки, ссадины, переломы запястьев и укусы! Так и знала, что именно этим разговор между шефом и Аайю закончится. Идиоты. Оба. Два. Зла на них не хватает, впрочем, доброты и широты хваленой русской души тоже.

Я бегала от Айриса к блондину, под чутким руководством Лериталя и Шионэ делала оборотням компрессы из местных целебных трав, ускоряющих регенерацию тканей. Пинала гвардейца, чтобы не разглагольствовал, а шины на сломанные руки накладывал, чтобы кости не успели неправильно срастись, заодно высказывала драчунам все, что я о них думаю. Совершенно искренне и без цензуры!

Что босс бывший, что мужчина нынешний сидели, опустив разбитые носы и порванные уши долу, всем своим побитым несчастным видом, выражая раскаяние.

Оба профессионально на жалость давили, свинохвостые пятачкорылы! Но не на ту напали! Мало того, что они прекрасное утро дракой испортили, так они еще и план нашей экспедиции сорвали. Мы должны были до вечера обратно в коммуну арчайлдов вернуться, а теперь придется до завтрашнего утра задержаться, дабы кости схватиться успели и не причиняли при каждом движении мучительную боль разукрашенным синим спектром радуги остолопам.

Мы оставили с ранеными Шионэ, Карсимуса и Кзекаля. Я, Лериталь, Иину и Профессор проделали оставшийся километр до границы, активно обсуждая поведение героев дня. Я не заметила, как мы переступили границу. Просто… Мне внезапно стало очень спокойно. Словно я по собственной воле очутилась в гробу уже навсегда умиротворенная. Только это непривычное ощущение заставило меня остановиться, обернуться, обнаружить своих друзей далеко позади и вернуться к ним. Они почему-то границу пересечь не рискнули.

Граница между пустошами и землями арчайлдов бросалась в глаза, если смотреть под ноги, а не на небо. Будто кто-то прочертил линию, по одну сторону которой находилась жизнь, а по другую царствовала смерть. Ради эксперимента я сорвала траву, листья с деревьев, цветы, поймала бабочку и перенесла все через границу. Буквально через пять минут растения начали жухнуть, а бабочка уселась на землю и взлетать не собиралась.

Вывод напрашивался сам собой — Шеговы пустоши губительны для всего живого. Разница лишь в количестве времени, которое отпущено. Эльгаши способны провести в пустошах несколько дней: Профессор выдерживал четыре-пять прежде, чем его уровень магии начинал ощутимо падать. По остальным расам данных не было, но брат предположил, что их срок от одного дня до трех. Он предложил проверить на добровольцах и ощутимо расстроился, когда я запретила ему бить этих самых добровольцев по голове, связывать и затаскивать в пустоши. Не готова я приносить человеческие и нечеловеческие жертвы на алтарь науки даже ради высшего блага!

Мы провели пять часов у границы. Занимались научными изысканиями и не менее научными спорами о том, что можно, а что нельзя делать. Строили теории о происхождении Шеговых пустошей и способах расправиться с ними раз и навсегда. Лериталь показал нам линию колышек, которыми арчайлды отмечали рост мертвых территорий. Прошлый вбили всего неделю назад, а он уже находился за чертой смерти. С помощью магии измерив расстояние между колышками и сопоставив их с датами, мы вычислили, что пустошь прирастает на восемьсот метров в год, но это были не все грустные новости… Скорость роста год от года увеличивалась. Не сильно, но все-таки.

— Такое ощущение, что кто-то или что-то сидит в центре данного паршивого пятна на вашем глобусе, — я ткнула палочкой в землю за чертой, — и пожирает энергию мира.

— Согласен, — Профессор снял шляпу, почесал вспотевшую макушку и водрузил цилиндр обратно. — Я только сейгром обратил внимание, что процесс очень сильно напоминает беременность.

— Что?! — на миг я перестала дышать.

— Бе-ре-мен-ность! — по слогам продиктовал брат. — Хотя, кому я говорю. Тебе-то об этом откуда знать, — я показала Профессору язык. Посмотрю на его выпендреж, когда возможный племянник дядю по росту обгонит и своих детишек заведет. — Слушай, ребенок в животе у будущей мамы оттягивает на себя не только физические, но и душевные ресурсы существа. Вокруг нерожденного формируется душевный кокон, который подобно определенным органам женского организма выращивает зародыш души младенца, поэтому во время беременности так важна любовь и забота не только матери, но и отца. Он тоже отдает часть своей души ребенку. Вот и здесь тоже самое, — брат махнул рукой на запад. — Правда, я не ощущаю пульсации, как это бывает при беременности, но ее можно скрыть заклинаниями…

— А зачем? — удивилась я.

— Ну, некоторые женщины не против выдать ребенка от своего любовника за дитя от своего законного мужа, — Профессор достал из кармана замызганный платок и вытер лоб.

— А ты можешь определить наличие таких заклинаний? — спросила я. Брат раскрыл глаза, рот, посидел так с минуту, затем откашлялся, хлопнул себя по лбу и отвернулся к горизонту.

Понятно. Может. Не додумался раньше, но это уже мелочи. Ребенку можно быть чуточку рассеянным.

Я молчала. В голове перекатывались различные мысли. Тяжелые и неповоротливые они напоминали катки для укладки асфальта, устроившие гонки на вечерних улицах Москвы. Я с детства люблю компьютерные игры, но терпеть не могу окончание очередного уровня в них. Никогда без чит-кодов мне не удавалось завалить босса, охраняющего проход на следующий игровой уровень или локацию. Дай Бог, чтобы в пустошах зрело нечто иное. Яблоко, например. Или подсолнух.

— А ведь ты права! — Профессор вскочил и волчком завертелся на месте. — Есть, есть заклинания! И те самые, о которых я тебе говорил! — братец со всей дури хлопнул меня по плечу, а дури в нем, признаться, оказалось много. Двести с лишним лет ее копил.

Я повалилась на землю, сорвала травинку, сунула ее в рот и погрузилась в мрачные раздумья. Катки в черепной коробке превратились в комбайны со стахановским рвением собирающие урожай извилин.

Допустим, мы с братом дойдем до центра гребаных пустошей за три дня, что само по себе уже невероятно. Отыщем где-то там еще точно неизвестно где… А что отыщем-то? Живот? Пусть будет живот. Аккуратно протестируем его, определим оставшийся срок беременности и примем роды…

Я закрыла глаза, чтобы ничего не отвлекало фантазию. Она натура чувствительная и реальность на дух не переносит, как младшая сестра, считающая, что старшая у нее всех парней отбивает. Вдохнула. И вместе с воздухом в тело пришла небывалая легкость. Я будто бы взлетела над собой. Поднялась высоко, высоко туда, где летают только птицы и увидела…

Огненные всполохи, словно солнечные протуберанцы, вырывались из сияющего голубым и оранжевым огромного купола. Красиво, но даже во сне или в дреме, я ощутила опасность. Чувство было сродни пустоте в желудке, когда хочется кушать. Да именно так… Что бы ни скрывал купол, нечто внутри него было очень голодным…

— Дыши, дыши, давай, Элоиза, дыши!

В чувство меня привели ритмичные нажатия на грудную клетку и жалкое подобие поцелуя. — Если с тобой что-то случиться с меня брат голову снимет!

— Он с тебя голову снимет, если ты не прекратишь сию молнию лапать меня, — выдохнула я, отмахиваясь от Иину.

— Уф, очнулась! — черноволосый обмяк, вздохнул и освободил мои ноги. Ну, и тяжелый же он!

— А какого собственно… — я осеклась. Недавний сон всплыл в памяти. А может быть это вовсе не сон? Так или иначе Пустоши связаны со мной и братом.

— Нам тоже интересно, — встрял Профессор. — Лежала спокойно, а потом вдруг дышать перестала. Что с тобой случилось?

— Знаешь, братишка, некоторые новости просто сногсшибательны! — пробормотала я. — Пойдем отсюда.

Мне помог встать Лериталь. Арчайлд подал руку и придержал меня за талию. Он не отпускал меня до самого лагеря, подсказывал куда лучше поставить ногу и уговаривал не торопиться.

А мне не терпелось добраться до реки и поделиться информацией с Юн-Юном. Лонморки единственные озаботились проблемой. Хотя бы наблюдать стали — не просто перемещение границы колышками отмечать. С ними и стоит беседовать. Остальные не поймут и моего рвения не оценят. Земо и арчайлды исключительно на роль лаборантов при решении данной проблемы годятся и то с оговорками: оборотням ничего острого в руки не давать, а призраков на ночь в отдельные комфортабельные камеры запирать!

Резко оборвав жалобы и стоны Аайю, я направилась к знакомым камышам. Разделась и нырнула. Надеюсь, лонморк сообразит, для чего я второй раз за день в воду полезла. Юн-Юн оправдал мое мнение о нем. Я позвала его на поверхность. Он полностью вылезать из воды не стал — расположился на мелководье и внимательно выслушал пересказ событий у границы.

— Тебе обязательно надо поговорить с ньеро. Не теряй времени, Элоиза. Если вы правы, то надо успеть до… рождения. Мы не знаем, что ожидать. Как бы не было поздно. С моей стороны рассчитывай на любую поддержку, — немного успокоил меня лонморк.

Я кивнула ему и поспешила в лагерь. На костре, разделяющем раненых, кипел котелок. Шионэ занимался разделкой мелких животных, Кзекаль шептался с кешиаром, а Иину на пальцах измерял расстояние между солнцем и горизонтом. С Талем он свободно общается, а вот по Льере, похоже, соскучился. Это любовь! Но делиться выводами я пока ни с кем не собиралась. Пусть черноволосый сперва себе во всем признается, а то уйдет в глухое отрицание, откуда его табуном лошадей не вытащишь.

Аайю на меня обиделся. Не всерьез. Ему покапризничать захотелось. Больной ведь, практически присмерти, с минуты на минуту ласты двинет, а я, жестокосердная такая, в его сторону не смотрю, по голове не глажу и вообще на руках не стою и ногами не дрыгаю по первому его требованию. По-моему, кое-кто мне на шею взгромоздился и удила приладить пытается, а ведь даже жениться не обещал, не говоря о колечке с бриллиантами!

— Элоиза, можно тебя на гром? Пожалуйста, — попросил Айрис.

Я не видела причины отказать ему. Народу вокруг много. В полную силу передвигаться он не может. На провокации я не поддамся.

— Я хотел попросить тебя присутствовать на моей свадьбе, — шеф повернулся на бок. — Мне будет приятно видеть тебя среди гостей.

— Зачем? — я нахмурилась. Не собирается же он опоить меня и поменять с настоящей невестой местами? Айрис не способен на подлость. Силу показать — да, но принудить к чему-либо… Сомневаюсь.

— Просто… Мне будет легче, если ты рядом. Думаю, Аайю будет настаивать, чтобы ты не ходила, но прошу тебя, ради меня не слушай его. Вернее, слушай, но не соглашайся, — оборотень погладил меня по руке.

— Ладно, — я пожала плечами. — Но обещай, что ты ничего дурного не замыслил и меня не настигнет на празднике пара "приятных неожиданностей"!

Земо усмехнулся. Некрасиво и немного горько.

— Я умею проигрывать, Элоиза. Ты выбрала не меня.

Глаза защипало. Столько грусти было в словах Айриса. В глубине души шевельнулась полузадушенная мысль: а того ли я выбрала? Додушив ее окончательно и прикопав под соседним кустиком обыкновенную человеческую симпатию к шефу, я успокоилась. Не хватало еще, словно героине сентиментальных романов, между двумя мужчинами метаться! Выбор сделан: блондину принадлежит сердце, боссу — селезенка. Ну, или где там дружба находится…

С утра мы двинулись в обратный путь. Коммуна арчайлдов ждала нас. Там мы планировали пополнить запасы и убраться на земли оборотней. Профессор коренными зубами поклялся, что при поддержке призраков вытащит нас отсюда, если мы дня на четыре от границы отойдем. В связи с этим кусок замка мы решили с собой не тащить. Голосованием постановили оставить его в месте телепортации в качестве символа дружбы между народами земо и арчайлдов.

Двигались мы медленно, а потому у меня хватило времени обсудить с Аайю и разговор с лонморком, и просьбу Айриса. Относительно визита на побережье блондин меня поддержал и вызвался сопровождать. Денег за годы службы в Долине Оранжевого заката на должности министра безопасности он скопил достаточно и мог себе позволить небольшой перерыв в работе и комфортабельное путешествие на троих к побережью. Почему на троих? Я, Профессор и котяра. Видеть рядом со мной других оборотней или людей или призраков ушастый не пожелал.

Приглашение Айриса на свадьбу Аайю обдумывал долго. В конце концов, мне удалось сломить его сопротивление. Он пошел на уступки, но с тем условием, что у меня на пальце будет красоваться его кольцо. Не свадебное, но означающее принадлежность. Мол, ему так спокойнее будет. Насчет свадьбы мы решили поговорить по возвращении в замок кешиара. Он сперва должен отменить выданное шефу разрешение. Да и не торопились мы особо. Наши отношения едва-едва в стадию прилюдного держания за ручки вошли. Пожить вместе надо, поругаться, помириться, а там и приглашения с вензелями рассылать. Блондин — принц все же.

Хотя к своему статусу он не относился серьезно и наследником себя не считал. Даже сбежал от старшего брата и у Айриса до министра дослужился, а ведь начинал с простого гвардейца. Много власти — много ответственности, а блондин вовсе не склонен взваливать на себя лишнее. Он бы и от должности министра отказался, да брат узнал, где младший прячется и потребовал не отвергать то, что тот заработал сам, своими мозгами. В обмен на согласие кешиар пообещал с разговорами о наследстве не приставать и переключил внимание на Иину. Зато близнец обрадовался. Он и раньше спал и видел себя на троне, а тогда и вовсе стал на прочность шкуру правителя пробовать, но зубы обломал.

Позади нас шагали Карсимус с верным гвардейцем. Ветер дул, в спину изредка принося на своем хвосте отрывки фраз. Кешиар жаловался на гору работы, которая в его отсутствие накопилась, на кешими Долин, что с вероятностью девяносто девять процентов успели за власть сцепиться, если не его кресло в зале приемов в замке заняли. Мы же пропали, никому ничего не объяснив. Правда до окончания десятидневного обязательного траура после гибели правителя вернуться успеваем, и есть надежда пресечь свару в самом начале.

Правитель и про жену с невестой вспомнил. Его очень интересовало, довели они кешими Долины Солнечных ветров до кондиции или не успели. Пожаловался, что не успел с невестой ближе познакомиться, но вернется и непременно данное упущение исправит. Зря страдал что ли столько лет, чтобы послушно свадьбы дожидаться? Кзекаль пыхтел, краснел, однако слушал и разорвать горло Кару не пытался. Тот, во-первых, посильнее будет, а во-вторых, для чего на глупые провокации поддаваться? Правителю наскучило километр за километром преодолевать, вот он и решил за счет Кзекаля развлечься, заодно кости размять, если получится.

В коммуну мы попали вечером. Поужинали и в шар забрались, исключая Иину с Лериталем. Они решили спарринг провести. Боевые навыки так сказать потренировать. Угу, ночью при свете звезд самое время физическими упражнениями заниматься. Профессор привычно свернулся калачиком у меня под боком, Аайю пригрелся с другой стороны. Остальные расположились кто где. Двухдневный переход и волнения плохо сказались на нашей форме. Зевнув, я уснула, прижав к себе брата и своего мужчину.

Утром, возложив на плечи гвардейца и Кару подготовку к трехдневному путешествию, я и Профессор поговорили с Ирисом. Он спокойно воспринял нашу информацию о беременности Пустоши и просил заглянуть, когда мы с этой проблемой разберемся.

— Не понимаю, — обратилась я к брату после окончания аудиенции. — Почему все так спокойно относятся к пустошам. Ваш мир гибнет, Профессор! — я всплеснула руками.

— Элка, да он миллион лет гибнет и еще столько же будет, — раздраженно отмахнулся от меня брат. — Солнце вот тоже может погаснуть. Когда-нибудь… Но никто же не орет по этому поводу и не подогревает его огненными заклинаниями?

— Так то солнце! А в пустошах не пойми что зреет. Эльга и Виллья пропали при странных обстоятельствах. Они бы хоть записку оставили с подробными разъяснениями и телефонами на экстренный случай.

— Не знаю, как твоя мамашка, а моя оставила, — вздохнул брат.

— И?! — я споткнулась на ровной дороге.

— Что "и"? Я не читал ее, когда из дома смывался, — буркнул Профессор.

Мелкий паршивец! Я лично его развоплощу, а там пусть как хочет выбирается и текст записки наизусть, будто стишок Деду Морозу, учит и рассказывает. Что за наплевательское отношение? Из дома он, видите ли, смывался! Правильно смываться надо было со всеми мерами предосторожности и планами "б", "в" и "г" в кармане.

Я подняла с земли хворостину, проверила ее на гибкость, пару раз взмахнув в воздухе, и приступила к воспитанию подрастающего поколения в духе старых добрых школьных традиций девятнадцатого века.

— Убью! — вжик.

— Ай, за что?!

— За прошлое и будущее! — вжик.

— Ой, детей бить нельзя!

— Детям не бывает по двести шестьдесят семь лет! Ты вырос! — вжик. — Лет так двести назад! — вжик-вжик.

— Ай, ой, уй, у тебя хоть капля жалости есть? — взмолился братец.

— Нет. У меня ее, как яд у кобры, по капле сцедили! — отрезала я, замахиваясь.

— Кто?

— Ты и чудовище белобрысое! — рявкнула я, но хворостину бросила. Хорошего помаленьку. Привыкнет, потом придется на более сильные средства воздействия переходить, а мне брат мазохист не нужен.

Мы прекратили носиться по кругу, застыли напротив друг друга, осмотрелись по сторонам и попытались потихоньку выскользнуть из круга — вокруг нас собрался любопытствующий народ. Среди арчайлдов затесались с заплечными мешками Карсимус и Кзекаль. Улыбаясь в восемь клыков, оборотни взяли нас под ручки и повели. Разбираться. Они посчитали меня слишком жестокой по отношению к бедному Профессору. А по-моему, они просто нашли себе долгожданное и не касающееся никого из них развлечение!

Нас довели до Аайю, сдали ему на руки и посоветовали свой багаж приструнить, дабы руки не распускал и дурной пример не показывал. Брат покатывался со смеху, прячась за широкими спинами неожиданных союзников, но подзатыльник от коварно подкравшегося сзади блондина пропустил. Широко улыбнувшись, Кошак пообещал с сегодняшнего дня собственноручно заняться социальной адаптацией одного противного эльгаши. Почти семья как никак! Идея Профессору не понравилась, но возразить земо он не посмел.

 

Глава 19

Сопровождать нашу компанию в течение трех дней вызвался Лериталь. Кто бы сомневался… Главное, чтобы он на второй день пути не свалился. Столько дней без сна не каждый выдержит. У него, конечно, стимул есть: арчайлд и пожитки, и ребенка с собой прихватил, да потребности организма любые волевые решения отменят. Спать иногда тоже надо помимо любования звездами.

Таки он не свалился. Но на третий день засыпал на ходу. Его с одной стороны держал за руку Шионэ, с другой — поддерживал хмурый Иину. У черноволосого накануне серьезный разговор с Кару состоялся. Не нашли они общего языка, к сожалению.

Час назад я улучила момент и отвела второго принца в кустики и хорошенько промыла мозги. Хочешь — вперед. Не хочешь — нечего на кешиара ответственность за малодушие сваливать. В конце концов, Кару бразды правления складывать с себя не собирается. Ничего репутации правителя с железным молотом вместо рук и яичным желтком вместо мозгов не будет! Кот обещал подумать… Ну-ну… Поздно думать. Четыре года назад это несомненно полезное занятие практиковать надо было.

— Думаю, мы ушли на достаточное расстояние, — в середине третьего дня обрадовал нас Профессор. — Попробую нас переместить.

Радовались мы искренне. Особенно я. У меня второе дыхание открылось. Земо-то привычные к длительным походам и физическим нагрузкам. Мои передвижения по этажам и хождение по дорожке в фитнесс-клубе за таковые считаться не могут. Ножки тоненькие, даже на суп мяса не наберешь.

— Только не в баню! — попросила я, становясь в круг.

— И не в тюрьму, — внес свою лепту Аайю.

— Желательно по назначению. В остатки моего замка, — добавил Карсимус.

— Всех вместе и целиком! — не смог промолчать Кзекаль.

— Ну, некоторых можно и забыть, — красноречиво намекнул на арчайлдов кешиар.

— Да-да, — поддакнул Иину. — Чья-то задница давно переросла кресло в зале приемов. Среди нас умнее и худее есть!

— Не ссорьтесь, отвлекаете Профессора. Я не хочу на верхушке сорокаметрового дерева приземлиться. Эльгаши, если вы забыли, крылья отращивать не умеют, и земо такой способностью не обладают! — кот с крыльями — однозначно нонсенс.

— Раз, — начал отсчет брат. Я закрыла глаза. — Два, — помолилась известным мне богам. — Три! — задержала дыхание.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а!

Кричали не мы.

Кричали незнакомые женщины, прыснувшие в рассыпную с дивана при нашем появлении. Часть из них спряталась за спинку поистине шедевра мебельного искусства, еще пяток скрылись под огромной кроватью, с десяток застряли в дверном проеме, выставив на всеобщее обозрение округлые ягодицы всевозможных форм, цветов, размеров и разной степени хвостатости.

Девицы были одеты более чем свободно: короткие кружевные халатики, забавные пояса для чулок и не менее забавные чулки с ягодками, цветочками, пчелками. Их туфли украшали меховые шарики, бантики, перышки. Розовые, нежно-салатовые. Эм, мы на неделе высокой моды заглянули в раздевалку для манекенщиц?

— Добро пожаловать. Мы рады вас видеть, в таком количестве особенно, — с винтовой лестницы под скрип ступенек спускалась тетенька не первой молодости и явно пятой-шестой свежести.

— Девочки, — дама хлопнула в ладоши, — построились! — скомандовала… мать этого полуголого полка.

Прелестницы выстроились в ряд. Отставили ножку, спустили халатики с одного плечика и игриво взмахнули ресничками.

— А это что такое? — тетка заметила меня и руку Аайю, сжимающую мое плечо. — Стыдно, дорогуша, вы как постоянный клиент, обязаны знать — к нам со своим нельзя! У нас приличное заведение, а не забегаловка какая-нибудь! — оскорбилась дама.

Рука исчезла.

Девочки, чулочки, тетка… Это что… бордель?! Я посмотрела на блондина. Он испарился. Рядом со мной валялась одежда, а в сторону кровати мелкими перебежками направлялся белый кот с черными полосками на поджатом хвосте. Видать, догадался нахал пушистый за какую часть тела я его сейчас таскать буду! Если прячется, значит, виноват зараза. Точно наведывался сюда, когда ко мне клеился.

— Кис-кис, — позвала я, подползая к дивану. Оттуда на меня жалобно смотрели два больших зеленых глаза. — Вылезай, бить не буду! — всего лишь на беляши пущу.

Глаза мотнулись вправо-влево и опять настороженно застыли в темноте.

— Прелесть моя, карманчик от шубки, ушко от меховой шапочки, почему ты мне не веришь? Разве я могу сделать тебе больно? — есть много способов умертвить его безболезненно.

Я попыталась ухватить животное, но Аайю успел удрать на середину убежища и затаиться. На сей раз глаза прогулялись вверх и опустились вниз. Таки верит, что я из него мартовский половичок сделать собираюсь. Шкуру пожалел!

— Леди, что вы себе позволяете?! — надо мной нависла мадам борделя. — У нас приличное заведение. Все по обоюдному согласию, а вы уважаемого земо, Эльга знает, к чему принуждаете. Бесплатно!

— Вы хотите мне заплатить? — я мило улыбнулась и стрельнула глазками, зарядив их взглядом класса земля-воздух.

— Я?! — женщина в страхе отпрянула.

— Ну, не он же! Он за прошлые визиты сполна рассчитался, так ведь? — предположила я. — Когда в последний раз он ваше заведение посещал?

— Дня три назад. Он с моими девочками в кошки-мышки играл две ночи подряд. Уважаемый земо целый этаж для этой цели снял и с десяток мышек потребовал. Сказал, что в следующий раз возможность не скоро представится: через год или два, а что такое? — осведомилась женщина.

Так вот он откуда весь поцарапанный и в рваной рубашке в спальню к Карсимусу заявился. Ну, держись, мышка моя, лабораторная!

— Уже ничего! — рявкнула я. Заглянула под кровать. Глаза под кроватью из несчастных превратились в два бездонных колодца, наполненных ужасом. Год… Или два… Вот пусть он ко мне через год и обращается за прощением! Или через два! Прихватив с собой за шкирку Профессора, я растолкала девушек и выбежала за дверь. Оказавшись в коридоре, осмотрелась, повернулась вокруг своей оси и направилась наугад. Коридор, поворот, пищащий сбоку Профессор, приставший с просьбой захватить ему няню… Вот эту в синем комплекте белья или хотя бы вон ту в темно-зеленом. Они ему на ночь сказки читать будут…

Я пропустили его слова мимо ушей, вытащила брата на улицу и заозиралась в поисках гостиницы, трактира, на крайний случай указателя к оным. Их не было. Зато темноты и ошивающихся неподалеку подозрительных личностей было хоть отбавляй. От компании типов, здорово напоминающих московских гопников, отделился один и подошел ко мне. "Сейчас закурить спросит…" — обреченно подумала я и решила опередить события.

— Сигареты, деньги и прочие ценности на бочку быстро, и не серди меня, дружок, до тебя постарались! — осклабилась я в духе девушек из фильмов Квентина Тарантино.

— Н-нет, — пробормотал парень.

— Чего нет? — я нависла над ним, схватив за ворот рубашки.

— Б-бочки… — проблеял подросток.

— А-а-а, в руки давай, — милостиво разрешила я.

Ко мне перекочевали несколько монет, браслет, два ножа и сережка из левого уха жертвы. Мятый носовой платок, скомканный клочок бумаги и цветное стеклышко я вернула. Из-за моей спины вышел брат, погасил переливающиеся серебром шары на ладонях, хлопнул меня по плечу и предложил дать деру, пока парень от шока не отошел. Не знаю, как парень, а я быстро от него оправилась. Поняла, что натворила, нашла в предложении брата массу положительных сторон и приняла его — подобрав юбки рванула с места преступления. Профессор, с криком "помогите, убивают, грабят, насилуют" бросился за мной, старательно скрывая прорывающийся сквозь вопли смех. Ограбленный парень побежал за нами. Его друзья, вырванные возгласами брата из сонного оцепенения, прекратили тереть глаза и присоединились к марш-броску по ночным улицам незнакомого города.

Мы вылетели на площадь, притормозили, поздоровались с хорошо вооруженными людьми или земо, бочком пробрались мимо них, уверяя, что все в порядке, мы просто вышли на ночь воздухом подышать, обнаружили единомышленников и решили дышать в компании веселее и активнее, дабы домой вернуться и сразу в кровать лечь — спать без задних и передних ног, а то бессонница замучила. Да и ходят, кричат под окнами всякие…

А всяких собралось много. Я, брат, паренек и десятка четыре спортсменов-энтузиастов, выбравшихся посмотреть на тех, кого убивают, и помочь тем, кто насилует. Стражники — это были они, я значки на груди разглядела, малость струхнули, пересчитав любителей кислорода по головам. Спрашивать, почему некоторые мечи и арбалеты прячут стыдливо, не стали, просто посторонились и в хвост колонны пристроились, распустив слух, что против супостатов в замке кешиара обосновавшихся, идем воевать. Справедливость восстанавливать. Добрые люди… Правильную дорогу к замку показали, а то я не туда свернула.

К замку добралась значительно увеличившаяся в размерах толпа. Я бы даже сказала стадо, но негоже соратников обзывать. Мне с ними еще дворец штурмовать. Кто бы подсказал, как это правильно делать… Уже не надо. Товарищи сами додумались: массой ворота выдавили! Мне пришлось в кусты нырять, чтобы по брусчатке не раскатали и брата за собой тянуть — он ворон на башенках забора пересчитать надумал!

Где-то у парадного входа народ обнаружил потерю революционного знамени. Меня нашли, извлекли из убежища, отряхнули и водрузили на место, то есть впереди всех поставили и тонко намекнули, что постучать было бы неплохо и кто-то должен это сделать, несмотря на большую вероятность получить почетное звание первой крови революции вместе с килограммом железа в живот.

Тук-тук.

— Кто там? — отозвались за дверью.

— Эм-м-м, вам поименно перечислить или можно расой ограничиться? — я оглянулась через плечо. Толпа притихла и жестами выразила свое одобрение.

— А кого надо? — поинтересовался некто.

— Кого-то похожего на кешиара или его временного заместителя. Мы тут их свергать пришли, — я хихикнула.

Узнаю то самое сумасшедшее состояние, которое настигло меня в третий раз за время пребывания в Ином. Словно в сердце двойную дозу адреналина через иглу вкатили, пару упаковок антидепрессантов заставили проглотить, в качестве запивки предоставив бутылку шампанского.

Ничего невозможного нет. Абсолютно. Звезду с неба хотите? Мигом достану, только голубой вертолет заведу! Мороженного желаете? Секундочку, у меня в холодильнике недельный мировой запас лежит! Персональный остров в Тихом океане? Да без вопросов! Три секунды, договор купли-продажи напечатаю!

— Нет никого. Идите… мимо, а то мы заложниц, того…

— Так если нет никого, то как вы заложниц "того"? — удивилась я. — Кстати, а заложницы кто? Уж не жена и невеста уважаемого Карсимуса?

Послышались удаляющиеся шаги. Со мной отказались разговаривать. Я почесала кончик носа и повела революционеров туда, где по моим расчетам отсутствовал кусок замка. Раз у главного входа нам фигу показали, мы с черного зайдем. Веревки связали из одежды, дорогу от ворот к замку на грузы разобрали, выбрали молодцев посильнее, веревки забросили и полезли на баррикады. Как в комнату набились, так рассредотачиваться начали. Меня один из стражников на плечо посадил, меч обнажил и куда-то с ревом побежал. Я едва успевала голову в плечи втягивать, дабы ею переборки не снести!

Народ врывался во все закрытые и открытые двери. Выворачивал содержимое шкафов, тумбочек, срывал занавески, громил скульптуры и швырялся стульями по люстрам на счет. Продукты из кладовой: окорок, колбасы, фрукты бережно из рук в руки передавались по цепочки, как и запотевшие бутылки из погреба. Половина революционеров уже уверилась в победе и приступила к подготовке торжественного ужаса… я хотела сказать ужина… Впрочем, одно другому не мешает!

Вторая половина согласно классическому сценарию переворота отправилась в подземелья, освобождать узников. Пауков, комаров и тараканов очевидно, ибо единственного гостя тюрьмы мы давно уже амнистировали. Однако… Нас ждали!

— Хвала Эльге! Пришли! Дождались мы вас, хотя уж не чаяли, думали, от голода и холода ноги протянем! — такими словами нас встретили.

Я покачнулась на плече у здоровяка, чтобы не упасть вцепилась ему в волосы. Вид переполненных камер поразил меня, но еще больше меня поразило то, что заперты они были изнутри! Министры, слуги и просто посетители замка сели в тюрьму добровольно… Э-э-э, у них весеннее обострение совести?

Земо, плечо которого я оседлала, почесал за ухом и вопросительно взглянул на меня. Я скорчила изумленную рожицу и велела открывать камеры, но узники категорически воспротивились! Они не собирались выходить! Наоборот, что оборотни, что люди просили нас по быстренькому наверх сгонять, что-нибудь тяжелое принести, чтобы они камеры могли забаррикадировать! Или уже избавить их от женской тирании. Сколько можно ее терпеть?! Женская тирания? Терпеть? О чем они говорят?

Ответом на мои мысли стал мощный взрыв, прогремевший на верхних этажах замка. Узники шарахнулись, закричали и полезли под койки, толкаясь локтями. С потолка посыпалась штукатурка, вперемешку с мелкими перепуганными насекомыми. Я отряхнулась, ухватилась за уши своей лошадки и потянула их вверх. Коняшка послушалась и поскакала по лестнице наверх. Пора спасать нашу революцию, а то она без поддержки под завалами мирового капитализма загнется!

Взрывы, трясущийся под ногами пол и крики гнали нас к спальням. Земо перепрыгивал через неподвижные тела, выбитые из стен камни и мебель. По помещению пополз дым, кое-где огонь лизал гобелены. Мало нам погрома, давайте еще и пожар устроим. Революция плавно переходит в завоевание Москвы одна тысяча восемьсот двенадцатого года.

— Элоиза! — из-за поворота вышел Профессор. Его глаза прикрывали круглые очки, что он обычно носил на шее вместо шарфа. Шляпой брат прикрывал рот и нос.

— Что там? — спросила я, напрягая связки, дабы перекричать очередной подъем шумовых децибелов.

— Трое там. Круговую оборону заняли. Почти всех наших положили, с-стервы! — выругался мальчишка. — Подумаешь, толпой завалились, цветов не принесли и ноги не помыли! Мы же с благими намерениями. Понимаем, мужа нет, женщину утешить надобно… Ой, ты чего?! — Профессор попробовал оторвать мои пальцы, выкручивающие кончик его уха.

— Нечего за взрослыми дядями всякую чушь повторять. Одинокая женщина не всегда нуждается в утешении. Она сама может так утешить, что мужчине помощь понадобится. Скорая! А то и катафалк.

— Понял, осознал: за взрослыми дядями не повторять! — мальчишка потер ухо.

Я оторвала от подола юбки длинную полосу, сложила ее вдвое, обвязала вокруг носа и вдоль стены направилась к эпицентру битвы. По дороге сняла с неопознанного, слава Богу, живого тела белую рубашку. Она мне флаг заменит, если придется парламентером между враждующими сторонами выступать. Без символа мира, боюсь, меня зашибут ненароком, а после женскую солидарность проявлять будут!

Я продвигалась вперед. Мужчины косяками шли в обратном направлении. Многие из них клялись никогда больше на женщин не смотреть, не говоря уже о том, чтобы поднимать на них руки и прочие части тела. Я им сочувствовала и удивлялась их глупости: кто, скажите на милость, не разведав обстановку, нарожон лезет? Так что, поделом они урок получили!

— Профессор! — брат подполз ко мне. — Уложи их чем-нибудь не смертельным.

— Всех? — переспросил парень, задумчиво теребя рукав порядком испачканного пиджака.

— Всех. А после будем разбираться кто прав, а кто виноват, — я утвердительно кивнула.

Братишка нарисовал свои любимые закорючки, побормотал под нос рифмованные строчки и стряхнул с пальцев розовые капли магии. Не долетая до пола, они растворились в воздухе. Прилетевший из разбитого окна порыв ветра шевельнул стелющийся по полу сизый язык дыма и понес его к боевым рубежам. Вскоре все затихло.

Перед тем как отправиться в "глаз бури" брат прикоснулся ко мне пальцами с зелеными капельками — антидотом сонного заклинания по его словам. На самом деле, зная теорию невероятностей столь любимую моим единственным родственником, это могло оказаться чем угодно: от слабительного до средства, делающего человека гением.

Я миновала спящую кучу малу, внимательно смотря под ноги и обходя подозрительные фосфоресцирующие лужи непонятной субстанции. Остановилась перед дверью, обернулась к брату и приложила палец к губам. Возможно, жена и невеста Карсимуса обладают магической силой, и заклинание Профессора на них не подействовало.

На боку перевёрнутого шкафа лежала светловолосая голова. Не сама по себе, а вместе с телом. Если не ошибаюсь, это жена кешиара. Ага, а вон там за спинкой кресла его невеста валяется. Значит, все в порядке, семья в сборе. Осталось ее главу на место в зале приемов посадить и можно на побережье топать.

Уж не знаю каким шестым, седьмым или двадцать пятым чувством, я ощутила приближающуюся угрозу. Присела, повернулась на одной ноге, схватила кого-то за лодыжку и дернула на себя. Кто-то вскрикнул, взмахнул руками и рухнул на спину на пол. Рыкнув, я прыгнула на распростертое на полу тело. Хотела надавить руками на плечи, но промахнулась — левая ладонь попала на лицо незнакомки. В нее незамедлительно вонзились острые зубки.

— Дура! — рявкнула я, зажав девушке нос. — Отпусти!

— Штерфа! — прошамкала незнакомка. — Фолосы пофыдергаю! — высвободив одну руку, она прошлась когтями по моей шее и верхней части груди. Вот как… Ну, псинка комнатная, держись, пришло время разобраться, кто в нашей стае альфа-самка и перед кем мальчики будут в штабеля укладываться…

Мы визжали, катались по полу, кусались, царапались, пинались ногами, вскакивали, кружили по комнате и снова сходились, оглашая окрестности визгом. В ход шло все: она мне подушкой, я ей вазой, она в меня гипсовый бюст бросила, а я ей бронзовым подсвечником ответила. Мы обе промахнулись. Застыли.

— Дорджина, — соперница поправила оторванный рукав блузы, сложила на груди руки

— Элоиза, — я сдула с лица прядь волос и вытерла кровь с разбитой губы. — Продолжим?

— А надо? — она состроила скептическую рожицу. — Лучше поговорим.

И мы поговорили.

Дорджина оказалась магом. И невестой Айриса. Не найдя жениха в Долине Оранжевого Заката, она отправилась к кешиару требовать разъяснений: свадьба на носу, а нареченный шляется неизвестно где. К сожалению, Кару тоже отсутствовал. Зато в его замке присутствовали две насмерть перепуганные женщины и толпа мужиков, деливших между собой власть. Она внимательно выслушала обе стороны и поступила так, как подсказывало ей сердце: заклинаниями вымела всех мужчин и помогла женам Кару навести порядок. Мусор они сложили в казематах.

— Мда, прогулялись… — я почесала нос. Чихнула.

— Прогулялись? Ну-ка поясни, кто и куда гулял? — девушка уперла руки в бока и сощурила глаза.

— Тихо-тихо, не начинай! — я отшатнулась. — Гуляли я, Карсимус, его верный прихвостень, оба принца, мой брат и твой жених ненаглядный. Кстати, если что я с одним из принцев. На твоего Айриса не покушаюсь, — я выставила перед собой руки. — Почти… — добавила под нос.

— Позволь поинтересоваться, где вы… гуляли?

— У арчайлдов гостили, — я пнула ногой щепочку.

— Где?! — Дорджина сдвинула брови на переносице и подалась вперед. — Ты еще скажи, что с эльгаши знакома! — фыркнула она, явно предавая мои слова анафеме.

— Угу, вон один сидит, — я указала рукой на Профессора, копающегося в вещах. По-моему, он себе решил гардероб обновить. Рубашечку ночную женскую брат рассматривал с интересом. — Э, Дорджина? Вот теперь мы победили окончательно и бесповоротно, — пробормотала я, глядя на распростертую на полу девушку.

Я поговорила с Профессором. Он согласился, что устраивать разборки необходимо строго в присутствии официальных властей. Брат усыпил всех до пришествия Карсимуса, сам завалился на кровать и тут же уснул. Я немного подождала, убедилась, что сегодня кешиар не планирует возвращаться на капитанский мостик своего, потрёпанного штормом корабля, и прилегла рядом с братом. На секу-у-у-ундо-о-очку-у-у-у-у…

 

Глава 20

А утром, как обычно во всем обвинили меня!

Возможно, к пропаже двух третей стратегического запаса пищи из кладовых я и имею какое-то отношение… Наверное, исчезновение ста процентов алкоголя различных сортов и видов мои плечи тоже выдержат… Быть может, похищение культурных ценностей в виде картин, скульптур, бриллиантовых пуговиц с парадно-выходных костюмов Кару является результатом революционных действий, возжелавших справедливости земо, но скажите на милость… Какое отношение я имею к отсутствию на положенных местах скелетов умерших родственников правящей семьи?!

Я стояла в зале приемов и ковыряла мокасином мрамор. За моей спиной в четыре ряда сидели пойманные и связанные революционеры. Отдельной группой в уголке зала расположились неудачливые захватчики. Жена и невеста кешиара с видом победительниц сидели по обе стороны от него. Все прочие топтались неподалеку, не имея четкого построения и цели.

Кешиар допытывался, где трупы. Голос Кару звучал слабо. Оборотень полулежал на троне с кучей мягких подушек, с холодным компрессом на голове. Чувствовал он себя не очень хорошо. Правда, нашел в себе силы утверждать, что это я его довела, а не проведенная в борделе ночь. Я, как заведенная, твердила по сотому разу одно и то же: трупы я не брала, в дочки матери с ними не играла и по чуланам с целью слуг напугать не рассовывала!

Он мне не верил. Через час я сама себе не верила. Точнее, кое-кому приближённому к моей особе, но временно отсутствующему. Профессор испарился до прихода Карсимуса в сопровождении друзей и гарнизона гвардейцев, который с возвращением законного правителя смог, наконец, взяться за исполнение должностных обязанностей. Однако делиться подозрениями с высоким собранием я не собиралась. Трупам уже все равно, что с ними делают, а брат у меня живой. Боюсь, не все озвученные Карсимусом вещи ему понравятся.

Вскоре мое упорство принесло плоды — меня отпустили, попросив не путаться под ногами, пока гвардейцы криминальные элементы по замку отлавливают. Пообещав Кару вести себя ниже травы и тише воды, не уточняя, что думала я в тот момент о бамбуке и Ниагарском водопаде, я отправилась на поиски брата. Заодно, решила выяснить, куда запропастился Аайю. Он единственный из нашей честной компании, кого не было в зале приемов.

— Элоиза! — от звонкого голоса меня передернуло. В секунду слабости я страдальчески закатила глаза, но когда обернулась к Дорджине, на моих губах цвела улыбка.

— Да?

— Я с тобой. Меня Айрис смущает. Он с меня глаз не сводит, а взгляд у него… бр-р-р, кровожадный, будто съесть меня хочет! — девушка подошла ко мне, обеими руками схватилась за предплечье и прильнула к правому боку. — А ты хорошая! — добавила она.

Да, я хорошая, только очень-очень злая на одну восемнадцатилетнюю дурочку с огромным магическим потенциалом. Она от меня все утро не отлипала. Спрашивала, рассказывала, перед Кару защищала. Она тараторила без умолку, вызывая желание стукнуть ее чем-нибудь по голове. Господи, помилуй меня и от греха убереги. Сильного. Пожалуй, до греха средней степени тяжести меня таки сегодня доведут…

— Ой, он идет за нами! — Дорджина подскочила. Ее пальцы на моем плече превратились в клещи.

— Не волнуйся, — я мученически улыбнулась, мечтая сдать эту головную боль в руки законного владельца. — Я тебя в обиду не дам, — конечно, я сама ее обижу.

Признаться, магичка раздражала меня по единственной причине: я узнавала в ней саму себя и постепенно приходила к выводу, что в свое поведение необходимо внести коррективы.

Неужели, от меня люди также готовы на стенку лезть и сохраняют нормальное лицо громадным усилием воли? Не хочу верить. Безусловно, наш с ней уровень интеллекта примерно одинаков, но я хотя бы не открываю рот не по делу каждые две секунды, напоминая миру о его страшной ошибке — моем рождении! Правда, умение молчать, махать и в нужный момент показывать зубки дело наживное, но приступать к его изучению следует как можно раньше.

Я брела по коридорам замка с повисшим на посиневшей руке грузом и мрачным сопровождением, следующим за на расстоянии четырех шагов. Я думала о топоре, дабы отрубить почти омертвелую стараниями Дорджины конечность и средстве, отбивающем собакам нюх, а еще о полном ведре льда, куда неплохо было бы сунуть голову, пока она окончательно не вскипела, и бомбоубежище. Маленьком. Тесном. На одного человека и с люком, закрывающимся изнутри.

Параллельно я мысленно пыталась докричаться до Профессора. Как я успела заметить, иногда данный способ срабатывает. Особенно, если брат недалеко и не сильно увлечен очередным разрушительным изобретением.

— Элка? — раздался в голове голос неугомонного братца.

— Нет, блин, Елка! — рявкнула я, застыв на месте. — Ты где?

— Ну, как бы тебе объяснить… — Профессор замялся. — Ай, да отвали ты, гнилушка, проклятая!

Гнилушка? На водопаде холодного пота по позвоночнику скатилась толпа резвых веселящихся мурашек. Я была права, подозревая братишку в причастности к покушению на родословную семьи Карсимуса. Прибью пакостника, а потом к лику местных святых причислю!

— Честно! — прошипела я.

— Да? Тогда в сад иди. И побыстрее, а то меня тут жрать собрались! — отозвался Профессор.

Я сорвалась с места. Дорджина, путаясь в длинных пышных юбках платья, едва успевала за мной. Айрис нагонял. Его-то горький опыт уже научил, что я просто так не бегаю — на всех парах и с распростертыми объятиями я только навстречу мелким локальным концам света тороплюсь. Или к Профессору на выручку.

Шеф поравнялся с нами. В ответ на его вопросительный взгляд я скорчила унылую рожу и постучала по своему лбу. Земо одними губами назвал имя. Мне пришлось подтвердить догадку босса и сообщить конкретное направление движения. Айрис вырвался вперед, показывая короткую дорогу — тайный ход в стенах замка Карсимуса.

Шесть-семь минут, и мы оказались снаружи. Прямо под окнами гостевых женских спален, но меня интересовало не данное пикантное обстоятельство, а крики и вспышки магических заклинаний из глубины сада. Ну, да… сад — единственное, что не пострадало от наших с Профессором подвигов. Надо исправить упущение.

— Элоиза, к чему нам стоит готовиться? — Айрис провел кончиками пальцев по длинному с локоть лезвию кинжала.

— К такому ты вряд ли будешь готов, — я покачала головой и побежала вперед, чтобы избавить себя от дальнейших расспросов со стороны шефа.

Через две минуты мы присоединились к Профессору на верхушке яблони. Я-то и Айрис в штанах были, а вот как Дорджина сумела вперед нас забраться в юбках, не понимала даже она сама.

На дерево нас загнали зомби. Самые обыкновенные, разной степени целостности и сохранности с красными, очевидно от недосыпа, глазами, дурным запахом изо рта и грязью под крючковатыми когтями.

— Это все? — спросила я, уворачиваясь от летящей над головой полусгнившей руки.

— Почти, — Профессор состряпал заклинание и швырнул его в предводителя живых мертвецов. — Пару они на снаряды разобрали, — возле щеки просвистела ступня. Оторванная подошва плесневелого ботинка хищно хлопала на ветру гвоздями. — Еще десяток разбрелись по окрестностям. Решили внуков проведать, — в окне замка кешиара, полыхнуло оранжевым заревом. Очевидно, партия любящих родственников до внуков добралась, а те почему-то не рады…

— Тупицы! — выкрикнул Профессор и покрутил у виска пальцем. — Я их магоустойчивыми делал!

А, теперь ясно, отчего брат царственную семью не развеял по ветру, а предпочел на дереве расположиться. Мог бы предупредить нас, чтобы мы пару горящих факелов с собой захватили и штуки три топоров.

— Зачем? — я пригнулась, пропустив над собой клацающую зубами голову.

— Что? — мальчишка вопросительно изогнул брови.

— Ты их магоустойчивыми делал, — я сорвала с ветки зеленое яблоко и метко засветила по затылку резвой бабульке с рыжими патлами, грызущей наше дерево.

— А…это… — Профессор принялся обмахиваться цилиндром. — Мне ночью гениальная идея приснилась, как сделать, чтобы подобное не повторилось, — предполагаю, под подобным он имеет ввиду не зомби, а захват замка Кару. — Я аж проснулся до рассвета, так меня идея захватила! — его глаза загорелись азартом, а нижние вести яблони полыхнули огнем от брошенного Дорджиной заклинания. Она решила сама проверить утверждение Профессора о магостойкости собравшихся под деревом немного мертвых индивидуумов.

— Так вот, — продолжил брат. — Я решил сделать идеальных стражей, а кто лучше всего подойдет? — он обвел нас торжествующим взглядом. Айрис, поджав губы, указал пальцем вниз. — Правильно! Родственники, они и с местом связаны и с ныне живущими. Я нашел усыпальницу, вскрыл ее, а остальное было делом техники!

— А вот это вот… — я поймала чье-то предплечье с кистью и потрясла снарядом перед носом мальчишки. — Тоже дело техники? Если да, то просвети меня какой!

Самой что ни на есть дурацкой. Стремясь к совершенству, Профессор заложил в зомби отличную систему контроля. Во-первых, ныне действующий кешиар должен подтвердить свою личность… Представляю, как Карсимус обрадуется, когда пять десятков трупиков его запястья захотят облобызать! Уже радуется — на втором этаже замка вылетели от взрыва все окна…

На втором этапе кешиару придется указать стражам всех, кто имеет доступ в замок и задать параметры опознания. Например: контрольный укус какой-нибудь части тела на выбор; проба слюны, крови, козявки или ушной серы; кодовая фраза — самая безобидная опция из предложенных Профессором.

Идею брата мы признали великолепной. В целом, если не вдаваться в детали, но исполнение оценили на троечку. Даже Айрис согласно покивал головой и неодобрительно выпятил нижнюю губу, но ошибка в идеальном плане моего братца все-таки была. Он активировал зомби слишком далеко от правителя там, где право находиться никто Профессору подтвердить не мог. Любопытство сгубило кошку, а тяга к знаниям однажды приведет брата на эшафот.

— Они пилу несут, — заметила Дорджина.

— Не одну, — добавил мрачности Айрис.

— Влипли! — констатировал Профессор.

— Нифига! — я посмотрела на руку, которую все еще сжимала в ладонях, и отправила ее законному владельцу. Зомби поймал, прошамкал беззубым ртом благодарность и прицепил конечность к туловищу. — Раз на них мы магией воздействовать не можем, значит, необходимо применять заклятия к тому, что их окружает. Земля, воздух, вода… Вы по очереди магичите, мы отступаем. Главное, с дерева слезть и к Кару прорваться.

На согласование деталей плана ушло две минуты. За это время зомби успели перепилить три ноги и треть ствола яблони. Дерево накренилось. Затрещало. Дорджина заверещала. Я выступила вторым голосом, хватаясь за ветки, а Профессор с шефом слаженно ударили заклинаниями. Брызнули комья земли, расшвыривая мертвяков. Мы соскочили с дерева. Невеста босса улучила минуту, дабы создать воздушную волну с отсрочкой срабатывания.

В замок мы попали, замертво похоронив у черного входа троих солдат созданной Профессором маленькой армии. Брат заверил, что они откопаются, найдут и прирастят недостающие части тела, поэтому можно над их свежими могилками не плакать. Заперли за собой дверь. Придвинули к ней стол, шкаф и кочергу, найденную в ближайшем чулане, вооружились вениками, швабрами и отправились на второй этаж, стараясь успокоить испуганных немногочисленных переживших революцию слуг.

На втором этаже было пусто. Мы добежали до стены и остановились в растерянности. Дорджина запустила заклинание, определяющее наличие живых и мертвых существ в пределах двухстах метров. Вспыхнувший зеленый огонек повел нас вниз на первый этаж. Через пол. Мертвецы бесчинствовали прямо под нами. Профессор лестницу искать не стал. А зачем? Дыркой в полу больше, дыркой меньше… Вместе с куском потолка первого этажа мы рухнули на пол, придавив пяток зомби, чьи более везучие товарищи распинали на стене Карсимуса.

— Элоиза! — завопил земо. — Спаси меня!

Я — хрупкая не обученная женщина должна спасти его — сильного мужчину?! Однако, мир перевернулся вверх дном и полетел на ушах…

— Они меня сейчас укусят! — пронырливая дамочка в некогда розовом корсете клацнула зубами возле сонной артерии оборотня.

— Не бойся, это не больно, — прокомментировал брат, отступая за мою спину. — Я в их клыки болеутоляющее заклинание вставил, — похвастался Профессор.

— Я понял, спасибо, — губы Карсимуса украсила безумная улыбка. — Что еще от вас ждать? И давно вы задумали скормить меня моей же прабабушке? — земо вытянул шею, спасая шею от челюсти родственницы.

— Сегодня ночью, — прокомментировала я. — Да не трепыхайся ты! Чем быстрее они тебя укусят, тем быстрее они тебя отпустят!

— Что? — кешиар нахмурил брови. Тут-то прабабушка до него добралась.

Земо ойкнул, и упал на пол, лишившись поддержки мертвецов. Бабуля родную кровушку распробовала и кивнула остальным членам зондер команды зомби. Они выстроились за ней в шеренгу и опустились на одно колено все, кроме бабули.

— Ты ее лидером сделал? — уточнила я.

— Ага. Ее после смерти в усыпальницу с таким набором специфических принадлежностей положили, что любой палач — коллекционер антиквариата черной завистью изойдет! — пояснил Профессор. Ребенок весь раздулся от гордости за свое изобретение, бросая косые взгляды в сторону выстроившихся зомби. В свою очередь, трупики, теперь послушные любому слову Карсимуса, недобро посматривали на нас, ожидая хоть малейшего намека на слово "взять".

— Эй, что мне с ними делать? — правитель поднялся с пола, вытащил из кармана платок и приложил его к поврежденной шее.

— Не знаю. Хочешь пирамидки строй, хочешь в кружочек расставь, но предназначены они для охраны замка. Давай объясню, как ими пользоваться…

На рассказ полной версии инструкции по эксплуатации ушел час с лишним. Брат закончил бы быстрее, если бы в монолог не вмешивалась бы постоянно Дорджина, блещущая перед Айрисом остротой ума. Она из кожи вон лезла, дабы произвести на шефа впечатление, но тот все больше и больше впадал в депрессию от обилия псевдонаучных терминов. Босс предпочитал делать, а не размышлять, как это работает!

Закончив, я, братишка, земо, едва передвигающий ноги, и магичка отправились на поиски съестного. Мои планы побыть немного в одиночестве и поискать кошака пошли прахом. То есть, не все планы, а часть, касающаяся одиночества. Дорджина вновь повисла на моей руке и открыла клювик, полный милых глупостей, присущих молодым прилично воспитанным леди.

Спустя два часа блуждания по замку мы никого не нашли. Профессор предложил прогуляться до вчерашнего заведения, но шеф возразил. По его словам Аайю пришел в замок вместе с ними. Шеф клятвенно поручился, что ничего предосудительного они не делали. Да и под горестные вопли взобравшегося на карниз кота не очень-то и поделаешь. Утром заведение пришлось закрыть, а мышкам вызвать лекаря с двумя литрами микстуры от головной боли.

На том мы оставили поиски, облазив большую часть замка, который в ускоренном темпе приводили в порядок. Бывших заключенных и революционеров приставили к общественно полезным работам, дабы первым было неповадно живых хоронить. Вторые просто под раздачу попали: не выспавшийся кешиар не в настроении был.

От Дорджины мне помог отделаться брат. Он увел девушку с собой, пообещав нарисовать схемы всех использованных им заклинаний при создании зомби. Я попрощалась с Айрисом, увернулась от его рук, сделала вид, будто не заметила просительного взгляда с ярко выраженным желанием пообщаться. Нашла замкового лекаря, выпросила у него лекарство, обокрала на три бутерброд с ветчиной и отправилась искать занятие до конца дня.

Мое внимание привлекли садовники. Отказать гостье Карсимуса они не посмели. Выдали мне грабли, совочек, рассаду и показали затоптанную клумбу рядом с окном, откуда периодически крупный мусор сбрасывали: камни, обломки мебели…

Естественно, никакого злобного умысла в их действиях не было! А если и был, то я его не заметила. Я в сторонку отошла, новую клумбу раскопала, но рассаду сажать не стала. Она мне серой и невзрачной показалась. Что из нее вырасти может? Зато красивые белые цветы с бутонами в форме юлы, растущие возле пруда, показались очень красивыми. За несколько ходок, как раз до заката, я очистила берег пруда и переселила растения под окна замка. Точнее, под оконные проемы, так как стекольщики сегодня только размеры замерили.

Вечером я поужинала в компании Карсимуса, правителей соседних Долин, которые после длительного трудового дня могли на еду исключительно смотреть, и мертвяков. Да-да, они решили, что негоже аристократам, словно собакам, в углу из мисок трапезничать. Пришлось их всех за отдельный стол посадить. В ту сторону, мы старались не смотреть, ибо вид капающей из дырявого рта крови не способствовал аппетиту. Нет, они не человека кушали. Они свининкой баловались.

Счастливая, довольная я добрела до выделенной мне кровати на третьем этаже и рухнула на спину. Сил умываться и раздеваться у меня не осталось. Все резервы организма ушли на переваривание ужасно не здоровой, но такой вкусной пищи. А поздно ночью меня разбудила песня… Если тренькание на единственной гитарной струне и фальшивое завывание можно так назвать. Как же я разозлилась…

— Уважаемый лорд, не соблаговолите заткнуться! — рявкнула я, замахиваясь на полночного певца мокасином. — Если вам весна в штанах мешает, то на кухню за льдом сходите!

Протерев заспанные глаза, я присмотрелась к несчастному влюбленному, залившему свое горе по самые гланды. Ну, не страсть же у него в горле булькает? На алкоголь больше похоже, а сам эстрадный исполнитель тоже на кого-то очень сильно похож…

— Аайю?

— Элоиза!

— Аайю?!

— Элоиза? Элоиза, ты куда лезешь? Ты зачем сюда лезешь? Это я мушкетер, это мне надо к тебе подниматься! Элоиза, это опасно! Элоиза, не надо меня бить обувью!!! Я и так плохо соображаю!

Я соображала раз в пять хуже. Злость затопила сознание. Я весь день беспокоилась, а он, шведский стол для кровососущих насекомых, приперся ночью, пьяный и песни орет. Все в лучших традициях российской глубинки! Вскоре, орали не мы одни… В ночи раздавалась целая какофония проклятий разбуженных постояльцев замка.

Переговоры закончились успешно. Стороны пришли к согласию и примирились с прошлым и неосторожными словами некоторых безответственных ушастых. Он "тогда" на год-два со свободой прощался, а "теперь" передумал и ему свобода в небе вовсе не нужна, он меня в руках держать хочет, что я ему и позволила сделать. Быть может, я наивная и зря поверила Аайю, но предпочту ожог осторожности…

 

Глава 21

Утром Карсимус выставил нас за дверь. И сумки с припасами вынес. И сам вышел. И вообще с нами пошел. Вместе с женами и небольшим гарнизоном гвардейцев. Ему показалось мало просто выгнать нас. Он решил нам кровь попортить — погостить пару месяцев у Айриса. Замок он оставил на плечах зомби и верного, теперь уже семейного Иину. Конечно же, шефа впечатлили… масштабы… поиска земли обетованной… Но как правильный подданный он не смог отказать кешиару в малюсенькой просьбе приютить и прокормить всю эту свору… всех этих… милых оборотней.

— А зачем ты с собой столько народа взял? Две телеги одного скарба везем, — спросила я у Кару.

— Мало ли что в дороге понадобиться. Надо ко всему готовыми быть, — ответил правитель. Он, словно последний крестьянин, развалился на соломе, закинув ногу на ногу, и помахивал спущенным сапогом, голенищем цепляющимся за пальцы. — Вот как ты думаешь, почему мы не особенно о Долинах беспокоились, пока у арчайлдов гостили? — я пожала плечами. На Земле холдинг Айриса прекрасно и в его отсутствие работал, благодаря четким инструкциям и возможности в любой момент связаться с ним по мобильному телефону. — Еще мой отец ввел указ "О управлении". Он гласит, что работа в отсутствии ответственного лица не должна останавливаться. Кешими в любой момент может быть выведен из строя удачливым соперником или призван мной на совет, а что в этот момент делать простым земо? Ждать ветра, настроения или попытаться самостоятельно решить проблемы? В таких случаях вступает в силу указ и Долина переходит под совместное управление министерств. В случае отсутствия министра его обязанности на себя принимает один из старших сотрудников министерства, — угу, в его случае указ сработал особенно хорошо!

— А если тебя искать по делу будут? — еще одна попытка вразумить Карсимуса.

— Перенаправят те, кто в замке остался. Кроме того, я рано утром разослал гонцов всем кешими.

Я вздохнула. Нечего пытаться переубедить оборотня. По глазам вижу — не получится. Он твердо намерен отомстить, хотя и довольно странно. Мол, мой замок разрушили, теперь окажите гостеприимство в своем. Напоите, накормите, развлечения предоставьте и спать уложите, а там видно будет, прощать вас или нет.

Соглашусь, покуролесили мы знатно, но прямой моей и моего брата вины нет. Как-то события друг на друга наложились, зацепились и покатились с крутой горки под ноги веселым чертикам в розовых юбочках, а уж они и постарались согласно Профессорской теории невероятностей.

Кстати о родственниках. Куда братишка запропастился? Опять что-нибудь изобретает? Спрыгнув с телеги, я отправилась на поиски. Быстрым шагом направилась вперед, вдоль обоза, выглядывая на телегах мальчишку. Здоровалась со знакомыми, перебрасывалась с ними шуточками и интересовалась, не попадался ли им на глаза Профессор. Ответ во всех случаях был отрицательный.

Брат нашелся со второго захода. Я обратила внимание на смех в повозке Дорджины и полезла посмотреть, чем это магичка и Айрис занимаются. Выяснилось, что они анекдоты травят, но только компанию магичке не земо составлял, а мой братишка.

Они впустили меня, предоставили свободный угол и продолжили обмениваться забавными историями, словно меня с ними нет. Я не обиделась, ибо нашла более интересное занятие — разглядывала Профессора. Он был не совсем в порядке. Рукава его пиджака не закрывали запястья. Брюки болтались выше щиколоток. Светлые вихры отросли до плеч и торчали в разные стороны. Ненужный цилиндр лежал рядом. Забываясь, парень несколько раз пробовал его натянуть на голову, но тот попросту не налезал. Так-так, братишка начал расти. Еще бы понять, что стало этому причиной…

В середине дня, когда обоз остановился на обед в тенистом подлеске, я принялась вытягивать из мальчишки информацию. Расставался он с ней охотно, торопясь вернуться к Дорджине, от разговора с которой я отвлекла брата. По его словам выходило, что физическое развитие тела спровоцировало знакомство с девушкой идеально подходящей на роль пары для эльгаши.

Брат ушел, а я осталась недостающие символы в уравнение подставлять. Тут явно один плюс один равняется два, и изменить это обстоятельство лично мне не под силу. Айрис вмешиваться не будет. Ему выгодно наличие соперника, который отвлечет невесту от его персоны. Дорджине общение с Профессором доставляет удовольствие, она от него не откажется, пока не станет слишком поздно. Поздно же будет скоро, если судить по темпам роста брата. Дней через пять-шесть он и магичка по физическому возрасту сравняются.

Желание Карсимуса хорошо повеселиться имеет все шансы воплотиться в реальность. Я Профессору столько сказок на ночь про принцев и принцесс рассказала, включая те, что с похищениями барышень прямо из-под венца, а память у него хорошая. Он не применет нечто в духе сказочных героев учудить. М-да, не из легких оказалась задачка — государственный конфликт в зародыше подавить. Мне необходимо посоветоваться.

На роль советника прекрасно подошел Аайю. Правда, я через полчаса забыла, о чем собиралась с ним разговаривать. Кот своим мурлыканием все полезные мысли из головы прогнал, оставив сплошные романтические бредни. Опомнилась я к вечеру, когда земо решили расположиться на ночлег. Оттащила блондина за ухо в сторону, чтобы не услышал никто, и обо всем рассказала.

— Профессор и Дорджина? Ты шутишь, Элка, — не поверил Аайю.

— Если бы, — я покачала головой. — Я своими глазами видела, что он вырос, но самое страшное — брат не отдает себе отчета в том, что с ним происходит. Технически, Профессор обладает информацией о процессе, но его происходящее мало волнует!

— Ты думаешь, он способен ее украсть? — нахмурился земо.

— Когда не найдет другого выхода? Да, — я уверенно кивнула.

Мы еще немного покумекали и решили разбить новоявленную пару. Утром, переодев еще немного подросшего Профессора, в другую одежду мы принялись осуществлять наш план.

Для начала Аайю пригласил магичку на конную прогулку, а я увлекла брата рассказом о мобильных телефонах. Сделать из средства связи водородную бомбу, случайно перепутав ингредиенты, сложно. Мальчишка слушал, кивал, но глаза его бегали по окрестностям в поисках Дорджины. Наконец, мне удалось заинтересовать его. На день Профессор забыл о своем увлечении странными человеческими чувствами.

Воодушевленный новой идеей брат развернул бурную деятельность. Увы, моим ушам и голове выпало служить источником вдохновения для юного гения. Из чего сделать корпус? Как создавать список абонентов? Что заменит литий-ионную батарею? Сколько мегапикселей должна быть камера в телефоне и что вообще такое эти мегапиксели? А также зачем кому-либо смотреть движущиеся картинки?

Полноценно перекусить за обедом мне не удалось. Зачем еда физическая, когда духовная словно на дрожжах прет? Мы получили из рук Кзекаля по бутерброду и вернулись к работе. Вечером к нам заглянула посвежевшая после прогулки Дорджина, хотела было присоединиться, но Профессор лишь отмахнулся. Девушка губы поджала и удалилась к оборотням, где блондин подбил Айриса на песенное состязание. Cлух и голос у земо отменные. Я всегда заслушивалась его пением что бы он ни исполнял.

Шеф пел о любви. Столь глубокой и искренней, что у меня невольно дрогнуло сердце. Его бархатный баритон наполненный глубокими нотками страсти, шоколадом страдания и изюмом мечты тронул меня до глубины души. Он пел о предательстве той, что обещала, но не сдержала данной клятвы. Невольно, я ассоциировала себя с девушкой из песни. Глупость, конечно, я никаких клятв не давала, но ведь любила? Любила. Давно. На Земле.

Эх, не у меня эта песня должна была слезы на глазах вызвать, а вот у этой балбесины, что в повозку влезла со словами "громко" и очаровательной гримасой на лице. Профессор тут же все из рук выронил. И монеты золотые, которые в проволоку переплавлять собрался, и плошку с водой, а сам к стене привалился, руку за голову закинув, позабыв о полыхающем на его пальце огне.

— Дорджина. Что-то я тебя весь день не видел, — волосы у мальчишки начали тлеть.

Я собралась заорать, но слишком много глотнула воздуха.

— Ик! — вырвалось у меня. Я дернула за рукав Дорджину. — Ик! — да он же горит! На голове брата весело плясали язычки пламени, а ему хоть бы хрен. Стоит и на магичку пялится. А она на него.

— Ик! — я стукнула девушку по рукаву. Ноль эмоций. Между ней и братом разве что электрические искры не бегают. Ай, молодежь-подростки!

Я бросилась из повозки. Схватила первое попавшееся ведро, взлетела обратно и выплеснула на брата содержимое жестянки.

— Ик! — я посмотрела на Профессора. На ведро и быстренько вышвырнула последнее на улицу. Кто ж знал, что в нем конский навоз окажется, а не вода!

— Элка! — возмутился парень, выплюнув жирный кусище… того самого. — Ну, Элка, погоди…

— Ик?! — я хотела сказать "почему я", но не получилось. Пришлось выметаться из повозки.

Я спрыгнула на землю, споткнулась о звякнувшее ведро, пинком отправила его в полет и понеслась, икая, по траве к костру. Там, по крайней мере, двое встанут на мою защиту. Рядом пролетело нечто яркое с газовым хвостом. Я замедлилась, проводила взглядом комету, попавшую в вылезающего из кустов земо, на ходу натягивающего штаны… Так он и застыл: с раскрытыми руками, глазами навыкате и практически голым задом!

Упс. Я припустила, петляя и подпрыгивая, чтобы сбить Профессору прицел. Справа прогудело черно-желтое заклинание. Разбилось о спину еще одного оборотня и обернулось роем чрезвычайно крупных и злобных пчел. Вприсядку с ритмичными хлопками и не менее ритмичными звуками ушастый рванул в лес, оглашая окрестности воплем.

Метров сто осталось. Ледяной шар краем задел мою рубашку. Я дернула за воротник, освободилась от замерзающей одежды и юркнула под защиту чей-то широкой фигуры.

— Элоиза?! — Кзекаль покрылся толстой коркой льда и замер с открытым ртом.

Айрис оценил ситуацию, дождался Профессора, поймал его за шкирку и поднял в воздух.

— Отпусти! — рявкнул рассерженный парень.

— С радостью! От тебя воняет… — сморщил нос шеф. Сформировав водяной шар, он щелкнул пальцами, освободив воду прямо над головой подростка.

— … мать! — мгновенно промокший Профессор вывернулся, поскользнулся и распластался в луже. — Ну, Элка… — выдохнул он, второй раз за вечер отплевываясь от попавшей в рот грязи.

— Объяснения можно услышать? — подал голос Кару, флегматично взирающий на меня, брата, ледяную скульптуру и Айриса. Парни сникли, развели руками и отошли в тень. Вернее, ушел один. Второй уполз, тихо ругаясь и неизвестно кому обещая отомстить. Например, по уши закопать в навозе. Отдуваться за всю, далеко не святую, троицу пришлось мне.

Я пожала плечами и попыталась свалить все на особое расположение звезд. Не прокатило. Карсимус не особо уважал астрологию, чтобы с восторгом принять данный аргумент. Добавка в еде, алхимический состав в воде и "смешинка в рот попала" оборотню тоже не понравились. А ретироваться под предлогом жуткой усталости он мне не позволил.

Сдавшись, я попросила Кару прогуляться со мной. Правитель вопросительно взглянул на Аайю, получил согласие блондина, подхватил меня под руку и повел в сторону от костра. Естественно я начала рассказ издалека: детство у брата было нелегким; игрушки… колбами и ретортами особо не поиграешь… наследственность у него не ахти какая — одна Виллья знает, из чего Эльга своих детей слепила, подозреваю из того, что на складе ингредиентов нашлось; юность у него не задалась, а тут еще побег из дома, стресс от встречи с единственным родственником во враждебном мире…

Через двадцать минут Карсимус спросил:

— Могу я сокращенный вариант услышать?

Черт! Ему трудно зубы заговорить.

— Да. Наше тело состоит из клеток, клетки из молекул, молекулы содержат ДНК…

— Сокращенный и понятный вариант, — уточнил земо, тряхнув основательно замусоренными ушами.

— Так вот, — я снизила темп речи, — молекулы содержат ДНК, — оборотень зыркнул на меня и вытер выступившую на губах пену. — А в ДНК зашифрованы гены… — голос понизился до шепота. Шагать рядом с капающим слюной земо было страшно, но я продолжила: — в геноме Профессора на рост и развитие наложено ограничение. Эльгаши начинают взрослеть, когда встречают подходящую для отношений пару. До этого момента они остаются детьми. Это как защитный механизм. Ребенка мало кто способен обидеть.

— К-каких отношений? — Карсимус остановился.

— Половых, — выпалила я и покраснела. Слава Богу, в темноте моих полыхающих щек он не разглядит.

— Ты про уборку что ли? — земо перекосило от перенапряжения извилин. Не самое удачное я выбрала время для объяснений.

— Ага. Кровати. И смену постельного белья.

— …!

— И я о том же! — горячо поддержала восклицание оборотня.

— Только другими словами и гораздо длиннее, — буркнул земо, запрокинув голову. Руки он спрятал в карманы брюк и покачивался с мыска на пятку.

— Разница мужской и женской психологии, — парировала я.

Мужчина мотнул головой, прекратил разглядывать звезды, немного попинал камешки в траве и направился обратно к костру, который успели заново разжечь на остатках углей. Мы ушли далеко от стоянки — огонек выглядел не больше свечи.

Карсимус думал. Я старалась ему не мешать. Вдруг хорошую идею спугну? Наконец, он прочистил горло и рассказал план действий. Во-первых, продолжать рассказывать сказки, но с немного измененной концовкой: Змей Горыныч и Кощей Бессмертный Машек, Дашек и Ленок для прикрытия похищали, настоящей целью служили богатыри. Ивана Царевича Баба-Яга таки запекла в печи под соусом тар-тар, а бедный Кай так и не дождался свою Герду. Уж больно девочке северный олень понравился… Во-вторых, Профессора следовало нагрузить работой по самую маковку, дабы носа из повозки не мог высунуть. Мобильный телефон его не сильно увлек, что ж подкину ему идею освоения дальнего космоса. Надеюсь, проектирование ракеты вызовет у него больше энтузиазма. В-третьих, пора Айрису приступить к обязанностям жениха, и, если он сам не хочет, то мы ему поможем! Вернувшись к костру, Кару отправил шефа проведать сторожевые посты, а сам посвятил всех присутствующих в детали плана…

Поздно ночью, когда Дорджина и ее жених проглотили по порции подсыпанного им в питье снотворного, а Профессор почему-то яростно колотил в повозке молотком, мы приступили к реализации идеи: связали и уложили спать под одно одеяло Айриса и магичку. Утром спишем все на безобидную шутку, ибо босс не такой дурак, чтобы во внезапно вспыхнувшую страсть и потерю памяти поверить, а вот за поводом повеселиться главного он не заметит. Утро-то он бок о бок с Дорджиной проведет!

И провел! И мы вместе с ними провели. Да еще как бурно! А началось все с того, что в пять утра девушку позвала природа и выпитая вечером водичка. Она проснулась, потянулась и крепко обнимающего ее мужчину обнаружила…

От вопля проснулись все, даже те, кто спать не должен был! С деревьев вспорхнули перепуганные птицы и ладно бы они только вспорхнули… Человек не единственный у кого от страха все мышцы расслабляются! Стражники, попав под обстрел, ринулись под ту самую повозку, к которой торопились, да не рассчитали маленько и перевернули ее в траву вместе с брыкающимся содержимым.

Содержимое вывалилось, кое-как развязалось и давай заклинаниями по правым и виноватым палить. Пока виноватые штаны и юбки натягивали, Дорджина правых едва на фарш для котлет не пустила, и выброшенные в качестве белого флага не очень белые портянки гвардейцев не помогли. Кислотное облако, выпущенное магичкой, осело на телегу с провиантом. Ночующий вместе с продуктами повар едва успел выкатиться оттуда, прижимая к груди копченый свиной окорок. Воздушные лезвия распороли болтающуюся на веревках между деревьями сохнущую одежду. Самонаводящиеся огненные шары заставили нас побегать по лесу, а неожиданно вылезающие из земли корни деревьев попрыгать. И неизвестно, сколько бы мы продержались против бушующей Дорджины, если бы не Айрис, приласкавший будущую жену веткой ивы по мягкому месту…

— Ой! — вырвалось у девушки, и заклинание тоже вырвалось. Мужчина уменьшился в размерах и покрылся белыми перьями.

— Га! — возмутился Айрис, заткнулся, скосил глаза на крылья, на клюв и… растянулся на земле.

После такого магичке колдовать расхотелось. Она посмотрела на свои руки, подошла к птичке и с исследовательским интересом уставилась на пернатую тушку. Потыкала в нее пальцем, подергала за перепонки на лапах, пощупала пульс на крыле, раскрыла клюв и заглянула гусю внутрь.

— Га! — вернулся в реальность шеф, дернув длинной неудобной шеей.

— А! — Дорджина отшатнулась, зажимая рукой пострадавший глаз. Птица, растопырив крылья и нелепо переваливаясь на лапах, побежала в другую сторону, как раз к горюющему по испорченным продуктам повару. Пронеслась мимо упитанного земо, мазнув крылом по залитому скупыми слезами лицу, и взлетела под облака.

— Ну и как его теперь ловить?! — Карсимус скомкал рубашку, бросил ее под ноги и потоптался на ней, вымещая на тряпке раздражение.

Айрис прилетел сам. Следующей ночью. Приземлился рядом со мной и как гагакнул в ухо Аайю. Тот чуть шею ему не свернул. Благо у гусей она гибкая. И я вовремя проснулась, успела на руках блондина повиснуть и вдолбить в сонную головушку и полуголодный желудок, что это не завтрак наш и даже не обед, а его соплеменник, нуждающийся в помощи. В последнем я немного сомневалась, но сочла за лучшее упомянуть.

Гуся отдали на растерзание Профессору. Мальчишка за три дня здорово вымахал и начал кое-что осознавать. Пройдет еще пара-тройка дней, и братик превратится в тестостероновую бомбу со сломанным часовым механизмом, которая грозит взорваться от малейшего взмаха длинных ресниц Дорджины. Не желаю быть в числе тех, кто пострадает от последствий переходного периода Профессора. Хотя любопытно, кто из него получится и добавит ли возраст ему серьезности.

Брат обрадовался кролику, то есть гусю, но все равно подопытному. Отложил в сторону две одинаковые золотые пластинки с рунами, видимо, заготовки для мобильных телефонов, позвал Дорджину и заперся в повозке. Изредка оттуда доносился смех, шипение и из окна вылетали белые перья…

Они просидели взаперти остаток дня, ночь и до обеда следующего дня. Изредка из окошка высовывалась взъерошенная голова Профессора или его напарницы, требовала воды или еды и, получив желаемое, пряталась обратно. Один раз из окна вылез изрядно потрепанный гусак, жалобно гагакнул и тут же исчез, втянутый обратно в повозку. Крыльями сложно за хлипкую оконную раму зацепиться — перья скользят!

В обед сплетенная из прутьев дверь повозки распахнулась и повисла, шатаясь и скрипя несмазанными петлями от сильных порывов ветра, явив нашим взорам недовольного Айриса. Земо спрыгнул на землю, выдрал из уха последнее беленькое перышко и заявил:

— Я на ней никогда не женюсь!

Карсимус, Аайю и я переглянулись.

— И не надо! Я сам на ней женюсь! — оперевшись плечом на деревянную раму, стоял…

Если взять глаза Тома Круза, цвет волос Леонардо ди Каприо, губы Бреда Питта, овал лица Джонни Деппа, перемешать, встряхнуть, обезжирить, добавить харизмы Микки Рурка и Шона Коннери, заправить обаянием Даниэла Крэйга и украсить чертовщинкой Джэйсона Стэтхэма… Вот нечто такое и стояло в повозке. Видимо, Дорджина на него, как пестициды на огурцы, действует.

— Вот именно! — сбоку от Профессора высунулась взъерошенная головка магички. — Я согласна.

Та-ак! Я сейчас этому терминатору женских сердец масло-то в голове остужу, шарничики-то подкручу кое-где и мозги перепрограммирую заодно. Надумал тут судный день устроить, мать его дубовым веником в сауне. Я подобрала юбку, поднялась по ступенькам, показала брату растопыренную пятерню, сложила ее в фигу, а потом схватила Профессора за ухо и выкрутила его.

— А-а-а-а! — завопил брат и закрутился волчком.

— Я тебе женюсь, я тебе так женюсь, что мигом разводиться и паспорт кушать перед ЗАГСом побежишь. Сперва Пустоши деревьями засади, Москва-Сити дострой и всех голодных детей Уганды накорми и вырасти! Жених! Тебя кто просил чужую личную жизнь немытыми руками лапать?

— Мытыми! — пискнула Дорджина.

— Значит, все-таки лапал?! — я потянулась ко второму уху.

— Да! — крикнул Профессор. У меня оборвалось сердце.

— Нет! — возразила магичка, усиленно сигнализируя нервным тиком левого глаза брату.

— Как нет?! А за локоточек?! — не согласился Профессор.

Мое сердце воспарило на положенное ему место. Дорджина догадалась издалека начать обучение брата премудростям любви.

— Прекратить базар! — к нам присоединился Кзекаль. Не считая криво застёгнутой и одетой наизнанку рубашки, земо выглядел достойно звания гвардейца. Если не смотреть вниз…

— Раскудахтались! Днем не могли решить, кто на ком и когда жениться будет? — продолжил оборотень, но его никто не слушал. Взгляды всех присутствующих были прикованы к нижней части тела мужчины.

— Что? — гвардеец сообразил, что народ заткнулся вовсе не от его командного голоса и грозного вида. Медленно он опустил глаза ниже, тронул рукой ярко-алые кружевные панталоны до середины бедра, сглотнул, окинул нас тяжелым взглядом, в котором звенело бешенство, и… припустил к ближайшему дереву. Только его хвост и видели…

Я хихикнула первой, а спустя секунд двадцать все люди и нелюди залились смехом, плавно переходящим в конский ржач. Само собой разумеется, после такой побудки сон как рукой сняло. Наш обоз за час собрался, потушил костры, закопал угли и тронулся в путь. Правда, к полудню мы все клевали носом и еле тащились по дороге.

Сонное состояние помогал разгонять Кзекаль, щеголяющий в форменных, будто в насмешку, красных штанах. Ясное дело не кружевных, но вид оборотня гордо восседающего на коне с цветом лица под стать брюкам, то и дело вызывал у земо улыбки от уха до уха. И сколько бы он ни объяснял, брызгая слюной, что проснувшись от шума, нацепил случайно белье своей любовницы, никто ему не верил. Репутация военного была если не погублена совсем, то испорчена основательно.

О том с чего сыр-бор начался никто и не вспоминал. Профессор из повозки не вылез и Дорджину не выпустил. Пожалуй, они единственные, кто без всяких проблем смог вернуться в мир сновидений под крылышко Морфея. Прочие участники свадебной драмы куда-то запропастились. В пределах видимости находился лишь Карсимус, наводивший скуку кислой миной на лице — его с двух сторон одолевали жена и невеста.

Одна уточняла размеры бриллиантов на обручальном кольце, вторая вещала о никому не нужном расточительстве: второй жене достаточно в оправу из серебра кусок горного хрусталя всунуть. В семье правителя назревал скандал. Женщины, временно заключившие перемирие, достали длинные сапожные иглы войны и в срочном порядке мастерили из пяльцев для вышивания оптические прицелы.

Кзекаль, руководивший обозом, видимо, в отместку за утренний смех решил в обед всем настроение испортить. Он отменил стоянку! Земо, что с утра не позавтракали, ибо ужин не успел организмом до конца усвоиться, возмущенно зароптали, но тайная весть о трактире, располагающемся на нашем пути, пущенная в обход ушей гвардейца поваром, отсрочила планируемую для оборотня "темную".

К пятой вечерней грозе, выйдя из леса, мы увидели возделанные поля и разноцветные крыши деревенских домов. Сил у отряда сразу же прибавилось. В рекордно короткие сроки марш бросок был завершен. Площадь в деревне была занята, поэтому наша компания расположилась недалеко от забора, окружающего поселение, на зеленом пятачке. Большая часть народа моментально испарилась и материализовалась на постоялом дворе в обеденном зале, а меньшая — караульные остались сторожить потрёпанные магией повозки и добро на них.

Трактир был полный, но по случаю приезда кешиара на веранде поставили дополнительные столы и стулья. Мальчишки-служки споро натянули тканевые занавески между столбами толщиной в два обхвата поддерживающими крышу веранды, чтобы пыль не летела в тарелку многоуважаемому правителю и его свите. Потом натолкали полную тачку корма для коней, во вторую погрузили мытельно-чистильные принадлежности и помчались заботиться о наших четвероногих друзьях.

Еду подали выше всяких похвал. Отварная картошечка со сладким укропом, соленая красная рыбка, маринованные огурчики и помидорки, свежие маленькие луковицы с длинными зелеными перьями, жареная говядина…

Я бы с радостью съела все, но здоровый образ жизни предписывает вставать из-за стола с легким чувством голода. Объедаться так, чтобы живот через ремень штанов перевешивался не в моих правилах. А оборотни только обрадовались и знай ложками в тарелках наворачивали и добавки себе подкладывали.

После еды мы отправились в баню. По идее она должна была быть "до", но не советую объяснять это голодным земо, стоя у них на дороге. Сомнут и все равно немытые наедятся. Прачки забрали нашу одежду, выдав взамен мягкие халаты длинной до пят, и отправили ребятишек в наш лагерь за сменой белья тем земо, что не удосужились ее с собой захватить. Я и еще с десяток женщин-оборотней оказались в их числе.

Намыв и как следует напарив, банщицы усадили нас в предбаннике на скамеечке, налили горячего напитка с сушеными ягодами прошлогоднего сбора и велели никуда не выходить — неприлично в халате по территории постоялого двора разгуливать. Пока мы ждали посыльных, неторопливо потягивая местный чай, много интересного о себе узнали. Дело в том, что через стенку располагалось точно такое же помещение, но для мужчин…

— Я два года за ней бегал, пылинки с нее сдувал, цветы каждый день дарил, на все праздники колечки-браслетики таскал, довольствуясь наградой в виде поцелуя в щеку, — жаловался Карсимус. — Думал, когда предложение сделаю, то хоть что-то большее получу, а на деле… — он вздохнул.

— Что?! — донеслось до наших ушей нетерпеливое хоровое восклицание.

— А шишь! За ручку подержать разрешила! Сперва женись, говорит, а потом будет тебе счастье! — мужчины недовольно загомонили, соглашаясь с претензиями кешиара.

Я показала невесте Кару оттопыренный вверх большой палец. Девушка мило улыбнулась и скромно опустила ресницы.

— И не говори, а моя знаете что заявила? — вступил Кзекаль. — Требует, чтобы я каждый вечер перед ней в красных кружевных панталонах появлялся, будь они неладны! Ее это видите ли в экстаз приводит. И цвет, и фасон, и то, как в них… ОН лежит! Да как он может лежать-то вот эдак?!

— Нашел на что жаловаться, — хмыкнул Айрис. — Женщина от тебя в экстазе! Тьфу ты… Я вот ума не приложу…

— Вот и не прикладывай, — перебил шефа Аайю, — ни ум, ни другое место. Никто не виноват, что так получилось. Видит Эльга, не хотел я, но так получилось, — повторил блондин с нажимом.

Я обеими руками схватилась за кружку. Только бы не подрались, а лучше помирились и прекратили меня делить. Я на два фронта не воюю. Есть блондин и достаточно. Пока мое сердце в его руках, никого другого близко к себе не подпущу. Не ради себя, а ради сохранения популяции земо, ибо кошак патологически ревнив и переделать его невозможно, следовательно, придется с данным качеством характера Аайю мириться и меры предосторожности принимать. В противном случае расквашенные носы можно будет на стене нашего дома звездочками отмечать, как летчики количество сбитых врагов на самолете отмечают.

Мы еще много чего услышали. Кто, что, в какое время и как предпочитает. Надо уточнить — речь о тренировках с оружием и без шла. Какими преимуществами обладает выделанная кожа марграна. Почему сапоги надо подбивать гвоздями из какого-то особого сплава и как избавиться от запаха ног. Сколько раз надо целовать жену перед сном, а сколько любовницу. Какие ювелиры делают самые лучшие подделки под драгоценные камни — не будешь же теще настоящие дарить!

Одежду нам принесли во время обсуждения конских пород. Мы допили чай, неспеша переоделись и выстроились у бани. Многим было что предъявить своим мужчинам. Я всего лишь хотела выдернуть из намечающейся свары Аайю и Айриса. Первый ничего плохого обо мне не сказал, второй попросту не заслужил участи — быть затоптанным толпой жаждущих крови и хвостов женщин.

— Ой, а что вы здесь делаете? — изумился первый незнакомый мне земо, вышедший из бани. — Водички попить принесли? — он заметил кружки в руках женщин.

— Значит, на дорогой подарок моей маме на день рождения разорился? — прошипела дама его сердца. Судя по длинным белым ушам — зайчиха.

Мужчина побледнел и попятился, но сзади уже его товарищи торопились на выход. Оборотня вынесло обратно прямо в объятия супруги.

— Получи! — она выплеснула остатки напитка ему на уши и приложила по макушке кружкой.

— Как ты мог с моей двоюродной сестрой…

— Я по-твоему на секиру нижней частью тела похожа? А что ж ты мне про узенький меч заливал…

— Еще раз сравнишь меня с коровой, я тебя так копытом лягну, что да самого хлева лететь будешь! И нечего на мою грудь пялиться — сам попробуй пятерых выкормить…

Я воспользовалась широкой спиной "коровушки", протиснулась к зажатым в угол мужчинам и увела своих за угол. Там популярно объяснила причины массового женского психоза и посоветовала не вмешиваться. Айрис сам говорил, что всем земо периодически нужна эмоциональная разрядка. Парни согласно кивнули, и мы гуськом сбежали с места грандиозного скандала.

На ночь наши оборотни расположились на постоялом дворе. Я с наслаждением растянулась на кровати среди трех подушек и двух одеял, гадая, рискнет Аайю нарушить правила приличия и проберется ко мне или предпочтет спокойно выспаться. К моему удовольствию блондин рискнул. Он ушел с рассветом, оставив мне и себе лишь три часа на сон. Я так и не смогла понять, послышалось ли мне сквозь дрему короткое "люблю" или блондин на самом деле признался в чувствах…

 

Глава 22

А утром нам сообщили, что Профессор и Дорджина пропали. Ошарашенная известием, я мгновенно проснулась, спрыгнула с кровати, влезла в одежду и бегом спустилась по лестнице в обеденную залу. Гвардеец, который принес плохие новости, отправил меня сюда на экстренное совещание всех, кто как-либо мог помочь в поисках. Увидев расставленные на столе блины, пироги, варенье и свежеиспеченный хлеб, я поняла, почему совещание назначили в зале: молодое поколение УЖЕ сбежало, а мы от голода ЕЩЕ не умерли.

Я села за стол, втиснувшись между недовольным ранним подъемом Аайю, чьи покрасневшие белки глаз выдавали слишком короткую ночь, и довольным Айрисом, который не стеснялся демонстрировать радость и нахваливать ум невесты. Напротив меня расположился кешиар, в это утро изображающий из себя саму безмятежность, но пальцы, поглаживающие рукоять столового ножа, словно спинку любимого ребенка, выдавали его кровожадные мысли.

Я взяла из стопки первую деревянную тарелку, покрытую лаком поверх расписных цветов, размером напоминающую поднос, положила три ноздреватых солнечных блина, добавила меда, варенья, отломила вилкой кусочек, поглотила и зажмурилась от удовольствия.

Красота! Не то, что у арчайлдов с философией: что найдешь, то и съешь. Я человек цивилизованный. Мне помимо белков, жиров и углеводов эстетика приема пищи необходима, чтобы не только желудок, но и глаза порадовались.

Пока я наслаждалась едой, мужчины работали. Они перебирали различные варианты поиска нашей пропажи, рассматривали их под лупой разума и сбрасывали в мусорную корзину отчаяния. На брата полно заклинаний слежения было навешано, но ни одно на текущий момент не работало. А чего они ждали? Профессор еще при побеге из замка Айриса продемонстрировал умение снимать "следилки" и отношение к недоделанной по его словам магии земо.

— К лучшему, — спокойно заключил шеф, когда поток идей иссяк. — Все равно из нас бы мужа и жены не получилось.

— Не тебе решать, — отозвался кешиар. Он сидел, прикрыв глаза, и перебирал руками. В его тарелке остывали надкушенные пироги.

— Ты уже решил. Согласись, не очень хорошо получилось, — оборотень бросил быстрый взгляд на меня.

— А по-моему, очень даже неплохо! — отрезал Аайю, придвинулся ко мне ближе и по-хозяйски обнял меня.

Тьфу, блин! Два петуха курицу не поделили. Как долго они бои продолжать думают? Курица-то свободой воли обладает и выбор уже сделала. Боссу давно пора упокоиться и на другом птичьем дворе пошукать. Глядишь, найдет с кем свои инстинкты наседки реализовать.

— Брэйк, — я развела руки в стороны, ткнув блондину вилкой в глаз, а Айрису едва не порезав ножом нос. Парни синхронно отшатнулись. — Давайте по существу проблемы, — я напрягла память, выуживая из своего решета крохи познаний в магии. — Профессор как-то обмолвился, что родственная связь позволяет создавать поисковые заклятия на крови. Моя кровь подойдет? — спросила я.

— Мы думали об этом, — Карсимус поморщился. — Ты лишь наполовину эльгаши, к тому же твоя кровь на магию отзывается плохо. Она будет не питать заклинание, а поглощать его. Потребуется постоянная подпитка. Больше грозы-двух никто из нас не протянет, а радиус поисков… — он махнул руками в разные стороны, — весь Иной.

— Варианты? — левым глазом я смотрела на Кару, а правым на тарелку. Насколько приличным будет облизать ее… Плевать на приличия! Схватив посудину, я провела по ней языком от ботика до бортика несколько раз, слизывая мед и варенье. — Чего уставились? — буркнула я, покраснев до корней волос. — Никогда не видели, чтобы тарелки облизывали?

— Чтобы их "так" облизывали — не видели… — выдохнул кешиар и, будто невзначай, подтолкнул ко мне свою тарелку.

— Да ну вас! — возмутилась я. — Соображайте быстрее, иначе не на свадьбу Профессора и магички попадем, а на рождение их ребенка.

— Сообразишь тут, пожалуй, — тяжело вздохнул Айрис и покосился на кошака.

Ему никто не возразил. Я посмотрела на мужчин за столом и решила ретироваться. Предполагаю, в мое отсутствие они быстрее с поставленной задачей справятся. Хотя, никто особо на поиски не рвется. Оно и понятно. Айрису взбалмошная девчонка нафиг не нужна, Аайю по барабану до всего, кроме его собственной личной жизни, Кзекаль с Профессором связываться не хочет, лишь Кару мечтает восстановить подорванный авторитет, а мечтать, как всем известно, не вредно!

Встав, я развернулась и перевезла через лавку, но не смогла сделать ни шагу. Чья-то проворная рука, так мне показалось, уцепилась за юбку и не пожелала расстаться с добычей. Разбираться я не стала. Ну, охота мужчинам потешаться, пусть потешаются, возражать — только раззадоривать. Пнула, не глядя, попала в лавку и бежать. Хрясь! И по голым ногам пробежался ветерок-шалопай.

— Ай! — я удивленно обернулась. Юбка синим пятном растеклась по лавке.

— Ого! — взгляды посетителей таверны обратились на меня.

— Угу! — Аайю воткнул в стол кинжал и ощерился на оборотней. — Здесь занято! — процедил он, освободил зацепившуюся за сучок ткань, подошел ко мне и завернул в нее нижнюю часть моего тела, завязав концы бывшей юбки на бедре. — Смотрят тут всякие, прямо хоть сейчас в Храм веди и к твоему лбу свидетельство о браке приколачивай… — пробурчал оборотень.

Меня будто молнией ударило. Храм! Ну, конечно! Куда могла отправиться влюбленная пара, дабы обрести самостоятельность и независимость? Деткам никто не объяснил, что замужество в столь раннем возрасте чревато разводом в самое ближайшее время, ибо романтическая первая влюбленность легко разбивается о рифы грязных носков на чистой подушке и не опущенное сидение унитаза. Их спасать надо. Немедленно! В противном случае развод двух сильных магов потрясет весь Иной…

— Веди! — попросила я земо, предполагая, что он знает местонахождение Храма.

— Куда?! — Аайю попятился.

— Так ты сам сказал!

— За гвоздями и молотком? — попытался отшутиться земо.

— За свидетельством о браке, — я хмыкнула. Трус ушастый, вот он кто!

Покачав головой, я прекратила издевательство над тонкой душевной организацией оборотня и поделилась с ним теорией.

— Вот же… — я показала Карсимусу кулак. — Эльговы дети… — несколько поумерил пыл правитель.

Мужчина вскочил, прыжком перемахнул через стол и направился к выходу. Компания ринулась за предводителем. В двери образовалась давка. Я осмотрелась в поисках другого пути, приметила окно и сиганула через него во двор. Оттуда — к коновязи, где смирно стояли лошади. Осторожно приблизилась к ним, выбрала самого смирного конягу, отвязала его и взгромоздилась в седло. Спокойно, главное помнить, что он почти ничем не отличается от Мини-купера…

Черт! Где у этого девайса гребаные тормоза?! А, их нет… Оставалось надеяться, что лошадь прочла мои мысли и скачет в правильном направлении… Через пять минут нагнавшая меня кавалькада оборотней с Кару во главе показала, что выбранное смирным на вид конем направление соответствует требуемому. Наверное…

Думать об этом было некогда. Я старалась вспомнить, чему меня учили инструктора и оборотни и применить жалкие огрызки знаний к вредному транспортному средству, но информация затерялась в глубинах памяти. Вряд ли ее специально обученные собаки найдут. В моей голове такие дебри, что школьный психолог после второго сеанса отказался со мной работать.

Вроде бы сжать бока лошади коленями — это остановить ее. Или остановить — натянуть поводья? Что же она на дыбы взвилась?!!! Уф, пронесло. Сердце на месте, голова не отвалилась. А поворачивать как? Дернуть поводья вправо, наклониться в седле и ударить слегка пяткой по боку коня? Ауч! Не знала, что кони могут боком прыгать… Куда? В лес… Зачем в лес? Там же деревья растут! Ай, ой, уй…

— Спасите меня!!!

По-моему меня никто не видит и не слышит. Я склонилась к шее коня, прижалась и зажмурилась. Кривая куда-нибудь да вывезет, лишь бы не прямиком на небеса.

Лес закончился. Конь стремительно миновал опушку, выскочил на поле. Из-под копыт бросились врассыпную перекусывающие крестьяне, парочка за косы схватилась, да коняга в сторону шарахнулся, по покрывалу с едой потоптался и дальше, к деревне помчался, разметав по пути стог сена и целующуюся в нем парочку. Девчонка пронзительно завизжала. Лошадь опять на дыбы встала, всхрапнула, на землю опустилась и в два раза скорость прибавила… У нее бензин когда-нибудь закончится или она до старости круги по полю будет наматывать? Не дай Бог, мне модель с вечным двигателем досталась!

Руки устали, прикушенный раз двадцать язык распух и болел, волосы запутались так, что мне скорее всего придется налысо бриться. Лошадь, не объясняя причин, забрала немного влево, вылетела на грунтовую дорогу и доскакала до деревни, снизила скорость и совсем остановилась посреди улицы, не доходя до замерших на дороге детишек. Со стоном я сползла на землю, сложила на груди руки и закрыла глаза. А что? Я от трупа после такой скачки мало чем отличаюсь. Неверно. Он себя лучше чувствует, ибо у него ничего не болит, а у меня каждая мышца оперную арию во славу молочной кислоты исполняет!

— Леди, леди, — меня потормошили маленькие ручки. — С вами все в порядке?

— Нет, я умерла…

Подозрительное молчание. А затем сворачивающий в трубочку уши вопль:

— Нежить!!! — и куча разнокалиберных камней в придачу.

Пришлось встать и шугануть малявок. О-о, а взрослых с кольями да топорами в руках мне чем шугать?!

— Товарищи, вы что — ополоумели? — пискнула я, отступая к забору. — Я самый живой в мире человек.

— Да?! А че рожа серая и пыльная, словно из-под земли недавно выкопалась? — спросил бородатый мужик с серпом в руке. — И лошадь ни с того ни с сего понесла!

— Я просто ездить на ней не умею! — около двадцати удивленных взглядов. — Ну, поверьте же, живая я: из плоти и крови…

— А вот мы тебе голову отчекрыжым и посмотрим, — примирительно произнес мужик и для достоверности вжикнул серпом.

— Я тогда мертвой стану! Сто процентов!

— Похороним по правилам и извинимся. Или сперва извинимся, а потом похороним, — пожал плечами крестьянин.

— Тьфу на вас! — я зло сплюнула на землю и рванула вдоль забора. Мне бы щелочку какую найти или норку, а уж пролезть я в нее сумею.

Увидев недалеко выкрашенный в белый цвет домик с настежь открытыми дверьми, я понеслась к нему. Зигзагом пересекла улицу, вбежала внутрь, захлопнула за собой двери, просунула в петли для замка метлу, придвинула лавку, вторую, бухнулась на нее и выдохнула.

— … Живите вместе в радости и горести! — услышала я.

Я открыла глаза, уже зная, что увижу. Перед двухметровой деревянной статуей находились Профессор и Дорджина. Они держались за руки, смотрели друг другу в глаза и улыбались. Рядом с ними, положив свою дань на совмещенные ладони молодоженов, стоял немолодой человек в красной рубахе, подвязанной белым поясом. Очевидно, местный священник или как он в Ином называется.

— Простите, — еле-еле выговорила я, — возражения принимаются? — человек в красной рубахе покрутил у виска пальцем. — Нет? Тогда помогите дверь забаррикадировать получше… — скоро здесь станет жарко.

Минут через десять подоспели земо. К тому времени я успела объяснить священнику, во что он вляпался, связав судьбы этих двоих без разрешения. Уговорила Профессора никуда не убегать, а переждать бурю на месте, хорошенько укрепив шкафами и даже статуей наши позиции, и прояснила ситуацию с крестьянами, истошно орущими под окнами про запершуюся в Храме нежить и предлагающими эту самую нежить сжечь. Вместе с Храмом.

Дядька Мыколо, так звали представителя Эльги и Вилльи, в чей Храм я вторглась, без лишней суеты взял руководство процессом окапывания в свои руки. Профессор ставил на двери и окна непробиваемые щиты, Дорджина занималась демонтажом скудной мебели и стаскивала ее при помощи магии в общую кучу перед входом, а я сидела, не открывала рта и не мешалась под ногами. И так достаточно наболтала, по мнению священника. Сиди теперь, обороняйся.

Закончив приготовления к осаде, мы залезли на чердак, приникли к слуховому окошку и принялись наблюдать за развитием событий.

Оборотни спешились, поговорили с крестьянами, обсудили полученную информацию в узком кругу. Уговорили народ бросить факелы и прекратить стаскивать к Храму дрова. От группы оборотней отделился Кзекаль, подошел к двери и неуверенно постучал. Аайю под прикрытием толпы отправился в обход здания. Пусть идет. Черный вход мы надежно замаскировали.

— Чего надобно, земеля? — откликнулся священник. Нам жестом приказал молчать.

— Уважаемый, а к вам случайно брат и сестра, светленькие такие, хулиганистые, не забегали? И магичка с ними, мелкая, тощая, вредная…

Профессор поймал Дорджину у окна, заставил сесть на место и убрать осыпающееся огненными искрами заклинание. Самим себя поджечь не хватало!

— Были такие, но ушли, — крикнул Мыколо.

— Точно? — усомнился гвардеец. — А почему двери закрыты? Войти можно? — Кзекаль задрал голову вверх на голос.

— Точно-точно, а войти нельзя. Учет у меня. Инвентаризация. Завтра приходите, тогда и поговорим.

— А чего инвентаризируете-то? — хмыкнул земо.

— Добрые дела, чего же еще! — притворно изумился священник. — В восьмой день каждого месяца, согласно заповедям Эльги, пути которой неисповедимы, запутаны и нашему измышлению не поддаются, мы обязаны вспоминать и записывать сколько добра сделали, дабы потомки наши могли быть лучше и добрее нас.

Вернулся Аайю. Шепнул что-то на ухо гвардейцу и отошел в сторону. К Айрису и кешиару, а также крестьянам, обступившим правителя и медленно растаскивающим его на сувениры: ребятишки уже все пуговицы открутили и теперь по ниточке рубашку распускали. Ну-ну, такими темпами Карсимус из деревни в трусах уйдет, если и их проворные воришки к рукам не приберут.

— Значит, не впустишь? — уточнил оборотень.

— Значит, нет, — подтвердил Мыколо.

— Так, старый, а ну открывай. Хватит шутки шутить или не видишь, кто перед тобой? — кешиар гордо выпятил грудь. — Мы знаем, что они вошли в Храм, а раз двери заперты, то они до сих пор там. И знают, что виноваты, поэтому открывай, давай. Иначе мы сами войдем, даже если придется Храм по камешку разобрать!

— Ты мне тут силушкой в нос не тыкай, — усмехнулся в шикарные рыжие усы священник. — И не таких метлой по горбу по двору гонял. Надо будет и тебя погоняю, но детей в обиду не дам. А что до того, кого я перед собой вижу… Дураков вижу!

— Слышь, ты, умный, — прошипел Карсимус. — Спустись-ка, и мы поговорим, насчет добрых дел и государственной измены, заодно!

— А ты мне не указ, двумордый, у меня начальство-то повыше рангом будет, — не поддался на провокацию мужчина.

Эдак они до вечера пререкаться будут! Священнику слово в ответ, он два, ему три а он четыре… Бесконечный спор о выше, быстрее, длиннее, толще. Кто-то должен отступиться или кому-то необходимо вмешаться. Первый вариант вряд ли возможен, зато второй весьма вероятен. Итак, вызываю огонь на себя!

— Кару, ты бы правда успокоился. Дело уже сделано. Погоди пару лет, и Дорджина сама к тебе прибежит за новым мужем. Мне ли не знать, как надоедлив бывает Профессор, — влезла я в разговор.

— Элоиза? — Аайю услышал мой голос, вышел вперед. Он внимательно присматривался к гладкой стене дома, словно размышляя о возможности взобраться по ней на крышу. — Здесь все-таки, как мы и думали, — блондин поскреб подбородок.

— Здесь-здесь. Местную нежить изображаю. Пошутила неудачно, вот и пришлось бегством спасаться, а тут свадьба, а возражения не принимаются, а…

— Ти-ти-ти-тихо! — замахал руками блондин. — Ты меня совсем запутала. Ты спустишься? Можешь братца и… жену… его прихватить.

— А бить не будете? — я показала большой палец Профессору. Кажется, удастся на лекцию о правах и обязанностях сторговаться без воспитательно-членовредительных мер.

— Тебя? Нет, — про остальных земо деликатно умолчал.

— Тогда и я нет. Дайте слово, что не будете маленьких обижать!

Группа оборотней собралась на очередное обещание. Кзекаль молчал и поглядывал на дрова и потухшие факелы. Он явно предпочел бы решить все проблемы одним махом. Айрис и Аайю убеждали Карсимуса, активно жестикулируя. Кешиар молчал, приняв вид гордый и независимый. Я его понимаю. Если каждый начнет его решения оспаривать, то какой из него правитель получится? Хреновый! Власть уважать должны, любить и в меру бояться, а за последние недели Кару первое растерял, во втором разочаровался, на третье же все просто забили большой и толстый гвоздь — двадцаточку примерно.

К земо подошел давешний крестьянин с серпом и что-то предложил, размахивая оружием сельскохозяйственного труда в опасной близости от рук-ног оборотней. Кзекаль загородил кешиара собой. Ну, как ретивый оратор тело без головы оставит и что тогда? Балбеса — блондина на кресло в зале приемов сажать? У него еще не такая большая жоп… Опыта, в общем маловато.

Ситуация патовая. Либо нам, либо земо придется уступить. Для нас это вопрос безопасности, для них авторитета, но мы шкурой рискуем, а они морально-этическим обликом. По-моему скромному блондинистому мнению Кару теряет меньше и не соглашается из чистого упорства и желания всем показать, кто есть кто. Мы и так видим, кто он и знаем, кто мы: осел, два кролика и одна невинная жертва обстоятельств!

— Слезайте! — Кару вышел вперед. — Не трону я вас.

Вот это другой разговор! Однако, надо гарантиями заручиться.

— Мамой клянись! — потребовала я.

— А папой тебе не надо?! — взвился оборотень.

— Элка, ну хватит уже дурака валять, спускайся, мы же не можем без вас праздник начинать.

Праздник? Мы встрепенулись. Неужели они образумились и даже решили "накрыть поляну"? Ага, крестьяне уже столы тащат, а кешиар гвардейца куда-то отправил. Видать за деньгами послал, чтобы застолье оплатить.

Мы переглянулись. Кивнули друг другу и решили покинуть надежное убежище, но первое время далеко от него не отходить. Мало ли какую пакость оборотни задумали. Мы спустились на первый этаж, разбаррикадировали выход и вышли на улицу. Молодожены держались за спиной священника, опустив виноватые глаза долу. Я с кряхтением подошла к блондину, втиснулась в его объятия и положила голову ему на плечо. Хорошо-то как!

— Что с тобой приключилось, горюшко мое? — блондин поглаживал меня по спине.

Я рассказала. Он внимательно выслушал, периодически срываясь на тихий смех. Совершенно не обидный, скорее дружеский. Аайю привык, что я постоянно по уши в чудесах нахожусь.

— Массаж тебе сделать? — предложил кошак.

— По-твоему у меня синяков недостаточно? Когда тебе пятнистые женщины нравиться начали? Ты смотри, сначала пятнышки, затем полосочки, после на звездочки перейдешь? — я подозрительно сощурила глаза.

— Тогда иди в баню! К вечеру, как новенькая будешь, — "послал" меня земо.

— Старенькая тебе уже надоела? — я широко ухмыльнулась.

Оборотень отмахнулся. Выловил из снующей толпы женщину, передал меня ей и попросил привести в порядок: отмыть, расчесать и переодеть во что-нибудь красивое. Братишка с женой напросились со мной. Могучие маги трусили находиться в обществе не слишком дружелюбно настроенного Кару. Куда бы они не шли, он сопровождал их ласковым взглядом и нежной клыкастой улыбкой людоеда. Как пить дать кешиар по полной программе за нанесенное оскорбление отыграться планирует!

После банных процедур и короткого сна я почувствовала себя лучше. Веники, настои на целебных травах, горячий чай опять же с травяными добавками во время бани и всякие кремы после сотворили со мной поистине чудо косметологии. Мелькнула шальная мысль забрать пару деревенских тетушек с собой и открыть SPA-салон для подправленных скальпелем профессионального хирурга московских красоток.

Подремать дали всего полтора грома. После разбудили, выдали одежду и отвели к группе девушек, наряжающих невесту в традиционный свадебный наряд. Помимо процедуры облачения, так называемые подружки невесты выли, причитали и поминутно рвались к печи золой голову посыпать. Дорджина сидела у зеркала с каменным бескровным лицом и слегка подергивающейся бровью, вперив наполненный страданием взгляд в окно. М-да, довели девчонку.

Закатав рукава и поплевав на ладони, я приступила к спасению свадьбы. Выгнала хор плакальщиц из комнаты, сняла с безвольной Дорджины трое бабушкиных панталон, четверо прабабушкиных ночных рубашек и двое нижних юбок, в которые ее успели одеть. По замыслу предполагалось, что муж девушки, освобождая ее от одежды с ума от желания сойти должен. Угу, Профессор сойдет. Но не от желания, а скуки и свалится прежде, чем супружеский долг исполнить соизволит.

Заплела распущенные волосы магички в тугую косу, свернула ее в пучок и надежно закрепила сахарной водой и яркими желтыми и красными лентами. Распущенные волосы идут Дорджине, но я прекрасно помню, что на свадьбах в Ином народ через костер любит прыгать. От подобной пожарной безопасности облысеть — раз плюнуть!

Золой подкрасила девушке брови, подвела глаза, слегка добавила румянца ее щекам соком спелой клубники. Покопалась в куче нижнего белья, выбрала приличные по меркам деревни панталоны, внесла с помощью ножниц в их фасон кардинальные изменения, выдала магичке и приступила к кромсанию корсета без косточек. Если интуиция меня не подводит, про пестики и тычинки брату никто не рассказывал, а значит, Дорджине придется потрудиться, дабы он томление не только души почувствовал…

Насколько на Земле все проще: штамп поставил и гуляй, Вася! Хочешь с друзьями в ресторане на стилизованной вечеринке, хочешь в квартире, скромненько, в кругу семьи, а не хочешь, так не говори никому об испорченной в паспорте странице. Деньги и нервы целее будут. Не придется искать под столами отцов, успокаивать внезапно поднявшееся давление матерей, разнимать братьев и бить морду лучшей подруге, отчего-то решившей на торжественном ужине сознаться в тайной симпатии к твоему нынешнему мужу и когда-то, конечно же до тебя, проведенной с ним ночи! В Ином же…

Для начала брачующиеся получают разрешение главы семьи, в его отсутствие старосты деревни или любого другого представителя власти, далее отправляются в Храм за благословлением Эльги или Вилльи, следом их провожают в новый путь всей деревней и в завершении им дается десять дней, чтобы проверить себя на прочность бытом. Если по истечении отведенного срока ни один от половинки не отказался — брак считается заключенным. И ни-ни хоть одну стадию пропустить!

— Дорджина, ты чего дергаешься? — я одернула белую юбку на виляющей попой девушке.

— Неудобно! — она скорчила рожицу. — Панталоны в кожу врезаются…

— Знаешь что, солнце мое, терпи. Красота требует жертв, а любовь — жертвоприношений! Уяснила? — надеюсь, она таки оценит трусики-танго по достоинству чуть позже, когда… ну, вы понимаете… и Профессору они понравятся.

Девушка кивнула.

Я осмотрела переделанный корсет, помогла магичке затянуть его, одела в белую полупрозрачную рубашку из барежа и надела на талию девушки белый широкий кожаный пояс с множеством шнурков. Вроде бы все. А, еще праздничный венок нужен! Я дала распоряжение девицам под окном принести цветов. Должны же и они помочь чем-то помимо траурных песнопений! Получив охапку цветущего разнотравья, мы совместными усилиями соорудили украшение на голову Дорджины и сигнализировали о готовности невесты. До начала праздника осталось примерно две с половиной грозы…

Мы встретились на середине деревни: колонна мужчин с Профессором в центре и малоорганизованная толпа женщин. Состоялся обмен ритуальными фразами вроде у вас купец, у нас товар. Купца ушлые тетки развели на чудеса: цветочный дождик, магический фейерверк, после чего вручили брату руку невесты и сопроводили к накрытым на улице столам. Профессор произнес короткую, но пылкую речь, поблагодарил всех собравшихся и разрешил приступить к застолью. А ведь все только этого и ждали… Какое же веселье без, гм, похмелья?

Когда народ принял на грудь первую дозу горячительного, к столу молодоженов потянулась вереница оборотней и людей с подарками: пестрый сонный теленок с колокольчиком на шее; потертое седло без коня, видимо, аксессуар к теленку; колесо от телеги; булыжник для фундамента дома, который ребятам необходимо будет построить; ведро без ручки и без днища; днище от ведра; набор инструментов на все случаи жизни включающий пилу, топор и огромный тесак; амбарный замок вместе с дверью от амбара; связку сушеных мышей; средство от выпадения волос, для улучшения потенции и от запора — три в одном флаконе! И это было еще не все, но я много пропустила, занятая игрой в догонялки с Аайю. Он поцелуй хотел, вот я его и заставила побегать.

На последней грозе дня крестьяне запалили костер. Дорджина и Профессор встали первыми в ручеек экстремалов. Брат под дружные одобрительные крики добавил магии в огонь, взметнувшийся выше крыш домов. Он и магичка разбежались и…

— Мама! — успела выкрикнута девушка, но не успела остановиться: она, две фигуры неожиданно возникшие перед костром и мой брат улетели прямо в горящую кучу дров…

— Туши! — раздался крик.

Благо магов вокруг было предостаточно. Струи воды залили костер. Все сгрудились вокруг темного дымящегося пятна на дороге и уставились на четырех, копошащихся в углях людей.

— Дочь моя… — долговязая женщина в основательно прожженном черном платье поднялась. — Почему ты вышла замуж на месяц раньше, не за того мужчину да еще в подобной обстановке? — прошипела она.

Ой-е, сейчас Дорджине влетит по первое число.

— Мама… — жалобно пропищала девушка, юркнув за спину Профессора.

— Ремня мне! — потребовала женщина. Ближайшие к ней мужчины потянулись к поясам. — То есть ремень мне, а ремня — ей! — исправила она двусмысленность.

— А может не надо ремня? — неуверенно переспросил Профессор.

— Надо, молодой человек, надо. Обоим, — отозвался низкорослый коренастый мужичок с измазанной гарью лысиной и протянул матери Дорджины тяжелый ремень с металлическими клепками и пряжкой в виде раскрывшей крылья птицы.

Первым отреагировал брат. Щелкнув пальцами, он создал вокруг себя и жены знакомый голубой купол. Вторыми пьяные и не очень гости праздника: они упали на землю, прикрываясь друг другом. Третьими незваные на свадьбу родители дочери, открыв шквальный огонь заклинаниями. Конец деревне… Мир праху ее жителей… Прибью Кару… Почему его? Уверена, что именно эта болтливая сорока родителям Дорджины о ее самоуправстве донесла! Эх, надоело все. Тишины хочу, покоя…

Дождя никто не ожидал. Внезапно обрушившиеся с неба упругие крупные водяные капли быстро разогнали всех по домам, сеновалам и баням. Деревенские хоть и злились на нас и магов, но прогнать не посмели. Плату за постой втридорога взяли и успокоились.

Нам с Аайю достался сеновал. Туда же заселились Айрис и Кару. По-моему сделали они это назло. Блондин намекнул, что соночеватели нам не требуются, а также комментаторы, сказители и просто завидующие чужому счастью личности. К сожалению, выселить оборотней с сеновала не удалось. Они развалились рядом, по обе стороны от нас, и начали преувеличенно громко рассуждать о превратностях судьбы, сегодня особенно падкой на различные выдумки. Часа в два ночи начинающие комедианты заткнулись, и мы смогли наконец-то заснуть.

 

Глава 23

Следующий день и еще семь мы провели в дороге. Свадьба-свадьбой, а великое переселение кешиар не отменял. Родители Дорджины тоже отбыли восвояси, пообещав еще вернуться и всем показать. Кого и кому осталось неясным. Я подозревала, что их скверный характер Профессору. Не стоило ему с боевой магии знакомство с тещей начинать.

Леса закончились. Те две деревеньки, что нас надолго запомнили, были первыми ласточками на проторенном торговом пути между Долиной Оранжевого Заката и Долиной Двух Рек. Больше на открытом воздухе мы не ночевали.

Оборотни и люди беспокоились, узнавая Карсимуса, подходили, спрашивали что, куда, зачем, получали ответы и успокаивались. А Кару развлекался, давая разным существам разную информацию, рождая тем самым слухи один нелепее другого.

Он добровольно отказался от власти, роздал добро неимущим и направляется в глухой лес на границе Пустошей, где молитвами планирует исцелить землю…

Надоело мудрому правителю жить среди роскоши и богатства, надоели ему ушастые со своими чудными заговорами, и решил он удалиться на берег моря, дабы в трудах простых, первобытных, познать истинную ценность жизни…

Разгадал великий кешиар тайну Пустошей, с корнем вырвал заразу из Иного и везет теперь, дабы уничтожить полностью в воде соленой под солнцем жарким…

И так далее в подобном героическо-философском духе. Надоело ему путешествие до зеленых чертиков в желтых глазах. Сидеть он уже спокойно не мог, ходить не хотел, от лошадей его тошнило. Разве что догоняющие нас гонцы с письмами доставляли Кару недолгую радость. Все-таки не привык он долго мозги сушить — его натура требовала приказов, указов, распоряжений. Он даже на постоялых дворах пытался командовать, однако, получив пару раз полковником по голове от кухарок, чьи блюда он неосторожно раскритиковал, переключился на советы горничным.

На третий день пути я заметила, что Дорджина ни капельки не похожа на счастливую молодую жену: хмурится, зевает, волком на всех смотрит… Брат, наоборот, до ушей довольно улыбается.

— Что у вас происходит? — пристала я на очередном привале к магичке. — Чем ты недовольна?

Дорджина вздохнула, помялась немного и выдала:

— Достал он меня! До самых печенок! Не могу его больше видеть. Весь день над изобретениями корпеем. Внимания мне — ноль! — девушка ногой поворошила солому в телеге.

— А ночью?

— Ночью?! — воскликнула она. — Ну, в день свадьбы не до "этого" было, — магичка понизила голос до шепота. — А позавчера где-то на десятой вечерней грозе, я ему и говорю "иди в кровать дорогой, поэкспериментируем"…

— Ну?! — я подалась вперед от нетерпения.

— Что "ну"? До утра и экспериментировали. С заклинаниями! Столько нового и полезного изобрели, а вот до "главного" так и не добрались! — маленький кулачок ткнулся в деревянный бок телеги.

— С ума сошла? Ты бы ему еще на рыбалку сходить предложила! Это же Мужчина, они иносказательные выражения буквально понимают… Что? Эй, не реви! — я похлопала ее по плечу и заозиралась в поисках подмоги. Никогда не умела истерики купировать. Пощечину ей что ли дать?

— Я-а и предложила рыбку в кроватке половить, а о-он… Он небольшое о-озеро в кровати устроил, ножки от стула на удочки пустил, занавеску на лески, а мои сережки на крючки… И червей с заднего двора принес. Ведро! То, без дна которое… ы-ы-ы…

Они разведутся быстрее, чем я планировала. Им семейный психолог нужен, ускоренные курсы Камасутры и пособие по начальному сексуальному образованию. А еще Великий Гудвин с мозгами для братца. Или… Развод к лучшему? Я представила черные тучи на небе Иного, метеоритный дождь и кислотные озера… Забыли о разводе!

— Слушай, ты бы ему так и сказала — иди, мол, деланием детей займемся! — осенило меня.

— Ска-а-зала! — проныла Дорджина.

— И?!

— Дела-а-ли вчера-а всю но-очь! На кладби-и-ще… — магичка плотно села на истерику. Пока не выплачется, не успокоится.

— Где?! — я не поверила своим ушам.

— На кла-адбище, — повторила девушка. — Он ска-азал, что живых людей мы на опыты бра-ать не можем, поэтому возьмем тру-упы… Мы и взя-али и детей делали…

— С ними?! — еще чуть и мозги у меня вскипят, а брови на около иную орбиту от удивления выйдут.

— Да нет же! И-из них… Хо-очешь покажу что получило-ось? — девушка просияла.

Что-то где-то смачно грохнуло. Мы обернулись, чтобы увидеть, как в облаке пыли оседают обломки повозки Профессора. Предложение Дорджины опоздало. То, что у них получилось, решило познакомиться с миром…

Раздался рев, мало похожий на плачь младенца. Следом стремительный водопад ругательств. В разъяренном голосе мужчины с трудом угадывались знакомые Профессорские интонации.

— Куда? — орал он. — Стоять! Я сказал, не надо тебе к маме! Не надо! Да что же это за ребенок такой! Стоять или опять за цепь посажу за плохое поведение!

У маме? Мы с Дорджиной переглянулись. Девушка на глазах побледнела, дыхание у нее стало частым, глаза закатились, и она начала заваливаться на бок. Очаровательно… А она мне его показать хотела! Похоже, знакомиться и общаться с "ребеночком" можно только тогда, когда помимо моральных норм его крепкая цепь держит!

Я плеснула в лицо магички водой, крикнула, чтобы она присоединялась ко мне, если придет в себя, спрыгнула с телеги и побежала в направлении непрекращающейся ругани. Менялось исключительно содержание объемных многоступенчатых конструкций:

— Да куда ж ты прешь?! Не видишь — люди стоят… сидят… лежат… Да не торопись ты, хвост оторвешь, крылья сломаешь!

Крылья? Хвост?! Кого они там наделали, черти малолетние!

— Что происходит? — ко мне, прячущейся за повозкой уже недалеко от места происшествия, присоединился Кару, Кзекаль и Аайю. Блин, нашли справочное бюро!

— Да счастливые влюбленные наши три ночи детишек делали-делали и наконец доделали! — пояснила я.

— Чего?! — одинаково изумились парни.

— Того… — вымолвила я, потеряв к диалогу интерес.

В пространстве между двумя нагруженными скарбом телегами показалось то еще чудовище! Увидев, его создатели "Чужого", "Челюстей" и "Хищника" от зависти повесились бы на жевательной резинке под потолком киностудии. Теоретически ребенок Дорджины и Профессора принадлежал к сильной половине населения Иного, но только теоретически. Сильный мужской обнаженный торс наводил на такие мысли, но ввиду наличия штампа "мэйд ин мой бестолковый брат", я гарантировать ничего не могла. Помимо торса, как уже было упомянуто мужского индивидуум… ну, сложно мне от него взгляд отвести… обладал двумя белыми крыльями, сделанными из простыней и необструганных веток дерева. На лбу чудовища расположились аж четыре рога: два козлиных и два бараньих. Рук, кстати, тоже было четыре, а вот глаз почему-то всего три, видимо парой третьему глазу служило пятое ухо, вместе со собратьями росшее на абсолютно гладкому черепе. Опиралось дите на две ноги и трехметровый хвост, азартно подметающий кисточкой землю. На шее ребеночка красовался ошейник, к которому крепилась цепь, чей конец находился в руках усталого и помятого Профессора.

— Мать моя… — выдохнули земо. — Чем они его делали?!

— Лучше не спрашивайте, — я схватилась за голову. — Точно не тем, чем обычно!

— Мыма? — взревело чудовище, разглядев на повозке обморочную Дорджину, согнуло ноги в коленях, подпрыгнуло, взмахнуло крыльями и, пролетев метров десять по воздуху, приземлилось рядом с девушкой. За ним, описав по небу дугу, рухнул в ближайшие кусты братишка. О, майн Год, оно еще и летает! При всей безалаберности Профессора надо отдать ему должное — его изобретения, пусть сделанные из невообразимых компонентов, работают! А какими темпами развиваются… Дитю и дня нет, но оно уже ходит, говорит и активно познаёт мир всеми конечностями. Я проводила взглядом присоединившегося к исследованию кустов гвардейца, имевшего неосторожность наступить на хвост ребеночку.

— Мыма! — счастливый новорожденный прижал к себе магичку.

— Не тронь, сломаешь! — раздался отчаянный возглас из кустов.

Оттуда выкатился шарик о восьми конечностях, получил хвостом и укатился обратно. Потревоженная бесхозная цепочка глухо звякнула, намекая на полную бесконтрольность чудовища. Ребеночек и правда держал девушку, как куклу, крепко прижимая к себе и вверх ногами. Я порадовалась, что Дорджина все еще не вернулась в реальность.

— На счет три — ловим, — прошептала я оборотням. Если дите в небо рванет, черта с два мы его догоним. Плакала тогда новая ячейка общества и благополучно окончившаяся после свадьбы брата головная боль вернется с новой силой. — Три!

С криком "ура", намереваясь тем самым дезориентировать противника, я бросилась на штурм крылатой цитадели. Пора отбирать нашу принцессу у злого дракона. И ничего страшного, что я не рыцарь и нет у меня никакого коня, зато есть чисто человеческое сочувствие и поддержка… А где моя группа поддержки?

Я стушевалась. Крик остался далеко позади. Смелость рванула в обратном направлении. Я добежала до телеги и, не снижая скорости, принялась бегать по кругу.

— Гр-р-р… — хвост хлестнул на полметра впереди меня. Я перепрыгнула его и помчалась дальше. Третий или четвертый круг? Не важно! Главное, он на меня отвлекается и не взлетает с добычей. Одно "но" — надолго меня не хватит. — Гр-р-р! — кисточка окатила мои ноги пылью.

— Фу! — рявкнула я. — Место!

— Элка, держись! — а вот и группа поддержки подоспела.

Ребята бежали, вооружившись… барабаном, трубой и тарелками. За ними едва поспевал повар с котелком и половником, а также поваренок со скалкой и ведром. Компания пристроилась за мной и заиграла то ли похоронный марш, то ли свадебный.

Гвардеец вразнобой колотил по барабану, Аайю с красным лицом дул в трубу, издающую рев выброшенного на берег кита. Карсимус стучал тарелками под аккомпанемент подстукивающих ему повара и поваренка. Не знаю, как дите отнеслось к выступлению ансамбля художественной самодеятельности — я сдалась на первой минуте концерта.

Барабанные палочки, казалось, колотили прямо по моему обнаженному мозгу. Труба надрывалась в левое ухо, разрывая барабанную перепонку, в правом ухе звенели миллионами церковных колоколов скалка и половник. Я упала на колени и зажала пальцами уши.

— Хватит! — взмолилась я, но моя просьба потерялась в набирающем музыкальном крещендо.

Бамс, блюмс, хрясь-хрясь и туки-туки-туки-тук сливались в невыносимую мелодию, годную разве что для разгона несанкционированного митинга оппозиции на Красной площади. Ну, еще в качестве сопровождения конца света. При возможности непременно порекомендую Дьяволу пригласить данный оркестр на светопредставление!

— У-у-у-у… — взмолился ребеночек. Он скатился с повозки, впрочем не выпустив мамочку из рук, забрался под телегу и сжался в комок, изредка подвывая.

Бедненький, мне с двумя ушами тяжело приходиться, а ему с пятью-то каково? Внезапно наступила тишина. Клянусь, я еще никогда не испытывала такого удовольствия, как в этот момент.

— Ты как, нормально? — надо мной склонился Аайю.

— Не совсем, — я вымучила слабую улыбку.

— Что? — тряхнул ухом кошак. — Не слышу, подожди молнию, — он вытащил из обоих ушей по платку, скомкал их и выбросил.

Я проводила взглядом ткань. Вот же… сообразительные мои. Не могли и мне принести, паразиты ушастые!

Пока чудовище не опомнилось, ребята побросали музыкальные инструменты, сняли пояса и скрутили дитятко. Вместе с Дорджиной, ибо разжать четыре конечности ребеночка оборотни не смогли. Братишка, освободившийся от страстных объятий одного из подчиненных Кзекаля, выбрался из кустов, подхватил цепь, магически удлинил ее и несколько раз обмотал вокруг повозки, куда земо громом ранее положили пленного. Крылья-то ему связать не смогли, а с привязанной телегой он вряд ли взлететь сможет! Так утверждал Профессор, правда, со скрещенными за спиной пальцами, но спасительный жест разглядела я одна.

 

Глава 24

Вечером после сытного ужина в таверне состоялось срочное заседание комитета по делам семьи и брака, созданного специально для решения проблемы деторождения у двух конкретно взятых магов. Оные, само собой разумеется на заседание комитета допущены не были. Дорджина по причине сильнейшей привязанности к дитятку, подкрепленной поясами, на руках нянчившему мамочку и, судя по всему, прибывающего от этого в нирване, а Профессор из-за заботы о своей молодой жене: покормить, почистить зубы, сказку на ночь рассказать…

Кроме меня на заседание явились: Карсимус в качестве председателя, Кзекаль в качестве адвоката молодых, Аайю в качестве обвинителя, а Айрис пришел уши погреть. Выпив стакан вишневого сока — я и четыре бутылки вина сдобренного соком опьяняющей травки — земо, комитет постановил провести с Профессором разъяснительную работу. Проще говоря, рассказать ему о пестиках и тычинках максимально доступным языком и в картинках. Слава Богу, не на примерах!

Кзекаль сходил к повозке и привел моего брата. Профессор на руках держал всхлипывающую Дорджину. Очевидно, он сумел освободить ее из лап дитятки. Брат сгрузил жену, прислонил ее к стеночке и отправился за гвардейцем. Я попыталась прошмыгнуть в комнату вслед за ними, но меня мягко выставили за дверь и погрозили пальцем: мол женщина не должна присутствовать, когда мужчины разговаривают на серьезные темы.

Я показала закрытой двери кулак, поправила прислоненную к стене магичку, сбегала на кухню за стаканом, снова поправила стремящуюся принять горизонтальное положение девушку, прислонила стакан к замочной скважине, скрючилась и приникла к нему ухом. Ход беседы необходимо контролировать. Боюсь после четырех бутылок для стимуляции мыслительного процесса, уже употребленных и двух в запасе, пронесенных Кару в комнату, они Профессора такому научат, что придется всем миром переучивать!

Прошло десять минут. Поясница затекла. Ухо присохло к стакану. В комнате молчали, причмокивали и сопели. Земо каким-то образом мысли научились на расстоянии передавать или они концентрируются для начала щекотливого разговора?

Пятнадцать минут. Все еще тишина. Ко мне подползла Дорджина. Слезы на ее глазах высохли. На лице появилась заинтересованность в происходящем. Она осмотрела дверь, поводила руками, щелкнула пальцами…

— Да не может быть! — ввинтился в уши возглас Профессора.

О! Оборотни подстраховались — использовали заклинание, чтобы от прослушки защититься. Наверняка Айрис подал идею: он один знает все мои плохие, но чрезвычайно полезные привычки! Интересно, что они обсуждают?

— Как у девушек все по другому? Вы смеетесь надо мной! — уверенно заявил брат.

— Ты когда-нибудь женщину без одежды видел? — спросил Айрис.

— Да! Нет… не помню… — брат растерялся.

— Та-а-ак, — протянул Кару, — ты жену свою не раздевал?

— Она не просила! Да и она сама может справиться: руки есть, ноги есть — пуговицы расстегнуть сможет.

Нет, не правильно они разговор построили. Его надо было сразу чем-нибудь огорошить, чтобы мозги восприимчивее к информации стали, а потом уже основы в подготовленную почву закладывать. А они? Напролом пошли через толстый слой гранита, покрывающий черепную коробку Профессора. Эдак они неделю его просвещать будут, шахтеры доморощенные!

— Короче, смотри, я тебе нарисовал, — шуршание бумаги, — это ты, это Дорджина. Два шарика у нее сверху…

— Да знаю я, — перебил Аайю братишка, — это дефект мускулатуры — переразвитые грудные мышцы. У некоторых они сильно выражены, у других слабо, но так или иначе данный дефект есть у всех женщин.

— Как он сказал?

— Дефект. Мускулатуры…

— Мда…

Молчание. Кто-то что-то почесал. Кто-то вздохнул. Звук разливаемой по стаканам жидкости, звон стекла.

— Кстати, вы тут забыли палочку пририсовать, — брат поскреб ногтем бумагу.

— Где? — рисунок перекочевал из рук в руки.

— Вот здесь, между ног, как у меня вниз…

— Стой, стой, этого у женщин нет! — возразил Карсимус. — Мы же сказали — там у девушек все по другому.

— Как нет? — Профессор испугался. — А… а… — парень снизил голос до шепота. — А как же они писают?

— О-о-о… — застонали мужчины.

Дорджина сползла вниз. Прислонилась к моей ноге и приготовилась ныть. Я сунула ей под нос кулак и чиркнула ребром ладони по шее. Потом плакать будет, когда мы до конца дослушаем. Я верю в земо. Они справятся с задачей.

— Нужно наглядное пособие, — вымолвил Кзекаль. — Без него, увы, не обойтись.

Я поймала дернувшуюся Дорджину и зажала ей рот рукой. Нельзя же так реагировать на обыкновенное предложение. Так надо только на факт измены реагировать, и то когда с поличным застукала.

— А мне без головы, увы, никак не обойтись. Элоиза мне всю шерсть по волоску выщипает, если мы наглядное пособие использовать будем, — съязвил блондин. — Не хочу давать ей ни малейшего повода для ревности.

Ничего себе! Он меня за фюрера СС принимает? Я тихая, мирная, добрая девушка. Немного раздраженная в последнее время, но с кем не бывает? Периодически со всеми, у кого дефект грудных мышц, такое случается. К тому же, обстоятельства как-то не располагают к размеренному существованию: то женятся, то детей заводят…

— Попробуем еще раз, — вздохнул Карсимус. — Что ты знаешь о детях?

— Все! Я ребенком двести шестьдесят семь лет был?

— Сколько? — промычала Дорджина. — Я вышла замуж за старика! Он же помрет через пятьдесят лет, а меня вдовой оставит…

— Это не главное, — я по-дружески стиснула ее в объятиях. — Никуда он от тебя не денется. Поверь мне, — я вернула ладонь на ее рот. Шум за дверью может привлечь их внимание и нас попрут с задворок вечеринки.

— А ты знаешь, откуда дети берутся? — продолжил кешиар.

— Конечно! Есть минимум четыре способа их сделать, — доверительно сообщил Профессор. Вы разве их не знаете?! — удивился он.

Роли поменялись. Нельзя было давать брату возможность перехватить инициативу. У него слишком много мусора в голове, и он обожает делиться им с любым, кто добровольно развешивает уши, особенно уши большие по объему. Лично мне ясно — объяснения Профессору не помогут, а когда слова не в силах изменить ситуацию, то остается только одно — действовать!

Я встряхнула Дорджину, помогла ей подняться и потащила в ее с братом комнату. Заперла ее там, велела никому не открывать. Спустилась вниз в общий зал, где кушают постояльцы, подошла к стойке и поманила к себе бармена. Румяный лысый толстячок, толкнул по стойке прозрачный напиток гостю, вытер руки фартуком и, перегнувшись через столешницу, поинтересовался:

— Чего леди угодно?

— Шлюху, пожалуйста. Ку-ку, — я пощелкала пальцами перед носом обомлевшего бармена. — Милейший, так могу я ее увидеть?

— А что вы собираетесь с ней делать, позвольте узнать? — спросил красный как рак бармен

— Использовать по прямому назначению, — я ухмыльнулась.

Мужчина смерил меня недоверчивым взглядом, пожал плечами, покачал головой, юркнул в неприметную дверцу у стойки и вернулся через несколько громов, ведя за руку яркую девушку в пышной юбке и корсете, открывающем не менее пышный бюст девушки. При виде меня она слегка удивилась, но ничего не сказала. Сразу видно профессионалка.

Я удовлетворенно кивнула, выложила на стол золотую монетку и повела девушку за собой.

Мы поднялись на третий этаж. Дорджина не сбежала. Она сидела на кровати и кусала губы. При виде шлюхи побледнела и уставилась на меня с немым вопросом в глазах. При виде второй особы женского пола незнакомка попятилась, но я успела захлопнуть дверь, задвинуть засов и загородить своим телом выход.

— Ты когда-нибудь перед клиентами танцевала? — тоном следователя прокуратуры осведомилась я. Девушка кивнула. — Отлично! У тебя есть час, чтобы научить ее, — я махнула рукой на магичку, — хотя бы азам. Приступайте!

Оставив девчонок, я вернулась к бармену, выпросила у него две швабры, велела отнести в комнату правителя еще три бутылки вина и графин с вишневым соком, но сок обязательно сильно разбавленный вином. Вернулась в комнату, вручила швабры, приняла благодарности и отправилась проведать парней.

У них в комнате шло бурное обсуждение преимуществ мягкого матраса перед жестким. Да, я много пропустила, пока с Дорджиной разбиралась. Они хоть самое главное Профессору объяснили или одна надежда на инстинкты и природу-матушку? Лишь бы она не подвела.

Отчаявшись вникнуть в ход обсуждения, я забрала стакан, сходила отнесла его бармену, попросила его собрать на поднос фрукты, воду и сладкую выпечку. Получив желаемое, поднялась к Дорджине, приняла экзамен, сочла его удовлетворительным, заставила девчонок поменяться одеждой и отпустила нашу помощницу. Оторвала верхнюю юбку на обновке магички, нижнюю в четырех местах распорола до середины бедра, срезала две верхние застежки на корсете, зажгла четыре свечки, поставила их в пожаробезопасных местах. Пожалуй, все!

Велев девушке спрятаться и начать выступление, едва Профессор войдет в комнату, пробежалась по коридору до комнаты парней, молясь, чтобы брат был в более менее адекватном состоянии, и потребовала выдать его мне. Земо со вздохом облегчения выпихнули его из комнаты. Аайю тоже распрощался с приятелями, помог мне довести брата до места и втолкнуть в комнату.

— Да поможет им Эльга, — я выдохнула и прижалась к боку блондина.

— В чем? — бросил на меня подозрительный взгляд земо.

— Во всем сразу, — перестраховалась я.

Сделал дело, гуляй смело! Оборотень подумал о том же самом и предложил залезть на крышу таверны — звездами полюбоваться. Я согласилась. Наградила мужчину легким поцелуем в щеку и взяла за руку. Мы чуть-чуть поблуждали по коридорам в поисках лестницы. В полной тишине, с дурацкими улыбками на лицах. Потолкались, стараясь друг другу отпихнуть к противоположной стене. Прятались в темных углах от постояльцев.

На лестницу на чердак мы наткнулись случайно. Аайю взобрался по ней, взломал люк и махнул мне, давая зеленый свет. Я подоткнула юбку и смело полезла вверх. Примерно на середине меня настиг сдвоенный крик:

— Да!

И сильнейший разряд ветвистой магической молнии, облизавшей коридор.

— Что это было? — выглянул из люка Аайю. Он подал мне руку и помог влезть на чердак.

— Догадайся с трех раз, — угрюмо ответила я, дергая головой и пытаясь пригладить стоящие дыбом волосы. — Думаю, Профессора и Дорджину можно поздравить! — блондин понимающе улыбнулся.

Мы задержались в деревне на два дня. Очень сложно вытащить из номера двух магов, которые недавно поженились и получили все необходимые для продолжения рода знания. Карсимус попытался, получил разряд молнией через замочную скважину и отстал, замолкнув на целый день, ибо язык он основательно откусил — более половины регенерировать пришлось. Периодически из комнаты высовывался Профессор и требовал еды и воды. К концу второго дня я серьезно обеспокоилась здоровьем Дорджины. Я все понимаю, но усердствовать с умом надо!

Мы устали от безделья. Половина взвода гвардейцев, которых кешиар тащил для обеспечения безопасности, целыми днями сочиняла балладу о великом переселении, создавая под окнами невыносимый шум для постояльцев и творческую обстановку для них самих. Остальные под строгим руководством Кзекаля тренировались, вплетая в мелодию временно реквизированных у крестьян музыкальных инструментов звон мечей и рычание. Первенец Дорджины и Профессора страдал вслух. Брошенное чудовище звало маму и даже иногда папу.

Мне стало жалко ребеночка. Я кормила его, вытирала слезы, сопли, водила в туалет и учила дитятко новым словам: кушать, пи-пи, гулять, летать. Надо сказать, тварюшка получилась ласковая, хоть и нежить. Урчала, если ему затылок почесать, улыбалась от щекотки и смешно щурила глаза после еды, похлопывая себя по сытому животу. Ел ребеночек много, но исключительно полезную для здоровья пищу. Да не живых оборотней глотал! На овощи и фрукты он плотно подсел. Особенно на яблоки. При виде краснобокого плода дитятко всю телегу слюной заливал. Кстати, пришлось дать ему имя. Нельзя же называть его "эй" и так далее. Пупсик неплохо звучит. Да и сути почти соответствует.

Ночью третьего дня ко мне в комнату аккуратно постучались. Аайю сонно зарычал, но упокоился после почесывания за ушком, свернулся калачиком на середине кровати и дальше засопел. Я открыла дверь и впустила в комнату завернутую в простыню магичку. Поминутно извиняясь, девушка попросила одолжить ей одежду, а то ее всю братишка изорвал в клочья. Я выдала ей комплект одежды, выставила за дверь и вернулась к кровати. Блин! И как мне спать ложиться? Вокруг кота что ли укладываться?! Но проблема решилась сама собой: едва я прилегла на краешек кровати, как блондин распрямился, подмял меня и со вздохом растянулся на мне. О, великолепно! Мечтала быть раздавленной оборотне. Точно его на диету посажу.

Утром мы поздравили довольного Профессора, собрались, погрузились на телеги и отправились в дорогу. По расчетам Кзекаля до конца путешествия осталось три дня. Вспомнив о состоянии замка, я попросилась прокатиться на лошади вместе с Айрисом. Шеф не отказал мне. С широченной, словно река Амазонка, улыбкой он посадил меня впереди себя и отъехал от пышущего гневом Аайю. Ну и что? Не собираюсь потакать капризам белобрысого. Эдак мне из дома в парандже и пристегнутой наручниками к его поясу выходить придется. Он должен научиться мне доверять.

Зная мои отношения с лошадьми, босс не лихачил. Он ехал осторожно, меня придерживал рукой за талию. Иногда низко наклонялся к моему затылку и вдыхал запах. Мужчина не скрывал, что испытывает толику удовольствия, обнимая меня. И пошел бы дальше, но уважает мой выбор. Эх, по-хорошему стоило выбрать Айриса, да к тому моменту, как он свой выбор сделал, мое чувство к нему перегореть успело. Сейчас я балансировала на грани дружбы и взаимодействия по необходимости. Все зависит от поведения шефа. Если он сумеет справиться со своими чувствами и не будет провоцировать Аайю, то мы сможем вернуть в наши отношения былую легкость. Только… пусть он оставит в прошлом любимое каменное выражение лица. Живая мимика мне больше нравится и ему идет.

Замок Айриса восстанавливали. Когда шеф уезжал к Карсимусу, кстати не подозревая о моем нахождении в гостях у кешиара, рабочие уже вставили стекла и закончили с полами. На очереди были отделка стен и мебель. Старая хорошо горела во дворе замка вместе с мебелью — это Край под шумок учредил праздник Обновления, а Риш его еще и общедолинским сделал, подмахнув приказ у босса. Да-да, шеф не всегда смотрит, что подписывает. Доверчивый он…

Замечательно. Добрые земо закончили начатое мною. Надеюсь, они строго следовали инструкциям, в противном случае все придется перестраивать.

— Элоиза, ты думала о возвращении на Землю? Три года пройдут незаметно, — напомнил о важном Айрис.

Я задумалась. Помню, оборотни по каким-то там магическим обстоятельствам смогут открыть стационарный портал не только в то же самое место, но и время. Наше отсутствие никто не должен заметить. Моя семья не успеет соскучиться, точнее успеет, но мы повернем время вспять и то будущее, которое сейчас есть на Земле изменится. Однако, у и меня обстоятельства изменились… Обзавелись ушами, хвостом, обросли шерстью и научились мяукать… Что я родителям скажу? Мама, папа я за один рабочий день вышла замуж, знакомьтесь — это Аайю. Он нормальный, просто немножко оборотень. Нет, не кусается, но лучше не проверять… Да у меня дед, который КГБист революцию устроит, а тетка-генетик со стороны отца его мигом на стол в своей лаборатории уложит!

— При необходимости я смогу между мирами мотаться? — ужасно не хотелось расставаться с простой и одновременно захватывающей жизнью Иного. На Земле из многих — глупая блондинка, а в Ином — большая редкость.

— Можно устроить, — Айрис обжег дыханием шею. — Решай сама.

— Тс-с, — я обернулась и прижала палец к его губам. — Не надо. Не порть отношения с Аайю, — земо вздохнул и грустно улыбнулся. Потрепал меня по голове. Отвез к блондину и помог спуститься на землю.

Забравшись в повозку, я вернулась к мыслям о родителях. Имея возможность перемещаться между Землей и Иным я могу ночи проводить с Аайю, семью постепенно морально подготовить к пополнению и представить его им. Айрис умеет под человека маскироваться, думаю и блондин с этой задачей справится. Выдам кота за партнера шефа по бизнесу из Австралии, туда родственники точно не доберутся, и для них уеду в далекую страну на ПМЖ. Идея? Идея!

Кот со мной временно не разговаривал. И временно меня не замечал. Морщился, посматривал на Айриса и чесал костяшки пальцев. Бог ума не дал, так сам собой он не скоро появится. Ладно, помучается ревностью и отойдет к вечеру. Но пока он дулся, я успела изложить ему свой план. Аайю просветлел и снисходительно кивнул, а в душе ликовала: значит, он намеревается со мной длительные отношения строить, а не так — на пару лет сойдет!

В повозке заворочался Пупсик. Протер сонные глаза, сощурился от яркого солнца, нашел меня взглядом и счастливо захлопал в ладоши.

— Тетя, летать. Крылья больно, — попросил он.

Хм, можно попробовать. Мне кажется он научился прилично вести себя и разделять очень плохое и очень хорошее. До полутонов ему далеко, но для нежити он весьма способный ученик.

Я рискнула. Размотала цепь и махнула рукой в небо. Пупсик поднялся во весь богатырский рост, потянулся, взмахнул на пробу крыльями и взмыл в небо. А я за ним! Цепь отпустить забыла, а теперь уже поздно!

Земля удалялась. Голова кружилась. Сердце скакало по грудной клетке. Адреналин рвал сосуды. В голове билась мысль — удержаться, только бы удержаться. Ух ты, красиво-то как…

Пейзаж сверху разворачивался шикарный: синие масляные рукава рек, неровные кляксы озер, квадратики возделываемой земли с прямоугольниками чистейшей зелени полей, более темные островки лесов.

Уф, что это? Что за промозглая вата перед носом? Облако! Мы летим в облаке! Ой, а оно совсем не вкусное. Ой, а куда мы? Промелькнул Пупс. Сложив крылья, он летел… падал к земле!

Кричать я перестала быстро. Секунды через две. Скорость была такой, что попадающий в рот воздух норовил пройти сквозь тело насквозь. Я захлопнула челюсти, крепче вцепилась в цепь и закрыла глаза… Открыла. Ну, интересно же!

Почти у самой земли Пупс выгнулся, вышел из пике и снова начал набирать высоту. Я мазнула подолом юбки по чьей-то ушастой голове, прокричала всем привет и помахала ногой за неимением свободной руки. Опс! Ко мне кто-то прицепился… Вывернув голову, я увидела повисшего на моих ногах Аайю. Благородный порыв, но Эльга его забери, чрезвычайно глупый! Двойной вес зомби не выдержит! Раздался треск. Рваное крыло нашей небесной лошадки затрепетало на ветру бесполезным полотном. Пупс накренился, взревел и на одном двигателе стал искать место для мягкой посадки. Нет, не надо в озеро! Не надо…

Первым булькнул Аайю, стащив с меня мокасины и один носок. Следом отцепилась я, боясь запутаться в цепи. Пупс протянул еще чуть-чуть и рухнул в озеро, взметнув вверх водяной фонтан. Он мгновенно сориентировался, засучил четырьмя руками, ногами и выплыл на поверхность, отплевываясь.

— Летать! — восхищенно выдохнул Пупс, потерял над собой контроль и споро пошел ко дну. Что ж, не доплывет, так по дну до берега дотопает. Нежить все-таки — дышать под водой не обязательно.

— Летать! — язвительно передразнил дитятко земо, потряс головой, и повесил уши. — Плавать!

— Небо для ребенка пожалел? — одной рукой я гребла, второй освобождалась от намокшей юбки. Тяжелая ткань ощутимо тянула ко дну.

— Я?! Воды скорее, — буркнул блондин. — Поплыли или ждать будем?

— Ты еще понырять и поискать предложи, — я не осталась в долгу, брызнула в лицо кота водой и осмотрелась.

Мы приводнились почти на середину небольшого, максимум два километра в диаметре, озере-старице со слабым течением. Проверив, куда вода сносит волосы, мы направились к берегу по течению, которое по нашим ощущениям помогало нам плыть в ту сторону, откуда мы прилетели. Последние метры даже наперегонки преодолели. Аайю встал на ноги первый и провозгласил победу, за что тут же был немилосердно обрызган, ибо высокий рост не повод для мухлежа в соревнованиях! В ответ земо нырнул на дно, дернул меня за ногу, утащил на мелководье, там бросил и всплыл на безопасном расстоянии. Подстраховался, зараза! И правильно сделал, ибо я уже приготовила полные пригоршни тины и ила, предвкушая, как оборотень будет их из шевелюры вычесывать.

Наш шутливый морской бой прервало появление Пупса. Милый ребенок нес на плече что-то большое трепыхающееся синего цвета с рыбьим хвостом. Подойдя ближе, он на вытянутых руках предъявил нам разъяренного лонморка и довольно сообщил:

— Рыба — не мясо. Кушать подано!

Лонморк застонал и вперил в нас черные чуть навыкате глаза. Сказать ничего не сказал. Скорее всего дар речи от гнева потерял. Вон, как плавники топорщит. Мои губы дрогнули и растянулись в невольной улыбке. Не желая обижать несчастного подводного жителя еще больше, я отвернулась и отошла в сторонку. Впрочем, мой хохот он все равно услышал.

— Пупс, это не рыба, это человек, — попытался объяснить Аайю.

— Человек? — смутился дитятко. — Почему внизу рыба?

— Он наполовину человек, — подтвердил земо.

— А на вторую половину? — не унимался Пупс.

— Таки да, рыба, — сдался блондин, загнанный в угол железной прямолинейной логикой нежити.

— Съесть половину! — обрадовался Пупс

— Понимаешь, — я решила вмешаться, пока от лонморка действительно не отчекрыжили половину. — Если съесть хвост, то все остальное не сможет без него жить. У этого человека хвост с головой напрямую связан, — я подошла к зомбику и успокаивающе погладила его по нижней левой руке.

— Попробовать? — с надеждой заглянул в мои глаза Пупс. Кончики его ушей дрожали.

— Увы, даже попробовать нельзя, — я похлопала его по ладони.

И тут лонморк вернул способность говорить:

— Тупая скотина, флауф недоразвитый, отпусти меня немедленно! Тебе же сказали, что меня нельзя есть: ни половину, ни кусочек, ни единой чешуйки! А вы почему за имуществом не присматриваете? Завели себе нежить и разгуливают с ней, будто с флауром домашним!

— Невежливый… — пробормотал зомбик и слегка сдавил ладони на ребрах и талии подводного жителя.

Не поспоришь. Ну, задержался ребенок в развитии, зачем же его тупой скотиной обзывать? Он ведь обидеться может. Как и взрослые…

— Знаешь, съесть его нельзя, зато поиграть можно. Дерево видишь?

— То? — спросил Пупс, показывая на самое высокое дерево на берегу.

— Ага. Докинешь? — в следующую секунду лонморк улетел на верхушку, запутался к кроне, притормозившей падение, и ухватился за ветки, устроился в развилке и оттуда осыпал нас отборной бранью.

— Пупс сильный! — зомбик ударил себя в грудь всеми четырьмя руками. — Пупс хороший! Пупс теперь всегда с невежливыми человеко-рыбами играть будет!

Мы выслушали дифирамбы нежити самому себе. Успокоили его и закрепили порванное полотно крыла. Закончив с делами, я и зомбик отправились за пропитанием. Ходили недалеко — в сосновых зарослях нашли густой малинник с крупными ягодами и принялись обирать его: горсть ягод в рот, одну в ладонь для Аайю. Земо согласился пожертвовать магическим резервом и остался на берегу чертить пентаграмму, дабы перенести нас к обозу. Пешком мы день, а то и больше топать будем.

Мы набрали полные четыре горсти ягод для оборотня. Гордый Пупс лично донес их до блондина, не давая мне по дороге съесть их, но я честно пыталась: прыгала вокруг зомбика и за руки его хватала. Правда, до вожделенных ягод не добралась.

Земо закончил. Напитал пентаграмму силой. От четких линий на земле взвился тонкий голубой дымок, собрался в воздухе над центром фигуры и полыхнул заревом, развернувшимся в овал портала. Мы взялись за руки и прошли сквозь него. В отличие от Профессора Аайю доставил нас точно по назначению. Мы вывалились с другой стороны, не удержались на ногах и грохнулись в толпу оборотней, рассматривавших небо в ожидании нашего возвращения. Парочку придавили, троих боком зацепили, четверым ноги оттоптали. Кару с верным гвардейцем тоже под раздачу попали.

И ругались вместе со всеми.

И на деревья тоже вместе со всеми попали…

— Тетя, Пупс хороший? — взревело дитятко, поглаживая уставшие от бросков руки. — Тетя?!

А что я? Промолчала. Не для того в солому на телеге закапывалась, чтобы свое местонахождение так глупо выдать!

 

Глава 25

Через три с половиной дня мы прибыли в Долину Оранжевого Заката. Я упросила Аайю передохнуть пару дней перед путешествием на берег моря. Захотелось отдохнуть от пыли, скрипучих колес, шума таверн и радующих глаз красот. Да и Профессора с Дорджиной необходимо пристроить в надежные стены… я имела ввиду руки, но пара дополнительных замков на двери их комнаты тоже не помешает. А еще решетки на окна. И еще лучше сразу поселить их в подвал вместе с зомбиком и вход замуровать!

Риш, Край, Эрго и рыжий доктор обрадовались нашему возвращению. Пересчитали дружескими объятиями все ребра Айрису и блондину, более сдержанно поприветствовали кешиара и между делом намекнули, что быть министром это хорошо, но вакантная должность кероши им больше нравится. Шеф погрозил им кулаком, а Карсимус обещал подумать над предложением.

Я улыбнулась. Представляю, как Край будет наблюдать за выполнением приказов кешиара. Наверняка, он сочтет женскую юбку самым удобным для засады местом. Кроме того всем известно — некоторые женщины на редкость болтливы. Они ему все нарушения расскажут, покажут и даже весь его рабочий день по часам распишут на год вперед. Придется Кару на новый очень удобный стол для нового кероши раскошелиться в связи с производственной необходимостью.

Риш, в общем-то, кандидатура еще хуже. При нем и буква, и дух, и аура закона соблюдаться будут. Не туда встал — плати штраф. Декольте платья на два сантиметра глубже — немедленная конфискация. Платья разумеется, а не декольте. Не то сказал — иди обратно в школу. Не так выразился — на курсы риторики. Не понял — в больницу на казенные харчи, полный покой и лекарства, улучшающие понимание.

Может быть Эрго? Вполне ничего. На все проблемы одно решение и помещение, лишь сроком пребывания различающиеся. Да и камеры раздельные: мужчины, женщины, дети и животные!

Нас не ждали, поэтому до вечера смогли только разместить в наспех подготовленных комнатах и накормить. Торжественный праздник перенесли на следующий день. По привычке Айрис хотел разделить празднование на мужскую и женскую часть, но благодаря моим пяти копейкам и обещанию так или иначе пролезть на пирушку, традициями согласились пренебречь. Действительно, чего уж теперь… Один из принцев с арчайлдом живет. Эльгаши вернулись и размножаться планируют. Нежить свободно по замку гуляет и всех встречных вежливости учит. А кто виноват, что при виде Пупса у народа высказывания исключительно нецензурные изо рта вырываются? На люстрах уже места нет!

За вечер и следующий день у меня получилось ничего не сломать и ничего не разрушить. Немного новый паркет в бальной зале поцарапала… Как поцарапала — пару дощечек ломиком отковыряла… Посмотреть захотела, на чем они крепятся! Но я ковриком прикрыла, и никто бы не заметил, если бы Риш не сунулся в зал с инспекцией и ногу не подвернул и по голове забытым и прислоненным к стене ломом не получил!

Розы в саду помяла. Это я от разозленного Риша убегала. Сами виноваты! Кто розы на дороге сажает? Говорите, дороги не было? Зато теперь есть!

Паучка, который у меня пресс-папье работал, отыскала. Почти на том же самом месте, где оставила. Насекомое облюбовало один из верхних углов кабинета, сплело шикарную паутину и успело потомством обзавестись. Ради меня паучиха спустилась на нити из угла, пробежала по руке, шее, остановилось на кончике носа и с интересом заглянула в глаза, словно спрашивая на совсем я вернулась или нет. Я отрицательно покачала головой, провела пальцем по спине насекомого и протянула руку к стене. Паучиха просеменила до ладони, напоследок посмотрела на меня, шевеля жвалами, и поползла к дому.

Наводнение на первом этаже устроила. Решила в купальне бассейн расширить и углубить, чтобы плаванием заниматься можно было и с вышки нырять. Вполне естественно, что нам дополнительное пространство понадобилось. От двух соседних комнат и коридора. Так Профессор мостик построил через бассейн. Высокий. Пираньи не достанут до оборотня даже в прыжке. Откуда пираньи? Бассейн почему-то со стеклянными стенами получился, вот мы и решили его в аквариум переделать…

Часов в двенадцать ночи Аайю силком уложил меня спать, приговаривая, что второго нашествия эльгаши слуги замка не переживут. Они совсем недавно от прошлого ужаса отошли, забыть успели, а тут мы опять заявились и давай по новой пакостить, вместо спасения мира. Кстати, о нем…

— Куда?! — рявкнул Аайю и поймал меня за ногу, не дав удрать из кровати.

— К Кару. Забыла ему о лонморках рассказать. Он наверняка обрадуется…

— Элка, оставь его в покое. Завтра расскажешь. Уж поверь мне, если я от тебя убежать не смог, то мой брат и подавно никуда не денется. И Пустоши не сбегут. И лонморки не уплывут. И… — земо вернул меня на кровать.

— Как у тебя получается разговаривать и целоваться одновременно? — давно мучилась данным вопросом.

— Элоиза!

— А…

— Ш-ш-ш-ш!

— Молчу! — в конце концов почему он хвостом во время поцелуя виляет, я точно завтра могу спросить.

Утро началось с суматохи. Не успели мы проснуться, как Риш утащил Аайю разбираться с делами, меня отправили присматривать за братом, его женой и их ребеночком, который рвался помочь поймать кого-то, кого по его мнению все ловят. С чего ему это в голову втемяшилось — неизвестно. Хотя… Все бегают, перекрикиваются, мебель перетаскивают, ценные предметы прячут… Похоже на подготовку операции по поимке.

Вдохновленная деятельностью окружающих, я предложила поиграть в прятки. Час я объясняла правила, второй час считала до тысячи, за третий час мы нашли: один неизвестный труп минимум столетней давности — Пупс в склепе прятался, а там в одном гробу двое лежали, неопознанный артефакт реквизированный Профессором на опыты и старый пергамент, исписанный рунами. Его нашла Дорджина под стеллажами в кладовке с крайне необходимыми вещами, где решила спрятаться.

Сначала я наотрез отказывалась присваивать найденное имущество. Мне поручили приглядывать за неприятностями, а не множить их на пустом месте. Я даже хотела Айриса позвать и сдать все находки ему, но братишка расшифровал пергамент и произнес волшебное слово "клад". Мысли, побежавшие было по правильной и безопасной тропинке, тут же вырулили на шоссе, подхватили по дороге голосующую симпатичную жажду приключений и понеслись вперед. Опомнилась я лишь, когда мы вчетвером шагали в указанном картой направлении. Причем Пупс так и не расстался с трупом, ошибочно полагая, будто нашел себе лучшего друга, а Профессор — с артефактом.

На пергаменте с трудом угадывался план замка Айриса. Многие линии, символы стерлись от времени и плесени. Входные проемы и окна не совсем совпадали. За ориентиры мы решили принять лестницы. Здесь они каменные, построенные не то что на века, а на тысячелетия! Покрутили план так, потом сяк, нашли вроде бы низ и наверное верх, отметили их для себя, еще раз взвесили "за" и "против" и, несмотря на значительный перевес в пользу вторых, отправились на поиски сокровищ. Все равно до обеда у нас целый час оставался!

Профессор предположил, что мы должны спуститься в подвал на самый нижний уровень. На других этажах клад закапывать глупо: земли нет, раз, лопатой массивные деревянные перекрытия копать неудобно, два.

Незаметно подобравшись к лифту в холле замка, располагающемся под основной лестницей на второй этаж, мы всей толпой, опять же незаметно втиснулись в кабину и поехали вниз. О том, что наверху осталось порядка десяти живых свидетелей попытки все-таки отобрать труп у Пупса и разговора о предстоящем дележе клада, я старалась не думать. Просто попросила Профессора кабину заблокировать, чтобы нам никто не навязывал свою помощь в поисках. И в захоронении. Шесть земо из десяти решили, что два бродящих по замку зомби — перебор впечатлений.

Мы прошли коридор, отмечая отсутствие обозначенных дверей на плане и неровную кое-где старую кладку стен. Словно кто-то второпях заделывал входы и уделял внимание не качеству, а скорости. Странно, сокровища обычно тщательно прячут, а не как попало…

В конце коридора мы уперлись в тупик. Там, где на плане была небольшая комнатка, обозначенная красным крестиком, в реальности не было ничего. Кроме старой кладки. Вполне возможно, за ней находится дверь.

— Сломаем? — я обернулась к Профессору и Дорджине.

— А то! — брат засучил рукава.

Он прибегнул к магии, но не стал бросаться заклинаниями, а усилил собственное тело. Три удара кулаками и стена поддалась. Один камень провалился внутрь, второй… Дальше вмешался Пупс, отодвинул нас и четырьмя руками быстро разобрал препятствие до основания.

— Ну-с… — я хрустнула пальцами. — Приступим!

И толкнула дверь. Она оказалась не заперта. А за ней темнота. И красные точки. Парные. Много…

— Э-э-э… — я отступила. Вряд ли это рубины светятся.

— Что там? Ну, пустите же меня! Ну, дайте же посмотреть, — за моей спиной и спиной брата прыгала Дорджина.

— Интересно… — Профессор прищурился. — По-моему, это не сокровища… — протянул он полувопросительно.

— Да пустите же меня!!! — магичка пыталась пролезть между нами, но мы с братом крепко стояли на ногах плечом к плечу. Тем временем стая красных парных точек начала двигаться вперед.

— Флаурушки! — восхищенно подпрыгнул Пупс и протянул руку погладить… шестиногий скелет с клочьями шерсти и багровым огнем в глазницах черепа!

— Братишка, — я застыла по стойке "смирно". — Скажи, а что обычно означает красный крест на картах и подобным им бумагам?

— Вход воспрещен, особо опасные места, захоронения магических отходов, — перечислил Профессор.

— Да? А почему ты решил, что в данном случае красный крест означает клад?! — мы по шажку отходили назад.

— Я на своих картах так свои сокровища обозначал. Кто же полезет туда, куда нельзя? — удивился мужчина.

Ну, да, ну да… Кто же полезет?! А в зеркало он посмотреться не желает и увидеть автопортрет данного идиота?!

В коридоре собралась вся стая нежити. Ровно шестнадцать отходов магического производства с непонятными намерениями и способностью действовать слаженно. Держаться ровным строем. Впереди лидер. Не нападают, но более чем на шаг от нас не отходят. Если я толпу скелетов в холл вытащу, меня Айрис по голове не погладит, а вот ремнем и по попе — с превеликим удовольствием!

— Профессор, попробуешь их упокоить?

— Гр-р-р-р, — дружное рычание из шестнадцати глоток.

— Я бы с радостью…

— Гр-р-р!

— Но боюсь у меня ничего не получится. Совсем. Я отсюда вижу, что в них магический поглотитель и преобразователь встроен. Приложу их каким-нибудь заклинанием, а их в два раза больше станет. Модели старые, в них столько всего наворочено, что без детального осмотра не разобраться, но вряд ли они дадут его провести здесь и сейчас, — брат осторожно развел руками. — Готов предложить другой выход — бежим?

— Ага…

Дорджину уговаривать не пришлось. Она первой понеслась к кабине лифта, первой ее достигла, сняла блокировку и, вцепившись в ручку закрывающую двери, закричала:

— Быстрее! Они вам на пятки наступают!

Хорошо хоть не на горло и не на макушку. Брат вторым запрыгнул в лифт, поймал меня за руку и втянул внутрь.

— Закрывай! — рявкнул он.

Магичка резко закрутила ручку, бросила ее и резко свела руки. Створки двери с грохотом захлопнулись. Смялись. Девушка не стала дергать за шнурок, а подняла сведенные руки вверх и выкрикнула заковыристое словосочетание. Лифт дернулся и пулей понесся вверх, врезался во что-то и полетел обратно вниз.

— Нет-нет-нет, — затараторила Дорджина, повторила жест, слова, добавив еще пару фраз.

Вторая попытка увенчалась успехом: лифт снес препятствие к чертовой матери, но на его траектории полета появилось второе… Его кабина не смогла преодолеть — рухнула вниз

— А-о-у-а-а-а…

Встала на ребро. Покачнулась…

— Ы-ы-у-у-у-и-и-и…

Рухнула на левый бок и покатилась, подпрыгивая на ступеньках.

— О-о-о-о…

Ступеньках?! Вот тебе и тысячелетние лестницы… Но может быть у них как раз сегодня юбилей с тремя нулями и единичкой?

Кабинка остановилась на боку. Мы, кряхтя и охая, встали на четвереньки. Пол или потолок отвалился с жутким скрежетом от тычка пальцем. Брат выполз первый, вытащил жену, затем меня. Мы сели возле лифта среди обломков, кашляя от витающей в воздухе пыли. Для полноты картины не хватает грозного хозяина замка на втором этаже со свитой, грозящего нам пальцем.

— Элоиза! — а вот и он. — Я… Я… Я…

— Я прекрасно тебя вижу и слышу, Айрис. Орать и заикаться вовсе не обязательно, — спрашивается, зачем так надрываться? Воплями лестницу не вернуть. Шахту лифта не заделать, нежить обратно в норы не загнать.

— Гр-р-р… — три скелетика вышли оттуда, где недавно был вход в лифт. За ними показались остальные.

— Элоиза!

Опять я? Я их что ли делала, под замок сажала, замуровывала и освобождала? Допустим, освобождала я, но если бы их там не было…

Вся стая уселась внизу под перилами широкого балкона. Нежить по команде свернула костлявые хвосты, подняла вверх черепушки и посмотрела на стоящих наверху людей. Присматривается, выбирает.

— Невежливые флаурчики. Не трогать! — к нам присоединился Пупс.

Глава стаи повернулся к нему, коротко рыкнул и опустил голову. У-у-у, кажется у нас настоящий Темный Властелин появился. Доэкспериментировался Профессор. Не дай Эльга, он когда-нибудь догадается армию из мертвячков сколотить и свое государство организовать. Потомки нам этого никогда не простят. Мое имя, Профессора и Дорджины впишут в самые темные анналы истории. Нами станут пугать детей. Жаль, я всегда мечтала оставить в памяти людей сияющий след…

— Пупс, они тебя слушаются? — спросил Айрис.

— Да, потому что Пупс хороший! — он ударил себя в грудь.

— Отлично! — в голосе шефа нашлось место злой иронии. — Присмотри за своими родителями и тетей. Из холла их не выпускать! — приказал оборотень.

— Не выпускать, — повторила нежить. Вожак стаи скелетов, поднял голову с лап, встал, потянулся и подошел к нам. За ним подтянулись остальные, окружив нас плотным кольцом. Прекрасно! Просто великолепно! Нежить, которую мы выпустили, нас же и охраняет. Никакой благодарности…

Кстати, на праздник нас тоже не пустили — я до утра слушала, как народ во дворе гульбанил, но хотя бы еды принесли. И на том спасибо!

 

Глава 26

С утра и днем я все еще обижалась. На Аайю. Он вчера по порог замка напраздновался, на ушах в замок вползал, а мы всю ночь сбившись в кружок просидели. Приказ-то Айрис не отменил. Он только утром о нас вспомнил, когда вместе с блондином в замок вполз, нас увидел, удивился и милостиво разрешил нежити отпустить нас. Вожака стаи по черепушке потрепал, отчего тот свалился лапами кверху и огоньки в глазах потушил. Н-да, ласка она и трупу приятна.

Блондин проснулся к вечеру и развел бурную деятельность по сборам в дорогу. Слишком бурную, поэтому подозрительную. Проведя небольшое расследование, я выяснила, что ночью у Аайю с кешими финальная беседа состоялась. Ее суть сводилась к одной фразе: пусть меня он потерял, но замок сохранить сумеет. В конце концов постройка — памятник архитектуры, а если его каждые два месяца перестраивать, то что в итоге от оригинала останется? Вот шеф и попросил отвезти меня. Подальше. Да-да, еще к дереву привязать и на съедение волкам оставить полагается. Ладно, не буду мозолить глаза боссу. Погостили и хватит, а то сегодня он ноет — завтра опять нежные чувства ко мне сквозь асфальтовую броню закаленного на Земле характера проклюнутся.

Отправив кота собирать сумки, я решила отыскать Карсимуса. Поздно его одобрения спрашивать, но посвятит в детали плана стоит. Я себя виноватой чувствовать перестану, а то пообещала разузнать, как от Пустошей избавиться, но обещание, получается, не выполняю.

Кешиар спал в своей комнате в обнимку с женой и невестой. Интересно, когда я успела свадьбу правителя с сестрой Кзекаля пропустить? Ладно, не буду портить оборотню досрочный медовый месяц, рассказав об увиденном гвардейцу со всеми пикантными подробностями.

— Кару, — я ухватилась за кончик холодного уха правителя и потянула его к себе.

В ответ сонное причмокивание губами.

— Кару, — я чуть повысила голос.

Земо дернул ухом, перевернулся на живот и за миг закопался в одеяло. Истинно змей! Пододеяльный…

— Кару! — зайдя с другой стороны, я провела ногтем по подошве его стопы и ущипнула за подушечку большого пальца. Под одеялом наметилось шевеление. Оно вспучилось, заколыхалось и недовольно засопело.

— Чего орешь в такую рань? — рядом с ногой, которую я щипала, появилась голова правителя.

Я перевела взгляд с нее на стопу, потом обратно и решила не задавать глупых вопросов об анатомических особенностях некоторых земо. С другой стороны, нога может и не принадлежать этой конкретной голове. Но сколько же их там тогда, под одеялом? Взглянув на изголовье кровати, я насчитала по-прежнему трех особей. Четвертая барахталась в ногах, ожидая окончания моих математических упражнения. Чтобы довести дело до конца я заглянула под одеяло и сосчитала ноги. Их было одиннадцать. Из них три совершенно точно левых…

— Насмотрелась? — буркнул кешиар.

— Угу. Не делится, — шепотом поделилась я открытием, наклонившись к оборотню.

— Конечно не делится! — оборотень вскинул брови и постучал по своему лбу. — Складывать надо, поняла? — я с умным видом кивнула и представила себе существо с одиннадцатью ногами и четырьмя головами. Паззл не сложился. Хорошо здесь Профессора нет, а то бы он быстро подрядился наглядное пособие сделать. Пока я вспоминала программу первого класса средней школы, правитель сполз с кровати на пол, поднялся, поправил брюки огляделся в поисках рубашки, не нашел ее, зато увидел графин с водой, бросился к нему и залпом ополовинил.

— Пойдем поговорим, — земо вытер рукой подбородок. Зевнул и направился к выходу на балкон. — О, а какая гроза? — поинтересовался он, прищурившись от света.

— Четвертая, — ответила я, устаиваясь в плетеном кресле. — Вечерняя, — добавила, увидев, как оборотень морщит лоб.

— То-то я думаю светло слишком. Хорошо повеселились, — ухмыльнулся Кару. — Чего хотела? — мужчина оперся на перила и запрокинул голову, подставив лицо солнечным лучам и теплому ветерку.

Я рассказала про Пустоши, передала содержание разговора с лонморком и озвучила наше с Аайю решение довести дело до логического конца, а именно выяснить причины возникновения аномальной зоны.

Я закончила. Карсимус молчал и не шевелился. На его лице застыло мечтательное выражение. Прошло минут десять прежде, чем земо открыл глаза и посмотрел на меня. Уголки губ дрогнули, обозначая благодарную улыбку, глаза оборотня сверкнули предвкушением.

— Знаешь, — медленно, словно смакуя каждую букву, промолвил мужчина, — я полностью доверяю тебе. Ты уже столько моих желаний исполнила, что еще одно не станет для тебя обузой. — Я исполнила? И когда только успела… — Благодаря тебе я понял, что в жизни есть не только работа. Иногда можно позволить себе отдохнуть. Это не плохо. Совсем не плохо, Эльга благослови! И деньги не главное. Разбитое можно склеить. Разрушенное — построить заново. Это вещи… А цена любой вещи всегда ниже взаимоотношений: дружбы, любви, общения… Надо заставлять себя меняться, двигаться, совершать неожиданные поступки, и тогда появится возможность совершить удивительные открытия, по новому взглянуть на мир и самому измениться. Спасибо тебе, Элоиза, — оборотень неожиданно подошел ко мне, крепко обнял и поцеловал в висок. — И если тебе когда-нибудь захочется стереть мой замок с лица Иного… Он всегда к твоим услугам, а я тебе с удовольствием помогу!

Ну и зараза же Карсимус! Приноровился на деловых встречах с кешими Долин речи толкать, теперь на мне мастерство проверяет. Голову на бок склонил, глазом левым косит и ждет, какова моя реакция будет — услышала ли я между строк завуалированное послание или проглотила наживку и теперь надолго забуду дорогу к нему домой. Размечтался, чешуехвостый!

Замок он мне поможет разрушить. Ага, прямо сейчас начала катапульты строить и порохом запасаться. Решил от противного пойти? Мол, что и так можно и даже настоятельно рекомендовано, никто делать не будет? Как же, как же…

— Заметано! — я пожала Кару руку. — Как отстроишь заново, так сразу в гости зови. Чего ради дружбы не сделаешь!

Улыбка кешиара поблекла. Он тяжело вздохнул, почесал всклокоченную макушку, пожевал нижнюю губу и вдруг рассмеялся. По доброму. Легко. Будто и не пытался мной только что манипулировать. Настоящий правитель без стыда и угрызений совести.

— А ты изменилась, — кивнул он каким-то своим мыслям. — Что ж, я рад, — теперь он говорил искренне. — Видимо, придется и мне. Начну подыскивать новое местожительства, — он развел руками. — Все. Кыш отсюда. Дай помыться и разобрать свалку на кровати.

Кешиар помог мне подняться и подтолкнул к выходу. Я подмигнула ему и выскользнула за дверь, бесшумно закрыв ее. Вприпрыжку помчалась по коридору, улыбаясь и думая о закате на берегу моря.

— Элоиза, ты от Кару? Он у себя? — мне повстречался Кзекаль.

— Ага, пытается разобраться, с кем он провел прошлую ночь. Жену и невесту опознал, а с остальными пока проблемы. Там или половина кого-то или кто-то в полуторном экземпляре.

Гвардеец сорвался с места. Чего это он? Ой, кажется догадалась! Жаль, не получиться посмотреть, как Карсимуса в Храм за шиворот поволокут, а так хочется, несмотря на достигнутое пять минут назад взаимопонимание. Ручкой ему помахать, пару советов дать, напутствие над могил… в Храме произнести, погорева… поздравить с очередным жизненным этапом.

Я спустилась в холл по второстепенной лестнице. Выяснила у слуг, где Профессор с семьей и свитой. Меня отправили на тренировочную площадку в правой части сада. Я отпустила слугу, с опаской взирающего на меня, и поскакала в указанном направлении.

На площадке братишка вместе с магичкой и Пупсом тренировали нежить. Скелеты учились приносить палку, искать потерянные вещи по запаху, по команде сидеть, рычать и подавать лапу. Особой популярностью пользовался трюк с тапочками, вызывающий у прятавшихся по кустам зрителей восхищенные возгласы. Пока нежить вместе с обветшалым тапочком чью-то обгрызенную ногу не принесла и Дорджине не вручила, радостно виляя хвостом! Многовато в саду у Айриса неучтенных трупов закопано… Надо бы понять, почему на отдельно взятом пятачке такая высокая смертность была лет сто назад, но после разгадки тайны Пустошей.

— Профессор, — я под шумок утянула брата в сторону. — Ты мне нужен. Срочно отправь меня и Аайю на берег моря.

— Вы же на лошадях хотели по Долинам прокатиться, передумали? — поинтересовался братишка.

— Да. Но коту знать об этом необязательно. Договорились? — он кивнул. — Замечательно. Идем быстрее, — я нервно оглянулась на торчащие из-за деревьев башни замка.

Профессор шепнул пару слов Дорджине, велел Пупсу продолжать отрабатывать команду "тапочки" и пошел за мной искать блондина. Я надеялась найти его в нашей комнате, но ошиблась. Его там не было. Я подхватила с кровати два собранных заплечных мешка, велела брату выглянуть в коридор и проверить, нет ли там случайно засады. Профессор сигнализировал, что все чисто, только Кзекаль куда-то понес брыкающуюся сестру, но они уже скрылись за поворотом, как и Кару, осыпающий проклятиями некую блондинистую Вилльину дочь и вслух размышляющий о ее похоронах под обломками его замка.

Мы выскочили из комнаты, специально дошли до противоположного крыла замка, спустились по другой лестнице и пробрались на кухню. Интуиция не подвела — блондин за обе щеки уплетал наваристый бульон с краюшкой свежеиспеченой булки и болтал с поварятами. Детишки с открытым ртом и детским восторгом в глазах слушали вольный пересказ событий в землях арчайлдов. Один поваренок почти до дыр протер крышку от кастрюли, второй чистил морковку, от которой осталась треть от первоначального размера, третий прихлебывал из пустой кружки.

— … И мы…

Я подошла со спины и закрыла руками глаза блондину.

— Угадай кто? — подмигнула ребятишкам, чтобы не выдали меня, и кивнула Профессору. Он открыл за моей спиной портал.

— Элоиза, — он коснулся ладонями моих рук и легонько погладил их.

— Ну, это легкий вопрос. Теперь угадай где? — спросив, я упала на спину, потянув за собой Аайю…

Нас выкинуло в воздухе в пяти метрах над землей. Правда, назвать землей статую, на чьи вытянутые руки мы рухнули, сложно. Не успели выдохнуть, как по рукам статуи зазмеились трещины. Мы синхронно ойкнули и таки долетели до песка, кромки воды и трех десятков лонморков, собравшихся на берегу моря.

Не знаю, чем они занимались до нашего появления, но после переключились на созерцание наших персон: смущенного Аайю, не знающего, куда спрятать булку и пытающегося ногой прикопать отломанную руку, и меня, на вторую руку статуи опирающуюся.

— Здравствуйте! — я решила сломать лед недоверия. — Мы пришли с миром! — тридцать недоверчивых взглядов скрестились на мне. — Вы что, сомневаетесь?! — нахохлилась я. — Сейгром докажу…

— Не надо! — вырвалось у ближайшего ко мне лонморка. — Мы верим, верим, только успокойтесь, пожалуйста. И не двигайтесь. Да оставьте вы руки в покое! — не выдержал шуршания песка подводный житель.

Кстати, а кого мы конечностей лишили? Я обернулась. Надо мной возвышалась статуя девушки, отдаленно похожей на меня. Распущенные волосы прикрывали грудь, бедра и ноги скрывали складки простыни. Изящный поворот головы, скромно потупленный взор… Где-то я уже это видела. И именно без рук… Что-то классическое вспоминается… Да, на чем я остановилась? Кажется, на мире.

— Могу я поговорить с вашим главным? — я почесала кончик носа.

— А зачем? — осторожно спросил переговорщик.

— Мне у него кое-что спросить надо, — я улыбнулась.

— А если он не ответит? Например, не захочет или не знает, — продолжил мысль лонморк.

— Будем пытать! — я пожала плечами.

Лонморки побледнели. Если выразиться точнее — поголубели и цветом сравнялись с небом. Задние ряды отступили дальше в океан и опустились в воду по нос. Передние старались держать лицо и не трусить, но их выдавали глаза. В их черных зеркалах души отражалось желание сбежать. Подводных жителей удерживал только повелительный жест сородича, с которым я вела беседу.

— Я пошутила, — уточнила я. — Насчет пыток, а не разговора. У меня пропуск был, но я его потеряла, но я не вру! Мне его Юн-Юн дал.

По рядам лонморков прошелестел дружный вздох. Некоторые неуверенно улыбнулись.

— Элоиза? — сменил тон с подозрительного на приветливый подводный житель. Я кивнула. — Надо было сразу представиться. Мы тебя давно ждем…

— Правда? — смутилась я. — А почему тогда испугались? — мне же не почудился страх в их глазах.

— Иной слухами полнится, — понизил голос до свистящего шепота лонморк. — Говорят, что объявилась девушка, которая к чему не прикоснется, то в пыль обращается. Появляется она неожиданно, дела свои черные делает и уходит, а существа потом седеют, а то и вовсе пропадают… Но, — подводный житель повеселел. — Это же не про тебя?

— Нет, ну что вы… — уверенно ответила я, выпятив нижнюю губу. — Точно не я.

Аайю хмыкнул. Я ткнула его локтем под ребра и наступила на ногу. Засмеется — вообще прибью и здесь же закопаю. Благо песок мягкий рассыпчатый яму голыми руками смогу вырыть. Горевать после буду, но это потом. В данный момент времени важнее с лонморков информацию стрясти.

— Так что насчет разговора с вашим главным? — потормошила я подводника.

— А вы с ним и разговариваете, — слегка поклонился синекожий. — Позвольте представиться — Тьини-Мини, — он поклонился еще раз. — И пригласить вас в наш город.

По взмаху его руки от толпы отделились двое лонморков. Один направился ко мне, второй к Аайю. Вежливо улыбнувшись, нас попросили по грудь зайти в воду. Я-то знала, что за приглашением последует, а вот блондин совершенно не был готов к прикосновению губ подводника к своему рту.

Я краем глаза наблюдала за сценой. Брови оборотня взлетели к кромке волос. Следом глаза приобрели идеально круглую форму и в два раза увеличились в размерах. Далее ноздри земо дрогнули и встопорщились, практически вывернувшись наизнанку. Уши собрались на затылке и развернулись назад, а волосы приподнялись сантиметра на четыре, сделав голову кота похожей на одуванчик. И в заключении, несчастный лонморк, посягнувший на святое, взвился в воздух от удара в живот, пролетел метра три и рухнул в океан…

— Како… — воздух в легких земо кончился. Он попытался вдохнуть, но организм уже перестроился и заблокировал привычный процесс потребления кислорода. Оборотень начал задыхаться. Он схватился за горло, крякнул, запаниковал… Хлопок, серебристое сияние, и в воду упал белый комок шерсти с черными полосочками на хвосте.

Обеспокоенная, я погрузилась в воду. Думала, утонет животинка, но нет! В поднятой водно-песочной взвеси, разевая рот в диком беззвучном мяве и с совершенно безумным видом, перебирал перепончатыми лапами кот, безуспешно пытаясь выбраться из враждебной стихии. Как бы он умом не повредился… Подплыв к коту, я сграбастала его и попыталась приласкать. Кот зашипел, выпустив стайку мелких пузырей, и вырвался, до крови оцарапав мне руки: лапы хоть и стали перепончатыми — от когтей не избавились. Ах так?! Приступаем к нейтрализации приступа кошачьего бешенства. Я поймала его лапы: левой рукой зажала передние, правой задние, выгнула тельце дугой и повесила его на шею, словно меховую горжетку. Попался, который кусался! И не надо меня Гринписом пугать. Без них разберусь, как своих кошек дрессировать. Аайю пару раз дернулся и затих, обдав меня ворохом пузырьков. Ничего скоро привыкнет.

Лонморки удостоверились, что гости буянить перестали и находятся в относительном порядке, выстроились клином во главе с Тьини-Мини и двинулись вглубь. Вскоре я поняла преимущества хвоста перед ногами и сигнализировала ближайшим подводникам просьбу взять меня на буксир. Ребята оказались понимающие, с легкой иронией взглянули на мои ноги, скривились, гордо продемонстрировали мускулы на хвосте и взяли меня под ручки, проигнорировав злобные взгляды и оскаленные клыки моего воротника.

Не прошло и получаса, как мы достигли подводного города лонморков. Внешне он напоминал спрута: тело в виде шара опиралось на множество причудливо изогнутых ног. Подплыв ближе, я поняла — город не построен, а выращен из разных видов кораллов. Невероятно! Сколько надо трудолюбия и упорства, чтобы такую красоту создать?

По периметру города располагались линии входов. Всего восемь горизонтальных по окружности по десять ворот в каждой линии. Их охраняли по трое лонморков вооруженные короткими копьями с загнутым крюком наконечником. Большей популярностью у прибывающих и убывающих подводных жителей пользовалась срединная линия. Поток лонморков, стремительно снующих туда-сюда, не иссякал. Мы же поплыли к входам, располагающимся на самом верху шара. Там движение было спокойнее. Проплывая мимо дежуривших у наших настежь раскрытых ворот в форме створок устричной раковины, я испытала неловкость. Охранники наверху вид имели степенный, а взгляд пристальный и грозный, прямо как московские полицейские в метрополитене. На секунду мне показалось, что у них на языке каверзный вопрос про регистрацию вертится и не задали он его только потому, что я была в свите их самого главного ничертанепомнюкакеготамподолжности.

Уровни, на которые я условно разделила город по восьми горизонтальным линиям входов, различались по цвету. Темно-фиолетовые, почти черные, внизу. Разных оттенков синего и зеленого с вкраплениями розового, красного, желтого и оранжевого цветов в середине. Светло-голубые и светло-желтые наверху. Тот же цвет присутствовал внутри тоннеля, куда мы заплыли, не снижая скорости. Сопровождающие нас лонморки постепенно отделялись от основной группы и исчезали в боковых туннелях. До круглого зала высотой примерно пять метров и десяти в диаметре мы добрались в сильно сокращенном составе: я, присмиревший кошак и шестеро подводников. Пятеро расположились на зеленом ковре водорослей, росших вдоль стены, а Тьини-Мини устроился внутри перламутровой раковины, положив руки на две большие идеально круглые жемчужины, очевидно символы власти. Нас сгрузили на коврик из белых водорослей перед своеобразным троном.

— Слушай, Элоиза, а я буду рассказывать…

…Много лет назад, когда наш мир был совсем юным, его нашли демиурги. Совсем не случайно. Наоборот, его искали целенаправленно, как и другие миры. Молодые, пустые, состоящие только из энергии, без разума и физического воплощения. Вопреки расхожему мнению, демиурги отнюдь не создатели миров. Нет, на это их силы не хватит. Вселенная, загадочная и непонятная, рождает их сама. Легко или в муках, кто знает? Не мы, а сама она вряд ли когда-либо раскроет все свои тайны. Демиурги тоже дети ее — чистый разум, способный принимать любые формы, но как она остается вечно юной матерью, дети также не подвержены бремени возраста, следовательно, и мудрости.

Когда Иной обнаружили, его отдали на попечение двух сестричек, молодых даже по меркам вечных детей и совсем неопытных, поставив задачу вдохнуть жизнь в еще не проявленный, но несомненно прекрасный мир. И он постарались уж как умели: создали землю, окружили ее океаном, зажгли на небе солнце и звезды, населили существами. Воду отдали лонморкам, леса — земо, поля и луга людям. Только с воздухом им справится не удалось. Что-то пошло не так, и арчайлды так и не обрели крылья.

Сестры обвинили в неудаче друг друга и хотя продолжили жить и работать вместе, обретая статус богинь Иного, но прежнего взаимопонимания между ними уже не было.

Но мир надо не только создать. Им надо управлять: его развитием, жизнью и даже смертью. Напуганные нерадостным концом множества миров одна из сестер решила не допустить подобного в своем, и она создала пятую расу. Взяла свою плоть, лучшее от четырех рас, встряхнула, взболтала и выпустила в Иной эльгаши. Странных. Непонятных. Но отчаянно веселых и обладающих способностью вдохновлять любых существ мира на свершения. Порой опасные. Порой безумные. Иногда и вовсе никому не нужные, но свою работу эльгаши делали — мир не стоял на месте, мир развивался. А потом началась война. Вот только совсем не эльгаши стали ее причиной, как принято думать, а их внезапное исчезновение.

Однажды одна из сестер, так и не оставившая идею приручить непокорную стихию — воздух, нашла развитый мир живущий по совсем другим законам. Люди там, не обладая и сотой доли возможностей рас Иного, имели одно неоспоримое преимущество — они умели мечтать и часто их фантазия создавала причудливые невообразимые образы. Их сказки воплощали фантазии о несбыточном. Их слова дышали желанием. Их мысли вели в заоблачные дали. Именно там она нашла то, что так долго искала — существо способное покорить небо и заболела им.

Вернувшись, демиург просчитала все: облик, способности, магию и поняла, что ее ресурсов не хватит. Не так легко создать новую расу. И лепят ее не из глины и свою душу не делят, чтобы вдохнуть жизнь. Тогда она обратилась за помощью к сестре, и та ради общего успеха пожертвовала самым дорогим — она отдала ей эльгаши.

Из их плоти, из их душ создавалось нечто новое, способное и поглощать, и преобразовывать, и вырабатывать магическую энергию. Существо практически равное по силе и могуществу демиургам. Их мечта сбылась: совершенный, идеальный саморегулирующийся мир. В случае успешного завершения проекта они ему больше были бы не нужны. Но что-то опять пошло не так…

Новое существо, прародитель шестой расы, начал убивать мир, вытягивая из него жизнь и создавая вокруг места своего рождения пустошь, в последствии названную Шеговой, и тогда сестры попытались остановить свое безрассудство, но было поздно. Созданное ими существо оказалось слишком могущественным. Они смогли лишь сдержать его аппетиты, заключив в защитный кокон. Увы, с тех пор сестер никто не видел и доподлинно не знает, что происходит в пустошах…

Тьини-Мини закончил. В моей маленькой глупой голове столпились предположения. Выстроились в ряд, выкрикивая вразнобой я, я, я… Внутренним взором я смотрела на них и не знала, какую выбрать.

Вдруг самая последняя, давно-давно подчерпнутая мной из немногочисленных фэнтезийных фильмов дала о себе знать, подняв вверх щуплую руку. И я поняла, кто должен родиться в Пустошах — сестрички создавали дракона…

Не книжного красавца с пышными локонами до ягодиц, создающего гарем из похищенных девиц и хранящего несчастных, умерших от неразделенной любви в холодильнике штабелями, а самого настоящего: непознаваемого, мудрого, но одновременно жестокого, ибо твари эти бездушны. А вдруг он все переделает по-своему? Согласно своей, черт знает, какой логике? Нельзя этого допустить. Мою мать и ее сестру необходимо остановить!

— Как попасть в Пустоши? — спросила я мысленно.

— Вижу, ты о чем-то догадалась, не так ли? — я кивнула. Не имело смысла отрицать. — Живым туда дороги нет. Пустоши убивают любого.

— Выходит, кто-то должен умереть без гарантии вернуться? — продолжила я спокойно.

— Да. Но мы уже умирали. И земо. И арчайлды. Не вернулся никто. Значит, должен умереть кто-то другой, — и это прозвучало приговором.

— Я подумаю, — чуть наклонила голову. Не хочу показывать, насколько меня пугает сама мысль о смерти. — Проводите нас на землю, пожалуйста.

— А ты не хочешь спросить, о чем я мечтаю? — хитро прищурился лонморк.

— Нет, — я грустно покачала головой, — и так понятно.

Кот терпел до берега. Спокойно лежал на шее и не шевелился. Не представляю, чего ему стоило не дергаться и не изодрать мою шею в клочья. Наверное, многого. Ведь стоило выйти на мелководье, как Аайю взбесился. Вывернулся, оставил четыре саднящие царапины на моей щеке, рявкнул что-то нечленораздельное, выбежал на песок, отряхнулся и вспыхнул серебристым сиянием, вытянувшимся в фигуру земо.

Как же он орал! У меня уши засохли и отвалились. В переносном смысле. Но и в обычном были близки к вышеописанному процессу. Он тридцать шесть синонимов к слову "дура" подобрал! И в два раза больше к слову "сумасшедшая".

Однако меня его высказывания не впечатлили и не заставили оставить идею добровольно уйти из жизни. Почему? А вы представьте себе Ленина на броневике, только голым и вы меня поймете. Аайю не только кулаками потрясал. Кое-что другое у него тоже тряслось, вызывая у меня приступ неконтролируемого веселья, отчего блондин злился еще больше.

Он высказался о моих умственных способностях. Точнее, наконец, признал полное их отсутствие. Попробовал надавить на совесть, но отчаялся отыскать ее. Пытался воззвать к жалости, да потерпел сокрушительную неудачу, ибо жалеть мне было не о чем, потому что я верила — я вернусь, если умру…

А я умру?

Когда земо успокоился и, надувшись, отвернулся от меня, сев в трех метрах на песке, я смогла спокойно оценить ситуацию. Хотя как сказать спокойно… У меня поджилки тряслись, жевательная мышца дергалась, ноги судорогой сводило, но я упрямо обдумывала все возможности. Любой путь вел в тупик, кроме одного — в конце этой дороги ждала неизвестность.

Блондин ушел в лес. Со своего места я слышала, как он обрывает листья с деревьев, сопит себе под нос и бормочет ругательства. Солнце клонилось к закату, а я так и не пришла к чему-то определенному. Никак представить себе не могла, что лично режу себе запястье или гордо. Все-таки инстинкт самосохранения великая вещь! Но и его можно обойти…

Я не сильно удивилась, когда из океана вынырнул Юн-Юн. Он подозвал меня жестом и вручил небольшой пузырек.

— Ты понравилась Тьин-Миню, но он слишком хорошо знает людей, а ты наполовину человек. Твой выбор не у тебя в голове, а в твоих руках. Если ты выпьешь это, то просто уснешь через одну грозу, — он замолчал, а потом добавил: — И что бы ты ни решила, знай — эльгаши всегда желанные гости у нас.

Оставшись одна, я посмотрела на пузырек в своих руках, откупорила его и понюхала. Он пах солнцем, морем, песком и кремом для загара. Я будто целый мир держала в своих ладонях. Такой крошечный, такой беззащитный и нуждающийся в поддержке…

Когда Аайю вернулся, Элоиза по-прежнему сидела на песке. Девушка смотрела на закат, отражающийся в ее прекрасных голубых глазах, и улыбалась. Сердце земо сжалось от простой мысли — потерять ее, бесценное сокровище, так просто. Неверное решение, неосторожный поступок и прекрасное взбалмошное чудо, навечно обидевшись, исчезнет из его жизни. Навсегда. С некоторых пор он ненавидел это слово.

Только встретившись с ней, непонятной чужой человечкой, случайно ворвавшейся в его жизнь, он понял — ничто не останется, как прежде, размеренно, запланировано. Тогда он ненавидел ее. Всем сердцем. Всей душой. Особенно за то, как смотрел на нее Айрис. Суровый оборотень буквально таял от одного ее взгляда. Одной улыбки. И блондин спросил себя, почему? И начал присматриваться к ней в поисках ответа. И, к сожалению, нашел.

Не такая. Не правильная. Глупая. Своевольная. Неподатливая. Любимая… Его! И когда успел зачислить ее в список имущества? А потом все это стало неважно. И правда, для нее ничего не жалко. Лишь бы смеялась, лишь бы в ее глазах горел огонек азарта, и просыпалась она утром рядом с ним.

Земо, расправил смешную юбку из листвы деревьев, и сел рядом с девушкой на песок, прислонившись плечом к ее плечу.

— Не делай этого, Элоиза. Не делай мне больно. Не убивай меня. Я не смогу без тебя. Уже не смогу. Ни дня. Ни грозы прожить, зная, что тебя больше нет. Что ты не подымешь с подушки голову и не скажешь, смущенно прикрыв ладонью губы — привет, а что тебе сегодня снилось?

Я привык переживать, привык злиться, привык к толике безумия в своей жизни. И смеху. Я никогда так много не смеялся…

Аайю замолк, ощутив, как девушка сползла чуть ниже: с плеч на колени оборотня. Удобно уложил ее голову, запустил пальцы в золото волос и продолжил:

— Давай вернемся в Долину Оранжевого Заката. Немедленно. Пойдем к Кару, спросим его согласия и поженимся. Сегодня. Я не хочу больше ждать ни молнии. Мне так будет спокойнее. А потом закатим праздник, да такой, что его лет двадцать помнить будут. Затем построим дом, хочешь у Ариса, хочешь у Карсимуса, а хочешь вернемся сюда и будет жить здесь, на берегу моря и каждое утро встречать вместе рассвет…

Оборотень говорил еще долго, торопливо, словно боялся остановиться. Боялся, что у него закончатся слова и волей-неволей ему придется остаться в тишине, где ничего, как ни пытайся, невозможно услышать, за исключением тихого плеска волн и шелеста листвы. А он хотел услышать. Хотя бы "да", но подошло бы и "нет", а потому говорил, говорил, говорил, не в силах справиться с ужасом, постепенно поднимающимся о ступней к горлу. Оборотень повторялся, глотал слезы, непонятно отчего выступившие на глазах, шмыгал носом и прочищал вдруг забившееся горло, но все-таки ему пришлось замолчать, когда его рука неосторожно коснулась шеи и замерла. Тогда Аайю запрокинул голову к сияющим звездам, шумно вдохнул и обиженно завыл на длинной высокой ноте. Сердце девушка, чья голова покоилась на его коленях, не билось…

Умирать оказалось… забавно!

Да-да, именно так оно и было. После выпитого яда по моему телу разлилась удивительная истома. Движения стали ленивыми и даже мысли стали не скакать с извилины на извилину, а неторопливо ползать по ним, не меняя своего направление. Краски мира: неба, листвы, воды обрели глубину и миллионы оттенков. Слова Аайю будто бархат обволакивали кожу, проникали под нее и согревали душу.

Еще чуть-чуть и я бы поняла суть мироздания… Ответ на извечный вопрос "а зачем мы живем?" был уже совсем рядом — протяни руку и он понятным предложением осядет в голове и останется всего лишь крикнуть "эврика!" и закружится в танце…

В какой-то момент пришло понимание, что все идет так, как должно быть. Все правильно. Разумно. И другого пути для меня не существовало. А Аайю… Он справится. Он у меня сильный…

А потом… Не стало ничего. Совсем. Ни мира. Ни сна. Ни мыслей. Осталась я наедине с самой собой и со своими эмоциями. И я почти успела испугаться, что это состояние будет длиться вечность и в конце концов поглотит меня, но…

Появилось радужное пятно. Оно стремительно росло, кружилось. Захватило меня, и я ощутила восторг свободного падения. Перед глазами мелькали красные, желтые, оранжевые, фиолетовые полосы, а я все падала, и падала, и падала, раскинув руки, и смеялась непонятно отчего. Мне было фантастически хорошо и хотелось продлить веселье как можно дальше. И та же вечность уже не пугала, но привлекала…

Бах! Я приземлилась в кучу белых и розовых перьев, которые сразу забили рот, нос, уши и глаза. Кое-как встала на ноги и, с трудом балансируя на шаткой поверхности, скрытой пуховой подушкой, осмотрелась.

Тело у меня было, но полупрозрачное и будто бы двухмерное, лишенное привычного объема и тяжести. Я не ощущала потребности дышать, кушать и совершать все остальные присущие материальному миру действия. Двигаться было не трудно, скорее непривычно, ибо при каждом шаге я теряла равновесие, а забывшись, вообще начинала взлетать. Довольно скоро мне удалось понять, что данные способ передвижения самый эффективный в непонятном "где", созданным воображением и силой двух демиургов.

— Трам-парам-тарам! — неожиданно заиграла музыка, сбив концентрацию на полете. Я тут же рухнула в перья, выругалась и погрозила в пустоту кулаком. — Вы прожили длинную и трудную жизнь? Собрались как следует отдохнуть после смерти? — спросил приятный мужской голос, наполненный щекочущим нервы весельем. — А вот фиг вам! — Обалдеть! Ладно, я по делу заглянула и задерживаться здесь не собираюсь, а другим каково? Они небось на койко-место на пляже, питание олинклюзив и бесплатный массаж рассчитывали, а попали…

— Ваша душа пройдет несколько стадий очищения, — продолжал рекламировать голос достоинства посмертного существования. — Мы детально разберем все допущенные вами ошибки, внимательно рассмотрим последствия и поищем правильные пути решения конфликтных ситуаций. После курса наших мероприятий вы почувствуете себя совершенно другим человеком, оборотнем, арчайлдом или лонморком, избавитесь от недостатков, гармонизируете достоинства, научитесь лучше понимать себя и окружающий мир…

Господи, и тут промывка мозгов! Неужели без этого никак нельзя? Я не хочу ощущать себя другим человеком. Хочу остаться собой, со своими тараканами в голове, а не подселенными чужими мышами. И гармонизировать ничего не желаю! Ну, не умею я пятизначные числа в уме перемножать и что? Обязана научиться и заодно на один глаз окриветь, получить секущиеся волосы и табун фурункулов на попе? Правильно они сказали: фиг вам!

— Если вы готовы вступить на тропу самопознания, дорогу самосовершенствования, путь саморазвития…

Кто готов? Я?! Секундочку, в спортивный костюм переоденусь и счетчик калорий включу!

— Следуйте по зеленым стрелочкам! Мы ждем вас! — передо мной появились фосфоресцирующие стрелки, и примерно в километре показалась доселе невидимая дверь с изображением двух взявшихся за руки девушек. — Если вы не готовы — у вас пять громов, а после этого программа начнется автоматически!

Гениальный пиар ход! Я в восхищении. Хочешь — вэлкам, не хочешь — все равно вэлкам, но уже с дулом пистолета у виска. На север явно уйти не получится. На юг вместе со всеми сама не хочу. Что же делать? Как не попасть в тюрьму, куда тебя настойчиво местные правоохранительные органы приглашают? Поискать дверь с табличкой "только для персонала", а все про все имея пять минут в кармане. Уже бегу, лечу то есть!

Если бы я была Эльгой или Вилльей, то где бы я разместила служебный вход? Так, чтобы его и не видно было и попасть легко? Взгляд устремился вверх. Знакомые радужные разводы. Стоит рискнуть. Обратно меня точно не выкинет, а вот куда-то еще запросто. Отключив мозг, я взлетела, направляясь в центр красочных линий, закручивающихся в спираль.

— Куда? — возмутился голос. — Зеленые стрелочки ведут в другом направлении! — не оборачиваясь, я показала отставленный средний палец. Буду еще в дискуссии с искусственным разумом вступать. Пусть сам сперва гармонизируется успешно, потом и поговорим на тему саморазвития. — Нельзя туда! Кому я сказал? — меня совершенно не волнует, с кем он разговаривает. — Ну-ну, может ты еще и отзыв знаешь? — съязвил голос.

Проблема нарисовалась. Времени секунд тридцать осталось. Если бы я была не просто блондинкой, а блондинкой с неограниченными возможностями и не совсем здоровой психикой, то что бы я использовала в качестве отзыва на пароль…

— Пароль скажи, — потребовала я.

— Эльга дура! — выдал голос.

Интересно… А если классическое:

— Сама такая! — что еще в запале ответит девчонка на оскорбление? Вариантов больше нет.

— Проходи, — сдался собеседник.

Меня не надо было просить дважды. Ящеркой, я юркнула в проход, исчезнувший за моей спиной. Обыкновенный узкий коридор, двоим не разминуться, изгибался направо полукругом. Я плыла по нему, вертя головой по сторонам в поисках подсказки, что это и где я очутилась. Меня сопровождало пятно света, скользящее надо мной по потолку, дающее достаточно света, чтобы рассмотреть серые гладкие стены из непонятного тусклого металла.

Коридор привел в овальное помещение, в крайних точках которого располагались парящие в воздухе столы. На них в беспорядке валялись раскрытые книги, непонятные чертежи и тонкие палочки, оказавшиеся карандашами странной конструкции или чем-то подобным. Помещение надвое делил прозрачный экран с застывшими на нем рунами и рисунками. Вдоль стен на висели в воздухе полки. На них и рядом с ними в кучах лежали тонкие пластинки, превращающиеся в обычные бумажные книги, стоило их взять в руки. Здесь же валялись явно земные журналы семидесятых годов, новогодние открытки с драконами, стояла наряженная в мишуру и дождик елка, а под ней пластмассовые фигурки Деда Мороза и Снегурочки.

Футуристический антураж наводил на мысли о космическом корабле, но доподлинно разгадывать назначение места и его физическое расположение не было времени. Я не знала, сколько дней с момента моей смерти прошло в Ином: два, три… А если столько же, но лет или веков? Да и тысячелетия нельзя сбрасывать со счетов. Что такое время для демиургов? Материя, которой можно и нужно управлять.

Я посмотрела документы, изучила экран, перебрала картинки. Покрытые черточками страницы ни о чем конкретном не рассказали. Рисунки же подтвердили то, о чем я без них догадалась — две сестрицы растили дракона. Пытались по крайней мере. Не совсем это я рассчитывала найти, наивно предполагая, что письменность земо и демиургов совпадает. Черт!

Закусив губу, я села на стол и подскочила от раздавшихся за спиной жизнерадостных голосов. На секунду показалось — Эльга и Виллья вернулись… Ан нет! Всего лишь включилось воспроизведение видеозаписи.

Две девушки на экране. Похожие как две капли воды, но одна серьезная с виду, а вторая с шальным огоньком в глазах. Перебивая друг друга, они что-то объясняли на плавном языке с обилием гласных звуков. И тут тупик? Ан не похоже… Демиурги постоянно тыкали пальцем в какую-то красную кнопку и отрицательно мотали головами. Кому предназначалась запись? Профессору! Он точно нажмет то, что не надо, особенно при наличии запрета. Они хотели, чтобы он это сделал! И где она, кнопка то бишь? Ага, рядом с экраном на полу. Я подлетела к ней и нажала ступней…

Неведомая сила сорвала меня с места и утащила вниз. Ощущения, как на американских горках в паровозике без страховки. А тут еще и труба, по которой я падала, бесследно испарилась! Небо, солнце и воздух над головой моей… И сила тяготения… А под ногами облака… А под ними земля… Весело!

Я на миг зависла, ощутила порыв ветра, словила глазом вредный солнечный луч и как в мультфильмах рухнула вниз. Вопль остался где-то там наверху. Куда уж ему догнать меня?

Облако. Небо. Опять облако. Опять небо. О, земля. По виду с верху Пустоши. Центр и точно то место, куда я так стремилась попасть.

Огромный огненный шар с темной областью внутри. Его мощь сдерживал щит, мерцающий голубым, он же облекал стихию в форму. Две одетые золотым свечением фигурки, раскинувшие руки в стороны и соединенные золотыми же нитями, опоясывавшими сферу. Темное пятно ворочалось, перемещалось и пыталось прорваться сквозь щит. Линии реагировали, становясь плотнее в этом месте. Меня осенило — они не растили дракона, они его давно вырастили и теперь защищали от своего создания мир, но почему?! По старой доброй привычке опять "что-то пошло не так"? Скоро я это узнаю, ибо приземлюсь прямо на сферу и, черт знает, что тогда произойдет. Двести метров, сто. Не хочу быть причиной гибели мира и пищей для дракона я тоже быть не хочу, но чего же я тогда хочу? Увы, времени разбираться в желаниях совсем не осталось. Свободно пролетев сквозь щит, я угодила в сферу и ощутила чудовищный жар запертой стихии…

 

Глава 27

Проснувшись, протерла глаза, зевнула, потянулась и с удивлением обнаружила, что две моих рабыни нагло дрыхнут, а солнце-то уже высоко! Внутренние часы, с недавних пор появившиеся у меня, услужливо подсказали который час: половина седьмой утренней грозы доходит. Я им вчера что сказала? Встать с рассветом, гектар земли вскопать, удобрить и саженцы посадить. Демиурги блин, нагадить нагадили, а убирать у них рука не поднимается.

Дракона они захотели создать! Ха! Создали…

— Подъем, горемычные! — кончиком хвоста я потормошила сестер.

— Эля, не будь чудовищем, — поздно они об этом просят, — дай поспать! — Виллья в полусонном состоянии попыталась прикрыться телом сестры.

— Спать будете, когда на месте Пустошей леса до неба колоситься будут, а сейчас встали, лопаты в зубы взяли и пахать до вечера, ясно, а то я вам быстро стимул придумаю! — девушки поежились от моего предупреждения. Видимо свой первый рабочий день вспомнили, когда наотрез в земле руки пачкать отказывались. Тогда я им продемонстрировала часть своих новых способностей. Для повышения работоспособности и приступа трудоголизма этого хватило.

— Эля, я все-таки твоя мать, — предприняла попытку бунта Виллья, младшая из близнецов

— Вспомнила? — хмыкнула я. — Тогда и я вспомню, как ты меня на Земле одну оставила! Гектар вне очереди за разговорчики и попытку вызвать сочувствие, — не могла я ее матерью воспринимать. На вид пигалица пигалицей без мозгов. На проверку тоже. Да и двадцать четыре года с другой мамой из памяти не выкинешь. Я вздохнула. — Еще считаться будем или вы все-таки начнете лунки копать? — девушки кивнули. — То-то же. Смотрите у меня, а то лопаты отберу, и будете руками копать! — рыкнула я на сестер. В моем нынешнем облике он получался внушающим уважение…

Тело длиной сто метров вместе с хвостом, высота на четырех лапах почти тридцать метров. Голова увенчала тремя парами рогов. В пасти три ряда треугольных зубов. Мощные крылья, способные выдержать дневной перелет. Загнутые острые когти на лапах. Особо прочная чешуя, на груди и животе переходящая в гибкие пластины, закрывающие жизненно важные органы. Все хорошо, только цвет немного подкачал… Розовый дракон это же курам насмех! И в человека я почему-то не могу превратиться.

Оставив сестричек исправлять ошибки, снабдив их запакованной в сферу магией, чтобы после посадки они могли ускорить рост растений, я поднялась в воздух. На сегодня у меня было запланировано три дела: пожрать, слетать за новой порцией саженцев и снова пожрать. Прошу прощения, за мой русский, но я дракон и слово кушать к моим габаритам совершенно не применимо! А еще подумать и возможно набрать смелости для принятия одного важного решения — увидеться с Аайю. Знаю, он жив, но Господи, как же ему тоскливо и его тоска острым ножом вонзается в мое сердце.

Набрав высоту, я развернулась, поймала нужный поток воздуха и полетела в сторону человеческой деревушки, на полях которой повадилась кормиться. Сперва жители в шоке были от такого соседства. С кольями, с рогатинами на меня полезли, пытались отвадить пасущуюся животину грызть, но я им показала все плюсы взаимовыгодного сотрудничества и мы быстро пришли к соглашению. Они для меня телят закупали и жарили. Семена давали и саженцы под посадку готовили. Я с ними магией делилась и показала, где золотоносная жила в ближайших горах находится. В общем, обе стороны неплохо устроились.

Летать мне нравилось. Ни головокружения, ни страха я не испытывала. Чувствовала себя так, будто родилась в небе и провела в нем большую часть жизни. Размеренные взмахи крыльев успокаивали, а прохладный ветер приносил облегчение от сжигающего меня изнутри огня. Я училась выдыхать пламя, но пока не могла достичь устойчивого потока плазмы в течение длительного времени. Газы постоянно не в то горло попадали, я обжигала голосовые связки и теряла способность говорить.

Небо успокаивало меня и дарило надежду на лучшее. Тогда, падая, я не знала, чем обернется мое случайное вмешательство, но я загадала желание. Оно слилось с желанием Тьини-Мини, Карсимуса и Аайю и помогло мне выжить. Создавая дракона, сестры просчитались. Эльгаши, послужившие строительным материалом, создали магическое тело дракона, дали ему искру жизни, знания и опыт, но своя душа так и не зародилась в новом существе. Боль и смятение преданных детей богини не позволили. Да, даже слившись воедино, они помнили и не могли простить. А я… Я просто хотела жить, и была наполовину человеком с мертвой кровью магически бесплодного мира. Одна моя часть слилась с драконом, вторая — стала его душой.

Этого богини не ожидали. Как и моего появления в целом.

Виллья вообще про меня практически забыла. В последний раз она ненадолго на Землю моталась, чтобы найти оружие, способное уничтожить их ошибку молодости, но отвлеклась немного: встретила парня, потеряла голову, а дальше… Все как в романе: он ее беременную бросил, испугавшись ответственности. Богиня с ребенком под сердцем через портал между мирами идти не рискнула, непонятно как бы перемещение на плоде сказалось, у которого ни тело, ни душа, ни магические каналы не сформированы (хоть на это у нее мозгов хватило!). Родов дождалась и оставила девочку на крыльце детского дома, а сама домой с пустыми руками сестре помогать… Понятно дело тут уже не до меня и не до воспинаний обо мне было.

Когда меня инормирцы называли эльгаши, то не совсем правы были. Тех Эльга искусственно создала, талантами наделила и погулять выпустила, а я плоть от плоти младшей сетры, но полукровка. Правда, теперь путанница в названиях это такие мелочи, правда…

Буквально упав с неба, я прорвала защитные заклинания демиургов, давно исчерпавших силы и тянущих энергию из мира, дабы сдержать то безумное зло, что они сотворили… И да, я показала им Кузькину мать! Ох, и погоняла я их по Пустошам, щелкая зубами у пяток. И еще погоняю. Они у меня освоят профессию ландшафтного дизайнера в полном объеме за короткие сроки! Благо демиурги из них теперь никакие. Даже на магичек средней руки не тянут: пережгли себя, оберегая мир от злобного чудовища. Зато у меня проблем с энергией нет. Я не просто могу ее использовать и преобразовывать — я ее вырабатываю в объемах средней паршивости атомной магической электростанции! Единственное, для плетения заклинаний руки нужны, а у меня лапы с креативным маникюром Леди Гага.

По полудни я приземлилась на краю деревни. Ребятня уже ждала меня, как и три выпотрошенных зажаренных теленка. Ну, не могу я их живыми есть! Они на меня глазами полными вселенской печали смотрят и мычат жалобно. У меня все три сердца кровью обливаются! Да и копыта из зубов выковыривать трудно…

Пообедав, я развалилась на траве, позволив детишкам оседлать мой хвост. Как обычно играли мы в рыцарей и дракона, которого уже победили и на сувениры растаскивают. Я шикнула на парнишку, с ножиком подбирающегося к моим зубам. Он давно на них глаз положил и поспорить с другими сорванцами успел, что добудет один и на шее носить будет.

После еды всегда клонило в сон, да разве мелочь пузатая даст поспать? Так, подремать чуток. Я прикрыла глаза, вслушиваясь в стрекотание жуков, щебетание птичек, устроивших посиделки на моих рогах и топот примерно двух десятков конских копыт. Всадники? Я встрепенулась. Подняла голову и увидела на горизонте пыльное облако, прищурилась и разглядела знакомую светлую шевелюру. Кошак? Что он здесь делает?! А-ах, одно из сердец не выдержало… Инфаркт в двадцать четыре? Что ж, я рада, что еще два в запасе есть, но у Аайю оно одно и боюсь не выдержит моего облика. Надо прятаться. Немедленно. Но куда запихнуть розовую километровую тушу?!

Я заметалась по пятачку луга перед деревней. Стога сена на поле. Нет, сено с крыльями и хвостом выглядит нелепо. Речка. Не подойдет. Она глубиной мне до брюха. Может, камышом нового вида прикинуться? Черт, не то. Лес? Угу, а просеку жители деревни строительством скоростного шоссе объяснять будут? Куда же деваться-то?! Я проводила взглядом бабочку. Последовать ее примеру — самое мудрое решение.

Перевеливаясь, я вышла на дорогу. Расправила крылья и побежала, горько жалея, что функцией вертикального взлета драконы не обладают. Успею до всадников? Не успею. А все же? Должна. Не успею. Точно не успею. Тор-р-рмо-о-о-ози-и-и-м-м-м! Я остановилась в метре от оторопевшей кавалькады и улыбнулась. Лошади рухнули в обморок. Всадники не все успели соскочить. Кто смог, те потирали копчики и прочие части тела, пострадавшие от незапланированного приземления. Остальные, не стесняясь в выражениях, пытались вытащить из-под конских туш ноги и подняться. Я все еще улыбалась, хвостом чуя — скоро буду плакать.

Земо сбились в кучку и глазели на меня, как на восьмое чудо света. Спустя пять минут оборотни вытолкнули вперед незнакомого мне гвардейца. Мужчина подошел, смерил меня нарочито бесстрашным взглядом с головы до задних лап, едва на спину не опрокинувшись. Обошел по кругу, потыкал в мое брюхо ножичком и рыкнул, провоцируя. Я рыкнула в ответ. Парня снесло нафиг. Остальные стояли оплеванные и натурально обтекали. Согласна, рычать с растянутой в улыбке пастью было не лучшей моей идеей.

— Простите, — пробасила я. И единственная на дороге осталась в сознании… Мда, не было б в жизни несчастья, да чертово везение помогло. Я плюхнулась на задницу и принялась ждать пробуждения оборотней.

Минут через сорок им надоело притворяться мертвыми. Прибежавшая ребятня, обиженная тем, что тетя играет не с ними, а со взрослыми дядями, которые среди бела дня бездельничают, валяясь на дороге, сперва их шутками застыдила, а потом вовсе по карманам полезла в поисках вкусненького.

Эрго поднялся, отряхнулся, поправил мундир и подозвал к себе девочку с кривыми косичками.

— Скажи мне, милый ребенок, — он сел перед ребенком на корточки. — Ты это… это… м-м-м, розовое… — не смог он подобрать слово.

— Дракона, — подсказала я.

— Да спасибо, — поблагодарил земо, избегая смотреть на меня. — Видишь и слышишь? — бесхитростный ребенок кивнул.

— Значит, это не переутомление… — удрученно констатировал Эрго.

— Не-а, — подтвердила я. Попытки оборотней отрицать очевидное развеселили меня. — Может съели что-то не то? — предположила я. — И скажите вашему гвардейцу, который со спины подобрался, чтобы перестал меня своей железякой на прочность проверять. Щекотно! — я дернула хвостом, подняв маленький пыльный смерч.

— Вас, уважаемый дракон, не спрашивают. Пожалуйста, не вмешивайтесь в процесс опроса свидетелей и сбора фактов. Мы все еще не уверены в вашем существовании. Есть все основания предполагать, что вы являетесь галлюцинацией, — отчитал меня земо.

— Да, пожалуйста, пожалуйста, — я развела лапами. — Только я не дракон, а драконна. Женщина то есть, — гвардеец отмахнулся и вернулся к разговору с девочкой.

— Скажи, милый ребенок, а что ты знаешь об этой вот драконне? — он подкупил ее конфеткой.

— Это заколдованная плинцесса, — ребенок сунул за щеку сладость. — Она ждет плинца, котолый жениться на ней, поцелует, и она из злого чудовища станет доблой волшебницей, — поведал ребенок свою интерпретацию сказки, которую я рассказала жителям деревни. Если бы я знала, где история всплывет — держала бы язык за зубами. Надеюсь, она вторую часть истории забыла.

— А что будет, если принц не появится? — поинтересовался Эрго, бросив косой взгляд на Аайю. Кот усиленно делал вид, будто его здесь нет.

— Она совсем озвелеет и сожлет всех к едленям, — я мысленно застонала — помнит! Причем дословно! — А когда люди кончатся, то она сожлет земо, потом алчайлдов и лонмолков. Вспомнила! — девочка оживилась. — Тетя, меня папа послал. Велел пеледать, что они с дядькой Косо бабок и дедок приливели. Можете еду забилать… — гвардеец побледнел и схватился за сердце. Испуганно посмотрел на меня, отошел к своим и собрал всех в кружок.

Я застонала уже вслух и постучала кулаком по лбу. О, юность, о детская непосредственность. Все в одну кучу смешала. И телят, приготовленных на ужин, и мага, что за запасом энергии пришел, и старичков, коих я от ревматизма полечить обещала: пять минут возле теплой драконьего бока на неделю им жизнь облегчали. Они хоть спины разогнуть могли. Спасибо тебе, добрая девочка, двумя предложениями от моего имиджа спасительницы мира камня на камне не оставила.

Я когтем аккуратно погладила девочку по голове, держа в поле зрения земо. Они и напасть теперь могут. И напали. Но не на меня, а на Аайю! Связали его, рот кляпом заткнули и к моим ногам положили.

И-ик! Я выпустила из ноздрей тонкую струйку дыма. И что мне с ним делать?!

Эрго опустился на колени, склонил голову.

— Простите нашу непочтительность, драконна, — сказал он. — Одна девушка как-то назвала Аайю принцем. Мы не знаем, что означает это слово, но, наверное, она понимала, о чем говорит. Примите наш дар вам, только умоляю — не трогайте стариков. Им и так немного осталось, — проговорил земо.

Угу, а вашими усилиями они завтра с кровати уже не встанут! Господи, за что мне это ушастое наказание? Неужели за пару раз непочищенные вечером зубы или тайком скушанное печенье после шести вечера? И ведь они не отстанут. По глазам вижу — зациклились на идее женить меня на кошаке. Идиоты. Доподлинно идиоты. А что делать маленькой несчастной мне? Хватать свою связанную и полудохлую от свалившегося на него счастью половину и в Храм тащить.

Я вздохнула.

— Найни, — позвала я девочку. — Беги к папе и вели на стол накрывать. Жениться будем, — мрачно поставила я жирную точку в комедии положений.

Безусловно, можно сказать ему, кто я такая… ага, предварительно выкопав собственными лапами ему могилку на деревенском кладбище. Он не поверит. Его сердце хранит мой идеализированный образ, вознесенный на пьедестал, а тут ему какой-то розовый чешуйчатый мокасин заявит, что он это его ненаглядная Элоиза. Ха-ха. Посмеется и в морду мне плюнет. Нет, сначала жениться, а потом скелеты из шкафа доставать будем. Да и вдруг поцелуй подействует, как в сказке? Чем демиурги не шутят… Что не головой и руками я уже поняла.

Мы вернулись в деревню. Я впервые шагнула за ворота. Втянула бока, не желая разрушать дома, и ступала осторожно, стараясь не раздавить лезущих под лапы флауров. Почему-то они испытывали ко мне необъяснимую привязанность. При моем появлении жители деревни их обычно на цепь сажали, иначе я за минуту оказывалась в меховых урчащих шариках с ног до головы.

Аайю я несла в зубах. Дергаться блондин перестал, но негодование в его душе кипело и плевалось обжигающими брызгами. Он не хотел предавать Элоизу. Тьфу, ты и чего я о себе в третьем лице говорю? Подумаешь, рожа в лужах другая отражается, в душе-то ничего не изменилось!

Мы подошли к деревенскому Храму. У его двери уже стоял служитель Эльги в парадной красной рубахе и потирал руки.

Я положила связанного Аайю перед ним. Села на попу и обвила себя хвостом.

— Так, жениха вижу, — ничуть не удивился связанному земо мужчина. — А невеста кто? — он обвел вопросительным взглядом толпу крестьян и оборотней.

— Я, — ткнула когтем себя в грудь.

Та-а-ак! Похоже, свадьба откладывается до тех пор, пока служитель богинь не придет в чувство. Ничего, подождем! Принесли ведро воды, вылили на мужика. Эрго и Край подняли его и взяли под руки, удерживая на ногах.

— П-попрошу всех в Храм, — справился с языком человек.

Я скептически посмотрела на здание, на себя, попросила всех отойти и ударом хвоста снесла крышу. Не Бог весть что, но голова пролезет. Руку я через дверь просуну.

— Итак… — начал священник и замолчал. — Напомните мне кто-нибудь, зачем мы здесь собрались, а?

— Свадьба у нас, — спокойно ответил Эрго, мертвой хваткой вцепившись в предплечье служителя богинь.

— Ах, да… Свадьба. Что ж… — он посмотрел на жениха, удерживаемого в вертикальном положении двумя гвардейцами, на мою голову, руку. — А жених точно согласен? — с опаской поинтересовался мужчина.

Блин, давайте еще его психическое состояние проверим?! Чего он тянет?

— Да, — уверенно заявил Эрго. Край поддержал его кивком, бросив сочувствующий взгляд на блондина, безуспешно пытающегося вытолкнуть языком кляп.

— А невеста? — мужик с надеждой посмотрел на меня.

— Однозначно! — я мило взмахнула полутораметровыми острыми, как иглы и прочными словно сталь, ресницами.

— Тогда обменяйтесь кольцами, — махнул на нас рукой мужик.

Э, у меня кольца нет, а Айкино на мой палец не налезет. Выход из положения нашли Край и Найни. Земо надел на палец оборотня свой перстень, а девочка притащила флаурий ошейник и застегнула его на моем. Я повертела когтем и удовлетворенно выдохнула. Случайно вырвался язычок пламени и прыгнул на голову деревянной статуи Эльги.

— Невеста может развязать жениха, а жених поцеловать невесту. Если дотянется, конечно, — неуверенно закончил служитель.

— Мы поможем, — поддержал мужика Эрго, отпустил его и принялся деловито освобождать Аайю от пут. Ноги, правда, он развязывать не стал. Подвел блондина ко мне и сказал: — Целуй!

— Ну вы… Ну я… — поджал губы оборотень.

— Орать потом будешь. Сейчас целуй. Быстро! — подтолкнул гвардеец блондина в спину.

— Куда?! — вызверился Аайю.

— Да хоть в… хвост! Слушай, без поцелуя обряд не будет закончен. Она всех сожрет к едленям, — гости на свадьбе удивленно переглянулись и покрутили у висков пальцами. А статуя продолжала гореть…

— Он и без брачной ночи закончен не будет! — рявкнул земо. — Ладно, я ее поцелую, но что потом делать буду?! Как?! Давайте смотреть на вещи здраво…

— Обещаю, — постепенно терял остатки спокойствия гвардеец. — Мы обязательно что-нибудь придумаем, но потом, а сейчас целуй! — не выдержал Эрго.

Я наклонилась ниже и подставила морду Аайю. Он сглотнул, крепко зажмурился и прикоснулся губами к моему носу…

Вспышка яркого света. Золотая и розовая пыль в воздухе. Остановившееся время. Когти втянулись в пальцы. Те укоротились. Брюхо исчезло, оставив плоский живот. Лапы стали руками. Хвост пропал. Морда превратилась опять в голову. Вернулись на место волосы и ноги.

— Да! — выкрикнула я и приникла губами к губам Аайю, целуя его уже по настоящему.

И время снова пошло…

Восхищенное "ах". Хлопки. Громкие удивленные возгласы. Суета и шум. Я не обращала внимания, сосредоточившись на любимом лице. Он еще не открыл глаза, но губы уже дрогнули. Его ладонь неуверенно поднялась и нежно неверяще провела по моей щеке. Я поймала его руку и потерлась о нее щекой.

— Элоиза… — прошептал оборотень.

— Я же обещала вернуться… — глотая слезы, ответила я.

Он кивнул. Закусил губу.

— Я ждал.

— Знаю. Я просто трусиха. А вдруг бы поцелуй не сработал? — пожала плечами.

— Жена… — попробовал он слово на вкус и широко улыбнулся.

— Да, муж? — я щелкнула его кончику носа.

— Ты. Не. Выйдешь. Из. Дома. Никогда! — каждое слово он подкреплял встряхиванием, схватив меня за плечи. — Под замок! На хлеб и воду! За решетку! В подвал! До конца жизни! В карц…

Я заткнула ему рот поцелуем. Зачем портить свадьбу первым семейным скандалом, правда?

 

Эпилог

А Пустоши мы заселили. И деревья действительно до неба выросли. И водиться там стало черти что. Кто ж знал, что драконья магия так подействует… Но мы туда Пупса с его сворой и предками Карсимуса заслали — они быстро порядок навели и поддерживать его остались. Теперь, если что-то оттуда вылезает, то исключительно с мирными намерениями: мир посмотреть, себя показать… Хотя, себя можно было бы и не показывать — народ пугается…

На Земле бываем регулярно. Аайю в образе бизнесмена Андрея Станиславовича, импозантного блондина в строгом костюме из Австралии — это нечто! Семье он понравился. Мы поженились во второй раз. В Кремле вторую свадьбу играли: дедушка старые связи по линии КГБ поднял. И платье на сей раз у меня было из цветов Пустоши. Совсем как в предсказании Ириса. Долго гуляли, шумно, дня два или три… Говорят, в те дни над Москвой в небе видели розового дракона, но мало ли что говорят люди? Всему верить необязательно.

Айрис по-прежнему возглавляет ювелирный холдинг. По мне ему скучать новая секретарша не дает. Динка полная моя противоположность. Она собранная, рассудительная и регулярно выдает шефу на орехи за попытки подкатить к ней. А что поделаешь, если оборотень наконец осознал, что рядом ему нужна сильная женщина? Да вот вопрос, как теперь эту самую женщину завоевать? Ну да справятся. Я ей недавно посоветовала в отсутствие босса в его шкаф заглянуть. Она непременно пообещала сделать это на днях.

Карсимус счастлив в браке. Правда жен у него уже три и четверо детишек. Кзекаль по прежнему холост, брутален и мрачен. Темперамент Края пару лет назад обуздали. Я его тогдашней пассии свою историю рассказала. Она девицей не промах оказалась. Братцы нашего лиса поймали и в Храм на цепи притащили, где торжественно ее сестричке в руку вложили. Риш пока свободен, но мы с Роной, женой Края, это упущение исправить собираемся. Невесту уже присмотрели. Правда, они терпеть друг друга не могут, но так интереснее их свести будет! Эрго женился и в отставку подал. В саду копается и вязать учится. Его место занял тот самый гвардеец, который в меня — дракона мечом тыкал незадолго перед скоропалительной свадьбой с блондином. Эрго его храбрость и деятельную натуру оценил.

Эльга и Виллья сумели часть силы вернуть. Как говориться, труд он и из обезьяны сделал человека. Они загробной жизнью Иного управлять стали. Их теперь так и называют Старуха с Косой. Я очень их просила балаган убрать и загробную жизнь в нормальный лакшари курорт превратить, а то устроили из серьезных вещей цирк на цветном бульваре! Они вроде мое пожелание выполнили, но я не проверяла. Не тянет меня на повторение подвигов. Потом, когда время придет…

У Профессора с Дорджиной все сложилось замечательно. Спустя лет пять, после их знакомства, пережив все ссоры и скандалы с родителями магички, их двухместная лодочка вышла в споконые воды семейной жизни. Девушка доказала свое право выбирать, любить и быть любимой. Не сразу, но ее родители смирились.

Дорджина заставила моего непутевого братца все изобретения доделать, но широкого применения они пока не нашли, кроме филосовского камня. Его Кару в качестве наказания наловчился использовать. Превратит нерадивого кешими на пару дней в гуся или петуха, так из него сразу вся дурь выветривается! Мобильными телефонами только наша дружная компания и пользуется, ну да в Ином их время еще не настало. Пусть Профессор сперва телеграф изобретет, а там посмотрим.

Иину недавно к нам в гости приезжал в наш с Аайю домик у моря. С семьей. После свадьбы земо с драконом его женитьба на арчайлде никому не показалась событием из ряда вон выходящим. Да и сами арчайлды уже никого не пугают и не смущают. Крестьяне просто воспитательную работу с сыновьями и дочерьми проводят, а те уж своей головой думают надо ли им такое двуполое счастье или нет. Привечают призрачный народ охотно. За их талант к ювелирному делу, пристрастию к здоровому образу жизни и садово-огородному таланту. Высаженные вдоль деревенской улицы тенасе и воздушные ажурные беседки отлично вписываются в разноцветный ландшафт деревень Иного.

Иину сейчас активно к власти готовится сменить Карсимуса на посту. Айка-то отказался бразды правления принимать. Добровольно! Боится меня из виду выпустить.

Я то туда, то сюда по Иному мотаюсь. Что поделать — тяга к перемене мест у меня в крови. Да и магическая помощь часто нужна. Там засуха, тут наводнение. Недавно лонморков цунами накрыло. Им город надо было помочь восстановить.

Спрашивается, почему я? Ну, а чем еще должен заниматься демиург этого мира? Аайю как об этом узнал, так поседел сразу. Ну, это он так утверждает. Я изменений его шевелюры не заметила. Сперва он меня под замок пытался посадить, для моего же блага — не удалось. Потом неделю со мной не разговаривал. Но, конечно, все закончилось примирением договоренностью, что он всегда будет сопровождать меня…

Именно ее я позавчера нарушила, в одиночестве умотав на берег моря в наш летний дом. Подумать мне надо было! Приземлившись во дворе, я превратилась из дракона обратно в человека, схватила с веревки простыню, приготовленную специально на такой случай, завернулась в нее и направилась к крыльцу. Дверь распахнулась перед моим носом, явив на пороге взбешенного кошака.

— Элоиза!!! Ты мне объяснишь, какого дракона ты два дня неизвестно где пропадала, черканув в записке все два слова — "не волнуся"! Как не волноваться?!

— Аайю, ты только не ругайся… — начала я, отступив на шаг.

— Интересно, почему это?! — зловещим шепотом спросил блондин.

— Беременным нельзя волноваться! — на одном дыхании выпалила я и зажмурилась.

Впрочем, глаза пришлось открыть, как за водичкой сбегать. И в чувство своего драгоценного привести. И еще пару раз доходчиво объяснить ему, что мои слова означали. А потом мы долго-долго сидели в кресле, обнявшись, и выбирали имя для будущего ребенка. Решили назвать Норэйре — путешественник. Правда… Если бы знали, что это имя не раз прогремит не только в нашей Вселенной, мы бы трижды подумали, но это уже совсем другая история!

КОНЕЦ!