Ааааааааааааа! Ну и присниться же такое! Аквапарк, монстр, собственная смерть… Мозг от скуки развлекается. Совсем размягчился от дождя. Есть хочу, как новорожденный вампир кровушки. Пойду желудок покормлю, а после за пополнение эритроцитов в организме примусь. СТОП паровоз!!! Вот тебе и не стучите колеса… Где я?!
Белый потолок, светло-зеленые стены, кровать, неистово орущая аппаратура возле нее, зарешеченное окошко, в которое колотит золотистая листва и льется желтый солнечный цвет. Я на Земле! В больнице! Повязка на голове только подтверждает данный факт… Ааааааааааааааааа!
Я бегала по палате, сорвав с себя все датчики, и надрывалась в такт писку приборов, но значительно превышая их по громкости. От моих воплей стекла дрожали и грозили вот-вот лопнуть. Все равно я отсюда выберусь, если понадобится зубами перегрызу решетку и сбегу, а чтобы личность не смогли установить и поймать меня сожру паспорт и всю историю болезни впридачу! Да что там упомянутые документы — весь тираж карты Москвы проглочу, но до ямы на ВДНХ и горе строителей доберусь!
Черт, ее уже наверняка закопать успели. Ничего страшного: с работы отбойный молоток уволоку и заново ее раздолблю. Подготовиться только надо как следует: вещей полезных набрать побольше. Оружия…
— Ты чего орешь? — окрик застал меня за отрыванием решетки от оконного проема.
Я выпустила железку изо рта и аккуратно слезла с тумбочки. Поправила больничную ночнушку в голубых зайчиках. Она короткая, а на мне даже, гм… трусов нет! Изверги! Их-то зачем снимать, если с головой не все в порядке!
— Год! Какой сейчас год, месяц, число? Отвечай, а то я тебя покусаю нафиг! — судя по его взгляду угрозу мужчина воспринял всерьез.
Он попятился к двери, но та нагло толкнула его обратно! Еще и словесный пинок добавила. Прыгая на одной ноге, в комнату ввалился человек в белом халате. За ним в помещение заглянули несколько разномастных голов. И ни одной цветной. Какие люди серые, однако!
— Что тут происходит! — спохватился попрыгунчик. Он принял важный вид, но это ему не помогло. Серьезное выражение лица никак не вязалось с конопушками и ярко рыжими волосами. По-моему, я испытываю чувство дежа-вю: передо мной стоял Ксан собственной персоной в человеческом обличие!
— Пациентка Мария Вишневская из палаты номер шесть, — врач хмыкнул. Я сузила глаза и показала кулак. — Пришла в себя, как видишь. Правда, я не уверен, что полностью, — добавил личное мнение черноволосый.
Он сейчас доиграется. Я его шкуру на ленточки распущу! Или… нет… На меня смотрели хитрые глаза, расположенные на физиономии, принадлежащей Рину, будь он человеком. Где, ты, обморок, запаздываешь, родимый!
— Я хочу обратно. Я не хочу здесь оставаться. Выпустите меня немедленно! Отправьте на Коралу! — я вернулась к решетке, увеличив силу рывков. Сумасшедший дом какой-то эта Земля!
— У, коллега, у нас классический случай СП, — поставил невнятный диагноз рыжий.
Это опасно? Заразно? Как передается? Где я могла вышеназванную гадость подхватить? Да здесь и подцепила: дезинфекция на уровне плинтуса с завтракающими за ним крысами.
— Вызываем коллег из психиатрического отделения? — предложил второй. — Если не успокоится. Я вот даже предположить боюсь, что дороже: зубы новые сделать или решетку заменить?
Намек понят. Тумбочка освобождена. Я, скромно спрятав за спиной руки, стою и ковыряю ножкой пол. Восемь пар глаз с интересом наблюдают за бесплатной клоунадой, прячась за дверью. Выходы перекрыты. Пойду на хитрость и буду изображать из себя паиньку. Яма никуда от меня не денется…
— Отлично, студенты, заходите, нечего в коридоре ошиваться, — три девочки и пять мальчиков боязливо вползли в комнату. Серпентарий в сборе, сейчас меня им скармливать по частям начнут. — Мария Вишневская двадцатичетырех лет отроду поступила в наше отделение две недели назад с черепно-мозговой травмой и множественными ушибами. Состояние быстро стабилизировали, но девушка впала в кому. Сегодня ей повезло из нее выйти, да еще как резво! Обычно коматозники не скачут по палате, словно стадо взбесившихся мартышек…
— Это ты кого обезьяной назвал?! — я была вредным ребенком, трудным подростком и закономерно стала невыносимой стервой.
— Также не грубят лечащим врачам…
— И заведующим отделений! — встрял рыжий.
Терпи, Машка, у некоторых людей тупость головного мозга на все тело распространяется, в довесок к заражению профессиональным цинизмом.
— Не обращайте внимания на Александра Андреевича, товарищи интерны, продолжим, — рыжего даже зовут также, как на Коралу! — За последние несколько лет мировая медицина зафиксировала множество случаев, когда очнувшиеся утверждали, что побывали в другом мире. Переубедить их в обратном было чрезвычайно сложно. Данный феномен получил название "Синдром попаданца". Нам выпала возможность проверить это на практике!
Они будут доказывать мне невозможность существования других миров? Верю! Нет эльфов, драконов и магии! Зато есть вполне материальные не открытые нашими астрономами планеты! Там-то я и была… А где когти… Синеватый оттенок кожи…
— Что у меня с глазами? — ноги внезапно перестали слушаться.
Я сползла на пол. Заведующий отделением подошел, наклонился, посветил фонариком и озвучил решение:
— Все нормально. Карие, — и поступила я сюда с переломом черепа… Значит… Значит… — Тебе все приснилось, Мария…
Ааааааааа! Ыыыыыыыы! Оооооооо! Ууууууу! А ведь я так и не успела сказать Рину и Ксану, кто из них мне больше нравится. Поспешишь, людей насмешишь, а промедлишь локти кусать будешь? Прямо сейчас и начнууууу! Не дастаюуууу!!!
В больнице меня оставили на две недели. После трех сеансов с психологом, задушевных бесед с родителями и визитов любопытствующих коллег, я окончательно убедилась в реальности происходящего и иллюзорности беззаботной жизни на Коралу. Ничего этого не было. Совсем ничего. Со мной сыграло в карты мое же подсознание, и, как и я, оно безбожно жульничало, воплотив во сне большую часть моих фантазий. Хотя, психолог сказал, что они весьма оригинальны…
Сегодня последний осмотр, снятие швов и я смогу… Нормально почесать затылок! Как я мечтаю об этом. Вы себе представить не можете. Будто алкоголик с похмелья о двухсотграммовом стакане кристалльно чистой жидкости-семидесятиградусном спирте. Вшивый о бане. Прыщавый юнец о первом поцелуе с самой красивой девушкой школы. Но нельзя. Мясники в белых халатах строго настрого запретили это делать, пообещав собственноручно упаковать меня в смирительную рубашку, если увидят сдвинутую с места повязку. Кажется, они об этом мечтают с того самого дня, как меня увидели!
После обеда за мной пришла медсестра. Соседи по несчастью из общей палаты, куда меня перевели четыре дня назад, помахали мне вслед и пожелали удачи. Врачам.
За проведенные в моем обществе дни девушки, женщины навсегда усвоили бесценные знания о характере одной особы. Достаточно соблюдать два элементарных правила: не злить меня и еще раз не злить меня! Я одна ходячая на пять разумных баклажанов, вяло шевелящихся по койкам, и только я могу вовремя попросить медсестру принести или убрать "утку". Мокрые простыни и специфический запах в течении половины дня чрезвычайно пособствовали установлению порядка со мной во главе. Всего лишь за плату в две конфеты за сутки. Пациенткам сладкое все равно вредно: они зубы чистить не могут.
Процедура прошла быстро и завершилась успешно, потому что я не видела приближающихся к голове различных колюще-режущих предметов: глаз на затылке не имею. Нахлобучив на меня ситцевую косыночку и попросив не снимать ее еще недельку, лечащий врач Ринат Батькович выставил меня за дверь с чувством великолепно проделанной работы. И зачем-то закрыл дверь перевязочной с внутренней стороны.
Я пожала плечами и хмыкнула. В конце концов там медсестра осталась… Личная жизнь в рабочее время с врачебной этикой в противоречие не вступает. Хотя… Я эту королеву БСМП запомнила! И где график дезинфекции "уток" висит знаю, и где чистые бланки лежат тоже!
Косынка сразу же оказалась в кармане. Не идет мне облик колхозницы. И дело даже не в отсутствии рабочего — на физиономии вместо паспорта большими буквами отштамповано — городская!
Обратный путь до палаты занял десять минут: я оглядывалась посмотреть над чем смеются за моей спиной гуляющие по коридору пациенты, но ничего веселого не находила. Мда, не зря я отказалась кушать поданный на обед грибной супчик. То, что в нем плавало идентификации не поддалось. Другие очевидно не настолько брезгливы и не ведут правильный образ жизни вкупе с раздельным питанием: котлеты в рот, а овощи в помойку!
Как выяснилось причины для веселья были и весьма веские. Добросердечные соседки по палате посоветовали взять два зеркала и внимательно осмотреть затылок. Я послушалась…
Мать твою. Святая Тереза… От роскошных волос остался тонкий ободок вокруг головы, а посередине чисто выбритой тонзуры сиял огромный неровный крест… Кто-то должен за это ответить!
Остаток дня я провела в тяжелых раздумьях. О, нет! Месть меня интересовала так же, как позавчерашние новости о конце света сегодня. Я планировала самую настоящую полномасштабную войну с применением легкой пехоты, тяжелой артиллерии, ракет земля-воздух и ядерного оружия. Авиацию в запасе придержу! Несмотря на то, что вела я себя мирно и таблички "осторожно, злая собака" возле не висело, люди обходили меня стороной — инстинкты работали! К девяти вечера я была готова и с нетерпением ожидала наступления ночи…
За время пребывания в больнице один вопрос не давал покоя моему обколотому лекарствами, а потому немного лучше, чем обычно соображающему мозгу: почему первую раздачу таблеток и уколов проводят ровно в шесть утра, безжалостно уничтожая сладкий предрассветный сон? Зачем для этого вкдючают основной свет и орут громким голосом "подъем"? А после нараспашку открывают окно, которое закрыть могу только я и то, встав на мысочки и дотянувшись кончиками пальцев до ручки?! Чтобы нам жизнь раем не казалась?!
Но сегодня утром все было иначе… Отчего-то не загорелись лампочки, поэтому медбрат не заметил во тьме заботливо поставленного поперек двери костыля. Да, мы проснулись, но под замечательную музыку для исстрадавшейся души, что исторгла глотка интерна. Жаль не смогли насладиться изображением к звуку! А как он окно открывал! Не понимаю, откуда на ручке взялись прикленные суперклеем иголки от шприцов. Двадцать штук в два ряда…
И это было только начало эпидемии диверсий, охватившей нейрохирургическое отделение…
На следующий день в восемь часов утра заведующий отделением заметил, что таблички на дверях внезапно изменились. И ладно бы их просто поменяли местами, а то на ординаторской появилась надпись "общественный туалет", а на перевязочной "паталагоанатом". Некоторые лежачие пациенты резво спрыгивали с каталок и удалялись в неизвестном направлении, едва подъезжали к двери процедурной.
Чуть позже врачи обнаружили, что замок их туалета плотно забит спичками и залит эпоксидной смолой. Пришлось им ходить в наш. Не поверите, как быстро его отмыли. К унитазу стало можно подойти без лицезрения счастливых морд смертельно опасных облизывающихся микробов!
Сутки спустя стены коридора оказались украшены карикатурами на весь персонал отделения. Подробно нарисованными, одиночными и групповыми, со всеми детали, кроме одной — одежды! Врачи страдали и пытались отодрать ватманские листы, Александр Андреевич рвал и метал, больные разучивали хоровое стадное ржание, а я скромно прятала в карманах испачканные фломастерами руки и придумывала себе супергеройский псевдоним.
Защищать униженных и обездоленных оказалось неожиданно приятно для моего чувства собственной важности. Эх, мне бы воспитателем в детском саду работать! Какое бы замечательное поколение выросло!
Дети… Ксан… Рин… Просто красивый сон… Нереально красивый…
В четверг персонал сдался. Первым додумался мой лечащий врач, отозвав меня в сторонку, он прямо спросил, чего я добиваюсь. На оформление документов понадобился час. Вся команда нейрохирургии вышла проводить меня на крыльцо и от души пожелала больше не болеть никогда и беречь голову. Две визитки с преложением звонить в любое время дня и ночи я обнаружила в вещах уже дома.
Звонить или не звонить, вот в чем вопрос? Не буду. Карточки отправились в мусорку. Не хочу повторения коралунской истории. Я теперь ни за что не перепутаю явь и иллюзию. В том-то и дело! Визитки легли передо мной. Кому? Опять проблема выбора. Бумага разорвана на мелкие клочки. Склеена. Разрезана, выброшена. Вместе с остальным мусором вынесена на общую помойку. Дабы не искушать себя!
Для визита на работу я приобрела черную кожаную бандану. Не удержалась от покупки таких же брюк и корсета. Вкупе с белой блузкой и сапогами на шнуровке наряд валил мужских особей наповал точно в сердце, если оно ниже поясницы расположено… Трепещите коллеги — я вернулась!
На моем рабочем месте в кресле, купленноми и настроенным специально под мое нежное седалище развалился мой заместитель. Рабочий стол был усыпан крошками, ноутбук обзавелся похабной заставкой на экране, а сам он читал газету и наслаждался кофе. Зама не смутил стук каблуков и наступившая тишина. Зато должностная инструкция в моем исполнении сострясала стены офиса полчаса! Пока не пришел мой шеф… Тогда уткнуться в бумаги пришлось уже мне.
Первый звонок раздался на выходных. Второй тоже не заставил себя долго ждать. Ринат и Александр выпросили каждый себе свидание и не в серых стенах больницы. По их словам они вендетты со стороны персонала опасались. Странно, что о моем самочувствии ни один не спросил. Такая она, клятва Гиппократа. Строго на определенной территории действует. С другой стороны четырьмя зелеными стенами я сыта по горло. Обсудить наличие галлюцинаций, депрессии и купирования СП можно и за бокалом красного вина в ресторане. Не я же платить буду!
Честно говоря, после просторов Коралу Москва меня угнетала. Редких эмо я разглядывала с обожанием и ностальгией. Трудно признать, но я все еще находилась под действием чар необыкновенной природы другой планеты. Земля перестала быть моим домом. Я скучала по Йорику, полетам на паоте, двум солнцам, утренним купаниям и тайком с наслаждением поедала сырое мясо. И молчала в тряпочку, чтобы меня на дополнительный незаслуженный отдых в однокомнатный люксовый отель не отправили с мускулистыми стриптизерами, в обтягивающих бицепсы халатиках.
За час до свидания я осознала, что допустила непростительную ошибку: назначила свидание двоим в одно время в одном месте. Мобильные телефоны мужчин не реагировали на лихорадочные попытки дозвониться до них. Черт! Мозг, ты-то куда смотрел?! Но в голове никто не отозвался на восклицание. Правильно… В жизни люди не разговаривают со своими частями тела. Это я так. По-привычке…
По закону подлости под ручку с теорией вероятности парни заявились в ресторан одновременно. Столкнулись в дверях и зашипели друг на друга. Совсем, как отори. Увидели меня и подошли к столику. Я покаянно улыбнулась и пригласила их садиться. Нерешенный вовремя вопрос в сновидении перекочевал в нормальную жизнь.
Все! Надоело! Сейчас я разрублю Гордиев узел. Перепилю столовым ножом!
— Значит так, ни с одним из вас я встречаться не буду! — мужчины выронили меню, челюсти и мелочь из карманов брюк.
— Это ты во всем виноват! — стол дернулся, приборы звякнули, Александр ойкнул. Начало подстольной битвы ногами положено.
— Почему я?! — под столом раздался хруст, а Ринат сдавленно рыкнул.
— Ты решил проделать тоже, что и я! — мой бывший лечащий врач ударил кулаком. О чем он говорит?
— Позвольте поинтересоваться кто и что конкретно сделал?! — они на мне секретные эксперименты ставили?! Я жалобу подам. Кому? Да всем подряд! Злодеи со скальпелями в руке!
— Мия…
Как он меня назвал…
— Мия… — повторил Александр.
Яааааа ничего не слышу! Ооооо, теперь ничего не вижу! Дайте мне таблеток, у меня обострение синдрома попаданки. За столом вместе со мной сидели отори в обычном для них виде. Усиленное моргание, протирание глаз результатов не принесли. Хвостатые не исчезли!
— Мия успокойся! Прости нас, но это действительно мы, а ты все еще на Коралу, — хвост Рина поглаживал меня по колену.
Я отбросила пятую конечность, словно ядовитую змею. Их здесь нет. Их вообще не существует. Мозг!!! Очнись, ты с ума сходишь! Вызовите мне скорую! Нет, я на общественном транспорте быстрее до Кащенко доберусь!
— Мия, тебя серьезно ранил эллари. Мы были вынуждены поместить тебя в лассотти, так ты уже перешагнула грань и готовилась уснуть навсегда. Но ты спишь уже слишком долго…
В лесу родилась елочка, в лесу она росла. Зимой и летом стройная красивая была. Именно, что была! Не верю им. Не верю никому. Недавно оба убеждали меня в обратном, а теперь говорят, будто я все еще на Коралу… А что если…
— Сколько я сплю?
— Четыре периода Небесной Воды, — грустно отозвался Ксан. — Без тебя так скучно, Мия. Возвращайся к нам, — лапа кора сжала мою руку.
— Возвращайся, Мия, — присоединился к просьбе лу и погладил вторую руку.
Я попробую. Попробую и уверюсь в бреде происходящего.
— Что надо сделать? — спросила я. Горло пересохло, но в сердце разгоралась надежда.
— Верь нам…
— Слушайся нас…
Так просто?!
А в следующий момент мир взовался и осыпался миллионами осколков…
Проснуться, проснулись, но свет включить забыли. Темнота кругом, хоть глаз выколи, но странная такая темнота, подозрительная. Жидкая. А я в ней. По самую макушку. И дышу. Хрипы в легких и булькание немного сознание напрягают, но в общем и целом кислорода хватает. Нет, не немного. До рвотного рефлекса и судорог в мозгу. Пора выбираться отсюда, где бы оно ни было.
Слова с делом у меня практически не расходятся. Тормозной путь у мыслей очень короткий по понятной причине… Когтями впереди себя полоснула, а они увязли! Неожиданный поворот событий. Долго мне еще из себя младенца изображать? Итак это все на непорочное зачатие аппарата для клонирования людей сильно смахивает! Ничего нельзя надолго без присмотра оставлять — обязательно жизнь той или иной степени разумности заведется…
Еще три попытки выбраться из утробы, и я вижу свет. Плотная материя окончательно распорота, жидкость хлынула наружу, утаскивая за собой и мое тело. Здрасти товарищи! Я родилась! Опять! Жаловать не обязательно, а любви у меня на всех хватит. Кто первый? Никого… Не поняла, а где оркестр, приветственная делегация и мой личный парк двуногих автомобилей?! Как в больничку меня запихать, так Рин с Ксаном в очередь выстроились, а как забрать отсюда, то бананом по рылу?!
Кстати, своевременный вопрос о местонахождении. Не думая вставать с площадки и выбираться из лужи, я перевернулась на бок и осмотрелась: на сколько хватало глаз тянулись полосы одинаковых с виду деревьев незнакомого мне ранее сорта. Довольно толстый ствол заканчивался маленькой шапкой розовых листьев в оранжевую крапинку. Веток не было вообще, зато в самом стволе я заметила углубления, часть из которых пустовали, но другие были затянуты полупрозрачной желтоватой пленкой. Внутри них что-то шевелилось…
Мне стало категорически не по себе. Матрица какая-то получается. Мало ли что внутрь меня пробралось, пока я в такой палате отдыхала! Рентген хочу, томографию, эхокардиограмму, гастроскопию и… и… А вот с этой процедурой подождем. Оставим на крайний случай, если наверняка подселенный в мое тело "чужой" начнет проявлять нежелательную бурную активность.
В конце концов, у меня всегда остается последний радикальный способ решить данную проблему — уйти в мир грез навсегда. Главное запомнить, что я сплю! Сколько возможностей тогда откроется!
Вместе с мечтами о лучшей и более веселой жизни (можно подумать мне на Коралу мало приключений досталось) проснулось любопытство. Ему срочно требовался живой разбуженный подопытный для выяснения, что именно снится отори. Ну да, спросить об этом Медяшку или Рыжика два с половиной года назад я не додумалась. Аборигены же не люди, откуда у них цветным картинкам в голове взяться…
Встать получилось только с десятого раза, а то и больше: я сбилась на пятой попытке собрать разъезжаюшиеся ноги вместе на поверхности, а лоб поместить хоть чуточку выше, чем площадка. Метра на два выше! И я сказала голову! Не задницу! Да что такое с моим телом?!
После внутреннего обследования систем жизнедеятельности бортовой компьютер озадаченно почесал в затылке: на положенном месте отсутствовала одна важная деталь — центр тяжести! Бред правда?! А куда он делся? А погулять вышел!!! На момент сканирования он за каким-то дьяволом мило общался с локтем правой руки, на которую я опиралась! Пришлось вступить в переговоры, где нечто эфемерное объяснило все преимущества приобретенного телесного апдейта.
По последним данным разведки я приобрела повышенную пролезаемость по лоа и пролетаемость по лианам, почти моментальную реакцию языком на полет мухи (не видела этого пункта в меню!), улучшенную кувыркучесть при свободном полете в воздухе, а также великолепную цеплючесть всеми пятью конечностями, если я хочу то самое падение прервать, и есть куда временно прилепиться.
Здорово? Слюнки от жадности потекли? Тарзаном и Джейн себя представили? А орангутаном? Я тоже! Вот только почему меня не покидает чувство, что все вышеперечисленное для меня — это как спортивные обвесы от BMW на Оке? Она от них лучше ездить не будет, зато как стоять начнет! Моя очередная поза "каком к верху" иллюстрирует данное утверждение в 3D формате.
Ладно, мы пойдем другим путем, поползем, если быть совсем точной.
Я осваивала ходьбу на четвереньках час, потом на коленках, опираясь руками на стволы косервных хранилищ. А что тебе, мозг, не понравилось в словосочетании? Кто даст гарантии, что не лассотти здесь вершина пищевой цеп… простите, эволюции, питающиеся ничего не подозревающими отори? А что я? Меня на Земле мало кто был способен переварить. На Коралу подобного былинного богатыря в светлое время дня с прожектором не отыскать!
Ура! Я победила — я стою! Ветер, пошел вон! Кому говорят, дуй отсюда! Да что ты будешь делать… Площадка, здравствуй, я тебя тоже обожаю…
Такое ощущение, будто мне чего-то для опоры не хватает. Кола в… Стойте, стойте, стойте… Про какую еще пятую конечность упоминал центр тяжести?! Я обернулась и посмотрела на место соединения спины и попы. Оно в ответ, также недоумевая, искоса взглянуло на меня. Ик… Следующий час я ревела, утирая глаза толстым длинным кожаным кнутом, ибо на нем кисточки не былооо-о-о! Что, мозг? Три волосинки — предмет для гордости? А ты лысому это повторить не хочешь?!
Поехали. Ноги — к старту готовы. Руки — к падению приспособлены. Хвост — к рулю приставлен. Э… Как так с головным мозгом не соединен? Как тобой управлять-то?! Мальчики, прекращайте ваши шуточки, я домой хочу. Я кушать хочу. Почему хвостом спинной мозг рулить должен? Он самый умный из нас троих? Потому что доисторическое ископаемое, тюремное беспозвоночное, пережиток прошлого и, вообще, возразить нифига не в состоянии. Согласна, но ему я доверяю гораздо больше, чем кому-то мужского рода по непонятной прихоти порождающему безумное количество дурацких идей, а посему…
Гуд бай, май лав, гуд бай! Пилот телепортирован, большая просьба к пассажирам не подсматривать в замочную скважину кабины экипажа: парашют — товар дефицитный, на всех все равно не хватит.
Как птенцов летать учат? Выбрасывают из гнезда. Я тоже выбросилась с площадки. Представляете, сработало! Три секунды полета, и я нахожу себя слившуюся в страстном объятии с одним из симбионтов лоа, причем за дерево уцепилось все, включая зубы. Я не сдурела, куда уж дальше, просто отдалась инстинктам, и они с честью выдержали испытание — безотказно послужили делу спасения вымирающей человеческой расы на Коралу. Со способом передвижения разобрались, осталось самая малость: определить, где у нас площадки цветов располагаются и заявиться с подарками в гости на постоянное жительство. Подарки — это я и мой драгоценнейший первый советник по особо важным глупостям — мозг.
И куда идти? Спросить дорогу у спящих красавцев и красавиц? Одна проблема… говорить они толком не могут по причине временного пребывания вне зоны действия сети. Может с бубном вокруг них пошаманить? Вызову пару душ из Шамбаллы на краткое собеседование, попрошу проводить до места назначения ненавязчиво, слегка шантажируя возможностью лицезреть мою персону всю оставшуюся вечность, если они откажутся. Я и в загробном мире не отстану, раз привязалась!
Стоило мне подумать о родном пристанище, как внутри материализовалось некое чувство, ясно указывающее, в каком направлении необходимо двигаться, чтобы успеть к остаткам ужина. Я потрясла головой — компас завертелся, но не исчез. Не развернутая карта на GPS-навигаторе со всеми обозначенными полезными объектами, но тоже ничего. Надеюсь, запас прочности у нее хороший, а срок службы пожизненный. При упоминании о гарантийных мастерских в неандертальском рае для розовых зайчиков и слоников новоприобретенное устройство зависло в режиме "вы стоите со скоростью пятьсот километров в час".
Попрощавшись с домашними заготовками буратинок на черный день, я поплелась в сторону площадок кора. Столько времени прошло… Как они меня примут и примут ли вообще. Во сне парни сказали, что ждут моего возвращения, что скучают без меня… Не верится! Я бы радовалась от отсуствия элемента отравляющего жизнь, но я — это я, а отори, даже лу со своей раздражительностью и драчливостью, готовы простить любую ошибку сразу или через некоторое время. Откуда мне доподлинно знать, что приглашение вернуться — это не шутки подсознания, которое считает, будто я одинока и нуждаюсь в повышенном внимании, обожании и преклонении перед собой?
Не я возвела себя на пьедестал, прикрыла плечи мантией и приладила корону на трон. Зачем на величественный стульчик, и почему не на голову? Чтобы шило в заднице еще глубже не воткнулось! За меня другие постарались, а все почему? Потому что в любой стае белых лебедей должен быть мерзкий гадкий утенок, который от осознания собственной неполноценности перед искореженным лицом общества типичных уродов поневоле отрастит стальные перышки и научится их чистить о тела ближайших "доброжелателей".
А-а-а-а! Хи-хи! Сам дурак — великолепное оправдание для людей с комплексом исключительности, отягощенным порядочным сволочизмом. Балдею от самой себя, за что и получаю множество болезненных пинков от владычицы судьбы, но не могу отказать себе в удовольствии, а за него, как известно, надо платить.
К общей площадке кора я добралась на закате. Перекрестившись, я смело шагнула на переход, придерживая хвост рукой, ибо предатель норовил трусливо обвиться вокруг бедер, стреноживая меня на манер строптивой лошади. Грохнуться в конце торжественного шествия будет глупо и не эстетично.
Встреченные на переходе отори смотрели на меня, как курица с временной потерей памяти, внезапно обнаружившая в гнезде яйцо птеродактиля и задающаяся вопросом — а чем же я занималась последнюю неделю? Видимо, причиной тому служила гордо выставленная напоказ нагота, слегка прикрытая разводами грязи с вкраплениями мелкого мусора в качестве украшений. Исключая дизайнерскую одежку со мной все было в порядке: здоровый светло-голубой тон кожи, длинные каштановые волосы до колен (отросли в лассотти), симпатичные коготки и выступающие из-под верхней губы клычки. Писаная маслом шедевральная картина — доисторическая красавица на променаде!
Добравшись до центра площадки, я остановилась, не совсем понимая, что делать дальше. Из мозгового коллапса меня вывел радостный возглас:
— Мия! — на шее повисло несколько килограммов живого и теплого мяса с округлыми формами. При ближайшем рассмотрении я идентифицировала в самке Рюми. — Проснулась! Вернулась! — она обнюхала меня с ног до головы, округлила глаза при виде хвоста, еще раз обняла и… испуганно прошептала: Ой… — отодвинулась на пару шагов. — Что теперь будет…
В голове еще ни одна извилина не шелохнулась, а моя попа уже ощутила приближение бури столетия с цунами и ураганным ветром.
— Рюми, а что должно быть и почему? — в такие минуты ожидания ответа обычно где-то звенят колокола, воют собаки, звезды с небес падают на землю, затмение наступает… В моем случае не было почти ничего: молчание самки и ее взгляд устремленный мне за спину.
Обернуться и узнать немедленно или подождать, пока очередная наковальня из рога изобилия сама долетит до моей макушки? Лучше сразу: перед смертью кислородную недостаточность гипервентиляцей не исправишь…
В лучах заканчивающих усталый бег солнц сверкнула рыжая шевелюра. Адресованная не мне белозубая улыбка стрельнула слепящим бликом точно в сердце. Сплетенные в знаке согласия хвосты тиса и кора резанули по душе, а младенец на руках самки, желтые волосы которого были разбавлены красными прядками упокоил мой нервный дух навсегда.
Давным-давно мама сказала, что однажды я просплю свое счастье…
Что ж, я всегда невероятно поздно прислушивалась к советам…
Пара замерла, увидев меня. Анкс угрожающе зашипела и прижала ребенка к себе, а Ксан встал впереди, готовый защищать ее. Я развернулась и направилась в другую сторону. Мне здесь делать больше нечего.
— Ты куда? — спросила Рюми.
— Не важно. Ты приходи в середине следующего светлого времени дня на озеро. Расскажешь, что тут произошло. Да и вопросов у меня куча, — если расплакаться мне станет легче? Говорят, помогает.
— Согласна, — тиса сочувственно погладила меня по руке и отступила с дороги. — Мия, подожди, — окликнула она. — Не ходи к Рину… Он тоже… Выбран…
Я не ушла — убежала так быстро, как только смогла.
Маленький ребенок не понимает, чем он заслужил угол или отсутствие сладкого на ужин. Я уже выросла. Из детства, юношества. Топчусь между взрослостью и зрелостью, как обезьяна, которую ни к умным не берут и из красивых гонят поганой метлой, а все равно не пониманию. Ведь за показной силой я прячу свой страх быть побитой. Я обманываю первой, чтобы не ощутить нож предательства в своей спине. Хорохорюсь, чтобы скрыть неуверенность. Неужели этого так никто не осознал? Неужели правильнее вести себя согласно внутреннему существу, что от тени своей шарахается? По мне лучше тысяча уколов, чем вскрытие грудной клетки без наркоза. Я просто хочу защитить себя.
Но…
Если забраться в старый замок на горе, спустить с цепи кровожадных духов, взорвать все мосты и засыпать подземный ход, то…
Кто придет навестить меня?
Значит…
Не кто-то другой, а я сама и принцесса в башне и дракон, который ее охраняет? И…
Все, что нужно сделать для освобождения из стальной клетки кибернетического костюма сарказма — это…
Приручить чешуйчатую гадину ехидства и строго лимитировать плевки огнем по сторонам.
А дальше…
Хоть раз в жизни позвать на помощь, признав существующий предел возможностей.
Глядишь и откликнется последний настоящий рыцарь трапецевидного стола и протянет ржавую спасительную перчатку…
Дракону!!!
Кто знает, почему меня с голодухи на философию тянет?! Так и до человеколюбия додуматься недолго. Добро начать тоннами отгружать. Здороваться по утрам и друзей из беды выручать. Когда Йорик вернется? Сколько времени необходимо, чтобы любимой мамочке ужин поймать!
Гаито немногим ранее свалился на меня селевым потоком на одинокий шалашик на склоне горы. Чуть не затоптал, слонопотамушка моя клыкастенькая. Решил, что я обрыдаюсь от долгожданной встречи, при которой меня непременно стоит облобызать по всей поверхности тела со всей тщательностью мочалки и мыла. Спасибо ему, но я перед этим в озере купалась и сочла себя достаточно чистой для ночного полета с паотой.
Оба моих питомца не забыли и не отвернулись от меня. Вот и появилось в моей жизни то, ради чего можно наплевать на все остальное. Их чувства настоящие: животные не обладают достаточной хитростью для обмана и причинами лгать. Зачем им? Они не ищут выгоды. Вряд ли поглаживание по шкуре можно назвать таковой. Они любят бескорыстно, а раз любят они, то найдется кто-нибудь с двумя ногами и необязательно с хвостом, готовый взмахом волшебной палочки превратить уродливую жабу в симпатичную веснушчатую селянку, положив к ее ногам весь мир и пару лыж для асфальта в придачу, пусть даже она пообещает ответить согласием всего через одну вечность…