§ 1. Итоги реализации Договора 1997 г.

Ратификация Договора 1997 года совпала с завершением работы Государственной Думы второго созыва. В Думе нового, третьего созыва состав Комитета Государственной Думы по делам СНГ и связям с соотечественниками и в целом депутатского корпуса существенно изменился и прежде всего за счет тех, кто выступал против ратификации Договора. Председателем Комитета по СНГ стал присланный на «укрепление» Комитета из аппарата МИД Пастухов Б.Н., а Тихонова Г.И. «сделали» его заместителем. Численность Комитета уменьшилась до 8 человек. Ряд депутатов, активно выступавших против ратификации Договора (С. Бабурин, В. Вишняков, Авиалиани, Н. Столяров) вообще не были избраны в состав Думы третьего созыва. Распался экспертный совет при Комитете. Были нарушены устойчивые организационные связи с научными учреждениями, преемственность в работе Комитета.

Все это делалось сознательно и было направлено на разгром «оппозиции» по крымскому вопросу, по вопросам Севастополя и Черноморского флота. Цель была достигнута, и Комитет Государственной Думы по делам СНГ и связям с соотечественниками стал утрачивать свое влияние и авторитет. Распались связи с патриотическими общественными организациями Крыма и Севастополя. Крымский вопрос практически выпал из поля зрения Комитета да и всей Государственной Думы. Еще более грустной выглядела картина в Государственной Думе четвертого созыва.

Однако события вокруг Крыма и Севастополя продолжали закономерно развиваться по прогнозам, данным Комитетом по делам СНГ в 1995-1998 годах, ставя нередко в тупик «мудрую», осторожную политику уступок и соглашательства аппаратных работников. Одновременно крепло давление на Россию со стороны раскованных украинских лидеров при решении проблем Севастополя и Крыма. Однако то, что в 90-е годы встречало сопротивление со стороны Государственной Думы, сейчас воспринимается ею с равнодушным спокойствием.

Негативные последствия «ответственной» политики российских чиновников в процессе реализации Договора 1997 года проявилась не сразу. По оценке украинских политиков в период с 2000 по 2003 годы наметилось улучшение в отношениях России и Украины. Казалось, что Украине и России удалось пройти кризисные рифы, снять многочисленные политические и экономические барьеры, которые мешали взаимовыгодному сотрудничеству. Была создана и укреплена договорная база, насчитывавшая около 300 двусторонних соглашений. Украинско-российские отношения все чаще характеризовались в них как стратегические. Укреплялось экономическое сотрудничество.

Ход событий подтвердил, что не только Россия, но и Украина была заинтересована в экономическом сотрудничестве. В украинско-российских экономических отношениях осознавалась степень важности их для реализации соответствующих национальных интересов.

На протяжении 2002-2004 годов наблюдалось усиление диалога президентов двух стран, расширились контакты представителей практически всех уровней власти — от президентских, парламентских до общественных организаций. По оценкам экспертов наблюдалось сближение финансовых структур, налаживание научных и образовательных контактов. В эти годы президенты двух стран встречались около 20 раз. Было подписано более 40 соглашений о сотрудничестве. В их числе — соглашение о создании филиалов российских вузов на территории Украины и украинских на территории России; о сотрудничестве в сфере молодежной политики и в области СМИ; два соглашения о сотрудничестве в области охраны здоровья и другие.

Наметились сдвиги в разрешении вопросов государственной украинско-российской границы, Россия подтвердила согласие на передачу Украине объектов недвижимости бывшего СССР в семи странах. Был подписан договор об использовании Азовского моря и Керченского пролива. Наметились тенденции в наращивании сотрудничества в военной и военно-технической сферах, в области транспортировки газа, товаров военного назначения. Тем самым были продемонстрированы возможности поиска и нахождения обеими странами приемлемых решений. Преодолевался порог российско-украинского противостояния, созданы политико-правовые основы для ослабления конфронтации в межгосударственных отношениях, в том числе и по проблемам Крыма и Севастополя.

Таким образом, добрая воля руководства обоих государств продемонстрировала в эти годы, несмотря на различные оценки обязательств по Договору 1997 года, возможности широкого плодотворного сотрудничества обеих стран в политической, экономической, научно-технической и гуманитарной сферах.

Анализ последующей политики украинских властей показал, что стратегические ориентиры Украины стали меняться. Ратифицированное Украиной Соглашение о создании Единого экономического пространства было не выполнено в результате мощного давления Запада. Российско-украинские отношения стали развиваться в сторону нестратегического партнерства. Украина приняла ряд деклараций о ее намерении интегрироваться в структуры НАТО, в Европейский Союз. В мае 2002 года Совет национальной безопасности и обороны Украины принял решение о целесообразности вступления Украины в НАТО. В июне 2002 года Л. Кучма в своем послании к Верховной Раде заявил о необходимости вступления Украины в Европейский Союз в десятилетний перспективе. К осени 2004 года события кардинально изменили ситуацию в украинско-российских отношениях. Приход к власти «оранжевых» сил перевел эти отношения в русло конфронтации. При активной поддержке Запада сформировалась та самая среда, которая сделала возможным приход к власти людей, которые открыли своим приходом этап дальнейшего размежевания России и Украины.

Практически со стороны России не предпринималось никаких шагов по решению вопросов Крыма и Черноморского флота. Более того, выжидательная, пассивная позиция российских властей породила конфликтную ситуацию вокруг Азовского моря и Керченского пролива. Украина настаивала на разграничении Азово-Керченской акватории и Черного моря по бывшей внутрисоветской административной границе, что ущемляло интересы и права России, обязывало признать принадлежащей Украине большую часть морской территории в судоходной части Керченского пролива.

Противостояние между пропрезидентским большинством в парламенте Украины и правительством тогдашнего премьера Ющенко в течение 2000-2001 годов все больше трансформировалось в подготовку государственного переворота в 2004 году Перманентные кризисы в условиях только что народившейся, незрелой и непрофессиональной украинской демократии породили многовекторную, неустойчивую и беспомощную в ряде случаев внешнюю политику Она все больше скатывалась к поддержке «цивилизационных ценностей» Запада, прогнивших и насквозь лицемерных, не стоящих и гроша по сравнению с историей, культурой и обычаями украинского народа. Резолюция Конгресса США о поддержке вступления Украины в НАТО означала фактическое ограничение суверенитета Украины. И это несмотря на то, что этот вопрос не рассматривался законодательным органом Украины — Верховной Радой и не выносился на референдум. Конгресс США попытался этим решением подменить конституционную процедуру, предусмотренную украинским законодательством и международным правом. Ни Президент Украины, ни подчиненное ему Министерство иностранных дел даже не отреагировали на это грубое вмешательство в дела суверенного государства.

Социальные, культурные, этнические особенности Крыма, геополитическая обстановка, в которой он оказался, продолжали объективно определять его развитие в рамках восточнославянской цивилизации, на основе выработанных ею принципов общественного устройства. Подавляющее большинство жителей Крыма по-прежнему были тесно связаны с общероссийским пространством.

Деградирующиеся «ценности» западной цивилизации остались для них чуждыми, и насильственное их насаждение вело только к общественному расколу. Переход к принципам частнособственнического индивидуализма, выработанным в условиях западной протестантской цивилизации, скупой и мелочной, глубоко чуждой украинскому образу жизни и поведению, мог повлечь за собой только расслоение украинского общества, обособление узкой группы новоявленных и тщеславных «либералов» националистического толка от народа. Сохранение Украины, а также Крыма в пространстве восточнославянской цивилизации становилось вопросом стратегического цивилизационного выбора.

Крымская элита не имела и не имеет никаких шансов попасть в ряды мировой и мало шансов — в ряды украинской элиты. Поэтому крымские элитные группировки, постоянно конфликтующие друг с другом, стали проводить в этот период идею о том, что лучше действовать постепенно, не исключая попыток построить хорошие отношения с Россией. Тем более, если речь шла о выгодных экономических отношениях. Но даже эти робкие и половинчатые попытки были непоследовательными. В любой момент эти группировки могли отказаться от них в обмен на аппаратные льготы и посулы киевских властей.

Многие крымские политики, объявляющие себя сторонниками союза с Россией, непосредственно связаны с крупными олигархическими структурами как украинского, так и российского происхождения. В ходе избирательных кампаний они отстаивают интересы сотрудничества Украины с Россией, со странами СНГ. Неискренность сторонников сохранения исторических связей с Россией не позволяла большому числу крымских избирателей отличать декларативные заявления так называемых «центристов», людей без устойчивых позиций, от откровенной лжи национал-либералов.

Разумеется, в числе сторонников восстановления Крыма в составе России есть силы, представляющие государственные, стратегические интересы Крыма и Севастополя. Но они действуют чаще всего разобщенно, что не позволяет им в своей активной деятельности по организации целого ряда крымских референдумов воспользоваться благоприятными социальными и политическими условиями для прихода к власти в Крыму и в Севастополе. Эти силы не выработали еще единой концепции государственного развития Крыма, не выдвинули из своей среды общего политического лидера, способного стать выразителем настроений населения Крыма и своими волевыми действиями переломить ситуацию. У неудач крымских активистов есть и объективные причины: политика — это затратный процесс, а все ресурсы в период 2002-2009 годов были сосредоточены в руках правящей киевской верхушки, которая к тому же контролировала и контролирует все ведущие средства массовой информации. Многие сторонники идеи восточнославянского единства предпочитают идти на соглашение с теми или иными группировками даже в рамках этого единства. Непоследовательность, взаимная враждебность становятся нередко источником политической разобщенности, что и порождает неустойчивость пророссийских настроений.

Те политические и общественные организации Крыма и Севастополя, которые установили связи с российскими политическими силами, оказались в лучшем положении. Но отсутствие единства и борьба российских политических группировок между собой вели и ведут к тому, что нередко украинские сторонники восточнославянского единства также конкурировали между собой, что затрудняло и затрудняет их объединение.

Что касается Запада, то он продолжал занимать в целом двусмысленную позицию по отношению к Украине, на что она, не осознав еще сути этой позиции, отвечает серией приподнятых по стилю деклараций о намерении интегрироваться в европейские ценности, иными словами, в евроатлантические структуры. В 2004 году в результате включения новых стран в Европейский союз он вышел на границы Украины и стал проявлять повышенный интерес к ее делам. Ситуация стала кардинально меняться. Участие Запада во внутриполитических конфликтах в Украине резко возросло. Приход к власти «оранжевых сил» перевел отношения России и Украины в русло конфронтации. В этой ситуации надежды на то, что крымские политические деятели будут активно отстаивать интересы крымского народа и Крыма и пытаться удержать Крым в восточнославянском цивилизационном пространстве стали рассеиваться.

1 апреля 2008 года состоялись парламентские слушания Государственной Думы на тему «Состояние российско-украинских отношений и выполнение обязательств по Договору о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной». Участники этих слушаний дали всесторонний анализ итогов реализации Договора 1997 года, в том числе и по крымскому вопросу.

Отметим, что правовые проблемы Крыма и Севастополя не стали ключевыми на этих слушаниях, преобладали в основном политические выступления по вопросам отношений Украины и НАТО. Остался в стороне тот факт, что Крым рассматривается стратегами НАТО как главная база укрепления позиций Запада на восточном направлении. Сказался и тот факт, что в Государственной Думе были подорваны, о чем уже говорилось, позиции противников ратификации Договора 1997 года.

Заместитель министра иностранных дел Российской Федерации Г. Карасин сделал в своем выступлении вывод, что Договор 1997 года не предвидел дрейф Украины в сторону НАТО. Более того, руководство и Украины, и России сознательно избегало в 1997 году и оценок, и анализа этой ситуации, хотя в 1997 году движение Украины в направлении НАТО уже четко просматривалось. К этому времени в Украине были приняты многие нормативные документы, которые фиксировали ее политику сближения с Североатлантическим альянсом. При этом сознательно игнорировалось мнение народа. Опросы общественного мнения показывали, что большинство населения Украины было категорически против вступления Украины в НАТО.

В начале апреля 1998 года в Бухаресте было запланировано заседание Совета НАТО, на котором должна была обсуждаться заявка Украины на присоединение к Плану действий относительно членства в НАТО. Эта заявка не соответствовала, говорилось на слушаниях, ни духу, ни содержанию договора, являлась его прямым нарушением. В преддверии парламентских слушаний были получены заключения от министерств, ведомств, от научных центров. И в официальном отзыве Дипломатической академии МИД Российской Федерации говорилось о том, что присоединение Украины к НАТО выхолащивает смысл Договора.

Говорилось на слушаниях и о том, что еще 16 июля 1990 года Парламент Украины принял Декларацию о государственном суверенитете Украины. В ее девятом разделе было записано: «Украина торжественно провозглашает о своем намерении стать в будущем постоянно нейтральным государством, которое не принимает участие в военных блоках и придерживается трех неядерных принципов: не принимать, не производить и не приобретать ядерного оружия».

Говорилось и о том, что одной из проблем, требующих своего решения, остается незавершенность международно-правового оформления государственной границы Российской Федерации с Украиной. Договор содержал четкий, не подлежащий двойному толкованию пункт о признании прежних административных границ между РСФСР и УССР государственными границами между новыми независимыми государствами — Украиной и Российской Федерацией. В настоящее время на сухопутном участке делимитация границы завершена, осуществляются работы по подготовке к ее демаркации. Отмечалось, что в отношении правового статуса и разграничения морских пространств в Азовском море и Керченском проливе имеются определенные разногласия. Украина настаивает на необходимости подтвердить государственную границу между двумя странами на основе линии административной границы между бывшими РСФСР и УССР. Российская сторона исходит из того, что административная граница между РСФСР и УССР, равно как и между другими союзными республиками, по акватории внутренних морских вод не устанавливалась, какие-либо документы союзного, республиканского уровня, функционирующие и фиксирующие линию границы, не принимались. Отмечалось также, что с целью нейтрализации угроз интересам безопасности государства ФСБ России осуществляет в настоящее время комплекс мер, направленных на усиление охраны и обустройство государственной границы России и Крымской области. В частности, сформирована новая система пограничных органов, нацеленная на борьбу с трансграничной преступностью на государственной границе и приграничной территории. Управление системой пограничных органов построено по территориальному принципу, усиливается оперативная составляющая для целенаправленной работы по конкретным трансграничным преступным группам, внедряются активные способы мобильных действий по охране морских государственных границ.

Первый заместитель Председателя Верховного Совета Крыма, Председатель Русской общины Крыма С.П. Цеков поставил вопрос, как говорится, ребром: «защитил ли нас, русских, русско-культурных граждан Украины Договор о дружбе? Способствовал ли он укреплению дружбы между Россией и Украиной?» На взгляд Цекова, не защитил и не способствует укреплению дружбы. И не потому, что Договор плох, а потому, что он практически не выполняется. Почему это происходит? — спрашивает Цеков. Прежде всего потому, что «в вопросах государственного строительства на Украине руководствуются не международными договорами, не объективными закономерностями и сложившимися за века реальностями, а умозаключениями политиков, основанными на любви или нелюбви к чему-либо».

Главная реальность, — подчеркнул далее С.П. Цеков, — которая определяет гуманитарную сферу жизни украинского государства, заключается в том, что Украина — это государство украинцев и русских, традиционного многовекового двуязычия украинского и русского, двух государствообразующих наций и двух культур. К сожалению, на протяжении всех лет независимости Украины эта реальность игнорируется. В 1991 году многие русские и русско-культурные граждане Украины, голосуя за независимость Украины, не предполагали, что в независимом государстве будут нарушаться их законные права и интересы. За 17 лет независимости Украина так и не стала своим государством для подавляющего большинства из нас. Годы независимости Украины были потрачены не на сохранение нашего славного и общего для украинцев и русских исторического прошлого, не на поиск баланса интересов двух основных национальных групп — украинской и русской, а на тотальное искоренение всего русского, российского из всех сфер общественной жизни. Если одним словом характеризовать суть внутренней гуманитарной политики Украины, то я, — сказал цеков — «назвал бы ее политикой предательства. Предательство всего того, что делалось до нас более тысячи лет. Предательство великих деяний наших предков, начиная с крещения Руси святым апостольным князем Владимиром. Именно это является главной причиной нарастающего внутреннего конфликта на Украине, а также конфликтов между Россией и Украиной».

На парламентских слушаниях отмечалось также, что Украина прилагает максимум усилий, чтобы размыть базовые соглашения по флоту, препятствует замене корабельного состава, устраивает провокации в отношении объектов гидрографии, требует вывода с Черноморского флота органов военной прокуратуры и суда, а также ряд других провокационных действий. Все это находится в полном противоречии с соглашениями по флоту и духом Большого договора.

В этом отношении показательна ситуация с так называемой инвентаризацией. Предъявляются претензии Черноморскому флоту: он захватывает лишние земли. Но при проверке выясняется, что флот использует меньше земель, чем это прописано в Договоре. Крымской общественности известны многочисленные факты незаконных действий органов власти Украины по передаче земель, арендуемых и оплачиваемых Россией, коммерческим структурам и отдельным лицам.

Один из участников слушаний правильно подметил, что обсуждаем не любовь к украинскому народу, не любовь к галушкам и украинским женщинам, не украинское общество, культуру и исторические связи, а Украину как государство, Договор 1997 года и действия государства. И наличие разных мнений в украинском обществе не является аргументом против оценки действий государства под предлогом якобы вмешательства в его внутренние дела. Насколько соответствует современная украинская государственная власть интересам общества — это их внутренний вопрос. Для принятия политических решений или рекомендаций участники слушаний обсуждают только действия украинской власти, и подменять государство обществом категорически нельзя. И далее. Вступать в диалог с чиновниками Украины, официальными историками, с теми, которые под Богом ходят или под увольнением, или под какой-то ответственностью, или которые исполняют указ президента о той или иной формулировке исторического события, является контрпродуктивным «умиротворением агрессора».

Участники парламентских слушаний приняли Рекомендации о «Состоянии российско-украинских отношений и выполнении обязательств по Договору о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной». В них говорилось: участники парламентских слушаний, обсудив состояние российско-украинских отношений и считая их первостепенно важными для будущего обоих государств, а также подведя предварительные итоги выполнению обязательств по Договору о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной, вступившему в силу 1 апреля 1999 года, считают необходимым рекомендовать Президенту, Правительству и Федеральному Собранию Российской Федерации:

1. Продолжить на всех уровнях настойчивые усилия для улучшения российско-украинских межгосударственных отношений, нынешнее состояние которых не может не вызывать глубокой озабоченности у наших народов, прежде всего в силу предпринятых действующими властями Украины мер военно-политического, культурного и информационно-пропагандистского характера, направленных на отход от традиционных отношений с Российской Федерацией, изменение вне-блокового статуса Украины, массовое нарушение прав и свобод русского и русскоязычного населения Украины, его ускоренную ассимиляцию.

2. Провести переговоры с украинской стороной по дополнению Договора на основе имеющегося опыта его исполнения, закреплению его отдельных положений дополнительны ми соглашениями, которые предусматриваются Договором или вытекают из его содержания.

Предложить Правительству РФ создать межведомственную комиссию (группу) по мониторингу текущего исполнения и подведению итогов выполнения Договора с включением в нее, по согласованию, представителей Федерального Собрания и Общественной палаты РФ.

В случае присоединения Украины к Плану действий относительно членства или других форсированных шагов по ее вступлению в НАТО считать это фактическим односторонним выходом Украины из Договора и рассмотреть вопрос о денонсации Договора Российской Федерацией. Обратиться к гражданам России и Украины с объяснением причин и мотивов денонсации.

3. Учитывая прямое участие государств — стран НАТО в пропаганде вступления Украины в НАТО, рассмотреть вопрос о выделении отдельной строкой в федеральном бюджете РФ статьи расходов на пропаганду внеблокового (нейтрального) статуса Украины. Обратиться к Верховному Совету Украины, Верховному Совету Автономной Республики Крым, Советам депутатов всех уровней на Украине с просьбой не допустить односторонней пропаганды членства Украины в НАТО и предусмотреть в этих целях выделение средств соответствующих бюджетов на пропаганду внеблокового статуса Украины в равных долях с выделением бюджетных средств на пропаганду и развитие связей с НАТО.

Считать возможным рекомендовать Генеральному секретарю и странам — участникам Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ) провести переговоры с украинской стороной о создании на Украине представительств и информационных центров ОДКБ.

4. Внести на рассмотрение Государственной Думы Российской Федерации проекты документов «Памяти жертв голода 30-х годов на территории СССР», «О мерах Российской Федерации по противодействию пересмотру всемирно-исторических итогов Второй мировой войны, реабилитации фашизма и его пособников на территории бывшего СССР».

Обратиться к украинской стороне с предложением объединить усилия по празднованию исторических дат и юбилеев: 1020-летия Крещения Руси, 300 лет Полтавской битвы, 200 лет со дня рождения Николая Васильевича Гоголя.

5. Обратить внимание на необходимость резкого усиления работы по развитию российско-украинских интеграционных инициатив и проектов в сфере экономики, возвращению к планам создания и пропаганды Единого экономического пространства с участием Украины. Внести на рассмотрение Государственной Думы проект постановления «О поощрении участия Украины в проекте Единого экономического пространства». Рассмотреть вопрос о целесообразности ратификации Соглашения о зоне свободной торговли с Украиной.

6. Продолжить активную работу по защите прав российских инвесторов на Украине, исходя из необходимости соблюдения норм и принципов международного права в сфере имущественных отношений.

7. Активизировать работу по защите прав российских соотечественников, русских и русскоязычных граждан Украины, особенно в сфере языка, образования, религии и культуры. Поддержать, в том числе из средств федерального бюджета, создание филиалов российских вузов и образовательных учреждений на Украине. Рассмотреть вопрос по финансированию создания образцовых российских гимназий в г. Киеве и других городах Украины (Харьков, Донецк, Луганск, Севастополь, Одесса и др.). Содействовать активизации деятельности институтов российского гражданского общества, некоммерческих и негосударственных организаций на Украине. В практике двусторонних отношений с Украиной и в международных инстанциях ставить вопрос о нарушении демократических европейских норм языкового законодательства на Украине, нарушении прав и свобод русскоязычного населения в области образования, прав на получение информации на родном языке, вмешательстве государственных структур в дела Украинской Православной Церкви.

8. Поручить МИД и Министерству обороны России не допускать попыток, направленных на пересмотр базовых соглашений по Черноморскому флоту. В переговорах по данной проблеме исключить любое обсуждение как сокращения сроков базирования флота на территории Украины, так и попытки увязать оплату за аренду базы Черноморского флота с вопросами, не имеющими к этому отношения. Министерству обороны обратить внимание на необходимость решения социальных вопросов жизни военнослужащих Черноморского флота Российской Федерации.

9. МИД России и ФПС России в переговорах с украинскими партнерами по делимитации российско-украинской государственной границы, а также по определению правового статуса Азовского моря и Керченского пролива добиваться сохранения за акваторией исторически сложившегося статуса внутренних вод двух государств, используемых в интересах России и Украины.

4 июня 2008 года Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации приняла постановление об обращении к Президенту Российской Федерации и Правительству Российской Федерации в связи с итогами парламентских слушаний на тему «Состояние российско-украинских отношений и выполнение обязательств по Договору о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной». В обращении говорилось, что Государственная Дума, проведя 1 апреля 2008 года парламентские слушания на тему «Состояние российско-украинских отношений и выполнение обязательств по Договору о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной», обсудив состояние российско-украинских отношений и считая их первостепенно важными для будущего обоих государств, обращается к Президенту Российской Федерации и Правительству Российской Федерации со следующими предложениями:

1. Продолжить настойчивые усилия для улучшения российско-украинских межгосударственных отношений, состояние которых в настоящее время не может не вызывать глубокую озабоченность у наших народов, прежде всего, в силу принятых властями Украины мер военно-политического, культурного и информационно-пропагандистского характера, направленных на отход от традиционно дружественных отношений между Украиной и Российской Федерацией, изменение нейтрального статуса Украины, массовое нарушение прав и свобод русского и русскоязычного населения Украины, его ускоренную ассимиляцию.

2. В случае присоединения Украины к Плану действий по подготовке к членству в Организации Североатлантического договора (НАТО) или других форсированных шагов по вступлению Украины в НАТО считать эти шаги фактическим односторонним выходом Украины из Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве.

Добавим от себя, что Договор готовился с 1992 по 1995 годы в недрах бюрократических структур. В 1995 году он был неожиданно, в спешном порядке парафирован в Киеве, после чего вносить в него изменения в соответствии с дипломатической практикой было уже нельзя. В 1997 году, через два года, Договор был подписан в том же виде, в каком был парафирован, и еще два года готовился к ратификации.

В результате был подготовлен декларативный, противоречивый, профессионально слабый документ, что говорило о том, что судьба российско-украинских отношений ни в коем случае не могла решаться только профессиональными дипломатами с их прозападными взглядами и интересами.

Сегодня утрата Севастополя и Крыма имеет уже драматические последствия и для России, и для всего восточнохристианского мира, Средиземноморья и Балкан, угрожающие безвозвратным концом ее роли мировой державы и распадом самой России в случае пожара уже на всем Кавказе и агонии ее южных территорий, ибо Кавказ и Крым геополитически всегда были абсолютно неразрывно связаны и опирались на российские позиции на Черном море. Если бы Россия не сдала Севастополь, Чечня была бы невозможна, как и претензии спешно переселяемых на турецкие деньги крымских татар. Не был бы возможен мятеж косовских албанцев, поддержанный Западом, — этот второй после Чечни (явно тщательно подготовленный и скоординированный по всем Балканам) акт драмы на поствизантийском пространстве.

Развитие событий после ратификации Договора о дружбе с Украиной, проведенной, напомним еще раз, в значительной мере благодаря фракции КПРФ в Государственной Думе в угоду их украинским «товарищам», показало, что эта ратификация нанесла колоссальный ущерб позициям России и открыла дорогу Украине в НАТО. Подписание Договора о дружбе с государством, чья стратегическая цель — интеграция в те самые атлантические структуры, расширение которых противоречит официально объявленным интересам России, по крайней мере непонятно. Этот Договор не удовлетворяет статусу Договора о дружбе, так как не содержит обязательств не проводить недружественную политику.

Впрочем, ни Украина, ни Россия особенных иллюзий по поводу Договора не строили. 11 сентября 2008 года российский МИД, высказываясь в пользу пролонгации Договора, принял специальное заявление, в котором отметил, что Украина проводит «недружественную политику» по отношению к России. Понадобилось 10 лет, чтобы мидовским чиновникам придти к этому выводу. В заявлении говорилось также о негативных явлениях в гуманитарной сфере: на попытки украинских властей пересмотреть в антироссийском духе нашу общую историю, героизировать пособников фашизма. Ущемляются, говорилось дальше, права русскоязычного населения Украины, проводится целенаправленная линия на вытеснение русского языка из общественной жизни страны, науки, образования, культуры, средств массовой информации.

В свою очередь МИД Украины заявил, что Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и Россией может быть продлен еще на 10 лет, если Россия изменит свое отношение к Украине и выполнит ряд условий: «перспективы равноправных и добрососедских отношений между Украиной и Россией зависят от способности российской стороны осознать наконец-то тот очевидный факт, что Украина уже 17 лет является независимым государством и ни при каких обстоятельствах не будет входить в сферу так называемых «привилегированных интересов» любой страны». А председатель подкомитета Верховной Рады по евроинтеграции отметил, что продолжение действия договора с Россией не будет блокировать интеграцию Украины в НАТО и не приведет к продолжению срока базирования российского Черноморского флота.

Отметим попутно, что особенность украинской дипломатии состояла в том, что если на что-то и соглашалась Украина, то всегда выдвигала какие-то условия, которые если и не учитывались российской стороной, то всегда выступали средством давления на ее позицию.

 

§ 2. Банкротство российской политики — аренда незаконно приобретенной Украиной российской территории за миллиарды долларов

С ратификацией базовых соглашений ситуация вокруг Черноморского флота России «нормализовалась». Однако приход к власти в 2004 году нового украинского руководства во главе с президентом В. Ющенко показал всю неустойчивость и поверхностный характер этой «нормализации». В феврале 2005 года Ющенко заявил, что статус Черноморского флота России в Севастополе нуждается в пересмотре. Министр иностранных дел Украины Б. Тарасюк выразился еще более четко: пребывание российского флота в Севастополе продлеваться не будет. Возглавлявший службу безопасности Украины А. Турчинов высказал мнение, что пребывание Черноморского флота России на украинской территории противоречит национальным интересам Украины.

Эти заявления сопровождались различными претензиями к России и многочисленными инцидентами. Претензии к России делились на три основные группы: военно-политические, имущественные и гуманитарные. В основе их лежали и лежат нерешенные, а если и решенные, то путем компромиссов и политических уступок со стороны России по вопросам территории, границ и собственности, что влекло за собой на практике безысходную путаницу и противоречия при реализации многочисленных соглашений и распоряжений. К тому же многие договоренности Украиной не выполнялись.

Главным для России является выполнение Черноморским флотом его прямого предназначения — обеспечение российских военно-политических интересов, участие в международном сотрудничестве, в том числе в целях противодействия международному терроризму. Для этого флот должен иметь возможность беспрепятственно пересекать границы. Однако при выполнении флотом этих задач украинской стороной предъявляются разного рода претензии. Высказываются надуманные опасения, что возможный рост военной мощи флота может создать для Украины проблемы на международной арене. Так, несколько лет назад российская сторона запланировала перебазировать дизельную подводную лодку с Северного флота в Севастополь взамен списанной лодки аналогичного класса. Базовые соглашения не исключали такой замены. Украинская сторона обещала подготовить проект соответствующего соглашения. После трех лет обещаний пришел отрицательный ответ — проект не прошел межведомственные согласования.

К имущественной группе претензий относятся вопросы оплаты аренды украинской территории для размещения Черноморского флота России, к проведению инвентаризации объектов, используемых флотом, передаче Украине средств навигационно-гидрографического оборудования безопасности мореходства на побережье Крыма.

Россия ежегодно в соответствии с базовыми соглашениями платила за аренду базы в Севастополе более 97 млн. долларов США. Но украинская сторона постоянно поднимала вопрос об увеличении арендной платы. В 2005 году Президент В. Ющенко высказался за пересмотр арендной платы в соответствии с мировыми стандартами. В январе 2006 года глава Госкомитета по земельным ресурсам Украины Н. Сидоренко заявил, что России в случае перехода на мировые расценки придется платить «миллиарды долларов» за арендованную Черноморским флотом землю. В октябре 2006 года заместитель министра иностранных дел Украины В. Огрызко внес предложение об увеличении арендной платы за пребывание Черноморского флота России в Крыму, отметив при этом, что вопрос может быть решен только после получения необходимой информации по инвентаризации соответствующих земельных участков и других объектов.

Российской стороной неоднократно заявлялось в этой связи, что размер арендной платы не подлежит обсуждению. Он установлен межгосударственным соглашением, которое может быть изменено только на основании взаимного согласия сторон.

В декабре 2005 года Украина объявила о необходимости проведения инвентаризации всех объектов, используемых российским Черноморским флотом. В средствах массовой информации Украины была опубликована информация о незаконном использовании Черноморским флотом сотен гектаров земли и других объектов, об астрономических доходах флота от субаренды. В действительности же оказывается, что ни в Украине, ни в России не было точной информации о количестве арендуемых Черноморским флотом объектов.

При подписании соглашений по Черноморскому флоту в 1997 году украинская сторона была больше озабочена выгодами от раздела Черноморского флота, чем вопросами практической реализации международно-правовых основ базирования российского флота на территории Украины. Многие правовые вопросы (в частности, арендных отношений) остались неотрегулированными. Украинскую сторону не устраивает, в частности, то, что Россия де-факто контролирует военную инфраструктуру Севастополя и части Крыма, получает возможности для их развития и использования.

С юридической точки зрения соглашения по Черноморскому флоту в целом соответствуют общеевропейским принципам и нормам международного права, а также основным положениям Закона Украины о порядке допуска и условиях пребывания подразделений вооруженных сил других государств на территории Украины. Согласно заключенным соглашениям российская сторона обязана уважать суверенитет Украины, придерживаться ее законодательства и не допускать вмешательства в ее внутренние дела. Черноморскому флоту запрещено иметь ядерное оружие, его деятельность ограничивается районами дислокации сил флота, учебными центрами и полигонами. Пересечение украинской границы войсками и лицами, которые входят в состав Черноморского флота России, должно осуществляться в соответствии с пограничным, таможенным и другими видами государственного контроля Украины. Черноморский флот обязуется предпринимать все необходимые меры для сохранения экосистемы и предупреждать загрязнение в местах дислокации.

Для разрешения военно-политических вопросов функционирования Черноморского флота Российской Федерации и его пребывания на территории Украины 24 апреля 1998 года создана и действует Подкомиссия в рамках Смешанной российско-украинской комиссии по сотрудничеству. В компетенцию подкомиссии входят разработка согласованных подходов, механизмов реализации межгосударственных решений по функционированию Черноморского флота, содействие в разработке проектов дополнительных соглашений и их реализации.

В 1998-2000 годах кроме Договора по вопросам обеспечения экологической безопасности и экологического контроля в местах базирования Черноморского флота России (декабрь 1998 года) было принято в марте 2000 года семь дополнительных соглашений, большинство из которых законодательно обеспечивало вопросы повседневной деятельности Черноморского флота.

«Новый импульс работе по обеспечению базирования Черноморского флота на территории Украины, — по словам российского политолога, офицера штаба Черноморского флота Сергея Усова, — был придан усилиями нового государственного руководства России по реализации национальных интересов в каспийско-черноморском регионе». Россия предлагала в этой связи подписать такие соглашения, как договоры «О противовоздушной обороне сил Черноморского флота РФ, дислоцирующихся на территории Украины» и «О комплектовании сил Черноморского флота РФ в мирное время и на военный период». В 2003 году тогдашний первый заместитель министра обороны России статс-секретарь Николай Михайлов заявил, что для того, чтобы соглашения по Черноморскому флоту работали не формально, а системно, необходимо принять еще 18 дополнительных совместных российско-украинских документов.

Со своей стороны Украина предлагала урегулировать вопросы о формате сообщений об общей численности личного состава и основных вооружений Черноморского флота России, о компенсации украинской стороне за военную технику и имущество, будто бы недополученной Украиной в результате раздела Черноморского флота СССР, о передаче украинской стороне гидрографических объектов, которые находятся в ведении Черноморского флота, и другие.

В мае 2004 года в Москве состоялось очередное заседание рабочей группы по военно-политическим вопросам Черноморского флота России. Российская сторона принципиально не соглашалась на заключение соглашения о ротации техники и вооружений Черноморского флота на территории Украины, настаивала на уведомительном характере порядка их замены (Россия направляла бы только сообщение Украине о замене того или другого образца техники или вооружения). Такой порядок допуска, по мнению российской стороны, позволял бы России избегать каких-либо искусственных ограничений для деятельности и развития флота. Украина настаивала на введении разрешительного порядка замены вооружения, техники, военной техники, кораблей и судов и лишь на эквивалентной основе, а также на осуществлении украинской стороной верификации проведения Черноморским флотом ротации вооружений и военной техники. «Россия не может обеспечить соблюдение принципа эквивалентности замены, — заявил посол по особым поручениям МИД России П. Добрососедов, — поскольку в состав Черноморского флота входят преимущественно устаревшие модели кораблей, которые уже давно сняты с производства, а новая техника по своим параметрам значительно опережает ту, что сейчас находится на вооружении».

По словам представителей Министерства обороны России, позиция Российской Федерации определяется также тем, что некоторые черноморские государства, в частности Турция и Болгария, активно наращивают свое военное присутствие на Черном море, и России жизненно необходимо обеспечить военное равновесие в регионе.

Не решен вопрос и об условиях допуска кораблей и судов Черноморского флота России на территорию Украины. Согласно закону о порядке допуска и условиях пребывания подразделений вооруженных сил других государств на территории Украины пересечение украинской границы войсками и лицами, которые входят в состав Черноморского флота России, должно осуществляться в соответствии с пограничным и таможенным законодательством Украины. После настойчивых обращений российской стороны украинские власти согласились на упрощенный режим пересечения государственной границы Украины для кораблей и судов Черноморского флота, базирующихся в Крыму. Для кораблей и судов Черноморского флота, базирующихся на территории Украины на постоянной основе, и для плавсредств, места базирования которых находятся вне границ Украины, действуют разные режимы пропуска через границу.

Важнейшей проблемой остается урегулирование вопросов собственности. 27 августа 1999 года полномочный представитель Генеральной прокуратуры России в Украине по делам Черноморского флота Игорь Лебедь в интервью газете «Флаг Родины» признал: «С юридической точки зрения неправильно говорить о том, что такие объекты как… береговые базы или воинские части являются территорией России. Территорией России являются только боевые корабли (и самолеты), все остальное находится у российской стороны лишь на правах аренды».

Согласно статье 2 договора «О взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием его на территории Украины» условия использования Черноморским флотом России его объектов определены следующим образом: «российская сторона использует арендованные земельные участки, размещенные на них объекты береговой инфраструктуры и акватории бухт в соответствии с действующим законодательством Украины». Арендные отношения в действующем законодательстве Украины регламентируются Законом Украины «Об аренде государственного и коммунального имущества», в статье 12 которого, в частности, сказано: «Договор аренды считается заключенным с момента достижения договоренности относительно всех основных условий подписанного сторонами текста договора».

Однако данный вопрос, решенный в украинском законодательстве таким образом, далеко не бесспорен. Пакет соглашений о Черноморском флоте кроме договоренности о разделе боевой техники Черноморского флота представлял собой договоренность о временном пребывании Черноморского флота России на территории Украины на правах аренды в соответствии с действующим законодательством Украины. Однако нет ни одного договора аренды, ни одного объекта, ни одного квадратного метра территории Украины, которые в настоящее время используются Черноморским флотом России.

Украинская сторона утверждала, что договоров аренды нет, так как изначально не выполнены инвентаризация и оценка стоимости объектов и земельных участков, подлежащих аренде, согласно требованию части 2 статьи 6 Соглашения о параметрах раздела Черноморского флота. Именно отсутствие договоров аренды на объекты и земельные участки, оговоренные в Приложениях № 2 и № 3 Соглашения о параметрах раздела Черноморского флота, и использование объектов и земельных участков, не предусмотренных этим соглашением, дает полное основание, полагает украинская сторона, утверждать, что Черноморский флот России не выполняет подписанные и ратифицированные соглашения.

Однако украинские юристы допускают извращенное толкование части 2 статьи 6 Соглашения о параметрах раздела Черноморского флота. Часть 2 статьи 6 гласит: «Оценка состояния, прием и передача объектов, кораблей, судов, вооружений, военной техники и иного имущества Черноморского флота осуществляются двусторонней комиссией». Говорится, таким образом, об оценке состояния, приеме и передаче конкретных объектов вооружения, а не об инвентаризации и оценке стоимости объектов и земельных участков, подлежащих аренде. Порядок использования объектов Черноморского флота, перечень и параметры которых содержатся в Приложениях № 2 и № 3, не определяется украинской стороной. В части 2 статьи 6 речь идет о том, что оценка состояния, прием и передача объектов имущества осуществляются двусторонней комиссией.

Извращенное толкование части 2 статьи 6 украинскими правоведами имеет весьма целенаправленный и определенный вывод. Единственный способ решить данную проблему — провести инвентаризацию объектов флота совместной комиссией на основании Договора «О взаимодействии в процессе проведения инспекционных мер в местах дислокации воинских формирований Черноморского флота на территории Украины».

Наглядный пример извращенного трактования украинской стороной положений базовых соглашений по Черноморскому флоту в условиях отсутствия четкого определения арендных отношений — скандал вокруг Ялтинского маяка. Согласно п. 5 ст. 8 Договора между Украиной и Российской Федерацией о статусе и условиях пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины «порядок использования Сторонами системы навигационно-гидрографического обеспечения (НГО) безопасности плавания в Черном и Азовском морях определяется отдельным соглашением». Соглашение до сих пор не подписано. Украинская позиция заключается в следующем: гидрографическое имущество и средства системы НГО на побережье и в водных акваториях Украины от мыса Тарханкут до мыса Аю-Даг (основные места дислокации Черноморского флота) являются государственной собственностью Украины, поэтому право собственности на них не может быть предметом переговоров с Россией. Упомянутые объекты должны быть немедленно переданы Украине. Предметом соглашения с РФ относительно комплекса вопросов, связанных с проблемой НГО, может быть порядок совместного использования объектов НГО, отмеченных в п. 15 Дополнения № 2 к базовому соглашению, а все другие объекты НГО, не перечисленные в данном международном соглашении, должны быть переданы Украине.

Российская сторона не признает право собственности Украины на гидрографическое имущество и средства системы НГО. Россия настаивает на одностороннем использовании всех объектов НГО от мыса Тарханкут до мыса Аю-Даг на условиях аренды без права допуска на них представителей Украины.

Что касается непосредственно ялтинского маяка, то украинская сторона также неправильно комментирует базовые соглашения. В Дополнении № 3 к Соглашению «Перечень и параметры объектов Черноморского флота РФ вне города Севастополя» в Ялте есть лишь два объекта Черноморского флота России: 830 пост связи и ретрансляции и Военный санаторий «Ялта». Однако в дополнении № 2 к тому же Соглашению «Перечень и параметры объектов Черноморского флота России в городе Севастополе» в п. 15 п. п. 2 «Управление 47 района гидрографической службы» в перечне военных городков фигурирует и в/г Я-13, который и является ялтинским маяком.

Если бы составители документа были заинтересованы в его прозрачности, а не пытались «протянуть левый объект», объекты НГО были бы разделены, как это сделано в Дополнении № 1 «Перечень и параметры объектов ВМС ВС Украины». Пример: п. 16 п. п. 5 «Управление 46 района гидрографической службы» (г. Одесса), п. п. 8 «Система навигационного обеспечения 46 РГС» (понятие включает все маяки и световые знаки, прочее НГО района).

Российская сторона, пытаясь затянуть время до подписания соглашения, которое согласно п. 5 ст. 8 Соглашения между Украиной и Российской Федерацией о статусе и условиях пребывания Черноморского флота России на территории Украины регламентировало бы порядок использования Сторонами системы навигационно-гидрографического обеспечения безопасности плавания в Черном и Азовском морях, сама привела к тому, что потеряла какие-либо законные основания для аренды НГО. Согласно Закону Украины «О порядке допуска и условиях пребывания подразделений вооруженных сил иностранных государств на территории Украины» объекты и средства национальной системы навигационно-гидрографического обеспечения безопасности судоходства в территориальных водах Украины аренде не подлежат. Ведь в соответствии с Конвенцией ООН по морскому праву прибрежное государство несет ответственность за обеспечение безопасности судоходства в своих территориальных водах.

Истоки российско-украинских разногласий по вопросам базирования Черноморского флота нужно искать в области различного толкования таких понятий, как «территория», «собственность», «граница» и др.

Российская политика в отношении Украины, по мнению многих украинских обозревателей, все более приобретает форму «демократической экспансии», то есть неформального втягивания Украины в сферу российских интересов. Как отметил Дмитрий Павлычко: «Российская экспансия на Украину приобретает фронтальный характер: в наступление подключены капитал, средства массовой информации, церковь, спецслужбы…».

Несмотря на важное военно-политическое значение Черноморского бассейна для Российской Федерации, едва ли не важнейший вопрос — транспортно-коммуникационный потенциал региона. Черноморские порты — основная транспортная артерия нефтяных и металлургических районов юга России, геополитическое и геостратегическое значение которой непрерывно возрастает. После распада СССР Россия потеряла свободный выход к большей части портов Черноморско-Азовского побережья, вследствие чего основной грузопоток принял на себя Новороссийский транспортный узел. Со второй половины девяностых годов прошлого столетия идет активная модернизация и расширение зернового и контейнерного терминалов Новороссийского морского торгового порта, нефтяного терминала Шесхарис, строятся аммиачный и нефтяной терминалы на мысе Железный Рог и нефтяной район в Южной Озерейке. В районе Новороссийска, в зависимости от конкретных участков побережья, ставки арендной платы составляют от 40 и более тыс. долл. за 1 га и продолжают расти. Грубо говоря, идет борьба за каждый клочок береговой линии. Попытки командования ВМФ решить с местными властями вопрос о выделении территорий для базирования флота натолкнулись на жесткое сопротивление местной экономической элиты. Именно поэтому компромисс пришлось искать на федеральном уровне.

Сумма ежегодного погашения части государственного долга Украины в счет платы за аренду мест базирования Черноморского флота в Крыму составляет, как уже говорилось, 97,75 млн. долл. в год. Аренда аналогичной инфраструктуры на Кавказском побережье согласно российскому национальному законодательству (исходя из средней ставки платы за землю за пределами населенных пунктов 22 тыс. долл. за 1 га в год) составила бы около 420 млн. долл. в год. Потеря прибыли от морских портов Кавказского побережья превысит эту сумму на несколько порядков.

Вполне логично предположить, что российское руководство, совершенствуя инфраструктуру Черноморского флота на Кавказе, в качестве основного пункта базирования после 2017 года рассматривает Крым. Подтверждением этому служат последние высказывания министра обороны РФ Сергея Иванова. 27 июля 2004 года на праздновании Дня ВМФ России в Севастополе российский министр заявил: «Насчет развития пунктов базирования флота в Новороссийске принято решение на государственном уровне. Для этих целей выделено несколько сот миллионов рублей. Вместе с тем развитие инфраструктуры в Новороссийске не означает, что Черноморский флот уйдет из Севастополя. Штаб флота и основные силы будут находиться здесь. Сейчас в Новороссийске базируются морская пехота, морская авиация, корабли. И важно их обустроить в социальном плане. Флот остается в Севастополе. И нет оснований для изменения такого положения».

Анализ складывавшейся в то время вокруг Черноморского флота России ситуации свидетельствовал о том, что на протяжении следующих десяти — пятнадцати лет действия Российской Федерации будут направлены на укрепление социально-политической базы пребывания Черноморского флота в Крыму. Главные усилия при решении этого важного для России вопроса будут сконцентрированы на следующих вопросах:

• создание внешнеполитических условий для пролонгации Договора о статусе и условиях пребывания Черноморского флота на территории Украины в пакете с подписанием военно-политического соглашения о взаимодействии Вооруженных Сил Украины и Черноморского флота в сфере обороны на Черном море;

• влияние на внутриполитическое положение в Украине и в Крыму с целью расширения в Севастополе социальной базы, благоприятствующей укреплению связи города с базированием Черноморского флота России, закреплению его статуса как главной базы Черноморского флота РФ;

• повышение боевого потенциала группировки Черноморского флота, дислоцированной в Крыму с целью превращения Черноморского флота в полноценную оперативно-стратегическую структуру, которая в случае войны может применяться в полном объеме с одновременным развитием тыловой инфраструктуры флота на Кавказском побережье РФ — создание условий для мобилизационного обеспечения, оперативного развертывания и наращивания резервов Черноморского флота.

Самой острой оказалась проблема с навигационно-гидрографическими объектами Черноморского флота. Гидрографическая служба флота располагала на тот момент 16 маяками на территории Крыма. Ряд объектов навигационно-гидрографического обеспечения по базовым соглашениям используется совместно. Украина незаконно требует передать все эти объекты под свою юрисдикцию. К тому же в соглашениях отсутствует правовой механизм передачи оборудования.

Сложившаяся ситуация с объектами гидрографии и навигации явилась, таким образом, результатом нерешенности до конца этих вопросов в базовых соглашениях 1997 года. Соглашение между Российской Федерацией и Украиной о параметрах раздела Черноморского флота предусматривало разделение только корабельного состава гидрографической службы. Основная часть навигационной системы отошла Украине. За российским Черноморским флотом остались объекты, обеспечивающие мореплавание на участке от мыса Тарханкут до мыса Аю-Даг (47-й гидрографический район), то есть примерно 260 км вдоль побережья Крыма. Перечень навигационных средств, объектов и инфраструктуры гидрографической службы Черноморского флота, находящихся на территории Украины, предстояло согласовать в рамках соглашения о навигационно-гидрографическом и гидрометеорологическом обеспечении мореплавания в Черном и Азовском морях. Соответствующий проект был готов в 1998 году. Россия хотела сохранить за собой 47-й гидрографический район до 2017 года, передавая его объекты Украине постепенно. Однако Украина решила пойти другим путем. Она выдвинула требование о немедленной передаче ей всех навигационно-гидрографических объектов, мотивируя тем, что ответственность за безопасность плавания в своих территориальных водах лежит на Украине.

Суть дела в том, что при подписании в 1997 году соглашений о базировании Черноморского флота РФ на территории Украины проблема навигационно-гидрографического обеспечения мореплавания не была решена до конца. Но тогда сторонам удалось договориться о том, как ее решить — через заключение специального соглашения. Ни о каком судебном варианте в базовых документах нет ни слова.

В 2006 году в рамках Подкомиссии по вопросам функционирования Черноморского флота Российской Федерации и его пребывания на территории Украины началась практическая работа над подготовкой соответствующей межправительственной договоренности. «Именно на этом пути и надо сосредоточить все усилия. В этой связи мы неоднократно ставили перед украинскими коллегами вопрос об отзыве соответствующих исков, так как продолжение судебных процедур может лишь навредить делу. В последний раз такое обращение прозвучало в ходе заседания Подкомиссии 27 февраля в Москве», — подчеркивает российская сторона.

Напомним, 27 января 2007 года посол РФ в Украине Виктор Черномырдин заявил, что Россия не признает решений относительно гидрографических объектов в Черном море. По его мнению, этот конфликт в случае необходимости следовало рассматривать в третейских судах. «Хотелось бы, чтобы этот вопрос не политизировали», — отметил посол. При этом В. Черномырдин был убежден, что проблема с гидрографическими объектами может быть решена и без судов. Ранее, в сентябре 2006 года Севастопольский апелляционный хозяйственный суд своим решением полностью удовлетворил иск Генпрокуратуры РФ, которым изъял из незаконного владения Министерства обороны Российской Федерации и вернул государственному учреждению «Госгидрография» объекты системы навигационно-гидрографического обеспечения (маяки, навигационные светящиеся знаки, знаки специального назначения) на территории Автономной республики Крым от мыса Тарханкут к мысу Лукул и от мыса Сарыч к мысу Аю-Даг.

В отношении границ между Украиной и Россией на самом деле и сегодня нельзя говорить о том, что стороны окончательно урегулировали все существующие разногласия. Так, остается открытым вопрос о разграничении морских пространств между Россией и Украиной, хотя Киев еще до заключения договора 1997 года — в октябре 1995 года обратился с нотой в МИД России, в которой предложил свой вариант заключения договоров о правовом статусе Азовского моря и судоходстве в его акватории, а также о правовом статусе Керченского пролива. Переговорный процесс по данным проблемам тянется до сих пор. Осенью 2003 года произошли известные события вокруг косы Тузла, но и они не смогли решительно повлиять на форсирование переговоров.

На сегодняшний день не согласованы разграничительные линии на Азовском море на протяжении 298 километров (а также 22 километра в Черном море), хотя с 1996 года Москва и Киев провели на эту тему уже несколько десятков раундов переговоров. Россия настаивает на том, что Азовское море и Керченский пролив в правовом отношении должны являться внутренним морем России и Украины. При этом водная поверхность моря должна находиться в совместном пользовании в целях судоходства и освоения биоресурсов (в основном рыболовства). Естественно, что это относится только к участкам за пределами 12-мильной зоны. Украина же лукавит, отказываясь от такого варианта. При этом ее явно заботит не стремление получить даже односторонние экономические выгоды от эксплуатации ресурсов Азовского моря. Цель очевидна иная — Украина, стремясь в НАТО, хочет такого режима для Азовского моря, при котором в нем могли бы плавать не только украинские и российские суда, но и корабли третьих стран, включая натовские. Вариант совместного использования Азовского моря и Керченского пролива тем самым напрямую связан с защитой российских интересов безопасности.

Сохраняются разногласия вокруг правового режима Керченского пролива. Данный пролив имеет протяженность в 48 километров по фарватеру (или 43 километра по прямой линии). Максимальная ширина пролива вполне достаточна для осуществления интенсивного судоходства — 42 километра. Но в наиболее узком месте — в северной части пролива, в районе портов Крым (Украина) и Кавказ (Россия) она составляет всего 3,7 километра. Максимальная глубина пролива со стороны Азовского моря составляет 10,5 метра, что позволяет проводить достаточно крупные суда с большой осадкой. Со стороны Черного моря глубина еще больше — 18 метров. Со всех точек зрения контроль над Керченским проливом означает фактический контроль и над всем Азовским морем, включая экономическую и особенно транзитную составляющую. Поэтому для России крайне важно определить место выхода границы по Керченскому проливу в Азовское море. Для России вариант совместной юрисдикции выгоден, помимо геополитических и военных аспектов, также и в том, что на шельфе Азовского моря могут находиться перспективные месторождения углеводородов. Для Украины выигрыш состоит в том, что вблизи украинских берегов глубины Азовского моря большие, а значит там богаче рыбный промысел.

На переговорах украинская сторона упорно предлагает России провести морские границы таким образом, что Россия получит небольшой сектор Черного моря, несудоходную часть Керченского пролива и менее 40 процентов акватории Азовского моря. Такой подход Украины базируется на определенном правовом основании: он выражается в стремлении признать государственной границей бывшую административную границу между РСФСР и Украинской ССР. Но то, что было естественным в рамках общего государства, нельзя переносить на совершенно иные реалии сегодняшнего дня. В противном случае вместе с Керчь-Еникальским каналом, построенным Россией еще в 1874 году, Россия потеряет собственный выход в Азовское море. Керчь-Еникальский канал с его глубинами в 9 метров и так не позволяет проводить суда с водоизмещением более 50 тысяч тонн, поэтому в этом районе уже давно вынужденно организованы перевалочные пункты с крупнотоннажных судов на малотоннажные и наоборот. Сейчас этот бизнес фактически успешно эксплуатируется Украиной на внешнем рейде Керченского пролива. Россия в этом отношении с ее инфраструктурой на Таманском полуострове отстает. В настоящее время через Керченский пролив курсирует до 8,5 тысячи судов в год. Из них 2/3 — под флагом России. В казну Украины они уплачивали в тот момент около 80 миллионов долларов.

Если будет реализован подход Украины, то судоходный фарватер Керченского пролива достается Украине, и она сможет не только взимать с российских судовладельцев сборы за его проход, но и запустить в Азовское море корабли НАТО. Фактически будет поставлена под сомнение и целесообразность проекта строительства нового канала между Доном и Волгой.

Россия сначала предлагала совместный контроль за Керченским проливом без его разделения государственной границей. Затем Россия предложила использовать международные нормы (когда граница проходит по фарватеру), но в этом случае линия границы сдвигалась бы западнее. И Украина настаивает на разделе моря и пролива. В результате переговоров в 2003 году удалось принять только Декларацию о правовом статусе Азовского моря, Керченского пролива и о разграничении Черного моря. По этому документу обе стороны признают Азовское море «историческими внутренними водами, находящимися в использовании обеих стран». Но декларация — это не полноценный договор, а лишь политическое заявление о намерениях, на которое еще нельзя полагаться.

Украина стремится провести государственную границу в Керченском проливе по воде, а не только по дну. Этот вариант дает Киеву очевидные выгоды, поскольку граница пройдет вблизи острова Тузла, который ныне принадлежит Украине, хотя до этого островом не являлся, а был крайней частью косы, соединяющейся с Таманским полуостровом, то есть был частью России.

Сохранилось решение Сената Российской империи от 28 ноября 1869 года, по которому коса Тузла была в правовом отношении оформлена как часть Кубанской области. В 1925 году остров Тузла появился из-за прорыва косы Тузла в результате сильного шторма. Он не ушел под воду из-за наносов, хотя его длина и сегодня зависит от уровня моря. Максимальная ширина острова — полкилометра, а длина — до 7 километров. Только в 1941 году указом Президиума Верховного Совета СССР остров Тузла был передан из Темрюкского района Краснодарского края в состав Крымской АССР. В 2003 году власти Краснодарского края даже предприняли работы по восстановлению косы с целью соединить ее с островом Тузла, насыпали полтора километра дамбы, но не завершили эту работу. 22 октября 2003 года после телефонных переговоров премьеров Виктора Януковича и Михаила Касьянова строительство дамбы приостановили.

Начальные и конечные точки государственной границы в Азовском море уже определены, само же оно условно разделено на три части — северную, центральную и южную. Границы в центральной части моря, которая богата рыбой и залежами газа, не согласованы.

Несмотря на это, в правовом отношении ситуация остается неурегулированной. Россия не обязана признавать действия Украины, которая в одностороннем порядке после распада СССР объявила административную границу государственной.

До урегулирования всего комплекса проблем разграничения границ в Азовском и Черном морях и Керченском проливе статус Тузлы остается неопределенным, хотя в настоящее время юрисдикция над этой территорией осуществляется Украиной.

Украина предъявляет претензии к России в сдерживании социально-экономического развития Автономной республики Крым, в том числе и Севастополя. Но еще в конце 2005 года Главнокомандующий ВМФ России В. Масорин проинформировал: «Черноморский флот России вносит существенный вклад в социально-экономическое развитие Севастополя. На предприятиях флота трудятся около 20 тысяч севастопольцев. Недавно из бюджета России в бюджет Севастополя поступило более трех миллионов долларов. Только налоговые поступления от Черноморского флота в бюджет Севастополя ежегодно составляют 13 процентов от их общего объема, а поступления в Пенсионный фонд от Черноморского флота России достигли более 20 процентов всех поступлений».

Проблемой, требующей решения, является выполнение соглашений о взаимном признании прав и регулировании отношений собственности на жилищный фонд и социально-бытовые объекты, которые находятся в аренде у Черноморского флота России. Существуют разногласия в трактовке совместного использования объектов. Украина считает, что они должны использоваться на равноправной основе. В первую очередь это относится к городкам 44-го спортивного клуба и 57-го яхт-клуба Черноморского флота.

27 апреля 2010 года Госдума РФ и Верховная Рада Украины ратифицировали Соглашение о продлении пребывания Черноморского флота России в Крыму до 2042 года. В украинской Раде «за» проголосовало 236 депутатов при необходимых 226, в Госдуме РФ — 410.

«Ратификация этого Соглашения отвечает интересам России и Украины и всех славянских народов, — заявил глава Комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками Алексей Островский, представляя соглашение. — Она способствует стабильности и безопасности в Черноморском регионе и Европе в целом. Конечно, мы понимаем, что за рубежом есть силы, которые хотят разрушить братские отношения славянских народов, чтобы не было единства на постсоветском пространстве, а отношения, сложившиеся между странами СНГ исторически, были разрушены. Но думаю, что равнозначная ратификация парламентами России и Украины этого Соглашения станет достойным ответом на действия этих сил, а также пятой колонны внутри самих государств».

Первый заместитель министра иностранных дел России Андрей Денисов, представляя депутатам Госдумы соглашение, отметил, что Россия будет платить Украине за аренду базы Черноморского флота в Крыму 100 млн. долларов в год — начиная с 2017 года. Кроме того, Россия снизит цену на газ для Украины. Арендная плата за пребывание Черноморского флота, которая устанавливается с 2017 года, будет состоять из ежегодного платежа России в размере 100 млн. долларов и из дополнительных средств, получаемых за счет снижения цены поставок на Украину российского природного газа. Скидка определена в размере 100 долларов от установленной действующим контрактом между «Газпромом» и «Нафтогазом» Украины цены за каждую тысячу кубометров природного газа, поставляемого на Украину, исходя из льготных согласований объемов этих поставок. Эти дополнительные средства подлежат ежегодному учету и признаются в качестве обязательств Украины, погашаемых путем списания за выполнение положений соглашения о продлении сроков пребывания флота. Денисов подчеркнул, что даже в случае смены власти на Украине соглашение продолжит действовать, если, конечно, новые украинские власти не захотят поставить страну в ряд государств-изгоев.

Соглашение о продлении пребывания Черноморского флота в Крыму до 2042 года выражает готовность к взаимному учету интересов обеих сторон в решении вопросов двусторонних отношений в различных сферах. Основываясь на действующих базовых соглашениях по Черноморскому флоту, стороны договорились о нижеследующем:

Статья 1

Стороны продлевают действие Соглашения между Украиной и Российской Федерацией о статусе и условиях пребывания Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины от 28 мая 1997 года, Соглашения между Украиной и Российской Федерацией о параметрах раздела Черноморского флота от 28 мая 1997 года и Соглашения между Правительством Украины и Правительством Российской Федерации о взаиморасчетах, связанных с разделом Черноморского флота и пребыванием Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины от 28 мая 1997 года на 25 лет с 28 мая 2017 года с последующим автоматическим продлением на последующие пятилетние периоды, если ни одна из Сторон не уведомит письменно другую Сторону о прекращении их действий не позднее чем за один год до истечения срока действия.

Статья 2

Арендная плата за пребывание Черноморского флота Российской Федерации на территории Украины начиная с 28 мая 2017 года состоит из платежей Российской Федерации Украине в размере 100 миллионов долларов США в год, а также из дополнительных средств, получаемых за счет снижения с даты вступления в силу настоящего Соглашения цены в размере до ста долларов США от установленной действующим контрактом между НАК «Нафтогаз Украины» и ОАО «Газпром», на каждую тысячу кубометров газа, поставляемого в Украину, исходя из льготного согласованного объема поставок, предусмотренного упомянутым контрактом, по такой формуле: при цене 333 доллара США и выше за тысячу кубометров газа снижение составит сто долларов США, при цене ниже 333 долларов США снижение составит 30% от такой цены. Эти дополнительные средства подлежат учету по итогам каждого календарного года, в течение которого применяется указанное снижение, возрастающим итогом и признается как обязательства Украины, погашаются путем выполнения положений статьи 1 настоящего Соглашения.

Статья 3

Настоящее Соглашение подлежит ратификации и вступает в силу с даты последнего письменного уведомления о выполнении каждой из Сторон внутригосударственных процедур, необходимых для вступления в силу.