Локация «Поднебесный храм»

По узкой долине, через которую тянулась выложенная камнем дорога, шла команда «Третий тост». Одетые в лучший шмот, они смотрелись довольно воинственно. Тут и Сашин императорский доспех, и Гришин массивный доспех циклопа, да еще и с «Мечом тролля», Сева в черных ползунках и распашонке, даже Роман одел свое выходное одеяние «Последнего суда». Белоснежный доспех на инквизиторе смотрелся очень воинственно.

Парадное шествие «Команда идет мочить все живое» портил профессор, который был в состоянии близком к коме и сам передвигаться не мог. Поэтому команда волевым решением и физическими усилиями Гриши погрузила его в тачку. Так, профессор медицинских наук, выдающийся хирург и программный код, по совместительству, перешел из разряда группы поддержки в группу задержки.

— Начальник, а начальник, — начал язвить Савелий, бегая вокруг Романа. — А чей-то ты весь в белом? Под венец собрался?

— Доспех такой, — угрюмо буркнул инквизитор.

— А чего он на платье свадебное похож? — не переставал лыбиться енот.

Рома остановился и постучал по короткой латной юбке, которая едва доходила до колен.

— Это защита! — начал заводиться фея.

— Да ты успокойся! Я верю! Только… — Сева громким шепотом добавил: — Только мне с моим ростом прекрасно видно, что у тебя под ней кружевное бе…

— Это лямки и ремни! — Рома уже откровенно пытался пнуть назойливого вора-рецидивиста.

Тот успел отскочить и поднял вверх лапки, чтоб оказать свою беспомощность.

— Да я спорю что ли? — улыбаясь до ушей произнес Сева. — Лямки и ремни, так лямки и ремни! Для чулков…

Фея-инквизитор глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Вопреки ожиданиям Севы, он не стал распалять скандал, а зашел с другой стороны.

— Я лучше в чулках похожу, чем в ползунках детских! Ах, да-а-а-а! Ты же у нас балерина! Какая милая крошка! — начал притворно умиляться Роман и достал из инвентаря детскую пустышку. — держи, деточка, а то…

Не успел договорить фея, как Проф вдруг замахал руками и истерично закричал:

— Ктовыпустилчертей?!! Два нарядавнеочереди!

При этом глаза он не открывал и орал нечленораздельно.

— Бредит что ли? — вздохнул Саша.

— Столько пить, еще бы он не бредил! — со злостью произносит Роман. — Ты помнишь, как его от похмелья у гномов в предыдущем данже трясло?

— Угу, — кивает пилигрим. — Я думал он из запоя выходит.

— Я тоже. Только он не вышел, а вошел снова.

В этот момент профессор начал сладко причмокивать.

— Идите на хрен, пожалуйста! — с доброй улыбкой произнес он и снова захрапел.

Команда подошла к ровной площадке перед ступеньками, ведущей к храму, и остановилась.

— Проф! Э-э-э-эй! Профессор! — Начал теребить спящего в тачке профессора Сева.

Вместо ответа тот снова начал что-то невнятно бормотать.

— Да выкинь ты его к черту! Пусть сам идет! — со злостью буркнул инквизитор.

— Как-то не удобно, профессор ведь! — пожал плечами Александр. — Да и в возрасте.

— Это не мешает ему регулярно надираться до дебафа «Алкогольная кома»! Ну-ка, дай мне! — подвинув его, фея ухватился за край тачки.

После этого он резко поднял край вверх, и профессор буквально вытек из опрокинутой тачки. Причудливо вывалившийся старичок принял довольно своеобразную позу. Лицо и колени находились на одном уровне — плотно прижатые к каменной брусчатке, а вот расстояние между ними было довольно маленьким, что привело к тому, что задница профессора оказалась гораздо выше остальных частей тела.

— Проф! Нам в данж надо, а ты как… — Савелий сплюнул, глядя на профессора в позе «Задница тянется к небу».

— Если бы тут был повелитель с острова десятой радуги, — вздохнул Рома глядя на бесчувственного хила.

— Он был бы очень рад, — кивнул Саша и подошел к пускающему слюни профессору. — Проф! Нам действительно надо в данж! Нормальные люди себя так не ведут!

Тут рука хила поднимается, и он показывает указательный палец, направленный в небо.

— Вот! Люди! А какого хрена вы тогда до гусеницы докопались? — После этого Проф скользит физиономией по брусчатке и выпрямляется, а затем одним движением подволакивает ноги. Это приводит к тому, что задница снова оказывается выше головы. Движение повторяется вновь и вновь.

— Гриш, хватай его за ноги и пошли. А то эта профессорская гусеница будет до завтра по ступенькам ползти. — командует Рома, и тролль, недолго думая, хватает профессорскую ногу и отправляется в путь. При этом голова старичка с глухим стуком отсчитывает ступеньки.

— Ром, может все таки расскажешь, зачем мы сюда пришли? — спросил Саша.

Тук. Тук. Тук.

Голова профессора отсчитывает ступеньки.

— Что самое главное в классе пилигрим? — с ухмылкой спрашивает инквизитор.

Тук. Тук. Тук.

— Ты уже задавал этот вопрос. — Саша всматривается в храм, который находится на самой вершине.

— Ты тогда ответил.

Рома остановился и повернулся к Александру.

— Что важно для пилигрима?

— Ауры.

— Что может их усилить?

— Артефакты?

— Артефакты и перки могут усилить кого-угодно. — инквизитор уперся взглядом в Сашу и спросил: — Что усиливает только пилигримов?

Тот, не отрывая взгляда, постоял несколько секунд и ответил:

— Резонанс душ… Точка резонанса душ!

Роман молча кивает и продолжает восхождение по ступенькам. Команда двигается за ним.

Тук. Тук. Тук.

— Этот данж… не совсем данж. Это скорее место, где вы точно можете получить то, что будет необходимо именно для вашего класса. Нет, не просто броню с пометкой только для класса «впишите нужное», а именно классовый предмет. К примеру, — фея отцепил от пояса цепочку на которой висело кадило. — Это мой классовый предмет, который другим классам может пригодиться только как кусок металла. Однако, именно для меня он имеет очень большое значение.

— А у меня? — задумчиво вмешался в разговор Сева.

Тук. Тук. Тук.

— У тебя набор инструментов для обезвреживания ловушек и вскрытия замков, у профа сумка с хирургическим набором, у меня кадило, а у нашего пилигрима… — тут Рома сделал театральную паузу. — У пилигрима — это артефакт, указывающий на новую точку резонанса душ.

— И что оно из себя представляет? — Александр непонимающе пялится на задницу виляющего булками Романа.

— Это кольцо или амулет с камнем в виде кошачьего глаза. Только вместо вертикального зрачка в нем четкая стрелка, которая всегда будет показывать на ближайшую точку «Резонанса душ».

Тут Александр впал в ступор и даже остановился.

— А если я там уже был? Все равно будет показывать?

— Это сам в настройках будешь настраивать, — отмахнулся Роман. — Сейчас есть кое-что поважнее. Блин, да что такое?

Тук. Тук. Тук.

— У кого что стучит? — развернулся инквизитор.

— Это не у меня! — нахмурился Александр, ощупывая доспех.

— Я вообще плюшевый и у меня лапки! — привел аргумент Сева.

— Это у меня! — выдал самую длинную фразу за день Гриша и поднял за ноги Профа.

Тот висел как тряпка и не подавал признаков наличия сознания.

— Ага, точно! — кивнул Сева. — Это голова профессорская стучит!

Рома вздохнул и принялся массировать переносицу.

— Когда, интересно у него запой закончится, — он еще раз вздохнул и начал рассказывать: — Там наверху живут монахи и один очень странный воин. Нам надо найти этого воина и сделать ему вызов. При этом каждый ему проиграет. Последним будет наш Саша. Ты его должен убить. Только после этого монахи отдадут его личные вещи, среди которых ты и найдешь свою классовую вещицу. Понятно?

— Че прям совсем проиграть? — уточнил Сева.

— Ага, насмерть! — заявил фея-инквизитор. — Желательно хотя бы чуть-чуть потрепать этого воина. Тогда Саше будет проще…

Команда продолжила движение по ступенькам. Благо храм был уже недалеко.

Тук. Тук. Тук.

— Начальник, а че мы будем с Профом делать?

— В смысле?

— Ну, мы-то с Гришей понятливые, — кивнул Сева на тролля. — А старик-то у нас в коме.

— Э-э-э… Попробуем его привести в чувство! — пожал плечами Рома.

— А если нет?

* * *

Посередине большого зала, перед нефритовой скульптурой будды, лицом к статуе, а с спиной ко входу, сидел воин в странном балахоне желтого цвета. Перед ним лежала пара клинков хищного вида. Сам воин медитировал прикрыв глаза.

По полу едва заметно ползли солнечные зайчики, час шел за часом. Полная тишина и созерцание вселенной…

Ки-и-и-ия! Бдамс!

— 7-16! Ведет Гриша! — объявляет Сева.

— Как-то неудобно монахи же, — послышался неуверенный колос Александра.

— Ага, а вон тот с мечами просто салат резал! — хохотнул енот.

Спустя пару секунд дверь в зал для медитации с грохотом открывается и в зал вваливается вся команда.

— Зачем вы сюда пришли? — громко произнес воин, не открывая глаз.

— Э! Але! Бери свои зубочистки! Биться будем! — насмешливо крикнул Сева.

Воин открыл глаза и взял в руки мечи.

— Кто из вас умрет первым? — спрашивает он.

Инквизитор толкает локтем Гришу и взглядом показывает на профессора, которого тот держит в руках за шкирку. Тролль понятливо кивает и бьет кулаком тому в печень.

— Йа-а-а-а-а… — стонет, скручивающийся старичок.

— К бою, — с усмешкой произносит воин и встает. Прежде чем он успел обернуться, Григорий запустил в него бесчувственную профессорскую тушку.

Вместо внимательного взгляда и боевой стойки, повернувшегося воина встретила летящая на него физиономия пьяного в хламину профессора. Разлетающиеся слюни, красные белки глаз и перегар от которого глаза щиплет. Мгновение и профессор врезается в воина, сметая того с ног.

— Бей лежачего! — кричит енот-полоскун и бросается к опешившему от такого снаряда воину.

* * *

Александр спокойно спускался по ступенькам. В руках он вертел колечко с круглым прозрачным камнем. Внутри камня плавала черная стрелка, которая указывала в одну и ту же сторону, как обычный компас.

В спину дунул ветер, который принес дым. Александр обернулся и еще раз взглянул на разгромленный храм, остатки которого догорали в пожаре. Каменные колонны остались на месте, но деревянные стропила, окончательно прогорев, не смогли удержать тяжелую черепицу и рухнули, погребая под собой внутреннее убранство храма.

— Хорошо, что доспех не горит, а то эти инквизиторы только и умеют, что жечь, — пробормотал пилигрим и продолжил движение вниз, туда, где виднелось туманное марево портала. — Странный компас какой-то…

Кольцо «Зов души»

Классовый предмет. Доступен только для класса «Пилигрим».

Класс: Божественный

Эффекты:

Артефакт всегда указывает на ближайшее не посещенное место резонанса душ.

Внимание! Артефакт не может показать вверх или вниз! Сверяйтесь с картой или синхронизируйте показания артефакта с мировой картой!

* * *

Перед глазами чистое голубое небо. Чуть ближе к горизонту не спеша проплывает парочка облаков. Легкий ветерок, и шелест деревьев и травы. Перед взглядом метнулась стрекоза по своим делам. Пара секунд и недалеко слышится плеск воды и визг детей. Нос щекочет запах дыма от костра.

— Лето… — вздыхает Александр.

Легкий шорох совсем рядышком, и левое ухо слегка прикусывает супруга. Ее дыхание щекочет ухо и заставляет улыбнуться.

— Ты чего это в небо уставился? Уснул что ли?

— Нет, — на лице Александра расползается улыбка. — Просто небо красивое.

От костра доносится шипение и запах подгорающего жира.

— Вставай, а то мясо подгорит, — не отпуская мочку уха произносит жена. Она чуть сильнее сжала зубы. Ухо щекочет ее дыхание.

— Встаю, встаю, — пробормотал Саша и поднялся.

Рядом исходили жаром угли от костра, а над ними была закреплена решетка с мясом. Саша приподнимает решетку и водой из бутылки тушит вспыхнувший под ней огонек.

— Скоро уже дойдет, — произносит он.

Рядом слышится возмущение живота супруги Веры.

— Я сейчас сырым съем! — категорично заявляет она.

— Сходи лучше еще искупайся, — произносит Саша, шевеля небольшой веточкой угли костра. — Как раз подоспеет.

Супруга поднимается и направляется к детям, которые оккупировали веревку с палкой, примотанную к ветке дерева, стоящего на берегу. По очереди прыгая с этого импровизированного развлечения, они издавали столько визга и писка, что только удивляться остается, как еще никого сюда не вызвали.

Вот и Вера решила немного вспомнить детство. Короткий разбег, визг и плеск воды в озере.

Счастливый отец семейства улыбнулся и снова перевел взгляд на голубое небо. В памяти всплыл разговор с Ромой и упоминание облака на котором можно стоять.

— Интересно, там сильно холодно? — пробормотал он себе под нос, подтолкнув парочку углей обратно в костер.

— Пап! А шашлык скоро? — послышалось совсем рядом.

Саша поднял взгляд и обнаружил младшую дочку Дашу. Пятилетняя девочка. Худые ножки, русые волосы, зеленые глаза и счастливая улыбка до ушей. В закрытом купальнике она казалась совсем худой.

— Скоро, доча. Скоро, — улыбнулся он.

Даша присела у костра и вытянула руки, в поисках тепла. Только тут он заметил, что она замерзла. Челюсть постукивает, губы синие и гусиная кожа по телу.

— Накупалась?

— Ага, вода теплая, но, когда выходишь холодно очень. Бр-р-р-р.

Саша улыбнулся. Выбравшись на природу первый раз за лето, в душе возникло очень странное ощущение того, что такие выходы очень нужны. И ему, и жене, и детям. Нет, не для витаминов от солнца или для какой-то пользы природы. Это необходимо морально, чтобы не терять ощущения семьи. И это ощущение крепло с каждой секундой.

— Зай, а как бы ты назвала летающий корабль? — непонятно почему спросил Саша. Название странному аппарату так никто и не дал.

— Ну-у-у-у… — она на секунду задумалась и спросила: — А для чего он нужен?

Саша почесал затылок и задумался. Дочка, не смотря на свой возраст, умела вводить в ступор. Она не спросила, как он выглядит, она спросила именно для чего он нужен.

— Ну, он нужен, чтобы добраться до таких мест, где почти никто не был. — Попытался сформулировать ответ он, при этом стараясь не рассказывая суть.

— Тогда я бы назвала его «Одиссей»! — с уверенностью заявила девочка.

— Почему? — смутился отец.

— Ну, «Одиссей» тоже путешествовал и бывал в таких местах, куда никто не добирался, — пожала плечами девочка. — Мы вместе мультики смотрели! Помнишь?

— Ну, так-то да. — Саша почесал щетину н лице. — А что? Хорошее ведь название!

— А у тебя есть летающий корабль? — С ехидными интонациями спросила дочка.

— Только тс-с-с-с-с! — подмигнул ей Александр и снял с углей решетку. — Беги зови остальных! Шашлык уже готов!

* * *

Профессор задумчиво наблюдал за Александром, который белой краской аккуратно выводил буквы на борту летательного аппарата.

— Странное название, — пожал плечами Проф.

— Да, но мне нравится. — Саша поставил галочку у буквы «Й» и отошел на несколько шагов. — «Одиссей»! Нет, реально звучит!

Профессор встал рядом и взглянул на надпись.

— Звучит, — кивнул он.

— Проф, что с тобой было в том данже? — спросил пилигрим. — Тебя трясло как законченного алкаша с похмелья.

— Ну, — лысый старичок виновато вздохнул и честно ответил: — По сути так оно и было, Саш. Рано или поздно, запой из затянувшегося приключения превращается в жуткие муки.

Профессор достал небольшую фляжку и отхлебнул из нее пару глотков. Поймав укоризненный взгляд от парня, он уверенно заявил:

— Пара дней, и я вернусь в норму, вот увидишь. — Проф снова приложился к фляжке.

— Возвращайся, — вздыхает Александр. — Мы за тебя беспокоимся.

Проф замирает после первого глотка и медленно опускает фляжку. Он задумчиво смотрит на Сашу, а потом на фляжку. Проглотив, то что осталось во рту он с усмешкой выдает:

— Нашли за кого волноваться! Я же программа, что со мной будет?

— Да хоть столб фонарный! — улыбается Александр. — Мы же тебя не за перки ценим, и не за программный код. Ты же живой, забыл?

Профессор как-то сразу осунулся. Опустились плечи, рука с фляжкой оказалась внизу, взгляд в землю и улыбка какая-то грустная.

— Да, я что-то подзабыл, — произносит старичок, дрогнувшим голосом. — Я же живой еще.

— Ага, — отвечает Александр и поворачивается к Профу. — Ты живой!

Осунувшийся семидесятилетний старик стоит и смотрит на него. Глаза мокрые, руки опущены, из фляжки вытекает содержимое, прямо на землю, распространяя специфический запах.

— Ты чего? Проф? — Саша подходит к нему и теребит за плечо.

— Хорошо все, Саш, — бормочет старик, а у самого по щекам слезы бегут. — Это так, навалилось что-то.

— Эй! Ты это!.. Не раскисай! Мы же с тобой! — Не зная как поступить, парень просто обнял старика, закусившего нижнюю губу.

Спина профессора пару раз дрогнула, раздалось шмыганье носом и он отстраняется.

— Нежности телячьи, — бормочет старик, вытирая рукавом слезы с лица. Он пытается привести себя в порядок и продолжает повторять: — Ты не подумай, просто навалилось… И вообще, чего звал-то?

— Хотел слетать в одно место. Рома на карте скинул. Вот и думаю, где топлива раздобыть? — Честно признался Александр.

— Спирта что ли? Чего-чего. А этого добра хватает! — Проф достал из инвентаря пятилитровую бутылку со спиртом.

— Это не близко, — попытался объяснить Александр. — Мы сначала телепортом, максимально близко портанемся, а потом…

Профессор достал еще одну пятилитровую бутыль спирта.

— А потом уже своим ходом…

Третья бутылка оказалась перед пилигримом.

— Обратно хотел…

Проф с трудом вытащил огромный бутыль, который Саша не смог классифицировать по объему, и поставил на землю.

— Как это влезло тебе в инвентарь? — спросил пилигрим.

— Особенности ачивки «Самогонщик». «Спирт карман не тянет» — процитировал он подпись ачивки. — Переносить спирт я могу в любых количествах.

Саша усмехнулся и взглянул на летательный аппарат.

— Слушай, а полетели со мной?

— Куда?

— Там одно место есть, называется «Царство живых облаков».

— И что я там делать буду?

— А здесь ты чего делаешь?

Проф взглянул на батарею спирта, на «Одиссея» и махнул рукой.

— А действительно! Что я тут делаю? Поехали!

* * *

Ветер бил в лицо каплями так, что приходилось отворачиваться. Это уже было не похоже на ветер с дождем. Это больше походило на ураган с острыми иголками. Именно так ощущались капли с безумной скоростью, брошенные в лицо.

— Проф! Дай тяги! — кричит Александр, едва удерживаясь за штурвал.

Профессор у двигателя, что-то невнятно произнес и достал из инвентаря бутылку с изображением черепа и перекрещенных костей. Он выдернул тугую пробку зубами и понюхал содержимое.

Втянув аромат подозрительной жидкости, он сморщился, но это ему не помешало опрокинуть в себя бутылку и сделать пару больших глотков.

— У-у-уа-а-а-а-а! Хороша чертовка! — проревел старик.

Держась одной рукой за борт, второй он откручивал крышку бака небольшого двигателя. Как только он справился с крышкой, то тут же перевернул в бак загадочную бутылку.

«Одиссей» дернулся от внезапно прыгнувшей вверх мощности. Ветер начал хлестать по лицу еще сильнее. Саша буквально «шел по приборам». Он нагнул голову, чтобы ветер не бил по лицу, и ориентировался по внутриигровой карте, которая висела у него перед глазами. В какой-то момент, парень обнаружил, что кольцо, с компасом начало сходить с ума. Маленькая стрелка начала просто вращаться, как безумная.

— Проф! Мы на месте! Поднимаемся! — кричит Александр и выжимает рычаг набора высоты на максимум.

От того, что нос «Одиссея» задирается кверху на сорок пять градусов, профессор едва не вываливается за борт. Он кое-как цепляется руками за раму двигателя и матерясь прижимается к нему, словно к последней надежде. Сам же летательный аппарат начинает набирать высоту. Сначала он поднимается к тучам. Там его встречает шквалистый ветер, а затем он скрывается в них.

С оглушающим грохотом недалеко проскальзывает разряд, чудом не попав в «Одиссея». Видимость снижается до отрицательных значений. Саша понимает, что профессор на борту, только по его трехэтажному мату. Туман от облаков был настолько плотным, что от штурвала просто не было видно кормы.

Но в какой-то миг, «Одиссей» словно вынырнул из туч. Это было настолько резко, что яркий солнечный свет просто напросто ослепил воздухоплавотелей.

Пилигрим сначала не понял, в чем дело и попытался окликнуть замолчавшего профессора. Затем он начал приоткрывать глаза и попытался привыкнуть к яркому освещению. Сначала удалось сфокусировать взгляд на полу под ногами, потом на Профе, который смотрел куда-то вперед с открытым ртом, а потом на том, что творилось вокруг.

— Чтоб я свой профессорский билет съел… — произнес профессор, вытирая слезы. Не привыкшие к резким перепадам освещения глаза, отозвались градом слез и резью.

Александр оглянулся. И…

Никакого ветра, словно под ногами не идет ливень с грозой. Облака абсолютно белые, насыщенное голубое небо, солнце у самого горизонта и они.

Величественные гигантские замки с флагами, высокими стенами и подъёмным мостом, огромные мужественные воины, в броне, при оружии в героических позах, могучие маги с витиеватыми посохами, молниями и потоками воды, злобные драконы, с пастью полной зубов, и водопады. Настоящие водопады и горы из белоснежных облаков.

И все это великолепие огромно и находится в мелком движении. Вот флаг, на вершине замка шевелится. Тут воины трясут мечами, там маги вскидывают руки с посохами, а вот там дракон изрыгает поток белоснежных облаков, словно огонь, а здесь с горы текут белые облака, словно воды уходя куда-то вниз. И все это живое, словно оно не из облаков, а на самом деле. Протяни руку и дотронься!

А тут еще солнце, подобравшись к горизонту меняет свет, и он становится теплым, с желтоватым оттенком, как топленое молоко. И облака, повинуясь, словно солдат генералу окрашиваются в такой же цвет.

К солнцу оборачиваются воины. Они отдают ему честь. Маги отвешивают ему поклон, затем вскидывают руки, посылая потоки воды и огня из облаков вверх, словно салюты. Драконы расправляют крылья и припадают на передние лапы, склоняя голову, а водопады… Те самые водопады, которые текли как самые настоящие, вдруг замирают и начинают течь в обратную сторону.

Вибрация пола становится еще сильнее, пара секунд и двигатель глохнет. Набиравший все это время высоту корабль начинает терять скорость, а затем и вовсе берет крен на борт и устремляется вниз.

А Саша с Профом и не думали отрывать взгляда от заката и представления. Они понимают, что ситуация вышла из под контроля только когда падающий корабль оказывается в облаках.

— Саша! Мы падаем! — кричит старичок, вцепившись в раму двигателя.

— Стартер! Дергай стартер! — в ответ кричит Александр, так и не выпустивший из рук штурвал. Он пытается стабилизировать падающий летательный аппарат.

Профессор дотягивается до ручки стартера и как обезумевший принимается ее дергать. Раз, за разом, словно это последнее желание в его жизни. Двигатель чихает, фыркает, но не желает заводиться.

— Давай, родной! Давай! — сжимая зубы бормочет Проф. — Одиссей не утоп, и мы не разобьемся!

Корабль пролетел тучи и уже снизился до такой степени, что было видно землю и парочку небольших гор.

Дргзынь-дрынь-бах!

Двигатель подал первые признаки жизни, за ним еще раз и еще!

Спустя несколько секунд старичку удалось запустить его. По началу неровная работа прерывалась чиханием, но в итоге он вышел на стабильный газ

— Хахаха! Мы сделали это! Сашенька! МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ! — кричит раздухарившийся профессор у двигателя. Он с трясущимися от адреналина руками достает из инвентаря последнюю бутылку и откупорив делает пару глотков. — Саша, это было полнейшим безумием! Это было чертовски страшно и безумно… красиво!

Парень, все это время не выпускавший из рук штурвал, обернулся к профессору. Когда они падали у него с головы сорвало капюшон. В итоге он весь промок до ниточки. Не смотря на это его глаза горели, а на лице было ошалевшее выражение.

— Давай еще раз, — тихо произнес он.

— Туда? Еще раз? — переспросил Проф и отхлебнул из бутылки. — Саш, «Одиссей» не предназначен для таких высот. Мы поднялись только на тяге двигателя, а он на такую высоту не рассчитан. Там обычные двигатели работать не могут. Хотя, там и летатющие петы крыльями махать не смогут. Наверное именно поэтому и нужен вот такой вот корабль…

— Сейчас стемнеет. Пока мы будем снова набирать высоту — солнце совсем уйдет. А там выйдут звезды… — профессор взглянул в глаза Александру. Пилигрим не ушел от прямого взгляда глаза в глаза и повторил: — Проф, давай еще раз!

— Звезды говоришь? — старик открутил крышку топливного бачка и перевернул в нее бутылку. — Саш, топлива мало. Падать будем скорее всего с пустым баком.

Парень крутанул штурвал, разворачивая «Одиссея» и громко произнес:

— Билет в один конец?! «Одиссея» жалко.

— Сашенька, не глупи! Это же летающий пет! Будем падать свернешь его в руну, делов-то! — махнул рукой Проф. — А вот нам с тобой придется об землю… того.

Пилигрим взглянул на грозовые тучи в небе, которые скрывали локацию «Царство живых облаков», потом на профессора и с улыбкой произнес:

— За такое можно и об землю…