Эйфия сцепила зубы, чтобы пережить ритуал облачения в присутствии брата и жениха, которому судя по лицу и взгляду, нравилось происходящее не больше, чем ей.

- Рэй? - позвала мужа Алена, но тот даже не обернулся. Как стоял, глядя в окно на пик кьета Модраш, так и стоял. Женщина положила ладонь на его плечо и заглянула в глаза, а в них прострация, холод и темнота. - Что происходит?

- Твоя дочь выходит замуж, - разжал губы.

Алена помолчала, обдумывая его слова. Виду мужа был весьма красноречивый и говорил об одном - Рэйсли в бешенстве от предстоящей свадьбы. Оно понятно - землянина в зятья, все равно что пощечина прилюдно. Гордость флэтонская такого не выдерживает. И все же, он объявил о замужестве Феи и тем выказал свое согласие на ее союз. Героизм просто!

Алена обняла мужчину, лукаво улыбнувшись: за столько лет совместной жизни она привыкла к его характеру и знала, как успокоить Рэя, вернув ему хорошее настроение:

- Земля рано или поздно займет достойное место среди остальных цивилизаций галактик.

- Знаю, - разжал губы и не пошевелился.

- Союз с Землей даст много положительного нам и им. Рабство отмирает и тянет вниз прогресс. Ты это прекрасно понимаешь. Пора решать этот вопрос. Образованность землян, стойкость цигрунов и наши дети, как правители этих планет, превратит Флэт в сильнейшую державу.

Муж молчал.

- Кстати, ты знаешь, что кафиры нашли полевую структуру, которая сходна по свойства хамелиону. Она то закрывает каналы, мгновенно стопоря обмен и питая ядами, отравляя и-цы, то благотворно влияет на него, увеличивая его потенциал, раскрывая каналы и восстанавливая их за долю реального времени.

- Тебя потянуло в науку? - покосился мужчина на жену: новость. Алена улыбнулась:

- Ваше научное открытие давно известно на земле и имя ему - любовь. Та самая неизведанная вами, а потому напрочь отметенная исследованиями и самим обществом любовь. Да, милый мой, можешь говорить сколько хочешь, что она вздор. Можешь отвергать очевидное и упрямствовать, но она есть, была и будет. И будет лечить, возрождать, поднимать мертвых с погребального костра, затягивать раны больных, звать вперед на подвиг трусов. Она по-прежнему будет оставаться тем самым Вечным источником энергии, о котором вы грезите, как юная школьница о принце. Она будет рождать верных ей и будет убивать отвергающих, вне зависимости верят они в то или нет.

Рэй улыбнулся одними губами, не отрывая взгляда от вида вершины кьета и только тем дал понять, что слышал Алену.

- Что тебя так заинтересовало в оке Модраш?

Землянин. Семен. Хорго. Горец. Цонхой и Источник вечного и-цы.

Сейчас он там, в кьете, в руках Поттана и жрецов, доживается последние часы своей жизни. Рэй лично проследил за наказанием тэн. Распятый, униженный, измученный, окровавленный, он еще щерился. Он стоял до последнего в спальней сейти, положил трех агноликов, и затих лишь получив оглушительный удар от Стейпфила.

Растянутый на цепях в храме перед ликом грозного бога - не дрогнул. Не кричал, не ныл под ударами хотто. И все усмехался, глядя на Рэя как на глупого ребенка.

Его взгляд сначала выводил сегюр из себя, а потом заставил задуматься. Он приказал оставить тэн в покое и ушел. И до сих пор находится в раздумьях, расстройстве.

- Земляне - гордецы, - протянул, забыв, что рядом жена.

- Да, - вскинула голову Алена. - Мы ничем не хуже вас и вам, есть чему поучится у нас. Той же гордости - настоящей, а не дутой, напыщенной как у вас. И той же любви. Ты зря считаешь, что она превращает свободного в раба. Да это плен, но самый сладкий, и не решетку с кандалами дарит он, а крылья. Самый последний трус становится героем и смельчаком. Ничто преграды, когда любишь. Любовь меняет мир, человека, а не ненависть, ее оборотная сторона. Как медаль, пластина гуэдо: одна сторона и другая. Ты выбираешь вторую, темную, боясь света. Но ты давно на свету, Рэй, открой глаза. Посмотри на меня, - попросила. Мужчина хмуро уставился на жену. - Ты любишь меня, а я тебя и смысл это отвергать? Это счастье, поверь мне. И наша дочь тоже будет счастлива.

Рэйсли погладил Алену по щеке:

- Будет. Монти сделает ее счастливой, если я прикажу.

- Что? - женщина отпрянула. - Монти?! Она выходит за Монторриона?! Ты с ума сошел! Что ты делаешь?! Рай превращаешь в ад и говоришь, так верно?!

- Я выполняю свой долг.

- Какой?!

- Отца и правителя! Не задавай глупых вопросов.

- Я мать и буду задавать вопросы, когда дело касается будущего моих детей! Когда ты решаешь, как им жить, с кем!

- Она решила сама.

Алена отступила:

- С Эйфией все в порядке?

- Да.

- Она здорова?

- Как ты и я.

- Ничего не понимаю, - призналась. - Эя любит…

- У нее есть долг! И он выше твоей любви - она это понимает.

- А ты? Ты понимаешь, что творишь? - заглянула ему в глаза. - Ты самолично режешь деревце которое садил, губишь то, что сеял. Ты убиваешь собственных детей, Рэй!

Упрек закономерен. Марина.

Лоан отошел от окна: дочь так и будет маячить перед ним. Но недолго - он прав был и сомнений нет. Она была опасна и не поддавалась исправленью. Она напоминала ему жену Иллана, потом он посмотрел на Алорну и понял, что милосердие земное ему не по плечу. Слишком высоки ставки - дочь, не дочь - неважно. Маленькая мония на глазах превращалась в шугу. И ждать, когда укусит?

Констант и Марина - самые странные из его детей. Возможно потрясения которым подверглась Алена перед их зачатием и рождением - сказались. Яд шугу достался Марине, и превратил ее в паука, а Констант получил глупость матери, когда она скакала по пустыне и недалекость Иллана, который не увидел врага в семье, не понял, что его используют против своих же.

Дубль Иллана? Что может ждать империю с таким правителем?

Вейлиф же подходит еще меньше. Он весь в религии и чудится, что рожден сменить Поттана. Неплохо. Но дальше что?

Смену себе готовить нужно зарание, не дав растащить империю, ослабить. Оставить трон на крепкого сегюр, и быть уверенным, империя не рухнет. Но на кого?

Ренни хватит дел на Цигруне.

Мальчики, что только родились? Возможно, но нужно быть готовым к тому что и они - не ставка. К тому же, им еще расти и расти, а Рэйсли нужна помощь уже сейчас. Один не успевает - все больше дел, все шире планы.

И опять возник землянин перед глазами и странное ощущение в груди, как будто встретился со своим двойником. Вот только Эя не Алена. Ей не досталось и тени материной стойкости, а от отца и крошки отваги нет. Сейти, но простая пешка, которой никогд не стать ферзем, а значит, нет опоры трону. Кому достанется, тот и будет ею руководить, а с ней - планетарной системой.

Мужчина поморщился - Монти. Не дурак, конечно, смелости не занимать, Гордей отменный, но дальше что?

Ох, не лежит к нему душа. А с Феей - пара. Послушен и вполне вменяем. Опять же, верен. За не имением лучшего - сойдет.

Алена, понимая что муж ушел в себя и достучатся до него будет трудно, более того, бесполезно, развернулась и выплыла из залы. Она так просто не сдастся - на это пусть не рассчитывает.

Эя сжала мэ-гоцо, разглядывая себя в зеркало: разряженная кукла. Монти тенью за спиной маячил и намекал, что ждет ее: предсказуемость, пресность - пустота то ли жизни, то ли существования.

Констант хмурился, разглядывая сестру. Ее разноцветные традиционные одежды невесты напоминали ему траурные. Лицо - с таким не на помолвку, а к погребальному костру впору. Взгляд - степцерка в бою. Когда Эя так смотрела? Что с ней? Может быть, переживает из-за смены статуса опять?

- Перемены всегда болезненны, но именно они и закаляют, - сказал, а к чему и сам не понял. Монти ему нравился не больше, чем ей, однако перечить отцу, идти против его воли после утреннего происшествия, осознания себя глупцом, которым двигали как карточной фигурой - довольно, он не станет.

Фея посмотрела на брата в зеркало, на Монторриона.

- Странно, не находишь? Вы оба - часть меня, этого дома, мира детства. И я не ухожу из него, а кажется ушла.

Девушка повернулась к брату:

- Ты за выбор отца?

Парень вздохнул, покосился на Монти. Тот отвернулся:

- Вижу, я вам всем тут поперек.

- Я не люблю тебя.

Теперь вздохнул Мичига:

- Госпожа, сегюрет нужен соправитель, крепкая династия, поддержка, наследники. И только. Мы с вами прекрасно ладим и понимаем друг друга - этого довольно.

- Констант? Ты думаешь так же? Помнишь наш разговор тогда, когда папа объявил, что выдает меня за Ван-Джук?

- Да. К чему ты это?

- Не знаю… Мы тогда говорили о любви и я не знала, что это такое. Я многого не знала и не понимала. Жила ли я тогда?

- Ты не здорова? - озаботились мужчины.

- Наоборот, я чувствую себя абсолютно здоровой. И другой. Детство проходит, не так ли? Оно как болезнь, задерживается в одном долго, а в другом исчезает за миг. С ним грустно расставаться, но наступает момент, когда ты отчетливо понимаешь, что что-то должна решить сама и сделать - сама. Без подсказок, страхов и сожалений. Осознать на что ты способна, осознать себя взрослой.

- Эя, что ты хочешь? - озадачился Констант. Она улыбнулась:

- Твое детство еще с тобой. Но не оно не отпускает тебя - ты его не отпускаешь, - и высказала самое главное скорее себе, чем брату, скорее перечеркивая возврат на круги своя, чем бунтуя. - Я хочу к нему.

- Блажь, - возмутился Монти: к чему ему такая невеста? Сколько можно биться за нее? Нет, Эйфия права и Констант - прав. Хватит лелеять тщетные надежды, нужно принять реальность и свое назначение в жизни. Он троуви, но выше ему не прыгнуть, не потянуть. И пусть глупцы тянутся к заманчивому призу - он больше не желает.

- Ты хочешь к рабу? - не поверил сестре сейти.

- Да, - гордо вскинула подбородок девушка. Оказывается совсем не страшно признаваться в сокровенном.

- Он унижен, растоптан.

- Пусть. Я подниму его, как он поднял меня.

- Он тэн!

- А ты? Я? Нет, Констант, мы более рабы, чем он.

Парень широко распахнул глаза от крамольных речей сестры и тут же нахмурился, в душе соглашаясь с ней. И если уж признаваться себе, то во всем, и в том, что Хорго более по нраву ему, чем Монти.

- Мудрость сейти не знает границ, - молвил тот. - Но каково предложение госпожи?

Еще один заработал горячку? - покосился на него Констант: что за тон? Он забыл что жених или сдает позиции? Добровольно? Монторрион?

- Да, я решил отказаться от руки наследницы, - подтвердил его догадку мужчина. - Откройте глаза, сейти: ваша сестра получила от землянина больше, чем от нас. Он дал то, что мы не смогли. И я не хочу вставать меж ними. Наш союз не подтвердится - это ясно, хоть сегюр и упрямится. Не к чему ухудшать положение.

- Что ты предлагаешь? Вы что, все заразились психическим креном?!

Двери в покои распахнулись и в залу влетела Алена. Оглядела сына и Монти, с презрением фыркнула на дочь, оценив ее наряд и, махнула рукой мальчикам:

- Вон!

- Мама?!

- Вон я сказала!

Констнт уперся, буравя взглядом мать и намекая что она забывается. Не пристало женщине разговаривать с мужчиной подобным тоном, кем бы он не был ей, пусть и сыном.

Монторрион без возражений вышел из покоев и глубоко вздохнул свежий воздух: нет, в этом есть своя прелесть - свобода. Больше никаких гонок по вертикали, никаких планов и интриг - сыт. Женитьба на сейти действительно не его дорога. Спасибо Эйфии - он это вовремя понял. Но как ей отплатить и помочь? Рейсли отойдет и время пройдет - и кто знает, как там, в будущем повернется? Если землянин смог настолько изменить сейти, поднять ее с одра смерти, достигнуть Флэта - то не такой уж он дикарь и тупица. А значит, есть перспектива.

И явление сегюр - мэно то же не спроста.

Что ж, понятна расстановка сил и направленье ветра. А он не против, он согласен - из всех вариантов этот самый правильный. Лоан тоже, наверняка это понял. Только отчего тянет? Ах, да - Эя.

Мичига улыбнулся Уэхо и свистнул, призывая агнолика.

- Ладно, оставайся, черт с тобой, послушай женские разговоры, - махнула рукой Константу Алена и развернулась к Эйфии. Констант тут же вышел, оскорбившись - до чего дошло - его причислили к женщине! Помилуй Модраш! Что происходит со всеми?!

- Мне безумно интересно, Эя, в кого ты? - придирчиво оглядела девушку женщина. - Твоего отца тараном с пути не свернешь, я вроде тоже на гусеницу не похожа, которая ползет и бог с ней. А ты? - скривилась, скорчив неопределенную рожицу. - Тюхтя, одно слово. Неженка и черти что!

В другой раз, еще вчера бы Эйфия изумилась отповеди матери, а сейчас лишь улыбнулась, понимая о чем она и к чему:

- Не беспокойся, - обняла, признаваясь себе, что прощается с ней навсегда. - Я в тебя, - шепнула. И ринулась к выходу, срывая на ходу с волос ритуальную накидку и обод. Он сбрякал о паркет, покатился звеня, добавляя растерянности Алене.

Она постояла, щурясь на закрывшуюся дверь и, сообразила, улыбнулась хитро и довольно:

- А девочка-то, подросла. Ну, держитесь. Решил он! Ха!

И ринулась вон: страховка никогда не вредила.

Констант посмотрел на скользнувшую мимо него Эйфию, потом пролетевшую в другом направлении мать и задумался. Что-то определенно затевалось и что - тоже не сложно понять. Взгляд парня уперся в свое мутное отражение в зеркальной стене и, показалось ему, что за спиной вырос отец и прищурился с насмешкой:

- Пора и тебе принимать решение, сын? Думать. Понять кто ты и осознать свою ответственность перед семьей и империей.

Констант нахмурился - империя ничего не получит отправив Семена к праотцам. Ничего хорошего. И стоит ли спешить, упираться? Эйфия в его власти и не с воли ли Модраш? И его. Ведь он виновен в том, что сестра попала на землю и, вновь оказался виноватым в том, что привез землянина на Флэт. Он сам свел их, но виноват ли и был ли он орудием в руках Хорго? Нет, тут правила рука незримая и воля мудрая, та, к которой прислушивается даже отец. И он не убил землянина - не это ли говорит о далеко идущих планах сегюр? И что может означать эта явная лояльность к "зятю"?

Его не убили, не оскопили на глазах сейти.

Его не забили и не изуродовали, не стянули шкуру с живого, а это минимум что должны были сделать за совершенное преступление.

Значит?…

Значит!

Парень улыбнулся - у него самый удивительный отец во всех галактиках!

- Тебе нет равного, - рассмеялся и поклялся сам себе - когда-нибудь он станет его копией. И ощутил необычайную гордость от того, что его сын и носит звание его рода:

- Констант Лоан достойный сын Рэйсли Лоан. И докажу тебе это, отец.

Детей надо учить. Детям нужно ощутить себя самостоятельными, но что делать если их привязанность слишком сильна? Как тогда они поймут чего хотят, кто они и к чему? У каждого своя дорога и рано или поздно на нее придется встать. Отпрыски сегюр не могут болеть детством бесконечно - им отвечать за будущее своего народа, своей Родины и семьи.

Отец прав - их нужно выкинуть за борт и понять на что они способны, дать им возможность встать на ноги и осознать себя частью семьи рода, вселенной. Пора осознания самая тяжела, но затянется до бесконечности, если каждый раз придерживать оступившегося за руку и указывать слепому путь.

- Мы не подведем тебя, отец. На этот раз - нет.

И двинулся к выходу, подозвав по дороге верного агнолика.

- Ты затеял игру с Богом Рэй, - тихо молвил Поттан. Сегюр молчал, глядя вниз в полумрак альковной залы жертвоприношений. Если его расчет верен - все случится, как случится. А жрецу незачем знать причину. Старая закалка не способна пропустить новое сквозь свою загрубевшую чешую. И Поттан, старый добрый и верный советник так и останется в прошлом. Будущее же принадлежит детям, тем, кто способен принять и понять перемены, тем, кто способен им способствовать.

Внизу звякнули цепи - Семен попытался освободиться, но сил хватило лишь дернуться бесцельно и бесплодно. Минута и он вновь заставил себя повторить попытку снять цепь с крюка и высвободить хоть одну руку. Суставы немилосердно ныли, вывернутые и растянутые. Но его это не останавливало. Боль тела - ерунда, когда болит душа. Не сможет, не успеет - и будет смотреть, как его Фея достанется местному гоблину из разряженной знати.

Лучше умереть.

- Его зовут Хорго, - тихо сказал Лоан, оценив стойкость землянина. - Запомни это имя Поттан.

- Хакано, - презрительно поджал губы жрец. Рей улыбнулся: старому модрашисту не по вкусу внимание сегюр к опальному рабу. Он упорно смотрит вдаль, но так и не понимает, что перед ним картины прошлого, которого уже нет, а значит, оно никогда не приблизится и не настанет. Оно отжило и отлетело.

Хрип раненного превратился в вскрик - новая попытка неугомонного вырвала его.

- Не так просто превратить мечту в реальность, - Поттан ухмыльнулся довольный крепостью уз невольника. И замер почуяв проникновение в храм постороннего. Хотел махнуть рукой, призывая воинов, но Рэй перехватил его руку и взглядом приказал замереть и молчать. Он видел кто крадется в темноте и не сдержал улыбки - расчеты оправдались, девочка, наконец выросла из забот нянек и воли отца. Она нашла себя и того, кто ей нужен, встала на свою дорогу и теперь ей нужно научиться по ней идти. Сегюр не будет мешать ей и другим не даст.

Фея поморщилась от жалости при виде Семена. Несмело коснулась окровавленного плеча, моля, чтобы мужчина был жив. Колмогорцев дернулся как от ожога от прикосновения прохладной ласковой руки и уставился на Фею, не веря что она не явилась к нему в бреду.

- Фея?…

Она обхватила ладонями его лицо, вглядываясь в бездонные от боли глаза и прошептала:

- Мне все равно кто ты, какой. Я люблю тебя, и никто кроме тебя мне не нужен. Ничего не нужно.

- Я… не мог ударить твоего отца…

- Я знаю. Поняла.

- Прости, что все так глупо вышло и закончилось.

- Нет. Все только начинается, - заверила. Мужчина нахмурился и подумал, что такой Эю еще никогда не видел.

- Что ты задумала?

Девушка нажала сенсор. Столбы выплюнули крепления цепей и мужчина рухнул на руки сейти, чуть не сбив ее и не придавав. Но она удержала его и смогла устоять сама. Пара минут, когда они пришли в себя оба и минута на разблокировку магнитных браслетов - Семен был свободен. Он осел на пол у столба, переводя дыхание и вглядывался в лицо девушки:

- Спасибо… Тебе ничего не будет?

- Будет, - улыбнулась ему, присев рядом. Вытащила флягу с фэй и приложила к его губам. - Пей и вставай. Нам нужно идти.

- Куда? - отодвинулся от питья. Он так и не мог понять, что все это не сон. Девушка пришла к нему, за ним, а увидится или освободить - уже частности. Она рядом - что еще нужно?

- Нам нужно уходить. Добраться до сейфера и лететь в порт. По дороге я приведу тебя в порядок. А там… По нашим традициям жена должна следовать за мужем.

- Как же… тот субтильный паренек? - выдавил улыбку мужчина.

- Я люблю тебя, - погладила его по окровавленной щеке. - Матушка часто рассказывала мне о любви, но я поняла, что это такое, только встретив тебя.

- Я же… тэн.

- А мне все равно, - заулыбалась. - Будь ты хоть лаугом. Идем, - помогла ему подняться. Руки и ноги пока не слушались Семена, тело неимоверно ныло и болело, но он морщась все же сделал шаг, стараясь не виснуть на худеньких плечиках девушки. Неприятно чувствовать себя балластом, слабым как котенок, не способным защитить ни себя, ни ее. Может в чем-то ее отец был прав?

- Твой отец - мудрый человек.

- Да, - согласилась без раздумий.

- Я… слабак и дурак, - признал, останавливаясь. Он чувствовал себя тяжелым и неуклюжим и понимал, что не сможет дойти до сейфера. К чему подвергать опасности ее? Манить иллюзией?

Прислонился к витому столбу подпорке купола и прижал Фею к себе непослушными руками, зажмурился, вдыхая аромат ее волос. Ему почудился вой пурги, острый взгляд серой хищницы и малиновый вкус губ Феи, с морозным привкусом тайги.

- Я самый счастливый человек на свете - у меня была ты. Я не зря жил.

- Ты будешь жить. Должен ради меня, - посмотрела ему в лицо и вдруг лукаво улыбнулась. - А может мне действительно выйти замуж за Монти?

Семен поморщился - даже имечко как у девчонки.

- Тогда придется тебе постараться и дойти до выхода, - тихо рассмеялась Эя.

- Не могу, нежная моя, - провел по волосам одной рукой, вторая так и висела плетью, еще немая и нечувствительная.

- Можешь. Ты познакомился с моими родителями, но не познакомил меня со своими.

- Довод, - хмыкнул, любуясь девушкой. Он был уверен - им не выбраться. И что он жив - дело времени. И к чему тратить его на ерунду, в попытке выбраться из капкана. Лучше его потратить на нее:

- Девочка…

- Возможно, будет мальчик, - пошла на хитрость Фея и глаза Семена превратились в бездонные омуты.

- Ты?…

- Естественно, - заверила в том, в чем совершенно не была уверенна.

Семен зажмурился, обхватив ее непослушными руками и, собрался с духом. Нужно идти - важно. Еще шаг, два, цепляясь за Фею как за единственный ориентир: чудо мое инопланетное, сказка воплоти. Наградила судьба не поскупившись и он не может подвести Фею, не может сдаться.

Однако организм не считался с волей хозяина и подводил. Неровные тяжелые шаги отдавались болью в каждой клетке тела, мутя разум. Отдохнуть бы - времени нет. Он должен… должен…

Под сводами храма гулко затопали, приводя Семена в чувство. Он отпрянул к стене, прикрывая Фею. Но девушка встала рядом, придерживая его и сжала рукой мэ-гоцо, готовая ритуальным оружием прорубить путь к сейферу.

Но к сожалению из тени храмовых колон вынырнул Констант и четыре агнолика, во главе с Вейлифом. Идти против братьев Эйфия не могла, как не могла отдать им Семена на растерзание.

Парни с насмешкой во взгляде смотрели на девушку, а та молила взглядом: уйдите, не доводите до греха в святилище!

Семен накрыл здоровой рукой ее ладонь сжимающую рукоять кинжала и опустил вниз:

- Никогда не иди против своих. Никогда, - просипел в назидание. И с трудом отлип от стены, выпрямился, приготовившись вступить в свой последний бой. - Твоя сестра ни причем.

- Я его жена, - отрезала Фея, встав рядом с мужчиной. - Тронешь его - тронешь меня.

Вейлиф не сдержал улыбки и покосился на Константа. Младший Лоан казался сейчас старше всех отпрысков династии и будто знал то, о чем те и не догадывались. Он вытащил из широкого рукава хламиды послушника кейс со знаком Мордраш и не скрывая благодушной, понимающей улыбки, посмотрел на сестру. У той от растерянности чуть дрогнули уголки губ и расползлись в ответной улыбке. Она ринулась к Вейлифу, обняла, скрывая слезы. Констант хмыкнул:

- Пришла наша очередь помочь тебе, сестра.

- Вейли! Констант! - обняла второго.

- Ну, ну, - отодвинул ее от себя и шагнул к Семену, что настороженно поглядывала них, хоть и понял уже - плохого от малыша не будет. - Благодарю, что преподал сестренке урок.

- Не за что, - разжал губы.

- Благодарю и за уроки, что преподал мне. Теперь я понял, отчего ты тогда не стал драться со степцером, но влез в заваруху, что шла против меня. Почему не ответил отцу… И отчего еще жив.

- Констант! - возмутилась Фея, желая попенять, что не время, не место для выяснений, но брат поднял ладонь, прося ее помолчать.

Сейчас мужчина разговаривает с мужчиной и время женщине помолчать.

Эя послушно смолкла и подошла к Семену, прильнула к плечу, поддерживая мужчину. Вейлиф покосился на брата: мы были правы. Тот улыбнулся:

- Мне очень не нравились земляне, Хорго, но ты изменил мнение о своих соотечественниках. Я буду не против обрести родственника с планеты Земля. Вопрос - как на это смотрит он?

Семен хмыкнул над напыщенной речью мальчишки и прикрыл веки:

- Согласен.

- Тогда, извини, выпустить вас, не освятив союз, я не могу.

- Констант, - качнула головой Фея. - Конечно, это дело чести, но моей. И мы с Семеном разберемся сами. Сейчас не время. Нам нужно быстро исчезнуть из кьета, мне помочь Семену, он еле стоит на ногах, неужели ты не видишь?

- Я в порядке, - просипел тот, накрыв ладонью ее руку.

- Все поправимо, сестра, - загадочно улыбнулся Вейлиф и положил кейс прямо в воздух, открыл его, выставляя на обозрение ампулы с кугу-ицы.

У Эйфии слов в ответ не нашлось - только восторг от мысли, что онас, глупая девчонка, с какой-то радости награждена Модраш таким счастьем, как дорогие братья, любимый! Они продумали все за нее! Они приняли Семена и по сути спасли их, решив главные проблемы!

- Я… я люблю вас, - только и молвила. Констант фыркнул, а Вейлиф поклонился:

- Признаюсь, и я к тебе не равнодушен.

Агнолики подхватив землянина усадили у колонны и расселись по кругу от пары, запев мантры.

Семен покосился на сияющую неизвестно по какому поводу Фею.

- Это что?

- Обряд освящения союза, - заверил Констант. - Отсюда ты выйдешь женатым человеком.

- Ладно, - согласился, с настороженностью поглядывая на второго Лоан, что приблизился к нему со странной штукованной, заряженной разноцветной суспензией. - Это вместо кольца на палец?

- Больно будет, потерпи, - предупредила девушка.

- Он мужчина, - отрезал Констант. Вейлиф начал внедрять колонию в плечо.

Лицо Поттана закаменело, взгляд ушел в сторону Рэйсли, спокойно наблюдающего за фактом осквернения священного кьета, ритуалом благословления на долгую жизнь какого-то канно, тэн. Вопрос значит ли это, что сегюр благословляет и дочь на союз с землянином, отпал сам.

Монотонный гул голосов агноликов уводил Семена в туман. Голова кружилась от боли в плече, во рту пересохло и только одно удерживало его от потери сознания - греющая его руку ладонь девушки. Доверчивая, нежная ладошка ангела, ради которого он готов был терпеть боль бесконечно.

И все же организм решил за него. В тот момент, когда субстанция была полностью внедрена и на плече образовался слюдяной герб Лоан с благословлением грозного Бога, Семен потерял сознание. Фея оторопела, приняв это за знак гнева Модраш, и сама чуть не потеряла сознания, решив, что любимый вместо вечной жизни получил смерть.

- Успокойся, - встряхнул ее Констант. - Кугу начали штопать его раны, только и всего.

- Он спит, безмятежно, как дитя, - подтвердил Вейлиф, проверив жизненные позиции организма Колмогорцева. Фея застонала, уткнувшись ему в грудь. И тут грохнуло - кто-то ворвался в кьет и судя по топоту - человек тридцать.

Девушка, агнолики и Констант тут же встали в стойку, приготовившись защищать уснувшего землянина и если надо, с боем прорываться к выходу. Один Вейлиф отчего-то не обратил внимания на переполох. Спокойно сложил священную субстанцию и замер, сложив руки, как это принято у жрецов.

Из тени к облегчению всех вышла Алена, в сопровождении Сергея и агноликов. Замерла, оглядывая своих детей и, заулыбалась:

- Так, так, сыны подросли и взялись за ум.

- Есть в кого, - убирая в ножны мэ-гоцо, бросил Констант.

- А чего тогда стоим, кого ждем?

И махнула рукой, приказывая своим людям забрать Семена и вынести из кьета. Процессии быстро покинула негостеприимные стены.

Ночь гремела трелями золотистых цилат, разукрасилась огоньками лимуса и бортовыми огнями сейферов.

Семена аккуратно погрузили на борт, а Фея на минуту задержалась на платформе, в последний раз оглядывая родную местность. Она запоминала территорию своего детства и прощалась с ней.

- Жалко? - обняла ее Алена.

- Да.

- Можешь остаться, - заметил Констант, хитро прищурившись.

- Нет, - улыбнулась. - Мое место рядом с мужем.

- И куда вы?

- На его Родину, в Сибирь. Договорюсь в космопорте с фишедо и…

- Обойдемся без помощи пиратов, - отрезала Алена. - Гоффит уже зафрахтован и оплачен.

Констант вздохнул:

- Ты обошла меня матушка - я зафрахтовал челночник.

- Как ты решился на это? - качнула головой Фея, не понимая с чего вдруг брат пошел против отца, не побоявшись гнева Лоан решил помочь сестре. И вздуматься только - не просто бежать, а выкрасть из кьета, забрать с жертвенника какого-то землянина, восстановить его, благословить с сестрой, наследницей трона и отправить в путь!

Неслыханное безрассудство даже для Константа.

- Так, - пожал плечами, гордый своим поступком. - Подумалось, может, матушка не так уж неправа на счет этой, как ее там? Любви.

Алена рассмеялась, сжав рукой плечо сына:

- Я очень рада, что вы вместе, один за всех, а все за одного. Для матери это самая высокая награда - лад между детьми. Никогда не забывайте, что вы одна семья, как бы она не разрослась.

- Жаль только отец не понял меня, - вздохнула Фея.

Вейлиф загадочно улыбнулся: глупышка. А откуда интересно я бы взял кугу-ицы? И почему ни один из жрецов кьета так и не появился в жертвенной зале?

Алена словно услышала его мысли, покосилась и засмеялась: ну, конечно!

- Господи, Эйфия, ты не представляешь, как я обожаю твоего отца, деспот и самодура! Удивительный упрямец, гордец и уникально мудрый, милый человек! Не держи на него обиду, девочка, - обнял дочь.

- Я люблю его и не обижаюсь. Может быть, со временем он смягчится и мы сможем увидится?

- Уверена, - встретившись взглядом с Вейлифом, сказала женщина.

Эйфию посадили в сейфер, тепло попрощавшись и он отправился в путь в сопровождении сейферов с агноликами. Когда аппараты скрылись в дымке ночи, Алена сложила руки на груди и потребовала от сыновей:

- А теперь рассказывайте.

И вздрогнула, почувствовав, как знакомые ладони обхватили ее плечи.

- Рэй! Так и знала, что без тебя не обошлось! Ну, и зачем тогда было так сильно колотить мальчика.

- Мужчину, - проворковал Лоан на ушко любимой. - Ничего страшного, раны украшают мужчину… и показывают резервные возможности его организма.

- Ка удовлетворительное, да? - хмыкнула сегюр - мэно, уже понимая, что и зачем устроил муж.

- Перспективное. Он вел себя достойно.

- И смелости не занимать, хоть и не флэтонец, - с пониманием глянула на мужа.

- Не преувеличивай.

- Но и-цы…

- Сохранит нашу дочь и их потомство будет сильным, - заметил Рэйсли и бросил Вейлифу. - Верни кугу-ицы в хранилище.

- Конечно.

- Констант? Кажется, тебе пора подыскивать троуви и невесту.

- О, нет! - отрезал тот, но довольно вскинул подбородок. Расчет оказался верен и отец оценил поступок сына, выдав награду весьма недвусмысленно. "Готовься стать соправителем сегюр Флэта", - сказал он.

А разве кто-то услышал что-то другое?

- Кстати, молодожены полетят на моем челноке. Мне будет спокойнее.

Алена фыркнула - кто бы сомневался!

- Помнится, кто-то мне говорил, что излишне властолюбив. Дура была - не поверила.

- Вы о чем, матушка? - улыбнулся Констант, изобразив любопытство.

- Так, - неужели неясно, что задумал Рэй? Земля еще только поднимается, а уже принадлежит династии Лоан. - К портрету о безобидных и недальновидных флэтонцах.

Рэйсли от души рассмеялся и развернул жену лицом к себе. Сдвинул в притворном гневе брови на переносице:

- Мне показалось или вы затевали бунт против меня?

- Ну, что вы, Великий и Ужасный Гудвин! Я так, бисером повышивать решила, а тут мальчики. Ну, и… а чтоб не потусоваться?

- Ох, Алена, - покачал головой Рэй. - Когда же ты научишься мне доверять?

- Когда ты перестанешь изображать броненосца в потемках! Кстати, мог бы посвятить меня в свои планы. Во избежание недоразумений.

- Уволь.

- Но когда-нибудь ты…

- Никогда! - отрезал. - Мужская сфера приоритетов останется для мужчин.

- Вот так всегда. Феминисток на вас нет, - буркнула Алена. Сегюр просто накрыл ее губы поцелуем, пресекая тираду обиженной и оскорбленной.

Семен смотрел на Фею и не верил:

- Ты, правда, летишь со мной?

- Да.

- Бросаешь семью, жениха?

- Да.

- Согласна жить вне этой роскоши в непривычной, грубой для тебя обстановке с отсталым землянином?

- Да, - улыбнулась девушка, нежно погладив его по щеке.

- Как же твой отец, грозный сегюр? Ты идешь против него.

- Да.

- Почему?

Фея рассмеялась - как он забавен, беззащитен, спрашивая то, о чем давно знает, возможно понял раньше нее. И не он - она недалекая, если так долго сомневалась и не понимала сути происходящего с ней.

- Потому что я люблю тебя, землянин.

Семен обнял девушку, зажмурившись от счастья.

Нет, не перевелись еще романтики, не прошли времена трубадуров и нежных дам с ласковыми и верными сердцами. А что они живут меж звезд, ничуть не умоляет сути. Они есть, и кому дано поверить и пойти - дойдут и найдут свою половину.

Эпилог

К посадке Колмогорцев был в полном здравии и даже удивлялся, настолько быстро восстановился. У него закралось сомнение: а было ли что-то вообще? Слюдяная татуировка загадочно поблескивала на плече, храня тайну Модраш и его крестника. И все же навевала предчувствие встречи. Не верилось Семену, что Лоан отпустил дочь, не ринулся за ней в погоню, не встретит со своим лысым воинством на Земле. Но на этот раз он был готов к диалогу, был готов отстаивать свое право на жену. Именно жену - ведь их повенчали по всем правилам флэтонской традиции, освятили союз при свидетелях - братьях Феи и ее бога. Значит, Рэйсли не сможет забрать ее.

Но как не уверял себя в этом, готовился к встрече с сегюр. Что и говорить, в традициях Флэта и его жителей он был слаб, зато нрав Рэйсли понял и принял в полной мере. И как не странно, не сердился, не испытывал к нему неприязни, хоть и помяли его душевно, а такое он обычно не спускал. Что-то изменилось в Семене еще в тот момент, когда он понял, что во вселенной кроме них есть другие цивилизации с другими взглядами на жизнь, другим менталитетом, традициями, технологиями.

- Моя жена - инопланетянка, - погладил Фею по волосам и невольно улыбнулся абсурдности и комичности высказывания.

- Это имеет для тебя значение?

- Нет. Лишь бы для тебя не имело, - обнял ее.

- Тебя что-то тревожит, - догадалась она.

- Твой отец.

- Думаешь, сейчас откроется платформа и?…

Платформа открылась открывая взору заснеженное пространство и густой, укутанный белым покрывалом лес, знакомый Семену с детства. За ним был его родной поселок, его дом, мама.

- У вас опять хечи, - обрадовалась Фея.

- Зима, - с благоговением выдохнул мужчина, спускаясь вместе с девушкой на снежный покров. И зажмурился, подстиавляя лицо холодному ветру: любимая женщина, любимая сторона, сияющий снег, сияющее солнце, запах застывшей хвои - что еще нужно для счастья.

- Вот я и вернулся.

- Мы, - напомнила Фея.

- Мы, - согласился и насторожился, приметив у опушки лысые макушки и снегоходы. Сделал невольный шаг, прикрывая собой Фею и готовясь к бою, которого ждал весь полет.

Знакомый ему агнолик шел по сугробам напрямик к паре, увязая в снеге по колено, но при этом нес свое лицо с гордостью истинного флэтонца.

Семен невольно хмыкнул: какой бой, к черту, если этот святой воин неповоротлив как медведь в спячке? Фея сдержала улыбку, чтобы не оскорбить Арвидейф.

Он прижал ладонь к грудине, кланяясь как должно сейти:

- Эт витто Модраш эн фиэлло, сейти!

- Эллимор, - чинно ответила Эйфия.

- Мне нужно поговорить с вашим избранником. По - мужски.

Девушка с тревогой покосилась на Семена. Тот все понял и кивнул ей: отойди, милая. Пришлось послушаться.

Арвидейф вынул из ножен мэ-гоцо и протянул Семену другой клинок с удивительной вязью рисунка на ножнах и огромным алмазом на рукояти ножа.

- Умеешь пользоваться?

- Видел, - бросил сухо и приготовился к отражению нападения. Но агнолик улыбнулся, хитро глянув на мужчину:

- Это твое. Защищай жену, землянин.

Развернулся и пошел к снегоходу и своиму воинству.

Семен так и остался стоять, глядя ему в спину и сжимая ножны на витой цепи в руке, не понимая что это было и к чему.

Фея положила руку ему на плечо и тихо заметила:

- Кажется, отец принял тебя.

- Что это значит?

- Ты стал Лоан, - улыбнулась. - Он не раздает мэ-гоцо с имперским знаком кому нипоподя. Арвидейф тем более не возьмет на себя смелость раскидываться такими подарками.

- Мне поблагодарить? - усмехнулся Семен.

- Твое право. Но знай, дар отца и признание тебя равным не только большая честь, но еще большая ответственность. Не огорчи его.

Семен с прищуром глянув на усыпанные каменьями ножны подкинул их в руке, потом надел цепь на шею и обнял Фею:

- Меньше всего меня волнует твой отец. Я постараюсь не огорчать тебя.

- Не сможешь, - улыбнулась Фея. - Эй ханго Хорго - люблю Семена.

- Эллимор, - засмеялся он, крепко обняв свое сокровище.

Арвидейф с понимающей улыбкой махнул влюбленным рукой. Снегоходы взвыли, уходя в сторону леса.

- Надеюсь, мы не скоро их увидим, - заметил Семен.

- Не мечтай, - хитро улыбнулась Фея. - Святые воины так же вечны и неистребимы как твоя Земля и мой Флэт.

- Значит ли это, что твой грозный отец может объявиться?

- В любой момент, - заверила сейти, уже понимая, что без воли Рэйсли они бы не улетели с Флэта и ее любимый не обрел бы Вечную Жизнь.

- Авось, переживу, - хмыкнул Семен. И засмеялся, подхватив девушку, закружил, поднимая пушистую бурю снежинок. - Эй ханго сейти Эйфия! Эллимор всем вашим Богам!

- И папе!

- И всем твоим флэтонским родственникам! Хотя, какая разница кто у кого в родне? Кто, с какой планеты, какого звания и расы? Главное, что нас всех связывает, правда?

- Правда, - прижалась к нему щекой.