Через несколько часов Сашка и остальные спасённые прибыли на базу, хотя это место скорее больше походило на временный лагерь, устроенный на берегу широченного в этом месте Ростовского залива и раскинувшийся трепещущимися на постоянном ветру, поставленными в ряд палатками. У другого берега залива, правда, уже плохо видимого отсюда, должны были располагаться южные острова с базами имперского флота. В лагере находились и другие отбитые пленники, и в немалом количестве. И все с Острова, что больше любых разведданных говорило о масштабе катастрофы, накрывшей островников, катастрофы, давно маячившей на горизонте, но ставшей не менее неожиданной для многих.

После такого же быстрого и немногословного медицинского обследования больше половины отсортировали, а оставшихся, в основном молодых и не слишком израненных, накачали какими-то стимуляторами и медикаментами. После десятка уколов и капельниц все провалялись в лазарете почти целый день, не имея сил встать и мучаясь с кошмарными головными болями и ломкой. Правда, на следующее утро всё прошло, как будто ничего и не было, а осколочные раны удивительным образом затянулись молодой и нежной розовой кожицей. Правда, так повезло не всем из их группы, и около десятка окоченевших тел вынесла немногословная и до зубов вооружённая охрана, чётко контролировавшая периметр базы.

В качестве кого они здесь оказались, Анатолий так и не смог понять – охраняли их словно пленных, но медицинское обследование в таких случаях было бы слишком накладным. Да и имперцы же эти были, союзники. Когда Сашка сказал это своему соседу, пожилому уже хорунжему с северного берега Острова, то тот ответил, задумчиво потирая свежий рваный рубец от черканувшего скулу осколка:

– Та имперцы разные теж бувають. – Он задумчиво посмотрел на трепыхавшиеся на ветру пологи палатки. – У них на шевронах стоит «Красные уланы», а это вроде как самостоятельная армия. Союзная Империи, но, как и мы, вроде рубежи охраняющая, и с «чёрными» они уж больно серьёзно рубятся. Даже когда мирные договоры подписывали – они-то как бы имперскому центру не подконтрольны. – Он усмехнулся в усы. – Удобно так очень. Ну и Халифат со своими башибузуками то же делает: вроде как, если что, то и они – ни сном ни духом.

– Но они ж нас отбили от янычаров! – удивлённо сказал сидевший на соседних нарах рыжий парнишка.

– Ну и тех, кого увезли те «серые», тоже вроде как отбили у янычар? Или нет?! Во всяком случае, так это выглядело. Что-то тут происходит странное. А нас для чего-то готовят, потому и подлечили.

– Может, Остров назад отбить хотят? Наверняка ещё наши в горах держатся – вот уланы «чёрным» с тыла и ударят… – равнодушно сказал ему Сашка.

– Не знаю, – тяжело вздохнул его сосед. – Нам теперь только месть и осталась. Семья кто знает, жива ли ещё, а товарищи все полегли…

После обеда они смогли даже выйти наружу из палатки. Силы в организме появились словно ниоткуда, и всё выздоровевшее тело прямо тряслось от переизбытка энергии.

В лагере царила сосредоточенная суета. В небольшом заливчике, на берегу которого лагерь стоял, появилось множество судов. От всплывшей невдалеке подводной лодки как раз отошла ярко-оранжевая надувная лодка, и среди матросов, одетых в чёрное, выделялась одинокая фигурка в изорванном пехотном камуфляже старого образца.

– Ещё одного счастливца привезли греки. Тоже, видно, как и нас, где-то подобрали, – равнодушно, ни к кому не обращаясь, произнёс пожилой бунчужный.

– Почему греки? – удивился рыжий.

– Герб у них на рубке. Откуда-то с самого Леванта пожаловали гейтары, тоже союзники наши. Вот только я думал, их давно уже всех перетопили и перерезали на их островах. А ты погляди ж, ещё и плавают!

Резиновая лодка с одиноким уцелевшим островником исчезла среди мельтешения возле берега. С подошедшего к лодке небольшого корабля стали с помощью крана споро перегружать серые карандаши толстых баллистических ракет, которые сразу заряжали в открытые пустые шахты.

– Заряжаются. Будет что-то, и скоро. Всех союзников тут собрали.

– А имперцев много… – Хорунжий кивнул в направлении дальнего пляжа, где выгружались с заехавших на воздушных подушках на самый берег десантных кораблей бронированные колонны морских пехотинцев. – Они тут, как правило, все уланам доверяли и не лезли в войну на Роге.

– Значит, что-то поменялось. Вон Остров «чёрные» взяли на пику, теперь и до имперских коронных территорий недалеко. Плацдарм и непотопляемый авианосец в одном флаконе. Точно будем отбивать. Мы же потеряли – нам и отбивать.

Стоявший рядом худой и загоревший до черноты молодой капрал добавил:

– Говорили, шо поселения конфедератов в устье Борисфена и на побережье Меотидского пролива тоже успели пощупать и много людей увезли.

– Смотрите, что тащат, – взволнованно прервал капрала и показал в сторону Ростовского пролива рыжий.

Со стороны каспийского залива появились два плюющихся дымом буксира, натужно тянувшие огромные конструкции. Словно поднявшиеся из океана, изъеденные ржавчиной истуканы, они возвышались на десятки метров над водой.

– Буровые платформы зачем-то тащат. Понтоны продули, чтоб на местном мелководье на мель не сели. Зачем они тут, интересно?

Сашка, внимательно рассматривавший появившихся исполинов, резко ответил ему:

– Не буровые это, а стартовые платформы для ракетных пусков. Они раньше на орбиту всякое этакое выводили. Вон и ракеты лежат на верхней палубе!

И вправду, на огромной верхней палубе виднелись несколько цилиндрических конструкций, полускрытых надстройками и жгутами антенн, похожих на всеми уже полузабытые орбитальные ракеты. Там, на платформах и ракетах, копошились словно муравьи человеческие фигурки. А со всех сторон к ним спешили десятки судов – некоторые шил к берегу, чтобы высадить десант или сгрузить снаряжение, другие, военные, быстро скрывались из вида, уходя в сторону ставшего неспокойным Чёрного моря.

– Будем отбивать наш Остров! – твёрдо сказал Сашка стоявшим вокруг товарищам по несчастью. Но он ошибался, хотя и не намного.

Через час после обеда их всех – несколько тысяч спасшихся и освобождённых из плена островников – собрали на плацу позади палаток… Всех разбили на подобия сотен, которые у улан и имперцев именовали ротами. Немного поодаль расположились только что десантировавшиеся имперские части и красные уланы, которые, впрочем, не слишком отличались друг от дщруга.

Выступивший перед ротой прапорщик в сопровождении лейтенанта, затянутого в бронекомбинезон, сухо поприветствовал их:

– Воины острова Крым, вас приветствует доблестный краснознамённый штурмовой корпус «Красные уланы». – И, не дождавшись мощного троекратного ура, продолжил: – Итак, вам предстоит использовать новейшую разработку ВКС – десантно-штурмовой каркасный модуль, защищённый модульной бронёй и снабжённый портативным энергоблоком, с помощью которого приводится в движение гидравлико-механические усилители конечностей. Проще говоря – экзоскелет. Но сама инновация заключается не в этом – аналоги таких бронекостюмов есть и в других армиях. Наша разработка позволяет использовать этот костюм, даже если из строя выйдут источники энергии, которые, к сожалению, являются очень недолговременными и капризными, именно поэтому системы такого типа пока не получили широкого распространения в армиях других государств. Сейчас я познакомлю вас с технической стороной вопроса, а затем сразу займёмся практикой – времени у нас не так уж и много осталось.

Увидев нерешительно поднятую руку в середине строя:

– Я вас слушаю, рядовой.

– Я хотел спросить, – прапорщик при этом скривился, как будто проглотил лимон, – сколько весят эти скафандры и на какое время хватает заряда в них? И каковы наши дальнейшие действия?

– К старшему по званию положено обращаться по форме, но сейчас у нас нет времени на такие мелочи. А мы ещё успеем поговорить с вами всеми о дисциплине, – криво ухмыльнувшись, сообщил прапорщик. – Итак, вес всего комплекса включая 20-мм автоматическую пушку и боеприпасы к ней составляет порядка 340 килограммов. Время работы источников энергии примерно, я подчёркиваю, примерно около 2 часов, но они очень ненадёжны и капризны. Поэтому и был разработан комплекс физико-фармацевтических процедур для того, чтобы боевая единица и после выхода из строя энергосистемы могла оставаться в строю и производить дальнейшее выполнение поставленных боевых задач. Но и для этого будут выбраны только подходящие под определённые физические параметры индивидуумы. Остальные же выступят в роли обычной пехоты. Но и для этого вы все слишком изранены и пока слабы. Потребуется довести вашу величину максимальных силовых способностей до уровня, позволяющего выполнять управление данной боевой единицей. Под максимальной силой понимают то усилие, на которое способен человек, мобилизовав все внутренние ресурсы нервной и мышечной системы. Максимальная сила определяется величиной внешних сопротивлений, которые могут быть преодолены и нейтрализованы. В данном конкретном случае это вес боевого модуля и силы, способные воздействовать на него снаружи. Мы увеличим абсолютную силу ваших тел, которые не равнозначны максимальной силе и являются всегда больше. Например, при предельном волевом напряжении человек может активизировать не более восьмидесяти пяти процентов своего потенциала силы. С помощью дополнительной стимуляции мышц как то: электростимуляции, гипноза и специальные препараты, – можно добиться включения в работу всей мышечной массы. С вами уже провели ускоренные комплексы таких процедур, так что представление уже умеете… Продолжу. Одним из главных факторов, влияющих на проявление силы, является мышечная масса. Именно поэтому среди отобранных для использования бронекомбезов нет доходяг. Только с более-менее тренированными образцами можно достичь результатов. Цель всей этой машинерии проста: создание боевой единицы, которая совместила в себе огневую мощь и бронирование танка, подвижность и скорость человека, в разы увеличивающей силу того, кто использует экзоскелет. – Он помолчал, а затем медленно и раздельно сказал так, чтобы всем было слышно: – Мы не хотим, чтобы вы все полегли, ребята. Но у нас нет такого количества сил, чтобы отбить и ваш Остров, который и вы, и мы прозевали, не заметив концентрации сил противника. Если сейчас не отгоним «чёрных», то потеряем всё побережье, поставив под удар уже глубинные наши территории, густо заселённые, и на которых расположены наши последние технические мощности.

К лейтенанту подошёл унтер-офицер и, отдав честь, что-то сказал. После этого лейтенант склонился над нарукавным тактическим компом и, что-то внимательно в нём почитав, чертыхнулся:

– Вводные задачи поменялись! Брать Остров и дальнейшее наступление в район ближайших опорных пунктов Халифата будут проводить наши силы. Вам же предстоит кое-что специфическое. Вооружение и технику вам сейчас выдадут. Инструктаж же проведут ближе к началу вашей операции.

После сказанного он развернулся и двинулся к штабным модулям, расположившимся около песчаных дюн.

Островников, мало что понявших из всех этих разговоров, отправили строем к берегу, где в пышущем жаром нутре выскочившего на берег десантного корабля стали одевать и вооружать. Тут-то и началось самое интересное. Поначалу выдали оружие – автоматы на базе старого и надёжного АК, но, как оказалось, гасящие отдачу и выглядящие как-то странно, хоть и знакомо. Выдававший им оружие и боеприпасы сержант лишь коротко сказал, кивнув на измазанные в пушечном сале ряды разложенного на брезенте оружия:

– Почистите оружие. Оно со складов длительного хранения. Что я вам объясняю, не впервой замужем, как вижу. Воробьи вы все стреляные. Стрелять только очередями по три патрона или одиночными – тогда отдача совсем гасится и перегрева не будет. Там, куда вас пошлют, сказали, отдача вам будет смерти подобна. Потом кэп вам всё ещё раз подробно объяснит.

Через час с оружием было более или менее покончено, правда из оружия кроме стрелкового не было ни единицы тяжёлого вооружения или хотя бы наплечников. И это наводило на нехорошие размышления. Затем им принесли одежду или что-то, что можно было так назвать. Молодые солдаты-срочники внесли связанные охапки белых облегающих, словно зимнее термобелье, тонких костюмов. Затем начали выдавать, предварительно спросив размеры, тонкие, хрустящие слежавшимся пластиком костюмы с лежащими на них шлемами с прозрачными забралами и загубниками. Кто-то невесело заметил:

– Нам под водой плавать, что ли придётся?

Стоявший рядом с ним старый хорунжий веско сказал:

– Под водой, не под водой, а что скажут, то и будем делать. Пути у нас иного нет.

Рыжий паренёк, что так и жался к ним, с отчётливо слышимым страхом в голосе сказал:

– Я и плавать-то не умею…

На что Сашка шепнул:

– Ничего, дышать сможешь! Видишь, регенератор есть, – он указал на небольшой горбик рюкзака, который был намертво пришит к костюму, – дышать сможешь, а там посмотрим.

Ещё через несколько минут к ним подошёл офицер в звании капитана третьего ранга, что Сашка определил, напрягши память с впечатанными со времён учёбы знаниями. Инструктаж, впрочем, продлился не больше десятка минут. Во время короткого и отрывистого объяснения они узнали, что их костюмы являются одноразовыми спасательными скафандрами. Что, конечно, заметно увеличило скептическое мнение о предстоящей операции. Запаса дыхательной смеси в них было на два часа, а затем… Затем не было. Или выполнение поставленных задач, или смерть. Затем он приступил к оружию. Тут-то начались ещё большие странности. По части этих странных костюмов они не сильно разбирались и лишь кивали, пытаясь понять и запомнить как можно больше, а по части оружия островники были сызмальства очень даже подкованны.

– Как вы, ребята, заметили, оружие выглядит хоть и знакомым, но вы такой модернизации никогда не видели, верно? Да и не могли видеть. Эта опытная партия лежала на складах лет тридцать – оно предназначено для использования в условиях вакуума.

Сашкин сосед толкнул в плечо молодого островника, что недавно волновался по поводу неумения плавать, и сказал, невесело хохотнув:

– Вот, а ты волновался – плавать не надо уметь, а летать будем все вместе учиться.

Сашка приподнял руку и спросил:

– А насчёт космоса можно поподробнее! Мы тут все в теориях не сильны, оружие-то выстрелит, и притом запросто, ведь сама идея выстрела – механика – ударное воздействие бойка на капсюль. Вот только стрелка, то есть меня или его, – он кивнул на соседа, – как ловить после этого прикажете в невесомости-то?

– Любое огнестрельное оружие в вакууме будет стрелять многим лучше, чем в атмосфере. Почему? Да потому – что никакого падения давления пороховых газов в стволе не будет. Почему? Да потому – что для горения пороха не нужен кислород. Кислород, необходимый для поддержания процесса горения, вырабатывается в ходе самой реакции окисления, то есть это самоподдерживающийся процесс.

– А как же с температурой там? Вакуум и… – задал вопрос кто-то из самой гущи собравшихся.

– Стрельба из старого доброго АК в вакууме и при той же невесомости вполне возможна даже очередями, но осторожно. А насчёт температуры – в процессе выстрела температура окружающей среды роли не играет, так как необходимую температуру для горения пороха мы получаем в самом процессе горения пороха. Насчёт того, что в вакууме температура близка к абсолютному нолю, – это заблуждение. Для начала, вспомним, что такое температура веществ. Так как вакуум, в идеале, пространство, в котором НЕТ вещества, то и температуры в самом вакууме нет как таковой, ни высокой, ни низкой. Вообще характеристики стрелкового оружия даже улучшиться должны.

– А с перегревом как и с отдачей? – опять спросил Сашка.

– Автомат даже в вакууме будет-таки нагреваться, как минимум от самих выстрелов. А остывать он в вакууме не будет, так как ему нечему будет передавать тепло. Как раз по этому принципу построен обычный термос. Его внутренняя колба является как раз тем нагретым предметом, который не остывает, так как нет агента, который бы перенёс тепло. Да, он остывать будет, но очень медленно, а нагреваться – очень быстро, ты прав. Так что он там скорее заклинит не от замерзания, а из-за перегрева. Именно поэтому оружие обработано специальными средствами и снабжено поглощающими тепло модулями, которые можно сменить, – он указал на решётчатый нарост под стволом и быстро снял и вновь вставил его назад. – Быстро и эффективно. Вот и всё, ребятки. Осваивайте оружие и подгоняйте костюмы. Тяжёлой пехоты у вас в десантном модуле не будет – не хватило их на всех…

В конце, спохватившись, капитан сказал на прощанье:

– Удачи, и не обедайте сейчас. Совсем. Кого стошнит там, – он почему-то ткнул пальцем в низкий потолок десантного трюма, – тот задохнётся в своей же блевотине.

После его ухода повисло тяжёлое молчание, Все сосредоточенно и отрешённо копались в снаряжении и чистили оружие. Теперь дальнейшее зависело не от них – от них же зависело только то, как получится уйти из этого мира и, возможно, всё же что-то изменить.