К государственной символике относится также гимн – торжественное музыкальное произведение, исполняемое при официальных церемониях внутриполитического и международного характера.

Многие века во время различных торжеств в России звучали православные песнопения. С 1479 г. их исполнял хор «государевых дьяков». Начиная с царствования Петра I при праздничных шествиях, во время военных парадов и на приемах послов зазвучала торжественно-маршевая светская музыка. Особо сильное впечатление оставлял старейший русский военный марш «Преображенский марш Петра Великого», созданный неизвестным автором в 1720-х гг. На эту музыку было впоследствии написано несколько вариантов текста. В походах во время наполеоновских войн офицеры и солдаты пели «Преображенский марш» на слова поэта С. Марина «Пойдем, братцы, за границу бить Отечества врагов» (1805 г.).

Позже на эту мелодию был составлен текст «Знают турки нас и шведы». Марш исполнялся на выходах императора, на парадах и приемах послов (он же стал гимном Добровольческой армии в 1918 г.).

Вторым по значению маршем-гимном на рубеже XVIII–XIX вв. стал марш-полонез «Гром победы раздавайся!», созданный композитором О. А. Козловским на слова поэта Г. Р. Державина для хора и оркестра в честь взятия русскими войсками Измаила в декабре 1790 г.

Этот хор был неофициальным гимном, и его долго, до середины XIX в., будут распевать в России [419] . В 90-х гг. XVIII в. композитор Д. С. Бортнянский на основе церковных и народных напевов создал духовный гимн на слова поэта М. М. Хераскова «Коль славен наш Господь в Сионе». Этот гимн исполнялся вплоть до 1917 г. во время крестных ходов, на церемониях производства в офицеры и погребении их, а также в армии и на флоте на вечерней заре. В нотных изданиях XIX в. он часто сопровождался пометкой «национальный русский гимн». С 1856 г. по октябрь 1917 г. часы-куранты Спасской башни московского Кремля вызванивали 37 колоколами «Коль славен» и «Преображенский марш».

Первым официальным Государственным гимном России стала «Молитва русских» на слова поэта В. А. Жуковского и лицеиста А. С. Пушкина (первый куплет Жуковского, последующие два – Пушкина). Он исполнялся на мелодию английского гимна «God save the King» («Боже, храни короля»). Впервые он прозвучал в 1816 г. на военном параде в Варшаве по указанию великого князя Константина Павловича при встрече царствующего брата. Александру I музыка и текст понравились, и он отдал приказ всегда исполнять гимн при встрече императора. Употребление в России английского гимна не было исключением, аналогично он исполнялся и как прусский гимн.

Сочинение А. Ф. Львова «Боже, Царя храни» впервые было исполнено в присутствии императорской семьи в Певческой капелле 23 ноября 1833 г. Затем гимн исполнили второй раз большим хором певчих и двумя оркестрами, Николай Павлович перестал колебаться, он подошел к А. Ф. Львову и сказал: «Лучше нельзя, ты совершенно понял меня». Слова к музыке по просьбе композитора были написаны В. А. Жуковским:

Первое публичное исполнение гимна было в Москве, в Большом театре, 11 декабря. По требованию слушателей гимн был повторен три раза. Его официальное утверждение последовало 25 декабря 1833 г. После Рождественской службы и благодарственного молебна в Зимнем дворце по случаю 21-й годовщины окончательного изгнания французов из России в 1812 г. его исполнили в присутствии царской семьи, двора, членов Государственного совета, сенаторов, министров, военачальников, ветеранов Отечественной войны 1812 г. [421]

В 1835 г. он произвел потрясающее впечатление, когда во время русско-прусских маневров в Калише его одновременно исполнили 21 400 человек. За создание гимна А. Ф. Львов получил от императора табакерку, украшенную бриллиантами, а в 1834 г. – флигель-адъютанство. К моменту назначения директором Певческой капеллы в 1837 г. (ранее это пост занимал его отец) он был уже своим человеком в императорской семье. Его карьера развивалась успешно, в 1853 г. А. Ф. Львов был переименован из генерал-майоров свиты в тайного советника с присвоением звания сенатора и гофмейстера.

Несложную хоральную мелодию Львова называли одной из красивейших в мире. Она звучала величественно и твердо. Неудивительно, что в императорской семье любили исполнять гимн «Боже, царя храни». Это оказывало большое влияние на сентиментального Николая Павловича. Вот что вспоминал об одном импровизированном прослушивании гимна в Зимнем дворце сам автор гимна А. Ф. Львов: «Один раз я был приглашен к императрице, и меня провели в ее купальню. Это – маленькая комната, прекрасно убранная, низкий диван, камелёк, мраморная ванна, пушистый ковер, несколько низких табуреток, одно окно и две двери, из которых одна ведет на круглую лестницу и прямо в кабинет государя. Вошед (так в подлиннике. – А. В.), я увидел на диване императрицу, у ног ее сидели три дочери и наследник, граф Виельгорский и флигель-адъютант Толстой стояли у камелька. Слабый свет покрытой лампы освещал комнату. После нескольких минут императрица предложила всем спеть гимн вполголоса и сама начала первая. В самое это время государь спускался по лестнице. Услышав пение, он остановился, слезы покатились из его глаз; наконец, он вошел, кинулся целовать жену, детей, и легко вообразить, как мы все были тронуты до глубины сердца…» [422]

Позднее гимн стали исполнять и гастролирующие в России итальянцы. М. А. Корф вспоминал, как в годовщину вступления русских войск в Париж в марте 1843 г. в зале Дворянского собрания, нынешней Филармонии, Рубини сделал особенный сюрприз Николаю Павловичу. Он «именно спел по-русски наше родное "Боже, Царя храни", где итальянский выговор был заметен только в наших жестких "е" и "л"» [423] . В другой дневниковой записи от 7 декабря того же года барон М. А. Корф отметил: «Празднование вчерашнего дня именин Государя взяло довольно [необыкнове] нный оборот… Вечером, хотя и давали "Севильского цирюльника" при великолепно освещенном театре, но ни Государя, ни имп[ератри]цы не было, все же прочие члены царской семьи, большие и малые без изъятия, присутствовали в боковых ложах (то есть неофициально. – Л. В.). Между обоими действиями оперы вдруг поднялся занавес и бесподобная наша троица: Виардо, Рубини и Тамбурини – спела отлично русской "Боже, Царя храни" с аккомпанементом огромного хора, составленного из всех театральных артистов» [424] .