На запястье Эйфии наложили датчик и с позволения Поттана, как духовника, ввели зонд в вену. Раба поставили на колени и придавили за плечи.
- Это необходимо? - спросила Эя.
- Да, госпожа.
Девушка с сомнением посмотрела на Олега. Его и-цы нравилось ей, манило, но она видела, что мужчина слишком слаб, чтобы отдать много, а малым ей не обойтись и не сдержать себя, стоит только прикоснуться к пушистому облачку на его губах. И так хочется…
Эя качнулась к тэн, его же подтолкнули агнолики и только девушка коснулась и-цы, как оставила все сомнения. Только когда раб обессилено застонал, Эйфия очнулась и отпрянула. Мужчина упал, тяжело дыша, одарил ее затуманенным взглядом и прошептал:
- Твари…
Эйфии словно в грудь ударили. Она не знала слова, но уловила интонацию ненависти и презрения и поняла, что ее оскорбили. Однако не возмутилась, а смутилась, отвела глаза и приказала:
- Дайте ему фэй.
Тэн подняли и потащили прочь, а сейти еще на час осталась под бдительным оком кафиров.
Вердикт был неутешительным.
Поттан долго смотрел перед собой, думая как об этом сказать Рэйсли, и, наконец, кивнул, разрешая главному кафиру удалиться.
Семен складывал вещи в рюкзак.
Мужчины столпились, непонимающе глядя на него:
- Сема, ты куда собрался, сынок? - поинтересовался Прохорыч. Колмогорцев не услышал - он соображал, что ему еще нужно взять. Вытащил пистолет, проверил обойму, сунул его за пояс брюк за спиной. Финка и складешок! Мужчина протянул руку Петру:
- Складень.
Парень хлопнул ресницами, полез в карман и отдал дареный Горцем нож.
- Кажется, я понял куда он, - протянул Иван. - К ней.
- Свернула девка гиблая Семену голову, - вздохнул старик. - Сем, ты, что ж творишь? Ты головой-то думай. Куда ты навострился? На каку планету на лыжах ехать собрался?
- Глупо, Семен. Мало тебя сделали, хочешь повтора? - начал внушать Илья. - На черта тебе эта сучка? Вампирка гребаная. Где ты ее найти собрался? На Альфа Центавре? Туда нарты ездят? Может вертолеты летают?
- Сейкап, - протянул руку мужчина, требуя вернуть кулон Феи.
- Да Бога ради! - хлопнул ему в ладонь дьявольскую безделушку, что носил последние время на груди, для удобства порошок Колмогорцеву подсыпать.
Семен надел цепь на шею, накинул куртку.
- А вот не пущу! - вдруг заявил Степной, дверной проход собой загородил.
- Отойди, - тяжело посмотрел на него Семен.
- Ты о матери подумал, дубина?!! Ты на кого ее кидаешь?! Ты за ради чего ее и свою жизнь под откос пускаешь?! За ради этой суки, что людей выпивает как бутылку водки, за ради глаз ее упырских, прекрасных?! Куда ты пойдешь?! Очнись полоумный! Тайга кругом - нет твоей девки, ни в берлоге, ни в норе!! К себе свалила! Тебя дурака, использовала и свалила! А может, ты снова игрушкой ее стать хочешь, мальчиком для битья друганам ее лысым?! Двадцатым в постельку?!
Семен дал ему в зубы и оттолкнув в сторону, вышел. Степной опешив губу разбитую щупал, а Колмогорцев развернулся и бросил тихо:
- Люблю я ее, а она меня, понял? Если нет, то сам и дурак.
И потопал вниз.
- Ой, сгубили мужика не за понюшку табака. Ну, бабы! - сокрушаясь, качал головой Прохорыч. - Ну, куды ж ты Семен?! Не дури, голова твоя пропащая!
- К Эхту я. Пока он на стойбище, - нехотя и строго из уважения к Прохорычу скупо пояснил Семен и добавил, обращаясь к Петру. - Деда слушай. Мою добычу себе забери. Вахту закончишь, матери моей передай: деньги у Цыганка. Придет - он отдаст. А еще передай, чтобы лихом не поминала. Получится - вернусь с женой.
`А золотишко да камни при мне, уж извини мама', - подумал: `там, куда я иду, бумажки наши цены не имеют, а вот драг металл да камни везде в чести'.
Шапку нахлобучил, и дверь на улицу толкнул: ну, с Богом.
- Ох, и осел, - процедил Иван, не веря до конца, что Семен, правда, инопланетянку свою искать решил. Не до такой же он степени псих? Всегда был разумным человеком и сейчас сообразит, что дурью мается. Прогуляется, охладится, да вернется.
Не идиот же зимой один по тайге в неизвестность идти?
Но Семен не вернулся ни в тот день, ни на следующий.
Вечером второго дня Колмогорцев подошел к стоянке эвенка, а еще через девять дней оказался на небольшом северном аэродромчике, где три дня пережидал пургу в обществе двух командировочных и геолога. И пил вровень с мужчинами, глуша тревогу и тоску.
Днем четвертого дня, наконец, дали добро на вылет до Хатанги.
Монторрион смотрел, как выводят рабов из других камер.
- Земляне. Всех подчистили, - прошептал, прекрасно понимая, куда их отправят, ведь тот, кто следил за товаром, стоя рядом с надзирателем, был главным смотрителем сеприша сегюрета. Совсем недавно он почитал за честь, когда сын троуви обращал на него внимания, а сейчас делал вид, что вовсе его не знает, хотя стоял в пяти шагах от него и пару раз оглядел, и видел, как Монти прижал сложенную лодочкой ладонь к груди в знак приветствия.
- Видно дела сейти совсем плохи, если сегюр решил отменить свой негласный указ не брать для дочери земных рабов в качестве допинга, - вкрадчиво заметила Алорна. Монти сжал зубы и треснул кулаками о прозрачную стену, развернулся к жене:
- Что ты хотела тогда, помнишь? Ты еще говорила, что всегда найдется выход из положения, только его нужно поискать.
- Ты не переносишь меня, я тебя, и оба мы не хотим быть рабами. Выход прост - я помогаю тебе выйти отсюда и получить сейти, ты мне опять же выйти отсюда и… получить собственный къет.
- Как? - Монти идеи Алорны уже не казались бредовыми, и он готов был хоть лявру за субстанционное начало кусать, лишь бы выйти.
- Ты согласен?
- Да. Да!
- И обещаешь на правах соправителя помочь мне?
- Да!!
- И выкрасть сейти?
Монторрион притих:
- Что ты говоришь?
- Она привязана к тебе и очень расположена. Ты знал об этом?
Парень задумался: да, Эя всегда относилась к нему очень хорошо, но скорее как к брату, другу детства, а не мужчине, будущему мужу.
- Нет.
- А я знаю, что - да. Мы разговаривали с ней, как ты знаешь, и она недвусмысленно дала мне понять, что лучше вышла бы замуж за тебя, чем за цигруна. А потом она сбежала, - медленно и очень сладко пела женщина, с хитрым прищуром поглядывая на парня. - Ты знаешь, что ее побег значительно повлиял на ход дальнейших политических действий сегюр? Теперь Рэйнгольф будет править на Цигруне, а Эйфия автоматически становится императрицей Флэта, как только появляется наследник.
- Женщина не будет править Флэтом, - качнул головой Монти и понял, выпрямился от осознания. - Ты…
- Именно, Монторрион. Кто как не ты подходишь на роль соправителя? Ты свой. Сын троуви. И если Эйфия будет настаивать, Лоан уступит ей. Эя его любимица, а теперь еще будущее империи. Хилое будущее. Поспешить надо с зятем.
- Допустим. Но я тэн.
- Да? А если ты выйдешь отсюда, сможешь ли добраться домой?
- Вопрос.
- Если чип будет удален? Гоффит фишэдо предоставит тебе каюту?
- Смогу.
- Тогда тебе остается выйти отсюда и добраться до отца или напрямую в туглос императора.
- И что? - Монти не понимал, да и не мог понять, потому что не мог предположить.
- Ты принесешь сегюр очень важную новость. Ты окажешь ему бесценную услугу и в ответ, учитывая его щедрость, он предложит тебе назвать любую награду, которую ты хочешь получить.
- Ясно. Неясно, что за важная новость? Что я сбежал?
- Нет. Ты скажешь Лоан как поддержать сейти, как бесконечно длить годы ее жизни, - усмехнулась Алорна.
- И как же?
- Это я скажу тебе позже. Для начала мне нужно подготовить тебе побег. Нас выведут на прогулку, и я поговорю со жрецом. Он поможем. Мне. Значит тебе. Тогда я и скажу тебе, что нужно передать сегюр. И помни, ты обещал.
- Ты сомневаешься в моем слове?
- Нет. Просто напомнила.
Днем, во время прогулки Алорна подошла к жрецу, что приходил в къет для надзирателей, и смиренно попросила выслушать ее - служительницу Модраш. Жрец, молодой флэтонец из клаонов нехотя согласился, а был бы старой закалки - отказал. И пожалел. То что открыла служителю опальная жрица, потрясло того и он тотчас отвел женщину к главному смотрителю Кургосского сеприша.
Монти схватили и без объяснений ударили парализатором.
Когда парень очнулся, с удивлением обнаружил себя пристегнутым наручниками к стене. И тут же забыл о том, получив первый удар хотто. Пять отточенных жал вонзились одновременно, пробирая болью до костей. На восьмом ударе, так и не сообразив за что его наказывают, не получив ответа на свой вопрос, Монти потерял сознание.
Его отнесли в камеру и кинули на ложе.
Алорна бродила по помещению с нетерпением ожидая, когда за ней придут, и поглядывала на окровавленного мужчину. Глупец, а еще сын троуви. Муж! Такой муж больший позор, чем клеймо рабыни.
Монторрион застонав, открыл глаза и уставился на женщину, что откуда-то взяла мэ-гоцо. Минута, другая и до него стало доходить:
- Ты? - прошептал.
- Хвала Модраш, - фыркнула она.
- Ты…
- В чем дело, тэн?
- Что ты сказала жрецу?
- Не догадался? Тоже самое, что и тебе, но в другой интерпретации. Ты теперь заговорщик, аболиционист. Ты задумал покусится на честь сейти, ты смел плохо высказаться на счет сегюр. И тебя будут пороть изо дня в день, пока на очередной хотто не отправят к предкам. А я вновь жрица и пусть в местном къете. Год, другой - я найду возможность вернуться. Если бы ты не был слабаком, обычным клаоном, ты бы нашел возможность выйти отсюда. Я давно поняла - ты не сын троуви - ты сын рабыни и им останешься.
- Ты купила свою свободу ценой лжи и предательства.
- Кого я предала?
- Я твой муж.
- Оставь. Ты не был им и не мог быть. Ты - метис, а я знатная флэтонка. Я - дочь троуви, истинного советника, истинного фагосто! А ты раб, канно и паршивый червь.
Моноррион смотрел на женщину и понимал, что больше всего хочет сделать, и точно знал - сделает.
- Допустим. Но ты солгала. Дело недостойное жрицы и дочери троуви.
- В чем ложь, тэн?
- В новости важной для сегюр.
- А-а! О Модраш! Думаешь, ее нет? Есть. И я обязательно передам ее.
- Но в другой интерпретации? - усмехнулся искусанными в кровь губами парень, не сводя презрительного взгляда с этой ядовитой змеи.
- Научился? Извлек урок? Позновато.
- Лучше, чем никогда.
- Поэтому ты никто. Был бы истинным флэтонцем, учился на чужих ошибках и не доверял даже собственной тени, а ты сын рабыни, недоразумение, которому не стоит жить.
- Естественно. Я не купил себе свободу ценой твоей жизни.
- Не худший вариант.
- Верю. Сделай жест доброй воли, исполни одно мое желание и я прощу тебя за предательство и свою смерть.
Алорна присела перед ним, с надменной улыбкой осмотрела глубокие раны на спине, тающее и-цы и, понимая, что Монти в любой момент может отправиться к Модраш, неопределенно повела плечами:
- Я не против того, чтобы ты навестил меня в стране предков, но… Пожалуй нам действительно лучше расстаться здесь. Что ты хочешь за мое спокойствие.
- Скажи мне эту новость.
- И все? А ты глупее, чем я думала, - усмехнулась и, наклонившись к уху парня, зашептала. - Эйфия выживет, если сегюр найдет ей источник вечной жизненной силы.
Зрачки Монторриона стали огромными:
- Ты? - прошептал, холодея от понимания. Алорна же приняла его шепот за агональный, и улыбнулась, погладив его по щеке:
- Конечно, глупыш, я. Она, как и ты, дочь рабыни, из-за ее матери погибла моя мать, мой отец обречен на вечные муки. А я… я окэсто, нуждающаяся в помощи, смотрела как превращаются в существа мои родные, нуждающиеся еще больше, чем я, - прошипела зло. - Тебе не понять этого, не узнать, как жить окэсто и сиротой при живых и вроде мертвых родных. Знаешь что такое окрон, знаешь, кто такие окэсто?
Монти прикрыл веки, давая понять: знаю.
- Теперь это узнает и сейти. Я смогла получить сыворотку вируса, приспособила его к жизни в воде, на одной, единственной искусственной клетке и подлила в фэй Эйфии. А потом я подолью сыворотку остальным наследникам и тем малюткам, что появятся на свет. Пусть эта мерзкая канно смотрит как умирают ее дети, как я смотрела, как умирает мой отец, пусть она поймет, в чем я нуждалась и чего лишилась.
Парень улыбнулся, не скрывая насмешки, аура вновь стала нормальной, и каналы заработали как у здорового. Алорна отпрянула:
- Как тебе это удалось?
- Видишь ли, земляне не такие отсталые, как тебе хотелось бы, и они одни в галактике обладают источником вечной силы. Как моя мать, как сегюр-мэно. И у клаонов большое будущее по одной причине: умение и знание флэтонцев соединенное с колоссальной энергетикой землян дает потрясающие результаты. Мы можем руководить не только своими телами, но и аурой, энергетикой, увеличивая или уменьшая ее по желанию. Сегюр очень неглупый человек и прекрасно о том знает. И считает что будущее Флэта за нами. Конечно, есть свой минус… клаоны не настолько эмоционально фригидны как вы! - резко вскинув руку, вонзил прямые как стрелы пальцы ей в горло, проткнув его насквозь. - А в остальном, мы точно такие же, - закончил спокойно, вытаскивая облитые кровью змеи пальцы из трахеи, и схватив падающее тело за голову, свернул шею на всякий случай. - Кажется, мы развелись… дорогая.