В то время, как Вита ехала к Армгерде, архангелы решали, кого послать к совету шести.

Амин готов был двинуться сам, но понимал, что нужен на месте. Арханов посылать так же было нельзя, оставалось возложить миссию на кого-то наиболее ловкого и достаточно сметливого, чтобы не подставиться. Не было ни какой гарантии, что гонца попросту не убьют, даже не выслушав. Никто не мог сказать с уверенностью, что демоны станут слушать, тем более передадут ответ. Вся затея превращалась в иллюзию, зыбкую как рисунок на песке. Не смотря на хорошо продуманный план, пункт переговоров был самым слабым изначально, и каждый понимал сложность его выполнения. Однако, именно от исполнения этого пункта зависело, будет ли сражение в принципе.

Пришлось крепко думать, кого выслать с предложением к демонам. После долгих обсуждений кандидатур, остановились на Езеле, а сопровождающим дали Каэля. Этим двоим всегда удавалось невозможное. И архангелы надеялись, что и на этот раз два друга выполнят поручение и вернуться живыми.

В полдень мужчины выехали. Чтобы быстрее добраться до Адаранского хребта, ангелы выбрали прямую дорогу, по глухим местам, часто непролазной чаще и необжитым просторам. Но того стоило — цель становилась все ближе.

К ночи следующего дня ангелы были у восточных скал горной цепи.

Дальше решено было разделиться. Договорившись, что Каэль будет ждать возвращения или вестей от друга до полудня, и вернется, если не вернется Езель, мужчины обнялись и разошлись. Каэль остался ждать вестей от друга в засаде, устроившись меж камней и корней величавой ели, а Езель двинулся к скалам.

Карабкаться наверх в ночи было трудно, но ангел справился и вскоре уже стоял возле пещеры. Однако тишина, темнота и отсутствие малейших признаков присутствия кого-то живого, смущали его. Езель сомневался, что выбрал правильное направление. Осмотрелся и решил подняться выше. Все-таки эта пещера больше похожа на приманку — слишком было бы просто пробраться к демонам через нее. Мужчина оценил отвесную скалу и потер шею, раздумывая, как подняться наверх. И ступил к стене, зацепился за выступ вверху, подтянулся. Восхождение началось весьма проворно, но вскоре замедлилось.

Мужчине помогала гибкость и сила, но пару раз, когда не находился удобный уступ или камни выскальзывали из-под руки, с грохотом устремляясь вниз, Езель не был уверен, что не полетит следом. И чем выше он поднимался, тем сильнее сомневался. Здесь ветер бил не жалея, и словно стоял на стороне демонов, охранял их от непрошенных гостей. Порывами так впечатывал ангела в камни, что Езелю приходилось пережидать его буйство, чтобы после подняться всего на метр, два и опять прижаться к стене, пережидать.

Ангел двигался медленно и осторожно, возможно это и помогло ему завершить нелегкое восхождение и оказаться на верхушке скалы, на открытой, пологой платформе, заросшей мхом, травой и чахлыми кустарниками. Обойдя ее, мужчина увидел то ли нору, то ли лаз прямо меж камней, рядом со следующей отвесной скалой.

Езель заглянул вниз и увидел лишь темноту. Однако, было в ней что-то что намекало — там живут. Возможно, доносившиеся запахи подсказали, а может, показалась тень.

Немного подумав, Езель решился спуститься и полез вниз.

― Помогите Отцы, ― посмотрел в небо, выспрашивая покровительства, спустил вниз ноги, зацепился за края лаза руками.

Только спрыгнул, как оказался схвачен и прижат к стене за горло:

― Оо! Кого к нам занесло?! ― гоготнул лохматый мужчина и ударил ангела под дых, потом по лицу.

― Я к совету шести! ― прохрипел Езель, с трудом смиряя себя, чтобы не ответить.

― Ну-ка, стой, чего он там болтает? ― потянул на плечо драчуна другой ангел.

― Плевать!

― Я к совету шести!! ― громче сказал Езель, чуть отдышавшись. Его выпустили. Ангел сплюнул кровь в сторону и потрогал горящую и нудящую нижнюю челюсть — чудом не вынесли. И оглядел присутствующих.

Три демона стояли полукругом ближе всех. Чуть поодаль еще трое, а дальше, на отшлифованном камне, устроенном как стол, сидела женщина.

― Слышь, Ушпак? К совету шести приперся ангелочек! ― гоготнул кто-то из присутствующих.

Женщина слезла со стола и медленно подошла к Езелю. Масштаб Ушпак был равен габаритам Каэля и потрясал. Езель впервые видел такую огромную женщину и дернулся в сторону, не зная, что от нее ожидать. Демон же приняла его взгляд и небольшую отстраненность за восхищение, желание рассмотреть получше. Уперла кулаки в бока и сдула челку со лба.

― Ну и за каким тебе совет шести? ― протянула, оценивая взглядом достоинства лица и фигуры мужчины.

― У меня предложение от Амина.

― От самого Амина?

― Брехня, ― брякнул кто-то и тут же получил окрик архана.

― Молчать!

Ушпак обвела присутствующих властным взглядом, и в пещере стало тихо настолько, что прислушайся со стороны и не скажешь, что в ней кто-то есть.

Женщина вновь уставилась на гостя:

― Что за предложение?

― Скажу совету. Таков приказ.

Ушпак долго разглядывала «хлюпика» как прозвала про себя Езеля и кивнула своим — обыщите. Демоны тут же налетели, словно им приказали разорвать ангела, а не проверить, есть ли оружие. Мужчина отпихивался и вот не выдержал — ударил одного в челюсть, отправляя к ногам архана. Ушпак хмыкнула — понравилось, что не такой уж слабак, и рявкнула:

― Назад!

От Езеля отступили.

― Он чист.

― Ничего. Даже ножа нет, ― доложили поспешно. Мужчина привел свою одежду в порядок и выжидающе воззрился на Ушпак.

Та не торопилась — выдержала паузу и только тогда протянула:

― Ладно, будет тебе совет шести.

Ей было очень любопытно, какое-такое предложение принес от самого Амина гонец.

И чуть заметно кивнув ангелу — ступай за мной — двинулась из залы. Бросила своим:

― Арханов позовите.

Езель замешкался — диковенно все было, и эта женщина, что поражает воображение, напрягала, вызывая и осторожность, сродную робости, и даже долю восхищения. Такой выдающийся экземпляр ангелу видеть не доводилось, хотя в строю, сколько себя помнит, и уж чего только и каких демонов не навидался. А эта, мало телом как скала, еще и много светлее демонов цветом волос, красиво, но замысловато заплетенных. Кожа лица и черты от такой прически кажутся прозрачными и утонченными.

Ушпак снисходительно глянула на него сверху вниз и не сдержала улыбки, в которой было и поощрение, и понимание. Мужчина понравился ей и нравился все больше — конечно не гигант, но мил, не так красив как демоны, но и не слишком противен как все ангелы. А главное, не смотря на то, что глядит на нее не скрывая интереса, стелиться явно не готов и, убедилась — не безропотная овца — постоять за себя может.

― Как тебя зовут, красавчик?

― Езель, ― чуть склонил голову, но не поклонился. И это понравилось женщине. ― Как тебя?

― Ушпак, ― снисходительно ответила архан, и Езель даже чуть расстроился. Такую бы он своей подругой нарек и в верности поклялся. Да, она демон, но не диковинка, когда ангелы берут в подруги демонов. Таких пар особо много в вотчине Михаила. И ничего, живут пристойно, без склок, не предают и не уходят к своим. И слышал даже, есть дети.

Но простые демоницы, а эта — архан.

― Что сник? ― усмехнулась, понимая, что имя ему знакомо. Реакция приметная и опять ей по нраву. Бывает же такое! Конечно, случались дуры среди демонов, что увлекались ангелами и покидали кланы. Но Ушпак была уверена — то блажь, забава, помутнение рассудка. Вернется все на круги своя. Да как иначе? Пойти за ангелом, они же полные придурки!

А этот — нет. Оказывается, есть исключение из правил.

― Ты — архан, я — простой ангел, гонец и только.

― И что? ― развернулась к нему. ― К чему это ты мне говоришь?

Уставились друг на друга и один захотел обнять, другая — чтобы обнял.

Что за ерунда? ― Ушпак даже растерялась и поспешила вперед, чтобы не видеть мужчину. Глупость в голове, блажь — только. А сердце трепыхалось, как никогда с ней не бывало.

― Ты очень красивая, ― услышала в спину и, даже шаг замедлила, румянцем залилась. И сама себе подивилась — не припомнить, чтобы такое с ней случалось. Подумаешь — отвесил комплимент! Ей их по сто раз на дню демоны говорят!

А все же, на этот раз было иначе. Возможно в голосе ангела не было фальши, возможно в нем было то, чего она не ведала до того момента — нежность. Не просто лесть или подхалимство, пустая фраза — искренность.

Ушпак покосилась на него и повела плечами:

― Ты… тоже очень ничего.

И схватилась за косу у виска, принялась теребить ее, пытаясь унять непонятные эмоции и мысли. Езель, как какая-то зараза, в единый миг проник и в душу и в сердце, а ведь он враг.

― Ты смелый, раз сюда явился.

― Приказ.

― И только? Мог отказаться.

― Нет. Зачем. Это честь — выполнить тяжелое задание, послужить своему народу.

Ушпак промолчала, часть речи пропустив мимо ушей. Другое подумала — не судьба ли его послала?

― Что за предложение несешь?

― Расскажу всем.

А голос словно сладость!

― Тебя убьют потом, ― не сдержала вздоха. Ангел же беспечно отмахнулся:

― То не печаль. Зато выслушаете.

Ушпак больше ни слова не сказала, замкнулась. Впервые ей претила мысль об убийстве ангела. Подумать — вздор! А — факт.

Завела в залу совета и кивнула в сторону у стены:

― Жди. Сейчас все соберутся.

А сама специально, чтобы его не видеть, повернулась лицом к очагу, сжала спинку стула Дэва, раздумывая, как ей поступить. Нельзя допустить убийства Езеля. Пусть он ангел, но… Что «но» не знала, не могла подобрать слова и определения. Просто внутри росла уверенность, что иначе быть не может и не должно.

― Потом не уходи без меня. Провожу, ― заметила очень тихо, сама пугаясь своих чувств и мыслей.

Езель лишь глянул, словно опалил, но не жгучим — теплым, нежным.

Ушпак села в кресло и принялась опять теребить косу, сама себя не понимая. И все старалась не смотреть на мужчину, но нет, нет — косилась. И встречалась с его взглядом, в котором словно обещание чего-то прекрасного, неведомого, как новый мир, как жаркое сраженье.

Езель и сам был в недоумении над собой. Все пялился на женщину и никак не мог заставить себя взгляд отвести. И чувствовал, что нравится ему в ней все, от пят и до макушки. С чего бы вдруг, ведь демон перед ним, враг, а на тебе — не превозмочь себя. Тьфу!

Кто б знал, что столько преодолев, чтоб выполнить поручение, он в самом логове демонов напорется не на меч, не вступит в смертельную схватку с толпой врагов, а попадет в засаду стана дьяволицы, в сети ее глаз и поворота головы, запутается в паутине голоса, и поразит не сталь его и не стрела — комплекция.

Архан! Не удивительно. Наверняка смела и сильна — вон как ладно носит ножны с оружием, и срязу ясно, что не для красоты их нацепила. А как гордо смотрит — без страха, робости. Не женщина — беда.

― Перестань пялиться на меня, ― бросила, чувствуя как щеки заливает краска. Еще не хватало, чтоб Езель увидел, как смущает.

Сказать сказала, но лучше б промолчала. Хотела приказать, а вышло мягко, почти просительно. Фу, ты пропасть! ― поджала губы.

Езель уставился на них и понял что пропал. Ее достоинства будут как заноза в уме, третировать и о себе напоминать.

Но тут, же заставил взять себя в руки и отвлечься — в зале появился второй архан.

― Ну-с? ― оглядел ангела и повернулся к Ушпак. ― Какой милашка, ― подмигнул ей и плюхнулся в кресло Дэвана. Закинул ногу на ногу и принялся рубашку поправлять. ― Совсем обнаглели, да? Покоя даже здесь от них нет. Меня вот из-за этого явления, ― махнул рукой в сторону гостя. ― Подняли с постели, представляешь? Мы так активно общались с …

― Заткнись, Марон, ― процедила Ушпак. На фоне этого болвана ангел вовсе выигрывал и тем больше злил свой собрат демон.

Марон выгнул бровь и сморщил носик:

― Ну, что за манеры?

― За-ткни-сь, ― качнулась к нему архан и, тот выставил руки.

― Все понял, не рычи. А то у меня мигрень от твоего бурчания разовьется. Кстати, ты не узнавала, с чем к нам посетитель?

― С предложением!! ― рявкнула уже не сдерживаясь.

Езель опустил голову, пряча улыбку над поведением Ушпак и презрение в глазах к демону.

Марон же вжался в спинку кресла и вытаращил глаза. Потом поправил ворот рубахи и выдохнул:

― Надо же, какие мы нервные! Злюка! ― показал ей язык и хохотнул, опять чувствуя себя отлично. Уставился на ангела и принялся изучать с нескрываемым сарказмом. Ехидная улыбочка блуждала на губах, а взгляд так и ел.

― Потом попрошу отдать его мне, ― протянул. Ушпак покосилась на Марона, как на размечтавшегося идиота и презрительно скривилась.

― Он мой трофей, обломишься.

― Ой, ну зачем он тебе, лапочка? Ты посмотри на его постную физиономию, на этот убогий наряд, на его хлипкое тельце. Слезы!

― Заткнись, ― процедила, чувствуя, что еще слово, и она задушит Марона.

― Ну, что ты заладила? Не выспалась? Ленивый любовник попался?

Это стало последней каплей — Ушпак понесло. Схватила архана за рубашку и выкинула из кресла и из зала. Марон просвистел мимо Езеля, как стрела, и тот в ступоре уставился на женщину.

― Извини, ― тут же смутилась та и села обратно, постаралась придать своей осанке величия и гордости.

Езель открыл рот и закрыл — слов не было, все потерялись от потрясения. Нет, он понимал, что Ушпак обладает не дюжей силой, но такой? И понял что окончательно пропал.

― Ты… одна такая, ― выдохнул косное, не совсем то, что хотел сказать, но на другое просто не хватило лексикона.

Женщина вспыхнула и прикрыла глаза ладонью, сделав вид, что плевать ей на комплимент мужчины, подумаешь! Она о своем думает и даже не слышит… А у самой сердце в районе горла биться начало.

В это время появился Дэван. Не спеша переступил Марона, уделив ему не больше внимания, чем гонцу Амина — взгляд вскользь и хватит. Прошел и сел в кресло, сложил руки на трости и замер. Все, статуя.

Марон поднял голову, уставился на товарища. Понял что тот как обычно в себе и вздохнул, поднялся тяжело. Оглядел себя и скривился, заметив прореху у ворота рубахи:

― Смотри, что натворила, дура! ― прошипел Ушпак.

Езель только диву давался, наблюдая за демонами. Шокировали одним видом, о поведении и говорить нечего. И перевел взгляд на Ушпак — тебе ли среди них находиться?

Женщина отвернулась, но не забыла под столом, чтобы не видел ангел, дернуть Марона. Того влепило в скамью. Заглох сразу и слова не молвил до появления Изеля.

Мужчина прошел к столу, упер кулаки в столешницу, оглядывая собравшихся, и только потом кинул взгляд через плечо на ангела. Плюхнулся рядом с Мароном и в упор уставился на Езеля. Мужчина прислонился к стене, сложил руки на груди и смотрел на демона с насмешкой и превосходством.

Это раздражало.

― Когда все закончится — он мой, ― постановил Изель, ткнул в его сторону пальцем.

― Сейчас! Он мой, ― отрезала Ушпак. Демон выгнул бровь, вопросительно воззрившись на женщину.

― Да, да, ― пропел Марон с ухмылочкой и хотел что-то добавить, но получил от Ушпак локтем под дых и смолк. Согнувшись пополам, булькнул:

― Трофей. Это справедливо.

И покосился на Ушпак: я ж вот о чем! Я на твоей стороне. А ты меня так неласково!

Женщина вздохнула и начала гонять пылинки по столешнице, как-то мигом заскучав. Вчерашние товарищи и единомышленники, братья, показались ей тупыми болванами, грубыми и недалекими. Слишком диссонировали с «херувимом» что стоял у стены, таким красивым, со смелым взглядом и гордой осанкой. Истинный воин, истинный мужчина. А эти?

Ушпак обвела взглядом присутствующих: хам Изель, угрюмец Дэван, вечно подкалывающий и льющий яд, хитрец Марон. Не хватало еще самолюбивого заносчивого кобеля Сантаны и его «пса», тупого, как бревно Бафета.

― Говорят, Сантану ранили, ― пропел Марон, со значением глянув на Дэвана — может, начнем уже?

― Ждем, ― бросил тот.

― Откуда взял? Когда б его успели ранить? Вот виделись, ― развернулся к Марону Изель.

― Ха, а то ты не понял? Санта, двойник Сантаны, всегда рад прикрыть и сыграть роль хозяина. На это стоит обратить внимание, ― выставил палец. Решил стравить заранее, на всякий случай. Но его характер знали и Дэван повернул голову к демону, глянул, как ключевой водой окатил.

― Твой двойник вчера устроил дебош.

― Ах, он такой пылкий, ― пожал плечами Марон. ― Не то, что твой…

― Бог создал слишком много двойников, ― протянул задумчиво Изель.

― Не люблю Бога, ― передернулся Марон. ― Зануда.

― Легенда, ― поправила Ушпак.

― Творец, ― выдал свое Изель.

В залу медленно вошел Сантана, бледный, осунувшийся, с больным взглядом и жесткой складкой у губ. Но живой и, внешне оглядев, не скажешь что где-то рана.

Бафет шел следом и будто страховал друга.

Оба сели и Езель отлип от стены.

― Я послан архангелом Амином, чтобы предложить вам встретиться у Армгерды и сразиться.

― И только? ― всплеснул руками Марон.

Насмешка чуть сбила Езеля с мысли, но через секунду он говорил опять:

― Мы все устали от войны. Пора поставить точку. Пусть в сражении решится, кто сильней, кому жить в этом мире, кому исчезнуть. Если победим мы, вы уйдете из Адаранского ущелья, оставите в покое наше население, и поклянетесь больше никогда не вступать в вотчину ангелов, не появляться среди нас…

Изель не выдержал, скривился:

― Что еще? Ты не зарывайся, а то прямо сейчас поклянусь во всей этой дребедени. На твоих кишках. А мозги твоему Амину отправлю. Вместе с языком. Болтал, мол, много.

― Интересно, и куда, считает твой архан, мы должны отправиться? В океан? ― глухо спросил Сантана, сверкнув глазами.

Дэван вдруг стукнул тростью, призывая всех умолкнуть и, тяжело уставился на ангела. Демоны решили, сейчас Дэв скажет, так пошлет, что и ушей посланника до Амина не доберется. Но тот на удивление бросил:

― Продолжай.

Езель сжал зубы, помолчал и сказал:

― Если победите вы, мы отдадим вам Амилон…

Демоны дружно вздохнули, переглянулись. Даже Сантана выгнул бровь, удивившись:

― Шутишь?

― Слово Амина. Мы покинем наши города и земли, оставим вам Амилон. Если победите вы.

Стало тихо. Каждый думал о своем. Кто — то верил, кто-то сомневался, но все размышляли о выгоде и риске.

― Слова, ― неуверенно поморщился Изель.

― Ангела. Амина, ― уточнил Дэв. И уперся лбом в руки, что сложил на трость, задумался и крепко.

― Где? ― спросила Ушпак.

― Армгерда. Там два холма, а меж ними огромное поле. Один холм ваш, один наш. Сойдемся по середине и решим, кому здесь дальше жить, кому искать приют в иных землях.

― Чушь. Где взять их.

― Земель много. За большой водой.

Сантана пытал взглядом гонца и понимал — ловушка. Приманка хорошая, виват аналогу, мозги работают. А может, и Вита подсуетилась, подкинула мысль Амину. На порт-станции ту же ерунду несла на счет встретиться, поставить точку, вы да мы.

― Это западня, ― высказал свое мнение.

Дэв посмотрел на него и вновь уставился на ангела:

― Все?

― Да.

― И сколько вас прибудет?

― Все.

Демон смолк, Марон перестал корчить ехидные недоверчивые рожицы, Изель глаза вытаращил:

― Все ангелы?

― Все воины.

Демоны молчали — новость была слегка шокирующей. Наконец Ушпак встала и выглянула в коридор. Подозвала свою служанку и приказала:

― Отведешь его в мою комнату. И чтоб волос с его головы не упал — так всем и передай, ― кивнула на ангела.

Езель понял, что демоны хотят посовещаться и ступил в коридор, осторожно протиснувшись мимо Ушпак.

― Спасибо, ― глянул, чуть робея от близости масштабных габаритов.

Женщина покраснела, но тут же гордо вскинула голову и прошла обратно в зал.

― Какая идиллия, ― скривился Марон.

― Заткнись!

― Уже слышал, ― отмахнулся и обратился к арханам. ― Так что решим?

― Ловушка, ― опять сказал Сантана.

Дэв выпрямился и уставился на него чуть свысока:

― Ты, пришлый, мутишь больше, чем ангелы. В словах гонца есть правда, что нужна нам всем. Но, видно, не тебе. Так знай, мне наплевать на твои цели, у меня свои — я и мой клан. Нам надоело ютиться в пещерах, мы не крысы бегать по углам, искать крошки на полу и постоянно забиваться в щели.

― Может я и пришлый, но я свой. Мое место здесь, радом с вами, в одном строю. Я всегда был верен демонам и сам демон, ― с нажимом произнес. ― И точно знаю — если согласитесь — вам конец. Не знаю, что они придумали, но чую — здесь нечисто.

― А я чувствую, что ты слишком много на себя берешь. Ловушки и я не исключаю, но цель ясна и привлекательна.

― Ты веришь им?

― Ангелы, ― напомнил другу Бафет. Когда те лгали, а дав слово — не выполняли? В этом ангелы до омерзения постоянны и честны.

― Я не вижу здесь подвоха. Опасность — да, но не больше чем всегда, ― заметила Ушпак.

― Зато выгода нечета тем, что имели до сегодня, ― протянул Изель, разглядывая свои руки.

― Вот это точно, ― кивнул Марон, встал и забродил по зале. ― Вы знаете, у нас ведь много больше бойцов. Почему не согласиться и не получить два подарка сразу — уничтожение ангелов, всех! И Амилон. А вместе с ним — обширные земли, обжитые города, дома, поля.

― Мечтаешь присмотреть себе покои в Амилоне? ― прищурил глаз Изель, почуяв соперника. У него уже сложилось — согласиться, выманить всех арханов на поле у Армгерды, а там… править должен лишь один, и это он, иные не достойны.

― Да. Да! ― развернулся к нему Марон. ― А ты — нет? Да каждый из нас подумал об одном и том же — победа слишком многое сулит.

― Итак? ― обвел взглядом всех Дэван.

― Да, ― кивнул Изель.

― Да, ― спокойно ответила Ушпак.

― Я против, ― категорически заявил Сантана. Бафет замялся, поглядывая то на него, то на других и протянул:

― Надо подумать.

― Единогласно, ― заметил Дэв.

― А я? ― встрял Марон — как это его не спросили?

― Ты «за».

― Аа! Да! ― и развел руки. ― Я всех выставлю! Всех!

― Замолчи, ― осек его восторги Дэван. ― Каждый из нас выставит всех воинов. Но в бой кинем не всех сразу. Частями.

― Согласен, ― подскочил к столу Марон. ― Я со своими подожду…

― В бой вступишь первым! ― отрезал Дэв.

― Ну и не честно! ― разочарованно надул губы хитрец. А как бы хорошо сложилось — он постоит в засаде, дождется пока демоны прикончат ангелов, а те демонов, и вот — победа. Он выходит, добивает последних и вступает в Амилон!.. ― Почему я?!

― Нас шестеро. В первую волну пойдут твои, Сантаны и Бафета. Затем мои, Ушпак и Изеля.

― Вас больше!

― Не капризничай, ― отрезала Ушпак. ― Дэван прав. В первую волну не стоит пускать всех. Пусть ангелы завязнут, выложатся, а потом добить их.

Дэв кивнул — именно.

― Я не согласен, ― оглядел собравшихся Сантана. Неожиданно. Арханы уже были согласны и разговор вроде бы дальнейший смысла не имел.

― С чем?

― Почему?

― Потому что я никому из вас не верю, ― признался. ― И вы не верите друг другу. И мне. Зато уверен, что Амин не глуп и не станет пускать в ход сразу все силы, еще наверняка придумает ловушки. Два холма и поле. Нам нужно взять их холм. Теперь судите сами — зачем Амину бросать в бой всех сразу? Во-первых — там не развернуться будет. Во-вторых, ему нужно только заманить, потом он пустит конных и…

― Конные к Армгерде тайно не пройдут, ― хихикнул Марон. ― Поле с двух сторон зажато лесом, таким, что и ты переломаешь ноги, не то что, лошади. Так что, никакой засады быть не может.

― Честность, ― хмыкнул Изель. ― Ангелы придурки.

― Может, стоит назначить свое место для сражения? ― нахмурился Сантана.

― Нет, Армгерда идеальна. Там трудно обмануть друг друга, ― заметила Ушпак.

― Тогда нам точно стоит разделиться.

― Да что ты? ― желчно глянул на него Дэв. ― Ты же мне не веришь.

― А ты мне. И чтобы не было накладок, на месте должны быть мы все. Если хоть одного из вас я не увижу, развернусь и уведу своих, ― заявил ультимативным тоном.

― Да будем все! Тут без вопросов, ― замахал руками Марон.

― И Бафета пойдут второй волной. Вместо него… ― мужчина оглядел присутствующих и ткнул в сторону женщины. ― Ушпак.

― Чего это я?

― А женщин и демоны не кинут на погибель, ― пожал плечами.

― Страховка? ― хохотнул Марон.

― Резонно, ― признал Дэв и прекратил обсуждение. ― Пусть так и будет. Теперь нужно решить — когда.

― А что тянуть? Через сутки, на рассвете.

― Не согласен, ― замотал головой Сантана.

― Опять? Что на этот раз смущает?

― Мы не были на месте, не провели разведку. Бросаться в бой не зная местности и что там, как, считаю — глупо.

Дэв кивнул:

― Вперед вышлем по паре демонов и все разузнаем. Но вряд ли там засада. Ангелов меньше нас, а о ловушках им не пристало думать — замараются. Уверен, будет чисто.

― Уверенность должна быть подтверждена…

― Разведку отправим вперед! Сказал, ― и встал. ― Все. Через пять дней на рассвете. Раньше ангелам на место не успеть. Гонцу добраться надо, потом им дойти. А там и мы спокойно подоспеем. Готовьтесь.

И пошел из залы прочь.

Сантана нехорошо посмотрел ему в спину — Дэван стал его серьезно напрягать. Пора, пожалуй, избавляться от лишних «умников».

И заметил, что Изель тоже смотрит в арку, где скрылся архан, весьма неоднозначно.

О, да нас двое, ― усмехнулся Люверт. Хорошая комбинация. Пусть Изель и пытается, а он потом добьет обеих. Раз не слушают его, пусть получают что получат. А он попытается извлечь выгоду и из этой чреватой ситуации. Никому кроме ангелов открытое сражение не нужно — демонам неплохо и под прикрытием массивного горного хребта. Раз так и вызов прозвучал и принят, а к разуму взывать некого — арханы явно почуяли добычу, и Амилон их манит как мираж, придется взять все в свои руки.

Вот только ранение еще дает о себе знать.

Ничего, сутки отдохну и двину к Армгерде. Посмотрим на хваленую честность ангелов, ― подумал, а вслух сказал.

― Мне нужно по паре демонов от каждого клана завтра к ночи. Проверим, насколько честно провести бой предполагается. Вы все забыли об одном — Вита все еще жива, и она не ангел.

Изель нахмурился и потер затылок:

― Послать еще убрать ее.

― И опять уберут посыльных. Оставь, все равно встретимся на поле. Там уберем. Сейчас уже мало что исправишь.

Ушпак поднялась и вышла — совет закончен, а что там еще Сантана придумает, ее не касается. Сейчас ее влекли две темы — предстоящая битва и Езель.

Он ждал женщину в ее комнате. Сидел на топчане и рассматривал обстановку, аскетичную, как у воина, и все же уютную, как у нормальной женщины. Три меча в разных ножнах, подвешенные в ряд у стены, соседствовали с подвеской из бус, свисающей у входа. Из мебели стол, стул, постель, а в углу кресло, застеленное шкурами так, что ясно — под ним что-то есть. Мужчина был уверен — сундучки со всякими женскими штучками. И на стене слюдяное зеркало. Женщина, хоть ангел, хоть демон, хоть дочь Отцов, остается женщиной.

Езель улыбнулся, представив величественную Ушпак, глядящуюся в это зеркальце и примеряющую какие-нибудь сережки, бусы.

Архан вошла в комнату и застыла перед ангелом, монументальная настолько, что он забыл, о чем думал. Поднялся и некой опаской и вниманием покосившись на грудь женщины, постарался посмотреть ей прямо в глаза.

― Значит, деремся?

― Решили?

― Через пять дней, на рассвете, ― сообщила. Езель поклонился, не сгибая спины.

― Мне нужно сообщить о вашем решении Амину.

― Да, провожу, иди.

И не шагу к выходу. Стоит, молчит, смотрит.

― Эээ?

Ушпак очнулась и поддалась к нему, потрогала вышивку на вороте его рубахи. Езель проследила за ее руками и, вскинул взгляд, вопросительно посмотрел в глаза. Женщина вздохнула:

― Жаль что ты ангел.

― Это имеет значение?

― Я — демон.

― А по-моему мы разные не по названию кланов, а по характеру и служению закону.

― Ваш закон такая ерунда.

Езель вскинул подбородок.

― Каждому свое. Мне ваш претит. Жить только для себя, грызть глотки ради выгоды, ходить по головам… Вот ерунда и скука. Мне пора.

Женщина склонила голову, задумалась над его словами и нехотя пошла из комнаты.

Она молчала всю дорогу, только пару раз отпихнула с грубой руганью неаккуратных демонов, посмевших встать на ее пути. И лишь у веревочной лестницы, ведущей к лазу, за минуту до того, как Езель уйдет, сказала:

― Не понимаю, зачем умирать за других.

Ангел уже взялся за лестницу, как остановился. Посмотрел на женщину с сочувствием и долей нежности, совершенно неожиданной для нее.

― А я бы умер за тебя. И понимать здесь ничего не надо, ― улыбнулся, будто теплом окутал и полез наверх. Миг и скрылся. Ушпак же еще долго стояла и смотрела в лаз, чувствуя присутствие ангела. Его не было, но то непонятное и приятное что словно лучи от солнца, исходило от него, так и осталось с ней. И будоражило не кровь — сознанье.

Да, Езель, как любой ангел, мягко говоря, странный. Но лишь сегодня Ушпак поняла насколько, и как розниться с теми же арханами. И может быть впервые, словно со стороны посмотрела на себя и братьей, на свою жизнь. И задалась вопросом — разве не бывает лучше, разве это все точно ее? Почему ей не дано пожить на воле, на тех просторах, что влекли…

Езель быстро добрался до Каэля, лег рядом с ним на камни, давая передышку телу. И смотрел на звезды в ночном небе, и улыбался, представляя Ушпак.

Каэль смотрел на него, ждал, и все больше хмурился, не понимая, чем вызвана блаженная улыбка на лице друга. Уж не пытали ли его хмельным?

― Езель?

Мужчина, наконец, очнулся и посмотрел на друга, но улыбка все еще блуждала на губах:

― На рассвете через пять дней, ― сообщил, как в любви признался.

― Значит, получилось? ― порадовался ангел.

― Да. Знаешь, я… ― и смолк — что скажешь и в чем признаешься? И время ли? ― Пойдем? ― встал нехотя.