Видимо арчайлд обрадовался вниманию со стороны Иину, раз спустя две минуты присоединился к нашему столику, предварительно вежливо спросив разрешения. Мы не отказали: Иину предубеждения не испытывал, Профессор лелеял надежду порцию мороженного выпросить, а мне было просто интересно пообщаться с существом, которое умудрилось провести четырех, в общем-то, неглупых оборотней.

Лериталь обладал интересной внешностью. Рост примерно метр восемьдесят, средний по меркам Иного. Пепельного цвета волосы, заплетенные в строгий колосок до поясницы, перламутровая радужка глаз с розовым оттенком. Необычайно длинные и тонкие пальцы с аккуратным маникюром. Небольшой нос, тонкие губы. Двигался он плавно, словно струился шелк или перетекал из сосуда в сосуд горячий шоколад. Говорил спокойно, но в интонации то и дело проскальзывала легкая ирония.

Арчайлд расспросил Иину о жизни. Поговорил с моим братом о сортах мороженного, пообещал сделать Профессору рожок его любимого, невзначай поинтересовался нашими спутниками и, наконец, открыто спросил, каким ветром нас сюда занесло. Ведь всем известно — телепортироваться на земли арчайлдов, да еще в таком количестве и с куском замка на хвосте, нельзя! Слишком сильные в этом районе Иного магические возмущения, вызванные близостью Пустоши.

Я мигом уцепилась за упоминание о Шеговых Пустошах и принялась пытать Лериталя. Как выяснилось, они находились совсем рядом с нами. В пересчете на земные меры расстояния топать до них примерно десять-пятнадцать километров нужно. Вырвав из призрака обещание проводить нас туда сразу после завтрака, я успокоилась и дала возможность арчайлду его спокойно закончить. Почти спокойно. Под столом между его ногами и лапами Иину шла подозрительная возня…

Дабы не смущать лю… наверное, все-таки друзей в первую очередь, я вытащила из-за стола Профессора и вывела его на улицу кое-что интересное показать. Понятное дело, показывать мне было нечего, но я не растерялась. Предложила брату сыграть в прятки. Поставила его в угол, заставила до тысячи считать, а сама отправилась на поиски сбежавших из столовой спринтеров. Далеко ходить не понадобилось. Мужчины сидели в ближайшей беседке. Кзекаль дрожал и поминутно совал в рот мелкие листики. От него распространялся насыщенный пряный аромат. Карсимус улыбался, барабанил пальцами по скамейке. Однако вытянутые зрачки говорили, что он не воспоминаниями предается, а как минимум план мести замышляет. Аайю ел орехи и плевался шелухой. Айрис ходил возле беседки, заложив руки за спину и что-то тихо бормотал.

— Посидели и хватит. Нам идти пора, — я подошла к беседке.

— Куда? — Аайю обрадовался возможности переключить внимание.

— Шеговы Пустоши пойдем смотреть. Здесь неподалеку граница с ними. Хочу взглянуть, — отрапортовала я.

— Я не против. Мне самому интересно. Вы с нами? — оборотень обратился к друзьям. Не сговариваясь, земо поднялись на ноги и выразили готовность присоединиться к походу.

Когда мы вернулись к столовой, Профессор еще считал. Я тронула его за плечо, сообщила, что пропажа уже нашлась и теперь мы будем играть в покорителей Пустошей. Брат согласился без возражений, но на всякий случай всех застукал и назначил водящим Кзекаля. Заглянув в столовую, я позвала Иину. Тот прихватил со стола заплечный мешок, одел его и присоединился к нам.

— Чего ждем? — спросил Кзекаль. Его до мозга костей мужская натура требовала немедленно и как можно дальше убраться от места обиталища арчайлдов. Мало ли, еще какая душераздирающая подробность о них выяснится.

— Кого, — поправил его Иину. — Проводника.

— А вот и он, — я махнула рукой Лериталю. Он приближался к нам в сопровождении необычайно серьезного мальчика лет четырех с золотистыми глазами, в которых светился ум. Ребенок внимательно нас осмотрел, кивнул самому себе и что-то сказал наклонившемуся к нему арчайлду.

Друзья шумно выдохнули и попятились.

— Я с этим никуда не пойду! — высказался гвардеец. Он прижал уши к голове и ощерился.

Пора принимать экстренные меры, иначе случится страшное. До смертоубийства дело вряд ли дойдет, но до драки легко. Лечи потом разбитые носы и в клочки разорванное самолюбие! Способность четверых оборотней одолеть одного арчайлда вызывает сильные сомнения. Они к нему пальцем прикоснуться боятся!

— Смелые идут вперед. Трусы, поджав хвост, остаются дожидаться нашего возвращения, — земо задумались. Айрис присоединился к нашей маленькой группе. — Не факт, что мы к ночи вернемся, — намекнула я. Кару встал рядом с кешими. — Что ж, Кзекаль, раз ты хочешь сегодня побыть призом на женских соревнованиях по выносливости, то мы тебе мешать не будем, — прозрачно намекнула я особо несговорчивым особям, развернулась, хлопнула Лериталя по руке.

Арчайлд отправился направо по едва заметной тропинке. Мы за ним. Растянулись в колонну.

— Эй, погодите, я с вами! — догнал нас крик гвардейца.

Я хихикнула, но промолчала. За меня ответил Аайю.

— Ты уверен? — напряг голосовые связки блондин. — А то, может, останешься и продемонстрируешь ночью девушкам свою… воинскую доблесть?

За спиной я услышала смех. Шутка земо разрядила наряженную атмосферу, и мы продолжили путешествие в нормальном настроении. Переговаривались, немного шутили, слушали забавные истории из магической практики Профессора и пояснения арчайлда относительно растений и животных, обитающих на землях призрачных людей.

За пределами коммуны мы увидели диковинные цветы. Одни тонкие, словно волосы, колышущиеся под неслышную музыку. Другие с крупными мясистыми листьями, покрытыми щетинками, среди которых запутались яркие бусинки тел насекомых. С деревьев с кружевными кронами спускали узловатые витые лианы. По ним стайками носились мелкие зверьки, похожие на белок и летучих мышей одновременно.

Парнишка, сопровождающий Лериталя, крутился вокруг то одного, то другого земо. Присматривался, задавал несколько вопросов и переходил к следующему оборотню. Периодически он исчезал среди тенасе и возвращался с пополнившейся добычей сумкой — он ловил мышебелок.

Парнишка мне кого-то напоминал. Порывистость в движениях, непоседливость, привычка наклонять голову, когда он внимательно слушал собеседника… И его внешность… Если парню перекрасить шевелюру в черный цвет, представить его глаза карими и мысленно дорисовать пушистые уши, то… О-о-о…

Я догнала Лериталя. Только он мог подтвердить или опровергнуть мою догадку. Лучше опровергнуть. Иначе я за сохранность рассудка некоторых земо из нашего отряда не ручаюсь.

— Расскажи, как тебе жилось у оборотней, — решила я зайти издалека. Задавать в лоб прямые вопросы не моя стратегия.

— Неплохо. У нас с ними много общего. Мне доставляли удовольствие совместные спарринги, хотя найти среди них равного по силам соперника сложно. Мы хорошо проводили время на охоте. Особенно на флауфов. Их мозг…

— Не надо, — я кашлянула и подавила рвотный позыв. — Я знаю.

— Элоиза, все хорошо? — арчайлд тронул меня за руку. — Ты позеленела.

— Все замечательно, — я через силу улыбнулась. — Просто старайся не затрагивать кулинарную тему. Вкусы у всех разные. Что еще тебе понравилось у земо? — напомнила я о теме нашего разговора.

— Наряды их женщин. Такие яркие, элегантные… Мы не умеем так шить, — с грустью показал на свое одеяние из тканевых полос Лериталь. — Их праздники. Веселые, шумные, пьяные…

— А с Иину ты на празднике познакомился? — я перешла в наступление.

— Да. Он начался днем, а закончился глубоко за полночь, — я понимающе кивнула. — Иину отличный… Он… — призрак прикусила губу.

— Друг, — подсказала я. Да уж, не думала, что найдется человек, оборотень, арчайлд, который отыщет в черноволосом принце хоть одно достоинство. По мне, так Кошак — обыкновенный пройдоха с небольшой долей обаяния. Эдакий плохиш вызывающий у хороших девочек приступ щенячьего восторга. И не совсем у девочек… Я покосилась на задумчивого Лериталя.

— И друг тоже, — призрак усмехнулся. — Мне недолго удалось держать свою сущность в секрете. Он знал меня и как Таля — воина из народа людей, и как Льер — его сестру близнеца. Первый насчет его отношений с сестрой не возражал.

— И как же он тебя раскрыл? — какой сценарий для сит-кома пропадает! Сценаристы СТС и ТНТ бы за него передрались. Эх, кто знает, возможно, у них будет шанс. Я в Ином не навечно застряла. Пройдет три года, и я вернусь на Землю с… Айрисом?!

— Как-как, — Лериталь скривился. — Однажды дал Талю по морде, а синяк нашел на лице Льер. Пришлось признаться.

Дурные мысли исчезли из головы. Я рассмеялась. Представила себе картину: прижатый к стене арчайлд сбивчиво буквально на пальцах объясняет оборотню, что тот спит по сути со своим другом. Да, в женском обличии, но с другом же!

— Нет ничего смешного! — толкнул меня Лериталь. — Он же мне под юбку полез, а когда не нашел ничего соответствующего моей дневной ипостаси, чуть допрос с пытками не устроил! Решил, что слабая женщина ему за брата мстит!

— А ты? — я еле шла. Смех скрутил меня пополам. Я сильно рисковала плюхнуться носом в землю.

— А я ему коленом в глаз дал! — ничего себе "слабая женщина"! — Скрутил его и ночевать вместе заставил. В восьмую грозу утра у меня значительно словарный запас увеличился. Увы, этой частью я редко пользуюсь, — признался Лериталь.

— И?! — меня заинтересовала история.

Представьте себе, однажды вы приходите к другу поздно ночью, а он открывает вам дверь в бигудях с маской на лице одетый в красный кружевной корсет, чулки и с порога признается вам в вечной любви. Могу пожелать счастливого пути вниз по лестнице до двери подъезда. Про лифт от шока вы вряд ли вспомните!

— Через полгода у него в голове все на свои места встало. Иину понял, что днем я действительно мужчина и не собираюсь до него домогаться, а ночью я настоящая женщина и ждать его у порога не собираюсь — всегда найду компанию, чтобы в одиночестве не мерзнуть.

Ага, тогда он и закрутил романы с друзьями черноволосого. И удовольствие получил и коту нос утер. Шустрый парнишка! Уважаю.

— Раз тебе так хорошо у оборотней было, то почему ты ушел от них? — вот теперь мы подобрались к главному.

— Понимаешь, бывают такие ситуации, когда женская сущность становится доминирующей, — умело обошел острые углы арчайлд, но необходимую информацию я получила. Осталось уточнить пару деталей.

— И когда ты собираешь сказать Иину, что он уже года четыре счастливым отцом является? — я забежала вперед и остановилась перед Лериталем.

Арчайлд остановился. Бесхитростные они существа. На мелочах раскалываются моментально. Спасибо дедушке, научил меня правильные вопросы задавать. Я во время обучения в колледже ответы на экзаменационные билеты из преподавателей выуживала.

— Н-нет! Он никогда об этом не узнает! — арчайлд сузил перламутровые глаза.

— Да-а? — я уперла руки в бока. — И поэтому ты взял на прогулку сына? — проявила я смекалку и любопытство. — Иину! — крикнула я.

— Не смей! — прошипел Лериталь.

— Еще как посмею! — я отскочила от арчайлда. — Иину, бегом ко мне!

— Замолчи! — призрак догнал меня, схватил и закрыл рот руками. Воровато оглянувшись, он потащил меня в кусты, но закончить трусливое злодейство ему не позволили. Иину мягко отстранил арчайлда от меня, тогда как Кзекаль и кешиар удерживает мгновенно взбесившегося блондина.

— Зачем ты меня звала? И чем ты так напугала Таля? — назвал арчайлда мужским именем кошак.

— Нет! — взмолился призрак.

Да! Дети не должны расти без отца по моему глубокому убеждению, а межрасовый брак поможет Кару наладить тесное материальное сотрудничество с арчайлдами. Кроме того невооруженным глазом видно, как Иину на нашего проводника смотрит. Сгореть от такого взгляда можно!

— Поздравить тебя захотелось!

— С чем? — удивился земо.

— С отцовством! Вот этот вот коварн… ая изменщица от тебя беременной сбежала и тебе ничего не сказала, а вот и ребеночек пожаловал. Самое время вам друг другу руки пожать и обняться! — я показала на высунувшегося из кустов мальчишку-арчайлда.

— Папа?! — прошептал он, сравнявшись цветом лица с землей.

— Сын? — выпалил сраженный наповал земо. Застыл. Моргнул. Добавил: — Дочь?! — мужчина хихикнул и свалился в обморок.

М-да, таких не берут в космонавты. Сделала я вывод, поднялась с земли и принялась успокаивать причитающего арчайлда. На поднятие боевого духа и боевого товарища ушло полчаса. Иину в чувство приводили все поочередно, но стоило в его поле зрения попасть Лериталю или его сыну, Шионэ, то принц снова отбывал в небытие на скоростном поезде. К нему порывался Карсимус присоединиться и гвардеец, на коленях благодарящий Эльгу за то, что избавила его от участи отцовства. Айрис и блондин мужественно держались и всеобщей истерии не поддавались. Сумев пощечинами и внушением в две луженые глотки объяснить Иину, что ребенок — это не конец света, он не опасен, не кусается и пеленки ему давно менять не надо, они подхватили его под руки и увели в конец колонны, чтобы вдалеке от раздражителей продолжить наставлять собрата на путь истинный. Я занялась тем же самым с арчайлдами.

Как правильно ответить подростку на вопрос, откуда взялся папа? Если отец ребенку в принципе не нужен. Ну, не принято у арчайлдов создавать семьи! Папа для сынодочек нечто мифическое. То, что когда-нибудь им надо будет найти, когда придет время собственного ребенка завести. Папа — существо в их сознании обезличенное и им может стать любой подходящий мужчина. А тут "мифическое любое" обрело лицо, имя и на расстоянии вытянутой руки находится. И что с ним делать?!

Остаток дороги до Шеговых Пустошей я, королева глупостей, как окрестил меня кешиар, и моя ушастая свита (я естественно не осталась в долгу и достойно ответила на обзывательство) посвятили натягиванию крепких уз между сыном, отцом и… мапой. Правда, надоело путаться в названиях и окончаниях!

Трудно оценить насколько хорошо мы со своей задачей справились, но к концу пути в одну сторону подросток сумел таки выдавить из себя робкое "папа" и на секунду обнять земо, чем поверг Иину в, черт знает, какой по счету обморок.

К вечеру, вплотную подойдя к пустоши, мы чувствовали себя разбитыми. Оборотни злились на меня, я злилась на них за то, что они не понимали моих далеко идущих планов, но стремительно приближающаяся ночь должна была расставить все по своим местам: Иину примирить с неизбежным, а мужчинам доказать мою правоту.

Исследовать границу мы решили с утра. Вечер решили потратить на обустройство лагеря. Каждый из нас оказал посильную помощь. Я и Профессор отправились к реке. Купаться, ибо котелок брат забыл в лагере, а ходить просто так нам было не интересно. Чуть позже на нас наткнулся Шионэ, получил порцию бесплатно раздаваемого веселья и облитый с ног до головы водой вынужден был присоединиться к нам. Брызгаясь, мы протестовали против его мнения. Довольно удачно, хочу заметить!

Раздевшись на берегу, арчайлд проворно нырнул в воду, выплыл с пригоршней ила и метко бросил грязь в брата. Я сбежала от прыткого юнца раньше, чем он до меня добрался. Способом путешественника постирала мою и брата одежду и развесила ее сушиться на тенасе. Посмотрела на замечательные камышовые заросли вверх по течению и поинтересовалась у Шионэ насчет рыбы. Она в реке водилась, а у предприимчивого призрака были с собой нехитрые снасти.

Я отправила мальчишек доставить воду в лагерь. Распутала нить с крючком на конце. Вместо привычных нам червяков в качестве наживки здесь использовали хлебный шарик. На вопрос о червяках арчайлд отреагировал странно — он не советовал копаться в земле голыми руками. Особенно глубоко закапываться. Мне едва удалось загнать под камень любопытство, уже довольно потирающее руки. Как бы ему этих самых рук-то не лишиться!

Насадив на крючок хлебный мякиш, я закинула снасть и стала потихоньку тянуть ее к берегу. Раз, второй, третий… На четвертый попалась мелкая рыбешка. Ну, очень мелкая. На один зуб всего. Мне, а вот рыбке покрупнее… Недолго думая, я насадила на крючок рыбешку.

Минута, вторая, пять, десять… Оу! Ничего себе клюнуло! Чуть руки не отвалились. Я дернула за веревочку. Веревочка отозвалась. Рывок свалил меня с ног, но я не могла позволить какой-то рыбине уплыть у меня из рук и утащить чужие снасти. Я закричала, призывая на помощь ближних и дальних родственников и друзей. Первым в списке значился Аайю, замыкала его Эльга.

Если меня и услышали, то спасать не торопились. Третий рывок затащил меня под воду. Пора было отпускать добычу, но в схватку вступило любопытство. Страсть как захотелось на речного монстра взглянуть одним глазком и сразу на берег.

Я успела глотнуть воздуха перед погружением. Пропахала колею по дну, взметнув ил, попавший в глаза, и повисла в толще воды. Веревка влекла вправо и на глубину. Я вырвалась из мутного облака и, наконец, смогла разглядеть… ноги?! Обутые в ласты?! Или сросшиеся с ними?!!! Я разинула рот от удивления и моментально удивилась еще больше, когда воздух закончился, а в легкие ворвалась вода. Нет!

Я запаниковала и ринулась наверх, но проклятая, обмотанная вокруг запястья веревка не давала мне всплыть. Я дернула. Сильнее. В слабой надежде привлечь внимание неведомого водолаза, а потом мне стало все равно…

Сквозь толщу воды сияло далекое пятнышко солнца. К нему устремлялись воздушные пузырьки. Мимо меня скользили подводные обитатели. Их становилось все меньше, как и солнца, спиной я ощутила твердую поверхность, а мое лицо облепили водоросли. Я умерла…

— Еще нет, — в голове прозвучал голос.

— Ты будешь отрицать очевидное? Лежу на дне, на ложе из водорослей, мысленно разговариваю с предсмертными галлюцинациями… — вяло ответила я голосу. Впрочем, он, голос, обрел материальное воплощение.

Темное узкое лицо. Глаза — два черных провала. Гибкое тело, соединенные перепонками пальцы на руках.

Я поймала русала?!

Он поцеловал меня, нас окутало голубое сияние, а следом из моего горла выплеснулся поток воды, но… я смогла сделать вдох. А дальше что? Жили они долго и счастливо? Не хочу!

— Успокойся, — миролюбиво ответил подводный житель. Он проплыл круг надо мной и снова замер перед лицом. — Выйдешь на берег, и заклинание спадет с тебя. Надо же, впервые вижу перед собой эльгаши, — и под воду он меня утянул, чтобы лично выразить свою радость от встречи! — Что тебе понадобилось недалеко от Пустошей?

— А тебе? — я не осталась в долгу.

Он пояснил, заодно назвал себя. Меня едва не угробил лонморк по имени Юн-Юн. А находился он здесь, чтобы контролировать распространение пустошей и исследовать данный феномен. Юн-Юн обосновался на границе довольно давно. Точное время он назвал, но я его перевести в обычные временные меры не смогла: недостаточно знаний. Скоро его должны были сменить. Согласно полученному сообщению с побережья сменщик уже выплыл, но прибыть не успел.

Разговаривая с лонморком, я рассматривала себя. Цвет кожи не изменился, однако, между пальцами на руках появились плотные перепонки. Ступня и пальцы на ногах удлинились и тоже обзавелись перепонками. Зубы во рту заострились. Вырос второй ряд. Жабры располагались под мышками. Видел бы меня сейчас Аайю!

— Ты меня не слушаешь, — констатировал факт Юн-Юн.

— Прости, задумалась, — а в голове продолжала плавать картинка залезающего на тенасе блондина, спасающегося от неведомого чудовища. Жаль, что заклинание само рассеется, такая шутка из рук уплывает. Ведь можно было попросить кота расколдовать меня. Поцелуем!

— Так что ты там говорил насчет… моей матери?! — я чертыхнулась. Будь проклята моя дорогая рассеянность. Голова исключительно хвостато-ушастыми созданиями забита.

— Я говорил, она вернулась Иной.

— Когда?! — я вскочила со дна. Неужели судьба даровала мне шанс увидеться с настоящей матерью?

Лонморк назвал, но разум опять беспомощно развел руками, столкнувшись с трудностями перевода. Надо запомнить. Скорее всего, Профессор знает правильное соотношение мер времени подводных и наземных жителей.

— Продолжай, — попросила я.

— Она навестила нас, поговорила с ньеро и ушла. С тех ее больше никто не видел.

Елки зеленые! Истребленные эльгаши, пропавшая богиня, Пустоши и вторая пропавшая богиня! Это не мир, это Бермудский треугольник какой-то!

— О чем она говорила с вашим… как его… ньеро?

— Об этом знает только она и ньеро, но патрули он стал отправлять к границам Шеговой Пустоши после разговора.

— Понятно. Тогда мы поступим так: я иду наверх, мы заканчиваем то, зачем сюда пришли, потом я по суше отправляюсь к побережью. Там и встретимся. Как я тебя найду?

Юн-Юн подробно описал, куда следует отправиться, кого спросить и что показать. Он снял со своей шеи и вручил мне один из трех кулонов — камешек с дырой по середине на веревке. Я повесила его на себя, попрощалась с лонморком и поплыла к поверхности. Боюсь, Профессор с Аайю успели международный розыск объявить и на берегу меня ждет хорошая порка за то, что заставила их беспокоиться.

Я на руках подкралась к берегу под прикрытием камышей. Прошмыгнула в кусты, сняла, выжала и заново одела нижнее белье и по широкой дуге подобралась к месту купания. Все были в сборе, и, судя по мокрым волосам, оборотни недавно купались. Уж не мое ли хладное тело они в реке искали? Прислушавшись, я поняла из отрывочных фраз, что мое. Искали. Не так давно, а прямо сейчас уже оплакивали. Ой-ой, как-то нет у меня желания о своем воскрешении объявлять. Земо — парни горячие, как кинутся обниматься, так задушат на радостях!

Ладно, Элоиза, не время трусить. Надо поскрести по закромам души, собрать в кулак крохи храбрости и выйти к парням, пока они мне памятник из песка на берегу реки не поставили. Я совершенно не против бюста, но из золота и при жизни, пожалуйста!

Вздохнув, перекрестившись, плюнув три раза через левое плечо, постукав по лбу, дереву и, скрестив на руках пальцы, я направилась к горюющим в кружке у костра земо. Ветер доносил до моих настороженных ушек куски разговора…

— Я не знал ее так хорошо, как знали ее вы, — здесь должен быть вздох облегчения, но Кзекаль не поддался искушению. — Но и у меня есть пара добрых слов о безвременно ушедшей душе, — гвардеец сделал глоток из фляжки и передал ее Кару. — Там ей самое место!

Аайю вскинулся, но его удержал на месте шеф, придавив руками к бревну, на котором сидел оборотень.

— Я буду не столь категоричен, — Кару надолго приложился к фляжке. Глотков десять сделал, не меньше. — Мне искренне жаль Элоизу и вдвойне жаль, что она не успела исполнить все… мечты.

В паузе между словами явно не хватало местоимения "мои", но будучи политиком кешиар вовремя почуял опасность: ему эгоизм в такой момент никто из присутствующих не простит. Он — правитель, не рядовой гвардеец, которому разрешено не очень хорошо отзываться о мирно почивших ввиду недалекого ума, а о том, что мозг Кзекаля по уровню развития беспозвоночным уступает, его поступки говорят. Фляжка перекочевала к Иину. Черноволосый глотнул, развернул голову, вперив взгляд в темные воды реки. Мне показалось или на лице мужчины действительно блеснули слезы?!

— То, что было до сегодняшнего дня, — в прошлом. Я был не прав. Была ли права Элоиза — не знаю, — плечи Иину опустились. Он склонил голову. — Жаль, я не успел построить ничего иного. В любом случае, спасибо за сына, — он помолчал. Посмотрел на подошедших к костру девушек и добавил: — И за дочь тоже спасибо, — выговорил он с трудом.

Кот бросил фляжку Айрису. Босс поймал ее, пригубил слегка и отдал Аайю.

— Мне сложно говорить, — выдохнул он. — Я не настолько сильным оказался, как привык думать о себе.

— Да хватит ее уже хоронить! — рявкнул блондин. Сбросил руки шефа, вытащил из ножен кинжал. — Трусливая шавка! — с ненавистью крикнул он в лицо Айрису. — Вот такая, значит, твоя любовь… Жалкая, бесполезная, ничтожная! Любить, так до смерти, Айрис, — мужчина приставил кинжал к своему горлу…

Эй-эй, что он делать собрался?! Да я ему… Я его… На собственном хвосте на ближайшем тенасе повешу без права воскрешения! Я выскочила из укрытия с такой скоростью, словно меня черти раскаленной сковородкой по попе приложили. Разделяющее меня и ребят расстояние, я преодолела за доли секунды, влетела в неровный круг света.

— Ты… это… ножичек брось, порежешься ненароком, — выпалила я, жадно глотая воздух.

Рука земо медленно опустилась. Его глаза потемнели. Скрежетнули по рукояти кинжала отросшие когти.

— Убью, — пробормотал блондин. — Сам убью…

Моя мама так же говорила. Но в руке у нее был ремень, а не действительно способное отнять жизни оружие. Не теряя времени на положенный в данной ситуации визг, я рванула в рощу тенасе, надеясь на темноту, свои ноги и благоразумие оборотня. Быть может, наедине у меня получиться его реанимировать!

Частые забеги по пересеченной местности в Ином научили меня правильной тактике движения. Главное не оглядываться на преследователей, чтобы деревом в лоб не схлопотать. Ладно в лоб! Можно ведь и без глаза остаться. Тенасе на редкость сучковатые. Второе правило, не снижать скорости и не сворачивать с выбранного пути, тогда "внезапные" ямы и "неожиданные" корни достанутся преследователю. Третье, о чем необходимо помнить, о молчании. Сбитое дыхание, боль в боку и прощай золотая медаль, а вместе с ней и целостность драгоценной шкуры!

В общем, советую запомнить правила и ни в коем случае не делать, как я: словить ухом здоровенную ветку, взять влево, уворачиваясь от второй, запнуться о чертов корень под ней и сорвать голос, кубарем скатившись с обрыва!

— Элка, жива? — ко мне спустился Аайю.

Я промолчала. Инстинкты настоятельно рекомендовали притвориться не первой свежести трупом. Хищники вроде падаль не едят.

— Элоиза, скажи хоть что-нибудь?!

Зашуршала листва. По мне промаршировали насекомые, спасаясь от коленей земо. Неприятно, но терпимо. Только бы в панталоны не забрались. Ну вот… Накаркала, блин! К-куда оно поползло?! Мой визг распугал птиц, мышебелок и кого-то покрупнее с шумом равным движению экскаватора ломанувшегося сквозь чащу. Я запустила руки панталоны и попробовала поймать покусившуюся на мою честь тварь. Не желая быть прихлопнутой, она перебралась с бедра под ягодицу и притихла и, кажется, жвакнула меня. Твою ж ты… Я сорвала панталоны, схватила дрянного жука, получила еще один укус в ладонь, раскрыла ее, и жучара, воспользовавшись моментом, перелетел с руки на грудь и проворно пополз под корсет!

Я захохотала. Лапки насекомого, блуждающего по рерам в поисках безопасного укрытия, вызвали нестерпимую щекотку. Дрожащими руками, давясь смехом, я стала распутывать шнуровку корсета, подпрыгивая на месте и передергиваясь. Этого зрелища хватило Аайю. Из хладнокровного убийцы земо переквалифицировался в спасителя и защитника невинных дев. Он развел мне руки в стороны, махом распорол кинжалом шнурок и накрыл широкой ладонью жука, устроившегося на левой груди. Крылатая сволочь, видимо, решила попробовать и эту часть тела на вкус!

Земо снял жука. Выбросил его. Неловко кашлянул. Еще бы ему не смущаться: я голая перед ним стою, а он одет. До сих пор. Непорядок! Я протянула руки к его рубашке. Расстегнула пуговицы. Вытащила ее из штанов. Расстегнула пояс, затем ширинку… Он тупит или прикидывается?! Мне с него и сапоги стаскивать прикажете?!

— Чего стоим? Кого ждем? — осведомилась я, бросив насмешливый взгляд из-под растрепанных, упавших на лицо волос.

— Так лес же. Антисанитария. И советчиков куча поблизости околачивается… — пробормотал блондин, но с рубашкой распрощался.

— Если не хочешь, так и скажи! — насупилась я. Подобрала с земли панталоны, корсет и сделала вид, будто собираюсь уйти.

— С-стоять! — рявкнул оборотень, буквально выпрыгивая из обуви. — Сама напросилась, — его руки сомкнулись на моей талии, а клыки прикусили кожу на шее…

Эта ночь все изменила. Не было ни пресловутой нежности "первого раза", ни долгих ласк, растапливающих корку отчужденности между двумя людьми противоположного пола, вдруг оказавшимися очень близко друг к другу. Мы не были чужими. Мы не были ими уже очень давно, и сегодня всего лишь дали выход сжигающему нас обоих желанию. Страх умереть с моей стороны и страх потерять близкое существо со стороны земо разрушили придуманные нами самими барьеры. Мы не просто можем, мы должны быть счастливы и плевать, кто и что по этому поводу думает и чувствует. Любовь эгоистичное чувство. Чувство для двоих. Ни с кем третьим, его обидой, ревностью или завистью мы делиться не будем!

Мы вернулись в лагерь на рассвете. Когда полоска на горизонте окрасила розовым легкие перистые облака на небе. Поймав первый солнечный луч, засверкали покрытые росой тенасе. Запела одна птица, за ней потянулась вторая, и вскоре сонную тишину ночи разорвало шумное нахальное птичье многоголосие.

У костра, спина к спине спали Профессор и Шионэ. Подальше лежали Айрис и Карсимус. Дежурил Кзекаль. Он одарил нас хмурым взглядом, усмехнулся и шепотом посоветовал прогуляться к реке, а то веточки в волосах запутались.

Я кивнула, сняла с кустов свою высохшую одежду, дождалась, пока Аайю закончит копаться в мешке Лериталя, и направилась к реке.

Метрах в двухстах от лагеря мы спокойно ополоснулись, обсохли, перемежая скучное занятие отнюдь не скучными поцелуями, оделись и, обнявшись, вернулись к костру. Гвардеец, подпирая рукой голову, с нескрываемой иронией взирал на припавшего к фляге Иину. Черноволосого шатало.

— Ты как? — Аайю положил руку на плечо брата.

— Не поспи две ночи, а потом вопросы задавай, — огрызнулся земо.

Упс! А ведь в лагере нет Лериталя…

— Где арчайлд? — невинно спросила я.

— Она… Он… — Иину вздохнул и страдальчески закатил глаза. — Скоро придет. Рассвет — время менять ипостась, — поморщился мужчина.

Прикрыв рот ладошкой, я улыбнулась. Понятно, чем земо и наш провожатый всю ночь занимались. Рада за них. Теперь осталось немного подтолкнуть и черноволосый станет головной болью призрачного народа. Плюс для Карсимуса, плюс для Леринталя и несомненная выгода для Шионэ.

Аайю сел передо мной на корточки и тихонечко толкнул в бок. Приникнув к его уху, я коротко изложила план по укреплению дружбы между народами. Блондин начал хмыкать на середине. Под конец монолога и приводимых мной доказательств он ржал в голос. Я укусила его за ухо, обиделась, но спустя мгновение простила. За поцелуй.

К восьмой грозе оборотни зашевелились. Айрису хватило одного взгляда, чтобы осознать произошедшие изменения в отношениях между мной и Аайю. Он оскалился, прожег нас взглядом и бегом удалился к реке. Кот проводил его взглядом, пошевелил ушами и поднялся.

— Ты куда? — я ухватила оборотня за штаны.

— Мне и Айрису поговорить надо. Я не хочу, чтобы он нам мешал, — земо сжал мою руку, отцепил от себя и ушел вслед за шефом.