ДЕТСКИЕ И ЮНОШЕСКИЕ ГОДЫ

В северо-западной части полуострова Пелопоннес, в самой большой из его долин — Элиде, километрах в сорока от древней Олимпии — родины Олимпийских игр, находится город Амалиас, или по-народному Амальяда. Когда-то в этом месте стояли две деревни, но они настолько разрослись, что слились в одну, и образовавшийся при этом слиянии город стал быстро расти и развиваться. Даже сильное землетрясение 1909 года, разрушившее половину его домов, не смогло остановить этого роста.

Амальяда окружен со всех сторон зеленым морем виноградников. В верхней его части, что ближе к невысоким горам, центральная площадь с собором и мэрией (по-гречески «димархией»). В городе есть гимназия, несколько начальных школ, много гостиниц, магазинов и небольших лавок. Как и в любом маленьком городе, дома в Амальяде небольшие. Довольно широкие улицы города обсажены деревьями. Близость древней Олимпии, живописность и тишина привлекают в Амальяду туристов.

В этом городе на Пелопоннесе 22 декабря 1915 года в семье ремесленника Георгиса Белоянниса родился сын, названный Николаосом, или попросту Никосом. Отец Никоса — выходец из бедной крестьянской семьи. Ему не пришлось закончить даже начальной школы. С ранних лет Георгис помогал своему отцу в хозяйстве. Земли у них было мало, а доходу от нее почти никакого. К тому же приходилось платить немалые налоги. Хотя отец Георгиса работал с утра до ночи, да и сам Георгис был мастером на все руки, семья не вылезала из долгов и жила впроголодь.

Женился Георгис на крестьянской девушке Василики и вскоре после женитьбы по примеру многих односельчан отправился искать счастья в городе.

В семье Белояннисов Никос был вторым ребенком, первая — дочь Елени.

Время, в которое родился Никос, было трудным не только для семьи Белояннисов, но и для всей страны. Всего за несколько лет до этого Греция участвовала в двух балканских войнах. Хотя эти войны почти удвоили ее территорию, экономика страны была сильно подорвана. Значительно возросли налоги. Крестьяне нищали.

Вскоре после рождения Никоса, когда жить стало еще трудней, Георгис отправился на заработки в США, тем более что несколько земляков, уже перебравшихся туда, писали утешительные письма и предлагали Георгису помощь в устройстве на работу.

Василики с детьми осталась в Амальяде в небольшом доме с крошечным садом, в котором росли несколько лимонных и апельсиновых деревьев да десяток кустов винограда. Возле невысокого забора, сложенного из камней и покрашенного известкой, оставался свободным кусочек земли, на котором Василики выращивала овощи и цветы. Весной и летом Василики нанималась работать на виноградник.

В свободное время она уходила с детьми за город. Они шли по узким тропинкам, поднимались на высокие холмы, и оттуда маленький Никос видел широкие просторы долины Элиды. Иногда Василики вместе с детьми уходила к родным и по нескольку дней оставалась в деревне. Избы в деревне были маленькими, с земляными полами и дырявыми крышами. Тяжело жилось крестьянам.

Положение в Греции все осложнялось. В стране менялись премьер-министры, изгонялись и возвращались короли. Страна была уже втянута в первую мировую войну. Тысячи солдат гибли на Македонском фронте, а тут еще греческие правители затеяли войну с Турцией.

Василики с детьми жилось все труднее, но тут вернулся из Америки Георгис. Поездка его была удачной: за океаном ему удалось скопить кое-какие сбережения. Он купил в центре Амальяды дом и открыл в нем гостиницу. Это давало некоторый доход, и теперь Василики уже не надо было наниматься на виноградники. Через год у Белояннисов родился третий ребенок — дочь Аргентина.

Семи лет Никос пошел в школу. Он учился без особого труда и был одним из первых учеников. Он никогда не отказывался помочь друзьям. Его любили учителя и товарищи.

Но он учился не только писать и считать, он учился любить свою родину. Правда, такого предмета в гимназии не было, но он усердно «посещал» и другую школу, школу, которой была сама жизнь.

У своих родственников и в домах многих своих товарищей Никос видел на стенах старинные ружья и сабли, которыми прадеды во времена национально-освободительной борьбы 1821 года завоевывали свободу. Много рассказов и песен слышал Никос в детстве о клефтах, партизанах тех далеких времен. В этих песнях клефты всегда представали мужественными самоотверженными, не боящимися врагов и отдающими жизнь за свободу своего народа.

Никос слышал также много народных песен о герое этой борьбы Колокотронисе, которого в народе называли «пелопоннесским старцем». Сын простого крестьянина, Колокотронис возглавил борьбу за освобождение страны, принявшую всенародный характер и закончившуюся победой.

Колокотронис стал для Никоса любимым героем.

Судьба Колокотрониса трагична. Он был почитаем народом и окружен славой. Этого не могли простить ему новые правители Греции, сумевшие захватить власть после победы народа над турецкими поработителями и плясавшие под дуду западных держав. Осенью 1833 года, поздней ночью в дом Колокотрониса ворвались жандармы. Героя, которому тогда было уже 64 года, бросили в крепость. Шесть месяцев он просидел в сырой одиночной камере, не подозревая даже, в чем его обвиняют.

Лишь накануне суда он узнал, что ему приписывают «организацию заговоров в целях нарушения общественного спокойствия и подрыва внутренней безопасности и национальной независимости», а также обвиняют в том, что он обращался к иностранной державе (России), которая должна была помочь ему свергнуть регентский совет (правивший Грецией при малолетнем короле Оттоне) и изменить внутреннее положение в стране. Коротко — Колокотронис был обвинен в государственной измене, что каралось смертной казнью.

В ходе судебного разбирательства обвинение не было подтверждено. Только под давлением министра юстиции, трое из пяти судей подписали смертный приговор. Председатель суда Полизоидис и судья Тертсетис наотрез отказались поставить под ним свои подписи, несмотря на угрозы. Оба они не захотели выйти из совещательной комнаты, чтобы присутствовать при объявлении Колокотронису смертного приговора, и министр дал указание жандармам насильно вывести их оттуда. Когда жандармы ввели отбивающихся судей в зал заседания, Тертсетис кричал: «С моим телом вы можете делать что угодно, но вам не удастся изнасиловать мой разум и мою совесть!»

Колокотронис спокойно выслушал приговор. «Я столько раз смотрел смерти в глаза, — сказал он, — что не боюсь ее и сейчас». Он вынул табакерку и стал нюхать табак. «Я выполнил свой долг перед родиной. Пусть эти люди судят меня. Лучше быть обвиненным, чем оправданным», — сказал Колокотронис. Смертный приговор Колокотронису был впоследствии отменен, его выпустили на свободу. Но еще долгие дни и ночи пришлось провести ему в подземной камере в ожидании исполнения приговора…

Но Никос воспитывался не только на рассказах о прошлом своего народа. Настоящее его было не менее героическим.

В сентябре 1922 года греческий народ, возмущенный политикой короля Константина и правительства, втянувших страну в военную авантюру, поднял восстание. Шесть министров, ответственных за малоазиатскую войну, были преданы суду и расстреляны. Король, как виновник войны, был изгнан из Греции. Но королевский престол пустым не остался. Его занял сын Константина Георг II.

Однако Георг царствовал недолго: Его свергли уже через два года. Монархия, активно поддерживаемая англичанами и щедро ими финансируемая, пала. Известие о провозглашении республики было встречено населением Амальяды с большим подъемом. В городе вывесили флаги, люди собирались большими группами, пели патриотические песни. «Зито демократия!», «Да здравствует республика!» — вместе со взрослыми кричал Никос.

В это же время Греция установила дипломатические отношения с Советским Союзом. В газетах стало больше появляться сообщений о жизни страны, поднявшей красное знамя свободы.

Греческая республика начала жить. Но ее сразу же попытались уничтожить. Генерал Пангалос в 1925 году произвел переворот и объявил себя единовластным правителем. Через год диктатура была свергнута и вновь восторжествовала республика…

Отец Никоса часто ездил по стране и охотно брал с собой сына. Мальчик пристально наблюдает за жизнью народа. Видит тяжелую долю рабочих в городах. Безработицу. Нищету в рабочих кварталах. Тяжелую, полную лишений жизнь крестьян, обремененных долгами. Видит произвол полицейских властей в городе и в деревне.

Все чаще перед Никосом вставали вопросы — почему рабочие и крестьяне обречены на голод, на нищету, почему только небольшая часть людей не испытывает нужды, хорошо одевается и питается, имеет возможность учиться, путешествовать, развлекаться? Чтобы найти ответы на эти вопросы, Никос все больше углубляется в книги, начинает изучать труды по экономике и социальному устройству общества. Среди этих книг были и произведения классиков марксизма.

Но самое большое влияние на формирование у Никоса прогрессивных взглядов оказывала коммунистическая организация Амальяды. Это была сильная партийная организация, которая имела большой авторитет не только в самом городе, но и в окрестных деревнях. Не было ни одного важного политического события в стране, которое не находило бы отражение в деятельности коммунистов Амальяды.

Никос бывал на собраниях коммунистов в городе, слышал их выступления в деревнях. И он мог сравнивать их борьбу за интересы рабочих и крестьян, за демократические права народа с демагогической болтовней представителей различных буржуазных партий.

Когда Никос учился в последних классах гимназии, он вступил в молодежную организацию и стал активным участником молодежного движения. При непосредственном участии Белоянниса в гимназии были проведены две забастовки учащихся, закончившиеся успешно.

 

НАЧАЛО БОРЬБЫ

В 30-х годах борьба трудящихся приобретает широкий размах. Грецию затрагивает разразившийся в то время мировой экономический кризис. На международном рынке падают цены на сушеный виноград — одну из важнейших статей греческого экспорта. Чтобы предотвратить еще более резкое падение цен, правительство рекомендует крестьянам сокращать площади под виноградниками и расширять посевы пшеницы и других злаковых культур. Банки ограничивают кредиты виноградарям, а также снижают закупочные цены. По всей Греции вспыхивают волнения. В Амальяде и ближайших деревнях проводятся демонстрации и забастовки. Борьбу виноградарей Амальяды, как и всю борьбу трудящихся Греции, возглавляет коммунистическая партия. Юношеская организация, в которой состоял Никос, также принимала в ней участие. Белояннис выступает на митингах в Амальяде, ездит «по деревням. Он стремится убедить крестьян, что только стойкость и последовательность могут привести к победе.

Во время наивысшего накала борьбы Белоянниса и еще нескольких гимназистов арестовывают и сажают в тюрьму. Но арест вызывает новый взрыв возмущения в городе. Уже через несколько дней власти вынуждены выпустить Никоса и его товарищей на свободу.

В 1932 году, по окончании гимназии, Белояннис приезжает в Афины и поступает в университет на юридический факультет.

Афинский университет играл большую роль в общественной жизни страны.

Реакционно настроенная часть студенчества поддерживала политику правящих кругов, а некоторые даже враждебно относились к республиканскому строю, мечтая о реставрации монархии.

Прогрессивное студенчество выступало за демократию, активно поддерживало борьбу трудящихся, руководимых коммунистической партией. Некоторые студенты сами были коммунистами.

Hикосу Белояннису не пришлось долго разбираться в сложной обстановке университетской жизни, искать свое место в непрекращавшейся борьбе. Симпатии его давно определились. Напористость, убежденность, умение увлечь товарищей вскоре выдвигают Никоса в число руководителей демократического студенческого движения. Одновременно он принимает участие в работе всегреческой молодежной организации, находившейся под влиянием компартии.

В 1934 году Белояннис вступил в Коммунистическую партию Греции. Верность партии, верность ее великому делу Белояннис пронес через все испытания, через трудности и лишения.

Участие в политической борьбе, связанные с ней частые поездки по стране не мешают Белояннису настойчиво учиться. Он понимает, что партии не нужны недоучки. Он не ограничивается предметами, предусмотренными университетской программой, — изучает социальные науки, филологию, философию. Особенно увлекает его история мировой и греческой литературы.

Рост демократического движения в стране вызвал ответную реакцию. Правительство потребовало от университетов в Афинах и Салониках принять меры против наиболее активных деятелей студенческого движения. Естественно, что Белояннис был среди первых, от кого под угрозой исключения из университета потребовали прекратить политическую борьбу. В 1934 году ученье Никоса в Афинском университете прекратилось.

Заканчивал Белояннис свое образование в тюремных камерах.

Исключенный из университета Никос возвращается в свой родной город и сразу же включается в партийную работу. В 1935 году Белоянниса избирают секретарем городской партийной организации. С этого времени он стоит во главе борьбы трудящихся родного города. Белояннис выступает с горячими речами на митингах в городе или окрестных деревнях, возглавляет демонстрации протеста. Борьба трудящихся Амальяды расширяется, все чаще происходят столкновения с полицией. Влияние городской, партийной организации на массы растет, и это приносит свои первые результаты. Серия забастовок виноградарей в октябре 1935 года оканчивается крупным успехом: предприниматели и перекупщики вынуждены повысить закупочные цены на сушеный виноград.

 

В ССЫЛКЕ

Между тем напряженное положение в стране с каждым днем усиливается. Против совсем еще молодой республики организуется заговор… Наиболее оголтелые реакционеры требуют реставрации монархии и установления военно-фашистской, диктатуры. В ноябре 1935 года путем фальсифицированного плебисцита восстанавливается монархия. Король Георг II возвращается в Грецию.

Однако выборы, проведенные в январе 1936 года, принесли успех республиканским партиям, получившим большинство парламентских мест. Парламентская фракция единого фронта рабочих и крестьян, созданная коммунистами, в феврале 1936 года подписывает с лидером либералов Софулисом соглашение об образовании единого республиканского правительства и о мерах по демократизации страны.

Но лидер либералов предал демократию. Он отказался от подписанного им соглашения, и король остался на престоле. Демократов продолжали преследовать. В марте 1936 года за активную революционную деятельность Белояннис был арестован и без суда направлен в ссылку на один год на небольшой остров Ниос в Эгейском море.

Его доставили на остров на маленьком пароходике, чудом уцелевшем во время разыгравшейся бури. Белояннис поселился в небольшой деревеньке, жители которой, как и почти все население острова, состояли из моряков и рыбаков. Моряки, которых было большинство, обычно находились в плавании и дома бывали редко. Поэтому на острове жили преимущественно старики, женщины и дети.

Никогда прежде Белояннис не встречал такого суеверия, как среди жителей острова. Целиком зависящие от своенравной природы, моряки не уставали молиться своим святым, а спасшись от какой-либо беды, спешили возвести на последние сбережения часовенку или маленькую церквушку. Совершая дальние прогулки по острову, Белояннис всюду встречал эти сооружения, ставшие характерной чертой пейзажа острова.

Белояннис быстро сблизился с жителями Ниоса. Он рассказывал им о положении в стране, об угрозе войны, о народной борьбе.

В начале мая 1936 года Белояннис был привлечен к суду вместе с несколькими партийными и профсоюзными деятелями за организацию забастовок виноградарей в Амальяде. Поскольку он находился в ссылке, его судили заочно и приговорили к двум годам тюремного заключения. Одновременно власти навсегда запретили ему учиться в университете.

Родные Белоянниса опротестовали приговор суда. Особенно много труда положила Василики, хлопотавшая за сына не только в Амальяде, но и перед окружными властями в Патрасе. Приговор и решение о ссылке Белоянниса были отменены. В конце мая 1936 года он вернулся в Амальяду и вновь включился в партийную работу.

Положение в стране в то время становилось все более тяжелым. Премьер-министром был назначен генерал Метаксас, ярый реакционер, монархист и приверженец гитлеровских порядков. Реакция наступала. Предприниматели отказывались идти на уступки рабочим, требовавшим увеличения зарплаты в связи с ростом дороговизны. Более того, они сами начали наступление на права трудящихся, урезая зарплату, удлиняя рабочий день. По стране прокатилась новая волна забастовок. Особенную остроту забастовки имели в Салониках, одном из крупнейших городов страны.

В мае несколько тысяч бастовавших рабочих-табачников вышли на улицы города. Несмотря на мирный характер демонстрации, полиция и жандармы напали на демонстрантов. Было убито 50 человек и бсшее 200 ранено.

В знак протеста против расстрела безоружных рабочих в стране была объявлена всеобщая забастовка. Похороны убитых вылились в огромную демонстрацию, в которой участвовало около 150 тысяч человек. Рабочие шли с красными знаменами, обвитыми траурными лентами, и с пением революционных песен.

Во многих городах страны проходят митинги протеста. Митингуют и студенты Афинского и Салоникского университетов. По заданию руководства партии Белояннис часто бывает в Афинах. Он пишет статьи, выступает на митингах. Вот как описывал выступление Белоянниса один из афинских студентов.

«Майское утро. Ярко светит солнце. Жарко. Перед Афинским университетом собралось на митинг несколько тысяч студентов. Они пришли, чтобы заявить протест против расправы полиции над безоружными рабочими Салоник. Было шумно. Ждали, когда начнется митинг. И вот на постамент, где установлена статуя поэта Ригаса Фереоса, легко поднялся смуглый высокий парень с черными вьющимися волосами. Он поднял руку, призывая к тишине. Немного подождал, пока студенты успокоились, и тогда начал говорить звонким сильным голосом.

Он говорил о тяжелой жизни греческого народа, о невыносимой эксплуатации рабочих капиталистами, об ограблении крестьян помещиками. Он говорил об антинародной политике правительства Метаксаса, о тех, кто является врагом трудящихся. Он говорил о фашизме, о приближающейся войне, о борьбе за предотвращение этой войны, за мир, за свои права. Он говорил о великой Стране Советов, о ее вдохновляющем примере, о ее огромной роли в борьбе за международную безопасность. Он говорил о пролитой в Салониках крови рабочих, о всегреческом протесте против преступных действий правительства.

Он говорил с силой и убежденностью, призывая всех студентов быть на стороне борющегося народа, встать в первые ряды патриотического, антифашистского фронта. Он высоко поднял руку с крепко сжатым кулаком. «Отмщение. Пусть вечно живет память о погибших», — слышался его сильный голос.

— Правильно, правильно, — кричали студенты. — Да здравствует республика! — Тысячи сжатых в кулак рук взметнулись вверх, и многоголосое эхо повторило слова молодого оратора.

Оратором был Никос Белояннис».

 

«Я — КОММУНИСТ»

Рост демократического движения испугал короля и правящую верхушку Греции. Под предлогом «коммунистической опасности» 4 августа 1936 года генерал Метаксас совершил переворот и установил в стране военно-фашистскую диктатуру.

В опубликованной в связи с переворотом прокламации, призванной оправдать установление фашистской диктатуры, говорилось: «Коммунисты подготавливали социальную революцию. Они проникали в широчайшие народные массы, в университеты, в круги государственных служащих и повсюду имели многочисленных сторонников».

Метаксас отменил конституцию, распустил парламент без указания срока проведения новых выборов и объявил в стране «осадное» положение. Все политические партии и демократические организации были распущены и объявлены вне закона. Метаксас упразднил профсоюзы, отменил рабочее законодательство и запретил забастовки.

Были запрещены прогрессивные газеты, установлена строжайшая цензура. Из учебников истории было вычеркнуто всякое упоминание о демократии. Произведения многих греческих философов и историков были запрещены. Тщательному просмотру подверглись даже произведения великого трагика древности Софокла, и целые куски из «Антигоны» были признаны революционными.

На островах Эгейского моря появились концентрационные лагеря. В первые месяцы после установления диктатуры Метаксаса был принят чрезвычайный закон № 375, согласно которому даже в мирное время гражданские лица могли быть преданы военному суду по обвинению в «шпионаже», без указания конкретных действий обвиняемого.

Главный удар военно-фашистской диктатуры Метаксаса был направлен против коммунистической партии.

Сразу же после переворота полиция арестовала свыше 1000 человек самых различных политических убеждений. Около 300 коммунистов были преданы суду и осуждены на разные сроки тюремного заключения. Суда каботажного плавания были полны политическими ссыльными, направляемыми на острова. Обращение с политическими заключенными и ссыльными было жестокое. Некоторых активистов компартии, арестованных и брошенных в тюрьмы, в течение многих дней держали в камерах почти голыми и голодными. На островах Анафи, Гавдосе, Фолегандросе и других ссыльные систематически голодали. У них не было не только пищи, но даже воды.

Коммунистическая партия Греции вынуждена была продолжать борьбу в глубоком подполье.

После установления диктатуры Метаксаса Никос Белояннис переехал из Амальяды в город Патрас, где он недолгое время работал в низовых ячейках компартии. Вскоре его призвали в армию, где он служил в воинской части, расположенной в Патрасе. Но и на военной службе Белояннис не прекращает партийной работы. Его выбирают секретарем армейской партийной организации.

Массовые аресты коммунистов, проводимые охранкой, затронули и воинские части. В декабре 1936 года Белояннис был арестован. Охранка требовала от него показаний о работе компартии в гарнизоне Патраса и имена руководителей армейской парторганизации. Белояннис молчал, несмотря на зверские избиения и истязания.

У охранки не было достаточных оснований для обвинения. Все же суд приговорив Никоса к трем месяцам тюрьмы и шести месяцам ссылки. Так закончилась для него военная служба.

После выхода из тюрьмы в июне 1937 года Белояннис снова появляется в Патрасе. Партия поручает ему работу секретаря районного комитета, а затем он становится секретарем комитета области Илиас.

В мае 1938 года Белояннис был снова арестован за распространение коммунистических идей.

Нанятый родными адвокат для оправдания Никоса пытается сослаться на его молодость:

— Мой подзащитный, как вы видите, совсем молод. По молодости он сам хорошо не знает, что делает. Его подбили другие. Примите же во внимание его возраст…

Но Белояннису не нужна такая защита. Он коммунист и коммунистические идеи считает правильными, он верит в них, защищает их и борется за то, чтобы эти идеи осуществились в Греции.

Такого заявления подсудимого было достаточно для вынесения ему обвинительного приговора. Пять лет тюрьмы и два года ссылки.

Растет зрелость Белоянниса, и вместе с ней все более суровыми становятся приговоры.

 

В ТЮРЬМЕ НА ЭГИНЕ

После недолгого предварительного заключения в патрасской тюрьме Белояннис был переведен в тюрьму на острове Эгина, в тридцати километрах от Афин.

Тюрьма на Эгине большая. В ней содержались многие сотни заключенных, и была она разделена на ряд секторов. В первом секторе, куда поместили Белоянниса, находились политические, преимущественно коммунисты. Тюремному начальству были даны указания поддерживать в первом секторе самый строгий режим. Правительство стремилось любыми средствами добиться от коммунистов публичного отказа от своих идей.

Заключенных избивали, сажали голыми на лед, лишали пищи, бросали в карцер. Иногда целыми группами заковывали в кандалы. Словом, греческий фашизм использовал широкий арсенал «средств», применявшихся в гитлеровских застенках. Среди заключенных находились слабые, у которых удавалось вырвать подпись под «декларацией об отречении».

Но коммунисты боролись друг за друга. Планам тюремщиков они противопоставляли свою коллективную организованность и сплоченность, свою веру в правоту общего дела.

Политзаключенные, находившиеся в тюрьме на Эгине, рассказывали, что Белояннис всегда был для товарищей примером в борьбе, вселял в них бодрость, мужество, уверенность в том, что трудности преодолимы.

Белояннис всегда оставался веселым, жизнерадостным, любил петь, танцевать. Начитанный, обладающий широким кругозором, хорошо знающий классическую мировую и греческую литературу, Белояннис часто беседовал с друзьями о самых разных вещах. То он рассказывал древнегреческие легенды и мифы о богах и героях, о Прометее и Геракле, то о национально-освободительной борьбе 1821 года, в которой было много тяжелых и трудных этапов и много жертв. Никос любил рассказывать своим товарищам о героях национально-освободительного движения, боровшихся за греческий народ, за свободу родины.

В тюрьме Белояннису случайно попало в руки евангелие на русском языке, и у него возникла мысль изучить язык Ленина. Товарищ, немного знавший русский язык, написал ему алфавит. С большим трудом Белояннису удалось затем получить через надзирателя греческое евангелие. Тюремное начальство удивлялось такой просьбе Белоянниса и предполагало в этом какой-то подвох. Для чего коммунисту евангелие?

Белояннис изучал русский язык путем сравнения русского и греческого текстов упорно, настойчиво. Изучал в карцере, когда его туда сажали, изучал ночами, когда в камере все спали. Надзиратели наивно полагали, что Белояннис увлекается священным писанием, и товарищи, видя его с евангелием, шутя спрашивали, не собирается ли он в попы. Белояннис отшучивался — ничего, и евангелие знать нужно. Так в тюрьме прошло много трудных месяцев, и Никос ни на один день не прекращал изучение русского языка.

Десять лет спустя, когда Белояннис был политическим работником в Демократической армии Греции, товарищи часто видели у него в руках журнал «Большевик».

И когда товарищи спрашивали, как он изучал русский язык, Белояннис, смеясь, отвечал: «По евангелию! Вы знаете, как оно начинается? «Авраам родил Исаака; Исаак родил Иакова». Это первое, что я прочитал на русском языке».

 

«ОХИ» ИТАЛЬЯНСКОМУ ФАШИЗМУ

Никоса Белоянниса перевели в тюрьму Акронавплион, где содержались главным образом руководящие деятели и активисты компартии. Режим тюрьмы Акронавплион был таким же суровым, как и в тюрьме на острове Эгина, но политические заключенные здесь были более организованны, и власти остерегались применять против них особенно крутые меры.

Стремясь во что бы то ни стало удержать власть, правительство Метаксаса совершало одно предательство, за другим.

Оно продолжало кричать о «коммунистической угрозе», в то же время ничего не предпринимало для предотвращения действительной угрозы, нависшей над Грецией. А между тем гитлеровская Германия уже начала свою экспансию в Европе, и над Грецией все больше сгущались грозовые тучи.

Гитлеровцы всячески способствовали фашизации Греции, представляя правительству Метаксаса своих фашистских пропагандистов, «советников», агентов гестапо.

В этих условиях Центральный Комитет Греческой компартии предупреждал народ о реальности угрозы фашистского нападения, призывал его объединиться и создать правительство общего доверия, которое было бы способно защитить независимость Греции, восстановить попранные правительством Метаксаса демократические права и свободу.

Захват фашистской Италией Албании в апреле 1939 года и появление на границе с Грецией итальянских войск не вызвали беспокойства у правительства Метаксаса. Оно удовлетворилось односторонним заявлением Великобритании, что в случае нападения на Грецию она окажет ей помощь, и заверением фашистской Италии об уважении целостности Греции.

В специальном обращении к народу Метаксас заверял, что «безопасность и независимость Греции полностью обеспечены».

Между тем правительство и военное командование хорошо понимали, что Греция к обороне не подготовлена. Греческая армия не имела противотанкового. оружия, было очень мало самолетов.

В начале второй мировой войны правительство Метаксаса под давлением общественного мнения заявило о нейтралитете Греции. Но это заявление не остановило агрессоров. 28 октября 1940 года в три часа утра итальянский посол вручил Метаксасу ультиматум, предлагавший открыть греческую границу для занятия итальянскими войсками основных стратегических пунктов Греции.

Опасаясь, что принятие итальянского ультиматума вызовет взрыв народного негодования, Метаксас отклонил его. В пять часов утра итальянские войска перешли в наступление.

Военное руководство Греции не верило в победу над агрессором и в случае начала войны хотело сделать лишь несколько выстрелов «во имя спасения чести греческого оружия».

Но греческий народ решил иначе. Патриотически настроенные офицеры, солдаты, рабочие, крестьяне прифронтовой полосы сказали «охи» — «нет» итальянскому фашизму. Они придали войне боевой характер, характер освободительной народной войны.

В это тяжелое для Греции время, когда свобода, независимость и целостность страны находились в опасности, коммунисты показали свою преданность народу и высокий патриотизм. Центральный Комитет Коммунистической партии Греции призвал всех греков превратить каждый мост, каждый дом, каждую деревню в крепость борьбы за свободу родины. Коммунисты с энтузиазмом шли на фронт, геройски боролись против фашистских захватчиков. Те же, кто, как Никос Белояннис, находился в тюрьмах и ссылке, обратились к правительству с требованием, чтобы их немедленно отправили на фронт.

Но правительство Метаксаса отказалось удовлетворить эти, требования. Оно опасалось, что освобождение коммунистов из тюрем и отправка их на фронт приведет к тому, что армия использует оружие не только против итало-фашистских агрессоров, но и против диктаторского режима Метаксаса.

В первое время итало-фашистским агрессорам удалось захватить небольшую часть греческой территории. Однако вскоре героически сражавшаяся греческая армия нанесла поражение итальянским войскам. Без достаточного вооружения, без наступательных средств — танков и самолетов, без необходимого снаряжения и транспорта греческие солдаты сумели не только остановить наступление итало-фашистских войск, но отбросили их в глубь Албании.

Итальянские войска попали в критическое положение, и командующий итальянской армией генерал Саду считал, что для Италии «нет возможности вести военные операции» и что «создавшееся положение нужно разрешить политическим путем». Однако правительство Метаксаса не спешило нанести окончательный удар противнику.

В январе 1941 года Метаксас умер от гнойной ангины. Правящие круги назвали его «спасителем отечества». Но находившиеся в тюрьмах и на островах заключенные и ссыльные демократы слали проклятие умершему диктатору, виновнику агрессии против Греции, виновнику гибели сотен тысяч людей. Неблагоприятный исход итальянской агрессии против Греции привел к тому, что гитлеровская Германия пришла на помощь итальянскому фашизму и начала военные действия на Балканах. Утром 6 апреля 1941 года немецко-фашистские войска вторглись на территорию Греции, уничтожая огнем и мечом мирные греческие города и деревни.

Греческая армия на Македонском франте оказала немецким агрессорам упорное сопротивление, несмотря на превосходство захватчиков в военной технике. Но и здесь предательство и пораженчество, так характерные для диктаторского режима Метаксаса, немедленно дали о себе знать.

На Македонском фронте еще шли бои, а заместитель военного министра уже дал приказ о безоговорочной капитуляции, подтвержденный приказом генерального штаба. Командующий армией в Эпире генерал Чолакоглу и командующий армией в Македонии генерал Бакопулос сразу же подписали капитуляцию. В Греции был установлен «новый порядок», порядок гитлеровской оккупации.

После начала немецкой агрессии против Греции, когда фронт распался и немцы продвигались к Афинам, заключенные коммунисты и антифашисты делали все возможное, чтобы включиться в борьбу своего народа. В тюрьме Акронавплион комитет политзаключенных, в состав которого входил и Никос Белояннис, настойчиво требовал освобождения политических из тюрьмы. Жандармский полковник не только отказался выполнить требование комитета, но дал указание усилить охрану и установить на всех сторожевых башнях пулеметы.

Полковник действовал по указанию бежавшего из страны королевского правительства.

Служба госбезопасности диктаторского режима Метаксаса после оккупации Греции немцами предоставила весь полицейский аппарат страны фашистским оккупантам, передала в руки захватчиков находившихся в тюрьмах и ссылках политических заключенных и списки «политически подозрительных лиц».

После занятия немецкими войсками города Навплиона политические заключенные тюрьмы Акронавплион были по списку переданы немецким оккупационным властям.

 

ПОВЕРЖЕННАЯ СВАСТИКА

Для борцов-антифашистов и всех греческих патриотов оккупация Греции немецко-фашистскими войсками, не означала полного поражения. Под руководством коммунистов греческий народ поднимается на борьбу с фашизмом за освобождение родной страны.

Еще в первые дни немецкой оккупации, несмотря на принятые властями меры, свыше 200 коммунистов бежали из тюрем и с островов.

По всей Греции начинают реорганизовываться и активизироваться партийные организации, и в конце мая 1941 года коммунисты Афин уже выпустили первые листовки, в которых призывали греческий народ к борьбе, к национальному сопротивлению.

В ночь на 31 мая 1941 года, когда гитлеровские захватчики праздновали победу по случаю полной оккупации Греции, флаг фашистской Германии на Акрополе был сорван.

Это событие вызвало глубокий отклик в душе греческого народа и у народов Европы.

Имена патриотов, совершивших этот замечательный подвиг, знаменовавший начало освободительной борьбы греческого народа, долгое время оставались неизвестными. Только 25 марта 1945 года газета компартии «Ризоспастис» опубликовала их имена. Это были Манолис Глезос, учащийся коммерческой школы, и Апостолос Сантос, учащийся школы правоведения.

Еще одним-толчком к подъему борьбы греческого народа за свое освобождение послужило начало Великой Отечественной войны. На следующий же день после нападения фашистской Германии на Советский Союз улицы Афин были наводнены многими тысячами написанных от руки прокламаций. «Патриоты! Варварские орды Гитлера подло напали на Советский Союз — мать народов. Но коварный враг скоро будет поставлен на колени, свободные народы восторжествуют. Да здравствует Советский Союз — надежда и оплот всех стран мира! Да здравствует Красная Армия! Свобода народу! Смерть фашизму!» Великая освободительная война Советского Союза стала вдохновляющим примером для греческих патриотов.

В июле 1941 года ЦК Компартии Греции призвал все патриотические силы страны объединиться в единый антифашистский фронт. Всем есть место в борьбе против фашистских оккупантов, говорили коммунисты, — рабочим и крестьянам, служащим и ремесленникам, торговцам и промышленникам, мужчинам и женщинам, старым и молодым.

27 сентября 1941 года по инициативе КПГ было достигнуто соглашение между коммунистической, социалистической и аграрной партиями, а также Союзом народной демократии о создании Национально-освободительного фронта (Этникон Апелефтеротикон Метопон), который по своим начальным буквам получил название ЭАМ, Вскоре организации ЭАМ возникли по всей Греции. Под знамена национально-освободительной борьбы становились многие тысячи и тысячи греческих патриотов. Незадолго до полного освобождения страны от немецких оккупантов в августе 1944 года ЭАМ насчитывал полтора миллиона членов.

ЭАМ организует забастовки и демонстрации, сплачивает греческий народ, поднимает его на борьбу с фашистскими оккупантами. Национальное движение в Греции принимает такой размах, что в ряде случаев фашисты вынуждены отступить.

«Отдайте ваши знания, ваш опыт, вашу храбрость и мужество делу организации национальных вооруженных сил. Пример руководителей борьбы 1821 года да будет вашей путеводной звездой». «Все греки сейчас хорошо понимают, что нет жизни без свободы. Нас убедили в этом голод, живые скелеты на улицах, иссохшие тела и голодные глаза детей. Теперь нам нужно понять, что свобода не даруется. Она завоевывается в борьбе. Дарованная свобода — это прикрытое рабство. Нам нужно также знать, что нельзя отделять рабство внешнее от рабства внутреннего, иностранного захватчика от доморощенного тирана. Только народ, который борется за изгнание иноземных захватчиков, может добиться свободы внутри страны. Иначе он просто сменит господина». С такими воззваниями обращались к народу руководители ЭАМ уже в самом начале существования этой организаций. Народ откликнулся на призывы ЭАМ, и к концу 1941 года создается Народно-освободительная армия Греции — ЭЛАС (Эллиникос Лаикос Апелефтеротикос Стратос). И когда фашисты захотели угнать молодых греков в Германию, как они это проделывали во всех оккупированных ими странах, на улицы Афин вышло около 200 тысяч человек. Демонстранты смяли полицейские кордоны и итальянскую конницу, не остановили их и немецкие танки. Они приступом взяли охраняемое войсками министерство труда и уничтожили все заготовленные для мобилизаций списки. В поддержку этой демонстрации была объявлена всеобщая забастовка рабочих и служащих в Афинах. И победа была одержана. Вопреки планам марионеточного правительства Греция, единственная из всех стран, оккупированных немцами, не посылала рабочих в Германию, а в составе немецких войск не было греческих воинских частей.

Находившийся в тюрьме Белояннис напряженно следил за этой борьбой. Он знал свой родной народ, знал, что для него «лучше прожить один день на свободе, чем сорок лет в рабстве».

После восстановления нелегального аппарата руководство компартии наладило связи с политзаключенными тюрьмы Акронавплион и информировало их о событиях в стране. Белояннис с товарищами приветствовали создание ЭАМ и ЭЛАС. Как хотели бы они быть на воле, чтобы вместе со всем народом участвовать в великой борьбе за свободу.

Однако попытки некоторых политзаключенных бежать из тюрьмы не удавались.

Осенью 1941 года Белоянниса и группу других политзаключенных переводят в концлагерь (стремясь уничтожить греческих патриотов, итальянцы создавали в Греции концентрационные лагеря).

Обращение с заключенными было зверское. За малейшую ошибку на работе людей избивали, подвергали различным наказаниям. Большинство из них умирало в сырых и темных камерах от истощения л зверского обращения, других расстреливали. На смену погибшим присылали новые группы арестованных.

Около полугода пробыл Белояннис в небольшом лагере в городке Катуны, а затем был переведен в концлагерь в Вонице, небольшом городке на побережье Ионического моря.

Белояннис стремится поддержать в товарищах волю к борьбе. При его активном участии создаются группы сопротивления оккупантам, которые ведут пропагандистскую работу, рассказывают о положении в стране, о народной борьбе против поработителей. Некоторые из заключенных в лагерях сами были участниками или свидетелями народной борьбы. Они рассказывали узникам о демонстрациях в Афинах, о клятве инвалидов перед могилой неизвестного солдата бороться за свободу народа, о том, как необыкновенно сильно звучали в устах демонстрантов слова национального гимна:

Такие известия вселяли в заключенных бодрость, желание выстоять в борьбе. При поддержке находившихся на свободе товарищей из концлагерей нередко совершались побеги, удалось бежать и некоторым товарищам Белоянниса по тюрьме Акронавплион.

Но сам Никос оставался в заключении. Весной 1943 года Белояннис серьезно заболел и был направлен в тюремную больницу «Сотирия» («Спасение»), находящуюся в Афинах, в предместье Гуди. Несколько месяцев провел там Белояннис, и ни на минуту его не покидала мысль о побеге.

На помощь пришли афинские друзья, и в сентябре 1943 года Никос Белояннис бежал.

Бежал, чтобы сразу же включиться в активную борьбу против фашистских захватчиков.

Руководство Греческой компартии направляет его на Пелопоннес в третью дивизию ЭЛАС.

Перед тем как прибыть в партизанскую часть, Белояннис с большим риском пробирается в свой родной город Амальяду, чтобы повидаться со своей семьей — матерью, отцом и сестрой; Белояннис знал уже, что в начале 1942 года во время голодной зимы умерла младшая сестра Аргентина.

Дома хотелось побыть побольше, но оставаться в Амальяде даже несколько дней было опасно…

 

ПАРТИЗАНСКОЙ ТРОПОЙ

К тому времени как Белояннис стал партизаном, Народно-освободительная армия действовала по всей Греции. Она освободила от немецких захватчиков уже примерно две трети материковой части страны. На счету ЭЛАС были такие операции, как уничтожение железнодорожного моста Горгопотамос на линии Афины — Салоники — главной в то время стратегической артерии страны, взрыв железнодорожного тоннеля в Курново, уничтожение многих важных военных объектов.

В рядах Народно-освободительной армии находилось семьдесят тысяч бойцов и офицеров.

Для борьбы против Народно-освободительной армии оккупанты вынуждены были держать в Греции двенадцать дивизий.

Третья дивизия ЭЛАС вела операции по всему Пелопоннесу. Белояннис был назначен капитаном (политическим комиссаром) восьмого полка третьей дивизии, который действовал в провинции Лакония с главным городом Спарта, отчего партизаны называли восьмой полк спартанским.

Значительная часть территории провинции Лакония омывается морем, что делало ее важным стратегическим пунктом, так как немцы постоянно опасались высадки союзных войск.

Капитану в полку приходилось вести не только политическую работу, но и руководить военными операциями.

Белояннис был храбрым, мужественным, трудностей он не боялся. Внимательный и чуткий к людям, веселый, жизнерадостный, Белояннис пользовался у бойцов большим авторитетом и любовью.

Подготавливая какую-либо военную операцию полка, Белояннис требовал представления подробной информации о силах противника и особенностях местности. Нередко сам ходил в разведку, что действовало на активность бойцов лучше любых речей.

Впрочем, и беседы Белоянниса с воинами много способствовали сплочению их сил. В выступлениях Никоса не было ничего показного, и, главное, его слова не расходились с делом. Солдаты верили ему и шли за ним.

К тому же они знали: Белояннис никогда не пошлет на неоправданный риск.

Части восьмого полка действовали в горах Тайгета, большого лесистого горного хребта, проходящего недалеко от Спарты. Немцам трудно было определить, где скрываются партизаны; патриоты же могли легко организовывать засады, и без особых потерь уничтожать небольшие группы, немцев и их транспорты, подвозящие боеприпасы и продовольствие.

Белояннис любил горы Тайгета, их величественную красоту, лес, которым они были покрыты, игру света и тени.

Он любил следить за полетом орлов, медленно паривших над самыми высокими вершинами, над горными скалами, господствуя надо всем, что внизу.

Сам он часто забирался высоко в горы. «Орел» — так называли Белоянниса его товарищи за смелость, за храбрость, за мужество. Белояннис не менял своей фамилии после вступления в ряды ЭЛАС, не брал псевдонима, как это делали многие из военных руководителей. Но за ним осталось это гордое имя Орел.

Роты восьмого полка были расположены в различных местах, но, несмотря на трудности сообщения между ними, Белояннис часто посещал небольшие партизанские соединения, чтобы побеседовать с бойцами, рассказать о победах Красной Армии, о борьбе против немцев внутри Греции, об успешных действиях частей ЭЛАС. Белояннис обращал большое внимание на то, чтобы бойцы полка поддерживали хорошие отношения с местным населением, чтобы со стороны партизан не было необоснованных репрессий за «сотрудничество с врагом».

Как партизанский командир, Белояннис поддерживал связи с английскими военными миссиями, которые находились при частях Народно-освободительной армии. Белояннис хорошо знал английский язык, был отлично информирован об обстановке в стране и, будучи ответственным военачальником, мог принимать самостоятельные решения.

В апреле 1944 года разведка партизан получила сведения, что в скором времени для инспектирования фортификационных работ на морском побережье Лаконии через Спарту проедет немецкий генерал со своим штабом и охраной. Такие же сведения имела и английская военная миссия. Ее представитель посетил Белоянниса и спросил его, что предпримут руководители партизанского движения? Уничтожить генерала было, конечно, не трудно, но это могло вызвать репрессии против заложников.

Белояннис сказал, что немецкий генерал будет уничтожен.

Он сам принял участие в подготовке этой операции. Было решено устроить засаду в местечке Визола, находящемся на дороге между селениями Молаи и Ганганиас, недалеко от Спарты. 27 апреля небольшой отряд партизан восьмого полка напал на четыре автомашины немецкого генерала. Генерал, три офицера и вся штабная охрана были убиты. Приказ Белоянниса выполнили точно.

Действия восьмого полка наводили страх на немцев, но все же долгое время они осуществлялись мелкими группами и имели лишь местное значение.

В августе 1944 года в Лаконию прибыл начальник генерального штаба ЭЛАС Арис Велухиотис. После ознакомления с военной обстановкой на месте Велухиотис, командир полка Орион (Яннис Михалопулос) и Белояннис разработали» план нападения на хорошо укрепленный пункт немцев в селении Вурлия, что в 25 километрах от Спарты. Гарнизон Вурлии состоял приблизительно из 200 человек. В разработанном плане предусматривалось создание партизанских засад по дороге, ведущей от Спарты к Вурлии, чтобы помешать подходу подкреплений.

Операция была проведена 10 августа тремя ротами, внезапно напавшими на Вурлию. Части восьмого полка захватили селение и уничтожили возведенные там немецкие укрепления. Фашистский гарнизон был полностью уничтожен. Партизаны захватили много боеприпасов и различного военного снаряжения.

Большую помощь воинам ЭЛАС оказали жители селения. Они рассказали о размещении сил противника и о его слабых местах, сами участвовали в бою.

Разгром немецкого гарнизона в Вурлии имел большой отклик на всем Пелопоннесе. Приближался час освобождения не только небольших селений, но и крупных городов страны. Вскоре после сражения в Вурлии из штаба дивизии пришел приказ подготовиться совместно с девятым полком к взятию города Каламаты.

Каламата насчитывала свыше 35 тысяч жителей. Это главный город провинции Мессина и один из крупнейших на Пелопоннесе. Город был хорошо укреплен, так как имел важное стратегическое значение. Немецкий гарнизон, усиленный несколькими греческими «охранными батальонами», превышал 1200 солдат и офицеров.

Утром 8 сентября два полка ЭЛАС — восьмой полк Лаконии и девятый полк Мессины начали наступление на город. Немцы упорно защищались. После многочасового сражения, во время которого исключительный героизм и самопожертвование проявили не только бойцы ЭЛАС, но и помогавшие им жители города, Каламата была взята.

Группа офицеров и солдат «охранных батальонов» вместе с губернатором провинции Мессина пытались бежать, но были задержаны партизанами.

Белояннис принимал в бою непосредственное участие. Вместе с Орионом он руководил действиями восьмого полка.

Потери частей ЭЛАС благодаря хорошо разработанному плану операции были небольшими, но погиб командир девятого полка подполковник Сервос.

Каламата была первым большим городом на юге Пелопоннеса, освобожденным частями ЭЛАС, перешедшими теперь в широкое наступление. День полного освобождения страны приближался. ЭЛАС шла вперед, уничтожая оккупантов. Победно звучал по всей Греции гимн ЭЛАС.

Восьмой полк ЭЛАС занял Спарту и вскоре освободил от немцев, и «охранных батальонов» всю провинцию Лаконию.

Белояннис вскоре разрабатывает и принимает участие в еще более крупной операции.

В главном городе провинции Аркадиа Триполисе засели части «охранных батальонов» численностью в 2500 человек, город был хорошо укреплен немцами, и для его освобождения требовалось участие значительных сил ЭЛАС.

Триполис был освобожден 30 сентября 1944 года. Во взятии города участвовали, кроме восьмого полка под командованием Ориона и Белоянниса, части девятого, одиннадцатого и шестого полков третьей дивизии. Когда Триполис был окружен частями ЭЛАС, внутри «охранных батальонов» начались разногласия, перешедшие в вооруженные столкновения. Сражение за Триполис продолжалось недолго. Город был взят отрядами ЭЛАС, захватившими большое количество пленных.

Юг Пелопоннеса, где действовал восьмой полк, в сентябре 1944 года был полностью освобожден от немецких оккупантов и от сотрудничавших с ними «охранных батальонов».

По всей Греции вдохновленное победами Советской Армии на Балканах шло стремительное наступление частей ЭЛАС.

12 октября 1944 года части Народно-освободительной армии взяли Афины, а к 4 ноября вся Греция была полностью освобождена от немецких оккупационных войск.

 

ПРОЩАЙ, ОРУЖИЕ

Греческий народ, выбросивший немецких оккупантов со своей земли, все же не добился действительного освобождения. На его свободу посягнул другой враг — английский империализм.

16 октября 1944 года, когда почти вся страна была очищена от немцев, в Греции высадились английские экспедиционные войска. Они прибыли под предлогом освобождения страны от фашистских захватчиков. Но англичане повели себя не как союзники и друзья, а как враги греческого народа, как новые оккупанты. Английские империалисты видели, что расширение национально-освободительного движения в Греции, возглавляемого ЭАМ, и укрепление вооруженных сил ЭЛАС приведет к подлинной свободе Греции и она станет независимым демократическим государством.

Этого английская реакция и не хотела допустить.

Главной целью английских экспедиционных войск было подавление национально-освободительного движения. Они стремились всеми средствами, включая применение оружия, реставрировать в стране довоенные порядки и превратить Грецию в английский военный плацдарм на Балканах. Эти английские планы полностью разделяли король и греческая реакция, которые пуще огня боялись победы народа. Вместе с английскими войсками в страну прибыли сформированное незадолго до этого правительство и монархические воинские части — «Горная бригада» и «Священный батальон».

Английское командование разослало частям ЭЛАС приказ об их роспуске. Премьер-министр в официальном документе правительства подтвердил это требование.

Министры — члены ЭАМ в знак протеста против действий премьера подали в отставку.

Командование ЭЛАС с полного одобрения руководства ЭАМ отказалось подчиниться приказу о разоружении.

3 декабря 1944 года в знак протеста против роспуска ЭЛАС в Афинах была проведена мирная демонстрация, в которой приняло участие 500 тысяч человек. Среди демонстрантов были женщины и дети. Полиция, в которой продолжали оставаться те, кто сотрудничал с гитлеровцами, и «Священный батальон» открыли огонь.

Английские войска тоже были брошены против демонстрантов. Английский танк вломился в здание ЦК ЭАМ. По всему городу английские солдаты, полиция, жандармерия и банды из «охранных батальонов» нападали на бойцов ЭЛАС. Против демократов были пущены английские самолеты, танки, пушки и пулеметы.

Сопротивление английским войскам и монархо-фашистским бандам оказывали резервисты ЭЛАС и афинские добровольцы. Части ЭЛАС были размещены далеко за городом. Когда один из полков, стоявший километрах в двадцати от Афин, выступил на помощь демократам, он был встречен английскими танками.

В ущерб действиям английских войск против немцев великобританский премьер Черчилль перебросил с итальянского фронта в Грецию значительное число войск. Черчилль лично дал приказ генералу Скоби чинить в Афинах расправу над демократами и действовать в греческой столице как в завоеванном вражеском городе.

Тридцать три дня ЭЛАС и население Афин оказывали сопротивление английским интервентам и монархо-фашистским бандам. Все же демократы были вынуждены оставить Афины в связи с большим численным перевесом английских войск и преобладанием в технике. 11 января 1945 года было заключено перемирие, и военные действия прекратились.

А 12 февраля в Варкизе руководители национально-освободительной борьбы подписали с представителями правительства, при гарантии англичан, соглашение, предусматривающее немедленную отмену военного положения, амнистию жертвам террора, освобождение заложников, установление в стране свободы слова, печати, собраний, профсоюзов. Правительство должно было очистить государственный аппарат от фашистских элементов, сотрудничавших с оккупантами, провести плебисцит по вопросу о государственном устройстве, а затем свободные выборы в учредительное собрание. Правительство обещало также распустить все имеющиеся в стране вооруженные отряды и группы и создать новую армию. Со своей стороны, части ЭЛАС должны были сдать оружие и демобилизоваться.

 

ПОСЛЕ ВАРКИЗЫ

Руководство ЭЛАС в соответствии с соглашением немедленно отдало приказ о демобилизации. Правительство же не спешило выполнять свои обязательства.

Положение в стране продолжало ухудшаться. Один состав правительства сменялся другим, но политика оставалась прежней. Становилось ясно, что правители Греции не собираются выполнять обещания, данные народу, а Англия, являвшаяся гарантом Варкизских соглашений, не принимала никаких мер к их выполнению. Более того, она делала все возможное, чтобы ввергнуть Грецию в бездну гражданской войны.

Под защитой английских штыков греческая реакция восстанавливала в стране законы и порядки периода диктатуры Метаксаса. Восстанавливается действие фашистского закона № 1075/38, по которому «никто не может быть принят на службу в государственном учреждении без отзыва министерства общественной безопасности о политических убеждениях». Справки о политической благонадежности требуются не только для поступления на работу. Без них не дают разрешения на торговлю и даже требуют их от учащихся перед выдачей им аттестата об окончании гимназии. Все ставится под контроль полиции, жандармерии и военных властей. Свобода собраний отменяется. Демократов опять сажают за решетку. Достаточно было возгласа «Да здравствует Варкиза и демократия!», как человека арестовывали, предавали суду и выносили приговор — 10–12 месяцев тюрьмы.

После роспуска ЭЛАС Никос Белояннис был направлен Центральным Комитетом партии на Пелопоннес. Весной 1945 года в Патрасе созывается областная партийная конференция, на которой Белоянниса избирают членом областного комитета КПГ Пелопоннеса. Он становится заведующим отделом просвещения. Одновременно на Белоянниса возлагается руководство ежемесячным политико-экономическим журналом «Элефтерос Морьяс», в котором он нередко выступает с редакционными статьями.

Кроме того, Белояннис участвует в редактировании издававшейся в Патрасе ежедневной демократической газеты «Свободная Ахея».

Не случайно своего испытанного бойца партия решила использовать на работе в печати. Это был один из самых сложных и действенных участков борьбы. Формально цензуры в стране, не было. Но власти делали все, чтобы не допустить освещения наиболее острых вопросов, больше всего волновавших греческий народ. Власти оказывали на работников печати грубое давление, подвергая их преследованию и травле. Фашистские бандиты нападали на редакции демократических газет, убивали или избивали их сотрудников, громили помещения, уничтожали материальные ценности.

Особенно частыми были нападения на демократические газеты на Пелопоннесе.

Несмотря на это, демократическая печать Греции продолжала свою боевую работу. Демократические газеты сообщали народу правду о трагическом положении страны, находящейся в руках монархо-фашистов, призывали его к сплоченности, к борьбе.

Работая в журнале «Элефтерос Морьяс» и в газете «Свободная Ахея», Белояннис с интересом изучает материалы об экономическом положении Греции, о проникновении в страну иностранного капитала, о характере и структуре греческой промышленности, остающейся преимущественно легкой.

Свои исследования по экономическим вопросам Белояннис изложил в книге «Экономическое развитие Греции», которую он, несмотря на большую занятость, закончил в конце 1945 года.

Параллельно он работает над «Историей новогреческой литературы».

Однако опубликованию рукописей этих книг, представляющих большой научный интерес, помешало начавшееся преследование Белоянниса, и они не изданы до сих пор.

Белый террор свирепствует в стране. Он охватывает города и деревни, метрополию и острова. Убивают демократов в Афинах, убивают в Македонии, убивают на Пелопоннесе, убивают в Аттике, в Фессалии.

К началу лета террор принял такой размах, что даже те политические деятели, которые сами способствовали установлению существовавшего тогда режима, такие, как бывшие премьеры Софулис, Кафандарис, Цудерос и Пластирас, вынуждены были обратиться 5 июля 1945 года к премьеру тогдашнего правительства Вулгарису с письмом:

«Террор, установленный после декабрьских событий крайне правыми элементами по всей стране, становится с каждым днем все более ожесточенным. Он приобрел такой размах и силу, что жизнь граждан-немонархистов находится под постоянной угрозой, и самая мысль, что можно приступить к свободным выборам или плебисциту, становится нелепой. Крайне правые террористические организации не только не разоружены и не подверглись наказанию, но даже открыто сотрудничают с агентами по охране порядка в целях полного подавления всякой демократической мысли».

Для расправы с демократами широко использовались ложные доносы монархо-фашистов, обвинявших бывших бойцов ЭЛАС или сторонников ЭАМ в различных преступлениях. За короткий срок было подано свыше 80 тысяч ложных доносов и жалоб. Демократов обвиняли в незаконном ношении оружия в годы оккупации, без разрешения на то немецкой военной комендатуры, в «убийствах» агентов гестапо и различного рода предателей, сотрудничавших с оккупантами, в «убийстве» в боях солдат «охранных батальонов», в «убийствах» немецких и итальянских солдат, офицеров, в «разрушении национального имущества» — складов, зданий, мостов, использовавшихся немецкими оккупационными властями в военных целях.

Желая возбудить судебное дело против видных деятелей национально-освободительной борьбы, власти обращались к населению, предлагая дать показания об их «преступлениях». Во многих городах Пелопоннеса было вывешено обращение с предложением дать показания о «преступлениях» Никоса Белоянниса. Власти искали хоть малейшего повода для того, чтобы расправиться с ним. Но не нашлось никого, кто решился бы его оклеветать.

Белояннис любил бывать с народом, с простыми людьми. Он беседовал с рабочими, с крестьянами. Часто бывал в деревнях, в рабочих кварталах, на фабриках и заводах.

Он не принимал мер предосторожности.

Летом 1945 года трудящиеся Патраса, возмущенные провокационными действиями властей, полиции и монархо-фашистских банд, решили организовать демонстрацию протеста. В ней должны были принять участие Белояннис и некоторые руководящие партийные работники города. Незадолго до назначенного дня стало известно, что полиции дан приказ не допустить демонстрантов к центру города, а в случае неповиновения — стрелять.

Товарищи, понимавшие, что фашисты давно ищут случая расправиться с Белояннисом, настаивали на том, чтобы он отказался от участия в демонстрации. Но он не мог с этим согласиться — явился в назначенный день и час и возглавил демонстрантов.

Все обошлось благополучно. Полиция не решилась применить оружие.

 

СНОВА В БОЯХ

Грубое вмешательство английских войск во внутренние дела Греции вызвало протест Советского правительства. Советское заявление было поставлено в повестку дня Заседания Совета Безопасности 1 февраля 1946 года, но англо-американская машина голосования его отклонила.

Чтобы создать видимость «демократии», на 31 марта 1946 года в Греции были назначены парламентские выборы, хотя для их проведения не было нормальных условий. Компартия и ряд левых партий и организаций принимают решение о бойкоте парламентских выборов, который, как показала жизнь, был ошибкой левых сил Греции. Он еще больше осложнил и ухудшил их положение.

Белый террор продолжал свирепствовать и накануне выборов. По данным организации «Национальная солидарность», за время с 12 февраля 1945 года, когда было подписано Варкизское соглашение, по день выборов, 31 марта 1946 года, в Греции было убито 1289 патриотов, ранено 6671, подвергнуто пыткам или замучено 31632 человека, арестовано 84931.

Чтобы спастись, 150 тысяч человек из деревень бежали в города. Было ограблено и разрушено 18767 зданий и 677 служебных помещений.

В стране действовали 166 монархо-фашистских банд. На каждые 45 жителей был один убитый, каждый десятый находился в тюрьме.

Вскоре после выборов сформировали монархическое правительство во главе с лидером народной партии Цалдарисом. Считая обстановку благоприятной, это правительство назначило на 1 сентября 1946 года референдум о восстановлении монархии. Большинство населения крупных городов высказывалось против реставрации. Но результаты референдума были подтасованы, и 28 сентября 1946 года король вернулся в Грецию.

Террор продолжает усиливаться. В этих условиях греческие патриоты снова берутся за оружие. В ряде районов страны появляются партизанские отряды. Коммунистическая партия направляет своих лучших сынов, имевших опыт войны в ЭЛАС, для руководства отрядами нового сопротивления.

Во второй половине 1946 года Белояннис уходит в горы к партизанам, действовавшим на юге Пелопоннеса.

«Демократическая армия{28 октября 1946 года разрозненные партизанские отряды объединились в Демократическую армию Греции (ДАГ).} на Пелопоннесе закалялась в исключительно трудных условиях, значительно более трудных, чем это было в других районах страны», — писал впоследствии Белояннис.

«Первая причина заключалась в том, что Пелопоннес еще издавна был оплотом реакции, и народно-освободительное движение против немецких захватчиков, несмотря на свою широту, не охватило большинства населения полуострова.

Другая трудность состояла в том, что вследствие террора после Варкизы все активные сторонники демократии (примерно 15 тысяч) выехали в Афины и находились там.

По этим причинам партизанское движение на Пелопоннесе вначале встречалось с большими трудностями. Перед первыми вооруженными группами патриотов, подвергавшимися преследованию, стояли две главные задачи: 1) установление контактов с мирным населением, оставшимся в деревнях, и 2) уничтожение террористов и вербовка новых добровольцев.

Можно сказать, что эти обе задачи были хорошо решены.

Вопрос установления дружественных отношений с крестьянством начал решаться с первых шагов партизанского движения. В сентябре 1946 года партизанская группа в полдень неожиданно окружила одну из деревень в районе Мегалополиса и захватила там вооруженную банду. Когда у бандитов было отнято оружие, партизаны собрали всех жителей деревни и сообщили, что им совершенно нечего опасаться, если они будут жить спокойно и не будут помогать врагам народа. Этот опыт был в ближайшие же дни повторен в ряде других деревень Пелопоннеса. Где без сопротивления, а в некоторых местах с незначительным сопротивлением были обезоружены все деревни, поддерживающие правые партии. Все те, кто оказал сопротивление, были наказаны.

Такая тактика партизан оказала большое влияние на тысячи сторонников правых, которые фактически были обезврежены. Многие из тех, кто с появлением первых партизанских групп от страха сбежал в город, начали снова возвращаться в деревни. Затем начался разгром бандитов и террористов, борьба с которыми была трудной, но полезной, учитывая, что когда-то монархо-фашистские банды опирались на вооруженные массы правых и в какой-то степени — на невооруженных крестьян. Действия партизанских групп принудили бандита Кацареаса скрыться в город.

Что касается разрешения второй задачи о вербовке партизан-добровольцев, решающую роль в этом деле сыграла партизанская операция в Спарте по освобождению из тюрьмы народных борцов. С того времени части греческой Демократической армии на Пелопоннесе начинают развивать успех, который заставлял монархо-фашистов и их покровителей исходить от злобы бешеной слюной.

Одной из основных причин таких успехов партизанского движения была правильная тактика, которую применяли партизанские группы на Пелопоннесе. Эта тактика хорошо сообразовалась с местными специфическими условиями и опиралась на постоянное передвижение, на маневр, на измор противника. Вместо постоянного пребывания в одном районе партизанские группы перемещались в разные места и проникали в наиболее уязвимые позиции неприятеля, принуждая его обороняться.

Другая характерная черта партизанской тактики на Пелопоннесе состояла в тщательном выборе объекта нападения и сосредоточении возле этого объекта хорошо организованной ударной силы. В этой связи даже и в населенных пунктах неудачи были незначительны».

Скромность не позволила Никосу указать, кому же в значительной мере были обязаны партизаны выработкой этой правильной тактики…

В начале 1947 года Белояннис получает новое поручение Центрального Комитета КПГ. Он начинает работать в штабе главного командования Демократической армии.

Первое время в штабе Белояннис работал начальником отдела пропаганды и агитации при главном командовании ДАГ. По его просьбе в дальнейшем он переходит на работу политкомиссара бригады, а затем его назначают начальником третьего (оперативного) отдела штаба главного командования.

Теперь Белояннис вместе с небольшим числом сотрудников занимается разработкой оперативных действий частей ДАГ. Он внимательно изучает результаты боев отдельных дивизий, учитывает недостатки частей в ходе сражений, промахи, допущенные при составлении плана операции и ее осуществлении. На основе анализа этих данных, подготовленных Белояннисом, командованию частей ДАГ давались подробные оперативные указания с тем, чтобы не повторять ошибок и упущений и в сражениях с врагом иметь минимальные потери.

В отдельные части ДАГ не только рассылались письменные приказы, исходившие от штаба главного командования и от руководимого Белояннисом оперативного отдела, но в самом главном штабе часто собирались совещания командиров для разбора прошедших сражений или разработки новой операции.

Белояннис считал, что перед боем или перед выполнением какой-либо боевой операции командир части должен, если только позволяют условия, собрать подчиненных ему командиров и коллективно разработать наилучшее решение операции. И этого принципа он придерживался в своей практической работе в штабе.

Белояннис известен мировой общественности как прекрасный партийный организатор, как пропагандист — воспитатель масс, как организатор и руководитель народной борьбы. Но мало кому известно, что Белояннис, будучи в армии, был не только хорошим военачальником, но и замечательным военным теоретиком. В условиях вооруженной борьбы Белояннис находит время для того, чтобы заниматься разработкой отдельных военно-теоретических вопросов. Он пишет для теоретического журнала ДАГ «Демократикос стратос» ряд статей по тактике вооруженной борьбы, тактике, которая обеспечивала бы победу над врагом ценой малой крови. Белояннис пишет эти статьи на основе использования боевого опыта, глубокого анализа военных операций, успешных и неудачных. В статьях, опубликованных в журнале «Демократикос стратос», Белояннис поднимает важные вопросы боевой партийной морали офицеров и бойцов Демократической армии.

Белояннис во всех статьях делает упор на необходимость непримиримой борьбы со слабостями, с недостатками. Без этого нет успеха, нет победы.

И все же работа в оперативном отделе не совсем удовлетворяла Белоянниса, привыкшего всегда находиться среди народа. Он обращается к главному командованию с просьбой о переводе его на военно-политическую работу и скоро получает назначение политическим комиссаром десятой дивизии ДАГ.

Как политический комиссар крупного военного соединения, Белояннис не только руководит политико-воспитательной работой, но сам активно участвует в боевых операциях.

Белояннис верил в свой народ, прислушивался к его голосу, Белояннис всегда опирался на поддержку народа. В этой связи представляют интерес воспоминания одного из командиров Демократической армии, хорошо знавшего Белоянниса. Вот что он рассказал:

«Демократическая армия заставила врага оставить Вичи и Преспу. Но прежде чем уйти из этих районов, враг создал там широкую шпионскую сеть. От шпионов регулярно поступали сведения о всех передвижениях частей Демократической армии. Вражеские самолеты бомбардировали скопления наших войск, склады с боеприпасами и продовольствием, центры медицинского обслуживания.

Надо было срочно разгромить и уничтожить шпионскую сеть, но это не легко было сделать. Белояннис, который должен был помочь в этом трудном деле, при первой же встрече обратил внимание на ту большую роль, которую играют народные массы в борьбе с врагом.

— Надо поднять бдительность населения, и шпионская сеть будет разгромлена. Другим путем сделать ничего нельзя, — сказал он.

Он питал глубокую любовь к народу, и это вызывало ответное доверие. Народ верил Белояннису и любил его. Мы проехали все деревни районов Вичи и Преспы. Уже через некоторое время у шпионов начались сплошные провалы. Вскоре все враги народа были пойманы и арестованы».

Борьба Демократической армии Греции с монархо-фашистскими войсками велась во многих районах страны. Монархо-фашистское правительство, мобилизовав почти всю свою двухсоттысячную армию, бросило ее против патриотов. Английские генералы разъезжали по фронтам. Англичане снабжали монархо-фашистов боевой техникой.

Однако попытки англичан уничтожить Демократическую армию в самом начале ее возникновения полностью провалились. ДАГ не только не была разгромлена, но еще более окрепла.

В январе 1947 года стало ясно, что англичане больше не в состоянии оказывать необходимую поддержку греческой реакции.

На смену английским интервентам после провозглашения 12 марта 1947 года «доктрины Трумэна» об американской помощи Греции и Турции приходят империалисты США. В июне 1947 года в Афинах между США и Грецией было подписано соглашение об «американской экономической помощи» Греции. Американские военные берут в свои руки руководство операциями против Демократической армии и намереваются быстро одержать над ней победу. Они планируют крупные военные операции против ДАГ с применением мощной боевой техники, включая авиацию, тяжелую артиллерию и танки. Так начались «операции по очищению».

Цель этих кампаний, говорили американцы, состоит в том, чтобы «уничтожить партизан и положить конец гражданской войне».

Одновременно в стране усилились массовые репрессии против мирного населения. Тысячи людей во вновь созданных концлагерях на островах Макронисосе, Юре и других подвергаются страшным истязаниям и пыткам. Генералов и офицеров ЭЛАС арестовывают и заключают в концлагеря. Арестованы, преданы суду и сосланы все члены ЦК ЭАМ и ЭПОН. Всех активистов и рядовых членов этих организаций преследуют монархо-фашисты. В конце 1947 года Коммунистическую партию Греции объявляют вне закона.

Но, несмотря на эти репрессии, и значительное превосходство монархо-фашистских войск в численности и технике, «операции по очищению» одна за другой оканчиваются провалом. Сражения развертываются на всех участках фронта с большой силой.

Натиску монархо-фашистов, невиданной концентрации военной техники Демократическая армия могла противопоставить всего несколько тысяч бойцов (около 10 тысяч) и легкое вооружение. У ДАГ отсутствовали авиация и зенитная артиллерия, вместо которой были тяжелые пулеметы. Но на стороне Демократической армии были высокий боевой дух бойцов, их безграничная смелость и мужество, симпатии и поддержка большинства населения.

В августе 1949 года, когда реакция бросила против Демократической армии все свои наличные силы и огромное количество американской боевой техники, временное демократическое правительство решило прекратить борьбу. Дальнейшее сопротивление становилось бесперспективным.

Хотя Белояннис был политическим комиссаром дивизии, ему до самых последних дней существования Демократической армии поручались доклады по разбору военных операций.

Характерен такой пример, о котором рассказывали очевидцы. В начале 1949 года Демократическая армия Греции активизировала свои операции и заняла в Северной Греции город Наусу. На Пелопоннесе к этому времени было освобождено 393 деревни. Развивая свой успех в Северной Греции, части ДАГ после занятия Наусы хотели с ходу занять город Флорину, но потерпели поражение.

На оперативном совещании командного состава разбирались причины неудачи этого наступления. Белояннис подверг критике действия частей ДАГ, атаковавших Флорину, и сделал детальный разбор этой операции. Он сказал тогда, что «с билетом, с которым части Демократической армии приехали в Наусу, нельзя было въехать во Флорину».

Но основную свою задачу Белояннис, как политический комиссар, видит в постоянном повышении боевого духа армии. Он считает, что мало только разъяснять воинам цели борьбы, вселять в них веру в правоту дела, за которое борется Демократическая армия. Это только одна сторона медали.

Боец должен быть всегда бодрым и жизнерадостным, он должен знать цену радости, смеха, должен развлекаться, петь, танцевать. Веселый и разносторонне талантливый Белояннис сам участвует в самодеятельности, организовывает выпуски «живой газеты», пишет текст веселого обозрения.

И всегда помнит о силе личного примера руководителя. Он не упускает случая принять участие в том или ином сражении на самых опасных участках.

Во время ожесточенных боев на Граммосе в июле 1948 года, когда американцы проводили одну из крупнейших «операций по очищению», в сражении за Голио — Каменик Белояннис был ранен в руку. Но он отказался от предложения лечь в госпиталь и предпочел остаться на позициях. Только когда началось загноение раны, Белояннис оставил свой боевой пост.