Скрип, тюк, скрип, тюк. Запах… кошачьих консервов. За годы совместного проживания с кошками я хорошо выучила запах их еды. Гадость редкостная, но они с таким удовольствием корм уплетали, что однажды я не удержалась и попробовала. Три дня не знала чем эту дрянь заесть!

Я открыла глаза, потянулась, провела языком по зубам и с сожалением отогнала мысли о пасте и зубной щетке. Сегодня буду молчать. И дышать через раз. Господи, я чувствую, как у меня во рту бактерии вандализмом занимаются — зубы кариесом, словно граффити, расписывают. Чертово средневековье! Никогда не думала, что скажу это, но… я мечтаю очутиться в стоматологическом кресле. Я даже на удаление нерва без наркоза согласна!

Я подошла к решетке, скосила глаза и увидела скрипящее и тюкающее существо. Скрипели выписывающие восьмерки практически квадратные колеса тележки, на которой стояла дымящаяся кастрюля. Тюкала деревянная нога существа, толкающего перед собой тележку.

А вот и, кхм, стража пожаловала…

Когда тележка поравнялась со мной, я поддалась на провокацию желудка и протянула руку с целью заполучить порцию варева. Вряд ли оно мне придется по вкусу, но стоит рискнуть. В крайнем случае, аппетит отобьет.

Существо заметило мою руку, достало с нижней полки тележки единственную миску, положило два половника чего-то и впрямь похожего на разогретый в микроволновке "Китекет: мясной обед" и сунуло мне. Я поднесла угощение к носу, принюхалась, обмакнула в супчик палец, затем облизнула его… Прошедшая по телу судорога едва не вывернула меня на изнанку. Есть это было категорически невозможно. Боюсь, даже крысы отказались бы от подобного угощения.

— Простите, — окликнула я существо, рассматривающего меня с дебильным выражением лица, — а свежих французских круассанов и колумбийского кофе не найдется?

Существо издало странный звук, призванный означать удивление или же отрицание, кто ж местных одомашненных инопланетян разберет, вытерло руки о кусок использованной тряпки, болтающейся на поясе вместо накрахмаленного передника, и приникло к решетке. Несколько секунд буравило меня маленькими глубоко посаженными глазками. После причмокнуло скрытыми в дремучих зарослях растительности на роже губами и потянулось к связке ключей.

Я насторожилась и отошла подальше. Не нравятся мне его поползновения…

— Ы-ы-ы-ы… — восторженно всхлипнуло существо, входя в камеру.

— У-у-у-у… — у меня получилось менее эмоционально и более нерешительно.

— М-м-м! — некто выразительно облизнулся.

— Э-э-э-э?! — мне кажется или меня насиловать собрались в добровольно-принудительном порядке?!

Дотянувшись рукой до тележки, существо придвинуло ее к двери, перегородив проход. Вытащило из кастрюли половник и направилось ко мне, похлопывая поварешкой по бедру костяной ноги. Мне не показалось. Это (!) действительно осмелилось претендовать на мою руку, ибо сердце ему и задаром не нужно. Ну, ничего. Раз оно слова не понимает, я ему на примитивном языке жестов покажу его место на эволюционной лестнице! Я подпрыгнула, вытянув руки вверх, сделала сальто вперед, растянулась в продольном шпагате и резко выбросила вперед крепко сжатые кулаки.

— Моя прэ-э-лэсть! — выдохнул скорчившийся, теперь это стало очевидно, мужик.

Я поднялась, подхватив выпавшую из руки стражника поварешку, размахнулась и саданула его по затылку. Жестокие времена вынуждают идти на крайние меры, а в общем и целом я не сторонница насильственного решения проблем.

— Спасибо за комплимент, — поблагодарила я бесчувственное тело, отцепила с пояса мужика ключи и, насвистывая под нос "Good by to romance" Оззи Осборна, отправилась освобождать из заточения своих друзей.

Кое-кого бы не мешало оставить на перевоспитание, но прижатые к голове уши, полный раскаяния взгляд и эротично прикушенная клыком нижняя губа заставили меня передумать. Освободив Аайю, я передала ему ключи, указала на камеру Профессора, а сама подкралась ко входной двери и выглянула в коридор. В поле зрения никого не было, но сверху доносились голоса и смех. Необходимо было посоветоваться.

Вернувшись к брату и оборотню, я обнаружила неприятное дополнение к нашей компании: парни выпустили на свободу настоящего заключенного. Набор грязных тряпок и длинных спутанных черных волос приветливо обменивался с ребятами приветствиями.

— Зачем?! — набросилась я на них с упреками. — А вдруг он убийца или грабитель?

— Неправда, он хороший! — возразил Профессор. Схватив заключенного за руку, братишка дал понять, что не отступится от своего решения.

— Все равно! Не мы его туда посадили, не нам и выпускать!

— Поддерживаю! — присоединился ко мне Аайю. Он с недоверием, прищурившись, смотрел на незнакомца.

— Наговорились? — буркнул тот. — Вам без моей помощи из дворца не выбраться. Я его как свои пять пальцев знаю, — мужчина растопырил грязные клешни и каждому из нас продемонстрировал нарушение заветов Мойдодыра.

— Ладно, верю, — я с отвращением отстранилась от протянутой ко мне лапы. — Но за пределами дворца наши дороги разойдутся! — постановила я.

Мы совещались половину грозы. Выработали план действий, всеми признанный безумным, но который вполне мог сработать из-за этого качества, и приступили к его осуществлению. Меня посадили верхом на тележку. Профессора запихнули на второй уровень. Блондин и заключенный взяли на себя роль моторов, двигающих наше транспортное средство, суммарным объемом в один литр пустых желудков. Слава богу, турбированных… черноволосый закашлялся… Буду надеяться, что до выхода из дворца сей агрегат дотянет…

Кое-как устроившись на неудобной тележке, я получила последние инструкции и деревянную ногу стражника… Ею мне следовало отмахиваться от гвардейцев на постах. Я взвесила протез в руке, покрутила его, размышляя, не опробовать ли дубинку на нереально умных головах своих сподвижников? Нет, не стану. Ньютон от упавшего яблока закон всемирного тяготения открыл. На что эти, после стимуляции мозговой деятельности протезом, окажутся способны проверять не хочется. Перехватив дубинку на манер бейсбольной биты, я перекрестилась и дала сигнал стартовать.

Четыре этажа мы преодолели без проблем. Перед последним витком остановились, Аайю ободряюще погладил меня по щеке, досчитал до трех и… Я уверена — Девять кругов Ада выглядят именно так, как наш путь на свободу.

Стражники, увидев приближающуюся к ним тележку, выронили из рук кости, игральную доску и с воплями бросились врассыпную, врезались в стены и успокоились возле них, освободив нам дорогу. Мы пронеслись через казарменного типа помещение, до смерти напугав одну половину гвардейцев и разбудив вторую. Вылетели в просторный коридор, прибавили ходу и помчались к белой с золотыми вензелями двери. Выглядывающие на шум из комнат мужчины и женщины, прятались обратно, уворачиваясь от дубинки в моих руках, двигающейся по хаотичной траектории. Смелые, натянув трусы и схватив оружие, присоединялись к отряду гвардейцев, уже следующих за нами по пятам.

Мы выломали дверную створку, которая пару оборотней слева пригвоздила к полу. Я успела свалить двоих справа, помахать рукой замершим, словно по команде, слугам, выхватить из рук девушки с рыжими ушами букет роз, и пригнуться до того, как тележка протаранила дверь с другой стороны холла.

— Куда? — заорала я, осознав, что мы проехали выход.

— Прямо! — рявкнул заключенный.

Я стукнула кулаком по тележке и развернулась лицом вперед. Не время вносить смуту в ряды соратников, позже несогласных на кол посажу!

— Поворачивай! — завопила я, увидев вооруженную толпу, выскочившую из бокового коридора. Тележка вильнула, едва не сбросив меня прямо на обнаженные мечи гвардейцев, и свернула направо. — Налево! — скомандовала я на следующей развилке, увидев выставленный против нас кордон.

Ребята подчинились. Оборотни громогласно взревели и возглавили погоню за нами. Я обернулась, оценила количество голов, пытающихся нас поймать, испугалась и запретила себе оглядываться. Впрочем, впереди нас тоже ничего хорошего не ждало.

— Тормози! — завопила я, вцепившись обеими руками в тележку и зажмурив глаза.

— Вперед!

Черноволосый камикадзе? Я приоткрыла глаза, убедилась, что баррикада из столов, стульев и оборотней на месте.

— Тормози! — я в последний раз воззвала к голосу разума парней.

— Напролом! — поставил в споре восклицательный знак незнакомец.

Тележка достигла предельной скорости. Раз, два, заминка, четыре, удар, пять, полет нормальный, шесть, все еще лечу, семь… Привет, земля!

Я открыла глаза и отбросила с лица волосы. Вроде бы не пострадала, а вот обладатель серьезных желтых глаз как минимум получил психологическую травму, а также рискует задохнуться, если я не уберу с его лица свою самую выдающую часть тела. Я села оборотню на живот, сделала ангельское личико и поздоровалась.

— Здравствуй, Кару. Не подскажете, где выход? Мы слегка заплутали в лабиринте вашего дворца…

— Пожалуй, я немедленно отдам распоряжение повесить указатели, — обожаю кешиара за мудрость! — И каждому гвардейцу во внутренних покоях дам путеводитель. Подробный. С картинками, — добавил Карсимус, посмотрев на меня. — А теперь, леди, прошу объяснить, с какой целью вы устроили массовый забег в моих владениях и что является главным призом? Кзекаль, отпусти пленников. И моего брата. Я его милую, раз он умудрился сбежать… — обратился к кому-то за моей спиной кешиар.

Брата?! Черноволосый наглец-доходяга его брат?! Я слезла с мужчины и посмотрела на друзей — возле входа разворачивалась драма. Гвардейцы отпустили заключенного. Аайю вырвался сам, за один прыжок преодолел разделяющее его и брата Кару расстояние и врезал узнику по челюсти.

— Так и знал, что это ты! Только ты, позор семьи, мог угодить в темницу!

— Хочу заметить, ты оказался там же! — ухмыльнулся черноволосый, плавным движением встал на четвереньки и ударил Аайю головой в живот.

— Да растащите кто-нибудь идиотов, пока не убили друг друга или не покалечили! — приказал Карсимус.

Мужчина успел подняться с пола. Его зрачки вытянулись в линию. Лицо стало напряженным. Он сам был готов броситься в драку и надавать оплеух двум катающимся по полу засранцам!

Повинуясь распоряжению кешиара, пятеро оборотней растащили драчунов, скрутили за спиной руки и поставили на колени.

— Убью! — прорычал Аайю, пытаясь вырваться из захвата.

Блондин шумно дышал. Его пальцы и когти удлинились. На щеках появилась белая шерсть. Клыки на добрый сантиметр торчали из-под верхней губы. Кару тоже отметил происходящие с оборотнем изменения. Коротко и жестко ругнувшись, земо сорвал с пояса клинок и рукоятью оного ударил кота в висок. Глаза Аайю закатились, и мужчина обмяк, повиснув на руках гвардейцев.

— Прости, Элоиза, что тебе довелось это увидеть, но допустить оборот в третью форму я не мог, — извинился Карсимус.

— Не страшно, — отмахнулась я, — он за последние две недели столько всего себе сломал и разбил… одной царапиной меньше, одной больше…

Что-то крутилось в голове. Деталь, которую я упустила, но подсознание зацепилось за нее и теперь сладко обсасывало, похихикивая над мучающимся сознанием. О! Я дернула кешиара за рукав бархатного темно-бордового пиджака.

— А почему Аайю сказал вашему брату "позор семьи"? Чьей семьи? Его? Вашей?

— Нашей, — со вздохом ответил оборотень. — Аайю мой младший брат по матери. Иину его брат близнец. И если первому досталось все самое хорошее, то второй забрал остатки со стола, да еще в чужой помойке пошнырял. Знаешь за что я его в тюрьму упек? За покушение на меня! — пожаловался земо.

— Ни чего себе… — я нащупала сбоку бок гвардейца и облокотилась на него.

У блондина есть брат-близнец. И из них двоих Аайю "хороший полицейский"! Ушам не верю…

Новость о родственнике друга взбаламутила мой разум. Мне захотелось немедленно познакомиться с Иину и выпытать у него как можно больше подробностей о вражде между братьями. Возможно, в прошлом находится объяснение скверному характеру кота. Но… Мне не нравится черноволосый. Первое впечатление о нем сложилось нелестное, второе просто ужасное, а третье, Слава Богу, только появился повод получить.

Что между ними произошло? Какая кошка пробежала и столкнула лбами двух братьев? Учитывая взрывной темперамент Аайю, это могло быть все что угодно: начиная от не поделенного деревянного коняшки в детстве и заканчивая вниманием старшего брата в подростковом периоде. Женщину в качестве причины не рассматриваю, ибо Иину сто процентов предпочитает оторв с мечом в штанах, а его братишка похожих на… меня…

— Ага… Вот так и живем… — печальные слова кешиара вернули меня в реальность. — С моей семьей разобрались, Элоиза, вернемся к тебе?

— Обязательно! — я отступила к выходу из зала. Надо выиграть немного времени, чтобы спрятать Профессора. На двух эльгаши терпения Карсимуса не хватит. — Сразу после купания, завтрака и…

— Сказки на ночь. Я тебя понял. Не возражаешь, если Кзекаль тебя проводит до купален, а потом в гостиную? Аайю уже будет там. И Иину.

Попробовала бы я возразить! Да у кешиара на лбу написано "казнить нельзя помиловать" и запятую он готов перед вторым словом поставить. И поставит! Я, конечно, зверек интересный, но он ясно свои приоритеты обозначил: первым делом Долины, а девушки потом. И то если время останется. А судя по его голодному взгляду, остается оно не чаще одного раза в месяц…

Я поклонилась. Возле входа взялась за ручку не подающей признаков жизни тележки и покатила ее по коридору, ориентируясь на шагающего впереди гвардейца.

— Элоиза, — окликнул меня Кару, — мне бесполезно спрашивать, для чего тебе тележка понадобилась?

— Вы абсолютно правы, — крикнула я, запихивая высунувшуюся голову Профессора обратно на второй уровень тележки.

Я ускорила шаг, вскоре догнала и поравнялась с Кзекалем, очень высоким неразговорчивым шатеном с обширным ожогом на шее. Он отвел меня вниз в помещение, напоминающее по устройству сауну, удивился, когда я закатила внутрь тележку, не пожелав рисковать дворцом Карсимуса и здоровьем его обитателей. Мой всесторонне развитый братец без присмотра таких дел наворотить способен, что всей Долиной разгребать придется. Экскаваторами.

В сауну вошли две молоденькие девушки, чьи длинные уши однозначно позволили идентифицировать их вторую ипостась. Зайчихи забрали мою одежду, разложили на камнях душистые травы, оставили полотенца. Одежду пообещали принести позже, ибо Карсимус не обозначил из запасов жены или любовницы стоит пополнить мой гардероб.

Просидев около часа, окончательно размякнув, я ополоснулась водой из бочки, насухо вытерлась, выглянула за дверь в раздевалку, где на табуретке сидел гвардеец и не сводил глаз с напевающей песенку тележки. Попросила Кзекаля напомнить служанкам об одежде, дождалась его ухода и отправила Профессора принимать водные процедуры.

Оборотень вернулся, нагруженный ворохом тряпок. Брезгливо бросил их на пол, уселся на прежнее место и вернулся к разглядыванию тележки. Я выбрала длинный сарафан, расшитый по подолу васильками, светло-голубую рубашку и босоножки с ремешками из бисера. Лично закрыла глаза гвардейца и быстро переоделась, сунув за дверь сауны остатки одежды. Профессор сам выберет себе что-нибудь по вкусу. Откуда мне знать каких цветов и фасонов юбки он предпочитает?

Я сигнализировала гвардейцу о готовности. Кзекаль придирчивым взглядом осмотрел меня, выпятил нижнюю губу и издал странный звук. Открыв передо мной дверь, мужчина жестом велел мне выходить.

Господи, да он гениальный оратор!

Пнув на прощание дверь сауны, я вышла в коридор и бодро зашагала. Догнав, гвардеец развернул меня в противоположную сторону, положил руки на плечи и так довел до гостиной, где в этот самый момент родственники устроили второй раунд за звание чемпиона мира по идиотизму в среднем весе.

Аайю метал тарелки.

Иину с успехом уворачивался от них.

Слуга собирал осколки и старался не попасть под ноги черноволосому.

Кару демонстративно ел, поставив себе на колени поднос. Над его головой полыхало синим защитное поле.

Я встала в дверях. В мои планы не входило принимать участие в боевых действиях. Хотя Карсимус выглядит спокойным, даже добродушным, но нервировать его лишний раз не стоит. Оборотень же в любой момент вспылить может, и никаким пылесосом этот вихрь не засосешь. Да и интуиция не молчит — в голос ржет и пальцем в Иину тычет. Вот она, мол, та самая надорванная струна, которая по всем остальным жилам Кару должна бить.

Кзекаль терпеливо ждал за моей спиной, но осознав, что до завершения боя я дислокацию менять не собираюсь, протиснулся мимо меня и взялся усмирять братьев. К слову, получалось у него прекрасно! Первым делом он поймал за шкирку чернявого, вывернул ему ухо и, поставив подножку, уронил мужчину на пол, а чтобы не рыпался, слегка прижал шею Иину ступней. Сорок… не берусь уточнить какого размера…

Аайю гвардеец прижал магией: тряхнул пальцами, как профессиональный музыкант, сбросил несколько серебристых искорок и запустил на лету сформировавшимся сгустком в земо. В отличие от заклинаний Айриса, магия Кзекаля не размазала блондина по стенке — она скрутила его в подобие морского узла: подбородок к коленям, попу к ступням. Оборотень рухнул носом на пол и о-о-очень категорично высказался в адрес некоторых. Особо молчаливых.

Надо ли уточнять, что гвардеец пропустил все мимо ушей и ничего не ответил ушастому? Думаю, нет.

Кешиар удовлетворенно оглядел братьев, менее удовлетворенно разгромленную комнату, жестом велел слугам выметаться. Мужчина вытер руки, поставил на пол поднос и приготовился слушать. Естественно и исключительно меня, ибо Аайю говорить был не способен, а о Профессоре Кару не знал.

Я уместила рассказ о наших приключениях в грозу с хвостиком. Уместила бы и в половину грозы, но кешиар совал свой любопытный нос во все подробности. Как я ни изворачивалась, этот кэгэбэшник информацию в полном объеме из меня вытряс. К концу истории я еле ворочала языком, будто не разговаривала, а вагоны им разгружала! Когда я очередной раз запнулась, Карсимус сжалился и позволил мне передохнуть.

Он поднялся с кресла, подошел к окну и встал возле него, покачиваясь с мыска на пятку. Кто знает, какие мысли бродили в его голове? С нами он предпочел ими не делиться. Зато озвучил вывод, к которому пришел:

— Глупее в жизни ничего не слышал! Отказать Айрису, найти брата, сбежать в никуда, прихватив с собой министра безопасности Долины Оранжевого Заката, отбить жениха у невесты на свадьбе, побывать в Пустошах, лечить деревенских котов спиртом и оказаться у меня в тюрьме по дороге к арчайлдам… Вы идиоты. Но, прости меня Эльга, бесподобно талантливые идиоты! — в восхищении вскинул руки к потолку кешиар. — Я не верю в успех вашей затеи, однако, хочу узнать, чем все закончится. Любопытство не даст мне покоя, если я верну тебя кешими в начале пути к… к… Понятия не имею к чему, но это совершенно не важно!

Кару прошел вперед-назад по комнате. Кончики его лишенных шерсти ушей подрагивали, выдавая возбужденное состояние земо. Похоже, идея захватила его разум и уже пустила в нем корни. А как иначе? Думаю, оборотень мысленно уже все пустоши к рукам прибрал и сородичей там расселил. Правитель, блин горелый!

Но… Я спрятала за ладонью улыбку. Не видать ему Пустошей. Не откусит от них ни кусочка без моего разрешения, если мне удастся найти и устранить причину, превращающую плодородные земли в мертвую пустыню. А что? Кто первый встал — того и тапки!

— Кару, ты отпустишь нас? — я сделала умоляющие глаза и заломила руки.

— Угу, — оторвался от созерцания бесконечности за окном оборотень. — И даже помогу вам…

— Материально?! — тут же перехватила я инициативу. Мама говорила, что пока дают, надо брать. И следить, дабы не обделили!

— Ну… вообще-то морально… — земо поморщился. — Я вам хотел доступ в библиотеку дать. В ней есть старинные книги, которые могут вам помочь.

Ясно. Крестьяне налог платить отказываются, будем раскулачивать!

— Старинные, значит, редкие. А ты не боишься, что они пропадут? Вдруг. Случайно, — я похлопала ресницами.

— Понял, понял! Сделаю взнос в фонд. Библиотечный, — кешиар подошел к столу и черканул несколько строк на клочке бумаги. — Кстати, я вам попутчик не нужен? — мужчина бросил взгляд на Иину.

Его брат рыкнул. Кзекаль шевельнул пальцами, и кот снова затих.

— Спасибо, не нужен, — сочла я за лучшее отказаться.

Пусть Кару сам свою головную боль лечит. У меня на это увлекательное занятие ни времени, ни квалификации нет. Я только советом помочь могу и конструкцию гильотины начертить. В случае с Иину она единственная долговременный эффект болеутоляющего окажет.

— Но! — привлек мое внимание кешиар. — Твоя свадьба с Айрисом не отменяется, а всего лишь откладывается! — земо многозначительно поиграл бровями.

— Послушай, Карсимус, я не понимаю: ты меня облагодетельствовать хочешь или его наказать? — я почесала кончик носа.

— Почему это наказать? — опешил оборотень.

Аайю хмыкнул. Чернявый навострил уши. Кзекаль подарил уважительный взгляд. Надо будет присмотреться к нему повнимательнее. Потом. Вечером. Поговорить с ним. Попытаться…

— Ну… Замок сгорит, даром что каменный. Казну украдут. По Долине ураган пронесется. Извержение вулкана начнется…

— В Долине Оранжевого Заката нет вулканов… — голос кешиара прозвучал не слишком убедительно.

— Найдем, — заверила я его, окончательно деморализуя противника. — А когда в Долине жить станет невозможно, то мы, будучи верными вассалами, переберемся к тебе. А дальше… замок сгорит, казну…

— Спасибо, достаточно, — перебил Кару. — Я подумаю, что можно сделать. Тут все не так просто. Я ему обещал уже, — оборотень сник.

— Подумай. Хорошенько подумай, — я демонстративно зевнула. — А то вулканы они такие… Где захотят, там и появляются, — предостерегла я напоследок кешиара.

По окончании разговора Кзекаль проводил меня в комнату. Не успели мы туда зайти, как в туалете послышался грохот, звон стекла и многоэтажные неприличные конструкции. Гвардеец отреагировал мгновенно: он с места допрыгнул до двери в туалет, рывком распахнул ее и бросил туда знакомый серебристый клубок нитей.

Эх, не успела я предупредить его насчет Профессора! А надо было бы…

Из туалета раздался возмущенный возглас. Следом магическая волна снесла с петель дверь и часть стены. И люстру в комнате. Вместе с куском потолка. Смела ошарашенного гвардейца, впечатала его в шкаф и присыпала сверху отвалившейся побелкой. Жаль, при происшествии Карсимус не присутствовал. Он бы в миг понял, что про блуждающие вулканы я говорила серьезно.

Я чихнула. Протерла от пыли глаза, помогла вылезти из бельевого шкафа гвардейцу. Он в свою очередь, снял с крюка на стене в туалете моего непутевого братца. Тряхнул его и швырнул в угол. Впрочем, не сильно, скорее нравоучительно. Профессор извернулся, приземлился на четыре конечности, вскочил, развернулся к нам уже в полной боевой готовности. Вздохнув, я встала между братом и Кзекалем. Нехорошо начинать знакомство с мордобития.

— Элка, отойди. Я этому мордовороту покажу, как маленькими бросаться! — парень сдвинул шляпу на затылок.

Гвардеец поступил проще. Видать у него тоже кулаки чесались надрать попу магически одаренному юнцу. Оборотень обнял меня, оторвал от пола и вынес из туалета в комнату. Там и поставил на ноги.

— А подержите меня еще немного, — пролепетала я, обволакивая Кзекаля полным надежды взглядом. Господи, какой мужчина! От одного его прикосновения сердце в ритме Раммштайн зашлось.

Зрачки земо дернулись. Он открыл рот, издал низкий горловой звук и пулей выскочил в коридор. Наверное к Кару нас закладыва… то есть докладывать побежал.

— Ушел! — одновременно пробормотали мы с братом, переглянулись и расхохотались.