— Что же ты будешь делать? — спросил Эн-2.

— Как что буду делать?

— Ты хочешь разговаривать? Мне что-то не очень хочется.

— И не разговаривай. Спи, если хочется спать. Ты хочешь спать?

— А ты меня будешь стеречь? Спасибо, Лорена. Иди домой.

— Мне нечего делать дома.

— Ты хочешь остаться здесь, пока у тебя не будет другого дела?

— Пока тебе не надоест.

— Мне не надоест, — сказал Эн-2, — но до комендантского часа осталось всего ничего.

— А я могу остаться тут на всю ночь.

— Всю ночь просидеть на стуле!

— Ну и что? Могу и целую ночь просидеть на стуле.

— Лорена, — сказал Эн-2, — ты молодец, ты храбрая девушка и красивая к тому же…

— Что это с тобой стряслось?

— Дай мне сказать. Может быть, ты лучше всех остальных женщин и мужчин на свете.

— Ты думаешь?

— Всегда ты можешь делать то, что проще всего сделать.

— Надеюсь, что это так.

— И я тоже, — сказал Эн-2, — хотел бы делать то, что проще всего.

— Почему же ты не можешь? Если хочешь, значит можешь.

— Выходит, что не могу. Ты сидишь возле меня на стуле, ты пришла, и все так просто. Разве все не просто для тебя?

— Конечно, просто.

— Если бы на твоем месте здесь была другая женщина, все стало бы просто для нас обоих. Мы оба могли бы делать то, что проще всего. Тогда даже уехать из Милана было бы просто.

— А что, уехать из Милана так сложно?

— Для меня? Для меня сложно. Для тебя просто иметь то, чего хочешь, а если ты и не можешь получить свое, все равно и это для тебя просто. Даже просидеть на стуле всю ночь для тебя просто.

— Очень даже просто.

— А для меня даже ждать не просто.

— Почему?

— Не просто, и все. Я не в силах больше ждать.

— Так не жди, если ты не в силах.

— Я и не жду, по правде говоря. Разве я жду? Нет. По-твоему, я жду?

— Не знаю, — сказала Лорена. — А тебе надо было ждать?

— Да, ничего другого — только ждать. И разве не просто было бы ждать еще?

— Просто.

— Очень просто. И сопротивляться — тоже было бы просто. Видеть, как гибнут люди, как гибнет один, потом другой, — и все же не пасть духом, сопротивляться. Это просто, и я делал это. Разве нет?

— Ничего другого делать не остается.

— Ничего другого делать не остается? И нет другого выхода, более простого?

— Сейчас — нет.

— И тебе, чтобы делать то же самое, довольно знать, что другого выхода нет? Ты можешь и дальше так?

— Могу.

— Все время делать то же, все время сопротивляться?