Алсая Ихани

Верховный, пригласивший ее в свой кабинет, почему-то выглядел смущенным. Казалось, он не решается высказать ей свою просьбу. Очень редко Вирд-А-Нэйс, когда-то столь просто заявивший ей, что он Мастер Путей, а теперь ставший правителем Тарии, обращался к ней, Алсае Ихани, за помощью.

– Моя просьба может тебя удивить, Мастер Ихани. Она может показаться тебе незначительной, не стоящей ни твоего, ни моего внимания. Но я… постоянно думаю об этом… Не знаю… Мне не стоит уделять внимание таким мелочам… Мне кажется, что именно женщина поймет суть этого дела… и исполнит поручение… наилучшим образом, – говорил он, запинаясь и краснея, что совершенно несвойственно этому хладнокровному решительному юноше с пронзительным взглядом старика. Какая просьба могла вогнать в краску Верховного Фаэля?

Слова его были несвязны, а ее догадки не лезли ни в какие рамки. Ей даже вспомнился рассказ одной знакомой, уже не молодой Мастера Перемещений, о том, что той иногда поручали налаживать дипломатические отношения с дорженским двором через постель… Алсая сама зарделась от такой мысли. Вирд, заметив румянец на ее щеках, еще больше смутился.

– Я прошу тебя отправиться в Кинтелэн… – наконец сказал он что-то конкретное.

– Это в Междуморье?

– Да. Маленький портовый городок. Я хотел бы… чтобы ты отыскала одного… мальчика.

– Мальчика?

– Да, сироту, попрошайку… воришку… Ему лет двенадцать.

– Как его имя?

– Я не знаю.

– Так как я его найду?

– Мастер Нанель – местный городской Советник – поможет тебе. Он упоминал об этом мальчишке в своем письме, – Вирд протянул ей сложенную вчетверо бумагу, – прочтешь на досуге. Дело, о котором говорит Нанель, уже расследовал Советник Холд. Как оказалось, это пустая тревога. Мальчишка попался на воровстве, испугался и заврался…

Он коротко рассказал Алсае о содержании послания молодого Мастера Силы и об итогах расследования Холда. Она недоумевала, почему Верховный вообще обратил внимание на такое письмо во время, когда Древний вот-вот начнет войну против них… Действительно, пустое, нестоящее дело, только отвлекающее внимание…

– Найди его… – попросил он.

– Зачем он вам, Верховный?

Вирд пожал плечами:

– Я понимаю, что в Тарии полно таких мальчишек, и он не самый маленький, не самый беспомощный и не самый голодный из них. Но я хочу помочь ему… хотя бы одному, пока… Не знаю, почему меня затронула его судьба… может, потому, что… он испугался рабства… О рабстве просто пошутили… Но, понимаешь, для меня… это не шутки…

Алсая молча кивнула, она наконец поняла: вот что заставило Вирда обратить внимание на ложную тревогу Мастера Нанеля. Рабство… слово «рабство» в его письме. Это как упоминание палача для того, кто пережил пытки.

– Я все сделаю. Я найду мальчика, перенесу его в Город Огней или устрою там, в Кинтелэне.

Он благодарно улыбнулся и кивнул, Алсая улыбнулась в ответ. Их Верховный – человек, способный чувствовать, сопереживать, беспокоиться о каком-то воришке, в то время, когда ему самому угрожает смертельная опасность. Он – не Эбонадо Атосааль… Он совершенно другой. И не потому, что молод. Таким и должен быть Правитель. Алсая почувствовала теплоту к нему. Она выполнит эту просьбу… наилучшим образом.

Марто конечно же все пронюхал, не успела Алсая вернуться от Верховного. Когда она, собрав наскоро кое-какие вещи, на случай, если придется немного задержаться в Кинтелэне, уже призвала туман перемещений, ливадец был тут как тут. Он, не изменяя своим традициям, бесцеремонно ворвался в ее комнату, окинул ее быстрым взглядом и ухватился за запястье. Она не стала сворачивать Дар, отменяя перемещение – все равно от Даджи не отделаться, – и только когда они оказались в Здании Правления портового городишка, прошипела:

– Чего тебе надо, Марто?.. Главе шпионов не за кем больше шпионить, кроме как за мной?..

– Ты всегда влипаешь в самые интересные истории, – холодно ответил он, отпуская ее руку и деловито озираясь по сторонам.

Алсая тоже огляделась, потирая запястье, – обычный холл Здания Правления провинциального городка. В Тарии они все построены по одной схеме и расположение помещений внутри тоже одинаково. Поэтому ей не нужно долго гадать, как пройти в кабинет городского Советника. В любом тарийском Здании Правления такой кабинет находился на втором этаже в правой башне. На Алсае был д’каж, а у Марто были меч и ледяное выражение лица человека, который рубит все, что ему не нравится, людей в том числе, – поэтому их беспрепятственно пропускали попадавшиеся на пути слуги и стражи.

Алсая постучала, а Марто, не дождавшись ответа, толкнул дверь и оказался внутри. За широким дубовым столом сидел щуплый черноглазый молодой человек с длинными пепельно-серыми волосами, заплетенными в тонкую косу.

Его чуточку раскосые, красивые, как у всех междуморцев, глаза метнулись на ее д’каж, на меч Марто, – пока в ножнах, и он вскочил.

– Вы от Советника Холда?! – воскликнул он тонким мальчишеским голоском. – Я все понял… Я выполнил все, что он сказал! Я уже подготовил письмо! Прошу вас…

Марто отодвинул стул, уселся, откидываясь на спинку и складывая руки на груди.

– Давай поподробней… – сказал ливадец без всякого уважения к Мастеру Силы.

Алсая только вздохнула: зачем пугать и так насмерть перепуганного городского Советника?..

– Вы Мастер Нанель? – уточнила она тоном ледяным, почти как у ее спутника-ливадца, а ведь хотела произнести это мягко… Марто отвратительно влияет на нее!

– Да… – Губы Нанеля дрогнули.

Алсая надумала было спросить разрешения присесть, затем махнула рукой на все хорошие манеры – все равно с Марто в провожатых это бесполезно, – и заняла второй стул перед дубовым столом, тоже сложив руки на груди.

– Я все сделал, как повелел мне Советник Холд… – мышкой пропищал Нанель. – Вот… – он указал на недописанное письмо на столе, – я как раз пишу Верховному извинения… Я все понял! Не было никакой шхуны! Не было никаких работорговцев! Не было никакого мальчишки!..

– Как это «не было»?.. – Именно за мальчишкой она сюда пришла.

Нанель изумленно захлопал глазами:

– Простите… простите… Мальчишка был. Вор… Он испугался шутки капитана.

– Где он сейчас? – спросила Алсая.

– Кто?

– Мальчик!

– Вор?

– Да. Он самый! Где мальчик, о котором вы писали, Мастер Нанель?

– Как?.. – Чиновник побледнел.

Алсая и Марто ждали, что же он ответит.

– Советник Холд… ведь сам… Вы от него?

– Хуже… – мрачно произнес Марто, – мы от Верховного…

Нанель побледнел еще больше, застыл мраморной статуей.

– Говори, все как есть, и останешься жив, – «подбодрил» его ливадец.

Алсаю уже начинало выводить из себя и несносное поведение Марто, и реакция на их появление этого городского Советника. И тут он заговорил, быстро, несвязно, глотая слезы и размазывая их по пухлым, как у ребенка, щекам; он боялся и дрожал так, что перевернул чернильницу на недописанное письмо, а его зубы клацали через слово.

– Я узнал, что команда шхуны торгует рабами. Рабов набирали из Годжи… из свободных граждан… Иногда туда попадали и наши… вроде Биби…

– Биби? Это кто?.. – уточнил Марто.

– Мальчик… вор… Они… арайцы… контрабандисты… отлавливали народ в Годже, в Междуморье. Иной раз им сдавали преступников, нищих, тех, кто не нужен… За таких хорошо платили… Перевозили партии рабов на остров Парта, а там сбывали. Все это незаконно… но под прикрытием годжийских властей и… наших… Шхуна была не одна… Годжийцы, из кланов, враждебных тем, что прикрывали этих торговцев, охотились за ними, а в наших портах им было безопасно… Они пережидали день-два, пока охотящиеся потеряют их след, и отбывали… часто под прикрытием наших кораблей… И тогда годжийцы их не трогали. А из междуморцев об этом мало кто знал, знали Одаренные городские Советники почти всех портовых городов… знали Главы городов… Тут всем заправляет князь Ширл… он городской Глава Бакуймаса – наибольшего тарийского порта на Горном море. Ему отчитываются все… Он в доле с этими арайцами… там крутятся большие деньги… Я не думал, что все так… Думал, что это одна шхуна… случайные разбойники… контрабандисты. Написал Верховному… А потом явился Советник Холд, и все мне объяснил…

– Что же он тебе объяснил?.. – ледяной голос Марто.

– Чтобы я не лез… Что ему и так все известно, а Ширл действует в интересах государства. И что… – на этот раз Нанель побледнел не от страха, а других обуревающих его чувств, – не мое собачье дело, чем князь занимается!.. Приказал написать письмо с извинениями… мол, простите, зря вас отвлекал от важных дел… Пригрозил, что не просто снимет меня с поста, а утопит в Горном море моих родителей и сестренку… Он повелел, чтобы этого мальчишку я отдал капитану-работорговцу, и чтобы след его простыл… а я должен был говорить, что воришка сбежал…

– И ты отдал?.. – скрипнула зубами Алсая. – Давно?

– Нет… я не смог… я… Вы от Холда… – Он вдруг сник и упал на стул. – Я никому не рассказывал… Клянусь! Не трогайте родителей…

– Так где мальчик? – настаивала Алсая. Ей стало жаль этого юного, сунувшегося в грязные чужие дела Мастера Нанеля. От его ответа зависит, достоин ли он их помощи или же он просто малодушный продажный трус. Если он передал воришку капитану-работорговцу…

– Я не скажу! – вдруг решительно заявил Нанель. – Он не помешает вам! Он ничего никому не расскажет! Откуда вы узнали, что я не…

– Что «не»?.. – Марто нагнулся к нему.

– Не передал его… – Нанель, не выдержав взгляда, опустил глаза.

– Почему? – спросила Аслая.

– Он еще ребенок!.. – Мастер сверкнул на нее черными красивыми глазами междуморца и искривил губы в презрительной гримасе. – Как вы можете требовать от меня, чтобы я отдал в рабство ребенка?! Да, он попрошайка… ворует иногда… ну так – по мелочи… еду в основном… Все потому, что он сирота… Я бы устроил его на корабль юнгой, и он бы стал честно зарабатывать на хлеб… Но не в рабство же!.. Ладно бы преступника – на арайские поля или в тарийские каменоломни – какая разница?.. Но его…

– Значит, не отдал?.. – улыбнулась Алсая, вставая. – Не бойтесь, Мастер Нанель. Мы не от Советника Холда. А вы только что доказали, что не замешаны в его преступлениях. Вы спрятали мальчика, не так ли?

– Да… – пробормотал он.

– Прикажите его привести. Вы вместе с ним отправляетесь в Город Семи Огней, чтобы дать показания перед Верховным!..

Марто кивнул, подтверждая ее слова… к слову, вполне доброжелательно кивнул.

Эрси Диштой

Эбонадо снова тащил его к Атаятану. Эрси упирался. Атосааль не стал перемещаться – предпочел топать пешком, Эрси был не против, так как любым способом желал отсрочить эту встречу. В прошлый раз ему повезло: Древний изволил путешествовать – пользовался пресловутым Путем Тени, вылавливая кого-то вроде него, Эрси… с чистым и сильным Даром. Но, к сожалению, вечно путешествовать Древний не может… пока Элинаэль не отправит этого проклятого Атаятана в путешествие на века, как его подружку Эт’ифэйну… скорей бы!..

– Знаешь, Эбонадо… – ворчал Эрси по дороге в Зал Древнего, – я тут подумал, что, похитив меня, ты нарушил перемирие… Я ведь тариец, а твой хозяин обещал безопасность любому тарийцу до новой весны. Но все еще можно уладить, если ты меня отпустишь подобру-поздорову.

Эбонадо рассмеялся:

– Похитил? Я тебя спас! Ты заблудился, ты замерзал, ты не знал, куда идти. Ты едва не умер!.. И это не я и не наши люди пытались тебя убить! Я оказал тебе помощь! Будешь отрицать?..

Эрси нахохлился.

– Но ведь сейчас ты держишь меня здесь против воли! – сказал он чуть погодя.

– Просто ты еще не определился со своей волей. Ты ломаешься, как придворная девица, набиваешь себе цену. Ты ведь все равно, как миленький, войдешь в Первый Круг!..

– Ты думаешь?..

– Я уверен, Годже! Никакого нарушения перемирия не было, даже если посмотреть на все это с другой стороны. Представь себе реакцию Фаэля, которому сообщают: «Перемирие, которого ты так добивался, что лично принял участие в строительстве дворца для Атаятана-Сионото-Лоса, нарушено! И знаешь чем? Похитили Годже Каха! Да-да! Того самого, который убил твоих родителей! Ну… как похитили? – подобрали, сиротливо бродившего по лесу, промокшего до нитки, только что чудом выжившего после покушения прямо в центре Города Семи Огней. Теперь он гостит во дворце Атаятана, пока тот с ним не побеседует. Конечно же это – весомая причина для нарушения перемирия! Предъявляй ультиматум, Верховный! Смарги на севере давно плотно не ели!»

Эрси тихо зарычал. Все так. Эбонадо, раздери его Древний, прав… Никто не побеспокоится, чтобы его спасти. А когда Фаэль узнает о его исчезновении, то сразу же подумает, что он вернулся в Первый Круг. «Где твое везение, Эрси?!»

Остаток пути шли молча. Массивные двери в зал Древнего распахнуты настежь, а внутри полно народу, что удивило не только Эрси, но, кажется, и Эбонадо: тот хмурился, входя в зал.

Эрси от переживания беспрестанно сжимал и разжимал кулаки, его ладони вспотели, кам на спине взмок. Он готов был развернуться и попросту дать стрекача, словно какой-нибудь нашкодивший мальчишка… Только бежать ему было некуда…

Атаятан был здесь… И телом и Тенью. Души у этого чудовища конечно же нет. Перед престолом спиной ко входу стоял невысокий черноволосый человек с мечом на бедре. По множеству кос Эрси узнал Элия Итара. Чуть поодаль – Идай Маизан, рядом с низенькой, закутанной в меха женщиной. Неужели Ата? Она-то что тут делает? Близнецов, которые в последнее время везде ходили за дикаркой по Зданию Совета, крепко держали боевые Мастера из Третьих Кругов. Кто-то обжег Эрси ненавидящим взглядом, и он с удивлением узнал Ужвина Хайшо, Целителя, когда-то хорошего его товарища… не сказать, что друга. Ужвин заменил его в Первом Круге… Все это время Хайшо создавал смаргов… Эрси содрогнулся, внутренне посочувствовав ему.

«Что тут за сборище?» – говорило недовольное лицо Эбонадо. Атаятан-Сионото-Лос воззрился на Эрси бесцветными своими глазами, и он почувствовал себя мышью, которой кошка крепко прижала хвост – не вырваться. Он боялся, нервничал, убегал, не спал, страдал и ужасался столько дней подряд. Именно этого момента он боялся. И вот – сбылся его кошмар. Все!.. Предел!.. Внезапно всю его нервозность как рукой сняло, Эрси выпрямился, разжал скрюченные судорожной дрожью пальцы, сердце забилось ровно, ладони высохли, колени не подгибались. Ему стало безразлично. Он уже умирал. Два раза. Один раз – когда Иссима отсекла связь, второй – когда наемник Холда бросил в него кинжал. Третьего раза он не боится. Эрси знал, что Атаятан не может заставить его войти в Первый Круг, Доа-Джот не работает без добровольного согласия связываемого. Эрси Диштой – не Годже Ках. Даже его Дар – другой, работает по-другому – подчиняется носителю, а не наоборот, как было с Годже. И Эрси всякий раз платит высокую цену за использование Силы, но платит добровольно, по собственному выбору. Атаятан – это просто иномирный выродок, пробужденный безумным стариком, готовым на все, чтобы прожить еще один новый день… чтобы сказать «Еще не завтра!..» Древнему не место в их мире, в их Тарии, в этом дворце. Когда-то их предки, запертые на севере, загнанные в угол, нашли способ предать забвению не одного, а восьмерых таких чудовищ. А уж Мастер Путей справится с единственным Атаятаном-Сионото-Лосом и подавно!

Эрси, сам себе удивляясь, нагло улыбнулся в ответ на самодовольную властную, по-змеиному холодную улыбку Атаятана. Он не чувствует ужаса перед Древним! Совершенно не чувствует! Он не боится!..

– Целитель!.. – пропел Атаятан. – Ты вернулся?

– Нет, меня вернули… – усмехнулся Эрси.

– Ты готов занять свое место?

– В Первом Круге?..

– Да.

– Нет! Я не собираюсь снова связывать себя с тобой, Атаятан! Можешь меня убить!

Древний долго и пристально смотрел на него – изучает… читает его мысли.

– Подождем, – наконец, произнес Атаятан, – когда все четверо будут здесь. Ты не самый важный мой выигрыш. Но когда Вирд-А-Нэйс станет служить мне, станешь и ты. А я буду решать, чей Дар принять, а чей – выпить!

Древний отвернулся от Эрси и обратился к Итару. Эрси знал, что Атаятан больше не заговорит с ним, но Эбонадо этого не понимает, и они продолжают стоять здесь, хотя можно было смело уходить.

– Варталас! – назвал Древний Итара странным именем. – Ты возглавишь мою армию! Ты поведешь смаргов на Город, когда придет время! Ты разрушишь его до основания! И у тебя теперь есть то, что не позволит тебя остановить! Помни о своей клятве! Ты можешь идти.

Элий Итар развернулся, резко, по-военному, и быстрым шагом направился к выходу. На его устах блуждала удовлетворенная торжествующая усмешка, а в глазах пылал безумием странный огонь – это не метафора: огонь действительно был в его глазах, он мельком взглянул на Эрси… Это не человеческие глаза – это черные бездны смерти и ненависти…

К Атаятану подвели Ату. Она, выглядевшая перед ним крохотной девчушкой, высоко задрала подбородок и… плюнула. Эрси улыбнулся ее смелости.

– Ты исполнила мое поручение!.. – Атаятан не обратил внимания на этот плевок, тем более что тот его не достал. – Кровь вашего народа дала мне силы, когда я был слаб. Твой народ – сильный народ! Скажи мне, женщина, стали бы Дети Снегов служить мне, как служили люди Края Тин Меняющей обличья?

– Никогда!.. – шипит Ата брошенным в костер снегом.

Атаятан рассмеялся.

– Я проголодался… Я часто вспоминаю мои первые дни после пробуждения. Северная кровь имеет особую силу и вкус… Я пощадил тебя, Ташани – так ты называешь себя?.. И я снова оставлю тебя в живых. Ты разнесла весть обо мне. Ты наполнила сердца людей страхом! Они стали ужасаться мне, благодаря тебе! Ты сослужила службу, хотя и ненавидишь меня! Но я не требую любви, как Меняющая обличья. Мне нужна лишь служба! Живи, Ташани!.. Живи здесь, в этом дворце. Будь моей гостьей! Тебе никто не причинит вреда, и все, до чего жадна человеческая душа, я тебе дам! Мои слуги станут тебе угождать, потому что ты – первая из людей, после моего пробуждения, кто сделал работу для меня!..

– Нет!.. – пронзительно закричала Ата.

– Я причинил большой ущерб твоему племени. Я истребил слишком многих. Но у меня тогда не было выбора. Теперь я буду менее расточителен. Я буду брать по одному каждый год. Не слишком тяжелая дань? Ведь так?

Ата учащенно дышит, ворох ее меховой одежды заметно поднимается и опускается.

– Пусть твое племя умножается, возрождаясь. Мне нужна еще ваша кровь. Ее небольшая часть делает меня особо сильным. Эти двое… – он указывает на телохранителей-близнецов, – какой из них, Ташани?..

Она задрожала и крикнула:

– Лучше я!..

– Нет, Ташани!.. – встрял в разговор один из близнецов. – Не покрывай нас позором! Позволь умереть и спасти твою жизнь!

– Нет, Гихо! Нет! Убей меня, Майшой!..

– Майшой?.. Ветер смерти… Вы дали мне имя? Это хорошее имя! Ваш народ нужно сохранить… Он прав, Ташани, должен умереть кто-то из них, а не ты. Тебя я не стану убивать, я уже сказал. Из особого расположения к тебе я не возьму их обоих – одного. И ты можешь выбрать!

– Я не стану выбирать! Я не стану!..

– Умрет один, и начнется возрождение твоего народа! – произнес Атаятан, и Ата зарыдала: громко, всхлипывая, протяжно подвывая, что-то бормоча на непонятном языке.

Атаятан встал, возвышаясь над окружающими его людьми, обернулся к братьям.

– Решите сами, – говорит он им. – Кто из вас подойдет ко мне первым – тот и умрет! Отпустите их!

Мастера, державшие сыновей севера, одновременно отпускают обоих, и они тут же бросаются со всех ног к Древнему. «Почему они так спешат умереть? – удивляется Эрси. – Дикарская гордость? Обычай? Честь?..»

Один из братьев с раной на щеке опережает другого, сделав внушительных размеров прыжок; он, несомненно, выиграл…

– Ай-Хойк!.. – протягивает к нему руки Ташани.

Но тут второй, точно такой же, совершенно неотличимый от первого, нагоняя, выставляет ногу вперед, почти садясь на шпагат, – опередивший спотыкается, но удерживает равновесие. Тогда брат отталкивает его плечом – руки у них связаны за спиной, – сбивает с ног и оказывается у престола Атаятана первым.

Оставшийся лежать на полу проигравший, тот, у которого рана, в отчаянье ударил кулаками по мрамору и взвыл диким зверем.

– Напои меня!.. – холодной мертвой музыкой звучит голос Атаятана.

Он поднимает победителя в воздух, полыхают в лучах солнца, заглядывающего в огромное окно, ногти-кинжалы. Древний отбрасывает в сторону мешавшую ему меховую одежду мужчины. Сильное, белокожее полуобнаженное тело северянина извивается в руках чудовища, но жертва не кричит, не молит о пощаде. Ата и оставшийся брат тоже смотрят молча.

Эрси думал – его уже ничто не сможет ужаснуть… он ошибался… Он пронзительно закричал, когда Атаятан полоснул по горлу мужчины ногтями и направил струю крови из выглядевшего по-детски маленьким и беспомощным тела на свои волосы и лицо… Кровь заливает глаза Древнего, нос… рот, стекает по коже… и исчезает, поглощаясь… Эрси затрясло… он видит, как шевелятся, будто живые, черные волосы Атаятана… на голове Эрси тоже зашевелились волосы – от ужаса…