Земли морфов. То же время.

Что есть боль? Физическая реакция тела. Всего лишь. Но именно ее боятся. Бегут. Теряют волю. Впадают в панику при одном упоминании. Выступает испарина. Глаза лихорадочно блестят. Инстинктивно напрягаются все мышцы, чтобы за долю мига рвануться в сторону и избежать. Удара. Проникновения. Разрыва.

Бывает так, что бежать некуда. И тогда открывается рот. Тянутся вслед за нижней губой тонкие, рвущиеся ниточки вязкой слюны. Вылетает. Стон. Крик. Всхлип. Но иногда… нет даже такой возможности получить толику облегчения.

Ты заставляешь себя расслабиться. Полностью. Виснешь, поддерживаемый путами. Взгляд становится стеклянным. Главное — загнать страх тела поглубже. И не ждать. Ни в коем случае не ждать момента, когда железо, дерево или огонь коснутся кожи. Потому что сорвешься. И закричишь. Сажая связки. Срывая горло…

Он считал удары. Ему была предоставлена возможность насладиться сполна каждым из них: Гайде бил не спеша. С оттяжкой. Жаль, он не мог видеть улыбки на губах альва. Тот чувствовал не только плеть. Растущее в зале напряжение. Немое. Непонимание. Удивление. Нарастающая ярость. Они ожидали спасителя, что одной рукой возьмет Гайде за горло и сломает ему шею, а им привели жертву. Они жаждали услышать сухой щелчок. Увидеть безвольно склоненную голову набившего оскомину Лидера, а наблюдают за кровавой казнью другого сотворенного.

Как великолепно… Гадать: сработает или нет приготовленная ловушка. В других обстоятельствах альв ни за что бы не решился действовать, когда шансы на успех составляют ровно половину, но в распоряжении только эти… Когда еще доведется пройти по самой грани, разделяющей два состояния существа? Жизнь и смерть… И так легко перешагнуть ее. И даже хочется, но еще не время… Пока.

Зависимость от решения изменчивых. Кажущаяся и настоящая одновременно. Несмотря на цепи. Не взирая на плеть. Кто остается хозяином положения? А Гайде-то, щенок, ничему не научился… По-прежнему слепо поддается на провокации. Он просто смешон. Так почему бы и не посмеяться над забавной мыслью? А дальше альв просто наблюдал, пока его не сняли с дыбы. Практически не вмешиваясь.

Освобожденный от оков, он, сжав зубы, отлепился от деревянной поверхности, но не спешил делать шаг — оперся руками на борта дыбы. Осмотрел залу: трупы, раненные, следы на стенах от стихийных заклинаний, тео, Олар. Возле неподвижного окровавленного тела сына. Голова альва раскалывалась. Боль нещадно долбилась в правый висок. Спина не чувствовалась совершенно. Первый признак начинающегося спазма — сплава убийственной магии изменчивых и поврежденных мышц. Новые раны разбередили старую.

Шаг вперед. Еще один. Ориентация в пространстве нарушена. Изменения еще слабо выражены, но они не заставят себя ждать. Надо убираться отсюда. Временные союзники могут опомниться и завершить начатое Оларом с Гайде, а после взяться за свидетелей. Выгоднее предстать перед подданными героями, едва не сложившими голову за Лидера, и кинуть под ноги толпе готовые трупы убийц, чтобы сотворенные не вздумали искать правду. У морфов в зале хватит ума додуматься до этого. Не сразу, но когда спадет эмоциональное возбуждение.

Альв подошел к убийце, сел на корточки.

— Олар, поднимайся, — позвал Сойварраш морфа. Тот не отреагировал. — Олар! — голос Знающего прозвучал немного резче, но не настолько, чтобы привлечь к себе внимание остальных в зале. Изменчивый повернул голову на звук.

— Что тебе от меня нужно? — произнесено до странности спокойно и собранно. — Еще… — убийца схватил Знающего за плечо и дернул на себя, приближая лицо альва к себе. — Что тебе нужно от меня еще?! — повторил он вопрос. Сойварраш молчал — разглядывал признаки надвигающегося на морфа безумия. Разум — тонкая структура, и кто знает, от чего она приходит в негодность. Для каждого свой толчок к разрушению. — Молчишь… Правильно, молчи! — Олар обнажил удлиненные клыки, из горла вырвалось рычание, а сам он рванулся к Знающему. Тот скользнул вправо. Одной рукой обнял и прижал убийцу к себе, не давай прорваться к своему горлу, а когти второй проникли под кожу шеи морфа сзади и аккуратно взяли его за позвонки, не давая окончательно сменить облик.

— Тсс… Тихо… Успокойся, мой мальчик. Ты ведь мой мальчик? — Сойварраш разговаривал с изменчивым, как с ребенком. — Ты не причинишь мне вреда. Знаю, тебе больно, но прошу… Сосредоточься. Вспомни, кто ты. Кто я. Мы не закончили наше дело, и мне, как никогда, нужна твоя помощь, Олар. Ну, же… Давай, у тебя получится!

Морф рычал и дергался в хватке Сойварраша, лишенный возможности измениться. Волей неволей, но разум взял верх над животными инстинктами. Безумие медленно отступало. Олар содрогнулся в последний раз и обмяк, а альв все продолжал:

— Ты же не думаешь, что я отпущу тебя? Это слишком просто для тебя — сбежать во тьму. Не выйдет свернуть с намеченной для тебя дороги, не старайся. Ты выбрал свой путь и пройдешь его до конца, даже если мне придется силком тащить тебя за загривок…

— Отпусти… — прошептал Олар. Альв посмотрел на испачканное в его крови лицо изменчивого, в красные от лопнувших сосудов глаза. Кивнул и вытащил из тела морфа когти. Олар сел, хрустнул шеей и скривился от пронзительной боли. Встал и подал руку альву, предлагая помощь.

— Смерть и то будет для тебя милосердием, Сойварраш, — тихо пробормотал убийца, покачав головой. Знающий усмехнулся. Жутко. Покачнулся и едва не упал на каменный, покрытый подсыхающей кровью пол, в последний момент его подхватили сильные руки морфа.

— Слушай меня, Олар. Запоминай. Я скоро свалюсь. Берите все необходимое и уходим отсюда.

— Сколько ты продержишься? — обеспокоено спросил изменчивый. Тяжело раненый — серьезная обуза в дороге.

— До стоянки, где мы оставили драконов, доберусь, наверное, — с сомнением ответил Знающий. — На меня не оглядывайтесь. Если станет совсем плохо — придумаете что-нибудь.

— Ты сдохнешь по дороге! — прошипел морф. Сойварраш, жертвующий собой — это что-то новенькое. Изменчивый предпочел бы провести пару дней в селиуме, чтобы подлечить немного альва, а уже потом отправляться в дорогу.

— Надеешься? — непонятно чему улыбнулся Сойварраш. — Зря. Я еще не заслужил, как ты выразился, "милосердия"…

Олар усадил Знающего в кресло, тут же сгорбившего плечи, нашел до сих пор связанную человечку и развязал ее. Девушка немедля побежала к альву, спотыкаясь на ходу. Она не стала ждать, пока кровообращение в пережатых веревками сосудах восстановится. Убийца отыскал среди заговорщиков способных помочь морфов и приказал "упаковать" тело Гайде. Обошел залу, кинжалом добивая раненых сторонников сверженного Правителя под тяжелыми взглядами сородичей. Они радовались, что нашелся тот, кто согласен выполнить грязную работенку добровольно. Им нужен был кто-то хуже их, чтобы при встрече презрительно кривить рот и показывать пальцем — смотрите, экая невиданная тварь, с удовольствием купающаяся в крови, не знающая пощады.

Чувствуя за спиной осуждающие перешептывания выживших изменчивых, суету подручных, убийца понимал — ему не вернуться сюда. Никогда. Он не почувствует себя здесь своим. Неуловимо. Нежеланно, но он изменился под давлением альва, и, признаться… в лучшую сторону. Расставаться с иллюзиями. Оказалось не так тяжко, как он думал раньше, а знаменитое "чувство локтя" морфов скорее мешало, чем помогало по жизни. Куда все, туда и ты… Однообразие. Одинаковость. Альв помог ему осознать собственную индивидуальность. Ни с чем не сравнимое ощущение уникальности. И… будь он за это проклят! Ибо это сулит одиночество до конца существования.

Олар проверил работу подручных, упаковавших Гайде в плотную ткань, найденную в кладовой палача, в такую обычно заворачивали трупы, чтобы не залить коридоры кровью. Вот и теперь запасы использованы по назначению. Убийца склонился над кулем, подергал узлы и стоял, неотрывно глядя на место, где находилась голова Лидера. Изменчивый боролся. С искушением разорвать веревки, отогнуть краешек и заглянуть внутрь. Ярость. Снова стала наполнять его сознание сизой дымкой, искажая реальность. А вдруг… Он ошибся. Дикое недоразумение. И это. Все еще его сын…

— Не стоит, — раздалось сзади предупреждение. Альв стоял, опираясь на плечо девушки. — Ты уже это сделал. Смотри вперед. В будущем нет сомнений, Олар. Нет страха. Нет боли. Все в прошлом. Оставь его этому восходу, — кого Сойварраш убеждает? Кому он рассказывает? Красивые истории… Бесполезные!

— В моем будущем вообще ничего нет, кроме тебя, похоже… — но от тела изменчивый отошел. Ни к чему травить душу. Мечтой, которая уже не сбудется.

Морф сделал знак подручным проследовать в коридор, ведущий из подвала наверх, но не успели они в нем скрыться, как кто-то из заговорщиков обеспокоено спросил:

— Куда вы? Что происходит? Планы изменились? Почему вы не предупредили нас?

"Опомнились…" Но вмешаться Олар не успел.

— Вы получили, что хотели, — альв утверждал. Громогласно. — Остальное вас не касается! — морфы отшатнулись от его рыка. Шавок следует отпугивать сразу, пока не налетели стаей. — Вы останетесь здесь. На две шестых. Потом выйдете и объявите о смерти Гайде и заговоре…

— Но Лидер жив! — выкрикнули из залы.

— Я. Сказал — объявите о смерти Гайде, — альв оттолкнул человечку. Подошел к изменчивым и прошелся вдоль кривого ряда сотворенных. Рваными. Резкими хищными движениями. Веером роняя алые капли на пол. Кресла. Существ. Дергающихся от отвращения, когда красная жидкость попадала на их кожу. Одежду. В глаза и широко открытый от возмущения и готовый возражать рот. Невозмутимость. Показная для публики решимость. Один Создатель знает, чего ему стоило усилие. Так выглядеть. И произвести такой эффект. Обескураживающий.

Команда оставила морфов в глубокой задумчивости. Те, кто помоложе, хотели было проследить за их действиями. Молодые. Горячие. Те, кто постарше, остановили их. Не сила тела впечатлила Высоких. Но воля альва. Несгибаемая. Ему, даже изнуренному, ничего не стоит перешибить хребет существа. И смотреть. Равнодушно. Как ползает издыхающий калека у его сапог…

Олар вел команду заброшенными переходами к своим покоям в резиденции Правителя. Составы и травы для приготовления альву лечебного отвара, а также амулеты находились в его зале. Без них Сойварраш, скорее всего, погибнет или надолго сляжет в беспамятстве. Изменчивый не знал в деталях, что именно Знающий задумал, но был уверен — план рухнет без него. Все в нелепом предприятии держалось на альве. Абсолютно. Серьезный просчет для того, кто декларирует обладание чудовищным умом. Или… нет другого выхода. Кто мог бы заменить Сойварраша? Пройтись по его следам. Повторив и улучшив…

Выход из коридора был скрыт гобеленом. За ним открытое хорошо освещенное пространство. Морф в нерешительности остановился. Если их заметят… Он потер переносицу. Что с ним? Двоякость. "Нежелание желания… Я собранно размышляю об устранении соплеменников, тогда как некоторое время назад переживал потерю… Скатился в неконтролируемое изменение. Животное. Худшее, что могло произойти… Что за… Пустота. Вместо горечи. Эмоции. Разрушительные. Исчезли. Без следа. Испарились, как будто бы их не существовало. Создатель!"

Изменчивый оглянулся на альва. Тот стоял, наклонившись к человечке, и слушал ее тихий, но яростный шепот. Почувствовав взгляд убийцы, приложил палец к губам девушки, вскинул голову и посмотрел на морфа. Подмигнул ему. Хитро и устало. Сойварраш провел его опять. "Сколькими же заклинаниями он меня напичкал…"

Раздраженный Олар вспорол гобелен прямо перед носом слуги. Ошарашено вращая глазами низкорожденный отскочил к противоположной стене, где его и настиг стилет убийцы. Изменчивый подхватил тело, взвалил себе на плечо и сделал остальным знак подождать. Хорошо. Щуплый морф попался, и нести недалеко. Возле пятой справа по коридору двери он остановился, прошептал пару слов и отворил ее. Небрежно свалил тело на пол и, проверив пространство, позвал команду за собой. Из его покоев вел потайной ход в подземелье, откуда можно было выбраться в кварталы низкорожденных, а уже дальше выйти за пределы города. При определенной удаче.

— На, вот, — порывшись в шкафу, морф бросил альву амулет. Следом в руки девушки полетела баночка с кремом. — Приведи его в порядок, — подразумевался относительный. Шкура-то заживет. Меньшее из зол. — Торопись! — из другого шкафа морф вытащил на свет рубаху и, скомкав, кинул на ложе рядом с альвом. Теплые куртки он неаккуратно свалил на пол рядом со своими ногами.

— А мы? — спросили подручные. Они все еще нерешительно стояли возле двери рядом с Гайде.

— Вы… — Олар направился к ним, развязывая тесемки небольшого мешочка. Резко швырнул его в лицо сотворенным, а сам задержал ненадолго дыхание. Мужчины осели на пол. Морф отсчитал до тридцати и вдохнул. — Вы зашли слишком далеко… — двумя точными ударами изменчивый убил сородичей.

Пока человечка занималась лечением альва, Олар быстро собрал необходимые вещи: оружие, готовые зелья и измельченные травы в мешочках, нацепил на шею и пальцы всевозможные амулеты, которые могли понадобиться в дороге. Запас магических сил истощен полностью, и неясно, что будет подстерегать их за каждым поворотом пути. Закончив складывать вещи, убийца выжидательно уставился на человечку.

Она обернулась, кивнула. Помогла встать Сойваррашу и протянула ему рубаху. Олар аж оскалился от удовольствия: натягивать одежду на свежие раны… Мягко говоря, неприятно, но не ему же… Испытывать сострадание к сотворенному, который позволяет себе командовать в его сознании, как у себя дома, убийца не собирался. А куртка-то альву тесновата в плечах. Плотно прилегает к телу. Что ж, Знающий сам захотел поиграть в жертву, так пусть же наслаждается, стиснув зубы. Но… Всю радость от незавидного положения Сойварраша изменчивый с легкостью бы променял на недавно украденные эмоции. Несправедливо. Он имеет право оплакать сына. О большем и не просит.

Девушка провозилась дольше с одеждой. Она отрезала рукава и укоротила полы куртки. Оторванным куском штор плотно подпоясала талию и только после этого сказала, что готова.

Морф отогнал пару от ложа, сдвинул его, стянул пыльный ковер, нашел нужную половицу и, нажав одновременно на три точки, вскрыл ее. В полу открылась дыра, ровно чтобы просунуть ладонь. Дернув за спрятанный рычажок, Олар привел в действие механизм, открывающий тщательно спрятанную строителями дверь. Кусок стены у окна, оббитый светло-зеленой тканью с деревянными плашками для маскировки швов, бесшумно скользнул в сторону, открывая темный провал.

— В этом крыле резиденции почти все стены двойные, — пояснил Олар. — Я называю его "Крылом смертников", — ухмыльнулся мужчина. — Здание предназначено для уничтожения нежелательных личностей. Знаешь, сколько сотворенных тут без вести пропало? — вопрос Олар адресовал альву.

— Хочешь побеседовать об этом? — Сойварраш сощурил глаза. — Исключительно из… личного расположения к тебе спрошу — трупы куда прятали? — прозвучало издевательски.

— Скоро узнаешь, — разговаривать морфу расхотелось. Пожалуй, Знающий прав, это не лучшая идея. Неверно выбранное время. Неподходящее место, но молчание тяготило убийцу. И снаружи, и внутри него.

Олар спускался первым, помогая альву. Гайде на крюке с короткой цепью волочила человечка: он сменит ее позже, когда потребуется нести тело на себе. Девушка не роптала, соглашаясь со всем, что предлагал и объяснял изменчивый. "Покорность… Не к лицу ей. Что Сойварраш с ней сотворил? Его бледная тень… Отражение в потускневшем старом зеркале, но, видимо, ее устраивает…"

Убийца не раз поднимался и спускался по этой лестнице: туда один, обратно в сопровождении мертвеца. Мог пройти потайными коридорами с закрытыми глазами. Даже пробежать их, но не в этот раз. Морф активировал амулет, сотворивший несколько тусклых шариков света, сорвал одноразовую безделушку с шеи и выбросил. Бесполезен… Как бесполезны и его попытки. Пробить глухую стену. Возведенную альвом между настоящим изменчивого и его недавним прошлым. Похоже на местное обезболивание, как делают целители или биомаги. Знаешь, что должен испытывать. Чувствуешь копошение инструментов в теле. И все. И понимаешь — неправильно это! И хочешь, чтобы тебя пырнули, да хоть в глаз, лишь бы ощутить себя вновь живым, а не трупом. "Создатель! Как же я хочу испытать проклятущую боль! Я ведь не скотина… И это не просто тело девчонка тащит по ступеням, это тело моего сына…"

— Перестань, — нарушил молчание альв. — Ты не о том думаешь. У тебя еще будет время показать всем, как ты страдаешь… — опять тварь за свое! Сам еле ноги переставляет, но ехидства — хоть отбавляй!

— Я никому ничего не хочу показывать, — в тон Знающему ответил изменчивый.

— Тогда делай то, что нужно, а не ломай мой блок попусту! Тебе не удастся разрушить защиту, — убийца нисколько не сомневался в словах Сойварраша. Был согласен с ними, но преодолеть собственную противоречивую натуру…

— Я не просил тебя, — от отчаяния огрызнулся Олар.

— О помощи не всегда и не все просят. Иногда она просто приходит… — изменчивый промолчал. У него было свое мнение на этот счет. Иное. Да вот не заинтересует оно альва.

Беседа стихла, вновь обнажив пустоту в сознании морфа. Приковывающую внимание. Заманчиво-соблазнительную. Тяжело сопротивляться. Желанию отворить дверцу и выпустить истосковавшиеся взаперти чувства на свободу в недолгое, но разрушительное путешествие. Скорчиться на ступенях, ползать по ним от гнева, переживая потерю, а потом забыться лихорадочным сном…

— Я сказал — хватит! — убийца прижат к шершавой стене щекой. Когти Сойварраша царапнули кладку в непосредственной близости от лица. — Почему вы, морфы, такие неуправляемые? Вас раз ткнешь мордой в грязь, два… Но вы продолжаете делать по-своему! — Знающий дернул морфа за куртку и крепко приложил о стену. — Ты неадекватен, а, значит, опасен для меня и тео, — раздражено шипел альв. — Посмотри, в кого ты превратился! На кого похож! Слабый, сломленный, — Олар оказался лицом к лицу с сотворенным, смотрел прямо в полыхающие ледяным бешенством глаза, — и это не я довел тебя до такого состояния — ты сам потакаешь жалости. Жалости к самому себе! Ничтожество… Посмей тронуть блок снова, и я убью тебя… Мне это сделать легче, чем постоянно следить за тобой и вытаскивать из сожалений! — Знающий отпустил Олара и брезгливо отряхнул руки. Опять молчание. Шаги.

Скоро ступени кончились. Дальнейший путь пролегал в менее комфортных условиях: вода по колено, кучи плавающего в сточных водах мусора, писк здоровенных, невидимых глазом в темноте крыс. Убийца нес на плече Гайде, а девушка помогала двигаться Сойваррашу. Оглянувшись по сторонам, она спросила спустя какое-то время:

— Почему кладка стен отличается по цвету? — видно — ей неуютно здесь.

— Сойварраш спрашивал про трупы, — кратко безразлично отозвался морф.

Действительно, канализация хранила много секретов. Нелицеприятных. Отвратительных по виду и запаху. Если бы кто-то из непосвященных наткнулся на них, но Хранители Закона стерегут подземелье от любопытных.

Дыхание. Всплески потревоженной шагами воды. Почти единственные звуки среди могильника. Убийца сперва вслушивался в них, чтобы отвлечь себя от переживаний, а потом принялся придумывать варианты развития событий.

Успеют ли? Обогнать само время. Заговорщики точно начнут действовать раньше отведенного Сойваррашем срока. Вместо ожидаемого триумфа их накормили порцией неизвестности. Подсчитаем: преодолеть страх и выйти из ступора — половина шестой, проораться, как следует, обвиняя друг друга — еще половина, принять общее решение — столько же. Вопреки распоряжению альва они не объявят о смерти Гайде в этот восход. Предпочтут обвинить в трагедии существо другой расы, а не соплеменников. Для чего очернять роды Высоких, если в наличии прекрасные кандидаты, виновность которых не нужно устанавливать. Половина селиума видела их связанных, слышала слова Лидера. Выходит, на исходе второй озвученной шестой Хранители Закона получат секретный приказ схватить убийц Гайде. Или похитителей… Да, второе вероятнее.

Возле очередной лестницы наверх Олар остановился и дал знак подниматься. Выход располагался в конюшне популярного гостевого дома. Хозяин, конечно же, был не в курсе о втором назначении хозяйственной постройки, облюбованной кем-то еще, кроме него и лошадей. Убийца прислушался и, не обнаружив наверху присутствия разумных существ, откинул массивную крышку люка. Вылез сам, вытащил за цепь тело Гайде и дождался альва с тео.

— Ты, — обратился он к человечке. — Выбирай… — морф показал на стойла с лошадьми. Чужими, но кого это волнует. — Ты, — указание Знающему, — иди за мной…

Мужчины вышли во двор, пересекли его и скрылись во втором невысоком здании — загоне для тарго. Довольно быстро они вывели троих животных полосатой окраски. Хищники нервничали, но шли за сотворенными благодаря отличной выучке. В руках изменчивый нес специальную сбрую для перевозки грузов. Вдвоем с девушкой Олар надежно закрепил неподвижный сверток на спине тарго. Тот повернул усатую голову, обнюхал тело и фыркнул.

— Если я свалюсь по дороге, не останавливайтесь, — альв поморщился. Он тяжело дышал и постоянно одергивал куртку. — Привяжешь меня. Так же сделаешь, когда доберетесь до драконов. Не вздумайте задерживаться — улетайте сразу. После ночи и на закате следующего восхода можно будет остановиться и подождать, пока я не стану вменяем. И никого ко мне не подпускай, кроме себя и Риины. Уяснил? — Знающий запрыгнул на свое животное. Крепко вцепился в шерсть. Морф наметанным глазом осмотрел альва: крупные капли пота на лбу, подрагивающие руки. Покачал головой.

— Как скажешь… — Создатель в помощь самоубийце, а Олар отговаривать безумца не собирается.

В самый последний момент из дома вышел слуга с полным бачком мясных обрезков. Скользнул равнодушным взглядом по существам, очевидно, приняв их за покидающих селиум гостей, и направился к вольеру с псами. Вывалил еду и вернулся назад. Проходя мимо сотворенных, приветливо улыбнулся и помахал рукой, желая хорошей дороги. Олар кивнул и вскочил на тарго. Ни один мускул не дрогнул на лицах беглецов. Полная невозмутимость. Просто верь, что так и должно быть, тогда поверят и окружающие.

Олар старался не торопиться. Не смотреть по сторонам, но и не держать взгляд прямо перед собой. Убийца решил ехать по маленьким спокойным улочкам, где редко появлялись представители власти. Жители изредка любопытно оборачивались на странную компанию, но капюшоны скрывали лица всадников в тени. Безопаснее выбраться из селиума под покровом темноты и через тайные ходы в стене, но чутье подсказывало не соваться туда. Помимо Хранителей Закона наверняка в погоню отправят следящих и убийц, которые пожелают стяжать сомнительную славу победителя их бывшего Сюрва. Через ворота больше шансов проскочить. Кому придет в голову, что наглость беглецов не знает границ? Или же именно об этом заговорщики и догадаются, но тогда никакой разницы нет: и так, и так прорываться с боем.

Перед поворотом на улицу, ведущую к одним из ворот селиума, изменчивый коротко изложил свой план. Помянул ругательством Создателя и ткнул пальцем тарго в чувствительное место под шеей, то же самое проделал альв со своим животным, а девушка со всей силы стеганула лошадь хлыстом по крупу, пуская в галоп.

Они вылетели за лигу перед воротами, все быстрее набирая скорость, распугивая прохожих. Удержаться на взбесившихся животных непросто. Очень не просто, но у них в распоряжении всего одна попытка, и никто не хотел думать, что она окажется провальной. Хранители Закона, увидев несущуюся во весь опор компанию, намеренную, во что бы то ни стало, покинуть селиум, стали закрывать ворота. Многие коснулись рукой медальонов на каи, активируя защитные заклинания. Иные вскинули арбалеты и успели сделать по предупреждающему выстрелу, а другие обнажили клинки. "Остановить нас… попробуйте…"

Изменчивый взвесил в одной ладони темно-синий шар стихийной магии с золотыми искрами внутри, размахнулся и бросил его вперед, а вслед пустил второе заклинание. Попав в искусственно рожденную струю воздуха, шар с огромной силой вонзился в мостовую перед воротами. Взорвался. Раскидал Хранителей в стороны. Булыжниками. Разломал ими же. Окованные железом створки дверей. В снежной пыли, поднятой взрывной волной. Не останавливаясь. Беглецы. Промчались мимо контуженых законников, так и не получивших приказ. Они успели. Смогли. Выиграть пари на собственную жизнь у времени, а может быть, оно просто играло на их стороне…

Морское побережье. Через несколько восходов.

Красиво. Когда солнце медленно утопает в море. Купается в его прохладных водах. Он обязательно напишет об этом зрелище. Попозже. А также о желтом песке. Бризе-затейнике, что так любит путать пряди волос Малаиэрсана. О моррах. Холодных. Надменных. Чужих. Говорящих друг с другом без слов. О драконах с огромными крыльями. Захватывающем полете на могучем существе, что покорило небо. Их всадниках. Невероятно. Здорово. Заставляет забыть… Все на свете…

— Летят! — раздался крик. Эльф нехотя встал с песка, отряхнул налипшие на одежду крупинки. Посмотрел в темнеющее небо и увидел несколько маленьких, еле различимых точек. "Летят… Хорошо…"

Он радостно влился в суету возле магических костров. Бегал к ручью мыть посуду, небось проголодались с дороги. Путешественники. Долгожданные. Подавал назначенному кашеварить крылатому продукты. Доставал из сваленных дорожных мешков одеяла. Сменную одежду. А сердце-то… Билось… Рвалось птицей из груди. От предвкушения.

Малаиэрсан тщательно расчесал волосы, чтобы занять тревожно бегающие по карманам одежды руки. Переоделся. Для кого? Для чего? Впрочем, сотворенные с усмешкой наблюдали за ним. За время, проведенное в обществе музыканта, они наслушались не только прекрасной музыки, но и множества слухов о непревзойденном Сойварраше Аль Шо. Те, кто мельком видел его, уже мечтали познакомиться поближе со столь выдающимся существом. Их замучило любопытство проверить, что из сказанного эльфом правда, а что является откровенно нескромным вымыслом.

Многие нетерпеливо поглядывали на увеличивающиеся в размере точки. Скоро стали различимы детали, а потом дружными возгласами драконы приветствовали сородичей, но запал быстро утих. На землю по крылу рептилии спустили плотно запакованный куль. Бросившиеся оттаскивать и разворачивать его драконы, были остановлены разъяренным криком беловолосого сотворенного. Они подняли руки и отошли назад, уступая место моррам. Подобный груз первая группа крылатых сама недавно привезла на побережье в сопровождении альвов-хранов, и его точно так же приказали не трогать.

Морры все проделали, как обычно, молча: утащили сверток на плот, заякоренный недалеко от берега на глубине. После на землю спрыгнула девушка. Она встала рядом с крылом и дождалась второго свертка и беловолосого мужчину. Он жестом подозвал одного из драконов и попросил помочь донести раненого до костра. Крылатый согласился без раздумий. Скорее, из интереса, чем желания помочь. Неужели ранен сам Аль Шо? По берегу среди сотворенных загуляли потрясенные шепотки.

Эльф. Не принимал участия в обсуждении. Широко открытыми. Немигающими глазами он смотрел вслед удаляющимся фигурам и не верил! Кто посмел… Позариться… Поднять руку… на не принадлежащее им! Музыкант скривился. Подавился сомнениями. И последовал, чтобы развеять их. Это не мог быть он! Не альв! Кто угодно, но не он!!! Еще чего не хватало… умереть от какой-то царапины…

Медленно. По шажку эльф приближался к пламени на отшибе. Нервно тер подбородок, но не отступил. Ему важно было убедиться. Понять, что произошло, и как мог Знающий допустить ошибку. А… вдруг… это очередное притворство? Ну, точно! Он только глянет одним глазком. На миг.

— Я могу помочь? — спросил Малаиэрсан, подобравшись совсем близко.

— Что? — мужчина поднял голову от жестяной объемной кружки, куда добавлял ингредиенты в кипящую воду.

— Помощь. Я предложил помощь. Сэллариона приказала мне оказывать вам содействие, — промямлил переминающийся с ноги на ногу эльф.

— Возможно, он говорит правду, — вмешалась человечка. — Я знаю его. Видела с Правительницей эльфов вместе. У нас была занятная беседа…

Риина. Выцепил из памяти имя тео альва Малаиэрсан.

— Прошу прощения за тот случай. Я выполнял приказ, — счел нужным извиниться музыкант. Еще ближе. Не прогоняют же.

— Забудьте, уважаемый, — девушка закончила раздевать Аль Шо. Хоть лицо мужчины на земле повернуто в сторону от эльфа, но невозможно не узнать черно-серебристую шевелюру Знающего.

— Невероятно… — эльф, не отрывая потрясенного взгляда от тела, опустился на песок. — Как? Расскажите? Он жив? — почти сразу альв слабо застонал. "Жив…"

— Уважаемый, — обернулся сотворенный, — мы не рассказываем на ночь сказки детям. Займитесь своими делами! — мужчина указал на другие костры.

— Но… Моя музыка, возможно, излечит его. Я знаю, что говорю. Именно я помог захватить Правителя эльфов. Я слабенький, но маг…

Беловолосый недоверчиво ухмыльнулся:

— Уверен?

— Нет, но я просто попробую. Если не получится, то уйду. Сэллариона мне голову оторвет, когда узнает, что я был рядом и не попытался… Да где же она! — эльф рыскал по карманам. — Нашел! — он продемонстрировал зажатую в кулаке флейту.

Кто бы знал…

Что в следующий миг…

Из деревянной трубки…

Выскочит узкое лезвие…

А эльф…

Со смехом… Детским…

Вонзит оружие…

Под правую лопатку Сойварраша.