В кабинете майора Ветрова, следователи вновь молча рассматривали мутную столешницу приставного стола, за которым сидели. Снова слушали такой же мутный голос начальника. На этот раз майор не ругался, майор сам с собой вслух разговаривал. О том, что прошло уже трое суток, что он не понимает, чем его подчинённые занимались всю эту бездну времени. Что чёткой версии ни у кого нет. Что он вообще зря поручил им такое простое дело… Он удивлён. Он расстроен. И «наверху» удивляются, и вообще…
И почему все начальники такие? — не поднимая глаз от столешницы, мысленно размышлял капитан Мухин. — Больные что ли? Словно ветрянкой в детстве объелись! В следаках ходит — нормальный вроде человек, и товарищ вроде нормальный, и всё понимает, не «дерево», и так же всё оценивает… Стоит только сменить на должность начальника — пожалуйста: зануда, бумажная душа и яростный ретранслятор чужих выводов и настроений. Как Ветров сейчас. Они, наверное, считают своей главной задачей накрутить подчиненным «хвоста», а мы, словно заводные игрушки, после этого резво побежим по дорожке… Так они думают, да? До следующего завода? Или это место такое? Должность? Не понятно! Мухин сидел как-то в кресле начальника, замещал, ничего такого в кресле не почувствовал. Мягкое и мягкое, ничего особенного, не окрыляет, на подвиги не зовёт… Раскрываемость? А что раскрываемость… Мухин и ребята стараются…
— …как об стенку горох! Товарищ капитан, вы меня не слышите? Я с вами разговариваю или с кем? Вас русским языком спрашивают, куда делся депутат Баринов, куда делись картины, и прочие похищенные вещи? Почему трупы? Докладывайте! Какие идеи, в конце концов, какие версии? Жена Баринова звонит, начальство трезвонит, из Госдумы — достали. Не знаю, что и отвечать. А вы? Я тут, понимаешь, как попка, а они… хорошенькие такие — нету их. Работают они! Знаю я, как вы работаете. Короче… Что-нибудь внятное вы можете сказать? Что мне, извините, докладывать начальству? Я вас спрашиваю. Что вы молчите? Говорите, говорите… Я вас слушаю. Вы же старший группы. Вам и… Ну!
Мухин вздохнул, поднял голову.
— Работаем. — Коротко доложил он. — Дело не простое. Кое-что уже есть. Осталось разобраться с пятном.
— Ага, вот об этом я и говорю, о пятне на нашем мундире. На моём, в частности!
— Лишь бы не на совести, товарищ майор. — В возникшей тишине, неожиданно чётко высказался старший лейтенант Порогов.
— Что? — опешил майор Ветров. Его перебили, и когда, и кто. — Вы это в каком смысле, товарищ…. Встаньте.
Порогов вскочил, выпрямился.
— Лёша, Порогов… — Цветков, незаметно дёргал товарища за рукав.
Порогов его не слушал, улыбка сошла с лица, уступив место жаркой краске. Мухин и Цветков с удивлением смотрели на Порогова. Таким решительным и злым, они его ещё не видели.
— Я в том смысле, товарищ майор, что у нас…
— В стране, — корректируя, в паузу, чётко произнёс Цветков, как подсказал.
— Да, в стране, — продолжил Порогов, — столько всяких пятен, что…
— Никакая химчитка уже не поможет, — как бы между прочим, смахивая ладонью невидимые пылинки со стола, простецким тоном продолжил Цветков.
— Только если сменить…
— Мундир. — С нажимом заключил Цветков, и поднял глаза на начальника. — Но у вас же нет пятен, товарищ майор, значит, вам не надо. — Заметил он.
— Да вы что, сговорились здесь, что ли… — взъярился начальник отдела.
Спасая ситуацию, «врубился» капитан Мухин.
— Я говорил о машине или телеге, товарищ майор, — торопливо произнёс он. — На которой приехали преступники…
— Ага, я понимаю, я понимаю, и на ней же уехали, — как по горке съезжая, почти успокаиваясь, с сильной ещё иронией поддел майор Ветров.
Цветков и вновь улыбающийся Порогов, переглядывались, слушали. Цветков не выдержал.
— Товарищ майор, можно мне? — спросил он.
Майор неопределённо дёрнул головой, сел на своё место.
— Хорошо, давайте вы.
— Значит так. С депутатом мы разберёмся, он, как мы понимаем, в целях мести, похитил советника Варенцова, более того, предпринял попытку уничтожить как Варенцова, так и следы…
— Мотив? — нетерпеливо перебил начальник отдела. — Мотив. В чём мотив? Где?
Цветков не сбился.
— А чтобы отомстить за налёт на свой особняк. Они же конкуренты.
— А доказательства? Доказательства есть?
— Это в разработке. Более того, как мне стало известно из своих личных оперативных источников, крыша советника решила разобраться по понятиям с депутатом Бариновым…
— Хмм, с депутатом? Они что, борзые такие или страх потеряли?
— Товарищ майор, не потеряли. Там ребята крутые. Дело знают. И войско у них…
— Товарищ майор, не забывайтесь! — Прикрикнул начальник отдела. — Войско — это у нас, целая армия. А у бандитов может быть только банда или, как в фильме…
— Бригада, — подсказал Порогов. Ему, например, фильм про Сашу Белого очень понравился. Особенно Сашина жена. Он три раза фильм смотрел. Даже диск купил. «Какая женщина!!»
— А вам бы, товарищ старший лейтенант, не мешало бы бороду вначале сбрить, — осадил начальник, — а потом и… перебивать старших. Я уже делал вам замечание. Третий раз делать не буду… Кстати, как мне помнится, пятно — это на вас.
— Да, на мне, — ответил Порогов, но быстро поправился. — В смысле у меня. Я им занимался… эмм… занимаюсь.
— Вот вас мы и послушаем… но потом. — Заключил начальник, и повернулся к Цветкову. — Продолжайте, товарищ Цветков.
Цветков продолжил.
— Мне доложили, что майор Басов, который у Слона… эээ… бандгруппой занимается, пошёл на незаконный захват депутата Баринова, на похищение…
— Так… А Слон — это, как я понимаю, наш преступный авторитет, да?
— Да, всем известный в своих кругах вор в законе Вова-бешеный.
— Ага, Владимир Петрович, значит. Известная личность, — согласился начальник отдела. — И что?
— Я позвонил начальнику безопасности крыши депутата Баринова…
Майор Ветров, капитан Мухин и старший лейтенант Порогов с интересом подняли на Цветкова глаза…
— Да, что вы смотрите? Шамана я знаю давно… — не смущаясь, пояснил Цветков. — Мы в школе вместе…. В общем, то сё он обещал принять меры… — Цветков посмотрел на свои наручные часы, кивнул головой. — Думаю, уже…
Майор Ветров, Мухин и Порогов тоже механически глянули на свои часы. Ветров переспросил:
— Что уже?
— Разобрались, наверное. — Пояснил Цветков. — Уже семнадцать сорок одна, а я с ним разговаривал в девять часов десять минут утра. — Майор понимающе развёл руками. — Так что…
Он умолк. Начальник и остальные переваривали услышанное. Наконец майор Ветров пришёл в себя.
— Товарищ майор, — взревел он, — вы понимаете, что вы сделали, ещё и нам сообщили, а?
— Что?
— Вы признались, что контактируете с руководителями преступной группировки?
— В рамках следствия, товарищ майор. Только в рамках. Я обязан знать ключевые фигуры преступного мира на своей территории… И на сопредельной… Мы все так… Знаете же…
— Но не в этом кабинете. — Не унимался Ветров. — И вообще… — Майор резко сбавил тон, оглядываясь на входную дверь кабинета, пригрозил. — Хорошо вас служба СБ не слышит, не то бы вы… вам…
— Так я же только вам…
— И мне не надо. — Громко, явно в расчёте на «чужие уши», заметил начальник отдела. — Я ничего такого не слышал и знать не хочу. Так вот! Понятно, нет? — Проговорил он. — Ладно, проехали. — майор устало махнул рукой. — И смотрите мне! — Наконец умащиваясь в кресле, Ветров миролюбиво погрозил пальцем следователям. — Чтоб никто мне, и ни-ни… — И сменил лицо на вполне заинтересованное. — И что? Как они разобрались, вы узнали? И почему не сами… У нас же ОМОН есть, СОБР, а?
— Я подумал, зачем своих под пули подставлять? Их косяки, пусть сами и разбираются.
— Ага… Только и произнёс майор Ветров. — Неплохо. А вы что думаете, товарищ капитан?
Мухин пожал плечами.
— Нормально, думаю. Шуму меньше и ребята живы.
— Это да, конечно, хотя… В общем, узнайте что там, товарищ майор, и доложите. Теперь с вами, Порогов, по вашему пятну. Докладывайте. Что у вас?
— Докладываю. Вопрос сложный, товарищ майор. Задействованы материалы секретных разработок государственной важности. Особо секретные. По типу невидимки «Стелс». Приходится вникать… Не всё понятно, и не всё мне говорят, но я кое-что узнал. Сказать пока не могу, но… Там всё на подписке. В общем, нужно время. Не много.
— Не много, это сколько?
— Дня три, четыре.
— Понятно. Два дня хватит. Через два дня все у меня. Доложите. Всё. Все свободны.