Через пять дней я полностью поправилась. К этому моменту у меня на руках были билеты на воскресный дирижабль до Кронсверцума, а оттуда на дилижансе с двумя пересадками мне предстояло добраться до деревушки Лансдо. Алиен Борлей, так звали университетского сторожа, дал мне запечатанное письмо для некоего Ваджи Сторена, который должен приютить меня на неопределенное время.

Все дни неизменно вежливый и обходительный Алиен ухаживал за мной, помогая выздороветь, но не ответил ни на один из вопросов. Зато распоряжений дал целую кучу: у родителей появляться запрещено, у знакомых тоже, Людвига и Станислава надлежало забыть, словно страшный сон поутру. Для всего мира я перестала существовать. Герцогиня Беольская умерла. Об ясно сказал некролог в ежедневной газете, которую предъявил мне Борлей.

Новое свидетельство о рождении и медная подвеска-удостоверение с уникальной рэ-печатью личности, другой цвет волос. Незамысловатая одежда, преимущественно мужского кроя, чтобы в дороге не причиняла неудобств. Единственный роскошный дорожный комплект верхней одежлы из теплой шерсти и шубка из норки предназначались для полета на дирижабле. Оборванка не может позволить себе воздушное путешествие. Бедно одетая девушка в первом классе вызовет не нужные подозрения. Лишние для меня и моих невольных помощников. Или тюремщиков.

Почему я безропотно подчиняюсь незнакомому человеку? Я легко нашла ответ на этот вопрос. Он чрезвычайно прост - желание жить. Стоило мне проснуться следующим после дуэли утром, как я ощутила всю шаткость положения, в которое угодила по собственной глупости. Людвиг никогда не простит мне нападения и не простит что-то еще о чем я даже не подозреваю, но он глубоко убежден в обратном. Ломая мои ребра, он ясно дал понять, что следующая встреча с ним будет для меня последней в жизни.

Но не жестокость Клеймора сыграла роковую роль. Не она привела меня к покорности и бегству в неизвестность. Меня доконала реальность: мы, проклятие, не одиноки в мире! Мифы про оборотней не просто обрели обрели под собой почву… Зверь! Твари продолжали жить здесь и сейчас, разделяя Синай с людьми. Да и всю планету, наверное…

Мы настолько привыкли считать себя уникальными, уверились в могуществе и непобедимости, считали себя лучшими хищниками, что перестали замечать очевидное. Без вести пропадающие жители Тирайи, найденные разорванные трупы, шепотки о тенях и шумном дыхании за спиной во время полночных прогулок, страшилки, рассказываемые на пикниках под покровом ночи. Глупая мысль… Но мне показалось, будто нам настойчиво скармливали байки, чтобы мы поверили в одиночество.

Нееет! Слово часто вырывалось изо рта с тихим безумным смехом. Я не желаю играть в эти игры. Спрятаться, закопаться, зарыться и, может быть, немного после, когда удастся успокоиться, задать вопросы и получить ответы. Если захочу.

Вчера я отсекла малую часть неведения. Она острым осколком памяти сидела в мозгу и не давала провалиться в иллюзию покоя. Утешить себя. Моя болезнь, зеркала и желтоглазое отражение в них, значит ли это подписанный для меня приговор? Суждено ли мне стать тварью и пополнить ряды рыщущих по ночам теней? Упиваться кровью и смертью…

- Тебе решать, - усмехнулся сторож в ответ. Остальное, он сказал, объяснит таинственный Ваджа по прибытии в Лансдо.

Ничем не занятая днем я отгоняла мысли о родителях, лежа в кровати и натянув одеяло до подбородка. Можно подумать, ткань изолирует мой внутренний мир в шерстяном коконе, и я перестану трястись об одной мысли о необходимости ходить на улицу в темное время дня. Мать, отец… Они были частью моего мира. Не слишком значительной, чтобы заливаться слезами, но достаточно большой для ощущения вины перед ними. Они похоронят живую дочь. Кинут ком земли и белую розу на закрытый гроб. И наверное, поймут, что у них был кто-то, кого они прежде предпочитали не замечать. Наверное… Хочется в это верит. Но я не смогу ощутить их любовь. Ведь они будут любить воспоминания. О мертвеце.

В пятницу Алиен тайком вывел меня из университетского парка. Вдвоем мы сели в экипаж, заранее дожидающийся нас на боковой улице, отходящей от просторной площади, на которой располагался вход в учебное заведение. Борлей не проронил ни единого слова, и он ничего не говорил утром, но я поняла: с меня не спустят глаз до посадки на дирижабль. Неизвестные "они" готовы пресечь побег в Тирайе, а в Кронсверцуме меня встретят другие надзиратели. Я не планировала сбегать. Однако, недоверие не тронуло меня, больше позабавило и придало уверенности. В пути за мной присмотрят и помогут в случае непредвиденных обстоятельств.

Перестав доверять себе, способностям управлять рэ и неспособности контролировать энергию, я ощутила какую-то глобальную уязвимость. Смертность. А ведь до дуэли не приходилось задумываться о конечности человеческой жизни. На стадионе жесткость графа близко подтолкнула меня к невидимой границе между жизнью и смертью. Не достаточно для панического ужаса, но тщедушная дрожащая поросль страха укоренилась во мне. Она не давала забыть о том, как легко умереть.

За пределами дома к шевелящейся поросли добавилось ощущение взгляда в спину. Некто среди прохожих буквально распиливал мне позвоночник в области поясницы. Слишком умными янтарными глазами с вертикальным зрачком. Кто из них, людей, спешащих по своим делам оборотень? Тот в пальто и бордовом кашне? Его спутник в светло-бежевых перчатках? Цветочница? Мальчишка с газетами? Кто?!!! Меня волновал каждый из этих людей. Каждый получал украдкой брошенный испытующий взгляд. Они все - враги, а главный из них - Станислав, потому что он привел зверей ко мне.

Я еще ни разу в жизни не летала на дирижаблях. Аэровокзал, расположенный в нескольких километрах от Тирайи, поразил меня размерами: полукруглое здание в виде вогнутой линзы с десятком входов-выходов, отдельная крытая площадка под личные экипажи пассажиров, несколько грузовых повозок, дожидающиеся своей очереди на разгрузку. За зданием на некотором отдалении виднелись посадочные башни с пришвартованными к ним воздушными кораблями. Для конных всадников, паромобилей, кэбов и регулярных дилижансов от столицы предназначались разные подъездные пути. Никто не торопился, не обгонял и не устраивал кучу малу возле входов.

Алиер открыл передо мной дверь и помог выбраться из экипажа. Довел до двери в аэровокзал, предоставив в мое распоряжение свой локоть. Внутри здания было довольно прохладно. Путешественники собирались кучками возле стоек авиапредставителей, сдавали тяжелый багаж носильщикам, а те наполняли тележки и увозили их. Спутник проводил меня к красной с черными полосами стойке компании Афферсон - одного из старейших перевозчиков в Синае. Я немного знала о них, в частности, двигатели для дирижаблей они заказывали на мануфактурах моего отца. В собственности у семьи Афферсон находилось только сборочное производство и изготовление горючей смеси.

На стойке мне вручили билет в салон второго класса. Напитки и еда за отдельную плату. Никаких развлечений, кроме скучающих лиц других пассажиров, не предусмотрено. А герцогиня Беольская могла бы лететь первым классом. Что ж, мертвецам не предоставляют выбора. Мой спутник отошел в туалет, оставив меня за столиком в кафе с чашкой чая и сдобной булочкой.

- Алесса ар Гантэ?! - я привычно подняла голову на восклицание, совершенно запамятовав, что мое имя теперь не такое благозвучное. - Н-но как?

Какова вероятность встретится со знакомым здесь? Она стремится к нулю. Чистой воды совпадение. Быстрым шагом ко мне направлялся светловолосый юноша. Кажется, его зовут Скайди Скилл, и он должен был быть моим куратором по диплому. Зверь! Алиен не одобрит неосторожности. Что же ему сказать…

- Герцогиня, соблаговолите объясниться! Почему ваши родственники уверили меня в вашей смерти? Да о чем я говорю! Я лично видел ваш гроб и присутствовал на погребальной церемонии вместе с ректором университета! - юноша выглядел растерянным и обеспокоенным. Он не контролировал речь - на нас стали оборачиваться посетители кафе. Если он продолжит в таком духе, то мне грозит разоблачение.

- Не кричите! - одернула я молодого человека. - Послушайте, лучше убирайтесь отсюда по-добру, по-здорову. Вы меня не видели, а я вас. Точка! - проговорила я свистящим шепотом, нервно оглянувшись в ту сторону, куда ушел Борлей.

- Я не уйду, пока не получу объяснений. Или мне полицаев позвать? Они весьма заинтересуются внезапно ожившим трупом! - Скилл едва заметно улыбнулся уголками губ. Его тон, напряженная собранная фигура говорили о твердых намерениях привести угрозу в исполнение.

- Ладно… Ладно! Только не здесь. Пойдемте отсюда. И быстрее! - я встала из-за стола.

Обвела взглядом зал, приметив укромную пустующую нишу в конце холла. Туда и направилась, ежесекундно ожидая гневного окрика со спины. На середине пути я сорвалась на бег. Судя по шагам и светлой голове, мотающейся на периферии, Скилл не отставал от меня.

- Алесса, Алесса, погодите, от кого мы бежим?

Лер запыхался. Он оперся на колонну двумя руками, между которыми очутилась я. Еще можно вывернуться и убежать. Можно самой позвать на помощь. Можно солгать. Но… Я будто бы очнулась от забвения и тишины. Родилась заново, а мозг, наконец, заработал, призывая немедленно действовать.

- Это неважно, - отрезала я. - Скилл, мне безразлично, какого мнения вы обо мне будете. Поверьте, исчезновение вовсе не моя прихоть, а необходимость, чтобы спасти жизнь! Я вас очень прошу ни во что не вмешивайтесь!!! - схватив парня за воротник шубы я грубо тряхнула его. - Просто идите, куда шли…

Незачем втягивать в личные неприятности посторонних.

- Спасти… Жизнь… Я ничего не понимаю… Расскажите подробнее…

- У меня нет времени на подробности. Мой спутник наверняка хватился меня и разыскивает по аэровокзалу. Если он увидит нас вместе, то я и за вашу жизнь не поручусь!

Скилл задумался. Покачал головой. Понимаю его. Похоронить человека, увидеть его живым, услышать ничего не значащие, но угрожающие слова. От такого у любого здравомыслящего существа голова пойдет кругом.

- Вам нужна помощь? - Скилл схватил мою ладонь и сжал ее. Он принял для себя какое-то решение и ждал от меня подтверждения. Не дождется. Я нуждаюсь в пути к спасению, а он утянет меня еще глубже.

- Сама справлюсь. Просто все забудьте и никогда не вспоминайте меня. Аэровокзал. Сегодняшней встречи не было…

- Советую вам принять это, как данность, молодой человек, - вклинился в разговор Алиен. Он подошел неслышно. Очевидно, выждал немного, понаблюдал за моей реакцией, а потом решил вмешаться. - Пойдем, Мариэла, твой дирижабль скоро отправляется. До скорой встречи, Скайди Скилл, - выдержал паузу и добавил. - Если вздумаете пойти дальше! - глаза сторожа светились добротой. И иронией. А еще обещали. Легкую смерть в случае противоречия.

То, что случилось дальше - я не разглядела. Вот мой спутник стоит, разворачивается и протягивает мне руку. Взмах ресниц, и Скайди Скилл обнимает его сзади, не давая выйти из укрытия. Еще один взмах ресниц, и парень сажает Алиена на скамью и прислоняет спиной к стене.

Глаза сторожа закрыты, на губах по-прежнему играет улыбка, но я больше не чувствую жизни в теле человека. Он - мертв. Мой рот открывается, чтобы издать истошный крик, но резкая оплеуха Скилла вбивает его обратно в горло.

Мое сознание парализовано. Воля подавлена. Парень берет меня за руку, требует молчания и естественности. Он ведет меня к желто-зеленой стойке компании Рейфани и покупает билет до Нантигла первым классом. Торопливо объясняет служащему о скорой женитьбе, о несогласии родителей на брак и наше решение попытаться отстоять свое право любить. Он обнимает меня, добавляет про плохое душевное состояние и просит служащего поторопиться.

Сочувствуя нашей "беде" человек мгновенно оформляет документы, и мы поднимаемся на второй этаж аэровокзала в зал ожидания, где проводим два часа до посадки на дирижабль. Я пью кофе, механически отвечаю на вопросы и стараюсь не думать, что сижу на расстоянии полуметра от убийцы, за чьей теплой летней внешностью скрывается уродливо холодное нутро. Рассказываю детали происшествия недельной давности. Скилл не успокаивается и вытаскивает из меня информацию об отношениях с Людвигом и Станиславом.

Я не отвечаю, ничего не скрывая, даже самые грязные подробности. Я говорю не задумываясь, ибо моя голова занята вопросом: когда я перестала распоряжаться своей жизнью? Когда забавные шалости обернулись совершенно не смешными смертями?

Человек-Бог защелкнул золотые запонки с сапфирами на рукавах белоснежной рубашки. Пристально осмотрел себя в зеркале и остался доволен. Нарочитая небрежность в одежде, вошедшая в моду в начале сезона, подходила ему. Придавала утонченному аристократичному телу аватары перечную нотку задорности. Как бы говорила обществу: да мы же с вами лучшие друзья, доверитесь мне, я помогу вам! И люди верили. С удовольствием обменивали звонкие монеты правды на оловянную ломкую ложь.

Мужчина спустился на первый этаж домовладения, похлопал себя по карманам пальто, проверяя на месте ли связка ключей, поправил лисий воротник и вышел из дома. Дверь он закрывать не стал, так как домработница еще не ушла. Потратив несколько секунд на раздумья, сущность все же решила отправиться пешком. До назначенного времени чуть меньше двух часов. Он может позволить себе прогулку по городу. Тем более сегодня впервые за целую неделю небо очистилось от туч, явив суетному миру лик умытых звезд, что добавило к хорошему настроению толику удовольствия.

И есть чему радоваться! План окончательно сложился. Все фигуры заняли отведенные им места и готовы по подсунутым нотам сыграть симфонию. Два года - ничтожный срок для существа вот-вот разменяющего четвертое тысячелетие. Они пролетят незаметно, только успевай направлять ход событий в нужное русло!

Долгий этап подготовки миновал. Наконец-то на троне Тирайи сидит смелая сучка, готовая поставить на кон все: власть, жизнь и будущее жалких потомков в прошлом опасных тварей. Ах, Мэри… Она очаровательна в стремлении возродить Зверя. Глупая молоденькая самка, одержимая идеей господства оборотней на планете. А всего-то потребовалось немного исказить факты, и она поверила, и принялась рьяно претворять в жизнь задуманное. Пусть думает, что всем управляет именно она. Пусть тешит эго.

А ночь, когда Близнецы сольются, преисполненные неги, свершится перелом. Обнадеженные звери выйдут из тени и начнут выгрызать из людей рэ, дабы напитать своего новорожденного Бога энергией. К кому побежит испуганное человечество в поисках спасения и надежды? К нему. К Богу-Человеку. Матери добровольно отдадут жизни за детей, любящие за любимых. Алтари в ныне полузабытых храмах обагрятся кровью. И тогда он изничтожит тварь, а люди, следуя его указу откроют настоящую охоту на оборотней. Объединенный мир слепой в ненависти к убийцам устроит геноцид.

Гражданская война постепенно распространится на другие государства, а это сулит новый технологический взлет. Запрещенные сейчас газы, жидкости - все пойдет в дело. На краткое время мир утонет в крови и стали, но потом… Ослабленные и подавленные люди, морально истощенные не смогут сопротивляться. Изменению. Поколение за поколением, Человек-Бог перекроит этот мир. По своему образу и подобию… Путешествие прошло, как в тумане. Двеннадцать часов полета на дирижабле, дальше почти десять часов тряски в раздолбанном рейсовом дилижансе. Последний отрезок пути от станции до дома Скилла мы преодолели на кэбэ. Большую часть времени я спала. Остаток тупо пялилась на других путешественников, пейзаж за окном или дремала, пока меня не выбрасывал из собственных мрачных мыслей очередной ухаб дороги.

Лер поселил меня в своем доме, в небольшой комнате для гостей с примыкающей умывальной и гардеробной, куда бросила чемоданы. После долгой не осталось сил разлагать их. Да хорошо бы перед этим понять свое положение в доме. Гостья или все-таки пленница. А что? Меня ведь похоронили. И единственный человек, кто мог протянуть ниточку от меня прошлой ко мне настоящей, тоже мертв. Скилл может безнаказанно сотворить со мной все, что он пожелает. И было бы глупо предполагать, что его остановят угрызения совести.

Ополоснувшись в умывальной, я вытащила из сумки теплую пижаму, переоделась и свернулась на кровати клубочком. Сон не заставил себя ждать, но не принес облегчения. Я проснулась с заложенным носом, головной болью и почти не могла говорить. Обеспокоенная моим состоянием служанка позвала лера. Он быстро осмотрел меня, измерил температуру и явно неудовлетворенный результатами через некоторое время привел человека аристократической наружности. Обращение виконт подтвердило мою догадку.

Осмотр повторился. По его окончании мужчина выставил на стол несколько пузырьков и предписание по приему лекарств. Также пообещал вернуться, если станет хуже или не будет изменений.

И ему пришлось вернуться. Через два дня мне стало хуже. Еда не пролезала в горло, под кожей поселились тысячи лопающихся от прикосновений пузырьков. Я не могла выносить одеяло, но без него жутко мерзла. В один из дней виконт попытался вылечить меня с помощью рэ. На пару дней действительно стало легче, но после болезнь набросилась с удвоенной силой.

Периодически выкарабкиваясь из бреда, я находила рядом с собой незнакомых людей. Больше всего запомнилась тихая черноволосая девушка в национальной одежде къялло. Она разговаривала со мной. Уговаривала поправиться. Рассказывала, что нет такой причины, чтобы не желать жить. Рассказывала сказки, но еще… Возможно мне просто показалось, она предлагала бежать. Бежать без оглядки, как только окрепнут ноги. Возвращаться к тому, кто меня ждет. Или навсегда от него отказаться.

Переломный момент произошел через две недели после начала болезни. Ночью. Мне снился голос и темнота. Кто-то звал меня по имени и умолял откликнуться. Окружающая мое тело тьма колыхалась, словно человек шарил в ней руками. А передо мной будто бы преграда стеклянная есть и выйти за нее я не могу. Да и не хочется, потому что голос недобрый, хоть и с просительными интонациями. Вдруг человек нащупал преграду - в нее уперлись ладони, а неизвестный отчетливо произнес: "Если ты там, Алесса, отзовись!". И на миг я увидела, кому принадлежит голос: бледное лицо с запавшими глазами. Очерченными скулами и сухими губами. Станислав! Я отшатнулась, оступилась и упала в мягкую обволакивающую темноту.

Утром температура начала снижаться, вскоре я начала вставать, самостоятельно приводить себя в порядок, спускаться к завтраку. На первом же я познакомилась с Аннеттой Скилл, сестрой Скайди, хотя в их внешности не было ничего общего, кроме цвета глаз. Миловидная брюнетка одевалась и красилась всегда на грани фола: чуть более обнаженные плечи, ярче помада, и ее смело можно называть шлюхой. Она говорила резко и отрывисто. Короткими рубленными фразами, то и дело вставляя выражения, граничащие с нецензурными. И она была беременна. Юбки уже не скрывали округлившегося живота.

Вторым мне представили личного слугу Скайди - Леона. Худой человек, перешагнувший рубеж между зрелостью и старостью, производил странное впечатление. Он любил посмеяться, при любом удобном случае рассказывал забавные истории из своей жизни, но все это происходило в отсутствии лера. Стоило появится Скиллу, как из общительного человека Леон превращался в замкнутую молчаливую тень хозяина. Я видела его страх перед юношей и перед его сестрой, который он старательно прятал под маской почтительности.

В конце месяца мне настоятельно рекомендовали посетить учебное заведение, где преподавал лер. Вернее, приказали не терпящим возражений тоном. Я подчинилась нехотя, ибо до конца не понимала отведенной мне роли в окружающем меня фальшивом спектакле. Юноша так и не поговорил со мной, и, очевидно, никому ничего не рассказал.

В здание школы мы вошли во время перемены. Детишки мгновенно прекратили возьню, заученно поздоровались со Скайди Скиллом и вернулись к прерванным играм. Помимо совсем маленьких ребятишек в стороне я увидела группу подростков лет семнадцати. Они оживленно разговаривали о теории рэ-преобразований. Забавная беседа. Очень нехарактерная для их возраста.

Лер провел меня в кабинет. По дороге представил мне секретаря школы - Шу Оле Мари-До. Глядя на него, я сразу вспомнила черноволосую девушку, которая рассказывала мне сказки. Значит, сестра. Внешнее сходство очевидно. Но что они оба делают в одной из самых неприветливых частей Синая? Если мне не изменяет память, их страна, Ялло, обладает более мягким климатом, жизнь сосредоточена на берегу океана, много солнечных дней в году и разнообразная неповторимая природа. Так что они здесь забыли?!

В дверях я еще раз обернулась посмотреть на секретаря, мысленно пообещав себе расспросить его на обратном пути про сестру. Я жажду продолжить наше с ней общение. Наедине. Ощутив запинку, Скилл поторопил меня: втянул в комнату, схватив за руку, и мягко притворил дверь.

- Присаживайся, Алесса, - распрядился лер. - Нам есть о чем поговорить, точнее, поговорить нам нужно о многом.

Я расположилась в предложенном кресле и только тогда заметила присутствие еще одного человека. Высокий мужчина атлетического телосложения с благородным лицом. Ухоженные руки и волосы, а также осанка выдавали в нем аристократа. Он стоял в затененной шторами части помещения возле стеллажей и улыбался. С трудом, но я признала в нем доктора, который лечил меня. Мужчина принадлежал к категории тех людей, кто обладает огромным обаянием. Такие, как он становятся душой и совестью компании. В его присутствии мне стало гораздо уютнее.

- Алесса, позволь тебе представить Эрнест, виконт Кессел. Мой старый добрый друг и моя правая рука, - я растянула губы в вежливом оскале, давая понять, что я настороже.

- Приветствую, рад видеть в добром здравии, - аристократ слегка поклонился. - Раз с формальностями покончили, я, с твоего позволения, Скайди, перейду непосредственно к делу. Мой друг посвятил меня в детали… ммм, проблемы, - мужчина ловко выкрутился из ситуации. Понятно, здесь не место и не время швыряться обвинениями. Пускай они являются правдой. - Мы займемся ее решением. У нас достаточно влиятельных людей в столице, чтобы помочь. Тихо помочь. Как только все утрясется, вы вернетесь обратно к родителям. Если захотите возвращаться.

- У меня могут появится причины, по которым я могу воспользоваться вашим гостеприимством дольше, чем в этом будет необходимость? - я вздернула вверх бровь и сложила на груди руки. Была бы такая возможность - сбежала бы прямо сейчас.

- Почему нет? - продолжил беседу виконт в то время, как Скилл хмурил брови и кривил красивые губы в хамской усмешке. - У нас много общего, Алесса. Больше, чем вы думаете… - Кессел загадочно улыбнулся.

Интересно, чего же? Меня тянуло озвучить вопрос, но я отложила его. К сожалению, обстоятельства не располагают к открытому противостоянию, да и ничего плохого или порочащего мне пока не предложили, а поведение Скайди… Кто его знает, может быть, парень всего лишь больной на всю голову.

- В каком положении я буду наслаждаться вашим обществом? - я взглянула на лера, а потом на виконта, интуитивно почувствовав, что отвечать опять будет он.

- Для наших знакомых вы будет моей троюродной племянницей, которую я пригласил помогать Аннет Дежно. Наверное вы обратили внимание на ее специфическое положение. Тем самым мы объясним ваше проживание в доме моего друга. Очень прошу вас вести себя скромно и благопристойно. Оставьте свои замашки герцогини для Тирайи. Здесь весьма консервативное население - приверженцы старых традиций. Нам не нужно лишнее внимание, - предупредил Кессел. Мужчина говорил мягко, но это заставило меня прислушаться к его словам. За войлоком баритона скрывалась сталь. И нет сомнений, он пустит ее в ход, если я нарушу оговоренные правила.

- Договорились, - ответила я жестко, посчитав разговор логически завершенным.

Вряд ли аристократ собирается его продолжать и пугать меня ужасами неминуемого наказания за ослушание. Он достаточно умен, рассудителен и сдержан, чтобы не опуститься до подобной низости. И причин недоверять мне у него нет. Появятся ли? Посмотрим. На их поведение.

- Скажите, виконт, а вас ничего не смущает во всей этой истории? - я забросила крючок и замерла в ожидании клева.

- Вы говорите об "иных"? - выражение лица мужчины стало снисходительным. Застать его врасплох явно не удалось. - Волею судьбы я, Скайди и еще несколько членов нашего маленького общества посвящены в тайну мира. Мы даже поделимся с вами знаниями. Позже, - уточнил аристократ.

- А те, другие, от которых… меня спас ваш друг? - любопытство до добра не доводит, это я уже выяснила, но я готова рискнуть. Больше, чем моя жизнь, я не проиграю, а она значительно подешевела в последнюю неделю.

- Выяснением их личности мы сейчас и занимаемся, - мужчина ни капельки не смутился. Что ж, отменная выдержка. Мои молчаливые аплодисменты. - Скайди, тебе слово…

- Алесса, предполагаю, стоит продолжить твое обучение. В конце концов, по возвращению в столицу ты уже будешь полностью обученной дипломированной лереей. Диплом - формальность. Восстановив документы, ты сразу его получишь. Даю тебе семь дней, чтобы освоиться, выбрать тему, изучить методические пособия. Шу предоставит тебе все необходимые материалы, кроме того, библиотека в доме и в школе в твоем распорядении. После этого приступим к занятиям.

Известие меня обрадовало. Перспектива сойти с ума от скуки в захолустье в компании с беременной копризной девицей сомнительного происхождения отступила за горизонт. Скилл абсолютно прав. Не вижу причин обращать дни в пустой и невесомый пепел. Знания пригодятся всегда. Для защиты или нападения. В зависимости от того, как распорядятся обстоятельства. Мне нужно стать сильней. Ведь возвращение, когда оно состоится, пахнет не триумфом, а чередой неприятных сражений с не в меру острыми языками высшего общества.

Отведенная неделя прошла, закончилась следующая, потом истек месяц. Я привыкала к жизни по расписанию. Под пристальным взором голубых глаз. Часто спокойных, изредка непроницаемых, иногда по-звериному бешеных. Познакомилась с остальными учителями школы и с учениками. Определилась в темой дипломной работы и приступила к сбору материала, чередуя его с уроками по совершенствованию своих способностей лереи.

Занятия по медитации со мной проводила Томарэ. Она объяснила, что принудительная прокачка рэ-каналов повышает их эластичность. При регулярных тренировках я смогу преобразовывать большее количество рэ. И будет меньше последствий при перегрузках. В университете мы почти не занимались медитацией. Несколько минут на уроках по физической подготовке, поэтому внимательное отношение к предмету здесь меня удивило, но я не возражала.

Томарэ оказалась превосходным наставником: через пару месяцев я ощутила изменения в рэ-структуре тела, но немного скрытным человеком. Женщина игнорировала вопросы о прошлом, не делилась чувствами, относящимися к настоящему. А когда я задала те же самые вопросы в пятый раз, то резко оборвала меня и посоветовали никогда не возвращаться к данной теме. У нее было одно сходство с Леоном: Томарэ до стука зубов страшилась Скайди Скилла.

С виконтом Кесселом я занимала рукопашным боем, а с секретарь учил меня обращаться со стрелковым оружием. Шу великолепно стрелял, несмотря на то, что на его родине больше распространено холодное оружие. По его словам он достаточно долго живет в Синае, чтобы овладеть данным способом убийства в совершенстве, но и традициями къялло не пренебрегал. Он показал мне танец воина… Перелетающиеся с человеческим телом две тонкие полосы стали, оставляюшие за собой серебристые росчерки. Дрожащий маревом воздух вокруг непрерывно движущейся фигуры. Это было прекрасно и захватывающе.

Секретарь Скилла официально представил меня своей сестре Ич. Хрупкая девушка с глубоким умом и необычайной шириной знаний. Жалко ее. Несколько лет назад она путешествовала на дилижансе и попала в аварию. Ей повезло по сравнению с другими пассажирами дилижанса: Ич всего лишь перестала ходить, а она ведь была танцовщицей… Я стала навещать ее вечерами. Ее внутренняя сила притягивала меня, как тепло огня, а я очень хотела согреться. Мы говорили обо всем, много читали, выполняли рэ-преобразования. Только… Поговорить о том, что меня волновало не получалось. Нас не оставляли вдвоем. Непонятное поведение.

Раз в месяц ребята уезжали. Якобы в дом на другом берегу озера проводить опасные эксперименты, о которых пока никто не должен был знать. В них участвовала и моя подруга Ич. Спустя неделю девушка возвращалась отдохнувшей и полной сил. С таинственным, чарующим взглядом. В те моменты мне казалось, что она вновь танцевала. Танцевала в небе с одним из Близнецов, отдав на время увечное тело второму.

После праздника Возраждения Скилл привез в школу Молчуна и Арлетту тэр Нуарэ. Помню их вытянутые лица, когда они впервые переступили порог учебного заведения. Парень простоял минут пять в полной прострации, очнувшись, вышел за дверь и судорожно затянулся сигаретой. Он совсем забыл об одежде. Через стекло я видела, как мороз сухими голубоватыми пальцами прихватил его щеки.

Арлетта прижала руки и груди, а опомнившись, бросилась ко мне на шею. Она ощупала мое тело, разве что в рот не заглянула. Она быстро пришла в себя и тут же потребовала подробного рассказа. Увы, Кессел погрозил мне пальчиком, и пришлось воспользоваться заранее подготовленной легендой.

Ложь… Вокруг меня стало так много лжи. Но меня это устраивало. Я не желала прозревать. Я качалась на поверхности карамельной тянучки. Перекатывалась по ленивым волнам и ни к чему не стремилась. Я отдыхала, надеясь в глубине души, что они лгут мне на пользу, а не во зло.

К концу весны Аннет родила мальчика настолько похожего на Скайди, что все вопросы разом отпали. Светлые волосы, голубые глаза. Малыш весь в папу. Участники маленькой общины поздравляли девушку, а отца ребенка обходили стороной. Он сидел рядом с кроваткой младенца с пугающим своей сосредоточенностью взглядом, алчно блестевшими обманчивом в свете ламп глазами и шевелил губами, не произнося ни звука. Недолго. Виконт ответ лера в сторонку и что-то втолковал ему. Сквозь зубы.

В первый летний месяц Скайди отправил Аннет в дом на природе. Меня же он попросил сопровождать девушку с ребенком. Больше туда не ехал никто. Когда мы садились в специально нанятый экипаж, Шу привез свою сестру. Сказать "до скопого свидания". Я наклонилась поцеловать ее в щеку и ободряюще сжать холодную ладонь и услышала тихое: "Не верь ей…".