Павел Русинович, отставник, генерал-полковник, пенсионер, вполне штатский по виду, обедал как всегда с аппетитом, но не так, как раньше. Знакомый доктор запретил старику излишества. Возраст. Хотя, пятьдесят граммов водки доктором не возбранялись. Говорил, если не каждый день, то через день — пожалуй. Обедал Павел Русинович всегда в одном и том же ресторане. Как обычный, простой обыватель. Но в одиночестве. Непременно оставлял положенные пять процентов чаевых. Вёл себя мирно, спокойно, ничем не выделялся. Наоборот, старался быть неприметным. Почему? Потому что мудрым был. Не старался кичиться своими деньгами, положением и властью. Не олигарх, извините, не новый русский. Кто он такой, ни обслуживающий персонал, ни администраторы, ни шеф-повара, не говоря об официантах, вообще ничего о нём не знали. И не интересовались. А чего им интересоваться? Простой пенсионер по виду. Лысый старикашка, как Ленин. Правда без бородки, но с усами и в очках. Одет средне. Тихий. Спокойный. Без охраны. Не куражится, скандалы не устраивает. Всегда расплачивается наличными деньгами и чаевые оставляет. Хороший клиент. Откуда он приходил и куда уходил, никого не интересовало. К нему привыкли. И не замечали. Никто и не догадывался, что и ресторан этот, и банк, что неподалёку, и крытый многоэтажный красавец торговый комплекс с подземным паркингом на двести автомест, и высотная гостиница, пяти звёздный отель, и почти все автозаправки в городе и пригороде, и большая половина торговых центров вместе с бизнес-центрами были его негласной собственностью. Да-да, его личной собственностью, пусть и негласной. Такой собственности у него и его товарищей было много не только по всей Москве, но и по всей стране, и за рубежом. Где личная, где и на правах долевой. Но он это не афишировал, как и его партнёры, все бывшие Конторские. Они между собой так договорились. И договор соблюдали неукоснительно. Не раскрывали «хозяина» и нанятые исполнительные директора. В основном иностранцы. Да они его и не знали, и не видели никогда. Таким было и условие контракта с ними. Не ведал и обслуживающий персонал. По началу, некоторые исполнительные директора попытались было потянуть «одеяло» на себя, увеличивая расценки, требуя работать «мимо кассы», как бы по-западному, но это непонятным для них образом немедленно становилось известно хозяину. Провинившийся, когда и не один человек, либо бесследно исчезали на бескрайних просторах Родины, либо попадали в аварию со смертельным исходом, либо выбрасывались из окна… Всегда неожиданно и странно. Но уголовные дела практически сразу закрывалось за неимением состава преступления. Следующий исполнительный директор, польстившийся на высокую должность, приличный оклад и достойный соцпакет, зная историю предшественника, работал уже строго в рамках условий. Не превышал полномочий. Таким образом состав директоров и обслуживающего персонала сам собой определился, «объекты» работали без сбоев. Приносили стабильный доход. Одна деталь. Для персонала это было интересно и удивительно, по началу были попытки разных государственных и криминальных структур «наехать» на эти «объекты», но, почему-то, немедленно, с извинениями, исчезали. Как и не было их. Работники полагали, исполнительный директор грамотно управляет. Где надо имеет «макли», исправно платит. Ничего подобного. Директора тоже удивлялись этому феномену, но противопожарная сигнализация работала как часы, и на кухнях, и в санузлах было почти стерильно, в бухгалтерской и прочей документации полный порядок. Работали за совесть. Когда проверки и случались, к ним не готовились. А чего готовиться, если всё и везде абгемахт. Гордились этим. Финансовые директора еженедельно отправляли отчёты в управляющие компании аккредитованные в офшорах, на Фолклендских Мальвинских островах.

Вернувшись пешком в свой офис, трое его сотрудников, приветствуя шефа, молча вытянулись, Павел Русинович, кивнув им — работайте, работайте, — сразу же прошёл в свой кабинет, затем и в секретную комнату. Работающий компьютер, находившийся в режиме ожидания, от касания клавиши, ожил, выдал e-mail: «Первый объект скрылся, второй объект зачищен, третьи на пути…». Павел Русинович покачал лысой головой, сверкнул стёклами очков. Жаль. Сам виноват. С первым объектом дал промашку. Нужно было вживить микрочип в образец сразу, пока тот был на столе, потом сфотографировать, потом… Да что потом, нужно было сжечь в топке и всё, и концы в воду. Нет, этот гуманитарий, подождём-подождём… Вот и подождали. Сбежал, стервец! Сбежал! Чем теперь аукнется? Учитывая важность персоны и проблемность ситуации, полицию привлекать нельзя. Ни ФСБ, ни Контрразведку, ни прочие спецслужбы — ни-ни. Частных сыщиков тем более. Рассчитывать можно только на волкодавов Анатолия. Только на него. Толя…

Анатолий Николаевич, тоже один из однокашников Павла Русиновича, тоже из бывшего КГБ СССР, из отдела внешней разведки, теперь это называется СВР ФСБ РФ. Генерал-майор в отставке Анатолий Николаевич Прокшин, тоже один из тайных владельцев, где и совладелец, главных, если не всех, объектов российской экономики. Никто из них ни в каких «форбсах» не значился. Были теневыми хозяевами страны, ни где не «светились». А зачем? Рейтинги — для амбициозных дураков. Их управляющие директора — да, многие уже засветились, но не они. Таких друзей у Павла Русиновича в России было четверо. Все из бывшей Конторы. Другие войти в этот «пул» ни по определению, ни по обстоятельствам не могли. Не та масть, не та закваска, не та школа, не тот менталитет. Старики, бывшие Комитетчики, работали тихо и спокойно. Явно не контактируя, трясли неожиданно разбогатевших и обнаглевших. Не сами, конечно… Деньги собирали, не тратили. Зачем? Много ли человеку надо, честному, да порядочному? Когда «направляющей и организующей…» была совесть. Не столько партийная, сколько — человеческая. Таким кредо у них и было.

— Толя, твои действия? — Набрав номер телефона, спросил Павел Русинович, когда абонент ему ответил. — Он же носитель государственных тайн. Ты понимаешь это?

— А разве доктора не стёрли память?

— По программе завтра должны были, а он… У нас даже его нового лица нет, Толя. Его нужно срочно найти! Слышишь, Анатолий Николаевич, срочно! Не хватало ещё прокола.

— Павлуша, не беспокойся, куда он денется, найдём. Мои уже ищут. — Прокашлявшись, глухим голосом ответил тот. «Всё курит», осуждающе хмыкнул Павел Русинович, представив товарища. Генерал Прокшин, теперь тоже почётный пенсионер, сменил китель на гражданский костюм, раздобрел. Стал похож на грушу, в весе где-то за сто двадцать кило. Но шевелюра — ни единого седого волоска, что странно. И молодая жена. Прокшин постоянно курит, не выпускает сигарету изо рта. — Не иголка, не беспокойся, найдём. — Пообещал Анатолий Николаевич. — Кстати, мы тут подключились к объекту «Ё» — посмотри на свой комп, занятная картинка, скажу тебе… Мои «слухачи» засекли. Работаем по квадратам. По программе. Интересно.

— Так.

— Интересные объекты, мне докладывают. Закончим, я тебе пришлю файлик. Там копия их разговоров, и информация по каждому. Занятные ребята. Мафия. Двое только что вошли в список «Форбс». Представляешь? Разжирели. У них сегодня сабантуйчик по этому поводу организован, а завтра намечен какой-то круиз по Европе и островам. Шустрые однако. Живут по барски…

— Бизнес? Политика? Криминал?

— И то, и другое, и третье. Надо обломать настроение. Чтоб жизнь ребяткам мёдом не казалась.

— Ладно, Толя, включим в программу. Но главное, как можно скорее найди нашего друга. Не дай ему выложить прессе или телевизионщикам.

— Это я предусмотрел. Вся пресса и телевизионщики сейчас на пожаре. Заняты… Я санкционировал случайное возгорание. Как отвлекающий манёвр. Склад с китайской пиротехникой горит. А рядом жилая элитная высотка. Представляешь? На Юго-западе. Восемьдесят пожарных расчётов, МЧС и прочие задействованы… Куча народу. Такой эффект, Павлуша, как на китайский Новый год: пыль до потолка, дым до неба. Фейерверк! Посмотри. В новостях показывают.

— У него паспорта нет, одно удостоверение твоего этого, капитана… Кстати, как ты с ним решил?

— Представляешь, несчастный случай с капитаном. Кстати, при нём не было никакого удостоверения. Упал, бедняга, в метро под поезд. Безработный или бомж.

— Понятно. Его родным?

— Два годовых оклада и похороны за счёт фирмы. Он же под прикрытием был, менеджером в риэлтерской кампании числился.

— Ты проследи, чтобы там не с крысятничали.

— Нет, Павел Русинович, мои проследят. А вот насчёт паспорта… Ты мне идейку одну подсказал… идейку.

— Что такое, какую идею?

— Всё, отбой, Паша, проверю, сообщу… Кстати, свяжись с Георгием, у него есть «что для тебя сказать». — Последнее он произнёс на одесском диалекте. Как часто, когда что-то касалось Георгия Абрамовича, генерал-майор Анатолий Николаевич Прокшин переходил на одесский сленг, шутливо копировал Жванецкого. И сразу же, опережая встречный вопрос Павла Русиновича, ответил серьёзным тоном. — Не знаю, Паша. Понятия не имею. Позвони, он скажет. Отбой. — И отключился.

Георгий Абрамович Булавин в этой «связке» играл серьёзную партию: был идеологом, стратегом и главным разработчиком…

Ещё при Генсеке Брежневе Георгий Абрамович, тогда ещё майор Центрального Управления Госбезопасности СССР, руководил отделом стратегического развития технических средств сотрудников внешней разведки, выделил из среды несколько перспективных, на его взгляд, молодых сотрудников, кому симпатизировал, в том числе были и капитан Прокшин, и капитан Фёдоров, человек десять всего, и на одном из совместных ужинов, по случаю присуждения капитану Фёдорову закрытой высокой правительственной награды, выложил свой план. Нет, это был не заговор, не план свержения политического строя или руководства Комитета, а своё видение перспектив КГБ СССР в свете намечающихся перестроечных преобразований, и роль группы в её развитии.

Как известно, со временем политических перемен в стране, менялась и структура КГБ, его функции, название, руководство. Одни отделы закрывались, другие создавались, финансы куда-то перетекали, утекали… Назначались и менялись руководители высшего звена Комитета. Кого-то смещали, кого-то подсиживали, одни сами уходили, другие вообще терялись, и группа майора Булавина тоже подверглась «напряжению». Трое из них под прикрытием «осели» за границей, один в Англии, двое в Италии, в качестве бизнесменов-предпринимателей, четверо остались в России, двое других на Украине, десятый натурализовался в Поднебесной. Связи между собой не теряли, наоборот. Каждый, на своей территории, создал под себя группы развития, выполнял поставленные задачи. Идеологом и постановщиком задач был всё тот же Георгий Абрамович. Полковник в отставке. Кабинетные игры, его умная «голова», строптивый характер, не дали получить полковнику генеральские погоны.

Уволившись из Комитета, Прокшин негласно занялся вопросами геополитики, у других членов тайной группы — у каждого — были свои роли. Вместе они держали под контролем все процессы в стране. От политических, до финансовых. Всё негласно, естественно, под тем или иным прикрытием, как и полагается бывшим Комитетчикам. Хотя, определение бывший, на них не распространялось (По определению).

За короткое время создали свой собственный финансовый капитал и закрытый фонд. По объёмам, чуть меньше ВВП страны. В начале 90-х, когда нужно было (по подсказке) скупали по дешёвки акции на фондовом рынке, когда нужно продавали. Не сами, за них это делали менеджеры. Так поступали многие московские чиновники, на этой волне и они увеличили свой капитал. И не удивительно, свои люди работали везде. Одних они знали по комитетовским закрытым досье, другие сами выходили на них, ища защиту, пусть не сейчас, в будущем. Не бескорыстно, естественно, за протекцию, за комиссионные. Так же, со временем, прибрали к руками процессы становления политических партий и их лидеров в стране, развитие бизнеса. Отследили и перенаправили по различным адресам в офшорах казну Партии. Не всю нашли, часть только, но внушительную. Негласно контролировали рост олигархических групп и кланов, их территориальные привязки, бизнес-интересы, «скелеты в шкафу», финансовые «гавани», адреса проживания родственников, детей, — здесь и за границей. Расширяли и анализировали базу деятельности преступных авторитетов, их географию, связи, общаковскую казну. Заканчивали создание компьютерной базы диаспор и кланов. Оставаясь при этом не известными и не приметными, даже и для своих «рабочих» групп. Уроки школы КГБ СССР помогли, профессиональный опыт, связи, собственная агентура, осторожность и чутьё. Легитимные фискальные службы ФСБ РФ, высшие чины, часто обращались к ним кто за советом, другие за некоторыми информационными деталями на ту или иную интересующую их персону… Включая высших чинов СКР, Счётной палаты, Финансовой разведки, Генпрокуратуру… Не считая спецслужбы частных и государственных банков. И всегда не напрямую, через проверенных знакомых. Вообще, если только представить бывший КГБ СССР, ныне ФСБ РФ — это огромный спрут, богатейший из богатых, влиятельный из влиятельных, как никакая другая структура оснащённый супер передовыми технологиями, сверх информированный, имеющий разного рода закрытые институты, «разрешительные» лицензии, финансовые и технические средства, с разветвлённой сетью гласно и негласно работающих людей. Не простых людей, умных, талантливых, обученных, подготовленных… Самая могущественная, самая влиятельная партия в стране, оставаясь при этом «закрытой» не только для членов Госдумы, но и, в чём-то, для президента страны. Так было, так и есть.

Первым к мысли о необходимости повлиять на ход политических процессов в стране пришёл он, Георгий Абрамович.

— По-моему, мы не туда катимся, ребята. — Заметил Булавин. — Мы всё больше и больше отклоняемся от бывшего СССР. Замечаете? Полагаю, пора! Как вы считаете?

Друзья-товарищи находились на кратком отдыхе, на Байкале, на рыбалке. Ох, какая красота этот Байкал, словами не передать. По общему мнению, Швейцария в хвосте длинной очереди стоит. Сплошные восклицания. Поехали без проводников, естественно, и без женщин. Как обычные русские рыбачки-туристы, но без водки. В заливе Чивыркуйский, на остров Большой Калтыгей. Этот Б. Калтыгей, Георгий где-то по Интернету увидел. Все согласились без разговоров. Действительно давно не отдыхали. Приплыли. Несмотря на летний период, к вечеру, на острове похолодало, как и в заливе, пришлось потеплее одеться, но рядом с шалашиком, у костра было тепло, уютно. Рыбу поймали на удочки. Окуни, щуки… Здоровенные, от трёх до пяти килограммов… Две рыбины отдали повару, остальные выпустили обратно. Как и в давние советские времена, уху готовил «мастер» Толя, Анатолий Николаевич.

— Гоша, ты о чём? — спросил Анатолий, разливая дымящуюся уху по мискам. Впереди ожидалось трое суток отдыха. Катерок за ними придёт послезавтра, знали. С хозяином катерка рассчитались в оба конца сразу. Он обещал. Перед разговором предусмотрительный Павел Русинович демонстративно удалил из обоих своих телефонов не только аккумуляторы, но и сим-карты. Так же поступили и остальные — бережёного бог бережёт. Теперь спокойно можно было побеседовать, без опасения попасть на прослушку. Таких в стране, знали, полно. Называются они простенько — БСТМ, что в переводе значит: бюро специальных технических мероприятий. К тому и Космос к определённым задачам подключен. Потому и отключили сотовые телефоны.

— Да о стране. — Скучным голосом сообщил Георгий, отмахиваясь от густого роя комаров. — Наш Витя, мне кажется, заигрывается. Тянет страну хрен его знает куда. Мы так обратно не вернёмся. А время выходит. Окончательно погрязнем в капитализме, коррупции, воровстве, криминале. Ни полиции веры нет, ни прокуратуре, ни судам… Народ озлоблен, зубы показывает. Скоро крушить всё начнёт. За вилы возьмётся.

— Гоша, вилы это в другую эпоху, — поправил Толя. — Сейчас автоматическое оружие входу, подствольники, не считая прочего.

— Это я образно. — Согласился товарищ полковник. — Я и говорю, — продолжил он. — Разжиревшим мало не покажется, и нам может перепасть. Не замечаете? Пора бы и поменять курс. Как и договаривались. Иначе, извините, хрен бы ему, а не президентство… А он…

— А что он? Во вкус вошёл. — Пожал плечами Павел Русинович. — В президента играет.

— Не только президента. И Главкома тоже.

— Орёл! А что вы хотели… Наш брат, Комитетчик. Я с его шефом…

— Толя, мы знаем, что вы там с его шефом в бытность вытворяли. Мы в курсе. — Оборвал Григорий Абрамович.

— Ай, вкуснотища! Вкусно, я говорю! Молодец, Толя.

— Да, навык не потерял.

— Вот разгонят нас, на зоне устроишься шеф-поваром.

— Типун тебе.

— Не слушай его Толя, он завидует. Ушица получилась… Мечта!

— А я телевизор уже не могу смотреть. Тошнит.

— А я вообще его не смотрю.

— Так страну обули…

— И продолжают…

— Паша, подбрось веток хвойных, справа от тебя, ага… комары заели… Ффу… глаза!

Некоторое время старики-пенсионеры молча швыркали бульоном, морщились от дыма, восторженно причмокивали, заедали уху настоящим, подовым хлебом. Отмахивались от комарья.

— Вкусно! Даже с дымком и комарами.

— А красотища вокруг какая, а, мужики! Россия!

— Надо бы нам его заменить. — Черпая половником со дна котелка, высказался Георгий Абрамович.

— Совершить переворот?

— Нет, Витю заменить. — Уточнил Георгий Абрамович.

— А это сейчас возможно? В смысле, мы сможем?

— В этом мире всё, Паша, возможно. Ты ж знаешь. — Кивнул головой Григорий Абрамович. — Мне подсказала программа этих, Урганта и Цекало, «Большая разница», кажется. Да и в наших учебных анналах примеров масса. А уж сейчас, с нашими-то возможностями…

— В смысле подменить?

— Да. — Ответил Георгий. — Но незаметно. Как наш Иосиф Виссарионович, например, когда-то делал. Помните?

— А, когда не доверял охране?

— Он никому не доверял…

— И правильно делал. Кстати, в истории многие первые лица государств двойников подставляют. Помните лекции в Школе, я реферат писал. Когда боятся или с ума сходят.

— Не хвались памятью, мы все помним.

— Но это большая работа. Опасная. А вдруг он головой тронется?

— Мы же с вами не лохи. Будем держать под контролем. Если что не по сценарию…

— Времени много понадобится и денег.

— Ну, с деньгами у нас проблем нет. Фонд большой. Если надо, из партийной казны возьмём. На это можно пойти, я думаю. Как вы?

Друзья-соратники деньги КПСС в 89-м — не все, часть — нашли и перепрятали на различные счета, на Фолькленды, и прочие острова, в офшорные гавани, но «комиссионные» брать не стали. Партийная совесть не позволила, и… Не позволила и всё. Единогласно. Только в крайнем случае. Так же единогласно решили. Когда время придёт, страна получит эти деньги сполна.

— Может, поговорить с ним?

— Бесполезно. Паша пытался, не напрямую, конечно, через… ну это сейчас не важно, главное, через доверенного человека в Администрации, но… закусил удила, стервец, не реагирует. О возврате к старой системе и слышать не хочет… Интегрироваться хочет в Европу и Америку, и всё. Расширять торговлю, укреплять дружбу, связи… Пацан! А с кем расширять? C капиталистами, с Европой, Америкой? Да они же нас на дух не переносят. Мы это давно знаем. Нас не обманешь. При первой же возможности они сразу продадут нас с потрохами. Мы же знаем эту Америку. Знаем этих «ястребов». Тысячу раз в Конторе просчитывали… То ли дело было при… СССР. Вот туда и нужно возвращаться. Туда! А он… заладил — невозможно-невозможно… Возможно! Потому что надо. Нам надо. Стране надо. Товарищам надо. Короче, всем надо, а времени действительно мало. Народ скоро за камни возьмётся… Знаете же, Дума во втором чтении собирается разрешить и нарезное оружие народу при себе иметь. А этого, как мы понимаем, допустить нельзя. Потом не остановишь. Я думаю, нам пора начинать. Пора. Конечно, продуманно, осторожно, но пора! Кстати, я с «нашими» уже там, на той стороне, согласовал… Кто «за»? Значит, единогласно! А назвать эту операцию, я предлагаю «Бумеранг». Возражений нет? Принимается? Приимается.

С того разговора прошло три года. Не считая времени на подбор кандидата (Негласно, естественно), «деды из конторы» создали как бы предпосылки для военно-исторического фильма. Наняли сценариста, потом режиссёра, определили бюджет. Режиссёр создал киношную группу. Всё на полном серьёзе, ничего не подозревая. Провел кастинг, выбрал актёров, набрали массовку, кстати, актёров на второстепенные роли отбирали очень долго, военный консультант браковал и браковал кандидатов, затем подобрали натуру… и приступили к съёмкам. Фильм пол учился… ну это не важно. Военного консультанта по фильму, генерал-майора Прокшина это не занимало. Он выбрал нужное ему лицо, фигуру, в одном белорусском актёре. На роль в фильме естественно забраковал, а для себя отметил. Нужный человек жил в Гродно, в Белоруссии. Работал водителем такси, был разведён, детей не имел, увлекался альпинизмом, иногда играл второстепенные роли в маленьком театре. Как говорится, Земной шар большой, но, когда нужно, сужается до одного человека. Аксиома. Когда Павел Русинович, Толя, и вся «команда» забугорных теневиков, бывших комитетчиков, увидели фотографии кандидата и просмотрели видеозапись, обомлели — один в один. Можно было не голосовать. Внешней схожестью человек был невероятной. Коэффициент физического попадания получился не менее чем на 86 процентов. Больше и не искали. Оставалось поработать «скульптурной» группе. Ничего не подозревающего кандидата единогласно утвердили.

Детально разработать операцию по изъятию кандидата из среды обитания поручили бывшему полковнику КГБ СССР товарищу Булавину. Гоша её филигранно и провёл. Подобрал время соответствующее, хобби человечка использовал, с походом в горы, неудачным якобы попаданием альпиниста под снежную лавину и всё такое прочее, с кремацией потом, похоронами, венками и прочим. Не придраться. На самом деле доставили ничего не понимающего кандидата на законспирированную базу в Прибалтике, в Вильнюсе. Там таких баз осталось — секрет различных спецслужб — по всей Европе тьма и больше, и приступили к подготовке. Нужно признать, сложно было, тяжело, затратно, но… Без медиков, психоаналитиков и психологов не обошлось. У всех сопричастных потом пришлось кое-что из памяти стереть, несколько человек случайно, при загадочных обстоятельствах, погибли, двое попали в психушки. Главное в другом, всё вроде получилось. По времени, больше двух лет ушло на создание клона. С теми же психологами, стилистами, учёбой, мастер-классом по речи, риторике, пластике, физо-, тренировкам на татами, коррекции лица, фигуры, изучения немецкого языка… И тысячи часов видео-просмотров выступлений, репортажных съёмок встреч действующего премьера с чиновниками, олигархами, простыми людьми, домашними. Разработали даже инсценировку с подставой олигарха Порохова, для отвлечения внимания. Всё сделали, и аварию на шоссе устроили, и… клона имплантировали, удачно вроде получилось, встроился лже-Виктор Викторович, приступил, действует, хотя — глаз да глаз за ним нужен, мало ли что, как-никак инородный материал, и главное, чтобы никто не заметил, не заподозрил, да и сам чтобы головой не тронулся — власть-то какая, возможности! — а этот, настоящий, взял и сбежал. Можно сказать, со стола ушёл. Незадача. Проморгали. «Бумеранг» улетел. Сбежал, скрылся… Хотя лицо имел другое, но кто его знает, как он теперь выглядит, и как оно теперь всё повернётся. Не дай бог газетчики узнают…

Старики-пенсионеры надеялись на Толю и его «ребят», волкодавов.